Шу Нин много говорил с Пан Цянем, и, закончив со своим шашлыком, они даже пошли в чайный магазин за чаем. Они правильно распоряжались временем, чтобы ничего не было упущено.

И, как и ожидалось, в начале понедельника выражение лица Ван Конга было слегка искажено, а глаза слегка покраснели.

(п/п: не знаю почему, но гугл переводит Wang Cong’s как Ван Цюн.)

В тот год отец Ван Конга был на коне, но резку купал вниз. Не выдержав давления, он вернулся домой, чтобы жениться и завести детей. В момент отчаяния он продал свою собственность своему бывшему парню, спрыгнул с моста посреди ночи, думая о том, как было бы хорошо умереть. Но он не ожидал, что его спасет девушка.

Девушка очень сочувствовала его переживаниям и не возражала против его любви к мужчинам, и это его растрогало. В такое трудное время был кто-то, кто все ещё искренне относился к нему, и поэтому они связали себя узами брака и родился Ван Конг.

Однако хорошие времена длились недолго, и когда Ван Конгу было десять лет, у их двери припарковалась "Ауди". Красивый мужчина, одетый в костюм, своей парой красноватых глаз, по которым ещё текли слезы, мрачно смотрел на его отца.

В то время Ван Конг думал, что у дяди такая бледная кожа, нежная и упругая.

Вскоре мать начала подозревать его в измене и впадать в истерику. Она почти смыла своё лицо слезами, но его отец в конце концов ушел вместе с этим прекрасным дядей. С тех пор они обосновались не далеко друг от друга, но чувствовали себя иначе. Словно они были неродными. Все было так же, как обычно. Когда отец покидал семью, он не взял ни единой копейки. Могло показаться, что он очень щедр, но это было не так, просто он слишком холоден и высокомерен.

(п/п: “Она почти смыла своё лицо слезами” - не в прямом смысле, хотя это и так должно быть очевидно.)

Ван Конг с неясным взглядом наблюдал за этими богатыми молодыми мастерами, выбирая хорошую цель, которая поможет ему продвинуться дальше.

Он сделал свой выбор, когда Чжан Ци шел к кабинету учителя. Ван Конг ускорил шаги и приблизился к нему, что-то прошептав. Вокруг не было других людей, поэтому беседа между ними была приватной.

Но глаза Чжан Ци многогенно расширились, и он повысил голос:

— "Что ты сказал? Что случилось с твоей мамой?”

— "Успокойся, я не хочу, чтобы другие ученики жалили меня!"

Ван Конг был высокого роста, поэтому ему пришлось немного опустить голову, чтобы шептаться с Чжан Ци. Он выглядел очень взволнованным, и с пепельным лицом рассказал о причине. В конце он с трудом произнес:

— "Двести тысяч, это всего лишь двести тысяч, хорошо?"

— "Ты что, считаешь меня дураком?"

Чжан Ци оттолкнул Ван Конга ударом ладонью и высмеял:

— "Кто, черт возьми, ты такой? Тебе повезло, что мы позволяем тебе тусоваться с нами целыми днями, а теперь ты просишь двести тысяч? Почему бы тебе просто не отнять их у меня?”

— "Тсс, успокойся ~"

Ван Конг был очень смущен своими словами, но был беспомощен.

Чжан Ци закатил глаза и пошел вперед большим шагом, закончив свой разговор с Ван Конгом. Двести тысяч? Даже мой отец не даст мне так много денет. Да я даже никогда не тратил так много, так откуда мне из взять? Говоришь, что твоя мама больна? Так моя тоже, ведь у неё болит голова! Почему бы тебе не дать мне десять тысяч? Ах, нет, будет лучше, если ты потратишь хотя бы тысячу, когда пойдешь тусить с нами. Мы уже были великодушны, позволяя тебе пить и есть за наш счет, но ты все ещё просишь денег? Кто, черт возьми, ты такой? ╮ (╯ ▽ ╰) ╭ Если бы не тот факт, что Ван Конг был высоким, крепким и проворным, его бы прогнали уже давным-давно. Склонив голову в сторону, Чжан Ци почувствовал, что он слишком расслабился, заводя друзей.

Ван Конг был так зол, что стиснул зубы. У него явно были деньги, но он все равно не хотел помогать! Одежда Чжан Ци оценивалась в сумму с четырьмя нулями! Но ты зажал каких-то двести тысяч на спасение жизни!

В тот день Ван Конг искал другую возможность. В это время зазвонил телефон Тянь Цзя Хуэя, и он вышел, чтобы принять звонок. Похоже, это был какой-то частный контент, беседу с которым никто не должен слышать. Ван Конг сказал, что идет в туалет, но на самом деле проходил мимо, чтобы разыскать его. В то время Тянь Цзя Хуэй разговаривал со своим дедом, и как только он закончил говорить, то столкнулся с Ван Конга.

Тянь Цзя Хуэй приподнял бровь:

— "О, так тебе нужны деньги?"

Он знает? Ван Конг пытался одолжить деньги у нескольких человек, но потерпел неудачу везде. Он немного смутился, но ему пришлось смириться:

— "Вчера мою маму срочно отправили в отделение неотложной помощи. Если я не смогу одолжить деньги, то ей не сделают операцию. Я не могу продолжать в том же духе. Мы знает друг друга уже давно, поэтому прошу, помоги мне, хорошо? Я обязательно заплачу тебе после этого!”

— "Не то, чтобы я не хотел помочь тебе, но будь то я или Чжан Ци, никто из нас не может иметь при себе столько денег. Мы не из столицы, поэтому у нас деньги только на проживание, в отличие от местных. Если у тебя есть время умолять, то лучше попроси денег у своего соседа. Но если у тебя нет такой возможности, то можешь начать собирать пожертвования. Разве это даже не лучше? Не придется возвращать. Хорошо известно, что жители столицы богаты, хе-хе ……"

Тянь Цзя Хуэй был очень умен, он знал, что Ван Конг может показаться очень спокойным, но на самом деле он смотрел свысока на других. Не понятно, откуда взялась его уверенность и напыщенность, но он точно считал себя благороднее других.

Ван Конг остался стоять на месте и опустил голову. Его глаза стали влажными, а руки сжались в кулаки...

Во второй половине дня, Ван Конг, у которого не было другого выхода, наконец, нацелился на Шу Нина. Это потому, что он высоко оценил его положение в школе. Он был из хорошей семьи, и у него была сложная история. Он пропустил два класса, но все равно не уступал этим “старикам”. Вокруг него постоянно кружили дети из разных семей, что доказывало то, что он необыкновенен.

На самом деле Шу Нин был на два года моложе своих одноклассников. В сочетании с его телом, которое выглядело как боб, который только начал прорастать, эти старшие братья, естественно, позаботились о нем. Все они были людьми с хорошими характерами. Обычно Шу Нин не показывал свою полную колоду карт, но когда что-то случалось с этими людьми или их семьями, Шу Нин давал им советы, основанные на его воспоминаниях о прошлой жизни, и часто помогал тем самым.

Никто здесь не был дураком. У Шу Нина был город С, и он никогда не скрывал, насколько хороши его отношения с Шу Хэном. Между тем Шу Хэн очень часто появлялся вместе с семьей Мо, и не было секретом, что он сидел на одном из главных мест. Существовали всевозможные осложнения, с которыми никто не мог справиться, и поэтому все они завидовали немногим богатым детям, которые с первого года имели хорошие отношения с Шу Нином.

Чжао Донг был главой небольшой группы, и он был очень обеспокоен Шу Нином. Парень искал возможность поболтать с ним, и, сидя на скамейке под деревом, Шу Нин рассказал о своей идее. Чжао Донг не очень одобрял это, но сделать ничего не смог даже после долгих убеждений. В обучении в Юаньлине не было ничего плохого. Там было легко и приятно.

Чжао Донг был вторым сыном семьи Чжао, и у него были очень сильные убеждения. Он уже давно спланировал свою жизнь и хотел попасть в лучшую школу города М. Поэтому, видя, как Шу Нин прятался от своей семьи и мало учился, он очень волновался. И не только Чжао Донг так себя вел, но и остальные из их небольшой группы также заметили эту ситуацию. Обычно они пытались намекнуть на это, но Шу Нин все равно ничего не делал.

Урок вскоре начался, Чжао Донг посмотрел на часы и беспомощно вздохнул:

— "Это из-за твоей семьи? Ты похож на меня, зажат прямо посередине. Если ты делаешь что-то слишком хорошо, то это повлияет на гармонию между братьями, но если ты слишком легкомыслен, то не сможешь подать пример своему младшему брату, тратя жизнь понапрасну."

Шу Нин:

— "……"

Чжао Донг схватил Шу Нина за тонкое плечо и, наклонившись ближе к уху, произнес свои искренние слова:

— "Тебе не нужно отвечать, я понимаю."

Пора было им идти в класс. Когда Чжао Донг встал, Шу Нин взял его за руку и заставил Чжао Донга наклонить ухо, и также произнес несколько слов:

— "Моя проблема не сверху, а снизу. Моя мать не любит меня и хочет, чтобы я словил пулю.”

Зрачки Чжао Дуна сжались, и он почувствовал легкую боль в сердце за своего хорошего друга. Он похлопал Шу Нина по плечу. Затем они поделились секретами друг с другом, и Чжао Донг смог понять около семидесяти процентов проблем Шу Нина. Он знал, что никогда не говорил о своих проблемах, поэтому то, что произошло сегодня, было редкостью. Они знакомы в течение трех лет, поэтому можно сказать, что они действительно связаны. Чжао Донг ушел, и Шу Нин задумался. Он слышал, что в нынешнем поколении семьи Чжао Чжао Донг остался один, а его старший и младший братья умерли. Должно быть, это было его рук дело.

Он не похож на того, кто не способен вытерпеть некоторое давление, но, бывают случаи, когда даже собственные родственники хотят от вас избавиться. Это мало по малу доводит до предела.

Прямо в этот момент раздался звук шагов. Они не были ни легкими, ни тяжелыми. Это должен быть Ван Конг. Шу Нин скривил рот в улыбке, жертва бросилась в сеть ещё до того, как он успел что-то сделать.

До этого цвет лица Ван Конга был исключительно плохим, и он постоянно прятался за какими-то далекими деревьями, его глаза были прикованы к двум людям, которые были довольно близки, могли ли они быть парой? Неудивительно, что начальник школы так хорошо заботился о Шу Нине, ведь этому была причина. Это чертовски отвратительно, посмотри на это, они даже целуются, блин. Шу Нин действительно был дешев, он даже не позволил ему уйти и потянул вниз для ещё одного поцелуя!

Под разным углом можно было увидеть разные вещи.

Чжао Донг был загадочным, и его острые чувства заметили Ван Конг. Когда он ушел, то взглянул на деревья далеко позади и уже предупредил его, что заставило Ван Конга испугаться, даже лицо побледнело. Он заметил меня, Ван Конгу не повезло, потому что эти глаза были такими же острыми, как кинжал, но он все ещё продолжил приближаться к Шу Нину, хоть у него были некоторые трудности, с которыми ему пришлось столкнуться.

— "Шу Нин ~ Могу я отнять у тебя немного времени?"

Пошел окольным путем?

Шу Нин молча опустил голову, словно обдумывал это, но все ещё сидел так же прямо, как и всегда.

Ван Конг чувствовал себя чрезвычайно униженным, потому что на него смотрели свысока…. Взяв себя в руки, Ван Конг медленно рассказал правду, хотя говорил все это с большим упорством и высокомерием, как будто попросить материальной помощи должно быть стыдно. Такой тип действительно был редок, и этого человека Шу Нин ценил больше всего?

Смысл слов Ван Конга был очень прост: если ты не одолжишь ему денег, то не будешь лучше собаки, потому что ты был молодым мастером, настолько богатым, что наверняка найдется двести тысяч, верно?

Ха-ха-ха-ха… Шу Нин действительно рассмеялся, и он спокойно посмотрел в лицо Ван Конгу, это было действительно замечательно. Раньше он думал, что, хотя он был беден, у него, по крайней мере, был хребет. Его мать заболела, и ему пришлось отпустить свою гордость, чтобы одолжить немного денег. И теперь, глядя на это под другим углом, он вместо этого мрачно почувствовал, что заметил, каким был дураком в своей прошлой жизни.

Но он не мог так сказать, ведь ему приходилось считаться с добротой своего сердца. Не говоря уже о том, что Шу Нин, который был разлучен со своей матерью с самого раннего возраста, будет ценить такого верного сына.

Рот Ван Конга дернулся. Даже после всего, что я сказал? Это невозможно!

Шу Нин даже не пригласил его присесть. Вместо этого он достал кошелек и зрачки Ван Конга сжались. Он сглотнул слюну.

Но Шу Нин достал вместо этого карточку, нет, это была визитка!

Лицо Ван Конг стало отвратительным, а тон его голоса стал грубым:

— "Что это значит? Если ты не собираешься помогать, тогда забудь об этом, зачем оскорблять?"

— "О чем это ты?"

Глаза Шу Нина были ясны.

Хотя Ван Конг не слышал, о чем говорила парочка минутами ранее, но он предположить, верно? Определенно не было ничего хорошего в том, чтобы получить визитку от несовершеннолетнего. Но Шу Нин не отдавал её...

Шу Нин усмехнулся:

— "Это не то, о чем ты подумал."

Ван Конг больше всего ненавидел гомосексуализм, но не смел ругать Шу Нина. Когда он повернулся, чтобы уйти, голос Шу Нина достиг его уха и заставил остановиться.

— "Вы знаете о принце Хунсин, не так ли?"

Ван Конг ...

— "Свяжитесь с владельцем этой визитки завтра утром."

Шу Нин вернулся на занятия, он опоздал на несколько минут, но учитель ничего не сказал и позволил ему войти. Принимая во внимание то, что Ван Конг не вернулся, он бродил до конца дня и первым делом на следующее утро связался с владельцем визитки. Этот человек был подчиненным Пан Цяня, который занимался связями с общественностью, он был единственным человеком в отделе, и его звали Цинь Мин!

Цинь Мин придавал большое значение тому, чтобы лично забрать Ван Конга, и провел все утро, чтобы обучить его как правильно работать, ведь если что-то пойдет не так, то кто будет виновен?

Ван Конг чувствовал себя очень униженным, когда смотрел некоторые фильмы, которые не могли быть подробно описаны. Ему хотелось блевать, но в животе ничего не было вообще, потому что, по словам Цинь Миня, он волновался, что не сможет взять его ночью, ведь ему придется что-то ” сосать”.

(п/п: это то, о чем я подумал? Его продали в бордель или тип того?)

Том 1. Глава 86