Цзянь Яо спала, и впервые за долгое время, с самого заключения в подвале, этот сон ничем не прерывался. Не было ни резкого света ламп, ни размытых галлюцинаций, ни издевательского смеха Се Ханя. Лишь ночник с мягким светом в палате являлся свидетелем этого сна.

И всё-таки безмятежного погружения в царство грёз не вышло. Провалившись в необъятную тьму, Цзянь Яо металась в одиночестве и искала кого-то, сама не понимая - кого, но чувствуя, что найти этого человека просто необходимо. И лишь когда девушка открыла глаза и увидела солнечный свет, падающий сквозь стекло на больничную кровать, до неё дошло, кого именно она искала.

Цзянь Яо подняла глаза на настенные часы и нахмурилась, обнаружив, что уже десять утра. Она тут же нажала на кнопку звонка в изголовье, чтобы вызвать сиделку или агента ФБР, которые могли бы отвести её в штаб (хоть всё и закончилось, она теперь считала за лучшее лишний раз поостеречься).

После этого она встала и наскоро умылась. Воздух в комнате был зимним, прохладным, и студёная вода несла коже ощущение свежести. Цзянь Яо посмотрела в зеркало: молодая женщина в отражении выглядела очень бледной и встревоженной.

Вскоре дверь открылась, пропуская из коридора человека и холодный воздух. Девушка потянулась за полотенцем:

- Секундочку, я почти готова! Проводите меня, пожалуйста, в штаб.

Вошедший на мгновение задержался у порога, затем дверь с громким хлопком захлопнулась. Некто уверенным шагом поспешил к Цзянь Яо.

Девушка вся вдруг напряглась, но раньше, чем она успела обернуться, руки обхватили её талию. Мужчина обнял её сзади, буквально пряча в своих объятиях.

У Цзянь Яо на секунду перехватило дыхание. Почти сразу же она развернулась и обвила руками шею мужчины.

Знакомый запах окружил её. От пальто профессора веяло прохладой улицы, солнцем и немножко порохом. Короткие волосы были по-прежнему чернильно-тёмными, лицо - как всегда, прекрасным и невозмутимым. Он смотрел на неё внимательно, изучающе.

Сердце у девушки едва не разрывалось от нахлынувших чувств: восторг, обожание, утолённая жажда долгожданной встречи, - всё это нахлынуло на неё одновременно.

- Цзиньянь… Цзиньянь… - шептала она почти бессознательно, приблизившись на расстояние вздоха. Она обнимала его, словно никак не могла поверить, что он действительно вернулся, а она в самом деле избежала неминуемой смерти.

Профессор ничего не сказал - лишь наклонился и поцеловал её. Некоторое время оба были заняты.

Ведь она снова вернулась к нему под крыло.

В изголовье кровати бесшумно мерцал монитор медицинского оборудования. В палате было тихо, лишь где-то в отдалении, в коридоре, слышались негромкие шаги.

Солнце рисовало тенью на полу силуэт двух обнимающихся людей. Цзянь Яо растворялась в руках мужчины. Их языки сплелись. У девушки стало слегка сбиваться дыхание; весь мир вокруг неё, казалось, был окутан запахом её любимого. Она опустила веки, а он оставил глаза открытыми - и всматривался в неё, словно не желал пропустить ни единой детали.

Он заметил, что на её шее остались красные отметины рубцов, а на тонких белых запястьях - фиолетовые синяки. Это побудило его сделать паузу и на секунду отпустить девушку. Цзянь Яо приоткрыла затуманенные глаза и посмотрела на него вопросительно. А в следующее мгновение он подхватил её на руки и перенёс на больничную койку.

- Я достаточно спала, - прошептала Цзянь Яо.

- Тебе нужно больше отдыхать.

Бо Цзиньянь сел на краю кровати, окинул девушку взглядом, осторожно коснулся шрама и вернулся к лицу.

Цзянь Яо потянулась ладонью, чтобы удержать его руку.

Профессору и самому не хотелось отпускать девушку. Он снял пальто, улёгся рядом на кровати и снова стал целовать - теперь не поспешно, а осторожно, бережно прижимая к себе. У Цзянь Яо защемило сердце, и она подняла руку, чтобы смахнуть выступившие слёзы. Заметив это движение, Бо Цзиньянь наклонился и сцеловал влагу с её глаз.

Она не спросила, чем всё закончилось с Се Ханем - арестовали ли его, спасли ли заложников… Профессор, похоже, тоже не имел желания об этом говорить. Звук шагов в коридоре становился всё громче. Бо Цзиньянь поднялся с кровати, запер дверь, после чего они тихо обнимались ещё какое-то время.

В свете солнца, падающем в окно, мужчина обнимал свою женщину, нависал над ней, опираясь на собственную руку, и целовал - волосы, лоб, нос, губы, шею, каждый палец… сантиметр за сантиметром он покрывал всё это поцелуями. Глаза Цзянь Яо были мокрыми от слёз, но в то же время она улыбалась. В этих поцелуях словно растворялись все тревоги, сдаваясь под напором любви, погружая двоих людей в их собственный, отдельный от всех мир. Как будто вовсе ничего не случилось - он любил её, она любила его, и совершенно нечего было бояться. Вся тьма, вся горечь воспоминаний - всё стиралось этой любовью.

***

Поздним вечером Фу Цзыюй решил, что так больше нельзя.

Когда вертолёт привёз Бо Цзиньяня, тот, ни на кого не обращая внимания, вихрем промчался в палату Цзянь Яо и больше оттуда не выходил. А ведь он, между прочим, только что выбрался из переделки с Се Ханем - но даже не показался врачу. Кроме того, ФБР тоже очень хотело его увидеть.

Один из агентов подкатил коляску Фу Цзыюя к двери палаты и постучал, но никто не ответил. Фу Цзыюй кивком отпустил агента, сам вынул ключ и открыл дверь.

Тишина, стоявшая в палате, сперва напугала Фу Цзыюя.

Два человека лежали в обнимку на больничной койке. Долговязый Бо Цзиньянь занимал большую её часть, а Цзянь Яо свернулась клубочком у него в объятиях.

В ясных лучах заката было хорошо видно, как тесно они прижались друг к другу, словно приклеились - как делают дети, когда хотят друг друга согреть.

Фу Цзыюй несколько секунд смотрел на это всё, а потом, не издав ни звука, прикрыл дверь и отъехал назад.

Он покатился на своей коляске по коридору и, глядя в окно на залив, над которым садилось солнце, невольно улыбнулся.

Вот уж поистине, “император к слугам не торопится”. Да и правда, к чему спешить? Пусть эти двое побудут вместе, и пусть никто их не тревожит.

***

Лёгкое движение закрывающейся двери разбудило Цзянь Яо. Открыв глаза, девушка обнаружила, что проспала весь день. Она осторожно обернулась, чтобы посмотреть на Бо Цзиньяня, и встретила его взгляд - оказывается, мужчина не спал.

Цзянь Яо повернулась так, чтобы положить голову ему на грудь. Бо Цзиньянь отметил этот ласковый жест - от него на сердце разливалось знакомое щемящее чувство.

Впервые это ощущение появилось в тот день, когда девушка исчезла. Оно было странным, незнакомым - будто стоишь на берегу тёмного, глубокого озера и видишь в воде только собственное отражение. Раз появившись, это чувство так и осталось с ним; именно о таком ощущении говорят, что сердце болит за другого человека.

- Разве тебя не ждут? - посмотрела на него Цзянь Яо. - Может, тебе нужно сходить к ним?

Бо Цзиньянь в ответ лишь сжал её крепче:

- Моя работа закончена, люди спасены. Неужели им там не хватит ума понять, насколько ты для меня важнее?

Девушка не удержалась от смеха. Через некоторое время она коснулась рукой его горла:

- Твой голос… Ты сможешь его восстановить?

Профессор посмотрел на неё одним глазом, понимая, что она жалеет его, а потому ответил небрежно:

- Разумеется, смогу.

Цзянь Яо уже вздохнула с облегчением, когда он добавил:

- Только я не собираюсь этого делать.

- Почему?

Он взглянул ей в лицо:

- А тебе не кажется, что так даже интереснее звучит?

Через месяц они находились в аэропорту города Б.

До Нового года оставалась всего пара дней, и аэропорт был переполнен желающими встречать праздник со своими семьями. Бо Цзиньянь шагал, обнимая Цзянь Яо и совершенно не обращая внимания на окружающих. Фу Цзыюй и Ань Янь неторопливо шли следом, катя за собой чемоданы. Жених с невестой, Линь Иян и Инь Цзыци, остались вместе в Соединённых Штатах и решили в этот раз не ехать на родину.

Едва выйдя в зал прибытия, Цзянь Яо увидела несколько знакомых лиц, обрадовалась и, покинув объятия Бо Цзиньяня, поспешила вперёд.

- Мама! Сяосюань! Сюньжань! - она крепко обняла мать и сестру. Ли Сюньжань стоял рядом, ласково улыбаясь.

Бо Цзиньянь подошёл следом, обнялся с Ли Сюньжанем, перебросившись фразами приветствия, и оба они посмотрели на трёх женщин, стоявших рядом с ними.

Цзянь Яо была счастлива. После всех пережитых бурь, когда она уже не чаяла вновь увидеть близких, встреча с матерью и сестрой, хоть и вызвала слёзы, но намного больше принесла радости. Однако мать и сестра едва ли не рыдали в голос. Они оглядывали девушку с ног до головы, и им больно было видеть, что следы недавних событий ещё заметны.

Мать потянула Цзянь Яо в сторонку, расспрашивая о травмах, о том, как так вышло, что её похитили. Та отвечала односложно, стараясь сгладить и приуменьшить, но в итоге сама же расстроилась и расплакалась.

Бо Цзиньянь стоял рядом. В последнее время он видел лишь улыбку на лице девушки, впервые со дня их воссоединения она вновь проливала слёзы - и в душе у него опять возникало щемящее желание заботиться о ней.

Теперь это ощущение стало для него привычным - хоть оно и было болезненным, но вызывало какое-то необычайное удовлетворение.

В то время как он смотрел только на Цзянь Яо, Фу Цзыюй и Ань Янь, стоя в сторонке, наблюдали за ним самим, ожидая, так сказать, продолжения пьесы. Всё дело было в том, что, как почерпнул врач из нескольких телефонных разговоров с Цзянь Сюань, мать Цзянь Яо была бы не против, если бы её дочь стала встречаться с Фу Цзыюем, однако совершенно не одобряла отношений с Бо Цзиньянем.

И вот, спустя пару месяцев, Бо Цзиньянь наконец-то предстал перед своей будущей тёщей.

Впрочем, у профессора в голове в принципе не укладывалась мысль, что он может не нравиться тёще.

С чего это он может не нравиться?

Поэтому, когда женщины наобнимались, он преспокойно приветствовал:

- Тётушка, Цзянь Сюань, здравствуйте.

Мать с дочерью растерянно замерли. Вообще-то Цзянь Яо уже давно сообщила им, что влюблена в Бо Цзиньяня, но знать - это одно, а привыкнуть к мысли, что этот странноватый знаток преступлений внезапно станет им зятем и, соответственно, свояком - это совсем другое.

- Привет, гениальный свояк, - первой отреагировала Цзянь Сюань.

Это обращение доставило Бо Цзиньяню необыкновенное удовольствие, и хоть вслух он ничего и не сказал, на его губах появилась улыбка.

Мать Цзянь Яо с упрёком глянула на младшую дочь, затем вновь посмотрела на Бо Цзиньяня и, в конце концов, вздохнула:

- Здравствуй. Спасибо, что заботишься о Цзянь Яо. И раз уж вам вместе хорошо… то ладно.

Фу Цзыюй и Ань Янь разочарованно и удивлённо переглянулись. И что - это всё? Всего одна фраза - и Бо Цзиньяня одобрили? И никаких сложностей, никаких усилий?

А может, быть непрошибаемым чурбаном - это такое особое везение? И девушку нашёл нежную и заботливую, и её мать не стала препятствовать?

Цзянь Яо стояла в сторонке с едва заметной улыбкой, будто заранее знала, что мама примет Бо Цзиньяня в семью.

И только профессор совершенно не заметил всех этих эмоциональных сложностей и воспринял тот факт, что его признали, как должное. Он вежливо ответил матери своей девушки:

- Мы очень любим друг друга и очень подходим друг другу. Вам не о чем беспокоиться.

На это госпожа Цзянь едва нашлась, что ответить:

- Что ж… Хорошо…

Цзянь Яо тут же потянула Бо Цзиньяня за рукав, а остальные лишь молча улыбнулись.

Умная женщина никогда не доводит до конфликта, если его можно разрешить заранее. Ещё до возвращения на родину она посоветовалась по телефону с сестрой, и вдвоём они провели идеологическую обработку матери, так что базис уже был подготовлен.

Хоть матушка Цзянь и не предполагала выдать дочь за такого мужчину, но всё-таки ей пришлось рискнуть. Ведь даже слепому было бы видно, насколько Цзянь Яо любит его, а при её решительном характере она бы от него ни за что не отступилась. Кроме того, девушка несколько раз заверила её, что главный враг уже мёртв, а в сравнении с ним все будущие преступники - это так, на один зуб, и никакой опасности нет, даже края одежды никто никогда не коснётся. И поскольку мать очень любила свою дочь, да к тому же у неё сложилось ощущение, что этот союз - неизбежность, предначертанная судьбой, она в конце концов согласилась.

Этим вечером Фу Цзыюй и Ань Янь наконец-то разъехались по домам в городе Б., а Цзянь Яо с семьёй, а с ними Бо Цзиньянь и Ли Сюньжань отправились в город Т.

И вот когда все прибыли в родной город, Бо Цзиньянь почувствовал, что в его планы вкралась некоторая неувязка: ведь Цзянь Яо, вернувшись, должна была переночевать с семьёй.

Для Бо Цзиньяня, высокоэффективного работника умственного труда, качество сна и привычная обстановка для отдыха имели жизненно важное значение. Его прежняя привычка спать строго на спине, навытяжку, уступила место новой - лежать в обнимку с Цзянь Яо. И его совершенно не радовала перспектива, что все новогодние каникулы ему придётся ночевать в одиночку.

Однако он всецело осознавал, что такое естественное человеческое чувство, как любовь к своей семье, не чуждо Цзянь Яо. Девушка явно считала сложившуюся ситуацию вполне нормальной. Она беззаботно сказала ему:

- До завтра!

Бо Цзиньянь, и глазом не моргнув, ответил:

- Я разучился спать без тебя. Думаю, и тебе без меня тоже будет непривычно. Поэтому я могу остаться у тебя, - он обнял Цзянь Яо за талию и обратился к её матери: - Пойдёмте, тётушка!

Мать и обе дочери оторопели, а Цзянь Яо залилась краской.

Конечно, подобное нормально в наши дни, да и мать Цзянь Яо придерживалась достаточно современных взглядов, но всё-таки эти двое ещё не поженились! Женщина кашлянула и выразительно посмотрела на старшую дочь. Та покраснела пуще прежнего:

- Мама, ступайте вперёд с Сяосюань. Я поговорю с Бо Цзиньянем и догоню вас.

Цзянь Сюань хихикнула и повела мать вперёд, взяв под локоток. Цзянь Яо тут же сердито уставилась на профессора:

- Не городи всякую чушь при моей маме!

В этот вечер Бо Цзиньянь неохотно вернулся к себе на виллу. А едва Цзянь Яо вошла домой, как мать напрямую спросила её о свадьбе:

- Вы уже столько времени живёте вместе. Жениться-то думаете?

Цзянь Яо покраснела:

- Может, через год или два.

В конце концов, ей всего 24, и она не так чтобы страстно рвётся выйти замуж. К тому же, они всё равно уже вместе с Бо Цзиньянем - какая разница, когда состоится формальная церемония?

Ещё когда они находились в Штатах, тот же самый вопрос им задал один из агентов. Бо Цзиньянь ответил тогда: “Я прорабатываю этот вопрос”, - а Цзянь Яо лишь залилась краской до ушей.

Однако она отчётливо помнила, что едва они начали встречаться, профессор сразу же озадачился заказом обручальных колец и подготовкой к помолвке. Из чего она сделала вывод, что при его обстоятельном подходе “прорабатывать” данный вопрос он будет как минимум пару лет.

В канун Нового года Бо Цзиньянь был приглашён в дом матери Цзянь Яо и её отчима. Семья была рада собраться вместе за праздничным столом, хотя характер профессора немного подпортил атмосферу - он не очень-то стремился поладить со всеми. Тем не менее, он вёл себя достаточно вежливо, производил впечатление достойного человека, совершенного и внешне, и внутренне, к тому же Цзянь Яо старалась сгладить острые углы, так что можно было сказать, что всё прошло довольно неплохо.

После обеда Цзянь Яо проводила его до лестницы, но он остановился на полпути и предложил:

- Поедешь сегодня ко мне?

Цзянь Яо чуточку покраснела и кивнула.

В самом деле, не могла же она оставить его одного в новогоднюю ночь в пустом доме?

Едва переступив порог виллы, они, конечно, первым же делом предались ласкам. В эти каникулы у Бо Цзиньяня совсем не было работы, и поэтому ничто не отвлекало мужчину от того, чтобы наслаждаться моментом. В три или четыре часа дня Цзянь Яо почувствовала, что больше уже не может, а Бо Цзиньянь, с лица которого всё это время не сходила довольная улыбка, пробормотал:

- Потрясающая новогодняя ночь!

Цзянь Яо запустила в него подушкой:

- Ещё даже не стемнело!

Бо Цзиньянь лишь улыбнулся, глядя на неё:

- Пойдём на рыбалку.

Цзянь Яо не удержалась от смешка, но потом подумала - он столько лет встречал Новый год в одиночестве, пусть делает что хочет, она не станет с ним спорить. В конце концов, ничего удивительного, что, удовлетворив один свой аппетит, он хочет теперь удовлетворить и другой.

- Хорошо, - девушка села на кровати. - Только сегодня холодно, не думаю, что мы что-нибудь поймаем.

- Уверен, что поймаем, - неторопливо ответил он.

Когда они добрались до берега, уже через несколько минут Бо Цзиньянь встал:

- Пойду прогуляюсь.

Цзянь Яо не придала этому особого значения - давно было известно, что Бо Цзиньянь не испытывает к рыбалке ни малейшего интереса. Сперва он просто читал книжку, а теперь вот оставил обе удочки на её попечение.

Вокруг было тихо, не считая звуков удаляющихся шагов. Лучи вечернего солнца отражались от воды, поплавки мирно лежали на поверхности. Настроение у девушки было таким же, как вся эта природа - прекрасным и умиротворённым.

Но рыба и в самом деле не клевала - за остаток дня попалось всего две крохотные рыбёшки. Постепенно стемнело; стало холодать, но погода оставалась прекрасной, серебряная луна плыла в чернильно-синем небе. Цзянь Яо услышала звук шагов за спиной, не оглядываясь улыбнулась и сказала:

- По-моему, пора идти домой смотреть праздничный концерт.

Смотреть вместе с ним новогодний концерт по телевизору - это тоже было своего рода вехой в их отношениях.

- Цзянь Яо! - тихо произнёс профессор, стоя у неё за спиной.

Девушка чуточку напряглась - тон был нежный, но какой-то очень торжественный. Она отложила удочку, обернулась, и увиденное заставило её замереть.

Бо Цзиньянь стоял на зелёном склоне, на некотором расстоянии от девушки, в серебристом лунном свете. Он успел переодеться в чёрный костюм с ярким галстуком, который надевал крайне редко; профессор выглядел просто потрясающе.

В руках у него находился букет роз. Мужчина пристально смотрел на Цзянь Яо.

Сердце у девушки застучало чаще. А на лице профессора появилась полуулыбка, излучавшая уверенность.

А ещё нужно отметить, что по траве между ними шагала большая черепашка - это, без всяких сомнений, был Чэньмо. Шаг за шагом он приближался к девушке, а на спине у него была прикреплена чёрная бархатная коробочка с кольцом с блестящим бриллиантом.

Бо Цзиньянь не спеша пошёл следом за черепашкой.

Цзянь Яо смотрела во все глаза, и ей казалось, что вся её кожа превращается в кипяток.

Однако через пару шагов профессор остановился, глядя под ноги. Девушка проследила за его взглядом и не удержалась от смешка: Чэньмо, запнувшись на каком-то холмике, беспомощно перебирал лапками, пытаясь вскарабкаться на него. Но ножки были коротковаты, восхождение не удавалось, и черепашка обиженно втянула голову и лапки в панцирь.

Бо Цзиньянь нахмурился и, гордо удерживая цветы, легонько подтолкнул носком ботинка черепашку, словно передавая ей приказ: “Ползи!”

И хоть это движение было совсем мягким, Цзянь Яо всплеснула руками, тут же подошла к черепашке и взяла её на руки, а потом притворилась, что гневается:

- Ты зачем его пнул?

А Бо Цзиньянь уже подошёл к ней - ничего не говоря, лишь глядя на неё. Цзянь Яо держала в руках черепашку и кольцо и, хоть глаза её были опущены, чувствовала его сияющий взгляд.

Всё вокруг было залито лунным светом, травы и деревья несли аромат свежести. Девушка почувствовала, будто эта природа, этот взгляд перенесли её в какое-то иное пространство, наполненное бесконечной нежностью.

- Выходи за меня, Цзянь Яо.

Выходи за меня, моя любимая Цзянь Яо.

Моя единственная, заставившая моё сердце трепетать.

Раньше моя жизнь была одинокой. Я находился в огромной толпе, но всегда один.

Пока не встретил тебя.

Тебя, нежную, несравненную, прекрасную.

Слова не могут выразить всего в полной мере. Но если попытаться подвести итог сказанному, то я люблю тебя - всем моим умом и всей моей жизнью.

КОНЕЦ

╭┈─────── ೄྀ࿐ ˊˎ-

╰┈➤ ❝ [ Перевод на русский: Логово Злого Волка (с китайского) https://vk.com/lonelywolf_fansub] ❞