— Труп.

На невзыскательной кровати из труб лежала мертвая девочка лет четырнадцати.

В таком чистом, практически сияющем платье невесты.

Смерть ее выглядела такой спокойной, словно она до сих пор спала…

Словно только сейчас, наконец, заснула.

Реги-сан недовольно смотрит на кровать сверху вниз. Такое разочарование, как у ребенка, что в рождественскую ночь с нетерпением ждал Санту, а утром проснулся и обнаружил развешанные носки пустыми.

— Хм, Реги-сан. Она на самом деле скончалась?

— Да. На ней нет ни ран, ни пульса.

— Даже с болезнью бессмертия?

— Даже с ней. Может, вылечилась. И умерла. Наконец она получила то, чего до сих пор так недоставало.

— Как же так…

У Одзи-семпай подкосились колени, она оперлась на стену, чтобы переждать головокружение.

У меня же не нашлось слов. Я думала встретить вовек не кончающийся экземпляр, но надежды мои снова были обмануты.

— Наверное, она убила Кокуто-сан и Миядзуки-сан, а потом вылечилась и скончалась.

— Другого объяснения и нет, Одзи-семпай. Ведь от комнаты №0 до комнаты №3 пространство было изолировано. Нам ничего не остается, как обвинить человека внутри него преступницей…

Да. Остается только эта Исидзуэ-как-ее-сан… если только нет таких, кто каким-то образом может убивать на расстоянии.

— Но ее смерть наступила почти сутки назад, Сидзунэ-сан.

— А?

— Мышцы всего тела окоченели. Настолько твердыми они могут стать самое меньшее за двенадцать часов. Вовремя успели. Опоздай мы на день, тут бы еще и попахивало.

— П-постой, Шики-тян. Получается, она…

— Первый труп, да. Она не то что Кокуто-сан, но и Конно-сан не могла убить.

Тогда кто убил наших подруг?

Мы не знаем ни мотива, ни способа убийства. Но если следовать методу исключения…

— Стойте. Сидзунэ-сан, где эта гроза клеверных полей… Асагами-сан?

— А… Она сказала, что будет на втором этаже…

Еще раньше, чем я успела договорить, Реги Шики вылетела в вестибюль.

Мы сорвались за ней, не успев еще понять, куда… Вот оно что. Когда дверь в номер 0 открылась, Реги-сан увлеклась разворачивающейся картиной и не замечала Асагами-сан!..

— Асагами-сан, ты где?! Выходи!

Резкие выкрики Реги-сан эхом гуляют по вестибюлю. На первом этаже Асагами-сан не было. На втором, в общем зале, ее тоже не видно. На кухне и в столовой пусто.

— Да, кстати…

Я вспоминаю, что в середине третьей комнаты в северной части горел свет.

Кажется, это такая неприятная комната, к которой пристало название «коллектор».

— Шики-тян, коллектор!

— А, выставочный зал!

Бегом по темному коридору, и вот перед нами тяжелая деревянная дверь.

Заперто изнутри. Очередная тайна закрытой комнаты.

Замок быстро открыли.

Сумрачный коридор выбелило лампами из комнаты.

«Коллектор» был, если в двух словах, хранилищем картинных рам.

Стены испещрены рамами. Рамы испещрены бабочками под булавками с раскинутыми крыльями.

Это выставка коллекционера насекомых… или даже старьевщика.

— Асагами… Фуджино…

В центре, среди сотен редких видов, нашелся пятый труп. Вся истыканная отравленными иглами, раньше мраморная, а теперь отравленная зелеными пятнами кожа.

Время — два часа утра.

До тупикового финала осталось меньше трех часов.