Дождь прекрасен .

Нет, правда, разве не удивительно? Казалось бы, какая-то сырость в воздухе, но стоит атмосферному давлению упасть, как влага собирается воедино, обращается жидкостью и под действием гравитации каплями осыпается с неба. А иногда, если температура достаточно низкая — остывает по пути и достигает земли уже комочками льда.

В природных условиях ни одно другое вещество не способно так менять агрегатное состояние. В газообразном вода совсем незаметна, в виде жидкости орошает мир, а становясь твердой — обнажает клыки на человечество.

Поэтому в дождливые дни все люди должны побольше думать об этом. О веществе под названием вода, о её тайнах. Отвечать на извечный вопрос: почему именно в тонком стоградусном промежутке она претерпевает столь головокружительные метаморфозы?

А эти на неё чихать хотели ...

Качая головой, Микава Рю посмотрел на четверых парней, на вид старшеклассников, поднявших гам в трёх столиках от него.

Шли зимние каникулы, и поэтому от толп школьников, набивавшихся днём в забегаловки, было никуда не деться, но он не мог позволить им портить томный мирный дождливый денёк, скорее всего, последний в этом году.

А ещё он не мог закрыть глаза на то, что парни заставили стол стаканами и, пробуя ядовитого цвета жидкость, визжали как обезьяны. Видимо, баловались, намешав всего понемногу из автомата с напитками. Мало того, что в некогда чистую воду набухали сиропа из тонны сахара и химозных красителей, так эти ребята смешали несколько её видов в одном стакане, а теперь ещё и допивать отказываются! Просто нет слов.

Испустив еще один вздох, Микава захлопнул покетбук, который всё это время читал.

На секунду он задумался, попросить ли официанта успокоить парней или же стоит наказать их силой, но в итоге выбор пал на второе. Как члену Синдиката, ему было положено воздерживаться от кровопролития по пустякам, но сегодня перед выходом в город он уже получил разрешение на использование способности. А главное — сегодня дождливый день.

Микава слегка пригнулся, чтобы школьники в десяти метрах от него ничего не заподозрили, и вперился взглядом — не в их лица, а в стакан в руке у одного из них.

Пока остальные трое хлопали в ладоши, скандируя «пей, пей!», парень ухмыльнулся, встал и поднял стакан мутной жижи. Поднёс ко рту, наклонил... и вот раствор, который уже и напитком нельзя было назвать, перелился через край и хлынул ему в глотку...

В ту же секунду Микава сложил губы трубочкой и дунул.

Кщ-щ. Получившийся поток воздуха не блистал силой и явно не достиг столика школьников, и всё же Микава ясно услышал, как во рту у старшеклассника раздался звонкий треск.

Кадык парня дрогнул и застыл; глаза раскрылись, грозясь вылететь из орбит, а стакан, выскользнув из ладони, разбился о стол.

— Эй-эй-эй, ну что ты творишь?! — воскликнул один из его друзей. Остальные двое расхохотались... впрочем, быстро замолкли.

Глотнувший жижу школьник схватился обеими руками за горло и вдруг закашлялся. Из его рта хлынул густой поток свежей крови. Парень повалился на стол и, сметая руками бесчисленные осколки, странно, захлёбываясь, закричал. Кровь, казалось, не собиралась останавливаться. К разлитому по столешнице коктейлю добавился яркий красный оттенок.

Микава медленно поднялся, слушая крики своей жертвы.

Спрятав книжку в карман куртки, он подобрал талончик и зонт и направился к выходу. Позади поднималась настоящая суматоха. Другие посетители тоже принялись кричать. На помощь, бледный как мел, поспешил официант, но и он совершенно растерялся.

Истекал кровью старшеклассник, безусловно, эффектно, но смерть ему не грозила. Жидкость всего лишь моментально застыла бесчисленными острыми осколками льда и порезала слизистую оболочку во рту и горле, когда он глотал. Какое-то время он не сможет есть твёрдую пищу, может, голос потеряет, но не более того.

За кассой никого, понятное дело, не оказалось, так что Микава оставил за стойкой серебряный поднос с талоном и тысячейеновой купюрой и поспешил наружу.

Раскрыв зонт — один из самых любимых в обширной коллекции — он прокрутил его в руке и ступил на промокший тротуар. Приятная дробь дождя по водоотталкивающей ткани утопила в своем шуме доносившийся из ресторана рокот.

Дождь прекрасен.

Благодать всеобволакивающей, увлажняющей, орошающей воды.

К сожалению, на днях одного из немногих, кто мог полностью понять и разделить с ним это чувство, схватили «они». Если бы только он принял приглашение Синдиката, то никогда не познал бы такого унизительного конца: без силы, без воспоминаний, снова обычный человек.

Этот день можно считать днём его похорон. Пусть как существо он ещё жив, но воля его как Игнайтера мертва навсегда.

Его, так же как Микаву, расстраивала человеческая глупость. А Микава, несмотря на столь разную природу их способностей — кислорода и воды — разделял его стремление очистить этот испорченный мир.

Поэтому сегодня Микава сократит количество людей, пользующихся столь ненавистными ему двигателями внутреннего сгорания... автомобилями. Это меньшее, чем он мог почтить память павшего товарища.

Подняв зонт, Микава посмотрел на блеклое небо.

Набрякшие зимние дождевые облака были красивы, тяжелы на вид и полны воды для грядущих осадков.

— Отлично поработал, Уцуги-кун.

Минору спешно кивнул Юмико, проводившей его до выхода из пятиэтажки.

— Спасибо, Юмико-сан, ты тоже.

— По дороге никуда не сворачивай, езжай прямо домой, понял? — с привычными учительскими интонациями начала девушка, что заставило его неловко улыбнуться.

— Мы же только что с АЭС вернулись, откуда у меня возьмутся силы на что-то другое?

— И то верно... Я сама ведь только снаружи ждала, а всё равно на ногах еле держусь.

Акселератор прислонилась к бетонной стене рядом с лифтом. На ней был домашний свитер, а волосы блестели — скорее всего, она недавно принимала душ. Убрав влажный локон с лица, Юмико подняла взгляд к хмурому ещё с полудня небу.

— Да уж... Сперва нас встретил странный эскорт, потом пристал странный робот... Ну и денёк...

Под странным эскортом она, должно быть, имела в виду вторую группу из Сил Самообороны, а под странным роботом — Созерцатель. Снова натянуто улыбнувшись, Минору раскрыл складной зонтик и ответил:

— Особотряд... Ну, именно Какинари-сан, пожалуй, и правда сомнительная личность, но это ты почему-то набросилась на Созерцатель, а не наоборот, Юмико-сан.

— Ничего я на неё не набрасывалась! Всё равно это просто ИИ, — фыркнула она. По ее лицу, впрочем, было видно, что сама Юмико в это не очень верит. Она оттолкнулась от стены. — А здорово льёт...

— Да-а... — Минору кивнул и подставил раскрытый зонт под край крыши. К непрерывному шуму плотного дождя то и дело примешивались удары срывающихся с карниза капель. — ...Ладно, я, пожалуй, пойду. Если ничего не случится, то в следующий раз увидимся, наверное, под новый год.

— Угу. Я запасусь продуктами.

— П-постой, я приеду не готовить...

— Да ладно тебе, я вот люблю твою еду. У Ди-Ди так не выходит. Так... по-домашнему.

Юмико улыбнулась настолько очаровательно, что Минору поневоле смутился и отвёл взгляд.

— К-кстати, ты сегодня не видела Ди-Ди с Оли-Ви?..

— А, в дождливые дни они почти всегда в патруле... хотя в первую очередь это про Оли-Ви, а Ди-Ди у него вместо радара.

— Э? Почему именно в дождливые? — удивился Минору. Улыбка Юмико поблекла.

— Помнишь, как у меня было с Игнайтером? У него тоже есть Руби Ай, которого он не может оставить в покое, — безрадостно пояснила она.

— Не может? И почему?.. — пробормотал Минору, но Юмико, похоже, была не в настроении продолжать и лишь потянулась к видавшей виды кнопке вызова лифта.

— Когда-нибудь он сам всё расскажет... Ну, пока, — помахала рукой девушка.

— ...Да, до встречи.

Кивнув ей в ответ, Минору зашагал к роще, окружающей базу Спецпода.

Носки кроссовок мигом потемнели от холодных капель, падающих с вечернего неба.

Яростно гремя, проезжающая мимо фура окатила тротуар волной дождевой воды, намочив Микаве джинсы.

Он, однако, и бровью не повел, продолжив молча осматривать магистраль.

Было двадцать минут пятого. Но, учитывая погоду и совсем недавно прошедшее зимнее солнцестояние, солнце уже скрылось, и ночь быстро брала своё. Почти у всех машин, проезжавших по шоссе Аояма мимо храмового комплекса Тоёкава Инари, горели фары, рисуя светом белые борозды на почерневшем от влаги асфальте.

Заканчиваться дождь и не собирался. Скорее, наоборот: судя по онлайн-метеорадару, который Микава проверил со смартфона, с запада, помеченные ярко-красным, приближались ливневые грозовые облака. Учитывая, что в последние годы в Японии установился субтропический климат, ливневые облака посреди зимы уже стали обыденностью.

Их-то Микава и ждал.

Снующие по тротуару прохожие все как один съёжились под шляпками зонтов, скорчив такие лица, словно терпели наказание. Когда-то и Микава терпеть не мог зимний дождик, от которого мокнут насквозь ботинки и стынут пальцы, но теперь от того чувства не осталось и следа. В каком бы состоянии ни была вода, каждое прикосновение к ней дарило глубокое умиротворение. По правде говоря, защищаться от дождя ему было вовсе ни к чему, но, вымокая до нитки под проливным дождём, Микава бы сильно выделялся, так что пришлось нехотя взять с собой зонт.

Неровный стук капель по водоупорной ткани вдруг усилился. Грозовые облака оказались прямо над головой Микавы.

Постукивание переросло в напористый рокот. Зонт в правой руке разом потяжелел, а свет вездесущих фар растворился в потоках дождя.

Ну разве не удивительно?

Каких-то несколько секунд назад вся эта вода в составе облака дрейфовала по небу. Если бы эта субстанция не могла проходить через настолько впечатляющие транзиции [1], то дождь бы не снисходил на этот мир, не текли бы реки, а земля, будучи одной сплошной пустыней, никогда бы не взрастила на себе жизнь.

Уверен, ты бы понял, что я чувствую... — испытывая глубокий экстаз, обратился Микава к ныне покойному товарищу.

К Руби Аю, получившему силу управления кислородом после попытки утопиться — Игнайтеру. Уникальной методикой он развил способность до такого уровня, что мог разделять воду на молекулы кислорода и водорода. Наверняка когда-нибудь смог бы и наоборот — создавать жидкую воду из кислорода и водорода, содержащихся в воздухе... Если бы он вступил в Синдикат и стал напарником Микавы, их дуэт был бы непобедим...

Поэтому сегодня я, по крайней мере, почту твою память: спалю кого-нибудь огнём двигателей, которые ты так ненавидел, и посвящу их вопли тебе, — прошептал про себя Микава и, стараясь не обращать внимания на ком в горле, набрал воздуха.

Зимний ливень достиг своего пика, а левая полоса машин, спускавшихся по 246-й магистрали в Акасаку, очутилась на чем-то вроде бурной водяной горки.

Микава спокойно сосредоточился на дождевой воде, рекой стекавшей по асфальту... и разжал губы.

— Ф-ф-ф-ф-ф... — задул он тонким, непрерывным и ровным потоком.

КЩ-Щ-Щ-Щ-Щ-Щ!!!

Поднялся такой треск, что он, казалось, поставит на уши весь город. Точно такой же звук несколько часов назад раздавался изо рта у старшеклассника в семейном ресторане, только на этот раз — тысячекратно громче.

Чёрный мокрый асфальт стал белоснежным.

Как по мановению волшебной палочки, у каждой из вереницы машин, которые и без того двигались на десять километров в час быстрее положенного, загорелся стоп-сигнал. У каждой суппорт сдавил тормозной диск, переводя энергию вращательного движения в тепловую в попытке сбавить ход.

Увы, сила трения, которая должна была в избытке возникать между поверхностью асфальта и шинами, оказалась ничтожно мала. Ведь дорогу, тянущуюся от Тоёкава Инари, у которого стоял Микава, и до основания холма полностью сковал лёд.

Несколько десятков автомобилей неслись со склона по белоснежному, как на катке, льду на скорости свыше семидесяти километров в час.

Тем временем на том конце дороги — на перекрёстке Акасака-Мицукэ — как раз загорелся зелёный, и с улицы Сотобари, откуда ни возьмись, показался здоровенный бензовоз.

Первым в него, летя по замороженному склону и бесконтрольно вращаясь, угодил чёрный фургон, влетев в район переднего колеса и смяв себе нос.

Потом — одна за другой — группа скользящих следом легковушек.

Тут и там раздавались металлический лязг и глухой скрежет.

Отбросив зонтик и прищурив глаза, Микава изящным движением опустил пальцы на невидимые клавиши.

Каждый раз, как в аварию попадала очередная машина, он страстно играл минорный аккорд.

Тем временем на перекрёстке под его взглядом бензовоз, стоически терпевший нескончаемые столкновения, наконец не выдержал и раскололся напополам. Из заполненной до краёв цистерны полился золотой водопад, очень скоро накрыв мостовую.

А затем с ледяной горки сошёл последний автомобиль... огромная фура с на вид десятитонным прицепом. И, неся в себе огромное количество кинетической энергии, вонзилась в скопление транспорта. Микава вознёс руки над головой.

Едва только все десять пальцев яростно ударили по воображаемым клавишам, как основание холма охватила вспышка, и алый огненный столп, поглотив просторный перекрёсток, вознёсся к чёрному небу.

По ЖК-табло, установленному над дверью в вагоне скоростного поезда, пробежала белая строка срочных новостей.

Когда обвисший на поручне Минору случайно кинул на неё взгляд, то далеко не сразу смог поверить в то, что прочёл. А потом коротко ахнул.

«На 246-й магистрали в районе Минато [2] произошла страшная автокатастрофа с участием нескольких десятков автомобилей и одного бензовоза. Место аварии до сих пор охвачено огнём. Множество жертв».

Дело рук Руби Ая? — на мгновение подумал он, но тут же отбросил эту мысль.

Уж слишком крупный инцидент. Даже у Игнайтера, с которым он сражался почти две недели назад, не было столько сил... точнее, может, и было, но с условием наличия поблизости большого количества воды.

И даже если допустить, что это сделал новоиспечённый Руби Ай, Минору уже подъезжал к ближайшей к дому станции Ёнохоммати, и поездка в Минато сейчас заняла бы целый час. За это время преступник бы гарантированно давно сбежал, и даже остаточный запах бы исчез.

А будь я в штабе — в самом центре Токио — мог бы и успеть... — вновь перескочили мысли на вставший ребром вопрос, и Минору опять покачал головой. Он понимал, что для исполнения обязанностей в Спецподе переселиться в пятиэтажку было бы весьма удобно, но всё равно вопрос совсем непростой. Например, что ему сказать Нориэ? Шеф Хими и Профессор Рири, конечно, могут хоть сто правдоподобных отговорок выдумать, но...

Не успел Минору додумать, как дверь вагона распахнулась перед его носом, сбивая его с мысли — поезд прибыл к станции Ёнохоммати. Сопротивляясь потоку хлынувшего в вагон холодного воздуха, парень сошёл на платформу, натянул шарф до самого носа и быстрым шагом направился к турникету.

«Не упивайся убийствами».

Так звучит первая заповедь Синдиката.

Алый организм-паразит, Руби Ай, внушает носителю непомерную тягу к убийствам. Перед ней невозможно устоять. Согласно одному эксперименту, если носителю долго не давать убивать, то со временем он теряет рассудок и в итоге паразит захватывает его мозг и впадает в Буйство. И потому члены Синдиката периодически получают разрешение на использование способности, чтобы убивать людей.

После убийства Руби Ай внушает мозгу носителя чувство опьянения и всемогущества. По словам члена организации, который пробовал наркотики ещё в бытность человеком, экстаз, который ощущаешь сразу после убийства, превышает таковой даже от так называемого «короля наркотиков» — героина.

Получается, они всё равно что цирковые мартышки. Убивают по указке, а в награду — кайф.

«Но не позволяйте этому экстазу опьянить вас», — учила организация. Это всё равно что наркотик. Если в погоне за удовольствием начать бездумно убивать людей, то очень скоро потеряешь силу воли. И тогда Чёрные, которые только того и ждут, начнут позорно гонять тебя, словно дичь. Если не хочешь лишиться способности, а то и жизни — сразу после убийства ты обязан бороться с этим ощущением и немедленно ретироваться.

Этому и многому другому Микава Рю научился у своей наставницы — женщины, называющей себя «Ликвидайзер». Однажды он спросил её:

«— Если мы так стараемся сопротивляться контролю Руби Ая, не лучше ли просто дружно сдаться Чёрным, пройти операцию по удалению Глаза и снова стать обычными людьми?»

На это Ликвидайзер с улыбкой ответила:

«— Все Руби Аи, достаточно сильные, чтобы получить приглашение в Синдикат, несут в себе соответствующей силы психологическую травму. Можно сказать, мы ненавидим общество, или даже весь человеческий мир. Вполне возможно, моя собственная кровожадность и привлекла Руби Ай. В глубине души я всегда думала “да катись этот мир к чертям”... А ты?»

Микаве ничего не оставалось, кроме как ответить «и я». Но кое-что его не устраивало, поэтому он решил копнуть глубже.

«— Но учитывая всё это... Синдикат не кажется вам каким-то жалким? Существуем только ради того, чтобы помогать друг другу спасаться от Чёрных...»

Услышав такое заявление, Ликвидайзер захихикала, а затем уткнула палец Микаве в лоб.

«— Ох, когда это я такое сказала? Синдикат — не какое-то там общество взаимопомощи, в котором все сидят и трясутся за свои шкуры. Наша настоящая цель ясна как день».

«— Истребление человечества».

— Хе-хе... — ностальгически усмехнулся Микава, выйдя из квартала Акасака района Минато и скорым ходом пересекая улочку, ведущую к Аоямскому кладбищу.

Те слова не на шутку заинтриговали его.

Истребление человечества? Такая чушь... Если все Руби Аи Синдиката соберутся в час пик на станции Синдзюку и одновременно нападут, то может быть, в лучшем случае убьют тысячу человек. И, разумеется, после такого наивного террористического акта правительство, пока предпочитающее разбираться с проблемой из-за кулис, сменит политику и раскроет информацию о Сёрд Аях широкой общественности, а тогда уже за Руби Аев примется вся полиция и Силы Самообороны в полном составе. А противостоять такому уж точно не выйдет даже у Синдиката.

Над Ликвидайзер в руководстве организации стоят ещё несколько людей, и будучи рядовым членом, Микава не имел ни малейшего понятия, что творится у них в головах. Но даже если их план — что-то незамысловатое вроде «несколько десятилетий понемногу и планомерно прореживать ряды людей», его это устраивало. Пока Микава мог раз в месяц выбираться на улицу по дождливым дням и сокращать людскую популяцию на голову-другую, лично он был доволен... пока что.

Так что, можно сказать, сегодня он слегка перестарался. Если сейчас Микава вернётся в убежище, то немал шанс получить выговор от Ликвидайзер. Впрочем, даже она поймёт, если объяснить ей, что это были поминки приверженца их дела — Игнайтера.

Снова усмехнувшись посреди пусть немного ослабшего, но упорно льющего дождя, Микава пересёк улицу Гайэн Хигаси и оказался на Аоямском кладбище.

Оно было огромно и, насколько хватало глаз, совершенно безлюдно. Под аккомпанемент всплесков воды Микава двинулся на восток между стоящими в ряд надгробиями. Если миновать кладбище и сесть в метро на станции Омотэсандо, то даже Чёрные не смогут отыскать его след.

Рассудив так, он дошёл до центральной части кладбища, отведённой для иностранцев... и почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом.

— !..

Едва Микава отшвырнул зонт и прыгнул в сторону, как лужа неподалёку взорвалась брызгами.

Способность Чёрных? — промелькнуло у него в голове. — Нет, выстрел из винтовки. Наверное, с крыши здания к западу от кладбища. А не слышал из-за глушителя, — раздумывая на ходу, он снова подпрыгнул. Разбивая капли дождя, второй снаряд пролетел точно там, где только что был Микава, и оставил глубокую дыру в надгробье позади.

Не транквилизатор. Но всё ещё не проблема.

Обычно Чёрные разбирались с Руби Аями по одной схеме: тем или иным способом оставляли без сил, затем изымали Глаз, воспоминания и возвращали в люди. Но по какой-то причине сегодня его хотят убить. Впрочем, может, это был огонь на подавление, чтобы удержать его на месте, и тогда это значит, что поблизости затаился кто-то с боевой способностью.

Микава спрятался в слепой зоне снайпера — как он надеялся — за большим надгробием в западной части кладбища и сосредоточился на плане дальнейших действий.

Как они меня отследили и вычислили — вопрос второй. Сейчас я должен определиться, как отступить и контратаковать.

Микава колебался всего полсекунды.

Сегодня, вообще-то, дождь, господа Чёрные.

Искривив губы в злобной ухмылке, он поднялся. Если держаться вблизи надгробья, то снайперского огня можно ещё какое-то время не опасаться. А за это время он разберётся с рыскающим поблизости авангардом.

Прильнув спиной к толстому граниту, Микава начал осматриваться по сторонам... и лишь по чистой удаче он смог увернуться от последовавшего удара.

В каких-то восьмидесяти сантиметрах левее него длинная полоска металла пронзила гранит с противоположной стороны и без промедления двинулась к Микаве, срезая всё на своём пути. Перекатись он на десятую секунды позже, подпусти металл хоть чуточку ближе, и порезанным подолом куртки дело бы уже не ограничилось.

Приземлившись на колени после кувырка по мокрой каменной кладке, Микава обернулся и увидел, как полоска металла беззвучно исчезла в толще гранита. Кто-то высокий без промедления обошел надгробие и остановился перед Микавой.

Знакомое лицо...

— А, всего лишь ты...

Микава злорадно улыбнулся.

— Ну а кто ж ещё, — коротко ответил Чёрный, впрочем, без намёка на улыбку. На нём был глянцевый серый костюм. Лицо казалось на редкость суровым; левая рука пряталась за спиной, а правая сжимала впечатляющей длины оружие: меч с прямым клинком, западный «длинный меч», которым нападавший не преминул проворно взмахнуть. Падавшие на лезвие капли все до единой распадались на две половинки.

Терпя раздражающий запах химии, исходящий от активной способности Чёрного, Микава медленно поднялся на ноги.

— Ничему тебя жизнь не учит, Дивайдер. Мы ещё в прошлый раз выяснили, что твоя сила моей не ровня.

— Извиняй, Трансер, не настроен я сегодня мериться, у кого длиннее.

После этих слов Чёрный выставил вперёд левую руку. Сжимала она средних размеров автоматический пистолет, и чёрное дуло нацелилось точно Микаве в лоб.

На данный период человеческой истории пистолет — вершина эволюции переносного огнестрельного оружия. А в руках носителя Сёрд Ая, выносливость и скорость реакции которого разительно превышает таковые у обычных людей — не говоря уже о сверхспособности — он становится поистине грозным орудием убийства.

Не хотелось бы так говорить, но на самом деле пистолет может дать фору особой способности большинства Сёрд Аев атакующего типа. Чёрные это прекрасно понимают, но поскольку держат Красных за жертв паразита, их основная цель — обезвредить и прооперировать, так что пользуются они, как правило, шокерами и ножами.

Однако Руби Аям, принадлежность которых к Синдикату они подтвердили, такое милосердие не полагалось. Когда Микава сражался с этим Чёрным — под кодовым именем «Дивайдер» — в прошлый раз, то почти попался, получив удар током от подкравшегося за спину Чёрного маскировочного типа. Тогда положение стало безвыходным, и Ликвидайзер спасла его, но тем самым выдала его принадлежность к организации.

И, видимо, поэтому-то Дивайдер сегодня пытался убить его без лишних разговоров.

Лишь до этого места успел додумать Микава за тот короткий миг, пока Дивайдер без тени сомнения спускал курок. Разумеется, бежать было некуда. Дуло находилось от него всего в семи метрах. Даже со скоростью Руби Ая Микаве не увернуться: пуля пронзит его грудь, едва только он заметит вспышку.

Но видишь ли, сегодня дождь.

И не думая бежать, Микава вдохнул полные лёгкие влажного воздуха.

Палец Дивайдера трижды спустил курок.

Руби Ай прицелился в дуло и выдохнул протяжной струёй.

Под мрачным дождём всполохнули жёлтые вспышки. Сухо прогремев, из пистолета вылетели три девятимиллиметровых пули, первая из очереди коснулась ближайшей капли...

Кщ-щ!

Вместо того чтобы разлететься брызгами, капля окутала стремительно вращающуюся пулю и застыла.

Кщ-кщ-кщ-кщ-щ!

Всего семь метров, и они бы достигли цели. Но за этот промежуток каждая из трёх пуль коснулась десятков капель, обрастая ледяным балластом на корпусах. Центр тяжести изменился, снаряды сильно отклонились от траектории.

Первые два пролетели мимо, едва коснувшись Микавы, и только третий зацепил левое плечо. Но к этому моменту пуля уже превратилась в льдинку размером с крупную тефтелю и потеряла значительную часть инерции из-за сопротивления воздуха: ничего такого, перед чем укреплённый Сёрд Аем организм не смог бы выстоять.

И всё же столкновение было сравнимо с ударом деревянной биты со всей силы. Тяжело покачнувшись, Микава тем не менее продолжил выдыхать поток воздуха.

От пистолета Дивайдера раздался треск и скрежет. Проникшая в оружие вода застыла, заблокировав подвижный механизм и встав на пути спускового крючка, собиравшегося уже произвести четвёртый выстрел.

Дивайдер отбросил пушку, пока лёд не добрался до руки. Упавший на каменную кладку предмет уже и на пистолет не походил — один сплошной ком белого льда.

— Фух, было близко... Даже плохие копы в голливудских фильмах не стреляют без предупреждения, ты в курсе? — снова усмехнулся Микава.

— Вот за это я и не люблю пушки, — проворчал оставшийся без пистолета Дивайдер, щёлкнув языком: выражение на его лице осталось таким же мрачным. Перехватив тяжёлый стальной меч двуручным хватом, он взмахнул им сверху вниз, приняв среднюю стойку. В прошлую встречу Чёрный орудовал катаной — то ли настоящей, то ли бутафорской — а сегодня притащил нечто настолько нелепое и вычурное, будто вытащил реквизит прямиком из фэнтези-фильма.

— Слу-ушай, а где ты эту штуку купил? Или сам сделал? — спросил Микава из чистого любопытства. Дивайдер, однако, лишь помотал кудрявой головой.

— Обойдёшься. Не хватало мне ещё, чтоб вы на магазин напали. Правда, уйдёшь ты отсюда ток по кусочкам — но чтоб ты знал.

— Ну чего ты, не собираюсь я на него нападать. Просто захотелось такой же, только и всего.

Микава пожал плечами и как бы невзначай вздохнул, после чего, нацелившись Дивайдеру в ноги, легонько дунул.

Кщ-щ-щ! — раздался треск, и ноги Чёрного быстро окутало белым инеем. Однако Дивайдер как ни в чём не бывало шагнул вперёд, и лёд, который должен был приковать его к месту, осыпался безо всякого сопротивления.

— Ха-а-а! — пронзительно воскликнул Дивайдер, на непостижимой глазу скорости вознёс меч над головой и нанёс удар. Блеснув серебром в свете далёких фонарей, лезвие приближалось к шее Микавы.

Он смог увернуться лишь потому, что не растерялся от неожиданного развития событий и продолжил выдох, заморозив плитку под ногами у Дивайдера. Ботинки, бывшие с костюмом одним целым, слегка скользнули по замёрзшей поверхности, и меч сошёл с траектории, лишь отрезав левую часть воротника куртки.

Наблюдая, как длинный меч продолжал опускаться и вскоре c лёгкостью ножа, режущего масло, на добрых полметра погрузился в кладку кладбища, Микава поспешил набрать дистанцию.

Острота у лезвия как всегда была до смешного абсурдна. Под курткой у Микавы была поставляемая всем членам Синдиката подкладка из арамидовой ткани, защищающая от ножей и пуль, но перед этим мечом она продержится даже хуже, чем лист бумаги перед обычным. Впрочем, были вопросы и поинтереснее...

— ...Так этот твой модный костюмчик — не косплея ради?

— Ну, в прошлый раз замороженная одежда здорово мешалась, вот мы и сделали эту. Костюм полностью водонепроницаемый — можешь пыхтеть сколько влезет.

— Понятно. Неподготовленными в бой не ходите, значит?

Приходилось признать, что в возможности создавать всякую необычную экипировку Синдикат был на шаг позади. Оно и неудивительно — противник на финансировании у государства.

Прищурившись, Микава мельком посмотрел на небо.

Грозовые облака ещё не исчерпали себя, и, похоже, худшего исхода в виде окончания дождя можно было не опасаться. Впрочем, затягивать бой он тоже не мог. Скорее всего, снайпер сейчас движется к точке, с которой сможет возобновить стрельбу, и наверняка ещё и вызвал подкрепление.

Больше всех из их рати — даже больше, чем этого маньяка с мечом — Микава опасался того невидимого Чёрного. Способность Микавы (то есть способность практически чистого атакующего типа) требовала прямого зрительного контакта с целью, поэтому перед врагами с нечестными приёмами вроде невидимости он был почти беспомощен. По правде сказать, если бы тогда Чёрный воспользовался не шокером, а ножом или огнестрелом, скорее всего, Микава был бы уже мёртв.

Как бы ему ни хотелось ещё хоть немного поиграть с мечником, пора было сматывать удочки. На том и порешив, Микава убрал улыбку с лица.

Кто знает, почувствовал ли Дивайдер кровожадность, но он почему-то тут же прищурил свои европеоидные глаза.

Микава носом и ртом втянул массу воздуха.

Дивайдер, высекая из мокрой каменной кладки снопы белых искр, с ужасающей прытью бросился вперёд.

В тот момент, когда занесённый над головой меч ярко блеснул в вечерних сумерках и метнулся вниз, Микава нацелился на острое лезвие и дунул так тонко, как только мог.

Прорываясь сквозь ливень, клинок, позволяющий Дивайдеру задействовать способность Расщепления, подбирался всё ближе...

Благодаря Заморозке Микавы все капли, что касались лезвия, мгновенно транзицировали в твёрдое агрегатное состояние.

Клинок рассекал их надвое, и около половины капель отлетало прочь, но остальные покрывали металл со сторон. Их количество стремительно множилось, за какие-то мгновения лезвие меча обросло ледяной коркой с краёв, и уже вскоре оружие превратилось в ледяную палку.

Сила Дивайдера не работает на том, что не имеет лезвия.

Европейский длинный меч лишился режущих свойств, прежде чем достиг тела Микавы, но Дивайдер, не обратив на это внимания, обрушил клинок на Руби Ая. Укреплённая паразитом и защищённая арамидовой подкладкой плоть, впрочем, вполне могла выдержать удар обычным тупым оружием.

Отбивая правой рукой ледяную палку, Микава попытался выдуть припасённую половину воздуха Дивайдеру в лицо: с такого расстояния можно попасть противнику точно в глаз.

В прошлый раз битва развернулась точно так же. Если ты настолько уверен в своей победе, мог бы подумать и о том, чтобы лицо водонепроницаемой маской закрыть, — пробормотал про себя Микава. И тогда...

Казалось бы отражённый длинный меч метнулся по диагонали вверх, плавно скользнув по его телу от живота до левого плеча.

Микаву захлестнула настолько невообразимая боль, что он даже не почувствовал шока. И всё же отдавал себе отчёт, что получил фатальное ранение.

Встав в позу с высоко поднятым мечом, Дивайдер нацепил широкую злорадную ухмылку.

— Сорян. Это тебе не мой старый Масамунэ, это Экскалибур, у него две кромки.

Когда Минору сошёл на ближайшей к дому автобусной остановке, дождь всё продолжал лить.

Раскрывая зонт, он бросил взгляд на спортивные часы: электронный циферблат показывал 18:15. На ужин, похоже, успеваю.

Из штаба с ним не связывались. Скорее всего, это значило, что инцидент в Акасаке никак не связан с Руби Аями, но почему-то авария его жутко тревожила. Может быть, ему стоило самому позвонить и поинтересоваться? Но в таком случае делать это надо было ещё на станции...

Без толку забивая голову волнениями, Минору быстро миновал последние двести метров и облегчённо вздохнул, когда увидел в окнах своего дома тёплый свет.

С утра Нориэ обещала на ужин домашние суши. После возвращения в штаб он плотно насытился запоздалым обедом, но из-за Сёрд Ая ему приходилось есть за троих, а он тогда только вернулся с невероятной миссии по вторжению в энергоблок ядерного реактора, так что суши лишними не будут. Может быть, в итоге он слегка объестся, но сегодня можно.

И когда он, замечтавшись о любимых роллах с тунцом и авокадо, проходил мимо вставшей почти прямо напротив его дома машины...

— С возвращением, — неожиданно раздалось совсем рядом.

Минору аж подпрыгнул от испуга. Ухватив едва не выпавший из рук зонтик, он спешно осмотрелся: на дороге никого. Что до легковушки рядом с ним — жёлтого Daihatsu Copen первого поколения — то и водительское, и пассажирское сиденья явно пустовали, а задних кресел у кабриолета и вовсе не было.

Послышалось?..

— Тебе не послышалось, — очень вовремя вновь раздался чей-то тихий голос. Минору чуть было непроизвольно не развернул Защитную оболочку, но слегка хрипловатый девичий голос, почти не менявший интонацию, поспешил добавить: — Не волнуйся, я тоже из Спецпода. Подумала, что это хорошая возможность познакомиться. — Левая дверь пустующего «копена» сама собой щёлкнула и отворилась. — Заходи скорее, пока сиденье не промокло.

Легко сказать. А если это ловушка Руби Аев или вообще настоящий призрак, что тогда делать? — поневоле заопасался было парень и тогда наконец заметил, что мельком где-то уже слышал этот загадочный голос. Где-то... точно, две недели назад, когда мы штурмовали Игнайтера в «Ариакэ Хэвензшор», по коммуникатору...

— А... Ты же эта, Ре... Рефра...

— Да. Ну же, скорее.

— У... угу.

Минору собрался с духом, сложил зонт и, наклонившись под низкую крышу кабриолета, протиснулся на пассажирское сиденье. Когда он закрыл дверь, шум дождя практически угас.

Коротко вздохнув, он искоса посмотрел на водительское сидение, но как ни глядел, сколько ни всматривался, а на сидении никого не нашёл. В машине, однако, витал тонкий сладкий запах. Не такой, как у Юмико, но явно аромат, присущий девушке.

Нервно сглотнув, Минору потянулся было к водительскому сидению рукой...

— Я понимаю, что ты чувствуешь, но давай обойдёмся без внезапных прикосновений.

— Х-хорошо...

Он поспешно опустил руку обратно на колено, и голос на безлюдном сиденье обратился к нему уже помягче:

— ...Меня зовут Комура Су. Кодовое имя в Спецподе — Рефрактор. Приятно познакомиться.

— И мне п-приятно. Уцуги, Минору. Кодовое имя — Изолятор.

— Надеюсь, мы поладим.

— Д-да, я тоже...

Даже пока они обменивались любезностями, Минору усердно напрягал глаза, пытаясь высмотреть хозяйку голоса, предположительно занимавшую место водителя.

И ничего. На рыжее кресло падал тусклый свет стоящего неподалёку уличного фонаря и многочисленные тени капель, стекающих по лобовому стеклу, и даже при всём при том он не смог разглядеть ни намёка на световые искажения.

Минору бы уже решил, что это не невидимость, а «невоспринимаемость», которая вмешивается в восприятие его мозга, как способность шефа Хими, но тогда было бы неясно, почему ему видно кресло и правую дверь сквозь тело Комуры Су.

И думать забыв о том, что сидит в тесной машине с полным незнакомцем, он поинтересовался:

— Чёрт, да что это за способность? Ты какая-то... слишком невидимая.

— Ты знаком с понятием «метаматериал»? — Рефрактор задала встречный вопрос, и Минору, удивлённо моргнув, покачал головой.

— Н-нет, не знаком...

— Ясно. — Немного подумав, монотонный голос принялся за объяснение: — У любого материала есть параметр под названием «коэффициент преломления света». Грубо говоря, это то, насколько свет изменяет угол, когда проходит сквозь материал. Например, у воды коэффициент преломления — 1.33 единицы, а у линз для очков — приблизительно 1.7. Иными словами, линзы преломляют свет гораздо сильнее воды.

— А-ага... — Минору старательно пытался впитать научную лекцию, ведомую невидимкой.

— И если этот коэффициент преломления станет отрицательным... считалось, что материала, способного изменить угол отражения падающего на него света в противоположную сторону, не существует. И всё же его открыли. Или нет... его создали. Это металл, размер молекулярной структуры которого меньше, чем длина световой волны — метаматериал.

— Изменить угол отражения... на противоположный?..

Не сумев это представить, Минору задумчиво склонил голову набок, и невидимый товарищ по Спецподу монотонно пояснил:

— Если контролировать направление искривления света, то возможно сделать так, чтобы свет вообще не попадал на какой-либо предмет. Например: допустим, здесь у нас лежит мяч, и мы покрыли его метаматериалом. Свет, который падает на него со всех сторон, и который должен отражаться от его поверхности, начинает огибать мяч по контуру и выходить с противоположной стороны. Увидишь ли ты его?

— Ну-у...

Чтобы увидеть мяч, надо, чтобы он частично поглотил и отразил попавший на него свет. Если мяч отражает слишком много света, то выглядит белым, а если поглощает — то чёрным. Но если свет вообще не касается мяча, а просто скользит по его поверхности...

— А... — издал Минору, наконец уловив суть.

— Верно, — коротко подтвердила невидимка. — Можешь считать мою «рефракцию» идеальным метаматериалом. Любой свет избегает столкновения с поверхностью всего, что я признаю «собой». Поэтому никто не может меня увидеть.

— Свет... Избегает столкновения...

И верно, когда человек что-то видит, на самом деле он видит свет, отражённый и искажённый этим чем-то. И если такой предмет никак не отражает и не искажает свет, то он всё равно что абсолютно прозрачный.

Минору более-менее уловил, как работает способность девушки, но что-то в её словах прозвучало страшно одиноко. И почему мне так показалось? — ненадолго задумался он и вскоре понял.

— Э-эм... Раз на тебя не попадает свет, то... получается, ты тоже не можешь видеть ничего вокруг?

Рефрактор какое-то время помолчала.

— ...Выходит, так. Когда я задействую способность на полную мощность, то становлюсь совершенно невидимой для всех вокруг, но и сама перестаю что-либо видеть... А я немного удивлена.

— А? Ч-чему?

— Ты первый, кто пришёл к этому выводу сразу после того, как узнал, как работает моя способность.

— Э... н-ну, извини, — подумав, что случайно нагрубил, по привычке выдал парень, и справа пришёл тихий смешок.

— Тебе на самом деле не за что извиняться. Просто малость впечатлил, вот и всё. — Когда вместо ответа Минору лишь застыл истуканом, невидимка продолжила: — Что же, познакомиться мы успели, а мне, пожалуй, пора.

Услышав это, Минору потрясенно распахнул глаза. Неужели она собралась вести машину с активированной способностью... совсем вслепую? — подумал он и всмотрелся в водительское сидение.

И тогда парень обнаружил нечто странное.

На высоте его глаз в воздухе парили две крохотные чёрные точки.

На физические тела они не походили: скорее, на абсолютную тьму, поглощающую весь свет, что в неё попадал.

Это ещё что такое?

Нахмурившись, Минору попытался было пододвинуться, чтобы изучить эти точки непосредственно вблизи, как...

— ...Что, собрался поцеловать на прощание? — раздалось у него прямо перед носом, и Минору понял, что именно пытается разглядеть.

Эти чёрные точки — не что иное, как глаза Джет Ая по имени Рефрактор. Точнее, зрачки. Или даже, выражаясь ещё точнее, сам феномен исчезновения света, возникающий от поглощения его сетчаткой с последующей передачей в мозг по зрительному нерву в виде электронного сигнала.

А это означало, что он только что почти вплотную поднёс лицо к лицу невидимки — с девяностодевятипроцентной вероятностью девушки.

— Уа-а! — воскликнув, Минору со всех сил дёрнулся назад, ударился затылком о левое окно и, даже не заметив боли, принялся взволнованно оправдываться, неистово мотая головой: — П-прости, пожалуйста! Ты не так поняла! Мне бы и в голову не пришло... эм, ну...

— Ничего страшного. Пока.

После этих слов ключ с брелоком в виде милой зверюшки повернулся, и пришёл в движение стартерный мотор.

Минору услышал, как резко зарычал хоть и маленький, но оснащённый турбонаддувом четырёхцилиндровый двигатель.

— Э-э, правда, извини... Ну, я... тогда пойду, — ещё раз извинился он. Во рту пересохло от волнения. Минору потянулся к дверной ручке, но тут понял, что так и не спросил то, о чём должен был поинтересоваться в первую очередь. Остановившись, он вновь повернулся к водительскому сидению. — Т-точно... Комура-сан, а зачем ты ждала у моего дома?

— Мне часто приходится тут бывать. Когда вы с Акселератор на задании, я или брат присматриваем за домом на случай, если на твою сестру нападёт Руби Ай.

Такого ответа он совсем не ожидал.

— Э...

Минору просто онемел: ему об этом ничего не рассказывали.

Действительно, он постоянно переживал, как бы на Нориэ снова кто-нибудь не напал. С тех пор, как Байтер вломился в дом, Минору ещё ни разу не использовал Защитную оболочку вблизи от Нориэ, и вероятность того, что какой-нибудь Руби Ай здесь, в Сайтаме, раскроет его личность и место жительства, оставалась близка к нулю. Чего, однако, не скажешь о заданиях Спецпода в других местах. Если битвы так и будут продолжаться, рано или поздно враги прознают о Минору, а в конце концов смогут вычислить, где он живёт.

Но на нынешнем этапе он даже представить себе не мог, что к его дому приставят охранника. От штаба Спецпода в Синдзюку до сайтамского Сакураку путь совсем не близкий. Получается, колебания Минору насчет переезда стоили Рефрактор больших неудобств.

— Вот оно как... Прости, из-за меня у тебя столько хлопот... — почти шёпотом извинился он.

— Нет, что ты, — ответила она. — Если сюда и направится какой-то Руби Ай, то непременно кто-то из Синдиката. Поймаем такого — и сможем выведать много важной информации.

От таких жутких слов, произнесённых почти бесстрастным голосом, у Минору аж губы скривились. Впрочем, он тут же оправился и ещё раз поклонился.

— И всё же я благодарен за это. Огромное тебе спасибо.

Поблагодарив, он потянулся было снова к ручке двери, но тут со стороны водительского сидения донеслось тихое урчание.

Стартер уже успел отрычать своё. В таком случае, урчал только что... возможно, желудок Рефрактор?

Робко переведя взгляд на пустое водительское сидение, Минору заколебался, стоит ли сделать вид, что ничего не слышал... но в итоге собрался с духом и предложил:

— Н-ну... столько часов караулить... наверное, ты проголодалась? Может, поужинаешь у нас, если не против?.. Сегодня обещали домашние суши, и на ещё одного человека должно хватить...

Минору хотел хоть как-то отплатить ей, но когда невидимка не подала и намёка на ответ, в голову к парню пришла ошеломляющая мысль.

Нориэ, разумеется, не член Спецпода и о Сёрд Аях ничего не знает, поэтому, чтобы обедать за одним столом, Преломителю придётся отключить способность и показаться.

Вот только, как однажды упоминала Юмико, Сёрд Аи создают способности на основе душевных шрамов... психологических травм.

Получается, коллега из Спецпода, сидевшая перед ним, несла в себе достаточно серьёзный шрам, чтобы из него образовалась настолько сильная способность, как невидимость. А учитывая, что она, судя по всему, почти никогда её не отключает, возможно, её травма — нечто вроде страха перед чужими взглядами.

А я, как всегда, не подумал о её чувствах и ляпнул что-то бессердечное.

Неистово мучаясь от досады, Минору яростно прикусил губу и уже поклонился было так низко, что чуть не ударился о приборную панель, но прежде чем он успел начать в очередной раз извиняться, справа раздался неожиданный вопрос:

— Домашние суши... а с омлетом будут?

А? — не успел удивиться он, как на автомате кивнул.

— Б-будут. Нориэ-сан их любит...

— А с авокадо и тунцом?

— Б-будут. Их люблю я...

На несколько секунд повисла тишина.

— Ладно, так и быть.

Ключ повернулся в противоположную сторону, и двигатель «копена» замолк.

Не успели в салон вернуться звуки дождя, как в машине раздался тихий гул, похожий на белый шум.

Пока Минору с изумлением наблюдал, как на кожаном кресле словно из воздуха возникает силуэт стройной невысокой девушки, в голове у него пронеслось: «И это для неё достаточно веская причина показаться?»

Времени оценить серьёзность полученного ранения не оставалось.

Занесённый над головой Микавы обоюдоострый меч, негромко лязгнув, повернулся к нему тыльной стороной. Лезвие, покрытое белым льдом, теперь оказалось по другую сторону меча, а глазам предстало острое и яркое.

На такой дистанции... и с глубокой раной, пересекающей туловище, полностью избежать следующего удара ни за что не выйдет.

Рассудив так, Микава тонко выдул остатки воздуха, чтобы хотя бы лишить меч Расщепления.

Уже третий раз за бой Дивайдер опускал на него клинок. Одна за другой пролетавшие мимо капли влаги касались лезвия и обращались в лёд. Из-за ускоренных чувств происходило это раздражающе медленно.

Если меч не превратится в ледяную дубину до того, как коснётся меня, то...

Я проиграл.

Даже под дождём.

Даже несмотря на то, что вокруг море воды.

В этот момент обычно почти не проявлявший ярких эмоций Микава почувствовал, как в груди у него зарождается лишь единожды испытанный жар.

Жар, который он чувствовал давным-давно, всего лишь раз.

В тот день точно так же лил холодный дождь. Снующие в дождевиках взрослые все как один хмуро смотрели под ноги... никто даже взглядом нас не удостаивал.

Поэтому мы и пробрались в то место без лишних вопросов. Прокрались мимо мужиков в автопогрузчиках, пересекли огромную строительную площадку, открыли тяжёлую железную дверь и зашли внутрь. Помещение полнилось большими коробками почти до самого потолка, а каждый вдох обжигал нос.

Никем незамеченные, мы с ... короткими перебежками продвигались между рядами коробок, напоминающими лабиринт. Ради будущего. Ради того, чтобы попасть в невиданный мир будущего, в котором царили такие наука и технологии, о которых никто и мечтать не мог.

Мы не знали.

Когда вода замерзает — она расширяется. Казалось бы, простой незначительный факт, но в определенных условиях он может обернуться катастрофическими последствиями.

— Кх!!!

Микава силой заморозил поток начавших просачиваться воспоминаний.

И, словно резонируя с его усилием воли, сфера в левом лёгком яростно дёрнулась.

Исходящий из губ Микавы поток воздуха прямо у него на глазах засиял, точно алмазная пыль. Лезвие приближающегося с устрашающей скоростью меча становилось всё белее, белее, белее...

Бац! — тяжёлый удар обрушился на левое плечо. Ключица разбилась вдребезги, а в голове серебряными искрами разразилась дикая боль.

Однако Расщепление, которое должно было рассечь его напополам, не сработало.

А затем Микава вопреки острой боли набрал в лёгкие самую толику воздуха и резко выдохнул противнику в лицо. Дивайдеру тут же пришлось прикрыться: левая рука покрылась тонкой ледяной коркой.

Пользуясь заминкой, Микава извернулся и со всей силы оттолкнулся ногой от каменной кладки, широко подув на дорогу чуть впереди. Мокрая поверхность мигом замёрзла, и Микава заскользил по ней на правой ноге, словно фигурист.

Когда же он израсходовал весь запас воздуха, то повернулся назад: Дивайдер стряхивал лёд в пятнадцати метрах поодаль. Схватив меч в обе руки, Джет Ай окинул врага кровожадным взглядом редкого в Японии цвета глаз и пустился в погоню.

Только тут Микава наконец почувствовал жгучую боль от раны, пересекавшей его от живота до левого плеча. Ужасающее количество крови вдруг хлынуло наружу, окрашивая куртку в чёрный.

Терпя боль, Микава дунул на рану. Кщ-кщ-щ! — пронзил его тело звук застывающей крови. Контраст жара в теле и холода льда так усиливал боль, что у него аж искры из глаз посыпались.

То, что Микава мог дышать, означало, что рана не достигла лёгких, но ребра два-три ему точно разрезало. К сожалению, продолжать бой в таком состоянии было бы тяжко. С другой стороны, отступать тоже небезопасно.

Встретив взглядом Дивайдера, который нёсся на него, кроша замёрзшую дорогу шипами на ботинках, Микава приготовился.

Сейчас было не время экономить силы.

Вторая заповедь Синдиката: «Не раскрывай противнику все грани своей способности».

Созданные Сёрд Аями особые способности черпают энергию из душевных шрамов носителя. А значит, если противник увидит твою силу, то сможет и предположить, какая травма лежит в её основе. У Чёрных есть человек с силой ментального типа, обладатель ужасающей способности к анализу, и он способен с невероятной точностью определить твою травму, исходя лишь из того, как именно Красный пользуется силой.

Будучи источником сил, душевная травма также и главная слабость носителя Сёрд Ая. Многие из его товарищей погибли, именно когда враг сконцентрировал все силы на ней. Взять, опять же, Игнайтера, которого приглашала в организацию Ликвидайзер: противник разгадал, что суть его способности — это «разделять воду на кислород и водород», и тогда, пусть и устроив разрушительный взрыв в бассейне аквапарка, Игнайтер попал в плен, не сумев даже никого прихватить с собой.

До сих пор Микава не показывал Чёрным ничего, кроме силы замораживать воду. Поэтому они не должны были раскусить страх, угнездившийся у него в сердце.

Душевный шрам Микавы не был связан с одним лишь льдом.

Заморозка, таяние, испарение и снова заморозка. Именно сами фазовые транзиции Микава любил, и в то же время боялся их до чёртиков.

Если показать им другую сторону его силы, Чёрные получат новый кусочек паззла к травме Микавы и, быть может, сложат его в единое целое. А затем — как ни хотелось бы верить в обратное — возможно, смогут добраться и до той, кого Синдикат до сих пор прятал в потаённом уголке города.

Но в нынешних обстоятельствах Микава больше не мог скрывать свою способность. Когда он попал в передрягу в прошлый раз, Ликвидайзер спасла его, но в то время он ещё находился под её опекой. Теперь же, когда он ушёл на вольные хлеба, узнав, что Микава пойман или же вовсе погиб, та женщина бы разве что разочарованно фыркнула.

Пока Микава смотрел, как мечник очертя голову несётся на него, в голове у него промелькнула непрошеная мысль:

Дивайдер-кун, что ж у тебя за рана такая?.. Почему для душевного спокойствия тебе обязательно надо что-нибудь порубить?

А затем он, невзирая на боль, набрал полную грудь воздуха...

...Широко раскрыл рот и не дунул, а дохнул его на противника.

Эта струя уже не мерцала синим оттенком, а имела насыщенный белый цвет.

И как только белый выдох охватил всё, что было впереди Микавы...

Буф-ф-ф!!! — глухой хлопок, похожий на звук удара палкой по плотной ткани, разнёсся по вечернему кладбищу.

Это вся вода перед Микавой в одно мгновение транзицировала в газ... то есть в водяной пар.

Способность Микавы управлять агрегатным состоянием воды не ограничивалась работой в одну сторону. Если он выдыхал тонкой струёй, то пар сгущался в воду, а вода замораживалась, понижая температуру окружения. Если же выпускал широкую, то лёд таял, а вода испарялась, тем самым создавая стоградусный жар.

Созданная Микавой зона горячего пара достигала двадцати метров в диаметре.

Разумеется, этот жар быстро рассеется по округе, а вода соберётся в мельчайшие капли и образует густой туман. Но Дивайдеру, который был посреди бешеного рывка, предстоит несколько секунд находиться посреди стоградусного пара; а может, он его даже вдохнёт. Ведь даже всеразрезающий меч не способен расщепить пар.

Микава колебался: стоит ли подойти и добить противника? Ему пришлось раскрыть козырь, который он до сих пор никому не показывал — ни друзьям, ни врагам. Если взамен он не получит хотя бы жизнь заклятого врага, это не стоило того.

С принятием решения Микаву поторопила винтовочная пуля, прилетевшая откуда-то с запада.

Видимо, из-за витающего вокруг тумана пуля лишь прошла в опасной близости, оцарапав левую руку, и вгрызлась в каменную кладку. Заметив это, Микава резко пригнулся, развернулся и дохнул ещё раз. Вторая масса плотного тумана полностью укрыла центр кладбища от чужих глаз.

Пора?..

Стряхнув лёгкую досаду, Микава побежал к западному выходу с кладбища. Рана на груди замёрзла и больше не кровоточила, но как только она разморозится, кровь снова хлынет рекой. Если в срочном порядке не укрыться в одном из убежищ Синдиката и не обработать ранение, то даже выносливость носителя Сёрд Ая не спасёт его от потери сознания.

— ...Что ж, пусть сегодня будет ничья, Дивайдер-кун, — пробормотал Микава, держась рукой за ноющую рану, и состроил сквозь боль вымученную улыбку.

В этот момент далеко позади раздался крик:

— А ну стоять, Трансер! Не смей убегать! Вернись и сражайся!!!

Полный искреннего негодования рёв Чёрного заставил содрогнуться окутавший всё пар. Но Микава — разумеется, и не думая идти на поводу — продолжил бежать на запад, без остановки создавая туманную завесу.

Обжёг лёгкие в горячем паре и так орёт? Это, что ли, хвалёная выносливость контактного типа?.. Или просто гнев так распирает? Тяжело дыша, Микава ехидно усмехнулся.

— Да не злись ты так, Дивайдер-кун. За твоей дорогой принцессой мы хороше-енько ухаживаем...

Второй же мыслью, что пришла в голову Минору, когда он впервые увидел «Рефрактор» Комуру Су без её способности, была: «да откуда вообще Спецпод своему составу права берёт?»

А всё потому, что как ни посмотри, а эта женщина... нет, девушка, никак не могла быть старше него. Почти наверняка ученица средней школы.

Роста в ней было едва ли полтора метра. Мягкие и пушистые рыжевато-коричневые волосы, остриженные на уровне плеч. Кожа — на редкость белая. А лицо... настолько прекрасное, будто не от мира сего.

Минору даже подумал, что в реальном мире не должно быть таких красавиц.

Черты лица мягкие, как у куклы, переносица прямая, губы — обворожительно вишнёвые. А главное — её необычайно таинственные глаза. Такого цвета радужной оболочки Минору не доводилось видеть даже в фильмах или на фото: глубокий сине-фиолетовый. Цвет сумерек... — определил он про себя, продолжая медитативно любоваться аметистами.

Комура Су же ответила немного нервным взглядом, но очень скоро отвернулась и, коротко вздохнув, пожаловалась тоном, как обычно небогатым на интонации:

— Я очень голодная...

Минору ещё добрую секунду продолжал пялиться и лишь затем, наконец, очнулся.

— А-а... п-прости! Т-тогда пойдём. Дом с-совсем рядом.

— Знаю.

Отточенным движением Преломитель вынула ключи и легко выбралась из машины. Минору последовал её примеру, по пути ударившись лбом о переднюю стойку. Он раскрыл зонт, и Су, заблокировав двери, пристроилась рядом, будто так и положено.

Как же мне объясниться перед Нориэ-сан? И вообще, надо было хорошенько обдумать последствия, прежде чем приглашать девушку домой на ужин... — опомнился было парень и неуклюже, с неохотой начал сокращать последние пару десятков метров, отделявших его от дома.

— Э, э-эм... это мой друг, Комура-сан. Мы тут недалеко встретились, вот я и подумал, не пригласить ли её к нам на ужин... можно ведь? — с нотками неловкости в голосе объяснил Минору, и Нориэ, прекратив помешивать деревянной ложкой начинку для суши, удивлённо моргнула.

При виде того, как её лицо, словно расцветший подсолнух, чуть ли не впервые за последние годы распустилось в счастливой улыбке, Минору и сам выпучил глаза.

Я понимаю, что далеко не часто увидишь, как я домой девушку привожу, но такое лицо можно было и не делать, — подумал было он, и тут понял, что случай был совсем не просто редкий...

А первый. За все восемь лет, что он тут жил, Минору привёл кого-то в этот дом, без преувеличения, впервые.

Осознав это, даже он сам испытал неожиданное потрясение.

Это вот этот вот я без задней мысли пригласил домой девушку, с которой едва познакомился? Даже не смотря на то, что такой редкий случай так врежется в память, что я этого потом в жизни не забуду? И даже не подумал, что, возможно, буду страшно сожалеть об этом и корчиться в бесконечных муках? Что я натворил...

Пока Минору от шока застыл столбом, Нориэ, все так же искренне улыбаясь, крепко сжала ложку уже двумя руками.

— Ничего себе!.. — воскликнула она. — Ну ничего себе! Ми-кун — домой — друга!

Ить! Не зовите меня так! — взмолился мысленно парень, но не успел и звука издать, как Рефрактор, сложив руки чуть выше колен — на леггинсах, выглядывавших из-под короткого белого платья — глубоко поклонилась.

— Добрый вечер, меня зовут Комура Су, — представилась она привычно спокойным и необычно вежливым голосом. — Нижайше благодарю вас за гостеприимство и извините за столь внезапный визит. Я ведь вам не помешаю?

— Нет, что ты! — Нориэ так быстро закачала головой, что даже её коротко стриженные волосы затряслись. — Очень рада видеть тебя в нашем доме, Комура-сан. Просто я немного удивилась, только и всего. Ми-кун ещё ни разу никого к нам не приводил... тем более такую милую юную леди!..

Честные глаза Нориэ заблестели от влаги, а в голове Минору окончательно стало звонко и пусто. Хотел бы он сказать «мне просто было совестно, что она целый день под дождём сторожит наш дом от Руби Аев, вот и пригласил, не подумав!», но, увы, не мог. Не говоря уже о том, что Руби Аев и всё в этом духе упоминать было вовсе нельзя.

Пока парень так и стоял с портфелем на плече, до его ушей донеслось обрывочное бормотание Су:

— Я... первая... — После этих слов на лице невообразимо прекрасной девушки проступило несколько виноватое выражение, и она вновь глубоко склонилась. — Простите, сестрица, но я не девушка Минору-сана.

К этому моменту Минору жутко захотелось умчаться на второй этаж, к себе в комнату, свернуться калачиком в шкафу и спрятаться в оболочке... но пришлось ему сдержаться и теперь.

Полчаса спустя от двух блюд суши не осталось и следа. Даже приправу смели подчистую.

Как правило, Нориэ всегда перебарщивала с едой, вот и сегодняшнего суши со всем его рисом, водорослями и прочим запросто хватало на четверых. И всё же не только Минору, но и Су налетела на ужин с невообразимым аппетитом. Просто удивительно, как в такую худышку столько влезало. Нориэ с улыбкой наблюдала, как она ест, не в силах оторваться.

Закончив с последним, сливово-кунжутным, роллом одновременно с Минору и хорошенько запив его жареным зелёным чаем, Су довольно выдохнула, а затем застыла, широко раскрыв фиалковые глаза.

— А-а... Извините, я... забылась и нечаянно всё съела... а я ведь даже не его девушка... — она снова низко поклонилась.

— Ну хватит уже об этом... — простонал Минору, бросив на нее короткий взгляд.

— Хи-хи, что ты, ничего страшного. Приходи в любое время, буду рада тебя накормить. А, пойду ещё чаю сделаю, — сорвалась с места Нориэ.

— Спасибо за ужин! — в один голос воскликнули и поклонились Су и Минору и тут же переглянулись.

Парень спешно отвёл глаза, а Су тихо «уточнила»:

— Так я... первая?

Она что... нет, она точно надо мной издевается. И так в Спецподе полно шутников, почему и она туда же?!

Оставив в покое взвывшего Минору, Су поднялась со стула и просеменила на кухню. До поникшего парня донёсся голос Рефрактор.

— Простите, сестрица, можно мы чай в комнате Минору-сана попьём?

Ситуация ураганными темпами выходила из под контроля, и если Минору и мог найти в чём-то хоть мало-мальское утешение, так это в том, что великодушная Нориэ частенько наведывалась в его комнату с уборкой. Посему в комнате по большей части царил порядок, а на полках не росла пыль. А главное, что, по крайней мере на поверхности ничего такого, что могло бы опозорить его перед Су, лежать не должно.

Итак [3], Минору, осторожно балансируя подносом с чашками чая и кексами, ступил на лестницу наверх — словно на эшафот. Чуть позади почти беззвучно следовала Комура.

Да что же она задумала? — запоздало задался парень вопросом, с трудом повернул ручку двери и шагнул в тёмную комнату. Затем нащупал плечом выключатель и, дождавшись, пока загорится встроенная в потолок лампа, водрузил поднос на низкий столик посреди комнаты.

Из крупной мебели в комнате на восемь татами были только компьютерный стол, книжный шкаф и кровать; последняя, впрочем, была на редкость просторной и занимала значительную её часть.

— Вот, садись, пожалуйста, — сдавленным голосом Минору пригласил Су на одну из двух круглых подушек по разные стороны от столика.

Трепетно закрыв дверь двумя руками, Преломитель молчаливо кивнула и присела на упругую подушку боком. Минору занял ту, что напротив, почему-то сев на колени, поднял с подноса чашку зелёного чая и поставил перед Су.

Тарелку с десертом и своей чашкой он тоже поставил на стол, переложил поднос на кровать и отхлебнул дымящийся напиток.

— ...Как будто смотрины, — вдруг пробормотала Су. Ненароком глотнув слишком много, парень скорчился в немой муке.

Затем он поставил — вернее, почти уронил — чашку на столик, глубоко, прерывисто вздохнул и поинтересовался хриплым, еле слышным голосом:

— Так... что здесь вообще происходит?

— Что происходит?.. Это ты пригласил меня на ужин.

— Да, так и есть, но... Не думал, что всё так обернётся...

— А если думал, то, получается, у тебя был умысел затащить девушку в свою комнату?

— А... да, действительно, — кивнув, ляпнул он и тут же неистово замотал головой. Су глотнула чаю, не удостоив его и взглядом. Затем коротко вздохнула и вдруг снова поклонилась.

— Но, правда, спасибо, что пригласил. Я и не вспомню, когда в последний раз ела настолько вкусный ужин. У тебя такая прекрасная сестра, что я понимаю, почему тебе так неохота переезжать, — искренне поблагодарила она. Минору, растерянно захлопав глазами, промямлил: «Пожалуйста...»

За разговором, сидя совсем рядом, было ещё сложнее игнорировать изумительную красоту Комуры Су.

Наверняка в её родословную затесалась иностранная кровь. Спускавшиеся до плеч волосы имели сиреневый оттенок, который совсем не казался неестественным. Кожа была настолько бледная, что едва не просвечивала, белки глаз — белоснежные до голубизны... а глаза уверенно сияли, будто аметисты.

Когда же Минору наконец выбрался из плена чёрных зрачков, обрамлённых радужкой послезакатного цвета, то виновато поник.

Образовавшуюся густую тишину, сродни той, что бывает под оболочкой, прервал голос Су:

— Минору-сан. Ты веришь в существование «линии взгляда»?

— ...А?

Не сумев понять внезапного вопроса, Минору в изумлении поднял голову и, повторив в голове вопрос ещё несколько раз, попытался сформулировать уточнение:

— Линия взгляда... то есть, как бы это сказать... воображаемая линия между глазами и объектом, на который они смотрят?

С этими словами он провёл указательным пальцем от своего правого глаза до лица Су. Впрочем, та коротко покачала головой, как всегда, почти не меняясь в лице.

— Не в этом значении. Я про то, когда чувствуешь на себе чей-то взгляд и оборачиваешься. Некий сигнал или энергия, выпускаемая из глаз, если человек на что-то смотрит.

— Э?.. — Настал черёд Минору мотать головой. — Разве это не просто фигура речи? Ведь человеческий глаз в этом вопросе как камера: только поглощает рецепторами свет... электромагнитные волны, и не способен ничего излучать. Поэтому в физическом смысле никакую линию взгляда глаза не выпускают... по крайней мере, насколько я знаю...

За неловким разговором парень вновь ненароком остановил взгляд на фиалковых глазах Су.

Даже эти прекрасные глаза не должны излучать никакую энергию. Но почему, когда я смотрю в них... мне так трудно дышать? Почему чувствую во взгляде такое давление, будто он буквально пронзает меня насквозь?

Смотря в его глаза в ответ, Су мягко согласилась:

— Да. Когда-то доктор сказал мне то же самое.

— Эм... д-доктор?..

— Дело в том, что я могу видеть чужие линии взгляда. Уже очень давно... с самого детства, — еле слышно сказала Рефрактор. Ещё добрых пять секунд Минору переваривал эти слова.

— ...С самого детства? — наконец спросил он. — Комура-сан, чтобы прояснить: ты же сейчас в средней школе?

— Да. Третий год.

Всего на год младше меня... Стоп, не уходить от темы.

Впервые Сёрд Аи вселились в людей только три месяца назад. А значит, когда Су сказала, что может видеть линии взгляда, то не могла иметь в виду способность Сёрд Ая. Выходит...

— Так ты что... настоящий экстрасенс? — взволнованно поинтересовался парень.

— Или душевнобольная... — Опустив длинные ресницы, Су пояснила, едва шевеля губами: — Доктор был умелый, но и он сказал, что это частая для японцев скопофобия — боязнь взглядов. Но кое-что фобией нельзя объяснить. Например, однажды я видела взгляд человека, о котором даже догадываться не могла.

— Даже так?.. То есть, что-то вроде «сперва заметила линию взгляда, потом проследила за ним и нашла человека, которому он принадлежал»?

— Да, — кивнула Су.

И действительно: если всё, что она сказала — правда, то нервным расстройством этот феномен не объяснить. Минору не знал, что и думать, а следующие слова Рефрактор повергли его в ещё большее изумление.

— И ещё кое-что: у линий взгляда есть цвет.

— Э, цвет?..

— Чистый и красивый. Представь, что в воздухе повсюду пляшут тонкие разноцветные лучики. Поэтому в детстве я хоть и не понимала их, но и не пугалась и не испытывала к ним неприязни. Бояться их я стала... когда немного подросла и поняла, что эти цвета означают.

Су подняла взгляд больших фиалковых глаз и пристально посмотрела на Минору.

Тот машинально напряг зрение, но, конечно же, никаких лучей света, исходящих из её зрачков, увидеть не смог.

— Когда я была маленькой, взгляды большинства людей были жёлтых оттенков, — сорвались тихие слова с её едва шевелящихся губ. — Но незадолго до того, как я пошла в среднюю школу, почти все женщины стали смотреть на меня синеватыми взглядами, а мужчины — красноватыми. Поначалу я это списала на пол смотревших, но были люди и с жёлтыми, зелёными, оранжевыми линиями, и я стала изо всех сил думать, от чего это зависит.

Су выдержала короткую паузу. А её изящное тело — всего на миг — пронзила дрожь.

— И вот однажды кое-что произошло, и я по-настоящему поняла, от чего. Цвет чужих взглядов показывал, что окружающие чувствуют ко мне. Жёлтый — чувство привязанности. Цвет любви, обожания. А синий... цвет ненависти. Красный же — цвет похоти.

— Ах! — резко вздохнул Минору.

Иными словами, едва ли не каждая женщина ненавидела Су, а подавляющее большинство мужчин её желало.

Или... в каком-то смысле это, пожалуй, даже естественно. Ведь девушка по имени Комура Су не только внешностью, но и производимым впечатлением в целом разительно отличалась от окружающих. Желание избавиться от такого конкурента, а ещё лучше — присвоить его качества уже стало полноценным инстинктом такого социального вида, как человек.

Но для психики постоянно видеть весь этот негатив в зримой форме, очевидно, было бы просто невыносимо.

Догадываясь, о чём думает Минору, Су слегка пожала плечами, пытаясь разрядить напряжённую атмосферу.

— ...Теперь я тоже понимаю, что это заложено в человеческой природе. Но... одного я не могла вынести: видеть, как день за днём, мало-помалу взгляд моей мамы из жёлтого становится синим... а отца — по чуть-чуть, капля за каплей — красным.

Окинув взглядом застывшего в ознобе Минору, девушка продолжила докладным тоном:

— Если бы три месяца назад чёрная сфера, которая спустилась ко мне в руки, не дала мне «силу избегать чужих взглядов»... скорее всего, я бы покончила с собой.

А затем Су вдруг встала, подошла к стене позади себя и коснулась выключателя.

Комната разом погрузилась в мрак. На мгновение в глазах потемнело, но усиленное Сёрд Аем зрение тут же приспособилось под пробивающийся в щель меж занавесками свет уличного фонаря.

Беззвучно обогнув столик, окрасившийся, как и вся комната, в серую гамму, Рефрактор села на колени рядом с Минору. Тот уже и пикнуть не мог: лишь наблюдал, распахнув глаза. Спокойный голос раздался в убаюкивающей тишине.

— Я привела нас в твою комнату потому, что хотела ещё раз, как следует, посмотреть на твой взгляд.

После этих слов Минору наконец-то осознал собственную глупость. Всё это время Су видела его взгляд, а вместе с ним и цвет его эмоций.

Прекрасно зная, что смысла в этом уже нет, он крепко зажмурился. Су прошептала ему в правое ухо:

— Не переживай, в машине твой взгляд не был ни красным, ни синим. Иначе я бы отказалась от приглашения. Ну же... открой глаза, посмотри на меня.

Ни за что, — тут же подумал он.

Ни за что на свете он не мог кому бы то ни было показать свои настоящие, искренние чувства... даже сводной сестре, которую он всем сердцем любил и уважал. Нет, возможно, даже собственным родителям.

За всю жизнь лишь одному человеку удалось полностью разбить стену вокруг его сердца: Вакабе. Пусть сестра была на три года старше, они вместе смеялись, плакали, а иногда и ссорились. Если и был кто в этом мире, кого Минору ни капли не считал кем-то чужим, то это она. С тех пор, как она отошла в мир иной, Минору решил, что больше никому и никогда не позволит войти в своё сердце.

Однако...

«Посмотри на меня», сказала Комура Су. И её слова, будто какое-то заклинание, заставило веки Минору прийти в движение. Голос её был тих и лишён каких бы то ни было чувств, но, тем не менее, в нём было что-то, пошатнувшее то давнее решение.

Минору медленно поднял затёкшие веки, которые всё это время сжимал изо всех сил.

В тусклом свете всего в каких-то тридцати сантиметрах от него находилось нечеловеческой красоты лицо и сумеречного цвета глаза. По радужке стелился запутанный узор; ресницы были столь тонки, что можно было разглядеть каждую...

Минору чувствовал, как испускаемые его глазами лучи пропадали в зрачках Су, будто исчезая в необъятной бездне. На мгновение фиалковые глаза расширились и тут же вернулись к привычному безучастному выражению.

— ...Так... — В горле опять пересохло, хотя он только что пил чай. — Какого цвета моя линия взгляда?..

Су ещё несколько секунд сидела в прострации, не отвечая и то и дело моргая.

Немного погодя она, едва приоткрыв губы, впервые произнесла что-то, что хоть капельку отдавало интонацией:

— Теперь я понимаю, почему под светом твой взгляд было так сложно увидеть. Минору-сан, у твоей линии взгляда... нет цвета.

— А?..

— Это очень тонкий, тусклый, прозрачный луч... Лишь раз я видела что-то похожее. Это был... да, цвет апатии.

Минору эта новость крайне ошеломила.

— Апатии?.. Серьёзно?..

— Да. Ты не чувствуешь ко мне ни похоти, ни, конечно, ненависти, ни, возможно, даже интереса как к человеку.

После этих слов по личику Су почему-то скользнула лёгкая тень мягкой улыбки.

Ещё раз окинув взглядом девушку, изящно сидящую рядом с ним на коленях, Минору быстро замотал головой.

— Быть не может... Я точно чувствую к тебе интерес... по крайней мере, мне так кажется.

— Как к носителю Сёрд Ая — возможно. Но как человек, Комура Су, я тебя совсем не интересую.

Захваченный врасплох её словами, Минору не нашелся с ответом.

Сам он считал, что это глупость, но в глубине души чувствовал, что, скорее всего, не прав. Её способность видеть чужие взгляды и Преломление, помогающее избегать их, вызывали в парне немалое любопытство. А вот девушка-владелица этих сил перед ним...

Мог ли он сказать, что не спрашивал себя, какой смысл был с ней знакомиться?

Левую щеку Минору защипало. Как раз в том месте, куда его неделю назад крепко ударил Дивайдер, Сайто Оливье.

Оливье обвинил Минору в том, что тот ничего не чувствовал по отношению к водителю такси, который стал жертвой Руби Ая Игнайтера. И он был прав. Минору и вправду не мог позволить Руби Аям нападать на невинных людей и хотел сотрудничать со Спецподом, чтобы предотвратить будущие убийства, но и не чувствовал никакой настоящей боли за незнакомцев, погибших от их рук. Потому что все они были ему чужими — что убийцы-Руби Аи, что убитые люди.

Это ведь какой-то изъян в моём сердце? И из-за него мой взгляд выглядит бесцветным?

Минору кусал губу, буравя взглядом пол, пока его не одёрнул нежный голос:

— Не куксись. Я ни в чём тебя не обвиняю.

— Но...

— Напротив, я даже рада. Ведь твой взгляд меня не пугает. И... наверняка мой такой же.

— Э?..

Минору бросил короткий взгляд вверх: Су снова еле заметно улыбнулась.

— Извини. Меня тоже больше интересует твоя способность, чем ты сам. Ещё с тех пор, как услышала про тебя в штабе. Ведь... наши с тобой силы — антиподы друг друга, хоть и так похожи.

Минору несколько секунд раздумывал, нахмурясь, пока наконец не понял, что Су имела в виду.

Похожи их способности были тем, что изолировали владельцев от внешнего мира.

И были полными противоположностями, потому что способность Су изолировала от видимого света, тогда как сила Минору изолировала от всего, кроме видимого света.

Пододвинувшись ближе к Минору — так, что их колени почти соприкасались — Су спросила:

— Возможно, источники наших с тобой сил очень близки. Только почему ты подпускаешь к себе один лишь свет? Вот я больше всего боюсь чужих глаз. А ты, полагаю, нет?

Вот на это я ответить не могу, — подумал Минору. Ведь Защитную оболочку придумал вовсе не он, а Сёрд Ай в его груди.

И всё же он чувствовал, что обязан ответить. Ведь Су, против своей воли видящей в цвете взглядов чувства окружающих, было до жути страшно ступить за порог этого дома... нет, даже отключить способность в салоне «копена». И всё же она пошла на это — наверняка именно ради этого вопроса.

— Я... — проигнорировав ту часть своего привычного мыслительного процесса, где он решал, о чём другим рассказывать не стоит, начал Минору. — Я тоже боюсь посторонних. Потому что они остаются в моей памяти, а я — в их. Пожалуй, то, чего я на самом деле боюсь — это воспоминания обо мне в памяти окружающих и воспоминания о них в моей голове. Но недавно я заметил, что, кажется, источник моей силы не в этом страхе. Если подумать, то будь всё так, я бы получил что-то похожее на силу шефа Хими управлять воспоминаниями...

Незаметно для себя Минору начал объяснять уже не Су, а самому себе.

— С тех пор, как я получил силу Защитной оболочки, в глубине души я постоянно думал: «это совсем не абсолютное одиночество, о котором я мечтал». Да... если бы источником этой силы был страх или отрицание, то в тот раз у меня бы ничего не получилось. Я бы не смог впустить под барьер другого человека...

— Профессор рассказывала, что ты защитил Акселератор от сильнейшего взрыва Игнайтера.

Вспомнив, что Су его слушает, Минору вздохнул и кивнул.

— ...Да. Но вышло только раз. Буквально на днях проводили эксперимент, пытаясь повторить, и всё безуспешно... Юмико-сан была вне себя.

— Хм... — услышав это, Су задумчиво наклонила голову и, блуждая взглядом по комнате, сказала: — Минору-сан. А если ничего не видно, то получится?..

— В-в смысле?

— Если твой напарник невидимый, под оболочку его взять всё равно не выйдет?

Минору надолго застыл в изумлении, после чего в панике воскликнул:

— Н... ни в коем случае! Даже если я его не вижу, это не значит, что я его не ч-чувствую... и-и вообще!.. — скороговоркой выговаривал он все возможные отговорки. — И вообще, в случае провала тобой выстрелит как из пушки! В штабе мы подготовили полиуретановые маты полуметровой толщины, и даже так у Юмико-сан от ударов нос покраснел!

С губ Су сорвался тихий смешок.

— Она точно была вне себя.

— Ага, ещё как... В общем, пока что я бы не хотел повторять эксперимент... То есть я хочу сказать, что он попросту опасен, не важно с кем, — чувствуя, как по спине скатываются капли холодного пота, Минору непонятно как всё же сумел объясниться и испустил вздох облегчения.

Однако Су как ни в чём не бывало равнодушно парировала:

— Мат вон там. — Тонкий палец указал на деревянную кровать у правой стены от окна.

— Ч-чего-о?!

Снова зависнув на добрых три секунды, Минору так неистово замотал головой, что у него аж шея заскрипела.

— Какой... нет... это, ну, конечно, матрас, но тогда, эм, у нас появляется куча других проблем... например... ну, это. — Сглотнув, Минору посмотрел на Су. — Постой... ты меня подкалываешь?

По личику эльфийской красоты пробежала тень разочарования.

— Я всего-то хотела больше узнать о наших силах... — посетовала она, опустив ресницы.

— А, п-прости, виноват! — Осознав свой промах, Минору по привычке низко поклонился. Она ведь только что призналась, что похотливые мужские взгляды приводят её в ужас, а значит, ей и в голову не могло прийти подтрунивать над Минору на такую тему.

Она просто искренне хочет помочь мне разобраться в моей способности, а я ей такую гадость ляпнул... — привычно отругал он себя, кусая губу, и поднял голову: Су уже вернулась к обычной безучастной мине.

— Что же, давай попробуем, — равнодушно объявила она. — Поглядим, получится ли взять меня под оболочку.

...Так что именно мне делать?

Рефрактор спокойно пояснила, отвечая на немой вопрос во взгляде Минору:

— Я лягу на кровать, а ты включишь способность надо мной.

— Э...

Пока Минору стоял истуканом, Су решительно встала, подошла к кровати и как ни в чём не бывало растянулась на одеяле.

— Э... — повторил он.

Су зыркнула на него сине-фиолетовыми глазами.

— Не переживай, я задействую способность на полную, так что ни ты, ни я друг друга видеть не сможем. Так мы здорово сократим этот «взаимный обмен воспоминаниями», которого ты боишься.

С этими словами Рефрактор, как и обещала, пустила в ход сверхспособность Сёрд Ая. Как и прежде, раздался негромкий гул, и элегантная фигура на кровати исчезла, словно растворившись в пространстве.

Способность всего лишь заставляла свет уличного фонаря огибать тело хозяйки... и невероятным образом полностью стирала его с глаз. Однако, в отличие от упругого кресла «копена», на мягком одеяле осталась вмятина в форме человека, выявляя, что на нём явно кто-то лежит.

— Ну, прошу, — послышалось из углубления. Но так просто взять и прыгнуть на кровать было не в силах Минору.

Может, она и невидимая, но...

Ошарашенный, парень продолжал смотреть на пустую на вид кровать. Если подумать, сейчас он чувствовал не меньше напряжения, чем когда прижимался сзади к стоявшей Юмико. Минору и представить не мог, чтобы у него хватило самообладания буквально лечь на девушку у себя на кровати. Не говоря уже о том, чтобы пустить её под Защитную оболочку...

Он уже открыл было рот, чтобы сказать, что всё-таки не может, и что всё равно ничего бы не вышло, но в последний момент ему вспомнились недавние слова Су.

«У твоей линии взгляда цвет апатии. Как человек я тебя совсем не интересую».

Наложившись на обвинение Оливье с прошлой недели, эти слова больно кольнули Минору в грудь. «Бояться других» и «не чувствовать к ним ничего» — вещи похожие, но всё же разные. Последнее включает в себя равнодушие к тому, будут другие жить или умрут. Что, если источник его силы — на самом деле не страх, а апатия? Неужели он получил оболочку, потому что глубоко в душе ему плевать на всех, пока сам он цел?

...Ну уж нет! — в сердцах воскликнул Минору про себя, крепко сжал зубы и с решимостью подошёл к кровати.

Если бы Защитная оболочка действительно была воплощением абсолютного эгоизма, желания защитить себя и только себя, то у него бы в жизни не получилось никого под неё впустить. И он не хотел, чтобы то, что произошло в «Ариакэ Хэвензшор», так и осталось случайностью — единственным нетвёрдым доказательством, что у его способности другие корни.

Стараясь не наступить туда, где должны быть ноги Су, Минору забрался коленями на одеяло. Затем осторожно коснулся пальцами, чтобы убедиться, где находится верхняя половина её тела; и опустил ладони в районе её плеч.

— ...Что ж, п-приступим.

Пробормотав так, парень глубоко вдохнул и осторожно опустился всем телом на кровать.

Деревянный каркас заскрипел, а всю переднюю часть Минору окутала поразительная мягкость.

Это был весьма странный опыт: он явно на чём-то лежал, но выглядело всё так, будто он парил над кроватью. Учитывая углубившуюся вмятину, между ним и одеялом был пятнадцатисантиметровый промежуток, но как он в неё ни вглядывался, а ничего так и не увидел.

— Э-эм... не тяжело? — мирясь с лёгким ароматом шампуня, выдавил Минору из пересохшего рта.

— Нет, всё хорошо. Я ведь тоже Джет Ай, — тут же ответил голос с привычной монотонностью.

Действительно, для усиленного тела носителя Сёрд Ая вес одного человека — незначительная ноша.

Но не тяжело ли психически? — волновался Минору. Может, всё это и затевалось как исследование его способности, но по факту её прижал к кровати незнакомец.

— А... страшно?.. — отчасти само собой вырвалось у него.

— Чуть-чуть, — подтвердила Комура Су, а затем призналась ему на ухо кое в чём неожиданном: — ...Извини. Я сказала, что только хочу узнать больше о наших силах, но это не совсем так. По правде... ещё я хотела измерить, насколько мне страшно.

— Измерить страх?..

— Да. У тебя самый безобидный взгляд из всех мужчин, кого я встречала. И я подумала: «если смогу быть рядом с ним, не пугаясь, то, может быть, однажды»... — прервавшись, невидимая девушка нежно коснулась рук Минору кончиками невидимых пальцев. — ...Видишь? Всё в порядке, я не боюсь. Поэтому не бойся и ты, Минору-сан... начинай в любое время.

Честно говоря, из её откровения Минору не уяснил и половины. Но от тепла кончиков её пальцев все его негативные мысли как ветром сдуло.

Чувствуя на душе необыкновенное умиротворение, Минору решился:

— ...Начинаю.

И, отринув все мысли о том, что будет, если всё пойдёт не так, развернул Защитную оболочку.

Ему казалось, что в комнате было мертвецки тихо, но теперь, когда барьер отсёк все звуки, стало ясно, насколько же много фонового шума не воспринимал его мозг. Шорох и рокот проезжавших перед домом машин; ставший привычным шум работы вентиляции; голоса из телевизора в гостиной, который смотрела Нориэ: все они исчезли, и настала идеальная тишина.

А затем он услышал резкий вдох.

Минору ожидал, что невидимую Су вышвырнет из оболочки и яростно вожмёт в матрац, но, насколько он мог судить сквозь пелену синего цвета, этого не произошло. Лишь одеяло чуть сменило положение. Выходит...

— ...Получилось?..

Даже в шёпоте Су не смогла сдержать удивления.

— Д-да... похоже, — тоже прошептал Минору и выдохнул воздух, теснившийся в груди.

И почему эксперимент, который с треском провалился в штабе, теперь вышел с первого раза? Так сразу и не понять. Ясно одно: Защитная оболочка способна впускать под себя других людей. А значит, источник этой силы — не страх и не равнодушие к окружающим.

Но тогда что? Какой душевный шрам создаёт этот невидимый барьер? — раздумывал парень, пока снова не услышал голос Су у своего уха:

— Вот это да... Тут и правда стена. По ощущениям похожа на пустоту... ни температуры, ни текстуры, ни трения, но совершенно твёрдая...

— Э... С-Су-сан, ты можешь касаться оболочки?

В ответ он почувствовал, как прядь её невидимых волос скользнула по его щеке — видимо, означая кивок.

— Угу, я её чувствую. Получается, её форма меняется вместе с твоей позой...

— Т-тогда буду двигаться осторожней... — невольно сглотнув, взял он на заметку.

До сих пор Защитная оболочка свободно изгибалась, держась в паре сантиметров от тела Минору. Скорее всего, сейчас она расширилась ровно настолько, чтобы вместить Су.

Значит, ни ходить, ни бегать в таком положении почти нереально, — едва подумал Минору, но тут следующие слова Су повергли его в шок:

— Кстати... что это за звук?

— Какой ещё...

Сам он уже совсем привык и почти забыл о нём, но всякий раз, как он разворачивал оболочку и изолировал себя от окружающих звуков, вместо них под барьером появлялось загадочное басистое биение. Парень списывал его на шум работы Джет Ая в его груди, считая, что тот исходит изнутри него. Однако...

— Т... так ты тоже слышишь это биение?!

— Слышу. Странный звук...

— О-он исходит из моей груди?

— Нет. Откуда-то... издалека... И почему-то... мне кажется, что где-то, когда-то я его уже слышала...

Минору умолк было в раздумьях, но Су напала на него с новой просьбой:

— Минору-сан. Я толком не могу двигаться, так что достань, пожалуйста, телефон у меня в нагрудном кармане.

— Э?! — истерично воскликнул парень и затряс головой. — Н-ни за что!

— Это ведь несложно. Ну же.

— То-тогда отключи хотя бы невидимость, чтобы я карман увидел...

— И тогда весь феномен может развалиться. Успокойся, буквально лапать меня тебе не придётся. Мы должны записать этот звук — Профессору на анализ.

Две минуты спустя...

— Э, эм...

Они отключили способности и сели рядом на кровати. Минору, невзирая на запоздало поливший холодный пот, заметил:

— Вообще-то я мог свернуть оболочку, одолжить смартфон у тебя и записать сам...

Су, прикладывавшая миниатюрный смартфон к уху, сперва удивилась, а потом пояснила:

— Но чем реже мы пользуемся способностями, тем лучше. В идеале надо было закончить за один заход.

Минору запоздало осознал, что впервые за долгое время включил способность дома. Да ещё и не один, а вместе с Су. Если поблизости были Руби Аи, они вполне могли это не пропустить.

Заметив, как он напрягся, Су вернула телефон в карман.

— Не волнуйся: я совсем недавно осмотрела округу, к тому же Радиус обнаружения моей способности — всего ничего, — успокоила его она.

— Как-как, Радиус обнаружения?..

— Да. Это расстояние, на котором Руби Аи могут почувствовать запах активации способности Джет Ая, и наоборот.

Про эту особенность Минору уже знал. Когда Руби Аи пользовались способностью рядом с ним, он чувствовал резкий запах из смеси металла и земли, можно даже сказать, звериный. Точно так же и они чувствовали способности Джетов, хоть Минору и понятия не имел, какой запах ощущают Рубины.

Чего он не знал — так это что радиус отличается от человека к человеку, к тому же настолько разительно. Парень призадумался, а Су добавила:

— Радиус обнаружения зависит от природы способности и её дальности. В двух словах, чем больше манипуляций с атомами она проводит, тем шире радиус. У Дивайдера и Акселератор, например, он довольно большой — почти двадцать пять метров. У Спекулятор и Сёрчера — наоборот, близок к нулю.

— А-а...

Представив по очереди способности перечисленных членов Спецпода, Минору кивнул.

Действительно, силы «Дивайдера» Оливье и «Акселератор» Юмико здорово меняют состояние объекта или, соответственно, его положение. Способность же Спекулятор, Профессора Исы Рири, не выходит за пределы её мозга, а «Сёрчер» Ди-Ди никакие атомы не трогает ни прямо, ни косвенно.

Но в таком случае сила, настолько вмешивающаяся в мир, как невидимость «Рефрактор» Комуры Су, тоже должна иметь широкий Радиус обнаружения.

Вновь догадавшись, о чём думает Минору, девушка слегка пожала плечами.

— Я ведь не в стекло себя превращаю, а всего лишь искривляю попадающий на меня свет — меньше, чем на мгновение. В последнем бою Руби Ай меня не замечал, пока я не подошла на расстояние вытянутой руки.

— Примерно полметра. То есть, это и есть твой... «Радиус обнаружения», да? — пробормотал Минору и подумал: А какой тогда у моей оболочки? Создание непробиваемого барьера — это точно огромное вмешательство в мир. Тогда примерно такой же, как у Оливье с Юмико?

— По словам Профессора... — начала Су, хмурясь, словно тоже о чём-то задумалась, — У твоей способности, Минору-сан, как ни посмотри, должен быть сумасшедший Радиус обнаружения, в несколько раз больше, чем у Дивайдера... Настолько серьёзно твоя Изоляция воздействует на пространство. Но данные битв с Байтером и Игнайтером этому противоречат: по ним он — самое большее десять метров. Она сказала, что это очень странно...

Ненадолго прервавшись, девушка пристально посмотрела на Минору взглядом загадочных фиалковых глаз.

— Но, побывав в твоей оболочке, я, кажется, поняла. Наверное, твоя сила испускает запах в момент активации, но как только оболочка полностью формируется, она блокирует даже сам Радиус обнаружения. Та стена — и правда абсолютный изолятор. В тот момент я ощущала, будто действительно попала в мир, где есть только мы с тобой... Быть может, в этом суть твоей силы.

Плавно поднявшись вслед за этими словами, Су прошла к двери, сжала ручку бледной ладонью, но затем замерла и, не поворачиваясь к Минору, сказала:

— Расскажи о нашем эксперименте Профессору... Приятно было побеседовать. А, и суши были прекрасные. Спасибо, и до встречи.

Дверь, щёлкнув, отворилась, и когда Су чуть повернулась на выходе из комнаты, Минору показалось, что её губы украшала лёгкая улыбка.

Два дня спустя, тридцатого декабря, два часа дня.

Минору стоял перед тропинкой, ведущей в глубину парка Тояма — к базе Спецпода — не решаясь на неё ступать.

Позавчера он, конечно, согласился рассказать Профессору о том, как прошёл их с Су спонтанный эксперимент, но... как прикажете это объяснять? Едва познакомившись, он пригласил Су на ужин, потом они поболтали в его комнате, а в конце он попробовал впустить её под оболочку у себя на кровати, и у них всё вышло с первого раза... какие детали ни опускай, а рассказ получится дикий.

— И вообще, почему именно я должен про это рассказывать?.. — пробормотал Минору, натянув шарф на нос и спрятав руки в карманах пальто.

Одной Профессор ещё куда ни шло. Главный вопрос в том, что сказать Юмико, которая несколько дней назад участвовала в таком же эксперименте и до того не преуспела, что даже ободрала нос.

Ну ничего, Юмико-сан уехала либо на праздники, либо на задание. Точно. Да. — без всяких оснований постарался уверить себя Минору и, пошатываясь, зашагал по тропинке.

Дойдя до штаба Спецпода, внешне представляющего собой захудалую пятиэтажку, он зашел в древний лифт. Створки со скрежетом распахнулись, и последний этаж встретил его простором огромного зала.

Минору вышел из лифта, стараясь вести себя как можно тише. Похоже, его желание исполнилось: кроме Сайто Оливье, сидящего по-турецки перед широким телевизором, да Рири, изучавшей монитор в научном уголке, в помещении никого не наблюдалось.

Незаметно испустив вздох облегчения, а затем вздохнув ещё раз — уже для храбрости — Минору поздоровался:

— В-всем привет.

Профессор помахала в ответ; ссутулившийся Оливье только поёжился: видимо, погрузился в набор уровней в какой-нибудь старенькой RPG.

Натянуто улыбнувшись, Минору переобулся в тапочки.

— Миккун, прости, но совещание задержится на пятнадцать минут, — крикнула ему Профессор с той стороны зала.

— А, хорошо, [4] — кивнул тот и, осмотревшись в поисках занятия, для начала примостился на диван позади Оливье.

65-дюймовый экран за Расщепителем показывал JRPG из какой-то наверняка знаменитой серии игр, названия которой Минору не знал и на этот раз. Судя по угловатым моделям, игра, скорее всего, вышла в начале века. Из звуковой панели под телевизором раздавалась напряжённая музыка, а на экране бушевал здоровенный монстр.

У него бой с боссом? Значит, будет чем развлечься до начала совещания, — подумал Минору и увлечённо наклонился поближе, как вдруг заметил что-то странное.

Жуткий монстр-босс посередине экрана собирался вот-вот обрушить какую-то мощную атаку на команду главного героя, но та совершенно ничего не предпринимала. Бой проходил не пошагово, а в реальном времени, так что если ничего не нажать, то враг преуспеет. Более того, при ближайшем рассмотрении двое из трёх членов группы уже лишились полосок здоровья и разбитые лежали на земле.

Видя, что и здоровье последнего уцелевшего уже горело красным, Минору наклонился посмотреть на руки Оливье: те сжимали контроллер, не выказывая ни малейших признаков движения. Может, у него какой-то план, и он специально даёт боссу себя бить? Но такими темпами его ждёт только полный разгром...

Немного поколебавшись, Минору окликнул не реагировавшего на него парня:

— Эм... Оли-Ви-сан... — Ноль внимания. Он попробовал громче: — Оли-Ви-сан, сейчас проиграешь!

Спина Дивайдера выпрямилась, как на пружине.

— Э, а... А-а!

Вскрикнув в унисон с Оливье, лишившийся соратников главный герой испустил последний вздох. Экран залили серые краски, а посреди него неумолимо образовались два слова: «Game Over».

— А... а... А-а-а...

Выронив из рук контроллер, Расщепитель понуро опустил плечи, застыл в таком положении на несколько секунд, а затем, тряся головой, простонал:

— Вот же, а ведь до финального босса было всего-то рукой подать!..

Протяжно вздохнув, он потянулся к приставке неподалёку и достал диск: экран переключился на главное меню.

Когда диск оказался в коробке, Оливье повернулся к Минору и подавленно улыбнулся.

— Йо, Миккун. Сколько зим.

— Д-да... давно не виделись.

К удивлению Минору, на как всегда прекрасном лице Оливье красовался мозольный лейкопластырь телесного цвета — на правой щеке. За чёлкой и синей оправой очков тоже виднелось что-то похожее на волдыри.

Сам Оливье, проигнорировав взволнованный взгляд товарища, посмотрел на коробочку как в последний раз, перевёл взгляд на Минору и спросил:

— Миккун, у тебя такая приставка есть?

— А? Д-да... была где-то... — кивнул тот. Последняя модель была ему даже близко не по карману, но в детстве Нориэ обожала ту, что на два поколения старше, и она до сих пор пылилась в гостиной на полке с видиками.

Тогда Оливье швырнул коробку Минору на колени:

— Ну, держи.

— А?! — выпучил он глаза. — Н-но ты же не допрошёл! Сам же сказал, что скоро финал!

— А, ну, — непринуждённо пояснил Оливье, пожимая плечами, — просто я дропаю игры, в которых проиграл, такие дела.

— Проиграл?.. Но ты ведь сохранился? Почему просто не переиграть?.. — задал Минору очевидный вопрос, и Оливье, задумавшись, плюхнулся на диван рядом с ним. Затем положил ногу на ногу, опёрся затылком на ладони и пробормотал:

— ...Ну смотри, Миккун. Что такое сейв в ролплее?

Не вполне поняв значение жаргона, Минору, немного замешкавшись, выдал размытый ответ:

— Сейв... разве не просто сохранение прогресса игры, которое хранишь, например, на карте памяти?

— Ну, так-то оно так. Но это с точки зрения реального мира, когда мы обсуждаем игру по эту сторону экрана. А вот по ту сторону... что такое сейв для героев и дьявола, который им противостоит?

— А-а... — Уловив, наконец, к чему ведёт Оливье, Минору склонил голову в раздумьях. — Тогда... магия или какое-то чудо? Во времена, когда в играх ещё не было сохранений, их роль выполняли пароли; кое-где они ещё, кажется, назывались «заклинаниями воскрешения».

— Во-во. Но знаешь... — Оливье умолк, и лицо его стало зловещим. Он продолжил, мрачно понизив голос: — Если так, то почему дьявол не может сохраняться? Не знаешь?

— Э-э...

— Он ведь тоже в своём роде старается как может. Продумывает разные тактики, натравливает на героев своих слуг и тому подобное. Иногда это даже срабатывает как по маслу, и команда героя наконец-то погибает. И что он потом делает, празднует заслуженную победу? Нет! Герой одному только ему доступной «магией сейва» отматывает весь мир назад. И будет отматывать ещё и ещё, пока дьявол не помрёт. Будь я дьяволом, взбесился бы и всё бросил.

Когда Оливье закончил, ошалело слушавший всё это Минору ещё несколько секунд пробыл в прострации, а потом спросил:

— То есть когда ты сказал, что «дропаешь игры, в которых проиграл», то не имел в виду, что не можешь продолжить с сохранёнки, а что это, как бы... было бы нечестно? Так при смерти команды своего героя ты по сути признаёшь, что дьявол победил... правильно?..

Оливье грустно улыбнулся и обмяк на диване.

— Да уж, вслух звучит нереально глупо. Чтоб ты знал, не я придумал это правило — «сохраняться нечестно». Но, как бы сказать... в какой-то момент эта идея просто засела у меня в голове, и я больше не смог нормально смотреть на героя, который как ни в чём не бывало воскрешается на контрольной точке...

— Э-эм... я более-менее согласен и понимаю, но... — пробормотал Минору и растерянно посмотрел на героя и героиню на обложке игры. Оливье коротко усмехнулся и ткнул товарища локтем.

— Не парься, я не заставляю тебя играть по моим правилам.

— Л-ладно... А, так вот почему ты всегда копишь уровни как не в себя? Чтобы случайно не погибнуть?

— Типа того. Правда, скука смертная... Но в игре до первой смерти есть и свои интересные особенности.

— А? — повернулся Минору к Оливье: тот пробормотал, глядя в потолок:

— Например, можно зафармить уровень до максимума и подготовить всё что только можно, но зазеваться на секунду — и всё, нет твоего героя. Или, скажем... в любой момент даже маленькая ошибка может стоить тебе всего. — Едва закончив, Дивайдер вытянул ноги, ловко поднялся и, вернувшись к привычному безмятежному выражению лица, добавил: — О, вот и совещание подоспело. Идём.

Спрятав подаренную игру в портфель, Минору проследовал за Оливье. А в голове у него всё крутился ещё один вопрос, который он так и не успел задать.

Кто же рассказал тебе о правиле «сохраняться нечестно»?

Зона для совещаний, бывшая частью исследовательского уголка Профессора, состояла из восьмидесятидюймового экрана и выстроенных перед ним складных стульев. На одном из них уже ждал невесть когда появившийся Даймон Денджиро, или Ди-Ди — как всегда в фирменной кепке с камуфляжным раскрасом.

— О, здорова! — поднял руку Сёрчер, завидев Минору.

Поздоровавшись в ответ, парень сел рядом с Оливье и только было удивился, что Юмико всё-таки не придёт, как позади тут же раздался воздушный хлопок. Не успел Минору обернуться, а перед его лицом уже трепыхалась серая плиссированная юбка.

— Простите, задержалась.

Поклонившись в знак извинения, Акселератор — Адзу Юмико — заняла место справа от Минору. А затем, с удивлением обнаружив, как окаменело его лицо, поинтересовалась:

— ...Чего это ты такую морду состроил?

— Н-нет, ничего, не важно, — замотал он головой, вытянувшись по струнке. К счастью, в этот момент прозвучал спасительный хлопок Профессора Рири.

— Отлично, все в сборе. Извините, что пришлось собрать вас во время праздников, но Рубины тоже не планируют отдыхать. Итак, Ди-Ди, не доложишь ли для начала о позавчерашней битве?

— Не вопрос! — как всегда беззаботным тоном отозвался тот и быстро затыкал по экрану смартфона. На огромном настенном дисплее появилась чья-то фотография во весь рост. Фото было обработанное, сделанное ночью инфракрасной камерой, поэтому кадр вышел довольно зернистым, но черты лица и сложение тела можно было разобрать.

Заголовок над ней гласил: «Подтверждённый носитель красного Сёрд Ая, порядковый номер 11: Трансер». Помнится, Игнайтер был девятнадцатым; стало быть, этого Трансера обнаружили раньше. Так сказать, ветеран.

Позволив Минору, который видел фото впервые, подольше его рассмотреть, Ди-Ди начал:

— ...Позавчера после обеда был дождь, и мы с Оли как всегда патрулировали центр, так вот круг эдак на пятнадцатый мы, аллилуйя, наконец-то его почуяли. Мы как раз были в Оотэмати, а Трансер — совсем рядом, в Акасаке.

— А?! — едва заслышав, Минору приподнялся с места. — Позавчера... в Акасаке?! Т-тогда та жуткая авария?..

— Угу, её спровоцировал он, — подхватила Профессор, занявшая «учительский» стул рядом с экраном. Её детское личико было необычно сурово. — Манипулирующий водой Руби Ай, кодовое имя... нет, кличка, которую он дал себе сам — «Трансер». Заслуженный ветеран и крупная фигура среди подтверждённых Руби Аев.

Слушая её объяснение, Минору ещё раз взглянул на дисплей.

На фотографии стоял паренёк примерно его возраста, ничуть не похожий ни на ветерана, ни на крупную фигуру. Судя по освещенной половине его лица, выглядел он интеллигентно, да и прямая короткая стрижка отлично подходила образу примерного ученика.

И этот паренёк учинил такую аварию?..

Догадавшись о сомнениях Минору, Профессор рассказала подробнее:

— Вблизи Акасаки улица Аояма переходит на склон и упирается в перекрёсток. Трансер этот склон заморозил и устроил аварию из нескольких десятков автомобилей, фуры и бензовоза. Бензовоз вспыхнул. Семь погибших, одиннадцать раненых. Страшная трагедия. Кажется, в Бюро безопасности Национального полицейского агентства настолько переполошились, что пригрозили следователям на месте происшествия завести дело о нарушении общественной безопасности, чтобы те списали это на несчастный случай... Как бы то ни было, вот насколько опасен этот человек. Его способность не только сильная, но и со множеством применений, а главное, все эти возможности он знает как свои пять пальцев.

— Со множеством применений?.. В смысле?..

— Носители Сёрд Аев, что Джеты, что Рубины — трёх месяцев от роду; можно сказать, все как один младенцы. Даже мы, члены Спецпода, до сих пор не освоили наши способности в полной мере. То же относится и к врагу. Взять, например, последнего, Игнайтера: он только-только начинал развивать в себе истинную суть своей силы — «разделять воду на кислород и водород». Можно сказать, именно поэтому мы одержали победу... — После этих слов Профессор постучала ногтем по ЖК-экрану. — Но этот Трансер — другой. На данный момент он близок к полному контролю над своей способностью. Ди-Ди, продолжай, — Рири отошла. Заняв её место, Ди-Ди вернулся к докладу:

— Так-с. В общем... Когда мы приехали на место преступления, Трансер, само собой, уже свалил, но краем носа я всё-таки уловил его запах. Мы спешились и рванули за ним, и он удачно пошёл через Аоямское кладбище, так что мы начали в полной готовности — я с винтовкой, Оли с мечом...

Прервавшись на этом моменте, Ди-Ди бросил взгляд на Оливье, призывая продолжить. Тот, однако, просто молча сидел, с угрюмым видом сложив руки на груди. Тогда Ди-Ди вздохнул, откашлялся и продолжил:

— ...Урок с прошлого боя мы усвоили, так что в этот раз Оли был в морозоупорном костюме, разработанном Профессором. Он был настолько полезен, что Оли даже удалось серьёзно ранить Трансера, но... потом он вытащил из рукава уже свой козырь и... — На этот раз он посмотрел на Профессора и повесил голову, словно нашкодивший ученик. — И доказал нам, что вы были правы, когда предположили, что он отверг наше изначальное «Фризер» и назвался Трансером, потому что может не только замораживать воду, но и испарять её. Мы были к этому готовы, но что застало нас врасплох, так это что его выброс пара оказался горяченным, и Оли принял его в лоб. Ну, пока я его вытаскивал, Трансер и смылся... вот, в общем-то, и всё.

— Ясно. — Выслушав доклад Ди-Ди, Профессор вытащила руки из карманов, положив их на бёдра, и тряхнула косичками. — Это я виновата — не предусмотрела, что выброс пара сопровождается жаром. Поэтому не вините себя в его побеге. Но Ди-Ди... нет, спрос с тебя, Оли-Ви. Почему с момента, как Ди-Ди почуял силу Трансера в Акасаке, и до конца битвы на кладбище ты ничего мне не сообщил?

Профессор наградила его строгим взглядом, но высокий мечник продолжал молчать. Наконец он медленно поднялся и поклонился.

— ...Простите. Я решил, что мы с Ди-Ди справимся и сами.

— В таком случае ты мог бы сперва отрапортовать, а потом добавить своё мнение, — тут же отрезала Профессор. Хоть на вид ей было едва ли десять, давлению во взгляде её карих глаз позавидовал бы любой учитель в школе Минору.

— Оли-Ви, ты не решил, что вы с Ди-Ди справитесь сами; ты просто хотел победить Трансера в одиночку. И не отрапортовал, потому что не хотел, чтобы тебе мешали. Так?

Безмолвно застывший Оливье потупил взгляд. Юная заместитель руководителя продолжала, лишь слегка смягчив тон:

— ...Мы вычурно зовёмся «Специальное подразделение Департамента здоровья и безопасности», но по факту мы всего лишь временная мера правительства, которое не может определиться, что делать со всей этой ситуацией с Сёрд Аями. Даже я не знаю всех деталей о «Комитете противодействия инциденту 3Е», но на данный момент мнения разделились между «сохранять Сёрд Аи в секрете до тех пор, пока мы полностью не изучим их» и «предать всё огласке, подготовить соответствующий закон и обезвредить все Сёрд Аи». Если выбор падёт на второй вариант, нас всех тут же отправят на операционный стол. — Заметив затаившего дыхание Минору, Профессор изогнула уголки тонких губ в циничной улыбке. — На самом деле мы можем действовать относительно свободно от хватки Комитета 3Е лишь потому, что какие-то бюрократы и крупные политики из Министерства здравоохранения, труда и благосостояния решили, что Спецпод пригодится им в каком-то политическом конфликте. То же самое и с Особотрядом Сил самообороны, которых недавно повстречали Миккун и Юкко-чан, но у нас в любой момент могут отобрать и бюджет, и полномочия без объяснения причин... Поэтому я считаю, что крайне важно, чтобы хотя бы друг другу мы могли доверять безоговорочно. Как раз поэтому, Оливье, меня гораздо больше расстроило, что ты не связался со штабом... нежели что мы упустили Трансера.

— Вот-вот, будь с нами чуток пооткровенней, Оли, — вмешался Ди-Ди, едва только Рири закончила отчитывать. — Не пора бы рассказать, чего ты так зациклился на этом Трансере?

На этот раз тишина провисела гораздо дольше.

Стало так тихо, что был слышен шум автомобилей, проезжающих по Мэйдзи... пока его не прервал короткий скрип: это Оливье положил руки на спинку складного стула, низко поклонившись.

— ...Простите, я пока не могу вам рассказать, — не поднимая головы, выдавил Дивайдер. — Потому что для меня это не менее важно, чем исполнять обязанности в Спецподе... чем остановить убийства Руби Аев. Но я больше не буду пытаться завалить его в одиночку. Я уже понял, что в нынешнем состоянии... своими силами его победить не могу.

Минору, пораженный этими словами, широко распахнул глаза. Он и представить не мог, чтобы всегда невозмутимый как скала Сайто Оливье, обладатель не имеющей себе равных в мощи способности разрезать всё и вся утверждал, что не может кого-то победить.

Когда же Оливье выпрямился и увидел на соседнем стуле опешившего Минору, то горько улыбнулся, а затем ошеломил его и того больше:

— Миккун, врежь мне.

— Э... А?!

— Не так давно я обвинил тебя в нерешительности и вмазал со всей силы. Сказал, что не понимаешь цены жизней людей, ставших жертвами Руби Аев.

Минору рефлекторно коснулся левой щеки и тут же опустил руку.

— Нет... я получил за дело...

— А я такой же. Трансер, может, даже опаснее Игнайтера, а я поставил личные обстоятельства выше чужих жизней, бросился в бой и в конце концов дал ему уйти. Если он успеет ещё кого-нибудь убить, это будет на моей совести. Я не имел права тогда тебя поучать. Так что... бей.

Минору сглотнул. Потом отвёл взгляд от Оливье и ещё раз покачал головой.

— ...Не могу. Я... не могу так просто кого-то ударить.

Впрочем, ответил он так лишь из страха, что если поступит как ему велели и ударит Оливье, то несмываемое ощущение удара навечно останется на его кулаке.

Справа донёсся вздох Юмико. Оливье тут же состроил нарочито расстроенную физиономию и рассмеялся: — Ха-ха, ладно-ладно. Извиняй, не хотел, чтобы всё вышло так нелепо. — После чего он повернулся к Профессору и ещё раз поклонился. — Серьёзно, простите меня. Больше не повторится.

— Принято, — коротко ответила заместитель руководителя. По ее лицу явно читалось, что какие-либо еще слова будут пустым сотрясением воздуха. — На этом обсуждение позавчерашних происшествий закончено. У нас ещё будут дождливые дни, чтобы поквитаться с Трансером. Я проанализирую всё, что мы узнали, и в следующий раз мы его точно не упустим.

Затем разговор перешёл к административным темам, вроде бюджета Спецпода и противодействия СМИ. Минору слушал вполуха: слова Оливье не выходили у него из головы.

Что-то настолько же важное, как работа на Спецпод...

У Оливье есть что-то, не уступающее, а то и превосходящее по важности миссию, так сказать, Джет Аев — предотвращение нескончаемых убийств.

Честно говоря, Минору до сих пор не мог почувствовать всей серьёзности этой миссии. Он и сам был здесь, чтобы с помощью шефа Хими воплотить мир, где никто его не знает, как только бедствие Сёрд Аев пройдёт стороной.

А что настолько важное могло бы заставить меня отказаться от сделки? — на мгновение задумался парень. — Пожалуй, что-то уровня жизни Нориэ-сан, — тут же ответил он себе.

Быть может, у Оливье тоже что-то похожее? Он должен любой ценой одолеть Трансера в одиночку ради кого-то, кто ему дороже всего на свете?

Если так, то, наверное, это ещё одна месть? Как с Юмико, когда она зациклилась на Игнайтере, из-за которого её бывшая напарница, Икома Санаэ, теперь спит беспробудным сном в квартире 404, этажом ниже.

Прекратив строить догадки, парень снова бросил взгляд на Оливье: увы, тот сидел к нему боком, понурив голову, так что Минору не смог понять, что выражает его лицо.

— Что же, больше нам нечего обсуждать в этом году. Все свободны.

Едва Профессор объявила об окончании, как Оливье поспешно встал и направился к лифту. Ди-Ди — похоже, решив не оставлять его в одиночестве — пошел следом.

Они и правда близкие друзья... — невольно подумал Минору. И тут же подпрыгнул на стуле от внезапного оклика Профессора:

— Миккун, Юкко-чан, простите, что прошу, но не могли бы вы задержаться на час-два? Продолжим с того, на чём остановились: у меня есть ещё несколько идей.

— Коне-ечно, я даже специально ради этого шлем с мотоцикла захватила, — язвительно согласилась Юмико, вызвав неловкую улыбку на лице Рири.

— Тебе не кажется, что это лишь усугубит чувство отторжения между вами двумя?

— Ну снова нос обдирать я уж точно не буду!

Наблюдая за пылким разговором и ломая голову над тем, как бы всё объяснить, Минору робко поднял руку:

— Э-эм, Профессор. Это, а Комура-сан сегодня не придёт?

— М? Старший или младшая?

— А, ну... младшая.

— Хинако-чан? Наверное, у себя в комнате. Обычно она просто смотрит совещания по трансляции.

— П-простите, «Хинако... -чан»? Я, эм, имел в виду Комуру Су-сан...

Профессор виновато улыбнулась и пожала плечами.

— А-а, извини, это её прозвище. Её имя пишется иероглифом «хина», вот я и зову её «Хинако-чан»... Секундочку... Миккун, разве вас представили друг другу?

— Нет... Видите ли, позавчера Комура-сан сторожила мой дом, вот и удалось познакомиться, а потом...

— Э-э, она же была невидимой? — вдруг взволнованно перебила Юмико, до того не проронившая и слова. — И ты всё равно её заметил?

— Нет, даже не заподозрил. Я просто проходил мимо пустой припаркованной машины, а она возьми да окликни меня...

— Что?! — воскликнула Юмико, и даже почему-то Профессор вторила ей в один голос.

— У-удивительно. Чтобы Рефрактор, да сама показалась кому-то, с кем едва познакомилась... — Профессор, уперев руки в бока, выпучила глаза и удивлённо моргала.

А Юмико, напротив, мгновенно оправилась от изумления и, как показалось Минору, даже немного нахмурилась.

Сам же Минору, изо всех сил пытаясь придумать, как бы рассказать как можно меньше неудобных деталей о визите Су, продолжил:

— Эм... т-так вот. До сих пор я понятия не имел, что она охраняет мой дом, пока я хожу на задания, и всё как-то закрутилось-завертелось... ну и… в итоге я пригласил её на ужин?..

— Ну ты даёшь, — с новой неловкой улыбкой покачала головой Рири. — И ничем хорошим это не кончилось, да? Поэтому я всё время и откладывала ваше знакомство. Но пойми, у Хинако-чан есть свои причины...

— Э, нет, эм, вообще-то не совсем... она зашла и поужинала вместе с нами — со мной и с сестрой...

— А-А-А?! — снова закричали в унисон два девичьих голоса, слегка разных по тону.

— Ну-ка постой-ка, Уцуги-кун! Она ела вместе с вами... то есть как, без невидимости?..

— Да, — кивнул Минору ошарашенной Юмико. Девушки надолго лишились дара речи.

— Но ведь Миккун... — немного погодя спросила Профессор слегка охрипшим голосом. — У Хинако-чан есть... так сказать, и другие, естественные обстоятельства, кроме способности Преломления...

Сомневаясь, можно ли ему об этом говорить, парень выдал туманный ответ:

— Вы сейчас... о линиях взгляда, так?

— Чего? Она даже это рассказала? Сама?

— Да. — Уже который раз по счёту на лицах девушек возникло изумление. Рассудив, что такими темпами до конца он никогда не доберётся, Минору набрал побольше воздуха и залпом довершил рассказ: — Итак, Комура-сан заметила, что её Преломление и моя Изоляция очень похожи, и предположила, что если я возьму под оболочку кого-то невидимого, то что-то может и получиться... Поэтому, эм, мы провели эксперимент в моей комнате. И когда мы попробовали, то неясно почему, но... ну, у нас, похоже, получилось с первого раза. Комура-сан записала звук под оболочкой, чтобы вы изучили, и попросила меня всё объяснить. Так что, ну... как-то так.

Ближе к концу объяснение стало совсем уж невнятным, но, как бы то ни было, Минору рассказал всё, что должен был, и глубоко вздохнул, вытирая пот со лба рукавом.

На целых пять секунд в зале повисла гробовая тишина.

Наконец Профессор медленно подняла руку и выставила дрожащий указательный палец в сторону Минору, будто без конца тыкала в невидимую кнопку.

— П-подожди-ка, — едва ли не шёпотом поинтересовалась она. — Давай... сперва проясним одну вещь. Ты сказал, что «у вас, похоже, получилось с первого раза». Я правильно понимаю, что ты смог пустить Хинако-чан... Рефрактор под Защитную оболочку? Более того, с первой попытки?

— Э-э-эм...

Минору заколебался, предчувствуя, что если он сейчас даст положительный ответ, то спровоцирует череду не самых приятных событий. Но отрицать было уже поздно... Он нехотя кивнул.

— Да, смог... можно и так сказать... наверное.

И снова штаб Спецпода погрузился в безмолвную тишину.

Рири опустила, почти уронила, руку в исходное положение и простонала:

— Сказать, что я удивлена — это ничего не сказать... Дело в том, что Хинако-чан была невидима, или же в чём-то ещё?.. Придётся провести много самых разных экспериментов...

Дальше Профессор перешла на совсем уж неразборчивое бормотание и принялась наматывать круги перед экраном. Минору искоса глянул на Юмико: та сидела, скрестив ноги, на соседнем стуле.

Даже посреди зимних каникул Акселератор носила всё тот же чёрный блейзер. Когда их взгляды пересеклись, она на мгновение показалась удивленной, но потом вдруг моргнула, словно что-то поняв, и быстро отвернулась, продолжив смотреть вперёд.

В профиль она выглядела будто бы даже подавленной. Едва Минору об этом подумал, как Юмико крепко зажмурилась, будто чего-то испугалась. Её руки, крепко сцепленные на коленях, мелко тряслись.

Однако девушка не дала Минору времени понять, что означает её поведение. Спустя всего секунду она распахнула глаза, повернулась к нему и приятно улыбнулась.

— Ах, ну и прекрасно! Не придётся сегодня нос обдирать! — довольно хлопнула она в ладоши, после чего повернулась уже к Профессору. — Раз такое дело, передаю пост подопытной свинки Комуре-сан?

— М?.. А, хорошо...

— Тогда пойду обратно к себе. Я ведь всё-таки школьница, иногда и учиться надо. Всем спасибо, всем хорошего дня, — ровно произнесла Юмико, поднялась, больше не удостоив Минору даже взглядом, и прошла к лифту. Спустя несколько секунд после того, как её шаги стихли за скрипучими створками, Профессор протяжно вздохнула.

Лишь тогда Минору, рассеянно проводив Юмико взглядом и забыв даже попрощаться в ответ, пришёл в себя и повернулся к Рири. Посмотрев на него, четвероклассница-командующая заявила с лёгкой грустной улыбкой:

— Вот поэтому я не гожусь в лидеры.

— Ч-что?

— Я могу вычислять число Пи до бесконечности, но не могу предугадать поведение человеческого сердца даже на секунду вперёд. Жизненный опыт нельзя одолжить или вычитать в книгах...

— Эм... о чём вы... — Минору недоуменно наклонил голову.

Всё так же горько улыбаясь, Профессор опёрлась спиной на соседний стол и ни с того ни с сего спросила:

— Скажи, Миккун, ты когда-нибудь влюблялся?

— А?!

Сперва он подумал, что это шутка, и собрался было неловко посмеяться в ответ, но тут же понял, что это серьёзный вопрос, и замолк. А немногим позже — медленно покачал головой.

— Нет... не припомню.

Ни тоска по почившей Вакабе, ни любовь и уважение к Нориэ, разумеется, не были романтической любовью. Иногда он бегал по утрам вдоль Аракавы вместе с Миновой Томоми, подругой из клуба лёгкой атлетики школы Ёшики, но если бы его спросили, влюблён ли он в неё, Минору бы твёрдо ответил «нет».

— Понятно. И я, — кисло поддержала Профессор. — Вернее, я помню, как тремя месяцами ранее меня немного интересовал один одноклассник, но это чувство исчезло, когда я получила Сёрд Ай и силу Размышления.

— Н... но почему? Не могло же быть так, что ваши чувства к кому-то стали травмой, подпитывающей Сёрд Ай?..

— Да, не могло. Но я слишком увлеклась желанием получить интеллект, которым десятилетний ребёнок обладать не может. Жадно впитывала ответы на любые вопросы, даже совсем ненужные... даже те, на которые не стоило искать ответы. И в результате я упустила шанс самой найти настоящие ответы о человеческих чувствах...

Из бормотания Профессор Минору не понял и половины.

Ещё раз осмотрев прислонившуюся к столу девочку с косичками и в белом халате поверх джинс и свитера, он робко поинтересовался:

— Эм... это как-то связано с тем... что вы как-то говорили, что «нашли, в чём смысл жизни»? И раз вы нашли ответ, то больше нет смысла пытаться понять, как работает любовь?..

— Что-то в этом роде. Не то чтобы смысла не было, просто я потеряла всякое желание узнать ответ. Конечно, я не против получить само знание... информацию, но не более того. Поэтому я и хотела послушать твою историю, Миккун... но, видимо, не судьба, — усмехнулась Профессор.

— Простите, что разочаровал, — вжав голову в плечи, извинился Минору. Но... к чему вы это ни с того ни с сего?

— А, это я пыталась определиться, что должна ставить во главу угла: изучение твоей способности или психическое здоровье членов Спецпода.

— Ч-чего? Психическое здоровье?..

— Угу. Но я уже нашла ответ... Миккун, смена задания. Отложим эксперимент на потом, а ты пока спускайся на четвёртый этаж к Юкко-чан и позвони по интеркому.

— Э?! — удивился парень неожиданным указаниям и на автопилоте повторил: — П-позвонить... а потом что, просто вернуться?

— Ну нет. Что я тебя, по-твоему, хулиганить посылаю? Как позвонишь... а-а, в общем, удачи. Как-нибудь разберёшься.

Минору, хоть и не совсем понял задание Профессора, зашёл в лифт и спустился на этаж ниже. Затем прошёл по обветшалому коридору, минуя квартиру 403, выданную ему на случай, если он всё-таки решит переехать, и остановился перед 404-й, в которой жила Юмико и лежала в коме Шутер, Икома Санаэ.

Перед тем, как уйти с пятого этажа, Юмико определённо вела себя необычно. Откровенно говоря, Минору не мог припомнить, чтобы она хоть раз так широко улыбалась. Но в чём именно дело, и зачем Профессор дала такое странное поручение? Оставалось только ломать голову.

Конечно, даже Юмико в глубине души будет недовольна, если с ней эксперимент раз за разом терпел полный провал, а едва только её сменила Комура Су — прошёл как по маслу… Но, скорее всего, успехом они обязаны лишь невидимости Рефрактор, так что Минору не видел причин переживать по этому поводу.

И о чём, по мнению Профессора, я должен с ней говорить?.. — гадал парень, робко нажимая кнопку звонка.

Динь-дон.

Звонок тут был самый обычный. Через добрый десяток секунд из динамика наконец донёсся холодный голос:

— Да?

— Это У… Уцуги.

— ...Чего тебе?

— А... ну... — Он замешкался с ответом, ведь дальше Профессор вместо указаний лишь пожелала удачи. Только он не имел ни малейшего представления, что теперь с этой удачей делать.

Из динамика послышался лёгкий вздох, а немного погодя щёлкнул замок, и дверь отворилась.

За дверью в полумраке стояла Юмико, всё ещё в школьной форме.

— В чём дело? — хмурясь, повторила она. Минору разинул рот, но так и не придумал, что сказать. В конце концов он с неохотой выложил всё как есть:

— В общем... Профессор послала меня поговорить с тобой.

Акселератор тут же глубоко вдохнула и, оправдывая прозвище, недовольно затараторила:

— Что ж, значит, задачу ты уже выполнил, скорее пойди к ней и передай, что со мной всё хорошо. Пока!

Юмико тут же попыталась закрыть дверь, а Минору растерянно отступил на шаг.

Тусклый свет с лестничного пролёта разогнал полутьму за порогом квартиры.

И тогда Минору ясно увидел: глаза Юмико покраснели в уголках, а на щеках блестели дорожки от слёз.

Парень тут же, толком не понимая, что делает, протянул руку и крепко схватился за край двери.

Девушка, похоже, догадавшись, что он что-то заметил, прикрыла глаза рукой и отвернулась.

— Ну что ещё?! Я же сказала, всё хорошо! Давай, возвращайся! — Её крик в сухом зимнем воздухе прозвучал особенно резко.

— Н... но...

— Иди уже! Оставь меня в покое!!!

Под конец голос Юмико совсем задрожал. Впрочем, вскоре она сдалась, отпустила ручку двери, шмыгнула и принялась яростно тереть глаза.

— Наверняка ты сейчас чего-нибудь лишнего навыдумывал…

— Э...

— И мне бы не хотелось, чтобы ты сохранил это недопонимание.

— Э...

— Заходи. Объясню всё как можно короче.

На этот раз она позволила Минору войти в среднюю комнату. Большую часть из шести татами паркетного пола занимали письменный стол, узкая кровать и большое кресло-подушка.

Судя по всему, это была комната Юмико, хоть из-за спартанской обстановки и не скажешь. Занавески — простые голубовато-зелёные, на стенах ни одного постера; пожалуй, лишь туалетный столик мог выдать в комнате жилище девушки. Он, да валявшаяся в углу кровати плюшевая игрушка, чем-то напоминающая оленя (из-за сплошной чёрной переносицы, придававшей игрушке комичный вид, Минору оставалось только гадать, что это на самом деле за зверь).

— Это олень? — ожидая без дела у кровати, поинтересовался он, чтобы завести хоть какой-то разговор.

— Вилорогая антилопа. Или вилорог, — бросив короткий взгляд на оленеобразное, пояснила Юмико.

— Вило... рогая антилопа?.. И где они обитают?

— Средний запад Америки. Самое быстрое травоядное... — добавила девушка и указала на кресло-подушку у кровати. — Присаживайся.

Когда Минору робко примостился на круглую подушку, Юмико села на кровать, шлёпнула плюшевую антилопу себе на колени и обняла её. Акселератор ненадолго притихла, и юноша наконец осмелился взглянуть на её лицо.

Ему не показалось: глаза у неё были красные. И голос звучал более хрипло, чем совсем недавно, на пятом этаже.

Простыла? Или аллергия не в сезон?

Зыркнув на Минору, во всю отрицавшего очевидный вывод, Юмико резко перешла прямо к сути:

— ...Ладно, признаю. Да, наверху я просто притворялась. А как только сбежала сюда — забилась к себе в комнату и ревела как маленькая.

— ...Как м-маленькая?

— И ещё дубасила эту игрушку.

— ...Д-дубасила?

До сих пор Адзу Юмико ни разу не дала усомниться в своей непоколебимой уверенности, и у Минору при всём желании не получалось представить её плачущей и вымещающей злость на плюшевой игрушке. Да и с чего бы ей...

— И вот тут ты всё неправильно понял! — вдруг выпалила она.

— Ч-что-что?

— Вот точно сейчас так и подумал. Что я ревела, мол, потому что Комура-сан забрала тебя у меня, да?

— Чт... нет, я даже...

— Так вот, ничего подобного!!! — Юмико стукнула вилорога в брюхо, а затем ткнула пальцем прямо в кончик носа Минору. — Я плакала из-за того, что я такая никчёмная. С тобой это никак не связано, заруби себе на носу.

— Никчёмная? — решив пока не обращать внимания на второе заявление, он сосредоточился на первом. — Но ведь... это же я виноват, что эксперимент тогда проваливался раз за разом.

— Вот именно. Это ты виноват, — согласилась девушка, опустив подбородок на голову игрушки.

— Я чувствую себя никчёмной и жалкой... не столько из-за того эксперимента, сколько из-за того, что я всегда почему-то сравниваю себя с ней. Она про меня даже не вспоминает, а я всё равно зачем-то сама с ней соревнуюсь, сама проигрываю и сама расстраиваюсь... Как же это глупо...

Голос девушки становился всё тише, пока под конец не превратился в хриплый полушёпот.

Минору молчал, не зная, чем помочь.

— Уцуги-кун, — подавленно коротко спросила Юмико, — ты видел Комуру-сан без маскировки?

— М... да...

— Значит... она сказала, какой цвет у твоего взгляда?

— Да... — кивнул Минору. — Вроде бы бесцветный. Су... Комура-сан говорит, что это цвет апатии.

— Значит, апатия... Ну что ж, хотя бы в твоём духе. — Поправив прядь волос, упавшую на щёку, Юмико слабо улыбнулась. — Около месяца назад она тоже наконец-то показалась мне. Наверное, только мы с тобой её и видели — не считая шефа Хими и Профессора. Но... Комура-сан не рассказала, какой цвет у моего взгляда.

— Э...

— Видимо, он был неприятный. Впрочем, я догадываюсь. Мой взгляд, скорее всего, фиолетовый. Цвет зависти.

— Ты... завидуешь Комуре-сан?

— Завидую. И завидовала задолго до того, как увидела... насколько она немыслимо прелестна... Эх... — вздохнула Юмико. Её взгляд устремился к окну в западной части комнаты.

Наступал канун Нового Года, и дневное солнце уже катилось к горизонту, словно апельсин к краю стола, обливая комнату густым закатным светом. Любуясь лицом девушки, силуэт которой окрасился лучами в золотистые тона, Минору поневоле подумал, что она и сама, можно сказать, немыслимо прекрасна. Но тут же мысленно осёкся и отвёл взгляд, поняв, что даже этим уже сравнивает Юмико с Су.

Девушка продолжила полушёпотом:

— ...Спецпод основали через месяц после появления Сёрд Аев... то есть два месяца назад, и в начале были только я, Санаэ, Ди-Ди и Профессор. Очень скоро к нам присоединился Оли-Ви, а потом — оба Комуры, брат и сестра, — взглянув на молча вникавшего Минору, Юмико провела пальцем по воздуху, рисуя цифры. — В паре с Санаэ мы вывели из строя семерых Рубинов. Но Комура-сан, хоть и присоединилась позже, успела в одиночку разобраться со столькими же. Она сама себе авангард и поддержка, сильнейший Джет Ай Спецпода.

— С... Сильнейший?! Она?! — выпалил Минору, вспоминая, какой ему запомнилась Су.

Как она робко опускала взгляд, будто боялась Минору, когда впервые предстала перед ним в машине.

Как с очень сосредоточенным видом укладывала на лист морской капусты маринованный рис, когда ужинала у него дома.

И как сидела напротив Минору в его комнате, хрупкая и ранимая, рассказывая о линиях взгляда.

Эта юная девушка, казалось, в любой момент может раствориться без следа — и в её случае это и правда было так... И Юмико утверждает, что она — сильнейшая боевая единица Спецпода?

— По лицу вижу, что не веришь, — с тенью улыбки на лице отметила Юмико. — Но если чуть подумать, всё сходится. Когда Комура-сан включает способность почти на полную, от неё остаются лишь две маленькие точки зрачков, а её радиус обнаружения — всего полметра. То есть если вокруг врагов нет какой-нибудь воды или грязи... и если среди них нет сильного сенсора, не полагающегося на зрение, никто не заметит её, пока она не подойдёт вплотную.

— ...И чем бы она ни била, с такого расстояния...

— Да. Будь то шокер, транквилизатор или, конечно, пистолет, она не промахнётся, — Юмико прервалась; её до недавних пор лёгкая улыбка обернулась в самоуничижительную. — Единственная причина, по которой на позапрошлой неделе против Игнайтера вместо Комуры-сан поставили меня — в том, что операция проходила в бассейне... или, может быть, Профессор потакала моей помешанности на Игнайтере. Правда, всё, чего я добилась — это чуть не погибла и заставила тебя спасать меня, да?..

— Н-нет, что ты... — затряс головой Минору. — В атаке моя способность — смех да и только. Юмико-сан, без твоего Ускорения я бы в жизни его не победил.

Юмико пристально смотрела Минору в глаза, прохладно прищурившись... а потом её взгляд вдруг стал серьёзным и искренним.

— ...Буду честна. С тех пор, как мы под твоей оболочкой одним рывком одолели Игнайтера... с тех пор, как я всем телом прочувствовала эту немыслимую мощь, я всё время думала... что если сможем использовать это, когда захотим, то я смогу выиграть у Комуры-сан.

— А?..

— Как доказала миссия на АЭС, твоя оболочка неуязвима к любому виду атак. А значит, неважно, заметил нас враг или нет: мы можем просто рвануть что есть мочи и протаранить любого Руби Ая. Да что уж там... если узнаем, где основная база Синдиката, сможем заявиться туда вдвоём и просто-напросто разнести там всех!

«Синдикат»... это какая-то организация Руби Аев? — задумался было Минору, но восклицание Юмико тут же стёрло все сомнения. С трудом сглотнув, он поинтересовался:

— Н-но... соревноваться с Комурой-сан? Вы же коллеги, какой в этом смысл?..

На мгновение ему показалось, что в глазах девушки вспыхнул недобрый огонёк. Впрочем, он быстро погас, а его хозяйка, смиренно опустив плечи, вновь самоуничижительно улыбнулась.

— Да... Наша задача — обезвредить как можно больше Руби Аев и сократить количество их жертв. А кто сколько победил — дело десятое.

— С-согласен...

— И это правильная точка зрения. Мне и возразить-то нечего. Но знаешь, Уцуги-кун... Ты говоришь так только потому, что тебе ещё не приходилось их ненавидеть.

Юмико говорила тихо, но Минору ясно чувствовал за её голосом разрушительное пламя.

— Ненавидеть?..

— Да. Если они заберут у тебя кого-то из близких, дадут тебе личную причину ненавидеть их... Тогда ты тоже поймёшь.

Парень посмотрел на противоположную от окна стену: в гостиной за ней спала «Шутер», Санаэ.

— Но... — пробормотал он. — Ты ведь уже победила Игнайтера. Руби Ай, который отправил Санаэ-сан в кому, остался без способности и памяти, стал обычным человеком. Разве на этом твоя месть не закончена?

— Поэтому я должна с чувством выполненного долга уйти с авангарда, ты хочешь сказать? Сбросить основную ношу боёв на Оли-Ви и Комуру-сан, а самой тихонько отсиживаться в тылу?

— Э... в-вовсе нет...

— Знаешь, я... — сказала Юмико чуть ли не шёпотом, с грустным блеском в глазах уставившись на Минору. — Моя способность сама по себе плохо подходит для боя. Если ускоряться на одних ногах, то что скорость, что расстояние получаются жалкие, вот мне и приходится обязательно сперва подобраться к врагу как можно ближе. Но я не умею становиться невидимой, как Комура-сан, поэтому чаще всего меня замечают до того, как я успеваю подойти на дистанцию удара. И когда так происходит, я очень уязвима для дальнобойных атак или Руби Аев-трасформаторов. Ты и сам видел, как Байтер победил меня всего из-за одной ошибки... В общем, с тех пор, как огневого прикрытия Санаэ не стало, я совершенно бесполезна.

Но ведь... это совсем не так! — воскликнул Минору про себя. Ускорение Юмико — крайне грозная способность даже сама по себе. Когда дело доходило до ближнего боя, девушка перемещалась столь быстро и часто, что сложно было даже понять, где она находится. Объединяя свою прыть с ножом, она становилась опасным соперником, а оседлав любимый мотоцикл — гоняла по автострадам на сумасшедших скоростях свыше пятисот километров в час и совершала прыжки на несколько сотен метров. Как вообще кто-то с такими способностями может быть бесполезен?

Однако Юмико, догадавшись, о чём подумал Минору, покачала головой.

— Способность, которая сильна с мотоциклом, слаба без него... Да уж, я такая беспомощная... Всё время полагаюсь то на Санаэ, то на «агусту»... а теперь пытаюсь стать обузой и тебе. Санаэ давно должна была перестать дышать и потерять Сёрд Ай. Что, если она до сих пор спит потому, что волнуется за меня? Знает, что без неё я сражаться не смогу, вот и остаётся рядом? Поэтому я... обязана доказать ей, что даже если её не станет, мне хватит сил продолжать самой. Что за меня она может быть спокойна... А в итоге я просто вместо неё теперь использую тебя... Я... Я такая...

Прозрачная капля прокатилась по щеке девушки.

Медленно опустив голову, Акселератор уткнулась лицом в колени и тихо зарыдала.

Соперничество с Рефрактор, Комурой Су. Ненависть к Руби Аям. Минору наконец понял, что источником переживаний, терзающих душу Юмико, была странная кома Икомы Санаэ.

Ещё когда он впервые попал в эту квартиру, Юмико сказала, что они с Санаэ были идеальной командой из атакующего и поддержки. К сожалению, Игнайтерская атака разрежением подрезала им одно крыло. У Икомы Санаэ диагностирована смерть мозга, и она продолжает дышать лишь потому, что Сёрд Ай взял контроль над её телом — иными словами, потому что она впала в бесконечное «спокойное Буйство». Более того, Юмико считает, что это из-за её беспомощности Санаэ сознательно остаётся на границе между жизнью и смертью: переживает, что оставит напарницу, не способную полноценно сражаться в одиночку и втоптанную в грязь боевыми заслугами Комуры Су. Поэтому Юмико и мучает себя мыслью, что должна своими руками одолеть как можно больше Руби Аев и тем самым успокоить Санаэ.

Конечно же, Минору не мог знать, в чём на самом деле кроется причина необычной комы. Может быть, Юмико права, а может, и нет. Но Минору было очень горестно видеть девушку в таком состоянии — рыдающую от безысходности у него на глазах.

Ей так больно... — мелькнуло в его голове. — Я не один такой. Юмико-сан... нет, наверняка и Комура-сан, и Оли-Ви-сан, и Профессор — все терпят свои раны и боль. Все мы, носители Сёрд Аев.

До сих пор Минору и в голову не приходило, что другие могут переживать что-то похожее. Он всегда воспринимал окружающих как «факторы, способные навредить», не более.

Но, возможно, он ошибался. Быть может, каждый носил твёрдую оболочку поверх хрупкого сердца, иногда сталкиваясь с окружающими и раня друг друга. По крайней мере он знал, что эта девушка сейчас лила слёзы по его вине. И как раз поэтому...

Она мне не чужая.

В это мгновение у него на сердце зародилось странное чувство, грозясь исчезнуть в любой момент. Минору задержал дыхание, словно отчаянно стараясь удержать приятную вибрацию в себе.

Да. Это чувство…

Он не сомневался: именно оно переполняло его, когда он пытался защитить Юмико от взрыва Игнайтера и когда они с Су проводили эксперимент. Такое спокойное, без оттенка эмоций, и тем не менее полное страстного стремления.

— Юмико-сан... — хрипло окликнул он всхлипывающую девушку. Её плечи вздрогнули, а плач немного поутих. — Если сейчас попробуем... мне кажется...

Юмико приподняла заплаканное лицо: Минору решительно смотрел в ответ. Но не успел он договорить, как из колонки на стене раздался резкий гудок, а за ним последовал необычно нервный голос Ди-Ди:

— Это Ди-Ди! Мы щас брели по улице с Оли и почуяли сильный запах Рубина со стороны Касуги!

— Трансер?! — тут же откликнулась Профессор.

— Н-нет, не он. До того этот запах я чуял только раз... но походу это она. Ликвидайзер...

— Даже не думайте подходить ближе! — напряжённо воскликнула Профессор, перебивая Ди-Ди. — Она слишком опасна. Сохраняйте дистанцию и следуйте за запахом, но ещё раз: не смейте лезть на рожон! Юкко-чан, Миккун... и Хинако-чан, сейчас же поднимайтесь на пятый этаж!

— Как рана, мальчик? — посетитель «поприветствовал» Трансера, едва войдя в комнату, и тот натянуто улыбнулся в ответ.

— Не могли бы вы не звать меня так? Я уже не ваш ученик.

— О? Учитывая, какую глубокую рану ты пропустил, пока что ты зелен, как трава… эм, «Микава Рю»-кун.

Губы посетительницы — одной из глав Синдиката, женщины с кодовым именем «Ликвидайзер» — изогнулись в саркастической ухмылке, когда она произнесла его имя. Однако очень скоро она нахмурилась и задала давно напрашивающийся вопрос:

— И всё-таки, зачем выбирать такое безвкусное имя?

— Ну за что вы так... «рю» — как капли дождя, «ми» — как в «три», а «кава» — река. Это отсылка к поговорке «капли с реки Сандзу», знаете такую?

— Хм... И что она значит?

— Если вышел за порог — будь готов к любой беде.

— Понятно. Что ж, твоя авария тому хорошая демонстрация.

Вновь цинично улыбнувшись, Ликвидайзер швырнула один из двух бумажных кульков, с которыми пришла, Микаве на кровать: из горловины выкатились моток марли, рулон бинтов и колбочка мази.

Подобрав всё это, Микава, горько улыбаясь бывшей наставнице, взглянул на себя.

Бинты, туго обматывающие грудь, насквозь пропитались кровью. Дивайдер позавчера вечером рассёк ему три правых ребра. И хоть он, по счастью, не задел лёгкие, рана всё равно была донельзя серьёзной. Настолько, что даже спустя два дня каждый его вдох отзывался глубокой колкой болью.

Распаковав бинты одной левой, Микава с надеждой посмотрел на Ликвидайзер.

— Как же сложно перевязывать себя самому...

— Не буду спорить.

— ...Если поможете, буду благодарен до глубины души.

— Не-а, неохота.

Микава предвидел такой ответ и снова горько улыбнулся. Но жаловаться был не в праве. Ведь позавчера именно эта загадочная женщина, когда он, удрав с Аоямского кладбища, залёг в нынешнем убежище, обработала его рану и даже временно скрепила рассечённые рёбра при помощи Растворения и медицинского клея.

Размотав и бросив в мусорное ведро отслуживший своё бинт, Микава сорвал прилипшую к ране марлю: проступило немного свежей крови. Впрочем, рана почти затянулась за каких-то два дня — наверняка благодаря тому, что Сёрд Ай усилил регенерацию его тела, хотя и гладкость искусного разреза от нелепого Дивайдерского меча, скорее всего, сыграла не последнюю роль.

Когда же он размазал по ране мазь-антисептик, накрыл новой марлей и с трудом попытался обмотаться свежим бинтом, Ликвидайзер с чарующей улыбкой предложила:

— Ах да... за небольшую услугу я, так и быть, протяну тебе руку помощи, — а потом, не дожидаясь ответа, прошла через пустоватую на вид комнату к холодильнику в кухонном углу и достала бутылку минералки, которой затем наполнила стеклянный стакан из буфета неподалёку. — Вот, будь добр.

Пожав плечами, Микава вдохнул сквозь боль и легонько дунул на протянутый ему стакан. На вид вода в нём не изменилась, но что-то отчётливо хрустнуло.

— ...Готово, — проговорил он, и Ликвидайзер наклонила стакан над раковиной. Вода заструилась через край, но женщина ловко дёрнула кистью, прежде чем основное содержимое сосуда успело выкатиться вслед за водой.

На дне стакана, покатываясь, звенела пятисантиметровая сфера льда, идеальная в своей форме и прозрачности. Микава создал её из минералки. Бездумное использование способности, конечно, могло привлечь чёрных, но на бесчисленные убежища Синдиката, разбросанные по всему Токио, запрет не распространялся.

Ликвидайзер довольно прищурилась, любуясь ледяным шариком, переливающимся в свете лампы. А немного погодя достала из буфета бутылку скотча и плеснула янтарной жидкости «на два пальца» в стакан.

Отойдя от кухонного уголка, она присела, скрестив ноги, на единственный стул в комнате. Микава ненадолго позабыл о боли, наблюдая за бывшей наставницей.

Ничто в ней не выдавало возраст. Немного чересчур тёмные тени на глазах и губы в гламурной алой помаде он не мог описать иначе как «обворожительные». Прибавив к этому её рост — выше ста семидесяти — и не лишённое пропорций тело, можно было подумать, что она где-то в середине своего третьего десятка, однако во всегда выверенных речи и манере чувствовалась рука старческой хитрости.

Светло-каштановые волосы она собирала в пучок, а строгие пиджак и юбка именитого бренда завершали образ величественной бизнес-леди. И бровью не поведя под долгим взглядом Микавы, Ликвидайзер любовалась стаканом, пока не решила, видимо, что достаточно, и одним глотком опустошила его.

— Ах... — проглотив напиток, сладко вздохнула она. — Вкусно. Да, мальчик, с твоим шариком льда получается ощутимо лучше. Может быть, потому что из-за формы не появляются пузырьки?

— Не ждите от меня глубоких познаний в алкоголе, — пожав плечами, отвернулся Микава. — Так что там на счёт моей помощи?

— Ой, не будь таким занудой. Это «Далмор» тридцатилетней выдержки, к твоему сведению.

Фыркнув с лёгким недовольством, Ликвидайзер, тем не менее, сдержала слово и, подойдя к кровати, начала обматывать Микаву. Каждый раз, когда холодные изящные пальцы касались кожи, по его спине пробегали мурашки. Отнюдь не из-за возбуждения: просто или инстинкты, или даже сам Сёрд Ай кричали ему, насколько невообразимо опасна хозяйка этих пальцев.

А что бы я сделал, если бы пришлось сражаться с Ликвидайзер здесь и сейчас? — подставляя той беззащитную спину, вдруг подумал он.

Главное оружие Микавы, то есть вода, в избытке хранилась в пластиковых бутылках, которыми полнилась гора картонных коробок в углу кухни. Сперва он бы всё это испарил, заполнив паром всю комнату. Затем — заморозил бы пар, что касался его противницы, постепенно, слой за слоем, сковывая её в толстой ледяной оболочке...

Отвлекая Микаву от раздумий, Ликвидайзер нажала пальцем куда-то в центр его замотанной груди. Лёгкое мановение — и конец бинта исчез. Лишь на какую-то долю секунды её способность растворила хлопковую ткань, и вот она уже слилась с предыдущим слоем на молекулярном уровне.

— Вот и всё, — сделав своё дело, отошла Ликвидайзер. Микава проводил её очередной грустной улыбкой.

У него не было и шанса. На таком расстоянии эта женщина точно успела бы коснуться Микавы, прежде чем он сумел бы заковать её в льдину. И когда его тело испытало бы на себе силу Растворения, рана от меча Дивайдера показалась бы сущей царапиной.

Больше всего её способность ужасает тем, что она может напрямую воздействовать в том числе и на человеческое тело.

Даже Микава, по своей воле менявший агрегатное состояние воды, не мог управлять жидкостями внутри людей. Всё потому, что она распределена и насквозь пропитывает всё человеческое тело. Чтобы управлять ей, Микава должен распознать отдельные молекулы воды. По той же причине он не мог воздействовать на воду в почве. Это же ограничение касалось Игнайтера, оперирующего кислородом: он не мог управлять кислородом в крови.

Однако Ликвидайзер это не касалось. Её способность моментально растворяла любую твёрдую материю, которой касались её руки, будь то предмет или живое существо. Стоит ей кого-то коснуться, как он превращался в протеиновый суп. И хорошо ещё, если под удар попадёт рука или нога — тогда ещё будет шанс спастись, но если растворить голову или торс — мгновенная смерть гарантирована.

Так что если бы ему пришлось сражаться с ней, он был бы вынужден придерживаться дальнего боя и ни в коем случае не позволить ей подобраться вплотную. В тесной комнатушке он бы непременно проиграл. В идеале бой должен проходить на открытой местности с большим запасом воды вокруг... да, например, у пляжа, на мелководье...

— Что, мальчик, даже спасибо не скажешь? — вернувшись в кресло, с улыбкой посетовала Ликвидайзер. Слегка растерявшись, Микава всё же не подал виду, о чём только что размышлял, и кивнул, улыбнувшись в ответ.

— Прошу прощения. Большое спасибо за заботу.

— В следующий раз чашкой льда не отделаешься.

— Придётся выучить что-нибудь новое... Кстати, давно уже хочу спросить: что это за мешок?

Микава указал на второй бумажный кулёк, который Ликвидайзер так и носила с собой. «Неужто она даже гостинцев из пекарни принесла?» — понадеялся Микава.

— А, этот?

Женщина, однако, вынула из кулька довольно большую и страшно изношенную видеокамеру.

— ...И на что вам она? — нахмурился Микава. — Нашли призвание в киносъёмке?

— Ещё чего. По правде сказать, по дороге сюда я заскочила в больницу.

— Зачем?...

— Навестила беднягу-старика, который, к сожалению, так и не стал нашим товарищем.

От такой новости у Микавы глаза на лоб полезли.

— Игнайтера?! Н-но не поздновато?.. Его Сёрд Ай изъяли, а память о том, кем он был, стёрли...

— Как же жестоко со стороны Чёрных... Превратили обратно в бессильного человечка, влачащего бесцельное существование. Уж лучше бы убили — было бы гораздо милосердней.

— ...Н-неужели вы... его убили? — нервно спросил Микава...

— А-ха-ха! — ...но Ликвидайзер лишь звонко рассмеялась. Необычно для неё. — Нет, конечно! С какой стати мне тратить время на что-то настолько бессмысленное? Нет, я привела Эмпатайзера — посмотреть, не оставил ли нам бывший господин Игнайтер фрагментов воспоминаний в потаённых уголках головы.

Микава скорчился, едва заслышав имя Эмпатайзера.

— Эту любопытную Варвару?.. Гиблое дело. Когда это бывшие Руби Аи, погостив у Чёрных, хоть что-то вспоминали?

В ответ Ликвидайзер чарующе приподняла уголки губ и вдруг бросила ему камеру. Торопливо поймав тяжёлую технику, Микава посмотрел на логотип и, к своему удивлению, обнаружил, что то была совсем не цифровая видеокамера, а давно вышедшая из производства Hi8, снимающая на плёнку.

— Запусти и посмотри.

Повинуясь, растерянный Микава открыл ЖК-панель и нажал на кнопку проигрывания.

Экран показывал лишь пепельную бурю. Иногда чёрные точки сбивались в ком, точно пытаясь собраться в изображение, но тут же снова рассыпались в белый шум.

— ...Она ничего не показывает...

Не успел он договорить, как динамик закашлял, а на экране возникла обесцвеченная картинка.

Беспорядочно покачивающиеся блики света... Поверхность воды. Чуть поодаль виднелся белый пляж с потрёпанными на вид пальмами. Сцена походила на южный остров, но выстроившиеся на фоне металлические колонны и стеклянные стены выдавали отдекорированный бассейн.

Присмотревшись, можно было заметить, что больше половины пальм переломились посередине, а от стекла остались только осколки на полу. Словно после огромного взрыва.

— Запрещаю!!! — вдруг раздался сиплый мужской голос.

На экране показалась разорванная, истекающая кровью правая рука. В направлении, куда нацелились хищно согнутые пальцы, стояли, прижавшись друг к другу, две размытые фигуры.

Рука, судя по всему, принадлежала Игнайтеру. А значит, двое перед ним — Чёрные охотники.

Алый свет вырвался из-под его пальцев. Окружавший парочку пар вдруг смело яростным ветром: способность Игнайтера, управление кислородом. Оставшись без единого атома кислорода в лёгких, Чёрные должны были тут же подкоситься, корчась в агонии.

Но...

— ...Как? — простонал Игнайтер, озвучивая мысли Микавы.

Двое Чёрных продолжали как ни в чём не бывало возвышаться над водной гладью. У них отняли кислород, и всё же они не то что не мучились, а даже не дёрнулись.

— КА-А-А-А-А-А-А-АК?!! — раздался полный ярости рёв. Выставленная рука скрипела; из бесчисленных ран хлестала свежая кровь.

А затем...

Один из Чёрных шагнул вперёд.

И благодаря этому, казалось бы, пустяку оба охотника в дружных объятиях с неистовой силой ринулись в центр экрана, будто в их обувь были встроены ракетные двигатели. Вода на их пути расступилась в стороны, образовав высокие стены брызг. Микава даже рефлекторно увернулся, хотя то и была всего лишь картинка на маленьком дисплейчике.

Изображение было слишком размытым, чтобы разобрать лица, но охотники явно были молодыми мужчиной и женщиной. Быстро поравнявшись, парочка протаранила Игнайтера, и экран потемнел.

— Значит... — после долгого молчания пробормотал Микава, — это видео... что-то вроде спиритической фотографии? Так Эмпатайзер может не только к людям в память лезть, а ещё и такое?..

— И такое. Правда, с цифровыми камерами это не работает, чёрт знает почему. Ты даже не представляешь, каких трудов мне стоило найти это старьё.

Так вот зачем ей Hi8 в наши дни...

Микава кивнул, снова нажал на «Play» и пересмотрел запись воспоминаний.

Будучи обладателем похожей способности, он питал к Игнайтеру уважение и солидарность — пускай и совершенно односторонние. И потому душераздирающие крики Руби Ая сковывали его сердце болью. Если бы только я там был... — скорбел Микава. Когда поблизости столько воды, он никому не проиграет, сколько бы Чёрных против него ни стояло.

Но то же можно было сказать и об Игнайтере. Взрыв, уничтоживший крытый бассейн «Ариакэ Хэвензшор» — очевидно, атака Игнайтера, способностью разложившего воду. Как эти двое остались невредимы в эпицентре сокрушительного взрыва?

— Без анализа в штабе ничего точно сказать нельзя... — словно почуяв сомнения Микавы, пробубнила Ликвидайзер. — Но что думаешь? Тебе не показалось, что во время их рывка вода расходилась немного странно?

— Э... разве? — вскинул брови Микава и всмотрелся в размытое «спиритическое видео».

И действительно: пока чёрные совершали свой скоростной рывок, вода в бассейне расступалась гораздо дальше, чем следовало ожидать. А их ноги, которые должны были всю эту толщу разгонять, казалось, и вовсе не касались её поверхности.

— ...Давление воздуха, разве нет? Как у судна на воздушной подушке...

— Может быть. А может... у них какой-то барьер...

— Барьер?..

Микава задумался, не в силах представить ничего путного. Ликвидайзер покачала пустым стаканом, звеня льдом, который почти не растаял.

— Например, невидимая стена. Из стекла, льда или ещё чего-нибудь прозрачного.

— Уж явно не из стекла или льда, если защитила их от взрыва Игнайтера.

— Ну тогда алмаз или орихалк. Как бы то ни было, давай предположим, что это мужчина-Джет Ай создал барьер, способный полностью защитить от взрыва, разнёсшего бассейн вдребезги, — заявила Ликвидайзер, наливая в стакан новую порцию виски. Микава робко поднял руку:

— Почему он? С таким же успехом могла и женщина.

— У длинноволосой женщины, скорее всего, сила перемещения. Она подходит под описание Чёрной, которая глубоко ранила мистера Игнайтера ножом. И если это её способность одним шагом отправила их в полёт, то барьер у мужчины... Скажи-ка, Трансер: как бы ты сражался с тем, кто создаёт барьеры с прочностью алмаза? — смакуя янтарную жидкость, спросила бывшая наставница.

Недолго думая, Микава отмахнулся:

— Никак. Если он правда может создавать алмазы из углерода в воздухе сколько душе угодно, я бы объединил с ним силы и разорил алмазную промышленность.

— О, бросил бы вызов такому гиганту, как «De Beers»?

— Звучит весело. А если без шуток, то... При условии, что рядом много воды — покрыл бы толстым слоем льда вместе с барьером и подождал бы, пока задохнётся.

— Хм. А если у него с собой вместительный кислородный баллон?

— Подождал бы, пока и он закончится. Смерть от жажды или голода тоже сгодится.

Ликвидайзер, натянуто улыбаясь, вдруг вознесла стакан:

— За твоё несравненное терпение, мальчик! Но с заковыванием в лёд ты хорошо придумал...

— Эм, честно говоря, учитель, от вас такой вопрос слышать несерьёзно, — вернул он горькую усмешку. — Для вас ведь такой проблемы нет: как только вы коснётесь барьера — алмазный он или ещё какой — это конец... или нет?

— Если только он из твёрдой материи — да.

Прищурившись, Ликвидайзер коснулась стаканом алых губ и опрокинула янтарную жидкость.

Затем непринуждённым движением протянула вновь опустевший стакан подальше от себя... Раздался плеск, и то, что было стеклянным сосудом, лужицей распласталось по полу. Микава с трепетом наблюдал, как мгновение спустя растёкшаяся лужица отвердела в стеклянную пластинку.

— Знаете, как потом сложно это отдирать? — опасаясь, что Ликвидайзер заметит просочившийся в него страх, пожаловался Микава, захлопнув экран камеры. Ликвидайзер, впрочем, лишь ухмыльнулась, так что он пожал плечами и сменил тему. — ...То есть чтобы это записать, вы с Эмпатайзером пришли в больницу к бывшему Игнайтер-сану и использовали способности? Уверены, что это безопасно? Если они почувствуют, что вы там были, то смогут отследить нас...

— Информация стоила риска. К тому же я оставила им приманку кое-где. Небось как раз сейчас собачонки Чёрных и разнюхивают ложный след.

Коротко бросив, что умоется и догонит, Юмико удалилась в ванную, так что возвращался из квартиры 404 Минору один.

От странного чувства, которое зародилось у него в груди перед звонком Ди-Ди, осталась лишь слабая тень, и по дороге к лифту он старательно пытался вспомнить, какими мыслями вызвал это чувство.

«Она мне не чужая».

Когда Минору мысленно произносил эти слова, ему казалось, будто что-то в глубине головы отзывается эхом. Однако чем больше он пытался докопаться до их сути, тем дальше ускользало откровение, посетившее его несколько минут назад.

Кто-то, кто мне не чужой. Да, Минору знал о боли, которую всё это время скрывала Акселератор, Адзу Юмико — и в этом смысле она ему далеко не незнакомка. Но кто тогда? Напарница? Друг? Коллега?

Ни одно из понятий не подходило для чувства, которое он пытался описать. Быть может, совсем недавно, у неё в комнате, Минору и был близок к правильному ответу, но сейчас на ум решительно ничего не шло.

Но, по крайней мере, теперь стало ясно: ключ к тому, как пускать других под Защитную оболочку, крылся в восприятии Минору. Может быть, когда его эмоции и эмоции человека, которого он хочет взять под оболочку, совпадают, барьер перестаёт считать его посторонним предметом, подлежащим удалению? Если всё так, то...

— Эмоции... — пробормотал он, вызывая лифт.

Эмоции — реакция на что-то, что подпускаешь к сердцу. То есть, по сути, создание воспоминаний. То, от чего Минору, с тех пор как потерял семью, бежал последние восемь лет — ни с кем не сближаясь, упорно отказываясь узнавать что-либо об окружающих и даже смотреть в лица собеседникам.

Всё потому, что его до жути пугало, когда окружающие оставляли в нём свой след, или, наоборот, когда они создавали своё видение о нём.

Одной из причин этому был человеческий негатив. Даже просто представить, как он испытывает к кому-то негативные эмоции, или как его самого сторонятся, презирают, ненавидят, было достаточно, чтобы конечности Минору окоченели, а лёгкие отказались выполнять свою работу. Взрослые бы сказали, что это просто часть человеческой природы и лучше не обращать на такое внимание... но он лучше многих знал, какую чудовищную злобу способен породить человек даже из-за простого пустяка.

Створки закрылись. Лифт, грохоча, начал подниматься. Минору крепко сжал вспотевшие ладони.

Люди страшные. Никогда не знаешь, когда любого хоть как-то касающегося тебя человека вдруг переклинит, и он наорёт на тебя ни за что ни про что, а то и что похуже.

И сам я тоже страшный. Над моим человеческим сердцем в любой момент может захватить власть внезапный порыв.

Поэтому Минору предпочитал просто-напросто избегать любых эмоций к окружающим. Не хотел ничего о них знать. Не хотел находиться рядом. Выходит, теперь это вышло ему боком?

А если из этих сокрытых желаний и состояла его оболочка? Не из страха и отрицания других, а из желания отстраниться?

Но если так, то как же назвать эмоцию, которая зародилась в нём, когда он пустил под барьер кого-то кроме себя?

Оказавшись на пятом этаже и переобувшись в тапочки, Минору задумчиво зашагал к западной стороне зала — мимо огромного телевизора, минуя островок с книжным шкафом — пока не прибыл к исследовательскому уголку, где его ждала Профессор Рири.

— Юмико-сан скоро подойдёт, — обратился он к девочке, уставившейся в экран компьютера, и, выбрав из восьми складных стульев, выстроенных в два ряда, сел на задний правый — единственный, на котором лежала розовая подушка. — ...А? [5]

Что-то было не так. Подушка оказалась какой-то слишком упругой. Спинка стула же — необычайно мягкой. В довершение всего что-то ещё и источало приятный аромат. И, кажется, где-то он его недавно чуял...

— Здравствуй, Минору-сан, — вдруг прозвучало совсем рядом.

— Эхи-и?! — с глупым визгом подпрыгнул Минору и развернулся так резко, что навернулся со стула. Раздался знакомый тихий гул, а шлёпнувшийся на пол Минору ошеломлённо глазел, как на подушке, на которую он парой секунд ранее приземлился всем своим весом, словно из воздуха проступает фигура Комуры Су.

Одета она была снова в платье и леггинсы — почти такие же, как в прошлый раз — но каштановые волосы были собраны тонкой чёрной ленточкой. На мгновение эльфийской красоты лицо блеснуло слабой улыбкой.

— Эта подушка отмечает, где я сижу, — объяснила она. — Запомни на будущее, будь добр.

— Д-да... — кивнул Минору и, наконец, осознав, что со всего маху сел Су на колени, молниеносно пал ниц. — П, п-п-п-прости меня!!! Я н-н-не заметил... Эм, нижайше прошу прощения! — визгливо извинялся он. Су лишь пожала плечами.

— Ничего страшного, Минору-сан. Было гораздо легче, чем в твоей комнате, когда ты на меня лёг.

— О?.. — донеслось со стороны исследовательского уголка.

Чувствуя, как кровь отхлынула от лица и что командир Спецпода за монитором не сводит с него глаз, Минору задрожал и, быстро мотая головой, отчаянно попытался оправдаться:

— Д-д, для, для эксперимента! Ради безопасности... У нас не было выбора… — хрипло пояснил он.

И тогда Су будто бы невзначай добавила:

— Кстати, в сравнении с сорока с лишним секундами, за которые ты доставал смартфон у меня из нагрудного кармана, по времени тоже был сущий пустяк.

— ...О-о?..

Заберите меня отсюда! — возопил Минору про себя и чуть случайно не включил оболочку, но тут позади загрохотал лифт.

Едва это случилось, как раздался звук, похожий на треск статики, и Су исчезла, оставив на своём месте лишь розовую подушку. Если присмотреться, то можно было заметить на ней неестественную вмятину.

Из-за створок лифта появилась Юмико: с её лица пропали все следы недавней истерики. Быстро дошагав до места сбора, девушка с удивлением посмотрела на рассевшегося на полу Минору.

— ...И чем это ты занимаешься?

— Н... ничем... — увильнул он и вскарабкался на другой стул.

Юмико же бросила короткий взгляд вправо и, обнаружив розовую подушку, кивнула, не меняясь в лице:

— Добрый день, Комура-сан.

— Добрый день, Адзу-сан, — тут же ответил воздух над подушкой. Отвернувшись, Юмико заняла стул слева от Минору.

Из колонки на стене тут же раздался нервный голос, будто только и ждал, когда все трое соберутся:

— Это Ди-Ди, и я, кажись, добрался до места, где Ликвидайзер применила способность. Сама виновница уже смотала удочки. Но знаете... как-то это странно.

— Что странно? — наклонившись, сказала Профессор в микрофон.

После короткой паузы заговорил Оливье:

— Никто не погиб.

— Жертв... нет? — взмахнув косичками, повторила Профессор. И поинтересовалась с сомнением в голосе: — Тогда... что ей было нужно?

— Ну-у-у, как сказать... — вновь заговорил Ди-Ди. — Место преступления — офис банка «Ямато» недалеко от станции Ооцука, ну и, ясен пень, полиция всё уже оцепила... Но из того, что мы выловили с их радио, деньги все целы. Походу, стащили что-то из нескольких депозитных ячеек, разворотив их перед этим.

— Ячейки... Хм-м-м... Если всё так, то определить, что именно украли, будет очень непросто.

— Да уж. Даже сами банки часто без понятия, что лежит в клиентских ячейках...

— Хм-м-м... — сложив руки на груди и откинувшись на высокую спинку кресла, Профессор закрыла веки. Похоже, способность Размышления по ту сторону её гладкого лба сейчас демонстрировала всю свою мощь. Не открывая глаз, десятилетняя командир забормотала, будто бы рассуждая вслух: — Скорее всего, на самом деле Ликвидайзер нужна была только одна вещь, а остальные сейфы — диверсия. И раз она использовала силу, пойдя на риск подставиться нам, значит, украденная вещица для чего-то нужна господам из Синдиката... то есть, поможет либо провести масштабную атаку по человеческому обществу, либо уничтожить нас, Спецпод...

Вдруг Профессор резко распахнула глаза, устремляя взгляд к стрелкам круглых часов на стене.

— Но секундочку. Зачем в такой час? Ведь ещё нет и четырёх часов дня. Это не самое удачное время вторгаться в банк: могут увидеть как работники, так и прохожие. Так зачем она выбрала именно это время?

— Может... высокомерие Руби Ая подтолкнуло? — негромко, но уверенно предложила Юмико, сердито сощурив глаза. — Они ведь людей считают за мусор. Им неважно, есть свидетели или нет: если станут помехой — можно избавиться... разве не так?

— Хм... Нет, не совсем... Согласно информации с прошлых наших с ней встреч, Ликвидайзер — невозмутимый прагматик. Если что-то необходимо, она из кожи вон вылезет, но сделает, а если нет — и пальцем не шевельнёт. Очевидно, грабить банк ночью гораздо проще и надёжнее. Характер этой женщины обязывает её выбрать ночь, не говоря уже о том, что сам ход с проделыванием огромной дыры во внешней стене банка совсем не стоит свеч. А значит... а значит... — задумалась Профессор, проведя пальцем по переносице. А затем решительно утвердила: — А значит, диверсией были не все раскрытые ячейки, кроме одной... а все до единой. Всё это ограбление банка... это просто приманка для отвода наших глаз и носа Ди-Ди!

Эту новость все в зале и Ди-Ди с Оливье на том конце связи встретили глубоким молчанием.

— То есть... — немного погодя ошеломлённо поинтересовался Минору, — в это же время Руби Аи проворачивали другое дело где-то ещё, так?

— Получается, что так. И, скорее всего, там они тоже никого не убивали. Потому что если бы убивали, то вряд ли стали бы так стараться, чтобы отвлечь нас. А значит, они сделали «что-то» «где-то» и не хотят, чтобы мы заметили. И это «что-то» нельзя сделать ночью. Вернее... они пошли в место, куда ночью их бы не пустили... — На этом сумбурное рассуждение Профессор под силой Размышления закончилось: повернувшись к Минору и остальным, она обвела взглядом своих слушателей. — У вас есть на примете места, куда пускают только до трёх-четырёх часов дня?

— Другие банки, — немедленно ответила Юмико.

— Почта, — донеслось предложение Су с пустого стула.

— Ш... школа, — пришлось присоединиться Минору. А пока он пытался придумать другие варианты, девушки по бокам от него наперебой объявляли догадки:

— Районное управление.

— Музей.

— Картинная галерея.

— Больница.

— Точно! — Профессор аж подпрыгнула на кресле. — Помнится, у нас были рапорты, что кто-то навещал бывших Руби Аев, проходивших реабилитацию после изъятия паразита. Если и сейчас то же самое, то их цель...

С этими словами она схватила трубку телефона со стола и ткнула кнопку быстрого набора, а как только дозвонилась — скороговоркой что-то спросила. Получив же ответ — щёлкнула пальцами, коротко поблагодарила и с довольной ухмылкой повесила трубку.

— Бинго. Сегодня в три часа дня в больницу в Минато к Накакубо Ёске — то есть бывшему Игнайтеру, — пришёл первый посетитель.

— Э? — в этот раз подскочил Минору. — Н-неужели... они его...

— Тогда они бы не стали пытаться это скрыть. Нет, Накакубо в порядке. Но медсестра увидела странную сцену: пока Накакубо дремал на койке, мужчина-посетитель снимал его лицо на большую старую видеокамеру. Причина не ясна, но на этом видео точно есть секретная информация достаточной ценности, чтобы Ликвидайзер пошла на фальшивое ограбление, пытаясь это скрыть. — Наконец, наклонившись к микрофону, Профессор совершенно уверенно дала указания: — Ди-Ди, Оли-Ви? Забудьте про банк. Простите, что гоняю, но сейчас же езжайте в больницу, где лежит Накакубо: мне нужны записи с камер наблюдения. А я пока договорюсь с министерством.

Покинув здание, Микава остановился и окинул взглядом убежище Синдиката.

На вид самая обычная пятиэтажка: стены все усеяны пятнами от дождя, у входа собралась куча песка. Но внутри — ни следа от внешней дряхлости. И по какой-то причине под её крышей можно пользоваться способностями сколько угодно, не боясь носов Чёрных: предположительно, эффект какого-то устройства внутри стен.

Как-то раз Микава спросил у Ликвидайзер, как это работает, но его наставница лишь загадочно усмехнулась.

У Синдиката ещё столько нераскрытых секретов... Он в организации уже два месяца, но понятия не имел, какова её численность, и до сих пор даже не видел лица лидера.

Впрочем, в конечном итоге Микаве было без разницы. Синдикат предоставлял ему знания и защиту, при этом не требуя ничего взамен. Теперь, когда Микава ушёл в свободное плавание, ему неоткуда было ждать помощи в битвах с Чёрными, но он был безмерно признателен и за местечко, где можно спокойно залатать раны.

Игнайтеру не нравилось строгое ограничение на убийства, прилагающееся к членству в Синдикате. В этом Микава его поддерживал, но также и понимал, что если своевольничать и убивать всех, кого хочется, то рано или поздно Чёрные псы возьмут его след, а тогда уже и организация не преминет его исключить.

Благодаря неожиданному ливню многие вчера пали жертвами Микавы. Даже сейчас, закрыв глаза, он видел сладкое видение того, как бесчисленные автомобили сталкивались один за другим и тонули в море огня. Одного только этого воспоминания ему хватит, чтобы около месяца чувствовать удовлетворение, и даже глубокая рана на груди к этому времени должна затянуться.

Наконец Микава оставил убежище позади и посмотрел в токийское небо, над которым сгущались сумерки.

В январе наверняка будут и снегопады. А снег — это масса воды на земле, какая не копится ни с каким дождём. Если Микава придумает ещё более креативные способы использовать силу, то устроит что-то даже веселее, чем позавчерашняя авария. А люди, которые примут агрегатную транзицию воды за природное явление, познают, насколько эти явления бывают ужасными и беспощадными.

Как когда-то не понаслышке узнал и я.

И как до сих пор постоянно ощущает ... на задворках этого города.

Придерживая раненую грудь, Микава заковылял к ближайшей станции метро.

— Итак... н-начинаю.

— Давай, — негромко раздалось у Минору за спиной.

Бросив напоследок краткий взгляд в сторону молча наблюдавших Профессора и Юмико, парень обречённо развернул Защитную оболочку.

Ну точно всё снова провалится. И Су-сан точно так же вмажется в стену, как Юмико-сан до неё. А что в моей комнате получилось — так это просто воля случая, точно. Чем ещё это может закончиться, когда у меня в голове такой беспорядок? — проносилось в мыслях у Минору в тот миг, когда его окутала полная тишина. Когда же он робко обернулся... вопреки его ожиданиям, полиуретановый мат, под оболочкой казавшийся голубым, не продавился ни на сантиметр.

— А... значит... — хрипло промямлил парень и чуть было не подпрыгнул, когда из-за правого плеча тут же раздался ответ:

— Я здесь, Минору-сан. Тут всегда... так странно...

— А... это, ну, да.

Почему сработало?! — мысленно взорвался Минору. Да, сейчас он не мог увидеть Комуру Су, укрытую способностью, а Профессор, взяв в расчёт прошлые неудачи, поставила её не перед, а позади него. Но едва ли это помогло перестать ощущать её присутствие: прижатый к ней спиной, Минору всё ещё чувствовал её тепло и дыхание возле уха. А значит, ощущения не имели значения.

Может, успех этого «пускания под оболочку» зависит вообще не от моего отношения и настроя, а от капризов самого Сёрд Ая?..

Эй, я прав? — воззвал он к паразиту в груди и мельком взглянул на зрителей: Профессор Рири стояла рядом с оборудованием для записи и наблюдала с неподдельным интересом, в то время как Юмико на стуле неподалёку сверлила Минору сердитым взглядом.

А ведь это она предложила повторить эксперимент, пока все дожидались новостей от Ди-Ди и Оли-Ви. Более того, она даже недвусмысленно шепнула Минору на ухо: «Если что, это не значит, что я жду от тебя провала».

Поэтому я, конечно, не ждал, что ты будешь в восторге от успеха, но хотя бы взглядом не замораживай... — посетовал он, а тем временем Рири взяла со стола небольшой микрофон и поднесла его к губам.

Из наушника на левом ухе Минору — точно такого же светового коммуникатора, как позавчера на операции с АЭС — полился голос, полный плохо скрываемого возбуждения:

— Прекрасно! Теперь приступай ко второму этапу!

— А?.. К-какому ещё... — наклонил Минору голову в изумлении.

— Это она мне, — откликнулась Су, у которой был такой же наушник. — Мы договорились немножко заранее.

— А... Су-сан, что ты собралась?..

Оставив этот вопрос без ответа, Су внезапно оплела туловище Минору незримыми руками. Вес и тепло на его спине удвоились, и парень остолбенел. А затем губы, оказавшиеся так близко к его уху, что он чувствовал девичье дыхание, тихо прошептали:

— Минору-сан. Я не знаю, почему... а может быть, по многим разным причинам, но... как бы то ни было, мне не страшно рядом с тобой. А ведь я не смогла даже показаться шефу Хими, которому доверяю и уважаю...

— А, ага... — глупо ответил Минору, не зная, как реагировать на её внезапное душеизлияние.

— Поэтому и ты не бойся меня, — спокойным голосом продолжила она.

— Э-э, конечно, я тебя не...

— Позавчера я сказала, что твоя линия взгляда прозрачная. Но, признаться, в ней была слабая примесь... едва заметный оттенок серого. Чёрный — цвет страха. Если бы я могла видеть свою линию взгляда, то, наверное, она была бы чёрной как чернила.

— Чёрный... — ошеломлённо пробормотал Минору, уже и думать забыв, что на них смотрят Профессор и Юмико. Но если подумать, всё складывалось. Пока что Комура Су для него, без сомнения, чужая. Сколь бы их способности ни были похожи, сколько бы они ни сочувствовали друг другу за боль, которую разделяют, Минору всё ещё понятия не имел, что творится у неё на уме. Кто знает, быть может, за прикрытием монотонного голоса она смеётся над ним, сторонится его, презирает...

— Гх!

Парень сжал зубы до скрипа, гоня прочь такие мысли. Подозревая Су в потаённой злобе, он, по сути, начинает думать о ней враждебно.

— ...Извини. Вряд ли я смогу тебя... или хоть кого-нибудь совсем перестать бояться, — сказал Минору в полной тишине, прерываемой лишь ритмичным басовитым гулом неизвестного происхождения. — Но... по крайней мере, знай: я верю тебе. Что ты не боишься меня.

— Спасибо, — коснулось его уха тёплое дыхание, донесшее тихое слово благодарности. Затем Су обратилась к коммуникатору, уже громче: — Итак, я приступаю.

Раздался знакомый звук, напоминающий радиопомехи, и Минору тут же стал свидетелем того, как его тело... ноги в джинсах и туловище с руками в толстовке… стремительно растворились в воздухе.

— У-уа-а?! — машинально закричал он и поднял правую ладонь к глазам, но сколько ни напрягал их, а так ничего и не разглядел. Когда он махал ей, то чувствовал ветерок; мог он и осязать, как касается своих носа и щёк, но увидеть руку — никак.

— Это... же...

— Моя способность, Преломление. Сейчас весь свет, который падает на твоё тело, огибает его, не касаясь. Кроме того, что попадает в зрачки.

— П... получается, и ты?.. Су-сан, ты тоже можешь наложить свою способность на других?.. — хрипло спросил Минору и почувствовал, как Су покачала головой над его правым плечом.

— М-м... не на каждого. До сих пор исчезнуть вместе со мной получалось только у брата.

— Брата?.. — повторил парень, осознав, что о старшем брате Су знал только то, что он есть, и понятия не имел, ни как его зовут, ни сколько ему лет, ни какая у него способность.

Однако судя по её словам, брата Су тоже не боится. Казалось бы, это естественно, но позавчера Су упомянула, что её пугают даже взгляды собственных родителей.

Уловив краем глаза какое-то мельтешение, Минору отвлёкся от раздумий и посмотрел налево: Профессор довольно улыбалась, показывая им большой палец.

— Что же, я отключаю невидимость. Интересно, что будет, если покрыть нас ею полностью? Узнаем в следующий раз.

Стоило ей это сказать, как к телу Минору вновь вернулись краски. Затем он и сам свернул оболочку и протяжно выдохнул, когда Су отпрянула от его спины.

Не успел парень отвести глаз от рук, как Профессор встретила их двоих звонким криком:

— Отлично! Миккун, Хинако-чан, отлично сработано!

— А... с-спасибо... — кивнул парень в знак благодарности и перевёл взгляд на Юмико: выражение лица у той было ещё жутче прежнего. Профессор, казалось, совсем забыла, что каких-то два часа назад ей пришлось послать Минору за девушкой вдогонку, чтобы успокоить её после почти такого же происшествия.

— Э... Э-эм, ну-у...

Надо что-то делать, пока не поздно!

Отчаянно ломая голову, Минору с натянутой улыбкой попытался спасти ситуацию:

— Ну, в общем, по-моему, эта комбинация Защитной оболочки и Преломления в итоге не особо-то и полезна. Для внезапных атак хватает и силы одной Су-сан...

— Нет-нет-нет, ничего подобного, Миккун! — взволнованно затараторила Профессор, сведя все его усилия на нет. — С ней нам стала доступна миссия, которая до сих пор считалась невыполнимой!

— А? К-какая миссия?

— Как-то давно у нас была идея отправить невидимую Хинако-чан пошпионить за Синдикатом. Но как бы ни был мал её Радиус обнаружения, всё же есть риск того, что её обнаружат, если подойти слишком близко... Но в паре с твоей оболочкой это уже совсем другой разговор. Она блокирует даже Радиус обнаружения, а даже если вас, допустим, обнаружат, вы сможете вырваться силой. Проще говоря, объединив ваши способности, вы проберётесь во вражеское убежище и добудете мне данные про их главную базу... назовём это разведкой боем!

Когда стрелка часов указала на пять часов дня, из настенной колонки наконец зазвучал голос Ди-Ди — немного уставший.

— Э-э, Ди-Ди на связи. Пришлось немного поругаться, но мы выудили у больницы копии записей камер за весь день. Плохая новость в том, что этот мужик, который пришёл к Накакубо, устроил натуральный маскарад... Шляпа, очки, усы там, лица не видно вообще.

— Хм. Ну, что поделать... По крайней мере, мы узнали его рост, телосложение, походку и так далее — всё ещё весьма полезная информация, — ответила Профессор в микрофон на столе. Минору внимательно следил за разговором, не донеся вилку с куском панкейка до рта. [6]

Перекус пришлось готовить ему — как обычно, по приказу Юмико. Сделать панкейки из магазинного набора — дело простое, но всё же была в нём одна хитрость: когда выливаешь тесто на сковороду, нужно хорошенько добавить огня, иначе не выделится достаточно углекислого газа, и вместо пышного цилиндра получится твёрдый растёкшийся холм.

Когда же Минору, вложив в приготовление весь годами взращиваемый навык жарки панкейков, закончил, Юмико и Су нагромоздили на тарелки аж по четыре коржа и с сосредоточенными лицами принялись размазывать по ним масло и кленовый сироп. Вернее, наверняка судить он мог лишь по выражению лица Юмико; Су же, как обычно, не показывалась лишний раз на глаза, так что её порция панкейков как бы сама себя нарезала на кусочки невидимыми ножом и вилкой.

Минору изумлённо наблюдал, как треугольные кусочки беззвучно исчезают в небытие, стоит только дыркам от вилки в них появиться. Похоже, способность Су могла охватывать не только предметы в её руках, но и всё, что она ими возьмёт.

— Как вкусно... Минору-сан, из тебя выйдет отличная жена.

— Так ведь неофициальное кодовое имя Уцуги-куна — Кулинар, — прокомментировала Юмико, неизвестно когда успев разделаться уже с целым коржом.

В этот-то момент Ди-Ди и вышел на связь. Видимо, не желая допускать, чтобы во время разговора еда остыла, Профессор сперва прожевала здоровый кусок и только потом вернулась к деловым вопросам:

— Ну, а что насчёт записи с парковки?

— ...А у вас там, видать, что-то вкусное творится...

— О-о, а у тебя, смотрю, не только нос, а ещё и уши хоть куда. Это Миккун пожарил нам панкейков.

— Эй, так нечестно! Почему вы вечно готовите домашние закуски только когда меня нет?!

— Ладно, кусочек, так и быть, оставлю. Так что, узнал ещё что-нибудь?

— ...Типа того. Когда наш мужик уезжал, то буквально на долю секунды засветил номер машины.

— Есть! Скорее всего, номер у неё тоже подделка, но его перемещения за сегодня система N, скорее всего, сумеет отследить. Какой номер? Угу... угу, готово. Молодчина!

Оборвав связь, Профессор вернулась к еде, при этом виртуозно справляясь с клавиатурой одной правой.

Минору же склонил голову в недоумении и спросил у Юмико, взявшейся уже за третий панкейк:

— Эм... а что такое система N?

— Сеть камер, которая автоматически записывает и распознаёт номера машин; развешана по всем главным дорогам города. Даже если номер той машины фальшивый, система всё равно его записала, и мы сможем отследить, где она побывала.

— А-а... понятно. Значит, мы узнаем, и откуда приехал этот переодетый мужчина, посетивший Игнайтера, и куда уехал?..

Парень невольно перевёл взгляд на спину Рири, стучащей по клавишам. Может, скачущие на детской спинке хвостики и не внушали уважения, но способность их командира — Размышление — воистину грозная сила. Всего лишь по какой-то еле заметной несостыковке она раскусила, что ограбление банка на самом деле для отвода глаз; догадалась, что на самом деле противники задумали навестить Игнайтера; и в итоге даже разузнала их маршрут.

А пока Минору втайне ей восхищался...

— Миккун, давай ещё! — воскликнула Профессор, размахивая вилкой за монитором.

— И мне.

Поражённый, он повернулся к Юмико, но та продолжила, и бровью не поведя:

— Вот что я в Сёрд Ае просто обожаю, так это что можно наесться всласть, а все лишние калории пойдут в него, а не в жир.

— Полностью поддерживаю, — скромно согласилась невидимка, и опустевшая тарелка сама собой пододвинулась к Минору.

Утро тридцать первого декабря только началось, а Минору уже трясся в поезде на линии Сайкё.

Ему казалось, что из-за его постоянных поездок в Токио Нориэ начинает подозревать что-то неладное — однако сегодня сестра, как ни странно, даже не поинтересовалась, куда он, а лишь c доброй улыбкой пожелала приятного дня.

Может, она что-то не так поняла про нас с Су и думает, что я еду к ней? — думал Минору, держась за поручень.

В каком-то смысле он действительно ехал к Су (и из-за этого чуть меньше корил себя за очередной обман), но что-то подсказывало ему, что если не развеять заблуждение, то однажды недоразумение перерастёт в настоящую катастрофу.

Кажется, правда пора задуматься о переезде... но тогда как объяснить это Нориэ-сан? — переживал он всю дорогу от станции Ниси-Васэда, где сошёл, до штаба Спецпода на улице Сува.

К тому же он никак не мог поверить, что вчерашний приказ — это всерьёз.

— Вы не шутили?! Проникнуть во вражеское убежище?! — невольно отпрянув, выпалил Минору.

— Угу, — с улыбкой кивнула Профессор. — Я же вчера говорила — «разведка боем». В системе N номер того автомобиля пробился как миленький, и по камерам я вычислила, на какой парковке он остался. Компания-владелец парковки — очевиднейшая пустышка, но рядом есть здание, зарегистрированное на ту же фирму. Скорее всего, это и есть так нужное нам убежище Синдиката! — Рири щёлкнула пальцами и продолжила взволнованно тараторить: — И как раз в такой момент вы с Хинако-чан успешно прошли эксперимент, ну не чудо ли? А если включите способности подальше и заранее, то даже вопрос с Радиусом обнаружения отпадёт сам собой! С невидимостью вы подойдёте к зданию, проберётесь внутрь и запишете все данные до последней капли. Если повезёт — возможно, даже выйдем на их главную базу!

— По... нятно... — пробормотал изумлённый Минору, а потом подумал:

Это что же получается... нам с Су придётся всё это время как приклеенными ходить? Жаться либо спереди, либо сзади минутами, а то и часами...

— А-а п-погодите секундочку... — отчаянно попытался возразить он, но тут невидимая рука хлопнула его по плечу.

— Мы согласны. У нас всё получится, Минору-сан, — раздался за его спиной голос, в котором не было ни капли рвения, ни толики волнения — лишь обычный ровный тон.

Похоже, Су всё это время была рядом. Сбитый с толку ещё сильнее, Минору обернулся.

— Как согласны?.. Но ведь… ну... — повернулся он туда, где, как он надеялся, находилась невидимая собеседница и, неистово жестикулируя, уточнил: — Чтобы нас не заметили ещё до начала, придётся укрыться под оболочку очень заранее... т-то есть тебе придётся всё это время прижиматься ко мне! А, н-н-нет, я-то не против, но...

— Я тоже не против.

Потеряв ненадолго дар речи, Минору собрался с мыслями и предпринял новую попытку возразить:

— Н-но... ах да, форма Защитной оболочки ведь повторяет мои движения... то есть, просто прислонившись ко мне, ты не сможешь ходить, Су-сан. Скорее, давление барьера может даже сломать тебе что-нибудь... Э-это слишком опасно!

— Нет, думаю, ничего страшного не случится, — вмешалась Профессор. — Я ещё не закончила с анализом данных с того раза, но исходя из моего, пока грубого, представления... возможно, оболочка Миккуна — не сверхтвёрдый физический барьер, как мы все думали.

— Э... к-как это не твёрдый?

— Твёрдый. И в то же время немного эластичный. Но только с одной стороны, — просеменив к хлопавшему глазами Минору, Рири выставила правую ладошку. — Смотри: когда ты включаешь способность, из поверхности твоего тела вырывается невидимое нечто и покрывает тебя с трёхсантиметровым промежутком. Снаружи оно в самом прямом смысле слова неуязвимо. Его не пробурить никакой алмазной дрелью и не прорезать никакому гидравлическому резаку. — Профессор помахала ладонью у бока Минору, делая вид, что её отталкивает прозрачный барьер, а потом крепко вцепилась в него рукой. Терпя щекотку, парень слушал продолжение. — Однако изнутри оболочки это ограничение действует иначе. Когда ты её разворачиваешь, твоя одежда оказывается в трёхсантиметровом промежутке, но... помнишь, как в одном из недавних экспериментов я попросила тебя развернуть оболочку с бейсбольным мячиком в кармане?

— Д-да.

— Он был семи сантиметров в диаметре. Я ожидала, что он под огромным давлением так вдавится тебе в бок, что аж бороздки от швов останутся, но не тут-то было... — Пока Минору стоял с открытым ртом, Профессор, злобно ухмыльнувшись, продолжала: — Как ни странно, этого не произошло. Вернее, давление было, но не настолько сильное, чтобы впечатать мяч в кожу. Так, к чему это я... Тогда я потрогала оболочку прямо над мячом: на ней образовалась явная выпуклость. Получается, если на твою Защитную оболочку надавить изнутри, то, скорее всего, она прогнётся.

— Прогнётся... изнутри... — повторил Минору, правой рукой пытаясь коснуться барьера над ней. Разумеется, безуспешно, ведь оболочка повторяла его движения и подстраивала форму, чтобы не сковывать, так что самостоятельно проверить её упругость не вышло бы при всём желании.

— А... Я более-менее поняла, — неожиданно раздался голос Су совсем рядом. — Когда оболочка Минору-сана покрывает меня, я чувствую слабое давление. Как будто на меня натянули тонкую эластичную одежду... хотя нет, всё не совсем так. Когда я прикасаюсь к ней уже изнутри, то она совсем не поддаётся. Совершенно твёрдая.

— Что? Совсем не растягивается, даже когда толкаешь изо всех сил?.. Странно, я ожидала, что будет тянуться, примерно как резина... М-м...

Профессор скрестила руки и уже принялась наворачивать круги, когда её робко окликнул Минору:

— ...Эм, так что, наверное, лучше будет отложить разведку, пока не разберёмся, как это работает?..

— Хм... Значит, это не свойство самой оболочки?.. Неужели упругость меняется?.. Но тогда от чего? Не от времени... Твёрдость объекта под оболочкой?.. Не то...

Решив предоставить её самой себе, парень уже начал было медленно отступать, но тут в спину ему уткнулся невидимый палец, а его владелица негромко окликнула Профессора. Младшеклассница в белом халате вдруг очнулась от раздумий, вспомнила, о чём был разговор, и хлопнула в ладоши:

— О, о-о, точно. Что ж, какими бы хитрыми свойствами ни обладала оболочка, если мы как следует зафиксируем Хинако-чан, то проблем не будет. Так что...

Пройдя к исследовательскому уголку, Профессор взяла со стола нечто странное и бесформенное.

Когда же Рири расправила нечто, по виду напоминающее клубок перепутанных верёвок, это оказалась сложная система переплетающихся широких ремней, защитных подушечек и невесть скольких прочных на вид пряжек. Было ясно, что это для крепления чего-то к чему-то, но о конкретном назначении Минору оставалось только гадать.

— ...Эм, Профессор. Это... что вообще такое? — с опаской спросил он.

— Это, — довольно послышалось в ответ, — творение нашего отдела снаряжения, «Бэкмаунтинг харнэс».

— Бэкма... что?

— И он прекрасен! Ремни — из арамидного волокна, аналогичного армейскому; подушечки — из лучших охлаждающих материалов, так что в поту не пропитаются; а пряжки — цельные и из углепластика, высокопрочные и ультралёгкие...

— Да, н-но... что это всё-таки за штука?

— Ну, упрощённой версией такого предмета пользовались в Японии с незапамятных времён. Называется рюкзак для ношения грудничков.

Секунду Минору провёл в тяжёлом молчании. На вторую же со всех сил попытался бежать, но лишь вновь наткнулся на руку Су.

Район Минато, шестой квартал Минами-Аоямы.

Согласно системе N, именно там расположилось одно из убежищ организации Руби Аев.

Штаб-квартира Спецпода осталась позади, и теперь Минору сидел, затаив дыхание и обливаясь холодным потом, на заднем сиденьи чёрной «делики D:5», ехавшей по проспекту Гайэн Хигаси.

Нервничал он на восемьдесят процентов, конечно же, из-за предстоящей разведки боем. В половине из оставшихся двадцати было виновно новое снаряжение у него в руке, «какой-то там харнэс». Ну а оставшиеся десять процентов лежали на «Акселератор» Юмико, занявшей соседнее с водителем сиденье и не проронившей ни слова за всю поездку.

Что ж, я понимаю, что в такой миссии без поддержки не обойтись, но почему именно она? — посетовал Минору на Рири, оставшуюся в штабе. Ведь как раз она в первую очередь и велела следить за психическим здоровьем Юмико, а определение Комуры Су ему в напарницы этому явно не способствует: Юмико и без того считает её главной соперницей в устранении Рубинов, а то, что Минору мог взять под оболочку Су, но не её, сильно усугубляло вопрос. Зачем было собирать их в одну команду — решительно непонятно. И о чём только Профессор думала?.. Хотя, зная её — может, и о том, чтобы посмеяться.

А тем временем «делика» в очередной раз встала на месте. Впереди уже несколько минут ехала ужасно нерасторопная «BMW», из-за которой они на каждом светофоре попадали на красный.

И когда у помешанной на скорости Юмико уже кончалось последнее терпение, Ди-Ди, не выдержав льющегося через край напряжения, возьми да и ляпни:

— Э-э... а знаете... Может, после миссии Уцуги-кун и Юмико-чан на спине покатает?

ГОСПОДИ, НУ ЗАЧЕМ?! — завопил Минору про себя; Юмико же протянула руку к баранке и издала дли-и-и-инный гудок в адрес «BMW», которая не трогалась с места, даже когда загорелся зелёный. Вопреки ожиданиям, автомобиль не поторопился тронуться: вместо этого его двери разом распахнулись, а из них повыскакивали суровые на вид мужчины и резво направились к «делике».

— Ыть! — взвизгнул Ди-Ди, выкрутил руль вправо и дал по газам. «ЭУ-КУДА-СОБРАЛСЯ-МУДИЛА-ЗАМОЧУ-ГАДЁНЫШ!!!» — доносился сквозь окна хор голосов, когда они проезжали мимо мужчин. Опасно разогнавшись и лавируя в потоке машин, Ди-Ди не сбавил скорость, пока «BMW» не пропала с зеркал заднего вида. А затем снова закричал: — Ну что ты вытворяешь, Юмико-чан?! Это ж явно была якудза!!! Небось, наследник босса только получил права и водить практикуется!

— Так приклеили бы наклейку «начинающий водитель», — отрезала девушка, после чего повернулась к заднему сиденью и широко улыбнулась. — Уверена, ты и так прекрасно понимаешь, но — нет, ни один атом моего тела не хочет, чтобы ты катал меня на спине.

— Д... да.

— К тому же в бою с Игнайтером ты и так меня уже пообнимал, так что незачем мне опускаться до спины. Логично? — добавила она и, фыркнув, отвернулась. На смену ей тут же пришла Су, полушёпотом поинтересовавшись:

— ...Минору-сан, это правда?

— Э-э... а-а... насчёт... этого... — пролепетал тот, всем нутром предчувствуя, что какой ответ ни даст, а всё равно загонит себя в ещё больший просак. К счастью, пока парень отчаянно водил глазами по сторонам, из коммуникатора раздался спасительный голос Профессора:

— Так, повеселились и хватит: заканчиваем спектакль и начинаем потихоньку готовиться. Для начала, скорее всего, дом будет закрыт на замок, но если дверь не навороченная, то ваш пистолет-отмычка должен справиться.

— А-ага, — ответил Минору, изучая первый этаж здания на предварительно розданном плане.

— Разумеется, сперва Ди-Ди проверит, есть ли внутри Руби Аи, — продолжала наставлять Рири.— На девяносто процентов уверена, что их нет, но даже если будут — просто смените стратегию на скрытное наблюдение.

— Замётано, — отозвался Ди-Ди.

Никто и не заметил, как автомобиль выбрался из Синдзюку и зашёл на территорию Минато. От вражеской крепости их отделяла какая-то пара минут езды.

Минору бросил взгляд за окно. Улицы, над которыми низко повисли серые облака, пустовали — что неудивительно для середины дня тридцать первого декабря. Даже несмотря на обогреватель, в машине было достаточно холодно, чтобы заставить Изолятора зябко ёжиться, растирая ладони.

Припомнив всё, что знал про Минами-Аояму, Минору ожидал увидеть ухоженные улицы с рядами дорогих магазинов, однако когда «делика» сбросила скорость, вокруг оказались лишь бесконечные ряды серых многоэтажек. Немного южнее виднелась эстакада третьей линии Сибуйского шоссе, по которой грохотали большегрузы.

— Так, сперва мы разок прокатимся мимо вражьего убежища, постарайтесь запомнить дорогу, — объявил Ди-Ди.

— Понял, — коротко отозвался Минору и уставился в лобовое стекло.

«Делика» неторопливо ехала вдоль двухполосной улицы, по краям которой то и дело встречались столбики парковочных счётчиков. Так же неторопливо прокручивалась и карта на широком экране навигатора, и вскоре на ней показалась красная метка конечного пункта.

— Вон, справа. Голая бетонная пятиэтажка.

В стороне, куда указывал Ди-Ди, стоял самый обычный, ничем не выделяющийся многоквартирный дом.

Не похоже, чтобы в нём кто-то жил, но и объявлений об аренде на стенах не висело. Даже шторы во всех окнах были опущены. Окружённое с обеих сторон более высокими собратьями, здание словно старалось спрятаться от чужих глаз.

— …Когда все говорили про «убежище», я как-то… представлял себе что-то вроде крепости, — пробормотал Минору, и Ди-Ди ответил с натянутой улыбкой:

— Какой смысл в убежище, которое выделяется? Наш штаб тоже чёт не сильно смахивает на секретную базу, а?

— Обычная поросшая мхом пятиэтажка, — добавила Юмико, как всегда с фирменной угрюмой миной на лице, и повернулась к Минору. — Послушай: Профессор сказала ставить в приоритет сбор информации, а не бой, но твоим главным приоритетом должна быть безопасность. Если заподозришь хотя бы намёк на что-то неладное — оставайся под оболочкой и уходи оттуда кратчайшим путём, пусть даже через окно.

— Д-да, конечно, — парень напряжённо кивнул.

— Ну, по этому поводу можете не париться, — беззаботным тоном уверил Ди-Ди. — В ста метрах вокруг здания нет ни одного Рубина, эт я вам гарантирую. На таком расстоянии мой нос бы их без вариантов засёк даже без активных способностей.

— А как еда — так за километр унюхает… — безжалостно упрекнула Юмико. Тем временем машина наконец проехала здание и остановилась на парковке неподалёку: убежище осталось в прямой видимости примерно в той самой сотне метров от них.

— Тэксь, значит, мы будем ждать здесь. Оли заранее послали на разведку, он сейчас тоже где-то рядом и мониторит здание. Хотел бы я сказать, что для экстренной связи используем светопередатчик… но без второй половины Трансмиттер сквозь стены работать не будет…

— Можно было бы заставить всё внутри световыми ретрансляторами, но так риск открыться врагу будет слишком велик. Кажется, Профессор время от времени пытается придумать, как уменьшить дизайн… но в этот раз придётся связываться по телефону.

Разговор Юмико и Ди-Ди Минору слушал лишь вполуха: ведь следующей по списку была самая сложная миссия в его карьере, и речь шла отнюдь не о разведке.

— Эм… А почему нельзя было связать нас только в ногах?.. — покосившись на «творение отдела снаряжения, “Бэкмаунтинг харнэс”», хрипло спросил Минору. — Как в «гонке на трёх ногах» там, или «сороконожке» [7]…

— В обоих я не сильна.

Смиряясь с неизбежным, парень перебрался на задний ряд сидений. Юмико была в привычном блейзере, а вот Минору и Су оделись в чёрные куртки, похожие на оснащение спецназа. Поверх такой он и надел крепление, обернув ремешки через плечи и вокруг пояса, а затем защёлкнув пряжки.

— Комура-сан, т-теперь ты… — сказал он и повернулся спиной примерно в её сторону.

— Прошу прощения, — тихо послышалось от неё, и к Минору подступили сперва лёгкий приятный аромат, затем ощущение мягкости, и наконец — скромной тяжести вес за спиной: трёхсторонняя атака, почти парализовавшая все шестерёнки в его голове…

— Уцуги-кун, тебе помочь? — милейшим голоском промурлыкала Юмико. Минору мелко затряс головой:

— Н-не-ет, у меня всё хорошо! А, эм, Комура-сан, сможешь сама застегнуться?

Раздались два щелчка, а за ними последовал негромкий запоздалый ответ:

— Не могу достать до нижней под бёдрами.

Спустя две крайне напряжённые минуты Минору закончил-таки застёгиваться и, затянув покрепче все ремни, немного покрутился на месте: высокотехнологичное крепление прекрасно удерживало Су, так что она никуда не падала, даже не держась руками.

— Л… ладно, я готов.

— И я.

Кивнув, уже привычно кислая Юмико вышла из машины, внимательно осмотрелась и постучала по задней двери: сигнал к активации способностей.

— Ээм… тогда после тебя, Су-сан, — собираясь с мыслями, сказал парень и почувствовал кивок над правым плечом.

— Хорошо.

Едва она согласилась, как раздался статический шум, и тело Минору словно растворилось. Пусть он испытывал это не в первый раз, ощущение всё равно было крайне странным.

Минору даже похлопал по себе прозрачной рукой, дабы убедиться, что никуда не исчез, после чего растерянно объявил: «Ладно… теперь я» и собрался было развернуть Защитную оболочку, но на мгновение заколебался.

До сих пор ему удавалось укрыть ею Су только в условиях эксперимента, когда неудача ничем не грозила. Применить этот трюк против Руби Аев, то есть в настоящих полевых условиях, ему предстояло впервые.

Если сейчас у него не получится, то оболочка разорвёт крепление и отшвырнёт Су со скоростью пушечного ядра. Даже носитель Сёрд Ая не останется невредимым, влетев на такой скорости в кузов автомобиля. Иначе говоря, сейчас провал абсолютно непозволителен.

И когда спина Минору окоченела от разом возросшей ноши… его правого уха коснулось тёплое дыхание.

— Всё будет хорошо.

Всего три простых слова. Однако большего и не требовалось. Коротко кивнув, Минору отбросил сомнения и развернул Защитную оболочку.

Все звуки пропали, все цвета сместились в синий спектр, а тело слегка приподнялось.

Ощутив глубокое облегчение от того, что вес на спине никуда не пропал, Минору постучал в дверь уже сам: Юмико открыла её и посторонилась.

Девушка не могла ни видеть его, ни разговаривать с ним, ни прикоснуться к нему, отрезанному от мира двумя слоями способностей. И всё же Акселератор посмотрела прямо ему в глаза и беззвучно произнесла:

Бе-ре-ги се-бя.

— Обязательно, — прочитав по губам, ответил Минору — хоть и знал, что она его не услышит — и отправился на север, назад по дороге.

И пусть путь их представлял собой сто метров обычного тротуара, ощущался он страннее некуда.

Стоит ли говорить, что до сих пор Минору ни разу в жизни не ходил по улице с девушкой на спине. Для постороннего зрителя наверняка получилась бы та ещё сценка, но ни один прохожий не удостоил их и взглядом. Не пытался никто и посторониться, как это обычно бывает, так что Минору приходилось всех обходить, иной раз делая большой крюк и частенько поглядывая через плечо, чтобы в спину не врезался какой-нибудь велосипедист, так что короткий, казалось бы, путь неожиданно затянулся. Впрочем, если не считать подозрительного взгляда уличной кошки, Джет Аям удалось добраться до нужного здания без происшествий.

— …Это оно, да? — пробормотал парень.

— Должно быть, — раздалось над его правым плечом. Всеми силами игнорируя очередную волну щепетильных ощущений, возникавших каждый раз, когда Су ёрзала у него на спине, Минору безмолвно уставился на вход.

Ничего подозрительного в мрачном подъезде он не углядел: слева располагался лифт, а справа — лестница.

— Захожу, — коротко объявил он и, собравшись с духом, шагнул за порог. Намереваясь для начала проверить квартиры на первом этаже, Минору настороженно огляделся… — Э-э-эм…

…и недоумённо промычал.

Их не было. На первом этаже не оказалось ни дверей, ни коридоров: лишь лифт и лестница. В понимании Минору напротив входа обязана была быть хоть какая-то дверь, однако встретила его лишь гладкая бетонная стена.

— Минору-сан, — одёрнула Су беспокойно вертевшегося парня. — Стена впереди… кажется, отличается по цвету от боковых.

— А, разве?

Озадаченный, он присмотрелся к стене, но из-за синей пелены оболочки так никакой разницы и не разглядел.

Тогда он слегка постучал по бетону сквозь оболочку, но и это ни к какому прозрению не привело. Минору неуверенно спросил:

— Они что, догадались, что мы узнали про это место, и замуровали все входы… или что?..

— Мы нашли его вчера. Не думаю, что им бы хватило на это времени.

— П-пожалуй…

— Ладно, извини. Наверное, мне просто показалось. Пойдём на второй этаж.

По-прежнему не доверяя стене, парень всё же отошёл от неё и взобрался по тёмной лестнице на следующий пролёт.

На этот раз в средней стене, как и положено, стояла металлическая дверь. Минору осторожно подошёл поближе.

Согласно хвалёному носу Ди-Ди, Руби Аев внутри точно нет, но на этаже могут находиться люди, не связанные с Синдикатом. И для того, чтобы это проверить, и для того, чтобы открыть дверь, оболочку придётся свернуть.

Убедившись, что вокруг нет камер наблюдения, Минору предупредил Су, что ненадолго уберёт оболочку, и отключил способность. Ступни его тут же опустились на пол. Су тоже отключила Преломление, открывая взору их тела.

На какое-то время они полностью сосредоточились на окружающих звуках, температуре воздуха и запахе. Ощутили они лишь зимний холод, уличный шум да вонь сухой пыли — и ни намёка на жестокий звериный запах Руби Аев.

Переведя дух, Минору достал из внутреннего кармана куртки небольшой мобильник-раскладушку и нажал кнопку быстрого набора. Когда же между ним, ребятами в машине и штабом установилась связь, парень прошептал:

— На связи Изолятор и Рефрактор. Проникаем на второй этаж.

В ответ мгновенно раздалось «принято» от Профессора и «Руби Аев не чувствую» от Ди-Ди, и Минору сбросил звонок. Тем временем Су, протянув руку из-за плеча Минору, приложила к двери устройство, похожее на стетоскоп, и немного погодя сообщила:

— Внутри ничего не слышно. Вряд ли там кто-то есть.

— П-понял… Тогда открываю… — полушёпотом ответил парень и вынул теперь уже из другого кармана устройство для взлома — пистолет-отмычку. Потом нацелился наконечником, состоящим из невесть скольких сложно изогнутых игл, без колебаний вставил в замочную скважину и, убедившись, что устройство погрузилось до упора, повернул его против часовой.

Замок, щёлкнув, отворился: Минору коротко вздохнул. Спрятав инструмент, он опустил ладонь в тонкой перчатке на ручку двери и потянул: та открылась удивительно легко.

Внутри царила тьма. Всё, что он видел, это тонкую полоску света в глубине квартиры.

В воздухе, медленно струившемся наружу, улавливался слегка настораживающий запах. Тяжёлый, с привкусом ржавчины…

— …Пахнет кровью, — тихо подметила Су. Неожиданно тревожный знак, но всё же не повод поворачивать назад. Зайдя внутрь и закрыв дверь на замок, они снова активировали способности, и запах железа пропал.

Заставляя себя не думать о том, от чего этот запах исходил, Минору включил маленький мощный фонарик, что держал в левой руке. Белый круг света быстро прогнал мрачную темноту.

— …По-моему, вполне обычная квартира… — шёпотом отметил парень, несмотря на то, что барьер ни звука наружу бы не пропустил.

— Трёхкомнатная… кажется, — согласилась Су. И, наверное, чувствуя его напряжение, добавила: — Не волнуйся, никто не ждёт нас в засаде. А если бы и ждал, я бы увидела синюю линию взгляда — цвет враждебности.

— А… действительно, — кивнул Минору, глубоко вздохнул и, разумеется, не снимая обуви, двинулся вглубь коридора. В здании оставалось ещё три этажа, и потратить всё оставшееся время на этот — непозволительная роскошь.

Расположение комнат оказалось стандартным, однако квартира ощущалась какой-то необжитой: на входе ни одной пары обуви; ковров или тапочек нигде не видать. По пути Минору заглянул в ванную, но не нашёл там даже мыла.

Затем он медленно открыл ближайшую дверь по коридору — к счастью, ручка у той оказалась не круглой, так что оболочку отключать не потребовалось.

Комната была площадью где-то в восемь татами, и первой под свет фонарика попала простая металлическая койка. Однако в комнате была деталь, выделяющая её на фоне ванны: на одеяле лежал бумажный кулёк.

Посветив правее, Минору обнаружил небольшую раковину и холодильник, а рядом — груду картонных коробок. Когда же он не без труда распахнул холодильник, содержимое его немного удивило: полочки двери были забиты бутылками минералки — это ещё ладно — а в основном отделе оказалось лишь несколько стеклянных баночек. На них имелись этикетки, но о названия можно было язык сломать, так что Минору только и мог, что хмуриться в попытках прочесть, пока ему не подсказала Су:

— Антибиотик… кровоостанавливающее… это всё лекарства. Если точнее, для лечения открытых ран.

— Лекарства… А, точно. А полкой ниже — дезинфицирующее средство.

Оставив холодильник, парень открыл буфет над раковиной и обнаружил там приличные запасы марли и эластичного бинта. Из всего этого многообразия медикаментов выбивались несколько бутылок виски, примостившиеся в углу, но он предположил, что и это для дезинфекции.

— Так эта комната… больничная палата? Или что-то вроде травмпункта…

— Возможно. Может быть, здесь они оказывают первую помощь после битв с нами.

— …Тогда не отсюда ли пахло кровью?..

Минору машинально направил фонарь на пол, но никаких пятен крови на кафельной плитке не увидел. Впрочем, он не сомневался, что если побрызгает тут каким-нибудь реагирующим с кровью химикатом, как детектив с телевизора, то комната засветится как новогодняя ёлка.

Содрогнувшись, Минору продолжил исследовать «травмпункт», но не нашёл ничего похожего на документы или компьютер, так что вскоре они перешли к следующей комнате.

Уверившись, что на этот раз там точно всё в крови или, и того хуже, труп, парень в ужасе открыл дверь, но…

— А?..

Вопреки ожиданиям, комната оказалась совершенно обычной. Вернее, совершенно пустой.

На полу в шесть татами не было даже покрытия — только голый серый бетон. Стены тоже бетонные — вернее, из бетонных колонн с гипсокартоном в промежутках, а с потолка свисала одинокая лампочка без абажура.

На всякий случай зайдя внутрь, Минору потопал сквозь оболочку по полу тут и там, но тот оказался однородно твёрдым и никакого люка, насколько можно было судить, не таил.

— Пойду дальше…

— …Давай, — раздался ответ чуть погодя. Похоже, Су тоже подумала, что тут что-то не так, но даже ей не хотелось тратить драгоценное время на поиски непонятно чего в совершенно пустой комнате.

Выйдя в коридор, они, наконец, открыли стеклянную дверь в конце.

Зал — судя по всему, исполняющий роль гостиной — оказался довольно просторным. По площади, наверное, татами на двадцать. Мебелью или бытовыми приборами и он оказался не богат, а из-под жалюзи на южной стене просачивалась тонкая полоска света: немного, но достаточно, чтобы видеть без фонарика. Минору тут же выключил его и быстро пробежался глазами по интерьеру.

— О...

— О, — в унисон встрепенулись они.

У западной стены стояло офисное кресло и обычный письменный стол. А на нём — то, что они всё это время искали: тонкий чёрный прямоугольник — явно небольшой ноутбук. Более того, сбоку от него, помимо шнура питания, тянулся ещё и LAN-кабель, оканчиваясь в разъёме в стене.

— …Наверное, стоит заглянуть? — задал парень риторический вопрос и кивнул, когда Су тут же согласилась. Вот только из-под оболочки компьютером не воспользуешься.

Заглянув в коридор и убедившись, что никто не пришёл, Минору ещё раз отключил способность.

Подошвы кроссовок щёлкнули по полу. Одновременно подступили прохлада воздуха, новые запахи и звуки.

Никто не спешил на них набрасываться. Минору было выудил из кармана телефон, но из-за действующего эффекта Преломления не увидел ни экрана, ни собственной руки. Впрочем, в ладони у него был не смартфон, а раскладушка, так что после двух неудачных попыток ему удалось-таки неуклюже набрать номер штаб-квартиры Спецпода.

— Это Изолятор. Мы успешно пробрались на второй этаж и нашли ноутбук. Подключен к интернету.

— Есть! — немедленно раздался голос Профессора. — Вставьте флешку, которую я вам дала, и включайте. Она скопирует все данные, а по окончанию вернёт всё как было. Когда программа запустится — можете опустить экран, ей не навредит.

— П-принято.

Ничего себе, прямо как в фильмах, — восхитился Минору, доставая из кармана флешку и вставляя в разъём сбоку ноутбука. Затем осторожно поднял крышку: чтобы загореться, экрану хватило и этого. Видимо, компьютер был в ждущем режиме. А ещё, похоже, в нём были мощный процессор и SSD, так что уже через пару секунд перед глазами возник рабочий стол. Фон его был сплошь чёрным, из иконок — только установленные по умолчанию. Посередине экрана выскочило маленькое окошко с полосой загрузки, а индикатор USB-подключения быстро замигал.

— Копирование началось, — отрапортовал Минору и медленно закрыл крышку.

— А… чёрт, у нас проблемы! — выпалил Ди-Ди. — К вам с северо-запада подходит один Руби Ай! Распознать не могу… но давление от него просто дикое, у меня аж нос горит! Изолятор, быстро под оболочку! Войдёт в ваш Радиус обнаружения меньше чем через минуту!

— Н-но копирование ещё…

Лампочка подключения по-прежнему дрожала синим светом. С Защитной оболочкой Минору уже не смог бы взять флешку в руки. С другой стороны, если оставить её работать и не вернуть ноутбук в ждущий режим, враг может заметить взлом.

— Забудь, главное — безопасность. Сейчас же под оболочку! — приказала Профессор.

Повинуясь, парень бросил в ответ «принято» и развернул Защитную оболочку.

Согласно анализам предыдущих битв, Радиус обнаружения силы Минору, то есть расстояние, с которого Руби Ай почует активацию его способности, составлял примерно десять метров. От этой гостиной до входа в подъезд на противоположной стороне дома — больше, так что приближающийся враг пока не должен был ничего заметить.

Рассудив так, Минору, вновь оказавшийся под покровом синей тишины, всё же на всякий случай двинулся к юго-западному углу зала.

— Присядь, чтобы мы оказались в тени стены, — вдруг скомандовала Су. Сбитый с толку, Минору всё же послушался, и девушка объяснила: — Сейчас мы с тобой почти невидимы, кроме чёрных точек от зрачков. Если позади нас будет светлый фон, то есть шанс, что нас заметят.

— П-понятно…

От такого объяснения сердце забилось только чаще. Су крепко обвила его руками.

— Нам нечего бояться. Если придётся — сразимся с ним. Ведь никакая сила никакого врага не одолеет наши, Минору-сан, когда мы работаем вместе.

— …Ага.

Чувствуя, как прохладные ладони Су вместе с теплом его тела впитывают и страх, и нетерпение, а колокол в груди уверенно стихает, Минору кивнул.

Примерно минуту спустя ручка двери в гостиную опустилась.

До сих пор Минору сталкивался лишь с двумя Руби Аями: Байтером и Игнайтером.

Возраст, телосложение, характер — в чём они только не различались, но одно у них было общее: ненависть. В них таился, казалось, неисчерпаемый запас ненависти ко всему человечеству, которая сочилась из них, словно миазмы. Минору явственно ощущал её на себе даже сквозь барьер.

Однако человек, который показался из-за стеклянной двери, был совершенно не похож ни на Байтера, ни на Игнайтера. Каждое его движение, походка и словно бы даже производимое впечатление находились под полным его контролем, не давая и шанса понять, что у него на уме.

И ещё одна очевидная деталь отличала Руби Ая от двух предыдущих: это была женщина.

— …М?! — под впечатлением нечаянно хмыкнул Минору, затем в панике зажал рот и только потом вспомнил, что по ту сторону его в любом случае не слышно.

Он вздохнул с облегчением и снова всмотрелся.

Скользнув по паркету просторного пола, женщина подошла к дивану напротив угла, где затаилась парочка Джетов, и опустила на пол сумку. Затем широко потянулась, глубоко вздохнув; перешла к окну и открыла жалюзи. Свет полился в комнату, освещая стройную фигуру. [8]

Женщина оказалась довольно высокой, не меньше ста семидесяти сантиметров. Волосы, судя по всему, тёмно-каштановые, были собраны в пучок. Носила она сизый пиджак явно дорогого пошива, безупречно ей подходивший и дополнявшийся узкой юбкой. Её длинные ноги украшали глянцевые каштановые чулки, а лицо… нельзя было описать иначе как завораживающее. Высокая переносица, которую не замаскировал даже обильный макияж, и европеоидный разрез глаз выдавали в ней иностранное происхождение. На вид ей было лет двадцать пять-тридцать, но сложно судить наверняка.

Интуиция подсказывала Минору, что она точно не обычный человек, но не чувствовал он в ней и угрозы.

— А она… точно Руби Ай?.. — хрипло пробормотал он.

— …Не исключено. — Раздавшийся из-за спины голос Су тоже не мог похвастать уверенностью. — Впервые вижу её лицо… жаль, что нельзя сфотографировать.

— Э… А, точно…

Минору собрался было спросить, почему, но быстро догадался и сам. Способность Су, Преломление, делала её саму, одежду или предметы на ней невидимыми, потому что изгибала лучи видимого света, что падали на поверхности в её досягаемости. А значит, ни один фотон не доберётся до объектива камеры.

Тогда хотя бы постараюсь выжечь её внешность на сетчатке, пока дым не повалит, — решил Минору и уставился в оба глаза…

— Уоа!

…а затем растерянно воскликнул: Су ни с того ни с сего закрыла ему глаза ладонями. Хоть те и были прозрачными, свет, который должен был попасть в его зрачки, искривлялся о её кожу, так что он ничегошеньки не видел.

— В-в чём дело?!

— …У-у…

— Что значит «у-у»?

— У-у.

Вновь издав загадочный стон, девушка неохотно развела ладони.

Взору Минору предстала такая сцена, что он ненароком дёрнулся, едва не ударив затылком в лицо Су.

Предполагаемая Руби Ай, расстегнув молнию, бросила юбку на пол.

В каких-то десяти метрах от парализованного Минору женщина одну за другой расстёгивала пуговицы на блузке. Он настолько оторопел, что даже взгляд отвести не догадался, а только и мог смотреть, как белая ткань соскользнула с её плеч, обнажая фигуру в чёрном кружевном белье.

Она присела на диван, складывая одежду на спинку, и начала стягивать чулки, а Минору, забыв закрыть рот, добросовестно старался перестать на это смотреть.

Под оболочкой повисла жуткая напряжённая атмосфера, источник которой сидел у Минору на спине и не сулил ничего хорошего. Подумав, что надо как-то разрядить обстановку, парень было собрался о чём-нибудь пошутить, но после недолгих сомнений всё же решил не рисковать. Когда же продолжительная тишина стала уже совсем невыносимой, он, щёлкая в процессе онемевшей шеей, отважился повернуть голову к письменному столу и наконец нашёл тему для разговора.

— О… Т-т-там, кажется, всё скачалось.

Синяя лампочка, до недавнего мигающая в корпусе ноутбука, успокоилась: знак того, что информация скопировалась, а компьютер вернулся в ждущий режим.

— …Но если она решит его включить, то заметит… что сбоку торчит флешка…

— Возможно. — Или ему показалось, или ответ Су прозвучал необычно холодно. — Лучше забрать, пока есть шанс.

— С-согласен. Но… чтобы её вынуть, придётся свернуть оболочку…

— А в оболочке совсем никак не получится?

Испытав облегчение, что разговор понемногу клеится, Минору покачал головой.

— Думаю, никак… Поверхность оболочки совершенно гладкая, трения не должно быть вообще. Если на дверную ручку нажать я ещё могу, то вытащить маленькую флешку…

— М…

Пока Су притихла, он мельком глянул в сторону дивана.

Женщина уже закончила снимать чулки, поставила на стеклянный столик небольшое зеркальце и, достав из сумки какой-то крем, намазывала им лицо. Видимо, стирала макияж. Дело это, по идее, не быстрое, так что самое время забрать флешку… если бы не проблема с оболочкой.

В этот момент глубоко о чём-то задумавшаяся Су шепнула:

— …Мне кажется, коэффициент трения оболочки не обязан быть нулевым и может меняться.

— Э… это почему?

— Потому что когда ты ходишь, то совсем не скользишь. Ты гораздо крепче стоишь на ногах, чем я ожидала. Помнишь, что говорила Профессор перед заданием? Про непостоянную упругость оболочки.

— …Ах да… Припоминаю…

— Если всё это можно отнести и к коэффициенту трения, то… Минору-сан, возможно, оболочка подстроится под твои намерения и позволит схватить флешку…

— Подстроится под намерения…

В принципе звучит логично, — думал он. Недавно, когда они с Юмико пробрались в особняк Накакубо Ёске или Игнайтера, Минору пришлось спуститься в барьере по лестнице в затопленный погреб. Деревянная лестница вся покрылась плесенью и блестела от слизи: на ней должно было быть очень скользко даже без оболочки, однако стопы Минору цеплялись к дереву как влитые.

Так, если сосредоточиться, как тогда… может быть, и сейчас всё получится?

— …Давай попробуем, — пробормотал он и ещё раз глянул на диван: женщина в одном нижнем белье втирала крем вокруг глаз и даже не смотрела в сторону ноутбука.

Приподнявшись, Минору стал осторожно продвигаться вдоль стены. Пусть они называли гостиную просторной, в ширину в ней было всего четыре-пять метров. Но сейчас эти метры ощущались как никогда длинными.

Потратив целых десять секунд, чтобы добраться до стола, парень потянулся к компьютеру невидимой рукой. Затем слегка развёл большой и указательный пальцы и вставил флешку в получившийся между поверхностями барьера проём.

Когда же он ещё раз глянул в сторону женщины, Су остановила его:

— За ней следить буду я, а ты, Минору-сан, сосредоточься на управлении оболочкой.

— Х-хорошо, — кивнул он и медленно… ме-е-едленно начал сводить пальцы, пока не ощутил давление на подушечках.

Повторяя в уме «цепляйся, цепляйся», Минору потянул руку, но пальцы скользнули по флешке безо всякого сопротивления. Трение отсутствовало как таковое, словно он пытался вытянуть её стеклянными палочками, смазанными маслом.

Значит, совсем не выйдет, — вздохнул было он. — Нет, погоди-ка. Когда я хожу в оболочке, то совершенно не обращаю внимание на ощущение поверхности. Более того, чувствую, будто касаюсь земли именно подошвами ног. Значит, нужно брать её не барьером… а пальцами…

Минору снова взглянул на флешку и на этот раз сосредоточился на ощущениях подушечек пальцев. На практике между ними и флешкой было по три сантиметра, но если сосредоточиться на сокращении этого пробела до нуля и крепко схватить её пальцами…

— …О! — негромко крикнул он, почувствовав рукой сопротивление. — П-получается!

— Она уже закончила с губами, — тут же отозвалась Су. — Быстрее вытаскивай и прячь в карман!

Кивнув, Минору быстро, но осторожно потянул флешку.

Дешёвый коннектор бы в такой миг упрямо отказался вылезать из порта, но Профессорский был и с золотым покрытием, и тщательно отполирован, так что отцепился от ноутбука гладко и без заминок.

Если бы та женщина сейчас повернулась к нам, то увидела бы, как флешка летает над письменным столом. Задержав дыхание, Минору как можно скорее спрятал устройство в карман куртки. Чёрная флешка растаяла в воздухе, едва только вошла в поле действия Преломления Су.

— Ф-ф-ф, — глубоко вдохнул парень и направился обратно к безопасному углу, как…

— А… шнур! — резко крикнула Су.

Не заметив, как запутался правой ногой за интернет-кабель, свисавший сбоку от ноутбука, Минору успел слегка дёрнуть его.

Кабель, в свою очередь, похоже, немного сдвинул компьютер.

Они под оболочкой ничего не слышали, но если тот издал хоть звук, то для женщины он не остался незамеченным.

Сжав зубы, Минору бросил взгляд на диван.

Предполагаемая Руби Ай не шевелилась. Но всё ещё смотрела в зеркало. Либо сосредоточенно проверяла, не оставила ли где макияжа, либо внимательно вслушивалась.

— …Мы не знаем, какая у неё способность. Придётся ударить на упреждение, — прошептала Су ожидаемо нервным голосом. — Если она пойдёт сюда — обойди вокруг и сверни оболочку: я обезврежу её шокером.

— …Хорошо, — коротко ответил Минору, замерев в полуприседе и скрежеща зубами.

Вскоре фигура в чёрном нижнем белье резво поднялась с дивана и пошла… не направо к Минору с Су, а налево — к кухонному уголку. Затем нагнулась над раковиной и, открыв кран, принялась умываться.

Коротко вздохнув, Минору медленно и очень осторожно вернулся в тень у стены.

Спустя минуту, вытеревшись полотенцем, женщина вернулась и снова опустилась на диван. Потом распустила связанные в пучок волосы и, расчесав их, разделила надвое, соединила за спиной в хвост и подвязала чёрной резинкой.

По-моему, к пиджаку эта причёска совсем не идёт… — проскочило в мыслях у Минору, и действительно: женщина достала из сумки сменную одежду, расправила незамысловатую тёмно-синюю ткань, взмахнула ей и…

На мгновение парень вновь оторопел с выпученными глазами. Су, похоже, тоже не осталась равнодушной: над его правым плечом раздался вздох.

Как ни посмотри, а новым нарядом женщины оказалась школьная форма-матроска.

Оставаясь в неведении, что на неё ошарашенно глазела парочка шпионов, первым делом женщина натянула обтягивающую блузку — высвободила волосы из воротника, застегнула молнии на боках и три пуговицы на груди. Затем надела чёрные чулки и просунула ноги в тёмно-синюю плиссированную юбку. И, наконец, достала белый шейный платок, повязала под воротник, продев концы в петлю на груди, и разгладила его.

Взмахнув волосами, перед ними встала уже не молодая бизнес-леди.

Лишившееся косметики лицо вместо обаяния лучилось целомудрием, а вместе с простой причёской и юбкой до колен создавало легко узнаваемый образ старшеклассницы из престижной школы.

В качестве последнего штриха надев очки в чёрной оправе, добытые со дна сумки, женщина ловко и быстро убрала косметику и броский костюм.

— …И какая из них — она настоящая? — сухо спросил Минору, надеясь на женскую мудрость Су, но и она покачала головой.

— Не знаю… Сёрд Ай ведь омолаживает тело владельца, так что сложно судить о возрасте по внешности…

Впрочем, немного погодя девушка всё же собралась и добавила:

— Но если она и правда старше двадцати, то, мне кажется, было бы крайне сложно ходить в таком виде, не вызывая подозрений. Даже Руби Аю.

Даже так? — пробормотал про себя Минору. Тем временем старшеклассница-в-очках-бывшая-бизнес-леди подобрала вновь располневшую сумку, закрыла жалюзи и наконец направилась к ноутбуку.

Даже если она его включит, следов на нём быть не должно, — подумал он, но старшеклассница, не став даже садиться в кресло, вырвала листок из блокнота, лежавшего на краю стола, и что-то записала прилагающейся к нему ручкой. А затем поспешила к двери с листком в руках.

— У-уходит… кажется. Интересно, что это был за листок?..

— Может быть, послание союзнику?

— Наверное… Надо бы проверить.

Пока они переговаривались, старшеклассница успела отворить стеклянную дверь и не оборачиваясь нырнуть в прихожую.

Переждав около десяти секунд, Минору поднялся и передвинулся чуть в сторону, чтобы видеть коридор: он едва успел заметить, как закрылась входная дверь. Спустя ещё несколько секунд наблюдения сквозь щель в жалюзи он увидел, как старшеклассница вышла из дома и быстро зашагала по дороге на север. Вскоре её спина скрылась за ветками придорожных деревьев.

— …Записку в руках не держала… — сказал под нос Минору: Су кивнула.

— Может быть, оставила в другой комнате.

— Да, давай поищем.

Убедившись, что флешка надёжно осела в кармане, парень открыл дверь и шагнул в коридор. В глаза сразу бросилась распахнутая дверь пустующей второй комнаты.

Нервничая, несмотря на то, что в квартире уже никого быть не должно, он подошёл ко входу и посветил фонариком.

— А…

Посреди голого бетонного пола лежал белый лист бумаги. Не иначе как тот самый, на котором что-то записала женщина-Руби Ай.

Учитывая подозрительное расположение, наверняка это для следующего союзника, который зайдёт в квартиру. Если всё так и было, то они просто обязаны узнать, что это за послание.

Минору вступил в тоскливую комнату. Су крепко вцепилась в его плечи.

— Ч-что такое?

— …Нет, ниче… го.

— Ладно…

Подивившись, Минору продолжил шаг за шагом продвигаться в комнату и, вскоре остановившись прямо над листком, присел на корточки и попытался прочесть надпись, выведенную чёрными чернилами.

Состояла она лишь из одного короткого предложения, но написана была латиницей и элегантным почерком, так что сразу Минору не далась.

Подобрав записку, он максимально пристально уставился на неё.

— Что это значит?.. Это… не английский ведь. Э-эм… A, u, r…

Когда он прочитал почти половину…

— О нет… уходим, сейчас же!!! — вдруг крикнула Су.

— Э?..

Инстинктивно приподнявшись, Минору тем не менее дочитал записку.

Au revoir [9].

Где-то он эту фразу уже видел или слышал. Кажется, она французская. А означает… точно…

«Прощай».

Мгновение спустя бетон под его ногами лишился твёрдости.

Бульк, — явственно почудилось Минору, хоть звуки снаружи и не могли добраться до его ушей. Он провалился прямо вниз, и за какой-то миг тьма поглотила его ступни, живот, лицо и сомкнула пасть над головой.

Тепло — это, если не вдаваться в подробности, кинетическая энергия молекул.

В горячих телах молекулы часто-часто вибрируют; в холодных — остаются в относительном покое.

То есть холод и покой, по сути, одно и то же. Чем больше охлаждать мир, тем спокойнее он станет. Если залить поверхность Земли жидким гелием, то за какую-то минуту с неё исчезнет весь рукотворный шум.

Там, где сейчас лежал Микава Рю, стужа царила ещё та — минус тридцать по Цельсию. Хотя с жидким гелием она, конечно, не сравнится.

Возвышающиеся до потолка бесчисленные коробки побелели от инея. Вьющиеся на полу трубы и шланги покрылись толстым слоем льда, а в воздухе, мерцая, танцевали крохотные кристаллики.

Микава пробрался в один из холодильных складов в порту и уже почти восемь часов лежал на голом полу.

Разумеется, даже он бы замёрз насмерть, если бы просто лежал здесь в синтетической куртке и джинсах, и никакая принадлежность к новому виду человечества — носителям Сёрд Аев — его бы не спасла. Микава постоянно изменял агрегатное состояние воды, касающейся одежды, создавая минимум тепла для поддержания температуры тела.

Однако он отдавал себе отчёт, что где-то в глубине души ему хотелось перестать сопротивляться и попросту замёрзнуть. Не то чтобы он желал умереть. Просто хотел… замёрзнуть. Ощутить, каково это. Всем телом прочувствовать этот покой.

Ну почему организмы-эукариоты такие хрупкие?

На макроуровне не могут жить без транзиций воды, а на микроуровне не выносят ни замёрзшую, ни кипящую.

Лёжа на полу, Микава выдохнул струю воздуха и, любуясь сверканием тут же образовавшихся кристалликов, задумался:

Тот мужчина, из Чёрных, на спиритическом видео, которое вчера показывала Ликвидайзер… смог бы он с его невидимым барьером приблизиться к покою льда даже ближе, чем я сам? Если бы пришёл в лабораторию с экстремально низкими температурами какого-нибудь университета, смог бы почувствовать этот холод?

…Нет, — тут же решил он. — По-настоящему фазовую транзицию сквозь барьер он не почувствовал бы даже на северном полюсе. Единственный способ — это отдать морозу свою плоть без всякой защиты. Конечно, в процессе ты умрёшь: кровь застынет, дыхание прекратится, а клетки мозга прекратят работу. Однако перед смертью ты почувствуешь его. Полное спокойствие, полную тишину. Миг, что продолжался бы вечно…

В тот раз … наверняка это ощутила…

Вдруг во внутреннем кармане куртки родилось тепло… то есть вибрация.

Нахмурившись, Микава вынул из-за пазухи небольшой дрожащий механизм, укрыл меж ладоней и нажал кнопку приёма вызова.

— Трансер слушает.

— Это я, мальчик.

— …Просил же, не зовите меня так, — вздохнул он, образовав новое белоснежное облачко. — Так, в чём дело? В последний раз вы мне звонили бог знает когда, Ликвидайзер.

— Что лишний раз подтверждает, насколько всё серьёзно. Будь добр, сейчас же приходи к убежищу в Готанде.

От такой новости Микава снова нахмурился.

— Туда? Не к обычному в Минами-Аояме?

— К нему подходить даже не думай. Возможно, в него пробрались Чёрные.

— Ого… — Трансер подскочил от изумления и, понемногу разгоняя шестерёнки в охлаждённом мозгу, спросил: — А почему «возможно»?

— Недавно зашла переодеться, и вдруг что-то скрипнуло… Помнится, у них был кто-то с невидимостью? Я на всякий случай оставила в пустой комнате ловушку и ушла, но чтобы проверить, попался ли кто-нибудь, нужно вернуться.

— «Скрипнуло»… А ловушка, значит, это та самая яма?

— Да, не зря же я ради неё целый этаж цементом заполнила. Для таких вторжений и затевалась… Так или иначе, в худшем случае они украли информацию и успешно сбежали, и тогда нам придётся закрыть всю связанную с этим убежищем ветвь. Но если же они добыли информацию и попали впросак… то это отличный шанс.

— ...Какой ещё шанс?

— Из моей ямы не выберется ни один Сёрд Ай. Попади туда хоть Чёрные, хоть Красные, им придётся использовать способности, а для них нужно много кислорода. Которого на дне трёхметрового бетонного бассейна попросту нет. Наверняка они давно мертвы... но Чёрные не такие, как мы, — они поддаются нелогичным эмоциям. Даже понимая, что опоздали, они поспешат к друзьям на помощь.

— Понятно... — Наконец уловив, к чему клонит Ликвидайзер, Микава улыбнулся. — А раз такое дело, то придёт и он.

— Сам-то не устал ещё с этим самураем играть? Прикончи его наконец... Кстати, погода сегодня отличная. С восьмидесятипроцентной вероятностью обещают снег.

— Ой, даже так? — Позабыв даже о грубом нарушении его глубокой медитации, Трансер растянулся в широкой ухмылке. — Но вряд ли он придёт один, да?

— Если будут ещё — с ними с удовольствием поиграю уже я. Прямо рядом с Аоямским убежищем как раз стоит очень удобный заброшенный завод. Я послала карту, проверь.

— Получил. Уже выхожу.

Микава закончил звонок и медленно поднялся: тонкая корка льда посыпалась со всего его тела, тихо разбиваясь о пол. Затем он бросил взгляд через плечо — в глубину коридора, куда падал лучик света — и прошептал дремлющей там части себя:

— Ещё вернусь... А пока спи спокойно...

Когда он провалился в мутную жидкость, а зрение заволокло темнотой, Минору инстинктивно поднял руки и попытался всплыть.

Ничего не вышло. И секунды не прошло, как жидкость, проглотившая их с Су, перестала быть жидкостью.

Расставленные в стороны руки вдруг оказались в неимоверно крепкой хватке: ни на сантиметр их было не сдвинуть. Если уж на то пошло, то и головой, и ногами, и всем остальным он не то что двинуть, даже пошевелить не мог.

Единственная причина, по которой Минору не впал в полную панику, крылась в тепле у него за спиной. Он несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь сосредоточиться, пока не успокоился достаточно, чтобы выдавить из себя хриплый голос:

— Ты ц-цела, Су-сан?

— Я в порядке, примерно как ты, — незамедлительно ответила та.

— ...Д-да... логично.

Комура Су ведь тоже была под защитой оболочки, так что раз он не пострадал, то, естественно, и она не должна была.

Сумев немного расслабить до предела напрягшиеся руки и ноги, Минору пробормотал:

— Это... что, сила врага?..

— Без сомнений. Она растворила бетонный пол, погрузив в него нас с тобой. Значит, той женщиной была не кто иная как Растворитель... Ликвидайзер из руководства Синдиката. Если бы я только сразу поняла — напали бы первыми...

На миг даже позабыв, что оказался в ловушке, Минору грустно улыбнулся её горьким словам.

— Если бы поняли тогда, я бы точно к месту примёрз... Но если это была её способность, то она, получается, использовала её совсем издалека и даже не видя нас...

— Думаю, она или активировала её с задержкой, или оставила как капкан, одно из двух.

— Она и так умеет?..

Поняв, что прямого столкновения они избежали, Минору с облегчением вздохнул, но потом вспомнил, что и нынешнее их положение далеко не назовёшь безопасным.

Парень осторожно ухватился за светодиодный фонарик, удачно повисший на ремешке на левом мизинце. Если бы тот упал в ноги — Минору, способному двигать только ртом и пальцами, не видать бы его как своих ушей.

Когда он нажал пальцем на выключатель, в «потолок», разгоняя тьму, устремился пучок чистого белого света.

В трёх сантиметрах от лица, плотно окутав границы оболочки, его ждала однородная стена, цвет которой свидетельствовал о бетонном происхождении. Впрочем, не совсем, ведь бетон — это смесь гравия или песка с цементом, а Минору, как ни всматривался, не обнаружил ни песчинки.

— Бетон такой гладкий, будто уже не бетон, а штукатурка какая-то... — сказал он под нос.

— Наверное, она не откатила бетон в жидкое состояние, а разрушила связи на молекулярном уровне, — предположила Су. — Иначе я не могу объяснить, как мы так быстро погрузились.

— ...То есть у неё та же способность, что у Оли-Ви-сана?..

— В своей сути — да. Но...

Су неожиданно остановилась на полуслове.

— Но что? — поторопил её Минору.

— ...Он ей совершенно не ровня... — мрачно продолжала девушка. — Сила Дивайдера работает только вместе с острыми предметами, то есть служит продолжением лезвия и действует на материю только в двух измерениях. Но Ликвидайзер... она свободно управляет межмолекулярными связями в трёхмерном пространстве...

— Ах! — Минору резко вдохнул. До сих пор он считал, что в бою нет ничего сильнее, чем способность Сайто Оливье разрезать всё что угодно. Когда дело касается чистой пробивной силы, среди всех Джет Аев Спецпода он — бесспорный лидер. Акселератор Юмико и Рефрактор Су, конечно, сильны, но урон от их атак всегда будет ограничен оружием в их руках, будь то нож, шокер или ещё что.

Однако если по силе Ликвидайзер на голову превосходит даже Оливье, то в прямом столкновении с ней у нынешнего Спецпода нет ни шанса.

— Минору-сан. Нам нужно срочно выбираться, — прошептала Су мрачнее некуда. — Скорее всего, Профессор отправила остальных нас спасать, а Ликвидайзер предугадала это и будет поджидать их. Даже втроём на одного им придётся несладко...

— ...Да, — сухим охрипшим голосом ответил Минору. Вот только... — Но, эм, мы и сами на волоске висим... Честно говоря, я даже не уверен, сколько мы ещё так протянем, а о том, чтобы выбраться, вообще молчу... — рассудил он. Не из страха — никакой настоящей опасности Минору пока не чувствовал — просто даже трезвый взгляд на их положение подсказывал, что оно, мягко говоря, ужасное. — Так... кислород под оболочкой кончиться не должен, — продолжал он полушёпотом. — Но воду или еду взять неоткуда... А что до того, чтобы сломать бетон — я даже пошевелиться не могу...

Он замолчал… Су продолжала хранить тишину. Наверное, сейчас придумает невероятный план спасения, — обнадёжил себя Минору и терпеливо ждал, что скажет напарница годом младше него. Наконец, девушка молвила...

— ...Ой, и правда.

Действительно, такого ответа он никак не ожидал.

Пальцем в кожаной перчатке Микава поймал белую снежинку, беспечно пролетавшую перед его носом.

Опустившись на чёрную синтетическую кожу, миниатюрный шестиугольный кристалл тут же растаял, обратившись в капельку.

Трансер безмолвно поднял глаза к небу: бесчисленные шестиконечные кристаллики неспешно пикировали со свинцовых облаков, мрачно повисших над крышами домов. Первый снег в этом году, который, по словам синоптиков, скоро перерастёт в густой снегопад.

В прошлом году снег всерьёз так ни разу и не пошёл — все вокруг постоянно твердили что-то заезженное про глобальное потепление и CO₂. Однако в последнее время некоторые учёные утверждали, мол из-за слабой солнечной активности или чего-то в этом духе вскоре вообще может начаться новый ледниковый период. Если они правы, то вполне возможно, что в недалёком будущем люди начнут с ещё большим рвением засорять атмосферу диоксидом углерода, чтобы согреть планету.

Микава усмехнулся, быстро шагая по тонущей в сумерках улице.

Ледниковый период его бы очень порадовал. Микава мечтал о ледяном мире, а если люди будут препятствовать его наступлению, то конечная цель Синдиката, который существует ради истребления человечества, идеально бы ему подошла.

Его недавняя жуткая рана только-только затянулась, и, честно говоря, Трансер пока не горел желанием сражаться с Чёрными, но эта погода всё меняла. Каждая молекула воды служила ему и мечом, и щитом. И в отличие от дождя, что, едва окатив землю, исчезал в водостоках, снег прилежно оставался там, где упал, становясь полезнейшим подспорьем.

К тому же в этот раз Ликвидайзер, по-видимому, и сама серьёзно настроилась на бой.

В убежище в Готанде, из которого он только что вышел, бывшей наставницы к его приходу уже не оказалось; впрочем, она оставила ему подарок. Из внутреннего кармана его куртки выпирал автоматический девятимиллиметровый пистолет: свидетельство тому, что сказанные как бы невзначай слова «прикончи его наконец» были совсем не шуткой.

В отличие от Чёрных, которые могли по первой прихоти хоть снайперскую винтовку достать, Синдикат не стал бы безалаберно выдавать оружие низкоранговым представителям. Этим управление организации показывало, что не собирается слепо доверять даже коллегам-Руби Аям.

И в то же время это означало, что выдача пистолета — это своего рода тест, и в зависимости от того, как Микава выполнит сегодняшний приказ, его могут повысить до доверенных членов Синдиката.

Честно говоря, Микава не испытывал никакой жажды подъёма по карьерной лестнице организации. Но ему обязательно нужно было кое-что узнать.

Верхушка синдиката оставалась для него полнейшей загадкой: ни лиц, ни имён... что вообще творится в их головах? Как они собираются воплощать в жизнь громкие слова об истреблении человечества, если в нынешнем состоянии организации ей даже Силы Самообороны не по зубам? Да даже неважно, как. Есть ли вообще хоть малейший шанс, что смогут? Вот это он и хотел узнать. Любой ценой.

Убедившись, что твёрдая сталь оружия никуда не делась из-под куртки, Микава продолжил легко шагать в направлении Минами-Аоямы под непрекращающимся снегом.

— Для начала...

Даже после осознания дилеммы, в которой они оказались, и последовавшим за этим долгим молчанием голос Су так и не выказал никаких отчётливых эмоций. И удивительно, и в то же время так в её духе... — подумал Минору.

— Где мы сейчас? — спросила она.

— Где?.. В бетоне, как бы, — глядя на освещённую фонариком серую стену, пробормотал он.

— Да, но... Этот бетон как минимум два метра в глубину. Мы были на втором этаже и провалились сквозь пол, так что по всей логике должны были оказаться на первом.

— А... и правда...

Чуть поводив лучом света, Минору осмотрел всё, до чего доставал взгляд, но не нашёл ничего кроме серости стены. Если бы они сейчас находились в несущей колонне, то вокруг были бы штыри арматуры, и их отсутствие означало, что они действительно замурованы в каком-то здоровенном блоке чистого бетона.

В обычном здании такому попросту неоткуда взяться. А значит... кто-то сделал его специально. Вернее, залил. Кто-то заполнил жидким бетоном весь первый этаж, или по крайней мере целую квартиру.

Су коротко вздохнула, видимо, придя к тому же заключению.

— ...Получается, это всё — одна большая ловушка для поимки незваных гостей. К тому же работающая на силе растворения Ликвидайзер...

— Н... но... — не желая так просто соглашаться с выводом, Минору коротко, насколько позволял бетон, покачал головой. — Я бы ещё понял, если бы так сделали во время строительства, но заполнить жидким бетоном давно готовую квартиру... разве это возможно? Прямо из грузовика-бетономешалки залить не выйдет, да и не высохнет он так...

— Жидким не обязательно. Достаточно поднять бетонные блоки на второй этаж и Растворением вылить на первый.

— А-а... т-точно... — Парень медленно выдохнул. — Бросить бы ей людей убивать и пойти в архитекторы или скульпторы какие-нибудь. Могла бы без всяких плавильных печей наделать гору каменных и бронзовых статуй... — пожаловался он и сменил тему: — В общем, я так понимаю, вокруг нас как минимум метровый слой бетона? И нам надо его как-то разрушить...

— Да. — Согласился голос Су возле его уха. — А для этого... Минору-сан, наверное, тебе придётся свернуть оболочку.

Минору неспешно кивнул.

Защитная оболочка защищала их от любой угрозы, но в нынешнем неподвижном положении ещё и мешала взаимодействовать с внешним миром. Под ней даже пощупать бетон и проверить его на прочность не выйдет.

Только есть одна проблема. Между Минору с Су и бетоном было каких-то три сантиметра промежутка, и без барьера воздуха в нём останется совсем немного. Вдвоём они потратят его в считанные мгновения. Или даже хуже — вдохнут концентрированный углекислый газ, а тогда уже потеряют сознание и точно больше не очнутся.

— ...Э-эм, только, наверное, без оболочки дышать будет опасно. Вдохнём поглубже и как задержим дыхание — отключаю. За это время постараемся узнать побольше всего.

— Хорошо. Насчёт три, пожалуйста.

Кивнув в ответ, Минору выдохнул всё содержимое лёгких, на последнем издыхании прошептал «итак, раз, два, три!» и вдохнул так глубоко, как только мог.

Поскольку их грудным клеткам уже некуда было расширяться, одновременный вдох парочки вынудил их крепко прижаться друг к другу. Едва не выпустив весь воздух, когда в спину ему упёрлось что-то упругое...

Минору развеял Защитную оболочку.

Исчезло гулкое биение, сменившись болезненно вязкой тишиной. Ни толики шума снаружи дома сюда не проникало. Парень второпях провёл правой рукой по поверхности бетона.

Ощущалась она жёсткой как наждак, холодной как лёд и до безобразия твёрдой. Для пробы он ткнул в неё ногтем, но не оставил и царапины. Тогда Минору постучал по ней кулаком: отсутствие эха подтвердило, что стена неимоверно толстая.

Спустя несколько десятков секунд, когда из такого положения уже вряд ли что-то ещё можно было изучить, Минору начал задыхаться. Обернувшись, он процедил через плечо:

— Готова? Возвращаю оболочку.

Су — точно так же сдавленно — ответила неожиданным советом:

— А, только сначала чуть поменяй позу.

— Л-ладно...

Пусть и не понял, к чему это, Минору послушался указаний, расположил руки перед животом и снова развернул Защитную оболочку.

Ладони глухо вжались в пресс, но не так, чтобы до боли... а потом на глазах у Джет Ая произошло нечто неожиданное.

Переразвёрнутая оболочка продавила бетон напротив нового положения рук. В стене, почти не уступавшей в твёрдости натуральному камню, возникла яма, точно кто-то большущей ложкой зачерпнул.

— ...К-как это?! — выкрикнул Минору, после того как жадно вдохнул порцию безвкусного, невесть откуда восполнившегося воздуха. Су за спиной ответила задумчивым тоном:

— Минору-сан, ты должен лучше меня понимать природу Защитной оболочки. Когда ты разворачиваешь её, всё, что пересекает границу, выталкивается наружу... так что, поменяв позу, ты заставил часть бетона оказаться на этой границе и вытеснил её.

— А-а... я, ясно. Тогда получается... — быстро моргая, парень уставился на серую стену, — ...что если я буду двигаться и постоянно включать-выключать оболочку, то расширю это место?!

— ...Не думаю, что у нас есть выбор. Своими руками мы с этим бетоном не справимся. Если только не... — девушка умолчала остаток предложения, но осекла Минору, не успел тот задать ей немой вопрос: — ...Нет, забудь. Попробуй, Минору-сан.

— Х-хорошо.

Кивнув, он снова отсчитал до трёх и отключил оболочку. Затем резко повернулся боком, плотно прижал ладони к бетону и вернул барьер.

На этот раз ему даже почудилось, как стена громко трещит. Скорее всего, ему и правда послышалось, однако на поверку в бетоне под его руками действительно объявилась сеть тонких, как нити, трещин.

Разворачивая оболочку, Минору почувствовал, что и стена сопротивлялась чуть сильнее. Но всё ещё не до боли в ладонях. Можно продолжать, — подумал он и сжал было кулаки, но Су вновь окликнула его с лёгким беспокойством в голосе:

— ...Откуда эта отдача?..

— Э... отдача?

— Когда появляется оболочка, стена прогибается, но, мне кажется, нас тоже немного отталкивает. Это не опасно, но...

И снова смолкла. Минору задумчиво наклонил голову, но так и не понял, что гложет девушку. Ощущение сопротивления, конечно, неприятное, но вполне терпимое.

— М-м, так я продолжу? — решил он, что стоит пока проигнорировать вопрос и поспешить на свободу.

— ...Давай.

В очередной раз развеяв барьер, Минору повернулся и повторил процесс. Дыщ! — громыхнул бетон, заметно расступившись. Их темница была уже почти вдвое просторнее.

Минору перестал останавливаться на разговоры, сосредоточенно работая. Когда рук стало не хватать, он подключил ноги и туловище, опираясь и изо всех сил толкая стену в попытках прорваться глубже.

Проделав же это около десяти раз... он наконец понял, о чём беспокоилась Су.

— А?.. М-меня отталкивает...

За это время их бетонная каморка расширилась из щели объёмом в два человека плюс три сантиметра в длинный эллипсообразный кокон. Стены усеялись бесчисленными трещинами, став напоминать старый фарфор, а пол — должно быть, от большого давления — покрылся лёгким глянцем.

Однако когда Минору, в очередной раз пытаясь расширить дыру, упёрся ладонями о стену и развернул оболочку, та, вопреки ожиданиям, резко оттолкнула его руки.

Опешив, он собрался с силами и, толкая стену что есть мочи, ещё раз активировал барьер... Итог такой же. В момент формирования оболочки некая неощутимая сила противодействия отталкивала его руки без всякого вреда для стены.

— Так и думала... — пробормотала Су.

— О-о чём так и думала?! — нетерпеливо спросил Минору. — Почему оно вдруг перестало работать?..

— Наверное, комната просто стала слишком большой. Если так посмотреть... Минору-сан, когда ты включаешь оболочку, например, в штабе, в полу под тобой ведь не появляется дыра?

— Ага... Меня просто приподнимает.

— Здесь то же самое. Если вокруг достаточно свободного места, а масса цели слишком большая, то отталкивать начинает уже тебя. Выходит... дальше этим способом нашу дыру не расширить...

— К-как же так!..

Отказываясь сдаваться, Минору упёрся ногами в пол, руками в стену и, напрягшись всем телом, активировал оболочку: итог прежний. Что бы он ни делал, откидывало лишь его.

Минору повторил несколько коротких вдохов, чтобы отогнать вновь подкравшуюся панику, а Су тихо и напряжённо сказала:

— ...Нет... мы заперты уже двадцать пять минут. Если Профессор не медлила с командой на спасение, то остальные скоро будут здесь.

— А? Мы тут так долго?..

Торопливо проведя фонариком в левой руке по комнате, парень нашёл самую потресканную стену и яростно запустил в неё кулак в оболочке.

Пусть Минору и был чистейшим защитным типом, под барьером его кулаки били не на шутку больно. Ему не приходилось заботиться о целости рук, и от такого решительного удара гнулись даже средней толщины стальные пластины.

Но из-за того, что ему негде было как следует замахнуться, кулак лишь беспомощно ткнулся в стену. Ни камешка не упало с безмолвной и неумолимой бетонной преграды.

— Твою мать!.. — в сердцах выкрикнул Минору. Су нежно сжала его руку.

— Мы не сможем его пробить. Из-за компрессии бетон становится только твёрже.

— Да уж, похоже... — Глубоко вздохнув, Минору ткнулся головой в стену. — Видимо, дальше мы не уедем... Придётся ждать, пока кто-нибудь снаружи... Оли-Ви-сан пробьёт стену мечом и вызволит нас...

Меч Расщепителя, Сайто Оливье, как масло бы разрезал этот бетон и запросто спас бы их.

Придётся ждать помощи, — решил Минору и приготовился к длительному дежурству наготове.

Однако следом раздался голос Су — полный невиданной им ранее решимости.

— ...Так не пойдёт. Нельзя позволить нашим сюда даже близко подходить.

— Э...

— Если Ликвидайзер ждёт в засаде, они все умрут. Без своей засады этого Руби Ая нельзя одолеть. Мы не просто так до сих пор её не победили.

Поражённый необыкновенной ясностью и твёрдостью её голоса, Минору широко раскрыл глаза.

— К-как-то не верится... Какой бы сильной она ни была, против Оли-Ви-сана, Ди-Ди-сана и Юмико-сан вместе взятых даже она...

— Они проиграют. В открытую противостоять Ликвидайзер, наверное, можешь только ты, Минору-сан. Именно поэтому Профессор и доверила эту разведку тебе. Мы обязаны выбраться до начала битвы, даже если... получится только у тебя...

Только у меня?

Минору недоверчиво покачал головой. Он не представлял, как такое вообще может получиться. Их крепко связывали ремни и Защитная оболочка; они были в одной лодке. Если им и суждено выбраться, то только вдвоём.

— Только я? Так не получи...

Не успел он договорить, как Су заключила его в мягкие объятия. И пока Минору затаил дыхание — шёпотом объяснила:

— Нет. Получится. Есть один способ выпустить тебя отсюда.

— Э... Б-быть не может. У нас нет ни дрели, ни взрывчатки...

Секундное молчание.

Следующего заявления Су он совсем никак не ожидал.

— Тебе ведь довелось его видеть? Феномен... отделения Сёрд Ая.

— Отде... ления... — изумлённо повторил Минору, и в его памяти, раньше даже, чем значение термина, возникла картина.

Поздняя ночь. Подземная парковка. Высокий и широкий силуэт, буйствующий в языках пламени. Он так обгорел, что почти вся кожа превратилась в уголь, и главное, большая часть его головы попросту отсутствовала.

Вдруг из свисавшего с толстой шеи огрызка вырвался яркий алый свет. С неистовой скоростью он взмыл вверх, пробил дыру в потолке парковки и улетел высоко-высоко... пока не растворился среди звёзд ночного неба.

«Отделение» Сёрд Ая.

“Отделение” — явление, когда паразитирующий человека Сёрд Ай возвращается на небо, туда, откуда пришёл. Это происходит в двух случаях: в результате операции по извлечению или со смертью носителя.

До ушей остолбеневшего Минору донёсся спокойный голос Су:

— Если извлечение Сёрд Ая проводит Спецпод, обычно это происходит в кузове большого автомобиля, переделанном под операционную с выдвижной крышей. Но был случай, когда не связанная с нами правительственная научная группа попыталась заполучить из умирающего Рубина Сёрд Ай: в итоге он пробил трёхслойный барьер, а затем и пятнадцать этажей здания, в котором проходило извлечение, оставив в каждом по большой дыре. Отделение Сёрд Ая ничем не остановить. Даже десятью метрами бетона... [10]

— О ч... о чём ты говоришь? — хриплым сдавленным голосом перебил Минору, не в силах слушать её дальше. — Ты же не хочешь прямо тут устроить принудительное Отделение и проделать Сёрд Аем дыру в бетоне?.. Это же абсурд! У нас нет анестезии, даже кровь остановить нечем... и без него ты уже никогда не сможешь сражаться! — возражал он, не веря, что ему приходится объяснять, почему этот план даже рассматривать нельзя.

Однако Рефрактор неожиданно осадила его:

— Минору-сан. Даже в идеальных условиях мой Сёрд Ай нельзя прооперировать.

— А?..

— Сёрд Ай во мне... слился с таламусом в моём мозгу. Его никакому хирургу не извлечь. Поэтому...

— Поэтому о чём вообще речь?! — воскликнул Минору, сам не заметив, как крепко схватил руку Су, что до сих пор обвивала его шею. — Значит, это с самого начала полный бред! Какой смысл пробивать Сёрд Аем дыру в бетоне, если мы не выберемся живыми?!

— Но ты выберешься.

— Я говорю, в этом не будет никакого смысла! — кричал он, ещё крепче сжав ладонь. — Я... я только и могу, что запираться в прозрачной скорлупке! В войне с Руби Аями — Спецподу — ты в сотни раз нужнее! Даже если бы я смог выбраться один, это совершенно не стоит того, чтобы потерять твою жизнь!!!

С комом в горле он отчаянно тараторил слова непослушным языком, а Су отвечала ему полным спокойствия голосом:

— Нет, это неправда. В твоей силе есть гораздо, неимоверно больше потенциала, чем ты думаешь. Только ты сможешь защитить всех от нападения Ликвидайзер. А на флешке у тебя наверняка есть зацепка к местонахождению их основной базы. Когда мы его узнаем, на этот раз даже Комитет 3Е не останется равнодушным. Если так я смогу спасти всех, уничтожить вражескую организацию и освободить тебя из этой темницы... то это стоит моей жизни.

— Стоит, не стоит... Ты не можешь пожертвовать собой ради каких-то предположений! — не помня себя продолжал Минору, неистово мотая головой. — Точно... Лучше я. Мой Сёрд Ай всего лишь в грудной клетке, выколоть его — несмертельно. Мы оба выберемся, и никому не нужно будет умирать! Разве так не логичнее?!

Расстегнув куртку свободной рукой, он приготовился разорвать воротник под ней.

Тогда уже Су положила свободную руку на его ладонь. Её белоснежные пальцы хранили в себе достаточно сил, чтобы остановить опрометчивый поступок Минору. А в спокойном голосе таилась не менее сильная решимость.

— Я не смогу защитить ни Юмико-сан, ни Оливье-сана, ни остальных.

Минору оторопел.

До сих пор Су всегда звала их либо по фамилии, либо по кодовому имени. Он не понял, почему теперь она впервые решила произнести их имена, но не стал заострять на этом внимание.

— Н-но и я не смогу! Я даже не могу выбраться из этого дурацкого бетона! Я... у меня нет той силы, о которой ты говоришь! Только оболочка, чтобы сбежать в неё и спрятаться...

Щёлк.

Резкий звук прервал его отчаянную речь. Затем другой, третий... В какой-то момент вес разом пропал с плеч Минору. Су расстёгивала пряжки связывавшего их крепления.

Даже нижняя, на обратной стороне ноги, про которую она говорила, что «не может достать», ей поддалась, и вскоре тепло на его спине померкло.

— Ч-что ты... нельзя, не смей! Должен быть другой способ. Если хорошо подумаем, то обязательно что-нибудь найдём!

— Возможно. Но времени думать не осталось.

С этими словами Су неожиданно положила руки ему на плечи и попыталась развернуть. Поддавшись, Минору повернулся к ней, и оболочка подстроилась под новую форму.

Её столь близкие, окаймлённые глубокой сиренью зрачки смотрели ему прямо в глаза. В них не было ни страха, ни беспокойства — лишь свет сильной воли.

— Минору-сан. Мне очень дороги эти люди. Я люблю ребят из Спецпода. Из-за своей робости я никогда не показывалась им на глаза, и всё же все они... моя семья. Пожалуйста, Минору-сан... Защити их.

В ответ решительному голосу Минору лишь затряс головой и возразил, словно моля:

— Но... но я... я так не смогу... После того как ты пожертвуешь собой, а я спасу Юмико-сан и остальных, я точно не смогу как ни в чём не бывало сражаться дальше...

— Не волнуйся. Ты забудешь, — с лёгкой улыбкой на губах прошептала Су. — С нашей встречи и трёх дней не прошло. Пройдёт ещё три дня, и ты точно меня забудешь.

— Д... да с какой стати?! — крикнул Минору и попытался схватить её за тонкие плечи. Но прямо перед этим фиалковые глаза нежно закрылись, раздался статичный звук, и Су — одна — исчезла. Парень выпучил глаза и всмотрелся туда, где прежде были её глаза, но как ни старался, не нашёл даже чёрных точек зрачков.

Лишь блеклый свет фонарика освещал тесную комнату. Уставившись в место, где должны были быть её глаза, Минору отчаянно обратился к Су дрожащим голосом:

— Су-сан. Ты говорила, что когда я смотрю на тебя, цвет моего взгляда — прозрачный, цвет равнодушия, с лёгкой примесью чёрного — страха. Я и правда боюсь других людей. Не хочу иметь с ними дел, становиться с ними ближе. Но это потому, что я боюсь разделять с ними воспоминания! Су-сан... ты уже глубоко отпечаталась в моей памяти. Я ни за что тебя не забуду!

Тишина ненадолго заполнила серую комнату. Наконец раздался слегка дрожащий голос Су.

— ...Спасибо тебе.

— Э-э...

— Ах... Я вижу твой взгляд даже на свету. Как же давно я забыла... этот красивый... тёплый цвет...

Вдруг ощущение нежных ладоней охватило его щёки. А затем что-то неописуемо мягкое и тёплое коснулось его губ. Когда же оно отступило, тихий голос достиг его ушей:

— Если встретишь моего брата, передай ему, что я ухожу первой. Прощай, Минору-сан.

А затем он почувствовал сильное сотрясение в центре груди. Интуиция подсказывала, что Су со всей силы толкнула его рукой. И в тот короткий момент, когда его подсознание распознало в этом действии явное отторжение, та ниточка, что до сих пор связывала их и позволяла делить способности, оборвалась.

С ужасающей мощью Защитная оболочка вышвырнула Рефрактор, Комуру Су, в направлении бетонной стены.

Небольшой снег перерос в снегопад. Асфальт почернел от влаги, а вскоре покрылся белым ковром.

Четвёртый час дня только начался, а вокруг уже стемнело и сильно похолодало. Похоже, из-за гололёда автокатастроф сегодня будет предостаточно даже без силы Заморозки.

Микава слегка дохнул на ладони, взглянул сквозь белый пар на Синдикатское убежище в Минами-Аояме и спросил ожидавшую рядом особу:

— То есть там правда замурованный в бетоне шпион Чёрных?

— Ну, мою ловушку точно кто-то активировал. А вот кто в неё попался — Чёрный охотник или какая-нибудь мышь — это уже хороший вопрос.

— А нельзя просто откопать и проверить?

— Конечно, нельзя. Стану я помогать кому-то выбраться из собственной ловушки, — фыркнула женщина. Микава посмотрел на неё и пожал плечами.

Они расположились на крыше заброшенной фабрики, что стояла юго-западнее — сразу наискосок от пятиэтажки с убежищем, в небольшом отдалении от дороги. Разумеется, открытые всем стужам и ветрам, так что дешёвая куртка Микавы совершенно не помогала бороться с кусачим морозом. А вот Ликвидайзер, одетую куда легче, холод, казалось, и вовсе не заботил. Впрочем, куда больше Трансера заинтересовала смена наряда с привычного брендового костюма на школьную матроску, дополненную незамысловатыми чёрными очками и новой неброской причёской.

Микава собрался с духом и спросил:

— Эм, не могу больше замалчивать этот вопрос, так что... Это маскировка? Или настоящая вы?

Ликвидайзер ответила неизменной многозначительной улыбкой.

— А какую бы ты предпочёл?

— ...Мне особо без разницы, вы так и так меня старше.

— Какой ты скучный.

Сбегая от её пристального взгляда, Микава ещё раз осмотрел окрестности.

Участок заброшенной фабрики опоясывал здание с убежищем с юга и запада. Вернее, это убежище заняло северо-восточный угол фабрики. Судя по фрезерному станку и прочему хламу, ржавеющему под карнизом, раньше тут был металлообрабатывающий завод.

Само здание завода наполовину сгнило, в крыше тут и там зияли дыры. Как такой рухляди вообще нашлось место в богатой Аояме, пусть даже на задворках? По версии Ликвидайзер, когда-то одно агентство недвижимости при помощи вымогательства заполучило этот участок, чтобы перепродать подороже, но в процессе обанкротилось, и завод остался в запустении на радость червям.

Благодаря этому в округе не было жилых домов, и в такую погоду, а тем более в последний день года, никто им не помешает, каким бы громким и яростным ни развернулся бой. Остался только один неразрешённый вопрос...

— Они там идут вообще?.. — пробубнил Микава. Даже самые отпетые борцы за справедливость, вроде Чёрных, должны понимать, что враг сидит в засаде, и было бы очень глупо с их стороны беззаботно показаться ему на глаза. А если они всё-таки бросили горе-шпиона, то Микава с Ликвидайзер и вовсе зря тут носы морозят. К тому же шпион почти наверняка уже мёртв.

Бывшая наставница, впрочем, ответила уверенно и коротко:

— Идут.

— Здорово рискнут и потратят кучу сил, ломая бетон, только чтобы вытащить какой-то труп?

— О, он пока что жив. Отделения ведь не было.

— ...

Нахмурившись, Микава ещё раз взглянул на убежище. Здание было выше фабрики, так что крышу он проверить не мог, но ни одно окно до сих пор не разбилось. Чем больше Отделению Сёрд Ая препятствовать, тем большую разруху он после себя оставляет, а пронзить пять этажей и оставить внешние стены невредимыми он и подавно не мог.

— ...Жив? Но прошло уже около получаса, правильно?

— Да. Может быть, предусмотрительно носил с собой баллон сжатого воздуха, а может...

Глаза под линзами в чёрной оправе опасно сощурились, а несказанные слова растворились в тонкой улыбке. Выучивший, что когда Ликвидайзер строит такое лицо, просить договорить уже бесполезно, Микава поднапряг смекалку и вскоре догадался:

— А-а, понял. Может, это тот, со спиритического видео...

Однако Ликвидайзер вдруг быстро опустила белый палец на его губы.

— Пришли.

— Э, серьёзно?

Посмотрев, куда указывала бывшая наставница, сквозь непрекращающийся снег Микава увидел чёрный минивэн, быстро приближающийся по улице с юга.

— Вон там, останови их.

— Понял, — мгновенно ответил Микава, глубоко вдохнул и...

...Тонкой струёй задул на автомобиль, не подобравшийся и на пятьдесят метров.

Слой шербетного снега на асфальте захрустел, враз обернувшись гололёдом. Минивэн потерял сцепление с дорогой и закачался из стороны в сторону, но скорость сбавлять не спешил: видимо, решил во что бы то ни стало подобраться к убежищу.

— Ну это вряд ли, — промурлыкал Микава и на этот раз коротко дыхнул тёплым воздухом на ряд придорожных деревьев по правый борт автомобиля. Вместо того, чтобы испарять кучу снега на сухой листве, он лишь чуть расшевелил молекулы и растопил её. А когда вода хлынула на дорогу — ещё раз заморозил.

Наехав на внезапно возникший ледяной склон, машина завращалась, но водитель, блестяще поработав рулём, вывел её из штопора. Впрочем, прежний курс восстановить не сумел, заскользил влево и...

ХРЯСЬ! — ...снёс закрытые ворота, вместо убежища ворвавшись на территорию заброшенной фабрики.

— Упсь... доехали.

А тем временем минивэн вдарил по тормозам, раскидывая снег из-под колёс, погрузился бампером в стену завода и остановился. Под взглядами Руби Аев его двери отворились, и изнутри выскочили три чёрных фигуры.

— Пойдём. Ты, мальчик, возьми на себя правого, а я разберусь с двумя слева. Можешь его убить, но постарайся не повредить мозг. Пусть Эмпатайзер из него потом что-нибудь выудит.

В голосе Ликвидайзер не было и капли предвкушения. Когда Микава бросил последний взгляд на бывшую наставницу, на её лице читалась лишь невероятно невозмутимая улыбка.

— Понял.

С этими словами Микава положил в карман куртки то, что соорудил из снега во время ожидания, и, последовав примеру учителя, спрыгнул с крыши без тени сомнения.

Приземлившись на пролёт ржавой пожарной лестницы, он перемахнул через перила, преодолел последние пять метров и очутился на земле. И тут же уловил краем глаза, как справа к нему яростно метнулась тень.

Микава что есть мочи бросился влево, и долю секунды спустя серебряный луч скосил место, где он только что стоял, оставив в воздухе тонкую полоску снега.

— ...Чего сегодня такой неразговорчивый, Дивайдер-кун? — пробормотал Микава с лёгкой улыбкой на губах, не сводя глаз с блестящего от влаги обоюдоострого лезвия рокового меча.

Быстро выставив меч перед грудью, рослый смазливый боец Чёрных басом процедил сквозь зубы:

— Больше ты у меня никогда ничего не украдёшь. Если так приспичило что-то заморозить — отправляйся в глубины ада и морозь там себя хоть до скончания времён.

Глядя в решительные голубые глаза, Микава парировал, не теряя улыбки:

— Ой-ой, какие мы злые. А я ведь просто исполняю приказ, только и всего — что тогда, что сейчас. Ничего личного, в отличие от тебя.

На густом занавесе падающих снежинок спроецировались обрывки воспоминаний.

Два месяца назад, вскоре после вступления в Синдикат, Микава с двумя коллегами атаковали машину, в которой был Дивайдер. Правда, целью был не он, а пассажир на заднем сидении. В задачи Микавы входило сковать её льдом и похитить так, чтобы ни волосинки не слетело с её головы.

— Знаешь, Дивайдер-кун... Я ведь вообще ничего о ней не знал, когда мы её «крали». Да и разве правильно это так называть? Ведь, в отличие от тебя, она...

— Больше ни слова, — отсёк Дивайдер речь Микавы острыми словами и вдруг бросился навстречу.

Приближающееся со свистом лезвие Трансер встретил так же, как несколько дней назад: дунул холодной струёй.

Он замораживал молекулы воды в снежинках, едва они касались клинка, ожидая вместо меча вскоре увидеть ледяную дубинку...

Но тут у рукояти Длинного меча вспыхнула маленькая искорка, и клинок целиком обуяло шипящее оранжевое пламя.

Так вот чего он так странно блестел! Потому что весь был в каком-то горючем, — подсказала Микаве интуиция, а вот контрмеру сразу придумать не получалось. Никаких снежинок не хватит, чтобы пересилить жар этого огня.

Тогда Микава широко раскрыл рот и выдохнул остаток воздуха — и водяные молекулы перед ним транзицировали не в лёд, а в пар. Белая стена тумана заслонила врагу обзор, но на большее воздуха в лёгких не хватило: пар получился недостаточно горячим, чтобы ранить противника.

Прорываясь сквозь белую завесу, огненный меч с неистовой прытью понёсся к Микаве — тот до предела выгнулся назад в попытке увернуться от кончика клинка, но рана, которую на днях нанёс этот самый меч и которая только недавно, наконец, закрылась, дала о себе знать, немного сковав движения.

К счастью, впопыхах созданная завеса выполнила свою роль, и выпад Дивайдера тоже оказался не вполне точным. Полыхающий кончик меча ограничился тем, что слегка подрезал Микаве левое плечо. Последний тем временем закончил вдох и снова создал ошпаривающий пар, прикрывая отступление. Противнику пришлось разорвать дистанцию прыжком.

— ...Вот это ты удивил. Я-то думал, показушный длинный меч — и так уже стремнее некуда, а он теперь загорается! Чем покрыл-то? Подсолнечным маслом?

— Триоксаном, — пояснил ничуть не задетый Дивайдер.

Микава о таком никогда не слышал, но, видимо, это какой-то химически синтезированный высокоэффективный реагент. Это лишний раз показывало, насколько большая пропасть между Чёрными и Красными в разработке снаряжения.

— М-м. Ну, фокус явно одноразовый. Ох, какая жалость, что он сейчас кончится, а того удара не хватило, а, Дивайдер-кун?

В подтверждение его слов пламя на мече доживало свои последние мгновения. Каким горючим лезвие ни покрывай, а хватит его от силы только на десять секунд непрерывного горения.

Теперь моя очередь, — подумал Трансер и сунул было руку в карман, но не успел он схватить содержимое, как Дивайдер предпринял кое-что неожиданное.

Он быстро обмакнул лишившийся огня меч в длинную трубку за спиной. Дз-з-зын-н-нь! — с острым звоном покинул ножны клинок, снова заблестев от влаги.

— Вот оно что... — прошептал Микава под нос; улыбка, наконец, исчезла с его лица.

Не теряя бдительности, Трансер бросил взгляд направо, проверяя, как проходит соседний поединок.

По ту сторону минивэна, протаранившего носом стену завода, столкнулись «школьница»-Ликвидайзер и двое оперативников Чёрных. Первым была длинноволосая молодая женщина в чёрной форме «пиджакового» образца — скорее всего, обладательница способности подвижного типа под кодовым именем «Акселератор». Другого же — низкого молодого мужчину в камуфляжном жилете — Микава не знал. Оба сжимали в руках по автоматическому пистолету с глушителем и, похоже, успели сделать несколько выстрелов — судя по разбросанным по снегу пустым гильзам.

От Руби Ая их разделяло от силы метров десять, и едва ли все эти пули промазали, но Ликвидайзер как ни в чём не бывало стояла на месте, очевидно, оставшись невредимой. А пока Микава дивился, каким образом она избежала пулевых ранений, двое Чёрных возобновили пальбу.

Раздалось не меньше десяти приглушённых выстрелов, напоминавших по звуку пневматическое ружьё. Оказавшись под плотной очередью огня, Ликвидайзер лишь непринуждённо выставила вперёд правую руку и расправила пальцы.

Микава, а вместе с ним и Дивайдер, с круглыми от изумления глазами наблюдали, что случилось дальше.

Направленный на неё рой смертоносных пуль — и даже те из них, что не коснулись её ладони — обращались свинцовыми каплями и рассеивались прямо в воздухе.

О том, насколько страшной может быть способность Растворения, Микава знал не понаслышке. Но он и подумать не мог, что этой женщине необязательно даже касаться предмета, чтобы влить в него силу. Ожидаемо, радиус у эффекта был мал — не более полуметра от центра её ладоней; но для защиты от пуль этого хватало с лихвой.

Продумав всё это за короткий миг, Микава задался новым вопросом: почему растворённая пуля теряет кинетическую энергию? Разве металлическая капля не должна продолжить движение, насколько-то ранить Ликвидайзер и только тогда уже разбиться?

Задача оказалась решена, когда он увидел, как растворённый свинец перед исчезновением обратился в воронку.

В стволе пистолетов есть так называемая винтовая нарезка — спиральные каналы, из-за которых газ, выталкивая пулю, придаёт ей вращение и позволяет лететь точнее. Но после растворения вращение играет с пулей злую шутку: она не выдерживает центробежной силы и разлетается на мелкие брызги.

Получается, оружие с гладким стволом без резьбы — если такое существует — против Ликвидайзер будет эффективнее. Чёрные наверняка и сами успели это понять. Увы, они не смогут ничего поделать с полученной информацией. Потому что, показав свой козырь, Ликвидайзер их уже не отпустит.

Когда весь десяток пуль превратился в серебристые брызги, а жар металла заполнил холодный воздух белыми облачками, девушка — Акселератор — видимо, решила, что должна попробовать хоть что-то, бросила пистолет, достала притаившийся под юбкой армейский нож и резко оттолкнулась от земли.

Шух!!!

Снег на земле взметнулся от воздушного хлопка. Способность Ускорения. Даже глаза Микавы уловили лишь смоляно-чёрную тень: настолько поразительной была скорость её рывка.

Следом, однако, раздался отнюдь не звук разрываемой сталью плоти, а лишь лёгкий всплеск. Ликвидайзер отмахнулась от стремительно приближающегося лезвия тыльной стороной правой ладони, и клинок моментально растворился, рассыпавшись стальными каплями.

Тогда она протянула к Акселератор уже левую руку. Белая ладонь легонько толкнула соперницу в правую половину живота.

Она труп, — решил Микава, глубоко уверенный, что тело девушки вот-вот растворится в протеиновый суп.

Однако разлетевшаяся по округе жидкость оказалась полностью чёрной. Растворился только её блейзер.

Акселератор тут же далеко отступила, сопровождаемая громким хлопком. Когда она остановилась, верхнюю половину её тела прикрывал лишь серый комбидресс.

— ...Неужели ваша стратегия — выпустить побольше пуль и положиться на удачу? — невозмутимо обратилась Ликвидайзер к Акселератор и её товарищу. От лёгкой улыбки слегка окрашенных губ и огоньков в глазах за чёрной оправой бросало в дрожь несоизмеримо сильнее, чем когда её лицо покрывал идеальный макияж. — Что ж, придумайте что-то получше.

Бывшая наставница плавно шагнула вперёд, а Микава, рассудив, что её победа — лишь вопрос времени, вернулся к Дивайдеру.

Смазливое лицо заклятого врага обуяла невиданная ранее ярость, а на длинный меч опустилась новая искра.

Глядя на моментально вспыхнувший клинок, Микава не оставил себя в обиде и, наконец, вынул из кармана куртки уже своё секретное оружие.

Опоздай он с отключением Защитной оболочки хоть на миг — и, скорее всего, Комура Су погибла бы мгновенно. Её бы сплющило в трёхсантиметровом промежутке между оболочкой и бетоном, моментально раздробив все кости и разорвав внутренние органы.

Но едва почувствовав, что Су выталкивает, Минору почти что неосознанно стёр барьер. В итоге он предотвратил разрушение её тела и немедленное Отделение Сёрд Ая — но, скорее всего, этим лишь немного отсрочил неизбежное.

С неистовой силой Комура Су налетела спиной на бетонную стену и под раскатистое эхо глухого удара откинулась в руки к Минору. Её аккуратная головка опрокинулась без сил, а из затылка прямо на глазах у Минору страшным потоком лилась кровь. [11]

— А... А!.. — пробился его хриплый крик. Отчаянно прижимая ладонь к области раны, он развернул оболочку. В крепко прижатой к нему груди ещё ощущалось слабое биение, но кровотечение и не думало останавливаться, а краски стремительно исчезали с девичьего лица и сомкнутых век.

В свидетельство тому, что её ранения далеко не ограничиваются затылком, с губ, пузырясь, непрестанно падали капли крови. Должно быть, повреждён пищевод или лёгкие.

— Су-сан... Су-сан! — потеряв голову, звал девушку Минору, но ответа, конечно, не добился. Такими темпами совсем скоро её сердце остановится, а Сёрд Ай, почувствовав смерть носителя, отделится, в процессе разорвав голову Су.

Если этого и правда никак не избежать... то Минору оставалось сделать только одно. Он должен здесь и сейчас своими руками прервать её жизнь, спровоцировав Отделение.

Потому что худшим из всех возможных итогов, какие он мог представить, был такой: Сёрд Ай Су освобождает его из бетонной темницы, но к тому времени Юмико и все остальные уже мертвы. А тогда Су отдала свою жизнь совершенно ни за что. Эта девушка добровольно пожертвовала собой, вверив Минору своё желание: спасти Юмико, Ди-Ди и Оливье — свою семью.

Но...

Но он не мог.

Ему это попросту не под силу. «С нашей встречи не прошло и трёх дней, поэтому ты быстро меня забудешь»... Так сказала ему Су, но в таком случае и со встречи с остальными в парке Акигасэ прошло «всего три недели». Минору не мог выбирать между ними. Не мог никого бросить умирать. Ни за что.

— ...Я найду способ. Я спасу всех. И Юмико с остальными... и тебя, — цедил он дрожащим голосом сквозь сжатые зубы. — А если не получится... то тоже здесь умру. В конце концов, я сражаюсь не за то, чтобы спасти мир. А просто... просто хочу защитить то, до чего могу дотянуться... мой маленький мирок с дорогими мне людьми. И ты уже в нём. Поэтому... поэтому...

Не в силах говорить дальше, Минору вместо слов крепко прижал к груди голову потерявшей сознание Су. Если в таком положении её Сёрд Ай вырвется прямо вверх, то неминуемо проделает в Минору огромную дыру.

Но его это не пугало. В его груди ярко пульсировала лишь одна, незнакомая пока эмоция.

В отличие от обжигающего жара, что он чувствовал, когда спасал Юмико от взрыва Игнайтера, эта наполняла его грудь тихой безмятежностью. Словно подталкиваемый ею, Минору вознёс правую руку и толкнул бетонную стену.

Он уже успел убедиться, что даже если сейчас отключит барьер, приставит ладонь к стене и развернёт его обратно, то та его только оттолкнёт. Тогда надо надавить на стену сильнее, чем у него до сих пор получалось. А для этого...

Для этого ему придётся каким-то образом расширить Защитную оболочку. Бесцветное прозрачное поле абсолютной неприкосновенности обволакивало тело Минору с запасом примерно в три сантиметра. И ему придётся увеличить этот запас до десяти — нет, даже больше.

Минору ещё ни разу не пытался такое проделать. Но интуиция кричала ему, что это — единственный способ выбраться.

— У... У-у-у-у!.. — глухо застонал он, со всей силы толкая бетон правой рукой. И хоть ладонь его на самом деле ничего не касалась, суставы кисти и локтя ощутимо скрипели.

Защитная оболочка Минору.

Долгое время он считал, что сила, которую, спустившись с неба три месяца назад, ему подарила смоляно-чёрная сфера, это воплощение эмоции отторжения.

Но, судя по всему, он ошибался. Ведь эта сила позволила окутать барьером Юмико, а затем и Су. Если бы она черпала силы из психологической травмы, из-за которой он настойчиво отталкивал от себя людей, то просто не смогла бы их защитить.

Эмоция, которой полнилось это поле — не отторжение или страх. Всё как раз наоборот.

Это глубокая привязанность.

Единственный уголок на земле, которому он мог довериться и где мог почувствовать себя в безопасности. Тихий мир... подарок единственного человека, которому он полностью верил и которого очень любил — старшей сестры, Уцуги Вакабы.

— Сес... трёнка... — Скривив лицо от прокатившейся по руке острой боли, Минору старательно выдавливал слова. — Пожалуйста... Дай мне... сил. Я хочу... защитить... их всех. Не хочу их потерять!..

Ответа, конечно же, не последовало. Но Минору продолжал мысленно взывать к сестре.

Восемь лет назад кто-то ворвался в их дом и зарезал родителей и сестру. Вакаба спрятала брата в погребе в глубине кладовой, а сама ушла звать на помощь. Но не успела. На выходе из гостиной она наткнулась на злоумышленника и стала жертвой его кинжала. Последние слова сестры, которые Минору услышал перед тем, как закрылся люк погреба, был полушёпот сквозь подавленную, но уверенную улыбку.

«Всё будет хорошо. Потому что я защищу тебя. Главное — верь, а пока меня нет — звука не подавай и считай про себя».

И она сказала чистую правду. Убийца перевернул все комоды и ящики на кухне в поисках Минору, но люк в погреб, в котором он прятался, так и не открыл.

Защитная оболочка — имитация того тесного убежища. Пространство абсолютной безопасности, которое пожелала для него Вакаба. Мир, в который не может вторгнуться никакая злоба или угроза.

— Сестрёнка... Я... бросил тебя умирать. И больше... больше никогда... такого не повторю. Поэтому пожалуйста... поделись со мной силой... чтобы спасти Су-сан... и Юмико-сан... и всех остальных!..

Следом за этим Минору услышал треск в правой руке: похоже, сломал какую-то кость. От правого плеча прямо в голову ему била острая боль, от которой белело в глазах. Однако... в то же время и по стене паутиной пробежала тонкая трещина.

— У... Гх... у-у-у-у-у-у!!!

Крепко прижимая тело Су, Минору собрал все силы, какие у него только были, и с новым рвением навалился на бетон.

Конец сломанной кости прорвался сквозь тыльную сторону ладони, разбрызгивая свежую кровь.

Из руки то и дело раздавалось щёлканье и хруст. Он чувствовал, как выпадают суставы пальцев; как даже кости предплечья покрываются трещинами.

Такими темпами он разорвёт себе руку быстрее, чем разобьёт бетон. Но Минору не отступал, отчаянно сосредоточившись на единственном образе. Пространство, которое, как он считал, ограничено тремя сантиметрами, медленно но верно увеличивалось... Всё шире. Всё дальше.

Одна за другой по стене бежали всё новые трещины. И с каждой следующей в руке Минору раздавался свежий треск рвущихся сухожилий.

— Уа-а... а-а-а! А-А-А-А-А-А-А-А!!!

От дикой боли из глаз против его воли хлынули слёзы, застилая обзор. Даже сжатый в левой руке фонарик трещал по швам, мерцая расплывчатым белым светом.

И наконец, прямо перед тем как фонарик сломался, погружая его во тьму, Минору явственно увидел...

Чья-то рука, покрытая тусклым золотым свечением, медленно протянулась из-за его правого плеча и нежно опустилась на окровавленную ладонь.

Из кармана куртки Микава вытащил обычный десятисантиметровый ледяной шарик.

Он ничего не спрятал внутри. Просто слепил снежок и заморозил его покрепче. Если есть время и желание, точно такой же можно сделать и дома в холодильнике.

Крутанув покрытый реагентом пламенный меч, Дивайдер бросился в атаку. Микава резво метнул шарик льда ему навстречу и сильно дыхнул вдогонку.

Дивайдер лишь слегка прищурился и выставил лезвие на пути сферы: видимо, решил, что ледяной снежок такого размера расколется надвое от лёгкого прикосновения к мечу. И он был прав.

Однако как только горящий меч вонзился в ледяной шарик на несколько миллиметров… БАХ! — прогремел страшный взрыв.

Микава транзицировал сердцевину сферы, моментально поменяв агрегатное состояние молекул воды на газ… на водяной пар. От внутреннего давления простой шарик льда превратился в небольшую гранату и, взорвавшись в упор, усыпал Дивайдера бесчисленными острыми осколками.

— Гух!

Враг застонал, пошатнувшись. С располосованных лица и плеч потекли тонкие кровяные дорожки. И тем не менее Дивайдер твёрдо стоял на ногах, отказываясь падать.

Тогда Микава наметился и запустил ему в живот второй ледяной шарик, уже из левого кармана, и послал ему короткий сильный выдох.

На этот раз взрыв громыхнул низко и глухо, почти полностью впитавшись в тело противника.

От удара Дивайдера откинуло далеко назад, и перед тем, как тот повалился спиной на землю, Микава широко выдохнул в третий раз — не в противника, а на снег, в который он падал.

Двухметровый круг белого снега исчез — став, впрочем, не газом, а жидкостью, — и как только в новоиспечённую лужу плюхнулся Дивайдер, Трансер без промедления закрепил успех тонкой струёй.

По ушам ударил сухой треск, будто кто-то разрывает цветущее дерево.

Любуясь противником, крепко скованным вновь побелевшей лужей льда, Микава издал протяжный выдох. Не для способности — он просто вздохнул.

— Ну, похоже, сработало, — пробормотал он, слегка улыбнувшись. — Со стороны, может, так не кажется, но это ужасно сложно — скакать между заморозкой и таянием. Приходится быстро представлять то одно, то другое. Не то чтобы я ждал, что ты поймёшь — ты ж просто рубишь всё, что под руку попадётся.

Быстро подойдя к Дивайдеру, который, стиснув зубы, силился разбить лёд, Микава что есть мочи пнул догорающий меч в далёкий сугроб.

Тихий щелчок привлёк его внимание: по сковавшему Дивайдера льду пробежала трещина.

— О, ну даёшь. Хочешь сломать мой лёд грубой силой? Увы…

Широко ухмыляясь, Трансер выдохнул тонкую струю, и снежинки, что за короткий промежуток уже успели обильно осыпать противника и растаять от его тепла, моментально замёрзли. Микава равномерно обдувал Дивайдера; щёлкая и треща, ледяная корка всё глубже поглощала его.

— Ну, Дивайдер-кун, всё равно бы всё этим и закончилось. Даже ты наверняка с самого начала понимал, что под таким снегопадом я тебе не по зубам. Неужто попавшийся коллега так дорог? Хотя нет, ты просто не умеешь бросать товарищей в беде. Вот отсюда, Чёрные, и растут все ваши проблемы…

К этому моменту было уже даже не ясно, слышит ли ещё Дивайдер его болтовню. Потому что белый лёд окутал его лицо, и только рот оставался нетронутым.

Если продолжу покрывать его слоями льда, по идее он скоро перестанет дышать и мирно умрёт, да? Уж не знаю, откуда у него вырвется Сёрд Ай, но если не из головы, то мозг останется замороженным и невредимым. И даже пистолет не пригодился, — подумал Микава и посмотрел, как проходит другой бой.

Похоже, парочка Чёрных пыталась провернуть какой-то отвлекающий манёвр при помощи скорости Акселератор. Тот, что в камуфляже и кепке, начинал пальбу, и пока Ликвидайзер была занята его пулями, Акселератор молниеносно меняла позицию и стреляла под другим углом.

Тактика что надо, но Руби Аи из руководства Синдиката на голову превосходили обычных даже по базовым физическим данным. Акселератор непредсказуемо летала по полю боя, но Ликвидайзер, словно у неё глаза на затылке, каждый раз безошибочно определяла её местоположение и растворяла по граду пуль каждой рукой. Похоже, этот пат тянулся уже с полминуты.

В какой-то момент парень в камуфляже далеко отпрыгнул и сунул руку за пазуху толстовки. Видимо, остался без патронов, поскольку следом он стряхнул магазин из пистолета и собрался было воткнуть в него добытый с пазухи…

В тот миг Ликвидайзер рванула к Чёрному с прытью, способной посоперничать с Акселератор. Выгнувшись вперёд, протянув руку так далеко, насколько могла, кончиком пальца Руби Ай дотянулась до глушителя его пистолета.

Этого было более чем достаточно. Металл оружия от кончика до середины затвора растворился в стально-синеватую жидкость и расплескался по заснеженной земле. А пока опешивший противник пучил глаза, Ликвидайзер развернулась в воздухе и взмахнула рукой: ребро ладони опасно приближалось к его затылку.

Но когда роковые пальцы бывшей наставницы почти коснулись его кожи, чёрная тень скользнула к её левому боку: Акселератор снова рискнула перейти на ближний бой. Но теперь руке она сжимала не нож, а чёрное устройство в форме дубинки.

Наблюдавший издалека Микава в изумлении раскрыл рот. Это был высоковольтный парализатор. И будь его наставница хоть трижды Растворителем, даже ей не под силу растворить электричество. Она получит удар током раньше, чем успеет коснуться дубинки.

Бросив попытку достать до парня в камуфляже, Ликвидайзер пригнулась и проворно отпрыгнула.

К сожалению, сколь бы ни была она проворна, она не могла перегнать Акселератор. Всего за пару шагов та поравнялась с ней и окатила электрошоком.

…Вернее, так всё казалось, но за мгновение до удара Акселератор вдруг покачнулась и накренилась вперёд.

Приглядевшись, Микава заметил, что подошва её правого ботинка утонула в асфальте, расчищенном от снега длительной битвой. Отступая, Ликвидайзер на долю секунды коснулась поверхности, немного растворила её и — стоило только Акселератор в неё ступить — уплотнила обратно, приклеив подошву.

Противница помрачнела в лице. Она тут же нагнулась и попыталась расстегнуть водонепроницаемые ботинки, но… Похоже, чтобы обувь выдерживала сверхскоростные ускорения и торможения, Акселератор носила не обычные ботинки, а полусапожки, крепко облегающие её ноги до лодыжек. Это-то и сыграло с ней злую шутку.

Не успела она расстегнуть обувь, как правая рука Ликвидайзер снова прижалась к асфальту.

Буль. Нога Акселератор провалилась по колено, и поверхность тут же уплотнилась обратно. Похожим образом Микава поймал Дивайдера, но хватка у ловушки наставницы, конечно, была не в пример крепче.

— Чёрт!.. — выругался парень в кепке, бросил оплавленный пистолет и вытащил было ему на замену небольшой револьвер, как…

— Не двигайся! — Резкий голос Ликвидайзер сковал его движения. — Брось оружие, — продолжала она, не отрывая руки от асфальта. — Если не хочешь, чтобы она погрузилась по голову.

Ещё с секунду Чёрный оставался молчалив и неподвижен, но в конце концов подчинился и отшвырнул револьвер.

— Умничка, — язвительно улыбнулась Ликвидайзер. — А теперь, раз уж выдалась свободная минутка, расскажи-ка мне кое-что. Ваш друг, которого я замуровала в том здании… мальчик, который создаёт невидимый барьер. Как его сила работает? Он там уже больше получаса, так почему до сих пор не задохнулся?

Какая же она страшная… — промелькнуло в мыслях Микавы. — Явно ведь собирается убить обоих — вернее, троих, вместе с Дивайдером, — но не убивает, пока не выжмет всё, что им известно.

Даже отсюда было видно, как остолбеневший парнишка в камуфляже сжал зубы до скрипа.

— Ничего не говори! Беги, сейчас же!!! — сокрушённо крикнула пойманная в землю Акселератор.

Короткое Растворение, и в асфальте утонула её вторая нога.

Парнишка в камуфляже скорчился и собрался было что-то сказать…

Как вдруг Микава услышал странный шум.

Гр-р-р… Тяжёлый глухой треск. Гул или, скорее, даже дрожь исходила как будто из глубин земли, и Микава заозирался в поисках источника. А затем ахнул, увидев совершенно неожиданную сцену.

Пятиэтажка Синдиката в двадцати метрах в стороне. С краёв её крыши сыпались пласты снега. Не от ветра или землетрясения. Само здание сотрясалось под какой-то чудовищной силой.

Всего на миг изумлённый Микава отвлёкся от замороженного Дивайдера за спиной. И потому слишком поздно заметил его движение.

Незаметно для него Дивайдер сумел освободить палец правой руки. С его конца свисало маленькое лезвие… сосулька сантиметровой длины, которой он постепенно разрезал лёд вокруг.

Раздался звон разбитого льда, и когда удивлённый Микава повернулся на шум, Дивайдер уже вырвал руку из ледяной хватки.

В ней он уже сжимал оружие побольше: ледяной осколок полуметровой длины. Не успел Микава заморозить врага обратно, как ледяной клинок стремительно замелькал вокруг Дивайдера.

Так его силе не нужно лезвие из металла, она работает даже на ледяном?! — пронеслось у Микавы в голове, когда Дивайдер за какие-то мгновения вскочил на ноги, метнулся к нему и рассёк ему грудь ледяным мечом до левого плеча.

— У-ух… — застонал Трансер и отпрыгнул назад, но Дивайдер за ним не последовал. Весь израненный, истекающий свежей кровью, он высоко занёс правую руку…

— О… О-о-о-о-о-о!!! — и, взревев, метнул ледяной клинок прямиком в стену дрожащего здания.

Прочертив воздух белоснежным сверканием, вращающийся осколок льда устремился к цели. Коснувшись же бетонной стены — не разбился, а беззвучно вонзился в поверхность. Падая в снег, Микава заметил, как из глубокой щели вырывается некая энергия.

С неистовым грохотом кусок стены разлетелся на мелкие кусочки. Казалось, такое способна учинить только взрывчатка, но тогда человек внутри бы тоже подорвался. [12]

Однако… зажав свежую рану, Микава явственно слышал, как из густой тьмы, обволакивающей дыру двухметрового диаметра, доносятся тихие, но уверенные шаги.

И не только Микава. Что согнувшийся Дивайдер; что пойманная Акселератор; что Чёрный в камуфляже и даже Ликвидайзер, не смея шевельнуться, уставились на дыру в стене.

Вскоре под падающим снегом ожидаемо показался парень со спиритического видео.

Разумеется, маленькая сосулька Дивайдера не могла взорвать здание изнутри. Неясно, каким образом Джет Ай выбрался из глубин бетона, но, судя по крови, стекающей с разорванной в клочья правой руки, это далось ему немалой ценой. В левой же он держал незнакомую девушку в ещё более плачевном состоянии, чем сам Микава. Половину её лица покрывала кровь, и она явно была на пороге смерти.

Одним словом, ни тот, ни другая не представляют угрозы в бою, — решил он и задумался, не ударить ли издалека на упреждение, но кое-что подсказало ему этого не делать.

Его глаза. Парень продолжал медленно идти им навстречу, и на первый взгляд его глаза казались полными слабости, но в них горело что-то, что заставило Микаву засомневаться. Ликвидайзер тоже отошла от заключённой в землю Акселератор и стала внимательно наблюдать за развитием событий.

Первым опомнился паренёк в камуфляже, ближе всех стоявший к зданию. Словно по щелчку он бросился к Джет Аю, взял бессознательную девушку из его рук и осторожно опустил на землю. Затем извлёк из толстовки что-то, похожее на аптечку, и начал обрабатывать её раны. Джет Ай немного понаблюдал за этим и снова зашагал навстречу.

Наконец раздался низкий голос Ликвидайзер:

— Надо же, выбрался из моей ловушки. Очень любопытно… Как тебя звать, мальчик?

— Изолятор, — коротко ответил пепельноволосый юноша в чёрной куртке, не сбавляя шаг.

— Хм… Как в «отделении»... или, наверное, как в «одиночестве»? — Качнув хвостиками, Руби Ай таинственного возраста усмехнулась. — Жалкое имя. С другой стороны, как ещё назвать того, кто своей силой может защитить только себя.

Быть может, слова Ликвидайзер задели его за живое, но парень вдруг остановился. На лице его, однако, возникла светлая, хоть и немного грустная улыбка.

— Ты тоже уже наверняка заметила, Ликвидайзер-сан. Что Рубины, что Джеты… все мы, носители Сёрд Аев, без исключения черпаем силу из нашего страха к окружающему миру.

Это был тот редкий случай, когда Ликвидайзер не попыталась сразу кому-то возразить. Парень продолжал, голосом тихим, как падающий снег:

— Сила напасть на мир. Сила сбежать от мира. И сила изучить мир. Воплощения разные, но источник один… Мы боимся мира, который так больно нас ранит. В этом смысле все мы, носители Сёрд Аев, «изоляторы». Но… у меня всё же есть люди, которых я хочу защитить. Мир, который я хочу защитить. А есть ли они у тебя, Ликвидайзер-сан? Кого ты хочешь защитить этой невероятной силой? Если никто не приходит на ум, то… — взяв короткую паузу, парень направил непоколебимый взгляд, по-прежнему полный печали… нет, наверное, даже жалости, на менеджера Синдиката. — …Ты гораздо более одинока, чем я.

Микава остолбенел, на миг позабыв даже о согнувшемся рядом Дивайдере.

Как он может без страха нести такую чушь Ликвидайзер в лицо?.. — высмеивал он Джета, но эта мысль очень быстро сменилась тем, что его действительно задело.

…Боюсь? Окружающего мира? — поневоле подумал он. — Ну и бред. Я люблю всю воду этого мира. Поэтому и ненавижу людей, которые только и делают, что загрязняют её, не замечая её драгоценности. Какой тут, к чёрту, страх? Бред да и только. Я ничего не боюсь…

Но вдруг чей-то голос эхом отозвался в его голове.

Тогда почему ты меня не разбудишь?

— А?..

Почему заставляешь всё время спать? Почему оставляешь одну в таком тёмном и холодном месте?..

— Потому что… если он растает… если лёд растает, то…

Боишься? Того, что будет со мной, если растает лёд?..

Из короткого транса Микаву пробудил низкий напряжённый голос Ликвидайзер.

— …Ясно. Тогда покажи мне, мальчик, как ты их защитишь. Тех, кого ты любишь… и себя.

Проморгавшись, Микава увидел, как пролетающие поблизости от неё снежинки обращаются в крупные капли. Необузданная сила просачивалась из Ликвидайзер, даже без прикосновения растворяя снег в воду.

Совсем недавно он заявлял, что не знает страха, но в этот момент прочувствовал его всеми фибрами души. Ликвидайзер — высокоуровневый Руби Ай, в любой ситуации сохранявшая вальяжную улыбку, была в бешенстве.

Здравый смысл подсказывал ему, что лучше бы сейчас сбежать, пока не попал под перекрёстный огонь, но Микава не смел пошевелиться. Ему во что бы то ни стало надо было узнать, как пепельноволосый парень собрался защитить своих друзей. [13]

Застрявшая почти по пояс в земле Акселератор, разумеется, двигаться не могла; то же касалось и серьёзно раненного Дивайдера, и Чёрного в камуфляже, который обрабатывал едва живую девушку. Если Джет Ай хочет их защитить, ему придётся держать оборону. Но против Ликвидайзер невозможно держать оборону, особенно безоружным. И пепельноволосый парень должен прекрасно это понимать.

Ликвидайзер сделала шаг.

В тот же миг Чёрный охотник по имени Изолятор оттолкнулся от земли.

Микава заметил, что его тело едва заметно парит над поверхностью. Должно быть, его способность, «Прозрачный барьер». Оставляя странные следы на снежном полотне, парень решительно бросился по прямой без каких-либо ухищрений.

На бегу он занёс левую руку, размашисто взмахнув кулаком. Легко читаемый удар, выдающий с головой его нулевые познания в боевых искусствах.

Проворной Ликвидайзер ничего не стоило увернуться. Но вместо этого она выставила навстречу правую ладонь, решив подставиться, а точнее, растворить его руку.

Из какого бы материала Изолятор не создавал свой барьер, Микава уже заранее видел во всех красках, как в миг прикосновения лужицей разлетается сперва невидимая защита, а затем и сам кулак.

Однако…

Раздался неприятный хруст, и барьер отбил руку Ликвидайзер. Два её пальца неестественно изогнулись в суставах.

Это не материя! — воскликнул Микава про себя, сам не заметив, как расплылся в улыбке.

Если он не растворился от силы Ликвидайзер, то это не какой-то лёд, стекло или алмаз. Тогда, наверное, некое силовое поле? Мощная отталкивающая сила, которая не подпускает никакие химические элементы? Да уж, «Изолятор» ему отлично подходит.

Наверняка Ликвидайзер удивилась не меньше, — подумал он, но женщина в матроске не растерялась ни на секунду. Будто бы даже не ощущая боль от сломанных пальцев, она плавно вывернулась из-под удара и пригнулась к земле.

Парень попытался было ещё раз ударить кулаком, но за время взмаха левая рука Ликвидайзер успела прижаться к асфальту у него под ногами.

Бульк. Джет Ай пошёл ко дну. Бывшая наставница же быстро отступила, не отрывая руку от поверхности.

Может быть, его барьер и из нематериального поля, но выбраться из бетона ему было непросто — израненная правая рука тому подтверждение. А на этот раз его замуровали в земле, которая бесконечно тянулась во все стороны. Даже если через несколько часов он и выберется с такой глубины, его товарищей уже давно перебьют.

— …Уог… — услышал Микава странный звук из своего же горла.

Ещё мгновение назад тонувший парень… одним шагом вытянул себя из растворённой земли.

Способность Ликвидайзер ещё работала, а по асфальтовому озеру у него под ногами расходились круги. Но он не тонул. У жидкости, которой становилась растворённая материя, была околонулевая вязкость, и тем не менее этот «Изолятор» стоял посреди неё как ни в чём не бывало.

Плавучесть? Нет…

Сила «одиночества» изолировала его даже от гравитации самой планеты.

Защитная оболочка хранила множество загадок даже от Минору, её непосредственного владельца.

Почему под ней не заканчивается кислород? Почему сквозь проходит только видимый свет? Что за низкое биение всегда раздаётся внутри?

В сравнении с этими вопросами, загадка о том, как он может ходить, не поскальзываясь, хотя у оболочки нулевой коэффициент трения, казалась тривиальной. Поэтому Минору даже не принимал это за интересную задачу, не говоря уже о том, чтобы пытаться её решить.

Но сейчас, стоя на «топи» Ликвидайзер, Минору интуитивно понимал: под оболочкой он в обычном смысле слова никогда и не ходил — то есть, не отталкивался от земли при помощи силы трения. Ступая на поверхность, он на самом деле силой воли фиксировался к площади, на которую опустился барьер, — к точке соприкосновения с материалом внешнего мира, — и отталкивался уже от самого пространства. Потому-то Минору и не скользил, спускаясь по склизким ступенькам, и не буксовал, разгоняясь что есть мочи по песчаному пляжу.

Гравитация на него всё ещё действовала, так что, неожиданно оказавшись под водой, он не смог бы быстро выскочить на воздух, но зато, будучи заранее готовым, мог этого избежать. Нужно лишь зафиксироваться на поверхности.

Оставаясь на толще жидкого асфальта, Минору опустил взгляд на Ликвидайзер, которая стояла неподалёку, не отрывая ладони от земли.

Глаза за чёрной оправой не выдавали её эмоций. И всё же давление, которое в них ощущалось, казалось, способно смести его, как лавина, расслабься он хоть на миг. Растворением земли Минору не взять, но было ясно, что её способности этим далеко не ограничиваются.

Но сейчас он не мог позволить себе поддаться страху. Вряд ли Минору сможет одолеть её с единственным дилетантским ударом в арсенале, и она уж точно не станет больше подставляться под его атаки, и всё же он любой ценой обязан её хотя бы отогнать. И как можно скорее: Су требовалась полноценная медицинская помощь — серьёзнее, чем перевязка Ди-Ди.

А значит, оставалась лишь одна сила, на которую он мог положиться: Ускорение Юмико. Им придётся повторить совместную атаку, разбившую Игнайтера, против Ликвидайзер.

Отступив длинным прыжком, Минору приземлился рядом с девушкой, по-прежнему закованной ногами в асфальте. Стоило ему развеять оболочку, как вместе с кусачим морозом его кожу окатила пробирающая до костей кровожадность Руби Ая.

Изливающая её Ликвидайзер, однако, была совершенно спокойна в лице. Она отпустила поверхность и выпрямилась, а асфальт затвердел обратно, став гладким пластом чёрного стекла.

— …Не переживай за меня. Просто сосредоточься на бое, — крайне подавленным голосом произнесла Юмико. С первого взгляда было ясно, что она вся извелась в попытках выбраться. Чулки порвались в месте соприкосновения с асфальтом, а обнажившаяся кожа сильно кровоточила.

Снова посмотрев на врага, Минору тихо ответил:

— Нет… Без твоей силы мне не обойтись.

— Но… твоя оболочка меня… — озвучила она главную проблему.

Так и есть. Ещё ни разу за многочисленные эксперименты ему не удалось впустить Юмико под Защитную оболочку.

Но Минору начинал смутно догадываться о том, как решить и эту задачу.

Почему на протяжении последних дней оболочка не раз принимала Комуру Су, но продолжала отвергать Адзу Юмико? Его свежее, самое рациональное предположение — потому что впустить Юмико означало бы противоречить самой сути Защитной оболочки. Превратить способность, даже название которой свидетельствует о её защитной функции, во всесокрушающее оружие. Глубоко в душе Минору боялся этого противоречия. Его безумно ужасала сама идея использовать силу, порождённую самым святым, что было у Минору — последним желанием сестрицы Вакабы, — чтобы чему-то… кому-то навредить.

Но сейчас…

И только сейчас ему нужно было это оружие. Чтобы во что бы то ни стало защитить дорогих ему людей. Поэтому…

— …Не волнуйся, — прошептал парень, крепко обхватил Юмико левой рукой и, притянув к себе, активировал способность.

Он не слышал, как разбился застывший асфальт. Но вокруг девушки разошлись трещины, и вскоре её ноги были свободны.

На мгновение Минору почувствовал, как Юмико задрожала, прижатая к нему под оболочкой. Её руки сомкнулись у него за спиной, лоб уткнулся ему в плечо, а голос снова нескрываемо хрипел:

— …Ну ты… Раз всё-таки можешь… то так бы с самого начала и сделал.

— Извини.

С этими словами они вместе повернулись, встретившись глазами с Ликвидайзер, что держалась в десяти метрах поодаль.

Даже теперь, когда Акселератор выбралась из заточения, она не поменялась в лице. Скорее, напротив, сильнее сосредоточилась — до самого предела. [14]

Только Минору так подумал, как холодные глаза за чёрной оправой совершенно по-настоящему зажглись красным светом. Ликвидайзер вознесла руку ладонью вверх.

— В сторону!!! — закричала Юмико, и Минору отступил вбок. Девушка подключила Ускорение, и вместо шага они в момент скользнули на три с лишним метра.

В месте, где они только что стояли, тут же, словно гейзер, возник столб жидкости.

— Ах?!

Минору с изумлением наблюдал, как жидкость сразу же застыла, образовав двухметровый каменный сталагмит — вернее даже, копьё. Впрочем, Ликвидайзер не собиралась давать им времени удивляться и атаковала уже двумя руками.

Когда они отпрыгнули, из земли вырвалось второе каменное копьё, полоснув по Защитной оболочке. А стоило им приземлиться, как тёмно-коричневый поток хлынул прямо у них из-под ног, застелив обзор. Но, конечно же, никакая растворённая земля не могла пробить оболочку…

…Только было так подумал Минору, как всё его тело неподвижно застыло. Струя жидкой земли вперемешку с асфальтом окутала оболочку и окаменела, сковав его движения.

— Кх-х-х!..

Минору собрал все силы в конечностях и разбил каменную скорлупу, а затем скользящим рывком Ускорения разорвал дистанцию с Ликвидайзер.

Похоже, способность на расстоянии пускать гейзеры земли не работала дальше десяти метров. Ликвидайзер перестала двигаться и улыбнулась им. Юмико сверлила её взглядом.

— Мы к ней даже подойти не можем! — хрипло пожаловалась она.

— …Нет, камень нетвёрдый, с Ускорением мы легко его пробьём. Времени нет. Закончим всё следующим рывком! — объявил Минору, чуть согнул колени, приподнял Юмико в руках и встал в позицию для решающего движения.

Стоит им всего раз протаранить Ликвидайзер, и с ней будет покончено. Вместе Минору и Юмико весили под сотню килограмм. Она гарантированно не выдержит удар такой массы на скорости, за которой даже глазом сложно уследить.

— О-О-О-О-О! — горячо взревел Минору и что есть сил бросился вперёд.

Микава не смог сдержать восторженного вздоха при виде того, как бывшая наставница показывает всё новые грани её способности — растворение земли на расстоянии, извержение гейзером, затвердение в форме копья.

Одно только растворение земли аж с десяти метров уже не укладывалось в голове, но это он ещё мог как-нибудь принять. За последние три минуты Ликвидайзер практически не сдвинулась с места: учитывая, что всё это время прошло в бою, может, она успела синхронизироваться с землёй вокруг, так немыслимо долго её контролируя.

Но по какой логике она пускает земляные струи выше человеческого роста?

Исследование Синдиката давно установило, что все необычные способности владельцев Сёрд Аев, Красных или Чёрных, строятся вокруг управления молекулами и атомами. Так, например, Игнайтер просто управлял молекулами кислорода, а Байтер трансформировал тело, изменяя молекулы протеина.

Среди бесконечного многообразия способностей Фазовая транзиция Микавы и Растворение Ликвидайзер очень походили друг на друга. Именно по этой причине та женщина и взяла его в ученики; никакой эмоциональной подоплёки.

Когда Микава превращал воду в газ или кристалл, он управлял колебаниями её молекул. Сдерживал их — и молекулы крепче связывались друг с другом, формируя лёд, а усиливал — и они отделялись, образуя водяной пар. Вот и весь предел его способности. Микава не мог, например, создать воду из кислорода и водорода или управлять водой и её формой.

Что же до Ликвидайзер, то она управляла любым твёрдым веществом в её досягаемости, ослабляя Вандерваальсовы силы, которые делали его твёрдым. В отличие от Микавы она не управляла колебаниями молекул, и её Растворение не производило тепло. И она не могла управлять чем-то, что и так находилось в жидком агрегатном состоянии.

Так что в теории пределом её способности должно быть только базовое Растворение. Любые другие манипуляции, такие как заставить растворённое вещество бить струёй вопреки гравитации, по идее невозможны, вот совсем. А раз она может, значит, Синдикат, или по крайней мере его элита, прячет некое неизвестное Микаве логическое знание…

Все эти рассуждения пронеслись в голове Трансера за какое-то мгновение.

Тем временем пепельноволосый парень взял Акселератор под загадочное защитное поле и при помощи её силы увернулся от двух, а затем и от трёх каменных копий. Вернее, третье поймало парочку Чёрных, застыв поверх барьера, но оказалось слишком тонким и не смогло их удержать.

Возможно, набравшись решимости после этого успеха, парень по имени Изолятор повернулся навстречу Ликвидайзер, что стояла возле стены заброшенной фабрики, и встал в уверенную стойку. Глаза прильнувшей к нему Акселератор тоже загорелись решительностью и не сводили взгляда с врага.

А спустя секунду парень разразился беззвучным криком и бросился вперёд.

С умопомрачительной скоростью они понеслись навстречу Ликвидайзер, но для Микавы, который сосредоточился так, что позабыл даже о боли в плече, последующие события ощущались как в замедленной съёмке.

Сперва Ликвидайзер вознесла обе руки над головой, и из земли незамедлительно вырвались каменные копья. Они мгновенно застыли на пути у Чёрных, но их рывок тут же разбил колонны в пыль. Копья состояли из затвердевших асфальта, почвы и песка и должны были не уступать в твёрдости природному камню, но, видимо, извержение с последующим быстрым застыванием оставляли слишком много пузырьков воздуха в их структуре. Они бы легко выстояли и разбили мягкое человеческое тело, но против защитного поля Изолятора оказались совершенно бесполезны.

Лишившись каменных копий, Ликвидайзер будто в последней отчаянной попытке высоко подняла правую ладонь.

Как Минору и предсказал, каменным копьям Ликвидайзер не хватило сил остановить совместную атаку Защитной оболочки и Ускорения.

Вдребезги разбив две колонны, они с Юмико чуть потеряли импульс, но всё ещё с устрашающей скоростью неслись на врага. Опустив голову, Минору сжал зубы и приготовился к столкновению, как вдруг Ликвидайзер подняла руку в третий раз. В отличие от прошлых попыток, вместо открытой ладони она выставила лишь тонкий указательный палец. А затем он указал прямо на Минору.

Перед его глазами развернулась страшная сцена.

Стальные опоры заброшенной фабрики за спиной Ликвидайзер согнулись полукругом, переплелись в воздухе и, образовав три гигантских металлических копья, понеслись навстречу к ним с Юмико.

Столкновения было не избежать. Когда до Ликвидайзер оставался едва ли метр, Защитная оболочка обрушилась на острия стальных копий.

Неистовый грохот не проник под барьер, и даже сотрясение от удара чувствовалось необычно мягко, словно они влетели в толстый полиуретановый мат. Единственным неприятным ощущением было тяжёлое, тупое сопротивление их движению. Сталь перед их глазами хрустела и прогибалась, но и рывок их ослабевал.

Когда лицо Минору оказалось в каких-то десяти сантиметрах перед Ликвидайзер, оболочка остановилась.

Всего на секунду он схлестнулся взглядом с элитным Руби Аем Синдиката.

Глаза за чёрными очками были словно бездонные колодцы тьмы и в то же время будто до блеска отполированные зеркала. Её взгляд будто высасывал душу Минору и ничем не делился взамен, не выдав даже следа той боли, что должна таить носитель Сёрд Ая .

В её глазах он не ощущал ничего, кроме отрицания. Никакого желания или тяги. Лишь безраздельное отторжение всего и вся.

Словно в знак того, что она прочла страх Минору, по прекрасному лицу Ликвидайзер растянулась сладкая улыбка.

А затем сдержавшие рывок стальные копья вновь растеклись и вмиг скрыли под собой Защитную оболочку.

— Нет!.. — воскликнула Юмико, когда они остались в полной темноте.

Надо быстрее выбраться! — подумал Минору и оттолкнулся правой ногой. Но не успел он выпрыгнуть, как сталь толстой скорлупой отвердела вокруг оболочки, сковав любые движения. Минору попытался сломать её, напрягшись даже больше, чем когда вырывался из каменной колонны, но на этот раз как бы он ни силился, а темница не поддавалась.

— Она же… Ди-Ди и Комура-сан!.. — раздался отчаянный крик Юмико рядом с его ухом.

Пока они заперты здесь, а Оливье занят Трансером, некому защитить Ди-Ди и Су от Ликвидайзер.

Минору крепко зажмурил глаза и через мгновение решился:

— Юмико-сан. Я разобью эту стальную скорлупу. Но после этого не смогу развернуть оболочку ещё около трёх минут. Когда выберемся, мы должны решить всё одним ударом, или на этот раз…

…убьют нас всех. Этого Минору не успел договорить: Юмико прервала его кивком.

— Поняла. Доверься мне, — решительно ответила она посреди кромешной темноты. Кивнув ей в ответ, Минору до предела наполнил лёгкие воздухом. Грудь скрипела от натуги, но он проигнорировал боль и сосредоточился.

Ту-дум, — ударила сфера в центре его груди. А затем из неё, заполняя пространство Защитной оболочки, хлынула некая энергия. Она сгущалась всё больше и больше, пока во тьме не зародились мерцающие огоньки золотого света. Огоньки собрались воедино, засияли ещё более ярким световым шаром, и когда он, наконец, стал ритмично пульсировать…

— О-О-О-О-О-О!!! — закричал Минору.

Сама Защитная оболочка расширилась в размерах — нет, взорвалась. Грохот разрыва стальной скорлупы на тысячи мелких кусочков окатил Минору.

За лучами угасающего золотого света и разлетающимися осколками металла показалась спина Ликвидайзер, направляющейся к Су и Ди-Ди.

Нацелившись на спину женщины в матроске, что начала было поворачиваться к ним, Юмико изо всех сил толкнулась от земли.

Пронзительно разорвав воздух, Акселератор без тени сомнения ринулась к врагу, оставляя за собой размытый след голубых искр от парализатора в левой руке.

С ужасом поняв, что на неё надвигается, Ликвидайзер выставила руку навстречу приближающемуся шокеру.

Шоковая дубинка растворилась, рассыпавшись чёрными каплями…

И в то же мгновение из усиленного аккумулятора вырвался высокоамперный ток, целиком охватив Ликвидайзер.

Она отлетела, словно ударенная рукой незримого гиганта, кубарем покатилась по асфальту и, наконец, остановилась, будто брошенная кукла. Минору только и мог, что смотреть, не в силах пошевелиться.

Ликвидайзер лежала на боку, совершенно неподвижная. Она почти наверняка потеряла сознание, но Минору не сводил с неё взгляда, опасаясь, что это очередная ловушка.

Закрыв глаза и слегка приоткрыв губы, она выглядела удивительно беззащитной. Он смотрел на её лицо сквозь падавшие снежинки, а в груди вскипало какое-то непримиримое чувство.

Все они — носители Сёрд Аев; и всё же Руби Аи и Джет Аи погрязли в бесконечных битвах, просто и только из-за того, что их сферы разного цвета. Да… Если бы три месяца назад Минору получил красную, то мог бы стать подручным Ликвидайзер. И наоборот, если бы её сфера оказалась чёрной, она бы сейчас была ценнейшим союзником Спецпода.

Их разделяла лишь простая воля случая. Ведь пока не настал тот день, она наверняка была такой же, как Минору: одиноким человеком, которого пугал этот мир…

Металлический щелчок положил конец этой благородной мысли: Юмико вынула пистолет с кобуры на бедре и извлекла магазин. Затем проверила оставшиеся пули, вставила на место, и, сжав пистолет обеими руками, навела его точно на Ликвидайзер.

— Юмико-сан… — почти что прошептал Минору. Девушка процедила сквозь ком в горле:

— …По-другому никак.

Она была права. Обычные способы удержания Руби Аев бесполезны против Ликвидайзер. Свяжи они её хоть ремнями из арамидного волокна, хоть титановыми цепями, она всё растворит в тот же миг, как очнётся. Пытаться изъять её Сёрд Ай — слишком опасно.

Отведя взгляд и затаив дыхание, Минору стал ждать звука выстрела.

Опёршись на полуразрушенную стену заброшенной фабрики, Микава смотрел, как некогда его наставница пала, получив разряд ярко-голубого электричества.

Поначалу он удивился. Ликвидайзер — и так проиграла? Он всегда считал, что её убьёт только огнемёт, ядовитый газ или что-то в этом роде, но уж точно не ждал от неё поражения перед каким-то шокером.

Впрочем, электричество — тоже вид атаки, который она не может растворить. А какая ирония… Чёрные пришли убить их, вооружившись пушками и ножами, а в итоге победили её нелетальным оружием, которое только парализует.

Да… простая ирония судьбы, только и всего. Как бы силён ты ни был, на любого найдётся управа.

Размышляя над тем, что, скорее всего, станет последним уроком бывшей наставницы, Микава медленно вдохнул. Чтобы испарить весь снег в округе и сбежать под покровом белой завесы. Он ничем не мог помочь Ликвидайзер в такой ситуации. Дивайдер глубоко рассёк ему левое плечо, и хоть Микава заморозил рану, от резких движений она тут же раскроется.

И всё же…

Увидев, как на Ликвидайзер по ту сторону разбитого минивэна уставилось дуло пистолета, Микава не смог не дунуть протяжной струёй на тёмную сталь.

Выдох вышел слишком жалким, чтобы заморозить пистолет целиком. Однако его хватило, чтобы заблокировать курок, и вместо выстрела раздался слабый щелчок.

Акселератор и Изолятор тут же послали Микаве недобрые взгляды, и он, зажав левое плечо, заковылял к ним навстречу.

Не успел он пройти пары шагов, как справа раздался тихий хриплый голос:

— Ты… почему… не убегаешь?..

С залитого кровью лица Дивайдера, который, как он думал, отключился после взрывов ледяных гранат, на него глядели горящие синие глаза.

— Действительно, почему?.. — Микава слегка покачал головой.

До сих пор он испытывал к женщине под именем Ликвидайзер только безраздельный страх, который не оставлял места для преданности или доверия, не говоря уже о привязанности. В конце концов, Микава повиновался ей, только чтобы исполнить свою цель: отточить способность, стать сильнее и однажды, как он надеялся, покрыть мир ледяной тишиной. У него не было причин заступаться за бывшую наставницу, отлично зная, что, скорее всего, добьётся только пули в лоб с ней за компанию.

Поэтому Микава, чуть улыбнувшись, ответил:

— …Я и сам не понимаю. Ах да… Твоя принцесса в безопасности. Они с неё чуть ли не пылинки сдувают. Не то чтобы я знал, что творится в головах у верхушки.

Дивайдер лишь молчаливо уставился на него. Отвернувшись, Микава продолжил идти.

Он обошёл автомобиль и направился прямо к пепельноволосому Джет Аю. Правую ладонь, прижатую к плечу, обдало теплом: рана снова закровоточила.

Акселератор быстро наставила на него пистолет, уже очищенный от льда. Но Микава её проигнорировал, остановился в трёх метрах от пепельноволосого и обратился к нему.

— Рад встрече, Изолятор-кун. Я Трансер.

Минору молча уставился на так внезапно представившегося мужчину… мальчика-Руби Ая.

Сам он пока не оправился от Разрыва Защитной оболочки и не мог использовать Сёрд Ай, но Трансер выглядел ещё менее боеспособным. Кровь, что сочилась из пореза, оставленного, судя по всему, Оливье, вымочила одежду аж до джинсов; в лице он был крайне бледен и, казалось, готов упасть от слабого толчка.

Но не стоило обманываться: этот паренёк, на вид ровесник Су, — виновник трагедии трёхдневной давности в Акасаке.

— …А не поздновато для такого? — недоверчиво наблюдая за его движениями, сказал Минору.

— Да… пожалуй, поздновато… И всё-таки я хотел кое-что спросить. Ты сказал, что все мы, заражённые Сёрд Аями, боимся окружающего мира, так? Тогда почему вы так стараетесь его защитить? Этот испорченный мир, который только и делает, что отвергает, ранит и нападает на нас?

Минору не сразу нашёлся с ответом. Юмико тоже — лишь набрала воздуха, ничего не говоря.

На вопрос мальчика ответил немного ослабший, но всё ещё твёрдый женский голос:

— Потому что разумом Чёрных… тоже управляют. Прямо как… нашим.

Резко обернувшись, Минору обнаружил, что Ликвидайзер успела очнуться и лежала, слегка приоткрыв глаза. Но пока не могла свободно двигаться: руки и ноги её то и дело содрогались в конвульсиях.

Трансер, пошатываясь, проковылял к ней. И повалился на колени, немного обрызгав щёки Ликвидайзер каплями крови.

— Да… да ничего подобного!!! — сорвалась Юмико. — Мы просто пытаемся помешать вам, Руби Аи, убивать людей, из собственной воли! Нет, из обычного человеческого сострадания! Никто нами не управляет!

— Когда-нибудь… ты поймёшь. Когда встретишь… врага, который не вписывается… в твоё чёрно-белое… понимание добра и зла…

— Наш враг — вы!!! — закричала она и несколько раз спустила курок.

Но когда прозвучали выстрелы, Ликвидайзер с Трансером исчезли. Вернее, погрузились в растворённую землю. Пули угодили лишь в чёрную жидкость, оставив круги на поверхности… которые вскоре застыли в сопровождении неприятного скрипа затвердевания.

Когда спустя некоторое время никакого красного сияния Отделения так и не появилось, стало ясно, что это был не самоубийство, а рискованный побег. Скорее всего, под местом погружения Руби Аев проходила канализация или какой-нибудь тоннель обслуживания. Это явно не совпадение. Ликвидайзер наверняка заучила детали подземных структур вокруг убежища как раз на такой случай.

— Как она посмела!.. — заверещала Юмико, видимо, всё сокрушаясь по прощальным словам Ликвидайзер, и разгневанно топнула по застывшим кольцам на асфальте кровоточащей ногой.

Опустив ладонь на её руку, Минору негромко попросил:

— Обработай, пожалуйста, раны Оливье-сана. Я свяжусь с Профессор и попрошу прислать помощь.

— …Ладно.

Кратко согласившись, Юмико вернула пистолет в кобуру и мгновенно ретировалась Ускорением. Минору проводил девушку взглядом, повернулся к северо-восточному углу здания фабрики и пустился бежать. Раздробленная правая рука отказалась слушаться, так что пришлось обходиться левой: парень вытащил телефон, что ютился во внутреннем кармане куртки, и неуклюже нащупал кнопку быстрого набора.

Выслушивая гудки в левом ухе, он взволнованно спросил Ди-Ди, оторвавшего взгляд от Су:

— Су-сан лучше?! Как она?!

Ди-Ди снова потупил взгляд, пряча под кепкой необыкновенно мрачное выражение лица.

— …Кровотечение остановил. Но её пульс и дыхание очень слабые. И, похоже, у неё множественные повреждения черепа и несколько сломанных рёбер. Честно говоря… её сердце может остановиться в любую секунду.

И он не драматизировал: лицо Комуры Су, закутанной в его камуфляжную толстовку, было белее свежего снега под ногами. Минору опустился рядом на колени и нежно положил израненную руку над её сердцем.

— Я схожу к машине, принесу дефибриллятор. Побудь с ней, — сдавленно выдавил Ди-Ди.

Когда его шаги удалились к воткнувшейся в стену «делике», из телефона, наконец, раздался голос Профессор.

— Простите, задержалась. Какова ситуация?

— Ли… Ликвидайзер и Трансер оба сбежали. Но Су-сан серьёзно ранена, нужна скорая… — старательно выговаривал он сдавленным голосом.

— Ди-Ди уже звонил, медвертолёт в пути, — совершенно спокойно отвечала она. — Миккун, скорее перешли всё, что скачал в их убежище.

Ошарашенный до глубины души, Минору застыл, не веря своим ушам. [15]

— Чт... Нашли время об этом думать, — негодующе возразил он. — Су-сан еле дышит. Я… я же ещё могу что-то сделать... переливание крови… или что-нибудь…

— Перешли информацию! — прервало его бормотание до бездушия прагматичное требование. — Нужно срочно её проанализировать и атаковать вражескую базу. Особотряд из Сил самообороны ждёт наготове с вертолётом. Погода всё хуже и хуже, время уходит!

— Наготове?.. — полушёпотом повторил Минору, вдруг скривился в лице и, не веря, медленно покачал головой. — Если у вас был полный вертолёт военных наготове, то почему не отправили его сюда?.. Мы бы отогнали врага гораздо быстрее. Су-сан борется за каждую секунду. Почему нельзя оставить их базу на потом и…

— Мы готовы понести некоторые потери! У нас была причина поступить так, а не иначе. Слушай, это приказ: сейчас же перешли…

— Готовы понести потери?! — он перешёл на крик. — Вы что, хотите сказать, что всё прошло по плану?! Если Су-сан у… умрёт, сможете это повторить?!

Ему ответил… мягкий голос — такой тихий, что его затмевали даже касающиеся земли снежинки.

— Минору… сан.

Минору охнул, широко распахнув глаза.

Длинные ресницы Су самую чуточку приподнялись, а из-за них еле заметно выглянули фиалковые глаза, словно только на это ей хватило сил.

— С… Су… сан… — хватал он ртом воздух. Су слабо улыбнулась.

— …Не вини… Профессор. Меня… предупредили, что эта… миссия смертельно, опасна. И я, всё равно… вызвалась. Тогда-то… и решила. Что если… моя жизнь спасёт твою, то так… тому и быть. …Потому что…

Она закашлялась, а с её тонких губ спустилась ярко-алая струйка крови.

— …Потому что… ты — надежда… всех, у кого… есть Сёрд Ай… И потому, что… впервые в жизни, я…

Остаток её слов утоп в окатившем их с неба рёве мотора.

Красно-белый санитарный вертолёт опустился на испещрённую следами боя площадку перед заброшенной фабрикой и выпустил двух мужчин в лётных комбинезонах. Похоже, они знали об обстоятельствах Спецпода, потому как ловко и без лишних вопросов уложили Су, вернувшуюся в забытьё, на носилки. Один из них занялся медосмотром, а другой посмотрел на правую руку Минору и сказал:

— Мы можем взять на борт ещё одного. Пойдёшь?

Минору было почти сказал «да», но опомнился и покачал головой.

— Нет… возьмите, пожалуйста, лучше его, — попросил он, указав взглядом на Оливье, свисавшего с плеча Юмико. Мужчина — судя по всему, борт-медбрат — кивнул, жестом пригласил Оливье следовать и повернулся к вертолёту.

— Подождите!.. — отчаянно окликнул его Минору. — П-пожалуйста, спасите Су-сан. Пожалуйста.

Медбрат посмотрел через плечо, бросил короткое:

— Сделаем всё возможное.

…и исчез за дверью вместе с носилками.

Вертолёт завёл мотор, взлетел, раздувая снег, и вскоре растворился в мрачном сером небе. Провожая его взглядом, Минору поднёс телефон к уху, продолжая разговор.

— …Профессор, объясните только одно. Почему вы не предупредили меня, насколько опасна эта миссия?

— Думала, что если скажу, ты откажешься. Не ради себя, а чтобы не подвергать опасности Комуру-кун.

— …Ясно.

Ему нечем было на это возразить. Она совершенно права: Минору действительно бы так и поступил. Но тем больше его мучило, что Су всё равно согласилась так рисковать собой.

— …Извините. Сейчас пошлю, — дрожащим голосом окончил он, вынул из кармана флешку и, изрядно повозившись без второй руки, вставил в разъём. Пара нажатий, и передача пошла. Минору смотрел на полосу загрузки, а на его глаза медленно наворачивались слёзы.

Когда он свесил голову и закусил губу, чья-то ладонь нежно коснулась его плеча. Серая, вымокшая от снега юбка колыхалась от ветра.

— Уцуги-кун, скоро полицейское Бюро безопасности тут всё оцепит и будет убираться. Тебе тоже стоит поехать в госпиталь… Ди-Ди подбросит.

В подтверждение её словам вдалеке завыл приближающийся хор сирен. Но Минору пока не мог сорваться с места, а его уцелевшая рука мелко дрожала.

— Юмико-сан… — шёпотом процедил он. — Как ты находишь в себе силы продолжать? Когда дорогая тебе напарница… Санаэ-сан может уже никогда не очнуться… Мне… кажется, я не выдержу. Мы раним, нас ранят, а в конце… тех, кем мы начали дорожить… просто отнимают?.. Я так…

— Я продолжаю как раз потому, что её отняли, — тут же ответила девушка. Её голос едва не срывался от сдерживаемых чувств, но упорно держался до конца. — Не знаю, может, это обычная месть. Но точно не только она. Ещё я защищаю то, что пыталась защитить Санаэ. Да и… по-моему, я уже говорила, но если сдамся, то эта девчушка будет в бешенстве — если ещё когда-нибудь мы с ней сможем поговорить.

Минору неподвижно стоял, не находя слов. Обхватив его рукой, Юмико поднесла губы к его уху и продолжила шёпотом:

— Не волнуйся, Комура-сан так просто не пропадёт. Я опять повторяюсь, но она — сильнейший Джет Ай Спецпода. И по способностям… и по силе духа. Глазом моргнуть не успеешь, как она вернётся.

— …Да. Так и будет… — только и смог что сказать Минору и, заметив, что перекачка закончилась, захлопнул телефон.

Будто только того и ждав, правая рука с новой силой заныла от боли, но Юмико подставила Минору плечо. По пути к машине, которую Ди-Ди успел вынуть из стены, он запрокинул голову и вгляделся в заснеженное небо. Забравший Су и Оливье медвертолёт давно растворился в свете далёких небоскрёбов. Но парень неотрывно смотрел в их направлении, безмолвно произнося обещание.

Я обязательно увижу тебя ещё раз.

И узнаю, что ты пыталась мне тогда сказать.

____________

1. В данном случае под этим не совсем удачным словом понимается смена агрегатного состояния, phase transition. оттуда и transer.

2. К слову, портовый район с выходом в океан, где-то там игнайтер и топился. а ещё может быть знаком по ускоренному миру как база белого легиона.

3. На этом моменте врывается ди-джей саунд и портит всем погружение! iris — simple love, http://bit.do/e8knw

4. Музла в стиле оливье вам. acro jazz laboratories — faithful https://youtu.be/bazguujrmok

5. Я долго ждал момент под этот трек ) iris — akizora, https://www.youtube.com/watch?v=s52muvjxedw

6. Если вдруг кто не знает — толстенные блины, популярные в северной америке и уже много где ещё.

7. Эстафетные конкурсы: в первом двое участников бегут, поддерживая друг друга за плечи, а левая нога одного и правая другого связаны у лодыжек; во втором участники (чем больше, тем лучше) бегут в шеренге, положив руки на плечи впереди бегущего, и левая нога каждого привязана метровой верёвкой к левым ногам соседей, аналогично с правыми.

8. Darren korb — the spine, https://www.youtube.com/watch?v=cyolpv9nnfs

9. Читается приблизительно как «орэвуар».

10. Re:plus - a fall and rebirth, https://www.youtube.com/watch?v=wndoov-mzz4 простите за невтемные барабаны, но концовка со скрипочками того стоит.

11. В кои-то веки что-то спокойное. mick gordon — alex, https://www.youtube.com/watch?v=2yga2ejzcxo

12. Всё, я себя не контролирую и спамлю треками, держите меня семеро. mick gordon — everything is going to be okay, https://www.youtube.com/watch?v=tzkb-aevec0

13. David maxim micic — living room, https://www.youtube.com/watch?v=3ekqqz1nups

14. Hiroyuki sawano — keep on keeping on, https://www.youtube.com/watch?v=o4wfiumta0g

15. Ну и напоследок, darren korb — signals, https://www.youtube.com/watch?v=bumkzin57hu неплохо так украшает мрачность концовки.