Утром Харука навестила секретное убежище Якумо. Конечно же, она надела полученное от него вчера ожерелье. Ей хотелось увидеть, как он отреагирует. Правда, крепление, соединяющее цепь с кулоном, сломалось, так что она не смогла надеть его просто так. Поэтому она просто поменяла цепь на кожаный шнурок от другого её ожерелья. Ей казалось, вышло довольно неплохо.

Якумо, как и обычно, сидел на стуле помятый, с сонными, как обычно, глазами, и сказал голосом, звучащим, словно открывают новую бутылку газировки: «Снова ты?»

Не то что в словах — в его выражении не произошло ни мельчайшего изменения. Он упорно не замечал её попыток.

— Ты, как всегда, выглядишь сонным, — несмотря на чувство разочарования, Харука села напротив Якумо.

— Я занят.

— Я бы не сказала.

— Мне нужно потом кое-куда сходить.

— Ну вот. А я думала, ты можешь составить мне компанию, раз уж свободен.

— Напротив, — сказал Якумо всё тем же голосом и медленно встал.

Так он правда уходил. Харука уже собиралась сдаться, когда Якумо обратился к ней:

— Ты тоже пойдёшь?

— Пойду куда? — она задала этот вопрос, хотя было не важно, куда он шёл. Так как Якумо изменил своей привычке и пригласил её, она, конечно же, была согласна.

— Продолжение дела. Мне нужно кое-что расследовать.

«А, вот оно что…» Дело ещё не окончилось. И так как она поручилась за дневник, на ней лежал долг проследить за его раскрытием до конца.

— Конечно же я пойду.

—

Они прошли от университета до станции, поймали такси и прошли ещё пятнадцать минут. К тому моменту, когда они достигли дома, который и был их целью, Харука покрылась потом настолько, что ей не помешало бы переодеться.

Якумо поговорил с дом. управителем, чтобы тот открыл им дверь и одолжил ключ к крыше здания. Затем они взяли лифт и поднялись до семнадцатого этажа и по лестнице поднялись на крышу.

На ней не было перегородок или забора — край был лишь немного толще, словно сложенный вдвое.

Харука встала на краю крыши и сузила глаза.

Перед ней простирался город, прорезающийся через горы, словно миниатюрный сад. Когда она смотрела на него вот так, ей казалось, будто здесь никто не жил. Пейзаж, состоящий из одних лишь расставленных рядами домов, был лишён человечности и беспорядочен. Однако здесь находили себе приют множество человеческих эмоций.

«Прежде, чем Савагучи Рика-сан спрыгнула с этой крыши, что она чувствовала…»

С руками в карманах, Якумо запрыгнул на выступ на краю. Харуку пугал один лишь взгляд на него.

— Почему, как ты думаешь, она спрыгнула отсюда? — Якумо заговорил в воздух.

— Потому что решила умереть…

— Верно. Это решение не было импульсивно. За её решением умереть лежало сильное намерение.

— Почему ты так думаешь?

— Её семья жила на пятом этаже этого здания. Если бы это решение было импульсивно, она бы спрыгнула оттуда.

— Ясно…

— Однако, она так не сделала. Она намеренно поднялась сюда, как-то открыла закрытую дверь на крышу и встала сюда.

Якумо был прав. Чтобы прийти сюда, ей пришлось бы одолжить ключ у дом. управителя. И для этого ей пришлось бы приложить много усилий. Словно она спланировала это.

Якумо поднял взгляд к небу. Харука последовала его примеру. Над ними простиралась чистая голубизна, так несоответствующая ситуации. Облака, гонимые по нему ветром, походили на волны.

— Есть ли в этом месте какой-то смысл? — сказал Якумо, всё ещё глядя в небо.

— Может, с ним связаны особые воспоминания.

— Может. Возможно, она пришла сюда за успокоением, а не за смертью.

Якумо перевёл взгляд к городу под ними. В глазах его словно застыла ужасная тоска.

Часто Якумо не высказывал искренне свои чувства, так что его глаза удивительно точно выполняли эту работу за него.

— Так ты правда была здесь, — сказал Якумо, обернувшись. Он смотрел Харуке за спину. Там кто-то был?

Харука повернулась, но ничего не увидела и вновь посмотрела на Якумо в поисках ответа.

— Савагучи Рика-сан, да? — сказал Якумо.

О, так она пришла сюда? Вот, что видел Якумо.

Помолчав, Якумо спрыгнул с края и медленно двинулся вперёд. Он прошёл мимо Харуки, продвигаясь прямо к тому месту, где, как думала Харука, находилась Рика. Её фотография, которую Харука видела на алтаре, всплыла у неё в памяти. Там она была примерно того же возраста, что и Харука, и счастливо улыбалась, оголяя свои зубы.

Она не видела на ней никакой тени смерти.

Какое же выражение у неё сейчас?

Харука взглядом следила за спиной Якумо. Хотя она не могла её видеть, хотя Рика стояла прямо перед ней.

— Давай уже положим этому конец, — Якумо заговорил мягко, словно разговаривал с ребёнком. — Смерть не принесёт облегчения, — продолжал он.

Голоса цикад казались ужасающе громкими.

Из-за опаляющего её кожу солнца, капля пота стекла по её лицу со лба до подбородка и разбилась о бетон.

— Прекрати уже! — голос Якумо заглушил плач цикад. Какое-то время он стоял столь неподвижно, словно застыло само время, но, наконец, сдался и покачал головой, опустив взгляд.

— Бесполезно. Как я и думал, мой голос её не достигает.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Харука, не понимая.

— Похоже, мне действительно придётся заставить его её изгнать, — сказав это, Якумо вытащил мобильный телефон.

Имел ли он в виду под «ним» того экзорциста, с которым они встречались прежде…

Гото решил зайти к Хате. Тот попивал чай в своей обычной небрежной манере.

— Ты выглядишь всерьёз уставшим.

— Просто я не радуюсь своей работе так, как ты, старик, — сказал Гото, протягивая Хате записку.

Её Якумо вчера вручил Иши. Хотя именно он должен был выполнять эту работу, он не смог, так как был занят другими делами.

«Честно. Пнуть по лицу дочку шефа — даже у его неуклюжести должен же быть предел». Благодаря этому Иши сейчас, должно быть, ложно подозревают и строго выговаривают, хотя изначально он и ушёл с намерением помочь Макото.

— Что это? — спросил Хата, глядя на записку со сложным выражением.

— Я хочу, чтобы ты собрал предметы из этого списка. И сделал это быстро.

— И что ты собираешься с ними делать?

— Сам хотел бы спросить, — отпустив этот комментарий, Гото скрестил руки. Хата пододвинул своё лицо ближе к Гото и посмотрел на него затуманенными глазами, словно проверяя его. Это было жутко. Хата что, хотел его препарировать?

— Тебе бы отдохнуть немного, — сказал Хата, наконец позволив мускулам своего лица расслабиться. Он разговаривал мягко, словно присматривая за своим ребёнком.

— И что это ты говоришь так внезапно?

— Я уже хотел сказать об этом прежде, но тебе не подходит работа детектива. Почему бы не сделать перерыв и подумать об этом?

— Ха?

Не подходит работа детектива, говорит…

Никто прежде не говорил ему подобного, и такая мысль никогда не приходила к нему.

— На тебя смотреть больно. Ты восстаёшь против полиции — организации, которую не можешь победить — и симпатизируешь жертвам каждого своего дела, из-за чего просто взрываешься. Ты словно сам наносишь себе раны.

— Я не настолько мазохист.

— Тогда почему ты винишь себя? Ты просто измотаешься, если и дальше будешь возлагать на свои плечи тяжкий груз, даже когда его можно просто опустить.

— Не лезь не в своё дело.

— И почему ты работаешь детективом даже после всего этого?

«Чёрт дери этого старика за то, что говорит те же вещи, что и Якумо. Я что, настолько страдальцем выгляжу?

Они ошибаются. Я не страдаю. Причина, по которой я…»

— Я восстаю против организации, потому что нахожу её неприятно расстраивающей. Ты говоришь, я симпатизирую жертвам? Конечно! Если хочешь знать, было бы странно видеть в них простых очевидцев! — от раздражения Гото говорил много. Он не пытался выглядеть хорошим или что-то подобное — таковы были его настоящие чувства.

Хата вздохнул, словно уже устал от Гото. Что было не так с его жалостливым взглядом? У Гото не было права, по которому люди могли бы смотреть на него с жалостью.

Большинство жертв злились на тех, кто напал на них, и не могли им простить этого. Савагучи Рика была хорошим примером. Она даже лишила себя жизни из-за всех пережитых страданий.

Гото просто не мог молча наблюдать за этим. Вот и всё. Он не знал, почему. Просто таким уж он был человеком.

— Ну ладно. Я просто должен приготовить предметы, перечисленные здесь, верно?

— Это сработает?

— В одиночку я этого сделать не смогу, но, похоже, особо много времени это не займёт.

— Тогда я приду ещё раз этим вечером, — сказав это, Гото покинул комнату.

Предыдущее дело и текущее с Савагучи Рикой. Должно быть, в последнее время происходило столь многое, что он слишком погрузился в свои мысли, что было на него не похоже.

Для Гото всё было кончено, если даже этот старый чудак волновался за него.

Но смысла зацикливаться на этом не было. Сейчас ему приходилось лишь продолжать работать.

Когда он покинул здание и забрался в машину, которую он оставил на парковке, его телефон зазвонил. Это был Якумо. Он звонил как раз вовремя, так как у Гото было, что ему сказать.

<Как ситуация?> — Якумо заговорил, даже не поприветствовав его. Хотя сам постоянно жаловался на плохие манеры Гото.

Что ж, с другой стороны, было бы жутко, если бы этот парень вежливо его поприветствовал.

— Якумо, мы не можем относиться к этому легкомысленно. На Макото напали прошлой ночью, — сказал Гото.

<Я не относился ни к чему легкомысленно. Поэтому-то я и предостерёг вас>.

— Да замолкни!

Якумо был прав. Быть может, именно Гото относился к ситуации с неподобающей несерьёзностью. Он сожалел, что не проводил её до самого дома.

<Она в порядке? >

— Она в больнице. Похоже, её ударили по голове, но она будет в порядке. Похоже, преступник был в маске, но он передал сообщение, мол, «Больше не суй свой нос в это дело».

Он опустил ту часть, в которой Иши пнул Макото по лицу. Если бы он рассказал Якумо об этом, он бы задразнил Иши до обморока. В данный момент этот парень и так находился в подавленном состоянии, будто увидел конец света.

<Предупреждение полиции?>

— Ага. И Макото не видела лица напавшего, но запомнила ту же татуировку на его руке.

<Змея с крестом?>

— Верно.

Макото только начала расследовать дело пятилетней давности. Учитывая это обстоятельство и время, Оори Казуши, возможно, был тем, кто напал на неё.

Было бы лучше, если бы он прекратил ходить кругами и просто арестовал Оори.

<А как насчёт расследования, которое я вам поручил?>

— А, я узнал про бармена, Яги, — Гото вытащил из кармана записную книжку. У него не было времени на расследование после инцидента прошлой ночью, так что он попросил об этом Эрико. Она ответила ему этим утром.

<И что там?>

— Бармен Яги Кейта — сын Яги Ясуши, бывшего члена парламента.

<И?> — надавил Якумо.

— Ясуши был арестован три года назад за хищение заработной платы своего секретаря и оставил свой пост.

<А, то дело>, — Якумо, казалось, знал о нём. Гото не слышал об этом, но, похоже, это было довольно крупное дело. Эрико тоже раздобыла информацию столь быстро, потому что помнила имя Ясуши.

— Оставив свой пост, он жил за счёт своего состояния, но умер два года назад из-за рака. Этот бар отошёл его сыну в качестве наследства.

<Вот как? И что насчёт работы Оори-сана?>

— Я как раз собирался туда отправиться.

«Вы такой медленный», — Гото подготовился услышать это, но Якумо ответил совсем по-другому:

<Понимаю. Гото-сан, вы можете отложить Оори-сана на потом и встретиться с Макото-сан?>

Ей нужно было лишь наложить швы на рану на голове. Сейчас она как раз проходила проверку в госпитале, так что встреча с ней была возможна.

— Хорошо.

<Ясно. И подвезите меня, пожалуйста. Я сейчас в доме, где раньше жила Рика-сан>.

— Я тебе что, такси?

<А разве нет?>

«Этот парень. Сколько мне ещё придётся от него выслушивать…»

Но прежде, чем Гото успел всё ему высказать, звонок прервался.

Когда Гото подъехал ко входу в здание, Якумо забрался на пассажирское сидение, а Харука села сзади. У неё не должно было быть ничего общего с этим делом, но…

— Вы на свидании? — Гото, отреагировав как обычно, насмехался над Якумо.

— Если вы продолжите выдвигать столь скучные и фальшивые предположения, я сейчас же выйду из этой машины.

— Виноват.

Он шутил? Будто Гото позволил бы ему сделать это. Он поехал прежде, чем Якумо мог передумать.

«Я рад, что мы вновь собрались вместе, но…»

— Якумо, что ты хочешь спросить у Макото?

— Ничего конкретного, — от скуки Якумо зевнул, отвечая на вопрос Гото.

— Именно ты сказал, что хочешь с ней увидеться.

— Поэтому-то я и еду к ней.

— Зачем?

— Потому что она в госпитале.

От раздражения Гото со скрипом стиснул зубы. Прости, Макото, но Якумо лучше кого бы то ни было должен был знать, что им нельзя было тратить время на обычные визиты к больным.

— Скажи правду.

— Гото-сан, это бесполезно. Я сама спрашивала у него уже сколько раз, но он ничего не сказал, — Харука ответила вместо Якумо.

— Тебя тоже затянуло в это дело, Харука-тян?

— Верно. Он просил меня помочь с некоторыми частями расследования, — Харука отвечала с кислым выражением на лице, но Гото казалось, что её истинные чувства были другими.

Возможно, она была счастлива, что от обычного источника проблем её повысили до ассистента.

— Якумо, ты ведь уже знаешь истину этого дела, верно?

— Вот именно, почему бы не сказать нам? — Харука присоединилась к Гото, который продолжал давить на него.

— Вы двое всегда слишком быстро делаете выводы. Поэтому вы и постоянно зовете меня, когда ввязываетесь в неприятности.

— Помолчи уж! — одновременно воскликнули Гото с Харукой.

—

Пройдя через вход в госпиталь, они увидели сидящего на диванчике и обхватившего свою голову Иши.

— Что ты делаешь?

— А, да, э, извиняюсь перед Макото-сан… — Иши подпрыгнул с места. Взгляд его бросался из стороны в сторону, словно он не мог успокоиться.

— И как оно?

— Ну… э… — Иши взглянул себе в ноги и замолчал.

Честно. Что за жалкий парень.

— Поторопись давай!

От крика Гото плечи Иши вздрогнули.

— Гото-сан, не кричите на него — у него итак побитый вид, — вмешалась Харука.

Лоб Иши был покрыт потом, и он постоянно поправлял свои очки пальцем. Он и правда был жалок, раз за него заступалась девушка младше него.

— Иши-сан, давайте пойдём вместе. Мы тоже собирались увидеться с ней, — сказал Якумо.

— Д-да, — наконец, Иши ответил и поднял голову.

Честно. Для него всё было кончено, если он нуждался в помощи студента университета. В любом случае, Гото дал Иши подзатыльник.

Спросив у работницы в приёмной, где находилась палата Макото, они направились туда вместе.

— Мы входим! — громко объявил Гото, открывая дверь. Якумо последовал за ним. Частная палата была размером где-то четыре татами. Когда твой отец — известный человек, в таких случаях особенно сильно проявляются различия в отношении к тебе.

— А, детектив Гото, — Макото поднялась на кровати. Её голова была перебинтована, но выглядела она лучше, чем он ожидал.

— Эй. Мы тут решили тебя проведать, — Гото поднял руку, вытащил из-под кровати круглый стул и сел на него. Якумо встал неподалёку с пустым выражением.

— А, не стоило… Я здесь только для проверки, так что меня отпустят уже этим вечером.

Гото был рад, что она не сильно пострадала.

— Прости за моего партнёра — Иши, — Гото позвал его, так что Иши, наконец, зашёл внутрь с абсолютно красным лицом. Харука зашла вслед за ним.

Гото не мог сказать, кого из них больше стоило госпитализировать.

— Давайте, Иши-сан, — Харука подтолкнула его, так что Иши подошёл к кровати Макото и глубоко поклонился.

— Мне действительно жаль, — его голос дрожал, словно он мог заплакать в любую секунду.

— Нет, пожалуйста, не волнуйтесь так об этом.

— Нет, но я правда сделал что-то ужасное… — продолжал Иши со свё ещё склонённой головой.

Обдумывал ли он свои действия или просто не мог смотреть Макото в лицо… Гото не мог избавиться от чувства, что верен был последний вариант.

— Я тоже виноват. Извини, — Гото также поклонился.

— Иши-сан не желал сделать ничего плохого. Поднимите свои головы, пожалуйста, — Макото, похоже, взволновавшись, положила руку на плечо Иши.

— Из меня вышел плохой детектив. Я хотел спасти вас, но…

— Это неправда, — Макото подбодряла чуть ли не плачущего Иши. Что за жалкая сцена.

— Простите, но так как времени у нас немного, могу я посодействовать развитию диалога? — Якумо прервал их извинения и провёл рукой по волосам.

— О, верно, — сказал Гото, отодвигая Иши в сторону. Якумо встал на его опустевшее место.

— На самом деле, я хотел бы спросить вас кое о чём, Макото-сан.

— А, да. Если я могу чем-то помочь, — Макото выпрямилась. Её выражение напряглось, словно ей собирались устроить допрос.

— Я хочу спросить об исчезнувшей Асами-сан.

— Об Асами?

— В университете она училась на том же году, что и вы, да?

— Да, это так.

— Болезнь или ранение, любая причина подойдёт. Она брала длительный перерыв в занятиях?

— Да, — ответила Макото с удивлением.

— Когда это было?

— На четвёртом году обучения. Из-за её болезни я не могла с ней связаться целый месяц.

— Так вот, в чём дело, — Якумо довольно кивнул, но Гото не понимал.

— Эй, Якумо.

— Прошу вас помолчать, — сказал Якумо, отрезая его. — Как она была после этого?

— Это… Асами вернулась домой. Я общалась с ней только через почту и новогодние открытки после этого и не встречалась с ней напрямую до тех пор, пока мы не встретились в баре.

— Асами-сан предложила вам встретиться?

— Да. Она переехала в Токио из-за работы.

— Ясно, — пробормотал Якумо.

— Это имеет что-то общее с этим делом? — Макото надавила на Якумо, но тот не отвечал.

— Можно я спрошу ещё кое-что?

— Да…

— На руке напавшего на вас человека была татуировка с тем узором, верно?

Макото кивнула в ответ на его вопрос.

— Якумо. Наш преступник наверняка Оори Казуши. Нам нужно пойти и…

— Я же сказал вам помолчать, — Якумо посмотрел на перебитого Гото с выражением крайнего раздражения.

«Он легко раздражается». Гото подумал, что Якумо не сильно заботило это дело, но ошибался.

— Татуировка была, — решительно сказала Макото.

— На правой или левой руке?

— Левой… Я думаю.

— Ясно.

— Сейчас, когда ты упомянул об этом, Камияма-сан до этого спрашивал то же самое.

Стоило ему услышать это, щека Якумо дёрнулась и он стал выглядеть чрезвычайно подозрительным.

Почему вдруг всплыл Камияма…

— Камияма-ши тоже знает о случившемся?

— Да. Он продолжал извиняться и постоянно повторял: «Простите».

Услышав ответ Макото, Якумо вздохнул, словно это его затрудняло.

Этот экзорцист извинился перед Макото. Почему? Разве была у него причина извиняться…

— Гото-сан, планы изменились. Приготовления ещё не окончены, но давайте мы проведём изгнание духа.

— Изгнание? — из-за неожиданности его слов голос Гото сорвался. Он не думал, что услышит что-то об экзорцизме от Якумо, верящего, что призраки — это пучки эмоций мёртвых людей.

— И да, Макото-сан, у меня будет к вам просьба.

— Просьба?.. — Макото наклонила голову. Не обращая внимания на её ответ, Якумо прошептал ей что-то на ухо.

— Это будет возможно?

— Думаю, всё будет в порядке, — Макото вежливо ответила на его вопрос. По какой-то причине казалось, что они оба вдруг начали ужасно торопиться.

— Иши-сан, прошу вас помочь Макото-сан.

— Э, а, да, — взволнованно ответил Иши.

— А сейчас, Гото-сан, мы идём.

«Идём, говорит…»

— Куда?

— Прошу вас, у нас нет времени, — Якумо поспешно направился к двери палаты. Его раздражало подчинение указам студента университета, но на этот раз жаловаться не приходилось. Ответив «Понял», он последовал за Якумо.

— Погоди, Якумо-кун. Что насчёт меня? — Харука, единственная оставшись без инструкций, схватила Якумо за руку.

— Ты можешь идти домой.

— Погоди, Якумо-кун.

Проигнорировав Харуку, он ушёл.

Он действительно делал, что хочет. Но несмотря на внутренние жалобы, Гото покинул палату вслед за ним.

Прежде чем забраться в машину, Гото связался с Хатой по мобильному телефону. Конечно же, по инструкции Якумо.

— Старик. Ты собрал всё из записки? — сказал Гото, как только Хата взял трубку.

<Ты так говоришь, будто всё просто. Я достал только один. С остальными придётся подождать до завтра>.

— Ты не можешь поторопиться с этим?

<У меня есть и другая работа. Не будь таким эгоистом. И вообще, это не входит в мою юрисдикцию>.

Хата был прав. Гото поручил ему это только сегодняшним утром, так что Хата никак не мог подготовить всё за несколько часов.

— Говорит, он достал только один. Что ты собираешься делать? — Гото прикрыл микрофон и задал Якумо позади него этот вопрос.

— Что он подготовил?

— Старик, что ты достал? — Гото повторил его слова.

<Фонарь>.

Звучало, как позиция в бейсболе. [1]

— Говорит, фонарь.

— Это самое главное. Без остального как-нибудь справимся… — пробормотал Якумо.

— Так что ты собираешься делать?

— Попросите Хату-сана принести его в квартиру Асами-сан.

Якумо собирался отправиться туда сейчас? Гото не знал, что было в планах у Якумо, но не собирался жаловаться после того, как зашёл столь далеко.

Он решил остаться с ним до конца.

— Эй, старик. Я хочу, чтобы ты принёс его туда, куда я тебе скажу.

<Отказываюсь. Я уже говорил — я занят>.

Этот чёртов старикашка. Гото готов был снести ему голову с плеч. Пока Гото поддавался негодованию, Якумо выхватил его телефон.

— Хата-сан, это Якумо… Могу я попросить вас? Я сейчас собираюсь устроить изгнание духа, экзорцизм… Да. Решения дело с закрытой комнатой, — разговаривая, Якумо ухмылялся. — Спасибо большое, — сказав это, он бросил телефон обратно Гото. Если он с самого начала собирался его перебивать, ему и стоило звонить, честно.

— Гото-сан, прошу вас сообщить Хате-сану адрес.

«Да-да, с радостью».

* * *

Когда Гото подъехал к зданию, в котором исчезла Асами, возле входа он увидел мужчину в белом. В правой руке он держал бумажный пакет.

— Эй, Якумо-кун. Давненько не виделись, — Хата посмотрел на Якумо глазами, полными любопытства. Это было в самом деле жутко, так что Гото хотел бы, чтобы он прекратил. Стоило Гото только отвернуться, Хата мог вскрыть Якумо в ту же секунду.

— Хата-сан, та вещь?

Хата показал Якумо содержимое бумажного пакета. Гото отдал Хате записку, не проверяя её содержимого, так что он не знал, что в ней было написано. Хотя они и говорили про «фонарь», но если бы это был обычный фонарик, Якумо не стал бы изменять себе и просить кого-то о помощи.

— Такой подойдёт, да?

— Да, большое спасибо. Гото-сан, куда это вы так безучастно уставились? Мы идём.

Честно, использовать детектива, как мальчика на побегушках… Гото определённо от души вмажет ему, как только это дело закончится. Поклявшись себе в этом, он открыл дверь одолженным до того ключом и прошёл через вход вместе с Якумо и Хатой. Когда он нажал на кнопку вызова лифта, тот очень удачно оказался на первом этаже и открылся сразу же.

Забравшись внутрь и нажав на кнопку «Открыть», Якумо одновременно набрал чей-то номер на своём телефоне.

— Просто постой спокойно несколько секунд, пожалуйста, — он сказал это человеку, которому звонил. Гото услышал, как в ответ раздалось <Что вообще происходит?>. Скорее всего, это была Харука.

— Гото-сан, вы можете засечь время?

Когда Якумо сказал это, Гото перевёл взгляд на свои наручные часы.

— Хорошо.

Как только Гото ответил, Якумо нажал цифру «9», а затем — на кнопку «закрыть». Как только лифт начал подниматься, послышался звук свёртывающейся лебёдки.

— Звонок завершился. Сколько секунд он длился? — Якумо заговорил, как только дисплей показал, что они были на третьем этаже.

— Восемь секунд.

Лифт продолжил подниматься. Якумо побежал в то же мгновение, когда они прибыли на девятый этаж и дверь лифта открылась. Гото последовал за ним. Пройдя немного вперёд, он повернул направо. Во время ходьбы это было не так заметно, но проход здесь был узкий.

— Сколько секунд прошло теперь? — заговорил Якумо, достигнув двери комнаты Асами. Гото тут же посмотрел на наручные часы.

— Пятьдесят пять.

— Тридцать четыре секунды после того, как звонок прервался? Число не невозможное.

— Вы чем вообще занимаетесь? — к ним неторопливо подошёл Хата. Гото тоже не имел понятия. Он перевёл взгляд на Якумо.

— Это эксперимент, связанный с явлением исчезновения человека из закрытой комнаты, — сказал Якумо, сузив глаза.

— Якумо-кун, так это правда возможно?

Якумо отрицательно потряс головой.

— Хата-сан, если вы спрашиваете, возможно ли, что человек исчез из-за явления призрака, то ответ — нет. Если вы спрашиваете, возможно ли, что это сделал человек, ответ — да. Я только что доказал это.

— Т-ты доказал?

— Я уже говорил, но не разговаривайте, пожалуйста, так громко прямо у меня под ухом, — Якумо снова пожаловался на голос Гото, но было бы странно, если бы он остался спокоен после сказанного.

— Якумо. Что ты имеешь в виду?

— Что более важно, Гото-сан, у вас есть ключ от этой комнаты?

«Более важно», говорит. Гото устоял против желания яростно топнуть ногой и протянул ключ от комнаты Асами Якумо. Тот быстро открыл дверь и вошёл внутрь. Гото, а затем и Хата последовали за ним.

Атмосфера в комнате была такая же, как и после исчезновения Асами…

— Эй, Якумо. Уже время объясниться. Что, скажи мне, происходит? — сказал Гото, не сумев вынести этого.

— Вы ещё не заметили?

— Я спрашиваю именно потому, что нет, не заметил! — гневно закричал Гото.

— Все явления призраков на этот раз были трюками, — сказав это, Якумо поместил свой указательный палец на лоб.

— Трюками?..

Говорил ли он, что исчезновение Асами из закрытой комнаты и призрак, которого они здесь увидели — всё это было трюком?

— Верно. И сейчас я это докажу. Хата-сан.

Когда Якумо сказал это, Хата вытащил из бумажного пакета что-то, похожее на фонарь, и протянул это Якумо. У него была форма люминесцентного подсвечника, но его флуоресцентная трубка была глубокого голубо-фиолетового цвета, а не белого, какие обычно видел Гото.

— Гото-сан, вы видели призрака рядом из этого окна, да? — Якумо указал на окно, ведущее на веранду.

«Верно. Там. Женщина с длинными волосами, покрытая кровью, посмотрела на меня из окна. В её глазах бушевала сильнейшая ненависть…»

Когда Гото ответил кивком, Якумо воткнул фонарь в ближайшую розетку.

— Присмотритесь пожалуйста, — Якумо щёлкнул переключателем, и как только свет погас, голубой свет отразился от окна. В ту же секунду на стекле появилось блеклое изображение женщины.

Той самой, что и тогда…

— Ч-ч-чт-т… это же…

— Так вот оно как! — удивлённый Хата перебил поражённого Гото.

Так старик уже понял? Гото совсем не улавливал ход мыслей этих двоих.

— Так что это?!

— Ты и правда незнайка. Это ультрафиолетовая лампа, — Хата, насмехаясь над ним, скрестил руки.

— Ультрафиолетовая лампа?

— Да. Она чем-то похожа на флуоресцентную, но сделана из фиолетово-голубого стекла и ограничивает определённое количество видимого света, — Хата говорил триумфально, но Гото совсем не понимал того, что он хотел сказать.

— Объясни попонятнее.

— В общем, изображения и слова, написанные с помощью особых флуоресцентных пигментов, обычно нельзя увидеть, но это становится возможным, если посветить на них ультрафиолетом, — сказал Хата, хмыкнув.

— Такое часто можно увидеть в караоке, — добавил Якумо. Услышав это, Гото окончательно разобрался в ситуации. Изображение женщины было нарисовано на окне и стало видимым, когда на него посветили ультрафиолетом.

— Но разве совсем нельзя заметить, что на что-то было нанесено это вещество?

— В прошлом флуоресцентные пигменты оставляли белые следы, но недавно были изобретены прозрачные. Сейчас они оставляют лишь слабый след, но когда вы увидели изображение, Гото-сан, была ночь, и свет до того, как появилась женщина, был выключен. Верно?

— Да, верно.

Гото вспомнил произошедшее в тот раз. Свет перед появлением женщины и правда не горел. И затем вновь включился, пока Гото пребывал в недоумении. Если бы это продлилось немного дольше, он бы заметил, что то была просто картинка, но отведённое время было слишком коротко. В этом и состояла основа трюка.

— Помимо выключателя на стене должен быть переносной. И голос, говорящий «Умри» тоже должен был исходить из какого-нибудь маленького динамика. Будет трудно искать его сейчас без устройства, но…

Эта комната сама по себе была, словно дом с привидениями…

Однако у Гото возник вопрос:

— Погоди секунду. Если всё с самого начала было подделкой… — в его голове зародилась невероятная идея.

— Верно. Девушка, живущая здесь, Асами-сан, знала об этом, — взгляд Якумо слегка опустился, когда он сказал об этом.

— Почему Асами ничего не сказала, если знала?

— Давайте у неё самой спросим, — сказал Якумо с отчего-то печальным выражением.

Он знал, где она находилась? Хотя загадка о призраке была сейчас решена, исчезновение Асами всё ещё было покрыто занавесой тайны. Он собирался спросить её и об этом?

Замешательство и раздражение — самые разные эмоции смешались внутри Гото и были готовы вырваться наружу.

Примечание:

[1] — Слово «фонарик» было написано катаканой («райто» или ライト, от английского «light»; в японском звуки «р» и «л» не различаются). При этом позиция игрока на правом поле пишется так же (на этот раз от слова «right»).

Гото, сгорбившись, с недовольством обхватил руль.

Якумо в пассажирском сидении зевал. Хата, устроившийся сзади, ухмылялся.

— Так как ты раскроешь секрет исчезновения? — Гото посмотрел на Якумо.

— Вы всё ещё не заметили? — Якумо усмехнулся, и Хата вслед за ним испустил жутковатый смешок. Отчего-то эти двое походили на демонов.

— Ты как всегда медленный, — сказал Хата, подёргивая плечами.

— Старик, ты ведь тоже не знаешь, верно?

— Не используй свою голову только как справочник. Если знать, что это трюк, то всё просто, — Хата немедленно ответил на возражение Гото.

— Так ты правда понял?

— Вы ведь проводили эксперимент, да? Этого времени более, чем достаточно, — Хата хвастливо потряс головой.

Так значит, Гото единственный ещё не додумался. Это раздражало.

— Гото-сан, после того, как звонок прервался, путь до комнаты Асами занял тридцать четыре секунды, — быть может, от жалости к Гото Якумо с полусонным взглядом начал объяснять.

— А, да, где-то около того.

— Если учитывать, что Асами-сан знала о трюке, то ответ может быть только один, — Якумо прервался.

Во рту у Гото пересохло, поэтому он прочистил горло и сглотнул.

— После того, как звонок прервался, она нанесла кровь на свой телефон и ушла. Сама.

— Ч-ч-что?! — Гото был настолько шокирован, что надавил на тормоза. От этого Якумо и Хату занесло вперёд.

— Это опасно! — взбудораженно выкрикнул Хата с заднего сидения. Машины позади них тоже засигналили.

— Виноват, — искренне извинившись, он вновь нажал на газ. Однако было странно, что Хата оставался спокоен, услышав нечто подобное. Он должен был удивиться.

— Так значит, ты говоришь, она сама заставила себя исчезнуть? — спросил Гото, чтобы упорядочить свои мысли.

— Именно, — тут же ответил Якумо.

— Это глупо. Отложим в сторону экзорциста, Иши и Макото, которые тоже там были. Как она могла просто взять и уйти?

— Гото-сан, если вы так говорите, то вы уже клюнули на эту уловку.

— Что ты хочешь сказать?

— Исчезнувшая Асами-сан — жертва. Значит, Иши-сан и Макото-сан должны были видеть, как это происходило. Это такое же предубеждение, как и в случае с призраком.

— Асами — не жертва?

— Да. До этого я не понимал её мотива, но всё разъяснилось, когда я выслушал Макото-сан, хотя это всё ещё мои предположения.

— И, значит…

— Да. У Асами-сан была какая-то цель, и она покинула квартиру по своей воле, — заявил Якумо.

Как он и говорит, мысль о том, что Иноуэ Асами исчезла против своей воли, была предубедительной. Причиной такого предвзятого вывода мог послужить тот факт, что она была подругой Макото. Поэтому исчезновение из запертой комнаты стало для него такой проблемой.

Однако, если она ушла из комнаты по собственному желанию, это всё меняло. Обманула ли она их своей игрой? В этом деле всё ещё оставались детали, которые Гото не понимал.

— Она могла уйти из квартиры, если у неё было тридцать четыре секунды, но время между тем, как они выбрались из лифта, и тем, как они увидели её дверь, должно быть короче. К тому же, у неё могло не хватить времени на то, чтобы закрыть дверь, — вытянув руки, Якумо мелодраматично вздохнул.

Что было не так с его поведением? Гото сейчас не был настроен шутить.

— Гото-сан, вас обвели вокруг пальца.

— Что?

«Этот парень невероятен…»

— Вспомните точно, пожалуйста. Как только вы вышли из лифта, вы видели дверь квартиры Асами-сан?

Гото припомнил эксперимент, который они до этого проводили с Якумо. Чтобы добраться до её двери, надо было дважды повернуть направо по коридору формой смотрящей вправо квадратной скобки. Ко всему прочему, он был довольно узкий, и бегущий впереди Якумо загораживал проход, так что он ничего не видел, пока не дошёл до самой квартиры.

— Что значит…

— Верно. В ту ночь трое людей направились к комнате Асами-сан — Иши-сан, Макото-сан и Камияма-ши. Чтобы трюк сработал, был важен также порядок, в котором они вышли из лифта.

— Порядок…

— Да. Человек, бегущий впереди, выполнял сразу две роли.

— Роли?

— Именно. Первая — заблокировать поле зрения человека позади него. Вторая — регулировать время, в течение которого они прибудут.

— Правда.

Парень, бежавший впереди, загораживал обзор людей сзади и проверял, успела ли Асами исчезнуть. Если бы она опаздывала, он мог бы остановиться или споткнуться.

— И более того. Он должен был закрыть дверь.

— Закрыть дверь?

— Как вы и сказали, Гото-сан, времени на то, чтобы покинуть комнату, было немного, не говоря уже о том, чтобы закрыть дверь. Соответственно, пытаться закрыть дверь в спешке — огромный риск.

— Так парень спереди…

Якумо ответил кивком.

Выбежав из комнаты, Асами оставила ключ у двери, а сама ринулась к лестнице или ещё куда-нибудь. Затем человек спереди забрал ключ, закрыл дверь, притворяясь, будто проверяет, закрыта ли она, и прячет ключ у себя в кармане. После того, как они одолжили ключ у дом. управителя, он мог просто оставить свой на столе.

«Теперь, когда я всё понимаю, это правда простой трюк…»

Взгляд Якумо поострел.

Всё верно. Иши говорил, что человеком, бежавшим тогда спереди, был…

Иши сел рядом с Харукой на скамейке в коридоре перед палатой Макото.

О чём только думал Якумо…

Иши тоже хотелось бы знать правду об этом деле, полном загадок, поэтому он был не против помочь ему. Однако ему так же хотелось и объяснения.

— Я правда не понимаю, — сказала Харука рядом с ним, словно прочитав его мысли.

— А, да. Но Харука-тян, будет лучше, если ты вернёшься…

— Ни за что! — прервала его Харука.

— Нет, но…

Якумо сказал ей идти домой. К тому же, если возникнут проблемы, она может пострадать. На Макото уже нападали. И Иши хотел избежать повторения этого случая во что бы то ни стало.

— Я связана с этим делом.

— Э, вот как… — Иши впервые слышал об этом.

— Я обещала отцу Савагучи Рики, что выясню правду о её смерти…

— Ясно…

— Поэтому я не могу просто пойти домой на середине пути, — твёрдо сказала Харука. Она была неожиданно упрямой. Стоило ей принять решение, она уже не отступалась от него до конца. Иши завидовал этой силе — ведь сам убегал при первой же возможности.

— Я понимаю. Я возьму за тебя ответственность и защищу тебя, — сказал Иши, выпятив грудь.

— Полагаюсь на вас, — ответила Харука и, поклонившись, улыбнулась.

«Она и правда милая…»

— Простите за ожидание, — Макото, закончившая переодеваться, вышла из своей палаты. Её голова всё ещё была в бинтах, а на воротнике белой рубашки было тёмное пятно крови.

— Эм… вы действительно в порядке?

— Да. Немного побаливает, но… В любом случае, нужно идти.

— Эм-м… — Иши остановил Макото, направившуюся вниз по коридору.

— Да?

— Куда вы идёте?

Якумо прошептал инструкции Макото на ухо, так что Иши не знал, что ему делать, хотя его и просили помочь. Макото, похоже, поняла это и хлопнула руками, словно говоря: «Точно же».

— Якумо-кун сказал мне привести своего отца.

— Э?! — ошеломлённо вскрикнул Иши.

— Почему ему понадобился ваш отец, Макото-сан? — Харука непонимающе наклонила голову.

— Её отец — шеф полиции.

— Ого, это потрясающе, — удивлённо сказала Харука, услышав сказанное Иши, но затем она, казалось, впала в затруднение. — Зачем ему нужен шеф полиции?

— Это…. Этого я тоже не знаю, — небрежно ответила Макото.

Иши продолжал мысленно повторять «Нет, нет, нет». Ему будет слишком страшно.

— Мы просто не можем вызывать шефа полиции без каких-либо причин.

Пусть даже она была его дочерью, они не могли прийти к нему без объяснений.

— Но если Якумо-кун так сказал, значит, это обходимо, верно?

— Я думаю также, — Макото согласилась с безответственными словами Харуки.

Что не так было с этими двумя? Почему эти женщины были столь безрассудны, хотя у них не было никакого плана?

Не обратив никакого внимания на Иши, Харука и Макото продолжили идти по коридору.

— П-подождите пожалуйста, — Иши быстро побежал за ними.

И упал…

Гото припарковал машину перед офисом Камиямы. Во время их прошлого визита Камияма словно приструнил Якумо. Гото казалось, что это на него не похоже. Однако на этот раз между ними, похоже, будет проходить что-то вроде соревнования. Если бы не это, они бы не проделали весь этот путь досюда.

Гото нажал на звонок у двери, но ответа не последовало. Быть может, его там не было…

Подумав, что ждать было бесполезно, Гото попробовал повернуть ручку. Почему-то было незакрыто. Он взглянул на Якумо, и тот кивнул.

Верно. Пускай это будет незаконное вторжение, но просто стоять перед дверью не было смысла.

— Мы входим, — сказав это, Гото открыл дверь и вошёл внутрь. Якумо последовал за ним. Свет в комнате был включён, но внутри никого не было.

Пройдя через кухню, они зашли в гостиную. На столе стояли две недопитые чашки кофе. Буквально только что здесь кто-то был.

— Камияма! Ты здесь? — выкрикнул Гото в комнату позади, но никто ему не ответил. Даже будь он здесь, Камияма навряд ли бы честно показался им.

— Похоже, Камиямы-сана нет дома, — Якумо вышел вперёд.

— Откуда ты знаешь?

— На входе не было обуви, — Хата ответил вместо Якумо.

Гото совсем этого не заметил. Он ничего не мог поделать с тем, что из-за его невнимательности его выставляли дураком.

— Но ты здесь, не так ли? Иноуэ Асами-сан, — заговорил Якумо в сторону двери сзади гостиной.

— Ч-чего?! Она здесь?

— Разве не естественно? Как вы могли понять из трюка с закрытой комнатой, Камияма-сан и Асами-сан — сообщники, — Якумо потряс головой так, будто не мог поверить Гото. — Более того, она была девушкой, пришедшей ко мне под именем Ииды Мизухо с просьбой расследовать явление призрака.

Иида Мизухо — девушка из другого дела, которое расследовал Якумо. Благодаря этому он связался с делом Савагучи Рики.

— Я просмотрел список зарегистрированных в университете студентов. Там не было никого под таким именем. Асами-сан, вы притворились, что это было простое совпадение и вовлекли меня в это дело, — продолжил Якумо.

Так вот, что расследовала Харука…

Спустя какое-то время дверь комнаты открылась. В гостиную вышла женщина.

«Так она — Иноуэ Асами…» Гото впервые видел её лицом к лицу. Её длинные волосы были завязаны сзади, и она смотрела себе в ноги. Она была столь бледна, что можно было засомневаться в том, была ли она жива. Однако в глазах её словно горел сильный свет.

Асами вежливо поклонилась, почти как если бы знала, что сейчас начинался поединок между ними и Камиямой. Её правая рука была перевязана; кровь, оставленная на телефоне, была настоящей. Ради этого она поранила собственную руку.

Её желание было столь сильно, что она пошла на такое.

— Какую глупую игру вы затеяли?! — Гото пододвинулся ближе к Асами. Стоило ему вспомнить, как беспокоилась за неё Макото, гнев закипал где-то в глубине его желудка.

— Это не игра, — Якумо положил руку на плечо Гото, чтобы успокоить его.

— Не игра? Тогда что? Если она работала с этим поддельным экзорцистом?

— Это тоже неправда.

— Тогда зачем всё это? — Гото оттолкнул Якумо и схватил Асами за воротник. Она не сопротивлялась. Её опущенный вниз взгляд всё ещё горел, словно свеча, готовая потухнуть в любую секунду.

«Почему она на меня так смотрит…»

— Хватит уже, ты, идиот, — Хата схватил руку Гото сзади. Гото захотелось силой отпихнуть его от себя, но он сдержался. Если он ударит этого хрупкого старикашку, тот наверняка упадёт замертво.

— Их цель — не обман, но месть, — тихо сказал Якумо.

Месть, говорит…

Но месть за что? Гото не знал.

Якумо повернулся к Асами и посмотрел прямо на неё, прежде чем вновь заговорить, подтверждая сомнения Гото.

— Вы тоже были жертвой. Не так ли, Асами-сан?

При его словах Асами упала, словно из неё вынули её душу. Тонкая струйка слёз скатилась по её лицу.

Этот ответ подтверждал истинность слов Якумо.

— Эй. Якумо. Под жертвой ты имеешь в виду…

— Верно. Как и Савагучи Рика-сан, она стала жертвой. И напавший был тот же самый. Но Асами-сан не стала настаивать на обвинениях, поэтому это не всплыло, но…

— Откуда ты узнал?

— Вспомните сказанное Макото-сан, пожалуйста. На четвёртом году университета она не могла связаться с Асами-сан целый месяц. Возможно, именно тогда это и произошло. Сказать по правде, это создавало белое пятно в моей логике, но я не мог придумать другой причины, по которой она могла бы объединиться с Камиямой.

Придя сюда, Гото мог уже видеть, как вырисовывается окончательная картина дела.

Асами, подвергшаяся изнасилованию, сговорилась с Камиямой, экзорцистом, и вызвала явление призрака. Их целью была месть.

Быть может, она решилась на что-то столь продуманное и сложное, потому что чувствовала себя загнанной в угол и хотела, чтобы и остальные осознали тяжесть того, что сделали с ней… Поэтому она использовала историю с обидой Рики, также бывшей жертвой изнасилования и убившей себя из-за этого.

— Когда я услышал о вашем исчезновении, я тут же подумал о возможности того, что вы и были заговорщиком. Однако у меня не было чёткого мотива, — на лице Якумо застыло кислое выражение.

Гото, наконец, сложил все факты вместе.

Их просто обманули с помощью нехитрого трюка. Для того, чтобы совершить прорыв в этом деле, было намного важнее раскрыть связи между его участниками.

— …Это был обычный день. Завтра должно было быть таким же, как и всегда, но… — Асами упёрлась руками о пол, а затем заговорила, обхватывая свою голову. Её голос был настолько печальным, что отражался болью в сердце. — Это было так внезапно, что я не смогла отпираться. Мне пришлось просто выносить это, пока всё не закончилось…

— Вы… — Гото заговорил, хоть в чём-то опережая Якумо. Он ничего сказал, но взглядом просил её продолжить.

— Женщина-детектив, с которой я встретилась в первый раз, спросила: «Почему вы не сопротивлялись? Это то же самое, что добровольное согласие, не так ли?» …Я не полицейская. Как я могла сопротивляться мужчине с ножом…

Слова Асами тяжёлым грузом легли на плечи Гото как полицейского. В настоящее время в Японии было принято считать изнасилование как обоюдосогласное действие, если жертва не сопротивлялась достаточно активно. Но сколько людей, подобно Асами, не могли давать отпор, когда их жизнь подвергалась опасности…

Злость, не находящая себе выхода, пробежалась по венам Гото.

— Поэтому вы не выдвигали обвинений. Нет, вы не смогли этого сделать, — сказал Якумо, вставая перед Асами на колени.

Она кивнула, и её слёзы упали на пол.

— Однако, раз вы сделали месть своей конечной целью, вас в конечном итоге повяжут. Вы ведь понимаете, о чём я говорю? — мягко сказал Якумо.

Асами вновь кивнула.

— Тогда скажите, пожалуйста. Где Камияма-сан?

— Это… — Асами подняла своё заплаканное лицо.

— Может, вы уже знаете, но такой же, как он, — сказав это, Якумо вынул контактную линзу из своего левого глаза и направил взгляд глубокого красного цвета на Асами. — Метод будет другой, но ваша цель будет достигнута.

— Ты всё знаешь? — Асами смотрела прямо на Якумо. Тот ответил кивком.

— И мне нужно кое-что сказать ему. О настоящей причине смерти Савагучи Рики…

— Настоящей причине?

— Да. Я хочу спасти Рику-сан и Камияму-сан.

— Он пошёл в бар. Ситуация приняла неожиданный поворот, так что он намерен использовать силу. Пожалуйста, как-нибудь…

Гото не знал, каковы были истинные намерения Якумо, но, похоже, он смог пробиться через Асами.

— Понимаю, — Якумо встал.

Гото знал, что произойдёт дальше. Им нужно было идти. Он просто сказал «Простите» выпрямившейся Асами. Он сам не знал, почему извинялся, но Асами тихо кивнула.

— Хата-сан, позаботьтесь о ней, пожалуйста. А сейчас, вы можете сделать так, чтобы шеф Идеучи пришёл в бар под названием «Змея»?

Слова Якумо напомнили Гото об одной важной вещи.

Сын Идеучи тоже пропал. Но он не работал с ними, так что…

— Я не возражаю, но придёт ли он?

— Если он не захочет, скажите ему, что я знаю, где его сын.

— Правда?

Ухмыльнувшись Гото, Якумо покинул офис.

Гото вновь взглянул на Асами. Однако ничего не сказал. Он был слишком неуклюж для того, чтобы подобрать слова утешения. Он мог лишь выразить своё сочувствие действиями.

Взяв себя в руки, Гото последовал за Якумо.

Гото стоял перед многоквартирным четырёхэтажным зданием, в котором располагался бар. Солнце уже клонилось к закату, из-за чего белые стены дома окрасились в оранжевый.

У Якумо, стоящего рядом с ним, было сложное выражение на лице, что было необычно. Он не проронил ни слова, пока они ехали сюда. Гото всё понимал, ведь знал этого парня уже долгое время. Когда он так выглядел…

— Ты сомневаешься?

Якумо посмотрел на Гото своим красным левым глазом.

— Быть может, — пусть он постоянно и напускал на себя важный вид, Якумо с готовностью изрёк правду.

— О, да ты необычайно откровенен.

— Я всегда откровенен.

Было забавно слышать подобное из уст самого упрямого в мире человека.

— Так по поводу чего ты сомневаешься, после всего, что мы сделали?

— Я не знаю, нужно ли разрывать эту цепь событий…

— Что ты имеешь в виду?

— Они не совершали настоящих преступлений. Нет, точнее, скоро совершат, но всё же стоит мне задуматься об их эмоциях, их поведение кажется естественным. Я не знаю, имею ли право останавливать их…

Взгляд Якумо дрогнул, выдавая его эмоции.

Так как Гото уловил лишь поверхностную суть происходящего, он не мог понять, о чём говорил Якумо. Однако, одно он мог сказать точно.

— Пусть катятся к чёрту права. Мы не судим, что плохо, а что хорошо. Я просто не могу всё так оставить. Как и ты, верно?

От слов Гото Якумо засмеялся. И что он нашёл смешного?..

— Это так на вас похоже, Гото-сан. Всё верно. Я просто перестану думать о ненужных вещах.

Сказав это и перестав смеяться, Якумо посмотрел прямо на здание. Похоже, ему удалось переменить своё настроение. Это было хорошо. Он был решителен и напыщен, но чувства Якумо не могли настолько уж сильно разниться с чувствами Гото.

— Ладно, тогда — заходим?

Гото ударил себя по щекам двумя ладонями, чтобы взбодриться, и сделал шаг вперёд. В тот же момент зазвонил его мобильный телефон.

«В такой момент…»

<П-простите, это Иши>.

Он услышал голос Иши, звучащий так, будто тот готов был расплакаться в любой момент.

— Что?

<Э-эм… Куда нам привезти шефа? >

— Эй, Якумо. Ты правда вызвал шефа? — Гото прикрыл микрофон ладонью и обратился к Якумо.

— Да. Я заранее попросил об этом Макото-сан.

Так вот что он сказал ей тогда, в госпитале.

Шеф Идеучи и шеф полиции. Что он хотел сделать, собрав их всех в одном месте? Что ж, думать об этом не имело смысла. Гото решил сделать ставку на Якумо.

— Так куда им его привезти?

— Очевидно, сюда.

В этом был здравый смысл.

— В бар, — сказал Гото и бросил трубку. А сейчас… — Идём?

— Да. Идём.

Гото начал идти до того, как Якумо ответил. Он спустился по лестнице в бар в подвале и поместил руку на дверную ручку. Она была закрыта и не открывалась.

— Откройте, пожалуйста, — сказал Якумо как само собой разумеющееся.

«Да-да-да, я понял». Как будто его остановит закрытая дверь. Он изо всех сил навалился на неё. Однако деревянная рама двери лишь слегка искривилась. Гото ударил её второй раз, и третий.

— Чёрт! Эта дверь!

Она распахнулась после четвёртого пинка.

— Разве нельзя было поспокойнее?

— Заткнись! — гаркнул Гото и зашёл внутрь.

Свет был выключен, и бар был погружён в полную темноту. Однако внутри кто-то был. Гото двигался в темноте бара без колебаний.

Звяк.

Слух Гото уловил какой-то шум. Он только успел насторожиться, как на его голову обрушился стремительный удар.

Треск — словно что-то сломалось. Похоже, его поразили чем-то вроде шеста. Краем глаза он уловил чьё-то движение.

— Думал, ты сможешь вырубить меня так просто?!

Гото вложил все свои силы в удар, который направил на тень. И попал. Раздался выкрик, будто заорала кошка, которой наступили на хвост, и что-то упало на пол. Внезапно всё осветилось, и Гото прикрыл глаза ладонями, чтобы защититься от резкого света.

— Вы могли войти, включив перед эти свет. Гото-сан, вы и правда сказочный идиот.

«Да-да, я — идиот».

— Хватит ворчать. Если бы я включил свет, парень внутри заметил бы, верно?

— Нас заметили ещё когда мы выбили дверь. Вы и правда неблагоразумны.

Этот шкет всё придирается…

— Заткнись! Делаю, что хочу! — повернувшись, Гото схватил Якумо за воротник.

— У вас кровь. И много, — сказал тот, улыбнувшись.

Кровь… Гото приложил руку к затылку. Он был влажным. Посмотрев на руку, он увидел кровь. У его ног лежала сломанная швабра. Чёрт, и кто это сделал?

Гото поднял упавшего лицом вниз человека за волосы. По его лицу растеклась кровь из носа, но Гото понял, кто это был. Тот ублюдок насильник, использующий имя Мурасе Шиничи, Оори Казуши…

Всхлип.

Гото услышал звук — но то был не вой и не крик. Он подумал, что это Оори, но ошибся. Якумо же немедленно определил источник звука. Он указал на уборную в углу бара.

«Говоришь мне пойти туда, значит…»

Отойдя от Оори, он, петляя между столов, прошёл к уборной и остановился перед дверью. Макото говорила, что в зеркале туалета отразился призрак женщины.

Отразится ли призрак на этот раз…

Гото с силой открыл дверь. В эту секунду оттуда выпал человек. Его рот был заклеен скотчем, а руки связаны верёвкой. Всё его лицо было покрыто синяками, а из носа текла кровь, будто кто-то избил его.

Это был Яги Кейта, здешний бармен. Весь покрытый испариной, он мелко дрожал от страха.

— Ты в порядке? — спросил Гото и одним рывком оторвал скотч от его рта.

— Женщина — женщина! Меня хот-тят убить! — он рыдал, словно ребёнок. Посмотрев на заднюю стену уборной, Гото увидел там слабое изображение женского лица в зеркале. Лица Савагучи Рики…

Она продолжала блуждать из-за своей ненависти, не находящейся выхода?

Гото повернулся к Якумо.

— Гото-сан, разбейте пожалуйста это зеркало, — попросил Якумо, сумрачно улыбаясь.

«Да без проблем». Гото взял первый попавшийся под руку стул и бросил его в зеркало, которое тут же раскололось на мелкие кусочки.

— Не могли бы вы поаккуратнее? — Якумо выглядел недовольным. Он всегда слишком много себе позволял.

Вновь посмотрев в уборную, Гото увидел, что в зеркале всё ещё отражалась Савагучи Рика.

— Якумо. Объясни.

— Приглядитесь повнимательнее, пожалуйста. Это жидкокристаллический дисплей.

Гото выполнил его указание и посмотрел в ту сторону ещё раз. Вначале он не заметил, но теперь понял, что это и вправду был LCD монитор, транслирующий изображение.

— Это…

— Трюк.

— Трюк.

— Да. Это одностороннее зеркало. Когда монитор выключен, оно выглядит как нормальное зеркало, но если на него вывести изображение, свет слабо отразит его.

Вспомнив об одностороннем зеркале в допросной, Гото понял. Такие зеркала ставились между двумя комнатами. Когда одна из них освещается, со стороны освещённой комнаты кажется, будто это зеркало, в то время как со стороны тёмной — будто это прозрачное стекло.

Когда монитор в уборной был выключен, за зеркалом царила темнота, и оно казалось обыкновенным зеркалом. Однако из-за света включенного монитора в тёмной уборной сквозь стекло проявлялось изображение женщины.

— Другое явление призрака, вероятно, также было подделано с помощью одностороннего зеркало и ультрафиолета.

Теперь, когда трюк нашёл объяснение, он казался простым.

— Чёрт, всё настолько по-глупому тщательно сделано… — Гото вытащил монитор и кинул его на пол. Даже сломанный, он продолжал показывать изображение женщины.

— Почему бы вам уже не выйти? Камияма Эйджи-сан, — заговорил Якумо, переводя взгляд к барной стойке.

Верно. Иноуэ Асами сказала, что Камияма должен быть здесь. Где он? Куда спрятался этот фальшивый экзорцист?

Гото обвёл бар взглядом.

— Иноуэ Асами во всём созналась. Твоим паранормальным способностям не обмануть меня, — голос Якумо эхом разносился по бару. И в ответ на него из маленькой дверки позади барной стойки вышел Камияма в своём обычном чёрном костюме; его глаза горели ярко-красным светом.

— Я знал, что ты придёшь, Сайто Якумо-кун.

Даже будучи загнанным в угол, Камияма не казался переполненным злобой или суматошным. Напротив, на его губах застыла спокойная, сдержанная улыбка. Неужели он всё ещё что-то планировал?

— Конечно же. Вы заставили Асами-сан использовать фальшивое имя и намеренно вовлекли меня в это дело. Даже мои настоящие действия — часть вашего плана… Не так ли?

Холодный тон Якумо не проигрывал тону Камиямы.

— Как я и думал, у тебя острое восприятие.

— Я даже не знаю, вы хвалите меня или дразните, — сказал Якумо, медленно продвигаясь к Камияме.

— Это похвала. Нет, возможно, я даже недооценил тебя.

— Что вы имеете в виду?

— Для твоего выхода ещё рано.

Якумо и Камияма, не отрываясь, смотрели друг на друга. Казалось, что от напряжения в воздухе вот-вот замерцают искры. Эти двое сейчас были единственными, кто понимал всё…

Но Гото не понимал. Похоже было, что Асами сговорились с Камиямой и подделала явления призраков ради мести насильнику Ооре.

Однако, наблюдая за этими двумя, Гото чувствовал, что всё было не так просто. Зачем Камияме присоединяться к плану Асами? Зачем вовлекать Яги и сына Идеучи?

К тому же, Якумо вызвал сюда шефа полиции и самого Идеучи. С какой целью?

— Эй, Якумо. Объясни уже.

— Гото-сан, вам нужно завести привычку внимательнее просматривать данные.

— Что? Сейчас не время жаловаться на подобное. Хватит заставлять меня ждать.

В ответ на раздражение Гото Якумо криво ухмыльнулся и провёл ладонью по волосам.

— Думаю, уже можно. Но прежде чем я начну объяснять — Камияма-сан, прошу вас снять эти безвкусные линзы, — Якумо повернулся к Камияме.

Так они поддельные? Но Гото видел. Видел, как Камияма снял чёрные линзы, и его глаза стали красными.

— Эй, Якумо, но…

— Это фокус. Используя ловкость рук подобным образом, люди могут прятать в руках вещи вроде монет.

— Ещё один трюк?

— Да. Казалось, будто он снимает линзы, но на самом деле он надевал их. Когда он притворился, будто снял линзу, оставалось лишь выставить спрятанные в ладони линзы на всеобщее обозрение, — пояснил Якумо, оборачиваясь.

Камияма испустил восторженный смешок. И это было доказательством против него, его признанием.

— Мне они даже понравились, на самом деле, — сказав это, Камияма вынул красные линзы.

— А теперь, давайте продолжим разговор, — Якумо поместил указательный палец на лоб. — Для начала, я хотел бы кое-что уточнить. Если я неправ, вся моя теория разрушится.

«Эй-эй, Якумо, зачем выдавать свои карты?» С таким началом, Камияма мог поменять показания в угоду себе. Он мог просто сблефовать, как и всегда, разве нет?

Якумо продолжил говорить, не придавая беспокойству Гото значения.

— Я уже говорил это прежде, но это всего лишь мои подозрения. У меня нет вещественных доказательств. Однако, Камияма-сан. Вы были любовником Савагучи Рики-сан. Я прав?

— Для того, кто говорит, что у него нет доказательств, ты звучишь довольно уверенно, — Камияма потёр нос, словно был смущён.

— Это правда? — спросил Гото. Якумо пристально посмотрел на него, словно он его раздражал.

— Камияма-сан, ответьте пожалуйста. Я прав? Или же…

— Почему ты так думаешь?

— Верно, Якумо, почему? — Гото повторил вопрос Камиямы.

— Как я только что сказал, Гото-сан, вам следует внимательнее просматривать данные.

«И это не имеет отношения к тому, о чём мы сейчас говорим, верно?»

— Имени любовника Савагучи Рики не было записано в данных. К чему ты вообще клонишь?

— Я говорил, что это лишь догадки, нет? Любой пришёл бы к такому выводу, если бы просмотрел данные.

— Понятия не имею, о чём ты, — раздражение Гото готово было вырваться наружу.

— Камияма-сан раньше был учителем. В той же школе, где училась Савагучи Рика.

Так ли это было? Гото совсем не заметил. Но одно только то, что они были учителем и обучающимся одной школы, не значит, что они встречались.

Словно прочитав мысли Гото, Якумо продолжил:

— И это не всё. Камияма-сан сам поднял вопрос о призраке Савагучи Рики, совершившей суицид, но он вёл себя так, будто не был с ней знаком. Это неестественно. Разве после этого можно не задуматься о том, что он что-то скрывает?

И верно. Даже если она была из другого класса, он должен был знать её имя и лицо — но не вёл бы себя, как незнакомец.

— Он уволился с работы как раз когда она совершила суицид. И если развивать эту мысль дальше, разве вы не слышали об ученице, преследующей Камияму-сенсея? Гото-сан, как там её звали?..

— Если я правильно помню, Кавагучи или Ямагучи… А! — Гото неосознанно выдохнул. И точно. Память совсем немного подвела Мамию-сенсея.

— Похоже, вы заметили. С натяжкой можно сказать, что это, вероятно, была Савагучи.

Камияма глубоко вздохнул и вышел из-за данной стойки. Он мог не говорить ничего вслух, но Гото знал: Камияма больше не собирался опровергать слова Якумо.

—

— Рика была очень добрый. Мечтала стать учителем. Она захотела этого, наблюдая за мной, и я был счастлив. Иногда она была слегка упрямой, но у неё была сильная воля и желание идти вперёд, — Камияма всё продолжал говорить, словно читал с книги. Однако Гото казалось, будто слова его были скорее умышленны, чем искренни.

— Значит, вы создали этот план ради мести за неё.

Камияма горько улыбнулся.

— Эй, Якумо. Так план составила не Асами?

— Нет, — последовал мгновенный ответ. — Камияма-сан придумал всё сам. Он собрал всех связанных с этим делом и вопротил план в жизнь.

— О-о-ох, — послышался стон. Оори, до того лежащий на полу, пошатываясь, встал и уселся на ближайший стул, свесив голову. Может, у него кружилась голова или он просто бросил думать о побеге, но движения его были крайне инертными.

— Всё началось с его похоти, — Гото злобно глянул на Оори.

Одним ударом ему не обойтись. Гото хотел бы срезать ему ещё пару-тройку раз.

— Гото-сан, это не так. Он на стороне Камиямы-сана.

— Э?

Этот парень был виновен в изнасилованиях. Он разрушил чью-то жизнь, продавал фото своего преступления и продолжил мирно жить, этот ублюдок. Почему он присоединился к Камияме…

— Как раз вовремя. Так как наш гость, похоже, прибыл, давайте поговорим с ним, — Якумо посмотрел в сторону входа, как и Гото.

Там стоял Идеучи.

До этого Якумо говорил Хате привезти сюда Идеучи. Однако Гото этот гость казался совсем не к месту.

— Гото. Что происходит, чёрт тебя дери? Я пришёл, потому что услышал, что здесь Юя, но кто это? — сказал Идеучи, оглядывая комнату.

«Вот видите. Он правда не к месту».

— Он знает, где ваш сын, — Якумо указал на Камияму.

— Ты… Что ты сделал с моим сыном?! — внезапно Идеучи рванул к Камияме. Гото впервые видел, чтобы Идеучи настолько потерял над собой контроль.

И всё же, что бы он не говорил и не делал, он был чьим-то отцом, хах…

— Гото-сан, остановите его, пожалуйста.

Честно, когда он успел стать козлом отпущения…

— Отпусти, ты, урод! — Идеучи махал руками, словно драчливый мальчишка, но ему уж точно было не поравняться с силой Гото. Тот склонил его на колени, а затем — на пол.

— Успокойся!

Идеучи свернулся на полу, словно у него кружилась голова.

— Я спокоен, — сказал он, вставая. Похоже, он правда успокоился — быть может, потому что надо было перевести дыхание.

— Эй, Якумо. Ты зачем его сюда позвал?

— Очевидно, потому что он имеет отношение к делу, — сказал Якумо так, будто всё было ясно, как день. Но Гото просто не понимал. Якумо с безразличным видом подошёл к Яге, руки и ноги которого всё ещё были связаны.

— Гото-сан, и тут тоже помогите, — Якумо начал развязывать его ноги. Гото прикоснулся к верёвке на его руках, когда Якумо сказал: — Эти лучше не снимать.

Всякое желание задавать вопросы у Гото отпало. Он помог освободить ноги Яги, оставив руки, как есть, и посадил его на стул.

— Сейчас суть этого дела состоит в том, что все поделены на две стороны: поставившую ловушку и пойманную, — Якумо окинул всех присутствующих взглядом.

Стороны? Имел ли он в виду жертв и преступников…

— Вначале скажу вот что. Людей, собравшихся в тот вечер и засвидетельствовавших явление призрака, собрали намеренно. У каждого была своя роль. Вкратце, всё было подстроено по договорённости.

— Забудем об этом. Скажи мне, где Юя. И кто ты вообще! Больно напыщенно разговариваешь! — Идеучи ударил по столу, прерывая объяснение Якумо. Но тот и не вздрогнул — лишь наморщил лоб, скорчив откровенно недовольное лицо.

— Гото-сан, этот человек раздражает. Он всегда такой?

— По существу, он даже более послушный, чем обычно, — Гото цокнул языком.

Что было не так с его поведением? Ведь именно он и вызвал Идеучи сюда. И от его присутствия всё становилось только сложнее.

Якумо вздохнул, словно думал, что что ничего с этим было не поделать, и медленно подошёл к Идеучи, пододвигая своё лицо близко к его уху.

— Вы могли не заметить, так что позвольте представить. Его лицо было изменено с помощью пластической хирургии, но это — Оори Казуши-сан, — пробормотав это, Якумо указал на Оори.

В ту же секунду выражение Идеучи изменилось. Удивление — нет, не то. Гото показалось, что Идеучи был напуган.

Увидев это, Якумо удовлетворённо кивнул.

— Если Идеучи-сан успокоился, то я продолжу. Гото-сан, когда вы видели опубликованные на сайте изображения, на руке напавшего была татуировка, верно?

— Ага.

Это была татуировка с крестом и обвившейся вокруг него змеёй.

— Тот же рисунок нарисован в дневнике Савагучи Рики. Возможно, это была подсказка к её делу.

Верно. Именно так они пришли к выводу о том, что Шиничи и Оори — один человек.

Якумо подошёл к Оори.

— Оори-сан. Можете вы показать свою руку, — когда Якумо сказал ему это, Оори задрал рукав своей рубашки и без колебаний показал правую руку. На ней не было никакой татуировки…

Что вообще происходило?

— Гото-сан, я говорил уже говорил об этом, но вас бы не обманули подобными вещами, если бы вы тщательнее просматривали данные.

— Что ты сказал?

— Если бы у Оори Казуши-сана была такая же татуировка, это бы записали в данных о физических приметах, так как он был виновен в нападении. Однако это нигде не упоминалось.

Верно. Обычно, производя арест, полиция записывала всё, что касалось виновного — вес, отпечатки, конечно же, но физические приметы, вроде татуировок, тоже указывались.

Однако татуировки Оори нигде не упоминалось.

— Но в тот раз…

— Татуировка, которую вы видели, была нарисована. Ко всему прочему, она была не на правой, а на левой руке.

Что значило, возможно… Гото охватило нехорошее чувство.

— Оори-сан, ваша рука была ранена после явления призрака, так?

— Да.

Когда Гото пришёл в этот бар в прошлый раз, руку Оори внезапно поранил кто-то.

— Это был трюк, произошедший потому, что он был на стороне Камиямы-сана. Правда в том, что что-то подобное невозможно. Я готов повторять это снова и снова, но духи мёртвых — это пучки эмоций и фактически не имеют физического влияния, — сказав это, Якумо посмотрел на Камияму. Гото припомнил, как прежде эти двое обсуждали определение существованию призраков. Тогда казалось, что доводы Камиямы были убедительнее, но сейчас ситуация изменилась на прямо противоположную.

Быть может, поэтому Якумо и не хотел раскрывать на этот раз ход своих мыслей. Гото ничего не сказал в слух, но ему тогда было любопытно, неужели определение призраков Якумо было неверно. В ином случае он бы тут же достиг правды.

Если применять определение Якумо как достоверное, то все явления призраков в этом деле оказывались простым фарсом.

И хотя Гото тоже ввязался в разговор, он не мог выдавить из себя ни слова.

— Устроив явление призрака, они намеренно хотели показать эту татуировку, чтобы поколебать свою истинную цель. Словно говоря: «Мы всё знаем».

— Эй, Якумо. И кто тогда эта «истинная цель»?

Не отвечая на вопрос Гото, Якумо медленно подошёл к Яги, бармену. Тот стоял, трясясь от страха и стал медленным шагом отходить от него.

— Я не дам тебе убежать, — сказал Якумо, впиваясь в Яги взглядом. Под обращённым на него взором пылающе красного взгляда Яги потерял всё своё желание сбежать и обессиленно свесил голову, когда Якумо взял его руку и закрутил рукав.

Она была там. Татуировка с крестом и обвившейся вокруг него змеёй.

— Быть не может, чтобы он был настоящим виновником изнасилований… — Гото не смог заставить себя не оправдывать Яги.

— Может. И он же изнасиловал Асами-сан. Это фото — доказательство. Также, хочу сказать, что прежде, чем здесь устроили бар, это помещение было местом преступления…

Что значит…

— Оори-сана ложно обвинили, — Якумо сказал это заметно повышенным тоном. Эти слова заставили Гото потерять твёрдость в ногах.

— Ты… Ты… — Оори, бормоча что-то, встал. Его лицо раскраснелось, а от слёз вниз вели следы от слёз. — А-а-а-а! — испустив внезапно звериный крик, он, используя стол, как трамплин, прыгнул на Идеучи. Это было столь внезапно, что беззащитный Идеучи упал на стул, а с него — на пол. Оори сидел на нём сверху.

— Прекрати! — Гото немедля кинулся к нему и убрал его с Идеучи. Но Оори сопротивлялся не так сильно, как Гото думал. Он упал на пол и зарыдал, а плечи его затряслись.

— Эй, Якумо. Так он правда этого не делал?

— К сожалению… Я сам не сразу заметил, на чьей он был стороне.

— И почему ты заметил?

— Была пара вещей, которые не сходились, если Оори-сан не был на стороне Камиямы-сана. Если он был ложно обвинён, я мог понять причины его пособничества плану Камиямы-сана и дружбы с юношей по имени Юя.

— Ложно обвинён? Это смехотворно, — Идеучи, до того поваленный на пол, встал, опираясь на стол. В противовес этим словам кровь отлила от его лица. Якумо посмотрел на него своим красным левым глазом.

— У меня нет прямых доказательств. Однако косвенные улики всё подтверждают, — сказав это, он внезапно направился к Идеучи. Тот молча избегал его взгляда. — Отец Яги Кейты был членом парламента. Случай с Савагучи Рикой произошёл как раз во время, когда он метил на переизбрание.

— И что с того? Здесь нет ничего общего с полицией, — сказал Идеучи, всё ещё отводя взгляд. Но сколько бы уверенности он не напускал на себя, голос его дрожал.

— Яги-сан не думал, что полиция мобилизируется. Он не принял ситуацию всерьёз, думая, что никто ничего не скажет, так что он лишь надел маску. Если бы расследование началось по-настоящему, то, что его поймают, было делом времени. И поэтому он уцепился за своего отца.

Гото оставил Оори, всё ещё рыдающим и сжимающим свою опущенную голову, и встал, чтобы посмотреть Идеучи в лицо. Пусть даже их взгляды разнились, он работал в той же организации вместе с ним. Если бы его спросили, Гото недолюбливал Идеучи, но в то же время краем сознания он понимал, что такие люди необходимы организации.

— Его отец был под сильным давлением, ведь как раз в это время проходили выборы. Скандал с участием его сына был бы для него фатален. Тогда он решил замять инцидент и проконсультировался со своими знакомыми в полиции.

Это было невозможно. Не могло быть.

— Тот человек из полиции решил попытаться отозвать обвинение. Затем этот человек снял прежних детективов с дела и поставил на их место новичков, которые давили на Рику-сан во время расследования. Чтобы она забрала заявление.

— Якумо! Хватит придуриваться! Ты говоришь, что полиция намеренно замяла этот случай?! Это глупо! — закричал Гото. Однако выражение Якумо ни капли не изменилось. Он продолжил говорить, словно ничего не происходило.

— Однако Рика-сан не стала отзывать обвинений — она совершила самоубийство. Затем родители назвали убийцами полиции, и пресса использовала это для атаки. Таким образом, у них оставался лишь один выход: вместо того, чтобы замять дело, им нужно было поймать преступника.

— Я же сказал, хватит придуриваться! — Гото схватил Якумо за воротник. Однако Якумо всё так же не реагировал.

— Гото-сан, не могли бы вы немного потише. Вы ведь теперь понимаете, не так ли?

Он никогда не видел во взгляде Якумо столько холода.

Якумо был прав. Как он и сказал, Гото уже всё понял. Но не мог принять этого.

— Даже если всё, что ты сказал, — правда, Яги могли бы уже арестовать. Не было смысла вовлекать Оори! — Гото продолжал. Якумо отмахнулся от его руки с пустым выражением.

— Они не могли арестовать Яги Кейту. Если бы они сделали это, всплыл бы тот факт, что полиция заключила с членом парламента тайную сделку. В этом смысле Оори-сану просто не повезло.

Гото посмотрел на скривившего спину Оори. Его плечи всё ещё тряслись. Этому парню просто не повезло. По одной лишь этой причине он просидел три года в тюрьме и был заклеймён насильником. И ему и дальше придётся жить с этим?

Эрико говорила, что арест произвели слишком уж быстро. При осмотре его машины, когда его обвиняли в вождении в пьяном виде, нашли фотографию. Это казалось прямым доказательством, но ничто не могло быть правдой, когда это спланировала полиция.

— Из-за этого посыпалась вся моя жизнь… — Оори заговорил дрожащим голосом. Гото знал, что он собирался сказать дальше, пусть Оори и молчал. Он стал насильником, который довёл женщину до смерти. И это бремя будет преследовать его всегда.

И сколько бы он ни умолял, его жизнь уже была разрушено.

— И это касается не только его.

— Что?

— Подумайте об Асами-сан. Она была изнасилована три года назад. Вы понимаете, что это значит?

У Гото больше нечего было сказать в ответ.

Оори выпустили два года назад. А посадили три года назад. Он просто не мог быть преступником.

И не только. Они дали настоящему преступнику свободно избежать наказания, хотя всё знали. И из-за этого она — Асами — подверглась изнасилованию. Её жизнь грубо извратили.

Была настоящая причина тому, чтобы Камияма, Оори и Асами не мстили напрямую. Так как была замешана полиция, им бы заткнули рты, стоило им поднять вокруг этого шумиху. А если бы они использовали силу, их бы просто приструнили. Поэтому они разыграли эти фальшивые явления призраков, чтобы не вовлекать полицию…

— Идеучи-сан, — Якумо посмотрел на Идеучи глазами, полными злобы. — Я уже говорил и об этом, но у меня нет физических доказательств. Можете всё отрицать, если хотите. Однако если так, то можете никогда больше не увидеться с сыном.

Гото посмотрел на Идеучи. Этот мужчина выглядел старше своих лет из-за нарастающего переутомления.

«Пожалуйста. Скажи, что это не так». Где-то в глубине сердца Гото умолял его об этом.

— Прошу, верните мне моего сына… — Идеучи наклонил головы, отчаянно выговаривая эти слова. Он испустил вздох, подтверждающий всё…

— Такова его просьба. И что же вы будете делать, Камияма-сан? — Якумо перевёл взгляд на Камияму. Тот победоносно улыбнулся.

— Юю-куна поручили новой религиозной организации под предлогом изгнания злого духа.

Так вот оно как… Сейчас, когда он подумал об этом, из-за Камиямы и Оори они думали, что Юя исчез. Но на нём не было проклятья, и его не похитили, а просто отправили под крыло религиозной организации якобы чтобы избежать прокляния мёртвого — и после этого просто подняли шум по поводу его пропажи.

— Юя в порядке? — сказал Идеучи с умоляющим взглядом.

— Да. И у него всё вполне неплохо.

— Но это не всё, верно? — ответил Якумо на слова Камиямы.

— Ты мне насквозь видишь, значит… Как и ожидалось. Чтобы участвовать во всём этом, он сделал взнос в пять миллионов йен.

— Г-где он взял эти деньги?

— Существует множество организации, которые всегда готовы одолжить деньги сыну шефа полиции. Думаю, это где-то под десять процентов годовых каждые десять дней? — Якумо ответил на вопрос Идеучи. И в этот момент Идеучи упал без сил.

Теперь всё прояснилось. Такова была их цель. Заставить сына шефа полиции одолжить пять миллионов у якудзы. Это был наиболее эффективный способ помучить Идеучи. Его жизнь вскоре пойдёт по наклонной на полной скорости.

— Но зачем нападать на Макото?

Якумо посмотрел на Гото, как на полного дуралея.

— На Макото-сан напал Яги-сан?

— Зачем?

— Из-за страха. В тот день в бар пришла женщина, на которую он напал в прошлом. Затем в баре произошло странное явление призрака, он услышал, что Асами-сан исчезла из закрытой комнаты, появился экзорцист, и всплыло имя совершившей самоубийство девушки, которую он также изнасиловал.

— Это подорвало его нервы.

— Ко всему прочему, в расследование вмешались репортёр и полицейские… Хотя он и напал на Макото-сан вместо Камиямы-сана или Оори-сана… — Якумо прикусил губу.

Теперь Гото понял. Всё началось с Макото, но все они в дальнейшем послужили фоном для того, чтобы явление призрака показалось правдивым. Имея под собой основание в виде подтверждающих слов репортёра и полицейского, даже чему-то настолько невероятному, как исчезновение человека, становилось возможным поверить.

— А сейчас, Сайто Якумо-кун. Что ты теперь собираешься делать? — Камияма сузил глаза и вызывающе посмотрел на Якумо.

— Что ты пытаешься сказать? — Гото не смог выдержать его заносчивости и вмешался.

— Мы все сошли с ума из-за их эгоизма. Неужели было бы правильнее сдаться только потому, что ничего нельзя было сделать? Они должны быть наказаны. Ты так не думаешь? — спросил Камияма. Казалось, что его острый комментарий предназначался не только Якумо, но и всем присутствующим.

— Вначале я тоже так подумал. Было бы неплохо, если бы правда вскрылась после того, как вы отыграете свою месть. Никто не осудил бы вас…

Так Якумо тогда поджидал нужное время.

Как только он понял суть этого дела, месть Камиямы была окончена. Быть может, он думал о том, чтобы досмотреть этот акт до конца.

— Тогда почему ты вмешался?

Но даже вызывающий взгляд Камиямы не поколебал Якумо.

— Чтобы объяснить причину, мне нужно вынести на свет кое-что ещё, — медленно проговорил Якумо. Тон его звучал так, будто всё произошедшее до этого момента было просто показным шоу.

— Что же? — Камияма говорил не менее спокойно. Словно боксёры, с готовностью поднявшие свои кулаки, эти двое, казалось, наслаждаются повисшей атмосферой.

— Правду за смертью Рики-сан.

— Её физически изнасиловал этот мужчина, психологически изнасиловали в полиции, и это привело её к смерти, — Гото показалось, что бледное пламя злобы осветила холодное выражение Камиямы.

— Это не всё. При нашей первой встречи вы сказали это. Что здесь находится душа совершившей суицид женщины, и она охвачена сильной ненавистью.

— Припоминаю что-то такое.

— Этот разговор слегка сбил меня с толку.

— Что ты хочешь сказать?

— Рика-сан определённо была там, но я видел её по-другому.

Якумо прервался. Повисла тишина… Казалось, будто само время остановилось.

— Тогда я подумал, что она была, скорее, переполнена печалью, а не ненавистью.

Камияма не ответил. Он никак не мог установить, говорил Якумо правду или же врал, так как, скорее всего, сам ничего не видел.

— «Если этот человек не примет меня, есть ли у меня причина жить…»

— Что это? — спросил Гото.

— Это часть утерянной предсмертной записки Рики-сан.

Так эта записка правда существовала? Но как Якумо узнал, что в ней было? Как он её получил?

— Разве вы не отвергли её после нападения? Многие изнасилованные женщины считают себя нечистыми. Как думаете, насколько для неё был болезненен отказ любимого человека?

Камияма спокойно закрыл глаза и никак не ответил на его слова.

— Ясно… Так вот настоящая причина её самоубийства…

— Другой и быть не могло. Вы стали для неё спусковым крючком, — Якумо сказал лишь это. Слёзы потекли из глаз Камиямы.

Гото тоже не смог бы ничего сказать, если бы его любимого человека изнасиловали. Он представил лицо своей жены и задумался.

Ответ был очевиден. Он захотел бы изо всех сил поддержать её и спасти. Но было ли всё так просто? Он мог представлять одно, но в конечном итоге не привело бы это к тому же концу, что и в истории Камиямы и Рики?

Люди — слабые существа…

— Камияма-сан. Она всё ещё страдает. Даже после смерти она не освободилась от боли и продолжает раз за разом убивать себя в том же месте.

Этот человек пошёл не по тому пути. Люди никогда не замечали самого важного, хотя это и было прямо у них под носом. И оттого трагедии повторялись.

— Возможно, вы единственный, кто может её остановить.

При последних словах Якумо Камияма, всхлипывая, упал на землю.

Все молча смотрели в пол.

Изнасилования. По закону максимальное наказание за них представляло собой лишь несколько лет тюремного заключения. Однако сколько жизней оно ломает!.. Впрочем, то же можно сказать и о любом другом преступлении. Оно влияло не только на вовлечённых людей. Словно огромная волна, оно зацепляло и посторонних, поглощая их без всякого сожаления.

Злость Гото не находила выхода, и он сдерживал себя, сжимая кулаки.

— Я пришёл сюда потому, что знал, что она чувствует. Чтобы положить конец вашей мести.

— Прежде чем обвинять других, мне следовало поддержать, обнять её, — ответил Камияма. Белки его глаз покраснели, а выражение лица стало мягче, будто это был уже совсем другой человек. — Якумо-кун, хотел бы я повстречать тебя прежде твоего отца.

— Значит, тот человек причастен к этому, как я и думал, — взгляд Якумо изменился.

Тот человек с двумя красными глазами был отцом Якумо. Камияма уже говорил, что встречал его.

— Он сказал мне это. Истинная природа человека — тьма. Сердце Рики даже после смерти переполняла неизмеримая ненависть. И не было способа спасти её, кроме как избавив от ненависти.

— Если глупо утверждать, что всегда есть место надежде, то настолько же глупо говорить, что всё — тьма. Чувства людей не могут быть всегда одинаковы, — слова Якумо переполняла сильная, неомрачённая ни единым облачком воля.

— Верно. Похоже, я был слишком мелочным.

Камияма вытащил из-за барной стойки какой-то пластиковый контейнер и стал выливать его содержимое. Бар тут же заполнился резким запахом. Отбросив опустошённый контейнер, он вытащил из кармана нож и подошёл к сгорбившемуся на стуле Яги. Перевязав его руки за спиной, он заставил его встать.

— Эй! Ты что делаешь?! — когда Гото попытался достигнуть его, Камияма прислонил лезвие ножа к горлу Яги.

— А-а! — вскрик Яги разнёсся по бару.

— Эй! Отпусти его!

Камияма не отреагировал на слова Гото. Вытащив из кармана зажигалку, он зажёг её.

И тогда Гото понял, что он собирается делать. Жидкость, разлитая им по полу, была легковоспламеняющейся.

— Якумо-кун, я понимаю, что ты хочешь сказать. Если бы я принял её, она бы не умерла. Однако, даже если бы она продолжила жить, она бы страдала всю свою жизнь — и этого ничто не изменит.

— Не отрицаю, — ответил Якумо готовым вот-вот исчезнуть голосом.

И Гото тоже не находился, чем можно было бы опровергнуть его слова. Не умри она, ей пришлось бы жить с этим болезненным ранением всю свою жизнь. Изнасилование — это преступление, оставляющее шрамы прежде всего на сердце.

— У неё украли её покой. Я просто не могу простить этого человека.

— Эй! Не глупи! Мы теперь всё знаем. Яги отправится в тюрьму! — Гото сократил дистанцию между собой и Камиямой. Тот покачал головой, указывая кончиком ножа на Гото.

— Я просмотрел видео, на котором насилуют Рику, бессчётное множество раз. И каждый из них я чувствовал невыносимую боль, физически ощущал её. Я думал, что сойду с ума. В том видео она столько раз звала меня по имени, терпя эти унижения, но что бы я не делал, я не смог бы оказаться там…

Слёзы вновь потекли по щекам Камиямы.

Это была не просто дурная игра воображения. Он видел всё своими глазами. Он мог бы не думать об этом и сказать, что это лишь фантазии, — но принял правду. Потому что не мог иначе.

— Детектив, вы бы смогли простить такое? Если бы человека, которого вы любили, не только изнасиловали, но и показали на видео в интернете десяткам, нет, тысячам людей после её смерти? Просто чтобы по-быстрому заработать денег… — остановившись на секунду, Камияма спросил вновь: — Вы смогли бы простить?

Нет, не мог. Он не мог остановить этого парня.

Таковы были чувства Гото. Скорее даже, он желал смерти этого Яги. Он бы всё равно не изменился в лучшую сторону. По крайней мере он мог бы позволить Камияме убить его.

— Я извинюсь перед ней на том свете. Забуду всё и приму её.

…С этими словами Камияма уронил зажженную зажигалку на пол, по которому мгновенно заплясали огни. И по другую сторону от них закричал, борясь за свободу, Яги.

Огонь быстро распространился по бару, заполнившемуся дымом. Идеучи с Оори ринулись к выходу, но Гото не шелохнулся.

Да что это такое? Отвратительно.

— Гото-сан! Что вы стоите? Спасите его! — это кричал Якумо. Он тоже ещё не ушёл? — С каких пор полиция прощает мстителей? Гото-сан, не важно, о ком идёт речь, — вы не из тех людей, кто даст умереть другим, не попытавшись помочь, верно?

Губы Якумо сложились в улыбку. И он был прав. И чего он стоит?

Не важно, насколько этот человек плох, убийство непозволительно. Он не понимал сложных вещей — просто такова была его вера. Он чуть не совершил ошибку, о которой жалел бы всю оставшуюся жизнь.

— Верно. Ты прав.

— Тогда поспешите, пожалуйста. Оу, или медведи боятся огня?

Этот Якумо — всегда горазд наговорить лишнего. Гото обязательно как следует вмажет ему после того, как всё закончится.

— Не думай, что такой огонёк может помешать мне! — Гото вбежал в пламя. Пробравшись сквозь огненную стену, он ударил Камияму, и они втроём — Гото, Камияма и Яги — упали. Тут же поднявшись, Гото сначала схватил Яги и со всей силы выбросил его из огня.

Стук! — громкий звук. Должно быть, плохо приземлился. Что ж, это было лучше, чем смерть. А теперь…

— Почему ты мешаешь мне? — спросил Камияма, медленно поднимаясь.

Почему? Разве не очевидно?

— Я не позволю убить кого бы то ни было у меня на глазах. Я не дам никому умереть! Такой уж я человек.

— Но вы не спасли мою возлюбленную… Рику.

Как он и говорит, я не спас её. Но поэтому я обязан сделать это…

— Я спасу тебя!

— Вы очаровательные люди, вы оба. Пусть это и продлилось недолго, было весело. Теперь у меня есть хорошая история, чтобы рассказать ей, — сказав это, Камияма вытолкнул Гото из огня.

— Чёрт. — Когда Гото уже чуть было не запрыгнул обратно, потолочная доска упала прямо перед его носом, тут же поглотившись пламенем. Камияма смотрел на что-то через образовавшуюся в обвале брешь. Его взгляд был прикован к Якумо. Они двое смотрели друг другу в глаза. Никто не проронил ни слова, но они будто разговаривали.

Наконец, Камияма улыбнулся — так, словно был счастлив.

— Гото-сан, времени больше нет. Уходим, — Якумо покачал головой и схватил Гото за руку.

— Он ещё там…

— Он сам выбрал этот путь. Спасите его сейчас — и он повторит это. Что важнее, если мы останемся здесь, то тоже окажемся в серьёзной опасности.

Пламя явно заполыхало сильнее, бар переполнился дымом, отчего больше они не могли видеть Камияму.

— Почему? Почему ты даже не попытался жить?! — закричал Гото. И хотя крик тот был обращён к Камияме, он относился и к Рике, которую было уже не вернуть.

Когда Иши подвёз Макото, шефа полиции и Харуку к назначенному месту, здание было окутано клубами дыма. Вокруг начали собираться люди, и издалека послышался вой пожарных сирен.

Оори Казуши и непонятно откуда взявшийся Идеучи стояли снаружи, громко кашляя от едкого дыма. Что только происходит…

Иши подбежал к Идеучи.

— Шеф! Где детектив Гото?

Идеучи не мог ничего сказать — просто указал взглядом на лестницу, ведущую в подвал.

Не может быть. Он же ещё не внутри, правда?

— Иши-сан, что происходит? Где Якумо-кун? — обеспокоенная Харука потянула за рукав Иши.

Если детектив Гото внутри, быть может, и Якумо… Иши хотелось сказать что-нибудь, но он не мог выдавить и слова.

Пожарная машина подъехала к самому входу в здание и начала тушить огонь. Один пожарный попытался зайти внутрь, но не смог — огонь был слишком сильным.

А, детектив Гото. Он был выдающимся следователем. Иши уважал его больше кого бы то ни было на свете. Прощайте, детектив Гото… Иши Юутаро будет с достоинством нести эту ношу.

— Якумо-кун! — закричала Харука, ринувшись ко входу.

Это нехорошо. Иши схватил Харуку за руку, пытаясь остановить её.

— Харука-чан. Не стоит.

— Отпустите пожалуйста! Якумо-кун до сих пор внутри! — слёзы побежали по её щекам. От этого сердце Иши болезненно сжалось. Даже в такой момент её чувства к нему... Он понимал её, но не мог её отпустить.

— Харука-чан, если ты зайдёшь внутрь, то тоже умрёшь. Я очень сожалею о детективе Гото и Якумо-ши, но пусть даже их тела не будут больше ходить по земле, они навсегда останутся в наших сердцах…

Вдруг что-то с невероятной силой ударило Иши по затылку, и он случайно прикусил язык.

— Не убивай меня так просто!

— Д-д-детектив Гото…

Похоже, он жив. Иши был рад. Правда, очень рад. Настолько счастлив, что обнял покрытого сажей Гото.

— Ты отвратителен! — Гото отбросил его в сторону, а затем опустил человека, которого нёс на плечах. Он, если Иши верно помнил, был барменом, Яги Кейтой.

— Якумо-кун.

Он стоял рядом с Гото. Харука сейчас же подошла к нему.

— Что? Ты опять плачешь?

— Это потому что…

— Расскажешь об этом в другой раз, — отрезал Якумо, запуская руку в волосы.

Да что с этим его обычным поведением? Злость закипела в груди Иши. Он хотел что-нибудь сказать, но прежде, чем он успел, Харука пнула Якумо.

— Я хочу спросить у тебя кое-что, — Гото подошёл к Идеучи и посмотрел на него с демоническим выражением. Идеучи не отвечал ему.

Что это за напряжение? Что за действо развернулось внутри этого бара? Иши, неспособный понять ситуацию, задержал дыхание.

— Почему ты совершил такую глупость?

Обычно, если Гото с ним так разговаривал, Идеучи терял терпение, однако сейчас он словно скис.

— Моя жена… У неё был рак. Мне нужны были деньги, — начал говорить он после паузы так, словно проигрывалась запись на плёнке.

— Вы разрушили мою жизнь из-за денег?! — закричал Оори, вскидывая на Идеучи кулаки. Это опасно… Гото встал между ними намного быстрее, чем Иши смог что-нибудь предпринять.

— Понимаешь? Если ударишь его, то тебя арестуют за нападение.Мы только что очистили твоё имя. Оставь его мне. — Оори повиновался словам Гото, и тот похлопал его по плечу. — Мне правда жаль.

Оори поднял удивлённый взгляд на Гото и молча кивнул.

— Болезнь вашей жены, должно быть, была тяжёлой. Лечение стоит денег — и не таких, какие платят детективам, — говоря это, Гото начал разминать кулаки и задирать правый рукав рубашки.

Нет. Он не мог. Что детектив Гото хочет сделать? Беспокойство охватило Иши, а затем — оно оказалось не беспричинным.

— А-а-а! — с криком Гото со всей силы ударил Идеучи по лицу, и тот, отлетев, дважды перевернулся.

Ч-ч-что он только творит!.. Иши попытался подбежать к Идеучи, но Гото успел прежде него и теперь поставил ногу на голову Идеучи.

— Ты меня понимаешь? Так слушай! Я сожалею, но у тебя не было права разрушать жизни других людей! Идиот! — переполненный злобой голос Гото сотрясал воздух.

— Гото-кун, ты что творишь? — услышав шум перебранки, подошёл Хиджиката, шеф полиции. От всего происходящего Иши окончательно смутился. — Я требую, чтобы мне объяснили, что происходит, — с нажимом повторил он.

— Шефа Идеучи за деньги попросили скрыть изнасилование, произошедшее пять лет назад. Он не только довёл жертву до суицида, но и повесил преступление на совершенно невиновного человека, — встрял Якумо.

Так вот оно что. Вот что было с этим делом. Пока Иши не было, в деле произошло столько резких скачков, что Иши не мог за ними уследить.

— Кто ты? — шеф полиции с подозрением посмотрел на Якумо.

— Даже если вы спрашиваете, я просто проходивший мимо студент университета.

Даже перед лицом такой важной шишки этот парень не изменял себе…

— Так это правда? — Хиджиката оттолкнул Гото и приподнял Идеучи. Тот обтёр кровь на лице и тихо промолвил:

— Мне очень жаль…

Шеф полиции встал со вздохом.

— Я выслушаю подробности позже. И официально оглашу их, — сказал он холодно. После этого он попытался уйти, но Гото преградил ему путь.

— Не говорите мне, что собираетесь всё скрыть снова, — он колко посмотрел на него, но Хиджиката не ответил на его взгляд, словно был сыт этим по горло.

— Ты должен понимать хоть немного. Если что-то такое всплывёт, сама полицейская организация сотрясётся.

— И что с того?

— Ты всё ещё не понимаешь? Это значит, что скандалы нужно сдерживать насколько это возможно.

— О, я понимаю. Вы очистите имя Оори, но скажете, что всё произошло по вине ошибки следствия.

— Ради полиции всей страны.

— Неверно, — сказал Гото, разминая шею.

Нет. Детектив Гото, нет.

Но было уже поздно — голова Гото врезалась в лицо шефа полиции.

— И что ты имеешь в виду — «ради полиции всей страны»?! Ты, чёртов кокеши! Это лишь ради твоей задницы! — кричал Гото, пытаясь нанести Хиджикате финальный удар.

Передний зуб шефа полиции впился в лоб детектива Гото.

Он больше не мог этого выносить. Иши попытался запрыгнуть на Гото в надежде усмирить его, однако, как и ожидалось, его тело было с лёгкостью отброшено в сторону. Э? А, это просто детектив Гото оттолкнул его. Стоило ему подумать об этом, его спина ударилась об асфальт.

Он потерял сознание…