I.

В эту эпоху существовали мечи, способные разрубать камень. Были и такие, что могли резать сталь. Однако они сами выбирали своих хозяев. Разрубать камень и резать сталь — навыки для эксперта. В настоящее время, даже во Фронтире, забитом воинами и сверхлюдьми Охотниками, не было ни одной женщины, которая могла бы разрезать камень.

Теперь же, опустив свой клинок прямо на монумент, Ирия разрезала его наполовину, не встретив никакого серьёзного сопротивления, и убрала руку. Внезапно она поняла, что всё закончилось. Вокруг неё не было никого из Тех, Кто Ждёт. Свет в домах погас, и каждый из них превратился в ветхие руины.

— Микер! — позвала Охотница.

— Мисс Ирия! — немедленно ответил он. Он был близко.

Она уже собиралась идти на его голос, когда вдали показались три коня-киборга. На одном сидел человек в чёрном пальто, на другом был Микер. Третьим был конь Ирии. Они подъехали, и Микер спрыгнул на землю и обнял Ирию за шею. Девушка вынесла его вес с чистой радостью.

— Ты не ранен, а?

— Никаких проблем. Это выглядело скверно, но Ди спас меня!

— О, точно. Он тоже был там.

Прекрасный Охотник спокойно стоял перед ними.

— Как ты узнал, что нужно разрезать эту каменную метку?

Вопрос заставил мальчика повернуться и посмотреть на Ди.

— Можешь рассказать. Это всё сделал ты, — хотя голос Охотника был стальным, он почему-то казался мягким.

Мальчик кивнул. Сквозь темноту Ирия увидела, как он покраснел от гордости.

— В комнате моего отца была куча очень старых книг. Одна из них назвалась «Зло Фронтира и средства его уничтожения, основанные на устных традициях». Речь шла о всевозможных демонах и монстрах — как убежать от них, как спрятаться от них, и даже немного о том, как их убить.

— До сих пор никто не знал, как избавиться от Тех, Кто Ждёт! Должно быть, это была весьма старая книга.

— Это была не настоящая книга. Скорее куча старых грязных бумаг, связанных вместе. Мой отец сам сделал обложку.

— Похоже, кто-то был очень смышлёным, — заметил хриплый голос. — Твой отец нашёл все эти старые обрывки и записи и собрал их в единый том. Есть идеи, кому они принадлежали?

— Да, я думаю… — Микер закрыл глаза, и его лицо приняло взрослое выражение. — Я почти уверен, что это был Монтегю — отец Монтегю, лорд Джессан.

— Ох, он, — сказал хриплый голос, казавшийся удовлетворённым.

— Ты его знаешь? — поинтересовалась Ирия.

— Он был эксцентричным святым человеком, который бродил по всему Фронтиру около века назад, собирая всевозможные старые легенды и истории. Но прежде чем он смог собрать их в один том, у него случился сердечный приступ, и он умер. Поскольку он находился в гостинице для торговцев, когда умер, его ценные вещи исчезли прежде, чем его родственники или подмастерья смогли добраться туда, и я слышал, что, кроме небольшой части, его заметки и другие записи были рассеяны по миру. Значит, отец наглеца прибрал их к рукам, да?

— Это пригодилось. Ты только что спас меня — и Ди тоже.

— Это верно, — сказал Ди.

Ирия одарила мальчика, такого счастливого и гордого, что он застыл на месте, взглядом полным нежности.

— И ещё одна легенда пала — идём! — сказал Ди.

Когда они уже почти дошли до ворот деревни, Ирия прижала руку к груди и остановила коня.

— О нет — неужели я его обронила? Идите вперёд.

— Что такое? — обеспокоенно спросил Микер.

— Подарок от моей мамы, — ответила она, криво усмехнувшись, — крошечная подвеска. Должно быть, цепь порвалась, пока я сражалась. Возможно, это бесполезно, но я всё равно попытаюсь найти её. Я скоро тебя догоню.

— Мы подождём пятнадцать минут, — жёстко сказал Ди.

— Поняла.

Развернув своего коня, воительница поскакала в глубины тьмы.

Ди и Микер решили подождать у входа. Ворота гнили.

Выждав пятнадцать минут, Ди пробормотал так тихо, что Микер не расслышал:

— Она ушла, верно?

— Тот Аристократ? — даже хриплый голос звучал напряжённо.

— Виконт Альбидозен, скорее всего.

— Но как ему это удалось?

— Спроси его.

— Хмм, — простонал хриплый голос. — Если он был в деревне, ему тоже пришлось бы иметь дело с Теми, Кто Ждёт. Ты думаешь, он управлял своим заклинанием извне?

— Слушай внимательно, — сказал Ди.

Несколько секунд спустя хриплый голос ответил:

— Я не понимаю. Они уже в трёх милях отсюда. Значит… — обладатель хриплого голоса поджал губы, но быстро продолжил: — О, сюда движется что-то ещё!

Левая рука Ди взметнулась вверх. Раздался глухой удар, и его кулак схватил серебряную стрелу.

— К наконечнику стрелы привязана нить. Похоже, у тебя много полезных знакомств.

Не обращая внимания на насмешливый тон хриплого голоса, Ди проследил за нитью, такой тонкой, что невооружённым глазом её было не разглядеть, и повернулся к мальчику.

— Шоссе, ведущее на запад. По пути есть гора или холм?

Нахмурившись на мгновение, Микер ответил:

— Конечно. Примерно в миле с четвертью впереди есть четыре холма.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я читал карты Фронтира.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что запомнил их? — сказал хриплый голос.

— Именно!

— Маленький засранец, — сказала левая рука Ди, поднимаясь.

Используя правую руку, чтобы опустить её вниз, Ди заметил:

— Как и сказала Ирия. Ты полезен.

— Правда?

— Садись позади меня. Нам предстоит тяжёлая поездка. Лишний груз убьёт тебя.

— Да, сэр!

Микер с радостью перебрался на коня Охотника. Оставив двух других коней, Ди пнул своего по бокам — и конь-киборг, взмахнув гривой, пустился в галоп.

***

Хотя снаружи карета казалась среднего размера, внутри было странно просторно. Ирия обнаружила, что лежит на полу комнаты площадью около восемнадцати сотен квадратных футов. Её руки и ноги были обездвижены. Хотя тело говорило ей, что она связана какой-то тонкой нитью, она не могла увидеть этого, как бы ни напрягала глаза. Но боль от впившейся в неё нити и глубокие рубцы, оставленные ею на коже, говорили Ирии, что это не иллюзия. По слабой дрожи она определила, что карета всё ещё движется.

За несколькими диванами и столами элегантной спиралью поднималась широкая лестница. Ирия больше не находила странным, что в карете, которая снаружи выглядела так, будто в ней могло поместиться только четверо пассажиров, был второй этаж. Пока она думала, как сбежать, по лестнице спустилась фигура в чёрном плаще.

— Послал ещё одного болванчика? — спросила она. Ирия ничуть не испугалась.

— Я настоящий.

Фигура в плаще подошла ближе. С бледной кожей, уникальной для Аристократии, и красными, горящими в темноте глазами, его стройное тело создавало особенно жестокий образ.

— Лошади, запряжённые в эту карету, необычайно быстры. Ты должна знать, что мы уже более чем в десяти милях от деревни. Даже Охотник, известный как Ди, не сможет догнать нас.

— Рано или поздно эта дерьмовозка остановится. И когда это произойдёт, тебе придётся сражаться. По факту, мне даже не нужно ждать Ди. Я и сама могу с тобой разобраться. Ну, давай. Освободи меня.

— Хмф. Похоже, ты можешь только угрожать, человек. И всё же…

Положив руку на тонкий подбородок, виконт задумчиво посмотрел на Ирию. Хотя она и была Охотницей, взгляд этот был достаточно тревожным, чтобы заморозить её. Виконт быстро наклонился и пристально осмотрел её затылок. Хотя она пыталась сопротивляться, её тело всё ещё было крепко связано. Ирию охватил страх, что эти мерзкие клыки вонзятся в её бледное горло.

Дотянувшись до её дрожащего подбородка и внимательно изучив её, виконт, казалось, вопреки себе пробормотал:

— Хмм. Словно мы никогда тебя не кусали. Кто мог такое сделать?..

— Это просто твоё воображение, — ядовито выплюнула Ирия. — Никто меня не кусал. Если хочешь, давай, попробуй укусить меня сейчас.

— Да, — виконт кивнул, и Ирия подумала: «Чёрт!» — Это будет наилучшим способом решения вопроса. И я должен поблагодарить тебя за предложение.

Он ухмыльнулся, обнажив острые клыки.

— Прибереги свою благодарность для сына в аду.

— К сожалению, у меня нет ни жены, ни сына. Поэтому я смог присоединяться к своим товарищам, ночь за ночью, для восхитительного развлечения — распития человеческой крови. Как я сделал, когда мы вошли в твой дом.

— Ты хочешь сказать… для тебя это была игра? — надломленным голосом спросила Ирия.

— Чем ещё это могло быть? Убийство твоих родителей и похищение братьев и сестёр было просто капризом! Не было необходимости рвать им глотки, да и слуги нам были не нужны.

— Верни мне отца… — голос Ирии дрожал. Поток почти безумной ярости хлынул через её гибкое тело, пытаясь превратить его в кованое железо. — Верни мне мою мать… и моих братьев… Верни мне мою маленькую сестрёнку…

И что ещё мог сделать Аристократ, кроме как кивнуть?

— Очень хорошо. В Винмэле я говорил тебе об этом. Теперь я воссоединю вас. Ян!

Ухмылка виконта стала шире. Его правая рука поднялась, и плащ скрыл лестницу от взгляда Ирии. Всматриваясь в её глаза, которые стали пустыми, как только она услышала имя Яна, Аристократ злобно усмехнулся. Его плащ быстро опустился.

II.

У подножия лестницы стоял молодой человек, невысокий, но крепко сложенный. Он был одет в грубую старую одежду и носил коротко остриженные волосы — на секунду Ирия подумала, что её брат, должно быть, только что вернулся с охоты. Поцелуй Аристократа не позволил годам изменить его.

— Специально для тебя я велел ему надеть то же, что было на нём в тот вечер. Вот вы, брат и сестра, случайно воссоединённые после стольких лет. У нас много времени. Сделайте одолжение, познакомьтесь заново.

Через мгновение Ирия поняла, что её освободили. Молниеносно вскочив на ноги, она увидела, как фигура в плаще исчезает в глубинах тьмы.

— Старшие братья и младшие сёстры созданы для мира людей. Мне не терпится увидеть, что стало с вашими узами теперь, когда один из вас — слуга Аристократии!

— Ирия…

Один только звук его голоса заставил Ирию почувствовать головокружение.

— Ян…

«Ты должна взять себя в руки», — прошептал ей тоненький голосок, но его тон тоже был пустым и ошеломлённым.

— Ирия — ты ведь уже взрослая, верно?

Губы Яна расплылись в ухмылке. Это была та же тёплая и надёжная улыбка, которую она помнила с давних времён.

Её старший брат носил такое же тяжёлое оружие, как их отец, с тех пор как ему исполнилось десять, и использовал его для охоты на такую же крупную дичь. Молчаливый по натуре, он был предупреждён матерью, что люди примут его за немого, но за вечерней выпивкой он всегда одаривал их дружелюбной ухмылкой. И каждый раз, когда он это делал, Ирия понимала, что это настоящее сокровище.

— Что ты делала всё это время? У мамы и папы всё хорошо?

— Нет, — ответила Ирия, качая головой. — О чём ты говоришь? Им разорвали горла в ночь, когда пришли Аристократы! Они мертвы! Тебя, Пола, Кулоса и Мэгги укусили и похитили. Я была единственной, кого они не укусили!

— Это… ложь, — печально сказал Ян.

— Почему ты так говоришь? Это правда! Я не помню, как это случилось. И посмотри на моё горло — на нём нет ни следа, ведь так?

— Я видел это, Ирия — я наблюдал за тем, как великий граф Ланглан пил твою кровь. Нас всех уже укусили. Ты была последней. А потом они увезли всех нас. Если бы граф Ланглан не велел им оставить тебя там, тебя постигла бы та же участь, что и нас.

— Нет. Ты, вероятно, ошибся, Ян.

— Это ты ошибаешься.

Ян терпеливо смотрел на младшую сестру.

— Что с твоими глазами — почему они красные? Я расскажу тебе, что случилось, хорошо? Просто не смотри на меня.

— Ирия.

— Позже меня спас проходивший мимо знахарь. Он взял меня с собой в дорогу. Из-за того, что вся моя семья была укушена Аристократами и увезена, я не могла оставаться в той деревне. После всего произошедшего не было уверенности, что вы не вернётесь и не атакуете это место. Потом я научилась пользоваться мечами и другим оружием, и отправилась в путешествие, чтобы найти вас. Я хотела спасти вас — если вы ещё не стали слугами Аристократии. Если бы я опоздала, я бы вогнала деревянные колья в ваши сердца, прежде чем вы смогли причинить вред кому-то ещё.

— Кто научил тебя пользоваться этим оружием?

— Кто? Разные люди!

— Прежде чем убить барона Миттерхауса, ты позаботилась о графе Зегрейбе, герцоге Шульце и бароне Лузбоне. И ты имела дело с Полом, Мэгги и Шеском. Большое достижение. Могу себе представить, как мама с папой назвали бы тебя — братоубийца.

— У меня не было выбора, — запротестовала Ирия.

Шок был на удивление слабым. С того момента, как её клинок вонзился в сердце первой, с кем она имела дело — Мэгги — все их кровные узы превратились во что-то совершенно иное. С тех пор руки Ирии обагрились кровью ещё двух братьев и сестёр.

— Будучи слугами Аристократии, вы должны делать всё, что вам скажут. И мне пришлось остановить это.

— А теперь моя очередь? — улыбка Яна стала шире. Его мясистые руки схватили Ирию за плечи. — Я знаю, как ты ко мне относишься, — сказал её старший брат.

 «О чём он говорит?»

Ужас шевельнулся где-то в сердце Ирии.

— Я прекрасно знал, как ты смотрела на меня. Но никак не мог принять это. В конце концов, мы брат и сестра.

Его суровое лицо приблизилось. Раньше он часто пах потом. Однако теперь от него несло кровью.

— Но теперь всё по-другому. Тебе не нужно ничего скрывать, Ирия. Ты мне тоже нравишься.

— Ян, не говори бред.

— Почему братья и сёстры не могут быть вместе? Кто это решает? Это человеческое правило, верно?

Прежде чем лицо брата Ирии приблизилось к её лицу, его мощная грудь прижалась к её груди. Их талии слились, и руки брата соскользнули с её плеч на спину.

Ирия не могла закрыть глаза, которые видели глаза Яна, пылающие красным, словно угли. Правая рука Ирии потянулась к кинжалу на бедре. Он всё ещё был там — не потому, что виконт Альбидозен не заметил его, а скорее потому, что Аристократ считал Ирию обычной девушкой, которая не представляла для него угрозы. Её оружие было оставлено, и даже её длинный меч лежал на полу рядом с ней.

— Ирия.

Брат искал её губы. Ирия не отказала ему. Даже когда её брат потянулся к руке, которой она сжимала кинжал, она не сопротивлялась. Её брат был намного более страстным, чем она представляла в те далекие дни. Он впился в губы Ирии так сильно, что, казалось, сейчас оторвёт их, и их зубы издавали шум, когда ударялись друг о друга. А потом…

Раздался истошный бессловесный крик. Ян отскочил назад, и яркая кровь хлынула между пальцами, которые он прижал ко рту. Его язык был откушен. Пока он стоял, застыв от удивления, в горло ему вонзился кинжал, и когда он отшатнулся назад, Ирия набросилась на него с мечом в руке — и разрубила от макушки до промежности. Когда Ян, не сказав ни слова, упал, его глаза не были глазами брата, присматривающего за своей младшей сестрой. Словно спасаясь от этих глаз, обезумевших от ненависти и голода, Ирия сделала второй удар, на этот раз сбоку — и её старший брат, рассечённый накрест, забился в судорогах. Всё ещё тяжело дыша, Ирия подбежала к дрожащему телу, и, крепко сжав рукоять своего длинного меча, нанесла последний удар по всё ещё бьющемуся сердцу.

— Не ожидал, — сказал виконт Альбидозен, его голос доносился из ниоткуда, однако Ирия продолжала смотреть прямо перед собой. Её лицо, пока она убирала свой клинок, было маской, лишённой всяких эмоций. — Я думал, что твои чувства к старшему брату победят гордость Охотника, но видел, как хладнокровно ты его зарубила. Твои великие достижения вплоть до этого момента вполне объяснимы. Ещё одна зарубка на твоём поясе, братоубийца. Действовать ошеломлённо и уступчиво, затем откусить ему язык — кто мог научить тебя такой тактике?

Не обращая на него внимания, Ирия произнесла прощальную молитву и повернулась к лестнице.

Там на полпути вверх стоял виконт Альбидозен.

— Так вот как ты поддерживаешь свои отношения с миром? У кого ты этому научилась и кому передашь? Ты очень странная девушка. Однако я восхищаюсь твоей решимостью! Твоим хладнокровием. Будь моей, дитя. Тогда ты сможешь познать истинную силу, что боги или кто-то иной даровали тебе.

Он не шутил. Взгляд виконта был таким же, каким он одарил бы любую полюбившуюся ему Аристократку.

— Посмотри мне в глаза — вот что я обычно говорю, но ты не обратила внимания на Аристократический взгляд своего брата. Похоже, у меня нет иного выбора, кроме как прибегнуть к силе. Дитя, ты готова сразиться с виконтом Альбидозеном?

— Подойди и увидишь, — ответила Ирия с ужасающим блеском в глазах.

***

Карета приближалась к старому подвесному мосту. Он не был одним из творений Аристократов. Примерно столетие назад этот мост длиной в шестьсот футов был спроектирован людьми и изготовлен из дерева, стали и кабелей. Железные пластины и болты, поддерживающие его, проржавели и разболтались, поэтому мост был в настолько плохом состоянии, что некоторые шутили, выдержит ли он вес переходящего его ребёнка. Что произойдёт, когда через него поедет карета Аристократа? Или, если уж на то пошло, если в него попадёт одна-единственная стрела?

Серебряная стрела попала прямо по доске недалеко от центра моста, когда карета была ещё в сотне ярдов от неё. Стрела из серебра. Всего одна. Кто бы мог подумать, что она способна вызвать такие разрушения?

В тот момент, когда стрела нашла свою цель, все гайки и болты, удерживающие мост, слетели. И это было только начало. Неясно было, какие повреждения получил мост, но теперь его потянуло в том направлении, откуда появилась стрела, и через несколько секунд он погрузился в речные пороги в трёх сотнях футах под ним, извиваясь и корчась, как умирающая змея — хотя не было никого, кто мог бы засвидетельствовать его предсмертную агонию.

***

Примерно через десять минут Ди настиг карету и остановился в двадцати ярдах от обрыва. Независимо от того, какова была скорость его коня-киборга, трудно было поверить, что он так быстро догнал карету, опережавшую его на дюжину миль.

Подойдя прямо к карете, Ди проверил салон и быстро вернулся.

— Её там нет, — сказал он удручённому Микеру.

Прежде чем мальчик успел спросить, куда она делась, хриплый голос сказал:

— Здесь высвободилось огромное количество энергии. Перед нашим прибытием произошло какое-то сражение.

Ди осмотрелся.

Что случилось? Скалистые утёсы и леса по обе стороны дороги были стёрты с лица земли, оставив после себя равнину, насколько мог видеть глаз. Равнина была так огромна, что любой, кто не знал о существовании скал или лесов, подумал бы о том, чтобы построить здесь дом.

— Сколько это продлится? — спросил Ди. Его интересовало, сколько энергии потребуется, чтобы произвести такую трансформацию местности.

— Примерно пятьдесят миллиардов… — начал хриплый голос, но тут в их сторону поплыл призматический туман, словно радуга, несомая ветром. Перед стоящим на земле Ди и сидящим верхом Микером туман изменил форму, колыхнулся, и в мгновение ока превратился в пару человеческих фигур.

— Мисс Ирия?

— Альбидозен.

В ответ на крики Микера и хриплого голоса человек в плаще изящно поклонился. Как ни странно, Микер тоже склонил голову. Действия Аристократа были столь утончёнными, что мальчик не смог удержаться.

— Так мило с вашей стороны проделать весь этот путь, — сказал виконт Ди и Микеру. Судя по искренности в его голосе, он говорил правду. — Однако девушка многое помешала мне сделать.

Он с любовью посмотрел на бледное лицо Ирии, которая стояла рядом с ним, как зомби. Внезапно его глаза наполнились неприкрытой ненавистью, а взгляд метнулся к равнине слева.

— Где же ты, ненавистный, но замечательный лучник? Обязательно сделай ещё один выстрел, как только я справлюсь с этим препятствием.

— Мост прострелили оттуда? — сказал Ди, желая узнать правду.

— Одной стрелой. Мой возница и охранник оба упали в ущелье.

— Тогда ты можешь присоединиться к ним.

Серебряная вспышка выстрелила из-за спины Ди. Клинок вышел из ножен без единого лишнего движения. По воздуху разлетелся мельчайший порошок всех цветов радуги. В тот момент, когда клинок расколол голову виконта, и он, и Ирия превратились в пыль.

— Магия Альбидозена? Будь осторожен, — сказал хриплый голос.

— Оставайся здесь, — сказал Ди Микеру, и затем закрыл глаза. Он искал следы Аристократа.

— Вот он я. Прямо здесь.

Радужный туман снова поплыл, принимая форму Аристократа и Охотницы. Прямо перед Ди — и справа и слева, и позади него — возник неповторимый образ этой пары, и виконт презрительно рассмеялся.

— Даже сверхчувствительный дампир не может видеть сквозь группу моих дубликатов.

Теперь более двадцати виконтов расстёгивали верхние пуговицы одежд такого же количества Ирий и поглаживали обнажённые бледные горла.

Ирии застонали низкими голосами. Несмотря на отвращение, в них звучало и непреодолимое желание.

— Ди…

Хотя Ди не пошевелился в ответ на её стон, когда виконты бросились на него со всех сторон, его правая рука взмахнула клинком, обратив в пыль каждого из нападавших.

— Это достижение. Я вижу, что мои дубликаты не приходят в норму. Значит, это тот человек, которого зовут Ди? — воскликнул один из виконтов со страхом и восхищением в голосе, а затем бросился к утёсу с Ирией на руках.

— Будь осторожен! — настоятельно призвал хриплый голос.

Альбидозен застыл на месте, не в силах бежать дальше, в то время как клинок Охотника поднялся, чтобы нанести ему удар — но в этот момент Ди почувствовал, что земля под его ногами изменилась. Он ступил на пустое пространство! Не сказав ни слова, всё ещё подняв меч, Ди погрузился во тьму.

III.

Однако, падая, Ди вонзил меч в скалу перед собой. Видимо, это было результатом его потусторонней позы, или, возможно, мастерством Ди, но клинок наполовину погрузился в скалу, удерживая своего владельца. Но после этого Ди не двинулся с места. Не имея опоры для прыжка вверх, он повис в воздухе — буквально между небом и землёй.

— Ты сильный противник, — рассмеялся виконт Альбидозен, стоя на скале в каких-то пятнадцати футах над Охотником. Ирия была в его объятиях. — Однако ты оказался в затруднительном положении. Ты можешь висеть там, беспомощный, как червяк, и смотреть, как я сделаю эту девушку своей.

Его губы впились в её гибкую шею. Ирия скорчилась, но когда губы оторвались от неё, раны не было. Видимо, это был обычный поцелуй.

Хотя казалось, что виконт хотел вонзить в неё клыки, в его голосе прозвучало недовольство, когда он сказал:

— Я собирался отвезти эту девушку в замок Кракена. Хотя поначалу он намеревался убить её и с этой целью посылал убийц, у него возникли те же сомнения, что и у меня, и он передумал. Есть что-то необычное в этой девушке. Она оставляет меня в смятении. Так что я решил даровать ей кровь Аристократии здесь и сейчас. Прости меня, Кракен. Но ты разделяешь моё беспокойство. Теперь я устраню необходимость в этом.

Его рот широко открылся, и внутри сверкнула пара ужасных клыков. Больше всего об истинных намерениях Аристократа говорил одержимый кровью взгляд на его лице.

Сила потекла в правую руку Ди. Его мышцы стали железными. Его тело тут же поднялось. Не имея иной опоры, кроме одной руки, он рванулся вверх. Раздался свист, когда чёрная полоса пронзила тьму — Охотник также вытащил и свой длинный меч.

Альбидозен почти рефлекторно отклонился назад, отделавшись лишь порезом на кончике носа только потому, что клинок ударил слишком поздно. Аристократ отступил на несколько ярдов и, увидев Ди на вершине утёса, прижал свои проклятые губы к горлу зачарованной Ирии.

Тело Ирии застыло — затем расслабилось. Отсутствующее выражение её лица быстро сменилось блаженным восторгом. В каком бы состоянии ни находился человек, от пика возбуждения до мрачных глубин отчаяния, поцелуй Аристократа погружал его в транс.

Когда виконт повернулся и улыбнулся Ди, его губы были в крови. Облизав их, аристократ поднял Ирию с намерением швырнуть её в атакующего Охотника. Тело Охотницы в его руках ловко изогнулось.

— Како… — крякнул Аристократ и застыл на месте; Ирия приземлилась позади него и вонзила кинжал ему в сердце со спины, в то время как клинок Ди рванулся вперёд с жестоким хрустом разрубленных позвонков.

Голова виконта полетела по воздуху лёгкой параболой и упала  в ущелье, разложившись и превратившись в прах. Ди молча посмотрел на запылённый плащ Аристократа и присел рядом с Ирией.

— Ты помнишь, что сейчас было?

Прошло некоторое время, прежде чем Ирия подняла глаза. На её лице была написана крайняя усталость, и она ошеломлённо огляделась, но, заметив предметы у своих ног, в конце концов, выразила удивление.

— Это вещи виконта Альбидозена… Ди, ты сделал с ним это?

Ди посмотрел на свою левую руку.

— Она не дёргает тебя за верёвочки. Её память стёрта, — сказал хриплый голос.

Закрыв глаза, словно она была ранена, Ирия сказала:

— Моя память стёрта? Я что-то сделала?

— Ты убила Альбидозена, — сказал Ди.

— Что? — воскликнула Ирия, её лицо медленно исказилось от шока.

— Но прежде чем ты это сделала, он питался тобой, хотя на твоей шее нет никаких следов. Словно тебя никогда не кусали.

— Что ты имеешь в виду? Хочешь сказать, что меня укусили, но на горле нет раны? Должно быть, ты неправильно всё понял.

— Из всего, что ты сказала, есть только одно имя, значение которого остаётся неясным. Оно может быть связано с исчезновением твоей памяти.

— Какое имя?

— Алукард.

Ирия прищурилась, погрузившись в воспоминания, но скоро покачала головой.

— Значит, этот Алукард устроил так, что когда я уничтожаю Аристократа, я теряю память об этом?

— Сражаясь с ними, ты теряешь не воспоминания, а эмоции. Память стирается, чтобы ты забывала, что тебя укусили. Человеческая психика не способна справиться с этим шоком. Даже один укус, вероятно, отнимет у тебя последнее желание сражаться.

— В таком случае, когда я сражаюсь и убиваю Аристократов, я ничего не вспоминаю, верно?

— Примерно так, — сказал хриплый голос. — Но я не думаю, что в мире найдётся знахарь или колдун, который смог бы помешать поцелую Аристократа вступить в силу. Но ты говоришь «Алукард», «Алукард».

Повернув скорбное лицо к Охотнику, Ирия спросила:

— Ди — мы скоро поедем?

— Скоро рассвет. Мы подождём до него.

— В таком случае, пойдём со мной. Останки моего брата в карете.

Он был кучей праха и разлагающихся костей на полу. Собрав всё это в куртку своего старшего брата, Ирия вышла из кареты и подошла к краю обрыва.

— Пепел к пеплу, — сказала она слабым голосом, закрыв глаза. — Прах к праху. Будь развеян ветрами, унесён дождём и потерян в земле. Принеси новые деревья и новые травы, новые цветы и новые зёрна. Принеси новую жизнь.

Она развеяла прах. Девушка без эмоций смотрела, как останки её старшего брата рассеиваются, словно дым, растворяясь в темноте.

— Дело сделано, — сказала она Ди, и в её глазах не было слёз.

Сила возвращалась к ней, пока она шла к Микеру, и, глядя ей вслед, хриплый голос заметил:

— Она покончила со своей родной кровью, и даже не расстроилась из-за этого. Это должно коробить тебя!

— В каком смысле? — спросил Ди у хриплого голоса.

— Если бы я знал, это избавило бы нас от многих хлопот. Это паршиво для неё, но, надеюсь, будет на пользу нам.

Когда Охотник подошёл к своему коню-киборгу, Микер окликнул его:

— Как мы здесь перейдём? Или теперь, когда Аристократ, за которым мы гнались, убит, мы повернём назад?

— Нет, мы будем держаться этого пути.

Посмотрев на Ди с недоверием, Ирия сказала:

— Мы упадём!

Всё ещё глядя на противоположную сторону обрыва, Ди сказал:

— Погрузи лошадей в заднюю часть кареты. Внутри неё область искажённого пространства. Там поместилось бы десять тысяч лошадей.

— Что мы будем делать после?

Ничего не ответив, Ди вошёл в карету и быстро вернулся с перекинутым через плечо мотком проволоки.

— Что ты собираешься делать?

В голосе Ирии звучало: «Ты же не серьёзно».

— Опоры всё ещё там.

В темноте чёрные железные опоры, удерживавшие паутину кабелей на концах подвесного моста, всё ещё возвышались на обеих сторонах обрыва. Подойдя к краю обрыва с массивной катушкой стальной проволоки, которая, должно быть, весила сотни фунтов, Ди повернулся лицом к противоположной стороне. Отмотав около пяти ярдов проволоки, он начал раскручивать её над головой, как лассо.

Ирия пробормотала себе под нос, что он, должно быть, шутит, но её слова заглушил сильный свист ветра. И это был не шёпот лёгкого ветерка, а сердитый вой бури. Прежде чем Ирия и Микер успели среагировать, кони-киборги попятились.

Правая рука Ди метнулась вперёд, и двухмиллиметровая проволока полетела, как копьё, к опоре на противоположной стороне обрыва, обвившись вокруг неё, словно змея. Это было в шестистах футах от них. Хорошенько дёрнув за проволоку, чтобы проверить её прочность, Ди отмотал ещё примерно пять ярдов, затем легко перерезал её и обмотал вокруг опоры на своей стороне обрыва. Когда эта процедура повторилась ещё раз, через обрыв перекинулись два тонких провода.

— Садитесь в карету, — сказал Ди, не выказывая никаких признаков напряжения.

— Подожди секунду! Ты планируешь пересечь овраг по этой проволоке?

Микер выглядел бледным даже в темноте ночи. На лице Ирии ясно читался страх.

— Едем! — сказал Ди, садясь на одного из коней-киборгов и направляясь к карете.

Через несколько минут карета уже мчалась по новому мосту. Для всего мира она выглядела так, словно летит над бездной.