После свадьбы Клитта и Присциллы минуло полмесяца.

Казалось, всё погрузилось в прекрасную обыденность.

Когда миссис Броуди в очередной раз позвала супруга в их общую спальню для отдыха, чиновник впервые понял, что сна не было ни в одном глазу. После всех этих дней мужчина был действительно поражён результатом – он не только полностью восстановился, но и пришёл в лучшую на его памяти форму. Полный энергии Клитт день ото дня чувствовал, что уставал всё меньше и меньше.

Благодаря этому мужчина мог быстрее заканчивать работу и возвращаться домой:

"Какой бы ни была загруженность, даже свалившийся как снег на голову новый проект больше не вызывает головных болей!"

Одна лишь мысль о том, что он мог закончить дела и отправиться в поместье, чтобы побыть со своей женой, унимала любое раздражение и приводила его в хорошее расположение духа:

"Скорее всего, проблема крылась даже не в физической усталости, а в эмоциональной…"

Клитт искренне радовался своей женитьбе и с удивлением осознавал, что впервые за десяток лет возвращался домой с большой охотой. Ведь когда чиновник был рядом с Прис, он казался абсолютно довольным и спокойным.

Даже Его Высочество отметил это.

Вице-министр бежал в особняк Броуди, припрыгивая как мальчишка и с нетерпением ожидая этого всепоглощающего спокойствия. Мужчина беззаветно улыбался:

" Как будто я вернулся в детство. Нет, даже в детстве, взращиваясь в строгости и дисциплине, я никогда так не стремился домой…"

***

Это блаженное чувство продолжалось полмесяца и, казалось, будет продолжаться вечно. Уверенный в силах своего разума и тела, Броуди виделся себе абсолютно отдохнувшим.

Именно поэтому он не мог просто обнять супругу и отключиться, как делал это обычно.

Сегодня Клитт думал о приятном разговоре за бокалом вина… Они же, в конце концов, стали официально женатой парой.

Однако, когда девушка обыденно позвала его в постель, Броуди послушно согласился. Ведь не было ничего приятнее объятий Присциллы! Тем более, он не планировал засыпать, а это значило, что можно немного побеседовать и в таком положении.

Думая об этом, мужчина забрался на кровать.

Прис, ожидая, что её муж как обычно закроет глаза, дотронулась до головы Клитта и нежно погладила её:

— В последнее время ты устаешь меньше… - пробормотала она.

— Да, это всё благодаря тебе.

Ладони девушки могли определить существенные отличия, и это не могло не радовать. Броуди счастливо улыбнулся. Когда он ответил Прис, прижавшись к её груди, молодая госпожа ощутила нечто щекотное и неосознанно вздрогнула. Мужчина довольно вздохнул. Он держал тёплое тело супруги в своих руках и уткнулся в мягкую грудь…

"Когда она работала в Королевском дворце её волосы были постоянно аккуратно заплетены, но ночью она их распускает…"

С завязанными локонами Прис, по мнению мужчины, выглядела зрело и строго, но так… она казалась нежнее. Клитт предпочитал последнее. Волосы девушки были длиннее, чем он предполагал, и иногда касались его лица:

"Такие мягкие и приятно пахнут… цитрусом."

Присцилла верила в силу собственных рук, но с точки зрения Броуди... и её ласковые объятия, и приятный аромат исцеляли его… Удивительно, но этот прагматичный человек со всей серьёзностью решил, что именно так, должно быть, выглядят небеса.

Когда мягкие руки девушки дотронулись до его головы, усталость вмиг испарилась. Клитт наслаждался окутавшей его обстановкой, однако не засыпал.

Такое чувство, словно… одна его часть хотела насладиться этим покоем подольше, а другая… всё отчетливей осознавала происходящее и провоцировала неясные желания. Мужчина искренне удивился этому. Не тому, что он захотел обнять супругу «крепче», а факту, что подобное ранее не приходило ему в голову.

Чиновник нежно обнимался с молодой, лелеющей его женщиной почти полмесяца и никогда не предпринимал в этом направлении никаких шагов. Клитт понимал, что это ненормальная ситуация для любого адекватного человека, тем более адекватного здорового мужчины. Он так сильно забил себе голову работой, что отключил другие стороны жизни.

Обнимая жену, Броуди почувствовал ужас:

" Если бы не Присцилла, я бы погиб… или получил бы нервный и физический срыв. Хотя бы за неё… должен быть благодарен всем богам, что мы встретились."

Эти мягкие округлые формы… Много времени прошло с тех пор, как Броуди был близок с женщиной. Однако рядом с ним лежала его нежная и ласковая жена. Клитт почувствовал, что нижняя часть его тела начала раскаляться:

"Это же моя супруга… разве могут возникнуть проблемы?"

Нет, если бы это был обычный брак.

В Лукотте связь до свадьбы считалась обыденным делом. Их же случай казался особенным по всем фронтам. Сначала чиновник не придавал этому значения, ведь эта женитьба планировалась как исключительно удобная для обоих сторон.

Но что об этой ситуации думала Присцилла?

Судя по тому, что Броуди наблюдал, она не имела никакого опыта в общении с мужчинами.

Руки его пришли в странное неугомонное движение: покоящаяся на талии ладонь начала поглаживать ягодицы, а вторая рука метнулась вверх и обернулась вокруг груди, где Клитт прятал своё лицо. Её грудь не была большой или маленькой, откровенно говоря, мужчина даже не думал об этом… Она казалось нежной и упругой, как всё в его супруге.

Броуди никогда не задумывался о своём типаже, но сейчас…

"Мне просто нравится Присцилла."

Ощутив на своей груди ладонь Клитта, девушка как будто перестала дышать.

Она сжалась, лишь проговорив:

— Ах, это…

Мужчина, который наслаждался поглаживаниями, быстро посмотрел вверх. Он встретился с ярко-красным лицом жены, безотрывно смотревшим на него.

Броуди остановился и едва отстранился:

"Присцилла вышла за меня, но что она думает по этому поводу?.."

Мужчина выбрал её по известным причинам, и девушка, наверное, просто поплыла по течению, поняла и приняла свою роль. Главная причина их брака крылась в магической силе рук:

"Возможно, она восприняла это как работу, а не долг супруги… Присцилла так предана, однако, быть может, потому что я её уважаемый начальник. Она может не видеть во мне мужчину."

Когда Клитт до конца осознал эту вероятность, то сделался гораздо мрачнее и подавленнее, чем рассчитывал. Они поженились, но сейчас все действия Броуди казались ему нелепыми. Неспособность прикоснуться к собственной жене… удручала:

" Я… не стану принуждать, если ей это не по душе."

Меньше всего он хотел, чтобы Присцилла его возненавидела:

— Тебе не нравится, когда я так делаю? Если да, то я остановлюсь. Однако, учитывая наше будущее, это может быть немного… проблематично.

Если между ними никогда не будет близости, то на свет не появится наследник. А семья Броуди яро ждала следующее поколение. Сам Клитт ранее не сильно об этом задумывался, но… он был бы рад растить собственное дитя, несмотря на возможную дикость и эксцентричность со стороны его родителей. Любопытный взгляд мужчины снова обратился к Присцилле. Родившись в такой «вольной» стране, она не могла не знать, откуда берутся дети.

Девушка взволнованно отвела взгляд:

— Нет, дело не в этом… конечно, с тех пор, как мы поженились, я знала и ожидала, что… Да и все благородные дворяне хотят преемника…

Клитт остался довольным ответом супруги – она всегда виделась ему умной женщиной со здравым смыслом. Это также одна из причин его выбора. Броуди нравились сообразительные, не истеричные леди:

— Я просто удивлена, до сих не было никаких признаков…Мне было любопытно… возможно ли, что подобное тебя не интересует?.. или… я недостаточно привлекательна как женщина, - тихо пробормотала Прис.

Мужчина печально улыбнулся:

— Я не думал ни о чем другом, кроме сна. Прости меня… но… я никогда не считал тебя не привлекательной!..

Девушка едва кивнула.

Он схватился за грудь жены чуть сильнее, его движения стали активнее – тело Присциллы подрагивало:

— Эм… тогда… всё действительно нормально?

Клитт сам себе удивился – настолько собственный голос показался ему нежным и умоляющим. Мужчина решил не медлить: он приподнял свои руки к ночной сорочке жены и снял её. Эта ночнушка была специально приготовлена прислугой для молодожёнов и, как следствие, из неё можно было легко выпрыгнуть.

Впервые скрытые мотивы семейства принесли Клитту видимую пользу.

Мужчина едва прищурился, разглядывая бледную эластичную кожу своей юной супруги. Присцилла всегда вела себя сдержанно и мудро, поэтому Броуди как будто забыл, что она была значительно младше него. Однако в этой ситуации Прис предстала перед ним неловкой и наивной. Обычно именно он получал от супруги заботу, терпение и ласку…

"Мне нужно хорошенько постараться, чтобы отплатить своей милой жене за это."

Клитт прикоснулся губами к нежной коже:

— Ах, на самом деле…

Девушка положила руку на его плечо, чтобы нерешительно остановить этот неизвестный импульс. Клитт был уверен, что, в конце концов, Присцилла не примет его, не сможет.

И он сам в этом виноват:

"Я не в праве обижаться."

Когда Броуди поднял к ней глаза, то увидел немного увлажнённый и смущённый взгляд:

— Что-то не так?

Он безуспешно пытался заглянуть ей в лицо, но Прис, раскрасневшись окончательно, опустила голову:

— На самом деле, я…

— Да?

— Я…

— Ты можешь сказать мне всё, что ты думаешь.

Мужчина с готовностью выслушивал неуверенно выражавшую свои чувства Присциллу. Внизу всё горело, он был бы рад поглотить её, однако… Клитт также хотел успокоить жену, показать, что ожидание не изменит его отношения.

Поэтому Броуди реагировал нежно и спокойно:

— Я знаю, что это очень детская просьба, но…

— Мм?

— Могли бы мы… наверное… начать с поцелуя?

Многослойные рассуждения чиновника испарились. Он смотрел на супругу, не в силах выдохнуть. Мужчина хотел громко вздохнуть, понимая своё паршивое, совершенно разочаровывающее поведение. Но Прис могла расценить это по-другому…

"Она может подумать, что мне это не нужно и расстроиться."

Точно. Они ещё ни разу не целовались. Броуди был невероятно поражён собственной безалаберностью и небрежностью. Он женился и ещё ни разу не поцеловал свою супругу. Неудивительно, что девушка подумала о своей непривлекательности. Единственная близость, что была между ними – объятие во время сна.

Присцилла всегда заботилась о нём, когда Клитт спал и бодрствовал, но всегда занятой Вице-министр ни разу не проявил романтического отношения:

— …Мне очень жаль.

Мужчина не знал, что он мог ещё сказать, кроме банальных извинений. Затем он снова посмотрел на Прис: красноликая девушка с силой зажмурилась. Он улыбнулся и медленно дотронулся своими губами её... Клитт не хотел пугать жену поспешными действиями.

Ощущение было нежным и приятным, однако всё тело Присциллы оставалось неподвижным. Когда же она почувствовала едва уловимое проглаживание по голове, призванное успокоить её, девушка немного расслабилась. Руки Прис обвили талию мужа и легонько схватились за его ночную рубаху.

Клитт несколько раз чмокнул жену в губы и щёки. Но стоило ему проникнуться этим чувством наслаждения - и Броуди стало труднее сдерживаться. Он лизнул её пухлые губы:

— Я хочу пойти дальше… - шепнул мужчина.

После этого Клитт снова захватил губы супруги, но уже более настойчиво. Слегка посасывая их между вдохами, он дразнил и разжигал её запал. Присцилла очень удивилась такому ярому порыву, но довольно приняла его. Сладко укусив за нижнюю губу, мужчина протолкнул свой язык в слегка приоткрытый рот. Как Броуди и ожидал, тело жены на мгновение заледенело, однако Клитт не стал отступать. Он медленно исследовал её рот, прошёлся по ряду зубов и ощутил прикосновение языка Присциллы. Немного подразнив кончик, мужчина услышал тихое «хмм» и, спровоцированный первым постаныванием, начал действовать более агрессивно.

Девушка сильнее обвила супруга руками, желая вцепиться во что-нибудь реальное. Подобное происходило с ней впервые и больше напоминало смущающий сон. Прис чувствовала его язык в своём рту и решилась неловко ответить на этот глубокий поцелуй.

Взаимная страсть не могла не радовать, однако Клитт не хотел ограничиваться лишь этим. Этими длинными и властными поцелуями мужчина старательно подавлял свои другие желания:

" Присцилла не против, тогда, значит ли, что мне можно пойти до конца?.."

Если бы они остановились, неизвестно, сколько бы времени потребовалось, чтобы пара всё-таки решилась на близость? К тому же Броуди был не из тех людей, кто оставлял дела незавершёнными. Поэтому мужчина внимательно следил за реакцией жены, довольно отмечая, что она вполне привыкла к глубоким поцелуям. Клитту они также казались невероятно приятными, однако он знал, что после прикосновений губ существовало нечто, что могло принести им гораздо больше блаженства.

Лицо девушки было абсолютно алым. Её влажные глаза, розовые щёки и мокрые от слюны губы выглядели невероятно соблазнительно. Разрыв между повседневным спокойным обликом жены и раскалённой как угли женщиной заставляли Клитта вожделеть ещё больше:

"Как кому-то в голову может прийти мысль, что она непривлекательна?"

Броуди, будучи серьёзным человеком и добропорядочным супругом, решил, что никому её не уступит. И «предсказание» принца Генриха не сбудется ни в этой, ни в следующей жизни. Он ещё раз решил восславить небеса. Не только за то, что те свели его и Присциллу вместе, но и за её невинность. Его жена ни разу не держала в объятиях другого мужчину.

Это была слишком большая удача для такого мелочного человека:

— Твои глаза сверкают, — неосознанно проговорил Клитт, рассматривая это тёмное золото.

Броуди всегда твёрдо верил, что цвет волос Прис не полностью коричневый. У неё, как у отца и брата, имелся светлый отблеск. Мужчина был убеждён в этом, ведь он каждый день видел в зеркале себя — полного шатена.

Заметив любопытные разглядывания супруга, леди отвела взгляд:

— Присцилла, можно ли мне продолжить? — шепнул он куда-то в шею и нежно поцеловал её кожу.

Девушка сначала нервно вздрогнула, но затем, немного успокоившись, снова тихо кивнула. Клитт хихикнул: почти месяц его холила и лелеяла юная девушка, какая лет на десять младше известного Вице-министра. Но, к его удивлению, он не стыдился этого. Броуди даже в детстве не считал себя избалованным ребёнком — возможно именно поэтому его матушка так стремилась влезть в его дела.

Причина в нерастраченной любви.

Но с Присциллой всё казалось иначе. Клитт хотел её внимания и заботы, хотел, чтобы она думала о нём и… любила. Мужчина понимал, что это наивная леди ещё не разу не отказала ему…

"Я действительно отвратительный взрослый…"

И Броуди снова улыбнулся.