Словно и без того шокированному Лин Ся было мало потрясений, стоявший рядом ученик, который привел его сюда, безжалостно добавил: «Травы Вечернего Тумана нужно обильно поливать насыщенной духовной силой водой из Сияющего Исцеляющего источника, расположенного на вершине горы. Обычная вода не подойдет. И помни: одному пучку Трав требуется один ковш воды – ни больше, ни меньше».

«...Спасибо за руководство, старший брат» - вздохнув, Лин Ся взял ведра и побрел в гору согласно полученным указаниям.

Черт! Это то же самое, что заставлять лошадь бежать, но не позволять ей есть! Понимая, что перед ним поставили совершенно невыполнимую задачу, Лин Ся просто умеренным темпом шел вперед, собирая любые фрукты, встречающиеся на пути, и поедая их мякоть.

Наконец добравшись до Исцеляющего источника, Лин Ся приятно удивился. Кристально чистая и освежающая вода действительно содержала огромное количество духовной энергии. Она была сладковатой на вкус и, казалось, обладала способностью снимать усталость и восполнять силы. Он за раз выпил полковша, а затем наполнил оба ведра.

Эти ведра были очень большими, и Лин Ся неуклюже взвалил их себе на плечи. Даже несмотря на свою богатырскую силу, он не мог избежать тряски и раскачивания своей нелегкой поклажи, в итоге, к тому моменту, как он вернулся, расплескалось около четверти воды.

Лин Ся, заметив недовольное лицо наблюдающего ученика, поспешно наклонился и начал аккуратно поливать. Одним из увлечений в его затворнической жизни являлось выращивание растений и цветов, а на балконе у него росло по меньшей мере десять различных горшечных цветов. От Трав Вечернего Тумана исходило свежее, сильное и невероятно приятное благоухание. Однако Лин Ся все больше удручало то, что ко времени, когда оба ведра опустели, он не закончил поливать даже один ряд.

Лин Ся выпрямил спину и вытер пот. На этом участке суетились и другие ученики: кто-то занимался прополкой, кому-то досталась посадка семян. А наблюдавший за всем этим управляющий Гуан СюйЦзы совершенно беззаботно рассиживал в Павильоне, потягивая чаек и представляя собой шаблонного крайне злого главного босса. Лин Ся внутренне показал ему средний палец.

Уже несколько раз он успел сходить за водой и вернуться, когда наступил полдень. Одежда Лин Ся полностью промокла от пота, а его спина почти не разгибалась, но полита была лишь одна десятая часть участка.

Раздался колокольный звон, и ученики пошли мыть руки, когда Лин Ся горько погладил живот. Наблюдающий проходил мимо и, заметив, что он стоит на месте, тут же нахмурился и закричал: «Поторопись! Пока не закончишь, о еде и думать забудь!».

Лин Ся оставалось только молчаливо подавить свой гнев и потащить пустые ведра на гору. В любом случае, все ученики ушли на обед, а рядом с источником текла небольшая речка, поэтому он решил тайком наловить рыбу, чтобы перекусить.

У речушки Лин Ся подвернул штаны и зашел в воду. Рефлексы этого тела поистине впечатляли, поэтому он очень быстро поймал двух килограммовых карпов. Только вот готовкой обычно занимался Сун Сяоху, а Лин Ся даже не знал, как огонь развести. Вдоволь намучившись, он наконец разжёг костер, но затем, пока Лин Ся постоянно кашлял и задыхался от дыма, обе его рыбины почти превратились в угольки.

Не зацикливаясь на вкусе, Лин Ся съел одну рыбку, после чего печально вздохнул: он полагал, что хорошо заботился об этих двух детишках, а на деле, тот, о ком заботились - это он сам…

Недалеко от подлеска раздался шорох. Мгновенно подняв голову Лин Ся обнаружил, что прямо сейчас за ним, прищурившись, из кустов следит белоснежный пушистый маленький зверек. Лин Ся решил, что это кролик, но при ближайшем рассмотрении заметил, что тело зверька больше напоминает дикого кота, за исключением чересчур удлиненных для кошки ушей. Его длинный богатый мех был чрезвычайно блестящим, заставляя всех, видевших его, желать прикоснуться к такой красоте.

Может быть, его привлек запах жареной рыбы? Лин Ся задумался. Так долго не имея возможности поговорить хоть с кем-нибудь, ему было очень одиноко. Поэтому он удалил с оставшейся рыбы сожженную чешую и предложил зверьку хорошо пропечённое мясо, поманив того рукой и с улыбкой сказав: «Иди сюда».

Большие янтарные глаза зверька одарили его умным, но убийственным взглядом, в котором слабо мерцало презрение. Лин Ся молча смотрел на зверя: неожиданно это его выражение напомнило ему о Юй Чжицзюэ, и он не смог не рассмеяться в своем сердце.

Прямо в этот момент позади раздались шаги. Вздрогнув, Лин Ся обернулся и увидел, что недалеко от него ниже по течению реки Юань Хуэ и другой ученик, которого зовут Юань Мин, идут в его сторону. Он поспешно вскочил. Единственное, что успел заметить Лин Ся – вспышка белого света, после чего этот странный, маленький зверек быстро прыгнул в кусты и исчез.

Спустя секунду мальчик налил воду, чтобы потушить огонь. Однако, было уже слишком поздно, и острые глаза Юань Мина заметили пепел на земле. Он тут же закричал издалека: «Наглец! Посмел украсть и тайно съесть запасы секты!».

К тому времени, как Лин Ся последовал за этими двумя и спустился с горы, Гуан СюйЦзы уже довольно долго сидел напротив передних дверей главного зала с мрачным выражением на лице и со скрещенными ногами. А несколько десятков учеников Бессмертного Приветственного Павильона стояли во дворе, как будто все уже знали о «воровстве» Лин Ся. Возможно, Юань Хуэ использовал коммуникационный талисман, чтобы сообщить им об этом, находясь на расстоянии.

Завидев вернувшуюся троицу, Гуан СюйЦзы с громким хлопком поставил свою чашку с чаем на стол и усмехнулся: «Замечательно, просто замечательно! В моем отделении еще ни разу не было такого смелого и самонадеянного ученика! Знаешь ли ты тринадцатое правило Бессмертного Приветственного Павильона?».

Лин Ся с болью в сердце стоял на коленях, а, услышав это, поднял голову и посмотрел прямо на Гуан СюйЦзы, сказав: «Этот ученик прибыл только вчера и еще не знает правил секты. Так как никто из старших братьев не предложил своего руководства, мне остается только беспокоить Боевого дядю и просить просветить меня».

Гуан СюйЦзы жестко рассмеялся и вздохнул: «О, так значит ты чувствуешь себя обиженным, хотя, полагаю, что как твой Боевой дядя, я частично повинен в этом. Юань Синь, почему бы тебе не повторить тринадцатое правило секты для младшего брата Лина, чтобы позволить ему навсегда запечатлеть его в своем сердце».

Молодой человек лет двадцати вышел вперед, и, как и ожидалось, у него был громкий и ясный голос. Точно излагая каждое слово, он процитировал: «Те, кто неуважительно относится к старейшинам, будут награждены тридцатью ударами».

Лин Ся вздрогнул, а с его лица мгновенно исчезли все краски. Изначально он думал, что дело ограничится переписыванием правил секты. Главного героя тоже частенько наказывали, так как он отлынивал от работы: ему поручалось расшифровывать правила секты. Поскольку Сун Сяоху толком не умел писать и читать, его неопытное и слепое копирование оставляло желать лучшего, поэтому Лин Ся очень хорошо запомнил эту часть романа.

Но, черт возьми, почему как только дело дошло до него, наказание изменилось, да еще и оказалось связано с задницей! Будь проклята эта судьба моба!

Душа Лин Ся наполнилась страданием: в сложившихся обстоятельствах любые попытки выкрутиться приведут к еще большей боли. В конце концов, то, что попадало под клеймо «неуважение к старейшинам», сильно варьировалось в зависимости от толкования...

Он быстро опустил голову и начал умолять уже более мягким тоном: «Этот ученик был невежественен, но больше он никогда не посмеет перечить Боевому дяде и будет чаще просить руководства старших братьев, чтобы никогда не забывать правила секты, и не повторять своих ошибок!».

Гуан СюйЦзы весело усмехнулся. Во всяком случае, этот слабый мальчишка скорее всего помрет, и наверняка будет покалечен, получив тридцать ударов. А ведь идет только его второй день пребывания здесь: такое будет трудно объяснить начальству, когда придет время. Но он уже принял 2000 энергетических монет от Сюй Яна, поэтому не мог просто так закрыть на это глаза...

Решившись, он кашлянул, а затем объявил доброжелательным тоном: «Учитывая твою незрелость и из-за этого, что это твой первый проступок, наказание будет уменьшено наполовину. Юань Мин, Юань Хуэ, почему все еще стоите без дела?»

Деревянную скамью уже вытащили и поставили перед Лин Ся. Взглянув на две толстые деревянные палки, приготовленные для него, он глубоко вздохнул и медленно опустился животом на скамью. Черт побери! Рано или поздно он отомстит!

Юань Хуэ вложил маленькую круглую деревянную палочку в рот Лин Ся и прошептал: «Младший брат Лин, прости меня». Он знал, что Гуан СюйЦзы подкупили и тот намеренно портил жизнь Лин Ся, но это было не его дело, да и говорить о таком вслух было нельзя. Кроме того, взятку дал не кто иной, как знаменитый меч секты и ученик Мо ЮаньЦзы, а уж его Юань Хуэ не мог позволить себе обидеть даже больше, чем Гуан СюйЦзы. Поэтому он мог лишь жалеть, что этому мальчику не повезло насолить такому злопамятному и неприятному парню сразу, как только он оказался здесь...

Лин Ся в свое время смотрел много исторических фильмов и знал, что эта палочка нужна, чтобы не прикусить язык, мучаясь от невыносимой боли. Он улыбнулся Юань Хуэ в тот момент, когда его сердце дико барабанило, отдавая звоном в ушах. Проклятье! Ну почему он не переместился в главного персонажа истории?

Когда первый удар пришелся по телу Лин Ся, его спина непроизвольно дернулась вверх. Слезы невольно проступили на глазах, и в горле забился беззвучный, душераздирающий крик, а все тело начала бить непрекращающаяся дрожь!

Блядь, как же больно! Ребенком, озорничавшего Лин Ся частенько шлепал его старик, но по сравнению с настоящим временем, это скорее напоминало ласковое поглаживание!

Прежде чем он успел приспособиться к боли, второй, а затем и третий удар настигли его один за другим!

Лин Ся подсознательно выгнул спину, желая уклониться, но кто-то крепко держал его, пока деревянные палки терзали мальчика снова и снова, ударяя по бедрам, ногами, ягодицам и спине. Очень скоро одежда окрасилась в красный цвет крови.

К тому моменту, когда пятнадцатый удар обрушился на него, лицо Лин Ся было белым, как лист бумаги, а все его тело мокрым настолько, что, казалось, его только что выловили из воды. Глаза не могли сфокусироваться, а взгляд был размыт. Все это было настолько мучительно, что Лин Ся едва мог дышать. Несмотря на это, ему пришлось через силу подняться и с трудом распрощаться с Гуан СюйЦзы, отдав тому свое почтение: «Благодарю Боевого дядю за руководство!».

Просто подожди, я «поблагодарю» все восемнадцать поколений твоей семьи!

Гуан СюйЦзы с удовлетворением кивнул, махнув рукой и приказав: «Да, надеюсь, ты все запомнил. Можешь поправлять здоровье в сарае ближайшие пару дней, а как только раны заживут, будешь заниматься колкой дров какое-то время».

К счастью, двое людей схватили его под руки и отвели обратно. Эти двое тоже являлись новыми учениками и вошли в секту одновременно с Лин Ся. Увидев его плачевное состояние, они неминуемо прониклись к нему симпатией из-за их сходных статусов и даже налили ему чашу теплой воды.

Лин Ся чувствовал сильнейшее головокружение, а любое движение причиняло невыносимые муки. Распластавшись на кровати, он облизнул свои сухие, потрескавшиеся губы и одним глотком выпил воду, хриплым голосом поблагодарив двух учеников.

Лежа в сарае, Лин Ся не мог удержаться от покусывания губ и нескольких болезненных хрипов.

Ему даже не нужно было проверять серьезность травм, так как его темно-синяя одежда была практически полностью окрашена в красный цвет. Единственное, чего он боялся, - что пропитанная кровью ткань высохнет и прилипнет к ранам, и удалить ее потом будет уже затруднительно, да и в любом случае в Бессмертный Приветственный Павильон могли вступить только парни. Так что стесняться было некого. Лин Ся снял с себя испорченную одежду и сразу отбросил в сторону, оголив жестоко избитые ягодицы.

К счастью, у него все еще осталось немного лечебной мази, которую ранее дала Фэн Ло. Перетерпев агонию, он с трудом обработал раны, и каким-то образом разрываемый головокружением и болью, умудрился заснуть.

Однако, Лин Ся даже во сне не мог убежать - кошмары мучили его по очереди. Все тело горело, как будто его поджаривали на костре, и каждый вдох, казалось, ошпаривал горло.

В это время Гуан СюйЦзы, опасаясь, что Лин Ся действительно умрет, отправил к нему людей с лекарствами. Лин Ся, не проронив ни слова, выпил все и тут же уронил голову обратно. Эти лекарства сильно уступали тем, которые дала Фэн Ло, - их эффективность была почти на половину ниже.

Потеряв счет времени и не зная, сколько дней прошло в этом бесконечном головокружении и тумане, Лин Ся открыл замутненные глаза и привычно потянулся за чашкой воды, обычно стоявшей рядом с его головой. А пока он наощупь искал воду, кто-то быстро вложил чашку ему в руку.

Решив, что это кто-то из Бессмертного Приветственного Павильона, Лин Ся щедро поблагодарил его и залпом выпил содержимое. Только ощутив вкус, он понял, что вода была на редкость приятной: сухость в горле мгновенно исчезла, да и разгоряченный лоб тоже чувствовал себя намного более комфортно.

Удивившись, Лин Ся медленно поднял глаза, проследив взглядом темные одежды, и обнаружил знакомое детское лицо. Пораженный, он просто не мог не спросить: «А'Цзюэ? Почему ты здесь?».

Юй Чжицзюэ наполовину присел на корточки и сильно кусал губы. Прямо сейчас маленькое лицо, которое и так редко улыбалось, выглядело исключительно мрачным и зловещим, а пара острых, слегка суженных миндальных глаз в настоящее время зафиксировалась на обнаженной талии Лин Ся и его спине, отмечая каждую рану на теле.