Высказавшись, Великий маркиз вышел за двери и направился к своей второй жене, супруге Цю. Сегодня он услышал, что супруга Цю беременна, но до сих пор не навестил её. Это ребёнок, которого он прижил в довольно зрелом возрасте, и если дитя родится благополучно, таким достижением можно было бы покрасоваться перед маркизом Диннани и всеми прочими чиновниками. От этой мысли первоначально тяжёлое настроение Му Цзиня внезапно улучшилось.

Северная маркиза всю ночь просидела в своей комнате, тщательно всё обдумывая.

Во-первых, Му Ханьчжан пользовался исключительным расположением Принца Чэна, а также внес значительный военный вклад. Император пообещал присвоить ему титул маркиза.

Во-вторых, если у Му Ханьчжана будет титул маркиза, он не станет наследовать семейный титул даже в случае смерти Му Линбао.

Однако, если Император не присвоит Му Ханьчжану титул из-за поднятого графиней Юнчана шума, и вдобавок услышит о том, что наследник Северного маркиза стал калекой, он может передать титул Северного маркиза непосредственно Му Ханьчжану; тогда всё, что у неё было, исчезнет.

Таким образом, самой неотложной задачей было убедиться, что Му Ханьчжану достанется собственный титул, чтобы он не занял место её внука. Маленький ублюдок, вот же расчётливая тварь!

Приняв решение, Северная маркиза прилегла и отдохнула несколько часов. На следующее утро она встала и тщательным образом нарядилась, затем взяла свой дворцовый пропуск и направилась ко двору.

Сегодняшнее утреннее собрание было очень долгим, поскольку Император хотел отозвать старшего принца, чтобы тогт не опозорился перед южными варварами. Все чиновники из фракции Цзин Юя согласились с этим. Принц Чэн вернулся, а старший принц по-прежнему пропадал в регионе Юньнани и Тибета; все приложенные им усилия пока не принесли никаких плодов, и он не продемонстрировал никакого военного таланта. Если бы он вернулся, у Четвёртого принца тоже была бы рука помощи.

– Местность между Юньнанью и Тибетом сложная. Старший принц никогда раньше не командовал армией. Это нормально, что ему требуется больше времени, – выступил военный министр Сунь и этими словами дал понять, что старший принц, который никогда не воевал, не сможет победить и за полгода. Вероятно, и за сотню лет не нашлось бы никого, кто смог бы победить двух вассалов за четыре месяца так, как это сделал Принц Чэн. Это прозвучало как оправдание для старшего принца, но на самом деле было комплиментом Цзин Шао.

– Да, Ваше Высочество, временный успех не положит конец хаосу. Если предоставить принцу больше времени, его труд сможет окупиться, – вторил ему другой чиновник.

Цзин Шао знал, что всё это были люди его брата. Их целью было помешать старшему принцу вернуться ко двору. Цзин Жун и Цзин Юй, эти двое, очевидно, предпочли бы потратить это время с большей пользой. Если их усилия не приносят видимого результата, они предпочли бы просто сдаться и оставить гиблое дело. Это было бы весьма некстати. Если старший принц вернётся ко двору, тяжёлая работа по укрощению южных варваров ляжет на плечи Цзин Шао.

– Цзин Шао, а каковы твои мысли? – Император Хунчжэн смотрел сверху вниз на молчаливого Цзин Шао и спросил его совета в военных вопросах; теперь для него уже стало привычным интересоваться мнением Принца Чэна.

– Войну не выиграть в одночасье. Южные варвары хитры, а стратегическое расположение местности Юньнани и Тибета облегчает её оборону. Потребуется много времени, чтобы понять, какие действия следует предпринять, – сказал Цзин Шао, кланяясь. – Этот сын считает, что Старший императорский брат делает всё, что в его силах. На данный момент прошло слишком мало времени, чтобы можно было судить о результатах. Лучше предоставить ему возможность проявить себя.

Император Хунчжэн смерил его глубоким взглядом.

– Если бы Чжэнь приказал тебе отправиться туда, сколько бы времени у тебя ушло на то, чтобы разгромить южных варваров?

Цзин Шао обдумал его слова и ответил:

– В прошлый раз этому сыну действительно повезло, когда он сражался с двумя вассалами. Вместе со Старшим императорским братом в кампании участвует и генерал Дун. Даже если этот сын отправится на юг, большего мне не добиться.

Император Хунчжэн едва заметно кивнул. Он верил Цзин Шао. В конце концов, тот ясно дал понять, что победа над Юго-восточным вассальным государством – не его заслуга. Юго-восточному владыке не повезло пасть от рук собственной наложницы. Хоть Император знал, что сейчас Цзин Шао двигали скорее лень и нежелание вновь идти воевать, к счастью, на собраниях Принц Чэн всегда защищал своего старшего брата и не сказал о нём ни одного дурного слова. Император был этим очень доволен.

В результате возвращение старшего принца вновь было отложено. Выражение лица Чётвертого принца было неприглядным. Цзин Чэнь был по-прежнему спокоен и сдержан, как гора. Обменявшись взглядами с Цзин Шао, он направился в императорский кабинет с предложениями титула для маркиза, подобранными Министерством обрядов.

Покидая утреннее собрание, Цзин Шао случайно столкнулся у боковых ворот с командиром императорской охраны Сяо Цянем.

– Выше Высочество, есть новости, – Сяо Цянь потянул Цзин Шао за собой в узкий проход, подальше от любопытных глаз.

Цзин Шао подарил ему маленькую золотую черепаху:

– Что за новости?

– Ха-ха, Северная маркиза вошла во дворец ранним утром, – вполголоса сообщил Сяо Цянь, пряча золотую черепаху за пазуху. – Эта госпожа на удивление могущественна. Я попросил маленького евнуха из дворца Юннин разузнать, что к чему. Графиня Юнчана была разъярена почти до смерти.

Оказалось, что после завтрака графиня Юнчана снова плакала и слёзно жаловалась во дворце Юннин. Она неоднократно повторяла, что графы Юнчана был верными и добрыми подданными на протяжении многих поколений, но теперь их потомка подвергают издевательствам и унижениям. Его предок, рискуя здоровьем и жизнью, последовал за великим императором-основателем, чтобы помочь ему завоевать земли, а теперь какой-то юнец, который только что вышел замуж за принца, захотел стать маркизом. Как могли благородные семьи допустить подобное!

Но тут вошла Северная маркиза и, не говоря ни слова, тоже начала плакать и причитать. Она плакала ещё горше, чем графиня Юнчана, говоря, что сын герцога Мао столкнул наследника Северного маркиза в воду в самый холодный день в году. Тот до сих пор не восстановился. Один из двух её племянников был прикован к постели, а у другого отмёрзли ноги. Семья Северного маркиза была верной и добропорядочной на протяжении многих поколений, но из-за того, что их титул был ниже, чем у других, с наследником так жестоко поступили. Первый маркиз последовал за великим основателем, чтобы помочь ему завоевать империю, пройдя сквозь огонь и воду, а теперь его род, возможно, почти прервался.

Графиня Юнчана была ошеломлена речами Северной маркизы. Ей почему-то показалось, что эти слова звучат слишком знакомо. Однако герцог Мао оказал поддержку её семье. Естественно, она должна была что-то сказать от их имени и спросить Великую маркизу, почему она считает, что это дело рук семьи герцога Мао.

Северная маркиза проигнорировала её и просто продолжила плакать и причитать. Она припомнила, что императрица обещала её дочери хорошее замужество. Бедняжка вот-вот станет старой девой, а брак ещё даже не обсуждался. Затем женщина поведала о том, как внук графа Юнчана давеча сорвал и испортил её лекарственные растения, которые она лично холила и лелеяла на протяжении трёх лет, чтобы приготовить снадобье для своей свекрови. Теперь целебные травы безвозвратно потеряны, и её свекрови становилось хуже день ото дня, но никто из семьи Графа Юнчана даже не принёс извинений.

Услышав это, Графиня Юнчан едва не задохнулась от возмущения. В тот раз её внук всего лишь срезал несколько веток жимолости в поместье Северного маркиза. Возможно ли такое, чтобы у семьи Северного маркиза не нашлось даже пары монет, чтобы купить простое лекарство от воспаления?

Цзин Шао слушал, прижав к губам кулак в попытке сдержать рвущийся наружу смех.

Сяо Цянь с откровенным удовольствием расписывал произошедшее:

– Во дворце Юннин сегодня очень оживлённо. Несколько дам, которые пришли с прошениями, также наблюдали эту сцену, и все они поспешно удалились, пряча улыбки.

– А что же сказала вдовствующая императрица? – Цзин Шао теперь по-новому смотрел на Великую маркизу Севера – та оказалась весьма искусным оратором. На две семьи были вывалены всевозможные прошлые обиды и претензии. У сына герцога Мао и Му Линбао ранее действительно были неприятные стычки. Летом принц своими глазами видел, как они подрались в ресторане «Хуэй Вэй», но вот падение Му Линбао в воду не имело никакого отношения к семье герцога Мао.

– Вдовствующая императрица была так раздосадована этой склокой, что в ярости выгнала обеих дам из дворца. И вдогонку заявила, что больше не собирается вмешиваться в подобные дела, – ухмыльнулся Сяо Цянь. После такого переполоха обе дамы теперь пользовались дурной славой в столичных сплетнях.

Цзин Шао рассмеялся и поблагодарил Сяо Цяня за помощь, затем вскочил на Сяо Хэя и направил его прочь из дворца. Он хотел как можно быстрее рассказать свежие новости своему Ванфэй.

– Ваше высочество! – Министр Сунь, сидевший в паланкине, увидел в окне удаляющегося Цзин Шао и поспешно окликнул его.

Игггх~ – почувствовав натянувшиеся удила, Сяо Хэй встал на дыбы, попятился на два-три шага и остановился.

– В чём дело? – нахмурился Цзин Шао. Ему не терпелось вернуться домой и позавтракать со своим Ванфэй. Цзюнь Цин пообещал, что сегодня приготовит для него жареные овощные шарики!

– В Военном министерстве есть некоторые вопросы, которые требуют внимания Вашего Высочества и должны быть решены сегодня. Вы должны пойти со мной, – вынужден был настоять Министр Сунь. Раньше принц прогуливал работу раз в несколько дней, но теперь, вернувшись из экспедиции, он и вовсе перестал появляться в Военном министерстве.

– Так и быть, – Цзин Шао махнул рукой. Сегодня брат предупредил его, что намерен найти повод, чтобы расправиться с тем ублюдком, Сун Анем. Принц предположил, что министр Сунь как раз собирается обсудить с ним этот вопрос.

– Цзюнь Цин, я вернулся! – взволнованно крикнул Цзин Шао, едва переступив порог Восточного двора.

Му Ханьчжан быстро нанёс лекарство на руку и повернулся, чтобы поприветствовать его.

– Ну, и где же мои жареные овощные шарики? – Цзин Шао радостно обнял своего Ванфэй, от тела которого слабо пахло ароматной, вкусной едой. Он не удержался и уткнулся носом в белоснежную шею.

Му Ханьчжану стало щекотно, и он мягко оттолкнул мужа, а затем указал на тарелки на столе.

Несколько изысканных блюд были поданы на белых фарфоровых тарелках. В центре стояла простая деревянная чашка, полная золотисто-жёлтых обжаренных овощных шариков. Рядом с ней стояла маленькая тарелочка цвета морской волны, наполненная чесночным соусом.

Даже не сев за стол, Цзин Шао тут же подцепил палочками один шарик, обмакнул в соус и съел в один укус. Кушанье оказалось таким хрустящим и вкусным, что ему невольно захотелось добавки, поэтому он забросил за щёку ещё один шарик и промычал с набитым ртом:

– Цзюнь Цин, ты потрясающий! Несмотря на то, что тебе прежде никогда не доводилось готовить, ты всё равно сумел с первого раза сотворить что-то настолько вкусное!

Му Ханьчжан беспомощно усадил его за стол и налил ему миску каши. Утром Цзин Шао отказывался вставать и даже хотел в очередной раз прогулять, чтобы побыть с ним наедине. Не зная, что и делать, Му Ханьчжан в конце концов смог выманить его за дверь, пообещав, что приготовит для него жареные овощные шарики.

– Это нельзя считать моей заслугой. Повар всё подготовил, я же просто скатал шарики и поджарил, – Му Ханьчжан положил левую руку на колено и ел только правой.

– Это уже потрясающе! – Цзин Шао подцепил очередной овощной шарик и поднёс к губам супруга.

Тот не смог отказаться, поэтому открыл рот и откусил половину. Прежде чем он успел съесть вторую половину, палочки сместились, и всё остальное отправилось в рот Цзин Шао. Видя, насколько естественно и непринуждённо принц это проделал, Му Ханьчжан на мгновение поджал губы и принялся неспешно пить кашу.

Цзин Шао, время от времени подкладывавший блюда в чашку своего Ванфэй, почему-то ощутил, что в их завтраке что-то было не так. Только съев последний овощной шарик, он понял, что левая рука Цзюнь Цина ни на мгновение не показывалась из-под стола! Поскольку манеры мужчины всегда были безупречены, его движения оставались такими же элегантными и плавными даже без помощи другой руки, оттого-то Цзин Шао до сих пор не заметил неладное. Не говоря ни слова, он потянулся вниз, к руке, которая скрывалась под столом.

Ссссс~ – Му Ханьчжан втянул в себя холодный воздух. Было слишком поздно пытаться вырывать руку. На его изящном мизинце Цзин Шао увидел два вздувшихся полупрозрачных волдыря.

– Цзюнь Цин... – по нахмуренным бровям Цзин Шао было видно, насколько он расстроился. Радость от съеденных овощных шариков, приготовленных Цзюнь Цином, сразу же сошла на нет.

– Всё в порядке, через два дня всё пройдёт, – вздохнул Му Ханьчжан. Благородные господа держатся от кухни как можно дальше; вот и он не был на кухне с самого детства. При наблюдении за поваром всё казалось просто, но когда он принялся за дело сам, его движения были весьма неуклюжими.

– Тебе больше не разрешается заходить на кухню, – Цзин Шао велел слугам принести немного колотого льда, который он завернул в шёлковую салфетку и осторожно приложил к волдырям.

Холодное прикосновение ослабило жгучую боль. Му Ханьчжан смотрел на Цзин Шао, который осторожно нанёс лекарство, а затем бережно подул на ожоги. Столь серьёзное и сосредоточенное выражение, вероятно, появлялось у него только тогда, когда он изучал схемы передвижения армий. На губах Му Ханьчжана медленно расцвела улыбка, а в сердце разлилось тепло; уже ради этого стоило ошпарить палец и получить два волдыря.

– Не выходи из дома ближайшие два дня. Если кожа побудет на морозе, на ней останутся шрамы, – Цзин Шао с глубоким огорчением смотрел на гладкую, точно нефрит, руку, которую держал в своих ладонях.

– Прибыл императорский указ! – из-за дверей донёсся звонкий голос, и прерванные посреди разговора супруги переглянулись. Му Ханьчжан велел До Фу принять евнуха, а сам потащил Цзин Шао в их покои, чтобы быстро переодеться, прежде чем отправиться во внутренний двор заслушать императорский указ.

– Указ для Чэн Ванфэй, Му Ханьчжана! – евнух, доставивший указ, взглянул на Принца Чэн и его супруга, стоявших на коленях, после чего развернул ярко-жёлтый свиток, украшенный разноцветными драконами.

Жареные овощные шарики:

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется