Магия исцеления не работает на больных. И тот, кто управлял всякой болезнью, был Четвёртый Лорд демон. Каждый знал это; это было просто здравой логикой.

Думали, что мана Четвёртого лорда Демона вызывала все болезни; она называлась «магическим элементом» и говорили, что она обладает уникальной силой, которой не хватает другим видам маны.

Официально это называлось «сбоем магического элемента», и оно сбивало поток маны и жизненной силы. Поскольку магические методы лечения будут работать с использованием того, что было выведено из строя, использовать саму магию для непосредственного исцеления было чрезвычайно трудно, и, в зависимости от обстоятельств, это магическое вмешательство могло в конечном счёте выйти боком пациенту.

В стандартное лечение входит подавление симптомов с помощью медицины, использование магии для восстановления выносливости, по возможности, и ожидание, пока эффект магического элемента исчезнет и вернётся нормальный поток маны.

Были неприятности помимо сбоя магических элементов, вроде недоедания и паразитов, которые моглилечиться магией исцеления, но разницу с первого взгляда было сложно уловить. Говорили, что лучше оставить это на усмотрение специалистов храма Ниили.

Дейл небрежно растянулся на кровати, отведённой ему. Он перекатился и затем отбросил в сторону толстую книгу, которую держал в руках:

— Агх… Мне тошно от этого.

На третий день Дейл уже устал бездельничать и прохлаждаться.

— Мне нужно развеяться… Если я обнажу меч, они точно узнают, но мне необходима хоть какая-то тренировка.

Всякий раз, когда Дейл останавливался в поместье герцога по службе, он читал книги и подобное, чтобы ознакомиться с последними сведениями, собранные благодаря положению семьи как одного из ведущих авторитетов в стране. Это было частью его работы, так что он не мог опуститься в глазах дворян в чём-то мелочном по типу неосведомлённости. Он не собирался предоставлять кому-либо слабое место для атаки. Помимо этого, Дейл также обучался у господина Корнелио, так что он любил учиться, когда у него было время, но теперь, когда он не мог делать ничего, кроме чтения книг, ему стало скучно.

— Хорошо, тогда я сейчас украдкой…

— Мой слуга поведал мне, что скором времени ты выйдешь на улицу, — сказал Грегор, звуча изумлённым, когда он открыл дверь и вошёл без спроса.

Дейл уже давно заметил присутствие Грегора. Вот почему он посмотрел на своего друга с горьким выражением лица и неестественно замахал руками, а затем ответил:

— Мне тошно от этого.

— Ты же в курсе, что лечение Роуз с её божественной защитой максимально ограничило действие её магического элемента. Ты всё ещё проклят.

— Я знаю, и именно поэтому, как и положено, спокойно отношусь к этому…

— Двое других, подхвативших болезнь, что и у тебя, тоже содержатся в карантине и выздоравливают. Роуз же удивило, как ты справился с ситуацией.

— Я вырос за пределами этой страны. У нас не было храма Ниили, так что мне нужно было знать некоторое количество фармацевтики и патологий, чтобы обезопасить себя.

Это было частью тренировок Дейла, которые он претерпел, чтобы стать следующим главой клана. В тренировку входило гигантское количество направлений, чтобы он смог стать лидером, способным защитить своих людей. Этими людьми был клан Тислоу, и их боялись даже местные лорды в окрестностях. Образование Дейла также стало одной из причин, почему могущественный герцог Элдштедт благоволил ему.

— Это произошло только из-за Второго Лорда демона, но мой отец говорит, что он будет наказывать тех, кто пытался бежать и прятаться для спасения своих шкур.

— Мне их почти жалко…

— Мы окончили исследование близлежащих поселений, но ничего странного обнаружено не было, да и не нашли ни одного болеющего. Поскольку это явно ненормальная ситуация, они, похоже, держались на расстоянии, не позволяя своему любопытству возыметь над ними.

— В некотором роде, блокирование дороги для сокрытия информации, вероятно, тоже помогло.

†

Покинув Кройц и добравшись до столицы, Дейл действительно получил задание.

Его заданием было подтверждение заявления Роуз о её стычке со Вторым Лордом демоном после похищения. При обычных обстоятельствах послали бы просто отряд разведки, но, так как имелся высокий шанс встречи с Лордом демоном, было решено, что лучше всего иметь того, у кого есть сила противостоять такому существу — героя.

Деревня, о которой свидетельствовала Роуз, была отрезана от дороги, и с ней обращались так, словно её не существовало. Вся деревня была уничтожена за одну ночь, и никто, кто ходил проверять её, не вернулся, так что лорд тех земель решил попытаться скрыть эти события. По словам герцога Элдштедта, он был мелкой сошкой, который решил справиться с ситуацией лично, не сообщая правительству о ненормальности.

На первый взгляд всё в деревне казалось чистым и опрятным, но здесь была неописуемая и противная атмосфера. Эта тишина без какого-либо даже намёка на присутствие человека казалась слишком неуместной, и необычность ситуации лишь возросла, когда они проверили здания изнутри.

С каждым трупом поиграли, будто младенец со своей игрушкой. Вполне вероятно, что для Второго Лорда демона такие вещи былиигрушками.

В одном доме был «рисунок», от которого даже отряду разведки, привыкшему к полям сражении, стало не по себе. Стена стала холстом, в то время как эти «игрушки» были измельчены и растёрты так, что они давно потеряли свою первоначальную форму. Ошибки быть не могло: это и правда были люди. Это была поистине, совершенно отталкивающая форма «искусства».

Все эти жестокости происходили внутри зданий, иногда ограничиваясь одной комнатой. Вот почему с первого взгляда безмолвная деревушка казалась нормальной, хотя и являлось местом таких жестоких убийств.

Находясь в ужасном напряжении, отряд под конец дошёл до поместья, которое было их основной целью задания. Проведя расследование, они узнали, что дом был построен в качестве виллы для богатого купца.

То, что они нашли, когда открыли дверь, совершенно отличалось от их ожиданий, так что они даже не знали, как поступить. Тут была прихожая, где похитители Роуз были жестоко уничтожены. Бессчётное количество трупов… нигде не было видно. Здесь было настолько вычищено, что не осталось ни куска плоти, ни капли крови, и лишь тёмные разводы на ковре напоминали о случившемся. В центре зала, лицом к ним, сидела молодая девушка в роскошном платье, выглядевшая невредимой, как будто не прошло и минуты с тех пор, как Роуз была здесь. Однако её пустой взгляд и бледная кожа выдавали, что она более не относилась к живым. Она не была нежитью. «Это» производило впечатление ужасно безвкусной забавы с «куклой».

Это было явной ловушкой. Тем не менее, это походило на горничную Роуз, Лили, так что они не могли оставить её тут.

Двое из разведчиков, прекрасно находящих ловушки, приблизились к её телу, но, поскольку было трудно избежать срабатывания автоматической ловушки на движения, труп, который был наполнен сильным концентратом магических элементов, рванул прямо перед их глазами.

Этот прощальный подарок был оставлен Вторым Лордом демоном, угадавшим характер Роуз, которая, по логике Лорда, обязательно бы вернулась. Это можно было назвать болезнетворной бомбой, под действие которой угодили двое разведчиков.

Оставшиеся члены группы находились поодаль, и с быстротой ума, соответствующей их первоклассной репутации, они наколдовали простую стенку для своей защиты, и после последовало второе заклинание, чтобы запечатать источник заражения, что как раз и помогло свести количество жертв к минимуму. В конечном счёте, тут не оказалось ни следа Второго Лорда демона, так что они пришли к выводу, что её тут больше нет.

В итоге, исследователи пришли к тому же выводу, что и местный лорд: деревня была заброшена. Необычайное количество времени бы заняло для того, чтобы столь могущественного уровня магический элемент потерял свой эффект. Для многих высокопоставленных жрецов Ниили было бы вполне возможно очистить эту землю, но было совсем невозможно завершить это всё за одну ночь.

На долю Дейла выпало лечить тех двоих, кто непосредственно стал жертвой ловушки и пострадал от сбоя магического элемента. Для жрецов с такой божественной защитой было тяжелее попасть под влияние от таких недугов, так что Дейл, немедля, решил, что это лучший выбор для работы. В конце концов, такие высококвалифицированные кадры в их отряде нельзя было почитать за одноразовых.

Вместе с двумя больными, которых он лечил, Дейла посадили в карету на карантин на обратном пути в столицу до того момента, пока они не достигли храм Ниили. Во время поездки Дейл также подхватил лёгкий сбой магического элемента, но со всем сказанным тут было множество высокопоставленных жрецов Ниили в столице, навроде Роуз, а также город был вооружён лучшими методами лечения.

Дейл был стабилизирован без того, чтобы его состояние становилось тяжёлым или даже показывало какие-либо симптомы, которые заставляли его казаться особенно больным. Из-за этого он не чувствовал необходимости в отдыхе, и, в конечном счёте, его заставили провести скучный период реабилитации.

— Ты отправил письмо в Кройц?

— Я просто изложил голый минимум, но… не должен ли ты был написать что-то сам?

— Ах, я… я могу написать доклад, но почему-то я не так хорош в письмах… И прямо сейчас мне было бы… довольно трудно… отправить его, полагаю…

— …Неужели любовная перебранка? — Благодаря странному напряжению, повисшему в воздухе, Грегор нехарактерно для него попытался пошутить.

— Н-нет!.. — излишне бурно прореагировал Дейл, хотя он должен был легко уловить остроту. Он соскочил с постели только для того, чтобы Грегор заставил его снова лечь обратно.

Из-за этой реакции в совокупности с недавней чередой странных поступков Дейла Грегор убедился, что первоисточник всего этого — приёмная дочь его друга.

Обычно, когда Дейла звали на службу, он закатывал истерику о том, как он не хочет покидать её, но на этот раз он явился в столицу сам и без каких-либо истерик. Одной этой странной детали хватило Грегору почувствовать нечто неладное.

Грегор пришёл к таким выводам только потому, что очень хорошо знает своего друга.

— Что-то случилось?

— Агх…

Всё это время бормоча под нос, Дейл вкратце изложил другу суть дела. Больше делать было нечего, и он за одно выдавил из себя все свои мысли. Если Грегор согласится, то именно так и должен поступить Дейл.

— Латина…

— Ага.

— Она смотрит на меня (ну, ты знаешь) как на представителя противоположного поля, и… она призналась мне, что любит меня.

— Понятно.

— …И тебя это совсем не удивляет.

— Ну, ничего удивительного, — равнодушно сказал Грегор.

В ответ на это на лице Дейла проявилось напряжение, а затем он продолжил:

— Это сбило меня с толку, так что мне нужно было проветриться и… я удрал.

— Ты что, ребёнок?

— Я сам понимаю, что поступил неправильно…

Даже Дейл понимал, что не стоило этого делать. Он бы потрясён и в порыве чувств сбежал, но спустя день он привёл свои мысли в порядок, чтобы понять свою нелепость. Со всем сказанным на тот момент он не мог просто вернуться в Кройц с поджатым хвостом, и, в конечном счёте, он отправился к столице, как и планировал.

— Даже если ты спросишь меня, каких отношений я желаю с Латиной отныне… я осознал, что пытаюсь избегать подобных мыслей.

— Понятно. — Выяснение этого займёт некоторое время, так что Грегор позвал горничную, чтобы та заварила чаю, а затем он сел на стул возле кровати Дейла.

— И затем я понял кое-что ещё… — Именно тогда истинное напряжение проявилось на лице Дейла. — Между мной и Латиной разница всего десять лет.

— Ты только сейчас понял это?

— Ага. — Это действительно было что-то довольно элементарное, чтобы понять сейчас. — То есть сначала Латина была такой маленькой. Она всегда сидела на моих коленках и улыбалась, и этот образ намертво засел у меня в голове! Но когда я вновь подумал об этом, то осознал, что это больше похоже на разницу в возрасте между братом и сестрой, а не дитём и родителем…

— Я только недавно встретился с ней впервые, но из-за твоих рассказов у меня сложилось мнение о ней как о маленьком ребёнке, так что… я и правда удивился. — Грегор вспоминал, как выглядела Латина, когда он встретился с нею в Кройце в тот день. Он понимал, что в её внешности ещё чувствовалась некая инфантильность, но она всё ещё выглядела приличной, хорошо воспитанной, зрелой молодой леди.

— О, да. Латина милая, разве не так?

— Ну, это верно…

— Правда? — Дейл расплылся в улыбке, тем самым доказывая, что он остаётся всё тем же старым Дейлом. — И если вдуматься, то не так уж редко можно встретить супружескую пару с такой большой разницей в возрасте... — продолжал он, снова став серьёзным.

Между его «старшим братом» Кеннетом и его женой Ритой была такая же разница. Когда ты молод, такая разница чувствуется огромной, но чем старше становишься, тем меньше ощущается эта разница.

— Она была чересчур мала, когда мы встретились, и это отпечаталось во мне, но… Латина больше не ребёнок. — Дейл вздохнул и отвёл взгляд. — Даже если я её опекун, это не делает меня её родственником, так что… Я не должен всегда быть вместе с Латиной как раньше, верно?

— …В конце концов, нет недостатка в грубиянах с подозрительными намерениями.

Когда он подумал, как Кеннет давил на него, чтобы он ясно высказался Латине, собирается ли он принимать её чувства, Дейл также осознал, что если он собирается отвергнуть её, то в полной мере должен ей об этом сообщить. Ну а если он и далее будет её опекуном, то ему нужно будет расчертить линию между ними. Ему нужно будет ясно отдалиться от неё, прежде чем она станет «взрослой» — пресечь всё в зародыше, когда о ней поползут неприятные слухи.

Как мужчину, Дейла не беспокоили неприятные слухи, но для Латины, как девушке, если бы это случилось с ней, это было бы серьёзной проблемой, и поэтому Дейл желал избежать их.

— Наша с Латиной близость была нормальной.

— Дейл…

— Глядя на наши отношения со стороны… что ж, возможно, это выглядело как отношения «того»типа.

Сейчас он был в курсе о том, что обращается к ней как маленькому ребёнку. Вот почему он мог спать спокойно, не думая о том, как делил с ней постель.

Это было не то, чем он должен был заниматься с девушкой её возраста.

— Ну и что ты планируешь делать?

— Агх…

Пока Грегор похлёбывал чай, который заварила горничная, Дейл нашёл слова.

— Я думаю, что я, возможно… должен остаться с Латиной… я… не хочу, чтобы она стала чьей-то ещё… и я хочу оставаться возле неё.

Наверное, это был самый простой ответ на те чувства, которые он испытывал. Даже с точки зрения зеваки, это было ясное и простое желание.

Он уже смирился, что может умереть в любой момент и не пытался желать чего-нибудь, но тут оставалась одна важная деталь — Латина.

Даже сейчас ему было больно думать о том, чтобы умереть и оставить её, но если он сможет смириться с тем, что это произойдёт, то сможет, по крайней мере, потакать своему эгоистичному желанию и проводить их ограниченное время вместе. Она останется с ним с той нежной, счастливой, успокаивающей улыбкой.

— В таком деле проще всего просто устремиться вперёд и затем сделать это, верно?.. — К такому выводу пришёл он.

Если она останется рядом с ним, счастливо улыбаясь, даже когда немного подрастёт, тогда это будет действительно счастливое будущее? И если Дейл станет тем, кто подарит ей это счастье, то ничего более он не мог и желать.

Дейл решил, что всё хорошо, если он поступит так для этой девушки, которую хотел видеть счастливой больше всего на свете.

— В прошлом я… думал, что закончу политическим браком.

— Верно. — Грегор тоже был знаком с уникальным кланом Тислоу. Клан обладал гораздо большей властью, чем даже низшие дворяне Лабанда, поэтому, очевидно, герцогский дом уделял им особое внимание.

Как человек, которому предстояло стать следующим главой, Дейл не сомневался, что ради благосостояния клана согласится на политический брак. Он уже подготовился к женитьбе на ком угодно, несмотря на возраст или внешность будущей жены, или даже на то, что он мог встретиться с ней впервые.

— Я со всей душой был готов жениться на ком угодно несмотря на то, кто это или что я чувствую к ней. У меня даже не было бы проблем с кем-то моложе Латины.

— Такие вещи вовсе не редкость, когда речь идёт о политических браках.

— Это верно.

Когда он доверил обязанность стать следующим главой клана своему младшему брату, всё это тоже перешло ему, но Дейлу просто не хотелось искать кого-то, на ком можно было бы жениться.

— Так что я уверен, что выбор остаться с моей драгоценной Латиной сделает меня счастливым.

Он уже мог представить, что люди вокруг него начнут придираться к нему, говоря, что он беспокоиться только о себе.

Латина была дьяволом, и, как дьявол, она проживёт намного дольше, чем люди. Его собственная радость пришла от того, что он убедился в её счастье… но время шло, а пропасть между ними продолжала увеличиваться.

Я могу превратиться в старого чудака, даже не успев этого осознать...

Окружающим было легко представить, как Латина остаётся молодой и ставит своё счастье на второе место, чтобы заботиться о Дейле, когда он состарится. Это былой причиной для тревоги. Думая об этом логически, он не мог себе представить, что в будущем всё закончится по-другому.

— В любом случае я разберусь с этим в другой раз, — сказал Дейл, и его тон изменился.

— А? — удивлённо спросил Грегор.

— Я имею в виду, что эту пропасть можно преодолеть немного позже, — ответил Дейл своим обычным и беззаботным тоном.

— Неужели?..

— Я имею в виду, что Латина всё-таки всё ещё ребёнок.

Дейл поднял свою руку в воздух и плавно начертил в нём кривую. Грегор не стал спрашивать, что означала эта линия, почти без всяких взлётов и падений.

— Мысли о том, как поступить, могут подождать, пока Латина немного подрастёт. — Дейла не интересовали маленькие девочки. И, как итог, его тревожный смех, который издал Дейл, казалось, был наполовину от смущения и наполовину от неловкости.

Затем в дверь постучали.

— Войдите.

Единственная горничная, которая вошла в комнату с разрешения Грегора, выглядела смущённой так, как не подобает слуге этого поместья. Поскольку этот дом был одним из самых выдающихся в стране Лабанда, его слуги были обучены как первоклассные подчинённые. Они должны были быть в состоянии оставаться непоколебимыми в любом деле.

После того как она прошептала сообщение Грегору, на его лице промелькнуло удивление. Удивившись произошедшему, Дейл приготовился спросить, почему его друг так отреагировал на то, что стало «причиной» внезапного появления.

Грегор в ответ выпрямился, но Дейл, лёжа в постели, не успел привести себя в порядок. Он попытался подняться и проявить надлежащее уважение, но мужчина удержал его одной рукой.

— Отец, — сказал Грегор. Отец Грегора — мужчина с холодным взглядом и поседевшими волосами, которые говорили в его преклонных годах, кивнул.

Одного его присутствия было достаточно, чтобы те, кто был рядом, исправили свои позы. Не то чтобы у него была особенно устрашающая внешность, а, скорее, от него исходила мягкая, спокойная аура. Однако это было не всем, что было в этом человеке.

Этот мужчина, Владимир Рот Элдштедт, был главой самой ведущей семьи в Лабанде, Элдштедт. Наличие «Рот» в имени означало, что они были пригодны, чтобы унаследовать трон Лабанда. Как по имени, так и по существу этот человек приходился вторым человеком в стране по власти только после короля.

Тут была и знакомая девушка со сверкающими, платиновыми волосами, глядящей на него из-за спины герцога, будто пытаясь спрятаться.

— Кажется, ваше самочувствие стабилизировалось.

— Да, — сказал Дейл, выглядя, будто к нему вернулось самообладание, когда он ответил герцогу. Но внутри него беспокойство и смятение кипели до предела. Шестерёнки в его голове закрутились так быстро, что они чуть не слетели со своих осей.

— Твоя ненаглядная дочка, о которой я так много слышал, прибыла. Она приехала из-за тревоги. Похоже, она действительно беспокоится о тебе.

— …Да. — Не в состоянии придумать в ответ что-то получше, он выдавил краткую фразу. С его разумом, который был совершенно не в порядке, это было лучшее, что он мог выдать.

Во многих отношениях он просто ещё не был морально готов.

Если я вновь сбегу, всё ли будет хорошо?..

Ему потребовалось приложить все усилия, чтобы выбросить из своей головы этот жалкий план.

Рядом с ним девушка, с которой он был прекрасно знаком и одновременно с этим выглядела совершенно незнакомой ему, увидев, как она со всей официальностью благодарит герцога Элдштедта.

— Искренне благодарна вам за вашу благосклонность, милорд.

Он был настолько знатным дворянином, что обычный простолюдин не мог даже надеяться находиться рядом с ним хотя бы раз в своей жизни, но, тем не менее, она выглядела взволнованной. Латина старалась не дрожать и не вздрагивать, что у неё прекрасно получалось.

С величественной и красивой внешностью её манеры были тоже элегантны. Даже имея дело с такой аристократией, она не выглядела смущённой.

— Не стоит внимания. Это был настоящий праздник для моих старых глаз.

По тому, как его взгляд стал мягкими, когда он ответил, стало понятно, что она заслужила его благосклонность. Когда Дейл осознал это, он заметил пушистый хвост, виляющий позади неё.

Он с трудом удержался от смеха.

Как бы очаровательна ни была Латина, одного этого было бы недостаточно, чтобы заинтересовать герцога. В его положении герцог давно привык видеть прекрасную благородную леди, однако тут не было так много девушек с естественной красотой, как у неё, чтобы ошеломлять каждого человека.

В таком случае, должно быть, в ней было что-то ещё, что привлекло внимание герцога.

Прежде всего, она была приёмным ребёнком Дейла. Она была как и его величайшей слабостью, так и легчайшим способом, чтобы навлечь на себя его гнев. Было совершенно ясно, что если кто-нибудь по глупости поднимет на неё руку, то кто бы это ни был, он бросит все силы, чтобы отомстить ему.

Необычный цвет её волос также привлекал внимание. Это был редкий оттенок, хотя это и не было признаком маны. Их блеск не уступит никакому самоцвету, поскольку это всё ещё было необычно даже при императорском дворе, где собирались редкие и любопытные.

Но более того…

Л-Латина… Почему ты захватила сюда «пса»?..

Было бы странно неполюбопытствовать при виде щенка, идущего за нею. Винт расправил крылья, которые обычно прятал, и, расслабившись и делая всё в своём темпе, почесал шею своей задней лапой. Дейл почувствовал досаду.

Возможно, о хаосе в сознании Дейла говорило то, что он ставил под сомнение сопровождение Винта Латины сильнее, чем внезапное появление самой Латины. Проводив герцога, который покинул комнату с довольным выражением на лице, которое, казалось, говорило, что он хотел бы услышать подробности позже, Дейл всё ещё внутренне пытался разобраться в ситуации.

Из-за беспорядка в голове он думал: «Я проговорю с тобой сколько захочешь, как мила и очаровательна Латина и какая она хорошая девочка!» И его мысли продолжались: «Увидеть её воочию должно быть доказательством того, насколько она очаровательна!» Хотя, возможно, его замешательство не имело к этому никакого отношения.

Он не мог сдержать зависти, когда Винт широко раскрыл рот и зевнул.

Латина оставалась спокойной, а её чувство приличия не пошатнулось. Дейл никогда не видел её такой прежде. Он всегда думал о ней как о милой, маленькой девочке, но эти слова не подходили такой красивой девушке, что появилась перед ним.

Именно сейчас…

Видя её такой, он не находил слов, чтобы возразить окружавшим его людям, которые упрекали его в слепоте.

Можно было лишь заявить, что до сих пор он закрывал глаза и игнорировал реальность.

Даже для Дейла девушка, стоящая перед ним, сейчас выглядела действительно взрослой. Кое-какие детские черты ещё остались, но он осознал, что она действительно превращается в красивую женщину.

Слыша, как Латина поприветствовала Грегора, он понял, почему это казалось ему нереальным.

— Латина…

— Что такое?

— Почему… ты здесь?

Он всё ещё оставался в шоке, так что вопроса Дейла был краток и резок, но этого было достаточно, чтобы выражение лица Латины смягчилось. Её чрезмерно сдержанная, почти пугающая красота рухнула, и она вновь обрела свою обычную прелесть.

— Мне… сказали, что ты… болен, Дейл…

— Ага. — В ту же секунду он услышал, как её голос охрип, и он подумал: «Чёрт».

Крупные слёзы потекли с её больших серых глаз.

Он был уже достаточно осведомлён о том, как ужасно до смешного слаб он был к слезам этой девушки.

— Н-но ты слышала, что мне нужно лишь немного отдохнуть и что тут ничего серьёзного, верно?!

— Ага, — сказала она, всхлипнув и слегка кивнув, и затем она продолжила — но, но… я была напугана… так напугана! Я просто не могла успокоиться, пока не увидела твоё лицо!..

Дейл оставался в шоке, но когда она продолжила говорить, то он наконец-то понял причину её ужаса.

— Я напугалась, что потеряю тебя... как Рага!..

Он слышал о её настоящем отце довольно давно. Она была юна, а её словарного запаса не хватало, так что в её рассказе не хватало несколько деталей, но он всё равно понял.

Даже хотя её отец не отличался особенной силой, но он продолжал защищать её во время их путешествия, пока всё не свалилось на него разом и он не выбился из сил, рухнув в том лесу. Непосредственной причиной его смерти была болезнь: сбой магического элемента.

Она однажды потеряла дорогого ей из-за болезни. Очевидно, слово «болезнь» имело для неё ещё более серьёзное значение, чем он думал.

— Латина…

— Прости… прости меня, Дейл. Я больше не буду такой же эгоисткой. Я не скажу ничего, что смутит тебя!.. Так что, так что… не уходи!.. Прошу, позволь мне быть рядом с тобой!..

Ах, вот как. Она всегда была такой.

Латина потеряла свою семью и дом, когда была очень маленькой, и потому дети не должны были волноваться о подобном, но эта девушка всегда стремилась защитить своё положение, в котором находилась. Латина решила, что должна быть хорошей девушкой, никогда не вести себя по-детски эгоистично и не устраивать истерики.

Дейл находил эту часть её личности душераздирающей. Он пытался баловать Латину, и было бы хорошо, если бы она вела себя эгоистично или озорно. Желая, чтобы она позволила ей быть самой собой, Дейл ломал голову над тем, как это сделать.

Он всегда хотел, чтобы Латина говорила о своих истинных чувствах, а не подавляла их вместе со своими желаниями. Поэтому он не хотел услышать такого ответа.

Дейл вытянул руку и обнял Латину, чьи плечи дрожали, пока она всхлипывала.

Заметив краем глаза, как Грегор тактично покидает комнату, он крепко прижал её к себе.

— Латина… — прошептал он только для того, чтобы она отодвинулась. — Я единственный, кто должен извиняться. Извини за тревогу, Латина.

Её ответ комом застрял в горле, и она не могла ничего сказать, так что Латина просто тяжело дышала в объятиях Дейла.

— Прости… я многое хочу сказать, и многое мне нужносказать тебе, но… прости.

Латина слегка качнула головой, когда он гладил её волосы. Когда же так выросли её волосы? Дейл провёл по ним кончиками пальцев. Когда она была маленькой, от них веяло только мылом, но сейчас он замечал, как от неё исходил сладкий аромат духов.

— Латина… я… я не твой папа, но я всегда на твоей стороне, так что… Нет, это…

Латина крепко вцепилась в одежду Дейла, проявляя своё беспокойство. Пытаясь отогнать это беспокойство, он погладил её по спине и вытер слёзы, повисшие на её длинных ресницах.

— Я хочу, чтобы ты оставалась возле меня… начиная с этого момента. Останешься ли ты со мной, Латина?

— Дейл?..

Он подавил смущение и неловко улыбнулся.

Дейл вспомнил, как сидел рядом с Латиной и видел своё отражение в её заплаканных глазах, и точно так же, как тогда, он крепко обнял рыдающую девушку.

— Но когда-нибудь я точно умру раньше тебя. — Он уже произносил слова, которые шептал ранее, но теперь она услышала в них другой смысл. — Так что до того момента можешь оставаться рядом со мной?

— Дейл!..

— Может, пока оставим всё как есть? Когда ты станешь немного старше… я, эм… я скажу это немного правильнее. — Из-за смущения и странной гордости, вставшей на пути, он не мог промолвить ничего более.

Пока Дейл говорил двусмысленно, а его взгляд блуждал, Латина смотрела прямо на него слезящимися глазами.

— Дейл, Дейл… М-м!..

— Да?

— Я люблю тебя.

— А-ага, — говорил дрожащим голосом Дейл. После столь косвенных слов он не ожидал, что она сама скажет об этом напрямик.

— Я люблю тебя. Я всегда, всегда любила тебя. Ты никогда не был «отцом» для меня, но для меня ты всегда оставался самым дорогим человеком и тем, кого я люблю больше всего!..

— Агх… — Когда она была так близко и смотрела на него снизу вверх, Дейл ещё раз понял, как до чёртиков была красива Латина, но, тем не менее, он выдержал этот первый удар, а затем заметил, как Латина покраснела до кончиков ушей.

Её слезящиеся глаза обладали неописуемым влиянием, от чего сердце мужчины начинало трепыхать, но они также напомнили ему о рыдающей девочке, когда она была маленькой. Он почувствовал настоящее облегчение, увидев, что в её действиях всё ещё осталось что-то детское. Это доказывало, что до того, как они откроют друг другу свои сердца, ещё есть время. Когда время придёт, он будет готов изменить их отношения.

— Дейл… я.. я хочу быть рядом с тобой…

— …Хорошо. Я обещаю. Я буду с тобой до самой смерти.

Немного придя в себя, Дейл поцеловал Латину в щёку, как делал это раньше.

†

— Разделиться? — Произнёс Винт из-под кровати, глядя на обнимавшуюся пару. Не обладая тактом Грегора, зверь просто продолжал делать то, что ему нравилось.

— Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь, но знаю, что он меня бесит, — ответил Дейл, глядя прямо на Винта, хотя и понимал, что глупо ожидать деликатности от животного, потому что зверь до невообразимости был необычным. Дейл хотел думать, что он мог ожидать от него такта, но, очевидно, он не мог. — Ах, верно, Латина, удостоверься, чтобы Роуз тебя потом проверила. Это может быть просто лёгкий случай, но у меня сбой магического элемента, так что ты можешь в итоге тоже подцепить его.

Вероятность была мала, но Латина была так дорога ему, что он не мог не волноваться.

— Всё в порядке. Я не могу подцепить сбой магического элемента, — ответила Латина с улыбкой.

— Ха? — в ошеломлении спросил Дейл.

— Я могу подцепить лёгкие заболевания, но не в состоянии подцепить действительно страшные и смертельные, вроде сбоя магического элемента, — ответила Латина, будто это было очевидно.

— Как так? — Дейл никогда не слышал об этом прежде. Латина выглядела сконфуженной от реакции Дейла.

— Раг говорил мне. Что-то вроде «силы Лордов демонов не влияют на тех, кто защищён богами», а также не влияют на «тех, кто защищён судьбой». Он говорил: «Латина, ты защищена судьбой, так что тебе не о чём волноваться».

— Я никогда не слышал об этом.

— Правда? — Латина непонимающе уставилась на него, находя сказанное само собой разумеющимся. Дейл понял, что «кто защищён богами» относилась к людям с высокой божественной защитой, но он не имел ни малейшего понятия, кто такие «те, кто защищён судьбой». Теперь, когда он подумал об этом, ему показалось, что она уже говорила, что «защищена судьбой».

— Латина… что это за «судьба», что тебя оберегает?..

Она некоторое время подумала, прежде чем ответить.

— Я, правда, без понятий.

Дейл подавил в себе желание выпытывать из неё дальше. Если он позволит эмоциям возобладать над ним, задавая вопрос за вопросом до тех пор, пока она не ответит, или в противном случае она испугается и отдалится от него. В конце концов, она была странно упряма. Если он оступится, то она, возможно, не заговорит с ним об этом вновь.

— Латина… это… плохо для тебя?

— Я не знаю… — повторила Латина, а затем взглянула на Дейла. Видя, как он был обеспокоен, она немного обеспокоилась. — Эм… Я честно не знаю. Это как те вещи, что были у меня с рождения, и мои родители относились к этом как к чему-то естественному… Я не знала, что у других людей всё иначе.

— …Понятно.

Сейчас, когда она сказала об этом, Дейл не мог продолжать эту тему. Он понял, так как сам был обладателем божественной защиты. Он знал, как тяжело объяснять подобные вещи словами кому-то, у кого не было подобного.

Дейл сменил тему разговора другим вопросом, который он задавал прежде, но на который он всё ещё не получил ответ:

— Что ж, Латина… Что ты здесь делаешь?

— А?

— То есть я просил Грегора выслать сообщение в Кройц после того, как я прибыл в столицу… Но прошло всего три дня. Это просто не укладывается в головке.

По этой причине Дейл считал нахождение Латины здесь странным. Дейл знал, каково это ездить верхом на животном, попутно используя магию исцеления, и если бы ему пришлось куда-нибудь уехать, то он мог бы поторопиться и прибыть через два дня. Латина этого не знала, так что ей следовало ехать в карете, и даже если всё пройдёт гладко, то эта поездка займёт минимум неделю. Сколько бы Дейл не рассуждал об этом, он никак не мог объяснить.

Когда Дейл указал на это, Латина будто окоченела.

Дейлу была знакома эта реакция, как и выражение её лица. Эту реакцию было крайне легко понять, и он видел её с тех пор, как она начала играть с друзьями, которые занимались подобающими их возрасту шалостями и проказами.

Сердце Латины колотилось, пока она смотрела на него, Дейл подумает: «Как легко её понять, так прелестно! Что же она смогла придумать?!» —а потом намеренно поддастся на эту шалость, просто чтобы увидеть её реакцию. Латина была готова разрыдаться, но, напротив, она выглядела очень довольной своим достижением. Дейлу потребовалось приложить все усилия, чтобы сдержать улыбку на своём лице. Это и правда можно было назвать счастливыми воспоминаниями.

Дейл продолжал расспрашивать её, не позволяя своим чувствам отразиться на лице:

— Ты покинула Кройц без ведома Кеннета?

— Нет. Я получила от него разрешение. Он сказал мне, чтобы я должным образом подготовилась, если я направляюсь в столицу, — Латина потрясла головой в ответ.

Пока она продолжала говорить, Дейла прошиб холодный пот.

— Я попыталась рвануть сразу, как увидела письмо, но он разозлился и сказал, что не стоит…

Даже для некровных отца и дочери — Дейла и Латины — они были очень похожи.

— Тогда, Латина… что ты сделала?

— Эм, понимаешь ли… Винт и я… — взгляд Латины блуждал по комнате, пока она колебалась. Наконец, она приняла решение и продолжила, будто исповедуясь.

— Гав, — ответил щенок позади неё так спокойно, что это было почти освежающе.

†

Письмо из столицы был кратким и пресным, но оно смогло передать всю нужную информацию, ясно давая понять, что заболевание Дейла не было серьёзным и сейчас его лечит Роуз вместе с остальными высшими жрецами Ниили.

И всё же, Латина продолжала пребывать в абсолютной панике.

Чувствуя, что она готова в порыве чувств вылететь из Танцующего Оцелота, Кеннет решительно остановил её:

— Латина!

— Позволь мне уйти! Мне нужно к Дейлу!

Он вложил немного силы в свою хватку, удерживая её руку, поэтому Латина не смогла убежать, трясясь и размахивая руками, но она решительно взглянула на Кеннета:

— Позволь мне уйти!

В её серых глазах вспыхнул опасный огонёк. Кеннет увидел его, но тихо и твёрдо ответил:

— Тебе не стоит идти в таком состоянии.

Латина немного отпрянула. Кеннет когда-то возглавлял отряд авантюристов, так что одного его голоса было достаточно, чтобы вызвать подобное чувство.

— Латина… Попытка рвануть в столицу подобным образом неразумна…

Потеряв возможность вмешаться в разговор, Рита обняла Латину сзади — её лицо побледнело. Рита была беременна, так что Латина не могла отпихнуть её силой. Кеннет убрал руку с её плеча.

— Но… но! — голос Латины дрожал, пока она бессильно трясла головой. Несмотря на это, она продолжала глядеть на Кеннета, будто пытаясь переубедить его.

Глядя прямо в её глаза, Кеннет спокойно заявил:

— Если ты собираешься отправиться в столицу, то сначала тебе следует подготовиться. Ты должна знать, что путешествие — не такое лёгкое занятие, чтобы просто рвануть куда-то, не подготавливая ни припасов, ни плана маршрута.

— А?

— Кеннет? — спросила Рита, также удивившись его словами.

Не обратив ни капли внимания на их реакции, Кеннет посмотрел в сторону завсегдатаев:

— Сильвестр, у тебя есть надёжные люди в столице?

— Думаю, найдётся парочку.

— Тогда напиши рекомендательные письма для Латины. Кто-нибудь здесь знает дорогу в столицу?

— Да. Мои клиенты в основном с неё.

— Я хочу знать о последних событиях на дороге и названия постоялых дворов, где безопасно оставаться путешественницам.

— Тогда обожди до вечера. Я перетолкую ещё с несколькими парнями и разберусь во всех деталях.

— Я рассчитываю на тебя. А затем…

— К-Кеннет… — заговорила Латина, взволнованная, что Кеннет так быстро раздаёт инструкции.

— Что такое?

— Ты не… собираешься останавливать меня?

— Ты хочешь, чтобы я сделал это?

— Нет. Я хочу отправиться.

— Тогда ты должна хорошо подготовиться. Собери свой багаж и дорожную одежду. Я осмотрю их позже.

— Х-хорошо!

Увидев, как Латина взлетела по лестнице в свою комнату, Рита пришла в чувства и спросила своего мужа:

— Кеннет, что ты делаешь?

— В её состоянии, даже если мы заставим её остаться, она просто ускользнёт и отправится в столицу одна. Если она невзирая ни на что собирается быть безрассудной, то будет лучше, если она хорошо подготовиться и доберётся в целости и сохранности.

Кеннет видел в чувствах Латины, будто бы её загнали в угол, и, если он попытается остановить её, она пронесётся мимо него, сделав всё по-своему. Он считал, что даже если как-нибудь убедит её и поговорит с ней, то она тут же рванёт в столицу, как только он отведёт от неё взгляд. Несмотря на внешность, Латина была упрямицей с детства. Сейчас же, когда она приняла решение, его ничего не изменит.

Был предел тому, насколько пристально Кеннет мог следить за ней. Он мог поговорить с привратниками и попросить их не выпускать её из города, но заходить за грань он не хотел.

Кеннет, нахмурив брови, взглянул на Сильвестра.

— Честно, я бы хотел, чтобы среди сопровождающих у Латины были только женщины, но… — пробормотал он.

— Естественно, что в такой короткий срок трудно организовать подобную авантюру, — ответил Сильвестр с неловким выражением лица.

В большинстве случаев женщин среди авантюристов было меньшинство, и, более того, если условием была группа, состоящая исключительно из женщин, даже такой человек, как Сильвестр с хорошими связями, не смог бы так быстро её собрать.

— Вместо того чтобы Латину отправлять с какими-то бестактными мужланами… не лучше будет ли предоставить всё Винту? — произнёс Кеннет с некой брезгливостью, глядя на «щенка», который выскочил, чтобы посмотреть на суматоху в лавке.

— Гав.

— Независимо от того, сколько им лет, сейчас трудно сказать, можно ли им доверять, — добавил Сильвестр со вздохом.

Поскольку работа авантюриста была, по сути, далека от джентльменства, не было никакой гарантии, что какой-нибудь проходимец не попытается сделать нечто неподобающее с Латиной под видом утешения, пока всё это время её голова была занята о благополучии Дейла. Невозможно отрицать возможность, что её «стражники» окажутся самой опасной частью в этом уравнении.

— По дорогам в столицу есть патрули, и я думаю, Латина справится сама, но я всё равно беспокоюсь о её безопасности.

— Насколько она искусна как маг?

— Она, несомненно, владеет некоторой атакующей магией. Её специализацией всегда была навроде защитная магия. Я бы сказал, что она способна защитить себя.

С её деликатным контролем маны Латина была способна с лёгкостью применять магию, которую бы при обычных условиях посчитали крайне трудной и за короткое время, но её обучала Роуз, кто являлась исключительным магом; разнообразие магии, которую могла использовать Латина, значительно расширилось.

— Пока у неё будет время на произношение, она должна справиться.

— Тогда… этот «пёс» будет самым надёжным телохранителем, да?

— Гав? — Чувствуя, что он являлся темой разговора, Винт кивнул головой.

— Сильвестр, как действуют укротители, которые отправляются в столицу вместе с животными?

Звери для укротителей, которые в основном использовали Срединную магию, чтобы использовать животных и магических зверей, были их оружием и компаньонами. Их можно было бы назвать самыми важными преимуществами. Было вполне естественно для укротителей брать их с собой в город или жильё, или во что-то подобное.

— Я и сам толком не знаю всех подробностей. Думаю, у них особенное магическое устройство. Эй, кто-нибудь, позовите Кевина, — сказал Сильвестр, обращаясь к юноше, чтобы он сходил за знакомым ему укротителем.

— …Агх, хорошо! — Рита какое-то время молчала, но, видимо, приняла решение. Она подошла к доске объявлений Ахдара и стала разглядывать последние новости из ближайших земель.

Рита тоже была знакома с упрямством Латины. Она также была в курсе, что девушка смогла бы проскользнуть, если бы захотела. Помимо этого, Рита понимала, что если девушка собирается совершить что-то опасное, то лучше помочь ей.

Если Латина будет вести себя совершенно безрассудно, и они изо всех сил попытаются остановить её, всё ещё оставалось возможным, что они потерпят неудачу. Она была просто очень опытной, что само по себе было проблемой, но к тому времени, как в Танцующем Оцелоте появился Кевин, знакомый укротитель Сильвестра, Рита подготовила карты на весь путь к столице. Вместе с завсегдатаями она написала всевозможные заметки, создав пачку полезных сведений. С самого начала было трудно заполучить карты, и по мере того, как возрастала их точность, росла их цена и редкость. Это только что продемонстрировало потенциал сети первоклассных авантюристов, которые входили в состав завсегдатаев, в сочетании с положением Оцелота в качестве информационного терминала.

Кевин прихватил с собой черношёрстого волка. Он был известен тем, что обычно брал с собой на работу двух волков. Пропавшая волчица была подругой той, которую он привёз и впервые родила этой весной. На данный момент она растила своего щенка, так что Кевин, видимо, взял отгул на работе. И, как итог, их зов для него был как гром средь ясного неба, потому он явился в Танцующий Оцелот довольно скоро.

С появлением неизвестного зверя на собственной территории Винт, находясь в тени угла, сверкнул взглядом в сторону чёрного волка. Волк вёл себя так, словно ему было всё равно, но его уши всё время шевелились.

— Это магическое приспособление, — произнёс Кевин, указывая на ошейник с металлической пластиной, висящей на шеи волка. — Откровенно говоря, животные инстинктивно ненавидят его, так что, когда одеваешь его на них, это показывает, что ими либо управляют с помощью Срединной магии, либо они тщательно обучены. Это минимальные требования для животных, чтобы их впустили в город.

— Так что, если Винт наденет это, то он сможет сопровождать Латину? — спросил Кеннет, осматривая принесённое Кевином дополнительное магическое устройство. Он протянул его Винту. Понюхов устройство, когда его поднесли близко к морде, Винт состроил гримасу отвращения. Несмотря на то, что он был животным, взгляд был совершенно ясен.

— Фу. Не любить такое.

— У тебя выбор: либо Латина уходит без тебя, либо ты надеваешь это на себя и идёшь вместе с ней.

— Смирюсь. Делать, — Винт ответил немедля, как и ожидалось.

— До меня доходили слухи, но, чтобы мифические звери поступали так по собственной воле без Срединной магии… Насколько она отличается от нормы? — Из-за своего рода занятий Кевин был совершенно сбит с толку от увиденного.

— Лучше об этом не думать. Мы же, в конце концов, говорим о маленькой леди, — ответил Сильвестр, провожая мужчину тёплым взглядом.

И вот так поспешно были проведены приготовления.

Дорожное снаряжение Латины состояло в основном из того, что она когда-то использовала для поездки в Тислоу. Накидка стала мала для неё, но, с другой стороны, это было эффективным магическим устройством, поэтому она всё равно надела её. Дизайн накидки был не из тех, где размер имеет большое значение с самого начала, и ей не придётся беспокоиться о том, что она замёрзнет, учитывая сезон, поэтому она решила, что всё ещё будет хороша. Дилижансы, которые курсировали между городами, были устроены так, что можно было просто останавливаться в городах по пути и не разбивать лагерь на открытом воздухе. Авантюристы всегда имели при себе плащ или пальто, поскольку они могли воспользоваться ими в поездке для сна, но ей не нужно было готовиться ко всему этому.

— У тебя ведь была магическая палочка, не так ли, Латина?

— Ага. Но, на самом деле, для меня не проблема использовать магию и без него.

— Это верно. Но это также способ заявить всем вокруг: «Я — маг!». Хотя лишь в очертаниях, но он придаст тебе вид авантюриста.

— Ты подразумеваешь, что я должна взять его с собой, так как люди не воспринимают женщин за магов?

— Вот в этом всё и дело.

Палочка, что когда-то купил Дейл Латине, предназначалась для занятий с детьми, но всё равно это было более чем неплохо по сравнению с тем снаряжением, которым пользовались авантюристы, только начинавшие свой путь.

Для людей со злыми намерениями хрупкие женщины, путешествующие в одиночку, выглядели никак иначе, как добыча, но, когда женщина оказывалась магом, ситуация принимала другие обороты. Она создавала впечатление кого-то сильного, которого не стоит судить по внешности. Если одной вещи было достаточно, чтобы придать такой вид, то эту вещь определённо стоило взять.

После того как Кеннет, Рита и завсегдатаи закончили помогать ей готовиться, Латина покинула Танцующий Оцелот ранним утром.

— Береги себя. Правда, будь осторожна, — обеспокоенно говорила Рита. Она уже уложила Тео спать в их комнате.

— Поняла. Буду, — ответила Латина. Из-за выражения Риты она чувствовала себя виноватой, но, тем не менее, она была искренне благодарна за то, что ей дали свободу выбора. — Спасибо, что отпускаете меня.

— Не поступай дурно или необдуманно. Будь начеку, — говорил Кеннет с твёрдым кивком.

— Хорошо, — ответила Латина, снова поклонившись им. — Я пошла.

С Винтом под боком, что безмятежно вилял хвостом, Латина оставила Танцующий Оцелот позади себя, чувствуя взгляд четы на своей спине.

Как ей и объяснили, она направилась к станции карет (тут не было направляющихся прямо в столицу, так что по дороге ей придётся пересаживаться), но она неожиданно остановилась на полпути. Её взор пробежал по округе, чтобы убедиться, что она не видит людей, провожающих её. Затем она присела на корточки возле Винта.

— Эй, Винт…

— Гав?

— Я кое-что хочу попробовать… но я хочу оставить это ото всех в секрете.

— Гав?

— Как ты думаешь, могу ли я оседлать тебя, Винт?

Однажды, когда она была в Тислоу, господин Корнелио читал ей лекцию о столице, и она узнала, что прямая дорога между столицей и Кройцем была специально проложена с изгибами и заворотами, с намерением выиграть время на установку защиты при чрезвычайной ситуации. Была также проблема с географией и размещением мостов, так что была тяжело направиться прямо в столицу из Кройца или из портового города Куалл, который находился дальше столицы. Именно поэтому было в сто крат быстрее лететь на драконе, который мог передвигается по прямой линий, а не идти пешком.

Зная это, Латина задумалась, может ли она рассчитывать на то, что её друг будет путешествовать по воздуху, а не в дилижансах.

— Я использую магическую стену и магию уменьшения гравитации. Я сделаю всё возможное, чтобы не мешать тебе во время полёта, так что ты не против попробовать?

— Гав!

К несчастью, никого не было рядом, чтобы указать, насколько нелепо и необычно было поддерживать несколько магий в течение длительного периода времени. Латина попыталась сделать нечто столь безрассудное, о чём взрослые вокруг неё не могли даже подумать, и возможно, самым удивительным было то, что она обладала способностью осуществить это.

Покинув город, они несколько раз тренировались на небольшой высоте, чтобы затем взмыть в небеса и начать своё путешествие.

И она сделала это.

Винт, являясь щенком, не мог лететь так же быстро, как дракон или как магический зверь, специализированный на подобных передвижениях. Ему было всё ещё сложно летать долгое время или преодолевать длинные расстояния за раз. Латина также нуждалась в перерывах от постоянного поддержания магии.

Латина была достаточно спокойна и всё понимала, поэтому, вместо того чтобы позволить своим чувствам овладеть ею, она позаботилась об привалах, когда это требовалось. На ночь они остановились в городе по пути, а затем на следующий день уже прибыли в столицу.

Понимая, как необычно будет явиться верхом на мифическом звере, Латина благоразумно решила приземлить Винта в стороне от столицы, а не прямо перед ней, а затем пройти оставшийся путь по земле. Из-за этого стража, к счастью, не приняла её за кого-то подозрительного и по ошибке не подстрелила её.

В отличие от Кройца, который был заполнен путешественниками, через ворота, окружающие столицу, было пройти сложно, но к способностям завсегдатаев Танцующего Оцелота — которые были одними из самых выдающихся авантюристов в Лабанде — нельзя было относиться легкомысленно.

Рекомендательные письма, которые подготовил Сильвестр Латине, были все адресованы известным людям столицы. Одна только подпись Сильвестра, выведенная его сильным, твёрдым почерком, была ценна. В конце концов, он был популярным авантюристом, широко известным за свои заслуги. Трудно было представить его с кружкой дешёвой выпивки в руке, но он был именно таким знаменитым человеком. Магическое устройство, прикреплённое к Винту, также было законным, высококачественным предметом.

Опекуном девушки был Дейл Реки, что тоже был известен в столице; она несла рекомендательные письма от легендарного авантюриста Сильвестра Делиуса; и её сопровождал мифический зверь. Никто не стал бы винить дежурного привратника за то, что он почувствовал себя ошеломлённым.

К счастью или нет, жители Кройца уже привыкли к тому, какой необыкновенной была Латина. Однако этого не стоило ожидать от жителей столицы.

По этой причине осмотр во время первого въезда Латины в Аусблик был, на удивление, лёгким.

Перед ней раскинулись праздничные улицы столицы, и Латина растерялась:

— Что я должна делать сейчас?..

— Гав?

Из-за друга рядом она не была раздавлена тревогой.

Кеннет и остальные предупредили её заранее: даже если она дойдёт до столицы, то это не значит, что она гарантированно сможет увидеть Дейла. Он оставался в имении Герцога Элдштедта, который был элитой даже среди элиты столичной. Хотя она и была приёмной дочерью Дейла, в конечном счёте, Латина всё ещё была обычной простолюдинкой. Если она явится без приглашения, то было бы вполне естественно, что её выпроводят за выход.

Многочисленные рекомендательные письма, подготовленные Сильвестром, не облегчали дело, но благодаря ним, по крайней мере, было гораздо больше шансов договориться о встрече, чем если бы Латина попыталась это провернуть в одиночку.

— Что я должна делать?.. — бормотала она, пока думала. И тут она вспомнила, что в Аусблике должен остановиться какой-то конкретный человек. — Госпожа Роуз, наверное, уже должна находиться в столице… Стоило ли мне попытаться поговорить с ней?

— Гав?

— Любой может войти в храм Ниили… и она может выступить в качестве посредника для меня, верно?

— Гав! — Винт ответил согласием, от чего Латина почувствовала облегчение, и её лицо немного просветлело. С тех пор, как храм Ниили стал также и лечебницей, любой, кого она спросит в городе, должен немедленно сообщить ей, где он.

Выбрав следующее место назначения, Латина с Винтом направились к ряду лавок, нацеленных на путешественников.

— А затем я попросила Роуз представить меня, пока она выполняла волонтёрскую работу в храме.

На настоящий момент Роуз была на попечении герцогской семьи Элдштедт, так что для неё вход и выход из поместья без разрешения не был проблемой. Также она общалась с детства с людьми из семьи Элдштедт, так что, несмотря на их нынешнее социальное положение, она была в таком положении, что ей разрешалось наносить личные визиты.

В сопровождении Роуз Латина посетила имение герцога, и Роуз представила Латину самому герцогу, чего девушка никак не ожидала. Она была искренне рада, что переоделась в своё самое торжественное платье в храме, решив, что было бы неприлично посещать резиденцию элитного дворянина в своём дорожном наряде.

Вспомнив об этикете, которому учила её Роуз на ряду с магией на чердаке Оцелота, Латина как-то смогла подобающим образом представиться Герцогу Владимиру Роту Элдштедту. Видя, что тёмно-синие глаза Розы выглядят немного спокойнее, она почувствовала, будто получила зачёт, и про себя перевела дух.

Один из его слуг уже доложил герцогу, что Роуз привела с собой встревоженную молодую девушку в сопровождении с мифическим зверем к его поместью — ту самую приёмную дочь, о которой Дейл всегда говорил и в которой души не чаял. Даже главный управляющий, который многие годы служил в имении, на мгновение не мог решить, что делать с гостьей. Он полагал, что должен, по крайней мере, сейчас же известить герцога, но герцог сам изъявил желанием встретиться с ней, так что Роуз и Латину немедленно привели к нему.

Герцог сопровождал Латину, когда она посещала комнату Дейла, просто из любопытства. Как ветеран мира, переполненного заговорами и коварством, он, естественно, понял бы, что, несмотря на выздоровление Дейла, он был на пике возбуждения. Поэтому он просто посмеивался, как бы говоря: «Попался».

— И таким образом Леди Роуз привела меня сюда, но… Дейл? Что-то случилось?

— Простой дай мне секундочку… Я всё ещё пытаюсь осмыслить ситуацию…

Лицо Дейла застыло, когда он слушал историю Латины, пока, в конце концов, не обхватил голову руками. Щенок сыграл большую роль, чем он ожидал.

Понимала ли эта девушка, насколько ненормально путешествовать по воздуху, не будучи Срединным магом и не получая специальной подготовки? Но с учётом всего сказанного, она смогла это сделать, потому что у них с Винтом не было отношений хозяина и слуги; скорее, они были друзьями, и она просто попросила, что само по себе было чрезвычайно необычно. Но после долгих лет наблюдения за Латиной здравый смысл Дейла в таких вещах притупился.

Когда герцог спросил, как Латина попала туда, как должен был объяснить Дейл? До сих пор не было никого, кто мог бы лично путешествовать по небу. Этот случай нельзя было упускать из виду как с точки зрения военной обороны, так и стратегии. Однако было сложно представить, чтобы кто-нибудь ещё мог пользоваться подобным методом. Им нужен был бы парящий волк, настолько породнившийся с ними, чтобы они могли даже погладить его живот. Естественно, это невозможно. Им, скорее, откусят лицо, и на этом всё кончится.

Латина уставилась на Дейла, слегка наклонив голову, когда он кивнул. В тот момент как их глаза встретились, она расплылась в радостной улыбке

— …Что такое?

— Ничего.

Даже когда она сказала это, счастливое выражение её лица совсем не изменилось.

Подумав об этом, Дейл вспомнил об её любимой фразе: «В конце концов, я с тобой». Она всегда говорила это со счастливой улыбкой.

— Ну, я думаю, что это сработает… — бормотал Дейл, чувствуя, что его щёки слегка покраснели.

Он снова осознал, что находится с чересчур очаровательной Латиной. Вместо того чтобы беспокоиться о том, что может случиться, он просто размышлял, что ему делать.

Сейчас, когда он пришёл к пониманию их чувств, остаток периода восстановления Дейл использовал больше для размышлений, нежели для сосредоточения на исцелении.

Размышляя о том, «Как эта девушка может быть настолько милой?!»и подобном.

С точки зрения одного только словарного запаса мало что изменилось. Сравнивая до и после, основной список слов, которые он использовал, почти не изменился.

Однако Дейл явно начал смотреть на Латину с другой стороны. И, рассуждая об этом, он понимал, что люди, окружавшие его, не могли не чувствовать необходимости упрекать его так основательно. Это было естественно. По факту, такие действия были очевидны. На твердолобость тоже существовали свои ограничения. Он не был идиотом, верно? Или всё-таки был?

Повторяя эти мазохистские мысли снова и снова, Дейл пришёл в себя меньше, чем через неделю. Благодаря тому, что Латина была рядом с ним, он выздоравливал быстрее. И первоначально это была всего лишь небольшая болезнь, но его способность к исцелению заметно возросла благодаря её присутствию.

И во время этого периода осознание Дейлом Латины менялось день ото дня.

В ту секунду, когда она садилась у его кровати, чтобы поговорить с ним, их глаза встречались, и она нежно улыбнулась ему в ответ.

Когда Дейл дотрагивался до пряди её волос, Латина слегка откидывалась назад. Он понял, что это было не потому, что она отвергала своего «отца» из-за полового созревания, а было признаком застенчивости, сопровождавшейся лёгким румянцем на её щеках.

Иногда её нежные серые глаза становились влажными, и он видел жар в её взгляде, когда она глядела на него. Сейчас, когда он понял её чувства, он также мог понять значение этого жара. Он отводил взгляд, чувствуя лёгкое смущение, и она задумчиво вздыхала, а потом снова улыбалась ему как ни в чём не бывало. Ящичек по имени «маленькая Латина», куда он поместил её, прилагал больше усилий, чем он думал. Теперь, когда он осознал это и снял розовые очки, он ясно увидел, что она была влюблённой девушкой.

Хотя было неловко, он протянул руку и погладил её по волосам. С детских лет её волосы были такими мягкими и блестящими, что не уступали никакому в мире шёлку. Начиналось всё с похлопывания по голове, чтобы сказать, что она хорошая девочка, но было так приятно гладить её, что это перешло в привычку. Когда он это делал, Латина выглядела вне себя от радости. Увидев это беззащитное выражение, рождённое доверием, Дейл бессознательно провёл рукой по её щеке и уловил в её взгляде намёк на интерес.

Эта девушка была такой беззащитной. Это было почти шокирующе, насколько это было правдой для такого человека, как он. Её бдительность настолько ослабла, что у него возникло ощущение, что если он попытается дотронуться до неё, то она просто скажет: «Я готова». Возможно, это можно было списать на её инфантильность, но у Дейла были некоторые мысли о том, насколько это опасно.

Если она захочет, то она определённо сможет довести мужчин до слёз…

Её невинные, беззащитные поступки действовали на мужчин незаметно, так что если она поймёт и научится пользоваться ими в своих интересах, то сможет стать настоящей роковой женщиной. Самым страшным было то, что люди вокруг неё, казалось, естественным образом привязывались к ней. Ему нужно было убедиться, что всё остановилось там, где было — на её простом фан-клубе.

Дейл знал, что у неё самой таких намерений не было, но он не мог не обхватить голову руками при мысли, что он мог сподвигнуть её в любой момент на такое.

Ещё слишком рано. Ещё слишком рано. Я не должен думать о подобном, повторял он про себя, будто нараспев, строя различные выражения лица, но Латина лишь невинно улыбнулась ему.

Латина была ещё маленькой. У него возникло слабое ощущение, что её фигура начинает округляться, но… наверняка ему это померещилось. У неё всё ещё было детское телосложение; она росла медленнее, чем её друзья, из-за чего она переживала больше всего.

После инцидента с «бунтарской фазой», когда Латина дистанцировалась от него, а Дейл сбежал под видом работы, он не видел Латину больше месяца, но, тем не менее, она никак не могла сильно измениться за столь короткий промежуток времени.

Не подозревая, что Дейл отчаянно пытается убедить себя в этом, Латина просто улыбнулась ему в ответ. Дейл, между тем, никак не мог знать, что она действительно вступила в период своего взросления, как она утверждала в течение некоторого времени. Она была подобна бабочке, готовой вылезти из кокона, удивительно быстро взрослея. Гены её матери, о которых она так беспокоилась, не оказали большого влияния, и за эти года она стала воистину очаровательной, доставляя Дейлу много беспокойства.

Это время было не так уж далеко.

†

Это было странным местом. И всё же она не находила это необычным.

Это было монохромное скопление света всех цветов, и всё пространство было построено исключительно из этих лучей. Здесь не было ни одного цвета, но всё же каждый из них содержался в этом монотонном мире. Пространство казалось абсурдно огромным, но в то же время будто бы было заключено в миниатюрном саду. Она также была в курсе, почему эти вещи, существовавшие в этом пространстве, находились здесь.

На равном расстоянии друг от друга по кругу стояли стулья. Формы и размеры у всех были разные, но она знала, что у них есть что-то общее… Они все были тронами.

У каждого из семи был владыка, который должен был сидеть в них. Она не могла их видеть, но она могла отчётливо ощущать присутствие владык возле каждого трона.

Она по порядку оглядела их. Перед одним троном стоял окровавленный клинок, а перед другим — кувшин, наполненный водой. Она видела трон с мёртвыми ветвями, обившимися вокруг него, и ещё один, на котором лежала толстая книга. Таким образом, она осматривала троны до тех пор, пока не остановилась у самого первого.

У него не было как владыки, так и самого владыки.

Она также знала, что этот трон скоро найдёт своего владыку. Более того, она знала, что находится здесь, потому что соответствовала требованиям. Это был выбор, который она ненавидела больше всего. По этой причине она когда-то потеряла всё, и это было выбором, который предаст чувства, которые она всё ещё хотела защитить.

Она слегка покачала головой и отказалась, прошептав: «Мне это не нужно».

— Я этого не хочу.

Чего она хотела, чего ей требовалось, было…

— Что-то не так, Латина?

Услышав ласковый голос, она пробудилась. Поморгав глазками, она вспомнила, что находилась в самом безопасном месте в мире.

Комната была наполнена теплом. У неё тут было бессчётное количество воспоминаний, и её самый любимый человек также был здесь.

— Тебе приснился кошмар?

С детских лет он говорил такие ласковые слова и нежно погладил её по волосам. Тепло его ладони прогонит все страшные воспоминания и кошмары.

Она была счастлива, когда её гладили по волосам, и была вне себя в радости, когда он говорил, что они были красивыми, так что она не могла обрезать их. Он, конечно, и сам этого не понимал, но его беспечные слова и поступки были невероятно дороги ей.

— Я в порядке.

Здесь её ничего не пугало. Пока она здесь, с его теплом подле неё, ничего страшного не случится. Ведь тут было самое безопасное место в мире.

— Сейчас я в порядке.

Она радостно улыбнулась, прижалась, как котёнок, щекой к его теплу и погрузилась в уютный сон.

Она не желала думать об этом.

Однажды она потеряет это тепло.

Это было единственное, чего она хотела. Единственное, чего она желала. Он был возле неё, и они разделяли почти переполняющее их счастье.

Однако она, конечно, потеряет это когда-нибудь. И когда это время придёт, как она должна будет поступить?

Поэтому она не думала об этом, и она позволила себе погрузиться в глубокий сон.