В день Фестиваля Амура.

— Протестую!

Как раз, когда я собиралась принять поцелуй от сестры, громкий голос остановил нас, все повернулись в его сторону. Проследив за взглядами, я осталась потрясённой.

Голос принадлежал простолюдинке, но шокировало меня не это — меня удивил её внешний вид. Она вся была в ранах.

— Рэй, ты опоздала.

— Виновата... Это заняло больше времени, чем я ожидала.

Простолюдинка беззаботно отчиталась перед Мишей, которая была полна беспокойства, а потом встала между сестрой и мной. Выдохнув, дорогая сестра сказала:

— Значит, ты не просто поджала хвост и убежала. Мне стоит отдать тебе должное хотя бы и за это.

— Да кто бы от вас сбежал-то? Вы не расслышали, когда я вам сказала, что не проиграю?

Неотесанная, как всегда, простолюдинка высунула язык, насмехаясь над сестрой, и схватила меня за руки, оттягивая на себя. Колеблясь из-за тепла, которое почувствовала от её рук, я направила взгляд, полный различных эмоций, на простолюдинку.

— Ты...

— Госпожа Клэр, прошу, не волнуйтесь. Я ни за что не отдам вас такой, как она.

Когда он произносила это, её лицо было усеяно ранами, но его выражение было предельно ясным.

— Что бы ты ни сказала, наш маленький спор уже разрешился: понятия не имею, что ты предложишь, но мой подарок — шёлковый цветок, и нет ничего тяжелее него, верно?

Сестра подняла свой цветок. Так и есть. Она подготовила самое лучшее из возможных подношений.

— Пусть ты и принесёшь цветок, я первой пришла со своим. Факт моей победы остаётся не—

— Вот моё подношение.

Прервав сестру, плебейка вытащила "это" из своей сумки.

— Это... ветка?

Я бездумно прокомментировала ситуацию. То, что, как утверждала плебейка, было подношением, выглядело как ветка дерева. Столкнувшись лицом к лицу с собственными разочарованием, я впервые осознала, что глубоко внутри собственных мыслей, я чего-то ждала от неё.

— И это всё, что ты достала?

— Неправильные слова: это — то, что я искала всё время.

Плебейка была полна уверенности, но все остальные смотрели на неё пустыми взглядами. И их реакция имела смысл: одного взгляда на качество подношения было достаточно.

— Вы увидите, когда каждый из нас преподнесёт свои подарки.

Простолюдинка призвала сестру продолжить соревнование. Как только они обе это сделают, пути назад уже не будет. Если я хочу их остановить, то лучше сделать это сейчас. Пока я терялась в догадках, что же мне сделать, плебейка повернулась ко мне и твёрдо кивнула, будто желая развеять опасения.

— Очень хорошо, давай преподнесём наши дары и посмотрим.

С этими словами сестра пошла к весам. Они обладали утончённостью и достоинством, которых можно ожидать от священного артефакта.

— Ладно, тогда я первая. И пусть глубина моего сердца будет испытана Духом.

Драматично продекларировав знаменитую строчку из поэмы Амура, она возложила цветок на весы. И те залили и без того сверкающий цветок ослепительным светом. Признав тот самый предмет, что воспет в легенде, чаша склонилась в его сторону.

— Тогда и моя очередь. Вот, подношение.

С другой стороны плебейка не делала ничего преувеличенного и очень просто оставила ветку на весах. Весы не поддались.

— Как и следовало ожидать, я...

Как только сестра собиралась объявить о победе, земля загудела.

— Землетрясение?!

Мы все упали на землю, но вскоре поняли, что тряслась не земля, а Весы любви.

— Что происходит?

В замешательстве кто-то заговорил. Я подняла взгляд, чтобы увидеть свежие почки, прорастающие на ветви, но на этом всё не прекратилось: один за другим прорастали корни из ветви, и она всё продолжала расти. Во мгновение ока крошечная ветка стала массивным деревом, перевернувшим весы.

— Шёлковый цветок проиграл?... Что это... за ветка такая?

Когда сестра в шоке пробормотала эти слова, плебейка ответила.

— Она называется Переплетённой.

По словам простолюдинки это был редкий предмет, остающийся после монстров, которые населяли ближайший лес. Видимо, получить его было очень трудно, и ей пришлось приложить все усилия ради этого. Она через многое прошла и это было видно по ранам, усеивающим её тело.

— Хочешь сказать, что было что-то лучше, чем цветок?..

— Шёлковый цветок был величайшим подарком... до сих пор. Но, оказалось, было что-то потяжелее.

Гордо заявила простолюдинка, прежде, чем повернуться ко мне лицом.

— Госпожа Клэр.

— М?

Не в силах поверить тому, как развивалась ситуация, я оцепенело стояла, но голос плебейки вернул меня к реальности. Она очень грубо вытерла лицо, чтобы привести себя в едва презентабельный вид, и продолжила.

— Честно говоря, мне было всё равно, чем бы закончилось соревнование.

— Э?..

Она... имеет в виду, что её всё равно на меня?.. Моя неуверенность почти взяла надо мной верх, но Рэй продолжила.

— Я не могу предложить вам любовь из сказки. Вы и сами знаете, что я не могу сказать ничего важного, не превращая это в цирк.

Она сделала паузу.

— Даже если Весы великого Духа отрицали бы мои чувства, я бы продолжила вас любить. Неважно, кому я могу проиграть, я буду продолжать любить вас и только вас. Поэтому—

Простолюдинка опустилась предо мной на колени и взяла меня за руку...

— Могли бы вы принять меня не в качестве горничной, но в качестве партнёра?

Эти слова были не из поэмы — это были её собственные слова. Впервые она искала моей привязанности в ответ. Этот факт меня очень порадовал.

— Правда... какая же ты...

Я не понимала почему, но чувствовала, как наворачиваются слёзы.

Мне не было грустно.

Наоборот, на душе было тепло и заполнено.

Мне нужно было предложить ей надлежащий ответ. А потом ещё раз. Она бы пошла со мною рядом — в тот самый момент, когда эта мысль пришла мне в голову...

— Ха-ха-ха! Проиграла. Хорошо же ты меня подловила!

Беззаботный смех сестры эхом разнёсся по округе, нарушая атмосферу, которая только начала успокаиваться.

— Госпожа Манария. Мы тут заняты, не могли бы вы прочесть атмосферу?

— Да ну. Как я и думала — хочу тебя, ты лучше всех!

Простолюдинка была явно расстроена, но леди Манария весьма отстранённо ответила, обнимая её. Мои глаза широко распахнулись от удивления.

— Эй, хватит, госпожа Манария!

— Ах~ Я всегда находила тебя интересной, но подумать только, что ты зашла так далеко. Да, ты должна стать моей супругой.

Погодите, что? Сестра, что ты только что?..

— С-сестра, ты о чём?

— Ах, прости, Клэр. Я с самого начала нацелилась на Рэй. Её реакции такие забавны��, что я решила потыкать в тебя, чтобы добраться до неё.

Сестра высунула язык и похихикала. Сестра всегда присматривалась к... плебейке?.. Могло ли это быть второй половиной причины, о которой она упомянула на днях?

Это не хорошо.

Просто не хорошо. Ничего хорошего. Я не знала, что именно, но знала, что это плохо.

— Эй, госпожа Манария, опустите!

— Не-а. Забираю тебя с собой в Соузу.

Сестра и простолюдинка, казалось, хорошо ладили. Я чувствовала, как закипает мой гнев.

— Я против!

— Да, именно! Твоё сопротивление делает тебя лишь более очаровательной. Это я в тебе и люблю.

Затем — невероятно! — губы сестры приблизились к простолюдинке — она собиралась поцеловать Рэй.

Я больше не могла сдерживаться.

— Эй, хватит...

— Ты не можешь— !

Крича во всё горло, я втиснулась меж ними, размыкая их.

— Рэй — моя! Не забирай моё!

Смысл слов, которые я выпалила, дошли до меня лишь несколько мгновений спустя.

чпбвджиаолдыаясчим?!

Что за глупость я только что сказала?!

— Г-госпожа Клэр?

Рэй робко позвала меня. Я почувствовала, как горит моё лицо.

— Э-это не то! Всё не так, вы все ошибаетесь! Я не это имела в виду!

— Госпожа Клэр!

Рэй подпрыгнула, чтобы меня обнять. Её действия были неприятными, иногда даже раздражающими, но в то же время они делали меня немного счастливой. Конечно, будучи той, кто я есть, я отказалась показать что-либо из этого и вместо этого выставила свои шипы.

— Отпусти меня!

— Ни за что! Я вас люблю, госпожа Клэр!

— Так я тебя ненавижу! Отпусти!

— Разве вы только что не сказали, что я ваша?

— Захлопнись! И забудь об этом!

Рэй и я разделили то, что было нашей классической беседой. Если так подумать, то как давно мы это делали?

— Госпожа Манария, это может казаться грубым, но, думаю, этот спор решён.

— Ммм... Похоже на то.

Сестра и Миша, видимо, перекинулись парой слов, наблюдая за нами, но я чувствовала себя слишком счастливой и слишком смущённой, чтобы сказать им что-то.

— Отпусти меня сейчас же!

— Ни за что!

Эта беседа была точно такой же, как и многие другие, что были раньше… Но в отличие от тех случаев, мое сердце стало несравненно теплее и намного полнее.