В последнее воскресенье мая природа с самого утра ниспослала идеальную погоду, не пустив на небо ни облачка.

По мере восхода солнца повышалась температура, а влажный ветер разносил аромат лета. Воздух сильно отличался от Хоккайдо, где прошли три дня школьного путешествия.

Через несколько дней начнётся июнь, а с ним и лето наступит.

Кожей ощущая смену сезонов, Сората провожал взглядом от ворот Сакурасо уезжавший грузовик мувинговой компании.

Машина медленно съехала вниз по склону и на перекрёстке повернула направо. И тут же пропала из виду. Когда и звук двигателя стих, Сората развернулся и поглядел на обветшалое деревянное здание, по которому гуляли сквозняки. На общежитие для проблемных учеников старшей школы при Университете искусств Суймэй… Сакурасо.

Уже скоро стукнет два года, как Сората тут поселился. За это время сюда попала одноклассница, двое бывших третьегодок успели выпуститься. А весной, с пылу с жару, появились двое первогодок.

И вот сегодня один человек решил съехать, не дожидаясь выпуска.

— Аояма так решила, — пробурчал себе под нос Сората, возвращаясь к двери. Там он разулся и встал на придверный коврик. В свою комнату номер 101 он не пошёл, вместо этого поднялся на второй этаж. Там он сразу прошёл к самой дальней комнате… номер 203, и встал у двери.

Табличка с надписью «Комната Нанами», которая ещё несколько часов назад там висела, пропала. Взгляд упёрся в самую обычную, ничем не примечательную дверь.

Когда Сората повернул ручку, незапертая дверь медленно отворилась. Перед глазами предстала пустая комната, откуда вывезли все вещи. Она превратилась в безжизненное место, лишённое даже намёка на человеческое тепло. Печальное зрелище.

У окна стоял человек — спиной к Сорате — и смотрел в окно. А там, на улице, росла сакура с молодыми листьями.

— Аояма, — позвал Сората, и Аояма Нанами развернулась, качнув хвостиком. — Грузовик уехал.

— Ага, спасибо, — лишь сказала девушка, повернувшись обратно к окну. — Всего-то десять месяцев, да?

Нанами въехала в Сакурасо в прошлом году, в июле. Сразу после начала летних каникул.

— Точно…

Ради карьеры сэйю она улетела из родительского гнезда, устроилась на работу, чтобы себя обеспечивать, но в итоге не смогла вовремя оплатить проживание в главном общежитии. И вот так по щелчку пальцев она превратилась в изгоя, которому самое место в Сакурасо.

— Почему-то кажется, что жила тут целую вечность. Странно.

— Да ничего странного. Мне так же кажется.

— Ясно…

— Ага.

— Но сегодня это закончится, — немного театрально заявила Нанами, взяв себя в руки.

Верно, сегодня придёт конец их жизни под одной крышей.

Потому Сората постарался выжечь в своей памяти образ Нанами, стоявшей в комнате 203.

Воцарилась тишина.

Нанами, не произнося ни слова, глядела на Сорату.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Они не испытывали никакого дискомфорта. Им были нужны эти несколько секунд, чтобы просто вместе постоять.

Тишину нарушила Нанами.

— Ничего не забыл мне сказать?

— Ничего…

Остальные слова Сората старательно проглотил.

Если бы речь шла о том, что он хочет сказать, то слов набралось бы много. Целая гора.

О том, что он ей благодарен…

О том, что был рад с ней познакомиться…

О том, что весело проводил с ней время, пока она жила в Сакурасо… О том, что, если бы мог, с удовольствием провёл бы с ней оставшиеся до выпуска дни…

Но Сората понимал, что Нанами спрашивала не об этом.

Он мог бы почувствовать себя лучше, если бы высказал ей всё, что лежало на душе, но вот Нанами — точно нет. Потому Сората задушил навязчивое желание и запер его в глубине сердца.

— Жаль, — отстранённо произнесла Нанами.

— Что? — задал глупый вопрос Сората, не уловив смысла.

— Хотела тебе пощёчину отвесить, если бы стал сопли распускать.

На лице Нанами появилась яркая, но дьявольская улыбка.

— Страшно…

— Но и так сойдёт.

Нанами, убрав улыбку, глубоко вздохнула.

— Ты сделал окончательный выбор, Канда-кун?

— Ага…

— Ну, сейчас ты со мной.

Лицо Нанами резко утратило серьёзность.

— Прямо сейчас я не могу, но однажды, когда чувства улягутся, хочу снова повидаться со всеми из Сакурасо.

— Ага…

— И это всё, Канда-кун?

— Прости.

— Не надо извиняться… Знаешь, хотела бы я вернуться в те времена, когда мы все были вместе. И ты, и Масиро, — сказала Нанами, а потом со смущённой улыбкой продолжила: — Хотя я сама не знаю, что это за времена такие и когда они были. Не хочу того, чего никогда не было.

Она выглядела одинокой, но при этом умиротворённой и смиренной.

— Буду ждать.

— Угу…

— Буду ждать, сколько надо.

Он хотел, чтобы они могли болтать ни о чём, без задней мысли касаться друг друга, не думать о заботах и смеяться. Сората не знал, наступит ли такой день когда-нибудь. Может не хватить и вечности. Ведь не получится обнулить чувства, которые так долго копились… Утром последнего дня школьной поездки Сората рассказал со всей серьёзностью. О своих чувствах… Сказал, что любит Масиро…

Но он верил, что дождётся. Что настанет день, когда они смогут опять проводить время вместе, как товарищи по Сакурасо… А верил как раз потому, что накопленные чувства никуда не денутся.

— Наверное, уйдут годы?

— Я всё равно буду ждать.

— Ага, меньшего от тебя не ждала, Канда-кун, — сказала Нанами, наигранно улыбаясь.

Её взгляд на что-то упал. На что-то за спиной Сораты.

Обернувшись, он увидел стоявшую у двери Масиро.

Она прошла мимо Сораты и остановилась перед Нанами.

— Нанами.

— Масиро.

— ...

Сората не видел, что за эмоции отразились на лице у Масиро. Вряд ли она понимала, какими словами выразить кипевшие в ней чувства. Её плечи дрожали, словно на морозе.

И тут…

— Удачи тебе с Кандой-куном, — произнесла Нанами.

— Угу.

— Так, ладно, я пойду. Надо забрать вещи из главной общаги.

Когда троица спустилась на первый этаж, там у выхода ждали двое первогодок. Химэмия Иори с музыкального направления, с растрёпанными волосами и огромными наушниками. И Хасэ Канна с общего направления — девочка в очках, которая даже в общежитии следила за тем, чтобы выглядеть опрятно.

Они стояли с таким видом, будто не знали, звать Нанами или нет.

— Иори-кун, только не надо про большую грудь, хорошо? — сказала Нанами, немного смущаясь.

— Это ж невозможно-о, — капризно протянул Иори, но в его голосе ясно чувствовалось, как ему грустно расставаться.

— Хасэ-сан, тебе тоже не хворать.

— Да.

И только Нанами закончила обуваться, как распахнулась дверь в комнате коменданта.

Оттуда вышла Сэнгоку Тихиро — учительница рисования, которая выполняла в Сакурасо роль ответственной за проблемных учеников.

— Благодарю за вашу поддержку.

Нанами вежливо склонила голову.

— Да я не особо-то поддерживала.

— Хи-хи, пожалуй, это правда.

Нанами заулыбалась при виде зевающей спросонья Тихиро. Она, с виду ничего не делая, на самом деле присматривала за Соратой и остальными. Нанами потому и улыбалась, что всё понимала.

— Э-ге-гей, Нанамин! Я тебя до общаги провожу!

Снаружи раздался голос выпускницы Суйко, бывшей обитательницы комнаты 201… а теперь студентки факультета видео Университета искусств Суймэй Митаки Мисаки. В девичестве Камигуса. Теперь, будучи замужней студенткой, она обживала новостройку по соседству.

— А, да, пожалуйста! — энергично крикнула Нанами наружу. А затем, сделав глубокий вдох, развернулась к ребятам, которые выстроились в линию перед выходом. — Ну, я пошла! — бодро и уверенно заявила она.

И затем, больше не обернувшись, Нанами покинула Сакурасо.

Вечером того дня, когда Сората развешивал в комнате постиранные вещи, вдалеке послышался знакомый голос.

— Братик, братик, бра-а-атик!

Входные ворота со скрипом открылись.

— Простите за вторжение! — раздался голос, одновременно послышался топот, который приближался к комнате.

— Братик!

Дверь в комнату 101 с грохотом распахнулась, и в проёме нарисовалась родная младшая сестра Сораты — Юко. Она училась в Суйко как настоящая старшеклассница, но из-за детского лица, миниатюрной фигуры и никудышного умственного возраста её часто путали с младшеклассницей.

Взбалмошная Юко пулей влетела в комнату Сораты. Дышала она так, словно галопом неслась.

— Ты чего разоралась?

— Т-ты не признаёшь Юко! — выдала она странную фразу, тыкнув в Сорату.

— Чё?

— Я пронюхала, что у тебя с Масиро шуры-муры!

— Не припомню такого. И кто тебе это наплёл?

— Канна-тян сказала!

В тот же миг, словно услышав голос Юко и спустившись со второго этажа, появилась Канна.

— Канда-сан, у меня спросили по SMS: «Знаешь что-нибудь интересное?» Вот я и рассказала интересное.

Похоже, их беседу хорошо слышали в коридоре.

Да так хорошо, что крики достигли даже комнаты Масиро.

— О, Масиро-сан! Б-братика тебе не отдам, ясно?!

Юко вцепилась в руку Сораты мёртвой хваткой.

Раньше Масиро недовольно надулась бы, но сейчас никак особо не отреагировала. Зато быстро зашла в комнату, уселась на край кровати, раскрыла взятый с собой альбом для скетчей и начала молча рисовать раскадровки. Выглядело так, что она заявилась в комнату Сораты, чтобы работать.

— Ничё се у неё нервы стальные! Лицо как у самурая!

— Правда?

Сората пригляделся к лицу Масиро.

— И правда.

Она прямо-таки источала уверенность в себе. Против Сората вовсе не был, хотя не до конца понимал причины.

И тут Масиро оторвалась от альбома.

— Юко.

— Чего-о-о, Масиро-сан?

Юко ещё крепче вцепилась в руку брата.

Что же Масиро собиралась такого выдать? Что-то в своём репертуаре? Наверняка очередную тупость, подумал Сората.

— Я стала женщиной Сораты.

Дурное предчувствие оказалось правдой.

— Называй-ка себя девушкой!

— Братик стал женщиной?! — ляпнула нечто странное Юко.

— Это ж надо так извратить фразу, чтобы наши отношения стали мерзостью!

— Сората-сэмпай, ты мерзкий, — добила его Канна, которая наблюдала за ними с равнодушным видом.

— А, это, Канна-сан.

— Извиняться нет необходимости.

— Да и не собирался. Хотел устранить недопонимание!

— Это лишнее.

Слушать она не собиралась.

— К-короче, меня не признают!

У Юко, которая изо всех сил сжимала руку Сораты, вспыхнули глаза. Но страха она совсем не нагоняла. Скорее вызывала слёзы, ведь выглядела как безутешная младшая сестра.

— Юко никогда не будет называть Масиро-сан сводной сестрёнкой!

— А с чего ради называла бы?!

— Ой, она же мангака. Если она станет сводной сестрёнкой, это же круто, — пробубнила Юко, игнорируя причитания Сораты.

— Значит, ты моя сводная младшая сестра?

— Нет! А ты что несёшь?!

— Нет? — спросила Масиро у стоявшей рядом Канны. А та, не зная, что ответить, поглядела на Сорату в надежде на помощь.

— Разумеется, нет.

— То есть это всё сон, братик?

Не желая ни объяснять, ни отвечать, Сората ущипнул Юко за щёку.

— Больно, больно! Ай! Не сон!

— Ага, точно, Юко. Забыл кое-что важное.

— А? Что? Признаться мне в любви?!

Она выпучила глаза, те прямо засверкали. Проигнорировав бурную реакцию, Сората взял лежавший на столе небольшой пакет.

— Вот, тебе сувенир со школьной поездки.

— А? Ух ты! Ура! Можно открыть? — возбудилась Юко, одновременно разрывая бумагу.

Из пакетика выпал брелок «Белый мишка Габлинчёбир с Хоккайдо».

— Канна-сан, тебе такой же привёз.

— Здорово, Канна-сан! Мы теперь друзья.

Наконец отпустив Сорату, Юко понеслась к Канне, которая стояла у двери.

Девушка попыталась сразу прицепить брелок к мобильнику, но у неё так и не получилось просунуть ремешок в дырку.

— Братик, всунь! — надув щёки, Юко всучила телефон и брелок Сорате.

— С головой не дружишь, руки из одного места растут… У тебя хоть что-нибудь есть?

У Сораты шнурок быстро пролез в дырку.

— Держи.

Забрав телефон, Юко засветилась от счастья и заулыбалась до ушей.

— Раз довольна, дуй к себе. Пока не стемнело.

— А, ага, точно. Ну, тогда пока, бра-а-атик.

Юко стремглав выбежала из комнаты, топая, как слон.

Послышалось, как закрывается входная дверь.

Немного подождав, Сората вышел из комнаты и, пока Юко не догадалась, что её обдурили, и не вернулась, запер вход в Сакурасо на ключ.

— Э, Юко пришла не за сувениром! А? Не открывается!

Послышалось, как входная дверь заскрипела.

— Открой, братик!

— Открою, но только если пообещаешь, что пойдёшь к себе.

— Ага, обещаю!

Отворив дверь, Сората поприветствовал Юко.

— Ладно, выполняй обещание. Уходи.

— А-а-а! Меня опять обманули!

В итоге Юко, прилипнув как банный лист, так и не пошла к себе. Более того, она положила глаз на комнату 203.

— Братик, я перееду в Сакурасо! — утверждающе заявила она.

— Нет, спасибо.

— Почему?

— Потому что уже достала.

— А мне и не надо быть благопристойной.

— Короче, сейчас же иди к себе и почитай в словаре значение слова «благопристойный».

— Я придумала секретный план, чтобы переехать в Сакурасо.

— Ты о чём?

— Это секрет! Секретный — значит секретный. А план — значит план!

— Что-то ты темнишь.

Когда, напевая какую-то песенку и внаглую игнорируя слова Сораты, Юко наконец пошла к себе в главное общежитие, на улице уже наступила темнота.

После ухода Юко Сората поужинал, прибрал за собой и расслабленно погрузился в горячую ванну.

Приняв ванну, он закрылся в своей комнате и занялся отладкой шутера, над которым работал с апреля.

Сосредоточиться не получилось. Оставшись в одиночестве, Сората заметил, что в груди растёт неприятное чувство. Словно в нём просверлили дыру, через которую утекали силы.

Он прекрасно осознавал, что потерял кое-что очень важное. Теперь, когда Нанами исчезла, он понял, какую большую часть она занимала в его сердце. А теперь там зияла дыра.

Но он сделал свой выбор и решил больше не колебаться.

Ударив себя разок по щекам, Сората погрузился в работу, чтобы погасить тревогу.

В игре он занялся улучшением искусственного интеллекта врагов, чтобы игрок не мог мгновенно раскусить схему его поведения. После того как он добавил случайное число в условный переход, противник перестал вести себя предсказуемо и сложность игры достигла приемлемого уровня.

— Потом надо Акасаке показать.

В прошлый раз Акасака бегло проверил ИИ противника и втоптал его в грязь единственной фразой: «Даже оценивать нечего». Но сейчас Сората более-менее поверил в себя.

Закончив эту часть работы, Сората тут же выключил компьютер и хорошенько выгнулся назад, растягивая спину.

— Фу-у.

Из коридора сразу же послышался цокот.

«Что там происходит?» — подумал Сората, поворачивая голову, и увидел в дверном проёме, в коридоре около приоткрытой двери… Масиро.

Сората тут же позвал её, чем напугал.

Масиро по какой-то причине прятала руки за спиной, что на неё не походило.

Встретившись взглядом с Соратой, она, словно краб, приставным шагом ушла вбок от двери.

— Что она вытворяет?..

Неизвестно.

Вела она себя по-настоящему странно.

— Масиро.

Встав из-за стола, Сората вышел в коридор.

Но Масиро там уже не было.

Наверное, ушла в ванную или куда-то ещё.

Когда он, ломая голову, заглянул в ванную, ожидаемо нашёл Масиро там.

Девица открыла крышку стиральной машины и заглянула внутрь.

— Что делаешь? — окликнул он, и Масиро от неожиданности дёрнула плечами. Немного нервничая, она развернулась к Сорате. И опять она спрятала руки за спиной. Но зато теперь краем глаза Сората увидел белоснежные трусики.

— Что это, для стирки?

— Ну.

— Тогда давай сюда. Потом постираю.

— Нет.

Масиро недовольно надула губы.

— Чего это?

— Сама постираю.

— Ты же не умеешь пользоваться стиралкой.

— Умею.

Масиро всё ещё дулась.

— Не надо врать! И вообще, такое надо руками стирать.

— Трусики?

— Да.

— И мои трусики?

— Именно.

Хотя свои Сората предпочитал стирать в машине.

— Сората руками стирает?

— Я же «дежурный по Масиро».

— Я шокирована.

— Это мне надо сказать!

Масиро отчего-то понуро посмотрела на Сорату.

— Как жестоко! Я же всё время вокруг тебя носился!

— Просто…

— Короче, давай сюда. Если ты включишь стиралку, мы в пене утонем.

Убирать за ней точно пришлось бы Сорате, потому он хотел во что бы то ни стало этого избежать. Потому надо было побыстрее забрать бельё.

Обдумав всё, Сората потянулся к Масиро за трусами.

— Не дам.

Та отошла в сторону, и рука Сораты ухватилась за воздух.

— Та-ак. Рассказывай что к чему.

— Просто…

— Что просто?

— Сората будет считать меня странной.

— Не бойся. Я уже так считаю.

— Как грубо.

— Не забивай себе голову. Я люблю в тебе даже это.

— ...

— ...

Разговор зашёл куда-то не туда, и непроизвольно вырвалась неловкая фраза. Очевидно, было слишком поздно, и у Сораты покраснело лицо.

— Сората.

— Ч-что? Что-то не нравится?

Сората не осмелился смотреть на Масиро и увёл взгляд в другую сторону — на запачканный вентилятор вытяжки.

— Нет.

— Тогда что?

— Если скажешь это ещё раз, отдам трусики.

— Да как я смогу?!

— Му-у.

— Не скажу.

— Ты меня не любишь? — спросила она, закатив глаза.

— Хитрюга!

— Сората меня возненавидел.

Теперь Масиро подавленно опустила голову.

— Так~ Я понял! Я в тебе и такое люблю!

— На Хоккайдо говорил, что сильно любишь.

— Тебе нравится надо мной издеваться?

— Уже не сильно любишь?

Выглядела она уныло.

— А-а-а, всё! Сильно люблю!

— Хорошо, — вяло улыбнулась Масиро. Слова Сораты её успокоили. Он чувствовал себя сабмиссивом в БДСМ, но раз девушка пришла в норму, то и ладно, подумал он.

Однако на этом страдания не закончились.

— Сората-сэмпай, если хочешь кричать о любви, выбирай место получше.

Обернувшись, Сората увидел около двери ванной Канну. Судя по домашней пижаме, она пришла на водные процедуры.

— К-Канна-сан?!

— Сакурасо — это общежитие для старшеклассников, тут и невинные кохаи живут. Пожалуйста, сдерживай свою любовь-морковь.

— Прошу прощения.

— Если скажешь ещё раз, прощу.

— И много ты услышала?!

— Да, в общем-то, всё.

— Правда?..

Он окончательно упал в её глазах как сэмпай. Хотя вряд ли она когда-то считала его достойным человеком…

— Ну, я хотела ванну принять.

— А, ладно. Валяй.

Сората закинул трусики Масиро в корзину для грязного белья.

— Ну, пошли.

Взяв Масиро за руку, Сората вывел её в коридор.

Дверь в ванную закрыли и не забыли повесить табличку «Занято девушкой». Одновременно изнутри донёсся звук поворачивающегося ключа в замке.

— Сората..

— Чего? Если ты про трусики… — начал он.

— Я тоже тебя люблю, — перебила его Масиро.

Лицо мгновенно покраснело.

— С-слышь! Н-не говори такое резко!

— А медленно можно?

— Спрошу на всякий случай, это как?

— Сората.

Масиро пристально уставилась на него.

— А-ага.

Она всё ещё глазела на него.

— ...

Она поглядела на него ещё напористее.

Оба от напряжения нервно заморгали.

— Люблю…

— Так, медленно тоже нельзя. Говори прямо!

От загадочных пауз на пот пробивало почём зря.

— Поняла.

Когда разговор, наконец, дошёл до логического завершения, Сората решил пойти к себе, а в коридоре, перед тем как зайти в комнату 101, бросил взгляд на дверь коменданта около выхода.

— Слушай, Масиро.

— Что?

— Есть время?

— Есть.

— Сроки с манускриплами не поджимают?

— Нет.

— Тогда зайди ненадолго.

Взяв Масиро за руку, Сората подошёл к двери коменданта и постучался.

Никто не ответил.

— Тихиро-сэнсэй?

Опять не ответили, словно внутри никого не было.

Ушла в столовую? Первым на ум пришло это.

Догадка оказалась верной, Тихиро крутилась в столовой: сидела на своём привычном месте за круглым столиком и в одиночку осушала баночное пиво.

Сората с Масиро подошли ближе.

— Извините, Тихиро-сэнсэй.

— Чего? Проваливай.

— На самом деле я хочу доложить…

Стоило Сорате открыть рот, как внезапно стало очень стыдно.

— Залетела, что ли?

— Ещё чего!

— Родила? — без намёка на упрёк спросила Тихиро.

— Говорю же, нет!

— Родила, — с небольшой задержкой произнесла Масиро, твёрдо и чётко.

— Правда?!

— Кого?!

— !

Слова застряли в горле.

— Сората? Что случилось?

— О-от твоих безумных заявлений у меня язык отваливается! Молчи уже!

— Ты же играл со мной?

— Я же серьёзно просил!

— Ну, и какое ко мне дело?

Тихиро со скучающим видом пригубила банку пива.

— Ну, знаете, как бы сказать.

— У меня, знаешь ли, мало времени. Давай, пошевеливайся.

— А по-моему, вы просто нажираетесь пивом. Или мне чудится?

— Слышь, вот поэтому у меня мало времени.

— Правда?.. Ну, да.

— Я тебе вопрос задала.

— Мы встречаемся, — немного дрожащим голосом, но одной фразой произнёс Сората.

— Хвастаешься?

— Н-нет! Просто, ну… в Сакурасо живут парни и девушки… Я и Масиро живём под одной крышей.

— Ого. Её зовут Масиро, да-а?

— А, нет, это… к-короче, вы несёте ответственность за учеников, потому я подумал, что лучше вам знать.

— Да-да, я услышала.

— Да вам пофиг!

— Если расстанетесь, столько мороки будет. Вы хотя бы до выпуска не разбегайтесь, ладно?

— Это же не три дня! Может, будете чуть серьёзнее?!

— Слушай, если разойдётесь, кто, если не ты, будет заботиться о Масиро? Вот смеху-то будет: дежурный по Масиро — её бывший.

Тихиро без зазрения совести засмеялась. Непонятно, что её так развеселило, но комендантша разразилась громким смехом. Хотя на Хоккайдо она здорово помогла… Сложно было поверить, что это тот же человек.

Решив, что доклад окончен, Сората собрался уходить.

— Что ж, раз так.

Он потянул Масиро за руку и повёл на выход из столовой, но тут за спиной раздался голос Тихиро.

— Скажу лишь одно.

— Что же?

— Стены в Сакурасо тонкие, вы там поосторожнее.

— Вы вообще о чём?!

— Ну, о сек…

— Уо-о-о-о-о-о!!! Молчите!

— Ну, ты чего? Взбодрись. Девушку нашёл, разве не круто?

— Круто! Что-то не нравится? — дал отпор Сората, и Тихиро затряслась от бесшумного смеха.

И затем, с улыбкой до ушей, сказала:

— Вот и хорошо.

Затем она достала из холодильника следующую банку пива.

Когда неделя подошла к концу, месяц на календаре тут же сменился на июнь.

Впечатления от школьной поездки на прошлой неделе полностью улетучились, и для Сораты с ребятами вернулись нудные посиделки в классе.

Ладно ученики, которым гарантировали рекомендацию, но больше половины класса будут сдавать экзамены, а там или успех, или провал. А некоторые решали, поступать ли в какой-то другой вуз. Хотя бы понемногу, но каждый осознавал, что его ждало. Томительная атмосфера наполнила класс до краёв, и Сората сполна ощутил, что этот год, третий в старшей школе Суйко… последний.

Каждый сам решал, куда ему податься после школы.

Первостепенным желанием Сораты было попасть на факультет медиа в Университете искусств Суймэй. Но с таким классруком, как Сираяма Кохару, приходилось уповать разве что на удачу.

Единственное, что Сората мог сделать, это набрать немного баллов на финальном экзамене, который проходил в первой декаде июля. Рекомендация ему уже не светила, ведь ради неё надо было пахать с самого первого года в старшей школе.

Словно понимая это, Сората ожидал худшего и надеялся на лучшее… по крайней мере хотел так думать. В случае неудачи он просто пойдёт сдавать экзамены в Суймэй в общем потоке.

При любом раскладе придётся решать проблемы по мере поступления. Потому для подготовки к семестровому экзамену Сората прилежно, каждый день ходил на уроки и добросовестно вёл тетрадь.

Так прошёл один день, ещё один, все вокруг Сораты сосредоточились на экзаменах и дальнейшей учёбе, и повседневность превратилась в дурную рутину.

А в довершение ещё и чувства не давали покоя. Каждый день перед глазами маячила Нанами. Ещё бы, Сората же был с ней в одном классе. И парты их стояли по соседству, потому на занятиях он никуда не мог от неё деться.

К его удивлению, они не теряли дара речи, когда случайно встречались взглядами. Ничего такого.

В классе они обменивались простыми фразами.

— Доброе утро.

— Ага, доброе.

Здоровались по утрам.

— Как там кошки?

— Быстро растут.

Говорили они о трёх котятах, подобранных весной… О полосатой Мидзухо, серо-полосатой Цубамэ и маленькой белой Сакуре…

Первые несколько дней даже этого не было, они вообще друг с другом не разговаривали, потому наметился серьёзный прогресс. Пройдёт ещё немного времени, и они смогут общаться беззаботно, как в те сказочные дни в Сакурасо. Сората верил и ждал. Ведь он обещал, что будет ждать…

В остальном повседневная жизнь почти не изменилась… Хотя нет, теперь каждый день Сората встречал, словно окрылённый.

Утром он будил Масиро, после школы встречал, вместе они шли домой. По сравнению с тем, что было до начала их отношений, они не делали ничего особенного. Но ощущения отличались. Городской пейзаж, дыхание лета — всё воспринималось иначе. Казалось, что бы они ни делали, всё приносило радость.

Даже появились новые силы на игру для «Игрового лагеря».

Сората каждый день после уроков выделял время специально для того, чтобы набрасывать идеи для заявки. А в течение дня ломал голову над черновым вариантом проекта. В итоге записная книжка наполнилась занятными идеями.

В таком темпе прошла одна неделя, затем ещё одна.

Когда наступила середина июня, в классе, который словно застыл во времени, кое-что разительно изменилось.

Рюноске, который после школьной поездки вернулся в режим хикикомори, заявился к самому началу классного часа. Сората думал, айтишник и в этом году забьёт на школу в середине триместра.

Рюноске приковал к себе взгляды одноклассников. Не обращая внимания, он сел на самое заднее место у окна сразу за Соратой, вытащил из сумки ноутбук, воткнул питание и тут же застучал по клавиатуре.

— Акасака, чем занят?

— Обновляю графический движок.

— Нет, я не о том. В смысле, зачем в школу пришёл?

Сората понимал, что вопрос задал откровенно странный. Ходить на уроки — обычное дело. Но поглядывающие на Рюноске одноклассники задавались тем же вопросом, что и Сората.

— В третьем триместре свободное посещение.

— Это я знаю.

Не тот случай, когда Рюноске пришёл бы в школу ради экзамена в университет или поиска работы.

— Надо поправить мою посещаемость.

— Ну, так я и думал.

Не могло такого быть, чтобы Рюноске встал на путь исправления и начал прилежно ходить на уроки.

— Кстати о багах, Сората.

— М?

— Твой шутер, который ты просил протестировать.

— А, как он?

— ИИ я бы назвал пригодным.

— Чую подвох.

— А вот саму игру я бы интересной не назвал.

Как обычно, говорил он прямолинейно.

— Уж прости.

По правде говоря, хоть Сората и приложил максимум сил, на глубокую шлифовку времени уже не осталось.

— Но если учесть твои успехи в программировании, то, в общем-то, пойдёт.

— Ага, более-менее принцип разработки игр я понял.

Разумеется, так называемую базовую часть он правда разобрал. Если раньше, пытаясь что-то создать, он не знал, куда вообще движется игра, то сейчас наметился заметный прогресс.

— И главный вопрос… Как там поживает проект для «Игрового лагеря»?

— Набросал несколько идей.

Сората положил на парту Рюноске свой блокнот для заметок. Рюноске взял его и стал быстро листать.

Пока что Сората накидал идеи на четыре проекта: пазл, экшен-шутер, слешер… и улучшенную версию «Ритмичного Дворецкого» — ритм-экшен, который в прошлом готовился на «Давайте сделаем игру».

— Крайний срок для первой заявки — это 10 июля, да?

— Ага.

— Думаешь успеть?

Рюноске не отрывался от блокнота.

— Не знаю, когда можно будет вторую заявку подавать, потому хочу успеть сейчас.

— Разумно.

Тут Рюноске прекратил листать блокнот.

— Если оценивать что есть, «Ритмичный Дворецкий» весьма неплох.

— Ну ещё бы, Фудзисава-сан помогал.

— А если переделать проект в чистый экшен?

Прототип представлял собой ритм-экшен, в котором в основном приходилось жать кнопки в такт псевдо-музыке, а в обновлённой версии игрок мог разнообразней выбирать движения и атаки персонажа, совсем как в обычном экшене. А основой послужит как раз таки ритм-экшен. В этом и заключалась смелая фишка игры. В голове уже играл образ персонажа, который применяет убийственную технику после удачного попадания в ритм закадровой мелодии.

Потому Сората для себя твёрдо решил, что надо изменить проект.

— Ты же соберёшь программу, Акасака.

— Да ну?

— Самое сложное лучше доверять тебе, разве нет?

— Здравое решение.

— Ты лучше всех. Согласился вообще без вопросов.

Рюноске, пропустив мимо ушей, продолжил о своём:

— Думаю, напоминать не надо, но критически важное для проекта — звук.

Рюноске взглядом спрашивал, что Сората собрался делать со звуковиками. В мыслях сразу всплыл Иори, которого можно было попросить что-нибудь сварганить.

— Вроде к игре у него не пропал интерес, надо проверить.

Если он откажется, придётся искать другого человека, причём на ум никто больше не приходил. В отличие от «Давайте сделаем игру», в более свободном «Игровом лагере» требовалось самостоятельно найти команду и распределить роли.

Сората понимал, что никто ничего не гарантировал, а кого звать — вообще непонятно, но всё равно умудрялся получать удовольствие от процесса. А когда воображал разные варианты, сердце трепетало от азарта неизвестности.

— Ещё нужен художник.

— Знаю.

Если он позовёт Масиро, она по идее с радостью согласится. Но сейчас мысль позвать её казалась какой-то неправильной. В конце концов, разработать игру хотел Сората, не Масиро. Она мечтала нарисовать интересную мангу, стремилась к своей цели даже сейчас. Сората не мог ей мешать, да и не хотел.

Ещё из близких людей была Мисаки, которая рисовала инди-аниме. Она уже получила признание в обществе, но примерно по той же причине Сората не горел желанием её звать.

Ведь он хотел в будущем разрабатывать новые игры той командой, которую сейчас соберёт. Не желал, чтобы всё закончилось на первом же проекте.

Как раз потому Сората думал, что лучше всего будет пойти по стопам Фудзисавы Кадзуки, который в школьные годы собрал друзей, пошёл на «Давайте сделаем игру», а потом основал компанию с тем же составом.

Но путь, по которому должен пройти Сората, отличался, и он не имел морального права втягивать Масиро и Мисаки.

— Короче, я ещё пораскину мозгами, — сказал он Рюноске, забирая назад блокнот для идей.

Когда вечерний классный час подошёл к концу, Сората пошёл во второй корпус, в кабинет рисования за Масиро.

По пути он увидел в коридоре знакомого человека.

Иори.

Сората, решив, что выпал идеальный шанс спросить об «Игровом лагере», подошёл ближе. Иори с серьёзным видом стоял около доски объявлений и таращился на прилепленный там плакат.

Сората встал рядом и поглядел туда же. Там висело объявление о конкурсе пианистов. И слова про «Игровой лагерь» тут же застряли в горле.

— Ты идёшь?

— А-а-а!

Иори от неожиданности подпрыгнул на месте.

— Сората-сэмпай, откуда ты взялся?! Ты ниндзя?!

Да он вокруг себя не видел вообще ничего, настолько сильно увлёкся.

— Короче, я не ниндзя…

Краем глаза Сората поглядел на объявление о конкурсе, от которого Иори не отлипал. Состоится событие в следующем месяце, июле. Прямо перед летними каникулами. Если считать от сегодня, то ровно через месяц.

— Я сразу подал заявку.

— Ясно.

— Но не знаю, может, откажусь.

— Ясно.

— Сэмпай… даже не посоветуешь ничего?

— Хочешь?

— Не знаю…

Иори чуть свесил голову. Дальше по коридору раздался голос:

— Иори, репетиция.

Там, во втором корпусе, стоял первогодка в очках из музыкального класса. Раньше Сората видел его с Иори. Звали его Такэсато Наоки. Он держал похожую на партитуру большую книгу в фиолетовой обложке.

— Уже иду!.. Пока, сэмпай.

— Ага.

Иори, разогнавшись, прыгнул ногами вперёд к Наоки, а тот отмахнулся партитурой.

Когда они скрылись из виду, Сората ещё раз поглядел на доску объявлений.

«Всеяпонский конкурс пианистов».

Рядом прилепили вырезку из газеты с фотографией старшей сестры Иори, которую Сората тоже знал. Химэмия Саори.

«Третье место — Химэмия Саори».

Так звучал заголовок заметки трёхлетней давности.

Одетая в чёрное платье, Саори выглядела на фотографии чуть моложавей, чем знал Сората, и более застенчивой.

— Да уж, сурово.

Родная сестра, которая добилась превосходного результата. С ней невольно сравнивали младшего брата Иори. Так устроены люди, они хотели видеть в нём такой же уровень мастерства или даже выше. А это сильно выбивало из колеи.

Нынешний уровень Иори, к сожалению, будто бы не оправдывал ожиданий окружающих.

На конкурсе, куда ходил Сората, концертный зал и правда наполнялся совсем другой атмосферой, когда выступали прочие исполнители. К тому же Сората своими глазами видел, как Иори, не выдержав, прервал выступление на середине.

Сората подумал, что сейчас неподходящее время, чтобы просить Иори присоединиться к нему с Рюноске. По крайней мере, стоило подождать, пока Иори не примет решение о конкурсе пианистов.

А вот что ввело Сорату в ступор, так это прилепленная сбоку доски объявлений записка с надписью «Проблемные ребята живут тут!».

— Так… А это что за фигня?

На чертёжной бумаге изобразили нечто загадочное — то ли кошку, то ли собаку, то ли гигантского монстра.

— Это типа тоже искусство?

Решив глубоко об этом не задумываться, Сората пошёл к кабинету рисования за Масиро.

Как только Сората подошёл к кабинету, из задней двери вышла в коридор одноклассница Масиро, Фукая Сихо.

— О, Канда-кун, — энергично поприветствовала она, взмахнув собранными в косички волосами. И тут же развернулась и заглянула в кабинет. — Сиина-са-а-ан! Муженёк явился! — выдала она.

— Кто тут муженёк?!

— Что? Но ведь ты её будущий муж, Канда-кун?

— Никто не знает будущего, так-то.

— А?! Неужто хочешь её бросить?!

— Я не в том смысле.

— Ну-у, я поняла. Что ж, не спеши, — игриво сказала Сихо, после чего вприпрыжку убежала… как поначалу показалось. Стоило ей допрыгать до поворота коридора, как она завопила «Уа-а-а!» и повалилась навзничь.

— Что ты творишь?..

Чтобы ненароком не увидеть то, что открылось под задравшейся юбкой, Сората отвернулся.

— Ладно, пофиг…

Почему каждая собака уже знала про их отношения, хотя Сората никому не говорил? На одной Сихо это не остановится, узнают все в классах Сораты и Масиро, а оттуда и среди всех третьегодок разлетится.

Среди первогодок и второгодок слухи о них пока распространялись вяло, но про Масиро, которая великолепно рисовала и была красавицей, народ так или иначе будет много болтать. Потому слухи в любом случае поползут, это было лишь вопросом времени.

Пока Сората думал, стоя в коридоре, к нему быстрым шагом вышла Масиро.

— Сората, прости, что так долго.

— Ну, пошли домой?

— Угу.

Между ними повисла некая неловкость. Так-то он часто заходил в класс за Масиро, ведь был «дежурным» по ней. Но сейчас всё кардинально поменялось.

А Сихо, которая почему-то не ушла домой, выглядывала из-за угла коридора и с ухмылкой поглядывала на парочку.

Сората решил, что надо терпеть, хотя бы какое-то время. Типа, это плата за счастье. К тому же вела себя Сихо довольно мило. Таких открытых людей, как она, в городе ещё поискать.

Переобувшись у шкафчиков, Сората поравнялся с Масиро и вместе они прошли через школьные ворота. Сегодня за покупки отвечали они, потому путь лежал к станции, в торговый квартал на улице Красных кирпичей.

Когда Сората с Масиро добрались до торгового квартала, там их встретили по-привычному с большим радушием.

Владелец рыбной лавки сразу обратил на него внимание.

— О, это же юнец Канда. Сегодня вкус особенно хорош, всем вкусам вкус!

— Тогда… возьму.

— Масиро-тян сегодня тоже хороша, потому вот такое предложение! Я сегодня добрый, забирай морского леща! — сказал мужчина, взаправду подавая целую рыбину. По бюджету лавки это не сильно ударит? Сората немного забеспокоился.

Тётка из мясной лавки Нарусэ тоже не осталась в стороне.

— Ну-ка, ну-ка, Сората-кун, поди-ка сюда. У меня как раз наггетсы есть.

— Ну-у, давайте тоже.

— Вы вдвоём пошли вечером за покупками, как здорово быть молодыми. Бери ещё крокеты, угощаю.

И отвесила целую гору крокетов.

Каждый раз Сорате в торговом квартале наваливали кучу продуктов. Сегодняшний день не стал исключением.

— Сората.

— М? — отозвался тот, держа полиэтиленовый пакет.

— Я понесу.

— Что?

— Мясо.

— Зачем?

— Рыбу.

— Так зачем?

Масиро пристально глядела на руки Сораты. А потом уставилась на свои свободные руки.

— Сората, ты не хочешь взяться за руки? — спросила она.

От совершенно внезапной атаки сердце подпрыгнуло в груди.

— Л-ладно. Тогда неси половину.

Сората передал ей более лёгкий пакет, и одна рука освободилась. А когда он взял Масиро за руку, пустых у него опять не осталось.

Сората, пойдя вперёд, поглядел на лицо Масиро — выглядела она довольной.

— Слушай, Сората.

— Что-то ещё?

— Тяжёлый.

Не пройдя и десяти метров, Масиро попыталась вернуть упаковку крокетов.

— Вот, понеси.

— Ты же сказала, что понесёшь!

Вот так препираясь и держась за руки, они в итоге дошли до Сакурасо, прошли через ворота и открыли входную дверь.

— Мы дома, — уведомил Сората.

Зайдя в прихожую, он увидел не виданную прежде мужскую обувь. У Сораты такой не было. У Рюноске и Иори вроде тоже. Они ведь вместе жили, потому все их вещи Сората хорошо знал.

— М? Неужели?..

Приглядевшись, он вроде бы начал узнавать.

Бывшего обитателя комнаты 103, который выпустился в марте…

— Дзин-сан?

Нетерпеливо скинув башмаки, Сората помчался в столовую. Перво-наперво он свалил на стол купленные в торговом квартале продукты, а потом рванул в свою комнату. Резко открыл дверь.

— Привет, с возвращением.

Там, сидя на краю кровати, играл в 3D-файтинг самый настоящий Митака Дзин.

— Дзин-сан!

Новая рубашка с белым воротником идеально сочеталась с его худой фигурой. А неизменные очки дополняли интеллигентный вид.

— А, это ты так рад меня видеть?

— Но, э-э-э… Почему приехал?

Дабы сосредоточиться на изучении сценарного дела, Дзин отказался от рекомендации Суйко и сдал экзамены в Осакский университет искусств, куда в итоге и поступил. Теперь он жил там, совершенно оторванный от остальных.

— Завтра записывают голос для аниме Мисаки. А я наблюдаю.

— А, то есть…

Сората знал, что женскую роль выиграла Нанами. Перед прослушиванием они вместе репетировали строчки. Так много раз повторяли их, что текст до сих пор не выветрился из головы. Отыгрыш Нанами тоже хорошо запомнился…

— Дзин, с возвращением.

С небольшим опозданием в комнату заглянула Масиро.

— Масиро-тян, давно не виделись… Хотя не так и давно.

Дзин засмеялся от всей души. В прошлый раз они виделись на весенних каникулах. Сората как раз простыл и слёг, вот тогда Дзин и вернулся. Главной целью было убедиться, что Мисаки говорила о браке всерьёз, а не выдала очередной перл. Затем они вроде бы поехали в родные дома повидаться с родителями… Да о чём они вообще могли говорить с родителями?

— Во дела, уже первогодки заселились. Я удивлён.

— Ага, есть такое.

Не успели они поговорить о своём, как зазвонил домофон.

— Прошу прощения, — послышался женский голос.

— Это Аяно.

Масиро пошла к входной двери встречать гостя. Наверное, будут обсуждать мангу. Они немного поболтали на пороге, а потом послышалось, как они поднимаются на второй этаж.

Сората с Дзином проследили взглядом за звуками шагов на потолке, а когда те стихли, переглянулись.

— Ну, как тебе? Встречаться с такой милашкой, — поддел Дзин, довольно ухмыляясь.

— Ну, как сказать. Я рад.

Сората закрыл дверь и снял школьную форму. И он понимал, что у него все мысли на лице написаны. Что он не сделал то, что должен.

Пока переодевался, голову внезапно атаковали мысли о Нанами. Всего лишь на секунду лицо Сораты помрачнело, но Дзин заметил, и Сората решил не притворяться и обессиленно улыбнулся.

— «Выбора не было». Может, это и банально звучит. Может, я сам себя обманываю. Но всё-таки я думаю, что с Нанами другого выбора не было.

Дзин пристально на него глядел, словно заглядывал в душу.

— Да…

— Ну, я хоть и понимаю, но это жесть.

Сората молча кивнул. Другого ответа он дать не мог.

— Я понимаю, что ничего не могу. Как ты и говорил, Дзин-сан.

— ...

— Но Нанами и правда многое для меня сделала, я ей благодарен… За то, что познакомились, подружились, вместе проводили время в Сакурасо, узнали о чувствах друг друга. Я рад… правда всему этому рад…

— Ты это Аояме-сан сказал?

— Не сказал.

— Ясно.

— Как будто я бы смог… Зато вот тебе сказал.

Дзин лишь привычно улыбнулся. И это Сорате действительно помогло.

— Кстати, Сората.

Чтобы сменить тему, Дзин заговорил о другом.

— Что ещё?

— Есть важный разговор.

Он отчего-то стал серьёзным.

— А-ага, — ответил Сората, стоя перед шкафом.

— Как далеко у тебя с Масиро-тян зашло?

— И ты такое с серьёзным видом говоришь?!

— Поцеловались или типа?

— Э, нет, слышь!

Церковь Хакодатэ. Вспомнился день, когда Сората бегал в поисках Масиро.

— Понятно, поцелуй уже был.

Хмыкнув, Дзин сверкнул очками.

— А, это, оно как-то само получилось. Если честно, я толком не помню ничего…

А после того дня не было ни разу. Сората, в общем-то, хотел, но не знал, как об этом с Масиро заговорить. На Хоккайдо ему смелость по мозгам ударила, вот и получилось зайти так далеко. Эмоции забурлили, чувства обострились, и всё вышло буквально само собой.

— Успокойся, Сората. Вы стали парой. Теперь можешь вытворять с ней, что захочешь.

— Ч-что захочу?

Сората судорожно сглотнул.

— И то, и это, и даже третье.

— Х-хватит надо мной издеваться!

— Но про её чувства не забывай, — беззастенчиво добавил Дзин.

— З-знаю! Буду ей дорожить.

— Ого, что от тебя слышу.

— На этом и закончу!

Сората прекрасно понимал, что покраснел, как в бане.

— Ну, не злись. Интересно же.

— Как по мне, ничего интересного!

— Ничего не поделать. Сменим тему?

— Да пожалуйста, — вздохнул с облегчением Сората.

— Какие у тебя с Масиро-тян свидания?

Другая тема оказалась вовсе не другой.

— Н-на свидания, ну… мы не ходим!

— Ох… — протяжно, что есть силы, вздохнул Дзин. — Слушай, Сората. Ты с Масиро-тян сколько уже встречаешься?

Сората проглядел даты на календаре.

— Где-то… три недели.

— И за это время ни разу не ходил на свидание?

— Да…

— И чем ты занимался?

— Да тем-сем…

Встав, Дзин толкнул Сорату в спину.

— Э-эй, Дзин-сан!

— Иди и пригласи её, — сказал он, после чего выпихал в коридор и захлопнул за спиной дверь.

Взгляд сам собой устремился на лестницу, которая вела на второй этаж.

— Нет, у неё же там Иида-сан.

И лишь Сората об этом подумал, как сверху послышались шаги и по лестнице спустилась одна Аяно.

— О, уже уходите?

— Да, я приходила только принести образец и забрать проверенную корректуру.

— А, ясно.

Смысла сказанного он не понял, но Аяно с видом занятой женщины обулась и стремглав ушла наружу. Наверное, сроки горели, и ни на что не было времени.

Теперь причины не идти в комнату Масиро не осталось.

Сората встречался с Масиро. Они стали парой. С тесными отношениями.

Ходить на свидания по выходным — само собой разумеющееся. А лучшего шанса для второго поцелуя, чем свидание, и представить нельзя.

Как раз кстати завтра будет воскресенье.

Набравшись храбрости, Сората потопал наверх. Каждый уверенный шаг по старому полу сопровождался не менее отчётливым скрипом. И чем меньше оставалось до комнаты Масиро, тем яростнее колотилось в груди сердце. В животе словно бабочки подняли бунт, и о спокойствии на душе теперь можно было только мечтать.

Сората напрягся всем телом. А когда подошёл к комнате 202… комнате Масиро, нервы натянулись, как струны.

Он попытался вообразить, как всё сейчас будет, но мысли никак не складывались в чёткую картинку. «Соберись, веди себя нормально», — сказал про себя Сората. И это даже подействовало, он почувствовал прилив сил.

— Л-ладно.

Только он собрался с мыслями и хотел постучать, как дверь со щелчком открыли изнутри.

— Ух!

Он неосознанно подпрыгнул.

— Уха?

В комнате стояла Масиро.

— Я не про уху!

— ...

— Ну, просто не ожидал.

— ...

— ...

— И правда.

— Нет, не то!

— Ты же сам сказал.

— Это да, но… э-э-э, короче, дело такое.

— И правда.

— Я же ещё ничего не сказал!

— Тебе весело, Сората, да?

— Я, ну, не могу волнение скрыть!

— Тогда успокойся.

— Т-точно.

Сората уставился в пол. И тогда заметил возле ног Масиро бумажный пакет. Довольно крепкий на вид, с белыми пластиковыми вставками и логотипом издательства.

А ведь Аяно перед выходом говорила, что оставила образцы или типа того.

— Масиро, это…

Сората показал на бумажный пакет, и Масиро вытащила содержимое.

— Вот.

Девушка показала танкобон с сёдзё-мангой. С мангой за её авторством. На обложке красовались парень с девушкой, стоя спина к спине.

— О-о-о, — едва слышно протянул Сората.

Он до этого видел её рисунки на обложках регулярных журналов, но от танкобона впечатления были несопоставимо другие.

Масиро и правда приближалась к своей цели стать мангакой, шла к ней семимильными шагами. Танкобон служил наглядным доказательством.

— Начало продаж на следующей неделе?

Журнал вроде выходил к двадцатому числу, подумал Сората.

— Так.

Сегодня было восемнадцатое, суббота, потому продажи начнутся уже послезавтра.

— Сората, что-то хотел?

— А, ну, это.

От вопроса Масиро Сората пришёл в себя.

— Хотел поговорить… кое о чём.

Он посмотрел прямо на девушку, и напряжение, которое куда-то делось, мгновенно вернулось.

Начало разговора он уже безвозвратно испортил. Хотел вести себя естественно, а получилось чересчур строго. И хоть Сората понял ошибку, исправить её на полпути не смог бы, не хватало красноречия. Оставалось плыть по течению.

— Поговорить?

— Н-насчёт завтра.

— Что?

Масиро наклонила голову набок, как раз такой её жест Сората обожал.

— Не хочешь вместе погулять? — кое-как выдавил из себя он под бешеный стук сердца. Масиро с удивлением заморгала. А потом словно задумалась… и оценивающе поглядела на Сорату.

— Свидание?

— Т-точно, оно самое.

Когда его, наконец, поняли, стало даже стыдно. Лицо покраснело, и по голове отчего-то потёк пот.

— Пойду.

— Х-хорошо.

— Пойду на свидание.

— Тогда решено.

— Да, буду ждать.

— И-и я.

— ...

— ...

Разговор вроде как закончился, но Масиро словно ещё чего-то ждала.

— Слушай, Сората.

— Ч-что?

— Куда пойдём?

— А?

— ...

— ...

Он только сейчас понял, что не подумал о месте.

— До завтра придумаю.

Договорённость о первом свидании получилась какой-то кисловатой.

На следующий день, в воскресенье, Сората продрал глаза поздновато — в девять.

Заглянув в столовую, он увидел чету Митака, которые завтракали как ни в чём не бывало.

— Свидание, да? Завидую тебе, Сората.

— Хочу за вами пошпионить и записать всё на видео, Кохай-кун! — Подколы начались с утра пораньше. — Назовём это «Первое свидание: Слёзовыжималка!»

Мисаки и правда держала ручную камеру, а значит, не шутила.

— Э! Я тоже хочу на свидание! Сората-сэмпай, возьми меня с собой! — заладил Иори, который с радостью присоединился к завтраку с Дзином. А ещё Сората почувствовал на себе отчего-то недовольный взгляд Канны.

Она искоса на него глядела, не отворачивалась и не говорила при этом ни слова.

— Что, Канна-сан?

— Ничего.

Её настроение словно ухудшалось с каждой секундой, и вряд ли Сорате это почудилось.

Потом Сората разбудил Масиро, и они легко позавтракали.

— Сегодня можете не возвращаться! — крикнула им на прощание заводная Мисаки, и парочка пошла на первое свидание.

По пути к станции Сората без конца оборачивался, чтобы проверить. Не будут же Мисаки с Дзином прятаться в тени, чтобы записывать озвучку для независимого аниме? Про Канну с Иори такое сказать тем более язык не повернётся. За ними такое уже водилось. В школьной поездке, когда на второй день дали свободное время в Отару, они, как банный лист, прямо-таки прилипли к Сорате с Масиро.

— Сората.

— Что? — отозвался тот, глядя назад.

— Му, — мило промычала Масиро, одновременно потянув парня за руку.

— Уо.

Его с силой развернули вперёд. И тогда Сората увидел, что выглядит Масиро, мягко говоря, недовольной.

— Ч-что?

— Не знаю.

Масиро резко отвернулась и быстрым шагом ушла вперёд одна, покачивая низом цельного платья. Ткань цвета осенней листвы пустилась на глазах Сораты в очаровывающий танец.

Глядя на её одежду, Сората более-менее понял, почему Масиро надулась.

Он рывком догнал её и пошёл рядом.

— Платье милое.

— Правда?..

Её голос стал немного живее.

— Ага.

Сората уверенно кивнул, и губы Масиро расплылись в улыбке.

— Кстати, Масиро. Хочу ещё кое-что сказать.

— Что?

— Станция там.

Сората взял перепутавшую дорогу на развилке девушку за руку и повёл в нужную сторону.

— Я знала.

— Врёшь и не краснеешь!

Через минут пять ходьбы Сората с Масиро добрались до станции перед Университетом искусств и зашли в подошедший экспресс. В вагоне они сели с краю узнаваемого тёмно-синего сиденья на семь человек. При каждой тряске поезда их плечи соприкасались, и Сората чувствовал, насколько Масиро к нему близко.

Вот оно — счастье?

Когда Сората невзначай посмотрел на лицо Масиро, взгляд сам собой прилип к её нежным губам. Прямо впился в них. А когда порыв храбрости сошёл на нет, самому стало стыдно и пришлось выглянуть в окно.

Погода выдалась неплохой. На глаза попались несколько узких облаков, но в целом небо было ясным. По меркам сезона, когда обычно льют дожди, — так вообще прекрасным. В утреннем прогнозе погоды говорили, что вечером будет дождливо, но картина за окном не предвещала ничего такого до самой ночи.

— Сората, — позвали его, и Сората повернулся обратно к Масиро.

— Что?

— Куда пойдём?

— В океанариум.

После того как вчера Сората позвал её на свидание, он отчаянно ломал голову над вариантами. «Можно в океанариум», — предложил Дзин. «Ну, наверное, неплохой вариант», — согласился Сората, и ему дали сертификат. Вот оно, проблема решена… подумал Сората.

— Ква-ква и ум? — неуверенно пробормотала Масиро, скосив голову.

— Э, погоди…

— Не погодю.

— Нет, стой. Подожди. Ты не знаешь, что такое океанариум? — спросил он настороженно.

— Знаю.

Масиро смотрела Сорате прямо в глаза.

Но обмануть его она так не смогла бы. Временами Масиро зачем-то строила из себя всезнайку. Не то чтобы Сората гордился тем, что больше года выполнял обязанности «дежурного по Масиро» и знал её ближе всех. Читать мысли по выражению лица ему давалось с трудом, но всё же он в этом преуспел.

Сейчас в поведении Масиро отчётливо читалась ложь.

— Тогда, Масиро-сан, объясните, что такое океанариум.

— Вон оно как, ты сам не знаешь.

— Знаю!

— Тогда расскажи.

— Это где много рыбы.

— В торговом квартале тоже много.

— Нет, в торговом квартале такой нет.

— Ты представила рыбную лавку, да?! Я про другое место с рыбой!

— Там дяденька в шляпе на странной машине ездит?

— Это рынок Цукидзи [1], точно! А машина — это круговой погрузчик. Его ещё называют просто погрузчик!

— В самую точку.

— Какую ещё точку?! Ну и, будешь дальше упираться?

Несмотря на изящную, нежную внешность, признавать поражение Масиро отказывалась до самого конца, чем сильно раздражала. Вот как сейчас.

— Океанариум — это где любуешься живыми рыбами, которые плавают в воде.

— Такой океанариум, да?

— А бывает не такой?!

— Какой океанариум?

— Ты вообще дружишь с реальностью? Всё в порядке? Мне уже страшно.

— Всё в порядке. Я знаю океанариум. Просто забыла название.

— Ну, это уже большая проблема…

Они уже больше года жили вместе в Сакурасо, но Сората до сих пор с трудом понимал систему ценностей Масиро. Её же признали во всём мире как гениальную художницу. Мыслила она совсем не как обычный человек из серой массы…

Пока Сората думал о своём, Масиро прислонилась к его плечу. От приятного давления и тепла, которое объяло правую половину тела, сильнее застучало сердце.

— М-Масиро?

Она не ответила. Вместо этого…

— Су-у… Су-у… — послышалось сонное сопение.

— Эй.

Удивившись, Сората проверил её лицо.

— Су-у… Су-у…

Масиро спала с довольным видом.

— Просыпайся!

Он легонько ткнул её в голову.

— Что? — полусонно ответила Масиро. Выглядела она немного недовольной, как если бы её разбудили рано утром.

— Не засыпай внезапно.

— Я посплю.

— Я не в том смысле, что надо предупреждать!

Сонные глаза Масиро вопросительно уставились на Сорату. Просили его объяснить, что не так.

— Слушай, мы на свидании. Да ещё на первом.

— Угу, поняла. Спокойной ночи.

— Нет, в смысле… Э, заснула!

— Су-у… спи-и…

— Какое ещё «спи-и»?!

— Ско-о-о…

— И никаких «ско»! Фу-у-у… — невольно громко вздохнул он. — У нас и правда первое свидание, без шуток. Спать по дороге — это как-то…

— Су-у… Су-у…

— Слушай, Масиро. Вчера вечером ты опять допоздна занималась манускриптом?

— Нет…

Думал, не ответит, а она сразу ответила.

Но глаза Масиро остались закрытыми. И головой она покачивала.

— Тогда почему такая сонная?

Он думал, ничего не попишешь, если она рисовала мангу, но то, что Масиро спит беспробудным сном на свидании, ни в какие ворота не лезет.

— Сората не дал мне спать.

— А? Я вчера так сильно накосячил?!

— Думала о Сорате…

— О…

— Мысли о свидании уснуть не давали...

Напоминало… младшеклашку, которая не могла уснуть перед поездкой, или типа того.

Раз так, то ничего ужасного. Наоборот, приятно. Ещё как приятно. Но почему тогда остался неприятный осадок?

Предельно ясно.

— Тогда странно, что сейчас смогла уснуть!

Игнорируя ворчание Сораты, Масиро навалилась на его плечо всем весом. И выглядело её беззащитное лицо совершенно умиротворённым.

— Ну, ладно, — согласно пробурчал Сората.

Поезд трясся ещё полчаса. Выйдя на станции, они прошли пешком десять минут и прибыли к месту назначения — океанариуму.

Как и ожидалось от выходного, на входе скопилась приличная толпа. Пришли пять или шесть учеников средней школы с семьями, а ещё несколько парочек.

Купив билет на двоих, Сората с Масиро зашли внутрь.

Сората боялся, вдруг Масиро неадекватно отреагирует на океанариум, но вскоре понял, что страхи беспочвенны.

— Красивая, — призналась Масиро, глядя на разноцветную тропическую рыбу.

Глаза, которые она не отводила от аквариума, блестели, перемещаясь от одной рыбы к другой. Масиро и Сората вроде как смотрели на одних и тех же рыб, но порой ему казалось, что девушка их видит иначе. Прямо как тогда, когда мир картины, нарисованной Масиро, поглощал Сорату с головой, так и сейчас. Сората нутром это почувствовал, лишь увидев, как Масиро всецело сосредоточилась на чём-то одном.

— Такая красивая рыбка, — описала увиденное она, глядя на странную рыбу с жуткой головой. Вот тогда Сората в полной мере понял, насколько сильно их видение мира отличалось.

— Эта красивая?

Нижняя челюсть у рыбы сильно выступала вперёд, а ещё губы массивными были. Рыбина словно услышала Сорату и, угрожающе повернувшись в его сторону, подплыла ближе.

— Красивые глаза.

Действительно, у рыбы глаза были ясные.

Другие посетители заждались своей очереди, потому парочка переместилась к следующему аквариуму.

Там плавала яркая, студенистая медуза, которая в приглушённом свете выглядела ещё эффектнее.

— А вот она точно красивая, правда?

Масиро молниеносно достала альбом для скетчей и начала делать набросок медузы. Из-за этого они зависли на одном месте на несколько минут, но Сората уже не удивлялся. Масиро есть Масиро. Проходившие мимо люди временами поглядывали на её рисунок и роняли от изумления челюсть на пол.

Когда они, наконец, прошли вглубь, их ждали главные экспонаты — самые большие аквариумы. Стайка иваси чарующе танцевала. Косяк тунца крутился в грандиозном вихре. А выписывающая пируэты китовая акула поражала воображение. Такое точно стоило посмотреть.

Единственное, что портило картину, это комментарии Масиро.

— Выглядит вкусно, — пробурчала она, глядя на стайку иваси. — Такие аппетитные, — выдала она, разглядывая косяк тунца.

А когда уставилась на китовую акулу, потребовала у Сораты:

— Беру это. Хочу сасими.

— А кроме еды что-нибудь хочешь?!

И тут живот Масиро миленько заурчал.

— Отвечай ртом!

То, как она положила руки на живот, тоже выглядело миленько.

И снова у неё заурчало.

— Живот говорит, что пустой.

Масиро выставила его вперёд, словно говоря: «Вот, послушай». Неужто предлагала наклониться и прижать к нему ухо? Сората представил, как оно выглядело бы. Масиро подставляет животик, а Сората прижимается ухом. Ждут ребёнка, вот что подумают люди. Потому Сората наотрез отказался.

— К-короче говоря, хочешь есть?

Масиро кивнула.

Сората проверил время по мобильнику: уже перевалило за час дня.

— Ну, тогда пошли отсюда?

Забрав из океанариума Масиро, которая видела в рыбе одну лишь еду, Сората вернулся к станции и стал высматривать забегаловки, где можно поесть.

Приехали они в незнакомое место, потому он не знал, где что находится и какое заведение лучше. Сората поймал себя на мысли, что надо было заранее думать, но теперь-то поздно. Зато зарубил себе на носу, чтобы не оплошать на следующем свидании.

Ближе к станции рестораны стояли тут и там. А ещё гуляли семьи и парочки, которые тоже хотели подкрепиться.

— Что хочешь съесть? — спросил Сората, а Масиро проследила взглядом за парочкой, которая шла в десяти метрах впереди.

— Масиро?

— Они пара?

Походили на студентов. Девушка тянула парня за руку и над чем-то смеялась. Впереди загорелся светофор, и они наконец остановились. До идущих позади Сораты с Масиро снова донёсся громкий смех.

— Точно парочка, как ни крути.

И тут Масиро встала в загадочную позу, разведя руки в стороны, и стала себя рассматривать.

— Сората.

— М?

— Я похожа на твою девушку?

— Ну… как сказать.

— Не похожа?

Масиро неприкрыто нахмурила брови. Выглядела она довольно угрюмой.

— Я не в том смысле… Это мне надо больше стараться…

Масиро была милой. Наверняка так все думали. Но как раз потому Сората думал, что рядом с ней он выглядел каким-то чужеродным.

В океанариуме Масиро выделялась и приковывала взгляды окружающих. Кто, если не Сората, виноват в том, что они не выглядели как пара? Но сейчас он предпочёл не забивать этим голову.

— Короче, еда. Чего бы съесть?

— Можно вон там.

Масиро уверенно показала пальцем на сетевой фастфуд — бургершоп с узнаваемой красной вывеской. Радостная парочка впереди как раз зашла внутрь.

— Там же можно когда угодно поесть.

— Я там не ела.

Сората услышал нечто невообразимое. Он с изумлением поглядел на Масиро и спросил:

— А? Серьёзно?

— Суперсерьёзно.

Но если хорошенько подумать, всё сходилось. По крайней мере Сората не припомнил, чтобы после прилёта в Японию она хоть раз туда ходила. Обычно она ела в Сакурасо, а где-то ещё — крайне редко.

В Англии Масиро постоянно рисовала картины и вряд ли ходила с друзьями по фастфудам и болтала ни о чём.

— Ну, тогда сегодня пошли сюда.

— Угу, с тобой у меня это в первый раз.

— Звучит как-то странно. Подбирай слова получше.

— С Соратой в первый раз?

— Ещё хуже стало!

— Первый раз у Сораты?

— Теперь и я чего-то лишаюсь…

Игнорируя Сорату, который свесил голову, Масиро быстро прошла в сторону кафе. И Сората, оставленный без другого выбора, поспешил за ней.

Пройдя через автоматические двери, парочка попала внутрь забегаловки. Днём, когда народ обедал, кафешки всегда были забиты людьми. Пришли и мамочки с младшеклашками, и ребята из средних и старших классов.

— Много народу.

На первый взгляд все места за столиками заняли. Пустовали только стулья за стойкой в глубине.

— Ну, может, там?

— Может.

Поведя Масиро за собой, Сората занял им два места у стойки. На одно положил сумку, на второе усадил Масиро.

— Что будешь, Масиро?

— То же, что и Сората.

— Понял.

Оставив Масиро кротко сидеть, Сората пошёл к кассе. Парочка перед ним выбрала гамбургеры, которые продавались ограниченный период времени.

Сората заказал тот же набор, расплатился, взял поднос с двумя гамбургерами, картошкой и соком и пошёл обратно к Масиро.

— Вот и я, — сказал он, садясь рядом. И сразу закинул себе в рот картошку. Масиро таинственно на него поглядела, не отводя взгляда.

— Что?

Она молча встала. И пока Сората думал, что же она делает, Масиро пододвинула свой стул чуть ближе к нему и как ни в чём не бывало села обратно.

— Так лучше.

Выглядела она довольной.

Теперь её лицо было намного ближе, чем раньше. Они едва не касались плечами. В поезде они сидели вообще вплотную, но оттого, что Масиро целенаправленно сократила между ними расстояние, сердце Сораты будто сорвалось с поводка. Картошка встала комом в горле, а попытка запить соком обернулась кашлем.

— Сората?

— В-всё нормально.

— Лицо покраснело.

Масиро наклонилась и заглянула ему в лицо. Она так сильно приблизилась, что на щеке ощущалось её дыхание. Близко. Лишь немного податься вперёд и можно поцеловать её лоснящиеся губы.

Сората судорожно сглотнул.

— Т-ты же такая милая!

— М?

Выглядела она озадаченной. Словно ничего не понимая, она беззащитно скосила голову. Смотреть на неё такую было выше его сил.

— Ладно, ничего, — сказал Сората, а чтобы не выдавать чувств, небрежно схватил коробку с гамбургерами, раскрыл и кусанул свой.

Масиро повторила за Соратой и поднесла бургер ко рту. Трапеза потихоньку пошла своим чередом.

— Картошку и сок тоже бери.

Масиро кивнула с набитым ртом.

Где-то на три минуты воцарилось спокойствие. А новая проблема возникла, когда с обоими гамбургерами было покончено.

Внезапно Сорате сунули под нос картошку. Её держала Масиро.

— Сората, вот.

Она точно просила его съесть.

— Спрошу на всякий. Что ты делаешь?

— Этим занимаются влюблённые, — бесцеремонно ответила она.

Сората едва не выплюнул сок.

— Вот бы ты понятнее отвечала… — вздохнул Сората, а картофелина от Масиро всё ещё висела около его рта.

— Я и сам могу поесть.

— Мы же влюблены.

— Если будем таким заниматься на людях, нас назовут чокнутой парой.

— Значит, там чокнутые?

Взгляд Масиро, обернувшейся к столику, упал на парочку старшеклассников, которые, несмотря на выходной, оделись в школьную форму. И как раз в тот миг там раздалось «Ам-м». Будто услышав Сорату с Масиро, парочка посмотрела в их сторону.

Сората замялся и неловко улыбнулся.

— Поосторожнее со словами, — прошептал он Масиро, развернувшись обратно.

— Это ты будь осторожнее.

— Только не надо меня контролировать…

— Сората же мой парень.

— То, что я твой парень, не значит, что я на все случаи жизни.

— Рита говорила, что парень сделает всё, что угодно.

— Так, погоди-ка. Надо послать в Англию письмо с протестом.

Сората достал мобильник и настрочил сообщение:

«Пожалуйста, не учи Масиро всякой ерунде!»

С учётом разницы по времени, за океаном только рассветало. Потому Сората думал, что ответа не последует, но он прилетел мгновенно.

«Понятно, Сората хочет раскрасить Масиро своими красками. Каким ты смелым стал».

«Может, хватит всё перевирать?!»

Затяжная война не сулила ничего хорошего. Чем дольше они будут ругаться, тем больше его фраз Рита внаглую исковеркает.

«Если бы ты позвал Масиро на свидание пораньше, я бы вообще ничего не сказала. Соберись, пожалуйста».

К удивлению Сораты, пришло более-менее серьёзное сообщение.

Сората проглотил язык.

— Рита пишет?

— Посоветовала мне собраться.

— Сората, постарайся.

— Да я и так из кожи вон лезу…

— Картошка вкусная.

Масиро уже его не слушала. Со стороны кассы донеслась мелодия, которая уведомляла о готовности картошки.

Когда Сората с Масиро дообедали и вышли из заведения, уже перевалило за два часа. Чтобы не было тяжести в животе, парочка побродила по магазинчикам поблизости, а когда ноги устали, пошли к станции.

— Немного рановато, но поедем домой? — спросил Сората у шедшей рядом Масиро.

— А отель?

Сората оторопел от внезапной фразы, не уловив её смысла.

— А?

— Пойдём?

— Почему сейчас?!

— Пойдём?

— Куда?!

— А куда пойдём?

— Ты же сама только что сказала, вспоминай!

— Отель?..

— Да, он самый! Э, хотя лучше бы не вспоминала!

— Не пойдём?

— Опять Рита тебя надоумила?

Вот как раз сейчас ему стоило собраться.

— Дзин сказал.

— Ах, он…

Наверняка Дзин сейчас хохотал, представляя, как у Сораты челюсть отвисла. Хорошее хобби, нечего сказать. Делать других людей героями анекдотов. А как они себя почувствуют — да какая разница, правильно?

— Не пойдём?

— Ещё бы!

— Почему?

— Ну, э-э-э, на первом свидании сразу в отель — как-то неправильно, мы же старшеклассники! Ладно Дзин-сан, он тот ещё махараджа, но всё равно стрёмно!

— Всё нормально.

— Вообще не нормально!

— Я надела трусики на удачу.

— Прошу, не надо вот так сходу делать следующий шаг! У меня мозг не успевает! И вообще, т-ты пошла сегодня на свидание ради этого?!

— Этого? Чего этого?

— Так я и сказал! Того самого!

— Если не скажешь, не пойму.

— К-короче, для отеля ещё рано! Понятно?

— Понятно.

— Правда?

— Угу.

— Замечательно. Просто замечательно.

Сората облегчённо выдохнул.

— Слушай, Сората.

— Что ещё?

— А когда будет не рано?

— Ты опять начала?

— Когда?

— А я знаю?!

— Если не объяснишь, запутаюсь.

— Да я сам запутался, не видишь?

— Не понимаю, когда надевать трусики на удачу.

— Я тем более не вдупляю!

— Му-у.

— Не мукай! И-и вообще, тебе, ну, это нормально?..

Под конец фразы голос совсем ослаб.

— В смысле нормально?

— Н-ну, я, э-э-э, про отель. Готова со мной туда пойти?

Сората от стыда покраснел как тысяча помидоров.

— Пока нельзя, — тихо ответила Масиро.

— Нельзя, но при этом сама меня звала?

— Ещё не готова морально.

Сорате показалось, что на лице Масиро появился румянец.

— Вон оно как? Думаешь, ещё рано, но не хочешь быть девушкой, которую не позвали?!

Спустя короткую паузу…

— Да, — ответила Масиро.

— Не ври! Ты же сейчас подумала «Ну, и ладно» или типа того?!

— Не подумала.

Сората чувствовал, что ему не хватит сил спорить с Масиро, которая ни в какую не признавала себя проигравшей. Потому пришлось сдаться.

— Ладно. Хватит… Но ты поосторожнее будь. Знаешь, парни много чего могут захотеть.

Сегодня Сората где только не думал о том, чтобы поцеловать Масиро. Когда они соприкасались плечами, все нервы будто собирались в клубок.

— А о чём таком мужском думает Сората?

— Н-неважно. Короче, больше собой дорожи.

— Дам Сорате.

Сората остолбенел с открытым ртом.

— Дам Сорате своё дорогое.

— С-слышь! Сегодня ты бьёшь рекорды!

— Сората, ты сделаешь мне что-то плохое?

— Нет, конечно! — воскликнул он, резко подняв лицо.

— Будь нежен.

— Для таких фразочек тоже ещё слишком рано!

— Я плохо понимаю, научи меня всему.

— Не надо бежать впереди паровоза! Притормози! Пожалуйста, хватит! Так, идём домой! Домой! Сегодня домой, ладно?

Сората думал, что лёгкие фривольности пойдут на пользу, но вышло иначе.

— В Сакурасо продолжим?

— Ещё чего!

— Было весело…

— Слышь.

— На свидании было весело, — пробормотала Масиро. Слова почти не было слышно, однако Сората каким-то чудом разобрал.

— Теперь можем сколько угодно на свидания ходить, — сказал он, уходя вперёд. Его лицо горело. Ведь он понимал, насколько постыдные для себя слова говорил.

Масиро неспешным шагом догнала его.

— Тогда хочу на следующей неделе.

— Можно каждую неделю.

Вместо ответа Масиро крепко вцепилась в руку Сораты, которой тот размахивал. Выглядела девица счастливой.

— А, станция разве не там?

Заметив, что они идут в другую сторону, Сората развернулся к надземному переходу. Видать, ошарашили его прилично, раз поздно увидел.

Когда они спускались по лестнице, столкнулись с девушкой, которая как раз поднималась. Девушка в очках открыла от изумления рот, и Сората узнал её обычно серьёзное лицо.

— Канна-сан?!

Сората беспечно думал, что за ними не следят, но, как оказалось, он сильно ошибался.

— В-всё не так!

Канна отвернулась, очевидно пытаясь скрыть враньё. Одновременно она широко шагнула назад, чтобы спуститься. Но ведь стояла Канна на ступеньках, и правая нога не нашла опоры.

— А.

Она издала подобие крика и, сильно качаясь, накренилась.

— Канна-сан! — тревожно закричал Сората и отчаянно потянулся к ней, чтобы схватить за руку. Но та, полностью потеряв равновесие, полетела вниз. Головой вперёд с лестницы, которая насчитывала двадцать ступеней…

Сората уже ничего не мог поделать и невольно зажмурился, ожидая падения.

И тут…

— Ух! — донёсся мужской голос.

Стоявший внизу лестницы человек замедлил падение Канны, и вместе они приземлились на асфальт.

Сората мигом рванул вниз и понял, что Канну подхватил не кто иной, как Иори. Они словно вдвоём следили за Соратой с Масиро.

— Канна-сан, ты как?

Сората подал ей руку и поднял на ноги.

— Нормально…

Канна, судя по бледному лицу, ещё не оправилась от пережитого ужаса. Будто пытаясь успокоить сердце, она положила руку на грудь.

Внешне она не поранилась. Сората вздохнул с облегчением и вспомнил про её спутника.

— Иори, ты тоже цел? — спросил он. Но в следующий миг застыл на месте.

Лицо Иори безобразно исказилось. Изогнувшись всем телом, он взвыл от боли.

— У-у-у!..

Запястье на правой руке, которой Иори рефлекторно закрыл грудь от удара, вздулось, а кисть неестественно изогнулась.

Иори отчаянно зажмурился, изо всех сил терпя боль, и весь побледнел.

— Иори! — закричал Сората, сев около парня.

— Ф-ф-ф!..

Но вместо ответа раздалось лишь болезненное сопение.

Ошарашенный, Сората достал мобильник и набрал 119 — номер службы спасения.

____________

1. В прошлом - крупнейший оптовый рынок в японии, находился в центре токио. был закрыт в октябре 2018 года.