Его глаза продолжали увлажнятся всякий раз, как я вытирал его слёзы, в прочем, я не обращал на это внимания, продолжая раз за разом их убирать: в конце концов, дискуссии всегда должны вестись с глазу на глаз.

— Гх... Не верю... Кфу!...

— Начну с того, что я забираю Лауру де Фарнезе, и это не обсуждается: более того, я всё ещё готов выплатить 3,000 золотых, что, на мой взгляд, вполне приемлемая сделка. При любом исходе, цена за неё составила бы около 2,000 золотых. Можешь считать, что эта 1,000 сверху является компенсацией за правую руку. Подойди ты к нищему и предложи тысячу золотых за его руку, как...

— Это всё неправда... Кх, не верю!

Цк.

Я прищёлкнул языком. Из этого ничего не выйдет: по-видимому, боль от потери руки застилала его разум. Не то чтобы я не мог его понять, всё же, было довольно очевидно, что это чертовски болезненно, к тому же, я и сам помню, как расправлялся с отрядом авантюристов деревни Джалсен с раздробленной ногой.

Вполне возможно, что он не мог мыслить должным образом не из-за боли, а от обильной потери крови. Я спросил Лапис, может ли она произнести простейшее исцеляющее заклинание, на что та утвердительно кивнула головой; однако, вид того, что Лапис назвала «исцеляющим заклинанием» - был тем ещё зрелищем: Лапис образовала небольшого размера пламя над своей ладонью, прежде чем воспользоваться им, прижигая рану.

— Кхааааааааааааааа!

Я не смог удержаться и сделал огорчённое выражение лица. Хоть и немного гиперболизируя, но крик Джека был достаточно громким, чтобы тот мог повредить барабанные перепонки. Мне тяжело представить насколько адской будет боль при прижигании плоти, всё же, никогда до этого я ничего подобного не испытывал.

— Лапис... Я просил исцелить его, а не прижигать рану.

— Прошу меня простить, я не сильна в целительной магии, и никогда ранее её не использовала, а потому избрала метод, что, по моему мнению, наиболее подходил в данный конкретный момент, — безэмоционально ответила Лапис, что внешне выглядела ещё достаточно молодо. Никогда до этого я не видел столь суровой девушки.

— Ты в порядке? Мне жаль, она хоть и невероятно умна, но порой может учудить нечто подобное.

— Гррррк... Кхххх...

У Джека изо рта пошла пена, а зрачки его были оказались спрятаны в глазницах, от чего я почувствовал нахлынувшую на меня волну беспокойства. Я искренне пережевал за него. Если Джек скончается таким образом, то ситуация станет в разы неприятней: я попросил Лапис наложить на него магию исцеления, в надежде, что это сможет унять его боль, хоть и знал, что она не искусна в этом деле.

— ...

Стоило только Лапис произнести заклинание исцеления, как цвет лица Джека заметно улучшился, другими словами, его состояние в достаточной мере стабилизировалось, от чего и его глаза пришли в нормальное положение. Порой Джек откашливался, словно больной туберкулёзом, и, спустя некоторое время, я услышал звуковой эффект.

Динь

「Привязанность низкорангового Торговца Джека понижена на 50!」

「Низкоранговый Торговец Джек теперь враждебен по отношению к вам!」

Я воспринял это за положительный признак: не означает ли это, что его мышление достаточно ясным, чтобы кого-то ненавидеть? Джек отстранённо смотрел в небо, то и дело продолжая ощупывать своё правое плечо левой рукой, и, вскоре, пробормотал дрожащим голосом:

— Ложь... С чего бы вам?...

По-видимому, он всё ещё не мог поверить в происходящее. В очередной раз я осознал, насколько же мы с Джеком разные по своей натуре личности: Джека интересовал лишь мотив моих поступков.

С другой же стороны, впервые оказавшись в этом мире, и когда моей жизни угрожали авантюристы - что первое я сказал?

Не стреляйте.

Я не тот, кого вы ищите.

Пощадите меня...

Лишь только после того, как произнёс эти слова я попытался выяснить причину, по которой оказался в столь плачевном положении: разве не было бы логично молить о пощаде и пытаться угодить своему оппоненту в подобной ситуации?

Не то что бы я хотел очернить Джека, просто сам наш образ мышления в корне отличался - в какой-то мере нас даже можно сравнить с людьми, что говорят на двух разных языках: возможно, пропасть между нами даже куда больше, чем я изначально предполагал. Я ощутил, что прежде чем приступить к переговорам, нам нужно, по крайней мере, провести небольшую беседу.

Я присел на траву и заговорил с Джеком, что всё это время лежал на земле.

— Это не ложь, твоя рука была отрублена, а виновником этого являюсь я. Если бы мне пришлось отвечать на то, что является ложью, то, думаю, я бы ответил что всё - с самого нашего знакомства и до этого момента.

— ...Но почему? Какова причина?

— Потому что мне нужна Лаура де Фарнезе.

— Нет... Я не понимаю... Не понимаю.

— Просто как следует всё обдумай, Джек, всё лежит на поверхности: с какой стати кому-то отказываться от официальной сделки под присмотром Гильдии Торговцев? Почему кто-то готов пойти на нечто столь радикальное? Задай ты себе эти вопросы, как ответ сформируется естественным образом.

— Из-за положения... При котором вы не можете легально торговать?...

Я наградил его короткими овациями. Мне казалось, будто я наконец нашёл общий язык с аборигеном.

— Всё верно. Вот только, по правде говоря, мне и в город въехать достаточно тяжело.

— С самого начала, Лолита... Ты никогда не был купцом!

Джек резко встал. Взгляд, полный ненависти, был направлен в мою сторону, и, издав крик, он бросился на меня. Лапис, что стояла рядом со мной - быстро ударила его в центр его грудной клетки окончанием рукояти своего меча, от чего Джек, получив удар относительно острым концом меча, обессиленно упал. Я же покачал головой, глядя сверху-вниз на Джека, что был усмирён Лапис.

— Отруби левый мизинец.

— Поняла.

Вскоре последовал ещё один крик, а также повторилась та же процедура: стоны, крик от прижигания плоти под предлогом лечения, за которым следовало облегчение. Возможно ли, что боль от потери мизинца оказалась значительно легче, или же сам Джек уже привык к ней, в любом случае, на этот раз он пришёл в себя гораздо быстрее, чем я того ожидал.

Полагаю, данную методику использовать больше не вариант.

Я продолжил разговор как ни в чём ни бывало.

— Ты прав, я не торговец.

— Как и не существует травы, способной побороть чуму, кх! Всё это было ложью!

Ненависть в его глазах лишь усилилась. Вероятно, он всё же ощущал некую острую боль, раз стискивал зубы, однако само его произношение из-за этого казалось неуклюжим, и, тем не менее, проблем с пониманием его слов у меня не оказалось.

— Не верно, она существует.

— Не шути надо мной! Чёртов дьявол! Чтоб ты сдох, подонок!

— Джек, мой пустоголовый друг, для достоверности лжи в неё стоит подмешать и частичку правды.

— Точно! Это ты тот мерзавец, что вызвал монстров в аукционном доме! — закричал Джек, рассвирепев.

Я же пожал плечами.

— В этом ты прав, я признаю.

— И поджоги - всё это твоих рук дело!

— Наконец ты вернул ясность ума.

Он продолжил меня проклинать. У меня даже сложилось впечатление, будто таким образом он показывал мне всевозможную брань разных языков этого мира. Какое-то время я молчал. Нет, я не чувствовал себя оскорблённым или что-то в этом роде, я попросту с интересом наблюдал за Джеком, поскольку не мог понять его ход мыслей - он словно намеренно пытался таким образом сократить собственную жизнь.

— Итак, — заговорил я. — Суммируя всё вышесказанное тобой за последнюю минуту - я дьявол, мошенник, худший из подонков, сумасшедший, а также выродок, для которого в аду подготовлен отдельный котёл: я признаю все эти высказывания, а потому считаю, что теперь мы готовы приступить к конструктивным переговорам.

— ...

— Начну с того, что де Фарнезе принадлежит мне, и этого уже ничто не изменит, надеюсь, ты это учтешь. Есть также и другие вещи, о которых я хотел бы договориться, например, Джек, я в смятении, и не знаю, как с тобой поступить: ты не только знаешь как я выгляжу, но и в курсе моих преступлений, а потому отпускать тебя рискованно; однако, проблема заключается в том, что я хочу сохранить твою жизнь, говоря простыми словами - объектом торгов станет твоя жизнь.

— Ты, чёртов ублюдок!...

Я сухо улыбнулся.

— Кажется, ты совсем меня не слушаешь. Чего ты желаешь? Сочувствия? Моего раскаяния в своих чудовищных поступках? Или же искренних извинений?

Как и ожидалась - мне стало неприятно от собственной выходки: впервые я причинил вред невинному гражданину, а не авантюристу. И всё же, почти каждый на человеческом континенте, в конечном итоге, будет презирать Повелителей Демонов всего через несколько лет, и, в определённой степени - настороженность и враждебность по отношению к ним уже начинает проявляться. Вероятно, эти чувства схожи с теми, что чувствуют люди по отношению к соседним странам.

— Прости, но ничего из перечисленного от меня можешь не ждать.

Если мне ценна собственная рука, то и для других людей будут важны их конечности - это основополагающая форма моральных устоев. Чувство вины - это ощущение, возникающие про соблюдении этих самых устоев; однако, я иду наперекор этическим нормам, и буду продолжать это делать без каких-либо колебаний. При таких условиях кем бы я стал, начни я сейчас говорить о собственном чувстве вины?

Я был бы лицемером.

Моё чувство вины - не более чем просто излишек сознания.

— Я нисколько не сожалею о содеянном, Джек.

— ...

— По возможности, я бы хотел избежать любых вариантов, о которых я мог бы в будущем сожалеть: отпусти я тебя сейчас, как спустя время ты приставишь к моему горлу нож. Ммм... Попробуй убедить меня: даже если в будущем я пожалею об этом, назови мне причину, по которой я обязан отпустить тебя прямо сейчас.

Джек молчал. Вероятно, он не мог так сразу придумать разумный предлог.

Сегодня с ним многое произошло: он практически совершил самую крупную сделку в своей жизни, аукционный дом подвергся нападению монстров, после чего он чудом избежал смерти с своим другом, которого он свято уважал, и, что вскоре предал его, отрубив при этом руку. Слишком тяжёлый день для одного человека, так что я решил проявить сострадание в связи с его обстоятельствами.

Мы снова сели в карету, а руки и ноги Джека сковали цепями. Мы продолжили свой путь, до момента, пока не покинули зону влияния города.

С наступлением вечера мы решили разбить лагерь. Лапис приготовила нам вкусный суп, а я же с упоением насладился своей порцией, снова открыв для себя один из её талантов. Однако, Джек и близко не проявил какого-либо интереса к еде, так и не покинув карету: он не вышел даже с наступлением ночи.

Я, Лаура и Лапис легли у костра. Я опустил голову на руки, смотря на ночное небо, где мерцали звёзды. Цвета небосвода были настолько разнообразны, что унылое ночное небо из моего изначального мира и близко не стояло с этой красотой: лишь побывав в этом мире я открыл для себя, что ночной небосвод может был зелёного, алого, розового, голубого и фиолетового цветов одновременно. В средней школе я посещал астрономический клуб, а потому достаточно хорошо разбирался в созвездиях; однако я не сумел найти в небе ни одного из известных мне.

Я не мог уснуть. Нежные звуки мирно спящей Лапис приятно изливались в моих ушах. В этот момент, словно сама с собой, заговорила Лаура, что на протяжении всего дня до этого хранила молчание.

— Не понимаю, почему ты попросту не убил его?

— Хм...

Было довольно проблематично ответь на этот вопрос. Я сказал первое, что мне пришло в голову.

— Потому что я не хочу убивать его, полагаю, это можно назвать шальной прихотью.

— ...В любой тактике взращивание ненужных противников - наихудшее из возможных развитий событий: уйди этот работорговец отсюда живым, как весь этот инцидент, несомненно, станет достоянием общественности, и, даже если никто не узнает о вашей истинной личности - у тебя больше не будет возможности свободно передвигаться в окрестностях городов без какой-либо маскировки.

— Будто бы я и сам не догадываюсь об этом, ха-ха.

Разглядывая ночное небо, я размышлял о том, стоит ли мне попробовать сформировать собственные созвездия.

— Я решил для себя, что каким бы ни был риск - я пойду на это во что бы то ни стало.

— Но почему? Разве наилучшей стратегией для выживания не будет уменьшение угроз при любой возможности?

— Ты права. Честно говоря, я и сам не представляю почему я так поступил.

О, а это напоминает пояс Ориона. Что же, найти три звезды той же формы, оказалось, не такой уж и сложной задачей.

Постепенно я начал зевать.

— Лаура, ты решила, что жить - означает умереть, и что это неизбежно... Но как человек, что жаждет жить - я нахожу отголоски жизни... Стечения обстоятельств, что происходят в моей жизни и наполняют её смыслом, а желаю я лишь всецело принять всё как есть.

Мои глаза закрылись сами по себе, а моё сознание медленно угасало. Моё восприятие времени ослабевало, и именно в тот момент, когда оно практически исчезло - я услышал голос.

— Так вот в чём заключается смысл жизни, о котором ты рассказывал той ночью.

Я пробормотал что-то в ответ, но то было не более чем невнятное бурчание. «Сейчас я засну, да?» - последняя мысль, промелькнувшая у меня в голове, прежде чем моё сознание полностью погрузилось в сон.

***

На следующее утро я проснулся, чувствуя, как меня переполняют силы, хоть лицо моё и казалось оцепеневшим, ведь за всю ночь на нём осело большое количество песчинок. Я протёр лицо ладонью. Хоть разум мой и был отдохнувшим, но вот по лицу это было сказать довольно проблематично, отчего можно было назвать такой контраст неудачным. Эхем, а ведь это могло бы быть идеальное утро.

Я огляделся по сторонам: Лаура крепко спала, пока по другую сторону Лапис уже заканчивала готовить наш завтрак. По правде говоря, я и вообразить не мог, чтобы Лапис много спала: родись она и будь старшеклассницей в Корее, то, определённо, она относилась к той касте людей, что ложаться спать в полночь, а просыпаются в четыре утра, чтобы лишний раз позаниматься. От одной лишь мысли об этом меня уже тошнит.

— Господин Данталиан, рабовладелец сбежал, — заговорила Лапис, наливая половником немного супа в чашку.

— Вот как?

Это было несколько неожиданно: хоть я и рассматривал подобный исход, всё же, я не думал, что в действительности до этого дойдет, так как такой поступок попросту не соответствовал характеру Джека. Тем не менее, по-видимому, Лапис верила, что это закономерный поворот событий, от чего она испустила вздох.

— Хаа. Когда я проснулась на рассвете - его уже не было в карете. Его лодыжки скованы цепями, так что он не мог далеко уйти, следует ли нам начать преследование?

— Оставим всё как есть: он борется за своё выживание, так что нет никаких причин сворачивать с пути, лишь бы покончить с этим.

Я высказал всё как думал, пока брал чашку из рук Лапис.

— После потери столь крупной сделки - он ни за что не покажется ни на глазах отца, ни в его фирме, а вероятность того, что Джек добьётся в сфере торговли хоть чего-либо - невообразима мала.

— Его отец довольно влиятельный торговец, а потому я считаю, что мы ещё можем его встретить.

— На месте его отца я бы скорее свалился замертво, попытайся я использовать столь некомпетентного человека, как Джек, всё же, я предпочитаю талантливых людей навроде тебя, Лапис.

Я сделал глоток супа: непередаваемое послевкусие от специй и куриного бульона наполнили мой рот.

— Кхх, невероятно вкусно!

Было ощущение, словно я ем неострую версию тайского супа с креветками. Внезапно я вспомнил, что специи редко использовались в средние века, а потому спросил об этом Лапис, на что она сообщила мне, что в отличии от людей - демонам очень нравится использовать различные специи в еде. Как человек, что обожает блюда Юго-Восточной Азии, а также индийскую кухню - я обеими руками за подобную культуру.

— Лапис, есть ли хоть одна вещь, в которой ты ужасна? Твоим талантам нет предела!

— Искренне вас благодарю.

Лапис опустила голову.

— Ночлег, сопровождение, а также питание, предоставляемые за время поездки, в общей сумме обойдутся вам в 10 золотых.

— ...

Лапис такая Лапис...

После завтрака, вопреки приятному вкусу - моя кожа продолжила жаловаться, а моё и без того загрубевшее лицо начало казаться сальным, что беспокоило меня.

— Есть ли где-то поблизости ручей?

— В 80 шагах в том направлении есть пруд.

Я получил мгновенный ответ, что звучал так, словно она ожидала этого вопроса. Поскольку я не знал устройства человеческого мира - я целиком и полностью положился на план Лапис во время операции. Без сомнения - она продумала всё, начиная с пути отступления и заканчивая месторасположением ночлега. Невероятный перфекционизм! После такого нельзя назвать столь большой ценник в 10 золотых пустой тратой денег.

Я напевал что-то себе под нос, идя в том направлении, на которое мне указала Лапис, где также находился лес. Высокие, неизвестные для меня растения загораживали мне обзор: хоть я и переживал, что вот-вот на меня может выползти змея и укусить - всё же я знал, что монстры и звери находятся во власти Повелителей Демонов, а потому без каких-либо колебаний я двинулся вперёд. Я шествовал вперёд так, словно маршировал.

Стоило только мне миновать последний куст, как я увидел мёртвое тело, что словно пряталось от меня.

— ...

Я не знал как реагировать.

Удивление? Разочарование? Нет. Чувство, близкое к трепету объяло меня.

«Всё же, это Джек, он вполне мог выкинуть нечто подобное» - такая мысль пришла мне в голову секундой позже.

Рядом с его трупом лежал большой валун.

На поверхности этого валуна виднелись алые пятна крови, а рядом с ним голова и глаза Джека, а сама кровь уже свернулась. Похоже, он покончил с собой, самостоятельно бившись головой об этот самый валун, словно в истории о некой сороке и колокольчике, что тянулась к нему.

— ...Так ты предпочёл смерть, Джек.

У меня не было ни малейшей возможности узнать о чём же он думал последней ночью, как и через какой мысленный процесс он прошёл, чтобы прийти к такому исходу, и, вероятно, уже никогда не узнаю. Словно одна большая тайна: его труп, валун и сам результат - единственные вещи, что останутся в моей памяти на веки.

Я надеялся, что он во что бы то ни стало выживет.

Даже если бы такие мерзкие личности, как я, использовали и пренебрегали им - я желал, чтобы он продолжил жил, полный уверенности в своих идеалах. Такова была небольшая мечта, что таилась в уголке моего сердца, как у того, что ещё не полностью свыкся с ролью Повелителя Демонов в этом мире.

Утреннее солнце пробивалось сквозь верхушки деревьев и освещало округу. Ещё некоторое время я продолжал смотреть на труп: за валуном протекал ручей, однако вместо того чтобы подойти к нему, я развернулся и ушёл, посчитав, что моё приближение к телу Джека было бы оскорблением его смерти.

Послесловие переводчика: Также как и с Лапис, предоставляю вам изображение с внешностью Лауры, чтобы у вас было примерное представление нового союзника Данталиана.