От лица Моришиты Дайки.

— Ты же знаешь о разрушении прошлых цивилизаций, верно? По этой причине перемещение между измерениями в своих личных целях является преступлением. Так что мне нужно вернуться. И ещё, Дайки… Даже я не смогла за то короткое время полностью избавиться от проклятья, наложенного на твою сестру. Я поступила несколько опрометчиво, когда отсоединила её от Системы. У неё исчезли все воспоминания, связанные с девочками-волшебницами. Нет, я должна была так поступить. Область мозга, которая отвечает за память, и эта магическая техника крепко сплелись вместе… То же самое произошло и с воскресшими девочками-волшебницами, — сказав всё это, Анастасия вернулась в свой мир.

Некоторое время спустя я попрощался с остальными и, держа Марию на руках, вернулся домой.

— Как же я… устал.

Я переплыл с Окинавы на Кюсю, чтобы сэкономить ману, так что я был физически измотан.

Уложив Марию в кровать в её комнате, я отправился к себе в свою кровать.

— Потеря… памяти, да?

«Завтра, вероятно, будет трудный день. Я должен помочь ей всем, чем только возможно», — подумал я, засыпая.

***

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!

Посреди ночи я проснулся от крика. Он доносился из комнаты Марии. Я поспешил туда и, открыв дверь в её комнату, увидел испуганную Марию, приподнявшуюся с постели.

— Б… братик?

— Что случилось, Мария?

При моём появлении Мария вздохнула с облегчением.

— Эй, братик.

— Хм?

— Мне приснился кошмар. Хе-хе, несмотря на то, что я стану ученицей средней школы в следующем месяце… Прости.

— Всё в порядке. Расскажешь, о чём был кошмар?

— О девочках… волшебницах.

У неё помутнение сознания. Кроме того, она уже несколько месяцев является ученицей средней школы. Что ж, всё-таки из её памяти была стёрта часть воспоминаний, из-за чего завтра ей придётся нелегко.

— Братик, можешь побыть со мной какое-то время? Этот кошмар был очень… очень страшным.

— Да, конечно.

Я сел на кровать Марии и обнял свою сестру за дрожащие плечи.

— Во сне меня всё время что-то подгоняло, а дорогие мне люди стали совсем непохожими на себя… и как бы я ни старалась… я ничем не могла им помочь. Ситуация становилась только хуже.

— …

— Тем не менее у меня не было выбора, кроме как продолжать сражаться. Я должна была продолжать бежать в самой глубокой тьме совершенно одна. Мне было страшно, тяжело и одиноко… Мне всё время… хотелось плакать.

— Не волнуйся.

— Хм?

— Всё закончилось. Ты уже проснулась, верно? Кошмар… закончился.

— …Угу.

Несмотря на это, плечи Марии не перестали дрожать.

— Извини, братик… мне всё ещё страшно. Можешь сегодня… поспать со мной?

— Хорошо, — согласился я, и затем лёг рядом с Марией, забравшись под одеяло.

— Эй, братик.

— Что?

— Знаешь, в том кошмаре, в котором от меня ничего не зависело, прежде чем он закончился, кое что произошло. Ангел Запада и посланница японского бога… мико, попытались помочь мне. Но даже втроём мы ничего не смогли сделать.

— Угу.

— …И тогда всё вокруг засияло, и… в самый последний момент появился ты, братик, в серебряных доспехах и с серебряным мечом в руке и спас меня. Ты был как герой из игр… Забавно, правда?

Улыбаясь, я нежно погладил Марию по голове.

— Да, забавно.

— Братик.

— Что?

— Не так давно ты помог мне… когда надо мной издевались из-за моих ужасных рисунков.

— …Такое и правда было?

Мария хихикнула.

— Потом мои одноклассницы и над тобой стали издеваться. Смешно сейчас вспоминать об этом.

— Что ж, трудно было проиграть в драке с младшеклассницами.

Хоть я и применил слово «драка», младшеклассниц я совсем не бил. Драка была чисто словесной.

— Эй, братик. Несмотря на то, что мне двенадцать, мне приснился кошмар, и я попросила тебя поспать со мной…

«Тебе не двенадцать, а тринадцать…» — подумал я, горько улыбнувшись.

— И даже в конце кошмара тот, кто спас меня, был ты, братик. Похоже, где-то в глубине своего сознания… с того самого момента я полагалась на тебя.

— Эй, Мария.

— Что?

— Нет ничего плохого в том, чтобы полагаться на меня.

— …А?

— Я ведь твой братик. Даже когда ты вырастишь, станешь взрослой женщиной, а затем и старушкой, я всегда буду твоим братиком. Так что ты можешь полагаться на меня до самой смерти. Потому что я твой братик.

— Угу… да.

Я погрузился в свои мысли на некоторое время, а затем… почувствовал, как Мария дрожит.

— Эй, братик. Кошмар был слишком страшным.

— …Вот как.

— Ха-ха, это странно? Я всё ещё дрожу. Странно ведь, да?

— Это не странно.

«Прости, что ничего не замечал. Я очень, очень сожалею, что не помог тебе хотя бы до того, как тебе стало страшно до такой дрожи».

— Прости, Мария.

— Почему ты извиняешься?

— Прости. Я очень… сожалею.

— …

— …

Через некоторое время тишины я снова почувствовал её дрожь.

— Братик.

— Что?

— Ха-ха, из-за кошмара… дрожь всё никак не уходит. Мне страшно… Я не могу уснуть.

— …

— Братик.

— Что?

— Ты можешь… крепко обнять меня? — со слезами на глазах попросила Мария, дрожа, как маленький зверёк.

— Только в этот раз, — ответил я и крепко обнял её.

— Обними меня… ещё крепче…

Затем, мало-помалу, дрожь Марии прекратилась…

— Странно. Когда ты меня обнимаешь… я чувствую себя в безопасности. Эй, братик?

— Что?

— Я…

— Хм?

— Если бы ты не был моим братиком, то я бы точно в тебя влюбилась.

— Не говори глупостей. Давай спать.

— Ха-ха, хорошо. Но пока я не засну… продолжай обнимать меня так.

И вот, как Мария меня и попросила, я продолжал держать её в крепких объятиях, пока она не заснула.