— Говорят, что Дом Милтан на западном континенте изменился.

Набель застыл, услышав слова Райн. Она смотрела на Рони, которая поднимала свою чашку с чаем, так что никто из них этого не заметил.

— Насколько я знаю, Дом Милтан не так давно встал во главе Империи. После свержения Дома Ивера.

Это была уже хорошо известная история. Райн кивнула.

— Совершенно верно, миледи. Но говорят, что Император был убит во время восстания и его младший брат взошел на престол вместо него.

— Значит, новые беспорядки… — Рони кивнула.

Этим разговором горничная рассчитывла отвлечь Рони, но молодой хозяйке Райн политика была не столь интересна. Однако служанка была ограничена теми историями, которые ей удавалось подслушать в доме. Другие служанки не обращали внимания на Райн, которая прислуживала "проклятому ребенку".

— Да. Говорят, что в самом Доме Милтан постоянно возникают разногласия.

Закончив с подготовкой чайных листьев, Райн наклонилась, чтобы осмотреть подол Рони. Опытной рукой человека, который уже не раз выполнял ту же самую задачу, она отрезала ту часть подола, которая была выжжена дотла.

Рони позволила ей это сделать, но ее взгляд извинялся. Набель наблюдал за ними, погруженный в собственные мысли.

— Но, поскольку никто не собирается свергать род Милтан, уже решено, что править западным континентом будет один из членов их семьи, — пальцы Райн были проворными, она говорила и одновременно подрезала подол.

Она продолжала рассказывать о легендарном лесе на краю западного континента и о волнующемся океане, омывающем их собственный материк. Как люди, живущие далеко в глубине суши, ни Райн, ни Рони никогда не бывали в таких местах.

— Что ж, красиво подрезано.

Она закончила приводить в порядок подол Рони как раз тогда, когда разговор подошел к своему логическому окончанию.

— Не иди за нами.

Выражение лица Набеля все это время оставалось неизменным. Конечно, он не собирался следовать за Рони, пока она ходила переодеваться. Он сделал шаг назад, чтобы показать, что не последует за ними.

Райн задумчиво склонила голову набок, ведя Рони в маленькую комнату, которую они использовали как гардеробную.

Она всю свою жизнь работала служанкой у знати, как и ее мать, поэтому хорошо изучила привычки аристократов.

Ее опытному взгляду казалось, что манеры и движения Набеля совсем не похожи на манеры рабов. Во всяком случае, они были скорее аристократическими.

***

В эту ночь было светло, словно днем. Набель молча смотрел на облака через окно, сквозь которое струился лунный свет.

— Может, выйти на улицу? — вдруг спросила Рони. Набель покачал головой, но потом остановился и сказал.

— ...Ах, если ты этого хочешь.

Рони осознала, что он понял её неправильно.

— Не я, а ты. Ты все время смотришь в окно. Я хотела спросить, не хочешь ли ты выйти на улицу.

— Ах... — Сердце Набеля, которое до сих пор колотилось так, словно он нервничал, быстро успокоилось от её слов. — Тогда, может быть, пойдём?

Во всяком случае, сейчас была ночь. Все слуги должны были уже спать.

— Ладно. Мне тоже захотелось подышать свежим воздухом, — ответила Рони.

Райн, которая внимательно слушала их разговор, поспешила приготовиться к ночной прогулке. Она принесла масляную лампу, в которой горел небольшой огонек, и накинула на плечи Рони кардиган.

— Сейчас всё еще холодно, Миледи.

Рони кивнула. Настало то самое время, когда весна переходила в лето. Она также дала Набелю подходящую верхнюю одежду, старую и оборванную. В комнате Рони теперь лежала куча мальчишеской одежды для Набеля. Это была небольшая перемена, которую принесло его появление в доме.

*ЩЕЛК* Райн открыла дверь.

*Хруст*. Послышался звук, будто что-то зацепилось за стоврку. Райн подскочила, и глаза Рони расширились. В этот момент Набель заметил, что тень Рони снова потемнела. Как только пара заостренных ушей начала формироваться, ее тень снова замерла, словно была всего лишь игрой света.

Набель взглянул на Рони. Она никогда, даже во сне, не видела, чтобы в ее тени появлялись странные существа.

— Это…

Они посветили фонарем под дверь, и все трое застыли.

— Терновые лозы…

Дверь загородило сплетением терновых лоз. Они заполняли часть коридора прямо перед дверью в комнату Рони.

Терновый шиповник — божественный символ Туны.

Рони была так удивлена, что не могла вымолвить ни слова. Шиповник, заполнивший коридор, говорил только об одном: "не выходи из этой комнаты, проклятый ребёнок".

— Ах... — Набель заслонил безмолвную Рони. Он схватил лозу и потянул ее. Казалось, потребуется много времени, чтобы очистить весь коридор.

Терновая лоза, за которую ухватился Набель, была особенно толстой и крепкой, а ее шипы тоже были большими и острыми. Однако, Набель проигнорировал это и отдернул её в сторону, несмотря на то, что лоза ранила его кожу.

— Не трогай это, Набель, — Рони накрыла его ладонь своей.

Его рука уже была вся в крови. В этот момент их глаза встретились. Когда их руки соприкоснулись, ее мысли передались ему глубже, чем когда-либо прежде.

— Все в порядке. Нам не обязательно выходить на улицу. Сдаваться — это нормально.

Вот как она выжила в этом доме. Отказавшись от собственных желаний. Набель крепко ухватился за лозу. Он не хотел, чтобы Рони пришлось снова отказываться от своих намерений. В его глазах вспыхнул решительный огонь.