Покинув деревню Тислоу, Дейл и Латина, как и запланировали изначально, вернулись в Кройц до наступления осени.

Прямо перед их глазами уже показался Танцующий оцелот. Латина с сияющей на лице улыбкой отдала вожжи лошади Дейлу и побежала. Она вбежала в главную дверь лавки и прокричала громко и четко:

— Мы вернулись!

Рита, которая, как и всегда, занималась бумажной волокитой, остановилась и посмотрела в дверной проем. Узнав в ней Латину, на ее лице вспыхнула удивленная и облегченная улыбка.

— Латина.

— Мы вернулись, Рита!

— С возвращением.

Когда Латина услышала ее слова, она стала намного веселее. Очевидно, что это была куда лучше, чем «простая улыбка».

— Угу, угу. На обратном пути мы купили много сувениров.

— Это чудесно. Кстати, а где Дейл?

— А?..

Успокоившись и услышав вопрос Риты, Латина опустила голову и осмотрелась по сторонам. Он должен стоять прямо за ее спиной, но там его не оказалось.

— Что?

— Вы меня ищите? — услышав их разговор, из кухни донесся голос Дейла. Вместе с Блау он не стал заходить через главную дверь — напротив, он воспользовался черным входом.

Немного перепугавшись, Латина подбежала к проему, ведущей к кухне. Как обычно, там уже находился Кеннет. Он разговаривал с Дейлом и, когда заметил Латину, улыбнулся ей.

— Так вы вернулись, да? С возвращением!

— Ах! — кивнув два раза, Латина слегка разочаровано посмотрела на него. — Мы вернулись, Кеннет.

Беспомощный, Кеннет все равно опустил голову. Он не мог понять, что ее могло так расстроить.

— Что случилось?

— Латина думала, что она первая скажет «Мы вернулись» Рите и Кеннету, но Дейл опередил ее…

— Какой же он бестолковый.

— Я опять виноват?

— По-твоему, Латина здесь виновата?

— Ну конечно же, ведь под моей ответственностью находится испорченное настроение Латины.

— Да ты никогда не изменишься.

Бросив свои дела и посмотрев на актерскую игру Дейла, на лице Кеннета появилась странная ухмылка. Затем он погладил Латину по голове, как делал это всегда, и встрепал ей волосы. Ленточки, что связывали ее волосы в два хвостика, имели довольно изысканный дизайн.

— Я просто рад видеть, что с тобой все хорошо. С возвращением, Латина.

Услышав эти слова, Латина вновь засияла.

Войдя в главный зал, она остановилась и c удивлением посмотрела на Риту.

— Рита, твой животик стал таким большим!

Было сложно это заметить, когда она сидела по другую сторону стойки, но сейчас было очевидно: ее живот, когда Латина и Дейл отправились в поездку, был намного меньше, чем сейчас.

— Ты даже можешь заметить, когда он двигается в моей животе.

— Ух ты, ребенок… Это просто чудесно!

Латина удивленно и аккуратно прикоснулась к животу Риты. Словно что-то осознав, она стала выглядеть еще более сосредоточенной.

— Какой большой животик… Тебе не тяжело?

— Так и есть. Моя поясница, спина и живот ужасно болят.

— Должна ли Латина применить исцеляющую магию?

— Я могу попросить тебя? Но ты ведь только что вернулась.

Было бы бессмысленно звать профессионального целителя, чтобы просто избавиться от болей в ногах и спине. К счастью, было довольно легко попросить помощи у доброй юной девочки, но сложнее всего это было сделать у какого-нибудь взрослого.

— Тебе было весело в путешествии?

— Да! Многое произошло, чего Латина не могла написать в письмах.

Дейл посмотрел на Латину, которая уже собиралась рассказать о своем путешествии, и с нелегкой улыбкой вмешался в их разговор:

— Латина? Сперва нужно переодеться. И также нам нужно разгрузить наш багаж.

— Точно.

Взрослые смотрели на нее спокойными улыбками, когда она выбежала из кухни и побежала по лестнице наверх.

— Латина такая энергичная, не находишь?

— Она всегда много работает. Это была ее первая длительная поездка.

— Я просто рад, что с нами в дороге ничего серьезного не произошло.

Облегченный тон голоса Дейла, когда он оповестил о своем благополучном возвращении, был ощутим.

— Кажется, и у тебя все хорошо, Рита.

— Это наш первенец, так что я многого не знаю.

— Ей помогал ее отец с Доской объявлений Ахдара. Мне было бы сложно справляться и на кухне, и с такой работой.

Когда Рита вышла замуж, ее родители доверили эту лавку молодоженам, а сами ушли на отдых и поселились в южной части города. Но, когда начался первый день работы в Танцующем оцелоте, сюда приходило небольшое количество людей, да и то ради Доски объявления Ахдара, поскольку на то требовал храм. В некотором роде, это было связано из-за лицензии. Они также не могли нанять сотрудника хотя бы на полставки. По этой причине предыдущий владелец лавки, отец Риты, начал старательно помогать ради своей дочери и будущего внука или внучки.

— А ты как, Кеннет?

— Я — способный взрослый мужчина, так что все хорошо, но хотел бы, чтобы иногда здесь появлялась Латина.

Ее способность очаровать людей своим присутствием уже было чем-то особенным.

Отец Риты признал Кеннета мужем для своей единственной дочери, но, все же, отношения между ними не заладились. Как таковых разногласий у них вовсе не было, но споры время от времени иногда возникали. Это также послужило поводом, почему родители Риты оставили на них свою лавку.

— Мой отец и вправду так пугает?

— …

— Меня он не пугает. Меня, по крайней мере…

Этот человек много лет обслуживал шумных авантюристов, которые до сих пор слоняются без дела и по сей день. Кеннет и Дейл обменялись между собой неловким взглядом.

С практически бесшумными и быстрыми шагами по деревянным ступеням лестницы Латина спустилась на первый этаж. Она заглянула на кухню, наконец надев на себя одно из повседневных платьев.

— Дейл, Латина займется стиркой, так что и ты иди переоденься.

— Хорошо.

Из вполне нормального обмена фраз было понятно, что Латина теперь выполняла бо́льшую часть работы по хозяйству. Такой она была даже до путешествия, но спустя несколько месяцев, находясь в руках матери Дейла, Магды, девочка только улучшила свои навыки. Когда они приехали в его родную деревню, Латина помогала ей по хозяйству, а сам Дейл дистанцировался от такого рода дел. Благодаря такому ходу событий он не осознавал, что теперь бо́льшая часть работы оставалась на юных плечах Латины.

— Похоже, ты стала куда более способной, Латина… — не думая, произнесла Рита.

Счастливая Латина положила рюкзак на стойку прямо напротив Риты и Кеннета. Она очень спешила, так как понимала, что сейчас для Танцующего оцелота появилось свободное время.

— Это тебе Рита, — сказала Латина, вытаскивая из него ожерелье, которое умещалось в ее небольшую ладонь. Хоть он был переплетен одними нитками, но на вид оно было просто замечательным.

— Это… ожерелье Колмозея?

— Боже. Спасибо, Латина.

Колмозей не только бог урожая, но и бог, которому молятся за благополучное рождение детей и за процветание потомков. Беременные женщины и окружающие их люди часто искали такие ожерелья.

— Ты постарался?.. — тихо спросил Кеннет Дейла, но тот смущенно повернул свою голову в сторону.

— Латина сказала, что хочет подарить Рите ожерелье, а я, вроде как, священник, так что…

— Понятно, — дал Кеннет довольно короткий ответ, и его лицо приняло облегченное выражение, зная, что сам Дейл не любил свою божественную защиту.

†

Это произошло тогда, когда Дейл и Латина дошли до деревни Тислоу.

— Правда! Малыш в животе у Риты, — читая книгу, которую она позаимствовала у Корнелио, рассказала Латина бабушке Вен о том, что интересного произошло в Кройце.

— Ясно. Тогда, возможно, ты должна сделать для нее ожерелье Колмозея.

— Ожерелье? Талисман? Латина может сделать его?

— Только священники, которые обладают божественной защитой, могут его сделать, но ты можешь его украсить. Просто оставь все остальное на моего глупого внука.

— Дейла?

— Да. Даже он, будучи священником, может справиться с этой задачей.

Латина в непонимании наклонила голову набок на предложение Вендельгард, поскольку у Дейла при себе никогда не имелось самой робы священника. Услышав ее, старушка от всего сердца рассмеялась. Дейл не слишком любил этот статус, поэтому он не часто даже об этом упоминал, но, ко всему прочему, парень мог справиться с основными задачами священника. И тем человеком, кто обучил его этому, была никто иная, как сама Вендельгард, которая являлась нынешним высокопоставленным священником Тислоу.

Его земли были благословлены вдоль и поперек богами, из-за чего даже саму деревню можно было назвать храмом. Культура и обычаи, которые они унаследовали от своих предков, основывались на их глубокой вере. На этой земле, где родилось так много людей с божественной защитой, основные нравоучения храма не рассматривались как нечто особенное, а вместо этого вовлекались как часть в повседневную жизнь деревни.

Латина ничего не знала о такой уникальной жизни Тислоу. Так как была послушной девочкой, и, как сказала ей бабушка Вен, в ту ночь, оставшись наедине с Дейлом в комнате, она заговорила с ним об ожерелье, которое хотела бы подарить Рите.

— Это бабушка сказала тебе?

— Да. Латина хочет сделать ожерелье для Риты. Ты можешь ей помочь, Дейл? — спросила его Латина, и эта просьба так же хорошо читалась на ее лице.

Сама того не осознавая, что слегка наклонила голову набок, ее очаровательность была достаточно ощутимой, даже если бы она не была такой маленькой. И даже этого было достаточно, чтобы сердце Дейла остановилось и затем от счастья упасть в обморок.

Так как Латина все еще продолжала расти, эта девочка, несомненно, заставила бы рыдать бесчисленное количество мужчин. Но в то же время она никогда бы не показала это же выражение кому-либо еще, кроме него. Просьба Латины являлась особой привилегией, предназначенной только для Дейла, и он не собирался уступать право услышать ее слова «спасибо» и «я люблю тебя» какому-нибудь другому человеку.

— Ну, думаю, у нас есть все необходимое…

В создании ожерелья не было ничего необычного. Так как они делались из растений и даров земли, это считалось особым подарком, близкое к богу Колмозею. Цветами такие подарки украшались в последнюю очередь, а само украшение плелось из стеблей растений. Ожерелья в городских храмах могли иметь сложные узоры, что выплетались на дорогой одежде, но в Тислоу они делались куда проще и украшались только простыми узелками.

— Я наделю его благословением, и оно останется внутри, а ты пока можешь сделать для него мешочек, Латина.

— Да!

Все необходимое, что подготовил Дейл для своей работы, представляли из себя связку ниток с разнообразным обилием цветов. Он взял несколько из них и прямо перед глазами Латины начал умело завязывать их в узелки.

— Дейл, ты потрясающий!

— Я справлялся с этим, когда еще был ребенком.

В деревне Тислоу детей также брали на работу, если дело касалось производства украшений для важных мероприятий. Таким образом, подобные навыки передавались из поколения в поколение.

— Я буду делать медленно, а ты внимательно смотри.

— Хорошо!

Как когда-то его родители, Дейл взял ладони Латины в свои и начал обучать ее уникальному плетению узелков деревни Тислоу.

†

Даже несмотря на то, что Латина была умелой, ожерелье, в результате, получилось неаккуратным, однако в него было вложено очень много заботы. Рита все равно повесила себе его на шею с довольной, материнской улыбкой.

— Огромное тебе спасибо, Латина, — она повернулась и посмотрела на Дейла с такой же улыбкой, которую никогда ему не показывала. — И тебе тоже, Дейл.

Он был явно потрясен, приняв такую прямую похвалу от Риты, в которой не скрывалась ни шутка, ни насмешка. Увидев счастье на ее лице, Латина выглядела очень довольной. Она тщательно подбирала каждый сувенир, и когда увидела, как Рита была рада такому подарку, девочка обрадовалась.

— А для Кеннета мы купили в Куалле рыбу и специи, — сказала она, аккуратно достав их из рюкзака.

Кеннет заглянул прямо в увесистый бумажный сверток, и это его удивило:

— Свежая? Не сушенная?

Подарок для Кеннета не был совсем свежим, но, все это время находясь в ящике со льдом, не нашлось бы и признаков того, что он мог как-либо испортиться.

— У нас также есть и высушенная, — растерянно ответила Латина, предлагая ему другой сверток, внутри которой как раз-таки находилась высушенная рыба.

— Нет, это не то, что я хотел сказать…

— Латина спросила меня, как перевезти морепродукты из порта в Кройц, — заявил Дейл, и на его лице читалось небольшая нервозность.

— Это как магическое приспособление, которое ты используешь в лавке? Латина не может применять магию Воды, так что она попросила Дейла, и он ей помог!

Кеннет и Рита лишились дара речи, а сам Дейл тревожно покачал головой в стороны.

— Это было бы невозможно, если бы я сохранял лед на протяжение всего пути. Латина сама справилась с этой задачей.

— Но Латина заставляла тебя пересоздавать лед множество раз, разве нет? — сказала она, понурив голову. Латина, очевидно, понятия не имела, как необычно то, что она делала. Как всегда, ее магические навыки оказались неописуемыми.

— Вообще-то, ты воспользовалась магическим устройством, чтобы сохранить его…

Для поддержания силы заклинания в определенной точке требовались высокая концентрация и техника, и, что не мало важно, эта юная девочка смогла справиться с сохранением температуры льда, что казалось для нее сложно выполнимой задачей.

— Вся еда, что мы попробовали в Куалле, была вкусной, но Латина хочет попробовать рыбу, которую приготовит Кеннет.

— Ну, тогда ее нам стоит приготовить сегодня на ужин?

Сказать можно было многое, но, увидев у Латины обнадеживающие выражение лица, как ее «наставник», он должен постараться. Смотря на рыбу, что находилась во льду, Кеннет сразу же принялся размусоливать, что ему приготовить на ужин. А тем временем Латина начала рыскать в своем рюкзаке.

— Также мы взяли немного мясо кабана.

— Кабана?

— …Кабана?

Рита с удивление уставилась на оба свертка, в которых находились приготовленное и высушенное мясо, а Кеннет слегка приподнял брови. Около Кройца не было гор, и, хотя в лесу и были крупные магические звери, но кабанов среди этого ограниченного числа животных найти было невозможно.

— Дейл, это мясо кабана?

— Ага, но, вообще-то, мясо «Монстра-кабана». Он тоже вроде как магический зверь, которого можно увидеть около деревни.

Лицо Кеннета, которое выражало и удивление, и непонимание, прямиком было направлено на большой сверток, где лежало мясо того кабана. Он был настолько огромным, что по размеру с ним можно было бы сравнить обычного кабана.

— Нам он достался от Джозефа.

— Эм… Он ведь твой родственник, помесь, да?

— Ага.

Когда Кеннет был авантюристом, он иногда нанимался охранником для эскорта каравана, следующего до деревни Тислоу. Именно тогда бабушка Вен попросила его взять к себе Дейла на обучение, когда тот только подрос. От нее же Кеннет и узнал, что ближайшее к ним поселение была как раз-таки деревня зверолюдей.

— Латина очень хорошо поладила с Майей. Она такая милая!

— Это прекрасно.

— И она была такой пушистой!

Хоть Латина, возможно, сказала это с улыбкой, но, услышав ее, на лице Дейла читалось какое-то неловкое выражение.

— Что-то случилось?..

— Нет… Если Латина была счастлива, тогда все хорошо…

Смотря куда-то вдаль, Дейл вспомнил, что произошло в деревне зверолюдей.

†

На обратном пути Дейл и Латина шли по тому же маршруту, по которому шли в деревню Тислоу, и они вновь остановились в деревне зверолюдей. На протяжении всего пути у девочки было хорошее настроение.

— Латина думает, что Майя забыла ее. Надеюсь, что это не так, — внезапно остановившись, сказала она и с беспокойным выражением посмотрела на Дейла.

— Хм-м… Уверен, что она до сих пор помнит тебя, ты ведь довольно быстро с ней подружилась.

— Это правда.

Латина подпрыгнула, заставив ленточку с цветочным узором на своих волосах колыхнуться. Эти ленточки досталась ей в подарок от бабушки Вен, и теперь они стали для нее самым любимым украшением.

Когда парочка путешественников достигла Тислоу, где была ранняя весна, в пышной листве деревьев вблизи деревни зверолюдей уже наступило лето. Здесь, в этой местности, не было очень жарко. Они прошли сквозь деревья, окутанные пышной и густой темно-зеленой листвой, и перед их глазами показалась маленькая деревня. Латина закричала:

— Мы пришли!

— Не беги, — сказал Дейл, вовремя остановив девочку, которая собиралась устроить марафонский бег. Не выказывая никакого намека на сопротивление, Латина пошла спокойным шагом к дому Бьюнте.

Остановившись около двери маленького домика, Латина сжала ладонь в кулачок, чтобы постучаться в нее, но потом посмотрела на Дейла неспокойным, тревожным взглядом. Скорее всего, она сейчас волновалась, поскольку очень переживала. С неловкой улыбкой Дейл погладил Латину по голове, а затем постучался вместо нее.

Спустя некоторого мгновение Джозеф открыл дверь. Отличительным его признаком был большой живот, который так и не изменился с прошлого их визита. Из-за своеобразных движений он так забавно трясся. Джозеф нисколь не удивился, когда увидел Дейла и Латину: они сказали, что, скорее всего, на обратном пути они заглянут к ним снова.

— Прости за вопрос, но можно мы остановимся у те…

— Ватиа!!!

Вопрос Дейла был прерван на середине предложения. Этим восторженным криком, кто прервал его, была пушистая черная «пуля», которая полетела прямо в их сторону.

— Майя!

Словно издеваясь над отцом, который второпях вытянул руки вперед, чтобы поймать ее, она наметила его слепое пятно между ног и, таким образом, проскользнула. Черный пушистый комочек за короткий промежуток времени собрал все свои силы и затем полетел прямо к Латине.

Однако…

— Это опасно! — Дейлу удалось поймать ее в самый последний момент.

Хоть она все еще была малышом, но, если бы она прыгнула на Латину с такой силой, вероятно, они бы оба упали на землю. Девочка с худеньким телом не смогла бы поймать пушистый снаряд, которым была Майя. К счастью, у нее не было такого же телосложения, что и у ее отца.

— Ватиа! Ватиа! — Майя начала брыкаться, пытаясь вырваться из рук Дейла. Наверное, ей не нравилось находиться на руках. — Не-е-ет!!!

— Гха-а-а!

Дейлу достался удар головой Майи прямо в челюсть. Хоть он постоянно принимал участие в сражениях с противниками и учился расправляться с ними, само собой, такой сильный удар по слабому месту действительно причинял ему боль. Трудно было представить, что обидчиком была малышка Майя. Дейл хотел предположить, что это была просто случайность; было чересчур страшно представить, что кто-то настолько маленький нацелился на одно из слабых мест человека.

— Ватиа!

— Майя!

Дейл задрожал от боли, но смог не уронить малышку из рук, а передать ее Латине. Девочка посмотрела на него с тревогой на лице, но, в ответ, он просто ей улыбнулся. Затем Латина успокоилась и обняла Майю, лицом уткнувшись в ее пушистых мех. Естественно, это зрелище заставило Дейла улыбнуться. Его боль не была такой уж болезненной, потому можно и обойтись без целительной магии, но все равно боль от такого удара не собиралась отступать.

— Ватиа… — Майя крепко держалась за Латину, смотря на нее самыми блаженными глазами и выглядя не без того довольной. Вдруг, будто бы что-то почувствовав, она наклонила голову набок. — Ватиа?

Ее маленький нос начал дергаться, пытаясь уловить запах Латины. На протяжении всей этой процедуры выражение ее лица становилось все более мрачным.

— Майя?

— Сьто с табой?

— Хм?

Как и Латина, и Джозеф, даже Дейл, который не мог прочесть настроение зверолюдей, не могли понять ее вопрос. Джозеф немного наклонился вперед и поднес руку к подбородку.

— Дейл, за вами гнались крупные животные? — спросил он.

— А? — ответил Дейл.

После ответа, поняв происхождение запаха, Майя несчастно закричала:

— Не-е-е-е-ет!!!

— Майя?

Не обращая внимания на удивление Латины, она начала тереться о нее всем своим телом. Останавливаться малышка вовсе не желала.

— Ува-а!

Майя, наоборот, не хотела прекращать, а только с энтузиазмом терлась о Латину всем своим телом, которую энергично опрокинула на землю и находилась у нее на животе. Майя хотела таким образом заменить чужой запах на свой, и это было трудно понять. Латина не знала, что делать в этой ситуации. Она выглядела растерянной из-за того, что об нее терлась Майя. Кажется, Латина не понимала, что ей нужно делать. Временами она даже издавала странный, молящий крик, когда Майя перевернула ее.

— Эм… Что здесь происходит?

— Как я уже спрашивал, не встретились ли вы на своем пути с крупными животными? Мы, зверолюди, можем учуять это благодаря запаху.

— Что?.. Почему она это делает?

— Как бы это сказать… Ты, наверное, знаешь чувства жены, когда она понимает, что ее муж изменяет…

— Изменяет?

— Это просто как пример.

Дейл рассказал все, что делала Латина, когда они жили в Тислоу: от приручения собак и до ласок мифических зверей. Услышав его, Джозеф изумленно кивнул.

— Вот как-то так.

— Понятно.

Очевидно, что Майя не любила чужие запахи, кроме запаха Латины. Когда она учуяла на ней абсолютно чужой запах, который был сильнее ее собственного, она очень расстроилась.

Латина просто сидела, озадаченно смотря на Майю, которая энергично об нее терлась. Затем малыш в знак хорошо проделанной работы фыркнула своим носом. Она все еще не отпускала Латину от своих крепкий объятий.

— Нет! — громко ответила она, качая головой из стороны в сторону.

— Не говори так! Иди сюда, Майя!

— Нет! Майя хотит бый с Ватиой!

— Майя…

Джозеф не мог ничего сказать, и его треугольные уши на голове жалостливо поникли. Трудно было сказать, сколько раз он слышал такой ответ, но любимая дочь отца продолжала отвергать все его предложения. В какой-то степени это разрушало душевное состояние Джозефа.

Майя, тем временем, обнимала Латину, находясь у нее на коленках; она была готова к сражению.

— Ватиа мая!

— Ува-а-а-а…

Угодив в ее плен, Латина оказалась также вовлечена в спор, возникший между отцом и дочерью.

— А ты довольно популярна, Латина…

Дейл смотрел на них, находясь в нескольких шагах в стороне. Громко прихлебывая чаем, он смотрел издалека и пытался избежать участия в этом конфликте. Во время пребывания в Тислоу Дейл многому научился — в том числе и тому, что людям важно понимать, когда стоит отступить.

— Просто старайся не причинять какой-либо боли…

Однако Дейл находился уже в пучине конфликта, поэтому его комментарий не очень-то подходил для взрослого, чтобы оно было адресовано ребенку. Он совершенно не задумывался о том, что говорил, да и сама Латина тоже особо не обращала на это внимания.

— Ватиа, Майя, вмесьте!

— Ува-а-а…

Латина была взволнована и не могла думать ни о чем другом, кроме как обнять ее в ответ, поскольку заявление малыша было довольно убедительным.

В этот момент открылась входная дверь. В дверном проеме показалась жена Джозефа, Юте, с белой шерстью и зелеными глазами. В одной руке она держала корзинку с большим количеством свежих овощей. Причина, по которой они не видели ее, очевидно, заключалась в том, что все это время она находилась в саду.

— Ой, так вы уже пришли? — вполне обыденно сказала она, когда увидела Дейла и Латину. Парень встал на ноги, чтобы поприветствовать ее.

— Простите, что потревожили тебя, Юте.

— Здравствуйте, Ют…

— Ватиа, нет!

Латина, вслед за Дейлом, тоже попыталась поприветствовать ее, но ей помешала малютка Майя. Находясь рядом с девочкой, даже банальное приветствие в ее глазах воспринималось как измена, будто бы всем своим видом она пыталась сказать: «Не смотри ни на кого, кроме меня!»

— Что случилось, Майя? — Юте наклонила голову, не понимая, что на нее такое нашло. Затем, слегка улыбнувшись, Дейл дал ей ответ:

— Мда… Похоже, что она не хочет, чтобы Латина доставалась другим.

— Джозеф слишком мягок к ней. А теперь она станет еще избалованней, — сказала Юте, совершенно не потрясенной действиями Майи. Хорошо это или плохо, этот вопрос оставался на суд других окружающих.

— Джозеф… — Дейл окликнул того, кто опустошенно и измученно сидел в углу. Моральное состояние Джозефа, казалось, было ушатано. Оба их взгляда упали на Латину, которая гладила пушистый животик Майи.

— Она плакала, когда мы уехали?..

— Нет… — голова Джозефа поникла. — Но из-за этого появилась легенда.

— Прости за это…

Дейл не осмелился спросить, что это за легенда. Оба мужчины некоторое время просто молчали.

— А сейчас…

— Не хотите ли проснуться рано утром до того, как проснется Майя?

Вполне вероятно, Джозеф не хотел как можно скорее распрощаться с гостями, но его растерянный голос был довольно уверенным. По всей видимости, в прошлый раз, наверное, ему пришлось очень тяжело. Даже Дейл был поражен его решимостью. Вспоминая, каким громким было то утро, не трудно было себе представить, что те крики маленькой Майи привлекли внимание всех соседей.

— Если накормить ее любимой едой, тогда она станет сонливой! И тогда у нас появится шанс разлучить их!

Услышав, как его родственник зрелого возраста вдруг заговорил как ребенок, Дейл задумался. Он сам не понимал, как на него смотрят окружающие, когда речь заходит о его любимой Латине.

По другую сторону от этих двух идиотов находилась Майя, которая счастливо лежала пузом вниз и радостно виляла хвостом, когда ее гладила Латина. После поглаживаний она будто бы успокоилась и затем заняла оборону на ее коленках. Разделить такой серьезный тандем представлялся невозможным. Майя не могла позволить какой-нибудь другой собачке собрать все ее ласки на себя! Она любила свою «старшую сестру» больше всего на свете, поэтому ей тоже нужно постараться стать самой любимой у Латины. Гордость и сообразительность малышки Майи привели ее к такому заключению.

В это время сама же Латина смущалась от такого отношения со стороны Майи, и вовсе не выглядела хоть как-нибудь обиженной. Милая, крохотная Майя, чтобы ее любила «старшая сестра», должна быть для не самым любимым объектом обожания. Латина не могла помочь Юте, но сейчас она помогла ей за присмотром малышки. Зверолюди не так часто принимали ванну, как люди, поэтому они не имели при себе даже ванн, но в каждом доме имелась широкая и неглубокая бадья, в которую можно налить воды, чтобы помыться. Однако Латина и Майя так радостно смеялись, от чего их крики разносились по всему дому, когда ее наполняли горячей водой. Их практически не было видно за появившимися мыльными пузырями.

Юте приготовила наваренный мясной суп с летними овощами в кастрюле. В добавок к нему она подготовила хлеб с ломтиком мягкого сыра, а на десерт был крамбл из сваренных в сахарном сиропе нарезанных фруктов. Как и сказал Джозеф, этот суп и крамбл были самыми любимыми блюдами Майи. Несмотря на свои маленькие пропорции тела, она съела столько же, сколько съела и Латина. Наверное, пытаясь посоревноваться с ней, девочка, что было для нее необычно, требовалось время, поэтому на ее тарелке все еще оставался десерт.

Как сказал Джозеф, Майя стала сонной, стоило ей только набить живот. Она всегда делала все до конца, но сейчас в ней не осталось и крупицы сил, будто бы кто-то вытащил штекер из розетки. Ко всему прочему, Джозеф был ей отцом, поэтому он хорошо знал свою дочь.

Вначале ужина Майя настояла на том, чтобы продолжать сидеть на коленках у Латины, но, когда маленькая девочка попыталась встать и подойти к столу, она подкосилась и не могла больше пошевелиться; онемение, вызванное нарушением кровоснабжения, вызвал обморок, после чего Латина потеряла сознание. Прежде в повседневной жизни такого с ней никогда не случалось. Поэтому Майя села за стол рядом с ней.

Оба мужчины, увидев, как она начала носом клевать воздух, подмигнули друг другу. Джозеф делал все как можно быстрее вопреки его телосложению. Он взял Майю на руки и, как обычно, натренировано начал ее убаюкивать.

— Ум-м… хм-м-м… — она немного извивалась в его руках, но, в итоге, нашла более удобное место у отца и уснула. В это же время Дейл вызволил Латину из плена Майи, обхватив ее обеими руками.

— Дейл, это грубо играться за столом.

Ее выговор был как нельзя к месту.

Она высвободилась из его объятий и уселась на тот же стул, где сидела рядом с ней Майя. Вся эта сцена была настолько трогательной, от чего было трудно воспринимать Латину как за взрослого, который присматривал за малышкой.

— Латина, ранним утром мы собираемся уезжать.

— Правда?

— Да. Я волнуюсь о завтрашней погоде, поэтому я хочу выйти из леса как можно раньше.

Это не было придумано на ходу, как какая-либо отмазка, ведь Дейл действительно был несколько обеспокоен сегодняшним пасмурным небом. Конечно же, у него имелся план на случай, если пойдет дождь, и когда дело доходило до длительного путешествия, очевидно, что невозможно было избежать плохой погоды. Но не беря это в расчет, он не хотел, чтобы Латина имела дело с чем-то суровым. Это было нормальное поведение для родителя. Но в дождливые дни она должна радостно прыгать и плескаться в лужах или смотреть на небо в ожидании капель дождя, не боясь при этом намочить себе лицо. Не было бы таких дней, что бы ей не нравилось быть милой. Он мог присматривать за ней целую вечность не переживая, какая за окном погода. Но все равно, сейчас был совершенно другой случай.

Латина тоже видела сегодняшнее пасмурное небо, поэтому она приняла объяснения Дейла и, кивнув головой, просто сказала «Хорошо».

После ужина они легли в тот же угол, что и в прошлый раз, и начали готовиться ко сну. Затем, когда они укутались в одеяла, Дейл держал Латину в своих объятиях, что было вполне естественно для этих двоих. Так как они находились в лесу, ночи здесь были холоднее, чем в городе. Воспользовавшись этим моментом, он прислонился своей щекой к щеке Латины, чтобы ощутить ее тепло. Девочка использовала руку Дейла как подушку и с закрытыми сонными глазами улыбнулась ему. Он прекрасно видел ее облегченную улыбку. Им был гарантирован крепкий и спокойный сон.

Независимо от того, с какой стороны на это взглянуть, мотивами действий Дейла были негодования по поводу присвоения Майи Латины. Не так уж и много различий было между ним и Джозефом.

Следующим утром оба идиота опустили головы, ощущая поражение и опустошение.

Латина крепко спала, но по какой-то причине под ее одеялом находился неестественный комок. Подозревая неладное, оба мужчины стащили одеяло вниз, и увидели крепко спящую Майю, которая намертво прижалась к телу девочки. В этот момент они поняли, что не смогли перехитрить малыша.

— Я приготовлю завтрак, так что будьте готовы, — напутствовала Юте за спинами двух удрученных мужчин.

†

После воспоминаний о путешествии, Дейл посмотрел на «Большого брата», Кеннета.

— Ты тоже собираешься нянчиться со своим ребенком?

— Ну, конечно.

— Кеннет? Ты знаешь, что дети… Они… они — потрясающие… Во многих смыслах этого слова…

— Серьезно, что случилось?

Вопли Майи превзошли даже те, что были в первый раз, и Латина, слыша ее плач, тоже начала рыдать. Оба мужчины, как бы они не старались, с безнадежностью пытались рассоединить эту парочку. Дейл и Латина скрылись в деревьях леса. Благодаря этому легенда распространилась еще дальше. Продолжая слушать притихшие вопли и крики Майи, парень почувствовал себя очень виноватым.

— Это и правда тяжело — воспитывать детей…

— Ты пытаешься напугать меня?

— Я о-о-очень рад, что Латина хороший ребенок и не доставляет никаких проблем.

— Да. Неразумно было бы подумать о ней как о нормальной девочке в ее юном возрасте.

Даже с точки зрения Кеннета Латина была излишне хорошо воспитанной ребенком.

Держа в одной руке сверток с мясом, который получил от нее, он спросил девочку:

— Латина, как ты сохранила его?

— Эм… Потребовалось много соли, чтобы сохранить его. Сейчас он слишком соленный, поэтому сначала нужно ее смыть.

Кеннет спросил не потому, что не знал, а потому, что хотел проверить ее знания.

— А потом из него можно сделать овощной суп. Что-то вроде этого.

— Понятно.

Убедившись, что она тоже умела готовить, выражение лица Кеннета слегка ослабло. Ну, а пока что он мог наградить ее проходным баллом. Если бы она еще могла приготовить из ингредиентов блюда, Кеннет без особых проблем назвал бы это успехом.

— Так ты отвечала в этой поездке за приготовление еды?

— Да, как ты меня учил. Иногда у Латины не получалось, и…

— Ты справилась?

— Да. Сила пламени и все остальное были сложными, поэтому иногда у нее все подгорало, — Кеннет и Латина посмотрели на Дейла, продолжая свой разговор между наставником и его учеником. — Но Дейл всегда говорил, что было очень вкусно…

— Что? Но ты понимала, что не получалось, верно, Латина?

— Ну, если он никак по-другому не реагировал, тогда я думаю, что все еще заслуживаю готовить, но…

— Что? Но это и правда было вкусно! — воскликнул Дейл.

И наставник, и его ученик бросили на Дейла косые взгляды, а после кивнули друг другу; они оба отказывались идти на компромисс, если дело касалось приготовления еды.

— Так, ты видишь перед собой основную задачу?

— Да. Латина считает, что ей нужно упорно стараться, — серьезно сказала она, подтвердив о своих будущих стремлениях своему наставнику.

Будучи наполовину проигнорированным, Дейл напряженно посмотрел на Риту:

— Во время поездки Латина всегда бралась за готовку.

— Она и вправду отдает всю себя, да?

— Была ли она… не довольна в поездке?

— Скорее, на Латину оказывает сильное влияние Кеннет.

В энтузиазме Латины имелось явное отличие, если сравнивать этот страстный разговор между наставником и его учеником с обычным общением.

Рита, осматривая Латину с ног до головы, зацепилась на ленточках, что держали ее волосы в два хвостика.

— Боже, эти ленточки прекрасно на ней смотрятся.

— Это защитный талисман Латины. Ей сказали, чтобы она всегда носила его на себе на обратном пути в Кройц, — жизнерадостно ответила Латина из-за того, что Рита их заметила. Они были изысканными, великолепными и довольно длинными. Также они слабо отражали от себя свет.

— Она получила их в подарок от друзей, с которыми познакомилась в Тислоу.

— Ох, так у тебя появились новые друзья? Я рада за тебя, Латина.

Их лица засияли в беззаботной улыбке, а Дейлу, услышав это, пришлось держать себя в руках, чтобы не сказать чего лишнего. Кеннет понятия не имел, какая часть их разговора вызвала в нем подобную реакцию. Поэтому он решил поинтересоваться у Дейла.

— Что сделала Латина?..

Кеннет прекрасно понимал, что она вовсе не обычная девочка.

— Дело в том, что я до сих пор впечатлен. Рядом с моей деревней обитают мифические звери.

— Это чертовски пугающая история, которую ты привез из своего путешествия…

— Будет опасно, если там натворит дел какой-нибудь глупец. Лучше всего хранить эту информацию в тайне. Там ведь не какой-нибудь простой рассадник. Там действительно проживает стая.

— Звучит так, словно ты сходил и проверил это сам.

— Да, я так и сделал. И должен сказать: если какой-нибудь алчный авантюрист сунется к ним, даже костей от него не останется.

— Даже ты не можешь с ними справиться?

— Я общался с лидером стаи и не хотел бы встретиться с ним лицом к лицу… У меня бы получилось, будь то это сражение один на один, но их там слишком много. Меня бы ожидал единственный конец.

— Понятно.

Здравомыслие Дейла, когда он останавливался в деревне Тислоу, будто бы предавало его, но он подметил кое-что важное из реакции Кеннета. При нормальных условиях обычное общение с мифическим зверем было бы просто немыслим.

— Их лидер, казалось, будто бы влюбился в нее.

— В кого?

— В Латину

— Понятно.

Кеннет уже угадал, когда Дейл собирался ответить, и это ничуть его не удивило. Однако он все равно немного напрягся, как, собственно, и сам парень.

Это, безусловно, была самая необычная история, которая произошла в этой поездке.

†

Латина не была глупой, чтобы потом ее снова отругали за то же действие. Дейл и другие взрослые переживали за нее, и потому боялись отпускать ее одну в горы. Она была умной и понимала это. Затем, когда ей захотелось поиграть с парящими волками, она сперва получила от них разрешение и после не уходила в горы одна. Латина дала обещание Дейлу, и она сдержала его. По своей природе девочка была чрезмерно уверенной.

Само существование Парящих волков держалось в тайне. У бабушки Вен и Дейла не всегда находилось время, чтобы сходить вместе с ней в горы. Даже действующий глава клана, Рэндольф, был занят своими обязанностями; в глазах Латины он всегда казался деловым человеком. Она думала, что мешать другим людям — плохо, когда они были заняты, потому девочка проводила времени с Рэндольфом гораздо меньше, чем с бабушкой Вен и матерью Дейла, Магдой. По этой же самой причине она сторонилась от общения с ним. Если бы Латина посмотрела на него щенячьими глазами и спросила: «Не могли бы вы помочь мне, папа Рэндольф?» — он, вероятнее всего, согласился бы сразу, хоть сама девочка этого и не знала. Ко всему прочему, он был отцом Дейла.

Латина с нетерпением ждала встречи с Парящими волками даже после того, когда ее на этом поймал Дейл. Сам увидев воочию, что они с нетерпением ждали встречи с ней, он просто не мог запретить ей с ними видеться. И было бы уже не до шуток, если бы мифические звери появились в деревне в поисках Латины. Вдобавок, это бы нарушило обещание, данное между его предками и Парящими волками, — обещание, что ни один из них не вторгнется на территорию другого, что вызовет только панику среди жителей деревни.

Однако сам Дейл несколько раз посещал место обитания Парящих волков. В последнем визите, когда он вместе с Латиной уже назначил день возвращения в Кройц, он также сопровождал ее для того, что она сказала им, что уезжает.

— Латина возвращается в Кройц. Здесь было очень весело. Берегите себя, хорошо?

— Хм-м? — волчонок недоуменно посмотрел на Латину. — Круц?

Латина посмотрела, в какой стороне находится солнце, после чего указала на северо-запад. В указанном направлении возвышались горы, а за этими горами где-то далеко располагался город Кройц.

— Кройц. Это город, где живут люди, и там их очень много. Латина живет вместе с ними.

— Как неудобно для вас, дети людей, не иметь возможности парить в небе.

Было понятно, что опасения лидера были направлены исключительно на Латину, но Дейл не стал возражать его словам.

— Ты выглядишь такой слабой: без шерсти и клыков. Даже маленькие звери могут навредить тебе, да?

Смотря, как крупный хищник беспокойно вилял своим хвостом, Дейл почему-то теперь не так сильно пугался его, как тогда, когда впервые с ним встретился. На какой-то момент в его голове появились старикашки, кто постоянно заглядывал в Танцующий оцелот.

Пока Дейл думал об этом, лидер и детеныши начали на них пялиться.

— Мы дарим вам это, — сказал он, указывая на то место, где недавно лежал.

— Перья?..

— Если с вами будет какая-либо часть нашего тела, то из-за страха перед нами слабые звери не должны к вам приблизиться.

— Это было бы здорово. Спасибо.

Из-за общей любви к Латине, Дейл вместе с ней установил межкультурную связь, хоть они оба были представителями разных рас.

Вернувшись в главный дом, Дейл сообщил Вендельгард, что в подарок от Парящих волков они получили их перья. Затем, когда она со стуком стряхнула пепел из своей трубки, вполне обыденной для нее манере речи сказала:

— Мы не можем использовать его на охоте. Когда мы работает в поле, мы надеваем специальные накидки, которые отпугивают животных, верно?

— Раз уж ты заговорила об этом…

Услышав ее, Дейл заметил, что она смеется.

— Он так же есть и в веревках, которые отпугивают зверей от наших полей. В этому году Латина собрала ее в очень большом количестве, поэтому наша надобность в поисках шерсти отпадает.

Сказав это, Дейл вспомнил, что Латина очень старательно собирала большую кучу шерсти после вычесывания Парящих волков, которую складывала в свою сумку. Видимо, бабушка Вен поручила ей делать это.

— Обычно я говорю сделать это Рэндольфу, так как они сами начинают линять в этом сезоне года, но благодаря Латине у него теперь намного меньше работы.

Когда сезон менялся с весны на лето, Парящие волки сбрасывали свои зимние шубы. Дейл бесчисленное количество раз сам лицезрел, как они чесали свои зудящие шеи задними лапами, а после в воздухе витали частички их шерсти. Место обитания Парящих волков держалось в тайне среди ограниченного числа людей главы клана, и когда Дейл подумал, что у его отца появилось немного свободного времени… Возможно, он тоже был благодарен Латине за проделанную работу.

Тем не менее, это было не просто вычесывание. Шерсть, клыки и кости волшебных зверей содержали в себе ману и, как материал, высоко ценились среди клана. Они также применялись и в быту: например, из них создавались магические устройства. Сбор материалов был самым эффективным способом среди авантюристов для быстрого заработка, и когда дело доходило до Парящих волков, их ценность возносилось чуть ли не до небес. Конечно, они не тратили свое драгоценное время впустую.

В Тислоу магические устройства из шерсти, клыков и костей использовались для рабочей одежды в полях. Это заставляло проливать горькие слезы не только авантюристов, но в том числе и торговцев.

— Мы не можем говорить, как нам достались эти материалы, и поэтому не можем продавать их за пределами нашей деревни.

— Это точно.

Бабушка Вен встала и направилась к комоду, что находился подле нее. Из него она достала длинную, но не толстую ткань.

— Я сделала ее сама. Я подобрала самую лучшую шерсть и сплела из него это.

В руках она держала экстравагантную ленту, сплетенную в традиционно цветочном узором деревни Тислоу.

— Она может надеть ее на обратном пути. Так мне будет куда спокойнее.

— Если ты попросишь за них деньги, это будет просто безумие.

В виду того, что она была сделана из тонкой шерсти, сами ленточки были гладкими, шелковистыми и, оставаясь на свету, блестящими. С первого взгляда на них было понятно, что они были очень ценным подарком, по цене сравнимые как одно из магических устройств деревни Тислоу.

— Может, их не стоит носить в городе…

— Они могут стать хорошим украшением на каких-нибудь фестивалях.

Посмотрев на свою бабушку изумленным взглядом, Дейл поднес к свету слабо переливающуюся на свету ленту.

†

— И теперь у нее есть новое магическое устройство.

— Это чертовски хороший предмет.

Эти ленточки были бы бесполезны для авантюристов, которые зарабатывали себе на жизнь истреблением магических зверей, но не бесполезны для путешественников и торговцев. Не стоило надеяться на ее силу во время дороги, однако все они хотели бы снизить риски быть застигнутыми врасплох во время привала. В этом мире таилось очень много опасностей, как глупо бы это не звучало, потому и неудивительно, что люди начнут цепляться за все, что сделает их жизнь немного безопаснее.

— Нет никому равных мастерам из моей деревни.

— Я ничего не знаю об аксессуарах, но могу сказать, что в него вложено много сил.

Дейл не понял, кому принадлежал этот голос. Он застыл и затем неловко обернулся.

— Г-Гельмина?..

— Давно не виделись, Дейл. Я подумала навестить тебя, когда ты вернешься, поэтому и пришла сюда.

Неподалеку от него стояла белокурая красавица с широкой улыбкой на лице.

— Кто это?

Увидев, что незнакомка ведет себя так вульгарно по отношению к Дейлу, Латина наклонила голову набок и уставилась на Гельмину. Обычно она сразу представлялась, встретив кого-то впервые, и редко вела себя невежливо с незнакомцами.

С подозрением она посмотрела на Гельмину, которая не могла удержаться от смеха.

— Так это и есть «маленький маг», да? Как ты и говорил, она очаровательная маленькая девочка.

— Латина не маленькая, — с надутыми щеками ответила слегка недовольная Латина.

— П-почему ты здесь?..

— Как уже сказала, я пришла, чтобы забрать тебя. Я ждала твоего возвращения, чтобы сказать, что тебя ждут в столице. В следующим задании я тоже принимаю участие.

Дейл был слишком потрясен, поэтому не мог отругать Латину за грубость. По правде говоря, он не очень хорошо ладил с этой красивой женщиной. К тому же, прямо на его глазах он нанесла неожиданный удар. Ее слова явно связали его по рукам и ногам.

— Ты так и не поладил с ней, — добавил Кеннет с долей сочувствия, нежели удивления.

— Не поладил с ней?..

— Ой, какой ужас. Ты был так груб со мной? — сказала Гельмина, которая не казалась как-либо обиженной. — А ты говорил мне такие восхитительные слова…

— Как я тебе уже говорил, у него к тебе нет никаких дел. Ты и правда не изменилась с того времени, когда я был новичком.

— Ты всегда помогал мне в трудную минуту.

Кеннет удивленно посмотрел на нее, а она ответила ему небольшим кивком. Сознательно, так Гельмина оголила от волос часть своей привлекательной шеи. Она всегда знала, как на нее смотрели люди со стороны, и хорошо этим пользовалась.

— Мой тип женщины — моя жена.

— Говоришь с такой уверенностью, — хихикнула Гельмина. Опять же, такие слова ее вовсе не обижали.

Немного отведя взгляд в сторону, Рита посмотрела на Латину, чьи щеки все еще были надутыми.

— Божечки…

У Гельмины, конечно, не имелось проблем с женщинами. Она открыто пользовалась своей привлекательностью и всегда понимала, что на нее смотрят мужчины, поэтому другие женщины инстинктивно воспринимали ее за врага и держались от нее в стороне.

Рита всегда старалась вести себя по-деловому, поэтому не испытывала явного дискомфорта со стороны Гельмины. Ее муж, Кеннет, заявил, что она его не интересует, что помогло ей расслабиться. Независимо от того, с какой стороны на них посмотреть, у молодой пары, владеющей Танцующим оцелотом, были счастливые отношения.

— Ты ведь тоже женщина, не так ли, Латина?

Глядя, как она мнет в руке сувенир, купленный в портовом городе Куалл, Рита с пониманием улыбнулась. Даже после того, как она поняла, что сейчас чувствует Латина, девочка все еще продолжала сидеть, не находя себе места. Но вдруг она слезла со стула и подошла к Дейлу, чтобы крепко его обнять.

— Латина?..

— Дейл, у тебя появилась работа? Тебя снова не будет какое-то время? — спросила она, одиноко и печально смотря на него своими глазами.

Их путешествие продлилось несколько месяцев, что было самым долгим периодом в жизни Латины, когда он был с ней рядом. Даже если Дейл уходил днем, у них оставалось время, чтобы побыть вместе ночью. Они ели, разговаривали, а иногда даже спали вместе, обнявшись друг с другом. Латина знала, что это было нечто особенное, но, когда это заканчивалось, ей было слишком больно.

— Да… Прости. Мне снова нужно оставить тебя одну.

— Нет, все хорошо. С Латиной будет все хорошо. Она справится.

Латина еще сильнее прижалась к нему лицом. Она перестала двигаться — казалось, что в ней не нашлось сил, чтобы посмотреть на него.

Дейл вмиг успокоился и не понимал, что ему делать.

Рита и Кеннет обмолвились между собой:

— Редко можно видеть его таким, когда он сдерживается.

— Это потому, что здесь Гельмина.

— Латина… будет ждать Дейла. Но она хочет побыть с ним вместе еще немного.

Его руки начали дрожать и странно двигаться, а сам он весь напрягся. К тому же, он потерял дар речи.

— Боже, ты и вправду ее избаловал? — спросила Гельмина, нанося моральный урон по Дейлу, когда он находился на краю пропасти.

— Я виноват лишь в том, что всегда оставляю ее одну! Но… Но она всегда так сильно старается! — заметив, что Латина глубоко расстроена, Дейл взял ее к себе на руки.

— Понятно. Похоже, это тебя тут избаловали, — именно в этот момент Гельмина сказала эти слова, прозвучавшие почти что как угроза. Она громко рассмеялась, посчитав это забавным. — Ну, я не скажу, что тебе нужно отправляться сразу же после того, как ты вернулся с поездки. Все равно здесь у меня есть кое-какие дела.

Затем с улыбкой она повернулась к нему спиной и легким движением руки помахала ему на прощание.

— Увидимся, Дейл.

Гельмина поднялась на второй этаж Танцующего оцелота. Видимо, она сняла здесь комнату.

— Дейл? Она работает с тобой вместе?.. — прошептала Латина, когда Гельмина уже поднялась на второй этаж.

— Да. С первого взгляда и не скажешь, что она — первоклассный маг, — вздохнув, он отпустил Латину из своих рук.

— Подруга по работе?

Когда она спросил вновь, ее большие серые глаза смотрели прямо на него. Дейл не мог смотреть на них, потому отвернулся.

— Она просто знакомая…

Ответ Дейла не был ложью, но по какой-то причине он все еще чувствовал, что его будто бы допрашивают.

Латина собиралась сказать что-то еще, но решила промолчать. Ее реакция была настолько иной, вопреки тому, какой обычно знал ее Дейл, потому он чувствовал себя очень взволновано.

— Л-Латина?..

— Когда Латина станет взрослой, она станет большой. Она все еще ребенок, поэтому она маленькая.

По надутым щекам девочки было хорошо видно, что по ее гордости был нанесен сокрушительный удар. Латина была даже меньше, чем обычные дети ее возраста, и дело было вовсе не из-за различий в расе; просто она сама по себе была очень маленькой. Рост Латины не был такой уж серьезной проблемой, однако ей не нравилось, когда все окружающие называли ее «маленькой».

Дейл понял, что она чувствовала. У него самого было достаточно много горьких воспоминаний, когда он был юнцом, поскольку люди не ценили его за способности. Дейл чувствовал то же самое, что сейчас испытывает на себе Латина.

Он это понимал, но…

— Оставайся маленькой, Латина, все хорошо… Ко всему прочему, ты милая девочка, — сказал Дейл, даже не задумавшись, что сейчас чувствовала Латина. Он не знал, как поступить в такой ситуации, потому что даже ее маленький рост был очень милым.

— Это и есть большая проблема Латины. Она хочет стать большой.

Косо посмотрев на обоих, Рита закрыла один глаз и сказала мужу:

— Латина — девочка, так ведь? Тогда у нее есть кое-какие планы на будущее.

— Интуиция женщины, безусловно, страшная вещь…

Они оба знали Дейла куда больше, чем Латина, поэтому понимали, что его отношения с Гельминой были связаны исключительно только на заданиях. Однако, они также знали об одном условии.

Поднявшись на чердак в свою комнату впервые за столь длительное время, Дейл почувствовал, как его прошиб холодный пот, когда он смотрел, как Латина распаковывает багаж и раскладывает вещи по своим местам. Ее настроение, похоже, вовсе не улучшилось. Латина полностью погрузилась в эту работу и сегодня не поможет Кеннету на кухне. Как только Дейл хотел поговорить с ней, она уверенно начала принялась разбирать другую кучу багажа. Наверное, этим действием Латина хотела сказать ему, чтобы он помолчал.

— Л-Латина?..

— Что?

— Н-не могла бы ты немного взбодриться?..

— Латина вовсе не в плохом настроении.

Разговор зашел в тупик.

— Я… Я никогда раньше не замечал у Латины такое плохое настроение… — пробормотал он про себя. Он был настолько потрясен, что даже не мог вытереть со лба капли пота.

Дейл сдерживал слезы. Он думал, что было бы легче, если бы она просто сказала, что обиделась на него.

— Дейл.

— Да?! — ответил он, чуть не запнувшись.

Латина посмотрела на него, который не мог скрыть своей тревоги.

— Э…Эм-м-м…

— Тебе не нужно переживать обо мне, — прямо-таки сказала она.

Эта девочка была уж очень упрямой с первого дня их встречи в лесу. Когда она была такой, Латина вряд ли говорила что-либо еще.

— Я буду на первом этаже, так что…

— Ладно. Латина придет, когда закончит с багажом.

Тщательно смакуя радость, которую он получил даже от такого простого ответа, Дейл поспешил на первый этаж. Латина снова надула щеки, когда он исчез в дверном проеме. Она осталась одна в комнате на чердаке.

— Латина… как можно быстрее хочет стать взрослой…

Главная причина ее недовольства заключалась как и в ее возрасте, так и в Дейле, который говорил ей не переживать по поводу своего роста.

Вместо того, чтобы сходить в город за покупками, он сидел за столом с опущенной от стыда головой. Кеннет поставил перед «Младшим братом» дымящуюся чашку темно-синего чая.

— Я добавил в него немного алкоголя. Когда будешь пить, будь к этому готов.

— Все со мной будет хорошо… Я уже не такой, каким был раньше, — сварливо надул щеки Дейл. Сейчас он выглядел почти также, как и Латина.

Сделав себе перерыв, Кеннет сел напротив Дейла.

— Значит, ты не держишь на меня обиды?

— Я забыл про нее давным-давно. Я уже усвоил урок.

— Да ладно? Я решил, что это не будет проблемой, если я позволю Гельмине здесь остановиться. Ведь это, все же, моя гостиница.

— Это просто бизнес, так что тебе не нужно думать обо мне, — сказал Дейл, а затем сделал первый глоток чая и нахмурился.

— Ой, понятно… Смотря на тебя, складывается впечатление, что плохое настроение Латины оказывает на тебя гораздо больше внимание, чем Гельмина.

— Эта правда! Почему Латина так на меня обиделась?!..

— Это… — начал говорить Кеннет, но остановился.

Когда отец говорит, что нашел себе новую жену, его дочь частенько к ней ревнует. Независимо от того, с какой стороны посмотреть на Латину, она проявляла ревность и осторожность к появлению этой женщине рядом с Дейлом. По какой-то причине сам Дейл этого так и не понял. Если бы Кеннет не указал на это, он, вероятно, зарыдал бы со словами: «Латина ведь со всей ответственностью заботиться обо мне, да?!..» — и всячески пытался бы подавить слезы. Затем он, несомненно, взял бы Латину к себе на руки и крепко бы ее обнял. Было бы хорошо, если бы этим все и закончилось, однако за этим от него бы наверняка последовало радость и хвастовство Дейла. И кто бы его слушал? Кеннет? Для него это было самая неприятная вещь и настоящей болью в пятой точке, да и к тому же это наверняка бы его разозлило.

По этой причине Кеннет открыл крышку чайника и посмотрел на чайные листья. Это было бессмысленное действие с его стороны, направленное во избежание дальнейших вопросов Дейла.

— Что-то случилось?

Спустившись по лестнице, Латина посмотрела на двух мужчин. В ее руках она держала моющие и чистящие средства. Видимо, с багажом она уже расправилась.

— Настоящая взрослая здесь — это Латина… — пробормотал Кеннет.

Он сказал это потому, что юная девочка, которая бросилась к своей работе и привела свои чувства в порядок, снова натянула на себя обычное повседневное выражение лица.