Позади Рентаро Сатоми висела доска, над головой светило солнце, а под ногами чуть колыхалась трава. Но перед ним было нечто ужасное — дети. И много.

Рентаро повернул голову — в стороне от него стояла девушка в чёрной школьной форме и заметно нервничала. Это была Кисара Тендо. Она держалась так, будто не смела шевельнуться, и вдобавок крепко сжала губы.

Рентаро опять с грустью поглядел на детей. Они же смотрели на него с нескрываемым интересом. Ученики сидели на пятках прямо на траве, а вместо парт держали на коленях куски фанеры — на них дети заботливо разложили карандаши, стирательные резинки и тетради.

Рентаро слегка пихнул Кисару локтем в бок и спросил шёпотом:

— Кто первый представится?

— Давай сначала ты, — тонким дрожащим голосом ответила Кисара. — Я так волнуюсь, вот-вот сердце выскочит…

Рентаро с трудом шагнул вперёд, после чего почесал в затылке и оглядел учеников — каждого по очереди.

— Эм… Я — Рентаро Сатоми, и с сегодняшнего дня буду вашим учителем. Приятно познакомиться, — он приподнял руку в приветствии, но дети никак не ответили ему — только пялились во все глаза. Будто бы ждали, когда он скажет ещё что-то.

— Я увлекаюсь насекомыми и растениями. Ну и микроорганизмами тоже…

Молчание.

— И вроде неплох в боевых искусствах…

Молчание.

Рентаро тоже замолк и задумался.

— Вопросы? — наконец предложил он.

— Да!!! — хором ответили дети и одновременно вскинули руки. И откуда такая любознательность?

В замешательстве Рентаро поднял взгляд и уставился в чистое голубое небо.

«С чего это они?..»

Там плыло несколько облачков. Ветра почти не было. До Рентаро донёсся шум самолёта — тот летел по небу, и за его хвостом тянулся белый след. Рентаро вытянул руку, выставив ладонь козырьком и прищурился. Похоже, будет жарко.

И как раз сегодня Рентаро и Кисара вели урок на свежем воздухе — в одном из уголков Внешнего района Токийской зоны.

— Давайте, Сатоми, у вас получится! — лениво подбодрил их кто-то. Этот кто-то прятался за спинами учеников.

Рентаро обиженно поглядел на того, кто так некстати влез. Это был мужчина. Он сидел на складном стуле и радостно размахивал деревянной тростью, стараясь вроде как поддержать юных «учителей». Мужчина был невысок — метр шестьдесят, не больше, а его слегка смуглую кожу сплошь избороздили морщины — так сказывались годы лишений. Круглые очки сползли на самый кончик носа. Именно так выглядел самопровозглашённый защитник Детей из труб, житель Внешнего района. И бедолага едва достиг среднего возраста. Его звали Мацудзаки. Во время теракта Кагетанэ Хируко он присматривал за Энджу.

Всё ещё не зная, с чего бы детям так тянуть руки, Рентаро наклонил голову и посмотрел на Энджу Айхару — она сидела среди других детей, улыбалась ему и весело махала. Рядом с ней бессовестно спала Тина Спраут — она сидела на траве, уткнувшись лицом в импровизированную парту.

— Мне хотелось бы, чтобы вы с госпожой Тендо поучили наших детей с Внешнего района, — попросил Мацудзаки несколько дней назад как раз после того, как Энджу зачислили в начальную школу во Внешнем районе.

Во время теракта Кагетанэ Хируко Энджу раскрыли как одну из Проклятых детей, что переносят в себе вирус гастреи, и Энджу тут же вышвырнули из школы. Подыскать новую было нелегко, и Рентаро пришлось взвалить все заботы на себя. Сложно было и потому, что им с Кисарой нужно было действовать аккуратно.

В конце концов, они решили, что можно пренебречь всем, только бы на новом месте Энджу чувствовала себя свободно. Вот так она и оказалась ученицей «открытой» школы во Внешнем районе, или, как она называлась официально, «Третьей временной начальной школы тридцать девятого района Токийской зоны».

— Но почему вы хотите, чтобы учили мы? — озадачились Рентаро и Кисара.

Мацудзаки ответил им улыбкой, а после сказал:

— Знаете, с годами и методики преподавания устаревают. Школе нужна свежая кровь. Но учителя не хотят вести уроки во Внешнем районе, не говоря уже о том, сколько тут платят — я почти что могу зваться «добровольцем»! Да и сама школа, честно говоря, не ахти: стоит дунуть посильнее, она и развалится. В общем, я решил, что неплохо бы взять старшеклассников вроде вас, чтобы они попробовали себя в роли учителей.

Кисара в задумчивости уронила руки и сцепила пальцы в замок.

— Но ведь у нас тоже есть занятия…

— Понимаю. Если у вас найдётся время, не могли бы вы приходить по выходным? Очень прошу…

Рентаро с Кисарой обменялись взглядами — оба были в замешательстве.

Вспомнив, как всё случилось, Рентаро опять вернулся к детям. Лес рук перед ним пугал — всё равно что увидеть орду, ощетинившуюся мечами. Скажи что не так — и эти клинки вонзят в него.

Перед ним расселись двадцать учениц в поношенной, местами грязной одежде. Сложно сказать, когда они в последний раз принимали ванну. Хотя оно и понятно — все они были Проклятыми детьми, брошенными на произвол судьбы.

Рентаро чувствовал себя неловко: не умеет он учить других и вести за собой. Он скоро засомневался и даже покачал головой: нет, так не пойдёт. Затем прикрыл глаза, глубоко вдохнул, распахнул снова и заговорил громче:

— Ладно, детишки, сейчас учитель ответит на все ваши вопросы! Для начала, вот ты, с краю…

— Да, учитель! Правда, что вы живёте вместе с Энджу и планируете свадьбу?

Рентаро зарычал от негодования.

— Это правда! — Энджу в стороне не осталась.

Рентаро схватился за голову.

«Молчала бы…»

— Конечно неправда. Она просто нахлебница. Ладно, следующий.

— Нам звать вас господин Сатоми или господин Рентаро?

«И всего-то?» — подумал Рентаро с облегчением. Он слегка помахал вверх-вниз:

— Зовите как нравится.

— Извращенец!

— Лоликонщик!

— Страшила!

— Я вам сейчас устрою, мелкие негодницы!

Девочки разом залились смехом. Наконец он ответил ещё на пару вопросов, но ученицы как смеялись — так и смеялись. В итоге они вообще забросали его вопросами и совсем измучили.

— Ладно, сейчас меня сменит другой учитель, — Рентаро передал слово Кисаре, отбившись от последних колкостей.

— С ними тяжело, — прошептал он ей на ухо.

Кисара, передвигаясь неловко, точно робот, кое-как вышла вперёд.

— Я К-Кисара Тендо… Эм, я…

— Учитель! Энджу сказала, что у вас такая большая грудь, что вы спите без подушки. Это правда?

— А?

— Учитель! Энджу сказала, что у вас такая большая грудь, что вы не видите своих ног. Это правда?

— Чего?! — Кисара вся залилась краской и съёжилась, стараясь прикрыть грудь руками. Наконец она метнула взгляд в Рентаро:

— С-Сатоми, сделай уже что-нибудь!

Увы, она просила о невозможном. Как он может вмешаться в такой разговор?

Энджу, чья шутка очевидно удалась, прикрыла рот рукой и тихонько злорадствовала. Девочка учится тут несколько дней, так что наверняка уже прибрала к рукам весь класс. Как и всегда, она прекрасно прижилась в новом обществе.

— Госпожа Кисара! Вы встречаетесь с господином Рентаро? Выйдите за него?

Кисара снова покраснела и что есть силы закричала:

— Мы не встречаемся! И свадьбы у нас не будет!

Энджу победно вскинула сжатый кулак, а Рентаро получил тяжёлое ранение в сердце.

— Извините, госпожа Тендо… — неуверенно позвал Мацудзаки, и когда она подошла, что-то прошептал ей на ухо. Кисара вдруг подняла на него удивлённый взгляд.

Мацудзаки повернулся к классу и позвал Кёко, ученицу. Она тут же встала, не поднимая глаз. Она казалась ужасно смущённой. Девочка подошла к Кисаре и что-то прошептала ей на ухо, пока Рентаро стоял в стороне и размышлял о том, что же не так с этими детьми.

— Что говоришь? Рановато. В десять-то лет? На два года раньше, чем у меня, — прошептала Кисара ученице.

Наконец девочка, которая, казалось, вот-вот упадёт в обморок — такой худой она была, — вздохнула с облегчением. Кисара положила ладони ей на плечи.

— Такое случается со всеми девушками, и в этом нет ничего страшного. Давай как-нибудь вместе пройдёмся по магазинам, и я тебе расскажу много интересного.

Ученица вся засияла и бодро кивнула.

— Вы такая хорошая, госпожа Кисара! Буду рада снова встретиться с вами! — сказала она и быстро вернулась на место.

— Сатоми… — Кисара ещё дрожала и смотрела в пол.

— Ч-что такое? — заволновался Рентаро.

— Сатоми, подойди же на секунду! — с этими словами она потянула его за рукав и отвела в сторону, где дети не могли их видеть.

«Я что-то не так сказал?» — сразу решил Рентаро и уже приготовился, что Кисара станет его отчитывать, поэтому скрестил руки на груди.

Но Кисара вдруг вся заулыбалась и запрыгала от радости.

— Эй, ты слышал? Она сказала, что я ей нравлюсь! Сказала, что нравлюсь! — весело запищала Кисара, но быстро опомнилась, прикрыла рот обеими руками, залилась краской и обняла себя. — Что мне делать? Я пыталась быть «доброй, но крутой Кисарой», но ты только посмотри на меня! Я же не могу показаться перед ними в таком виде.

— Тебе вообще нравятся дети? — спросил Рентаро. — Да что в них такого? От них ведь ничего кроме шума…

Кисара состроила обиженный вид и подбоченилась.

— Хорошо быть тобой, Сатоми. Все дети тебя любят! Тебе не понять моих чувств, каково это — не нравиться ребёнку…

— Но дети меня не любят.

— Нет?

— Нет. Представь себе стаю маленьких гиен в пустыне.

— М-маленьких гиен?

— Да. А теперь представь, что перед ними проносится стадо антилоп гну. Гиены высматривают самую слабую особь и нападают на неё группой, сразу по тридцать-восемьдесят штук. А эти детишки разнюхали, что я и есть эта слабейшая особь, и чуть не порвали меня всем классом. Уж я-то точно им не по нраву.

— Серьёзно? — Кисара, чтобы не выдать, как она довольна, похлопала себя по щекам и приняла строгий вид. — Ладно, пошли, пора уже возвращаться.

Кисара развернулась и направилась обратно.

Она встала за небольшой деревянной кафедрой, отбросила назад чёрные волосы и спросила:

— У кого-то остались ко мне вопросы?

— Да, учитель! На вас форма Женской школы Мива?

— О, а ты сообразительная. Да, школа довольно известная… Вы все знаете о ней?

Все, кроме девочки, задавшей вопрос, покачали головами.

— Что ж, вы знаете, кто такая леди Сейтенши?

Теперь все закивали.

— Прекрасная принцесса?

— Национальный лидер?

— Верно, и леди Сейтенши тоже числится в школе Мива. Хотя она так занята, что ни разу не приходила на уроки.

— О-о-о… — по классу пронёсся удивлённый возглас.

Одна из девочек подняла руку.

— Я никогда не видела леди Сейтенши… — извиняющимся голосом произнесла она.

— Ох…

— Леди Сейтенши выглядит вот так! — Энджу вскочила с места и ткнула пальцем в сторону.

Рентаро проследовал взглядом за её пальцем и чуть не подпрыгнул от удивления. На обочину, метрах в двадцати от них, из припаркованного лимузина вышла сама Сейтенши. Она раскрыла кружевной зонтик и направилась прямо к ним — невероятно красивая, в белом платье, напоминающим свадебное.

Это точно взаправду? Но что она делает во Внешнем районе?

Сейтенши взглянула на Рентаро, но прошла мимо него, встала прямо перед классом, улыбнулась и слегка помахала рукой.

— Добрый день. Как вам учёба?

Ученицы так и замерли с открытыми ртами.

— А?.. — раздался в тишине голос Тины — похоже, Сейтенши разбудила её.

Наконец Сейтенши отвернулась от детей и остановила взгляд на Рентаро и Кисаре.

— Сатоми, председатель Тендо. У нас чрезвычайная ситуация: вопрос жизни и смерти для всей страны. Мне приходится просить вас о помощи.

В кабинете «3-F» Счастливого дома — офисе агентства гражданской обороны Тендо — стояла страшная тишина. Рентаро и Кисара сидели на любимом диване, а напротив них — Сейтенши. Между ними — стеклянный столик, на котором стояла чашка с зелёным чаем. От неё поднималась струйка пара.

Сейтенши только что закончила рассказывать. Никто не мог поверить, что дела обстоят так плохо.

По комнате эхом разносился тихий стеклянный звон — это ветер задувал в окна.

Рентаро вытер проступивший на лбу пот и приложил палец к виску — там сильно пульсировало. В конце концов парень покачал головой и поднял глаза на Сейтенши.

— Леди Сейтенши, давайте обобщим сказанное. Через шесть дней монолита не станет, внутрь ворвутся гастреи и сожрут Токио, верно?

— Если мы ничего не сумеем сделать, то да, так и будет.

Рентаро посмотрел на фотографии, разложенные на столе перед ним: белеющий монолит и голова гастреи — такая омерзительная, что Рентаро сразу отвёл взгляд.

— В новостях передавали, что гастрей, которые приблизились к монолиту, сразу отогнали…

— Мы сообщили СМИ истинное положение дел, и они сотрудничают с нами.

— Ну, видимо те, кто ещё верит в свободу слова, крепко удивятся.

— Не думаю, Сатоми, что вы бы хотели анархии в Токийской зоне. Причём прямо сейчас. Пожалуйста, позвольте мне решать, какую информацию лучше не распространять… Я о том, что опасно нашему обществу.

— Так говорят диктаторы.

— Э-эй, Сатоми? — одёрнула его Кисара.

Всё в порядке, — успокоила Сейтенши и покачала головой.

— В любом случае через несколько дней побелевший монолит станет заметен невооружённым глазом. Сейчас по наводке «Альдебаран» гастреи собираются снаружи монолита. Мы полагаем, что их число может превысить две тысячи.

— Две тысячи?! Да вы шутите! — всполошилась Кисара.

Рентаро в ответ лишь тяжело кивнул.

— Это конец. Нас убьют. Нас всех уничтожат.

— Мы делаем всё возможное, чтобы до этого не дошло.

Рентаро в задумчивости приложил руку к подбородку.

— Но… Почему вдруг «Альдебаран»?

— Я тоже не знаю. Пока ещё выясняем, — медленно покачала головой Сейтенши.

— Что? Ты о чём? — спросила Кисара, видимо, запутавшись.

— Кисара, что ты знаешь об «Альдебаран»?

— Хм… Если память мне не изменяет, это гастрея четвёртой стадии, которую мы знаем уже достаточно давно. Когда гастреи буйствовали десять лет назад, «Альдебаран» действовала в Азии.

— А знаешь, почему ей дали именно такое имя?

— Я… Я не знаю…

— «Альдебаран» — довольно старая гастрея, которая всегда появлялась вместе с пятой стадией — «Телец». «Телец» — довольно необычная гастрея, которая всегда действует с группой других. «Альдебаран» можно назвать её «помощником». Поэтому «Альдебаран» так и назвали, по имени второй по яркости звезды в созвездии Тельца.

— Но Сатоми, разве не «Телец»?..

Но тут вмешалась Сейтенши:

— Вы правы. Из одиннадцати «гастрей зодиака» три были уничтожены. Первую — «Скорпион» — убил Сатоми; вторую — «Деву» — убил инициатор, чей ИА-ранг сегодня составляет два; и последней убитой вместе со своей группой была «Телец» — повержена самым сильным инициатором в мире, первого ИА-ранга.

Кисара от удивления затаила дыхание.

— Да, Кисара, все гастреи, кроме «зодиака», подвержены влиянию монолитов, потому и не могут преодолеть их.

— Но ведь «Альдебаран» сидела на монолите, впрыснула кислоту и только потом отступила… — пробормотала Кисара.

— Да, и это загадка.

Кисара крепко задумалась.

— Но… — Рентаро на секунду остановился и взглянул на Сейтенши. — Не знаю насчёт «Альдебаран», но атака муравьёв точно была отвлекающим манёвром.

— Отвлекающим манёвром? — в глазах Сейтенши читался испуг, однако почти сразу она успокоилась и погрузилась в мысли. — Это невозможно. Гастреи первой стадии не могут пройти через монолиты. Как это может быть отвлекающим манёвром?

— Леди Сейтенши, вы слышали о самопожертвовании среди муравьёв? В Южной Африке есть вид, который на ночь заделывает входы в муравейник. Из-за этого некоторым муравьям-рабочим приходится оставаться снаружи, но на утро они уже все мертвы. Иными словами, чтобы защитить муравейник, им приходится жертвовать собой, они словно пешки в этой системе.

— Думаете, гастреи типа «муравей» действовали так же, когда атаковали Силы самообороны?

— Это единственное объяснение. Даже если предположить, что гастрея четвёртой стадии как-то смогла повиснуть на монолите, то гастреи первой стадии уж точно не пройдут. Им не прорваться сквозь монолиты.

Даже Проклятые дети, будучи всего лишь носителями вируса гастреи, чувствовали себя плохо у монолитов. Значит, те муравьи, которые не погибли от рук солдат Сил самообороны, в итоге всё равно умерли от магнитного поля монолитов.

Рентаро продолжил:

— В общем, гастреи атаковали Силы самообороны, стараясь выиграть время для «Альдебаран», пока та не впрыснет кислоту в монолит. Муравьи знали, что погибнут.

— Очень… системный подход. Раньше мне не приходилось с таким встречаться, — вздохнула Сейтенши и снова задумалась. Наконец она подняла взгляд на Рентаро.

— Интересная теория, Сатоми. Вы действительно впечатляете. Многие эксперты по гастреям вот уже долгое время пытаются понять, почему вдруг муравьи пошли в атаку, а вы сообразили за секунду.

— Потому что Сатоми одержим… — подметила Кисара.

— Ох, могла бы и не говорить… — начал отнекиваться Рентаро.

Сейтенши с интересом посмотрела парня, а ведь многие считали Рентаро неказистым.

— Сатоми, а вы много знаете о насекомых?

— Не только о насекомых, но в целом о животных… Мне как-то понравилась Souvenirs Entomologiques Фабра, с этого и началось…

— Понятно… У вас не было друзей, поэтому вы решили подружиться с насекомыми?

— Почему, когда люди узнают, что я люблю насекомых, сразу думают, что у меня нет друзей?!

Но Рентаро вдруг увидел, как губы Сейтенши чуть дёрнулись, и понял: перспективы у них такие мрачные, что она пытается шутить из последних сил.

— Леди Сейтенши, что вы хотите от нас? — вздохнул Рентаро.

Она аккуратно взяла кружку с чаем и немного отхлебнула. По комнате эхом раздавался шум кондиционера.

— Я хочу, чтобы вы стали моим помощником, Сатоми.

— Помощником? — переспросила Кисара и замерла. Видимо, она знала, что это значит.

— Расскажешь? — спросил у неё Ренатро.

Она подняла на него удивлённый взгляд.

— Погоди, Сатоми, ты что, не знаешь, как действует система помощников? Разве вам не рассказывали об этом, когда ты получал лицензию гроба?

— Не знаю… Я спал почти на всех лекциях.

— Просто не верится! — Кисара хлопнула себя по лбу. — В чрезвычайных ситуациях правительство может формировать группы из Гробов, так же, как формирует Силы самообороны. Помощник — часть этой командной системы Гробов.

— Командной системы? Вы хотите, чтобы я работал в команде?

— Верно, — кивнула Сейтенши. — Помощники командуют этими отрядами. В общем, не совсем то же самое, что было во время теракта Кагетанэ Хируко. Сейчас мы пытаемся собрать крупные формирования Гробов и ищем агентства, которые смогут направлять их действия. Мне хотелось бы, чтобы вы стали одним из таких командующих и собрали группу Гробов, готовых сразиться в решающей битве. Как бы мы ни торопились, постройка и транспортировка нового монолита займёт девять дней. Ваша задача — на протяжении трёх дней перехватывать всех гастрей, что проникнут внутрь зоны.

Сейтенши сложила руки на колени.

— Понимаю, что вы, должно быть, в замешательстве от того, как всё внезапно случилось, но прошу, Сатоми, ради будущего нашей страны… одолжите мне свою силу.

Дела были плохи.

Рентаро торопился домой. Он как обычно сунул руки в карманы и шёл опустив глаза. В небе сияла луна, и свет уличных фонарей падал прямо на его фигуру, отчего тень на мостовой как будто танцевала. Из магазина дальше по улице разливался весёлый джаз. Рентаро остановился и повернулся на звук.

Ночью на улице, где стоял Счастливый дом, открывалось множество баров. Стайки пьяных людей с развязанными галстуками, голодные бродячие собаки, роющиеся в мусоре, зазывалы с пачками листовок… — всё вместе смешивалось в разношёрстную толпу.

Обычно Рентаро даже не обращал на них внимания, но в этот вечер он скользил по ним взглядом. Всё вокруг казалось обыденным — ничто не предвещало краха Токийской зоны, а между тем он обещал случиться через шесть дней. Рентаро даже подумал: уж не обдурила ли его Сейтенши? Может, это просто неудачная шутка?

Но нет, только он один пытается неудачно шутить. Точнее, уйти в отрицание. Рентаро покачал головой и отогнал ненужные мысли. Серьёзный правитель вроде Сейтенши не стал бы лгать или выдумывать.

От этого почему-то было больно.

Он поглядел на монолиты вдалеке, но уже слишком стемнело, чтобы можно было хоть что-то различить. Но где-то там стояла нерушимая стена, которая целых десять лет защищала человечество. Самая крепкая, самая надёжная, собранная по кусочкам из самых передовых знаний — монолит. А теперь всему конец. Через шесть дней стены не станет.

Рентаро откровенно нервничал. Пытаясь отогнать мрачные мысли, он поспешил домой.

Раз Сейтенши пришла лично, значит, ждёт от него очень и очень многого. Да, отношение к нему стало получше — и не сравнить с тем пренебрежением и снисходительностью, которую он видел во время теракта. Но Рентаро не спешил отвечать на большие надежды и браться за работу: слишком опасно.

Да и как могут позеры (а Гробы сплошь такие) вдруг собраться в отряд и сражаться вместе? Если бы не обстоятельства, Рентаро предложил бы Сейтенши бросить шутить. Или она что, правда думает, что много мнящие о себе Гробы вот так возьмут и сработаются? Самое лучшее, что можно от таких ожидать, — атаки всем вместе, после чего они разбредутся и будут сражаться каждый по-своему.

К тому же бой у монолита показал ещё кое-что: гастреи очень хорошо организованы. И в таких битвах неважно, насколько силён каждый по отдельности, — доказано историей.

Прохладный ветерок приятно обдувал лицо и шею Рентаро. По ночной улице разносился ритмичный звук шагов.

Что сказать Энджу? Теракт и попытки убийства Сейтенши до сих пор прочно сидят в памяти, так может ли он вновь просить Энджу рисковать жизнью? Она ведь ещё ребёнок, ей всего десять…

Рентаро и сам не заметил, как оказался у порога родного дома — обветшалого, но родного. Почесав кончик носа, Рентаро вдруг понял, как сильно он от всего этого устал. Но вот он поднялся по скрипучим стальным ступеням, дёрнул дверную ручку...

Едва он вошёл, как ему в грудь чуть ли не ткнулись острия двух мечей — буквально пара сантиметров осталась.

В коридоре стояли две девочки-волшебницы.

Вернее, это были обычные девочки, одетые в костюмы из «Девочек Тенчу» [1], аниме про волшебниц и мстящих ронинов [2]. Приглядевшись, Рентаро понял, что оружие, наставленное на него, — всего лишь игрушечные «жезл-мечи», которые сочетают в себе острое лезвие и рукоять волшебной палочки.

— И мы правда сможем? — засомневалась Тина, одетая в розовую Тенчу.

— Что это я слышу?! Да эти существа — «мужчины» — уже через секунду будут у твоих ног, стоит только захотеть. Ладно, Тина. Давай как репетировали, — ответила Энджу. Она носила наряд красной Тенчу и стояла, выпятив грудь колесом.

— Раз, два, три!.. — прошептали они в два голоса и игриво улыбнулись. — Сердце твоё отмечу небесным знаком Тенчу!

Страх мигом отпустил Рентаро. Ну да, сегодня Тина у них с ночёвкой.

И вот Рентаро уже сидел в гостиной на подушке возле низкого столика и ждал. Он взглянул на время — шёл восьмой час. Рентаро включил телевизор и попытался смотреть, но не смог — слишком отвлекала суета за спиной. Не выдержав, Рентаро обернулся: на кухне девочки с энтузиазмом боролись с чем-то, напоминавшим огромную ушную палочку.

— Сегодня готовим мы, так что жди, пока мы накрываем и всё такое! — заявила ему Энджу ещё в начале вечера.

Конечно, то, что девочки хозяйничали на кухне, — само по себе новость (обычно готовил Рентаро), но тут он не мог усидеть на месте по совершенно другому поводу.

«Да что же у них за костюмы такие?»

Стоило Рентаро повернуться, как тут же в глаза бросались коротенькие юбочки (если такое вообще назовёшь юбочкой — они же едва прикрывали бедра!). Подол задирался от каждого движения девочек.

Сколько бы Рентаро ни думал, а так и не понял, для кого же снимают это аниме, в котором как-то сочетаются самураи и девочки-волшебницы. Поначалу он решил, что в основном такое смотрят ну совсем наивные девочки, а вот теперь догадался, что часть зрителей — какие-нибудь взрослые дяденьки с грязными намерениями. Чего только стоят юбочки красной и розовой Тенчу — чуть дёрнешься, и вот уже мелькают трусики.

Рентаро уже отвернулся и устроил подбородок на кисти, как вдруг понял, что краем глаза снова наблюдает за двумя горе-кулинарами. Тина уже вся обсыпалась мукой, но глаза девочки горели. И не узнаешь в ней ту сонную физиономию, которую с утра видел Рентаро. Тина ведь «сова»: спит днём и бодрствует по ночам. Кто бы знал, что из двухсот сорока тысяч пар Гробов она входит в ТОП-100? Что она — убийца-профессионал, способный прицельно стрелять на расстояние километра?

Скоро Рентаро уловил приятный запах, и суета на кухне мало-помалу улеглась. Перед ним нарисовались Энджу и Тина — они держали в руках огромную тарелку. Девочки поставили её на стол, и Рентаро с трудом выдохнул от восхищения: перед ним красовалась громадная пицца.

Насыщенный аромат плавленого сыра (тот ещё пузырился) показался таким аппетитным, что у Рентаро заурчало в животе. Под сыром виднелся слой красного соуса для пиццы, а начинку выбрали простую — грибы и салями. Но придраться было не к чему — пицца получилась превосходной.

— Давай, Рентаро, попробуй. Мы добавили сюда всё, что было, — предложила Тина, и её голос помог Рентаро опомниться.

Он косо посмотрел на Тину — она всё ещё была в муке. Наконец, Рентаро взял кусочек пиццы и откусил — на языке сразу заиграл яркий вкус сыра, местами чуть поджаренного. Сочные колбаски-салями отлично сочетались со слегка хрустящим тестом. Вся эта гамма накрыла Рентаро буквально с первого укуса.

Энджу с Тиной смотрели на Рентаро не мигая. Не в силах больше ждать, они многозначительно кашлянули.

— Да, очень вкусно, — поспешил заверить их он.

— Правда? — улыбнулась Тина и зажмурилась от удовольствия.

Рентаро усмехнулся и косо посмотрел на Энджу.

— Я ставлю особо высокий балл за то, что на этот раз никто не добавлял ни медовый пирог, ни сырные пампушки.

Энджу упала на колени.

— Я т-теперь знаю, что не стоит их добавлять!

— Энджу, и ты этим кормила Рентаро? — вздохнула Тина.

Рентаро повернулся к ней.

— Просто у всех девушек вокруг меня есть удивительный дар — готовку они превращают в кошмар. Я даже думал, что и с тобой так же, но пицца и правда вышла вкусной. Кстати, почему ты вдруг выбрала именно её?

Тина сложила ладони вместе и еле заметно улыбнулась.

— Пицца и «Пепси» — традиционная американская кухня, — после её слов любой бы итальянец наверняка взбесился.

— Слушай, Тина, я хочу попросить тебя кое о чём. Ты можешь так же готовить для Кисары? Просто когда я не готовлю для неё, она тут же хватает замороженные обеды — те самые, которые в микроволновке греют.

— Тогда приготовлю ей пиццу с анчоусами.

— Что? Нет, в смысле, готовь ей что хочешь!

— Тогда это будет пицца «Карбонара».

— А что-то другое?..

— Пицца «Маринара».

— Почему только пицца?

— Ну знаешь… Я умею готовить только пиццу.

— Серьёзно?.. — вздохнул Рентаро.

Тина оказалась пицце-мастером, чуть ли не машиной по приготовлению пиццы.

Тина Спраут.

Именно она стояла за покушениями на Сейтенши, хотя сама леди Сейтенши сделала всё, чтобы девочка отделалась условным сроком, и теперь Тина живёт у Кисары. После тех покушений прошёл месяц, но за те немногие недели Тина стала для Кисары чуть ли не младшей сестрой, да и Энджу с ней отлично поладила.

«Какая же всё-таки ирония судьбы…» — каждый раз, когда Рентаро думал об этом, он не мог сдержать кривой ухмылки. Ведь Энджу и Кисара рисковали жизнями в бою с Тиной! Но когда Рентаро всё же спросил, как же они так легко приняли убийцу, те в голос заявили:

«После драки кулаками не машут!» Такая безалаберность до сих пор озадачивала Рентаро.

Неужто они правы? Хотя ему всё равно не понять.

— Кстати, Тина, твой костюм…

Тина опустила взгляд на свою одёжку розовой Тенчу — она была вся в рюшечках и блёстках. Девочка чуть покраснела.

— Как думаешь… он милый?..

— Знаешь «Девочек Тенчу»?

— Да. Энджу показала мне весь первый сезон.

— И как тебе?

— Похоже на концентрат всего аниме.

— Значит, хорошее?

Тина вдруг скользнула к Рентаро и обеими руками обхватила его за руку, а голову положила на плечо. Вес девочки почти не ощущался — такая она была лёгкая. От её блестящих серебристых волос шёл приятный, едва уловимый аромат, какой бывает только у девушек.

— Я… благодарна тебе, Рентаро. Я бы никогда не обрела счастье с профессором Рэндом. Знаешь, я всегда мечтала о старшем брате… — она на секунду замолкла и посмотрела на Рентаро из-под длинных ресниц. — Могу я звать тебя «братиком»?

У Рентаро ёкнуло сердце, он отвернулся и принялся усиленно чесать щёку.

«Кого-кого, а красивых девушек в агентстве Тендо хватает», — подумал Рентаро.

— Нет, Тина, стоп! Фальстарт!

Энджу поспешила втиснуться между Рентаро и Тиной и злобно посмотрела на парня, словно вот-вот укусит.

— Да и ты тоже, Рентаро! Совсем себя не контролируешь! Когда я к тебе прижимаюсь, никогда не радуешься!

Рентаро почесал в затылке.

— Да ты как стиральная доска. Больно же!

Энджу что есть силы топнула ногой.

— Что-о-о?! Когда-нибудь у меня тоже будет «премиум-грудь», а пока потерпи!

«Что-что? “Премиум-грудь”?..»

Тина вдруг посерьёзнела и быстро встала, не отводя взгляд от Энджу.

— Энджу, я не хочу атаковать с тыла, поэтому скажу тебе прямо сейчас: с братиком я предельно серьёзна. Он не достанется ни тебе, ни Председателю.

Энджу будто вонзили нож в спину.

— Т-Тина?.. Н-но ты же говорила, что мы вместе сразим Большегрудую королеву Кисару…

Тина лишь слегка покачала головой.

— Да, я тоже так думала. Председатель действительно представляет угрозу. Если бы мы были в мире «Гандама», она была бы «Биг-Зэмом» [3]. Но братик всего один. Даже если мы вырвем его у председателя Тендо, между нами рано или поздно развернётся кровавая битва. Поэтому уж лучше я буду одна.

Энджу широко распахнула глаза и застыла — только её руки всё сжимали и мяли одежду на груди. Там же рядом виднелся значок с буквами «А.Г.»

— Но что же станет с коалицией «Анти-грудь»?..

Тина снова покачала головой.

— Распущена, — Тина сорвала с груди значок, бросила на пол и растоптала.

— Не-е-е-е-е-е-ет! Ч-что ты делаешь, Тина? Мы ведь вложили столько сил… — Энджу в слезах упала на колени и прижала к себе остатки значка.

Тина холодно рассмеялась, глядя на Энджу свысока.

— Да и грудь у меня всяко больше твоей…

— Т-тина… Предательница! Разлучница! Львица! Кошка! — кричала Энджу.

Рентаро было сложно поверить, что всю эту драму отыгрывают десятилетки. Он со вздохом наблюдал за агонией коалиции «Анти-грудь». Похоже, Тина отлично вписалась в агентство.

Комнату в восемь татами приятно продувал тёплый ветерок, и с ним стойкая вонь средства от насекомых казалась слабее. А что до насекомых, те не унимались — за окном отчётливо слышалось стрекотание сверчков и цикад.

Было уже десять, но ребята только-только выключили свет и приготовились ко сну. Глаза Рентаро быстро привыкли к темноте. Ему не спалось — не отпускали тревожные мысли, — поэтому он уставился в деревянный потолок. Рядом с ним мирно посапывали Энджу и Тина.

Пока они ужинали, он попытался объяснить девочкам, что будет, когда падёт монолит. Как Рентаро и думал, они обе враз побледнели, но потом Энджу вдруг подскочила.

— Мы тоже будем драться! Главное ведь не сидеть без дела, да?

— Энджу, ты… точно уверена?..

«Ты ведь можешь погибнуть», — мысленно договорил Рентаро.

Энджу и Тина уже много раз бились с гастреями. Уж кому как не им понимать всю опасность нападения двух тысяч гастрей, да ещё и разом.

— Братик, — Тина шагнула вперёд — вид у неё был решительный, — инициатор девяносто восьмого уровня, Тина Спраут, как-то сразилась с Рентаро Сатоми тысячного уровня и проиграла. Одну смерть я уже пережила. То, что сейчас, — моя вторая жизнь. Так используй её как пожелаешь.

Слова и решительный взгляд девочек застали Рентаро врасплох. Откуда же в них эта сила: от неприятия смерти или, может, покорности судьбе? Даже Рентаро с Кисарой, которые были куда взрослее, не смогли сразу ответить Сейтенши.

Рентаро покачал головой.

— Хорошо. Потом расскажу Кисаре о вашем настрое.

Посапывание Энджу — она лежала справа от Рентаро — быстро привело его в чувство. Но когда она затихла, воцарилась оглушающая тишина, где слышалось разве что тиканье часов.

— Братик, не спишь? — тонким голоском позвала вдруг Тина.

— Не можешь уснуть? — лживо-спокойным тоном спросил Рентаро.

— Ага.

Что же, неудивительно, она ведь «сова».

— Поговоришь со мной? — спросила Тина.

— Да, конечно.

— Я много думала, и, наверное, всё-таки буду принимать снотворное, чтобы поменять режим.

— Не нужно заставлять себя.

— Нет, я так хочу. Я хочу жить в одно время с тобой, Энджу и председателем Тендо.

После таких-то слов грех её останавливать.

— Я уже говорила тебе за ужином, но повторю: спасибо тебе, Рентаро, — продолжила она. — В агентстве очень тепло и уютно, и я хочу остаться с вами навсегда. Я никогда не была так счастлива.

С каждым словом Тина говорила всё честнее и честнее. Рентаро задумался, стоит ли прервать её, но всё-таки решился и открыл рот.

— Тина, я должен сказать тебе кое-что... едва ли так будет всегда.

— Ты про «Альдебаран»? Не о чем беспокоиться…

— Нет, про другое…

В окно подул ветер, и стекло чуть слышно зазвенело. Но вот ветер, наконец утих, и теперь слышался только шелест листьев.

— Про… уровень поражения Энджу?..

Рентаро покосился на Энджу: та сбросила с себя одеяло и, кажется, не особо заботилась о том, что теперь её трусики отлично видно. Она что-то пробурчала сквозь сон и чуть повернулась.

— И не про это…

— Выходит, что-то третье?

Рентаро положил руки за голову и вновь уставился на потолок.

— Верно, и это касается и тебя. Как думаешь, почему мы с Кисарой открыли агентство?

Тина, похоже, не понимала, куда клонит Рентаро. Ему даже казалось, что над головой у неё завис знак вопроса.

— Чтобы победить гастрей и защитить мир?

— Иными словами, ради справедливости? Увы, нет. Мы стали Гробами только из-за жажды мести. Гастреи лишили меня руки, ноги и глаза, забрали у Кисары родителей… Потому мы и открыли агентство: в нас кипела ненависть и желание истребить всех гастрей в мире во имя мести. Как и большинство из Обворованного поколения, я тоже недолюбливал Проклятых детей. Оказаться в паре с инициатором — последнее, чего я хотел. Сделай она хоть что-нибудь не так — пристрелил бы на месте. Но с нами оказалась Энджу — её столько раз предавали, что взгляд её был даже холоднее нашего.

Тина затаила дыхание. Кажется, не могла поверить в то, что нынешнее агентство Тендо когда-то было просто кровожадной бандой.

— И всего за год вы пришли к тому, что имеете сейчас? — спросила Тина.

— Верно. Сначала изменились мы с Энджу, а потом и Кисара. Вот и всё.

Тина ответила молчанием — похоже, задумалась.

— Мне бы хотелось побольше узнать про те времена. Могу я спросить об этом у Председателя?

— Нет, — Рентаро вдруг сбросил одеяло и оказался почти вплотную к Тине. Однако он быстро пришёл в себя, захлопнул ладонью рот и медленно покачал головой.

— Прости… Не стоит копаться в прошлом Кисары.

Рентаро взглянул на Тину — она склонила голову набок, но в её глазах читался страх.

— Тина, какой ты знаешь Кисару?

— Она… добрая, усердная, много знает… Она классная.

— Тогда точно не стоит говорить с ней о прошлом.

— Почему?

— Потому что она превратится в совсем другую Кисару, которую ты не захочешь знать.

— Ого…

Рентаро медленно выдохнул и закрыл глаза. Вся сонливость прошла.

— Тина, у каждого из нас есть своя цель. Я хочу узнать правду о смерти своих родителей, Энджу Айхара ищет своих настоящих родителей, а Кисара Тендо живёт, чтобы расправиться с убийцами её родителей.

Тина вздрогнула и сильнее подтянула к себе одеяло.

— Не может быть… Значит председатель Тендо…

— Как-нибудь я расскажу тебе побольше. О своих воспоминаниях о родителях. О том, почему Энджу носит фамилию Айхара. О трагедии Кисары, — Рентаро погладил Тину по голове.

Девочка какое-то время молчала, но потом всё-таки подняла взгляд на Рентаро.

— Тогда позволь использовать твою руку как подушку.

— Чего?! — что значит это «тогда»?

Не особо спрашивая Рентаро, Тина залезла к нему под одеяло, положила голову на его левую руку и засопела. На секунду Рентаро задумался, что же значит эта её коварная улыбка, и снова уставился в потолок. Всё равно теперь ему сразу не уснуть. Точнее, Рентаро так думал, но Тина согрела его, веки у парня потяжелели, и он провалился в сон.

Рентаро разбудил льющийся из окна мягкий свет. Лёгкий ветерок приятно охлаждал шею и плечи, нагоняя утреннюю свежесть. За окном слышался шум листьев. Рентаро медленно открыл глаза и поднял голову. Ветер задувал из трещин в окнах и колыхал шторы, из-за чего свет и проникал в комнату. Похоже, сегодня быть хорошей погоде — и не сравнить с той, которая стояла вчера. Рентаро приподнялся и посмотрел на часы — шесть ноль-ноль.

Энджу, — та ещё рання пташка — уже встала. Заметив, что и Рентаро тоже встаёт, она весело помахала ему рукой, и её хвостики закачались.

— Уже проснулся? Я как раз собираюсь кофе попить.

И будто бы от слов Энджу засвистел на кухне чайник, телевизор сам собой включился и сразу на утреннее шоу с бодрящей музыкой. Просто раз — и везде шум и гам.

— Сатоми? Я вхожу, — вдруг кто-то окликнул его из-за двери.

В скважине заскрипел запасной ключ, и через секунду перед ним предстала Кисара в чёрной школьной форме. Вид у неё был боевой. Она, положив руку на бедро, резко потребовала:

— Ну что ж, теперь ты вернёшь мне Тину, и прямо сейчас!

— Что значит «верну»? Я её не похищал, — обиженно возмутился Рентаро и убрал упавшие на лоб волосы.

— Но мог!.. Вчера я спала совсем одна! Если не потискаю Тину — уже не засыпается. Поэтому немедленно верни её! К тому же мне страшно представить, что ты мог с ней сделать.

— Я бы не стал.

— Кстати, а где она? — заинтересовалась Энджу.

Рентаро с Кисарой осмотрелись вокруг, но так и не заметили Тину. Ни следа. И вдруг что-то зашевелилось под одеялом в ногах Рентаро. Парень всё понял и уставился в потолок.

«Пожалуйста, только не это», — взмолился он.

Увы, боги не услышали его молитв. Потирая глаза, из-под одеяла выползла Тина. Похоже, спортивные штаны ночью всё-таки сползли с неё… Как и нижнее бельё. Всё, что на ней осталось, — рубашка Рентаро. Он одолжил её вместо пижамы.

Тина не заметила Кисару и Энджу — те так и застыли с открытыми ртами — и попыталась улыбнуться Рентаро, всё ещё щурясь от солнца.

— Доброе утро, братик. Ночью было весело. Ты казался мне таким безумным, иногда даже было страшно, но я рада, что узнала так много…

Кисара побледнела, ещё раз взглянула на Рентаро и трясущимися руками достала мобильный.

— Я з-звоню… в полицию…

— Стой! Погоди!!! Мы просто вчера болтали с ночной Тиной! И всё!!!

— Что ещё за «ночная Тина», извращенец?! Омерзительно! Поверить не могу! Ей же всего десять!

— Тина меня опередила! — Энджу готова была разрыдаться.

Кисара уже набирала номер…

— Алло, полиция?

… и Рентаро подумал, что, похоже, придётся пуститься в бега, как вдруг…

— Проклятые дети уже и такое творят? — послышался чей-то незнакомый голос. Все вдруг замерли.

Голос шёл от включенного телевизора — в пылу ссоры про него начисто забыли. И Рентаро сразу догадался, что хороших новостей не жди — о Проклятых детях в принципе не говорят хорошо.

На экране показывали студию, где ведущий в режиме онлайн беседовал с репортёром — та схватилась за микрофон обеими руками и, казалось, смотрела прямо на Рентаро. В правом верхнем углу огромный яркий заголовок гласил: «Новая жертва Проклятых детей! Жестокое убийство активиста!»

Никто из ребят не шевелился. Рентаро чувствовал, как пульсирует в висках. Значит, уже никто не сомневается в личности преступника.

Репортёр рассказала, что во Втором районе Токийской зоны, в парке, в нескольких километрах к северу от своего дома, был найден мёртвым глава токийской ячейки секретной организации — та выступала против Проклятых детей, и в ней состояло больше тысячи человек.

Оказывается, этот парк был местом сбора новых членов — поначалу следователи подозревали новичков, но вскоре полностью оправдали. По словам свидетелей, на мужчину напала группа Проклятых детей (о том, что дети жители Внешнего района, горожане поняли по лохмотьям), после чего случилась драка, мужчина неудачно упал и ударился головой о перила. От переломов костей черепа он скончался раньше, чем его отвезли в больницу. Вдобавок некоторые травмы мужчине нанесли уже после рокового удара, перед смертью.

«Япония за чистую кровь» — крупная организация, в которой состоят многие политики и просто влиятельные люди со всей страны. Однако, судя по новостям, председатель организации осуждал насилие в любой форме.

Рассказывая подробности, девушка-репортёр вела себя довольно профессионально и в целом отлично держалась, но стоило ей коснуться темы Проклятых детей, как в её голосе зазвучало нескрываемое презрение.

Рентаро медленно покачал головой.

— Кисара!

Та повернулась к нему: она была бледна, а глаза — широко распахнуты. Кисара обхватила себя.

— Плохи дела, Сатоми… Что теперь скажут люди?..

Опасения Кисары подтвердились. Сейтенши пыталась продвинуть «Новый закон о гастреях», который гарантировал бы соблюдение личных прав человека в отношении Проклятых детей, но Палата советников [4] законопроект отклонила. Зато недавно подготовленная инициатива «О мерах по предотвращению передачи вируса гастреи от Детей к людям» была успешно одобрена Палатой представителей [5].

В народе инициативу знали как «Закон об отмене семейной регистрации». Когда он вступил в силу, у Энджу и остальных забрали семейную регистрацию и японское гражданство — они потеряли всякую защиту, которую обычно гарантировала Конституция. В один день закон лишил их всего.

— Значит, никаких проблем?.. Да, знаю. Простите за беспокойство. Я ваш должник… Да, хорошо, кладу трубку, — Рентаро сбросил вызов, выдохнул явным с облегчением и наконец отошёл от стены.

— Отлично, — выдохнул он.

Рентаро поднял голову и мрачно оглядел стадион перед Старшей школой Магата — его делили футбольный и бейсбольный клубы. По полю радостно бегали ребята. А ведь до падения монолита осталось всего четыре дня… Люди ещё ничего не знали, поэтому в Токийской зоне царил мир. Но когда монолит побелеет, вся эта тихая жизнь…

Рентаро сунул руки в карманы, сгорбился и пошёл вдоль зданий школы. В тот час полуденное солнце жарило с удвоенной силой, и Рентаро пришлось спрятаться в тени деревьев. Он ослабил галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки, но не помогло: пот тёк с него ручьями. Рентаро мимоходом спросил себя, как же футболисты с бейсболистами тренируются в таком адском пекле.

И вот перед ним показалась статуя, а значит он подошёл к главному ходу. Там столпилось довольно много школьников, отчего Рентаро забеспокоился и притормозил — неужели что-то случилось? — но, подойдя поближе, он вскоре понял: волноваться не о чем.

— Иностранка!

— Такие мягкие и классные волосы!

— А можно мне потрогать?

— Посмотрите, у неё же голубые глаза!

— Она прямо кукла!

Рентаро с трудом растолкал людей и наконец-то добрался до той, кого окружила глазеющая толпа. Это была донельзя смущённая Тина.

— О, а хочешь конфет?

И тут Тине повторили опять, но уже выговаривая слова помедленнее:

— Ты… куша-ешь… кон-фе-ты?.. — три девочки совали Тине сладости в яркой обёртке.

— Нет, спасибо.

— Она заговорила!!!

«Ну конечно , она говорит по-нашему».

— Прости, я опоздал, — нарочито громко извинился Рентаро, помахав рукой.

— Братик! — Тина кинулась к нему и обняла за пояс.

— «Братик»?! — в три голоса удивились девочки.

Рентаро они показались знакомыми — а, ну да, это же его одноклассницы, хотя имён все равно не вспомнить.

— Сатоми, у тебя ведь дома уже есть ручная лоли? Завёл ещё одну?

— Она не ручная, она просто нахлебница!

— Не представишь нас?

Похоже, что все вокруг просто мечтали познакомиться с Тиной. Рентаро вздохнул. Оставаться здесь он не хотел.

— Тина, пойдём, — не дожидаясь ответа, он потянул Тину за руку. Девочки попытались их остановить, но Рентаро с Тиной в спешке сбежали.

— А они ничего.

— Прости, что опоздал. Как дела в школе?

— Сегодня было весело, — Тина, смущаясь, взглянула на Рентаро. — Ты звонил Мацудзаки?

Рентаро на секунду задержал взгляд на Тине, но в конце концов решил, что нет смысла это скрывать.

— Да, звонил, — кивнул он.

После того репортажа прошло уже день или два, а люди до сих пор шумели. У Обворованного поколения наконец-то появился общий враг, который вдруг стал корнем всех проблем, — и недовольные действовали быстро. Сейтенши, заступницу Детей, начали критиковать и даже устроили митинг перед её дворцом. СМИ всё не утихали, и потерявшие влияние группировки, направленные против Детей, вновь обрели популярность.

Особо активные даже нарушили негласное соглашение с Проклятыми детьми и вторглись во Внешний район, и теперь Рентаро просто не мог оставаться в стороне. Поэтому всякий раз, когда у него выдавалась свободная минутка, он звонил Мицудзаки и распрашивал обо всём, что творится во Внешнем районе, ведь Энджу и Тина тоже могли пострадать от гнева толпы.

Рентаро с Тиной поднялись на станцию Магата и купили билеты в автомате: в тот короткий миг между тем, как Рентаро закинул мелочь, и автомат распечатал билеты, он взглянул на Тину. Она внимательно рассматривала карту: путешествовать вот так было для неё в новинку.

Со дня ночёвки у Рентаро Тина начала менять свой режим сна, и, кажется, у неё получилось: хотя был полдень, но Тина совершенно не выглядела сонной.

Рентаро всё думал, стоит ли сказать ей… Когда возле школы он увидел, что Тину окружила толпа, у него чуть сердце не выскочило. Он уже видел такую же картину, только в прошлом, когда Энджу раскрыли и исключили.

Рентаро, конечно, не знал, какое в Америке отношение к инициаторам, но был уверен: Детям уж точно не поклоняются. Так что Тина должна как-то понимать, что не стоит показывать толпе красные глаза. В другое время на это не особо обращали внимание, но раз после убийства люди никак не успокоятся, есть из-за чего волноваться. И волновался Рентаро круглые сутки.

— Что-то не так, Рентаро? — Тина повернулась к нему и теперь изучала его лицо.

— А, да ничего…

В поезде было не особо людно, но и не сказать, что совсем пусто. Тина села, а Рентаро взялся за ремешок-держатель и встал перед ней. Электричку чуть качало из стороны в сторону, и парня мотало вместе с ней. И вот по вагону разлетелся громкий звонок — сигнал прибытия на станцию.

Рентаро поднял взгляд и наткнулся на кричащий заголовок: «Новые ужасы от красноглазых!!! Они превращаются в гастрей?!» Рентаро чуть подвинулся в сторону, чтобы закрыть собой объявление от Тины. Интересно, этот мир когда-нибудь изменится так, что Рентаро уже не придётся ничего скрывать?

— Кстати, а куда мы едем? — спросила Тина.

— Я не сказал? Идём звать Гробов, — Рентаро отвлёкся от телефона, где был открыт навигатор, и взглянул на Тину. Пару минут назад они вышли из поезда и теперь шли по оживлённой улочке.

— Звать?

— Мне казалось, я уже говорил… В общем, помощники сражаются в командах. Но команду сначала нужно собрать.

Рентаро пошарил в кармане и достал записку от Кисары: там был список из имён и адресов, первые пятнадцать — вычеркнуты. Этот листик — результат совместных усилий Рентаро и Кисары. Они включили в него всех знакомых Гробов, и теперь остановились на шестнадцатом пункте.

— Сейчас мы идём в агентство Катагири. Мне уже приходилось с ними работать. У них маленькое агентство, вроде нашего, там работают брат с сестрой. Ничего не скажу про их характер, но силы им не занимать.

Тина с сомнением посмотрела на Рентаро.

— А что с их характером?

— Ну как сказать... Они типа чуть двинутые… Но точно сильные.

— А почему решил поехать со мной?

— Не было другой возможности показать тебе Токио.

Тина вдруг удивлённо обернулась на Рентаро, но почти сразу в смущении опустила глаза.

— Свидание с братиком! — выпалила она.

Перед станцией был небольшой парк с бронзовым фонтаном и несколькими деревьями. Горожане спасались здесь от жары — некоторые даже облюбовали сам бортик фонтана и наслаждались тенью тёмно-зелёной листвы. От лавочки с мороженым шёл лёгкий аромат сладости, над прилавком с арбузами у входа в супермаркет пахло летом, а в булочной — корицей. Эти запахи смешивались между собой и дразнили Рентаро.

Тина обеими руками ухватилась за Рентаро и теперь они вместе шли мимо магазинчиков. Девочка важно вздёрнула подбородок и усиленно изображала невесту Рентаро, и это было так забавно, что Рентаро не удержался и прыснул, за что тут же был вознаграждён неодобрительным взглядом.

Как же Рентаро хотел, чтобы этот миг длился вечно! Ведь ему действительно нравилось гулять с Тиной. К тому же он понимал, что затишье временное, и с принятием нового закона ненависть к Детям только растёт. Рентаро даже приготовился к тому, что благодушные взгляды прохожих, которые пока просто скользили по ним, в один миг станут холодными и цепкими. Так скоро, как Тину раскроют.

Рентаро с Тиной уже подошли к пятистороннему перекрёстку, как вдруг услышали пение и остановились. Было понятно, что прекрасный сопрано принадлежал девочке. Рентаро повернулся на голос и почти сразу сообразил, что он доносится с виадука над ними. Рентаро мог бы не поднимать голову, не искать девочку глазами, но пение чем-то западало в душу, поэтому они вместе с Тиной поднялись на виадук, и вскоре поняли, что это не просто уличный концерт. Рентаро скоро пожалел, что они вообще подошли ближе.

Певицей оказалась попрошайка, вся в лохмотьях, и хотя грубо так говорить о девочке, но, стоило подойти ближе, как Рентаро почувствовал, как давно она не принимала ванну. Хотя одёжка девочки и не выглядела особо старой, она была вся в пятнах краски. На голове — грязная кепка, которая совсем делала из девочки нищенку. Певичка обеими руками держала миску и всё пела прохожим. На картонке, которую она поставила рядом с собой, было написано: «Я — Проклятый ребёнок из Внешнего района. Мне нужны деньги, чтобы прокормить сестру. Пожалуйста, помогите, чем можете».

Рентаро сразу заволновался, что Тина как-то воспримет судьбу попрошайки близко к сердцу, но та оставалась на удивление спокойной, хотя и не отводила взгляд от девочки. Похоже, не только в Токийской зоне Детям приходится нелегко.

— Эй… — обратился к певичке Рентаро.

— Да? — девочка перестала петь, повернулась к Рентаро и улыбнулась.

Но что-то в ней было не так… — её глаза были закрыты. Парень поначалу решил, что она слепая, но потом понял, что ошибся: вирус Гастреи защищает Проклятых детей от любых травм и болезней.

— Что с твоими глазами?

— Ох… — девочка медленно потёрла глаза. — Они больше не видят, потому что в них залили расплавленный свинец.

Рентаро тут же лишился дара речи. Неужто такова участь многих попрошаек? Неужели они калечат друг друга, чтобы потом просить у людей подаяние, давя на жалость? Какая дикость…

Девочка, кажется, уловила мысль Рентаро и покачала головой.

— Я сама это сделала.

— Но зачем?..

— Потому что не знаю, как ещё могу помочь сестрёнке… И потому что мама бросила нас из-за моих красных глаз.

Рентаро почувствовал, что во рту сразу стало горько. Значит, очередной случай гастрофобии. Как известно, глаза всех гастрей сияют красным. Во время войны многие пугались этих глаз и даже нападали на детей, у кого были такие глаза. У некоторых при виде таких глаз начинался нервный припадок. После войны гастрофобия стала одной из самых распространенных психических болезней.

Если у родителей-гастрофобов вдруг рождается Проклятый ребёнок, его участь чаще всего предрешена.

— Как ты можешь улыбаться? — поколебавшись немного, спросила Тина.

Но и Рентаро тоже хотел узнать. Попрошайка очевидно пережила много горя, прошла множество испытаний, но всё равно продолжала улыбаться. Странно говорить такое о девочке десяти лет, но она казалась ему чуть ли не святой.

Слепая не ответила им, а лишь молча потянулась к Тине, стараясь ощупать её сразу двумя руками. Та поначалу удивилась, но вскоре поняла, зачем это и что опасности нет, и позволила прикоснуться.

Девочка мягко дотронулась до волос Тины, затем лица и шеи, опустилась к ключицам, провела по плечам и вниз. Наконец, попрошайка медленно подняла голову.

— Ты ведь тоже Проклятый ребёнок?

Рентаро тут же завертел головой, но к счастью, прохожим до них не было никакого дела.

— Как ты узнала?.. — удивлённо спросила Тина.

Девочка улыбнулась ещё шире.

— Ты милая. От парней, наверное, отбоя нет?

Тина бросила быстрый взгляд на Рентаро и вновь повернулась к девочке.

— Не-а, — покачала головой Тина.

— Знаешь, всю жизнь я зависела от других, так что мне просто приходится улыбаться. Да и к тому же, что мне ещё остаётся? — её лицо исказила кривая усмешка. — Я заметила, в последнее время меня чаще бьют и обзывают… Что-то случилось?

Прохожий что-то бросил в её миску, послышался металлический звон. Девочка вновь улыбнулась и поклонилась.

Рентаро заглянул в миску — там валялась крышка от бутылки — и на него тут же нахлынула волна отвращения. Рентаро спровадил взглядом мерзко хихикающего мужчину в пиджаке, а потом чуть сгорбился и взглянул на Тину.

— Вообще… — начал он, и за пару минут они вместе с Тиной рассказали попрошайке последние новости.

— Так и знала, что происходит что-то нехорошее… — кротко кивнула девочка.

— Поэтому тебе не стоит так часто бывать во Внутренних районах, пока всё не уляжется. Все жаждут крови, так что побереги себя.

— Но… — кажется, попрошайка засомневалась.

Рентаро опустил руки ей на плечи и посмотрел прямо на неё.

— Обещаешь?

Девочка отвернулась, как будто что-то обдумывая (она явно колебалась), после чего наконец ответила:

— Хорошо!

Рентаро с облегчением выдохнул: теперь он верил, что с ней всё будет в порядке. К тому же он вытащил из кармана кошелёк, достал пачку денег и вложил девочке в руку.

— Этого хватит?

Попрошайка зажала пачку между пальцами, пересчитала, медленно поднесла к носу и глубоко вдохнула.

— Ого, так много? Спасибо!

Скрестив руки на груди так, чтобы ладони легли на плечи, она подняла голову и в благодарность запела. Поначалу тихо, но постепенно голос её становился всё громче и громче, поднимался всё выше и выше, и казался таким чистым, таким ясным… Этот голос разгонял суету и шум города, заполняя каждый закоулок.

Девочка пела «О благодать».

Рентаро положил руки на плечи Тине и чуть подтолкнул её вперёд. Они тихо отошли в сторону — так, чтобы девочка не услышала. Когда они были уже у спуска с виадука, Рентаро неохотно оглянулся. Девочка всё ещё пела песню благословения, но её голос отчего-то звучал грустно.

Спустя два проспекта и одну аллею Рентаро с Тиной будто бы попали в другой мир. Это место казалось этаким дном океана, куда не достигал солнечный свет. Переулки переполняли удушливый запах жира, вонь ржавчины и плесени, которая, казалось, поросла повсюду. Рентаро толкнул железную дверь, и та со скрипом поддалась, в отместку осыпав его ржавыми хлопьями. Он вошёл внутрь, в глубине души надеясь, что навигатор просто завёл его чёрти куда.

Увы, надеждам не суждено было сбыться. Рентаро поднялся по лестнице и оказался на месте.

Солнце, которое было ещё в зените, когда они с Тиной только вышли из школы, теперь уже светило оранжевым и окрашивало в свой цвет полы в доме. Где-то неподалёку слышался лязг металла — наверное, какая-то стройка. Этот вроде бы тихий звук раскатами разносился по всему зданию.

Рентаро с Тиной в нерешительности стояли перед ветхой дверью, которая, казалось, вот-вот отвалится. Стены, похоже, когда-то были белыми, но теперь от цвета уже ничего не осталось — все коридоры превратили в полотна для граффити.

— Это точно здесь? — с сомнением спросила Тина.

Рентаро ещё раз всмотрелся в табличку «Агентство гражданской обороны Катагири».

— Похоже на то.

Рентаро знал, что в агентстве работают только двое, и он, конечно, догадывался, что офис у них небольшой. Но Рентаро и предположить не мог, как тут всё плохо. Оказывается, агентство Тендо — не самая жуткая развалина.

Звонка не было, поэтому Рентаро просто постучал.

— Эй! — несколько раз прокричал он, но ответа не было.

Он уже собрался развернуться и уйти, как вдруг со стороны его бодро окликнули.

— Ого, это же извращенец Рентаро Сатоми!

Рентаро повернулся и увидел блондинку: та стояла на лестнице. Она вдруг отскочила назад, оскалилась и зарычала.

Блондинка оказалась старой знакомой. Как и всегда, на ней было платье из кожзама, чокер и громадные ботинки. Крашеные волосы она стянула в два хвоста. Из всего этого панковского наряда выделялся только ярко-красный рюкзак — видать, возвращалась со школы.

— Сестрёнка Катагири?

— Я вообще-то Юдзуки, кретин! Кстати, давно хотела сказать: пошёл ты! Даже не смей приближаться, извращуга! Когда-нибудь я с тобой разделаюсь!

«В этом вся она…» — поморщился Рентаро. Но нет, обзываться в ответ — не выход, ведь именно этого она и добивается.

«Спокойствие, только спокойствие».

— Давно не виделись, сестрёнка Катагири. Вот уже три месяца, да?..

Юдзуки демонстративно скрестила руки на груди и приняла скучающий вид.

— Хм, тогда ты был самым отстойным из всех отстойных Гробов… Но теперь ты же у нас спаситель Токио, одолевший Зодиака, да? Чего припёрся? Повыпендриваться захотелось? Если да, то разворачивайся и пошёл вон, изврат.

— Я здесь не поэтому. Есть работа для твоего брата.

— Лоликонщиков не обслуживаем!

Рентаро осмотрел запущенный коридор и дверь в офис и слегка стукнул по стене — с неё тут же посыпались куски штукатурки.

— Может, хотя бы выслушаете?

Юдзуки подошла к ним и достала из чокера ключ, всем своим видом показывая раздражение. Она вставила ключ в скважину, повернула, открыла дверь и косо посмотрела на Рентаро.

— Брати-и-ишка, к тебе го-о-ости!

Они зашли за девочкой и оказались в комнате, где стояла ужасная вонь. Конечно, у всех семей есть свой, особенный запах, но в агентстве Катагири… Так пахнет половая тряпка, которой вытерли разлитое молоко и, не промывая, бросили в угол. И неудивительно — везде в приёмной валялись пластиковые коробки от лапши быстрого приготовления и прочей второсортной дряни, на столах и стульях висела поетая молью одёжка, с пола и до самого потолка вздымались стопки манги, а откуда-то сверху тяжело свисали листья чахнущего растения. В офисе царил такой бардак, что Рентаро даже на секунду подумалось: может, они зачем-то пытаются отпугнуть клиентов?

И вдруг во тьме что-то чуть заметно шевельнулось. Рентаро пригляделся: в кресле в глубине комнаты кто-то спал, закинув ноги на стол.

— Эй, братишка! Да вставай же ты! — Юдзуки потрясла кого-то за плечо.

— Что такое, родная? — сонно пробормотал парень.

Он медленно убрал покоившийся на его лице порножурнал и заметил Рентаро.

— О господи… — пробормотал парень и снова накрыл лицо журналом.

— Эй, что за «господи»?..

— Мозги включи, парниша. Просыпаюсь и первое, что я вижу, — надо мной стоит какой-то чёрт, да ещё с такой жуткой рожей, что смотреть страшно. Я уж подумал, это за мной смерть пришла, — парень недовольно хрюкнул и соскочил с кресла.

Он был чуть выше Рентаро и носил чёрные брюки с кучей карманов, перчатки без пальцев и полевую куртка с кричащей надписью «Я американец!» (она была так не к месту, что Рентаро практически ощутил неприязнь стоящей здесь же американки). Броскими казались и янтарные солнечные очки, и серёжки парня. К тому же тот, как и сестра, красил волосы в тёмно-русый цвет. Природа наградила парня крепким телосложением, поэтому от него так и веяло самоуверенностью, чуть ли не превосходством.

Перед Рентаро стоял Тамаки Катагири. Хоть Тамаки и выглядел, как бандит, он числился председателем агентства Катагири.

Рентаро ещё раз огляделся вокруг.

— Н-да… Смотрю, вы тут богато устроились.

— Эх… Просто обхохочешься.

Тамаки оценивающе взглянул на Рентаро и плюхнулся обратно в кресло.

— Давненько не виделись. Зачем пришёл?

— Вообще-то… — Рентаро почесал в затылке.

— А давай угадаю! Грёбаный монолит скоро развалится, поэтому ты теперь помощник, вот и ошиваешься по агентствам и просишь присоединиться к тебе, но тебя все послали. Вот ты и припёрся сюда. Так?

Рентаро не нашёлся, что ответить. Тамаки попал прямо в яблочко. В голове сразу всплыл список с вычеркнутыми агентствами, и Рентаро вздохнул. Вот уже целых два дня он носится от одних дверей к другим и тщетно пытается собрать команду.

Некоторые от его слов приходили в ярость, другие строили такие рожи, словно Рентаро их оскорбил, а третьи вообще не впускали. Нашлись даже подлецы, которые забрали аванс и благополучно скрылись. Тамаки и Юдзуки были его последней надеждой.

Тамаки скрестил руки на груди и с победным видом взглянул на Рентаро.

— Ну оно и понятно. Никто не любит выскочек.

— Мог бы и не говорить… — угрюмо пробормотал Рентаро, хоть и понимал, что его знакомец прав.

Каких-то пару месяцев назад они с Энджу находились на сто двадцать три тысячи четыреста пятьдесят втором месте по ИА-рангу. Они были типичными «середнячками», которые делу, конечно, не навредят, но и помощи от них никакой. И тут два головокружительных успеха, один за другим, — и они добрались до трёхсотого уровня.

Рентаро поднялся в рейтинге своими силами, и потому сразу привлёк к себе внимание. Но таковы уж люди — за это их сразу невзлюбили. Вдобавок Рентаро был всего лишь шестнадцатилетним школьником (а средний возраст активаторов — двадцать восемь), так что вполне очевидно: старшеклассников-Гробов, готовых постоянно рисковать жизнью, можно по пальцам пересчитать. И такова уж особенность японцев — больше всего ценить годы опыта. С самого детства им прививают давно устаревшие стереотипы, что слушаться младшего — хуже не придумаешь. О таком они и помыслить не могут.

В общем, молодости Рентаро и его головокружительного успеха вполне хватило, чтобы все пятнадцать агентств выставили его за дверь.

Тамаки откинулся в кресле, и оно пронзительно заскрипело.

— Ладно, кто наш враг на этот раз?

— По новостям ещё не передавали, но всего гастрей около двух тысяч. Ими управляет «Альдебаран».

Юдзуки широко распахнула глаза, а Тамаки приподнял очки и протёр уголки глаз.

— Выход там. Юдзуки, проводи гостей.

— Я же не закончил!

— Придурок. Знаешь, как это зовётся? Самоубийство! Мы будем всё равно что богомол, который, задрав лапки, мечтает остановить несущийся на него экипаж. Это даже и жалким-то не назовёшь… Это просто смешно.

— Если ничего не предпримем, то Токийской зоне конец. Вы тоже погибнете.

— Остальные Гробы ведь не знают об этом, так? Значит, самое время взять авиабилеты и поскорее смотаться отсюда.

— Да уж, прекрасная будет комедия: гибель Токио. Насладитесь сеансом и не забудьте пивко прихватить.

Тамаки не ответил.

— У вас двоих сила сотни человек. Пожалуйста, Катагири, одолжи мне свою силу.

Тамаки неслышно встал и принялся нарезать круги рядом с Рентаро.

— Главное сейчас — сравнить доходы и риски. Эта тварь — «Альдебаран» — просто демон во плоти. Все ведь слышали историю о том, как они с «Таурус» разнесли три города. Уж не знаю, скольких Гробов собирается нанять правительство, но вероятность того, что мы вернёмся живыми, ужасно мала. Что мы получим?

Рентаро заколебался.

— Повышение в уровне и оплату, вроде бы… Ну, думаю, они ещё могут дать небольшую…

— Кретин! — перебил его Тамаки. — Мне больше нечего сказать. Если они хотят, чтобы мы ради такой ерунды рисковали жизнями… это просто унизительно.

— Если этого мало, я могу поговорить с Сейтенши, чтобы она увеличила оплату и дала повышение получше.

— Ничего ты не понимаешь, парниша. Не в деньгах дело.

— Тогда, — Рентаро поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза Тамаки, — сразишься ли ты ради меня?

Тамаки на секунду опешил, повернул голову и встретился взглядом с Юдзуки — ещё секунда, и они расхохотались, держась за животы. Тина даже шагнула к ним, но Рентаро придержал её.

— Ну ты даёшь, парниша. А знаешь, ты изменился, — Тамаки пожал плечами. — Но я забыл кое-что сказать: мне не станет приказывать тот, кто слабее меня.

— Тогда…

— Да, верно, — Тамаки вскинул сжатый кулак и хищно оскалился. — Одолеешь меня, и я подумаю над твоим предложением. Покажи, на что способен.

Бой решили провести в арендованном спортзале. Хотя нет, в аренду они его не брали… Тамаки просто ворвался внутрь и с криком «А ну-ка кыш! Деткам пора домой!» разогнал всех спортсменов.

Зал номер три, который без боя сдался Тамаки, хоть и был меньше первого и второго, но всё-таки смотрелся внушительно: высоченный потолок и площадь двадцать на двадцать. У входа столпились кричащие зеваки: не каждый день увидишь схватку Гробов.

Рентаро и Тина стояли напротив Катагири, но сохраняли дистанцию. На руках Тамаки были краги, обмотанные в блестящие цепи, на бедре красовалась «Матэба Юника» [6]. Вряд ли Тамаки станет её использовать, пока рядом гражданские, но чего Рентаро с Тиной стоит опасаться, так это его перчаток.

Рядом с Тамаки расслабленно встала Юдзуки — в отличие от брата, она была безоружна. Если память не изменяет Рентаро, то она…

— Я представлюсь. Инициатор тысяча восемьсот пятидесятого уровня, тип «Паук», Юдзуки Катагири!

Да, верно. После её слов ничего хорошего на память Рентаро не приходило.

— А я — Тамаки Катагири, того же уровня.

Толпа стихла, и не удивительно: когда ещё увидишь, как высокоуровневые Гробы сражаются в каком-то спортзале почти на самой окраине города?

Тамаки весело помахал зрителям и повернулся к Рентаро.

— Эй, парниша, мне казалось, твой инициатор — шумная девочка-кролик… Будете импровизировать? — фыркнул Тамаки.

— Да, и победим, — ответила Тина. Выглядела она вполне спокойной и даже расслабленной.

Рентаро хотел отшутиться, но теперь в недоумении смотрел на Тину. Она хороша в ночной стрельбе на дальние станции, но снайперской винтовки в руках у неё нет, да и ночь ещё не наступила.

Тина словно бы поняла, о чём беспокоился Рентаро, и улыбнулась ему.

— Не волнуйся, братик. Мы победим, — Тина подняла взгляд на потолок и продолжила. — К тому же это отличная возможность: мы посмотрим, насколько они сильны, а я покажу тебе, как сражаюсь.

Тина вытянула вперёд руки, и из её широких рукавов выкатились три «глаза». Казалось, они вот-вот упадут наземь, но в последний миг они взлетели вверх и начали кружиться вокруг Тины.

Это был «Шенфилд» — контролируемый сознанием интерфейс, функционирующий с помощью нейрочипа в мозгу Тины.

— Порядок «Дельта», автономно поддерживать траекторию «Фокстрот», — Тина развела руки в стороны и «глаза» построились в треугольник, а затем начали кружиться над её головой. По зрительским рядам прокатился вздох. После этого Тина достала из кармана чёрную перчатку и натянула на правую руку — похоже, перчатка у неё только одна. На костяшках крепились два небольших металлических кольца.

При Рентаро Тина ещё такого не использовала — жалко, у него не было времени спросить.

Тина посмотрела на брата с сестрой.

— Я тоже представлюсь. Тина Спраут, инициатор-сова. Уровень был снят. Прошу любить и жаловать.

— Э-эй, это чего такое вокруг тебя летает?

— П-погоди, что значит «снят»? — испуганно спросила Юдзуки. Что ж, Рентаро вполне понимал её опасения. Похоже, Юдзуки уже заподозрила, что Тина — не простой инициатор.

Снятие уровня — достаточно суровое наказание для Гробов. Большинство Гробов — довольно кровожадные ребята, многие — бывшие якудза да и просто любители подраться. В стычках Гробов пара-тройка жертв были обычным делом, и если бы каждый раз у них отнимали лицензии, то скоро бы Гробов в Токио вообще не осталось. Так что им всё сходило с рук, пока дело не доходило до чего-то действительно серьёзного — до ранения гражданского, например.

Трудно вспомнить, например, скольких убил тот психопат Кагетанэ Хируко со своим инициатором до того, как у них наконец сняли уровень.

Юдзуки, наверное, уже терялась в догадках, что же такое сделала Тина, раз у неё сняли уровень, однако Тина выдавать своих тайн не собиралась. И неудивительно — перед такой-то толпой зрителей!

Тамаки и Юдзуки встали вплотную друг другу, выставили сжатые кулаки и злобно прищурились. Что ж, Рентаро понимал, почему они настроены решительно — теперь-то они по-другому будут воспринимать Тину Спраут. В спортзале повеяло холодом, и воздух наполнился жаждой крови.

Рентаро припал к полу и принял защитную Стойку нерушимости Тендо — из неё можно было легко уклониться от удара или быстро перейти в контратаку.

— Тина, ты должна знать: с ними будет нелегко. Биться с ними я еще не бился, и надо быть бдительными, — предупредил Рентаро, не отводя взгляд от брата с сестрой.

— Знаю. Я разделаюсь инициатором. Пожалуйста, братик, позаботься об активаторе.

Рентаро пододвинулся поближе к Тине, стараясь не обращать внимания на мурашки. Рентаро с Тиной одновременно кивнули — бой начался. Глаза Тины и Юдзуки вспыхнули красным.

— Повеселимся! — крикнул Тамаки, и брат с сестрой кинулись на них с двух сторон.

«Удивительно бесхитростная атака. Совсем не похоже на них», — подумал Рентаро — но ошибся.

Юдзуки вдруг запрыгнула на плечо Тамаки, оттуда ещё прыжок — и вот она летит прямо над головами Рентаро и Тины.

«Как это?..» — не успел Рентаро удивиться, как Юдзуки оказалась прямо у них за спиной. Рентаро понял: они окружены.

— Тина!

— Да! — Тина повернулась к Юдзуки, и теперь они с Рентаро стояли спина к спине.

Юдзуки и Тамаки начали медленно нарезать круги вокруг них, но сохраняли дистанцию, словно акулы, которые только выжидают момент, чтобы наконец вонзить челюсти в жертву.

Рентаро с Тиной ничего не оставалось, кроме как следовать за неторопливыми движениями Катагири. Спиной Рентаро чувствовал тепло Тины. Давление всё нарастало. Чем дольше будет битва, тем им хуже — стоит засомневаться в друг друге, и всей импровизации конец.

Нельзя медлить. Рентаро подался чуть вперёд — хорошее расстояние для удара. Но это лишь проверка: Тендо-сентодзюцу, ката первая, номер восемь…

— Давай уже! — Тамаки замахнулся огромной, толщиной с ногу Рентаро, ручищей.

— Хомура ка…

— А-а-а-а-а-а!

Их кулаки встретились и звук удара пронёсся по всему залу. Искусственная рука вдруг онемела, Рентаро почувствовал сильное покалывание и от боли прикрыл глаз.

Тамаки хоть и не мог похвастаться той же техникой, что Рентаро, но силы ему не занимать — именно сила физическая сила Тамаки рискует стать решающим фактором в этом бою. К тому же Рентаро недооценил, сколько мощи добавляет кастет.

Однако на этом не всё — Тамаки был опасен ещё кое-чем.

Пока Рентаро стоял в оцепенении, он успел заметить что-то вроде направляющих на кастете Тамаки, через которые были прокинуты тонкие цепи, — и они двигались!

«Это вообще кастет?..»

Рентаро увидел на обратной стороне ладони маленькую батарейку — по его спине пробежали мурашки.

«Неужели это?..»

Тамаки оскалился, и Рентаро попытался отдёрнуть онемевшую руку, но поздно — раздалось короткое рычание, цепь на кастете рванулась, завращалась и сорвала искусственную кожу с кулака Рентаро.

— А-а-а-а-а-а! — искусственные нервы передали сигнал боли в мозг Рентаро, отчего парень пошатнулся и упал. Рентаро взглянул на правый кулак: от кожи не осталось и следа, и только чёрный супер-вараниум слегка поблёскивал на свету. Перед боем Рентаро забыл отключить нервы, и теперь волны боли накатывали одна за другой. Бей он левой рукой, от неё бы уже ничего не осталось. Рентаро поднял взгляд на Тамаки и сжал зубы. Значит, на руке Тамаки крепится зубастое вращающееся оружие. Хотя нет, у него даже есть точное название…

— Вараниумовая цепная пила, да?..

— Верно! Долго же ты соображал, парниша!

От кулаков Тамаки шло жужжание, что от осиного гнезда.

— Но ты тоже кое-что припрятал! Теперь мы на равных.

Рентаро прикрыл искусственную руку — так, чтобы зрители не увидели. Выходит, что Тамаки может пользоваться пилой и в защите. И всё же, если Рентаро не будет атаковать, всё станет только хуже.

«Что делать? Что делать?»

— Ладно, моя очередь! — прокричал Тамаки и обрушился на Рентаро обоими кулаками — пилы пронзительно жужжали. Рентаро шагнул назад и едва уклонился от трёх ударов, но Тамаки не останавливался: он подпрыгнул и выставил вперёд ноги — думал нанести удар сверху. На долю секунды Рентаро заметил, что по краям ботинок Тамаки закреплены ещё пилы, и парня пробрала дрожь.

«Да ты издеваешься…»

Рентаро отключил искусственные нервы и в блоке выбросил вперёд правую руку и левую ногу — в тот же миг пилы завращались. Ещё секунду, и одежду Рентаро разорвало в клочья, а по залу разнёсся скрипучий звук удара вараниума о вараниум.

Рентаро отбросило назад, но спиной он почувствовал не пол, а что-то мягкое, словно бы он упал в огромную боксёрскую перчатку. Рентаро оглянулся — его спину опутали полупрозрачные, чуть блестящие нити. Это была паутина.

В голове Рентаро тут же всплыл образ Юдзуки в прыжке: за ней тянулась едва заметная поблёскивающая нить. Похоже Юдзуки везде оставляет за собой тонкую паутину. Значит, в начале боя она не просто так нарезала круги.

И вот уже новая мысль посетила Рентаро:

«Почему Тамаки не попался в паутину сестры?»

Вдруг парень вспомнил об янтарных очках Тамаки — наверное, с их помощью он видит то, что невооружённым глазом Рентаро увидеть не под силу.

Рентаро наконец понял их стратегию. Пока сестра готовит поле для боя, Тамаки загоняет жертву быстрыми атаками пилой. Странно, что они с Юдзуки не поднялись выше тысяча восемьсот пятидесятого уровня.

Вдруг над Рентаро показалась тень — к нему приближался Тамаки. Жужжание пил всё не умолкало. Рентаро попытался вырваться, но чем больше он извивался, тем сильнее нити опутывали его.

Рентаро дёрнулся вбок что есть силы и увернулся от удара — кулак Тамаки пронёсся в миллиметрах от уха парня. Рентаро трясло так, будто ему за шиворот кинули кубик льда.

Рентаро рефлекторно поднял правую ногу, и тут же в его ботинок врезалась визжащая пила. Тамаки давил всё сильнее, но Рентаро не сдавался и держался из последних сил.

Уже уверенный в своей победе, Тамаки на секунду отшагнул и послал размашистый удар ногой. Плохо дело.

— Сдохни, ублюдок! — прокричал Тамаки сквозь шум пилы.

Рентаро выстрелил патрон из правой ноги — взрыв страшной силы порвал паутину, Рентаро вышвырнуло вперёд, и он проскользнул прямо под занесённой ногой Тамаки. Рентаро притормозил левой ногой и оказался прямо за спиной врага.

— Чё?!

Рентаро мощным ударом по голени сшиб Тамаки с ног, и тот с рёвом упал на колени. Рентаро бросил на него взгляд и занёс над головой правую ногу.

«Тендо-сентодзюцу, ката вторая, номер четыре…»

— Индзен дзёкаханамейши! — удар чудовищной силы пришёлся прямо по затылку Тамаки, тот испустил рык и упал на живот.

Рентаро выдохнул. Победа? Парень кое-как успокоил дыхание и бешено бьющееся сердце. Зрители умолкли. Рентаро опустил руки, посмотрел на Тамаки и почесал в затылке.

«Так он мёртв? — задумался Рентаро. — Ну, Тамаки сам пытался меня убить.» Рентаро ещё раз выдохнул. Тот выкрик «Сдохни!» едва ли был двусмысленным, так что это была всего лишь самозащита. Интересно, поймут ли зрители?

Не успел Рентаро додумать мысль, как тело Тамаки вдруг дёрнулось, и уже секунду спустя он опёрся руками о пол, поднялся и кое-как доковылял до Рентаро. Только вот лицо его горело от ярости.

— Кретин! Ты ведь пытался убить меня последним ударом, да?! Да мне ещё повезло! Будь на моём место кто-другой, точно окочурился бы!

— Чего?.. Ты живой? — протянул Рентаро.

— А не должен?!

И после такого у него остались силы иронизировать! Рентаро всё ещё не мог оправиться от удивления: Тамаки просто безумно силён! Рентаро даже пришлось использовать патрон в искусственной ноге, и всё это на глазах зрителей!

Если на секунду забыть, как этот тип разговаривает басом и как заносчив, Тамаки — определенно тот человек, которого Рентаро хотел бы видеть в своей команде.

— Эй, парниша, походу, девчонки тоже скоро закончат.

Рентаро проследил за взглядом Тамаки: бой Тины и Юдзуки был в самом разгаре. Юдзуки прыгала из стороны в сторону и свободно вертелась в воздухе: пыталась запутать Тину. Тина же приняла стойку какого-то древнего боевого искусства и недвижно стояла с закрытыми глазами. Девочка никак не реагировала на виражи Юдзуки и только отражала редкие атаки.

Рентаро быстро сообразил, как Тина так легко справляется с ударами Юдзуки — над головой Тины вращался «Шенфилд» — три «глаза» образовали правильный треугольник и следили за каждым движением Юдзуки. Даже её скорости не хватало, чтобы обмануть сразу три «глаза». Тине оставалось только смотреть за тем, что передаёт ей «Шенфилд», и вовремя отражать удары.

Кажется, у неё совсем нет слепых зон. Неудивительно, что она легко расправилась с Энджу Айхарой, чья сила была в мощных и быстрых ногах. Тина полностью соответствовала своему девяносто восьмому уровню.

— Ну всё, конец, — объявил Тамаки, неприятно скалясь. Он со скрещенными на груди руками стоял рядом с Рентаро.

— Тина должна победить, — оскорбился Рентаро.

— Кретин! Взгляни-ка сюда, — Тамаки передал ему янтарные очки.

Стоило Рентаро посмотреть на поле боя через линзы, как он невольно вскрикнул. Всё вокруг девочек было в паутине, а Тина стояла в самом её центре и едва могла пошевелиться. Выходит, движения Юдзуки не были случайными. Всякий раз приземляясь на пол и отскакивая от стены, она прокладывала новую нить и загоняла Тину всё дальше в угол.

Плохи дела.

Юдзуки, похоже, решила, что подходящее время настало и прыгнула высоко вверх, прямо под потолок — до него было метров двадцать — коснулась его ногами, и под ними тут же выросла паутина. Юдзуки выпрямилась и встала вниз головой.

— Эй! Ты ведь уже поняла, в чём моя сила? Сдавайся. Тебе не победить. Стоит тебе двинуться, ты сразу окажешься в ловушке, — прокричала Юдзуки, глядя на Тину сверху вниз.

Тина и ухом не повела — она так и стояла с закрытыми глазами. Юдзуки тут же потеряла терпение.

— Вот так, значит… Тогда не обижайся, если поранишься, — холодно произнесла Юдзуки, чуть присела и что есть силы оттолкнулась от потолка. Стало ясно — она жаждет крови.

От толчка Юдзуки содрогнулось всё здание. Словно пушечное ядро, она со всей своей мощью неслась вниз прямо на Тину. Да и гравитация тоже на стороне Юдзуки.

Тина вдруг открыла глаза и взмахнула правой рукой — на ней была чёрная перчатка. Указательным и средним пальцами левой руки Тина с силой потянула за железные кольца на перчатке — за ними тут же потянулись нити.

«Струны?» — Рентаро терялся в догадках, что это такое на самом деле.

Тина зубами зажала струны посередине, и у неё получилось сложное плетение. Она приготовилась к удару.

Тина и Юдзуки столкнулись — по залу прогремел взрыв, всё здание затряслось, толпа в страхе закричала. Рентаро только успел прикрыть лицо, и в него тут же полетели осколки пола.

Когда всё наконец стихло, Рентаро приоткрыл глаза: в месте удара всё заволокло пылью.

«Что же с Тиной? Что с Юдзуки?» — Рентаро вытер вспотевшие ладони о штаны, затаил дыхание и стал всматриваться в облако пыли. Но вот она осела, открыв перед Рентаро завораживающую картину.

Тина лежала на спине, над её шеей остановилась рука Юдзуки, которую та занесла для удара, — такой атакой она наверняка бы сломала шею Тины. Но всё-таки исход битвы определился сумасшедшей разницей в их способностях. Нацеленную на шею руку Юдзуки опутали струны — от кончиков пальцев и до самого плеча. Едва ли Юдзуки могла и пальцем пошевелить. Нет, в струнах запуталась и другая рука Юдзуки, и обе ноги… И даже шея! Струны переплетались с паутиной, так что Юдзуки зависла в воздухе, словно марионетка. Удивительно, как паучиха попалась в свои же сети…

Тина удерживала один конец струн левой рукой, другой зажала в зубах. Стоит ей чуть потянуть, и голова Юдзуки упадёт с плеч. Поэтому Юдзуки и замерла с широко распахнутыми глазами. Нет, она даже не могла закрыть глаз: указательный и средний пальцы правой руки Тины остановились в милимметрах от глаз Юдзуки. Стоит Тине чуть надавить, и Юдзуки точно ослепнет.

Не только Рентаро, но и Тамаки, да и все остальные вокруг были потрясены этой картиной. Никто и подумать не мог, что Тина вообще имеет хоть самый маленький шанс на победу, так что зрители никак не могли переварить увиденное.

Один лишь «Шенфилд» вновь закрутился над головой Тины, словно бы празднуя её победу, после чего вернулся под тёмный подол её платья.

Тина медленно убрала пальцы от глаз Юдзуки и отпустила струны — они скользнули обратно в перчатку. Наконец Тина встала, сняла перчатку и убрала в карман.

Всё ещё разглядывая Тину, Рентаро задумался над её техниками. Её струны — точно орудие убийства, он видел подобные в старых фильмах: жертва заходит в душевую кабинку, а убийца прокидывает удавку через стенку соседней кабинки, опутывает шею бедняги и душит до смерти или бросает через плечо (и затем душит). Жестокая уловка, но всё же куда более элегантная, чем попытка выдавить глаза.

Рентаро не мог не ощутить той огромной пропасти, какая простиралась между его способностями и силой Тины. Она была кем-то совершенно другим, совершенно не похожим на остальных служащих агентства Тендо. Она не ограничивалась одним боевым искусством, как это было в случае Рентаро или Кисары… Наверняка Тина учит вообще всё, что только можно назвать «боевым искусством». Наверное, её философия чем-то напоминает учение шаолиньских мастеров кун-фу: «справедливости не достичь без силы, но и сила без справедливости — лишь жестокость». Только вот Тина возводит это в абсолют. Ведь с какой стороны ни посмотри, попытка выдавить глаза уж точно относится к «жестокости».

Но всё-таки Тина в прошлом убийца, так что ей вряд ли поручали что-то кроме убийств. Одна лишь мысль о том, что Тине приходилось быть частью подполья, где убийства и предательства были нормой, приносила Рентаро страдания. Знала ли Тина хоть когда-либо, что значит веселиться или быть счастливой?

И тут Рентаро вспомнил слова Сумирэ Мурото: «Гробы с уровнем до сотни продали души дьяволу. Они без преувеличения монстры».

«Выходит, если я и дальше хочу подниматься выше, мне придётся биться с такими ребятами?» — на этом чувства вернулись к Рентаро, и он вновь оглядел поле боя. На полу с распростёртыми руками и на спине лежала Юдзуки. Вставать она, похоже, не собиралась. Кто бы знал, что поражение так пошатнёт её уверенность в себе.

— Пожалуйста, Юдзуки, вставай, — попросила Тина.

Юдзуки на секунду остановилась взглядом на протянутой руке Тины, но в конце концов лишь покачала головой.

— А ты сильная, да? Я буду вам только мешаться, — посмеялась над собой Юдзуки.

Тина в ответ только покачала головой и улыбнулась.

— Ошибаешься. Мой прежний уровень — девяносто восемь. Думаю, ты можешь гордиться тем, что смогла загнать меня в угол. Ты оказалась куда сильнее, чем я думала.

— Де-девяносто восемь?! — Юдзуки распахнула глаза от удивления.

Тина снова протянула ей руку и мило улыбнулась.

— Прошу вас, госпожа Юдзуки Катагири, присоединитесь к команде братика.

Юдзуки на секунду отвела взгляд, но вдруг крепко схватила Тину за руку, встала и набросилась на Тину с объятиями.

— Тина, я люблю тебя! Ты супер сильная и супер классная! Выходи за меня! — Юдзуки улыбалась до ушей.

Тина замахала в смущении — конечно, она была не готова к таким искренним и открытым чувствам.

Тамаки — он стоял рядом с Рентаро — тоже внимательно наблюдал за ними.

— Юдзуки ни с кем не могла подружиться в школе, потому что боялась, что её раскроют. А теперь только посмотрите на неё!..

— Так значит мы договорились? — невольно улыбнулся Рентаро.

Тамаки наконец очнулся от размышлений, уверенно кивнул и протянул правую руку.

— Я впечатлён, Рентаро Сатоми. Мы, агентство гражданской обороны Катагири, к вашим услугам.

— Рассчитываю на вас, — Рентаро крепко сжал протянутую руку. Их взгляды встретились, и каждый заметил кривую ухмылку на лице другого: оба были немного смущены. Вдруг где-то раздался хлопок, и Рентаро повернулся на звук: один из зрителей хлопал Гробам в благодарность за честную битву. Тут же к нему присоединился ещё один, а потом ещё и ещё, пока даже те, кому поначалу не нравилось, не зашлись овациями. Вскоре им хлопал весь зал, и казалось, что аплодисменты не замолкнут никогда.

Горячие солнечные лучи сменились прохладными сумерками, но густой влажный воздух всё ещё не давал вздохнуть полной грудью. Рентаро с Тиной минули регистратуру университетской клиники двинулись дальше по длинным коридорам, где стоял типичный больничный запах. Рентаро бросил на Тину усталый взгляд.

— Прости, Тина, уверен, ты вымоталась, но, пожалуйста, потерпи ещё чуть-чуть.

— Всё нормально. Рада, что могу побыть с тобой, братик, — Тина на секунду опустила взгляд и вновь посмотрела на Рентаро. — Уверена, что мне рано или поздно всё равно пришлось бы встретиться с доктором Мурото. Но зачем ходить к ней одной, когда можно пойти с тобой?

— Так ты знала о ней?

— Да, слышала от профессора, — видимо она говорила о профессоре Рэнде, её прошлом активаторе. Впрочем, это не помешало ему бросить Тину, когда она провалила задание. С того дня он ни разу не попытался выйти с ней на связь, и Рентаро много размышлял о всяком. Например, как к этому относится Тина? Ему было сложно завести разговор на тему, но Рентаро бы соврал, если бы сказал, что ему неинтересно.

— Слышала ещё, что она такая же, как и все гении: своенравная и плохо ладит с людьми, — добавила Тина.

— Если бы всё было так просто…

— А?

Они прошли мимо фигур демонов на входе и оказались на лестнице — ступеньки поросли плесенью и отдавали сыростью. Рентаро с Тиной аккуратно спускались вниз, боясь оступиться. Место казалось зловещим, и что-то нагнетало жуть с каждым шагом — в итоге Тина от испуга буквально повисла на Рентаро. Но вот ещё один шаг, и звук удара обуви о керамику эхом разнёсся по всему тёмно-зелёному подвалу. Его освещала лишь одинокая тусклая лампочка под потолком. По столу были раскиданы диски c низкопробными ужастиками, а все полки были заставлены внутренностями гастрей в формалине. На самой дальней от ребят стене висела чёрная доска, которая вся была исписана какими-то сложными расчётами. На других стенах частыми рядами виднелись боковины ящиков — холодильных камер.

Рентаро огляделся, но Сумирэ не увидел. Стояла такая тишина, что он слышал даже гудение лампочки. А ещё в подвале витал дух смерти.

— Эй, док, ты тут? — позвал Рентаро.

Послышался странный звук, как будто что-то скользит, и вдруг из темноты возник призрак в белом халате, прямо за спиной Тины, и наклонился над ней.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — взвизгнула Тина, запищала, будто какая-то птичка, и молнией метнулась за спину Рентаро.

— Б-братик… Ч-что?!.. Ч-ч-что э-эт-то такое?!

— Это называется «доктор», только… — Рентаро перевёл взгляд туда, куда показывала Тина, и сложил руки вместе.

Сумирэ, неестественно изогнувшись, лежала на полу — похоже, Тина, спасаясь бегством, чуть толкнула её. Доктор не двигалась. Наконец Сумирэ повернулась к ним.

— У тебя… есть еда, Рентаро? — слабым прерывающимся голосом спросила она.

— Еда? — вопрос Рентаро эхом разнёсся по моргу. Вскоре он сообразил, о чём попросили, и слегка подтолкнул Тину в спину.

Когда они уходили из офиса агентства Катагири, Тина уже успела подружиться с Юдзуки, и та подарила ей небольшой гостинец. Тина с опаской взглянула на Рентаро, но всё-таки достала из рюкзачка пакетик с сушёной хурмой, боязливо прошла чуть вперёд, положила его на пол и вновь торопливо отступила.

Сумирэ схватила пакетик, отвернулась от них и жадно проглотила содержимое, громко шурша упаковкой.

— Сушёная хурма? Серьёзно? — пожаловалась Сумирэ и недовольно цокнула языком.

Тина испуганно посмотрела на доктора, после чего перевела взгляд на Рентаро:

— И это — один из светлейших умов человечества?

— Эм… Ну… Типа да… — на пару секунд задумавшись, ответил Рентаро.

После хурмы Сумирэ наконец пришла в себя и с громким охом встала, после чего двинулась к Рентаро с распростёртыми объятиями.

— Боже, да вы спасли меня! Премного благодарна, Рентаро. Я чуть не умерла.

— Что случилось?

— Ну, мои запасы еды себя исчерпали, я собиралась попросить тебя купить ещё, но потеряла сотовый. Печальная история.

— Падать в обморок от голода — фишка Кисары.

Сумирэ помахала перед лицом.

— Не сравнивай меня с этой нищенкой. У меня столько денег, что я даже не знаю, на что их тратить. Просто не хочу выходить отсюда.

— Но ты ведь выходишь каждый раз, когда Энджу нужно провериться.

— А, ну да. Перед этим я обычно ложусь на спину и дышу ладаном, потом на двадцать четыре часа сажусь в позу лотоса, медитирую и одновременно читаю Коран. После этого я могу выйти отсюда на полдня.

Рентаро остро почувствовал смесь удивления и отвращения.

— Настолько не любишь выходить?

— Конечно. Ты только задумайся! Снаружи — мир, смердящий безвкусным женским одеколоном и стариковской вонью. Это не так легко стерпеть. Стоит мне подумать об этом, и хочется обратить всех в пыль.

— Включая меня?

— Стоит посмотреть на тебя — сразу плохо становится. Так что да, включая тебя. Я молюсь о том, чтобы ты обратился в пыль, каждые три часа, но меня, увы, не слышат.

И тут Сумирэ наконец заметила Тину. Доктор наклонилась так, что её глаза остановились на одном уровне с глазами Тины, пристально посмотрела на неё и вновь выпрямилась.

— Рентаро… — Сумирэ бросила грустный взгляд на парня. — Всё-таки ты сделал это? Хочу сказать, упекут тебя надолго.

— Я её не похищал!

— Маленькая блондинка, значит? Переиграл в эроге и пал так низко?

— Ты это про себя?

Тина всё ещё волновалась, но всё-таки собралась с силами и шагнула вперёд.

— Доктор Мурото, меня зовут Тина Спраут. Наслышана о вас от профессора.

— А, так это ты была с Эйном… Что этот придурок наплёл про меня?

Тина на секунду задумалась и украдкой взглянула на Рентаро.

— Он сказал, что вы — самая извращенская извращенка, каких только свет видывал.

— Хм. Тогда как увидишься с ним, передай: «Ты — самый упёртый баран на свете!»

— Так вы с Эйном Рэндом не ладите, док? — решил уточнить Рентаро.

— Ну что ты! — рассмеялась Сумирэ и вскинула руки. — Мы с ним такие хорошие друзья… Увижу его — плюну в лицо.

Опасные у них отношения.

— Ой, а я же не представилась? Привет, Тина, я Сумирэ. Знаю, это внезапно, но я люблю тебя. Давай займёмся любовью в секционной.

Тина, чуть не плача, повернулась к Рентаро.

— Братик, что с ней?..

Рентаро лишь покачал головой.

— Ей без разницы, чьё тело: мужское, женское… Ей всё одно.

— Что?!

Рентаро раздражённо взглянул на Сумирэ.

— Док, уверен, однажды ты начнёшь убивать ради новых тел.

— О, а я об этом не задумывалась. Спасибо. Кстати… мне нравится, когда ты страдаешь, поэтому начну с Энджу или Кисары, — истерично рассмеялась Сумирэ.

— Когда ты так говоришь, это перестаёт звучать как шутка, так что прекрати.

— А как думаешь, мне был бы к лицу пиджак из человеческой кожи?

— Говорю тебе, хватит! Ты пугаешь Тину. Ты вообще врач?

— Конечно. Я давала клятву Гиппократа. Первое: «Я не приму мошенничество и подкуп, и никогда не причиню вреда другому». Второе: «Даже если у меня попросят, я не стану использовать медицину во зло». Вот так вот [7].

Рентаро не ответил.

— Но вообще, это полезные наставления. Если хочешь быстро подняться, просто действуй ровно наоборот.

Сумирэ на секунду замолчала, взглянула на Тину и улыбнулась.

— Кстати, Тина, он домогался до тебя? Совращал тебя?

— Братик никогда бы такого не сделал! — Тина в ответ бросила на Сумирэ злобный взгляд.

— Да? Думаешь, знаешь его? Да он сотни раз лапал девочек за попы в переходах! Тысячи раз пробирался в начальные школы и воровал оттуда детские анализы! Рентаро настолько похотливый, что церковь уже уверена в том, что он одержим, и со дня на день пришлёт экзорциста. И вообще, загляни как-нибудь в англо-японский словарь. Рядом с заимствованным «цунами» будет слово «сатоми». А знаешь определение? Кажется, «человек, страдающий необычайно тяжёлой формой полового извращения». Сатоми у нас — магистр ордена извращенцев, его имя знают во всех уголках света и даже поговаривают, что из-за его необычайной похотливости, спустя полчаса после смерти он переродится в святого класса «Ёкодзуна» из «Динэсти Уорз» [8].

Тина побледнела, подняла взгляд на Рентаро, отшагнула и медленно покачала головой.

— Я и не знала, что вы столь значимая персона. Простите за грубое к вам обращение.

«Да что с ней?!»

— Стой, док, хватит! Опять ты за своё!

«Почему ты так любишь меня унижать?»

Сумирэ, похоже, осталась довольна своей выходкой, ещё раз расхохоталась, успокоилась и направилась к кофе-машине.

— Ладно, присаживайтесь, — пригласила доктор сквозь жужжание жерновов.

Рентаро с Тиной снова взглянули на громадное уравнение на доске и, наконец, сели.

— Док, что это? — поинтересовался Рентаро.

— Одна из «Задач тысячелетия», называется «Парные простые числа» [9]. Она мне показалась интересной, так что я попробовала решить и отослала решение Международному конгрессу математиков. Если получилось правильно, то мне скинут немного мелочи.

— Правда? Я не до конца понимаю, но звучит круто.

— Да не особо… — лицо Сумирэ прояснилось, будто она что-то вспомнила. — Ох, чуть не забыла: вчера или позавчера заглядывал Сёма.

От удивления Рентаро аж подскочил — спинка его стула пронзительно скрипнула.

— Правда?! Но почему?! Чем он вообще занят?

— Спокойно, спокойно. Вот, выпей.

Ароматный кофе в чашке, которую поставили перед ним на стол, вернул Рентаро спокойствие. Он уселся обратно на стул.

— Вообще-то он тебя искал, но я сказала, что ты давно не заходил, и он просто молча ушёл, даже не дослушав. Он всё ещё неразговорчив… И не умеет слушать других. Совсем не изменился.

— Значит, Сёма… — Рентаро положил руку на подбородок и задумался.

— Братик, а кто этот Сёма? — скромно спросили рядом.

— М? А, ну да, ты же не знаешь. Слышала от Кисары о стиле Тендо?

— О стиле Тендо? О Тендо-баттодзюцу Председателя и о твоём первом дане в Тендо-сентодзюцу?

Рентаро кивнул.

— Так вот, его зовут Сёма Нагисава. Он мой сэмпай, и у него уже восьмой дан… Он — лучший ученик из тех, кто знает боевое искусство Тендо. Эх, воспоминания…

— Значит, уважаешь его?

Рентаро удивлённо взглянул на Тину и снова задумался: положил руку на подбородок и попытался подобрать правильные слова.

— Думаю… можно и так сказать. Он был очень силён, ни разу мне не удавалось одолеть его. Сукекиё Тендо даже думал сделать Сёму своим помощником, но однажды он вдруг ни с того ни с сего просто ушёл из додзё и так и не вернулся. Помню, все тогда очень огорчились… Нет, даже больше: я чувствовал себя преданным… Да, знаешь, до того, как ты спросила, я и не задумывался, но, пожалуй, да, я и вправду уважал его.

Разговор оборвался, и ему на смену пришла неловкая тишина — Рентаро нарочито громко прихлебнул кофе. Тот оказался на удивление крепким. И зачем Рентаро понадобился Сёме?

Тина повернулась к Сумирэ и заискивающе посмотрела на неё.

— Могу я вас кое о чём попросить?

— О чём?

— Об обслуживании «Шенфилда»…

Сумирэ, похоже, сразу всё поняла и небрежно помахала.

— Если Эйн сумел, то и я справлюсь. Всё равно приходится следить за искусственной рукой Рентаро, так что всё нормально.

Тина низко поклонилась, но, похоже, хотела сказать что-то ещё. Рентаро украдкой заглянул ей в лицо.

— Тина, говори всё, что считаешь нужным. Если ты и дальше будешь работать с нами, то, пожалуйста, не нужно ничего скрывать, — Рентаро пытался говорить так спокойно, как только мог. Похоже, у него получилось: Тина выпрямилась, подняла голову и по очереди посмотрела сначала на Сумирэ, а потом на Рентаро.

— За мной скоро придёт преследователь.

Сумирэ скрестила руки на груди и откинулась глубоко в кресле — аж спинка заскрипела.

— От Эйна?

— Да.

— Но он ведь так и не показался, — вмешался Рентаро.

Тина покачала головой.

— И всё же я думаю, он ужасно спешит. Профессору и в голову не могло прийти, что я сдамся врагу, а не самоубьюсь… Когда Эйн закончит с приготовлениями, всё пойдёт иначе. Профессор обожает преданность и ненавидит предателей. Стоит ему узнать, что я живу в Токио мирной жизнью, и он точно придёт за мной.

— Погоди-ка, но как?

Тина одновременно была Проклятым ребёнком и механизированным солдатом американской программы «Некст» — аналога японского «Проекта нового человечества». Сила Тины была почти безгранична — Рентаро испытал это на себе. Да Рэнд просто кретин, если думает, что можно вот так просто прийти за ней! Если только не…

— А что, если есть и другие инициаторы, принадлежащие «Нексту»?

— Другие?! — Сумирэ побледнела, но Тина лишь тяжело кивнула.

— Я знаю ещё пятерых. Их всех создали уже после меня. Я — первый «гибрид» профессора.

— «Гибрид»?

— Инициатор со способностями механизированного солдата. Профессор добывал данные о других Проклятых детях… Остальные девочки точно не слабее меня, а то и сильнее, — Тина на секунду остановилась и посмотрела прямо в глаза Рентаро. — Сотый уровень, «Дикообраз» Эшли Спрингстин. Девяносто пятый, «Комета» Ирэн Спенсер. Восемьдесят восьмой, «Гадюка» Фэй Кронмиллер. Семидесятый, «Кровавая речка» Луиза Желязны. И двадцать первый уровень, «Плутон» Рита Солсбери. Рита, лидер группы, лучше меня во всём.

Послушаешь такое, и сразу мурашки бегут по коже. В своём стремлении создать суперсолдата, равно как и в безумии, Эйн Рэнд зашёл намного дальше Сумирэ.

— Уверена, вы уже слышали об этом, но инициаторы и активаторы уровнем выше сотни получают особые позывные. Я раньше была «Безмолвной убийцей», — добавила Тина.

— «Безмолвная убийца», — пробормотал Рентаро.

Если все эти девочки придут вместе, то от Токио вряд ли что-то останется. Да ещё и у одной из них двадцать первый уровень… Рентаро нечего ей противопоставить.

Рентаро косо посмотрел на Тину и вдруг почувствовал боль в сердце: а что, если у неё были друзья среди тех девочек? Судя по её мрачному выражению, похоже на то.

Сумирэ прищурилась — хотя её глаз всё равно было почти не видно из-за чёлки.

— О чём задумалась? — спросила доктор.

— Может, мне стоит уйти из агентства? От меня будут только проблемы, — покачала головой Тина. — Один раз я уже умерла. И я не хочу доставлять проблем тем, кому обязана второй жизнью: председателю Тендо, Энджу и братику.

Рентаро вдруг встретился взглядом с Сумирэ.

— Дурочка.

— А ты умом не блещешь, да? — произнесли они одновременно.

— А? — Тина так и застыла с раскрытым ртом.

Рентаро встал и остановился перед ней, а затем взъерошил ей волосы.

— Мы с Кисарой и Энджу не такие уж и слабые. Не нужно о нас беспокоиться. Ты ведь ещё ребёнок. Не грузи себя.

Внезапно Сумирэ показала пальцем на Рентаро и оскалилась.

— Позволь мне, Тина, перевести слова Рентаро. «Ты — важная часть плана по созданию лоли-гарема, поэтому я тебя не отдам. Кстати, у девочек очень вкусные бока, ням-ням-ням»… Да, именно это он и хотел сказать.

Тина сочувственно взглянула на Рентаро.

— Почему тебе так нравятся девочки?

— Только не говори, что поверила доктору! — вскричал Рентаро.

Сумирэ расхохоталась и схватилась за живот — Рентаро оставалось лишь выжигать в ней дыру взглядом.

— Ох, чёрт… — вздохнул он и усиленно зачесал в затылке. — Тина, у меня к тебе вопрос. Скажи, ты ведь не плохо относишься к агентству Тендо?

Тина замотала головой из стороны в сторону так сильно, что Рентаро испугался: как бы шею не свернула.

— И ты не собираешься уходить от нас?

Тина снова замотала головой.

Рентаро закрыл глаза и выдохнул.

— Значит, проблем нет. Мы с Кисарой во всём разберёмся, а ты лучше займись домашкой… или чем ты обычно занята?

Рентаро открыл один глаз — посмотреть на реакцию Тины. Судя по всему, она ещё сомневалась. Тогда он осторожно взял её за плечи и вкрадчиво, очень медленно, чуть ли не по слогам произнес:

— Не вол-нуй-ся. Я то-же ста-ну силь-нее.

Похоже это сработало: Тина улыбнулась и, чуть смущаясь, кивнула, а ещё секунду спустя поклонилась.

— Вы очень добры. Спасибо, что заботитесь обо мне.

Рентаро быстро переглянулся с Сумирэ. Значит, пока можно расслабиться. Удивительно, насколько Тина была послушнее Энджу. Впрочем, именно это Рентаро и нравилось.

— Прости, Тина, но ты не могла бы оставить нас с Рентаро на минутку? Нам нужно поболтать о кое-чём взрослом, — Сумирэ развела руками.

Взгляд Тины забегал, и Рентаро коротко кивнул ей.

— Сможешь сама добраться до Кисары? — спросил он.

— Да, хорошо.

Они обменялись ещё парой слов, у выхода Тина опять обернулась, поклонилась и только тогда ушла. Рентаро проводил её взглядом.

— А она хорошая, — начала Сумирэ.

— Ага. Её решила взять Кисара, а она разбирается в людях.

Сумирэ поставила локти на стол и положила подбородок на руки.

— У тебя отлично получается набирать лолей в команду, — ухмыльнулась она.

Ну конечно, она же не могла сказать иначе.

Сумирэ поставила указательный палец на стол и начала крутить им.

— А вот на самом деле, Рентаро, чувствуешь какое-нибудь сексуальное влечение к Энджу или Тине?

— Да хватит уже! Им же всего десять! — огрызнулся Рентаро.

— Ты судишь по внешности, — Сумирэ не отрываясь смотрела прямо на парня. Видимо, она не шутила.

Рентаро резко отвёл взгляд и почесал в затылке.

— Ну, думаю, они милые… Иногда при виде них у меня замирает сердце… Это хотела услышать?

— Рада слышать честный ответ. Кстати, Рентаро, знаешь одну сказку?

«Сказку?»

Сумирэ положила ногу на ногу, склонила голову на бок и начала разглядывать потолок — хотя по её глазам казалось, что она смотрела намного, намного дальше.

— Жил однажды кит. Он был таким большим, что ни с кем не мог подружиться. Он всё плавал и плавал по океану в одиночестве, пока вдруг не увидел другого кита — на самом же деле это была подлодка — и полюбил её.

— Подлодку?

— Ага. Подлодка пыталась отогнать кита, но он так привязался к ней, что никак не хотел уплывать. Он всё пытался найти к ней правильный подход.

Рентаро внимательно слушал.

— Но вот наступила война, и на горизонте показался вражеский эсминец. Подлодка стала погружаться и чуть не наткнулась на глубинную бомбу, но кит спас подлодку ценой своей жизни. Вся поверхность моря окрасилась в цвет его крови. Однако он погиб счастливым, потому что смог защитить любимую.

— Что ты пытаешься сказать? — Рентаро выждал секунду перед тем, как спросить.

— Киты и подлодки — вещи разные, Рентаро. Когда они встречаются, счастливого финала не жди.

— Энджу — человек. Она человек, такой же, как мы с тобой.

— Понимаю. Но и ты пойми, что люди с этой же точкой зрения в меньшинстве. Поэтому, может, не стоит кричать об этом на каждом углу?

Рентаро медленно покачал головой.

— Ты просишь о невозможном. Я не представляю жизни без Энджу и Тины.

— Но однажды они сорвутся и разлетятся, словно листья с засохшего дерева. Их жизнь не продлится долго.

Рентаро стиснул зубы и отвёл взгляд от Сумирэ.

— Я понимаю это, док. Я поговорю об этом с Энджу. Но пожалуйста, только не сейчас. Я и без того не знаю, как подобрать слова…

— Вообще-то сообщить им об этом — задача доктора…

— Пожалуйста, не нужно. Лучше я сам.

Сумирэ пожала плечами.

— Что ж, если так хочешь, настаивать не буду. Кстати, Рентаро, слышал, что Проклятых детей можно скрещивать с обычными людьми?

— В теории?..

— Нет, на практике.

— Что… В смысле?

— Слышал когда-нибудь о детских свадьбах? Это практикуют во многих странах.

— Но ведь по закону… — в любом случае во всех цивилизованных странах должен быть запрет на подобное.

— Закон? Ты о чём? В Центральной Азии, например, стоит только девушке выйти на улицу, как она считается нечистой. Кто на такой женится? Потому-то родители часто тайно выдают дочерей замуж — а те даже не понимают, что произошло. Да и, согласно книге рекордов Гиннеса, самой молодой матери было всего пять, так что неудивительно, если у кого-то из Проклятых детей уже есть сын или дочь.

— Думаешь, Проклятые дети не стали бы сопротивляться? Вряд ли кому-то такое будет приятно. Я имею в виду, выходить непонятно за кого. К тому же девочки — часть Нового поколения, их силы во много раз превосходят человеческие. Если им вдруг что-то не понравится, они точно смогут отбиться.

Сумирэ переложила одну ногу на другую.

— Знаешь, как дрессируют слонов?

— Слонов? Нет…

— Пока они ещё не выросли, их ноги связывают прочной цепью и крепят к стенке. Слон будет вырываться и трубить, но у него ничего не выйдет. В конце концов, слон сдастся. Когда слон понимает, что ему не быть свободным, цель достигнута. Даже когда он вырастет и станет сильнее, если к его ноге будет привязана хоть тонкая ниточка, слон не будет сопротивляться.

Рентаро вдруг заметил себя в ростовом зеркале — оно стояло неподалеку, в стороне. Оттуда на Рентаро со страшным прищуром смотрел кто-то жуткий.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Проклятые дети что эти слоны. К сожалению, твоё предположение о том, что Дети будут отбиваться, не более чем наивная детская мечта. В странах, где у женщин и без того мало прав, Проклятым детям особенно тяжело. Их не считают за людей, они — товар. И они становятся отличными игрушками для извращенцев.

— Хватит.

— Нет, не хватит. Я этого ещё не говорила, но я ненавижу людей вроде тебя. Тех, кто не способен адекватно смотреть на мир. Видел когда-нибудь, как гниющее тело Проклятого ребёнка восьми лет, всё в шрамах, висит на верёвке, а вокруг него кружатся мухи? Видел, как на смелом лице Ребёнка шести лет застыла боль агонии после того, как её изнасиловали и вывернули наружу все внутренности? Видел, как… — её прервал стеклянный звон, он мигом разлетелся по всему моргу.

Ноющая боль впилась в левую руку Рентаро — он повернулся посмотреть на ладонь, и понял, что разбил то самое зеркало. Из руки торчали осколки, и кровь медленно капала на керамическую плитку пола.

— Хватит! Прекрати!

— Рентаро, ты знаешь, что Проклятые дети и за пределами Токио живут несладко. Тебе не разобраться со всеми проблемами. Нынешняя волна ненависти к Детям вполне закономерна — у всего есть причина и следствие.

Рентаро наконец понял, что пыталась донести Сумирэ.

— Хочешь сказать, что в других странах инициаторам гораздо хуже, так что Энджу и Тине никак не помочь?

— В целом это так, хотя ты упростил мою мысль. Но это же ты: наверняка беспокоишься о какой-то ерунде или снова думаешь о чём-то неимоверно тупом.

— Знаешь, что? Я ненавижу людей — таких, как ты! — не способных на сочувствие!

— Ты слаб, Рентаро. Хочешь изменить мир? Тогда тебе не стоило сбегать из семьи Тендо.

— Я… — неужели Рентаро ошибался? Нужные слова всё никак не приходили на ум, его дыхание участилось. Он покачал головой, закрыл глаза и постарался успокоиться, попутно пытаясь придумать, что бы ответить Сумирэ.

— Тогда я убью всех гастрей. Убью как Гроб, сделаю это вместо политиков, — наконец выдал Рентаро. — Не может быть, чтобы остался только один способ изменить мир, верно? Без помощи Гробов самолёты не могут летать, а суда — плавать. Но ведь Токийская зона очень маленькая. Поэтому я хочу дать Энджу возможность своими глазами увидеть мир. Док, ради Энджу я изменю мир. Поэтому я убью их всех. И всех гастрей пятой стадии тоже.

Сумирэ застыла — её рот так и остался чуть приоткрытым. Секунду спустя она пришла в себя, подняла взгляд к потолку, хлопнула себя по лбу и рассмеялась.

— Вот так, значит? «Всех гастрей пятой стадии»? Ну, тогда я проиграла. Сможешь ты это сделать или нет — не знаю, но сказано хорошо, — Сумирэ прекратила смеяться, откинулась на спинку и с улыбкой посмотрела на Рентаро. — Ты не такой, как я, ты другой. Ты такой светлый, что это ослепляет.

— Неправда, док, ты…

Сумирэ медленно покачала головой.

— Нет, я не хорошая. Стоит людям подумать, что они знают что-то достаточно хорошо, как они перестают обращать внимание на то, что действительно важно. Моё место — в этом подвале. Снаружи мне нечего делать.

Рентаро на нашёлся с ответом.

— Рентаро, знаешь, что самое красивое во Вселенной?

— Нет… Что?

— Для буддистов это священный цветок лотоса — «рен». Другими словами, это ты, Рентаро. Это твоя душа.

В груди Рентаро что-то сжалось, и он поднял взгляд на Сумирэ, не в силах ответить. Наверное, это лучшая похвала, какую только можно услышать от вечно болтающей загадками Сумирэ.

— Док…

Сумирэ встала и развела руками.

— Ладно, я кое-что должна показать тебе.

«А вот и оно», — подумал Рентаро и напрягся. Всё-таки Рентаро пришёл сюда не для того, чтобы познакомить Тину и Сумирэ.

В прошлом месяце во время покушения на Сейтенши он сумел одолеть снайпера и спас Сейтенши. Тогда его ИА-ранг повысили до трёхсотого и выдали ключ доступа пятого уровня. Это, конечно, далеко от двенадцатого — его выдают только ребятам из ТОП-10, но и на пятом уровне может оказаться полезная информация о его родителях или о войне с гастреями. Поиск этой информации Рентаро доверил Сумирэ.

Интересно, а может Сумирэ специально провоцировала его? Пыталась подготовить? Она ведь вечно делает всё наперекосяк.

Ладони Рентаро вдруг вспотели, и он вытер их о брюки. Волосы на голове встали дыбом.

Сумирэ достала из верхнего ящика диск, вставила в компьютер и включила удалённое управление — беспроводной проектор тут же подал пустое изображение на экран на стене. Сумирэ часто им пользовалась, потому что любила фильмы.

Сумирэ начала что-то печатать на компьютере, но вдруг остановилась и украдкой посмотрела на Рентаро. Она засмеялась.

— Даже не знаю, стоит ли на облако заливать… Там такие данные… Могут напугать.

Рентаро задержал дыхание. Он уже не мог дождаться, когда Сумирэ закончит.

— Во-первых, вот это.

На экране вдруг появился мелкий текст — Рентаро пришлось наклониться вперёд, чтобы разобрать написанное. Похоже, это были данные десятилетней давности.

Рентаро вчитался и нахмурился: почти всё, что касалось войны с гастреями, было замазано чёрным. Парень одолжил мышку у Сумирэ и кликнул по чёрному — раздался звук ошибки, а за ним последовало оповещение: «Несоответствующий ключ доступа».

— Видишь?

— Ага… — кивнул Рентаро и упёрся взглядом в таблицу — она была там же на экране. Такие Рентаро встречал в учебниках истории, но с одной лишь разницей — в тех не было чёрных полос. Значит, этих данных нигде в общем доступе не найти.

В учебниках, по которым преподавали в школе Магата, войне с гастреями посвящалось удивительно мало места — всего-то несколько страничек. Рентаро слышал, что во время войны и после потерялась куча документов и данных. Да и неудивительно, ведь многие центры по сбору данных попросту исчезли. По крайней мере, учителя так говорили.

Когда Рентаро впервые услышал эту историю, то мысленно согласился с ней. Ведь тогда, десять лет назад, в две тысячи двадцать первом, от всего населения в почти восемь миллиардов осталось лишь десять процентов.

Однако…

Рентаро всё не отрывал взгляд от оповещения и вдруг в раздражении топнул ногой. Он всё понял. Выходит, стоит ему получить нужный ключ, и он узнает правду? Значит, слова о потере информации — всего лишь ложь. Но зачем правительству скрывать правду о войне? Или же… неужели то, что там скрыто, лучше вообще не показывать?

— Рентаро, взгляни сюда, — Сумирэ подошла к экрану и указкой показала на что-то с краю.

Рентаро вгляделся, дважды кликнул курсором по затемнённым словам — они увеличились, затемнение пропало, и проступили красные буквы. Видимо, здесь его ключ доступа всё-таки подходит.

Он пробежался взглядом по строкам: в основном там была история войны. Ещё рассказывалось о первой и второй битвах за Канто — тогда Силы самообороны столкнулись с целыми армиями гастрей; описывался недавний случай с охотой на лис — тогда всю Токийскую зону охватила эпидемия; присутствовала краткая сводка об атаке бабочки Морфо — её яд вызывал массовые галлюцинации, из-за чего бой с ней называли «самым красивым»; было здесь место и для теракта Кагетанэ Хируко — да, такое не забывается.

Дальше описывались военные разработки: проект «Дорога в небеса» и «Проект нового человечества» — большинство из живущих в Токио думали, что это лишь очередная городская легенда. Рентаро перешёл на страницу, отведённую под «Проект нового человечества», но не нашёл там ничего интересного.

«Ожидаемо», — заключил Рентаро и скрестил руки.

Хотя, если ему захочется узнать побольше о «Проекте», проще спросить у девушки, что стоит прямо рядом с ним, чем собирать информацию по крохам где-то в глубинах сети.

Рентаро постарался запомнить всё увиденное, и сердце его забилось чаще.

— Проблема кроется здесь, — если бы не Сумирэ, Рентаро наверняка бы упустил эти слова.

Рентаро прочёл строку и застыл с широко раскрытыми глазами.

— Н-ного числа н-ного месяца две тысячи двадцать первого года была уничтожена деревня Семи звёзд.

Рентаро всё ещё не мог пошевелиться, в горле у него пересохло.

— Док… Неужели деревня Семи звёзд?..

Сумирэ тяжело кивнула. Им обоим было знакомо это имя.

«Наследие семи звёзд» — ключевая деталь теракта Кагетанэ Хируко. Даже Кикунодзё Тендо тогда не смог выяснить, как «наследие» было связано со «Скорпион».

Дюралиевый чемодан с «наследием семи звёзд» был в том сломанном трицикле…

Что-то подсказывало, нет, кричало Рентаро, что ему лучше забыть об этом и никогда не вспоминать. Парень был уверен, стоит ему узнать правду, и он уже не сможет её забыть.

— Странно, но это единственное упоминание деревни Семи звёзд. Я поискала на онлайн-картах, но, похоже, её отовсюду стёрли. Но всё-таки я разыскала её, — Сумирэ бросила на стол перед Рентаро толстый атлас — карты в нём были жутко потрёпанными, некоторые почти выцвели, но всё-таки Рентаро смог разобрать слова на обложке: «Атлас Японии. 2020». Всего за год до войны.

Рентаро трясущимися руками раскрыл книгу. Сумирэ отметила нужную страницу и место на карте, так что искать ему не пришлось.

Деревня Семи звёзд находилась на севере бывшей префектуры Нагано, недалеко от границы с Тоямой, у подножия трёхкиллометрового горного хребта Хида. Но теперь там, конечно, сплошь Неизведанные территории, так что без подготовки туда соваться не стоит. Но всё-таки Рентаро крепко запомнил местоположение деревни.

— И ещё кое-что: видео. Оно ко мне попало совершенно удивительным образом, — Сумирэ оторвалась от компьютера и взглянула на Рентаро. — Какой-то чинуша случайно залил его в Интернет — конечно, это сразу заметили и удалили, но в кэше видео сохранилось. Файл был повреждён, но я кое-как его восстановила, хоть и получилось так себе. А вообще, для него нужен ключ десятого уровня.

— Десятого? — если память не изменяет Рентаро, то ключ десятого уровня дают первым тридцати Гробам.

Сумирэ всё не отводила взгляд от Рентаро.

— Видео довольно жёсткое, так что приготовься. Это Арди.

«Арди?»

Рентаро уже открыл было рот, чтобы спросить, но Сумирэ дважды кликнула мышкой, и видео запустилось. Экран внезапно стал чёрным, а звук напоминал дыхание какого-то чудища. Из-за плохого качества оно казалось ещё громче и страшнее. Рентаро почти чувствовал, как смердит жуткое дыхание.

Похоже, видео записывали на какую-то любительскую камеру, ещё и оператор никак не мог удержать её ровно.

Рентаро облизнул верхнюю губу. Он всё ещё не решил, вправду ли он хочет увидеть то, что появится на экране, или, может, ему лучше уйти? Но вдруг чёрный фон сменила картинка, и Рентаро застыл, не в силах пошевелиться.

На операционном столе лежало нечто и огромным правым глазом смотрело прямо в камеру. Нечто было всё в бинтах, и если бы не похожие на человеческие очертания, Рентаро так бы и не понял бы, что это.

Левое плечо существа казалось громадным, когда сама рука — совсем тонкой, словно бы плечо высосало из неё все соки. Из правого бедра торчала неловкая третья нога. Грудина сильно выпирала вперёд. Но что смотрелось ещё страшнее, так это лицо: вздутый и красный правый глаз оттеснял нос и левый глаз, из открытого рта торчали жёлтые зубы и стекала слюна — так много, что на столе образовалась лужица. Из рук, ног и даже глаза тянулись длинные медицинские трубки.

Рентаро вдруг почувствовал слабость в ногах и опёрся руками на стол, чтобы не упасть, но задел какие-то пробирки — те с грохотом полетели на пол.

— Рентаро, ты в порядке? — Сумирэ подошла к нему и мягко придержала за плечи.

У Рентаро разболелся правый глаз, но всё-таки он вновь повернулся к экрану. Судя по выпирающей груди, на операционном столе лежала женщина. А ещё Рентаро сначала не заметил подписи «Дьявольский вирус» в углу экрана.

Чудище всё пялилось на оператора, а тот обошёл стол, показал нечто спереди и выключил камеру.

«Даже минуты не прошло…» — но для Рентаро это мгновение тянулось целую вечность. Рентаро потёр плечи и ощутил подступившую тошноту.

— Док, что это?..

— Без понятия, — покачала головой Сумирэ, — но видео называется «Арди», так что это, наверное, Арди.

— Арди?..

Из-за того, что тело чудища было целиком стянуто бинтами, Рентаро не видел цвета кожи… Да что там, он даже не сразу понял, что перед ним человек! Из видимого были только операционный стол и устройства вокруг него. Сверху на стол лился белый цвет, так что Рентаро предположил, что это — операционная. Хотя теперь он уже ни в чём не был уверен.

— Думаю, Арди — кодовое имя. Возможно, производное от «ардипитек рамидус». Слышал, что наши предки пришли из Африки?

— Нет… «Наши» — в смысле японцев?

— Нет, не только японцев, но и остальных азиатов, европейцев и американцев. Десять лет назад население почти достигло восьми миллиардов, и тогда же учёные выяснили, что всё человечество происходит лишь от одной женщины, что жила в Африке. Это поняли по митохондриальной ДНК — она передаётся только по материнской линии.

— Только по материнской… Думаешь, это связано с тем, что все Проклятые дети — девочки?

— Не знаю. Но эту женщину, митохондриальная ДНК которой передалась всему человечеству, назвали митохондриальной Евой, как в Библии. Но вернёмся чуть назад. Самая древняя найденная окаменелость принадлежала рамидусу, или Арди, — она насчитывает чуть больше четырёх миллионов лет. Арди и митохондриальная Ева — не одно и то же, но их обеих называют «первой женщиной». Хотя их возраст сложно определить.

— «Первой женщиной»?.. Док, я спрашиваю: что там было?!

Сумирэ кивнула.

— Её глаза были красными, так что, наверное, первая гастрея.

Силы вдруг оставили Рентаро, и он плюхнулся в кресло. Столько всего нужно обдумать! Но он ещё должен кое-что спросить у Сумирэ:

— Док, там вроде подпись была, в правом нижнем углу. Кажется «дьявольский вирус»? Но это ведь вирус гастреи?

— Ну, в общем, да.

— Но откуда тогда подпись «дьявольский вирус»?

Пришёл черёд Сумирэ задуматься и она склонила голову набок.

— Потому что он превращает больного в «дьявола»?

— Тогда почему не назвать его «демонический вирус»? Нет, погоди, тут что-то не так… — Рентаро опёрся подбородком на руку. Мысли роились у него в голове. — Почему мир знает его именно как «вирус гастреи»? Как «дьявол» превратился в «гастрею»?

— А должна быть причина? — Сумирэ всё не могла понять, к чему он клонит. — Думаю, это обычное дело: какие-то названия приживаются, а другие — исчезают, — видимо «дьявольский вирус» не вызывал у неё никаких сомнений.

Чем больше Рентаро задумывался, тем меньше уверенности у него оставалось.

«Но почему? Как так получилось, что…» — его мысли прервал звонок телефона. Звонила Кисара.

— Видел новости? — её голос, хоть и напряжённый, был как глоток свежего воздуха для Рентаро. Она будто вытащила его на поверхность из самого ада. Но чувство это продлилось недолго.

— Сатоми, началось, — продолжила Кисара. — Видно белеющий монолит. Похоже, это уже не скрыть.

— Док, включи телик, — пробормотал Рентаро, не отрывая телефон от уха.

Сумирэ быстро переключила что-то на компьютере, и на экране появился последний репортаж. Даже не пришлось менять канал — все говорили об одном и том же.

Репортаж снимали прямо с вертолёта, и девушка-репортёр изо всех сил пыталась перекричать шум его пропеллеров. Слышно её было плохо, но всё было понятно и без слов.

По всему тридцать второму монолиту растеклось белое пятно — результат трудов «Альдебаран». Такое сложно не увидеть даже издалека.

Ракурс сменился, и теперь на экране показывали Неизведанную территорию — ближайший лес кишел гастреями. Среди них были и наземные, и летающие, всевозможных форм и размеров. Их собралось около тысячи. Кажется, они заметили вертолёт и разом зарычали: их рык был полон ненависти.

Вдруг видеозапись прервалась, и на экране появилась новостная студия — уже прямой эфир. Впрочем, в верхней части экрана было ещё кое-что: большая полоска, озаглавленная «Памяти», а дальше — чьи-то имена и фотографии. Не вернулись, значит…

«Всё население Токийской зоны в панике, все ждут: что скажет правительство?»

Ещё ничего не началось, но на экране уже пестрел заголовок «Третья битва за Канто».

Сумирэ до всех новостей ещё не знала, что происходит. Она так и застыла с широко распахнутыми глазами.

Они уже давно выключили телевизор, но перед глазами Рентаро всё ещё стояла одна и та же картинка: запрокинутые головы гастрей и ужасающий рёв.

«Зачем вы убиваете нас? Ненавидите нас?»

Рентаро наконец выдохнул.

До крушения монолита оставалось четыре дня. Нужно как можно скорее собраться.

— Рентаро, так пойдёт? — с молотком в руке Энджу склонилась над колышком и весело помахала Рентаро.

— Ещё чуть-чуть.

— Поняла! — с пугающим энтузиазмом Энджу ещё раз треснула по каждому колышку.

Не отводя глаз от Энджу — как бы не натворила чего! — Рентаро крест-накрест вдел жерди, после чего девочка тоже закончила. Они вместе кое-как поставили двухместную палатку — та с хлопком развернулась.

— Ура, ура! Здорово, Рентаро! — запрыгала Энджу, а вместе с ней и её хвостики.

Рентаро поднял взгляд: солнце было в самом зените и нещадно жарило, со лба ручьями струился пот. Парень перевёл взгляд на потрёпанную палатку: вся в швах и заплатках, сшитая из тяжёлой парусины (а ведь на дворе две тысячи тридцать первый!) она вызывала лишь жалость.

Зато вот по соседству с ними расположились огромные военные шатры на восемь квадратов, а чуть дальше — полевой штаб из новейшего гортекса [10]. По сравнению с казёнными палатками, которые активаторы одолжили у Сил самообороны, палатка Рентаро и Энджу выглядела особенно жалко, хотя им ещё повезло, что ткань до сих пор не поела моль.

Они были в Токийской зоне, в сороковом районе. Отсюда до монолита ещё десять километров, но уже сейчас казалось, что он заслоняет собой небо. Здесь и расположились команды Гробов.

Рентаро вздохнул. Причина, по которой им не выдали казённую палатку, оказалась очень банальной и даже очевидной: они не считались сформированным отрядом. Регистрационный офис, куда Рентаро ходил утром, на самом деле оказался полуоткрытым шатром, похожим на те, что устанавливают во время спортивных состязаний. Рентаро с ребятами тогда ещё были в хорошем настроении, но их быстро спустили с небес на землю одним метким «отказано».

Оказалось, что наименьшим формированием Гробом считается отряд из шести человек под командованием помощника. Да, никак не меньше шести, но даже с агентством Катагири Рентаро нужна была ещё одна пара, а иначе они рисковали остаться без снабжения. К тому же к сражению допускались только сформированные отряды.

Рентаро уже прикинул, что Тина вряд ли сможет присоединиться к ним — всё-таки у неё условный срок. От Кисары тоже ничего ждать не стоит, ведь у неё проблемы с почками.

Дошло до того, что Рентаро с ужасом представил себе картину, как оправдывается перед Сейтенши:

«Простите, я не сумел разыскать других Гробов».

Даже устанавливая палатку, Рентаро всё ещё был на взводе и покачивался из стороны в сторону. Нужна ещё одна пара. И как можно скорее.

Он повернулся к Энджу.

— Давай сложим вещи и пройдёмся по лагерю?

— Идём набирать? — глаза Энджу заблестели, и Рентаро невольно поморщился.

— Знаешь, это не то чтобы очень весело.

— Значит, я сделаю так, что будет весело!

«Сдаюсь». Видимо, спорить с ней бесполезно.

Энджу сразу рванула вперёд. Порой она оборачивалась и подгоняла его со словами «Ну давай же, Рентаро!»

А тому только и оставалось, что качать головой и нехотя плестись по лагерю. Сороковой район, где они остановились, соседствовал с тридцать девятым, домом Энджу. Так что неудивительно, что здесь везде царило запустение. По крайней мере, пока не разбили свой лагерь военные.

И чем ближе Рентаро приближался к центру лагеря, тем сильнее чувствовались пары спирта: на улице день, а активаторы уже во всю прикладывались к бутылке и порой переругивались.

Кроме алкоголя в воздухе стоял крепкий запах пороха. Сквозь громкие голоса изредка прорывались хлопки выстрелов: неподалёку один оружейник развернул лавку и охотно давал Гробам опробовать оружие.

Здесь же поблизости стояли лавки с едой и напитками, выступали какие-то артисты, оформляли кредиты. Своими размерами все эти лавочки были не больше фестивальных, хотя продавцы ничем не смахивали на уличных торговцев.

На главной улице было не протолкнуться, поэтому Рентаро поспешил взять Энджу за руку и прорваться к обочине. Там он нашёл прекрасное местечко между палаткой оружейника и лавкой предсказательницы, наконец ослабил галстук и устало поглядел в небо. Солнце всё ещё стояло высоко, отовсюду слышалось стрекотание цикад. Рентаро было до смерти жарко — казалось, что его заживо варят в котле. А всё чёрная форма, из-за которой жарче обычного.

— Господи, как же их много… Аж тошнит.

— А мне нравится, — вставила Энджу. — Мы как будто на фестивале.

— На фестивале? Ты хоть понимаешь, что на кону — судьба Токио?

Вдруг кто-то совсем рядом засмеялся. Оказалось, что предсказательница: на ней был большой жаркий плащ, похожий на чадру, и он покрывал весь рот; на руках женщины висело множество украшений. Перед ней лежал стеклянный шар.

— Ой, простите. А ваша инициатор не унывает, да? — спросила она высоким и чистым голосом. Кажется, гадалка была молода.

Рентаро какое-то время задумчиво рассматривал снующих туда-сюда людей — примерно так же сновали его мысли в голове. Наконец он решился спросить:

— Как вы остаётесь такой спокойной? Вы разве не думали убежать куда-нибудь?

Вчера многое произошло. Во-первых, пресс-секретарь Сейтенши официально выступил с докладом о дальнейших действиях. Ответ общественности не заставил себя ждать, хотя и не стал чем-то неожиданным.

Подземные убежища к тому времени уже вполне подготовили, а счастливчиков компьютер выбрал случайно — их уведомили в тот же день. Но наибольшую проблему составляла не треть счастливчиков, а оставшиеся две трети населения. Понятное дело, они тут же излили своё негодование на Сейтенши. Но когда они узнали, что и Проклятых детей включили в эту треть, многие просто с ума посходили. Они обрушились на Сейтенши с критикой, стали организовывать демонстрации и митинги, а особо активные группы даже заявили, что компьютер допустил ошибку и требовали повторного отбора. Были и экстремисты, решившие перебить отобранных Детей, чтобы освободить ещё места.

По мнению Рентаро, именно они представляли наибольшую угрозу: ведь когда они поймут, что убив всех Детей, не освободят достаточно мест для себя, запросто переключатся на гражданских.

Но среди недовольных были и сообразительные — сразу же после пресс-конференции они поскупали авиабилеты в зоны Осака и Сендай. Авиакомпании тоже в стороне не остались: резко задрали цены на билеты, и теперь продавали их на полулегальных аукционах, а отчаявшиеся тратили на это последние сбережения. А ведь правительство официально поддержало идею эвакуацию в другие зоны.

Токио охватила паника. Стоит правительству выпустить из виду хоть мелочь, и всё погрузится в хаос. Полиция и добровольцы перестанут справляться.

На Сейтенши хлынул нескончаемый поток критики: её обличали во лжи, некомпетентности, а кто-то распускал грязные слухи.

Рентаро какое-то время жил в семье Тендо — старик хотел сделать из него политика, так что парню показалось, что ответ правительницы на критику получился вполне достойным: после доклада на пресс-конференции, где она описала худший вариант событий, Сейтенши представила и оптимистичный сценарий.

Ещё она заявила, что теперь готовится замена тридцать второму монолиту, и закончат они через три дня после его обрушения, и вместе с этим представили план работ. Эти три дня Токийская зона будет под защитой достаточно опытных Сил самообороны, которые уже показали себя во второй битве за Канто, а служащие гражданской обороны будут у них на подмоге.

Выступление оказалось успешным и чуть снизило панику. Сейтенши как и всегда показала себя отличным оратором — Рентаро не сомневался, что она долго оттачивала речь. Даже удивительно, как она успела всего за несколько дней.

Впрочем, СМИ не уставали распекать Сейтенши, но той, кажется, было всё равно. Рентаро даже представил, что если бы кто-то плюнул в неё, она бы и не шелохнулась. Но при всей силе Сейтенши у неё была одна слабость: она не могла стоять равнодушной, когда видела чужие страдания.

«Не хочу больше такого видеть. Никаких таких ужасов», — из головы Рентаро всё никак не выходили слова Сейтенши. Она произнесла их ещё во время первого покушения. И произнесла не случайно. Если она и вправду ангел, как уже почти уверился Рентаро, то провала их плана просто не выдержит. Ведь тогда погибнут оставшиеся жители Токио.

Правительства остальных зон уже мысленно попрощались с Токийской зоной. На утренних торгах на Токийской бирже акции японских компаний обвалились в цене и больше не поднимались. Видимо, все уже смирились с исчезновением Токио с лица земли и теперь пытались минимизировать убытки.

Короче, хорошего было мало. И вот, несмотря на все заявления Сейтенши, день спустя торговцы преспокойно продают оружие и алкоголь, даже гадалка появилась и предсказывает. И эта картина никак не укладывалась в голове у Рентаро.

Гадалка довольно прищурилась — Рентаро был уверен, что она улыбается.

— Всё просто. Я верю в вашу победу.

Рентаро так и остался стоять с открытым ртом.

— Потому я и пришла сюда погадать: поднимаю настроение Гробам. Конечно, предсказания бывают и плохие, но с сегодняшнего дня я сообщаю только хорошее. Уверена, духи не против. Ох, только никому не говорите, — рассмеялась она.

Рентаро и Энджу встретились взглядами. Энджу улыбнулась, и Рентаро не мог не улыбнуться в ответ.

— Тогда, пожалуйста, погадайте и нам.

— Легко! — предсказательница уткнулась в шар, повращала над ним руками и снова повернулась к ребятам.

— Вы ищите бойцов к себе в команду, верно?

— Как вы узнали? — у Рентаро глаза на лоб полезли.

— Как?..

Рентаро вдруг понял, что она просто слышала весь разговор с Энджу.

— Не волнуйтесь. Уверена, вы соберёте отличную команду. Главное, не сдавайтесь.

— Спасибо. Приятно такое слышать от кого-то ещё.

Гадалка прикрыла рот рукой — кажется, улыбнулась.

— Не за что. Рада помочь.

— А теперь моя очередь! Моя-моя-моя! — Энджу замахала рукой и подвинулась поближе к гадалке. — Я тоже хочу!

— Что бы вы хотели узнать, мисс?

Энджу подбоченилась, выпятила грудь и шумно выдохнула:

— Какой будет моя грудь? Вот бы больше Кисары! Сантиметров сто двадцать хватит.

«Побойся бога!»

— Сто… двадцать?.. — переспросила гадалка — она не сразу нашлась, что ответить, поэтому сначала взглянула на Энджу, а потом перевела взгляд на Рентаро.

Рентаро быстро замотал головой.

«Не смотрите на меня так!»

— Ну… Мечты имеют свойство сбываться, верно? — обнадёжила Энджу гадалка, помолчала секунду и добавила:

— Ох, чуть не забыла! У меня же дела! — после чего торопливо встала, сгребла вещи и убежала.

Зато Энджу вся сияла.

— Слышал, Рентаро? Она сказала, у меня будет сто двадцать! Можешь лапать хоть весь день!

— Эм… Что ж… Я бы не надеялся… Но в первую очередь нам нужны бойцы! Да, бойцы! — Рентаро кое-как сменил тему и похлопал по пню, на котором сидел. Энджу села рядом, посерьёзнела, и они стали наблюдать.

Рентаро хлопнул себя по щекам, чтобы вернуть боевой настрой, и принялся оценивать проходящих мимо инициаторов и активаторов.

Улицу наполнял металлический лязг мечей, щитов и доспехов. В воздухе стояла такая густая пыль, что у ребят мигом пересохло в горле.

И каких только Гробов они ни видели! И в простом камуфляже, и в тактических жилетах и «Молли» [11]; и в европейских латах: в шлемах, кирасах и рукавицах. Оружия тоже было не счесть: от ручных пулемётов «Миними», автоматов «Галиль» и «Магнумов» до алебард, боевых молотов, сабель-шамшир и мечей клэймор, которыми в своё время так гордилась Шотландия. Рентаро и Энджу словно бы попали в колизей, и не просто в колизей, а как раз перед боями.

— Как будто на турнир пришли, да? — ни с того ни с сего брякнула Энджу, сказав то, о чём подумал Рентаро. Она сидела рядом с ним и весело болтала ногами.

Но всех Гробов объединяло одно — у каждого было оружие из чёрного вараниума. И они планировали сразить гастрей всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

— Мы можем звать всех? — спросила Энджу.

— Нет, большинство уже объединились в отряды, — посетовал Рентаро. — Хотя свободные ещё точно есть, наверняка ищут себе отряд.

— И скольких ты хочешь найти? Ещё пару?

Рентаро задумался и остановился взглядом на дороге: по ней как раз медленно пробирался гружёный «Хаммер».

— Да, хороший вопрос… Думаю, всего надо бы пять пар, включая нас.

— Так много?

— Да, и на то есть причины. Вряд ли я смогу нормально командовать многими, а десять человек как раз хватит, чтобы не оставить слепых мест.

— Значит, придётся постараться?

— Да, рассчитываю на тебя.

Прошла пара минут, и Энджу потянула Рентаро за рукав и указала на пару.

— Может, они?

Там, куда показывала Энджу, стояла тяжело бронированная пара Гробов. У инициатора было длинное копьё, а у активатора — штурмовая винтовка от «Найтс» [12]. Но именно их броня сразу привлекла внимание Рентаро.

— Нет, слишком слабые.

— Почему? — удивлённо спросила Энджу.

— Взгляни на них ещё раз. Они целиком в броне, спрятали даже шею, голову, локти и колени. Просто любители выбирают броню потяжелее, ведь боятся пораниться. Но это их и губит. Ты ведь понимаешь?

Энджу серьёзно нахмурилась — так не похоже на неё! — и скрестила руки на груди.

— Инициаторам лучше бы одеваться полегче, чтобы можно было убежать.

— Верно, пятёрка. Для активаторов то же самое. Гастреи всё-таки гораздо сильнее нас: один мощный удар, и никакая броня не спасёт. Так что и нам лучше одеваться полегче.

— Понятно… Значит, кто легче одет, тот и круче? Поняла, поняла… Тогда ищем кого-то похожего на нас, да? — и секунды не прошло, как Энджу снова взбудоражилась. — Нашла, нашла! — и кинулась к ещё одной паре.

Один взгляд на активатора, и Рентаро невольно вздрогнул. Тот был на голову выше Рентаро и нет, не просто легко одет: на нём были только шорты! Хотя нет, ещё была маска. На правом плече он нёс шипастую булаву — вроде тех из всяких фэнтези — и отличался выдающейся мускулатурой. Рентаро даже задумался: неужто схожесть этого мужика с оружейником из «Драгон квест» — просто совпадение?

В отряде Рентаро уже были Катагири, и те не отличались покладистостью, а если к ним присоединится ещё и это чудище, то хорошего точно не жди. Этого типа Рентаро приглашать уж точно не хотел, хотя Энджу всё равно пошла, его не спросив. Но после долгих уговоров тип всё-таки отогнал Энджу, и она, понурившись, вернулась к Рентаро.

— Не хотят…

— В-вот как?.. — с облегчением выдохнул Рентаро, пока Энджу отвернулась и не видела.

Следующие несколько часов они высматривали Гробов посильнее и звали к себе, но, как Рентаро и думал, все отказались. Большинство уже состояли в других отрядах, других не устраивала оплата, а третьи не хотели, чтобы ими командовал подросток.

Даже Энджу, — а та с самого начала подошла к делу решительно — растеряла весь энтузиазм. После третьего отказа с её лица сошла улыбка, после седьмого она чуть не расплакалась, а после десятого впала в апатию.

Постепенно солнце спускалось всё ниже, тени становились всё длиннее, и Рентаро уже решил, что сегодня счастья им не сыскать, но вдруг дело приняло совершенно неожиданный оборот: откуда-то издалека раздался крик, и все в лагере разом остановились. Ещё секунда — и по толпе пошли тревожные перешёптывания.

Рентаро навострил уши в попытке понять, что же произошло.

— Там драка Гробов!

— Похоже, они не знали, с кем связались.

— Идиоты.

Рентаро посмотрел в глаза Энджу и кивнул — через мгновение они уже вместе бежали на крик. Вскоре они столкнулись с другой толпой — люди кругом обступили площадку. Рентаро, извиняясь, прорвался в центр, но увиденное ошарашило его так, что он невольно прикрыл рот.

— Энджу, не подходи! — но крикнул он слишком поздно. Девочка уже стояла рядом с ним и тоже не смела шелохнуться.

«Чёрт!»

Рентаро торопливо подошёл к двум лежащим на земле телам, проверил пульс и посмотрел в зрачки.

Рентаро закрыл глаза. Наконец, он снова открыл их, повернулся к Энджу и покачал головой.

— Ничего уже не поделать. Они мертвы.

Рентаро встал и огляделся. Без всяких преувеличений картина была страшная: повсюду краснели брызги крови, Рентаро видел их даже на палатке в десяти метрах от тел; инициатор лежала сверху на активаторе. Но что хуже — Рентаро и Энджу уже видели этих двоих.

— Рентаро, это ведь та?.. — начала Энджу.

— Да, ты права. Та пара в тяжёлой броне, которых ты хотел позвать к нам.

Похоже, что они были новичками, но Рентаро и подумать не мог, что они так внезапно погибнут в драке, ещё и при такой броне. Но…

Перед смертью глаза активатора остались широко раскрыты, а на лице застыла гримаса ужаса — Рентаро такой ещё никогда не видел.

Запах крови ударил в нос Рентаро, когда он приблизился, чтобы отогнать мух. Он пересилил отвращение и решил ещё раз присмотреться к телам. На активаторе была керамическая защита — на глаз, стандарта три-А-плюс. Но даже при такой броне на животе оказалась длинная горизонтальная рана. Что до инициатора, то его рассекли по диагонали, начиная от шеи. Каким же острым мечом орудовал убийца? Рентаро встал и огляделся.

— Кто-нибудь видел, что произошло?

— А ты не… ты не Рентаро Сатоми? — к нему вдруг шагнул невысокий худой мужчина. Но Рентаро ответил ему как-то не так.

— И что, если да?

— Эх… Т-ты… Да ничего, обознался. Забудь.

— А? Что вы хотели?

— Сказал же, забудь! — раздражённо отмахнулся мужчина и быстро скрылся в толпе. Рентаро даже не успел его остановить, так что теперь стоял в некотором смятении: что за странный ответ? И с чего вдруг кому-то спрашивать о нём?

— Э-э-э-э-эй! Здесь ещё драка! — вдруг позвал кто-то со стороны, Гробы разом повернулись на крик и заторопились посмотреть.

— Рентаро! — звала Энджу.

— Да, идём. Возможно это тот же убийца.

Рентаро попросил продавца ближайшей лавки присмотреть за телами и тоже кинулся за остальными.

В этот раз толпа собралась на небольшом перекрёстке. Многие ещё не подоспели, так что Рентаро без труда пробрался в первый ряд.

Впрочем, бой ещё не начался. Но стоило Рентаро увидеть Гробов, как он невольно сглотнул.

Ближе к нему был низкий, но крепкий мужчина с «Ремингтоном», а рядом — инициатор с усталым взглядом. С другой стороны стоял высокий и довольно стройный мужчина в длинном пальто и с козырьком, надвинутым на глаза. Его иницатор носила юбку, длинную кофту и громадную широкополую чёрную шляпу. Похоже, ей было неуютно под десятками взглядов, и она всё никак не могла устоять на месте.

Рентаро всмотрелся в раскрасневшееся лицо мужчины с винтовкой и замер: похоже, тот изрядно выпил.

— Эй, стручок, да ты хоть знаешь, кто я? На моих руках — смерть двадцати человек, в трёх странах меня приговаривали к казни! Я — Брик Найджел! — басом прорычал мужчина и для эффекта достал «Абакан».

Мужчина в пальто лишь спокойно покачал головой.

— Я не считаю тебя слабым. Уверен, ты очень силён.

— Тогда отчего не выпьешь со мной?

— Я не обязан.

От ярости на руках мужчины с винтовками проступили вены. Он рявкнул на инициатора, и та, ничего не ответив, подняла над головой метательное копьё.

Кто-то потянул Рентаро за рукав — это оказалась Энджу.

— Рентаро, Рентаро, почему никто ещё не заметил? — в глазах девочки читалось волнение.

Рентаро понял, что она пытается сказать, и ответил ей вопросом.

— А ты заметила?

— Ну конечно! Между ними ведь огромная разница в силе.

Мужчина в пальто прищурился.

— Брось, здесь нечем гордиться. Победишь ты или проиграешь — битва всё равно обещает быть скучной.

Эти слова только подогрели ярость мужчины с винтовкой.

— А ну захлопни па-а-а-а-асть!!! — он переключил «Абакан» в автоматический режим и приготовился превратить врагов в решето.

Но не успел — они просто-напросто исчезли.

Мужчина поднял взгляд. Рентаро проследовал за ним и ахнул. Активатор и инициатор обхватили друг друга за плечи и зависли в воздухе. Но вот шляпница отпустила активатора, и тот оказался в десяти метрах перед вражеским инициатором.

Рентаро всё никак не мог понять: он что, сразится с инициатором? Да быть не может!

— Бере…

«-гись!» — Рентаро даже не успел договорить, как девочка с копьём побежала прямо на активатора, развернулась, оттолкнулась и швырнула копьё. Но за миллисекунду перед этим её мышцы вздулись, и Рентаро понял: её конёк — мускульная сила.

Копьё со свистом рассекло воздух, ещё миг — и оно бы разорвало мужчину в пальто на куски. Но тот лишь выставил вперёд руку, отчего глаза у Рентаро полезли на лоб.

Прогремел удар: острие копья встретилось с рукой. Но то, что случилось потом, совершенно невозможно было предугадать. Несущееся со скоростью звука копьё вдруг отскочило и улетело в другую сторону.

Рентаро бы многое отдал, чтобы спросить девочку, что она ощутила в ту секунду. Между ней и мужчиной в пальто действительно громадная разница в силе.

Но ещё мгновение, и мужчина прыгнул прямо на инициатора, замахнулся и опустил локоть прямо на макушку девочки — она отключилась.

Несмотря на регенерацию, у инициаторов всё же были две слабости: сердце и мозг. Вполне возможно, что мужчина вызвал у инициатора небольшое сотрясение, отчего она и потеряла сознание.

Но Рентаро даже не успел толком восхититься его ловкости, ведь ещё одна битва близилась к концовке.

Шляпница уклонилась от всех пуль «Ремингтона», и, когда у мужчины закончились патроны, оттолкнулась, одним ударом разбила винтовку на части, а другим — повалила мужчину. Тот упал на колени и отключился вслед за инициатором.

Всё случилось так быстро, что ещё несколько секунд никто вокруг не произнёс ни слова. Инициатор смущённо опустила взгляд и вдруг глубоко поклонилась — публика разразилась аплодисментами.

Вся схватка показалась Рентаро поединком ребёнка и взрослого. Мужчина с винтовкой и его инициатор с самого начала нацелились на убийство, но мужчина в пальто и его партнёр поставили себе целью лишь обезвредить врагов, что куда сложнее. И у них получилось. Что ещё заметил Рентаро: шляпница, как и Энджу, обладала чудовищной скоростью.

— Энджу, а как девочка в шляпе разбила винтовку? — всё произошло слишком быстро, так что Рентаро не уловил деталей.

— Мне показалось, что ногтями.

— Ногтями?

— Да. Они быстро удлинились и тут же снова стали короткими.

Чей же в ней ген? Что ж, круг понемногу сужается.

Рентаро всё не отводил глаз от мужчины по центру: он уже всё понял, поэтому быстрым шагом направился к нему и окликнул. Тот повернулся — его мрачная гримаса не предвещала ничего хорошего — и молча пошёл навстречу Рентаро.

— Р-Рентаро! — заволновалась Энджу, но тот её не слушал.

Они уже были на расстоянии метра, как вдруг оба подняли правые руки. Толпа не сомневалась, будет ещё один бой, но…

Рентаро с мужчиной скрестили руки в радостном приветствии.

— А? — одновременно удивились Энджу и шляпница.

Рентаро ещё раз посмотрел на активатора. В его глазах уже не было решимости продолжать схватку, да и выглядел он так, что казалось: вот-вот по-глупому рассмеётся.

— То движение, когда ты отразил копьё… Это ведь «санда тама кирин»? А ты по-прежнему силён, Сёма.

— Давно не виделись. Хотя о тебе ходит множество слухов. Всё трудишься? — Сёма обычно почти никак не показывал чувств, но тут, услышав приветствие, чуть заметно улыбнулся.

Энджу так и осталась стоять с открытым ртом. Рентаро положил руку на плечо Сёмы и посмотрел на Энджу.

— Позволь представить тебе, Энджу: Сёма Нагисава, обладатель восьмого дана стиля Тендо. Мой семпай.

В палатке на десятерых было просторно, особенно в сравнении с той, которую Рентаро притащил из дома. Сам Рентаро стоял посреди новой палатки и довольно потягивался. Наконец-то он полноправный помощник! Всего пару часов назад он сходил в офис регистрации, где их заявку одобрили.

Оказалось, что Сёма с самого начала хотел присоединится к Рентаро и как раз искал его, и вот они столкнулись по чистой случайности. Конечно же Рентаро обрадовался, как только узнал, что такой сильный боец, вроде Сёмы, хочет к нему в отряд.

— Но почему ты захотел к нам?

— Ходило много слухов о том, как ты одолел «Скорпиона». Тогда я подумал: будет здорово сразиться плечо к плечу. И вот я здесь. Надеюсь, моя сила пригодится. Так что постараемся вместе, как когда-то вместе трудились в додзё.

Шляпницу Сёмы звали Мидори Фусэ, и у неё был ген кошки. В бою она делала ставку на скорость, а ещё использовала удлиняющиеся «когти», — всё как и сказала Энджу.

— О, а здесь миленько. Свобода!

Рентаро повернулся на голос и увидел Тамаки, а за ним — смущённую Юдзуки. За ними вошли Сёма и прячущаяся за него Мидори. Шествие замкнула Энджу.

— Здесь прямо тайное убежище! — восторженно воскликнула она.

Рентаро с трудом усадил её, и остальные тоже расселись вокруг.

Тамаки сел в позу «полулотоса» и весело хлопнул по коленям.

— Супер! Раз уж нас теперь шестеро, то давайте знакомиться!

— Погоди, перед этим я хочу кое-что спросить, — прервал его Сёма и загадочно посмотрел на Рентаро. У Сёмы была странная манера выражаться, из-за которой окружающим казалось, что он говорит с ними снисходительно, и эта манера вечно доставляла проблем.

— Ты собрал нас вместе, поэтому, конечно, тебе и командовать, Сатоми. Но вопрос в другом: мы управимся вшестером? Или ты хотел набрать ещё бойцов?

Рентаро встретился взглядом с Энджу и признался, что хотел бы найти ещё две пары.

Тамаки подпёр подбородок рукой.

— А, ещё две пары, значит? — безразлично переспросил он.

— Нет, ещё одну, — услышали они уверенный женский голос.

Все, как один, повернулись к той, кто стояла у входа в палатку, залитая лучам алого закатного солнца. Это была Кисара в чёрной форме, а рядом с ней — Тина; её светлые волосы блестели на солнце. Кисара одним движением смахнула волосы назад и быстро шагнула внутрь. Рентаро и рта раскрыть не успел, как она уже сидела, подобрав ноги, рядом с ним, прямо посреди палатки. Рентаро уловил сладкий запах её шампуня.

Кисара одной рукой подняла над головой чёрные ножны, а другой взялась за рукоятку «Снежной тени».

— Мечница стиля Тендо-баттодзюцу, активатор Кисара Тендо, и механизированный солдат «Некст», инициатор Тина Спраут, готовы вступить в твой отряд, Рентаро Сатоми.

— А?! — от удивления Рентаро сорвался на фальцет. — Стоп-стоп-стоп, — Рентаро вытянул вперёд руку, а другой потёр висок — отчего-то сильно разболелась голова.

— Стоп, говорю! Подожди… Что значит «активатор и инициатор»?! К тому же разве Тина может участвовать? У неё ведь условный срок.

— Я поговорила с леди Сейтенши, и она сняла все обвинения. Всё-таки сейчас решается судьба Токио, так что любая помощь пригодится, верно? Поэтому Сейтенши и согласилась. Я в ней и не сомневалась.

Выходит, это не шутка…

— Вот так вот, — рассмеялась Кисара. — Я только закончила с регистрацией в МОКИ — для начала нам присвоили ИА-ранг девять тысяч двести. Прошлый уровень Тины, конечно, был выше, но уверена, что она всё-таки чуть сильнее.

Нет, не просто «чуть сильнее». Она — гениальный снайпер, причем девяносто восьмого уровня в прошлом, и таких высот она достигла без помощи активатора. Если прибавить к этому дьявольскую силу Кисары, получится…

Рентаро решил ничего не прикидывать.

— Кисара, можно тебя на секунду? — вместо этого он потащил Кисару в сторону.

— Так нельзя, Кисара, — накинулся на неё Рентаро. — Подумай о себе! Тебе ведь не нужно напоминать, почему именно на тебе вся офисная работа?

Кисара надулась.

— Если ты о проблемах с почками, то я сегодня ходила на диализ. И если во время боя будет затишье, схожу ещё раз, — Кисара остановилась и подбоченилась. — Поэтому, Сатоми, позволь мне присоединиться. Приказ председателя!

— Да как я могу?! А если с тобой что-то случится? Что мне делать?..

— Почему ты никак не поймёшь, что я чувствую то же самое? — перебила она.

— А?

— Когда ты сражаешься, мне остаётся только молиться. А я так не хочу.

Эта мысль совершенно сбила Рентаро с толку. Он совсем потерялся.

Кисара выпрямилась и грозно уставилась прямо на него, глаза в глаза.

— Пожалуйста, Сатоми! Если я стану обузой, можешь бросить меня.

Похоже, выбора нет, только сдаться. Рентаро прикрыл глаза, выдохнул, снова распахнул и обхватил плечи Кисары.

— Я не позволю этому случиться. Не переживай, я обязательно защищу тебя, Кисара.

— С-Сатоми? — Кисара вдруг покраснела, чуть ссутулилась и обхватила себя за плечи. — Ты чего такое говоришь… Смущаешь же… Э-эй, убери… руки… И н-не дави… на меня… д-дурак…

Смущённая Кисара — редкое зрелище. И от этого сердце Рентаро вдруг забилось быстро-быстро.

— К-Кисара! Я, знаешь… Н-на самом деле, я всегда…

— Кхм.

— А?! — Рентаро повернулся и встретился с Тиной — вид у неё был мрачный.

— Прошу прощения, — добавила она, сощурилась и перевела взгляд на тех, кто сидел и ждал их в палатке.

Рентаро вдруг понял, что за ним наблюдают ещё как минимум пятеро. Он торопливо отошёл от Кисары, и они вернулись в круг. Щёки у ребят горели.

— Эм… Что ж, хм… В общем, у нас новые сокомандники. Кисара Тендо и Тина Спраут.

— Я Тина Спраут. Буду рада работать с вами.

— Кисара Тендо. Кстати, Сатоми — мой подчинённый. Рассчитываю на вас.

— Давно не виделись, Кисара, — поприветствовал её Сёма.

Услышав знакомый голос, Кисара пригляделась и очень удивилась.

— Быть не может... Сёма?!

— Не стоило называть тебя по имени?..

Кисара замахала рукой.

— Да нет, всё в порядке. Навевает воспоминания… — Кисара отвела взгляд в сторону и снова тихо заговорила. — Почему ты тогда ушёл из додзё? Мы волновались. А вот сейчас ты стал Гробом…

Рентаро сам бы не решился спросить такое, но теперь поддержал Кисару:

— Да, я тоже тогда удивился…

Похоже, Сёме не особо хотелось говорить о прошлом, но Рентаро бы соврал, если бы сказал, что ему всё равно, почему семпай в действительности ушёл. Тогда учитель хотел сделать из него помощника…

— Моё предназначение в другом, вот и всё.

Рентаро встретился взглядом с Кисарой.

— Извини, не стоило спрашивать, — Рентаро смутился.

— Да всё нормально, — отмахнулся Сёма и так закрыл тему.

«И всё-таки не стоило».

Похоже, этот гений, которому когда-то так сильно завидовали ребята, всё ещё не определился, чем будет заниматься в жизни. Но Рентаро нужно было спросить у него ещё кое-что.

— Насчёт той погибшей пары… Это был не ты?

— Хм? Ты о чём? — удивился Сёма.

Рентаро вздохнул с облегчением, почесал шею и покачал головой.

— Да ничего такого, забудь.

Рентаро хотел спросить ещё и Тамаки, но вдруг заметил, что тот не отводит глаз от Кисары и пытается что-то сказать, но не может: просто открывает и закрывает рот.

Юдзуки тоже забеспокоилась и ткнула брата в бок.

— В чём дело, братишка?

— Юдзуки… она — богиня… Здесь, прямо передо мной!.. — еле слышно пробормотал он.

Юдзуки застыла.

— Эм… Всё в порядке?..

Тамаки вдруг в один прыжок оказался перед Кисарой и пал на колени.

— Такая милая, такая утончённая, такая красивая! Ещё и повелеваешь Гробом, одолевшим «Скорпион». Позволь звать тебя моим ангелом!

Кисара откинула волосы и положила руки на бёдра.

— Тебе придётся нелегко, — снисходительно ответила она.

— Тогда госпожой?

— Ну так уж и быть…

Тамаки довольно улыбнулся и потёр руки.

— Госпожа, помассировать вам плечи? Найти для вас стул?

— Ну, я проголодалась, так что сбегай за дынной булочкой… Но обязательно с корочкой.

— Непременно! — Тамаки пулей вылетел из палатки и вскоре исчез из поля зрения.

Рентаро с отвращением взглянул на Кисару, но та сложила ладони перед грудью и вся сияла.

— Ой, Сатоми, смотри-ка! А я новый кошелёк нашла! — с беззаботной улыбкой похвасталась Кисара.

Рентаро усиленно почесал в затылке и сложил руки вместе.

— Раз уж мы тут не все друг друга знаем, сначала познакомимся.

Они дождались Тамаки, он торжественно вручил булочку Кисаре, и ребята начали представления.

Никто и не удивился, когда Тамаки вызвался первым: он представился и запустил цепные пилы на перчатках и ботинках, но долгожданного признания не получил.

— Громко! — вскрикнула Энджу и закрыла уши.

— Странное оружие, — Сёма сразу же потерял к нему интерес.

Тогда Тамаки предпринял ещё попытку:

— А вот мой здоровенный «Магнум»! — крикнул он, размахивая «Матэбой».

В ответ девочки лишь устало вздохнули, а Юдзуки покраснела и спрятала лицо в ладонях. Она была следующей: всей компанией они отправились на улицу, где Юдзуки нашла два дерева и связала их верхушки.

Ребята взорвались аплодисментами, и обрадованная Юдзуки продолжила хвастаться:

— Вот что станет с тем, кто решит потягаться со мной! — и начала на бешеной скорости летать на паутине.

— Вообще-то отсюда видно твоё бельё, — неосторожно отметил Рентаро — и в ту же секунду чуть не лишился головы. Повезло, что вовремя уклонился.

— Сдохни, извращуга! Сдохни, ублюдок, лоликонщик, сдохни-сдохни-сдохни! — взорвалась Юдзуки. Если бы не Энджу — она держала девочку за руки — Рентаро бы распрощался с жизнью.

За создание паутины у пауков отвечают паутинные бородавки, которые находятся на задней части брюшка. Но Юдзуки, похоже, достаёт паутину из пальцев. Рентаро из чисто научного интереса так и подмывало спросить, откуда ещё она может вытягивать паутину, но увы, этот вопрос стал бы последним в его жизни.

Наконец настала очередь Рентаро. Ему не особо хотелось показывать свои способности, но и скрывать их от ребят было бы нечестно. Поэтому Рентаро включил искусственный глаз и вкратце показал его возможности. Но даже этого хватило, чтобы впечатлить Тамаки, Юдзуки и Мидори — они впервые видели его в действии.

— Ну наконец-то! — Энджу встала грудь колесом — она была следующей. Девочка приметила кипарис примерно в полукилометре от них и за пару секунд метнулась к нему и обратно.

— Она даже быстрее меня… — удручённо вздохнула Мидори.

Энджу и Юдзуки уже успели подружиться — сошлись характерами. С Энджу Тина дружит уже давно, да и с Юдзуки неплохо ладит ещё с боя между ними. В общем, у девочек получилась чудесная компания, вот только Мидори осталась совсем одна. Кстати, подошёл её черёд.

— Я… ну… Я-я Мидори Фусэ… Тип — кошка… Я умею предсказывать! По запаху!

«Предсказывать по запаху?..»

— И… наш с Сёмой уровень — девятьсот семьдесят.

С разных углов палатки раздались удивлённые вздохи. Рентаро не сомневался, что у этой пары высокий уровень, ещё когда увидел их в бою, но числиться в первой тысяче дорогого стоит.

Мидори показала ещё кое-что: как может удлинять ногти. Не прошло и секунды, как они выросли до длины полутора её пальцев и тут же спрятались обратно. Рентаро невольно сглотнул.

— Но ты ведь можешь сделать их ещё длиннее, да? — заинтересовалась Кисара.

Мидори почувствовала её интерес и впервые улыбнулась.

— Точно!

— Это ещё как? — спросил Рентаро.

Кисара наставительно ткнула в него указательным пальцем.

— В бою важно скрывать от противника дальность своего оружия — так ты получишь преимущество.

— Вот как… — Рентаро вроде бы что-то и понял, а вроде как и нет.

— Ты умеешь колдовать? — подняла руку Энджу.

— Колдовать?.. — Рентаро с сомнением взглянул на Энджу.

— Ну конечно! На ней ведь шляпа, наверняка умеет! Точно умеет! — для верности Энджу указала пальцем на шляпу.

На лице Мидори вдруг отразился испуг.

— Не нужно ничего скрывать от друзей, — покачал головой Сёма.

Похоже, Мидори убедили его слова, и она медленно сняла шляпу.

Все в палатке застыли в немом удивлении — никто не сумел и слова сказать. На голове Мидори через её светлые волосы проступали кошачьи ушки. Рентаро сначала даже подумал: а настоящие ли они? Но тут ушки дёрнулись и прижались к макушке. От такого зрелища у всех начисто отпали сомнения. Но почему-то казалось, что Мидори, судя по всему, стесняется кошачьих ушей. Она торопливо нацепила шляпу обратно.

— Рентаро… а так вообще бывает? — спросила Энджу: кошачьи уши её очаровали.

— Да, иногда животные гены столь сильны, что меняется даже скелет. Таких случаев немного, но они есть. Слышал, у некоторых инициаторов-птиц иногда вырастают крылья…

— Вот бы и мне научиться летать… — грустно пробормотала Тина.

Энджу и Юдзуки тем временем незаметно прокрались за спину Мидори. На их губах играла озорная улыбка. Рентаро понял: они что-то задумали.

— И — раз! — Энджу и Юдзуки с силой потянули вниз юбку Юдзуки, прямо вместе с бельём.

— Мя-а-а-а-а-ау! —Мидори оттянула и без того длинную кофту вниз, чтобы прикрыться, и упала на колени.

— В-вы чего творите?! — возмутился Рентаро.

Энджу и Юдзуки уставились в пол и какое-то время молчали, но Энджу, наконец, медленно подняла взгляд.

— Мы просто хотели посмотреть, есть ли у неё хвост…

— Да нет у меня хвоста! — вскрикнула Мидори и расплакалась.

Энджу и Юдзуки, наверное, просто хотели подружиться с ней и точно не хотели обидеть её. Однако Энджу замешкалась и упустила возможность отдать Мидори бельё, поэтому теперь не знала, куда его деть: просто ходила с ним взад-вперёд.

— Вот, — в конце концов Энджу подошла к Рентаро и протянула ему сжатый кулак.

— «Вот»?! Что «вот»?!

— Сатоми, так ты всё-таки… — в глазах Сёмы печаль смешалась с жалостью.

— Что «всё-таки»?! Да не лоликонщик я!

Наконец очередь дошла до Сёмы, Кисары и Тины. Сёма техникой Тендо одним ударом разрубил дерево напополам, Кисара расколола камень в десяти метрах от неё, а Тина с помощью «Шенфилда» и винтовки «Барретт» поразила цель с двух километров.

Когда все закончили, Рентаро вдруг заметил интересную особенность: во всех парах инициатор в чём-то схож с активатором. Рентаро и Энджу, например, оба делали ставку на ближний бой, но едва могли справляться с противниками средней и крупной дальности — от первых их ещё как-то спасал пистолет Рентаро, но против последних они бессильны.

Пара Катагири и пара Сёмы, в свою очередь, имели свои особые тактики. Юдзуки отлично контролировала поле боя и могла наносить решающие удары, тогда как её брат, Тамаки, прикрывал слабые места «Матэбой». То же и с парой Сёмы — у него имелся «Зиг зауэр» [13].

Отличалась только пара Кисары и Тины. Кисара прекрасно владела мечом и пистолетом — в общем, была бойцом средней дальности. Тина же лучше всего справлялась с врагами на большой дистанции, хотя в принципе отлично обходилась с любым оружием и вообще была мастером на все руки.

Как же ему раскрыть весь потенциал ребят?..

Рентаро всё блуждал в мыслях, как вдруг кто-то позвал его — какой-то служащий Сил самообороны поприветствовал парня и шагнул в палатку.

— Всем Гробам в девятнадцать тридцать необходимо прибыть в полевой штаб. Приказ командующего Нагамасы Гадо.

Солнце село, и лагерь погрузился во тьму. Перед штабом стоял наспех сколоченный подиум, по его углам горели факелы.

Рентаро вслушивался в потрескивание факелов и рассматривал других Гробов — те, словно заворожённые, стояли здесь же. Похоже, здесь собрались сотни… нет, тысячи Гробов. Но как им справиться с двумя тысячами гастрей?

Через пару минут на площадку взошла пара, и толпа шумно приветствовала их.

— Нагамаса Гадо, двести семьдесят пятый уровень?.. — Рентаро много раз видел его по телевизору, так что без ошибки узнал.

Нагамаса уже облысел, и лишь небольшая бородка осталась неизменной. Для активатора он и вправду оказался староват — большинству было двадцать-тридцать. Но его проницательный взгляд, его уверенность в словах и действиях снискали Нагамасе добрую славу. Люди прозвали его Старым героем.

Рядом с ним стояла его инициатор, которая всегда следовала за ним неслышно, точно тень. Если Рентаро не изменяет память, её зовут Асака Мибу. Чем-то она напоминала Кисару — главным образом, длинными тёмными волосами. Но больше всего в ней удивляло то, что почему-то она казалась прозрачной, какой-то призрачной — словно была здесь и не была. Может, это потому, что она никогда не открывала глаз? Или потому, что Рентаро не слышал от неё ни слова? Наверное, не очень правильно так говорить про девочку десяти лет, но рядом с Нагамасой Асака странным образом напоминала чуть ли не кроткую жену.

Но Рентаро больше интересовал не вид этих двоих, а экипировка.

— Ого, экзоскелет… — вздохнула Тина.

Она была права: на обычной броне, которая светилась красным, проступал голубой контур. У Нагамасы на одной из частей виднелась символика его отряда.

— Рентаро, а что это такое… «экса… скелет»? — спросила Энджу.

Рентаро задумался, как бы объяснить ей попроще.

— Энджу, слышала о силовой броне? Она увеличивает силу и даёт дополнительную защиту. Лет двадцать назад, в две тысячи десятых, броня была такой толстой и тяжёлой, что в ней с трудом двигались. Заряда не хватало надолго, так что и популярности она не обрела. Но теперь, благодаря углеродным нанотрубкам и вараниумовым сплавам, такая броня в ходу. На Нагамасе и Асаке последняя модель «Шибы», она повышает все характеристики — от силы до защиты.

— Я тоже такую хочу!

Рентаро не сразу нашёлся с ответом. Он попытался представить, как Энджу носит такой же экзоскелет, но картинка получалась так себе: экзоскелет ходит туда-сюда, а где-то внутри беспомощно болтается Энджу. Нет, смотрится миленько, но хотелось бы другого…

— Не выйдет. Она просто дорогущая.

Энджу понурилась.

— Дорогущая?..

— Да. Как бы попроще сказать… Если сложим наши зарплаты за десять лет, нам всё равно не хватит.

— Тогда попрошу у Миори в подарок!

«Да ну тебя…»

С одной стороны, она явно пошутила, а с другой… в глазах девочки горела такая решимость, что Рентаро застыл на месте.

Во время покушения на Сейтенши Энджу о чём-то говорила с Сумирэ. С тех самых пор девочка вечно бормотала про какой-то «край» и вообще иногда вела себя странно. Впрочем, Рентаро знал ответ: Энджу отыгрывала «сэмпая» Тины, но при этом во всём ей уступала. Вот и выходит, что Энджу хотелось стать хоть в чём-то лучше снайперши.

Рентаро вполне понимал нетерпение Энджу, но не на шутку удивился, что она вдруг выбрала такой простой путь стать сильнее — напялить экзоскелет.

«Может, она себя недооценивает? Надо бы с ней поговорить…»

— Спасибо, что пришли! Вы — настоящие храбрецы!

Рентаро поднял голову и увидел, как Нагамаса победно вскинул кулак.

— Я — командующий Нагамаса Гадо. Вы — избранные, и на вас возложена судьба всей Токийской зоны. Буду рад сразиться с вами плечо к плечу.

Гадо глубоко вдохнул и медленно обвёл взглядом собравшихся. Даже самые нахальные активаторы ответили ему серьёзным взглядом. Да, если бы вместо него там стоял Рентаро, ответ вышел бы иной.

— Уверен, вы понимаете, что чем сильнее вирус в гастрее, тем она больше. Но стоит вам узнать своего врага, и вы уже не будете бояться. Ещё вы наверняка слышали о том, что Токийская зона сейчас переживает небывалый кризис, и только мы с вами можем разрешить его. Так сразимся же! Проклятые гастреи убили ваших отцов, матерей, друзей, сожрали ваши семьи и ваших возлюбленных! Ваш долг — отомстить за них. Убить всех гастрей, что попадутся на вашем пути. Историю пишут победители, так заставим же гастрей проиграть!

Нагамаса сжал кулак крепче.

— Мы победим! Победим и сами напишем историю! Наши имена останутся в книгах, наша страна, наши потомки будут гордиться нами! Теми, кто отдал жизнь в борьбе за мир! Мы не отступим! Убьём всех гастрей!

Толпа взорвалась аплодисментами, но Рентаро речь слегка смутила. Похоже, Нагамаса пытался сыграть на кровожадности большинства активаторов, поэтому и произнёс речь попроще да поэффектнее.

Рентаро редко проникался настоящим уважением к людям, но и он вынужден был признать: проницательности и талантам Нагамасы можно только позавидовать. Пока он у руля, нет нужды беспокоиться, что Гробы выкинут что-то из ряда вон.

После эффектного вступления Нагамаса перешёл к деталям: рассказал, какую основную линию они выработали совместно с Силами самообороны. Но чем дольше Рентаро слушал, тем больше путался.

Гастрею, Силы самообороны и Гробов отделял лишь тридцать второй монолит. Силы самообороны и Гробы расположились отдельно друг от друга. Битва же начнётся сразу, как упадёт монолит. В целом, всё не так плохо. Проблема была в другом: как использовать силы Гробов.

Рентаро уже слышал, что все отряды Гробов попадут под командование Сил самообороны и будут прикрывать тыл.

Рентаро всмотрелся в темноту: там, далеко-далеко, почти у самого монолита, тускло светились огни лагеря Сил самообороны. Нет, слишком они далеко. Если Гробы и правда должны помогать военным, то надо было расположить их поближе. А пока между ними километр или два, вряд ли те и другие смогут действовать сообща. Таким шагом командование будто бы отделило себя от Гробов.

При таком раскладе, если Силы самообороны запросят поддержки, Гробы попросту не успеют: когда они прибудут, исход битвы уже решится. Рентаро сообразил: да они специально разделили силы!

Ведь горькая правда в том, что Гробов недолюбливают. Для полиции они всё равно что назойливые мухи, которые вечно куда-то лезут и не считаются с законами. Для сил самообороны Гробы — очередные выскочки, которые вздумали в одиночку выполнять священный долг — защищать Родину. Вот и неудивительно, что со всеми нельзя сговориться. И получается, что Гробы — чисто формальное прикрытие, а на деле военные собрались обойтись собственными силами.

Но об этом догадался не только Рентаро: многие активаторы казались понурыми. Сам Нагамаса понимал это, но старался держаться, и всё-таки в его речи порой проскальзывала печаль.

— Вопросы?

Рентаро огляделся, надеясь, что вопросы будут, но никто даже не шевельнулся. Тогда он поднял руку сам.

— Эй, Сатоми! — ткнула его Кисара. Видимо, переживала, что он опять выдаст какую-то колкость.

— Пожалуйста, — заметил его Нагамаса. — А вы довольно молоды. Представитесь?

— Рентаро Сатоми, трёхсотый уровень.

Активаторы поблизости начали перешёптываться.

— О, так вы… — Нагамаса напряг память. — Я знаю вас. Рассчитываю на вашу помощь.

— Так что весь этот план значит? — спросил наконец Рентаро.

Нагамаса смутился — он явно не ожидал такого прямого вопроса.

— Нам приказали подготовиться и оставаться в тылу. Вот и всё.

— Раз так, то, может, отойти к «Пламени возвращения», которое в десяти километрах отсюда? Там мы бы использовали развалины как прикрытие. Всё-таки здесь поля, а вы и сами знаете, что на открытой местности биться куда сложнее. Значит…

— Понимаю, что вы пытаетесь донести, — перебил его Нагамаса, — но если мы отойдём так далеко, то не сможем быстро прийти на помощь Силам самообороны.

— Они же никогда не попросят о помощи.

Нагамаса не ответил, но в его глазах вспыхнул огонёк. Какое-то время они с Рентаро молча смотрели друг на друга. Атмосфера накалялась. Однако Нагамаса вдруг опомнился и заговорил о планах на завтра, оставив вопрос Рентаро без ответа. Наконец командующий закончил, взял Асаку за руку и быстро удалился.

Рентаро с ребятами тоже вернулись в палатку. Первым делом Кисара решила его отчитать: встала руки в боки и начала выговаривать.

— О боже! Напугал! Надо же было тебе с ним закуситься! Неужели нельзя постоять молча?

Рентаро почесал в затылке.

— Да не было ничего такого… просто хотел уточнить…

И тут ему помог тот, от кого помощи и не ждёшь.

— А я согласен с Сатоми, — заметил Сёма. — Что-то здесь явно нечисто. Если бы Сатоми не спросил, это сделал бы я.

— Притормози-ка, Сёма. Вообще-то Сатоми — мой подчинённый! Ты его плохому научишь!

— Я тоже соглашусь, — заступился за них Тамаки. — Всё-таки зря они так с нами…

— Да всё же нормально, братишка, — начала Юдзуки. — И хорошо, если не придётся биться. Сможем вернуться домой.

— Вот бы всё так и было… — пробормотал Рентаро.

— Что такое, парниша? Какие-то идеи? — поинтересовался Тамаки.

— Да нет, ничего, просто мысли вслух, — покачал головой Рентаро.

Кисара почувствовала, что все как-то помрачнели, и решила их взбодрить.

— Придумала! Раз уж теперь мы — один отряд, может, сделаем кое-что на удачу?

Все переглянулись. Никто не возражал.

Ребята вышли на улицу, собрали дров и разожгли костерок. Он приятно согревал, и какое-то время все молча наблюдали за танцующим пламенем, погрузившись каждый в свои в мысли. В свете пламени лицо каждого казалось красноватым. Вокруг тихо стрекотали насекомые. Почему-то этот миг казался волшебным.

Но что с ними будет потом? Удастся ли им уцелеть?

Рентаро достал «Спрингфилд» и поднял над головой.

— Спасибо, что согласились помочь мне. Давайте биться изо всех сил, все три дня.

— Боже, как же ты переигрываешь! — заметила Кисара и чуть покраснела, но тоже достала «Снежную тень» и скрестила её со «Спрингфилдом».

— Моя жизнь в твоих руках, братик. Ради тебя я пойду на всё, — Тина достала винтовку и положила её сверху.

— Ну что за драма, Тина? И что ты в нём нашла?.. — проворчала Юдзуки, но всё-таки положила руку на оружие.

— Эй, Рентаро! Не забудь потом сказать «спасибо»! — Тамаки положил «Матэбу» сверху.

— Велика же ответственность, да? — кое-как подавив смешок, Сёма положил «Загзауэр» поверх.

— Я… Я д-думаю, Сатоми отлично справится! — Мидори тоже положила свои «когти» сверху.

— Ребята… — Рентаро просто не нашёлся, что сказать.

Вдруг он ощутил тяжесть на плечах и под весом чуть склонился вперёд: это Энджу запрыгнула на него сверху и теперь довольно сидела свесив ноги.

— У нас теперь так много сильных ребят! Мы точно победим! — Энджу подняла руку вверх, и с этим жестом восемь сердец слились воедино.

Энджу улыбнулась, и все улыбнулись ей в ответ.

— Постараемся! Да, да!

«Голос Энджу кажется таким далёким…» — подумал Рентаро. Всё-таки последнюю пару он так и не нашёл.

Рентаро до сих пор тревожило многое: почему «Альдебаран» так близко подобралась к монолиту? Как она смогла заставить остальных гастрей прикрывать её?

К тому же из головы всё не выходила та убитая пара. Их убил не Сёма, и точно не Кисара — тогда она ещё не пришла, да и зачем ей убивать?

Все эти загадки крутились и крутились в голове, тесно переплетаясь со смутным беспокойством… Но даже с ними надо двигаться дальше.

Восьмиконечная «звезда», сложенная из оружия восьмерых, опустилась ниже, а потом поднялась.

— Ура! — хором прокричали ребята.

Этот победный вопль разлетелся по всему лагерю. Он летел вместе с дымом от костра и был знаменем рождения нового отряда.

____________

1. С японского «тенчу» — небесная справедливость».

2. Здесь автор отсылает к «мести ако» — японскому народному преданию, рассказывающему о мести сорока семи бывших самураев за погибшего господина.

3. Мобильный доспех ma-08 big zam — крупная и мощная наступательная единица из «гандама».

4. Верхняя палата японского парламента.

5. Нижняя палата японского парламента.

6. Mateba model 6 unica — итальянский автоматический револьвер.

7. Не до конца понятно, в этом ли изначальная задумка автора, но сумирэ выдаёт рентаро за клятву несуществующие положения.

8. Dynasty wars — серия игр, в которых «ёкодзуна» — один из классов героев.

9. «задачами тысячелетия» называют семь математических проблем (из которых шесть до сих пор не решены). интересно, что «парные простые числа» среди них не фигурируют, из чего следует предположить, что «задачи» обновили, и сумирэ решала одну из «новых» проблем.

10. Мембранная водонепроницаемая ткань.

11. Модульное облегчённое разгрузочное снаряжение

12. Knight’s аrmament сompany — крупная американская оружейная компания.

13. Sig sauer p226 x-five — немецкий пистолет.