– Наследник маркиза никогда прежде не жаловался на здоровье, отчего же он так внезапно слёг? – спросил Му Ханьчжан, поправляя матери одеяло.

Супруга Цю осторожно огляделась и прошептала:

– В семнадцатый день двенадцатого лунного месяца наследник отправился выпить в компании Хуа Фэна и Ян Вэня, но каким-то образом все трое упали в реку.

Её слова заставили Му Ханьчжана нахмуриться. Это было на двадцать седьмой день после Зимнего солнцестояния, в самую холодную пору года. Любой, кто угодил бы в речные воды в эти дни, подвергся бы куда бо́льшим мучениям, чем просто продрогнуть до костей. Но с чего вдруг эта троица отправилась к реке в такой холодный день?

– Главные жёны трёх семей рыдали так, что упали в обморок. Стопы Хуа Фэна отморожены без надежды на восстановление, Ян Вэнь до сих пор прикован к постели. В каком состоянии наследник маркиза, никому не ведомо. Императорский лекарь приходил осмотреть его, но Первая Жена хранит молчание, – несмотря на сдержанную речь, на лице Супруги Цю отразился намёк на ликование. Много лет назад именно эти три мальчика столкнули Ханьчжана в пруд, тем самым серьёзно подорвав его здоровье. Теперь они наконец получили своё возмездие.

– Как они могли ни с того ни с сего упасть в реку? – Му Ханьчжан находил это странным.

Супруга Цю посмотрела в окно и, приглушив голос, произнесла:

– Я слышала, что они обидели мастеров из Цзянху, и те избили их и бросили в воду. Они долго барахтались в ледяных волнах, пока их наконец не выловили.

Как только прозвучали эти слова, Му Ханьчжан почувствовал, что что-то тут было не так. Если верить тому, что Цзин Шао рассказывал ему о людях Цзянху, они не стали бы вести себя столь разнузданно, разве что им было невдомёк, что перед ними наследник Великого Маркиза Севера.

– Зачинщиков поймали?

– Нет, – Супруга Цю покачала головой. – Молодые господа утверждали, что пошли насладиться вином, но на деле они тайком от своих семей посещали низкопробные публичные дома. Они не взяли с собой ни одного слугу и не могут теперь описать нападавших.

Все трое обладали репутацией распущенных сыновей богатеньких родителей и оскорбили множество людей, где уж им теперь отыскать обидчиков.

Когда утреннее собрание подошло к концу, Цзин Шао пропустил мимо ушей льстивые поздравления чиновников. Попрощавшись со старшим братом, мужчина направился во дворец Фэнъи. Так уж совпало, что Четвёртый принц тоже двинулся в эту сторону. Цзин Шао ухмыльнулся и окликнул:

– Четвёртый младший брат тоже собирается выразить своё почтение Матери-Императрице?

Цзин Юй застыл на месте и сделал глубокий вдох. После он обернулся и с улыбкой ответил:

– Третий императорский брат, твоему Ванфэй пожаловали титул маркиза. Младший брат ещё не успел поздравить тебя.

– Тц, с чем тут поздравлять? – ответный оскал Цзин Шао был донельзя фальшивым. – Если жена-мужчина получает титул, муж больше не вправе развестись с ним по своей воле. Более того, я не смогу принять новых наложниц.

– Вот как? Младший брат плохо разбирается в этих законах и правилах, – неловко рассмеялся Четвёртый принц. Он думал, что получивший титул маркиза Чэн Ванфэй станет для него дополнительной угрозой, но, похоже, это было не так. Сун Ань сегодня серьёзно обидел Цзин Шао. Вероятно, последний уже больше никогда не будет баловать его дочь, однако он не сможет привести в дом новых наложниц, и у него до сих пор нет наследников…

– Хмпф, – тайком фыркнул Цзин Шао. На днях ему довелось увидеть, как его Ванфэй читает «Законы и Порядки Дачэнь». Ведомый любопытством, он тоже пробежался взглядом по строкам и увидел раздел, гласящий, что в случае, если жена-мужчина получит титул, мужу больше нельзя будет принимать наложниц. В тот момент он даже подумал, не лучше ли будет прикончить Му Линбао, чтобы право на наследование титула Великого Маркиза Севера перешло к Цзюнь Цину, и тогда у самого Цзин Шао появилась бы законная причина не брать наложниц. Дарованный сегодня титул избавил его от множества проблем.

Двое мужчин, строивших из себя примерных братьев, вместе направились во дворец Фэньи. Императрица всё ещё крепко держалась за свою маску любящей матери и даже заявила, что третий принц по возвращении из похода выглядел здоровее и энергичнее, чем прежде, отчего у Цзин Шао по всему телу пробежали мурашки. Он не принёс никаких подарков для императрицы, сославшись на истощённую армейскую казну. Естественно, императрица притворилась понимающей и наградила его множеством хороших вещей, которые Цзин Шао принял, не боясь показаться невежливым.

– Перед вашим отбытием у меня произошло некоторое недоразумение с Чэн Ванфэй. Теперь, после стольких трудностей, вы наконец вернулись, так что пусть он посетит дворец, когда у него будет время. Я приберегла для него несколько подарков на Новый год, – произнесла императрица, широко улыбаясь.

– Этот принц благодарит Мать-Императрицу от имени своего Ванфэй, – неискренне и с плохо скрываемой неохотой ответил Цзин Шао, после чего ушёл с наградами.

Руки императрицы, спрятанные под одеждами феникса, были сжаты так сильно, что побелели.

– Он явился ко мне с пустыми руками, какая наглость!

– Я ни за что не поверю, что он не получил никакой выгоды после обыска юго-восточного и юго-западного дворцов, – четвёртый принц тоже был очень зол. Он рассчитывал, что Цзин Шао преподнесёт дары его матери, и тогда можно было бы ухватиться за тот факт, что он утаил ценные вещи для личного пользования, и обвинить его в коррупции. Однако лицо этого человека было толще, нежели городская стена. Он пришёл с пустыми руками, а ушёл с кучей подарков.

– Это всего лишь побрякушки, – императрица подняла свою чашку с чаем и сделала глоток. – Какие награды даровал ему сегодня Его Величество?

– Отец-Император был не особо щедр в его отношении, но зато присвоил статус маркиза Чэн Ванфэй и велел Министерству Обрядов выбрать титул и дату для официального проведения церемонии, – при этих словах четвёртый принц не мог не помрачнеть лицом. Сегодняшняя реакция Отца-Императора показала, что он на стороне Цзин Шао.

– Что ты сказал? – внезапно вскричала императрица. Его Величество и так уже был недоволен Цзин Юем из-за прошлого случая с Министерством Доходов. Сегодня она попросила своего младшего брата, графа Юнчана, высказаться, чтобы показать, что Четвёртый принц проявлял должное почтение к своему отцу. Однако, вопреки ожиданиям, это лишь разгневало императора. Теперь даже дурак понял бы, что Четвёртый принц строит козни против своего брата, и престиж Цзин Юя при дворе в будущем сильно пострадает. Уже через два дня могут расползтись слухи о том, что Четвёртый принц потерял благосклонность императора!

Цзин Юй тоже пребывал в ярости. Он ясно видел укоризненный взгляд графа Юнчана во время утреннего собрания. После этого мужчина отвел его в сторону и сказал: «Ваше высочество, я ведь ваш родной дядя. Как вы могли нанести мне такой удар?» Цзин Юй не сдержал холодной усмешки. Если бы он сказал графу, что его Отец-Император позволил Чэн Ванфэй отправиться в поход с армией, разве этот трус осмелился бы выступить с такими обвинениями?

– Нет, мы не можем позволить ему стать маркизом. Как только церемония будет завершена, тебе будет предъявлено обвинение в клевете. К этому моменту уже невозможно будет представить, насколько дурные слухи пойдут по столице, – императрица одной рукой помассировала висок и глубоко нахмурилась. Прежде Император явно был обеспокоен громкими победами Принца Чэна, почему же теперь его отношение внезапно изменилось? Возможно ли, что она ошиблась в толковании намерений монарха?

Цзин Шао покинул дворец и приказал дворцовым служанкам передать награды от императрицы Юнь Суну. Затем он вскочил на Сяо Хэя и неторопливо направился в резиденцию Принца Жуя.

– А где же невестка? – Цзин Шао огляделся вокруг. Когда он приходил в резиденцию в будние дни, Жуй Ванфэй всегда встречала его с чаем и закусками.

– Незадолго до Нового года у меня родился сын, этот месяц она будет оправляться после родов, – равнодушно ответил Цзин Чэнь.

– Что ж, тогда поздравляю брата, – улыбнулся Цзин Шао. Теперь у Цзин Чэня было три сына и две дочери. Среди всех принцев он был самым преуспевающим в плане наследников. Император Хунчжэн должен быть очень доволен этим.

– Церемония не должна быть слишком грандиозной. Передай это своим подчинённым, – Цзин Чэнь отвечал за Министерство Обрядов. Естественно, на его плечи ложилась ответственность по проведению церемонию присвоения титула маркиза. А учитывая, как развивались события вокруг Цзин Шао, можно было бы подумать, что тот всё ещё находится в эпицентре войны, и привлечение слишком большого количества внимания могло бы весьма пагубно на нём сказаться.

Цзин Шао кивнул. Пусть он и желал провести церемонию с размахом, чтобы его Ванфэй мог сиять, Цзюнь Цину это, конечно, не понравилось бы, он бы наверняка предпочёл простой и скромный обряд.

– Нынешний владыка Хуайнани не так уж давно взошёл на трон, – сказал Цзин Чэнь, выслушав рассказ своего младшего брата. Некоторое время он что-то бормотал себе под нос. – Это дело огромной важности. Лучше быть осторожным. В этом году я попрошу назначения у Отца-Императора и сам отправлюсь в Цзяннань, чтобы встретиться с ним.

Цзин Шао кивнул и согласился, что его брату стоит повидаться с правителем Хуайнани. Гу Хуайцин вряд ли безоговорочно поверит одним лишь словам Цзин Шао. Однако, если на переговоры поедет Цзин Чэнь, его статус как будущего императора будет более верной и надёжной гарантией.

Братья провели за разговорами всё оставшееся до полудня время, и только тогда Цзин Шао сообразил, что его старший брат сегодня не пошёл в Министерство Обрядов.

– С таким количеством чиновников в Министерстве мне нет нужды делать всю работу лично, – Цзин Чень медленно отпил из чашки глоток чая. Он догадывался, что Цзин Шао сегодня будет искать его общества, поэтому уладил все свои дела накануне.

Вплоть до того момента, как они сели за обеденный стол, Цзин Шао не мог прийти в себя от шока – его осторожный и добросовестный брат в самом деле позволил себе расслабиться и прогулять работу.

Принц был не в силах унять желание поскорее сообщить своему Ванфэй хорошие новости о присвоении ему титула маркиза, так что сразу после трапезы он попрощался с братом и поскакал прямиком к поместью Великого Маркиза Севера.

Му Ханьчжан наблюдал, как его отец опрокидывает в себя одну чашу вина за другой, и невольно нахмурился:

– Что беспокоит отца?

Му Цзинь опустошил очередную чашу, посмотрел на сидящего рядом сына, вздохнул и продолжил пить.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется