Существует нечто, называемое предчувствием. Оно появляется, когда кто-то близкий находится на грани смерти. В такие моменты тебя посещает знамение.

Каждый ощущает это по-своему. У кого-то предчувствие бывает расплывчатым, в то время как есть люди, утверждающие, будто видели одинокого светлячка зимой, или рассказывающие, как им приснилась чья-то смерть. Некоторых перед сном навещают видения о том, как кто-то, находящийся очень далеко от них, внезапно появляется перед ними, говоря: «Спасибо» или «Прощай», — и тут же исчезает.

Подобное предчувствие является последним прощанием тех, кого ждёт смерть, с теми, кого они оставляют позади…

По крайней мере, так принято думать. Но происходят случаи, отличные от этих.

Предчувствия иногда полны ценного смысла. Слова тех, кто близок к своей смерти, выдавливаемые из последних сил… Послания, которые не должны быть пропущены…

Той ночью Харука не могла уснуть. После своих занятий она ушла на подработку, а затем, вернувшись домой, она вынуждена была делать доклад, который нужно было успеть составить до завтрашнего дня.

Было два часа ночи, когда она, наконец, забралась в кровать. И хотя она чувствовала себя так, словно должна была сразу же провалиться в сон, она совсем не могла уснуть.

Приоткрыв глаза, она взглянула на часы. Было уже больше трёх. Она лежала в постели уже больше часа. У неё часто случались подобные бессонные ночи. Так было всегда, когда она вспоминала о смерти своей сестры и начинала винить себя в этом. Однако после встречи с Якумо, когда она стала ощущать близкое присутствие своей сестры, она спала спокойно. Она уже давно не спала так плохо, как сегодня.

Внезапно Харука ощутила чьё-то присутствие и открыла глаза. Сумрак, накрывающий комнату, не позволял ей разглядеть всё как следует. Она, поворачивая голову, оглядывалась, но так ничего и не увидела.

Должно быть, ей показалось. Невозможно, чтобы кто-то появился вдруг в её комнате.

Когда Харука уже почти закрыла глаза, краем глаза она заметила чью-то изогнутую тень в углу. Она рефлекторно поднялась. Её сердце бешено колотилось, а по спине стекал холодный пот. Она робко повернулась в ту сторону, где увидела эту тень.

— …Шиори? — ею оказалась Шиори, одна из её подруг со старшей школы. — Что ты здесь делаешь в такое время? Тебе следовало позвонить, если ты собиралась прийти.

Шиори не ответила. Она просто смотрела на Харуку. Взгляд её был пуст.

«Но как она вошла?»

— Я забыла закрыть дверь? — сказав это, Харука потянулась к светильнику.

—…Бе… ги… — Шиори слабо пробормотала это. С ней точно было что-то не так…

— Эй, всё в порядке?

— Прошу… Убе… гай…

— Убегать от чего?

— Быстрее… беги.

Харука не понимала, о чём она говорит. Она встала с кровати и попыталась подойти к Шиори. И тогда она увидела тёмно-красную полоску жидкости, стекающую с её лба.

Кап, кап, кап

Кровь текла, словно вода из разбитого кувшина. Лицо Шиори и её белый свитер окрасились в красный, как и ковёр у её ног. Изумлённая Харука застыла — она не могла даже кричать. Шиори снова промолвила «беги» и упала.

— Шиори! — Харука, наконец, смогла закричать и подбежала к упавшей подруге. Однако в тот же момент, когда она попыталась коснуться её, тело Шиори воспламенилось. Инстинктивно отпрыгнув назад, Харука упала на спину.

«Почему огонь так внезапно?.. Нет, у меня нет времени думать».

Харука встала, но охваченная пламенем Шиори уже исчезла. В отчаянии Харука включила свет. Из-за этого в глазах у неё побелело. Моргнув несколько раз, она почувствовала, что её глаза стали привыкать к освещению. Она осмотрелась, но Шиори нигде не было видно…

Привиделось ли ей это? Нет, всё было слишком «по-настоящему».

Просто думать об этом было бы бесполезно. Харука взяла со стола телефон и набрала номер Шиори.

<Абонент не может ответить на ваш звонок или находится вне зоны действия сети>, — так сказал ей оператор. Может, она набрала неверный номер? Харука проверила. Всё было правильно. Может быть, связь была плохая. Харука перезвонила, но результат оставался всё тот же.

Шиори не говорила, что сменила номер. Это было странно. Харука начинала беспокоиться. Шиори жила в пяти минутах ходьбы от неё. Смысла размышлять обо всём этом не было. Она должна была пойти и удостовериться.

Сняв своё бежевое пальто с вешалки, Харука накинула его поверх пижамы, и затем, обув сандали, выбежала из квартиры. Спустившись на лифте, она покинула здание, но в ту же секунду прокляла свою торопливость.

Холодный ветер проникал под её пальто. Из-за открытых сандалий она уже перестала чувствовать свои пальцы. Она начинала подумывать о том, чтобы вернуться домой и переодеться, но и это решение оказалось неудачным. Входная дверь была закрыта на автоматический замок, а ключ находился в квартире. Она ничего не могла с этим поделать.

Расстроенная, Харука тут же вспомнила о том, что Шиори жила неподалёку. Если она задержится у неё на какое-то время и всё ей объяснит, Шиори наверняка, как и обычно, рассмеётся и принесёт ей кружку тёплого какао. Её какао отличалось от тех, что можно было встретить в магазинах. Оно имело исключительный аромат и вкус. Похоже, она использовала какие-то секретные ингредиенты, но когда Харука спрашивала её об этом, она не отвечала. На этот раз Харука заставит Шиори признаться.

Харука быстро дошла до дома Шиори. До этого она ходила с ней в одну старшую школу, а теперь и в один университет. Они жили рядом, и поэтому часто навещали друг друга. Вместо того, чтобы ходить куда-то, они просто приходили друг к другу в гости и вместе смотрели телевизор или читали — развлекались, как хотели.

Однако в последнее время они виделись не так уж часто. В конце прошлого года родители Шиори умерли во время пожара, и она забросила университет. Харука думала, что Шиори вернётся домой, но она начала работать в универмаге и не стала никуда переезжать.

Думая о том, что это позволит им сохранить связь, Харука была счастлива, но у студентов и работающих людей были разные темпы жизни. Даже так, они старались встречаться так часто, как могли. В последний раз она видела Шиори где-то два месяца назад. Она помнила, как рассказывала ей о встрече с Якумо и вкратце о том, что с ними произошло.

Спустя пять минут Харука была уже на пороге её дома. Комната Шиори находилась в самом конце второго этажа. Взглянув вверх, она увидела, что в её комнате не горел свет. «Конечно», — думая об этом, Харука начала взбираться по стальной лестнице, направляясь к квартире 204.

Она позвонила в дверь. Ответа не последовало. Она попробовала ещё раз и приложила ухо к двери. Но там было тихо. Харука не могла продолжать звонить в столь позднее время. Громко стучать по двери или кричать тоже было бы грубо.

— Шиори, — Харука приложила лицо к двери и тихо постучала в неё пальцем. «Пожалуйста. Проснись», — Харука молилась об этом, но дверь не открывалась.

Харука облокотилась на неё и взглянула вверх. Небо начинало светлеть. Ей казалось, будто она была погружена в воду.

— Человек, который тут жил, съехал.

Чувства вернулись к Харуке, когда кто-то неожиданно обратился к ней. Молодой парень смотрел на неё с любопытством.

— П-простите. Сказав, что она съехала, вы… — Харука не могла поверить своим ушам.

— Ага, где-то с неделю назад? Нас ещё попросили отметить газетную подписку, так как она всё ещё приходила.

— Это правда?

— У меня нет причин врать, верно? — всё так и было.

— Вы не знаете, куда она переехала?

— Нет. Я спрашивал об этом, надеясь, что она и на новом месте подпишется на нашу газету, но она не сказала.

«Так Шиори и правда ушла?»

— Что более важно, вы можете простудиться, если продолжите стоять здесь, — сказав это, парень продолжил раздавать газеты. Харука была ошеломлена…

Глаза Гото Казутоши сузились, когда он поднял взгляд на солнце, клонившееся к закату. Он поджёг сигарету. Перед ним располагался сгоревший дом. Стены и крыша почти полностью обвалились. Обгоревшие, полуразвалившиеся столбы чернели на фоне заката. Пожарные, орудующие шлангами, выглядели утомлёнными. Пробираясь сквозь машины, припаркованные на дороге, они опоздали. Из здания выносили трупы, покрывшиеся чёрной коркой.

— Чёрт, — пробормотав это, Гото сплюнул. В последнее время полиция всегда и везде опаздывала. И не мудрено — действия преступника лежали за пределами их воображения. Даже предупреждая полицию, он предавал все улики огню.

Это было неприятное дело.

Гото выкинул сигарету.

— И ты не боишься вызвать новый пожар? — послышался чей-то пронзительно высокий голос. Низенький старик в медицинском халате встал рядом с Гото. Глаза, нос и рот находились в центре его сморщенного, словно сушеная хурма, лица.

Это был Хата Хидэёши, патологоанатом.

— Что, это ты, старик? — пробубнил Гото.

— Хорошо они нас надули, — Хата засмеялся, и плечи его задрожали в такт смеху. Он, как всегда, производил жуткое впечатление. Даже Рэт-Мен был бы милее. [1]

— Ага, они и правда оставили нас в дураках.

— Ну, в любом случае, на этом всё закончится.

— И что ты имеешь в виду? Это нормально, что ты тут без дела слоняешься, старик? Ты ведь должен проводить вскрытие.

— Бесполезно вскрывать что-то настолько обгоревшее.

— И поэтому ты не собираешься ничего делать?

— Да. Оставлю это на кого-нибудь другого. У них есть группа крови жертвы и её имущество в виде кольца. Осталось только определить причину смерти.

Он и правда был слегка извращённым. Его отношение к делу менялось в зависимости от состояния трупа. Чем больше он был повреждён, тем больше он возбуждался, но он терпеть не мог обгоревшие трупы. Должно быть, родственники жертвы в обморок упадут, узнав, что тело их близкого вскрывал такой человек, как он.

— Разве это не уклонение от обязанностей?

— Ты хоть можешь представить, сколько трупов я вскрываю в год? — внезапно Хата стал серьёзнее.

— Кто знает? Сто, наверное?

— Одна тысяча по всей стране. У меня нет времени заниматься чем-то подобным лично.

Гото не смог ничего ответить.

— Трупы и правда должны быть свежими, — произнеся эту ужасную фразу, Хата вновь засмеялся. И почему Гото окружают только странные люди… Он был сыт всем этим по горло. — Кстати, Гото-кун. Тот мальчик, который может видеть призраков. Не смог бы ты представить нас друг другу, как выдастся случай?

«Откуда Хата знает о Якумо?» Поначалу Гото удивился, но затем вспомнил. Как-то он небрежно рассказал Хате про Якумо во время прошлого дела.

— И почему ты хочешь с ним встретиться?

— Научный интерес.

— Я отказываюсь! — Гото тут же оборвал Хату.

«Научный интерес? Это лишь его извращённое желание». Если он, не подумав, позволит Хате и Якумо увидеться, старик наверняка проведёт на нём вскрытие.

— Не говори глупостей и возвращайся к работе, — взмахнув рукой так, словно он прогоняет бродячего пса, Гото вытащил ещё одну сигарету и закурил.

— Гото-сан, у вас есть немного времени?

«Кто на этот раз?» Это оказался недавно приставленный к нему новобранец. Гото уже успел позабыть его имя. Нет, он не знал его с самого начала.

— Что?

— Я бы хотел, чтобы вы взглянули на одну вещь… — новичок протягивал Гото фотографию. И на ней было…

Гото не смог скрыть удивления.

Примечания:

[1] — Рэт-мен — персонаж супергеройского комикса.

Харука услышала, как рядом зашелестела ткань. Она уснула прямо на столе. Когда её расплывчатый взгляд прояснился, она увидела человека, сидящего перед ней с недовольным видом.

— И что ты тут, скажи мне, делаешь? — эта раздражительная манера ведения разговора. А, так это был Якумо.

Харука протёрла глаза и подняла голову. Волосы Якумо, как и обычно, были взлохмачены. На нём был чёрный свитер.

— Доброе утро, — поприветствовав его, Харука взглянула на часы в углу комнаты. Ещё не было шести. Похоже, она спала около пятидесяти минут.

— Объясни, что ты тут делаешь, — сказал Якумо, запустив ладонь в свою лохматую шевелюру. Он точно был раздражён. Ясное дело. Любой бы разозлился, если бы кто-то вломился в его комнату.

— На самом деле… — Харука рассказала обо всех странностях, которые с ней приключились. Что-то наверняка случилось с Шиори. Уверенная в этом Харука пришла к Якумо, хотя и знала, что выбрала для визита не самое подходящее время. Он не ответил, когда она постучалась и позвала его. Впав в затруднение, она, наконец, попробовала открыть дверь — и она поддалась ей без сопротивления. Якумо спал в углу комнаты, завернувшись в спальный мешок. Казалось, будто у него даже во сне было плохое настроение, и поэтому Харука решила подождать, пока он не проснётся, и села на стул. А затем…

— Ты всегда заходишь в чужую комнату без разрешения, если дверь не закрыта? — это было первым, что сказал Якумо, когда Харука закончила свой рассказ.

— Это ты тут слишком беспечен. Замок нужен, чтобы его закрывать. Ты об этом не знал?

— Я не хочу это слышать это от дуры, которая закрыла свою дверь, оставив в квартире ключ.

Харука не смогла придумать достойное опровержение его словам.

Зевнув, Якумо встал. И затем вдруг отвернулся от Харуки и стал раздеваться.

— Погоди — ты чего творишь? — Харука закрыла лицо руками.

— Вообще-то, переодеваюсь.

Харуке было стыдно. «Насколько же он нечувствительный?»

— Переодеваться перед девушкой — это какое же видение мира иметь нужно?

— Я повторюсь: это моя комната. Тут я могу делать, что захочу. Ведь хоть ты и говоришь так, именно ты ворвалась в комнату парня без предупреждения.

Когда он сказал это, она поняла, что всё было верно. Произошло много всякого, и Харука уже не опасалась Якумо, но, если задуматься об этом, то она просто ворвалась среди ночи в дом одинокого мужчины. Её лицо тут же покраснело, словно охватившись огнём. И, вновь задумавшись о происходящем, она вспомнила, что была сейчас без макияжа.

— Якумо, ты тут? — послышался чей-то знакомый хриплый голос, и дверь распахнулась.

Это был Гото.

Когда он увидел Харуку в комнате Якумо, его глаза расширились. Он словно увидел конец света. Сигарета, выпав из его рта, ударилась о землю.

— А, простите.

— Э-э, это… это… всё не так… — Харука стала суматошно оправдываться, но она не могла подобрать подходящее под ситуацию объяснение и заволновалась. От этого недопонимание лишь увеличилось.

— Нет, ничего. Я попозже подойду, — Гото неуклюже закрыл один глаз. Должно быть, он хотел подмигнуть.

Затем, закрыв дверь, он ушёл. Он выбрал слишком неподходящее время и всё понял совсем не так. Будь она на его месте, она тоже сделала бы неправильные выводы.

— Это утро слишком шумное, — раздражённо пробормотал Якумо. Он уже закончил переодеваться и сидел, почёсывая затылок. Его, кажется, не слишком волновало происходящее.

— Эй, и что нам делать? Он всё не так понял и ушёл.

— Тебе неловко?

— Тут не в неловкости проблема.

— С этим ничего не поделать. Люди всегда будут интересоваться тем, чем заняты другие люди, даже если на самом деле они ничего не делают. Тебя будут подозревать независимо от того, каковы твои действия…

— Это…

«Так-то оно так…»

— Ну, можешь так не суетиться — этот старикан всегда ведёт себя одинаково, — сказав это, Якумо подошёл к матовому окну напротив двери и открыл его. Там стоял, наклонившись и пристально всматриваясь в комнату, Гото.

— Как ты меня вычислил?

— И что вы имеете в виду? Пожалуйста, не ведите себя, как ребёнок, в вашем-то возрасте. Если вы продолжите делать что-то подобное, ваша жена снова от вас уйдёт.

— Снова? И что ты хочешь этим сказать? Понимаешь, Якумо, женщина, которая ушла один раз, не вернётся. Уже поздно о чём-либо сожалеть.

— О, так ваша жена ещё не вернулась. Похоже, вам пора начать задумываться над своими действиями.

Гото стиснул зубы.

— Не хочу слышать что-то подобное от бесхребетного парня, который даже ничего не делает с такой милой девушкой прямо перед своим носом, — Гото фыркнул.

— Причина, по которой я ничего с ней не делаю, кроется не в моём желании.

— Что?

— Всё зависит от предпочтений человека. Другими словами, это дело вкуса.

«Говорить это прямо передо мной…» Харука даже не хотела ему возражать.

— Если у вас есть время на такие скучные разговоры, войдите, пожалуйста. У вас ведь ко мне дело, не так ли?

— А, да, точно. Чуть не забыл, — Гото кивнул, окончив их обмен колкостями, и, обойдя здание, вошёл через дверь. Харуке было стыдно показываться Гото в таком виде. Ей тоже следовало бы переодеться. Ко всему прочему, она волновалась о квартире, которую оставила незакрытой.

Харука сказала Якумо, что вернётся позже, и покинула его секретное убежище.

— Она ведь проделала весь этот путь сюда. Такое чувство, будто я сделал что-то плохое, — Гото почесал живот, сев на стул, на котором до этого сидела Харука. Но в то же время он и правда не хотел, чтобы Харука слышала то, о чём он собирался рассказать.

В последнее время Гото руководствовался только известными ему фактами, но на этот раз у него появилась теория, имеющая несколько личный характер. Если забыть о его боссе, он не рассказывал об этом даже коллегам.

— Я рад, что стало одним источником шума меньше, — Якумо зевнул. Говорил он, как обычно, едко.

Гото криво улыбнулся. Хотя этот парень и говорил так, Гото был уверен, что на самом деле его чувства и действия разнились. Быть может, он и не относился к ней, как к девушке, но он определённо доверял Харуке. У них было много разногласий, но Якумо точно дорожил ей.

Но если бы Гото сказал бы ему об этом, Якумо однозначно не согласился бы с ним. Возможно, он сам не замечал собственных чувств.

— И почему вы ухмыляетесь? Это жутко.

Гото вернулся к реальности. Он был раздражён, но никак не мог придумать достойный аргумент в споре с Якумо.

— Так что же занятому детективу понадобилось от меня так рано утром? — хотя он и разговаривал вежливо, его любезность казалась поверхностной.

— Для тебя, может, и утро, а для меня сейчас ночь — я ещё даже глаз не смыкал.

— Меня не интересует отсутствие у вас чувства времени.

— А, да, точно, тебя же ничего не интересует, — слова Якумо и правда нервировали его, но если бы он отвечал на каждую его колкость, у него бы от этого началась изжога. Гото решил продолжить разговор: — Я хочу, чтобы ты взглянул на одну вещь.

— Это фото призрака, так ведь?

— Верно. Как догадался?

— Вам больше просто нечего показывать мне, Гото-сан, — ответил Якумо.

— Но тем не менее я не помню, чтобы прежде показывал тебе что-то подобное, — сказав это, он взял коричневый конверт со стола и, достав оттуда несколько фотографий, стал раскладывать их на столе.

На первом фото был изображён сгоревший дом. Видимо, его сняли, как только утих огонь. Некоторые из оставшихся столбов всё ещё дымились.

Гото положил на стол вторую фотографию. На ней был человек, обгоревший до чёрной корки. Он лежал лицом вверх, выставив перед собой руку, словно испытывая сильнейшую боль.

— Сделано этим утром. И…

Гото показал ещё одну фотографию. На ней была женщина примерно старше тридцати. Сделано фото было, возможно, во время свадебного пиршества. На женщину было надето безвкусное платье, а рот её был широко открыт, будто она смеялась

— Это женщина, труп которой сгорел в том пожаре?

— Ага.

И вновь Гото положил другое фото на стол. Это был сгоревший дом с первой фотографии, но на этот раз здесь кто-то стоял. Это была женщина в белом.

— Это… — пробормотал Якумо. Заметив его реакцию, Гото ухмыльнулся.

— Ну и что скажешь? Всё так, как ты и подумал. Когда мы снимали эту фотографию, там никого не было…

— Обычно никто не стал бы думать, что на фотографии изображёна сгоревшая заживо женщина, но если вы проделали весь этот путь сюда, значит, что-то заставляет вас думать иначе?

— Ты и правда противный. Не хотел бы я, чтобы ты был моим подчинённым.

— Я бы скорее умер.

— Ты настолько ненавидишь полицию?

— Прошу, не поймите неправильно. Ненавижу я только вас, Гото-сан, — он говорил это вполне убедительно.

Проигнорировав его, Гото положил на стол ещё одну фотографию. На ней был изображён темнокожий мужчина старше тридцати. У него было острое, неяпонское лицо. И хотя он был красив, тело его как-то болезненно раздулось.

— У него, видимо, заражены внутренние органы.

— И снова верно — поздравляю. Вы выиграли поездку на Гавайи.

— Сказал тот, кто никогда не покидал регион Канто, — пробормотал Якумо достаточно громко, чтобы Гото мог слышать его.

«Заткнись! Нет, игнорируй его. Игнорируй».

Гото продолжил объяснение:

— Его зовут Като Кеничи. Умер в прошлом месяце от сердечного приступа. Но есть в его смерти кое-что подозрительное. В ходе расследования выяснилось, что он принимал малые дозы яда довольно долгое время.

— И как вы об этом узнали?

— Понимаешь, есть у нас один извращённый старик, который любит копаться в подобном.

— Это замечательно. Не стоит ли вам поучиться у него, Гото-сан?

Гото чувствовал отвращение, только представляя лицо этого старика.

«Он шутит? Кто будет учиться на подобном?»

— Тот факт, что кто-то травил его ядом на протяжении некоторого времени, позволяет нам значительно сузить круг подозреваемых.

— Родственники, должно быть.

— Верно. Като Кеничи был довольно богатым. Ну, хотя сам был простым агентом по недвижимости, от отца ему досталось много земли.

— Значит, убили из-за наследства?

— Да. У него есть младший брат, но он был вне игры. В конце концов отец завещал всё Кеничи.

— И вы подозреваете младшего брата?

— Мы отмели его, когда выяснилось, что он живёт в другом городе и совсем сюда не приезжает. Остаётся только…

— У него была жена. И этот труп принадлежит ей.

Гото, впечатлившись, хлопнул в ладоши.

— Именно. Тебе легко объяснять.

— Забудьте, пожалуйста, о своих не имеющих отношения к делу возгласах и закончите уже объяснять.

«Что за нетерпеливый парень».

— Полиция стала разрабатывать версию с его женой, Фумико. Когда мы уже получили доказательства и собрались её арестовать, пришло письмо. Оно было от Фумико. В нём было сказано, что она не может вынести свою вину и лишит себя жизни…

— И пожар с фотографий — последствия этого самоубийства.

— Всё верно. Когда мы прибыли туда, огонь уже горел во всю.

— Это точно её письмо?

— Да, мы провели анализ почерка.

— Разве не прекрасно? Значит, на этом всё, — Якумо зевнул. Похоже, ему было скучно.

«На этом всё? Аж два раза».

— Ты действительно думаешь, что я пришёл бы сюда только ради этого?

— У вас много свободного времени.

Гото ужасно хотел ему врезать.

— Это всего лишь моя интуиция, и у меня нет доказательств.

— И есть ли в этом какой-то толк?

«Он никогда не умолкнет!»

— Я думаю, у неё кишка была тонка покончить жизнь самоубийством. Если она действительно убила мужа, Кеничи, предполагаемым методом, то она должна быть расчётлива и хитра.

— Ну, так и есть.

— Без нашего извращённого патологоанатома мы, быть может, и не узнали бы правду о смерти этого человека. Она готовилась к его убийству годы и вела себя так, будто ничего не знает. Чтобы поступать так, нужно обладать нешуточной наглостью, — сказав это, Гото возбуждённо ударил кулаком по столу. Пальцы Якумо коснулись его лба — похоже, он задумался.

— И как вы думаете, что произошло на самом деле, Гото-сан?

— Я подозреваю брата, Юничи. Жена, Эрико, убила своего мужа, а её убил младший брат, Юничи. В таком случае всё наследство переходит ему.

— И почему бы вам просто не допросить этого человека, Юничи-сана?

Гото простонал и почесал затылок.

— Я попробовал, но у этого парня есть алиби. Он получил штраф за неправильную парковку и оплачивал его во время убийства. К тому же, именно из-за машины Юничи пожарные опоздали. Всё слишком гладко.

Железное алиби. Гото пребывал в безысходном положении.

— И что вы от меня хотите? — он спросил это, хотя уже знал ответ. Даже подумав так, Гото всё равно объяснил:

— Я думаю, что этот призрак на фото может быть ниточкой, ведущей к разгадке.

— Ясно. Я понимаю, но информации слишком мало, да и история какая-то расплывчатая, так что я без понятия, откуда можно начать.

— Так это и правда бесполезно…

— Я ничего не гарантирую, но попробую расследовать это дело.

— Правда? — для Якумо было необычно закончить разговор так быстро, и Гото, удивившись, встал.

— Но тогда вы забудете о моём долге, — сказал Якумо, указав на Гото.

Теперь он понял. Якумо ждал подобного шанса. Если бы он отказал, Гото напомнил бы ему о своём долге с прошлого раза.

«Ну и хитрый же парень…»

Харука попросила администрацию дома открыть квартиру и кое-как ей удалось оказаться дома. К счастью, благодаря автоматическому замку, её квартира оказалась нетронута.

Когда она уже облегчённо вздохнула, зазвонил телефон. Это был не мобильный, а домашний номер, которым она редко пользовалась.

— Алло? — взяв трубку, она услышала лишь долгую тишину. Затем звонок оборвался.

«Розыгрыш?»

Харука приняла душ и переоделась. Она бы сразу же отправилась к Якумо, но ей не хотелось вновь натолкнуться на Гото. Сев на кровать, она посмотрела на стеклянную дверь, ведущую на веранду. Она пыталась понять, что произошло прошлой ночью, но это была не такая уж простая задача. Она не могла даже сказать, что было истиной, а что — иллюзией.

Шторы развевались на ветру. Это было странно. Дверь должна была быть закрыта. Встав, Харука подошла к двери. За кружевными шторами, по другую сторону стеклянной двери, стояла Шиори.

—…Шиори? — Харука быстро отодвинула внутреннее окно, открыла стеклянную дверь и вышла на веранду. Однако как бы внимательно она не осматривалась, Шиори здесь не было.

«Куда она ушла?» Харука склонилась над верандой, но она, конечно же, не могла оказаться в подобном месте, ведь она жила на четвёртом этаже. Никто не смог бы появиться вдруг на её веранде.

«Наверное, просто показалось…»

После полудня Харука пришла в секретное убежище Якумо. На этот раз она позаботилась о макияже и надела свитер с высоким воротом и джинсовую юбку вместо пижамы.

— Честно, я ведь не детектив. Почему вы все продолжаете ко мне ходить… — так сказал Якумо, стоило Харуке снова перешагнуть порог его комнаты. Он даже и не пытался скрыть своего раздражения. С помощью спиртовки и мензурки он кипятил воду. Видимо, Гото тоже доставил ему неприятности. Несмотря на его жалобы, если говорить честно, Харука думала, что всем было бы лучше, если бы он стал кем-то вроде детектива-медиума.

Пока Харука думала об этом, он поставил перед ней чашку. Это был зелёный чай.

— Э? Разве это не та вода, которую ты нагрел в мензурке?

— Не «разве», а точно. Я одолжил её в лаборатории. Она будет счастливее, будучи используемой мной, а не для этих непостижимых научных экспериментов.

«Это насколько же стальные у него нервы?»

— Я не о том… Просто, если я выпью это, у меня не будет проблем с желудком?

— Не жалуйся и пей. Секретный ингредиент — соляная кислота.

«Как будто буду пить что-то подобное!»

— Так о чём ты хотела поговорить? — Якумо попросил её начать.

«И как ему объяснить?» Харука не могла придумать, как лучше описать ситуацию, поэтому просто пересказала ему события в общих чертах. Якумо молча слушал её, скрестив руки, облокотившись на спинку стула и подняв взгляд к потолку. Кого-то, кто не знаком с Якумо, возможно, подобное поведение возмутило бы, но несмотря на свой незаинтересованный вид, он внимательно слушал её.

— Объясняешь лучше, чем Гото-сан, — Якумо улыбнулся, переплетя пальцы рук и поставив локти на стол. — Он пытается придать истории драматичности и совсем забывает о сути — из-за этого его трудно слушать.

Харука не видела себя со стороны, так что не могла сказать, так ли это.

— Так ты что-то понял?

— Нет. Если рассказ лёгок для понимания, то то, что за ним скрыто, не обязательно так же просто.

«Так и есть». Харука не знала, чем можно было ему возразить, и её плечи разочарованно поникли.

— Однако я могу выдвинуть несколько предположений по поводу того, что с тобой произошло, — Якумо начал говорить, возобновляя разговор.

— Предположений?

— Да. А именно два. Даже ты смогла бы додуматься до этого, если бы не смотрела на ситуацию субъективно.

— Субъективно?

— Из-за этого ты, сама того не заметив, отклонила оба этих предположения до того, как пришла к ним.

— Ха-а… — Харука совсем не понимала, о чём он говорил.

— Давай посмотрим. Предположение первое: то, что ты увидела, было иллюзией.

— Нет. Я видела это своими глазами, — Харука говорила твёрдо.

— Вот видишь, ты просто отклонила его, не так ли?

Сейчас Харука уже понимала значение его слов. Как и сказал Якумо, если бы кто-то рассказал ей подобную историю, она бы прежде всего предположила, что ему показалось. Это и пытался донести до неё Якумо.

— То, что ты увидела, было иллюзией, и твоя подруга переехала, не предупредив тебя, из-за каких-то обстоятельств…

— Шиори никогда бы…

— Дослушай до конца, — Якумо сделал ей выговор.

— Но…

— Именно потому, что ты откидываешь любые предположения, твои догадки не оправдываются.

— Но…

— Вполне возможно, что она переехала в спешке и свяжется с тобой позже. Быть может, вы просто посмеётесь над этим, как над чем-то глупым, когда она объяснится с тобой.

Теперь, когда Якумо сказал так, это было правдой. Харука почувствовала облегчение. И хотя Якумо, похоже, это не понравилось, она была рада, что решила ему высказаться.

— А другое предположение? — когда Харука спросила это, выражение Якумо поменялось.

— Я бы не хотел говорить о нём, пока ситуация не прояснится, но…

— Это ведь только предположение, верно?

— Да. И я хочу, чтобы ты относилась к этому, как к простому предположению.

Харука кивнула. Якумо запустил в волосы ладонь и заговорил:

— Если допустить, что увиденное тобой тебе не показалось, то…

«Не хочу слышать этого». Чей-то голос в её голове прошептал это. Возможно, это был её голос. Голос её скрытой сущности. Но Якумо не мог слышать его, и безжалостно продолжал:

— Возможно, твоя подруга уже мертва. И если она появилась перед тобой в виде призрака…

Харука чувствовала себя так, будто упала с высокого места. В ушах звенело. Она больше не слышала, о чём говорит Якумо.

«Мертва, потому что она — призрак? Шиори мертва? Нет. Быть не может. Я не хочу верить в это. Разве не могут быть призраки живых людей? Живые призраки?..»

— Эй, а ведь существуют живые призраки, верно? Может, это был призрак живого человека?

Харука положила руки на стол и наклонилась вперёд. С сомнением посмотрев на её неожиданные действия, Якумо ответил:

— Вполне возможно. Как я уже говорил, если призраки — это пучки человеческих эмоций, то нельзя отрицать вероятность того, что они могут покидать тело не умершего человека. Живые призраки, о которых ты говоришь, часто относят к астральным путешествиям. Это будет третьим предположением…

Якумо, потерев нахмуренные брови, продолжил говорить. Харука дослушала его, пока он не довёл мысль до конца.

— Это обнадёживает, хотя и не факт, что всё так и есть. Значит, сделаем ставку на это предположение?

От одних его слов Харука почувствовала, как в ней разгорается надежда.

Она ещё встретится с Шиори. Непременно.

Первым делом Харука с Якумо направились в управляющую компанию, владеющую домом, в котором жила Шиори. Харука вспомнила, как они вместе подыскивали жилище, впервые встретившись в Токио. Это был торговый центр перед станцией.

По дороге Якумо прикупил печенья в пекарне. Оно издавало манящий запах и даже было украшено оригами. Конечно же, заплатила Харука. Якумо не объяснил, для чего это было нужно, и просто сказал, что это были необходимые расходы.

Здесь был столик для гостей и прилавок с доской позади него. Этим и ограничивался этот небольшой мирок. Хотя у них были клиенты, никто их даже не поприветствовал, но не было похоже, чтобы работники были заняты настолько, что не заметили их.

— Простите, — когда Якумо склонился над прилавком, появился какой-то лысый человек. — Простите. Я старший брат Ито Шиори, жившей на Верхней Хиноки в 204-й квартире. Моя сестра, похоже, забыла что-то… Простите, но не могли бы вы одолжить мне ключ? — врал Якумо довольно вежливо.

Мужчина не стал ничего проверять. Он просто взял ключ в шкафчике на стене и молча протянул его Якумо.

— А, моя сестра поприветствовала вас должным образом?

Лысый мужчина, сохраняя молчание, потряс головой.

— Как я и думал… Она… Я ведь говорил ей быть повежливее с теми, кто о ней заботится. Она и правда безответственна в подобного рода делах, — это было настоящее представление. — Простите, что опоздал, но съешьте, пожалуйста, это с кем-нибудь.

Якумо протянул пакет с печеньем лысому мужчине. Выражение его лица тут же смягчилось; его было легко подкупить.

— Правда в том, что мы тоже находимся в затруднении. Она внезапно позвонила, сказав, что отменяет контракт, и пришла на следующий день, чтобы вернуть ключ. Мы тоже пострадали, ведь даже не знаем номера её банковского счёта.

— Мне правда жаль, — Якумо с каждым словом всё больше походил на извиняющегося старшего брата. — А, если у вас есть документы, которые я должен подписать, то я могу сделать это прямо сейчас, так что не могли бы вы показать мне контракт?

— Погодите секунду, — лысый мужчина обернулся к шкафчику на стене и вытащил оттуда стопку документов. Якумо посмотрел на неё брезгливо. Харука всмотрелась в неё сзади. Форма отказа находилась в самом конце стопки, и новый адрес значился в Нагано. Это был домашний адрес Шиори.

Её дом в Нагано сгорел. Его больше не существовало. Но…

У Харуки появилось плохое предчувствие.

— Я заставлю Шиори прийти сюда и как следует заполнить бумаги, необходимые для оплаты депозита.

— Прошу прощения за беспокойство, — лысый мужчина вытер лоб носовым платком.

— Сестра причинила вам ещё какие-то неприятности?

Немного подумав, мужчина пододвинулся поближе к Якумо и начал говорить:

— Я не знаю, будет ли приемлемо с моей стороны говорить что-то подобное её старшему брату, но к ней часто приходил мужчина. Ну, в этом нет ничего странного для девушки её возраста, так что я не имею ничего против, но…

«У Шиори был парень? Я никогда не слышала об этом».

Харука знала парня, который был у Шиори два года тому назад, но не было похоже, что она с кем-нибудь встречалась с тех пор. Шиори всегда в деталях рассказывала ей всё, даже если Харука не спрашивала.

— Но в какой-то момент она переступила черту. Она подралась с какой-то девушкой перед своей квартирой. Поступали жалобы от соседей… Думаю, это могло послужить причиной её переезда…

— Это ложь! — перебила, не подумав, Харука. Мужчина уставился на неё.

— А, спасибо. Я верну ключ завтра, — Якумо быстро сказал это, схватил Харуку за руку и покинул магазин.

То, что Харука сейчас услышала, полностью разнилось с её представлением Шиори. Она бы никогда не стала драться из-за парня. Харука была с Шиори всё это время. Даже когда они ссорились, Шиори всегда извинялась первой. Это её раздражало. Казалось, будто Шиори относится к ней, как к ребёнку. Из-за этого они ругались только ещё больше. Но чтобы она влезла в драку…

Харука и Якумо стояли перед домом, в котором жила Шиори. Это было старое двухэтажное здание. Дождевые сливы местами проржавели, а стены покрылись грязью. Когда Харука подумала о том, что Шиори здесь больше нет, это место стало казаться ей ещё более неуютным.

— Видимо, ничто не проходит просто так, — пробормотал Якумо, начав взбираться по лестнице. Харука не возразила. Если бы она не взглянула правде в глаза, то, ей казалось, она бы никогда не узнала, что Шиори покинула её.

Харука последовала за Якумо к квартире 204. Он открыл дверь, и из неё вырвался сладкий запах. Так пахла комната Шиори. Она не ушла. Она всё ещё была здесь.

Харука протолкнулась мимо Якумо и вошла.

— Шиори…

Но в помещении было пусто.

Здесь не было даже картонных коробок или оставленной мебели. Комнату хорошо подчистили— кто-нибудь мог бы вселиться сюда прямо сейчас без всяких проблем. Остался лишь запах…

— Как чисто, — сказал Якумо, войдя. Он встал в центре и огляделся.

Комната в шесть татами с кухней и ванной. Обычная квартира для одного человека.

— Эй, эта девушка, Шиори, курила?

Харука помотала головой. Она никогда не видела, что Шиори курила.

— Почему ты спрашиваешь?

— Посмотри на стены.

Харука последовала его указанию. На стенах были видны жёлтые следы смолы от сигарет. Хотя Харука и не заметила этого поначалу, но только те участки, где стояла мебель или висели фотографии, сохранили свой белый цвет. Всплывало всё больше сторон Шиори, о которых Харука не знала.

Почувствовав слабость, Харука присела на месте. Деревянный пол источал холод.

Якумо направился в ванную.

— Не могла бы ты подойти? — спустя какое-то время она услышала его голос. Встав, она заглянула в ванную комнату.

Якумо держал фотографию. На ней была очень нежно улыбающаяся Шиори. Это была не та улыбка, с которой Шиори смотрела на Харуку. Рядом с ней стоял хорошо сложенный мужчина, которому, вероятно, было около сорока лет.

— Это Шиори?

— Да… Где ты это нашёл?

— В зеркале… Как необычно.

— Почему? Разве она не просто забыла его?

— Нет. Это место слишком ухоженное. Она бы не оставила здесь это фото. И, к тому же, если бы оно всегда было здесь, оно бы намокло от влажности.

Фото не казалось сырым, и не похоже было, что оно когда-то контактировало с водой. Задумавшись об этом, Харука поняла, что всё так и было. Шиори всегда была дотошна. Она даже вела дневник.

— Возможно, она преследовала какую-то цель, оставляя его здесь.

— Какую?

— Возможно, хотела, чтобы кто-то увидел его, — сказал Якумо, почесав мочку уха.

— Кто?

— Может быть, ты.

«Я?» Харука взглянула на фотографию в его руке. Чего добивалась Шиори, оставляя её здесь? Харука не понимала.

— Разве у неё нет мизинца на правой руке? — Якумо указал на фото.

— Да. Произошёл какой-то несчастный случай, когда она была маленькой… Она говорила, что ни о чём не сожалеет, но мне кажется, что это не так.

— Она сильная.

— Шиори никому не рассказывает о том, как ей тяжело или грустно. Она всё взваливает на себя и говорит обо всём уже после…

Шиори всегда была такой. По её лицу невозможно было узнать, о чём она думает.

— Эй, как ты думаешь, почему она не рассказала мне о своём любовнике?

— Потому что, возможно, он был женат.

— Э? Откуда ты знаешь?

— Взгляни на человека с фото. У него есть свадебное кольцо.

— Э? — Харука вновь посмотрела на фотографию. Всё так и было. На безымянном пальце его левой руки красовалось серебряное кольцо.

— Похоже, он довольно чувствительный, если не снимает своё кольцо даже фотографируясь с другой женщиной.

Тем не менее, Якумо уж точно не имеет права говорить о чужой чувствительности. Но…

— Почему она тогда не рассказала мне о том, что встречается с женатым мужчиной?

— Если бы знала, ты бы начала возражать?

— Это…

В этот момент Харука подумала кое о чём. Когда она услышала, что парень Шиори встречался с двумя одновременно, она твёрдо решила найти его и разобраться с ним.

— Никто не хотел бы, чтобы возлюбленный ему отказал.

Так всё и было. Нет ничего печальнее, чем кто-то дорогой, отторгающий тебя. Особенно, если это друг. Харука злилась на себя.

— Что? Ты говоришь, что это я виновата? Из-за моей строгости и упрямства Шиори не сказала мне — ты на это намекаешь, верно?

— О, так ты понимаешь, — даже сейчас Якумо разговаривал едко.

— Это ужасно.

— У тебя нет времени на пустые рыдания.

Услышав это, Харука прикусила губу. «Всё верно. Я должна найти Шиори».

Гото разбудил телефонный звонок. Он помнил, как покинул секретное убежище Якумо и вернулся в полицейский участок на машине. Похоже, он уснул прямо за рулём. Не удивительно, ведь он уже давно не высыпался.

— Кто это? — Гото ответил недовольным голосом, даже не посмотрев на номер звонившего.

<Что это за манера разговаривать по телефону? >

— Что, это ты, Якумо… — Гото протёр глаза, зевнул и, положив сигарету в рот, поджёг её.

<Не говорите просто «Что, это ты». Честно…>

Голос Якумо звучал, как и обычно. Гото не хотел разговаривать с кем-то ещё более сонным, чем он сам.

— И что ты хотел?

— Я раскопал интересную информацию по поводу вашего дела, но вам, Гото-сан, похоже, это уже не нужно, так что я бросаю трубку.

Вся сонливость тут же сошла с него. Он привстал на сидении.

— И что ты выяснил? — энергично сказал он. Но его слова, казалось, не достигли Якумо. Были слышны лишь идущие один за другим гудки. — Этот парень. Он и правда трубку бросил…

«И за кого он, спрашивается, меня принимает?»

Гото тут же перезвонил Якумо, но тот не ответил даже после нескольких гудков. Должно быть, его развлекал его немедленный ответ. У него характер был даже более трудный, чем у его ушедшей жены. Прошло целых пять минут, прежде чем Якумо ответил.

— А, Якумо-кун, прости за недавнее. Я подумал над своим поведением. Правда.

<Вы так же извиняетесь перед своей женой? >

— Гр-р… — если бы Якумо стоял перед ним, Гото непременно захотел бы врезать ему. Но именно Гото попросил его заняться этим делом, так что даже если бы Якумо был перед ним, Гото не смог бы это сделать. Он смог лишь натянуто посмеяться и вернуться к теме их разговора: — Так что ты узнал?

<Перед этим я хотел бы, чтобы вы выяснили местонахождение одного человека.>

— Что?

— Её подруги.

— Её… Ты имеешь в виду Харуку-тян?

— Да. Её зовут Ито Шиори…

— Эй-эй, погоди-ка. Даже если ты просишь об этом, я не могу просто взять и пойти искать её подругу. Ты ведь должен об этом знать?

«О чём он только думает?» Для простого обмена информацией он просил слишком много.

<Не спешите с выводами, пожалуйста. Если вы выслушаете то, о чём я хочу рассказать, то вы сами захотите её найти, Гото-сан.>

«Он решил попрактиковать гипноз?»

— Что, внеземная красавица? — пошутил Гото, но Якумо его полностью проигнорировал.

<Эта девушка, Шиори, отказалась от своей съёмной квартиры и внезапно исчезла.>

— Молодые девушки так часто поступают.

<Сегодня я пришёл в дом, где она жила, и нашёл в её комнате кое-что интересное.>

«Говорит загадками».

— И что это?

<Фото её любовника.>

— В этом нет ничего странного, — Гото был немного разочарован, ведь Якумо сказал, что он «захочет её найти».

<А что если этот человек — Кеничи-сан? Вам до сих пор это не интересно? >

— Что? Она была любовницей Като Кеничи?! — Гото так разволновался, что ударил ладонями по рулю. Послышался громкий гудок, удививший и его самого.

— Я ещё не могу ничего говорить точно, но вы бы не сказали, что это никак не связано с вашим делом, верно, Гото-сан?

Всё было, как он и сказал. Любовница убитого человека пропала без вести. Это не могло быть простым совпадением.

— Я буду там через два часа, — прокричал Гото и, сбросив трубку, вышел из машины и побежал.

Расставшись с Якумо, Харука потащилась в свою квартиру. Он сказал ей поговорить с их общими друзьями о сложившейся ситуации. Достав школьный альбом, Харука стала листать его, пытаясь найти подходящих людей, когда её домофон вдруг зазвонил.

«Что это?» В глазке двери она увидела почтальона.

— Простите, но не могли бы вы забрать посылку? — он протягивал конверт в доказательство своих слов. На нём не было имени отправителя, но Харука по почерку сразу же определила, что оно было от Шиори.

Взволновавшись, Харука тут же вырвала конверт из рук доставщика.

— Э, простите. Штамп. И было бы хорошо, если бы вы подписали это, — убедительный тон почтальона вернул Харуку к реальности. Она приняла протянутую им ручку и подписала документы, а затем закрыла дверь.

Дрожащими руками она раскрыла конверт. В нём было пять листов бумаги.

<Харуке…>

Почерк казался слишком острым для девушки. Харука часто смеялась над Шиори, потому что она писала, как мужчина. Это и правда была она. В груди у неё потеплело. Она припомнила одно из предположений, выдвинутых Якумо. Он говорил, что Шиори могла по-тихому переехать и рассказать причину позже, и ей покажется, что всё это было глупостью.

Харука вошла в комнату, села на кровать и принялась читать письмо. Оно начиналось с <Прости>.

Гото пришёл в секретное убежище Якумо ровно через два часа.

— Чтобы Гото-сан пришёл вовремя — это так же редко, как билет на лошадиных скачках, окупивший свою стоимость в десять раз.

«Кидается колкостями, стоило мне только открыть дверь». Гото подозревал, что Якумо перестанет говорить саркастичные вещи только если закроет свой рот на весь день.

Даже простое возражение вышло бы ему боком, так что Гото молча сел.

— Вы что-нибудь выяснили? — спросил Якумо, потянувшись со скучающим видом.

— Ты говоришь так, будто всё просто. Существуют пределы тому, что ты можешь сделать за два часа. Сила следователей полиции не бездонна.

— Вы были тем, кто просил меня об этом же два часа назад, Гото-сан.

— А, ага, моя вина, — Гото бросил на стол конверт, который принёс с собой. — Вот он — результат двухчасового расследования.

Якумо вынул содержимое конверта и начал рассматривать документы.

— В любом случае, в начале я узнал имя и адрес. И место работы.

— Она работает продавщицей?

— Да. Но она перестала приходить туда несколько дней назад. Кажется, запрос на увольнение она им прислала. Не знаю, был это начальник отдела или начальник участка, но он был чертовски зол.

Гото припомнил ту ситуацию. Даже при том, что Гото был тут ни при чём, начальник выплеснул на него всю свою злость. Гото раздражало одно только воспоминание об этом.

— Что они все, я спрашиваю, думают о полиции?

— Спасибо за то, что так рьяно защищаете безопасность граждан. Я выслушаю ваши жалобы позже, так что продолжайте, пожалуйста.

«Верно». Гото прочистил горло и заговорил снова:

— Её родители сгорели год назад в пожаре. Из родственников у неё осталась только бабушка, но у неё дементия. [1] За ней ухаживают. Похоже, благодаря страховке родителей о ней будут заботиться до её смерти.

— Значит, ни одного родственника?

— Да. Её бабушка даже не узнаёт свою внучку. И земля, на которой стоял сгоревший дом, уже продана… — рассказав обо всём этом, чувство неудобства, преследующее его во время расследования, вновь посетило Гото.

— Что-то не так? — спросил Якумо, заметив, что Гото впал в затруднение.

— Нет, просто мне интересно, почему она не вернулась домой после смерти родителей.

— Быть может, у неё не было места, куда она могла бы вернуться?

— Должно быть. Возвращаются туда, где тебя хоть кто-то ждёт.

— Похоже, вы начали понемногу понимать чувства других людей, — Якумо ухмыльнулся.

— Ты — последний, от кого я хотел бы слышать подобное! — Гото оскалил зубы.

— Но если у неё не было места, куда она могла бы вернуться, то куда она пошла?

— Есть только один путь для тех, кто потерял свой дом… — взгляд Якумо погрустнел.

«На самом деле, а есть ли у него такое место? — эта мысль внезапно пришла Гото в голову. — Возможно, он один из тех, кому некуда возвращаться».

— Я хотел порасспрашивать об этом знакомых, но это было бесполезно.

— Бесполезно?

— Она продала всю свою мебель. От того, что она не смогла продать, она избавилась. И она отменила свой контракт с мобильным оператором. Похоже, она планировала уехать куда-то. Как ты и сказал…

Она хотела умереть. Одинокая женщина убила любимого мужчину. Быть может, у неё больше не было причин жить дальше. Её смысл жизни…

«Есть ли у него причина жить?» — разум Гото вновь поплыл из-за усталости.

— В любом случае, давай пока что прекратим её поиски на сегодня… А, я почти забыл. Это — единственная полученная мной подсказка.

— Что это?

— Я поговорил с компанией, сдающей квартиру. По-видимому, сегодня к ним приходил парень, назвавшийся её братом, и одолжил ключ. А ведь она единственный ребёнок в семье. Подозрительно, правда? Я взял его отпечатки — они сейчас анализируются.

Якумо показал свои пальцы Гото.

— Хм? Что?

— Это они.

— Кто?

— Отпечатки на ключе. Это они.

— Что?

— Я говорю, что именно я притворился её братом и одолжил у них ключ. Так что вы анализируете мои отпечатки.

— Идиот! Тебе надо было раньше об этом сказать! Я ведь расследовал это.

— Вы не спрашивали. Так или иначе, прошу вас потом прикрыть это.

Силы покинули разочаровавшегося Гото, и его голова поникла. Мало того, что он потерял свою последнюю подсказку, так ещё и теперь у него прибавилось работы. «Этот паразит!»

— Но вы провели действительно хорошее расследование за эти два часа.

— Это даже лучше, чем похвала от шефа, но я всё ещё не хочу слышать от тебя ничего подобного! — выкрикнул Гото, указав на Якумо; его терпение достигло своих пределов.

— Вы шумный, — Якумо заткнул свои уши пальцами и нахмурился.

— Ну да ладно, моя интуиция подсказывает мне, что эта Шиори подозрительна. Я ничего не говорю о Харуке-тян, но с Шиори не всё чисто. Она убила Фумико и исчезла. Это была месть за убийство её возлюбленного. Всё сходится.

— Нет, — Якумо скрестил руки.

— Почему?

Этот человек всегда сетовал на то, что думают другие люди.

— Разве она не этого добивалась?

— Ты знаешь об этом. Её можно было принудить написать его, приставив ей нож к горлу, — сказал Гото, изображая, будто держит нож.

— Но по почерку не похоже, чтобы написавший чего-то боялся. И если бы она писала подобное, то сразу бы поняла, что её убьют. Если бы жену принудили написать это, то она, скорее, попросила бы помощи. В любом случае, тут что-то нечисто, — когда Якумо сказал об этом, всё так и было. — То, что вы подумали вначале, наиболее вероятно, Гото-сан, — сказал Якумо, тем самым завершив разговор.

«И ради чего тогда я бегал все эти два часа?» Гото внезапно почувствовал себя опустошённым.

— Это расстраивает…

— Ну, в таком случае, оставлять всё так было бы неприятно. Нам нечего терять, так что давайте…

— Вернёмся на место преступления! — Гото вновь воспрял духом и закончил вместо Якумо.

Примечания:

[1] — Деме́нция (лат. dementia — безумие) — приобретенное слабоумие, стойкое снижение познавательной деятельности с утратой в той или иной степени ранее усвоенных знаний и практических навыков и затруднением или невозможностью приобретения новых.

Когда Харука дочитала письмо Шиори, в голове у неё опустело. Она не могла в это поверить. Хотя письмо точно было от Шиори, казалось, будто вовсе не она писала всё это.

Письмо начиналось с «Прости» и с рассказа о человеке, с которым встречалась Шиори. Как и говорил Якумо, он был женат. Они встретились в баре и неожиданно разговорились. У него были проблемы в отношениях с его женой, и он сказал, что ему некуда вернуться. У Шиори было такое же чувство. И они создали место, куда оба могли бы возвращаться.

Вскоре Шиори забеременела, и он решил уйти от жены. Но затем он вдруг умер…

Это был сердечный приступ. От шока у Шиори произошёл выкидыш. Однако она не приняла этого. Шиори помнила, как он говорил ей: «Меня убьёт собственная жена».

«Как это возможно?» Шиори думала об этом и начала расследование, когда жена пришла к ней домой. Она дала ей миллион йен и сказала, чтобы она не распространяла никакие грязные слухи. В эту же секунду Шиори осознала, что она убила его… Она начала драться с ней прямо перед своей квартирой. Даже после этого её ненависть не утихла и она почувствовала желание убить её. Она убила дорогого Шиори человека и даже дала ей деньги, чтобы заставить молчать. Шиори не могла простить её. Ей больше некого было любить. Убив её, Шиори и сама решила умереть.

В конце письма Шиори извинилась снова. До сих пор она молчала, не желая огорошить Харуку тем, что её подруга была убийцей. Решив и самой умереть…

Это было эгоистично. Взаправду. Просто взвалить всё на себя… Харука не простит её, если она умерла.

«Но как я её спасу, даже не зная, где она…

Есть один человек! Единственный, кто способен спасти Шиори».

Харука схватила телефон.

Гото выглянул из водительского кресла. Слои облаков медленно плыли по начинающему темнеть небу.

— Похоже, будет дождь, — сказал он Якумо, сидевшему в пассажирском кресле. Но тот ничего не ответил, будто и вовсе его не слышал. Он всерьёз задумался над чем-то. Гото никак не мог узнать, о чём думал Якумо. Он мог лишь спросить. — Эй, ты чего такой задумчивый?

— Ни о чём я не думаю, — Якумо, выглядевший раздражённо, нахмурился.

«Так он не хочет разговаривать?» Гото цокнул языком. В ту же секунду раздался телефонный звонок. Это был не телефон Гото. Якумо вытащил мобильник из кармана и ответил.

— Алло… — выглядел он подозрительно. Хотя Гото не мог расслышать весь разговор, он слышал неистовый женский голос. «Это Харука-тян?»

— Успокойся, пожалуйста. Я не понимаю, о чём ты говоришь, — Якумо говорил так, будто не мог остановить себя. —…Так ты получила письмо… Ясно… И тогда…

Гото чуть не выехал на красный, всё своё внимание обратив к их разговору. Он нажал на тормоза. Он думал, что Якумо начнёт ворчать на него, но тот, похоже, был сконцентрирован на разговоре и ничего не сказал.

— Ясно… Понял… Так вот, как всё было… — со стороны казалось, будто разговор продвигался медленно, но Якумо как-то умудрялся выуживать из обеспокоенной Харуки информацию. — Я скоро перезвоню, так что подожди немного, — сказав это, он сбросил трубку.

— Так что это было?

— Оказывается, что ваша интуиция вас не подвела, Гото-сан.

«Он серьёзно?»

— Не говори глупостей. Прекращай.

— Она кое-что получила.

— Харука-тян?

— Да. Похоже, эта девушка, Шиори, отправила ей письмо, в котором говорится, что она убила Фумико и что скоро она сама умрёт…

— Что? Это плохо! Мы должны её остановить, немедленно! — Гото, пойдя на поводу своих чувств, закричал.

— Остановить? И как вы её найдёте?

— Ну, как-нибудь…

После слов Якумо Гото осознал, что тот был прав. Не так-то легко будет найти девушку, исчезнувшую, даже не сказав ничего своей лучшей подруге.

— И если она и правда собирается совершить самоубийство, то, судя по времени, она уже должна быть мертва.

— Почему ты так думаешь?

— Она уже добилась своей цели — Фумико. Всё было бы по другому, будь у неё другая цель. С другой стороны, если она не умерла сейчас, она, возможно, и не хочет умирать совсем, верно?

— Ты говоришь так, но эмоции предсказывать не так легко, как химические реакции.

— Разница в мнении, — Якумо скрестил руки и выглянул в окно.

— Но на этом всё заканчивается. Больше нет нужны идти на место преступления, — когда Гото попытался развернуться, Якумо остановил его.

— Нет, идёмте. Я не могу выкинуть из головы одну вещь.

— Одну вещь? Какую же?

Якумо держал язык за зубами. Он, должно быть, вырисовывал у себя в голове вероятности развития событий. Было неприятно признавать подобное, но этот парень до сих пор никогда не ошибался.

Гото решил принять теорию Якумо.

Когда Гото и Якумо достигли места происшествия, начало покрапывать. Декабрьский дождь казался до одури холодным.

— Надеюсь, снег не пойдёт… — пробормотал Гото, подняв взгляд к небу.

Якумо медленно пошёл к середине сгоревшего здания.

— Погоди, — Гото подбежал к нему. Потолок и стены строения почти сгорели, и оставшиеся от них обломки трудно было назвать домом. На полу было разбросано деформированное стекло и пластик. Лужи, оставленные пожарниками, всё ещё не испарились.

— Есть одна вещь, беспокоящая меня, — Якумо встал. Его дыхание обращалось на холоде белой дымкой.

— Какая?

— Если эта девушка, Шиори, убила Фумико, зачем она заставила отправить предупреждение полиции?

— Чтобы выставить нас дураками, конечно же.

— В этом ли дело? — обернувшись, он посмотрел на Гото так, будто знал что-то. Это заставило Гото слегка напугаться.

— В смысле?

— Если она хотела этим скрыть преступление, то это бы подразумевало, что она хочет продолжать жить?

— Ну да.

— Тогда зачем она отправила ей письмо? И сказала, что хочет убить себя…

Всё так и было. Сердце Гото беспокойно ёкнуло. Люди, которые с самого начала собирались умереть, не будут пытаться выдать убийство за самоубийство. Гото думал, что видел суть дела, но он не докопался до истины. Они всё ещё упускали нечто важное.

У его ног была лужа, запачканная сажей. Пар от его дыхания был столь густым, что преграждал обзор. Якумо встал перед очерченной в форме человека белой линией и стал что-то рассматривать.

— На что ты смотришь?

Якумо не ответил ему. «Он не слышал? Или не хочет отвечать?» Гото никак не узнал бы этого, и ему оставалось лишь ждать. Гото поместил сигарету в рот и попытался поджечь её, но она, возможно, была сырая, и потому не зажглась.

— Что ты делаешь здесь… — пробормотал Якумо.

Дождь непрерывно барабанил по асфальту. Гото не мог ничего разглядеть.

— Ясно. Ты была здесь с самого начала… она… — когда он сказал это, где-то вдалеке послышался гром. — Что за… Тогда… — Якумо напрягся. Выражение его лица вдруг изменилось.

— Эй, Якумо. Что не так?

— Гото-сан. Я должен кое-что срочно подтвердить у вашего патологоанатома.

— Патологоанатома? О чём ты?

— Быстрее! — разгневанно крикнул Якумо. Гото никогда не видел его таким взволнованным. Это было действительно срочно. Гото тут же набрал номер Хаты.

<Что тебе нужно? > — он услышал его расслабленный голос уже после одного гудка.

— Я хочу кое-что спросить.

<Ты хочешь что-то уточнить? >

— Эй, Якумо! Ты что у него спросить хотел?

Якумо взял телефон Гото.

— Тот сгоревший труп. У него был мизинец правой руки? — Якумо молча держал телефон. Похоже, ответ подтвердил его догадки, хотя Гото и понятия не имел, что всё это значило.

Сбросив трубку, Якумо набрал на телефоне Гото другой номер.

Закончив говорить с Якумо, Харука положила письмо в карман своего пальто и выбежала из квартиры. Якумо сказал, что перезвонит позже, но тогда может быть уже слишком поздно. Шиори прямо сейчас пытается оборвать свою жизнь.

Она потеряла родителей. Человек, которого она любила, умер. И она потеряла ребёнка от любимого человека. Она лишилась смысла своей жизни. Но нужен ли он, этот смысл?

Грусть Шиори, должно быть, была выше воображения Харуки.

«Быть может, я не имею права говорить подобное, ведь сама столько лет страдала после потери сестры. Но я хочу, чтобы Шиори жила. Даже если ей придётся мириться со своими страданиями все последующие годы…»

Она покинула свой дом, но не знала, откуда можно было начать поиски, так что бродила по улицам, словно бездомная кошка. Вскоре начался дождь. Она шла в одиночестве по улице к парку, когда вдруг звук дождя перекрыл другой — звонок телефона. Номер был Харуке не знаком. «Кто это?» Харука ответила.

<С тобой всё в порядке? Где ты? >

Это был голос Якумо. «И что он хочет этим сказать?»

<Где ты? > — он повторил свой вопрос, пока Харука колебалась. Обычно спокойный Якумо потерял своё самообладание.

— Я ищу… Шиори…

<Что? Возвращайся домой прямо сейчас. И носа оттуда не высовывай, пока я не приеду.>

— О чём ты говоришь? Я ищу…

<Она уже мертва! > — крик Якумо разрезал её слух. Она задрожала.

«Шиори уже мертва. Так она и правда… — неожиданно эта мысль пришла ей в голову. — Я знала это ещё до того, как он сказал. Но я не хотела верить в это…»

Она почувствовала жжение в уголках своих глаз. Она не знала, капает на её грудь дождь или же её слёзы.

<Когда будешь возвращаться, выбирай многолюдные места>, — Якумо подчеркнул это.

«Многолюдные…» Харука оглянулась. Вдруг она была одна. Она услышала звук подъезжающего автомобиля. Фургон. Он медленно проехал мимо Харуки. И затем его дверь внезапно открылась. Кто-то схватил её руками за запястья и вывернул её руки за спину.

— А… — что-то прижали к её рту, чтобы не дать её крику вырваться…

— Эй! Ответь мне! Эй! Да чёрт подери! — выкрикивая это, Якумо бросил телефон на землю. Он разбился напополам, и две его части разлетелись в разные стороны.

—…Эй. Он мой, вообще-то… — голос Гото не достиг Якумо. Гото поднял свой мобильник. Он был в плачевном состоянии. — А-а, ну всё, тут даже ремонт не поможет.

— Чёрт! Что мне делать… — в раздражении Якумо пнул землю.

— Успокойся. Что произошло? — Гото схватил Якумо за руку.

— Мы ошибались! — сказал он, отмахнувшись от его руки.

— Ошибались?

— В пожаре сгорела не Като Фумико. Это была Шиори-сан!

— Ч-ч-что?! — Гото был так удивлён, что его голос перескочил октаву.

— Фумико жива! У них с Шиори, похоже, одинаковое телосложение. И одна группа крови. Вот почему она использовала её в качестве замены.

— Ты ведь лжёшь, верно?

— Это правда. И патологоанатом это подтвердил. Шиори-сан потеряла мизинец правой руки в юности.

— И у трупа тоже не было этого пальца?

«Что за чёрт». Из-за того, что у них было недостаточно людей, всё этим закончилось…

— Она намеренно отправила полиции предупреждение и, убив Шиори-сан и облив этот дом бензином, сожгла его. Её младший брат, Юничи, специально заставил пожарных опоздать, припарковавшись на дороге, чтобы тело сгорело и его нельзя было опознать!

— И, к тому же, ему это создавало алиби.

Так они могли поделить между собой наследство. Того, кого считают мёртвым, не стали бы искать. Они зажили бы припеваючи.

Холодок пробежал по спине Гото. Это было отвратительно. Они были хуже тараканов. И они обвели всех вокруг пальца. Не важно, насколько продвинулась судебная медицина, у них не было достаточно денег и времени, чтобы анализировать ДНК для каждого дела. Если бы у них было достаточно улик, на том бы всё и закончилось. И они воспользовались этим пробелом. Поэтому-то они и так сильно хотели отправить то предупреждение…

— В любом случае, давай начнём поиски Фумико прямо сейчас.

— Слишком поздно! — Якумо кричал, надрываясь.

— Поздно?

— Шиори-сан отправила ей перед смертью письмо.

— О котором ты до этого говорил?

— Да. И Фумико это заметила.

— Почему?

— Дневник. Шиори-сан вела его. Она, возможно, написала в дневнике об этом письме. И Фумико, должно быть, его прочитала.

— Что ты сказал?! — Гото понял, почему Якумо так торопился. Единственный промах в их плане — письмо Шиори.

— И где Харука-тян сейчас? Я пошлю кого-нибудь.

— Она внезапно закричала и перестала отвечать во время разговора… — Якумо говорил безжизненно. Даже такой человек с ледышкой вместо сердца мог волноваться о других, как и все. Он изменился, и Гото не позволит этому изменению пропасть за зря. Он спасёт её во что бы то ни стало. Этот сильный импульс внезапно поразил Гото.

— Хватит бездельничать! Идём! — Гото побежал к машине. Сдаваться было ещё слишком рано.

Харуку силой заставили сесть на заднее сидение машины. Холодный нож был приставлен к её шее. Если бы она сдвинулась с места хоть на миллиметр, она бы порезалась. Человек, держащий нож, был чем-то похож на возлюбленного Шиори. Но атмосфера вокруг него витала абсолютно другая. Харука не видела чётко лица водителя, но, похоже, это была женщина. Её волосы были завиты в кудряшки, а по салону распространялся запах духов.

— Куда вы едете? — спросила Харука, сконцентрировавшись на своём дрожащем горле, но эти двое не ответили. — Что вы хотите со мной сделать? Кто вы вообще такие?

Холодный пот покрыл всё её тело. Машина остановилась на светофоре. Женщина в водительском сидении обернулась к ней, растянув губы и оголив жёлтые от сигарет зубы в ухмылке.

— Верно. Я ведь всё ещё не представилась, Харука-тян.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Я спросила твою подругу. Шиори-чан её звали, так?

— Откуда вы знаете Шиори? — Харука наклонилась вперёд, но мужчина рядом с ней тут же схватил её прижал обратно к креслу.

— Что за шумная мелюзга, — сказал он, и щёки его задёргались, как у мыши. У него был скользкий и хитрый голос.

— Меня зовут Като Фумико. А это — Като Юничи, — сказала женщина.

Харука почувствовала, как побледнела. Эта женщина — Като Фумико. Женщина, которую Шиори намеревалась убить… Но прямо сейчас она была прямо перед ней. И это значило…

— Судя по твоему лицу, ты знаешь о сложившейся ситуации, — Фумико посмотрела на неё холодно. Харука не ответила. — Да. Я подстроила свою смерть.

«Подстроила? Возможно ли, что…» Харука уставилась на Фумико.

— Не смотри так на меня. Я не собираюсь с тобой ничего делать, — Фумико погладила волосы Харуки. От этого по спине Харуки пробежали мурашки. В её словах не было правды. Если бы она действительно не собиралась с ней ничего делать, она не представилась бы своим настоящим именем.

— Мы ищем письмо. Оно ведь у тебя, верно? Письмо.

«Так вот, чего они добиваются».

— Я ничего не знаю ни о каком письме.

— Не ври! — Фумико замахнулась рукой. У Харуки не было времени, чтобы уклониться — она не избежала удара. Вспышка тепла распространилась по её лицу. — Тебе не скрыть этого. Так написано в этом дневнике. Сказано, что она послала тебе письмо и написала в нём всю правду! — Фумико бросила дневник в Харуку. Ничего не говоря, Харука подняла его.

«Так вот, кто убил Шиори. Ради замены…» Неутолимые печаль и гнев в этот же момент переполнили её.

— Где письмо?

—…

— Думаю, это грубо, но я уже обыскала твою комнату. Ты беспечна — покинула свой дом и не закрыла его.

«Как будто бы я отвечу. Я никогда не прощу её».

— Говори уже! Где оно?! — женщина вновь дала Харуке пощёчину. Харука упала на сидение. Она сделала это намеренно, притворившись, будто упала в обморок от боли. Она услышала гудок позади них. Уже загорелся зелёный. Фумико цокнула языком и нажала на газ.

Харука вытащила письмо из кармана так, чтобы они не заметили, и откинула его за кресло. Таким образом она смогла бы выиграть немного времени. Но для чего она пыталась сделать это?

Отчаяние захлестнуло её.

«Они на машине, но где? Простая езда в случайном направлении ничего не решит. Где они могли попытаться спрятать Харуку-тян? Чёрт. Что они вообще хотят сделать?» Гото цокнул языком.

— Гото-сан, вы сказали, что родители оставили Като Кеничи землю, так ведь?

— Да, а что?

— Что сейчас происходит с этой землёй?

«О чём он только думает в такое время?» Гото посмотрел на Якумо. Он был сама серьёзность.

— Эти дома как-то связаны. Думаю, они также есть в Шизуоке и Нагано. И ещё один в черте города. По-моему, один из них был ещё не достроен.

— Там, — уверенно сказал Якумо.

— Правда? — Гото сомневался, но больше идей, куда они могли бы направиться, у него не было. Якумо, должно быть, тоже рассматривал эту возможность, думая, что это может оказаться тратой времени. Но он решил поставить на неё.

Гото нажал на газ. Гравий вылетел из-под ускорившихся колёс.

— Они отчаянно пытаются найти письмо и ищут безлюдное место, где можно было бы поговорить, — Якумо говорил быстро.

— Ясно…

Если их догадка неверна, то удача отвернётся от них. Даже если в конечном итоге им удастся поймать Фумико, неизбежно появится ещё один труп.

— Я собираюсь ускориться. Держись покрепче, — Гото включил сирену и надавил на газ ещё сильнее.

Като Фумико подъехала к ещё не достроенному зданию. Оно было уже почти закончено, оставался только интерьер. Они объехали двухэтажное строение и подобрались ко входу в подвал. Затем они стали съезжать по склону. Достигнув конца спуска, они повернули налево. Машина остановилась в конце дороги. Похоже, это была подземная парковка. Освещением им служили лишь фары машины.

Юничи схватил Харуку за руку и вытащил её из автомобиля. Она упала, всё ещё держа дневник, и ударилась лицом об асфальт. Похоже, её губы поранились. Лицо волнами накрывала боль, но она не успела задохнуться, так как Юничи поднял её за волосы.

— Отстать от меня — я сама встану! — крикнула Харука, отмахнувшись от его руки. Фумико щёлкнула по выключателю на стене. Послышался звук электрического мотора и скрип металла. Возможно, они закрывали парковку. Харука побледнела. Последний луч её надежды иссяк.

Парковка окончательно закрылась. Никто не придёт спасти её, даже если она закричит. Она закрыла глаза, зная, что было уже поздно.

«Это невыносимо. Люди, убившие Шиори, находятся прямо передо мной, но я не могу ничего сделать… Но даже если я умру, Якумо докопается до истины, — это была единственная хорошая вещь, до которой она додумалась. — Разозлится ли Якумо на меня? Если я умру, расстроится ли этот бесчувственный, недружелюбный и противоречивый человек хоть немного?»

Она внезапно подумала об этом…

— Надеюсь, мы успеем, — пробормотал Гото, ни к кому в частности не обращаясь. Его ладони вспотели из-за волнения и не могли хорошо удерживать руль.

— Успейте, пожалуйста, — тут же ответил Якумо.

— Ты так говоришь, будто всё просто.

— Это трудно даже для вас, Гото-сан? — этот парень говорил взаправду обидные вещи даже в такое время.

— Без проблем, — Гото за всё это время ни разу не нажал на тормоза. Машины позади них непрерывно гудели. Гото слышал крики людей, пытающихся избежать столкновения с безумно водившим Гото, и визг тормозов, но у него не было времени волноваться о подобном.

Одна только минута — нет, даже секунда — решала всё. Им нужно было торопиться. Если запуганная Харука-тян ещё не передала им письмо, они могли успеть.

«Не сдавайся. Сейчас я привезу туда Якумо. Продержись», — Гото думал об этом, хотя его мысли не могли достигнуть её.

— Гото-сан! Впереди! — выкрикнул Якумо, когда Гото чуть не вылез на встречную полосу. Машина на противоположной стороне сделала резкий разворот.

— Чёрт возьми! — Гото развернул руль, но было уже слишком поздно. Было слышно, как столкнулись машины. Автомобиль выбросило на обочину и он, задев стоящие там велосипеды, врезался в телефонный столб. Переднее стекло треснуло, приобретя форму паутины, а от бампера повалил дым.

«Чёрт. Именно сейчас». Гото цокнул языком. По щеке его стекало что-то влажное. Коснувшись её своей рукой, он понял, что это была кровь. Он посмотрел на Якумо в пассажирском сидении.

— Ты в порядке?

— Более или менее… — ответил Якумо, обхватив своё плечо. Гото оглянулся. Возле обочины стояла чёрная машина. Бампер был повреждён, но это была лишь царапина. Похоже, пострадали только Гото и Якумо. Гото вновь попробовал включить двигатель. Но ничего не вышло. Гото попытался ещё раз. «И снова неудача. Чёрт».

— Умоляю! Заработай!

Юничи снял с Харуки плащ и проверил все карманы. Фумико обыскала карманы её штанов и даже засунула руки под её рубашку. Харука могла лишь стоять и терпеть унижение.

— Здесь нет, — сказал Юничи, отбросив плащ в сторону. Фумико, похоже, тоже сдалась. Она, держа нож, подошла к Харуке.

— Почему бы тебе не начать уже говорить? Где оно?

Харука соврала бы, если бы сказала, что ей было не страшно. Но это не значило, что она собиралась уступать. Её в любом случае убьют. Она больше ничего не могла сделать. Харука посмотрела прямо на Фумико.

— Ты думаешь, что для тебя всё закончится хорошо? Я просто скажу, что, знаешь, в реальном мире главные герои умирают.

— Я знаю. Скажите честно, вы не собираетесь отпускать меня, верно?

И в следующий момент Фумико занесла вверх кулак. Её удар отличался от прежних пощёчин. Звёздочки плясали перед глазами Харуки, когда она отлетела назад и, ударившись о машину, упала. Она почувствовала, как кровь растекается по её рту.

— Говори уже! У нас нет на это времени! — крикнула Фумико. Волосы её растрепались.

Это был хороший знак. Как бы они себя не вели, эти люди были обеспокоены. Чем дольше они не будут знать, где находится письмо Шиори, тем больше они напугаются, думая о своём провале. «Верно. Если я использую их беспокойство или…» Но как бы они не дрожали, Харука не могла ничего сделать с двумя людьми.

— Вы и правда отпустите меня, если я скажу, где письмо? — сказала Харука, медленно поднимаясь на ноги. Фумико выглядела удивлённой, но тут же разразилась противным смехом.

— Конечно же, девочка.

«Лгунья!» Харука мысленно выкрикнула это.

— Я оставила письмо в комнате.

— Не ври. Мы обыскали её.

— А вы хорошо искали? В холодильнике, например, — это было первое, что пришло ей в голову. Она не была Якумо и не складывала в холодильник всё подряд.

Юничи поднял взгляд, будто бы задумавшись. Цокнув языком, он побежал к машине. Фумико бросила ему ключ. Удача. Парковка открылась, и автомобиль, завизжав, выехал наружу.

— Будет лучше, если ты не соврала и ты всё поймёшь.

Что же она поймёт? Харука посмотрела на Фумико и улыбнулась. Щёки Фумико дрогнули.

— Почему вы убили Шиори? Потому что она увела у вас мужа?

— Ты и правда чего-то не понимаешь.

— Не понимаю?

— Да. Не понимаешь, — Фумико победоносно посмотрела на Харуку сверху вниз. Слабо улыбнувшись, она положила в рот сигарету и подожгла её, выдув дым прямо на Харуку. — Всё шло по плану. Конечно, всё должно было выглядеть так, будто мой муж заболел, и после этого надо было лишь убить его, но полиция всё поняла и выяснила, что это убийство, а твоя подружка заметила, что именно я убила его. Всё это было частью плана…

— Так вы с самого начала намеревались убить её.

— Ага. Ничего бы не вышло, если бы не твоя подруга. Нет, я и придумала этот план благодаря ей. Одинаковые фигуры и группы крови. Её родители мертвы, а других родственников нет. Ты не думаешь, что она идеально подходит для моей замены?

«Она…»

— Конечно же нет! Шиори родилась не для того, чтобы стать тебе заменой! Шиори прожила свою собственную жизнь! А ты разрушила её! — Харука кричала, не сдерживаясь.

«Я не прощу её. Никогда не прощу!» Харука впервые в жизни ненавидела кого-то по-настоящему.

— Не веди себя так нагло! — кулак Фумико вновь ударил её, но в этот раз Харука смогла не упасть.

— Вы единственный наглый человек здесь.

— Девочка. Если бы твоя подружка не спала с замужним, она бы не влипла во всё это. Она заслужила это. Она вкусила запретный плод и заплатила за это достойную цену, сгорев в огне, — Фумико громко рассмеялась.

— Вы и правда просто злитесь, что она украла у вас мужа.

— А ты всё не затыкаешься. Я с тобой закончила. Умри, — Фумико приставила нож к горлу Харуки. От его лезвия исходил холод. Было уже поздно.

«Жизнь слишком коротка. Если я умру, то встречусь с Якумо. Он точно найдёт меня. Не изменив своего сонного выражения, он, как обычно, скажет что-нибудь саркастичное, вроде: «И зачем ты здесь?»

— Не сдавайся… — Харука услышала голос в своей голове. Голос Шиори…

Глаза Харуки мгновенно открылись. Луч её надежды вновь зажёгся. Она всё ещё не могла сдаться.

Харука изо всех сил набросилась на Фумико. Её откинуло назад и она упала. В какой-то момент она выглядела изумлённой, но затем сразу же встала и попыталась побежать за Харукой.

— Ты тоже кое-чего не понимаешь, — сказала Харука, указав на Фумико. Она замерла.

— Не понимаю?

— Ага, не понимаешь. Есть и другие люди, знающие о письме. И они знают истину.

— Хватит так глупо врать! — злобно крикнула Фумико, и глаза её беспокойно заметались. Возможно, она увидела что-то за резким изменением поведения Харуки. Но, даже если так, было уже поздно.

— Если ты так думаешь — обернись.

Услышав это, Фумико медленно оглянулась, словно она была проржавевшей механической куклой. И затем её глаза расширились от удивления. Там стояли Гото и Якумо.

— Като Фумико. У меня есть к вам несколько вопросов, — сказал Гото, показав своё полицейское удостоверение. По какой-то причине его лицо было всё в крови. Рот Фумико открывался и закрывался, будто она пыталась что-то сказать, но не могла. — А, и мы натолкнулись на Юничи на входе. Его уже скрутили, — с лёгкостью в голосе сказал Гото, уперев руки в бока.

Фумико была ошеломлена. И не мудрено. Ей некуда больше было бежать. Её план провалился. Сейчас она была, словно опустевший шкаф. Гото положил ладонь на её плечо.

И затем Фумико вдруг обернулась и набросилась на Харуку с ножом. Гото попытался остановить её, но было уже слишком поздно. Уклонившись от его руки, она побежала на Харуку. Мир Харуки замедлил своё движение. Она была слишком напугана, чтобы двигаться. Она закричала так громко, как только могла.

Якумо выкрикнул что-то. Харуку собирались заколоть. Когда она подумала об этом, кто-то встал перед ней.

Фумико не достигла Харуку. Она споткнулась обо что-то, упала и выронила нож. Гото не упустил этой возможности. Он забрался ей на спину и обхватил её руки, тем самым ограничив её движения.

— Ты в порядке? — Якумо подошёл к Харуке.

— Шиори… Шиори спасла меня, — сказала Харука, тут же упав. Её тело дрожало от пережитого страха, но она чувствовала облегчение от осознания того, что всё закончилось.

— О, она, — Якумо взглянул в сторону Фумико.

«Так она и правда была здесь».

— Спасибо, — сказала Харука, глядя в ту же сторону, что и Якумо.

— Ты можешь видеть её?

Харука, услышав его вопрос, потрясла головой.

— Нет, не могу. Но я чувствую её. Чувствую, что Шиори рядом… —Харука тесно прижала дневник Шиори к своей груди. От него исходил слабый запах корицы. — А, ясно…

Харука начала тихо смеяться. Она узнала секрет её какао. Таинственным ингредиентом была палочка корицы.

— Тебя спасло множество людей… И у них, должно быть, были на то причины, — сказал Якумо, словно задумавшись о чём-то.

«Меня спасала моя сестра. Шиори. Меня и правда спасали многие люди». Харука посмотрела на лицо Якумо, и все скрываемые ею чувства разом освободились. Она прикусила губу, но не могла больше сдерживать их в себе. Они вышли из неё в форме слёз.

И Харука, вцепившись в Якумо, начала рыдать.

Два дня спустя после того случая Гото навестил секретное убежище Якумо. Во время допроса Фумико всё подтвердила. Результат теста ДНК доказал, что сгоревший труп принадлежал Шиори. Фумико и Юничи были обвинены в двух предумышленных убийствах и похищении Харуки. Должно будет пройти несколько лет перед тем, как суд вынесет приговор, но если обвинение докажет, что это были преднамеренные убийства, то их ждёт нелёгкое наказание. Смертная казнь. Даже если им повезёт, им, возможно, дадут пожизненные сроки.

Хотя Гото прошёл весь этот путь сюда для того, чтобы объяснить Якумо, чем окончилось дело, его это, казалось, не заботило. Он откинулся на спинку стула и зевнул.

— Что — тебе не интересно, а ведь я изо всех сил стараюсь тебе объяснить? — сказал Гото, очевидно, раздражаясь.

— Мне нет сейчас толку в том, чтобы проявлять интерес, не так ли? Мы уже сделали всё, что могли. Я знаю правду и без выслушиваний отчёта полиции.

— Ну, так-то оно так…

— Более того, дух Шиори, который явился ключом к решению загадки, не был упомянут в отчёте полиции, верно? Разве это не отличается от правды?

— Да понял я, понял, — Гото мягко взмахнул рукой.

«Я был идиотом, раз решил ему что-то объяснять».

— Вот о чём мне хотелось бы услышать, так это о том, какое вы понесёте наказание.

Гото не горел желанием разговаривать об этом. Даже при том, что он раскрыл дело, это, конечно же, не станет известно общественности. Хотя он тогда преследовал преступника, он врезался в машину гражданского и скрылся.

— В любом случае, я на домашнем аресте до тех пор, пока всё не решится. Меня и уволить могли.

— Беда не приходит одна, — он говорил так, будто это не имело к нему никакого отношения. Гото хотел сказать, что Якумо тоже был виноват, но остановил сам себя. Они спасли Харуку-тян — этого уже было достаточно. — Но не всё так плохо, верно?

— Что?

— Похоже, ваша жена вернулась, — беспечно сказал Якумо.

— О-откуда ты узнал? — Гото, удивившись, встал.

— Я услышал об этом от кое-кого по имени Хата-сан.

— Зачем ты с Хата-саном… — Гото начал говорить, но вдруг остановился. Он мог бы и сам догадаться. Это был старик. Он, возможно, предпринял что-то, чтобы удовлетворить свои побуждения.

— Но ваша жена снова просто уйдёт, если вы потеряете работу.

— Не нужно мне твоё беспокойство. На самом деле я уже подумывал об открытии детективного агентства.

— Постарайтесь, но как-нибудь самостоятельно, — Якумо зевнул.

— Кстати, об этом. Когда я открою детективное агентство, я думаю о том, чтобы нанять отличного помощника, — Гото стал вглядываться в Якумо. Он, возможно, уже всё понял, и Гото не придётся договаривать до конца.

— Хватит, пожалуйста, смотреть на меня. Это жутко.

— Подумаешь об этом?

— Я лучше умру.

«Как и ожидалось». Гото фыркнул. Якумо перекрестил руки и поднял взгляд. Он, как всегда, был пугающе понятлив. Он видел всё насквозь.

Если честно, Гото не был уверен в том, что ему стоило говорить об этом с Якумо. Он не знал, как он на это отреагирует. Его желание не рассказывать, возможно, пересилило бы, но, не изложи он всего сейчас, Якумо рано или поздно всё равно докопался бы до истины.

Гото, полный решимости, открыл рот.

— На самом деле во время допроса Като Фумико всплыло кое-что странное.

— Кое-что странное?

— Она сказала, что не она всё спланировала.

— Это был Юничи?

Гото помотал головой.

— Похоже, однажды к Фумико пришёл какой-то мужчина. Он рассмотрел в ней желание убить своего мужа и предложил ей этот план. Она сказала, что не смогла запомнить его имя, не говоря уже об адресе или работа, даже при том, что, по её мнению, она их слышала. История слишком слабая, чтобы быть выдумкой. Но даже если мы в это поверим, даже если она просто не помнит его, никаких действий мы предпринять не сможем.

— Так вы беспокоитесь, Гото-сан…

— Я думаю, ей стёрли память с помощью гипноза или чего-то подобного. К тому же, они кое-что всё же запомнили. Я не мог не заинтересоваться.

— Что это? Хватит, пожалуйста, важничать.

— Похоже, что у того человека оба глаза были красные…

Якумо запустил ладонь в волосы и прикрыл глаза.

— …Так он до сих пор этим занимается… — Якумо, помолчав, сказал лишь это.

«Так это действительно был он». Якумо подтвёрдил опасения Гото. Но хотел бы он, чтобы это оказалось простым совпадением.

Харука навестила Якумо два дня спустя. После она собиралась направиться домой, чтобы отправиться на похороны Шиори. Но первым делом ей хотелось увидеться с Якумо.

— Ты уже немного успокоилась? — спросил Якумо, сев напротив неё. Харука тихо кивнула. Если говорить честно, на в душе у неё всё ещё царил раздор.

— Как-то так, — Якумо неловко почесал щёку.

— Что?

— …нет, ничего, — скрестив руки и какое-то время подумав, Якумо произнёс: — Ты всегда так много болтаешь, что, когда ты вот так молчишь, становится странно.

— Что? Не говори так, будто я ходячий источник шума.

— А я неправ?

Харуку слишком раздражало обычное для Якумо поведение, чтобы что-то сказать. Сейчас у неё не было сил возражать ему. И не только сейчас. С того случая она так толком и не поела. Она сидела в квартире и продолжала плакать, читая дневник Шиори.

— Шиори-сан передаёт тебе «Спасибо», — сказал Якумо.

— Ты можешь её видеть? — спросила Харука, наклонившись вперёд. Якумо молча кивнул.

— Я тоже благодарна. И ещё, мне жаль, — спокойно сказала Харука, медленно оглядывая погружённую в тишину комнату. Ответа не последовало. — Интересно, слышала ли она меня.

— Слышала.

— Вот как…

— У Шиори-сан есть к тебе сообщение.

— Сообщение?

— Я не знаю, о чём она говорит, но она сказала, что этот парень лучше, чем она представляла. И ещё она сказала, что ты упряма, когда дело касается важных вещей, поэтому тебе стоит быть более честной…

Это было так похоже на Шиори. Впервые с того случая Харука громко рассмеялась. Якумо, озадачившись, поднял голову.

— Скажи ей, что мне не нужно её беспокойство.

— О чём ты вообще говоришь?

— Всё в порядке. Ничего.

Якумо больше не настаивал. Похоже, он решил, что в этом разговоре, с какой стороны не посмотри, не было смысла.

— Я думала об этом всё это время. Если бы я вела себя более взросло и не относилась предвзято к супружеским изменам, Шиори заговорила бы со мной… Это больно. Я чувствовала себя действительно жалкой.

— Я не был бы так в этом уверен, — сказал Якумо, проведя ладонью по взлохмаченным волосам.

— Э?

— Если бы ты вела себя, как взрослая, тогда Шиори-сан не стала бы твоей подругой, не так ли?

Харука думала о том, что имел в виду Якумо, но никак не могла понять.

— Я говорю о том, что отношения между людьми — вещь сложная, — Якумо пожал плечами, посмотрев на сморщившую лоб Харуку.

— Я не понимаю.

— Я говорю о том, что несовершенство много значит для людей.

— Совсем не понимаю.

— …Короче, я говорю, что ты можешь оставаться такой, какая есть, — сказал Якумо, раздражённо покачав головой.

— Эй, хватит уже окликать меня на «ты».

— И как же мне к тебе обращаться?

— Ты можешь просто называть меня по имени.

— Отказываюсь! — резко сказал Якумо, и тут же пригубил чай. Харука проверила время по часам на запястье и встала.

— Мне уже нужно уходить.

Якумо, как и обычно, ничего не сказал. Только зевнул, как кот. Неужели так трудно было сказать «Пока» или «Увидимся»? Хотя, если бы он так сказал, то это было бы как-то жутко.

— Эй. Могу я прийти ещё раз, если что-нибудь произойдёт?

Якумо, как и ожидалось, не ответил. Харука сдалась и положила ладонь на дверную ручку.

— Прошу. И в следующий раз не доставляй неприятности.

Харука, обернувшись, увидела как обычно сонного Якумо, попивающего чай.

— Тогда, я зайду. Я знаю, как приготовить удивительно вкусный какао. Сделаю его для тебя в следующий раз, — Харука открыла дверь и вышла из комнаты.

Но она и подумать не могла, что всё окончится тем, что она не выполнит данное Якумо обещание…