Утром Хиёри прислала ему сообщение: «Не хочешь вместе с нами полюбоваться сакурой?». Еще она сказала, что приготовила разные суши с рыбой и овощами, поэтому к Киришиме он пришел, купив около дома немного традиционных японских сладостей.

— Привет, братик!

— Извиняюсь за навязчивость. Где мы будем смотреть на сакуру? – Хиё позвала любоваться цветами, но, кажется, не была сама готова.

— Здесь! Идем, быстрее!

— Эй, да о чем ты... стой, подожди, дай хоть разуться! – Девочка определенно была в слишком даже для себя высоком расположении духа, она тянула Ёкодзаву за собой, и тот, едва скинув кроссовки и не успев даже вздохнуть, оказался утащен в гостиную.

— Тадам~! Здорово, правда??

— Ух ты, а как?..

На кофейном столике посреди комнаты красовалась ветвь сакуры. В гостиной всегда было замечательно, а сегодня и вовсе восхитительно. На обеденном столе ждали ассорти суши и жареный цыпленок, а еще миска картофельного салата.

— О, привет. Неплохо выглядит, согласись? – Киришима, видимо, свое любование сакурой уже начал, компанией ему стала банка пива.

— Где вы ее взяли?

— Тут недалеко пустырь, там росла сакура, но ее решили срубить – новый дом строят, что ли. Жалко, если бы ее просто выбросили, и мы принесли домой.

— Зачем ее убивать, она ведь такая красивая!

— И вы принесли домой всю ветку? – Хотя даже в больших цветочных магазинах такую красоту иногда не найдешь, а лепестки то и дело изящно опускались на стол.

— Я думаю, она скоро вся опадет, поэтому неплохо посмотреть, пока еще цветущая. И совместить приятное с приятным – присядь, выпей чего-нибудь!

— Все наши соседи взяли по веточке! Мы даже бабушке и дедушке отнесли!

— Понятно. – Как же можно рубить такую красивую сакуру, пусть и ради возведения новых домов.

— Знаешь, я обожаю сакуру! И маму так же звали!

— Да? – от слов Хиёри в груди что-то защемило.

— Я не очень много о ней помню, но знаю, что она пахла очень вкусно... Эй, братик, что такое?

— Н-ничего! – стиснув зубы, он попытался взять себя в руки.

Киришима шагнул к ним, положил руку на плечо Хиёри и серьезно напомнил:

— Хиё, в такие моменты следует проявлять самурайское благородство и делать вид, что ты не замечаешь?

— Самурайское... благородство? – Хиё склонила голову, услышав незнакомое выражение – впрочем, ее не в чем винить, ученице начальной школы такое услышать негде.

— Он растроган до слез, - шепнул отец дочери вполголоса, Ёкодзава не мог не услышать.

— Я не плакал!! – Да, слезы навернулись, но не до такой степени, чтоб разрыдаться, и лучше, если никто ничего подобного не подумает.

— Тогда почему глазки такие красные?

— Это... ну, аллергия, наверное.

— Ты вроде говорил мне недавно, что у тебя нет аллергии на пыльцу?

— Сегодня началась.

Хиё засмеялась забавной перепалке.

— Вы такие хорошие друзья! О, братик! Хочешь, я расскажу тебе о маме? Сейчас принесу альбом, подожди! – и убежала в комнату.

Киришима наклонился к нему и тихо проговорил:

— Даже чувствительнее, чем я думал...

— Умолкни, сделай одолжение.

— Такой чуткий.

— Неважно.

— Ты даже пытался скрыть, как на тебя подействовал тот фильм в кино.

— Откуда ты вообще...

— Потому что я был рядом, когда ты убежал в холл. Знаешь, в таких случаях люди обычно прячутся в туалете или типа того.

Скрыть смущение он и не надеялся, поэтому наоборот ответил резко:

— Ну спасибо за совет.

— Наверное... именно поэтому я и обратил на тебя внимание.

— А?

— Увидел тебя таким... и понял, что ты намного милее, когда краснеешь.

— Чего...

— И я оказался прав, - он кивнул сам себе, и хотя Киришима не сказал о Ёкодзаве ничего плохого, тому все равно было стыдно.

— ...Вот ты идиот. – Продолжи он разговор, и станет только хуже, так что лучший вариант – отмалчиваться и ждать, пока не переменится тема.

— Братик! Извини, что я дол... а? Ты теперь весь покраснел...

— Ну... тут просто душно, вот! Давайте откроем окно! – Как только он распахнул створку на балконе, в комнату ворвался ветер. - ?!

Лепестки взмыли в воздух, наполнив комнату розовым туманом.

— Ух ты! Буря из сакуры!

— П-прости! – попытался извиниться он, но понял, что так только испортит очевидную радость Хиёри, и решил просто закрыть окно. Сората смело смахнул с носа лепесток.

— Братик, давай еще раз! – Хиё безгранично наслаждалась вихрем лепестков в комнате, Ёкодзава вопросительно посмотрел на Киришиму, а тот широко улыбнулся и кивнул в ответ.

— Прибираться потом сам будешь.

— Ладно-ладно... так, Хиё, готова? – И с разрешения маленькой хозяйки он снова распахнул окно. Лепестки снова закружились по гостиной, Ёкодзава улыбнулся.

— Красота какая! – девочка обежала комнату, сияя, словно солнце в погожий день. – Ой, давайте сфотографируемся!

— Отлично. Я за камерой, подождите меня.

— Быстрее, папа! На ручки, Сора-тян! Братик, иди сюда!

— Ты... ты хочешь, чтобы и я был?

— Так, вот и я. Что любят мышки?

— Сыр~!

Хиё так быстро подтащила Ёкодзаву к ветке сакуры, он не успел хоть подобие улыбки изобразить. Ему было интересно, как он получится, но в любом случае натянуто улыбаться для фотографий он не любил.

— Теперь я сфотографирую вас с папой!

— Нет-нет-нет, не надо... я вас сниму.

— Давай-давай! – И оказался он увлечен вдохновленной Хиёри.

~КОНЕЦ КОРОТКОЙ ИСТОРИИ