Прошло много месяцев с того дня, как Набель избавился от терновых лоз перед дверью в комнату Рони. Порезы на его руках превратились в шрамы, и даже когда они зажили, люди в этом доме продолжали относиться к Рони так, словно она не была человеком.

Чем дольше они ждали ответа из храма, тем жестче становилось их отношение к Рони, как будто они надеялись, что она просто накинет петлю на собственную шею.

За это время в комнате Рони произошла небольшая перемена. Набель с повязками на запястьях, внезапно стал выше. Несмотря на то, что они не могли нормально питаться, он вырос достаточно высоким. Иногда, когда Рони просыпалась среди ночи, она обнаруживала, что он ушел.

В комнате была только одна кровать. Рони была бы рада поделиться с Набелем второй половиной единственной в комнате кровати, но Райн была против, и поэтому Набель спал на циновке на полу. Поэтому Рони обычно видела его, когда просыпалась, но с некоторых пор она часто обнаруживала, что он стал куда-то пропадать рано утром.

— Набель? — в первый раз она удивилась и огляделась.

С тех пор, как она сказала ему однажды, что он может уйти, когда пожелает, она по-настоящему встревожилась, когда впервые не обнаружила его рядом. Ей казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди, хотя она понимала, что не сможет вечно держать Набеля рядом.

В этой злополучной семье у Рони не было никакой возможности защитить Набеля. Может быть, этот дом и был лучше, чем жизнь в клетке для рабов, но, тем не менее, это было неприятное место.

Набель, который пережил момент унижения и охотно последовал за ней, теперь был свободен. Он мог уйти, когда пожелает. Несмотря на то, что она знала это, Рони вскочила с кровати, чтобы броситься на его поиски.

Она была готова выйти из комнаты прямо сейчас, если бы не заметила Набеля в окне.

— ...Рони?

— Набель, — в груди Рони растеклось чувство облегчения.

Именно тогда ей пришлось признаться самой себе: за эти несколько месяцев Набель стал ее другом и напарником.

Хотя они знали друг друга недолго, в этом доме, где у нее не было никого, кроме врагов, он стал, как и Райн, драгоценным человеком, на которого она могла положиться.

— ...Ты действительно подрос, — внезапно заметила Рони, вспоминая последние пару месяцев и рассматривая Набеля.

Мальчик с каждым днем становился все более и более неузнаваем. Хотя прошло не больше нескольких месяцев с тех пор, как они встретились, он был выше примерно на ладонь.

И хотя она была на пять лет старше, ей почти не приходилось смотреть на него сверху вниз. Отчасти из-за того, что сама Рони была не очень высокой, но также из-за того, что Набель так рано вытянулся.

— ...Тебе это не нравится? — неуверенно спросил Набель. Рони слегка наклонила голову.

— Что?

— Ты имеешь в виду, мне не нравится то, что ты становишься выше? — Рони рассмеялась.

— Скорее… — просто было странно, что мальчик, на которого она всегда смотрела сверху вниз, вдруг стал выше нее.

В конце концов, Рони сказала:

— Я просто подумала о том, что ты станешь гораздо выше меня однажды.

Вероятно, прозвучало так, словно ей не нравилось. Даже при этих легких словах Набель не улыбнулся.

— Если тебе это не нравится, я постараюсь больше не расти.

Как будто его рост был чем-то, что он мог контролировать. Рони издала короткий смешок.

— Просто странно, когда кто-то, кто младше тебя, становится выше, — беспечно сказала она. – Раз ты так быстро растешь, я уверена, что когда-нибудь ты будешь выше меня.

Набель взглянул на нее. Он тихо ответил:

— Ты всегда будешь старше.

Всегда…

Рони почувствовала, как это слово застряло у нее в голове. Как будто он сказал, что никогда не уйдет. Хотя она знала, что это эгоистично, она не могла не думать о том, что это было бы прекрасно. Но она понимала, что жизнь в этом проклятом доме не принесет ему ничего кроме вреда.

"Хотя я точно знаю, что случится с Набелем, если меня потащат в храм".

И все же, Рони не могла так легко отпустить его — еще одного человека, с которым могла поговорить в этом заброшенном доме. Она чувствовала, что последние несколько месяцев наконец-то смогла отдохнуть.

Рони посмотрела на Набеля.

— Я знаю, что это не самое счастливое место для тебя.

Вот почему слова давались с трудом. Набель, молча смотревший на Рони, был все еще немного ниже.

— Ты же знаешь, как люди обращаются с проклятыми. Когда я отправлюсь в храм, тебе придется уйти отсюда.

Эти несколько месяцев были для нее таким сладким временем. Но так не могло продолжаться вечно. Рони считала, что лучше сдаться сразу, чем цепляться за пустые мечты.

"Прежде, чем я окончательно привыкну к счастью..."

Рони сделала над собой усилие, чтобы произнести эти слова твердо, не колеблясь. Набель не мог ослушаться ее приказа.

Набель, всегда следующий словам Рони, в тот день хранил молчание. Словно он не хотел следовать её указаниям. Как будто не хотел. И, как это ни парадоксально, Рони это нравилось.

С той ночи Набель стал пропадать всё чаще. Рони удивлялась, как ему удается так ловко влезать и вылезать через окно.

"Возможно, он всегда был таким ловким", — подумала она, и однажды случайно заметила результаты его тренировок под толстыми бинтами на запястьях.

— Не переусердствуй.

Когда она это сказала, глаза Набеля, словно бездна океана, стали еще темнее. Как только их взгляды встретились, он на мгновение опустил голову.

Он смотрел на запястье Рони, на котором не так давно служанка намеренно оставила царапины. Рони притворилась, что это был просто несчастный случай.

— Еще немного, — он замялся, а затем продолжил. — Я хочу, чтобы ты была в безопасности.

Так пролетело еще несколько месяцев.

Все это время Набель проводил спокойно, как и обещал. Столкновений с другими членами семьи тоже не было. Но Рони не казалось, что он покорно склонил голову.

Его взгляд определенно не был кротким. Точно так же, как в тот раз, когда он прислушался к ней и пережил момент унижения, у него была аура молодого зверя, держащего голову опущенной в ожидании шанса нанести удар.

— Я не сделаю ничего, что может причинить тебе вред, — спокойно сказал Набель в тот день, когда рыцарь пнул его своим тяжелым военным сапогом. Рони ощутила такое же чувство это в тот день. Ярость раненого молодого зверя.

Именно в этот день она поняла, что однажды он покинет ее.

Многие люди ушли из жизни Рони. Те, кто поначалу относился к ней хорошо, быстро меняли свой окрас, узнав ее личность. Вот почему она знала. Она могла понять, когда кто-то собирался покинуть ее.

"Возможно, это не из-за меня, но Набель рано или поздно всё же покинет этот дом".

Дом был слишком тесным и неприятным местом, чтобы держать мальчика здесь взаперти.

Хотя это и огорчало Рони, но, в то же время, приносило ей радость – она хотела, чтобы Набель уехал куда-нибудь, где смог бы быть хоть немного счастливее. Вероятно, это будет последний подарок, который она сможет сделать ему, прежде чем ее, в конце концов, потащат в храм.

Человек, пнувший Набеля военным сапогом, был всё еще жив. Но слуга, который в тот же день оставил царапины на запястье Рони, умер.

Они сочли это совпадением. Большим совпадением.