Уже который раз за день из наушника в левом ухе раздался вздох.

— Эх... и почему нам приходится идти непонятно куда, когда на носу новый год? — проворчал голос и снова пожаловался, не дожидаясь ответа: — У меня домашка на зиму пропадает, а надо ещё продуктов на новогодние блюда накупить...

Фыркнув, собеседница тут же продолжила ворчать:

— А ведь я генеральную уборку комнаты ещё даже не начала! Так почему я должна помогать кому-то убираться в их доме?

Последняя жалоба окончилась вопросом, и Уцуги Минору наконец-то смог вставить слово.

— Эм-м... Не уверен, что «уборка» — подходящее слово для нашей работы...

Девушка рядом с ним — Адзу Юмико — пнула валявшийся под ногами кусочек асфальта.

— Берём что-то грязное и возвращаем ему первозданный вид. Чем не уборка?

— Ну, да, технически ты права, но...

Они оба посмотрели вверх: далеко впереди возвышалось массивное здание.

Пятьдесят метров в высоту и по тридцать пять в длину и ширину. На грязновато-серой стене — ни единого окна. На первый взгляд это была просто скучная бетонная коробка, однако посмотреть на нее вблизи, не рискуя здоровьем, было невозможно.

Почему? Потому что некогда это был первый энергоблок АЭС Токийского залива.

А зачем Минору и Юмико, будучи рядом, разговаривали по гарнитуре?

Потому что оба были в костюмах радиационной защиты с вольфрамовой набивкой.

Атомная электростанция Токийского залива была построена на краю территории, осушенной под железнодорожную линию Утибо. Оснащённая кипящим водо-водяным реактором третьего поколения — передовым на тот момент — АЭС должна была заменить лес тепловых электростанций на побережье. Но восемь лет назад, летом две тысячи одиннадцатого, произошло «Землетрясение в проливе Урага» с магнитудой 7.8 по шкале Рихтера, и станция получила значительные повреждения.

Из-за цунами и оседания грунта энергоблок затопило, отрезанная от источников питания система аварийного охлаждения не сработала, и ядро реактора расплавилось. К счастью, бетонное строение пострадало не сильно, но и оно, и вся окружающая территория оказались загрязнены радиационным материалом, и даже в 2019-м к его утилизации ещё толком не приступали.

Радиоактивные отходы же, вероятнее всего, проплавили дно реактора, но больше о них ничего не было известно. Чтобы прояснить ситуацию, на прошлой неделе Агентство по ядерной и индустриальной безопасности Японии совместно с «Западной энергокомпанией» послали к АЭС новую технику: полностью автономный робот-зонд, не нуждающийся в управлении человеком, дистанционном или непосредственном.

И когда робот, в которого вбухали кучу бюджетных денег, добрался до основания реактора, что-то пошло не так: сигнал пропал, и машина не вернулась. Вернуть её можно было только построив второго робота, но не имея гарантий, что инцидент не повторится, комитет не одобрил смету. В Министерстве здравоохранения, труда и благосостояния совсем отчаялись, и организация Минору получила необычное и совершенно секретное предложение.

Конечно, тонкостей разговора Минору знать не мог, но зато вполне мог представить содержание. Скорее всего, какой-то политик или чиновник захотел использовать Спецпод — организацию, подконтрольную Департаменту здоровья и безопасности при Министерстве здравоохранения, труда и благосостояния — как карту в политических дрязгах и пообещал, сидя в каком-нибудь дорогом ресторане близ Акасаки, что-то вроде «моё спецподразделение вернёт вам вашего робота за одну маленькую услугу».

Затем с самой верхушки министерства шефу Спецпода Хими поступил приказ, его заместитель, «Профессор» Рири, с неохотой согласилась, и в субботу, двадцать восьмого декабря две тысячи девятнадцатого года, Минору и Юмико оказались у АЭС Токийской бухты.

— ...И вообще, я думала, что знаю, на что иду, но эта штука превзошла все мои ожидания! — продолжила жаловаться Юмико, дёрнув тёмно-серую ткань защитного костюма. — Он жёсткий, сморщенный, в нём душно, маска давит, воняет резиной, и вообще я в нём как корова!

Не услышав среди многочисленных претензий и слова о тяжести костюма, Минору невольно улыбнулся под маской.

В отличие от стандартной экипировки для защиты от радиации, которая задерживала только слабое излучение, эти костюмы весили примерно семьдесят килограммов. Благодаря Сёрд Аям, которые сделали своих владельцев в несколько раз сильнее обычных людей, парочка могла в них двигаться, но вес вовсе не становился неощутимым... в сравнении с ним неудобство и запах — сущий пустяк.

Юмико опустила главную деталь, но жаловалась на каждую мелочь, скорее всего, потому, что тоже ощущала тяжесть возложенной на них миссии. С момента землетрясения прошло восемь лет, а инцидент с АЭС поблек в памяти людей, но того, что эта катастрофа стала серьёзным испытанием для страны, не отрицал никто. Быть может, не менее серьёзным, чем новое неизвестное бедствие, пришедшее из космоса — Сёрд Аи.

— Ну-ка, чего смеёшься? — вдруг раздалось из наушника, и Минору растерянно замотал головой.

— Я н-не смеюсь.

— Да? Тогда ладно... Что-то опаздывают они. Сказали, подберут здесь, а ждём уже целых пять минут.

— Да уж...

С этими словами он ещё раз осмотрел окрестности через защитные очки маски.

Минору и Юмико стояли у входа в сейсмостойкое здание, служившие опорным пунктом спасательных работ. До блока реактора было достаточно далеко, и радиация оставалась на низком уровне: крепившийся к запястью левой руки наручный терминал (хотя под этим громким названием скрывался по сути водонепроницаемый смартфон на несложном креплении) показывал пять микрозивертов в час. «Значение в пределах безопасного», конечно, да и большую часть этой радиации отражал костюм, но парню всё равно было не по себе.

— Ну... Юмико-сан, я уже говорил, но ты вполне можешь остаться и подождать меня здесь, — опустив левую руку, обратился Минору к коллеге и тут же получил ожидаемый ответ:

— Сказала же, нет. Зачем тогда я вообще сюда приехала?

— Но в энергоблок мне всё равно одному заходить...

— И никто понятия не имеет, что творится внутри. Если что-то случится, кому, по-твоему, тебя спасать?

Действительно, вынести на себе вес двух костюмов и Минору, что в сумме составляло около двухсот килограммов, под силу только владеющей Сёрд Аем Юмико, но из уст девушки это прозвучало так, будто он какая-то «мамзель в беде». Немного смутившись, Минору неловко прокашлялся.

— ...Эй, не подумай чего, я просто сказала как есть! — заявила она и ткнула его в плечо облачённым в вольфрам локтём.

С Юмико он познакомился почти три недели назад, и всё же до сих пор не понимал, как реагировать на её поведение в такие моменты. Парень отчаянно подбирал слова, но, к счастью, не успел ничего сказать: со стороны парковки послышался нарастающий рёв двигателя.

— О, смотри, приехали нако... нец... — запнулся Минору. Остановившаяся перед ними машина, вопреки ожиданиям, оказалась не фургоном с людьми из министерства за рулем, а здоровенным тёмно-зелёным внедорожником.

— Это что... Силы самообороны? — пробормотала Юмико. Из водительского окна тут же высунулся мужчина в военной экипировке, подтвердив догадку.

Он тоже носил костюм и маску, но голову венчал шлем, и на всём был камуфляжный узор. Во всей Японии только у Сил самообороны могло быть такое снаряжение.

Водитель привычным жестом отдал честь и той же рукой махнул, приглашая пройти на заднее сидение.

Парень с девушкой, переглянувшись, с неохотой повиновались. Обойдя армейский джип сзади, они распахнули двустворчатую дверь и, забравшись по ступеньке, шагнули внутрь.

Сиденья внутри стояли как на электричке — по бокам, друг напротив друга. Едва только парочка разместилась, как дизельный двигатель зарычал, и машина тронулась в путь.

Должно быть, этой дорогой в своё время проходило немало тяжёлого транспорта — покрытие растрескалось, а местами асфальт и вовсе просел. Джип потряхивало каждый раз, когда толстые шины пересекали очередной провал.

Деревьев или кустов на территории вокруг АЭС не было и в помине: лишь сухой бетон. Работников тоже нигде не наблюдалось — видимо, потому что новый год на носу. По правую сторону дороги стояли ряды баков с радиоактивной водой. Минору много раз доводилось видеть их в интернете или по телевизору, но увидев сам, насколько они огромны, он поразился куда сильнее.

Внедорожник неторопливо продвигался по сюрреалистичному пейзажу под серым зимним небом.

Вдруг в левом ухе послышался тонкий электронный писк, и Минору опустил взгляд на терминал.

На экране всплыл запрос о новом соединении. Они с Юмико синхронно нажали кнопку подтверждения. Из наушника тут же полился голос, не уступающий в громкости дизельному двигателю.

— Простите за опозда-ание! Пока-а эти штуки наденешь...

Говорил, судя по всему, не водитель, а его сосед. Его снаряжение тоже было полностью камуфляжным и с закрытым лицом, но телосложение и, главное, голос говорили о том, что это скорее всего... нет, точно, женщина.

Конечно, женщины в Силах самообороны — не редкость, но её манера речи вполне успешно вводила в заблуждение. Пока Минору изумлялся, Юмико с нотками недовольства в голосе возразила:

— Мы прибыли вовремя, и времени на подготовку вам дали с большим запасом. И вообще, кто вы такие?

— Ха-ха, ух какая гро-озная!

Почувствовав, как счётчик раздражения Юмико начинает зашкаливать, Минору в панике вмешался в разговор:

— Эм-м, мы из Специального подразделения Департамента здоровья и безопасности при Министерстве здравоохранения, труда и благосостояния, кодовые имена «Изолятор» и «Акселератор». Могу я узнать ваши звания?

— Хе, пра-авильно рассказывали, серьёзные как индюки!

— Эх...

Он уже начал было думать, что женщина пытается вывести их из себя, но так и не придумал, зачем это солдату Сил самообороны. Пока Минору удивлялся, Юмико рядом привстала с кресла. В коммуникаторе послышался короткий вдох, за ним последовал ещё более серьёзный голос:

— А может, вы... Красные?!

— Э?!

Ошарашенный Минору повернулся к женщине на переднем сиденье вслед за Юмико.

Жаргонизм «Красные» мог означать только одно: группу людей, в которых поселилась красная разновидность сферических жизнеформ из космоса — их принято называть «Сёрд Аями» — и заставляет их нападать на людей... «Руби Аи».

Минору и Юмико, будучи «Джет Аями» — носителями чёрного Сёрд Ая, обречёнными сражаться с Красными, обладали простым способом распознать Руби Аев: по запаху. Красные для них пахли чем-то звериным, навевая ассоциации с крупным жестоким хищником. Больше всего запаха выделялось, когда способность была активна, но сейчас, в пределах одной машины, можно было почувствовать его, даже если противник ничем себя не выдаёт.

Минору быстро втянул воздух носом, однако единственное, что уловили его обонятельные рецепторы — это вонь резины от новенькой маски. Очистил ли каким-то образом угольный фильтр даже запах Красных, или же Юмико поспешила с выводами...

...Но накал страстей разрушило раздавшееся хихиканье.

— Какая проницательность, Аксель-ча-ан!

Левой рукой Юмико мигом расстегнула молнию на костюме, а правой скользнула за пазуху. Но прежде чем она успела что-то выхватить — Минору предполагал, что высокомощный парализатор или автоматический пистолет — в ухе раздался новый голос:

— Мы члены Отряда особого назначения Оперативно-информационного отдела Штаба сухопутных войск Сил самообороны.

Это вмешался водитель. Он крутил здоровую баранку, продолжая смотреть на дорогу. Рука Юмико резко остановилась. Сипловатый бас продолжал:

— Я Нишикида, она — Какинари. Кодовых имён нет, но мы вам товарищи, Спецпод.

Не выпуская из руки нечто спрятанное за пазухой, девушка спросила резким голосом:

— Товарищи? В каком смысле?..

— Ну разуме-е-ется в таком!

Все так же продолжая растягивать слова, женщина-военная, Какинари, перегнулась через спинку сидения. Костюм её был расстёгнут, точно как у Юмико, но вместо того, чтобы что-то из него вытаскивать, она решительно развела его в стороны.

Их глазам предстала объёмная грудь, укрытая лишь облегающей тёмно-зелёной майкой. Юмико потеряла дар речи, а Минору смутился и почти отвёл было взгляд, но заметил в ложбинке между грудей нечто светящееся и остолбенел.

Под слегка загорелой кожей, сразу под свисающими с шеи серебристыми жетонами, скрывалась смоляно-чёрная сфера. Похожий на глаз живого существа, это определённо был чёрный Сёрд Ай, такой же как у Минору и Юмико.

— ...Так вы тоже Джеты?

— А-а то! — непринуждённо подтвердила Какинари и вернулась на место.

Юмико вынула руку из-за пазухи и застегнулась. Словно только того и ожидавший, Нишикида вновь заговорил.

— Вы, господа из Спецпода, можете звать нас «Особотрядом». Сегодня мы ваши сопровождающие. Надеюсь, наше знакомство, хоть и недолгое, будет приятным.

— С-спасибо. Приятно познакомиться, — автоматически ответил Минору и повторил про себя недавно выученное название организации.

Отряд особого назначения, Оперативно-информационного отдела, Штаба сухопутных войск, Сил самообороны... сокращённо «Особотряд». Звучало даже солиднее, чем «Специальное подразделение Департамента здоровья и безопасности при Министерстве здравоохранения, труда и благосостояния», в котором состоял Минору. Не то чтобы это означало, что Спецпод хуже, но тот факт, что в Силах самообороны существует аналогичная Спецподу организация Джет Аев, парня сильно поразил. Наклонившись к напарнице, он тихонько спросил:

— Это... Ю... в смысле, Акселератор, ты знала? Что в Силах самообороны есть группа Джетов...

Немного погодя из наушника раздался слегка изумлённый голос:

— Слушай, Изолятор, нет смысла шептаться, когда разговариваешь по радио.

Действительно. Какинари на переднем сидении прыснула; Юмико недовольно фыркнула и набрала что-то на терминале.

Раздался сигнал: на этот раз он означал временный разрыв связи с их эскортом. Вскоре девушка заговорила в ещё более серьёзном тоне:

— Ходили слухи, что в правительстве есть другая команда... Но о том, что это Силы самообороны, я не знала.

— Получается, они... Особотряд собран только из солдат Сил самообороны, заражённых чёрными Сёрд Аями, или что?

— Вот уж не знаю... Допустим, солдат в армии больше двухсот пятидесяти тысяч, но даже в одном Синдзюку людей проживает гораздо больше. Учитывая, что с Токио и округов в Спецпод наскребли всего восьмерых, не думаю, что в Силах самообороны набралось бы Джетов на полноценную команду. Скорее всего, большинство собрали за пределами организации, как и у нас.

— Понятно...

Если их, подобно Минору, завербовали извне, это бы объяснило, почему Какинари говорит и ведёт себя так не по-военному. Впрочем, их профессиональная подготовка никуда не делась, так что наличие ударной силы в лице этих двоих на случай столкновения с Руби Аем обнадёживала.

За раздумьями парень вдруг понял, что таили в себе недавние слова Нишикиды, и, восстановив канал связи, обратился к переднему сиденью:

— Э... Эм... Нишикида-сан... Вы, кажется, сказали, что будете нашим эскортом? То есть, в сегодняшней операции ожидается вмешательство Руби Аев?

— Никакой конкретной информации по этому поводу мы не получали. Это не более чем мера предосторожности, часть наших обязанностей, — ответил Нишикида куда более формально, чем Какинари. — Эта АЭС и вся прилегающая к ней территория — объект под защитой Особотряда. Поскольку разрушить человеческое общество — главная цель Красных, станция для них — большая мишень. Если они сумеют взорвать реактор в первом энергоблоке до его ликвидации, Токио накроет концентрированное облако радиоактивной грязи, и по факту мы потеряем столицу... У них не должно быть и шанса.

Преисполненную решимости речь Нишикиды Минору выслушал с искренним удивлением.

Что Байтер, что Игнайтер использовали свои уникальные силы сугубо в личных целях: убивали ради удовольствия. Если Красные взорвут АЭС Токийского залива, то Токио — да что там, вся Япония — точно ввергнется в хаос, но и их привычным жизням настанет конец. Неужели они готовы зайти так далеко?...

Минору хотел было спросить об этом, но тут Юмико снова фыркнула.

— Вы складно говорите, Нишикида-сан, вот только ваши настоящие мотивы прозрачны как вода.

— Что вы хотите этим сказать, Акселератор?

— В ваши обязанности входит и разнюхивать про нас, не так ли?

— А?!

Минору, для которого эта новость стала полной неожиданностью, ждал реакции Нишикиды, затаив дыхание.

Однако ответить решила давно притихшая Какинари.

— Ах-ха-ха, да ты просто чу-удо, Аксель-чан! Тяжко твоему парню с этой проницательностью. Не советую ей изменять, Изол-кун!

— Чт!.. — вспылила Юмико.

— Н-не буду! Стоп, в смысле, я не её парень! — едва успел выкрикнуть Минору, как военный джип вдруг остановился.

— Вы двое, ваш выход.

Юмико немного поколебалась — видимо, решая, не добавить ли что-нибудь напоследок — но в итоге лишь молча открыла дверь и выпрыгнула наружу. Минору поспешил за ней.

Закрыв дверь, он поднял глаза: перед ними возвышалась квадратная серая башня с плоскими стенами. Открытый в 2001-м году первый энергоблок АЭС Токийского залива. Передовому на тот момент реактору теперь предстоит лишь лежать без дела несколько десятков лет, ожидая разложения.

В основании башни, похожей на надгробную плиту, виднелся гермошлюз в виде двойной двери — ныне, конечно, заблокированный. По бокам от него стояли передвижные массивные экраны от излучения, создавая впечатление, что это здание — древние руины из каких-нибудь забытых времён.

Высадившись из машины, Нишикида подошёл к Минору и указал на шлюз.

— Как войдёшь, пройди двадцать метров по коридору и наткнёшься на вторую двойную дверь — в реактор. Дальше мы с Какинари не пойдём...

— А, да, хорошо. У нас есть карта здания и всё такое.

Когда Минору открыл на шестидюймовом экране терминала карту энергоблока, рослый Нишикида, нагнувшись, всмотрелся в него и вскоре ткнул в место рядом со входом.

— Сразу за входом уровень радиации уже три миллизиверта в час; перед дверью в реактор — десять; внутри же уровень измеряется в тысячах, а то и в десятках тысяч миллизиверт. Под таким излучением без защиты умрут даже владельцы Сёрд Аев вроде нас... ты точно к этому готов?

Какие бы приказы им ни дали, а беспокойство в его голосе настоящее, — подумал Минору, посмотрел на маску Нишикиды и кивнул.

— Да, готов.

— Дело ве-едь... не в этом хлипком костюмчике? Изол-кун, твоя сила Джет Ая как-то защищает от радиа-ации?

Юмико тут же пресекла вопрос вклинившейся Какинари:

— Это конфиденциальная информация Спецпода!

— У-у-у, ну и бу-ука...

— Перестань засорять эфир перед важной операцией, Какинари, — приказал коллеге Нишикида, снова нагнулся над терминалом Минору и промотал карту на экране шершавой перчаткой. Затем приблизил круглый атомный котёл и ткнул в какую-то точку внутри. — Наш робот, «Созерцатель», попал по трубам в реактор, собрал и отправил информацию о том, что внутри, и вскоре после этого сигнал пропал; произошло это где-то здесь. Твоя задача — пройти за двойную дверь внутрь реактора, найти Созерцателя и доставить нам. Естественно, света внутри нет, и к тому же из-за жара и влаги там постоянно густой пар. Имей в виду: задача не из лёгких...

— Да, мне уже успели всё хорошенько объяснить. Всё нормально... думаю, я справлюсь.

Кивнув рослому солдату в ответ, Минору бросил взгляд на часы на ЖК-экране: 10:55 утра. Начало операции было запланировано на одиннадцать, так что оставалось всего пять минут... хотя, скорее, целых пять минут. Нишикиду он, может, и успокоил, но это ещё не значит, что сам он не нервничал. Парню хотелось сейчас же пойти и поскорее всё это закончить.

Пока он сосредоточенно наблюдал, как сменяются секунды на экране, ожидавшая слева Юмико хлопнула его по спине. Ещё раз отрезав канал связи с военными, она наклонилась поближе.

— ...Уцуги-кун. Твоя оболочка полностью блокирует и корпускулярное излучение альфа- и бета-лучей, и электромагнитное в гамма- и рентгеновском спектре: это мы неоднократно проверяли. Но с другой стороны, если по какой-то причине она свернётся — даже на мгновение — ты получишь смертельную дозу радиации. Поэтому помни: если что-то пойдёт не так... нет, даже если покажется, что что-то идёт не так — не раздумывая, поворачивай назад. Это приказ.

— Хорошо... обязательно.

Ответив так, он посмотрел в глаза девушки, хотя через очки маски мало что было видно. На красивом лице Юмико, как правило, всегда холодном и спокойном, проступила такая тревога, что у Минору перехватило дыхание.

С Джет Аем Спецпода по прозвищу «Акселератор», Адзу Юмико, он познакомился всего три недели назад.

И всё же за это короткое время они с девушкой образовали дуэт и одолели таких грозных противников, как Руби Аев Байтера и Игнайтера. Кодовое имя Минору, «Изолятор», тоже придумала Юмико. Ему до сих пор не верилось, что он теперь состоит в секретной организации по защите человечества, но одно Минору знал наверняка: он смог так долго исполнять свои обязанности лишь потому, что напарница, Юмико, всегда поддерживала его.

Но в этот раз ему придётся выполнить необычное задание без её помощи. Ведь даже семидесятикилограммовый костюм радиационной защиты не справится с дозой, превышающей один зиверт, в десяти процентах случаев приводящей к смертельному исходу, а в реакторе уровень радиации совсем уж чудовищный. По словам Профессора Рири, Сёрд Аи должны быть способны восстанавливать повреждённую радиацией ДНК, но этот аспект их силы ещё до конца не изучен, и о том, чтобы положиться на него и бросаться в реактор, и речи быть не могло.

Ладно, справлюсь и один. Я ведь сам настоял, когда Профессор и шеф Хими предлагали мне отказаться, — очередной раз сказал себе Минору, глубоко вздохнув...

Вдруг Юмико снова хлопнула его по спине и, сокрушённо вздохнув, подняла неожиданную тему:

— Ну во-от, а если бы ты не провалил тот эксперимент, смогли бы вместе пойти...

— Ч-чего?! Я не виноват, что ничего не получилось...

— Эй, ты что, хочешь сказать, это я виновата?! — возмутилась девушка и надавила очками своей маски на маску Минору.

— М-мне кажется, по крайней мере наполовину!

Пытаясь оттеснить непреодолимое давление её лба, Минору погрузился в воспоминания о том, что произошло четырьмя днями ранее — в сочельник.

— А ну-ка не трогай меня где не положено! — раздался возмущённый возглас. Минору, понятия не имея, где вообще граница между «не положено» и «положено», застыл в замешательстве.

Дело в том, что в данный момент вся передняя половина его тела — голова, туловище и даже конечности — соприкасалась с Юмико.

Если точнее, девушка в своих обычных блейзере и юбке стояла стройно, расставив руки врозь, а позади неё, прижавшись вплотную, точно в такой же позе стоял Минору. В таком положении «не трогать» её было нереально, но парень всё же непроизвольно подался поясницей назад. И тут же получил замечание:

— Стой смирно, Миккун. Даже сам позыв отстраниться от Юкко-чан может повредить эксперименту.

— Л-ладно...

Минору кивнул, но тут от волос Юмико, касающихся его носа, повеяло мягким сладковатым ароматом, и на этот раз он отвёл уже голову.

— Ну вот опять!.. — Сокрушённо покачала головой Профессор — четвероклашка, но при этом заместитель руководителя Спецпода, Иса Рири. Затем она опустила руки в карманы белого халата и, взмахнув хвостиками, вздохнула. — У-уф... да, у нашего вида талант раз за разом повторять одно и тоже без каких-либо признаков прогресса. А согласно моей информации, юноша твоего возраста должен быть счастлив возможности прижаться к девушке того же поколения...

— Перестаньте говорить всякую жуть, Профессор! — воскликнула Юмико, озвучив мысли Минору. Рири тут же парировала:

— Это не жуть, а нормальное состояние старшеклассников. И тебя это тоже касается, Юкко-чан. Миккун бы вёл себя и вполовину не так вяло, если бы ты не была такой сварливой. Коли ты его семпай, перестань вредничать и подай ему пример.

— ...Что-то это вас подозрительно интересует... Гр-р, — раздражённо простонав, Юмико — резко и с очевидной неохотой — прильнула к Минору всем телом. — Видишь, Уцуги-кун, я тебя ну ни капельки не отвергаю. Так что чтобы в это раз всё сделал как надо!

Врёт и не краснеет, — подумал Минору и кивнул.

— А, ага... Что ж... приступим.

— Итак, попытка двадцатая. Запись пошла... начинай, когда удобно.

Подождав, пока Профессор нажмёт кнопку и отойдёт на несколько шагов, Минору набрал воздух полной грудью. Закрыл глаза. Сконцентрировался.

Прими её.

Это не какое-то инородное тело. Это товарищ, с которым вы сражались плечом к плечу, доверив друг другу свои жизни. Ну же, один раз ведь уже получилось. Всего неделю назад ты полностью укрыл её оболочкой и защитил от водородного взрыва. Вспомни, что было в тот раз...

Минору крепче прижался к мягкому и хрупкому телу девушки и, не поднимая век, развернул оболочку.

Все звуки, тепло и даже осязание пропали.

Когда же он робко открыл глаза и посмотрел сквозь синюю пелену, то увидел лишь, как Юмико стремительно летит через весь зал. Отчаянно молотя руками, Ускоритель вмазалась в поставленные у противоположной стены толстые полиуретановые маты, образовав вмятину в форме звезды в одном из них, да так там и осталась.

Две минуты спустя.

Синдзюку, старая пятиэтажка в центре парка Тояма, тайная база Спецпода. Просторный зал представлял собой последний этаж без внутренних стен, и одинокие островки мебели стояли в самых разных его частях. Плюхнувшись на один из диванов в центре, Юмико сердито зыркнула на Минору и заявила:

— В общем, всё ясно. Укрыть меня оболочкой в бою с Игнайтером у тебя вышло по счастливой случайности. И если бы не удача, то я бы сейчас была едва живой и в переломах и ожогах с ног до головы.

— Д-да... наверное, так...

Поставив на стеклянный стол перед девушкой чашку с чаем, Минору поник.

Он взглянул на экспериментальный уголок в западной части зала; на прикрепленные к стене матрасы; на до сих пор видневшийся след в форме человека на одном из них. Не то чтобы парень считал, что виноват в этом он и только он, но и возразить Юмико, которой довелось влететь и застрять в нём двадцать раз, он не смел.

Поэтому он лишь молча протянул Профессору её кофе с молоком (хотя в её случае это было скорее молоко с щепоткой кофе), и та, дуя на него, сказала:

— Нет-нет, дело не обязательно только в Миккуне, Юкко-чан. Мысленно ты его отвергаешь, и вполне может статься, что проблема как раз...

— Не может! — размешав обильно разбавленный молоком и сахаром чёрный чай и молниеносно сделав большой глоток, Юмико стремительно замотала головой. — В тот раз я даже не поняла, что Уцуги-кун рядом, пока не оказалась под барьером! А значит, никакой связи между способностью и моими чувствами быть не может. Если у нас не выходит из-за того, что кто-то кого-то отвергает, то это целиком и полностью его вина!

— Но ведь... я тебя вовсе не отвергаю... — Сев напротив Юмико и добавив в свой чай ломоть лимона, Минору попробовал немного возразить. — И прекрасно понимаю, что если смогу контролировать это, то принесу огромную пользу в следующих боях с Руби Аями. Понимаю и то, что должен ставить долг выше чувств. Поэтому мне кажется, что то, что ты меня тогда не заметила, могло сыграть большую роль...

Юмико хмуро глянула на него сквозь пар, поднимающийся над чашкой.

— Ну-ка подожди. То есть по сути ты только что сказал: «в принципе ты мне противна, но ради долга потерплю», я не ослышалась?

— Н-не говорил я такого! Юмико-сан, ты же сейчас просто ищешь повод отстраниться от меня, разве нет?!

— Вот говоришь одно, а сам до сих пор ко мне на «-сан» обращаешься! Ты же очевидно не хочешь меня к себе подпускать!

— Что мне остаётся, если ты всё время такая страшная?!

Так они и продолжали перебранку, пока Профессор, протяжно вздохнув, не вмешалась:

— Ха-а... Послушайте. Я тут смотрю на вас и, как бы сказать... ох, короче, надоели. Встречайтесь уже.

Парочка одновременно распахнула глаза во всю ширь, выпрямилась как на пружинке и выкрикнула в унисон:

— Н-нет уж!

— Нет! Кому он вообще... так.

Юмико медленно перевела взгляд на Минору и уставилась на него с опасным блеском в глазах.

— А ну постой-ка. Постой-ка, Уцуги-кун.

— ...Д-да?

— Ты сейчас сказал «нет»? Так просто взял и сказал? Вот так сразу, ни секунды не раздумывая?

— ...Н-но ты ведь, как бы, сказала то же самое?..

— Мне можно!.. Вот угораздило же к тебе в напарницы попасть! Короче говоря, в тот раз было просто везение, разговор окончен!

Залпом допив чай и с грохотом вернув чашку на блюдце, девушка решительно поднялась и, громко топая, направилась к лифту. Однако же остановилась на полпути и развернулась, взметнув волной длинных волос.

— В компенсацию за немыслимую грубость будешь готовить праздничные блюда! Кстати, надеюсь на сырный пирог с морепродуктами и сочное говяжье рагу! — заявила она и, театрально протянув ногу вперёд, за один шаг переместилась прямо к лифту, ткнула кнопку вызова и исчезла за створками.

Ошеломленно проследив за всем этим, Минору осел на диван, глотнул чая с лимоном и пробубнил:

— Мы с ней в команде ужиться не можем... что уж говорить о паре. Исключено.

— М-м-м... Ладно, пожалуй, закончим на сегодня, — покачала головой Профессор. — Но я не сдаюсь. Уж слишком сильна комбинация из твоей Защитной оболочки и Ускорения Юкко-чан, сам понимаешь. Ни защититься, ни ответить: так сказать, непобедимая атака.

— Эх... Ну, так-то оно так...

Неделю назад Минору одолел Руби Ая, способного манипулировать кислородом, «Игнайтера». Чтобы спасти Юмико, нёсшуюся в облако гремучего газа, он, сам не зная как, укрыл её под своей оболочкой.

Пережив взрыв, они ускорились в Игнайтера вместе с оболочкой и окончили бой одним ударом. Если они научатся это воспроизводить, то практически любой Руби Ай с атакующими способностями будет им нипочём. Оболочка Минору твёрже любого ныне известного науке материала, а разогнанная силой Юмико до заоблачных скоростей в довесок к абсолютной защите она обретает ещё и немыслимый наступательный потенциал.

С расчётом на это после победы над Игнайтером Профессор Рири велела ему каждый день являться в штаб Спецпода для экспериментов, что он и делал всю последнюю неделю... И всё же с тех пор Минору так ни разу и не удалось накрыть девушку оболочкой: раз за разом её с яростной силой вышвыривало прочь, пока на плотном полиуретановом мате не образовалась трагичная вмятина в форме человеческого силуэта.

Что ж, я сделал всё что мог, — оправдывался он про себя, когда Профессор вдруг о чём-то вспомнила:

— Кстати...

— Д-да?

— Ты подумал насчёт того, что мы обсуждали?

Минору моментально догадался, о чём она, но вместо ответа лишь вновь повесил голову. Чувствуя, как Профессор терпеливо ждёт его слов, он, временами замолкая, чтобы найти нужные слова, объяснил:

— ...Да. Я понимаю, что лучше всего будет послушаться вашего совета. Но если честно... не думаю, что я это выдержу. Переезд... новая школа...

— Но Миккун, — взмахнув чашкой с кофе, заметила Рири увещевательным тоном, в котором сочетались мудрость и невинность, — при вступлении ты ведь попросил у шефа стереть у всех, кто тебя знает, воспоминания о тебе? Если когда-нибудь так и произойдёт, тебе всё равно придётся переезжать и менять школу. Считай, что это твой шанс отрепетировать.

— ...Это, конечно, да, но...

Переехать в Спецпод ему советовали по двум причинам: чтобы быть под рукой всякий раз, когда покажется Руби Ай, и чтобы уберечь сводную сестру, Ёшимидзу Нориэ, от возможных покушений. Когда Руби Аи или Джет Аи, как Минору, активируют способность, каждая из сторон может чуять другую на значительном расстоянии, поэтому если Минору однажды придётся активировать Защитную оболочку неподалёку от дома, и это заметит ещё неизвестный Руби Ай, ему ничего не будет стоить вычислить нужный дом и напасть на Нориэ.

На самом деле так однажды и вышло, когда Минору столкнулся со своим первым Руби Аем, Байтером. И он твёрдо намеревался не повторять ошибку.

Но...

Он перенёс много невзгод, чтобы добиться нынешнего статуса «призрака» в глазах учеников старшей школы Ёшики. Минору до жути боялся копить болезненные воспоминания, и даже попадание в незнакомую среду для него уже было колоссальным испытанием. А уж от мысли, что в новой школе ему придётся стоять перед классом незнакомых людей, на ладонях проступал холодный пот.

Парень погрузился в молчание. Профессор негромко вздохнула.

— Ну... перевод — это, скорее, мера удобства, чтобы твоя посещаемость сильно не падала. Не обязательно добросовестно учиться каждый день, но и постоянно прогуливать тоже нельзя. Обдумай и к концу года приходи ко мне. Ну и ещё... вечером я бы не отказалась от шоколадного торта, Миккун.

— ...Хорошо.

Кротко кивнув, Минору собрался с духом и двинулся к кухне на противоположной стороне зала.

— ...Ну, жаль, конечно, что эксперимент провалился... Но даже если бы нет, я бы сейчас всё равно пошёл один, — очнувшись от короткого забытья, сказал Минору, и Юмико, продолжая давить на него очками маски, спросила:

— Это почему?

— Потому что если внутри что-то пойдёт не так, и барьер пропадёт, ты попадёшь под удар вместе со мной. Не стоит складывать все яйца в одну корзину.

— Нашёл с чем меня сравнить.

Фыркнув уже который раз за этот день, Юмико наконец отодвинулась.

Цифры на экране как раз показали одиннадцать утра. Девушка восстановила связь с другой группой и объявила разительно изменившимся, решительным тоном:

— Начинаем операцию. Изолятор, прошу пройти к гермошлюзу первого энергоблока атомной электростанции.

— Т... так точно, — подтвердил Минору и, вздохнув напоследок, тронулся с места. Прошёл в проёме между двух противорадиационных экранов, стараясь случайно — хотя для такого нужно постараться — их не уронить. По пути он сверился с терминалом: уровень радиации особо не изменился. Наконец, добравшись до точки начала операции меньше чем за минуту, остановился. — К гермошлюзу прибыл.

— Доложи уровень радиации.

— Э-эм... девять и три микрозиверта в час.

— Принято. Приступай к процедуре открытия замка.

— Принято, — отозвался Минору и обернулся. Юмико и военные наблюдали за ним с двадцати метров, стоя у джипа. Какинари активно махала ему рукой: парень поскорее развернулся обратно, чтобы ненароком не помахать в ответ.

Он посмотрел на стену энергоблока неподалёку. Восемь лет, миновавших с инцидента, не прошли бесследно: вся поверхность была грязной и потрескалась. Краска на двери гермошлюза тоже облупилась, тут и там оголяя ржавую сталь. Над ручкой двери тускло горела красная лампочка, показывая, что на данный момент проход заблокирован.

За этой дверью — смертельный уровень радиации, мёртвая зона. Вообще, когда они измеряли уровень радиации в штабе, он составил 0.03 микрозиверта, так что даже перед дверью излучение было в триста раз сильнее, чем в Токио.

Само собой, его опекун — Нориэ — про операцию ничего не знала. Всякий раз, когда у него были дела в Спецподе, Минору говорил ей, что «едет в подготовительную школу в Токио». Не то чтобы это была чистая ложь, ведь в свободное время он учился вместе с Юмико и Профессором, и всё же это не изменяло того факта, что он обманывал любимую сестру.

Впрочем, на самом деле, договорившись с шефом Хими в обмен на его вступление стереть память о нём всем, кто его знает, Минору уже нижайшим образом вонзил кинжал в спину Нориэ.

Он вовсе не хотел рвать с ней все связи. Сводная сестра была единственной, с кем он мог без страха каждый день создавать новые воспоминания. Он хотел и дальше жить с ней под одной крышей... но тогда Нориэ, которой сейчас тридцать один, придётся на долгие годы остаться его нянькой.

Поэтому лучше уж так. Я буду усердно выполнять поставленные Спецподом задачи, чтобы Нориэ-сан смогла забыть обо мне и пожить в своё удовольствие. Даже если ради этого мне придётся сражаться с Руби Аями... или доставлять роботов из атомных электростанций.

— ...Разблокирую замок, — произнес Минору в коммуникатор, подошёл ко входу и положил обе руки на разблокировочный механизм. Затем, как его учили, с силой повернул его против часовой стрелки. Замок, судя по всему, давно не открывали, и поначалу вентиль громко скрипел и поворачивался неохотно, но не настолько, чтобы устоять перед силой владельца Сёрд Ая. Когда он трижды прокрутил его вокруг оси, за дверью раздался скрежет замка, а лампочка загорелась зелёным. — Разблокировка прошла успешно.

В ответ раздался голос Юмико, нарастающий в волнении:

— Принято. Теперь открой гермошлюз.

— Хорошо...

На этот раз парень опустил руки на ручку двери.

Хоть военным он об этом не сказал, но перед тем, как её толкать, ему нужно было сделать кое-что ещё. Спокойно набрав под маской полные лёгкие воздуха, он надавил грудной клеткой на таящуюся под ней двухсантиметровую чёрную сферу — чёрный Сёрд Ай — и «переключил» его в рабочее положение.

Его тело приподнялось над подошвами костюма, а посторонние звуки пропали. Всё, что он видел сквозь защитные очки, окрасилось синевой. Пропали и давление резинки на его маске, и вес вольфрамовой ткани.

Способность Джет Ая Минору — Защитная оболочка — позволяла создавать тонкий, прозрачный и совершенно непробиваемый барьер в трёх сантиметрах вокруг его тела. Другими словами, сейчас Минору в три слоя окутывали специальный облегающий костюм, сохраняющий тепло (а на левом ухе — небольшой передатчик), затем Защитная оболочка, и, наконец, костюм радиационной защиты с маской.

Как они успели убедиться в Спецподе, оболочка ограждала его не только от материального вмешательства, но и от всех электромагнитных волн, за исключением видимого спектра. Потому до сих пор общаться сквозь барьер, напрямую или по радиосвязи, не представлялось возможным, но недавно они нашли решение.

Между коммуникатором на левом ухе и левой стороной маски расположился светопередатчик, использующий белый светодиод. Устройство автоматически включалось, когда Защитная оболочка отсекала передачу: приёмник на внутренней стороне маски перехватывал радиосигнал с гарнитуры и терминала Юмико, преобразовывал его в световой и пропускал через барьер, после чего гарнитура Минору уже расшифровывала сигнал обратно в человеческую речь. Когда они проверяли этот так называемый трансмиттер в штабе, за исключением небольшой задержки всё работало как часы, чем разработавший и собравший устройство Даймон Денджиро очень гордился.

Хоть бы сейчас сбоить не начало...

— Открываю первую дверь. Не забывайте о радиации, пожалуйста, — с трепетом пробормотал он в коммуникатор. В ответ послышался голос Юмико, пробивавшийся через усилившиеся помехи:

— Принято. Ты тоже будь осторожен.

Испустив вздох облегчения, парень убедился, что терминал на левом запястье переподключился, и сжал ручку двери руками в оболочке. Затем встал понадёжнее и толкнул. Тяжелая металлическая створка неторопливо заскользила влево по ржавой рельсе.

Встроенный в передатчик микрофон улавливал гулкий скрежет. Раскрыв проход примерно на метр, Минору отпустил ручку и проверил терминал: уровень радиации увеличился до пятнадцати микрозивертов в час, но серьёзной опасности для здоровья пока не представлял.

Недалеко за первой дверью гермошлюза виднелась вторая — такая же, но, что неудивительно, куда чище. Поскольку замок он уже разблокировал, осталось лишь ещё раз открыть створку.

— Открываю вторую дверь.

— Приступай.

С этими словами он снова взялся за ручку.

Несмотря на то, что у второй двери с рельсом и роликами всё было в порядке, она оказала куда большее сопротивление. Борясь с ощущением, что это сам энергоблок не желает его впускать, Минору упёрся ногой в землю и приложился к ручке со всех сил.

Толстая стальная пластина заскрипела, разом раскрылась на двадцать сантиметров, и...

БИИИИИИИП! В левом ухе раздался грозный высокий писк.

Минору затаил дыхание и быстро посмотрел на экран терминала: тот показывал 2.8 миллизиверт. Почти в сто восемьдесят раз выше прежнего. Конечно, вся эта радиация находилась за пределами Защитной оболочки, и ни один бета-луч не достигал его тела. Если по какой-то причине радиация пройдёт сквозь оболочку, запищит уже другой счётчик — под воротником его внутреннего костюма — но покрываться холодным потом лбу Минору это не мешало.

— Г... гермошлюз успешно открыт. Уровень радиации — два и восемь миллизиверта в час.

— П... принято.

Голос Юмико звучал, ожидаемо, не на шутку нервно. Следом дала о себе знать давно не подававшая голоса Какинари.

— Пого... два и восемь? Ты то-очно в порядке?

— В-в порядке... да.

В порядке ведь, да?! — воззвал он к Сёрд Аю в груди.

— Итак, вхожу в энергоблок.

— ...Если почувствуешь, что что-то не так — бросай всё и возвращайся. Понятно?

— Да... Я пошёл!

Это тоже одна из моих обязанностей. К тому же такая, выполнить которую способен только я, — обратился Минору с ободряющей речью на этот раз к себе, перешагнул через рельс гермошлюза и ступил внутрь.

Внутри тусклого здания первого энергоблока в прорывающихся из единственного входа лучах зимнего солнца беззвучно танцевали пылинки. Сам радиоактивный материал хранился в герметичном реакторе, и утечки можно было не опасаться, но всё равно надолго открытым гермошлюз лучше не оставлять.

Вернув на экран терминала карту и включив фонарик на лбу маски, Минору шагнул в просторный коридор и стал осторожно продвигаться вдоль красной линии, нарисованной на экране навигатором.

Очень скоро впереди показался толстый противорадиационный экран — вероятно, установленный уже после катастрофы. Поскольку радиоволнам коммуникатора он тоже мешал, Минору достал из инструментального пояса за спиной ретранслятор, работающий от батареек, и положил рядом с экраном.

— Первый ретранслятор установлен.

— Принято. Сигнал хороший.

— Иду дальше.

Через пять метров пути коридор окутала почти непроглядная тьма. Уровень радиации поднялся до четырёх миллизиветров в час: воздух здесь был загрязнён радиоактивными элементами, высвободившимися из повреждённого реактора. Простояв здесь всего пятнадцать минут, можно облучиться на один миллизиверт — максимально допустимую годовую дозу радиации согласно Международной комиссии по радиологической защите.

От корпускулярного излучения, которое включает в себя альфа- и бета-лучи, способна защитить даже пластинка пластмассы, так что пока Минору в костюме, оно ему не угрожало. Но электромагнитное излучение, то есть гамма- и рентгеновские лучи — уже другое дело. Чтобы сдержать гамма-лучи, необходима свинцовая пластина как минимум десятисантиметровой толщины, и тонкая вольфрамовая набивка костюма против них совершенно бесполезна.

Если подумать, гамма-лучи — это такие же электромагнитные волны, как солнечный свет, только длина волны покороче; и тем не менее они разрезают ДНК живых существ, препятствуют восстановлению клеток, а в худшем случае и убивают. А ведь из космоса постоянно приходит это гамма-излучение, и если бы атмосфера их не рассеивала, человечеству уж давно бы настал конец.

Насколько же тонкий баланс должен быть на планете, чтобы такие существа, как люди, могли существовать? Простой сдвиг тектонических плит, извержение вулкана, повышение средней температуры на поверхности — любое из этих явлений может запросто его обрушить.

Можно сказать, Руби Аи — одни из таких нарушителей баланса. Вот только кое-что отличает их от стихийного бедствия: они разумны.

Минору сильно удивился, когда Нишикида рассказал ему о возможности подрыва АЭС, но если вспомнить, конечной целью Игнайтера было разложить всю воду в Токио в гремучий газ и устроить колоссальный взрыв. Нельзя исключать, что появится Руби Ай, который, возжелав пощеголять своей силой, выберет целью эту самую АЭС. Чтобы защитить мирную жизнь дорогих ему людей... сводной сестры Нориэ и Миновы Томоми из клуба лёгкой атлетики, Минору обязан был завершить эту миссию успехом.

Раздумывая обо всём этом, парень продолжал идти по тёмному коридору.

Согласно карте, от гермошлюза до входа в реактор не было и двадцати метров, но по ощущениям карта преуменьшала раз этак в десять. Наконец впереди показалась квадратная дверь. Обнаружив на ней табличку «Гермошлюз ядерного реактора», Минору тихо выдохнул.

— Добрался до двери в реактор. Уровень радиации — пятнадцать миллизивертов в час.

— Принято... ещё немно... дачи.

Проходя уже через три ретранслятора, ответ Юмико с трудом пробивался сквозь шумы. Впрочем, приободрившись от голоса напарницы, парень громко откликнулся «так точно!» и подошёл к двери.

Эта двойная дверь была куда меньше первого гермошлюза. Однако давление, исходящее от этого выкрашенного в желтовато-белый куска стали, ни шло ни в какое сравнение со входом в энергоблок.

С инцидента в 2011-м сюда не заходила ни одна живая душа. На брифинге им показывали последние секунды, которые успел заснять робот, перед тем как сигнал пропал: плёнка сильно пострадала от воздействия радиации, поэтому Минору имел представление, какой ужас творится внутри. И теперь ему предстояло туда войти... даже от мысли об этом у него душа в пятки ушла, но отступать он не смел.

Прикоснувшись поверх маски и оболочки к левой щеке, куда его некогда ударил Сайто Оливье — член спецпода с кодовым именем «Дивайдер» — Минору сжал ладонь в крепкий кулак.

— Открываю ядерный реактор! — крикнул он больше самому себе и потянулся к вентилю. Затем осторожными движениями разблокировал замок и потянул стальную пластину на себя. Сперва та не желала поддаваться, но потом прокладка с сочным чпоканьем отлепилась от металла, и толстая дверь, наконец, вырвалась из восьмилетнего заточения в раме.

Внутри был квадратный метр пустого пространства, за ним следовала вторая дверь. По имеющейся информации этот гермошлюз устроен так, что две двери одновременно было не открыть, поэтому парень зашёл внутрь и захлопнул первую обратно.

Отсюда связи с Юмико можно было не ждать. Теперь ему придётся полагаться только на себя и принимать решения самостоятельно. По плану, если Минору не выйдет на связь в течение двадцати минут, Юмико решит, что с ним что-то случилось, и помчится за ним. Нельзя было терять ни секунды.

Повернувшись, парень отринул страх и толкнул дверь. И снова раздался приятный звук отлипающей резины, а створка с трудом пришла в движение. Три сантиметра, пять... проём всё увеличивался...

Терминал вновь издал пронзительный писк. Оставив в покое дверь, Минору робко взглянул на ЖК-экран: на нём беспрестанно мигало значение «3.2 Зв/ч». Переводя в микрозиверты, к которыми они привыкли в штабе Спецпода, это три миллиона двести тысяч микрозивертов.

И это я дверь только на десять сантиметров открыл...

Крепко упёршись ногой в пол, а заодно как следует проверив, активна ли ещё оболочка, парень без колебаний распахнул дверь.

Налобный фонарь оставлял в темноте густой белый след. Минору знал, что из-за тепла и влаги в реакторе будет много пара, но не ожидал, что настолько. Даже очки маски, предположительно устойчивые к пару, покрылись белизной по краям.

Услышав из гарнитуры очередной писк, Минору, уже из простого любопытства, поднял руку, а увидев, что радиационный фон поднялся до 5.8 зивертов, тут же опустил. И, наконец, шагнул на пол, покрытый решётками из нержавеющей стали.

— ...Так вот ты какой внутри, реактор?.. — сказал он вслух, чтобы было спокойнее; правда, в конце голос дал слабину. Ноги, впрочем, пока двигались, и руки не немели. Тошноты, головной боли и прочих признаков недомогания парень тоже не ощущал. По сравнению с тем разом, когда он стоял напротив Руби Ая Байтера на крыше Сайтама Супер Арены, Минору чувствовал себя ещё более-менее спокойно... относительно.

Он продвигался, медленно водя фонариком по сторонам. Если решётка пола под ногами была ещё как-то различима, то стенок сердца реактора в центре комнаты свет не достигал. На полу то и дело встречались болты — похоже, вылетевшие после выброса пара — но в целом реактор особо не пострадал.

Сквозь решётки под ногами Минору видел, как далеко внизу в свете фонарика блестит вода. Где-то под её толщей, вырвавшись из сосуда под давлением и проплавив стенки реактора, лежат и до сих пор испускают энергию остатки радиоактивного топлива. Самая сложная часть в работах по утилизации была как раз в том, чтобы собрать эти отходы. Как это сделать, если к ним нельзя даже подойти? Минору не имел ни малейшего понятия.

По словам Профессора Рири, если ему удастся спасти робота-зонда, верхушка министерства просила по возможности ещё и проверить, действительно ли отходы покоятся в загрязнённой воде, но на это шеф Хими ответил твёрдым отказом. Он даже зашёл так далеко, что угрожал стереть память об этой операции всем её заказчикам, если они посмеют настаивать, а после низко поклонился Минору и извинился, что «всё же вынужден просить заняться этой работой».

Несомненно, эта задача имеет мало чего общего с истреблением Руби Аев, но их с шефом «контракт» заключается в том, что Хими задействует свою способность после роспуска организации, если Минору будет работать на Спецпод. А поскольку эта операция — работа Спецпода, которую мог выполнить только он, то надо — значит надо.

— ...Так, где ж ты прячешься, робот-кун... — бормотал он себе под нос, пользуясь тем, что ради сохранения секретности своего Сёрд Ая запись ему вести было не надо, и обходя помещение по часовой.

Диаметр внутренней части реактора составлял около двадцати пяти метров, а значит, внешняя окружность составляла чуть менее восьмидесяти. На поиски и доставку робота оставалось семнадцать минут.

К счастью, никаких завалов обвалившегося стройматериала на полу не наблюдалось, так что найти тут крупного робота должно быть несложно. Если не получится, то скорее всего он свалился в какую-нибудь щель прямиком в радиоактивную воду — в таком случае оставалось только махнуть рукой.

Хоть бы ты был тут... — взмолился Минору, продолжая путь, а тем временем показатель радиации на терминале безудержно рос и вскоре перевалил за десять зивертов. Если сейчас Защитная оболочка ни с того ни с сего на мгновение отключится, парень окажется под чудовищным облучением, и ни вольфрамовый костюм радиационной защиты, ни даже способность Сёрд Ая к регенерации клеток, скорее всего, его уже не спасут.

Минору шёл, и ему мерещилось, что он начинает видеть в воздухе вокруг бесчисленное количество мельчайших искорок высокоэнергетического излучения.

Обогнув стенку сердца реактора, он дошёл до противоположной от гермошлюза стены, и тогда в белый свет фонарика наконец-то попал неясный силуэт.

Это был свернувшийся на решётке цилиндр метровой длины. На большей части его поверхности виднелось множество металлических колец, напоминающих гусеницу или змею: похоже, для передвижения ползком. Эта часть в диаметре составляла десять сантиметров, а в длину порядка восьмидесяти. Оставшаяся часть расширялась к концу, подобно змеиной голове, и имела сенсор с несколькими линзами. Сенсор явно не работал.

Причина, по которой робот вышел из строя, была очевидна с первого взгляда: примерно в центре его тела зияла дыра. Три металлических кольца были повреждены, и через отверстие виднелся внутренний механизм. Что странно, того, что нанесло такое повреждение, поблизости видно не было, но в задачи Минору не входило выяснение обстоятельств произошедшего. Он поднял раненую металлическую змею на руки, как вдруг...

Индикатор на голове робота замигал синим, и из коммуникатора Минору донёсся системный звук запроса на соединение.

— Э-э...

Он невольно осмотрелся, но, разумеется, никого не нашёл.

Значит, соединение запросила змея в его руках. Парень неуверенно потянулся к терминалу и подтвердил запрос. На экране замигала иконка подключения через блютуз, и как только связь установилась...

— ВАС, КАК ЗО-ВУТ?

...В левое ухо полилась искажённая шумами, но определённо японская речь. Ошеломлённый, Минору ещё раз осмотрелся: по-прежнему никого. Снова опустив взгляд на металлическую змею, он робко спросил:

— Это... ты сейчас говорила?

— Я, РО-БОТ-ЗОНД НО-МЕР ДВАД-ЦАТЬ ДВА, «СО-ЗЕР-ЦА-ТЕЛЬ». ВАС, КАК ЗО-ВУТ?

Если присмотреться, то интервалы в доносящемся из гарнитуры голосе совпадали с миганием индикатора у робота на голове. Похоже, разговаривала действительно змея.

Минору, конечно, знал, что робот, которого ему нужно было доставить, был полностью автономным зондом, но чтобы в него загрузили говорящий ИИ восходящего типа, который допытывался, как его зовут...

Парень немного колебался: стоит ли проигнорировать вопрос и отправиться назад? Однако ровно через три секунды молчания змея, назвавшаяся Созерцателем, разразилась речью:

—ВЫ, НЕ РАС-ПОЗ-НАН-НЫ КАК, ЗА-РЕ-ГИС-ТРИ-РО-ВАН-НО-Е ЛИ-ЦО. В ЦЕ-ЛЯХ БЕ-ЗО-ПАС-НОС-ТИ, СХЕ-МЫ УП-РАВ-ЛЕ-НИ-Я, ПОД-ЛЕ-ЖАТ, СА-МО-У-НИЧ-ТО-ЖЕ-НИ-Ю.

С трудом, Минору перевёл изрядно попорченный шумами синтетический голос. «Не распознан как зарегистрированное лицо». «В целях безопасности»... самоуничтожится?!

— НА-ЧИ-НА-Ю ОТ-СЧЁТ, ДЕ-СЯТЬ, ДЕ-ВЯТЬ, ВО-СЕМЬ, СЕМЬ...

— А-а, п-по-погоди! — В панике Минору наклонился к голове робота и, прижав очки к его внушительным линзам, прокричал: — С-специальное подразделение Департамента здоровья и безопасности при Министерстве здравоохранения, труда и благосостояния!.. — на мгновение заколебавшись, вместо кодового имени он назвал реальное: — Уцуги Минору. Пришёл доставить... спасти тебя.

— ...СПА-СТИ, МЕ-НЯ? — Остановив обратный отсчёт, Созерцатель часто замигал индикатором и сфокусировал линзы. В голосе послышалось несвойственное роботу сомнение: — У-РО-ВЕНЬ РА-ДИ-А-ЦИ-И, В Э-ТОЙ КОМ-НА-ТЕ, ПРЕ-ВЫ-ША-ЕТ, ПО-ЛУ-ЛЕ-ТАЛЬ-НУ-Ю ДО-ЗУ, ДЛЯ ЧЕ-ЛО-ВЕ-КА. ПО-ЧЕ-МУ, ВЫ, ПРИ-ШЛИ, СПАСТИ, МЕНЯ?

Полулетальная доза?.. Наверное, это значит, что половина подвергшихся такой дозе радиации умирает. Если подумать, какой безумец станет рисковать жизнью, чтобы спасти зонд? Если только у него нет способа полностью изолироваться от любой радиации. Вот только не думаю, что если попытаюсь рассказать роботу про оболочку, он что-то поймёт...

— Э-эм, как бы сказать... — с трудом подбирал Минору слова. — Потому что ты очень важен для нас. Мы не можем оставить тебя здесь, вот я и пришёл тебя спасти.

Индикатор замигал с поразительной частотой, и вскоре раздался короткий электронный писк.

— ...ВЫ, РАС-ПОЗ-НА-НЫ КАК, ЗА-РЕ-ГИС-ТРИ-РО-ВАН-НО-Е ЛИ-ЦО.

Вздохнув с облегчением под маской, Минору проверил время: с проникновения в реактор прошло двенадцать минут. Если за оставшиеся восемь не связаться с Юмико, девушка пойдёт его спасать.

— Ну тогда пойдём. [1]

Сам не замечая, что обнимает и несёт робота так аккуратно, будто это раненое животное, Минору вернулся к гермошлюзу.

Проделав все манипуляции со шлюзом в обратном порядке (и с чуть большими сложностями, ведь теперь одна рука была занята), он выбрался из реактора; затем повернул вентиль, крепко заперев дверь, и глубоко вздохнул.

Коммуникатор автоматически подключился к ближайшему ретранслятору, и парень громко сообщил:

— Изолятор на связи, робот успешно спасён!

— Принято, ретрансляторы можешь не собирать. Поторопись и выбирайся наружу, пожалуйста. — будто лишь того и ждав, тут же сказала Юмико.

— Да, так и... — начал было отвечать он, как...

— ВЫ, НА ЛИ-НИ-И, КАК ЗО-ВУТ?

...как Созерцатель вмешалась в разговор. Спустя две секунды тишины в гарнитуре раздался девичий крик:

— Т... ты ещё кто такая?! Уцу... в смысле, Изолятор, у тебя там девушка?!

— К... какая девушка?! — выпалил Минору, удивляясь, как она пришла к такому выводу, но потом вспомнил, что голос у робота-зонда и правда ближе к женскому. Созерцатель отреагировала на слова Юмико настороженным заявлением:

— Е-СЛИ ВЫ, НЕ НА-ЗО-ВЁ-ТЕ, И-МЯ, И ЗВА-НИ-Е, В ЦЕ-ЛЯХ БЕ-ЗО-ПАС-НОС-ТИ, СХЕ-МЫ УП-РАВ-ЛЕ-НИ-Я...

— А, а-а!!! Погодите, погодите вы обе, я всё объясню, как только выйду! — закричал парень и, грохоча костюмом, побежал по коридору энергоблока. На этот раз в передачу вклинилась удивлённая Какинари:

— Како-ого чёрта у тебя там происходит?

— Д... да я сам ничего не понимаю!!! — взвыл Минору. Впереди сквозь открытые двери гермошлюза уже виднелись лучи зимнего солнца.

Миссия по доставке робота-зонда — первая работа Минору для Спецпода, не подразумевающая сражений с Руби Аями — завершилась более-менее успешно.

Повреждённую Созерцатель вернули «Восточной энергокомпании», а видеозапись о том, что произошло внутри реактора до потери сигнала, была опубликована в сети. Однако запись не проясняла, что послужило причиной поломки робота.

Что же «её» ранило?

И как её первый контакт с Минору отразился на её ИИ?

Об этом Минору узнает не так скоро.

Конец интерлюдии 01.

____________

1. Запоздало вернёмся к традиции портить авторский текст музыкой, которая нравится только мне. mild tempers - from afar, http://bit.do/e8koc