Она предчувствовала, что произойдёт нечто подобное.

Тогда ей казалось, что это случилось незадолго после начала экзаменов, хотя потом, переосмыслив воспоминания, она стала сомневаться в правдивости своих ощущений.

Сначала она не уделяла этому особого внимания. В частности, во время подготовки к экзаменам непрошеное любопытство просыпалось в ней лишь на секунду (о чём это они говорят?), после чего она быстро переключалась на что-то другое. В конце концов, для ученицы «средних способностей» содержание экзамена по истории Японии и техники запоминания периодической таблицы должны были представлять куда больший интерес, чем приглушённые перешёптывания одногруппниц.

Конечно же, её цель состояла в том, чтобы оказаться в числе тех, кто был «выше среднего». Но всего одна лишняя ошибка могла обеспечить ей место в списке отстающих. Да, как же сложно придерживаться середины.

(А для будущего бутона Розы Хинэнсис плохие оценки — это просто ужасно...)

Первокурсница группы «Персик», ученица номер 35, Фукудзава Юми тихо вздохнула, пытаясь хоть этим облегчить свою тяжёлую участь.

Многие члены Ямаюрикай, а именно так назывался студенческий совет в старшей школе для девочек имени Святой Лиллианы, достигали выдающихся успехов в учёбе. Из-за постоянного сравнения себя с ними у Юми уже сформировался комплекс неполноценности, связанный с собственной внешностью. А теперь, когда к огромному списку вещей, вызывавших у неё беспокойство, добавились мысли о разнице в оценках, повседневная жизнь превратилась в сплошное мучение.

Если ты на протяжении всего семестра регулярно посещаешь занятия, то в зубрёжке нет никакой необходимости. Так однажды сказала её старшая сестра, Огасавара Сатико-сама. Но Юми проигнорировала эти слова. Словно скоростной поезд, она проносилась по страницам справочников, поглощая оттуда всю информацию.

Люди, которые оказываются в верхних строчках рейтинга успеваемости и при этом не прикладывают никаких особых усилий, просто слеплены из другого теста. Самые обычные ученики, которых большинство, вынуждены регулярно заниматься. И если Юми не сможет хоть в чём-то сравняться с Ёсино-сан и Симако-сан, это плохо скажется не только на её собственной репутации, но и на репутации её старшей сестры.

— Роза Гигантея...

(Роза Гигантея?)

Несмотря на сложившуюся ситуацию, Юми всё ещё реагировала на голоса одногруппниц.

Очевидно, раз прозвучало «Роза Гигантея», значит, речь шла о ТОЙ САМОЙ Розе Гигантее.

(Роза Гигантея. Девушка с очень необычным для японки лицом, фигурой античной статуи и повадками мужчины среднего возраста. Последнее выражалось, в частности, в одержимости объятиями. Так или иначе, она ведь по-прежнему популярна среди младшекурсниц?)

Да, несомненно. В любом случае, «Розой Гигантеей» могли называть лишь единственную ученицу школы.

Что ж, о ней постоянно говорят, так что Юми периодически слышала, как кто-то произносил это имя вслух. Тогда почему в этот раз она так отреагировала? Ну, во-первых, «Роза Гигантея» прозвучало не как восторженное восклицание влюблённой девушки, а как нечто более секретное. Во-вторых, общий тон разговора идеально сочетался с теми приглушёнными перешёптываниями, которые доносились буквально отовсюду.

(Что происходит?)

Юми захотелось узнать, кто только что упомянул Розу Гигантею. Она подняла глаза и увидела Кацуру-сан и ещё нескольких девушек, перешёптывающихся между собой.

Кацура-сан, как и Юми, относилась к тому типу людей, которые перед экзаменом ныряют в учебники и пытаются всё вызубрить. Но почему-то все свои силы она расходовала на сплетни. В случае с Кацурой-сан любопытство оказывалось сильнее, чем желание хорошо сдать экзамен. Что ж, в этом Юми ушла от неё не так далеко.

Однако...

(Непонятно.)

Судя по всему, Кацура-сан говорила о книге, которую она держала в руках. По крайней мере, так это выглядело со стороны.

(...)

Юми отложила свой механический карандаш, который всё это время был занесён над учебником, и задумалась. Как в разговоре о книге могла появиться Роза Гигантея?

(Возможно, Кацура-сан одолжила её у Розы Гигантеи.)

Но в это было бы куда легче поверить, если бы эта книга была в руках у Симако-сан, младшей сестры Розы Гигантеи. А вот с Кацурой-сан их едва ли что-то связывало, поэтому данная версия показалась Юми несколько странной.

А, может быть, Роза Гигантея где-нибудь оставила свою книгу, и на внутренней стороне обложке было подписано её имя?

(Вот это уже больше похоже на правду.)

А так как мало кто называл Розу Гигантею её настоящим именем, Кацура-сан захотела узнать его у своих одногруппниц, чтобы получить подтверждение своих догадок.

(Но...)

В первую очередь это следовало бы спросить у Симако-сан. К тому же, эти перешёптывания начались ещё несколько дней назад.

Юми бросила быстрый взгляд на Симако-сан. Девушка изящно сидела за своей партой и перелистывала страницы учебника, причём с таким видом, будто она разглядывала картинки в журнале. Наверное, она не услышала, как перед этим её одногруппница произнесла: «Роза Гигантея...»

(Но сейчас на это нет времени!)

Юми поспешно опустила глаза в учебник, но от любопытства, которое теперь пробудилось в ней, было так же непросто избавиться, как от ниточки в сушильной машине. Возможно, именно эта черта характера являлась тем непреодолимым препятствием, которое никогда не позволяло и не позволит Юми перестать быть средней во всём. Даже Симако-сан, которая с лёгкостью занимала первое или второе место в рейтинге успеваемости группы, была полностью сосредоточена на своём учебнике. Если так и дальше пойдёт, пропасть между ней и Юми не только не уменьшится, но, наоборот, увеличится.

«Может, ну её, эту вашу историю Японии», — подумала Юми. Но, представив рассерженное лицо своей старшей сестры, она тут же отказалась от этой затеи.

Было бы значительно легче, если бы её старшей сестрой оказалась более снисходительная девушка... Сбившись тесной группкой, Кацура-сан и её собеседницы всё ещё продолжали переговариваться друг с другом.

Кстати, сестра Нобунаги Оды [1], портрет которой был изображён на открытой странице учебника истории, была немного похожа на Сатико-сама.

— О, извини. На самом деле я тоже не в курсе происходящего, — сказала Цутако-сан, скрестив руки и помотав головой.

— Неужели?

— Я хочу сказать, что, несомненно, дело пахнет сенсацией, но всего несколько человек могут что-то знать.

Днём, после ещё одного благополучно завершившегося экзамена, Юми разыскала Цутако-сан, чтобы узнать её мнение насчёт этой ситуации с книгой. Разгоревшееся любопытство всё ещё не давало ей покоя.

Она могла бы расспросить обо всём главную сплетницу, но, судя по тому, как быстро и незаметно Кацура-сан покинула школу, она старалась держаться подальше от Юми. И Симако-сан тоже куда-то исчезла. Так что когда Юми заметила в своём поле зрения Цутако-сан, она тут же отреагировала радостным восклицанием: «Какая удачная встреча!» В таких ситуациях Цутако-сан всегда оказывалась ценным источником информации. В конце концов, комнаты фотоклуба и клуба журналистов находились совсем рядом, что помогало ей постоянно узнавать какую-то часть свежих сплетен.

— Всего несколько человек?

— Просто мне кажется, что в данный момент лишь небольшая часть нашей группы тайно обсуждает это между собой. Конечно, я не могу ничего утверждать насчёт других групп, но есть у меня такое подозрение. И если бы во всех этих слухах было хоть что-то стоящее, клуб журналистов ни за что не упустил бы такой шанс, ты же знаешь.

— Верно.

— На этом у меня всё. Ладно, до встречи.

— А, подожди.

В период экзаменов даже Цутако-сан воздерживалась от привычных занятий в своём клубе. Вместо этого она при первой же возможности уходила домой, поэтому Юми пришлось поспешно накинуть на себя пальто. Она же, в свою очередь, всячески подавляла в себе желание подстраиваться под расписание Сатико-сама, чтобы уходить из школы вместе с ней. В общем, в тот день у Юми появилась хорошая возможность немного продлить беседу с Цутако-сан.

Если это был просто очередной безответственный слух, то беспокоить свою старшую сестру явно не стоило. Ведь такие вещи зачастую оказываются всего лишь недоразумениями.

— Но я считаю, что здесь всё не так просто, — резко сказала Цутако-сан, направив объектив камеры прямо на Юми, достававшую свою обувь из шкафчика.

— И почему же ты так решила?

— Юми-сан, ты, похоже, думаешь, что та книга, которую Кацура-сан держала в руках, на самом деле принадлежит Розе Гигантее. Но этого просто быть не может.

— Откуда такая уверенность? — спросила Юми, стаскивая с себя школьную обувь.

Похоже, Цутако-сан нравилось фотографировать её в этой позе. Она уже сделала несколько снимков с изображением скрюченной Юми.

— Цутако-сан!

— Ой, прости, я увлеклась. Так о чём мы?

— Ты...

— А, точно. Она не принадлежит Розе Гигантее. То есть... Ты же видела, что это за книга, да?

— Я только успела заметить, что это какая-то новелла.

Юми смогла мельком увидеть обложку, так как она была ничем не прикрыта, но вот название ей разглядеть не удалось.

— Значит, когда ты увидела обложку, то не заметила... Хм, мне кажется, ты просто не читаешь такие книги, Юми-сан.

— Какие книги?

— Отлично. Давай-ка немного прогуляемся.

— Э?

Как только они прошли через главные ворота, Цутако-сан схватила Юми под руку и куда-то повела её.

— Б... Библиотека?

— Ага.

— Но зачем нам туда идти?

— Лучше я сразу же покажу тебе всё, чем буду пытаться что-то объяснить. Так ты быстрее поймёшь. Хотя, если бы бутон Розы Фетиды была здесь, не думаю, что нам вообще понадобилось бы заходить в библиотеку.

— ?..

Причём здесь Рэй-сама? В голове Юми образовался клубок мыслей, который теперь необходимо аккуратно распутать.

Эй, Цутако-сан. Разве мы не о Розе Гигантее только что говорили?

— О, ну же, пойдём.

Без дальнейших объяснений счастливая Цутако-сан распахнула стеклянную дверь библиотеки и пригласила растерянную Юми первой войти внутрь, при этом слегка подтолкнув её в спину.

Удивительно, что обычный дверной проём может оказаться входом в совершенно иной мир.

В воздухе библиотек всегда витало что-то мягкое, но в то же время тяжёлое. Возможно, причиной тому являлся материал, из которого были сделаны стены. Кстати, между этой библиотекой и музыкальным классом в школе имени Святой Лиллианы прослеживалось одно очень яркое сходство, заключавшееся в наличии на полу коврового покрытия. Правда, здесь ковёр был значительно толще, да и выглядел он более величественно.

— Не стой так, будто ты впервые в библиотеке.

Быстро кивнув какому-то работнику, стоявшему у входа, Цутако-сан схватила Юми под руку и потащила её влево, прямо к звукоизолирующей двери. Они вошли внутрь и... Просторная комната, высокий потолок, неповторимый запах книг, мягкое освещение. Они оказались в читальном зале для учеников средней и старшей школ.

— Хм, где же это было...

Цутако-сан быстро переходила от одной книжной полки к другой, естественно, не отпуская при этом руку Юми.

— Такое ощущение, будто меня ведут в полицейский участок.

— Если не нравится, иди быстрее.

— Слу-у-ушаюсь...

Здесь было довольно много людей. Видимо, все они тоже готовились к своим экзаменам. Но стоит отметить, что почти никто не подходил к книжным полкам или стойке библиотекаря, зато все сидячие места были заняты. То есть сюда приходили не за книгами, а за возможностью поучиться в комфортной обстановке.

— Вот.

Цутако-сан резко остановилась перед стеллажом, полностью заставленным одними новеллами. Юми, хоть и не сразу, но довольно быстро заметила, что каждый стеллаж использовался для книг определённого формата и размера. То есть сравнивать стеллажи с энциклопедиями и новеллами — это всё равно что сравнивать борца сумо и младенца.

— Юми-сан, книга, которую ты тогда увидела, чем-то похожа на вот эту, верно?

Юми посмотрела на книгу, которую Цутако-сан взяла в руки, и кивнула. Обложка была такой же красивой и необычной — светло-розовая, с цветочками.

— Ого, Цутако-сан, ты смогла увидеть название?

— Конечно нет. Даже в очках у меня всего лишь 70-процентное зрение.

Вот как. Значит, её фирменные очки с невидимой оправой были не просто частью имиджа. «Тогда как она...», — задумалась Юми, но ответ нашёлся в ту же секунду. Цутако-сан взяла уже другую книгу и показала её Юми: «Взгляни».

— Хм?

Они все выглядели почти одинаково. И по оформлению эти книги были очень похожи на ту, что была в руках у Кацуры-сан. Вот только названия везде разные.

— У них у всех одинаковая обложка?

— Думаю, здесь можно найти четыре разных цвета. Так ты действительно ничего не знаешь о новеллах?

— Не-а.

— Это «Cosmos Book Collection». Меня очень удивляет, что такая типичная во всех отношениях девушка, как Юми-сан, ни разу не слышала этого названия, — усмехнулась Цутако-сан.

Конечно, Юми предпочитала, чтобы её не рассматривали как диковинную зверушку. И обычно она ничем особым не выделялась. Сложно сказать, хорошо это было или плохо. Но когда о ней говорили в подобном тоне, это тоже не вызывало восторга.

Как оказалось, «Cosmos Book Collection» — это отдел издательства «Kyuuteisha», специализирующийся на сёдзё-новеллах. На самом деле, вариантов оформления обложки было несколько. Помимо розового, который очень хорошо подчёркивал жанр этих произведений, использовались жёлтый, голубой и белый цвета.

(Я думала, что у всех сёдзё-новелл миленькие обложки с витьеватыми узорами. Но, видимо, я ошибалась?)

— Юми-сан, ты же сейчас думаешь о том, почему «Cosmos Book Collection» не используют для своих книг обложки, специфичные для сёдзё?

Цутако-сан, ты даже мысли научилась читать.

— Конечно, иллюстрации очень важны. В конце концов, именно красочные картинки помогают юным девушкам попасть в мир своих ночных грёз и фантазий.

— ...

«Цутако-сан тоже девушка и тоже юная, но говорит так, будто она на десять, а то и на двадцать лет старше».

— К тому же, для тех, кто собирается почитать что-то подобное впервые, обложка служит важнейшим проводником к содержимому, разве я не права? Даже если имя автора ни о чём не говорит, достаточно впечатляющая иллюстрация заставит новичка взять эту книгу.

— Эм... Цутако-сан...

Это стало заходить уже слишком далеко. Сначала она начала проводить какую-то странную аналогию, а потом её речь начала набирать обороты. Прямо как катящийся снежный ком, который с каждой секундой становится больше и быстрее.

— Всё, я поняла. Обложка очень важна, — выпалила Юми, подгадав удачный момент для того, чтобы перебить Цутако-сан. Она решила, что лучше сделать это как можно раньше.

— Но дело не только в обложке. Смотри.

Цутако-сан открыла книгу и начала перелистывать страницы, показывая их Юми. Нехорошо. Похоже, что замечание хоть и изменило первоначальный ход мыслей Цутако-сан, но вот утихомирить её оно не смогло.

— В самой книге нет иллюстраций. Это потому, что...

Катится, катится, катится снежный ком.

На этот раз Юми решила сдаться и просто послушать фотографа. Ведь если она снова заговорит или же, более того, скажет что-то неправильное, Цутако-сан просто сменит тему и с удовольствием покатится снежным комом по новой тропинке. В конце концов, именно Юми подняла эту тему. Так что будет неправильно, если Юми проголодается и решит оборвать разговор внезапным прощанием.

Цутако-сан не сразу смогла подобрать точные слова, но если обобщить всё сказанное ею, то «Cosmos Book Collection» занимался по большей части «взрослым сёдзё». Другими словами, эти новеллы предназначались для более зрелых девушек.

По дороге на работу, в школу, во время перерыва. Людям нравится читать такое в самых разных ситуациях. Но большинство предпочитает, чтобы окружающие не знали о том, что они на самом деле читают.

В обычной ситуации по обложке и названию практически невозможно понять, о чём данная книга. Но особенность сёдзё-новелл заключается в том, что в них присутствуют иллюстрации, каждая из которых занимает всю страницу. «Ну и что с того, что в моей книге кто-то увидит одну такую картинку?», — спросите вы. Как минимум, станет очевидно, что вы читаете сёдзё. А если это ещё и любовная сцена из какой-нибудь BL-новеллы (boys’ love), то чтение в общественном месте может привести к довольно нехорошим последствиям.

Вот почему в книгах «Cosmos Book Collection» вообще не было иллюстраций. Если говорить о других «опознавательных знаках», то несколько слов о сюжете можно было найти на рекламной ленте, прилагавшейся к тому. Кроме того, на обратной стороне обложки располагалась аннотация, а определённое цветовое оформление позволяло читателям быстро находить интересующий жанр. В частности, все BL-новеллы имели голубую обложку. Люди, которые никогда даже не слышали о «Cosmos Book Collection», ни за что не поймут тот скрытый смысл, который несёт в себе цвет данной книги. Зато от человека, разбирающегося в этом, вряд ли можно ожидать больших проблем. Если же и это не смогло успокоить читателя, то всегда можно просто надеть дополнительную непроницаемую обложку.

— В общем, я понятия не имею, что за книга была в руках у Кацуры-сан...

Наконец, после всех этих пространных рассуждений, Цутако-сан вернулась к первоначальной теме разговора. И хотя было известно название отдела издательства, ответственного за выпуск данной книги, этого было недостаточно, чтобы определить конкретное произведение, ведь не было никаких иллюстраций, а все обложки «Cosmos Books» выглядели почти одинаково... Чёрт, а ведь это отняло довольно много времени.

— Тем не менее, можно однозначно сказать, что эта книга не является собственностью Розы Гигантеи. Ведь она не читает новеллы.

— Откуда ты это знаешь?

— Кажется, в майском номере «Вестника» было интервью, в котором она говорила, что почти не читает новеллы и мангу.

— О, вот как...

Этот факт совершенно не отложился в памяти Юми, потому что, начиная с того дня, как она поступила в старшую школу, её интересовала только Сатико-сама. Если так подумать, она лишь недавно узнала о том, что Рэй-сама и Ёсино-сан — двоюродные сёстры, хотя в «Вестнике» точно была большая статья на эту тему. «В каком же блаженном восторге я находилась», — поразилась Юми самой себе.

— А.

Теперь всё встало на свои места.

— Так вот почему ты заговорила о Рэй-сама.

— Да, именно поэтому.

Несмотря на свою мальчишескую внешность, Рэй-сама была очень женственной. И раз она говорила, что любит читать сёдзё-новеллы, то книги с пометкой «Cosmos Book Collection» точно должны быть ей знакомы.

— Возможно, бутон Розы Фетиды помогла бы нам разобраться со всем этим, но она точно не из тех, кто любит вникать в чужие сплетни. Так что я даже не знаю, стоит ли нам что-то спрашивать у неё.

С этими словами Цутако-сан сделала гордое движение камерой, пытаясь обратить внимание на свою превосходную наблюдательность.

Юми же просто согласилась с тем, что было бы весьма странно спрашивать Рэй-сама о тех слухах.

Кстати, раз уж речь зашла про Рэй...

Вместо того, чтобы развлекаться, как это делали те беспечные дети, решившие после школы отправиться в библиотеку, она добросовестно листала учебник по математике и искала там раздел с задачами.

В проживании рядом со школой были свои прелести. Когда другие стояли в очередях или тряслись в автобусах и поездах, Рэй уже находилась дома. Она даже могла приходить сюда перекусывать во время обеденного перерыва.

Рэй настолько привыкла к этой десятиминутной ходьбе, что уже не могла себе представить, как другие совершают часовые поездки или же вынуждены идти в один конец в течение получаса. Так что, несмотря на свою мальчишескую внешность, она провела все эти двенадцать лет и девять месяцев учёбы в академии как самая настоящая принцесса. И теперь, рассеянно размышляя об этом, Рэй думала, что из-за этой привычки после окончания старшей школы она, вероятно, поступит в университет Лиллианы или же в ближайший колледж.

— Боже, Рэй-тян, ты готовишь лучше всех. Слегка расплавленный сыр, котлета из кукурузной муки и рубленая капуста почему-то так хорошо сочетаются в этом горячем бутерброде. И это потрясающе вкусно!

Одной из причин, по которой Рэй была так привязана к академии Святой Лиллианы, была Ёсино, её двоюродная сестра и названная младшая сестра. Именно она только что похвалила кулинарные навыки Рэй, отправив в рот последний кусочек горячего бутерброда.

— Лесть не принесёт тебе никакой пользы. Ну же, если закончила, принимайся за дело.

— Это не лесть! — воскликнула Ёсино, неохотно переставив поднос на пол и положив свой учебник на стол.

Они сидели в комнате Рэй.

В конце года в магазинах устраивали праздничные распродажи и тому подобные акции. Чтобы не упустить такую прекрасную возможность, их мамы решили вместе отправиться за покупками. В свою очередь Рэй позвала Ёсино перекусить у неё дома. Между прочим, их мамы не были кровными родственниками, но они вместе учились в Лиллиане. Более того, они были одногруппницами, что послужило основой для довольно крепкой дружбы, ещё тогда завязавшейся между ними.

Настолько крепкой, что каждая из них вышла замуж за брата подруги. А потом они ещё и поселились в соседних домах. Иногда Рэй ловила себя на мысли, что её раздражает такая близость между их матерями.

Но теперь к ней пришло понимание. Она хотела всегда жить по соседству с Ёсино. Ах, и как же сильно она не хотела, чтобы с их отношениями снова что-то произошло.

И вот, пока она сентиментально размышляла над этим...

— Рэй-тян.

Ёсино оказалась неожиданно близко. Слишком близко.

— Ух, ты меня напугала!

Положив руку на низкий обеденный столик, Ёсино наклонилась к ней и, словно собираясь поведать какой-то секрет, прошептала:

— Рэй-тян, м-м... Я как раз вспомнила, сегодня в классе...

Рэй следовало бы уже привыкнуть к этому, но подобные моменты всё ещё заставляли её сердце учащенно биться. У Ёсино такие большие глаза...

— ... Ёсино, если хочешь просто поболтать, то давай потом, — пробормотала Рэй, пытаясь скрыть своё смущение. — Разве не ты просила меня о помощи, с ужасом думая о завтрашней контрольной по математике?

— Но, Рэй-тян...

— Репетиторы не приносят с собой перекус.

— Ла-а-адно.

На самом деле Рэй открыла свой прошлогодний учебник, называвшийся «Математика I». Она раскопала его в своём книжном шкафу специально для Ёсино. Большую часть осени Ёсино провела в больнице, в результате чего она совсем отстала от класса. Разумеется, после совместного обеда Рэй собиралась позаниматься с ней. Будучи «старшей сестрой» Ёсино, она чувствовала, что просто обязана помочь ей избежать тех кошмарных последствий, которые могут возникнуть из-за плохих оценок.

— Для начала я бы хотела узнать, как далеко ты продвинулась в изучении материала, так что постарайся прорешать все эти задачи. Затем...

Рэй бросила быстрый взгляд на сестру. Ёсино теребила свои косички и выглядела так, будто вот-вот взорвётся. «Чёрт, и для кого, она думает, я тут трачу своё драгоценное время?» — мысленно выругалась Рэй.

Наконец, не выдержав, она захлопнула учебник.

— Ну что?

— Э?

— Я выслушаю то, что ты хотела мне сказать. Но ты должна пообещать, что после этого полностью сконцентрируешься на учёбе, договорились?

Лицо Ёсино тут же прояснилось. Прямо как загоревшаяся лампочка.

— В этом вся ты, Рэй-тян.

— Я слишком мягка с тобой.

«Хотя мало кто сможет устоять перед этим милым личиком», — подумала Рэй. У Ёсино ангельская улыбка. Говорят, что людей притягивает то, чем сами они не обладают. И вот наглядный пример того, что это чистая правда.

— Ну, в основном, это касается нашей группы, но те странные слухи начали распространяться и за её пределы, — радостно начала рассказывать Ёсино.

— Странные слухи?

У Рэй было плохое предчувствие. От сплетен нельзя ожидать ничего хорошего. В прошлом месяце ей самой пришлось несладко из-за «Революции Жёлтых Роз». А после этого Рэй добили слухи о беременности её старшей сестры, Розы Фетиды. И каждая вторая ученица на полном серьёзе думала, что это правда. Рэй так и не поняла, что общего можно было найти между удалением зубов мудрости и беременностью.

— Ах, в этот раз не о нас с тобой.

— Это было бы ужасно... — расслаблено выдохнула Рэй. — Тогда о чём они?

— Роза Гигантея, — ответила Ёсино, понизив голос.

— Чего?

— В этот раз в центре всеобщего внимания оказалась Роза Гигантея.

— ...

Красный Октябрь, Жёлтый Ноябрь, а теперь и Белый Декабрь. Какая прекрасная последовательность. Причём настолько идеальная, что невольно начинаешь думать о том, что всё это дело рук клуба журналистов. Но в таком случае они бы уже выпустили сенсационную статью. Хотя президент этого клуба всегда вызывала у неё очень много подозрений.

— Но, если речь идёт о Розе Гигантее, не думаю, что ты сможешь чем-нибудь удивить меня.

Себе на уме, кокетливая, беспечная. На любую её выходку Рэй могла бы сказать: «О, это так похоже на неё». Так что Розе Гигантее нужно было сделать что-то совершенно невероятное, чтобы хоть как-то впечатлить её.

— Тогда, как ты отреагируешь на то, что она могла написать автобиографическую новеллу?

— В каком смысле?

— Ну, например, Роза Гигантея решила написать исповедь о тайной части своего прошлого? Это же просто невероятно! Представляешь, какая может подняться шумиха?

— ... Так, она сделала это?

— Ну, в любом случае, это всего лишь «слухи».

— Но это же очередная выдумка, да?

— О, как жестоко! Рэй-тян, ты не веришь мне?!

— Нет, я не то имела в виду.

Рэй хотела сказать, что это не может быть правдой. Но из-за получившегося недопонимания Ёсино так разволновалась, что даже запустила подушкой в свою двоюродную сестру.

— Хоть я и не люблю учиться, но я бы ни за что не стала так отлынивать!

— Я не так выразилась...

С одной стороны, ей следовало бы порадоваться, что Ёсино вновь стала энергичной, но так как всё это могло закончиться кровопролитием, веселиться тоже не стоило. Рэй пришлось пустить в ход свои сильные руки, чтобы остановить Ёсино, уже собиравшуюся перевернуть поднос с посудой.

— Не думаю, что тебе или ещё кому-то из нынешних первокурсниц это известно, — сказала Рэй.

Ёсино посмотрела на неё непонимающим взглядом. Значит, требовались пояснения.

— Прошлое Розы Гигантеи... это, можно сказать, табу. Мы стараемся особо не говорить на эту тему.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Это что-то вроде негласного правила. Все, кто хоть что-то знает, держат рот на замке, чтобы защитить её.

— Что же произошло?

— Не знаю... Тогда я была всего лишь первокурсницей, так что мне так ничего и не рассказали об этом.

Но она кое-что знала о том, что случилось с Розой Гигантеей в прошлом году, прямо перед Рождеством.

— Под прошлым ты имела в виду прошлый год?

— Да.

Той зимой Роза Гигантея изменилась. Возможно, Ёсино не поверила бы в это, но в прошлом Роза Гигантея была очень холодной и апатичной. В общем, совсем не такой, как теперь. Что вообще способно оказать на человека такое сильное влияние? Возможно, это было как-то связано с той ученицей, которая неожиданно ушла из Лиллианы как раз перед началом третьего семестра... Рэй представляла себе самые разные сценарии, но вот какой из них мог соответствовать истине... Одно можно сказать наверняка — произошло что-то очень серьёзное.

Так что мысль о том, что Роза Гигантея сама написала об этом целую новеллу, казалась совершенно невероятной. В конце концов, все её близкие старались хранить молчание. Значит, они опасались, что даже простые слова могут ещё сильнее ранить её.

— Если сплетни распространятся дальше по школе, вполне возможно, что Роза Гигантея решит публично всё опровергнуть. Но я думаю, что чем раньше удастся пресечь эти безответственные слухи, тем лучше.

Прежде всего, это слухи, а значит, нужно было действовать быстро.

— Но мне кажется, что нам не удастся задавить это в зародыше.

— Почему же? Нам всего лишь нужно найти источник этих слухов и разобраться с ним.

— Источник слухов? Рэй-тян, о чём ты говоришь?

— Если книга, которую написала Роза Гигантея, действительно существует, то кто бы занялся её публикацией? Литературный клуб? А если это всего лишь спецвыпуск «Вестника», то здесь точно замешан клуб журналистов.

Экзамены шли полным ходом, но если потребуется, Рэй была готова сходить за человеком, ответственным за всё это, и договориться о встрече. Ведь Роза Гигантея так много сделала для неё, поэтому она хваталась за любую возможность отплатить ей своей помощью.

— Эм...

Несмотря на хорошо продуманный план действий, Ёсино всё ещё выглядела обеспокоенной.

— Откуда всё это началось?

В этот раз Рэй решила задать этот вопрос Ёсино.

— Рэй-тян, думаю, это может шокировать тебя.

— Хватит ходить вокруг да около, говори всё как есть.

Тогда Ёсино указала пальцем на книжную полку, заставленную книгами с цветочками на обложках.

— Это.

— ... Чего?

— «Cosmos Book Collection», издательство «Kyuuteisha».

Теперь им было уже не до математики...

Знаете, что общего между слухом и гриппом? Они оба стремительно распространяются. На следующий день уже вся группа говорила о новелле.

И если бы речь шла о настоящем вирусе, у них бы точно был карантин.

— Юми-сан, как твоя контрольная? — спросила Ёсино-сан, подперев голову рукой.

— Ужасно. Я пыталась сосредоточиться на учёбе, но так и не смогла выкинуть Розу Гигантею из головы.

— Та же история. А когда я решила лечь спать, у меня не получилось заснуть.

— Ага...

Наконец-то кончился третий экзамен.

И хотя у сестёр бутонов не было поводов для посещения Особняка Роз, они всё равно отправились туда. К их разочарованию, там никого не оказалось.

Завтра вся эта череда экзаменов должна была завершиться. В обычной ситуации они бы насладились этой краткой передышкой между испытаниями и обсудили планы на зимние каникулы, а потом, конечно же, разошлись по домам, чтобы подготовиться к своему последнему экзамену. Но при нынешних обстоятельствах даже немедленный уход домой не принёс бы никаких результатов. Чтобы не допустить повторения вчерашнего, они и решили провести это время здесь. Учиться было просто невозможно из-за тех слухов о Розе Гигантее, которые постоянно крутились в голове.

— Старшекурсницы не придут?

— Рэй-тян... То есть сестра сказала, что придёт...

Похоже, слух гулял в основном среди первокурсниц, а второй и третий курсы интересовались этим значительно меньше. В общем, их немедленный визит в Особняк Роз был вызван необходимостью выработать контрмеры.

— А что насчёт Симако-сан? — спросила Ёсино-сан, вздёрнув голову так, будто она только что вспомнила о ней. И это вполне логично, ведь Симако-сан и Юми учились в одной группе, а она — в другой.

— Когда я выходила из кабинета, её уже не было.

— Эх...

Очередной вздох разочарования.

Когда настал действительно важный момент, первокурсницы оказались бессильны. Роза Гигантея частенько говорила, что они родились всего-то на один или два года раньше них, но в определённых ситуациях такая разница в возрасте оказывалась очень существенной. Но, даже будучи на два года старше своего нынешнего возраста, Юми не могла представить себя таким же сверхчеловеком. Возможно, на самом деле всё зависело от врождённых склонностей каждого.

— Хм?

Они услышали глухие звуки шагов. Кто-то поднимался по лестнице. Сначала было сложно строить какие-либо предположения, но когда шаги стали громче, можно было уже различить тот особый звук, который издавал при ходьбе лишь один человек во всей школе.

— Может, это Рэй-сама?

— Может быть.

Но первокурсницам, даже знавшим о том особенном звуке, не хватало опыта для того, чтобы безошибочно определить этого человека.

Шаги становились всё громче. Скрипнул ветхий пол на втором этаже. Кто-то остановился прямо перед входом в гостиную, также известную как «зал заседаний».

— Тут кто-нибудь есть?

Дверь, похожая на печенье, распахнулась, и в комнату вошла девушка, с появлением которой всё вокруг украсилось алыми розами. (По крайней мере, в глазах Юми это выглядело именно так.)

— С-сестра!

— О, Юми. И Ёсино-тян.

Как и всегда, в этом голосе сочетались холодность и великолепие. Старшая сестра Юми была элегантной, благородной, в общем, самой настоящей принцессой. Да, в комнату вошла не кто иная, как несравненная Огасавара Сатико-сама.

— Д-давно не виделись, сестра.

Хотя на самом деле они уже пересеклись в коридоре этим утром, но Сатико-сама всё равно улыбнулась: «И правда». Она подошла к круглому столу и села рядом с Юми.

Сатико-сама выпрямилась, облокотилась о стол, переплетя пальцы рук, и спросила:

— Ну и? Что вы задумали?

— В смысле? — удивились Юми и Ёсино-сан.

Кстати, а что Сатико-сама делала здесь?

— Я уже собиралась пойти домой, но Рэй остановила меня в коридоре и попросила заглянуть в Особняк Роз.

— А где же Рэй-сама?

— Я не уверена, но по-моему её окликнули какие-то первокурсницы.

Бух, бух. Такое ощущение, будто речь Сатико-сама сопровождалась фоновой музыкой. Кто-то ещё поднимался по лестнице. Но теперь ни у кого не оставалось сомнений в том, что это была Рэй-сама.

— Простите за опоздание.

Рэй-сама вошла в комнату. Её волосы, в том числе и очень короткая чёлка, были сильно взъерошены, из-за чего лоб оказался полностью открытым. Похоже, в школе почти никого не осталось, поэтому она позволила себе перемещаться бегом.

— Я бы очень хотела, чтобы ты вела себя немного потише, — пробормотала Сатико-сама себе под нос.

Тем временем Ёсино-сан достала платок и вытерла им вспотевшее лицо Рэй-сама.

— По пути сюда я зашла в «Milk Hall», но оказалось, что там уже почти всё распродано.

Тем не менее, Рэй-сама поставила на стол милый мешочек в виде медвежонка.

— Что это? — спросила Ёсино-сан.

— Первокурсница только что дала. Похоже, это какие-то закуски домашнего приготовления. Так что давайте все вместе перекусим.

Юми радостно взвизгнула. И она оказалась единственной, кто решил выразить свой восторг подобным образом. Чёрт.

— Тогда я сделаю чай, — сказала Юми, быстро встав со своего места.

Честно говоря, Юми уже успела довольно сильно проголодаться. Ведь она собиралась отправиться домой сразу же после экзамена, так что у неё и в мыслях не было брать с собой какой-то перекус.

— У всех экзамены, а она, видите ли, кексы печёт, — пробурчала Ёсино-сан. Вид у неё был недовольный.

Ах, вот оно что. На самом деле эти кексы являлись подарком для Рэй-сама. Отсюда следует, что та девушка, оказавшаяся умелым кондитером, была большой поклонницей Рэй-сама. И это вызвало у Ёсино-сан, её младшей сестры, чувство ревности. Наверное, она ещё и проголодалась, но виду подавать не хотела. В итоге получилась вот такая дилемма.

Но чуть позже, когда всем разлили чай и «заседание» возобновилось, Ёсино-сан уже счастливо лопала кексы. Похоже, она уже успела забыть обо всех беспокойствах, связанных с этими кондитерскими изделиями. Или, может быть, слухи, связанные с Розой Гигантеей, волновали её гораздо больше.

— На самом деле я читала далеко не все новеллы от «Cosmos Books», так что не могу ничего утверждать с уверенностью, — начала Рэй-сама, — но раньше мне не попадалось ничего подобного, так что вполне возможно, что это совершенно новая книга.

— Когда эта новинка появилась в продаже? — спросила Сатико-сама.

— Сегодня. Шестнадцатого числа каждого месяца они выставляют что-то новое.

— Сегодня?!

Ёсино-сан и Юми одновременно подскочили со своих мест.

— Если вы собирались пойти в университетский книжный, то спешу вас предупредить, что это пустая трата времени. Там уже всё распродано.

Одной фразой Рэй-сама смогла заставить этих первокурсниц сесть обратно. Да уж, похоже, она видела их насквозь.

— Они заказали у «Cosmos Book Collection» всего по одному экземпляру каждой книги. Видимо, какая-то старшеклассница заранее подошла к магазину, дождалась его открытия и купила эту новинку. А вот все остальные, кто заскакивал туда уже после экзаменов, не успели.

— Ловко, — сердито пробормотала Ёсино-сан. Она сама только что хотела помчаться в тот книжный магазин.

— Значит, у нас нет никаких зацепок?

— Не совсем, Юми-тян, кое-что всё-таки есть...

С этими словами Рэй-сама потянулась к своей сумке. Видимо, она поджидала подходящий момент, чтобы сделать это.

— Хах?

Точно такую же книгу Юми видела в библиотеке, в которой она была вчера вместе с Цутако-сан... Точно, это «Cosmos Books».

— Но, Рэй, ты же сама только что сказала, что там уже всё распродано? — задумчиво спросила Сатико-сама, элегантно склонив голову набок.

— Да, так и есть. Поэтому я купила другую книгу, которая тоже впервые появилась в продаже именно сегодня.

— Чёрт возьми, Рэй-тян, ты что, решила вместо такого важного дела прогуляться по магазинам?

Ёсино-сан так разозлилась, что забыла о почтительном обращении к «сестре», да и вообще о правилах вежливого общения.

— Нет. Ну, я собиралась почитать это позже, но...

Оказалось, что между страницами книги была вложена какая-то брошюра. Рэй-сама вытащила её и показала всем остальным.

— «Cosmos News»?

Именно такой заголовок, напечатанный сложным декоративным шрифтом, красовался на первой странице, которую, наверное, можно было бы считать обложкой брошюры, представлявшей собой листовку, сложенную в четыре раза.

— Ага, — кивнула Рэй-сама.

Это была «сводка новостей», из которой можно было узнать обо всех новых публикациях, а также найти авторские замечания и тому подобные материалы.

— А как, вы думали, люди находят интересующие их книги, если не знают названий?

— Не знаю...

Что ж, Юми дала свой ответ, но на самом деле это был риторический вопрос.

— И вот почему «Cosmos News» может нам помочь, — увлечённо продолжила Рэй-сама.

«Рэй-сама, вы только не обижайтесь, — подумала Юми, — но, глядя на вас, я упорно вижу красивого юношу». Несомненно, школьная форма Ханадэры отлично подошла бы ей, однако с учётом того, что она обожала сёдзё-новеллы, это выглядело бы немного странно.

— Смотрите, вот здесь приведены аннотации ко всем последним новинкам. Их немного, но они тут даже перечислены отдельным списком.

— Ого, и вправду.

Все начали читать текст, на который Рэй-сама указала пальцем.

Суга Сэй

Лес Терний

Неужели все те месяцы, проведённые в школе, были всего лишь иллюзией?..

Душа Сэй стала терновым лесом, в глубине которого она похоронила все свои воспоминания.

Одна из самых ожидаемых книг от нового автора!

Шокирующая автобиографическая история!

— Так вот в чём дело, — прошептала Сатико-сама.

Но Юми пока что не смогла понять, «в чём дело». Как это могло быть связано с Розой Гигантеей?

— Юми, назови настоящее имя Розы Гигантеи, — неожиданно попросила её Сатико-сама.

— Эм... Кажется, Сато... Сато Сэй.

— Верно.

Фух, пронесло. Если Юми не смогла бы даже настоящие имена Роз назвать, Сатико-сама наверняка сделала бы что-то похуже обычного замечания.

Что ж, на самом деле Розу Гигантею действительно звали Сато Сэй. И было сложно поверить, что обладательница столь яркой внешности имела столь непримечательное имя.

— Ах, и здесь тоже Сэй, — заметила Юми.

«Но и что с того?» — подумала она. Даже если эти имена были похожи по звучанию, это совсем не означало, что они и писались одинаково.

Похоже, Ёсино-сан, сидевшая рядом с ней, тоже ещё не успела понять, какой здесь был скрытый смысл. «Суга Сэй, Сато Сэй...», — бормотала она снова и снова.

— Шуга Сэй! — неожиданно вскрикнула Ёсино-сан (надо сказать, делала она это крайне редко), будто её только что осенило. — Я поняла. Суга очень похоже на «sugar». Юми-сан, а как это переводится?

Ёсино-сан выглядела крайне взволнованной.

— «Sugar»? Сато... стоп, Сато?! [2]

Значит, Суга Сэй и Сато Сэй — это практически одно и то же. Всего лишь догадка, но, быть может, у этих девушек действительно была хорошая дедукция. Суга — Шуга — Sugar — Сато.

— Но мы же не можем лишь на основе этого утверждать, что Роза Гигантея написала эту новеллу.

— Да уж, притянуто за уши. Но вот что интересно: все эти слухи начались только из-за брошюры?

Сатико-сама была совсем не такой, как те впечатлительные первокурсницы, которые сидели рядом с ней. Она продолжала спокойно и сосредоточенно анализировать всю имевшуюся у них информацию.

— Есть ещё что-то, чего мы не знаем? — спросила Юми, стараясь успокоить свои мимические мышцы, чтобы хотя бы внешне казаться серьёзной.

— Я не читала новеллу, так что это всего лишь предположение... Но, может быть, сюжет книги в чём-то похож на то, что на самом деле когда-то произошло с Розой Гигантеей? И вот это уже могло бы стать хорошим доказательством того, что Суга Сэй и наша Роза Гигантея — это один и тот же человек.

— Эм, но ведь эта книга поступила в продажу только сегодня, правильно? А мои одногруппницы шепчутся об этом уже третий или четвёртый день. Вам это не кажется странным?

Они же не могли ознакомиться с содержанием книги до того, как она появилась в магазинах. К тому же, нынешним первокурсницам ничего не было известно о том, что случилось с Розой Гигантеей в прошлом году.

— Но есть один способ, который позволяет заполучить такие вещи до их официального выхода в продажу, — уверенно сказала Рэй-сама, скрестив руки на груди. — Отправляйтесь в большой книжный магазин в районе Канда [3]. Книги и манга там появляются на три или четыре дня раньше, чем в других местах.

— Канда? Это тот самый «книжный район»?

— Ага. Довольно известное место.

Если это действительно так, то у обитателей горных районов или маленьких островов была вполне понятная причина для недовольства. Эх, хорошо жить в Токио... впрочем, на самом деле это не повод для радости.

— Получается, Кацура-сан и другие девушки купили «Лес Терний» в одном из таких магазинов и уже прочитали его?

— Не знаю, кто такая Кацура-сан, но звучит весьма правдоподобно. И даже если они не могут открыто обсуждать это, я уверена, что нашлись старшеклассницы, из разговоров которых они смогли выяснить, что на самом деле произошло с Розой Гигантеей в прошлом году. Кстати, Юми-сан, это и к тебе относится. Если бы у тебя была сестра на два или три года старше, ты бы уже смогла кое-что разузнать о том случае, понимаешь?

— Но, Рэй-тян, ты мне ничего не рассказывала, — перебила её Ёсино-сан, немного разозлившаяся на что-то.

— Я всего лишь на втором курсе и многого не знаю. И я же специально сказала «на два или три года старше», разве нет?

«Эм... Эй, вы двое. Не думаю, что сейчас подходящее время для любовной ссоры», — мысленно возмутилась Юми.

Но в то же время ей было немного завидно. Ведь она ни за что не смогла бы вступить в такую же словесную перепалку с Сатико-сама.

Юми бросила быстрый взгляд на свою старшую сестру в надежде на то, что их глаза встретятся, и тут же смутилась, словно маленький ребёнок, которого поймали за подсматриванием.

— Однако сейчас полным ходом идут экзамены. Даже не верится, что эти девушки успели съездить в тот район, купить «Лес Терний», да ещё и прочитать его, — сказала Ёсино-сан и, улыбнувшись, добавила: — Должно быть, они очень уверены в себе.

Но Юми не могла согласиться с этим, потому что в действиях Кацуры-сан не просматривалась уверенность в себе. Это было больше похоже на...

— Обычный эскапизм, — резко сказала Рэй-сама, продолжив ход мыслей Юми.

— Эскапизм? — удивлённо переспросила Сатико-сама. У неё было такое выражение лица, будто она только что услышала нечто невероятное.

Было бы очень глупо считать, что такой человек, как Сатико-сама, мог не знать значения слова «эскапизм», но Юми всё же пустилась в объяснения, чтобы хоть так поддержать разговор.

— Эскапизм, это, эм... Ну, это когда бежишь от насущных проблем и занимаешься чем-то другим.

«Конечно же, я прекрасно знаю, что значит это слово», — читалось во взгляде Сатико-сама. Тут на помощь пришла Рэй-сама.

— Да, и эти кексы есть не что иное, как проявление эскапизма. Я тоже иногда поддаюсь этому и начинаю заниматься вязанием.

— Но я никак не могу понять, о какой «насущной проблеме» вы все тут говорите.

— Погоди, ты...

Конечно, они имели в виду подготовку к экзаменам. Оппонентки Сатико-сама удивлённо переглянулись.

(Сатико-сама, вы... так вы не...)

Всё оказалось именно так, как и представляла себе Юми.

Нет, серьёзно, никаких шуток. Сатико-сама действительно никогда не готовилась к экзаменам.

Участницы «заседания» пришли к выводу, что одними размышлениями ситуацию не спасти и для дальнейших действий необходима новая информация, и потому решили, что на сегодня хватит и им лучше покинуть Особняк Роз.

В конце концов, никто из них ещё так и не увидел ту самую книгу своими собственными глазами (не считая, разве что, Юми, издалека заметившую её в руках Кацуры-сан). Так что догадки и домысливания точно не приблизили бы их к истине.

Было уже больше трёх часов дня.

Попрощавшись с Рэй-сама и Ёсино-сан, которые решили приобрести «Лес Терний» в книжном, расположенном как раз рядом с их домами, Юми и Сатико-сама сели на автобус, следующий до станции М.

Там, то есть прямо в станционном павильоне, они собирались посетить большой магазин, в котором можно было найти множество товаров с пометкой «Cosmos Book Collection». Рэй-сама сказала, что вряд ли там уже всё распродано, и посоветовала начать поиски такой труднодоступной книги именно с этого места.

Сатико-сама молча стояла рядом с Юми в грохочущем автобусе.

— Неужели Роза Гигантея на самом деле является автором этой новеллы?

— Сомневаюсь...

— Почему ты так думаешь? [4]

— Не знаю.

Каждый раз, когда Юми пыталась начать разговор со своей старшей сестрой, всё заканчивалось односложным ответом. В итоге Сатико-сама продолжила молча смотреть в окно. «Может, я лишь мешаю ей своим присутствием?» — задумалась Юми.

Описав дугу, автобус прибыл на конечную остановку.

Девушки поднялись вверх по лестнице и, бросив быстрый взгляд на турникеты, вошли в станционный павильон. Их целью был книжный магазин, располагавшийся на третьем этаже.

Когда они проходили сквозь стеклянные двери, а затем поднимались на лифте, Сатико-сама по-прежнему оставалась безмолвной.

(Я что-то не так сказала?..)

Юми и её спутница отражались в прозрачных стенах лифта.

И когда Юми внимательнее присмотрелась к этому отражению, она заметила, что Сатико-сама не была расстроена. Скорее, она находилась в глубокой задумчивости. Эх, вот если бы в таких ситуациях над головами людей появлялись специальные облачка, показывающие, что в данный момент они сосредоточенно размышляют над чем-то... Тогда бы Юми не пришлось так сильно переживать из-за подобных вещей.

(Если бы...)

Наверное, Сатико-сама никогда не думала о такой ерунде.

Книжный магазин, занимавший почти половину этажа, излучал очень характерную для таких мест атмосферу, из-за чего девушки почувствовали себя окружёнными бесчисленными книгами, ещё даже не успев выйти из лифта. Ни слова не говоря, Сатико-сама зашагала вперёд, не обращая никакого внимания на стеллажи с журналами, которые стояли прямо перед входом.

— Могу я задать вам небольшой вопрос? — спросила Сатико-сама у работника магазина, который в этот момент расставлял какие-то книги.

Ох, какая леди... Её манеры безупречны.

— Где можно найти новые книги «Cosmos Book Collection»?

Сатико-сама была не из тех, кто ходит вокруг да около. Как и всегда, она выглядела хладнокровной и собранной, а ещё, вдобавок ко всему этому, она была божественно красива.

— А... Ух, эм... «Cosmos Books»...

Все усилия продавца были направлены на то, чтобы вернуть себе утраченное самообладание. И Юми не могла осуждать его, ведь когда поднимаешь глаза и видишь столь прекрасного человека, очень легко начать стыдиться самого себя.

(Ну, или что-то вроде того. Чёрт, я просто одержима своей старшей сестрой...)

Выбросив всё лишнее из головы, Юми последовала за Сатико-сама. Работник магазина шёл впереди них, показывая путь к цели. Он уже успел выйти из ступора, но его уши по-прежнему были красными.

— Это здесь.

Они оказались в углу зала, где висела табличка «Подростковая литература». Полки были уставлены мангой и книгами определённых издательств. Все они имели красочные обложки, украшенные причудливыми узорами. Да, это был отдел сёдзё-новелл.

— Спасибо. А «Лес Терний», который должен был сегодня поступить в продажу...

Невероятно. Сатико-сама собиралась заставить продавца сделать всё вместо неё, и ведь она легко могла это сделать, причём даже пальцем не пошевелив. Сатико-сама вела себя так, словно делала заказ в отделе тканей или просила поближе показать ей кольцо с бриллиантом в ювелирном магазине. Но она же понимала, что подавляющее большинство людей обычно получают нужные им вещи путём самообслуживания? Находят их, приносят на кассу, расплачиваются...

— Это то, что вы ищете, мэм?

(Ого, совсем по-другому заговорил...)

Магия Сатико-сама, не иначе. На вид этому парню ещё и двадцати не было. Вполне возможно, что сегодня он впервые в жизни назвал кого-то «мэм».

— Можно нам две таких? — сказала Сатико-сама. Наверное, одну она хотела взять себе, а вторую отдать Юми.

— Конечно, вот...

Но тут продавец нахмурился. Здесь было очень много экземпляров некоторых книг, а вот «Лес Терний» остался всего один.

— Уже распродали? — спросила наблюдательная Сатико-сама.

— Прошу прощения.

Продавец виновато опустил голову. Хотя это было излишне, ведь на самом деле ему было не в чем раскаиваться.

— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Тогда я возьму только эту.

Завершив разговор с продавцом, Сатико-сама повернулась к Юми.

— Извини, Юми, но боюсь, что тебе придётся взять книгу в другом месте.

— А, хорошо.

Что ж, для Юми покупка книги представлялась более лёгким делом, чем для Сатико-сама. Но почему-то в тот момент она представила, что вторая книга хранилась в кладовой этого магазина и пряталась от неё в одном из ящиков. Нет, такого быть не может, что за глупая фантазия.

— У нас был завоз всего два часа назад. Ты хочешь сказать, что их уже раскупили?..

Продавец был настолько озадачен, что казалось, рядом с его головой вот-вот должны были появиться летающие знаки вопроса. Похоже, эти книги действительно очень быстро раскупали. И Юми понимала причину такой популярности. Наверное, ученицы школы Святой Лиллианы, возвращавшиеся домой, заходили в книжные магазины и набрасывались на эту новеллу, словно пираньи.

(Ну, тут уж ничего не поделаешь.)

Юми мысленно повторила эту фразу голосом Сатико-сама. Похоже, по пути домой ей придётся выйти на другой автобусной остановке, чтобы попытать удачу в другом книжном магазине.

Расплатившись, Сатико-сама направилась прямо на второй этаж, чтобы попасть к турникетам. При этом она даже не взглянула на витрину с товарами, цены на которые были сильно снижены из-за приближающихся праздников. Конечно, Юми тоже была обеспокоена всей этой историей, связанной с Розой Гигантеей, но ещё она немного огорчилась из-за того, что сегодня ей не удастся пройтись по магазинам вместе со своей старшей сестрой.

Да, девушки отправились сюда прямо из Особняка Роз (поэтому на них всё ещё была школьная форма), и Сатико-сама, наверное, с большим трудом нашла время даже для того, чтобы просто заглянуть в книжный магазин. Но у них до сих не было ни одной совместной прогулки, а ведь они были сёстрами, поэтому Юми мечтала о том, чтобы ритм жизни замедлился и они смогли насладиться временем, проведённым вместе. При этом она считала, что такое желание нельзя назвать проявлением жадности.

— Юми...

Остановившись перед турникетами, Сатико-сама поправила воротничок Юми (теперь она делала это при каждом удобном случае) и неуверенным голосом, очень необычным для неё, сказала:

— Может, нам не стоит...

— А?

Это было так неожиданно, что Юми даже растерялась.

— Не стоит... что? — со страхом переспросила она.

(Сатико-сама собирается сказать, что нам не стоит быть сёстрами? Об этом она сейчас думает?)

— Читать это.

— Хах?

Юми очень удивилась, потому что под «этим» подразумевалась новая книга, лежавшая в сумке Сатико-сама.

Ведь...

— Ты же купила её для того, чтобы прочитать, разве нет?

— Да, но...

Почему Сатико-сама сомневалась? Ведь ей лишь чудом удалось достать в том книжном магазине последний экземпляр, причём ценой почти утраченной надежды её младшей сестрёнки.

— Мне кажется, что лишь из-за простого любопытства мы собираемся копаться в прошлом Розы Гигантеи.

— Ах...

— Как ты считаешь?

Как...

(Сестра всегда такая уверенная и самодостаточная, но сейчас она спрашивает о моём мнении... Не думаю, что для неё это окажется хоть сколько-нибудь полезным.)

Отчаянно подавляя желание убежать, Юми посмотрела в лицо Сатико-сама. Та лишь терпеливо ждала её ответ.

— Эм, я считаю...

Юми неохотно выдавливала из себя слова. Тем не менее, её чувство собственной важности не было настолько развитым, чтобы она могла игнорировать вопрос своей старшей сестры.

— Если говорить о том, как бы я поступила...

— Разумеется.

Сатико-сама наклонила голову набок и вопросительно посмотрела на Юми, пытаясь этим слегка разговорить младшую сестру. Её прямые чёрные волосы развевались на ветру.

— Я бы прочла.

— Но зачем?

— Я люблю Розу Гигантею и переживаю за неё.

— Я тоже люблю её, но всё же...

Сатико-сама искренне переживала за Розу Гигантею, однако именно поэтому она считала себя не вправе раскрывать подробности её прошлой жизни. Наоборот, ей казалось, что её миссия состояла в том, чтобы защитить от этого Розу Гигантею. Юми хорошо понимала эти чувства. Слишком хорошо.

— Сестра, ты же сама говорила, что Роза Гигантея вряд ли является автором «Леса Терний».

— Я так сказала?

— Ага. Так что я бы хотела как можно скорее прочесть эту новеллу и убедиться, что она не имеет к этому никакого отношения.

— А если окажется, что это точно дело рук Розы Гигантеи?

— Ну и что...

— И что значит твоё «ну и что»?

— Если Суга Сэй на самом деле является нашей Розой Гигантеей, от этого я не стану меньше уважать её. Скорее, наоборот. И, возможно, я даже попрошу у неё автограф.

Когда Юми закончила говорить, Сатико-сама вздохнула.

— Эм... Сестра?

Она опять сказала нечто совершенно неподобающее? Но тут Сатико-сама улыбнулась.

— Хорошая позиция.

— А?

— Ты права. Мне есть чему у тебя поучиться. Ладно, пока просто прочтём, а уж потом будем думать, что делать дальше.

— Эм...

Юми так и не поняла, о чём говорила Сатико-сама. Но речь точно шла не об автографе Розы Гигантеи.

Без дальнейших разъяснений Сатико-сама исчезла по ту сторону турникетов. Было бы гораздо лучше, если бы они жили рядом, как Ёсино-сан и Рэй-сама. Так они смогли бы больше времени проводить вместе.

Книжный магазин, в который Юми зашла по пути домой, представлял собой хороший пример маленького семейного бизнеса. Все новинки были здесь в единственном экземпляре. Зато этот магазинчик находился вдалеке от ближайшей железнодорожной станции, да и с улицы он выглядел весьма простенько, что позволило Юми наконец-то приобрести книгу под названием «Лес Терний».

«Что это за чувство?» — спрашивала я себя.

Ответа не было. Наши отношения слишком пылкие, чтобы считать их просто «дружбой», но и «любовью» это тоже вряд ли можно назвать, ведь мы одного пола.

С каждым днём это безымянное чувство лишь росло. И теперь моё юное тело больше не в силах сопротивляться ему.

Прошу, выпустите меня отсюда.

Мне нужно рассказать Каори о том, что я чувствую.

* * *

Той весной Сэй перешла на второй курс старшей школы. Тогда-то она и познакомилась с Каори, оказавшейся её одногруппницей.

Судя по воспоминаниям Сэй, поначалу она испытывала к Каори некоторую антипатию, поскольку та оказалась её полной противоположностью, но потом это чувство стало постепенно меняться. Сэй поняла, что на самом деле они прекрасно дополняли друг друга, и Каори стала занимать всё больше и больше места в её жизни.

«Я хочу всегда быть рядом с ней», — думала Сэй. Но после окончания школы Каори должна была стать монахиней.

Растущая между девушками близость очень встревожила взрослых. Они принялись тайно обсуждать, можно ли сделать так, чтобы Каори ушла в монастырь раньше предполагавшегося срока. Разочарованные в своём будущем, утратившие доверие к миру взрослых людей, Сэй и Каори встретились в ночь перед Рождеством и, взявшись за руки, отправились в путь. Долгий путь, не имевший определённой цели.

Выйдя на конечной станции, девушки зашли вглубь леса и, решив, что на небесах их точно ничто не сможет разлучить, приняли снотворное.

Но умереть вместе им было не суждено.

Когда Сэй очнулась, Каори, руку которой она должна была крепко сжимать в своей, рядом не оказалось. Глядя на белый потолок больничной палаты, Сэй заплакала. Только что она потеряла то, что было для неё гораздо дороже собственной жизни.

...Таков краткий пересказ сюжета книги «Лес Терний».

* * *

— Какая... Какая грустная история!

Юми лежала на своей кровати, завернувшись в одеяло. Протянув руку к коробочке, стоявшей рядом с подушкой, она достала оттуда салфетку. Сначала нужно было вытереть слёзы, катившиеся по лицу, а потом и высморкаться.

Образ заснеженного леса, окутанного белым туманом, всё ещё стоял у неё перед глазами.

Запретная любовь. Каждый человек смог бы придумать подобную историю, но изюминкой этого произведения было то, что автор очень искусно описала психологические портреты персонажей. Это давало читателям возможность поставить себя на место одной из героинь. Юми пришла к мысли, что между этой историей и её отношениями с Сатико-сама было кое-что общее. Так что во время всего прочтения она не только переживала за Сэй, но ещё и постоянно думала о том, что именно здесь ей встретится тот самый «плохой конец».

На всю новеллу Юми потратила около двух часов. Ни одну книгу в своей жизни она ещё не прочитывала так быстро. Юми принялась за неё сразу же, как пришла домой, а закончила, когда на улице было уже темно.

— Ю-у-у-уми, можно войти?

Раздался стук в дверь, сразу же после которого в комнату заглянул Юки, её брат.

— Эй, почему у тебя так темно?

Не дожидаясь ответа, он зажёг свет и тут же онемел, увидев лицо своей старшей сестры, на котором всё ещё были видны свежие следы от слёз.

— Ты должен был дождаться моего «да, можно» прежде, чем войти, — всхлипнула Юми, прикрывшись салфеткой. Она не знала, как выглядела в тот момент в глазах брата, но всё равно пыталась вести себя как леди.

— М-могу я спросить, что случилось?

Наверное, Юки потребовалось собрать всё своё мужество, чтобы задать этот вопрос. Ну, что ж, он же мальчик, и, если понадобится, всегда готов хотя бы попытаться вытащить её из беды.

— Это из-за новеллы, которую я только что прочитала. Очень печальная история.

— А, вот оно что.

Юми немного рассердилась, увидев, как брат расслабился и сделал глубокий выдох. Возможно, ей стоило ещё немного попугать его.

— Ты-то зачем пришёл?

— Можешь дать мне свой словарь архаизмов? У меня он немного другой и, похоже, не такой хороший, как у тебя, — сказал Юки, помахав своим словарём, который всё это время был у него в руках.

Разве такие вещи могут настолько различаться у двух издательств?

— Я не возражаю.

Юми достала с полки свой словарь и протянула его брату: «Вот, держи». Вытащив книгу из защитной обложки и перелистнув несколько страниц, Юки удовлетворённо кивнул.

— Можно одолжить его до завтра?

— Нет.

На самом деле Юми не дразнила его или что-то в этом роде. Но на всякий случай Юки всё равно обиженно надулся.

— Почему?

— У меня завтра тест по архаизмам.

— Ты совсем глупенькая? — ответил Юки с неменяющимся выражением лица. — У тебя завтра экзамен, но вместо того, чтобы готовиться, ты рыдаешь над книжкой?

Что ж, так и есть. Однако Юми не смогла придумать, как в таком случае можно сострить. Да, братишка, ты прав. Но твоя старшая сестра не настолько сильная, чтобы противостоять желанию прочесть новеллу, лежащую прямо под рукой.

— Ладно, я больше ничего говорить не буду. Давай заниматься. Природа не одарила нас особыми генами, позволяющими без труда получить 100 баллов.

Хлоп-хлоп. Юки потрепал Юми по плечу так, словно она была на десять лет младше него. «Эй, может, между нами и не такая уж большая разница, но я всё равно дольше тебя на свете живу», — возмутилась Юми, однако вслух своего замечания не высказала. Ощущение того, что брат опекал её или пытался защитить, не вызывало у неё негативных эмоций, поэтому иногда она позволяла себе побыть «маленькой сестрёнкой».

«Ах, вот если бы вместо Юки здесь была Сатико-сама...» — мечтательно подумала Юми.

— Похоже, ты тоже в школе не скучаешь.

— О чём ты?

— Твои слова наводят на мысль, что ты сблизился с кем-то, кто с лёгкостью набирает максимум на экзаменах.

— Как и ты, сестра.

— ...

«Да уж. А ещё она изысканно красива и живёт в потрясающем доме, вот так-то!» — мысленно выкрикнула Юми, однако вслух опять ничего не сказала, потому что приступ зависти это могло вызвать лишь у неё.

— Ну, у каждого свой дар, — пробормотал Юки, пытаясь приободрить сестру.

— Тогда какой у нас дар?

— ...Наши лица похожи на мордочки енотов, а ещё мы прирождённые чудики.

— Чего?

— Так говорит мой сэмпай.

— И в чём же именно проявляется твоя врождённая чудаковатость, Юки?

— Да ты ещё большая глупышка, чем я, просто упорно не замечаешь этого.

— Зато ты гораздо больше похож на енота.

— ...

— ...

— Всё, хватит. От этого детского спора мне только грустнее становится.

— Вместо того чтобы ссориться, лучше потратить это время на учёбу.

— Ага.

— Юки, можешь взять мой словарь. Я воспользуюсь твоим.

Теперь Юми отыгрывала роль «хорошей старшей сестры». Братья и сёстры обычно зализывают раны друг друга. Хотя это воспринималось немного странно. Ощущение, будто смотришь старую драму, которую можно увидеть лишь во время показа ретро-фильмов.

— Прости.

Юки вышел из комнаты. Но не успело ещё и пяти секунд пройти после того, как дверь захлопнулась, а Юми уже почувствовала, что тёплое ощущение домашнего уюта испарилось быстрее, чем вода в работающем кондиционере.

— Дети, ужин.

Это крикнула мама с первого этажа.

— Хорошо, — радостно отозвались те самые дети, уже успевшие проголодаться.

Брат и сестра буквально вылетели из своих комнат и поскакали вниз по лестнице, стараясь обогнать друг друга.

Прирождённые чудаки с мордочками енотов. «К этому ещё следует добавить слово 'прожорливые'», — подумала Юми.

* * *

Было около половины десятого вечера, когда Ёсино-сан позвонила ей.

— Извини, что так поздно, я просто хотела услышать чьё-то мнение.

— Что случилось? — спросила Юми, хотя в этом уже не было смысла, потому что ей сразу же представилась Роза Гигантея. А раз так, то это значит, Ёсино-сан тоже прочитала «Лес Терний» вместо того, чтобы подготовиться к экзамену.

— Это насчёт Рэй-тян.

— А?

На секунду Юми подумала, что ослышалась и перепутала «Рэй» и «Сэй». Но Ёсино-сан точно не стала бы называть Розу Гигантею «Сэй-тян», да и вообще было бы странно добавлять к имени персонажа новеллы «-тян», так что речь точно шла не о Сэй из «Леса Терний».

— Что случилось с Рэй-сама?

— ...Она сказала, что больше не собирается разбираться со всей этой историей, — сказала Ёсино-сан немного дрожащим голосом. Наверное, дальше она хотела спросить: «Но почему?»

— Почему... — предвосхитила её вопрос Юми. — Не знаю. Это я должна спросить у тебя, Ёсино-сан.

— Ладно... Значит, дело не во мне. Я просто была так ошарашена, что начала беспокоиться, что вела себя слишком бестактно или что-то вроде того.

— Ёсино-сан, успокойся. Что значит «больше не собирается разбираться со всей этой историей»? Ты имеешь в виду, что она будет читать «Лес Терний» только после того, как сдаст все экзамены.

— Она уже прочитала новеллу.

— Уже?

Похоже, Рэй-сама тоже не хватало силы воли в подобных ситуациях.

— Но она сказала, что сделает вид, будто не читала книгу. И на слухи махнёт рукой.

— Я не понимаю. Ох...

Почесав в затылке, Юми неожиданно вспомнила кое-что.

— В чём дело, Юми-сан?

— Сатико-сама тоже странно себя вела. Она купила книгу, но потом засомневалась, стоить ли её вообще читать.

— Сатико-сама тоже?

— Да...

Интересно, почему? Девушки замолчали в напряжённом ожидании ответа в телефонной трубке.

Даже если Сатико-сама и Рэй-сама отреагировали так по одной и той же причине, это никак не помогло бы понять, почему они так резко изменили своё отношение к «Лесу Терний».

— Кстати, — сказала Ёсино-сан, снова собравшись с мыслями, — Юми-сан, ты уже прочитала?

Естественно, вопрос был про новеллу.

— Да. А ты, Ёсино-сан?

— Я тоже прочитала. И что ты думаешь об этом?

Скорее, Ёсино-сан хотела узнать, могла ли Роза Гигантея являться автором «Леса Терний», а не услышать мнение Юми о самой новелле. Это что-то вроде молчаливого понимания, когда понимаешь другого человека без слов, даже если он не рядом с тобой.

Никаких подсказок от самого автора «Леса Терний» тоже нельзя было найти, потому что вместо послесловия в конце был лишь пустой лист. И, конечно же, это не опечатка, а намеренное желание самой Суги Сэй скрыть информацию, способную указать на её настоящую личность.

— Сложно сказать. Мне кажется, что главная героиня, Сэй, немного отличается от Розы Гигантеи.

Но всё же это не автобиография, а автобиографическая новелла, в которой те же ситуации могут преподноситься с большим драматизмом.

— Лично я, когда читала, вспомнила, что раньше Роза Гигантея была больше похожа на Сэй из книги, чем на себя нынешнюю.

Ёсино-сан была двоюродной сестрой Рэй-сама, поэтому они много говорили о школе. Особенно в прошлом году, когда одна из них уже перешла в старшую школу, а другая ещё не окончила среднюю. В то время Рэй-сама получала богатый улов из историй о Розах и совете Ямаюрикай, которыми она щедро делилась с Ёсино-сан. Поэтому неудивительно, что Ёсино-сан так много знала о Розах...

Такие вещи обычно оказывают большее впечатление на слушателя, чем на самого рассказчика, так как первый не видел реальную картину и потому может приукрашивать действительность силой собственного воображения.

— Правда?

— Роза Гигантея... ну, тогда она была бутоном Розы Гигантеи. В общем, я думала, что это страшный человек. Но в апреле этого года, когда я впервые увидела её собственными глазами, то поняла, что она совершенно другая.

— ...

Эта изворотливая хохотушка могла кого-то пугать? Слушая Ёсино-сан, Юми невольно соглашалась с тем, что Роза Гигантея совсем не такая.

— Но её тоже зовут Сэй. Сато Сэй.

Наверное, Ёсино-сан считала, что Суга Сэй на самом деле являлась Розой Гигантеей, из-за того, что в прошлом году она была очень похожа на главную героиню «Леса Терний».

Но тогда, получается, Роза Гигантея предприняла попытку двойного самоубийства, в результате которой её возлюбленная умерла, а сама она каким-то образом выжила. Трудно поверить, что нечто подобное произошло с ней всего лишь год тому назад.

— По крайней мере, Рэй-тян и Сатико-сама могли подумать, что Роза Гигантея оказалась главным действующим лицом новеллы, и потому решили больше в это не лезть.

— Наверное...

Хотя Рэй-сама и Сатико-сама не могли знать всего, так как в то время они были лишь на первом курсе старшей школы, но, возможно, кое-что о прошлогодних событиях им всё же было известно. А раз они, обладая большими знаниями, решили поступить именно таким образом, то их младшим сёстрам также следовало бы отступить.

Юми чувствовала, как угасал её прежний энтузиазм.

— Что будем делать?

Та решимость, которая подогревала их в течение всего дня, бесследно исчезла.

— Давай постараемся на нашем последнем экзамене.

— Ага...

Судя по голосу Ёсино-сан, она тоже немного упала духом.

Повесив трубку, Юми принялась бездумно смотреть в одну точку и тут осознала, что к ней начало приходить понимание.

Как бы то ни было, она ничего не знала о Розе Гигантее. Ни о её прошлом, ни о её нынешних чувствах. Юми вообще ничего не знала.

Кажется, после прочтения новеллы она начала кое-что понимать.

Невозможно постичь тайну прошлого Розы Гигантеи, не принимая во внимание её настоящее.

Классный руководитель должен был рассказать о довольно важных вещах, например, о том, как поддерживать связь во время каникул.

Но многие ученицы были погружены в собственные мысли и только делали вид, что слушали, так что по сути учительница лишь набросала самые важные вещи на доске, после чего закончила урок.

Юми, которая позволила себе немного расслабиться во время подготовки к экзаменам, теперь с ужасом ждала табель за второй семестр. Но так как это должно было произойти только через неделю, вместе с возможными последствиями, она решила отдохнуть на полную катушку в тот недельный перерыв, когда ей можно не думать ни о каких домашних заданиях.

В общем, экзамены кончились.

(Но прежде...)

— Симако-сан, может, по пути в Особняк Роз зайдём за Розой Гигантеей?

Французская куколка аккуратно складывала свои учебники и убирала их в сумку... Да, Юми обратилась именно к Тодо Симако-сан.

— Зачем?

Мягкие вьющиеся волосы девушки покачивались в такт её нарочито медленным движениям.

— Ты же знаешь о тех слухах? Я подумала, что нам стоит прямо спросить об этом саму Розу Гигантею.

Сначала Юми решила придерживаться той же позиции, что и Рэй-сама, то есть делать вид, будто она никогда не видела эту книгу. Но она уже знала слишком много для того, чтобы вести себя таким образом.

Поэтому Юми пришлось изменить своё решение. Как бы она себя почувствовала, оказавшись на месте Розы Гигантеи? Наверное, она бы предпочла, чтобы люди открыто спросили у неё обо всём, чем избегали, как кровоточащую рану. Конечно, это быль лишь мнение Юми, и неизвестно, что на самом деле чувствовала Роза Гигантея. Если же вопросы на эту тему вызовут у неё недовольство, тогда Юми просто извинится.

— Я могла бы поговорить с ней в Особняке Роз, но тогда в это могут оказаться втянуты люди, предпочитающие оставаться в стороне, как Рэй-сама.

— ...Но почему ты приглашаешь меня пойти вместе с тобой?

— Потому что Роза Гигантея — твоя старшая сестра, разве нет?

— Да, это так, — улыбнулась Симако-сан. — Но... Юми-сан, думаю, мне не следует сопровождать тебя только из-за этого.

— П-почему?

— Потому что в таком случае я окажусь на стороне Рэй-сама. Кроме того, если ты собираешься сделать что-то, так или иначе касающееся Розы Гигантеи, тебе не нужно спрашивать об этом меня просто потому, что я её сестра.

Юми показалось, что похожие слова она уже слышала раньше от Розы Гигантеи. Вроде бы, там было про то, что она не против, если о Симако-сан будет заботиться кто-то ещё.

— Но разве ты не хочешь узнать?

— Нет.

Моментальный ответ.

Похоже, Симако-сан хотела этим сказать, что такова основа их сестринских отношений.

(Основа их сестринских отношений, основа их сестринских отношений, основа их сестринских отношений...)

«Странная основа», — подумала Юми.

Что ж, так как это отношения между двумя людьми, то они могут принимать любую форму. Но, по крайней мере, если говорить о Юми, ей бы не понравилось, если бы какая-то другая первокурсница была с Сатико-сама на короткой ноге. А Ёсино-сан была крайне недовольна, узнав об ученице, угостившей Рэй-сама кексами.

Роза Гигантея и Симако-сан вели себя очень холодно по отношению друг к другу. И совершенно ясно, что это не только из-за разницы в возрасте, составлявшей в их случае два года. Причина была в них самих. Когда-то раньше Роза Гигантея говорила, что она и Симако-сан очень похожи, и потому они всегда с лёгкостью понимали друг друга.

— И потом, Юми-сан, разве тебе не пора идти?

— Э?

— Роза Гигантея не знает, что ты ищещь её, так что если не поторопишься, она уйдёт в Особняк Роз.

— Точно!.. — Юми схватила свою сумку и помчалась по коридору. — Поговорим позже, Симако-сан.

Ужасная оплошность. Нужно перестать так легко отвлекаться, это плохая привычка.

Ранее они договорились организовать чаепитие сразу после окончания всех экзаменов, так что Роза Гигантея могла уже покинуть свой кабинет.

Школьный класс или Особняк Роз. После некоторых размышлений, Юми выбрала первый вариант. Но едва она успела сделать один шаг, как система школьного вещания издала приятный мелодичный звук, а затем...

— Третий курс группы «Глициния», ученица Сато Сэй-сан. Пожалуйста, немедленно пройдите в кабинет директора. Повторяю...

(Э?)

Тело Юми, не дожидаясь сигналов от мозга, ловко изменило своё направление. Ведь именно Сато Сэй-сан, то есть Роза Гигантея, и была нужна ей.

— Третий курс группы «Глициния», ученица Сато Сэй-сан.

Её целью был не школьный класс и не Особняк Роз.

— Пожалуйста, немедленно пройдите в кабинет директора.

Он находился по соседству с учительской.

(Но зачем?..)

Удостоверившись в своей правоте с помощью таблички, висевший на двери, Юми почувствовала тревогу.

Розу Гигантею, пример для всех учениц школы, только что вызвали в кабинет, в котором учителя обычно «прививают основы правильного поведения». Немыслимо. Юми даже почувствовала себя оскорблённой, хотя она была здесь совершенно не при чём! Страшно представить, какое унижение сейчас должна была испытывать Роза Гигантея.

Но всё же...

— О? Юми-тян, тебя тоже вызвали?

Та самая Роза Гигантея, похожая на яркое солнце, появилась перед ней. Она медленно, даже, скорее, вразвалочку, шла по коридору, в отличие от Юми, которая только что буквально неслась по нему. Как оказалось, Юми успела прибыть на место раньше человека, которого вызвали.

— Тогда, получается, меня вызвали по поводу наших запретных однополых отношений!

— Чего?!..

«Сейчас не самое подходящее время для шуток», — подумала Юми. А ещё её довольно сильно встревожило присутствие тех девушек, что держались от них на почтительном расстоянии и наблюдали за хохочущей Розой Гигантеей. Многие были первокурсницами, но среди них была и президент клуба журналистов. Все эти люди пришли сюда, потому что тоже услышали сообщение из системы школьного вещания и не смогли подавить собственное любопытство.

— Юми-тян, ты случайно не знаешь, почему эти призрачные сталкеры привязались ко мне?

— Знаю ли я... Ну, примерно догадываюсь.

Роза Гигантея, вы умеете мастерски подбирать нужные слова. «Призрачные сталкеры»... Нет, сейчас не время для того, чтобы восхищаться этим.

— З-значит... Роза Гигантея, так вы ничего не знаете о всех этих разговорах...

— Что случилось?

Теперь лицо у неё стало серьёзным. Наверное, ей для этого потребовалось немало усилий. Ведь, даже не имея понятия о том, зачем её могли вызвать в кабинет директора, она была такой же радостной, как и всегда.

— Да, кое-что случилось. На самом деле я тоже хотела спросить вас... Роза Гигантея, это вы написали «Лес Терний»?

— Лес?..

Роза Гигантея задумчиво склонила голову набок, но тут дверь позади неё открылась.

— А, Сато-сан, вы пришли. Заходите.

Из-за двери высунулась голова сестры-настоятельницы.

— Да... Ладно, Юми-тян, поговорим позже.

В противоположность Розе Гигантее, которая была настолько спокойна, что даже подмигнула ей перед тем, как скрыться в кабинете директора, Юми очень испугалась. «Сердце в пятки ушло» — это было точно про неё. Что же касается тех, кто находился в кабинете, то в тот краткий миг, когда дверь была открыта, Юми успела заметить директора академии, директора средней и старшей школ, куратора третьего курса и классного руководителя третьекурсниц группы «Глициния». Юми подумала, что если бы она оказалась под пристальным взглядом всех этих людей, то она бы точно выпалила: «Пожалуйста, простите меня!» даже в том случае, если бы она не сделала ничего предосудительного.

— Юми-сан.

Ёсино-сан просочилась сквозь толпу призрачных сталкеров и подбежала к Юми, помахивая своими косичками. С её приходом напряжённая атмосфера как будто рассеялась, да и те встревоженные девушки стали выглядеть чуть более расслабленными. Однако никто не спешил уходить. Все преследователи Розы Гигантеи толклись рядом с учительской и кабинетом директора. Видимо, они собирались дождаться того момента, когда она наконец выйдет к ним.

— Что сказала Роза Гигантея?

Ёсино-сан тоже сорвалась с места, услышав объявление по системе вещания.

— ...Она была такой же радостной, как и всегда. И, похоже, она даже не догадывалась, из-за чего её могли вызвать.

— Даже не догадывалась?

«Но ведь это же очень серьёзное дело», — удивилась Ёсино-сан. Даже если бы что-то подобное касалось только первого курса, то старшие всё равно уже были бы в курсе.

И тут прямо перед ним прокралась какая-то согнувшаяся тень, похожая на мышь, пытающуюся незаметно пробраться к лакомству. Затем эта «мышка», одетая в школьную форму, остановилась перед кабинетом директора и прислонила ухо к двери, прямо как ниндзя, пытающийся слиться со стеной.

— ...Знаете, в кабинете директора и дверь, и стены защищены звукоизоляцией,— заметила Ёсино-сан, наблюдая за этой картиной.

— О, милая, я просто очень увлеклась. Я не пыталась подслушивать или что-то вроде того, ох-хо-хо-хо-хо...

Мышь, ниндзя, также известная как президент клуба журналистов, Цукияма Минако-сама захохотала, пытаясь скрыть своё смущение.

— Ох-хо-хо-хо-хо-хо....

Пальцы руки, которой она прикрывала рот, были сложены в нечто наподобие лисьей мордочки.

— Я не могла не заметить, что рядом со мной стоят сестра бутона Розы Фетиды, мисс Симадзу Ёсино, и сестра бутона Розы Хинэнсис, мисс Фукудзава Юми. Доброго дня вам обеим.

— Д-доброго дня.

Юми и Ёсино-сан не могли просто проигнорировать приветствие со стороны старшекурсницы, поэтому всё же ответили, после чего поспешили отвернуться.

Наверное, Ёсино-сан нечаянно озвучила свою мысль, потому что на самом деле Минако-сама была таким человеком, с которым никто не хотел лишний раз связываться. Всё, что попадало в руки клуба журналистов, могло быть преувеличено в сотни и тысячи раз.

— Боже, почему вы убегаете? В этом нет никакой необходимости.

Минако-сама положила руки им на плечи и развернула их к себе.

Что произойдёт, если вы обернётесь два раза подряд? Правильно, вернётесь на исходную позицию. Так и произошло с Юми, вновь оказавшейся лицом к лицу с Минако-сама.

— Ваша попытка сбежать говорит о том, что вы что-то скрываете от меня, потому что, если я узнаю об этом, у кого-то будут проблемы, ведь так?

Глаза Минако-сама возбуждённо сверкали.

— Н-нет.

— Что за чушь.

В ответ девушки помотали головами. Президент клуба журналистов была не такой упрямой, как Сатико-сама, но от разговора с ней создавались похожие ощущения. Стоило человеку открыть рот, как он оказывался в её власти, даже не успев осознать это.

— Ладно, сменим тему. Вы появились здесь в очень удачное время. Можете поделиться с сэмпай своими мыслями насчёт «Скандала Белой Розы»?

Энергичный голос Минако-сама неожиданно смягчился и окутал их. В каком-то смысле это было даже страшнее. И она уже придумала заголовок «Скандал Белой Розы»... Такое было гораздо легче придумать, нежели «Революцию Жёлтых Роз», но ещё это означало, что в этот раз у неё было слишком мало сведений.

— Юми-сан, ничего не отвечай ей, — сказала Ёсино-сан, ткнув Юми локтем.

— Сама знаю.

Ей не нужно было говорить об этом, потому что она уже решила упорно молчать. Ведь нетрудно представить, сколько проблем будет у Розы Гигантеи, если Юми скажет что-то лишнее.

А если ещё «Вестник “Лиллиан”» опубликует интервью с заголовком «Фукудзава Юми-сан рассказывает о тайнах, никогда не выходивших за пределы Особняка Роз», то ей придётся собрать чемоданы и отправиться в дальнюю дорогу, причём в одиночестве.

— Какие недоверчивые. К вашему сведению, после прошлого раза я пересмотрела своё отношение к сенсациям, так что теперь веду себя более сдержанно.

— Прошлый раз...

Она имела в виду ту статью о проблеме, возникшей в отношениях между Ёсино-сан и Рэй-сама, или же душещипательную любовную историю в стиле сёдзё, описывающий ритуал возвращения чёток, проведённый Ёсино-сан.

— На самом деле я нахожусь в безвыходном положении. На подготовку к экзаменам потребовалось так много времени, что до сегодняшнего дня я даже не догадывалась о том, что в нашей школе творятся такие вещи. Видите ли, нет ничего хорошего в том, что клуб журналистов отстал от жизни, да? А завтра начнутся каникулы, поэтому на следующей неделе мне бы хотелось подготовить большую выразительную статью об итогах уходящего года, понимаете? Вы же поможете мне?

(...Ого.)

Она совсем не изменилась.

— Если бы вы оказали мне такую услугу, я смогла бы выручить Розу Гигантею с помощью «Вестника».

Не можешь силой? Возьми хитростью. В этот раз Минако-сама приготовила превосходную приманку. Но даже если Юми и можно было обвинить в прожорливости, то она всё равно была не настолько глупа, чтобы... чтобы...

— Или же вы не против того, что вашу прелестную Розу Гигантею исключат из школы?

— Ис... исключат?!

Юми тут же накинулась на эту незатейливую приманку. Да уж, она вела себя так предсказуемо. Прямо как марионетка, над головой которой видны ниточки.

— Юми-сан, успокойся.

Ёсино-сан схватила её за плечи и потянула в свою сторону.

— Но Розу Гигантею могут исключить!

— Успокойся и подумай. Школа не стала бы исключать кого-то только из-за написания какой-то там новеллы.

— ...А.

Юми выплюнула приманку.

Тише, тише. Она только что чуть не стала кормом для клуба журналистов.

— Уверена? Я вот не очень, — усмехнулась Минако-сама. — Нам запрещено подрабатывать, вы же это прекрасно знаете, да? Очевидно, что написание новелл и получение с них доходов — это нарушение школьных правил.

— Но это только на первый взгляд. Если получить разрешение, то работать можно.

К большому удивлению Юми, Ёсино-сан начала словесно обороняться от Минако-сама. Наверное, она переосмыслила своё прежнее решение или что-то вроде того. Хотя и редко, но в Лиллиане были ученицы, которые получали разрешение на подработку на основе каких-то личных причин. Например, из-за необходимости поддержать семейное благосостояние или же приобрести особые умения, такие как, например, сервировка чайного стола, составление икебаны, танцы и даже актёрское мастерство, которое, по мнению руководства школы, можно было развить, выступая в составе какой-то труппы. Естественно, в любом из этих случаев речь шла о получении доходов от сторонних источников, поэтому сначала школа всегда устраивала встречу с ученицей и её законным представителем, а уже потом, после беседы, давала своё согласие.

— Ты считаешь, что Роза Гигантея получила разрешение? И поэтому её вызвали сюда?

— Ну...

До сих пор Ёсино-сан отважно сражалась, но на это ей было нечем ответить. Что ж, любые попытки переспорить президента клуба журналистов изначально обречены на провал.

— Конечно единичное нарушение правил обычно не является основанием для исключения из школы, но это совсем не означает, что Роза Гигантея в безопасности.

Она так старательно ходила вокруг да около, что Юми уже с трудом следила за ходом её речи. В общем, Минако-сама пыталась навести их на мысль, что человека могут исключить даже лишь из-за одного нарушения.

— По моим сведениям, несколько лет тому назад в Лиллиане училась девушка, подрабатывавшая в сфере интимных услуг. Как только это дошло до руководства школы, её вызвали в кабинет директора и исключили в тот же день.

Сведения? Откуда она могла знать о таком?

— Но интимные услуги и написание новелл — это совершенно разные вещи,— ответила Ёсино-сан, вернув себе прежний боевой настрой.

Однако Минако-сама лишь холодно улыбнулась: «Неужели?»

— У каждого по-своему. Торговать собственным телом или интеллектом — в чём же здесь различие?

— ...Эм-м.

Очевидно, что такие вещи просто нельзя сравнивать. Вот только это сложно объяснить словами. Если бы Цутако-сан была здесь, она смогла бы подобрать нужные аргументы и победить в этом споре.

Первокурсницы, стоявшие на некотором расстоянии от них и услышавшие непривычное для них словосочетание «интимные услуги», начали перешёптываться между собой.

Чёрт. Если так и дальше пойдёт, то по школе могут начать ходить соответствующие слухи о работе Розы Гигантеи и причине, по которой её вызвали к директору.

— С помощью «Вестника» я могу привлечь внимание всего преподавательского состава: «Пожалуйста, не исключайте Розу Гигантею». Так что всё зависит от вашего желания.

— Но мы действительно ничего не знаем.

— О, Юми-сан, ты же только что разговаривала с Розой Гигантеей. О чём же вы могли беседовать? Конечно же, о «Лесе Терний». Его настоящий автор — Роза Гигантея? Или нет?

Тем не менее, для себя она только что решила, что новеллу написала Роза Гигантея. Цукияма Минако-сама продолжила своё расследование.

(Когда Сатико-сама была так же близко, это тоже пугало, но по-другому.)

Она медленно надвигалась на Юми, из-за чего та оказалась прижатой к стене.

Вместо того, чтобы атаковать Ёсино-сан, с виду менее бойкую и более хрупкую, Минако-сама решила сосредоточиться на Юми. Президент клуба журналистов умела читать людей, поэтому неудивительно, что она сделала такой неочевидный, но правильный выбор. Ёсино-сан может лишь выглядеть слабой, потому что на самом деле это очень сильный и рассудительный человек.

— Я правда, правда ничего не знаю! — закричала Юми, зажмурившись.

Но тут стена, до сих пор преграждавшая ей путь к отступлению, неожиданно исчезла.

— Юми-сан, сзади, дверь, открывается!

Предупреждение Ёсино-сан оказалось для Юми столь же бесполезным, как для иностранца, едва начавшего изучать японский. Её поглотила чёрная дыра, столь внезапно разверзшаяся позади.

— Хи-и-и-их...

Почему она отошла именно к двери? Почему дверь открывалась внутрь, а не наружу? И почему она открылась в столь удачный момент? В процессе падения Юми сетовала на собственную невезучесть, перебирая те факторы, из-за которых всё сложилось столь неудачным образом.

(И в итоге я ударюсь головой и стану ещё глупее!)

— А!

Фумф [5].

(...фумф?)

В самый последний момент что-то мягкое спасло Юми от удара. Голова была невредима, тело стремилось куда-то назад и вниз, но сменная обувь все ещё касалась пола.

— Юми-тян, ты довольно тяжёлая...

— Э...

Юми услышала за спиной знакомый голос. Как оказалось, её тело смогла удержать и спасти от повреждений не кто иная, как Роза Гигантея. Повернув голову, Юми увидела её улыбающееся лицо, к которому идеально подходил тот запах мяты, что витал в воздухе. Наверное, это был аромат её шампуня.

— Роза... Роза Гигантея... Я...

— Извини, но боюсь, что я не смогу тебя и дальше так держать, — выдохнула Роза Гигантея, понуждая Юми подняться на ноги.

Что ж, ей пришлось подхватить падающую девушку без всякого на то предупреждения, поэтому неудивительно, что она оказалась в весьма неудобной позе, из-за чего у неё даже дыхание на мгновение перехватило.

— К тому же, было бы немного неловко, если бы мы, обнявшись, упали в кабинет директора.

Сердце Юми затрепетало, поскольку последнюю фразу Роза Гигантея прошептала ей на ухо. Директора и учителя, стоявшие по ту сторону открывшейся двери, с раскрытыми от удивления ртами наблюдали за этой картиной.

— Сожалею за причинённое беспокойство. Извините нас.

Роза Гигантея вежливо поклонилась всему преподавательскому составу, заставив Юми сделать то же самое, после чего они покинули кабинет.

— Юми-тян, мне немного рассказали про тот «Лес Терний», о котором ты говорила.

На секунду на лице Розы Гигантеи появилась немного горькая улыбка. Затем она повысила голос, чтобы призрачные сталкеры (хотя теперь это были уже просто слоняющиеся без дела призраки) смогли её расслышать:

— Уверена, что всех вас интересует именно это. Мне жаль вас разочаровывать, но я не являюсь автором «Леса Терний».

С этим было покончено. Девушки стали о чём-то перешёптываться друг с другом. Да уж, они и впрямь выглядели расстроенными. Боже, а что они ожидали от неё?

— О, Ёсино-тян, ты тоже пришла сюда, потому что переживала за меня? — счастливо улыбнулась Роза Гигантея.

— Угу. Так это правда?

— Правда-правда. В конце концов, я только сейчас узнала об этой книге... Так что нам нечего предложить «Вестнику». Ты уж прости, Цукияма Минако-сан.

При этом она даже не забыла изящно съязвить насчёт клуба журналистов и их деятельности. Если они попытаются превратить это в статью, то подобным замечаниям просто не будет конца. Наверное, даже Минако-сама не хотела наживать себе врага в лице старшекурсницы, тем более Розы. К тому же, такая новостная заметка не несла бы в себе никакой ценности.

— Ну-ну, пойдёмте уже.

Обхватив правое плечо Юми и левое плечо Ёсино-сан, Роза Гигантея радостно зашагала вперёд.

— Куда?

— Хм, в Особняк Роз? Разве вы зашли за мной не для того, чтобы мы пошли туда вместе?

— О, точно, праздничное чаепитие!

Из-за этого вызова она совсем забыла о предстоящем торжестве.

О чём думали те, кто уже ждал их в Особняке Роз?

Роза Хинэнсис, Роза Фетида, Сатико-сама, Рэй-сама.

И Симако-сан...

— Жарко, — улыбнулась Роза Гигантея.

Очень необычно слышать такое от человека в начале зимы, когда на улице дует ледяной ветер.

— Так этот вызов оказался всего лишь показательным выступлением? — первой спросила Роза Хинэнсис, ожидавшая их вместе со всеми в гостиной Особняка Роз.

— Меня туда ни разу не вызывали, так что даже немного завидно, — сказала Роза Фетида.

— Благодарю.

Помахивая рукой, Роза Гигантея бодро проследовала в центр комнаты и опустилась на свободный стул.

В этом трио Роз было нечто ностальгическое. Юми смотрела на них полными обожания глазами. О, как же они прекрасны...

Но почему теперь они лишь изящно улыбались друг другу? Лично Юми до сих пор не смогла избавиться от многочисленных вопросов, крутящихся в голове, несмотря на то, что Роза Гигантея сказала ей, что не является Сугой Сэй. Однако те, кто дожидался прихода оставшихся членов Ямаюрикай в Особняке Роз, лишь небрежно отозвались о дисциплинарных вызовах и вообще не проявили никаких признаков заинтересованности.

— Прошу.

Симако-сан принялась разносить дымящийся чай. Даже Ёсино-сан, пришедшая в числе последних, уже раскладывала на столе сахар и пакетики с сухим молоком.

Таким образом, Юми больше ничем не могла им помочь, поэтому она заполнила водой электрический чайник, поставила его кипятиться и заняла своё привычное место за столом.

— Ты была рядом с кабинетом директора? — прошептала Сатико-сама, сидевшая рядом с ней.

— ...Да.

В первую секунду Юми подумала, что её сейчас же отчитают, но Сатико-сама лишь тихо ответила: «Понятно».

Сатико-сама не ходила к кабинету директора. А ещё она сомневалась, стоит ли читать ту самую новеллу. Наверное, ей не нравилось, что её младшая сестра тем временем углублялась в прошлое Розы Гигантеи. Но Рэй-сама тоже ничего не сказала Ёсино-сан.

Так или иначе, тост за окончание экзаменов был торжественно произнесён и закреплён глотком чёрного чая. На салфетках было разложено печенье из магазина, но, правда, Юми не знала, кто принёс его.

Прошло немало времени с их предыдущего чаепития, и, вполне возможно, сегодняшнее должно было стать последним в этом году.

— Позвольте мне кое-что сказать, — сказала Роза Гигантея, поднявшись со своего места. — Я уже говорила об этом Ёсино-тян и Юми-тян, но теперь объявлю для всех. Те слухи насчёт новеллы... В общем, это не я написала её. Вот и всё.

Вот и всё. Сделав это краткое объявление, Роза Гигантея быстро села на своё место и принялась попивать чай с таким видом, будто ничего не произошло. Она даже похвалила чай, который налила ей Симако-сан: «Восхитительный вкус».

— Из-за этого тебя вызвали? — спросила Роза Хинэнсис.

— Именно.

— И что они сказали? — поинтересовалась Роза Фетида.

— Да ничего. Я сказала, что не являюсь автором, и они отпустили меня. На этом всё. Сама я не читала эту книгу и вообще даже не знала о тех слухах, которые в последнее время ходили по школе, так что если бы они задали мне какие-нибудь дополнительные вопросы, мне было бы просто нечего им ответить.

Преподаватели тоже не читали новеллу, однако сплетни до них дошли, поэтому они решили спросить Розу Гигантею прежде, чем отправиться в отпуск.

— Так это правда не ты написала её? — уточнила Роза Хинэнсис.

Роза Гигантея подняла свою правую руку и ответила: «Клянусь Девой Марией».

— Понятно. Тогда можем считать это дело закрытым. Ты согласна, Роза Фетида?

— Никаких возражений, Роза Хинэнсис.

Розы кивнули друг друга, и на этом разговор прекратился.

(Э?! И это всё?)

Это был крик души Юми, крайне неудовлетворённой таким исходом.

Конечно, в действительности Роза Гигантея наверняка говорила правду, так что её словам можно было довериться. Но Юми думала, что Розы попытаются выяснить, кто начал распространять соответствующие слухи, и предпримут какие-то меры, чтобы не допустить повторение подобного в будущем.

Наверное, Роза Хинэнсис и Роза Фетида в принципе почти не обращали внимания на слухи, поэтому сплетни насчёт Розы Гигантеи не представлялись им чем-то значительным. Но Юми, которая прочитала весь «Лес Терний» и расплакалась над концовкой, была убеждена, что главная героиня была той самой Розой Гигантеей из прошлого, поэтому столь резкое завершение «расследования» показалось ей возмутительным.

(А... Нет, мы уже перешли к теме Рождества.)

«Дело закрыто, но при этом совсем не закрыто», — Юми была готова взорваться. Если они просто оставят всё как есть, то она точно проведёт все свои каникулы в размышлениях насчёт Розы Гигантеи... Но, подумав об этом, Юми поняла, что в таком случае она ничем не отличается от вуайеристов.

(Получается, что я лишь один из тех призрачных сталкеров, преследующих Розу Гигантею.)

Роза Хинэнсис, Роза Фетида, Сатико-сама, Рэй-сама и Симако-сан. Причина, по которой они не проявляли инициативу, была в том, что они не сгорали от любопытства.

Юми почувствовала себя немного, нет, совершенно подавленной. Она поняла, что таким ограниченным и легко возбудимым людям здесь не место.

После того, как Сатико-сама выбрала её своей младшей сестрой, Юми была на седьмом небе от счастья, но, быть может, помимо красоты и ума, ей для этого недоставало ещё чего-то очень важного, даже, можно сказать, фундаментального, чего-то, с чем человек уже рождается, и потому она никогда не сможет постичь это.

(...Ну вот, загоняю себя в депрессию до тех пор, пока не окажусь настолько раздавленной, что даже не смогу вернуться к своему прежнему состоянию. Как же глупо!)

Юми поймала себя на мысли, что всё это время она сидела с позорно опущенной головой, как вдруг что-то подлетело к её голове и попало прямо в лоб.

— ?

Отскочив, предмет приземлился рядом с её чайной чашкой и покатился по столу. Это оказался довольно маленький серебристый шарик. Перехватив его рукой, Юми увидела, что это шоколадная конфета, завёрнутая в фольгу.

Юми огляделась в поисках того, кто бы мог это сделать. Главное подозреваемое лицо слегка помахало руками над столом, чтобы привлечь её внимание, в то время как все остальные лишь продолжали беседовать о чём-то своём.

(В чём дело, Роза Гигантея?)

Этот вопрос Юми произнесла одними губами. В ответ девушка показала ей две раскрытые ладони.

(10?)

Затем она скрестила указательные пальцы.

(X?)

И снова она выставила две раскрытые ладони, после чего указала на своё лицо.

(Десять, X, десять, лицо?)

Юми не поняла и ответила задумчивой гримасой. Тогда Роза Гигантея повторила всю последовательность движений, но при этом ещё и дополнила свою демонстрацию движением губ.

(Десять на десять.)

10x10... очевидно, это 100. 100 и лицо?.. «У тебя ВСЁ на лице написано?!»

Юми вскочила со своего места. Разумеется, все девичьи разговоры немедленно прекратились, и все посмотрели на неё.

— А? Юми-тян, ты хочешь что-то сказать? — спросила Роза Фетида так, будто она была учительницей, спрашивавшей ответ у ребёнка.

— Ах... эм... нет. Извините...

Смущённо покраснев, Юми опустилась на свой стул.

— Не спи на ходу, — шёпотом предостерегла её Сатико-сама.

(Но я ведь и не спала...)

Зачинщица всего этого безобразия, сидевшая по диагонали от Юми, хихикала, заметно подёргивая плечами. У неё даже слёзы на глазах проступили от смеха.

(А я ещё переживала за этого человека...)

Собственные мысли показались Юми дурацкими, из-за чего она решила, что пора перестать думать о плохом.

— Сатико, одолжи-ка мне Юми-тян, — крикнула Роза Гигантея, обхватив Юми за шею сразу после того, как закончилось чаепитие.

— Что ж, я не возражаю, но...

— Ой-ёй, да не волнуйся ты так. Я не стащу с неё одежду, чтобы поиграть с ней.

— ...Если вы продолжите так шутить, я могу взять своё согласие обратно.

Похоже, Сатико-сама уже начала привыкать к провокациям со стороны Розы Гигантеи, раз она научилась уклоняться от них.

— Эм-м... А можно ещё ввести запрет на поцелуи? — вмешалась в разговор пленница.

Роза Гигантея могла внезапно обнять или поцеловать чужую сестру, поэтому Юми не стоило терять бдительность.

— Ладно. Меня это очень расстраивает, но так и быть, обещаю не приставать. Короче, я её забираю.

Роза Гигантея повернулась, потянув Юми за собой, и обратилась уже к Рэй-сама с похожей просьбой насчёт Ёсино-сан.

— Если Ёсино не против, то и я тоже, — дружелюбно согласилась Рэй-сама вместо того, чтобы ставить условия, как это начала делать Сатико-сама.

— Почему Рэй ничего не сказала? Всё просто: она понимает, что я ничего не сделаю с Ёсино-тян, — хихикнула Роза Гигантея.

— Э?! ...Погодите, а со мной-то что не так?

Почему она досталась такой злой сэмпай?

— Думаю, всё дело в твоей изумительной реакции. И поведение Сатико тоже достойно восхищения. Двух зайцев одним выстрелом, так сказать. Боже, благодарю тебя за то, что послал мне их обеих.

— ...

У Юми просто слов не было. Нет, аргументы Розы Гигантеи звучали очень убедительно, но «Боже, благодарю тебя»? Это же католическая, а не буддистская школа...

— В общем, мы втроём закончим с уборкой, так что все остальные могут расходиться по домам.

Роза Гигантея выражалась вежливо, но было совершенно очевидно, что за этими словами скрывалось желание поскорее выпроводить всех лишних людей из комнаты. Зачем ей это? Ну, с ними должна была остаться Ёсино-сан, поэтому Юми предположила, что Роза Гигантея не собиралась нападать на неё или что-то вроде того.

«Тогда до свидания», — сказали все остальные, покидая второй этаж Особняка. Во взгляде Сатико-сама всё ещё было сомнение, однако днём ей нужно было разобраться с кое-какими делами, так что она неохотно, но спустилась вслед за Рэй-сама.

— Мне помочь? — спросила Симако-сан, оставшаяся последней среди уходивших.

Что ж, раз Юми и Ёсино-сан оставались, то было неудивительно, что она, как и любая первокурсница на её месте, решила предложить себя в качестве ещё одной помощницы. Да и было бы странно, если бы младшая сестра Розы Гигантеи просто попрощалась и ушла.

— Не, мы и сами справимся.

Теперь в словах Розы Гигантеи не было никакого скрытого смысла. Это сложно объяснить, но в общении между сёстрами фразы часто несут в себе дополнительную информацию, что-то вроде: «На самом деле я хочу, чтобы ты осталась» или «Извини, но для этого дела мне нужны только Ёсино-тян и Юми-тян». Однако ответ Розы Гигантеи был лишён этого, что казалось несколько неправдоподобным. Её нисколько не огорчал уход Симако-сан.

— Ну, раз так, тогда до свидания.

«Эй, погоди, ты что, решила просто отступить?» — удивилась Юми. Но когда она встретилась взглядом с Симако-сан, та лишь улыбнулась и даже сказала: «Извините, что вам приходится терпеть выходки моей старшей сестры».

— Доброго дня.

Как и всегда, Симако-сан одарила их своей ангельской улыбкой, после чего ушла. Образ девушки с мягкими вьющимися волосами оставил яркий след в сознании Юми.

— Что плохого в том, если Симако-сан останется с нами? — спросила Ёсино-сан у Розы Гигантеи. Наверное, она почувствовала то же самое, что и Юми.

— С чего такой вопрос? Если бы Симако захотела остаться, я была бы не против этого.

— Но вы так высказались, что она вряд ли смогла бы задержаться здесь, даже если бы захотела. Юми-сан, ты согласна со мной?

Ёсино-сан взволнованно посмотрела на Юми, желая получить от неё подтверждение своих слов.

— Неужели? Юми-тян...

Роза Гигантея посмотрела на Юми так, словно она собиралась сказать: «А я ведь действительно не понимала этого».

— Думаю, будучи на месте Симако-сан, я бы решила, что мне лучше уйти.

— Хм-м...

Что означало её «хм-м»? Если до неё дошёл смысл их слов, ей следовало бы догнать Симако-сан. Однако Роза Гигантея продолжила спокойно сидеть на своём месте, даже не шелохнувшись.

— Если хотите, я могу пойти...

Юми направилась к двери в форме печенья, но Роза Гигантея остановила её.

— А, не беспокойся насчёт этого.

— Но ведь...

— Если бы Симако действительно захотела остаться с нами, она бы сделала это, даже если бы я была против.

— Что?

— Такой уж у неё характер. Поэтому не нужно переживать насчёт этого.

Юми почувствовала себя так, словно вокруг появилась дымовая завеса, однако слова Розы Гигантеи прозвучали так уверенно, что было решено больше не развивать эту тему.

— Вот оно как.

Юми и Ёсино-сан оказались поставлены перед фактом. Но кем же тогда были друг для друга Симако-сан и Роза Гигантея?

— Юми-тян или Ёсино-тян, неважно... У кого-нибудь из вас есть с собой «Лес Терний»?

— А, да.

Девушки синхронно потянулись к своим сумкам. Юми, успевшая достать нужное первой, вручила свою книгу Розе Гигантее.

— Можешь дать мне её на время?

— Конечно. А что вы собираетесь делать?

— Обычно те, кто одалживают книги, берут их для того, чтобы прочесть. А ты подумала, что я планирую приготовить рагу с помощью этого?

— Нет, скорее, об автографе или чём-то подобном.

— Суга Сэй?.. Это уже даже не смешно, Юми-тян.

Тем не менее сама она засмеялась. Но если Роза Гигантея собиралась в ближайшее время прочесть «Лес Терний», это однозначно указывало на то, что она не являлась автором этой новеллы.

— Что ж, мы начнём прибираться?

— ...Ага.

Человек, собравший их вместе, придвинул стул к подоконнику и погрузился в чтение, в то время как Юми и Ёсино-сан начали убирать со стола чашки и обёртки от печенья.

— Секретная техника — стремительный чайник!

В одно мгновение Ёсино-сан выплеснула весь кипяток в раковину, уже бывшую наполненной некоторым количеством воды, после чего окунула туда все ложки, чашки и губку.

— Мы можем помыть всё здесь, а потом просто сполоснуть водой из-под крана, как тебе такая идея?

— Это хорошая мысль, но... Ёсино-сан, ты же в последнее время читала истории про ниндзя вместо привычных книг о самураях, я правильно понимаю?

— Было дело.

Вода в раковине стала холоднее. Это напомнило Юми о том, что ближе к середине зимы водопровод обычно замерзал.

(...ледяная вода.)

Ледяной воздух.

Глухой зелёный лес, окутанный туманом. Лес, окружённый ветвями тёрна, в котором Сэй предала свои чувства забвению.

Чувство холода оживило в памяти Юми сцену из «Леса Терний». Держась за руки, Сэй и Каори бродили по лесу в поисках места для отдыха, что-то в этом роде.

От одного воспоминания о тех строках Юми почувствовала, что слёзы уже подступили к её глазам.

Уставшие от ходьбы, они по очереди запили снотворное холодным чаем. Когда последние таблетки были проглочены, Сэй переплела пальцы Каори со своими, чтобы и впредь быть с ней неразлучной. А потом они поцеловались, в первый и последний раз.

— Ого, отличная работа, спасибо.

Словно вторгаясь в этот воображаемый мир, Роза Гигантея подкралась к первокурсницам сзади в своей обычной манере. Это тоже можно было отнести к «повадкам мужчины среднего возраста».

— Вы уже закончили?

Ёсино-сан, протиравшая в это время стол, бросила быстрый взгляд на свои наручные часы.

— Конечно нет. Невозможно прочитать всю новеллу за 10-15 минут.

Верно. К тому же, Юми никогда не слышала, чтобы Роза Гигантея обладала невероятными навыками скорочтения.

— Вы обе славно потрудились, поэтому я решила прерваться, чтобы наградить вас. Чуть позже, разумеется, я продолжу читать.

— А что вы думаете об этом уже сейчас? — спросила Ёсино-сан.

Однако её вопрос был перебит удивлённым возгласом Юми: «Наградить?» Роза Гигантея посмотрела на Юми и, пытаясь подавить назревающий приступ смеха, перевела взгляд на Ёсино-сан. Ей пришлось сдержать себя... нет, она должна была тут же расхохотаться. Но, с другой стороны, почему Юми была такой прямолинейной?

— Ну, я пока что не очень далеко продвинулась, поэтому мало что могу сказать, но книга интересная... Теперь понимаю, почему некоторые решили, что это я написала её.

С этими словами Роза Гигантея вытащила из своего кармана две бумажки и помахала ими перед лицом Юми.

— Вот. Награда, которую вы так ждали.

— Что это?

Бумажки были цветными, да ещё и со штампом. Присмотревшись, Юми смогла прочитать надпись: «Рамен». Это были талоны на питание для учащихся университета Лиллианы, которые можно было обменять на порцию рамена.

— Не помню, когда именно это было, но как-то раз я задержалась до самого вечера, чтобы помочь классному руководителю, и в качестве благодарности она дала мне эти талончики: «Поешь с подругой рамена и ступай домой». Но в столь позднее время в школе уже не было никого из моих друзей, да и столовые закрываются в четыре.

Понятно, вот оно как. На обратной стороне талончика было написано имя классного руководителя третьекурсниц из группы «Глициния». Вообще говоря, ученицы средней и старшей школ не могли посещать университетскую столовую, но, получив разрешение от учителя, там всё-таки можно было поесть. В таких ситуациях было необходимо, чтобы на обратной стороне талона была поставлена подпись учителя.

— И в итоге я просто сохранила их у себя, потому что получить два таких талончика сразу довольно сложно.

Не хватало ещё одного, чтобы Розы могли втроём поесть в университетской столовой. А одной ей тоже не хотелось идти туда, тем более в форме старшеклассницы, которая бы сильно выделялась на общем фоне.

— В таком случае вы могли бы поесть там вместе с Симако-сан, — раздражённо сказала Ёсино-сан.

Ёсино-сан сказала, что для сестёр это естественно. Если бы Рэй-сама получила два талона на питание, она должна была бы угостить Ёсино-сан.

— С Симако? И о чём бы мы разговаривали, сидя напротив друг друга и поедая рамен? — спросила Роза Гигантея, никогда раньше даже не задумывавшаяся об этом.

— О чём угодно. Обсуждали бы то же, что и обычно.

— На самом деле мы не особо много разговариваем.

— Но вы же сёстры?!

— Симако очень дорога мне. Это незаменимая младшая сестра. Но мы предпочитаем не вмешиваться в дела друг друга. Так лучше для нас обеих.

— Это...

Ёсино-сан всерьёз задумалась. Наверное, подобной ей было чуждо, ведь она всегда была вместе с Рэй-сама, а их отношения были очень близкими. Однако Юми понимала это чувство, хоть и не в полной мере. Роза Гигантея просто предпочитала «такие» отношения.

Если начертить окружность, отражающую всё многообразие сестринских отношений, и поставить на противоположные концы её диаметра Розу Гигантею и Ёсино-сан, то Юми и Сатико-сама следовало бы поместить где-то в центре, но немного ближе к Розе Гигантее. Хотя на самом деле далеко не немного.

— Но если мы возьмём по талончику, то для вас ничего не останется.

— О, да мне не нужно. Идите.

— Но ведь мы могли бы поделить две порции рамена на троих.

Мысленно Юми уже готовилась к предстоящей трапезе. Одного печенья ей было недостаточно, из-за чего она совершенно забыла о сдержанности.

— Я хочу почитать, это сейчас важнее. Так что на самом деле я бы предпочла, чтобы вы особо не торопились.

— То есть мы мешаем?

— Честно говоря, да.

— ...Я могу одолжить вам книгу на всю неделю.

Юми и подумать не могла, что Розе Гигантее было нужно срочно прочесть новеллу, причём настолько, что она даже угостила своих подопечных младшекурсниц (хотя на самом деле это ей подарили талоны).

— Если я уйду домой, то потеряю интерес. Извините, можете просто дать мне почитать, здесь и сейчас?

Да, так и есть. Не имея другого выбора, Юми взяла талоны на питание и потащила Ёсино-сан в кафетерий.

— Эй, подождите.

Уже покинув Особняк Роз, они услышали голос Розы Гигантеи, раздавшийся у них над головами.

— Что?

Выйдя на середину внутреннего двора, они смогли увидеть её, высунувшуюся из окна.

— Извините. Сможете захватить мне баночку кофе из автомата, который стоит на пути к кафетерию? Маленькая такая, чёрного цвета.

И тут в сторону Юми полетел кошелёк, к чему она оказалась не готова: «Кья!»

Тем не менее, его удалось поймать, но лишь благодаря невероятно искусной подаче Розы Гигантеи, потому что Юми никак нельзя было назвать хорошим ловцом.

— На оставшиеся деньги тоже можете купить там себе что-нибудь. Ну всё, развлекайтесь.

Окно второго этажа тут же захлопнулось. Девушки посмотрели на упитанный кошелёк, зажатый в руке Юми, затем на закрывшееся окно, после чего вздохнули.

— Роза Гигантея...

— ...непостижима.

— Пойдём.

— ...Ага.

Они неожиданно почувствовали себя очень истощёнными, но с чувством голода это было никак не связано. Юми и Ёсино-сан молча направились в кафетерий.

Роза Гигантея нормально воспринималась в качестве «знакомой старшекурсницы», но, наверное, при близком общении с ней крайне тяжело. Нет, не из-за того, что она дала им талоны на питание или кинула свой кошелёк.

Намерения Сатико-сама тоже иногда сложно предугадать. Однако она довольно прямолинейна, так что если однажды понять её образ мыслей, всё становится куда легче. А вот с Розой Гигантеей всё гораздо запутаннее. Такое ощущение, что её истинная сущность скрыта за множеством слоёв.

«И потому Симако-сан, будучи её младшей сестрой, тоже кажется невероятной», — подумала Юми, идя по территории университета Лиллианы и ёжась от ветра.

Кафетерий находился прямо в учебном здании университета.

Вместе с кухней он был размером с классную комнату. На этаж выше находилась кофейня, где подавали бутерброды, кофе и пирожные (по крайней мере, Юми слышала такую информацию). Учебные помещения, кафетерий и кофейня вместе составляли единое здание.

Причиной, по которой это представляло нечто среднее между школьной столовой и массивом университетских аудиторий, заключалась, как вы, наверное, уже догадались, в желании самих студентов, которое позже учли при строительстве.

Было уже за полдень, до обеденного перерыва ещё оставалось немного времени, в университет сейчас тоже мало кто ходил, так что в кафетерии было довольно пусто.

Не имея каких-либо альтернатив, Юми и Ёсино-сан быстро заказали себе рамен и протянули талончики девушке за прилавком.

— Я только что отключила плиту, так что это может занять некоторое время,-сказала девушка, проверяя талончики.

Поскольку в университете было мало людей, она прекратила нагрев, чтобы сократить расходы. Похоже, дела шли крайне неактивно, так как на кухне работал всего один человек вместо ожидаемых двух или трёх.

— Мы не торопимся, — простодушно улыбнулась Ёсино-сан. — Но вы сможете приготовить нам, да?

Возможно, то, как она умело улыбаться без особой на то необходимости, было одним из врождённых талантов некоторых людей. И вряд ли нашлось бы много людей, у которых это выражение лица не вызвало бы доброжелательность.

— Да, всё в порядке. Я ещё раз запущу плиту.

Девушка бросила талончики в специальный ящик, и, неохотно поднявшись с места, проследовала к большой кастрюле.

— Присядьте пока, я позову вас, когда будет готово.

Первокурсницы кивнули и пристроились за одним из крайних столиков. Хотя кроме них в кафетерии никого не было, они не чувствовали себя вправе пользоваться всеми преимуществами просторных залов этого университетского здания.

— Впервые ем рамен в кафетерии.

— Я тоже.

Осмотревшись вокруг, Юми и Ёсино-сан немного расслабились. Они посещали академию Святой Лиллианы ещё с детского сада, но теперь были уже не на своей территории, поэтому всё воспринималось как небольшое приключение. Они не совершали ничего постыдного, но сердца их учащённо бились. Наверное, то же чувство испытываешь, когда в первый раз съедаешь шоколадную конфету.

— Она сказала, что это может занять некоторое время.

— Интересно, сколько продлится это «некоторое время».

Ну, в любом случае Роза Гигантея попросила их не спешить с возвращением в Особняк, так что это был хороший способ провести время. ...Как раз тогда, когда Юми и Ёсино-сан активно перешёптывались, спустя каких-то пять минут с кухни раздалось: «Готово». Боже, может, это вообще заняло лишь считанные секунды?

Когда они подошли за своими мисками, девушка за прилавком посоветовала им заправить салфетку за воротник. Видимо, даже если есть очень аккуратно, всё равно можно случайно испачкать одежду брызгами рамена.

— Понятно... Наверное, будет ужасно, если суп попадёт на такой воротничок цвета слоновой кости.

Это выглядело смущающе и даже немного по-детски, но другого выбора не было. Защитив воротнички салфетками, они вооружились палочками для еды. В каждой порции рамена были сушёные водоросли, маринованный бамбук, мелко порубленный зелёный лук и кусочек жареной свинины.

— Приятного аппетита.

Первый глоток супа.

— ...Вкусно.

— Ага.

Тёплый суп отличался крепким вкусом соевого соуса, который ощутимо распространялся от желудка по всему телу. Юми мысленно пожелала, чтобы Роза Гигантея, оставшаяся в Особняке, тоже смогла бы попробовать этот рамен.

— Роза Гигантея, — пробормотала Ёсино-сан с полным ртом лапши, — интересно, зачем она попросила нас задержаться.

— Э?..

Вцепившись зубами в краешек свиного филе, Юми подняла голову и посмотрела на озадаченную Ёсино-сан.

— Если она хотела лишь позаимствовать «Лес Терний», как ты и предложила, то могла бы просто забрать книгу к себе домой, правильно? Если ей неудобно читать дома, этим можно заняться в поезде. Ну а если Роза Гигантея не хочет отнимать у тебя книгу на целую неделю, то она всегда может купить такую же в магазине, верно же?

— Но ей не придётся платить за книгу, если она попросит у кого-то на время. Может, причина в этом? — сказала Юми.

Нет, не то, чтобы ей было жалко заплатить эти четыреста с лишним йен, однако других идей просто не было.

— Раз она готова купить каждому из нас по банке кофе, «Лес Терний» ей точно по карману.

Что ж, это правда. Но никакой другой вариант так и не пришёл в голову, так что Юми пришлось сдаться.

«В любом случае это из-за неё всё началось», — подумала она. И хотя события стали развиваться всего два или три дня тому назад, теперь это показалось ей чем-то очень давнишним, словно ближайшее прошлое улетучилось вместе с паром от рамена.

В то время, пока Юми постепенно насыщалась, её мыслительные способности, которые отнюдь не были выдающимися от природы, заметно ухудшались.

— А может, мы просто такие милые, что она захотела угостить нас раменом?

— Юми-сан, ты перегрелась, — раздражённо вздохнула Ёсино-сан, после чего продолжила трапезу, аккуратно втянув своими розовыми губами несколько ниточек лапши, чтобы не испачкаться брызгами бульона.

Юми посмотрела на часы. Прошло почти 30 минут с тех пор, как они покинули Особняк Роз. А два раза по 30 минут — это уже час.

(Вышло бы идеально.)

Если бы они продолжили есть в таком темпе, им не пришлось бы придумывать, где и как убить время.

(Но рамен может и не на пользу пойти.)

А ещё Юми не хотелось, чтобы брызги случайно попали на школьную форму, поэтому ей больше ничего не оставалось делать, кроме как следовать примеру Ёсино-сан, то есть периодически осторожно отправлять в рот маленькие порции лапши.

Можно с полной уверенностью сказать, что даже если снять ограничение на посещение кафетерия, это не привлечёт к нему толпы учениц средней и старшей школ, поскольку чтобы съесть порцию рамена, не испачкав одежду, требуется определённый навык и немало времени.

На кухню вернулась ещё одна девушка, и кафетерий начал закрываться, теперь уже по-настоящему.

— Ну что, удалось купить кофе?

Такой фразой Роза Гигантея встретила вернувшихся в Особняк Юми и Ёсино-сан, хотя в этой ситуации гораздо уместнее сказать: «С возвращением». Было немного обидно слышать подобное, потому что создавалось ощущение, что Розу Гигантею больше интересовал кофе, чем судьба её милых подопечных.

— ...Да.

— Ура, кофе-кофе-кофе!

Роза Гигантея заскакала на месте, словно маленький ребёнок. Юми отдала ей столь желанный напиток и кошелёк.

— Если вам так сильно хотелось выпить кофе, могли бы заварить растворимый.

— Ну, нет, растворимый кофе — это уже не то. На самом деле, если бы у меня была такая возможность, я бы заказала «Blue Mountain» в кофейном магазине.

Открыв банку характерным движением язычка, она сделала мощный глоток и выдохнула. Банка была настолько маленькой, что одного глотка наверняка хватило, чтобы опустошить её наполовину.

— Кофе в банке лучше растворимого кофе, но свежезаваренный кофе лучше, чем кофе в банке?

— Ага. Ёсино-тян, а ты как считаешь?

— По-моему, это больше зависит от количества молока, а не от типа кофе. О, и ещё температура очень важна.

— Эх вы, любители «послабее». Что ты, что Юми-тян.

— Зато я не такая сладкоежка, как Юми-сан.

Ёсино-сан помахала баночкой латте без сахара и радостно сказала: «Приятного аппетита».

— А Юми-тян что взяла?..

После того, как Юми назвали сладкоежкой, ей стало неловко показывать свою покупку. Посчитав эту реакцию очень забавной, Роза Гигантея погналась за Юми: «Эй, ну покажи».

— Скажи на милость, на чьи деньги это куплено?

Чёрт, вся власть у спонсоров. Роза Гигантея прильнула к Юми сзади и выхватила у неё банку.

Три, два, один.

— Пха-ха-ха-ха-ха!

Как и ожидалось, ровно три секунды спустя, искренний смех Розы Гигантеи эхом загремел на втором этаже Особняка Роз.

— Что это? Суп из сладких красных бобов в банке?! Такие вещи и правда существуют?! А раз этот суп в университетском автомате продаётся, то на него и спрос есть?!

— ...Наверное, старшеклассница, купившая единственную банку, опустошила все имевшиеся запасы, — дерзко бросила Юми, ставшая объектом насмешек.

Да, она сладкоежка. Но что в этом плохого... У каждого свои слабости.

— Понятно. Хм... И такое, оказывается, бывает, — пробормотала Роза Гигантея, восхищённо рассматривая банку.

Глядя на её выражение лица, действительно можно было подумать, что до этого момента она никогда в жизни не слышала о существовании супа из сладких красных бобов в банке, а когда Юми рассказала о продающемся там же полусладком саке, Роза Гигантея пришла в ещё больший восторг.

Первокурсницы придвинули стулья к тому месту, где в течение последнего времени располагалась Роза Гигантея, чтобы сесть лицом к ней. Солнечный луч, просвечивающий через оконное стекло, приносил в комнату тепло, пусть и совсем немного.

Напитки в банке, бывшие до сих пор настолько горячими, что их было сложно донести в руках, теперь окончательно остыли и стали пригодными для употребления.

— Что ж, я прочла новеллу.

Роза Гигантея решила не ходить вокруг да около и обошлась без предисловий.

— Всю новеллу за час!

Юми и Ёсино-сан были поражены способностью Розы Гигантеи концентрироваться, на что та спокойно ответила: «Ну да, она ведь на японском написана». Юми стало интересно, умеет ли Роза Гигантея читать иностранные тексты «прямо с листа», однако озвучивать этот вопрос пока не решилась. Когда девушка, сидящая рядом с тобой, оказывается сверхчеловеком, становится немного стыдно за себя.

— Когда я поняла, что Суга — это от английского «sugar», то рассмеялась про себя. Ну, то есть Сато и Суга — довольно неочевидная сходство. И мне интересно, кто первым дошёл до этой мысли.

Махнув своим градуированным каре, Роза Гигантея грустно улыбнулась. В тот момент она казалась немного не такой, как обычно. Сложно объяснить, но это было очень тонкое различие, словно с человека сняли одну кофту. Наверное, теперь Роза Гигантея больше соответствовала своему истинному образу. По крайней мере, Юми хотелось так думать. Роза Гигантея всегда оставалась собой, и, конечно, окружающие видели только некоторые стороны её личности.

Допив остатки кофе, Роза Гигантея тщательно вымыла банку под краном и бросила её в специальный контейнер для последующей реутилизации. Будучи главой школьного совета, она никогда не позволяла себе даже с мусором обходиться неблагоразумно.

— Но у этих людей хорошо развита интуиция.

— Хах?..

На этот раз своё удивление высказала Ёсино-сан. Так же, как и Юми, она оказалась в окружении многочисленных знаков вопроса, не понимая, как это связано с Розой Гигантеей.

— Те, кто подумали, что я могла написать нечто подобное.

Улыбнувшись, Роза Гигантея подошла к Юми, взяла у неё баночку и сделала глоток того самого супа из красных сладких бобов.

— А!

— Да я только глоточек, жадина.

Банка вернулась уже значительно более лёгкой по весу. Ладно, Юми не могла пожаловаться по этому поводу, ведь её фактически угостили, но «глоточек» Розы Гигантеи был очень даже солидным.

— Но это же не вы написали, правда?

Дождавшись окончания этой пародийной разборки между большими детьми, Ёсино-сан вернулась к первоначальной теме разговора. «Ёсино-сан такая спокойная», — подумала Юми.

— Конечно нет, как я и говорила до этого. Я не настолько сильна морально, чтобы писать новеллы о событиях прошлогодней давности и демонстрировать это всему миру.

— Но вы же сказали, что у них хорошо развита интуиция?

— Да, — кивнула Роза Гигантея. — Потому что главная героиня очень похожа на меня.

Фастбол [6].

Не то, чтобы за этой фразой открывалась какая-то великая тайна, но подобное откровение можно сравнить с мастерской подачей, сделанной в идеальный момент времени и отправившей мяч в стремительный полёт.

Ни больше, ни меньше. Люди часто произносят данную фразу. И этот ответ отлично соответствует ситуации. В общем, случается и такое.

«Потому что она очень похожа на меня». Слова Розы Гигантеи лишь отражали мысли тех людей. Сходство — понятие очень расплывчатое, но эта фраза могла внести полную ясность.

Таковы были рассеянные размышления Юми.

В то же время в словах Розы Гигантеи чувствовалось такое сосредоточение внутренних сил, что первокурсницы даже никак не смогли ответить на них.

«Ну же, спрашивайте», — сказала Роза Гигантея, надеясь этим вывести Юми и Ёсино-сан из состояния оцепенения.

— Вы же беспокоились насчёт меня, правда? Потому что понимали, что дело здесь не только в схожести имён.

— ...

На это было невозможно что-то возразить.

Им определённо хотелось больше узнать о прошлом Розы Гигантеи. Но ведь здесь было ещё и вторжение в частную жизнь человека... Они почувствовали себя виноватыми за своё чрезмерное любопытство, хотя отнюдь не стремились выпытать всю информацию.

— Я сказала это не для того, чтобы вы сидели с такими лицами...

Роза Гигантея вернулась на своё место у окна и приподняла пальцами подбородки первокурсниц. Обычно близкое общение с Розой Гигантеей не вызывало у Юми никаких особенных эмоций, но в этот раз её сердце почему-то забилось чаще.

— Я не буду рассказывать то, о чём не хочу говорить, но насчёт всего остального могу поведать вам историю.

— Почему...

— Потому что вы единственные, кто ничего не знает. А это немного нечестно, согласны?

— ...

Даже если это и не соответствовало истине, то, что Роза Гигантея могла сказать такое, уже само по себе было невероятно.

— Так вы попросили «Лес Терний» для того, чтобы задержать нас здесь?

— Нет, конечно же. В конце концов, мне нужно было как можно быстрее прочитать новеллу, ведь по школе распространяются слухи, а я даже не знаю, на основе чего они появляются.

Получается, она отправила всех остальных, чтобы предотвратить вмешательство со стороны «лишних людей». Если бы Сатико-сама была здесь, она бы точно не допустила, чтобы Юми стала задавать вопросы насчёт прошлого Розы Гигантеи. Её поведение в течение последних нескольких дней явно указывало на это.

— Девушки со второго и третьего курса ничего не рассказывают, потому что беспокоятся обо мне. В прошлом году я очень остро реагировала на каждое упоминание этой темы, и они прекрасно знают об этом.

«Возможно, я до сих пор не смогла до конца оправиться от этого», — добавила Роза Гигантея, подумав о том, как окружающие переживали за неё.

— У меня была очень близкая подруга. Она была дороже мне всех родных, я любила её так сильно, что во всём мире мне нужна была только она.

Юми вспомнила Сэй и Каори из «Леса Терний». Образ первой идеально подходил для Розы Гигантеи, упоминавшей, что они очень похожи.

— Эта девушка имела чистейшую душу и в будущем собиралась стать монахиней. Но в прошлом году, незадолго до Рождество, она исчезла.

— Э?! — одновременно вскрикнули Юми и Ёсино-сан. — Прямо как в книге!

Сходство имён уже удивительно само по себе, но та девушка тоже собиралась стать монахиней и пропала в канун Рождества... Может ли быть столько совпадений за один раз? Ведь далеко не каждому довелось пережить то, с чем столкнулась Сэй.

Однако личный опыт Розы Гигантеи в чём-то очень напоминал «Лес Терний». И это пугало. Теперь Юми понимала, почему Сатико-сама и другие так не хотели затрагивать данную тему.

— Не совсем. Поэтому будет неправильно, если вы подумаете, что всё написанное в этой книге происходило в моей жизни. Я не убегала из дома вместе с ней, да и такой романтичной штуки, как двойное самоубийство снотворным, у нас тоже не было.

В новелле не сказано, умерла Каори или нет, но что до подруги Розы Гигантеи, то она в конечном итоге уехала в другое место.

— Получается, она жива? Каори-сан?

— А что, тебя это расстраивает?

Роза Гигантея щёлкнула по лбу Юми указательным пальцем. Нет, конечно, это очень хорошо, что человек жив, но того, кто весь вечер прорыдал над концовкой книги, подобная новость могла немного разочаровать... А всё потому, что Юми до сих пор не уверена в том, что Роза Гигантея не автор и не главная героиня «Леса Терний».

— И нет, Юми-тян, её имя не Каори. Ту девушку звали Кубо Сиори.

Это уточнение должно было окончательно поставить крест на возможности Розы Гигантеи являться прототипом Сэй из книги.

Однако острый ум Ёсино-сан не потерял бдительность.

— Роза Гигантея, а вам не кажется, что кто-то мог воспользоваться вашей историей, чтобы написать эту новеллу?

Юми очень удивилась. Она даже не представляла себе, что такое вообще возможно, но теперь, после всего услышанного, это казалось уже чем-то вполне правдоподобным.

— Не знаю, — улыбнулась Роза Гигантея, — какие-то эпизоды сильно отличаются от того, что случилось на самом деле, но некоторые, наоборот, пугающе похожи на мой жизненный опыт.

Однако нельзя не принимать во внимание, что это автобиографическая новелла, а не автобиография, поэтому автор мог добавить что-то от себя.

— В общем, автобиографическая новелла.

Сложное понятие. Слово «автобиографическая» означает, что основой послужила история жизни самого писателя, но слово «новелла» подразумевает наличие вымысла, художественной выразительности. Реальная жизнь, вымысел... Ничего не понятно.

— Нет, подождите, подразумевается, что это автобиографическая новелла, так что наши рассуждения неверны.

Ёсино-сан осенила какая-то мысль, поэтому она придвинулась ближе к Розе Гигантее.

— Чего-чего?

Юми тоже поспешила примкнуть к беседе, не желая оставаться в стороне.

— Если бы кто-то использовал Розу Гигантею в качестве прототипа главной героини, это уже нельзя было бы назвать автобиографией.

— О, точно.

Если бы Сэй из «Леса Терний» на самом деле была Розой Гигантеей, то это распространялось бы и на Сугу Сэй. Однако сама Роза Гигантея упорно отказывалась признаваться в использовании этого псевдонима. Тогда... тогда... что же тогда?

— Что ж, порой случаются удивительные совпадения, — пробормотала Роза Гигантея.

Но Ёсино-сан уже было не унять:

— А ещё это может оказаться откровенной ложью.

— Нет.

Их разговор был больше похож на игру в пинг-понг. Юми никак не удавалось вклиниться в разговор, поэтому она только и делала, что переводила взгляд с Ёсино-сан на Розу Гигантею и обратно.

— Школа Святой Лиллианы уж очень похожа на ту, что описана в книге. Ни за что не поверю, что это лишь случайное совпадение. Кто-то из наших учениц написал это, иначе и быть не может.

— Но, Ёсино-тян, зачем издателям-то лгать.

— Если автор скажет, что всё основано на реальных событиях, издателям придётся в это поверить, разве нет? Это первая книга Суги Сэй, никто ещё толком не знает её, поэтому она могла решить, что её точно не подловят на обмане.

— Ясненько.

— Ясненько? Неужели вам не обидно, что кто-то написал книгу на основе вашего прошлого, из-за чего вас приняли за автора, а потом ещё и к директору вызвали?

— Да нет, меня туда уже не первый раз приглашают.

— Речь не об этом.

Ёсино-сан начала злиться на Розу Гигантею. Юми частично разделяла это чувство, потому что Роза Гигантея вела себя уж слишком апатично.

— Даже если всё так, как ты говоришь, Ёсино-тян, это не имеет значения.

— Что?

— Вы хотите в чём-то уличить Сугу Сэй и продать эту сенсацию клубу журналистов? Или собираетесь потребовать у издательства часть гонорара за то, чтобы никому больше не рассказывать об этом?

«Хм, а ведь верно», — подумала Юми. Вышедшую в печать книгу уже не удастся стереть из памяти всех тех, кто прочёл её. К тому же, то, о чём говорила Роза Гигантея, могло лишь всё усложнить.

— Я просто не могу смириться с мыслью, что вы страдаете из-за этого.

— Разве я страдаю? Да, меня вызвали к директору, но лишь для того, чтобы задать вопрос, и на этом всё кончилось. Так что никаких проблем.

— Но...

Голос Ёсино-сан оборвался.

Юми поняла, почему она неожиданно потеряла дар речи. Ёсино-сан собиралась сказать Розе Гигантее, что для неё это точно не прошло безболезненно. Даже если бы не начали ходить те слухи об авторстве, или имелись надёжные доказательства, опровергающие их, прошлое Розы Гигантеи, которое та когда-то похоронила, теперь было нагло вытащено на поверхность. Так что неправильно считать, что её это совсем не задело.

Однако Ёсино-сан не смогла озвучить это и потому просто замолчала.

Гордый вид Розы Гигантеи так и говорил: «Меня не волнует, что другие могут узнать тайну моего прошлого».

—Знаете, нет никакой необходимости в том, чтобы все люди мира понимали меня. Если близкие знают правду, этого достаточно. Согласны?

С этими словами Роза Гигантея облокотилась на спинку стула и вытянула вперёд ноги, которые, кстати говоря, были очень красивы. Часть кожи, выглядывавшая из-под юбки, выглядела идеально белой.

— Вот почему я хотела, чтобы вы услышали мою историю и узнали всю правду.

— Роза Гигантея...

Сердце Юми пропустило удар. Роза Гигантея только что назвала их своими близкими.

Да, она сказала, что ей всё равно на мнение окружающих, но у Юми появилось подозрение, что это было сказано лишь для того, чтобы прекратить этот разговор.

И это естественно. Трагичное прошлое — это не то, что хотелось бы длительно обсуждать с кем-либо. Смерть или переезд, в данном случае неважно. Этот человек причинил Розе Гигантее боль, исчезнув из её жизни и отправившись в место, где они точно не смогут встретиться в будущем.

Остальным никогда не понять, сколько места в сердце одного человека может занимать другой. И, скорее всего, Роза Гигантея нуждалась в этой девушке больше, чем кто-либо другой.

— Ещё есть вопросы?

Юми подняла руку. Она была уверена, что если об этом нельзя спрашивать, Роза Гигантея просто укажет ей на это.

— А что сейчас с вашей подругой?

— Не знаю... Самой интересно.

Роза Гигантея выглянула в окно. «Мы ни разу не виделись с тех пор, как расстались», — пробормотала она, немного помолчав.

— Вы бы хотели встретиться с ней?

В этот раз вопрос задала Ёсино-сан. Но вместо «да» или «нет» последовал неожиданный ответ:

— Думаю, лучше не стоит.

Отношения между людьми совсем не так просты, как может показаться.

Юми не знала, что произошло между ними, но совершенно очевидно, что Роза Гигантея всё ещё любила эту девушку. Любила, но не могла быть с ней. Юми впервые узнала о существовании таких отношений.

«Истинной сущностью Розы Гигантеи руководит очень сильное чувство, — неожиданно подумала Юми. — Поэтому она отдалилась от человека, которого любит, чтобы не обжечь тем пламенем, что бушевало внутри неё».

Иметь возможность видеть человека, который тебе нравится, столько, сколько душе угодно, — поистине невероятная удача.

Юми внезапно захотелось встретиться с Сатико-сама.

— Юми.

Выйдя на конечной остановке своего автобуса и пройдя по лестнице, ведущей на станцию М, Юми услышала, как знакомый голос окликнул её сзади.

(Сатико-сама?..)

Сделав шаг назад, она оглянулась. Но как бы Юми не всматривалась в окружающий пейзаж, ей не удавалось увидеть не то что Сатико-сама, но даже любую девушку в школьной форме Святой Лиллианы.

(Неужели мне послышалось?)

Возможно, голос Сатико-сама прозвучал у неё в голове из-за того, что она очень хотела встретиться с ней. «Вот дурочка», — подумала про себя Юми, вновь обратив внимание на ступеньки.

— Юми, что ты там делаешь? Я здесь.

В этот раз ошибки точно быть не могло. Юми уверенно обернулась и немного прошла вперёд. Рядом с автобусными остановками она заметила припаркованный чёрный автомобиль, на заднем сиденье которого была Сатико-сама, махавшая ей из окошка.

— С-сестра, что ты тут делаешь?

Юми опасливо подошла к сияющей машине цвета обсидиана. Окошко, через которое Сатико-сама помахала ей, задвинулось обратно, зато вместо него распахнулась дверь.

— Ух... ты...

Юми восхитилась открывшимся перед ней миром моды... Ну, точнее, она просто увидела Сатико-сама в очень необычном наряде.

— Я ждала тебя. Давай, залезай.

Непринуждённо приглашая Юми занять место рядом с собой, Сатико-сама отодвинулась к дальнему краю сиденья. Кимоно, тщательно заплетённые волосы, даже макияж... Сегодня она выглядела как самая настоящая принцесса.

— Пожалуйста, поторопись, а то мне холодно.

Нет времени на колебания. Слово старшей сестры — превыше всего. Юми села в машину, несмотря на беспокойные мысли о том, что она может наследить в салоне.

— Поехали, — обратилась Сатико-сама к водителю, и машина плавно двинулась по дороге.

— А, эм...

— Подвезу тебя до дома. Когда будем уже подъезжать, уточнишь направление.

По-видимому, водитель уже имел представление, куда именно нужно ехать, поскольку выбрал кратчайший путь от станции к пункту назначения, то есть через подземный тоннель. Юми даже и не знала, что так можно. Да, каждый водитель по-разному обеспечивает комфорт для своих пассажиров.

— Почему на тебе фурисодэ [7]? Ах, сестра, ты чудесно выглядишь в школьной форме, но в этом кимоно ты тоже великолепна!

Юми была в таком восторге, что даже не могла спокойно усидеть на месте, но Сатико-сама не ругала её за это, а лишь улыбалась, сохраняя прямую осанку.

— На самом деле это не фурисодэ, а хомонги [8]. Один японский художник, знакомый моего отца, проводит сегодня выставку, поэтому мне пришлось оставить тебя одну и уехать туда.

Но Сатико-сама беспокоилась насчёт Розы Гигантеи, поэтому она попросила отвезти её обратно сразу же после приветствия художника. При удачном раскладе Сатико-сама надеялась перехватить Юми в районе станции М, которую та непременно посетила бы по пути домой. Хороший расчёт.

«В очередной раз убеждаюсь, что Сатико-сама — истинная леди из высшего общества», — подумала Юми.

Её изысканное кимоно цвета индиго с узором в виде белых и розовых цветов сливы было закреплено на теле серебристым поясом (оби) с вышитой на нём синей птицей. Несмотря на то, что ей было всего 17 лет, Сатико-сама создавала о себе впечатление человека, привыкшего носить кимоно. Этим она определённо отличалась от обычных людей, одевающих подобное только на Сити-го-сан [9] или Новый год. Наверное, Сатико-сама часто носила кимоно и много практиковалась в чайной сервировке и составлении икебан.

Но с чего бы на выставку какого-то японского художника нужно было приходить именно в кимоно? В каком месте такие требования? Да и такой чёрный автомобиль можно с гораздо большей вероятностью увидеть в какой-нибудь телепередаче про Императорский двор, чем во время прогулки по городу. На водителе красовались белые перчатки и шляпа с полями, а под ногами было что-то, очень напоминающее тёмно-красный ковёр, хотя насчёт цвета Юми до сих пор сомневалась.

— Так, что Роза Гигантея хотела от вас? — внезапно спросила Сатико-сама.

Застигнутая врасплох, Юми рассказала всё без утайки. В конце концов, здесь не было чего-то такого, что следовало бы скрывать от других, да и сама Роза Гигантея разрешила им поведать об этом разговоре своим старшим сёстрам. Хотя, конечно, Ёсино-сан всё равно не смогла бы удержаться, ведь они с Рэй-сама были так близки.

— Понятно... Значит, Роза Гигантея рассказала вам.

Сатико-сама так тяжело вздохнула, словно это она сама только что открыла всем свою тайну.

— Сильный человек. В то время я была всего лишь первокурсницей, а она — бутоном Розы Гигантеи, почти не появлявшимся в Особняке Роз, поэтому мы были не особо близки. Но я знала, что Роза Гигантея очень привязана к Сиори-сан, так что могла представить себе, какое потрясение она испытала в прошлом году, примерно в это же время года.

Да. В реальной жизни Каори звали Сиори.

— Но в начале третьего семестра я была крайне удивлена тому, как она изменилась после уезда Сиори-сан.

— Изменилась?

— Да. Она радикально остригла волосы, отощала, вид у неё был измученный, а взгляд пустым, как у куклы. На это было больно смотреть. Благодаря помощи Розы Хинэнсис и тогдашней Розы Гигантеи, она смогла прийти в норму. И... да. Симако-сан тоже сильно повлияла на неё.

— Но Роза Гигантея говорила, что она ничего не обсуждает с Симако-сан. Они стараются не вмешиваться в личные дела друг друга или что-то вроде того...

— Да, так и есть. Вот почему у меня не было ни единого шанса против Розы Гигантеи, — улыбнулась Сатико-сама, имея в виду то, как в прошлом они боролись за Симако-сан. — Для них не важны действия и мысли. Этих двоих связывает более глубокое чувство, неведомое стороннему наблюдателю. Если так подумать, это крайне редкий тип сестёр. Обычно ожидаешь увидеть, как старшая сестра наставляет младшую, но эта парочка словно из другого измерения.

— Более глубокое чувство...

Их души столь тесно взаимосвязаны, что они никогда бы не усомнились в своей значимости друг для друга?

— Ничего не отдаёшь — ничего не ожидаешь в ответ. Думаю, это с самого начало было основой их отношений. Естественно, я лишь совсем недавно стала понимать это.

Наверное, после отказа Симако-сан Сатико-сама вдумчиво наблюдала за другими сёстрами. И дело здесь было не в привязанности, а в искреннем желании разобраться.

Слушая Сатико-сама, Юми никак не могла отделаться от мыслей о религии. Ведь это чувство в чём-то похоже на любовь к Богу.

Машина, до сих пор ехавшая по прямой, плавно завернула вправо.

— Но я совсем не завидую. Я принимаю такие отношения, но не могу представить себя в них.

Сатико-сама повернулась к Юми, словно прочитав её беспокойные мысли. «Это нормально — быть неидеальной», — сказала она, прикоснувшись к ленточкам на волосах младшей сестры. Юми тоже предпочитала отношения, в которых можно прямо говорить обо всём, что чувствуешь.

И это внезапная фраза «я совсем не завидую» удивительно точно совпала с её собственными мыслями.

Наверное, такая общность эмоций необходима. Она чувствовала то же, что и Сатико-сама, и потому они могли быть сёстрами.

«Близость заключается не столько в том, чтобы быть похожими друг на друга, а, скорее, в умении создать такую атмосферу, в которой обоим комфортно», — подумала Юми.

Они проехали мимо остановки, на которой стоял автобус, обычно довозивший Юми до дома, и свернули влево. Элитная машина почти незаметно продвигалась между магазинами, иногда разделявшимися немногочисленными жилыми зданиями.

«На том светофоре поверните направо, на перекрёстке — налево, и вот мы уже на месте», — давала указания Юми, когда они уже подъезжали к пункту назначения. Ей нравился её дом, оформленный в стиле отцовской фирмы, казавшийся из-за этого родным и приятным для глаз. Однако Юми немного смутилась при мысли о том, что ей предстоит показать своё жилище этой юной леди из богатой, даже очень, семьи.

— Какой чудесный дом.

Возможно, дом Сатико-сама был не виден с улицы, поскольку находился в окружении огромного сада. А ещё там, наверное, был высокий забор и садовники, столь характерные для японских садов... Ох, лучше не стало.

— Ну, встретимся на праздничном вечере, — легко попрощалась Сатико-сама, после чего уехала.

Что ж, они не были влюблёнными парнем и девушкой, поэтому дарить поцелуй на прощание казалось странной идеей, но и рукопожатие тоже было не совсем уместно. Кроме того, это вообще было нехарактерно для Сатико-сама.

Когда Юми сказала, что позовёт маму, Сатико-сама остановила её: «Спасибо, не стоит».

— Твои домочадцы сильно удивятся, увидев меня в таком наряде и эту машину. Я бы хотела как следует поприветствовать их в следующий раз.

— Ладно, хорошо.

Был уже почти вечер. В это время автомобили часто сворачивали сюда с главной дороги, чтобы избежать пробок.

— Большое спасибо за то, что подвезла меня.

— Всегда пожалуйста. Доброго дня.

— ...Доброго дня.

Юми задумчиво смотрела за тем, как удалялась машина.

(Сатико-сама каждый день занята?)

Она почувствовала себя немного одиноко. «Встретимся на праздничном вечере». Это означало, что Сатико-сама не рассчитывала видеться с ней на каникулах.

Это почти неделя, в течение которой Юми ничего не нужно было делать, так что она бы вприпрыжку помчалась на встречу со старшей сестрой, если бы та позвонила ей. И в случае, если это невозможно, Юми порадовалась бы даже телефонному разговору с ней.

Но она не могла представить себе, как Сатико-сама звонит ей домой. В то же время мысль о такой ситуации пугала.

«Эх, вот так и пройдёт неделя», — подавленно вздохнула Юми.

Если бы Ёсино-сан узнала об этом, она бы, наверное, засмеялась и сказала: «Тогда почему ты сама не позвонишь ей?»

Да, вот такие между ними сейчас отношения.

Юми почувствовала себя немного лучше.

Становится всё сложнее отличить ощущение холода от боли. В конечном итоге перестаёшь вообще чувствовать что-либо.

Я сжала свою правую руку, чтобы убедиться, что в ней всё ещё покоится рука Каори. Но я не смогла почувствовать даже онемевшие кончики собственных пальцев, а её руку и подавно.

«Даже если вы решите умереть вместе, в одно время и в одном месте, со смертью каждый встретится один на один», — думала я, лёжа там.

* * *

Утром Ёсино-сан позвонила Юми и предложила заглянуть к ней домой. Прошло три дня с тех пор, как они последний раз говорили по телефону. И, несмотря на то, что Юми считала свой приход немного наглым поступком, она всё-таки приняла приглашение.

Нет, дело здесь было не в желании компенсировать разлуку с Сатико-сама или чём-то подобном, но Юми хотела, чтобы они встретились на станции и пошли в какой-нибудь ресторан быстрого питания, где в процессе поедания гамбургера она смогла бы собраться с мыслями. Но Ёсино-сан сказала, что до середины дня ей необходимо быть дома.

Так что, купив в ближайшем магазине по паре бутербродов и готовых салатов, Юми села на автобус, обычно довозивший её до школы. Приехав на станцию М, она направилась прямо к турникетам и проследовала к другому, однако очень похожему автобусу. Сегодня поблизости не было видно ни одной девушки в форме школы Святой Лиллианы.

Наверное, именно поэтому автобус казался совершенно другим, хотя в нём не было ничего принципиально нового. Да и пейзаж за окном был таким же свежим, как и всегда.

Ёсино-сан, как они и договаривались, дожидалась Юми у школы.

— Доброго дня.

— Доброго дня.

Отсутствие школьной формы не помешало им поприветствовать друг друга в привычной манере.

Ёсино-сан была одета в чёрный свитер с высоким воротом, жёлтую плиссированную юбку-шотландку (тартан) до колена и чёрные колготки. Юми подумала, что чёрный цвет идеально подходит к бледному лицу Ёсино-сан. То же можно было сказать и о школьной форме.

— А, Юми-сан, на тебе мужская одежда!

— Хе-хе. Глаз-алмаз, Ёсино-сан.

На Юми были юбка-шорты, свитер грубой вязки и тонкая голубая кофточка, и последние два элемента были позаимствованы у Юки. Хорошо иметь младшего брата, который носит одежду подходящего тебе размера. Правда, Юки не мог со своей стороны сказать того же, но если бы в какой-то момент ему потребовалась что-нибудь из девчачьих нарядов, Юми была готова отдать все свои юбки.

Когда встречаешь человека в непривычной для него одежде, бывает сложно сразу начать разговор. Да и причёски у них были не те, что в школьные будни. Конечно, Ёсино-сан выглядела похожим образом и в то время, когда находилась в больнице, но от этого их встреча не была менее неловкой.

Спустя десять (или, быть может, меньше) минут ходьбы они оказались рядом с домом Ёсино-сан.

Он располагался на большом земельном участке, окружённом забором с табличками «Симадзу» и «Хасэкура», соприкасавшимися боковыми сторонами. Да, было две калитки, и к каждому дому вела своя мощённая булыжником дорожка, но внутренний двор был общим.

— Хм, вы даже не совсем соседи, а скорее...

— Да, согласна. Больше похоже на то, что мы живём вместе.

В дальнем конце участка находилось додзё, принадлежавшее дому семьи Хасэкура, точнее, отцу Рэй-сама. По вечерам здесь становилось довольно оживлённо, поскольку дети со всей округи приходили сюда заниматься кендо.

— Заходи.

Ёсино-сан распахнула дверь, на что та отозвалась скрипом. «Дверь была не заперта. Не слишком ли это легкомысленно?» — подумала Юми, хотя к ней это не имело никакого отношения.

— Простите за вторжение...

Прихожая сразу же переходила в лестничный подъём наверх.

— Кстати, тебя же оставили следить за домом? Ничего, что пришлось встречать меня? — спросила Юми, следуя за Ёсино-сан.

— Никаких проблем. За тем, кто присматривает, есть кому присмотреть.

— В каком смысле?

Они открыли тёмно-коричневую дверь и ...

— О, с возвращением.

Увидели бутон Розы Фетиды рядом с котацу [10].

— Рэ... Рэй-сама!

— Э, что, Юми-тян?!

Похоже, Ёсино-сан решила устроить двойной сюрприз, и потому каждая сторона удивлённо воскликнула при виде другой.

Но, как бы то ни было, это поразительно. Ёсино-сан и Рэй-сама действительно очень близки. Они могли даже попросить друг друга присмотреть за домом.

(Не сравнивай, не сравнивай.)

— А, Юми-сан, ты же только что представила, как просишь Сатико-сама присмотреть за своим домом, да?

— Да как?!

— У тебя на лице ВСЁ написано.

Ёсино-сан очень проницательна, так что нужно быть осторожнее. «Чувствуй себя как дома», — сказала она, откинув одеяло котацу, и на её лице появилась та самая невинная улыбка, которая могла кого угодно ввести в заблуждение. Ёсино-сан обожала читать детективные романы и докапываться до истины, так что её с уверенностью можно было назвать «девочкой-детективом».

Комната Ёсино-сан выглядела достаточно скромно. Стены цвета слоновой кости, столы, полки и подоконники — всё цвета жжёного кофе. Занавески, покрывала и одеяло котацу были бледными, однотонными, совсем не такими яркими, какие ожидаешь увидеть в комнате юной девушки. Если притащить сюда что-то украшенное узорами или даже «с цветочками», комната, конечно, немедленно станет похожей на чьё-то романтическое прибежище, но даже такой радикальный шаг не превратит её в типично девчачью, поскольку присутствие на книжных полках «Детективных историй ОО» и «Самурая XX» делало это невозможным.

— Я не знала, что Юми-тян собиралась зайти. Прошу прощения, — сказала Рэй-сама, выходя из комнаты.

(Хм-м, Рэй-сама и в джинсах выглядит круто.)

Бёдра у неё относительно высокие, ноги длинные. А главное, что они ещё больше, чем привычная школьная форма, делали её похожей на парня.

Топ-топ-топ-топ. Рэй-сама ритмично зашагала вниз по лестнице.

— В последний день экзаменов Рэй-тян устроила засаду у меня в гостиной,— прошептала Ёсино-сан.

Рэй-сама, как и Сатико-сама, хотела узнать обо всём, что произошло в тот день после того, как она оставила свою младшую сестру в Особняке Роз. Ну, это вполне ожидаемо, если учесть, насколько они близки. Но Юми всё же спросила, не тяготит ли это Ёсино-сан.

— Да нет, не особо, — ответила она.

У такой близости есть свои преимущества.

— После этого я некоторое время размышляла, — с серьёзным видом продолжила Ёсино-сан. — Роза Гигантея сказала, что ей всё равно, но я считаю, что мы сами должны доказать, что она не является автором «Леса Терний».

— Я думала, что мы решили больше не возвращаться к этому.

— Но если это поможет Розе Гигантее, то наше вмешательство допустимо.

— Ёсино-сан, я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.

Что значит «если это поможет Розе Гигантее»? Раз она попросила оставить это дело, то не стоило даже допускать мысли о самостоятельном расследовании.

Но Ёсино-сан была так взбудоражена, что Юми всё же решила послушать её.

— Президент клуба журналистов... Я до сих пор вспоминаю то, что сказала Цукияма Минако-сама.

— Минако-сама?.. О, ты имеешь в виду то, что она говорила насчёт возможного исключения из школы? Но ты же сама сказала, что этого не случится.

— Да, тогда я действительно думала, что школа не станет несправедливо наказывать её, — пробормотала Ёсино-сан. — Но меня кое-что тревожит. Насколько они доверяют словам Розы Гигантеи? И что если во время каникул учителя прочтут «Лес Терний»? Роза Гигантея всё отрицала, но по книге может создаться впечатление, что это именно она написала её. Учителя, знающие о том, что произошло в прошлом году, могут окончательно поверить в это.

— Но пока Роза Гигантея сама не скажет, что она...

Ёсино-сан отрицательно замотала головой.

— Возможно, через какое-то время она перестанет отрицать это.

— С чего бы?

— Потому что она тоже читала «Лес Терний».

— Ну и что?

— А то. Роза Гигантея может специально притвориться, что солгала, и принять удар на себя, чтобы защитить свою подругу. Потому что настоящий автор «Леса Терний», называющий себя Сугой Сэй, — это Кубо Сиори.

— Что?!

Ёсино-сан сделала очень смелое заявление. И это настолько шокировало Юми, что она на какое-то время потеряла дар речи.

— Т-то есть... Сиори-сан — это Сэй, а Роза Гигантея — Каори?

— Нет, это та же самая история, но описанная так, как её видела она.

В таком случае она была непосредственным участником тех событий, и «Лес Терний» всё ещё мог считаться автобиографической новеллой. Всё сходится! Они просто были зациклены на мысли, что Сэй должна быть протагонистом!

— Так... это правда? — спросила Юми, склонившись к котацу.

— Это всего лишь предположение, — хихикнула Ёсино-сан.

— Ох...

— Однако, если принять на веру всё, что написано на обложке книги, именно такой вывод и напрашивается. Вообще есть три возможных варианта.

— Три?

Юми удивлённо склонила голову. Откуда так много?

— Ладно, думаю, мне стоит пояснить, — улыбнулась Ёсино-сан.

— Да, пожалуйста, — кивнула Юми.

— Во-первых, можно считать, что «Лес Терний» — это новелла, написанная на основе биографии человека, совершенно не связанного с нашей Розой Гигантеей. То есть любой человек женского пола может оказаться той самой Сугой Сэй, и всё в этой книге представляет собой лишь невероятную череду совпадений с прошлогодними событиями в старшей школе Святой Лиллианы. Ведь мы же не можем с уверенностью сказать, что такого точно не может быть. Но у школы, описанной в книге, так много общего с нашей, что в эту версию мне слабо верится.

— Что если это кто-то из учениц Лиллианы или даже одна из выпускниц?

— Чем сильнее ты сужаешь круг, тем больше возможных вариантов мы теряем.

— Ох, точно.

Самое яркое совпадение из всех прочих. Однако маловероятно, что среди такого небольшого числа людей найдутся те, кто тоже пережил подобное.

— Вторая версия — автором является Роза Гигантея.

— Но она же сказала, что нет.

— Да, так что этот вариант мы отбрасываем. Я тоже верю тому, что говорит Роза Гигантея. И, наконец, последняя гипотеза: Суга Сэй и Кубо Сиори — это один и тот же человек.

— Интересно, Роза Гигантея тоже так думает?

— Не знаю. Так или иначе, прямо сейчас она в некотором замешательстве, ситуация непростая. И даже если Сиори-сан тоже не является автором новеллы, то «Лес Терний» всё равно мог попасть ей в руки, и тогда...

— Сиори-сан могла подумать, что её написала Роза Гигантея.

Да, именно так. А это крайне нежелательно.

Но после того расставания они больше ни разу не виделись, и Роза Гигантея говорила, что этого в принципе не произойдёт, так что она ни за что не сможет исправить возникшие недопонимания.

— Ну вот, как-то так. И после всего сказанного ты разве не считаешь, что мы просто обязаны раскрыть настоящую личность Суги Сэй? Потому что, возможно, Роза Гигантея бездействует, чтобы ещё больше вещей не стало связывать её с «Лесом Терний».

К тому же, экзамены были позади, так что сейчас у них больше свободного времени, чем в любой другой период.

И, возвращаясь к первому доводу Ёсино-сан, это могло бы с лихвой удовлетворить их собственное любопытство. Да, эта девушка умела убеждать.

— Простите за ожидание.

В комнату вернулась Рэй-сама, поэтому они прекратили обсуждение.

— Японский чай подойдёт?

Поставив поднос на пол, Рэй-сама принялась размещать перед Юми все необходимые принадлежности — фарфоровые чашки с блюдцами, чайничек. Всё как положено.

— Рэй-сама приготовила нам чай...

— М-м? А, ну, это в каком-то смысле и мой дом тоже.

Даже Юми в своих мыслях не могла себе представить, чтобы Сатико-сама готовила чай у неё дома.

(...Ого, ещё и со сладостями.)

На подносе была горка из маленьких аппетитных пирожных.

Если бы Юми спросили, смогла бы она столь же хорошо обслужить неожиданно пришедшего гостя, она бы ответила, что это маловероятно. Она даже не представляла, где у них дома хранилось то, что можно подать в качестве закуски, а о местонахождении таких подносов у неё было ещё меньше информации.

— Рэй-сама, вы настоящая леди.

— Да ладно тебе. Но спасибо, — счастливо улыбнулась девушка, бывшая среди всех учениц Лиллианы больше всего похожей на юношу.

— ...Так что я надумала позвонить им, — внезапно продолжила свою мысль Ёсино-сан.

— Позвонить? О чём ты говоришь?

Закончив с сервировкой для чаепития и уже почти покинув комнату, Рэй-сама услышала эти слова и поспешила обратно.

— Об отделе «Cosmos Books», разумеется, — сказала Ёсино-сан.

— Ты что, серьёзно?!

— Ну да. И ты, Рэй-тян, поможешь мне в этом.

С этими словами Ёсино-сан склонила голову, придав своему лицу максимально милое выражение. Рэй-сама была полностью обезоружена.

— Тебе не следует проводить такие тайные операции. Речь же не о поимке преступника.

Но Ёсино-сан твёрдо стояла на своём, да ещё и пыталась надавить на старшую сестру.

— Нет ничего неправильного в том, чтобы беспокоится о Розе Гигантее. И мы же не собираемся действовать тайком. Просто ничего не будем говорить ей об этом.

— Но ведь это и называется «действовать тайком».

— Если Роза Гигантея не хочет с этим разбираться, это не значит, что мы не можем этим заняться, так?

Сёстры всего лишь говорили о том, чего бы каждая из них хотела. Осознание того, что в этом диалоге открывалась тайна тех сторон личности, которые они не демонстрировали в школе, приводило Юми в восторг. Но ещё она задумалась, стоит ли третьему человеку вмешаться, если их спору не будет видно конца. Вот о чём размышляла Юми.

— Ёсино, ты на полном серьёзе собираешься разоблачить того, кто предпочитает (это совершенно очевидно) оставаться инкогнито?

— Не нужно бросаться такими словами, как «разоблачить».

— Но ведь это именно так и называется.

— Нет. Рэй-тян, ты вредина.

Ох... Ёсино-сан бросила подушкой в Рэй-сама.

(Эй, потише. Ёсино-сан, если не можешь победить в споре с помощью слов, это не даёт тебе права переходить к физическому насилию.)

Рэй-сама поймала подушку одной рукой. Похоже, она уже привыкла к такому.

— Боже, успокойся. С нами же Юми-тян.

(Э?! Она решила переключить всё внимание на меня.)

— Пусть видит, ей можно. В конце концов, мы такие, какие есть.

Ей словно не нравилось то, что Рэй-сама хотела создавать о них лишь хорошее впечатление. Ёсино-сан тем временем всё больше выходила из себя и становилась похожа на заливающегося лаем щенка.

В тот день Юми открыла для себя кое-что новое.

Ёсино-сан была львицей в доме и мышкой за его пределами.

В итоге Рэй-сама сдалась.

Точнее, потеряла терпение.

Она всё ещё была против поиска какой-либо информации о настоящем авторе «Леса Терний», но решила всё же присоединиться к Ёсино-сан и Юми, чтобы быть уверенной, что эти двое не наделают глупостей.

(Почему она объединяет меня с Ёсино-сан?)

Юми даже не могла вспомнить аргументы каждой из сторон, но это было и неважно, потому что непрекращающееся буйство Ёсино-сан затмило собой всё.

— Давайте звонить, — сказала Ёсино-сан.

— Ёсино-сан, а ты знаешь телефон редакторского отдела? — обеспокоенно спросила Юми, когда Ёсино-сан уже потянулась за телефонной трубкой.

— Я просто попрошу номер издательства «Kyuuteisha» у справочной службы.

Ёсино-сан говорила так, будто занималась этим каждый день.

— Подожди, дай мне три минуты, — вмешалась Рэй-сама.

Вспомнив что-то, она выскочила из комнаты и бегом спустилась по лестнице. От скуки они решили засечь время. Почти ровно через три минуты дверь в комнату снова открылась. Рэй-сама вернулась с журналом в руках.

— Вот.

Он был размером с ежемесячный манга-журнал, но вдвое тоньше. На обложке была девушка в окружении цветов. Название представляло собой четыре символа кандзи [11], а именно 秋桜友達.

— Akizakura tomodachi? — одновременно прочли Юми и Ёсино-сан.

— Это «Подружка» издательства «Cosmos Books». Выпускается раз в два месяца.

— Так вот что ты любишь читать, Рэй-тян.

— Не в этом суть. Смотрите.

Рэй-сама перевернула журнал и указала пальцем на какую-то надпись на задней стороне обложки. Мелким шрифтом там был напечатан телефонный номер редакторского отдела «Cosmos Books».

— Ого, Рэй-сама, как удачно.

— Теперь можешь начинать бдительный надзор за моим поведением.

Ёсино-сан тут же набрала номер. После седьмого гудка кто-то взял трубку.

— Здравствуйте, редакторский отдел «Cosmos Books» слушает.

Юми и Рэй-сама наклонились к Ёсино-сан, чтобы лучше слышать.

— Здравствуйте, я ваша читательница. Мне бы хотелось задать вопрос.

— Ах, прошу прощения. В данный момент никого из сотрудников отдела нет на месте. Не могли бы вы позвонить ещё раз днём? — ответил звонкий голос, принадлежавший, вероятно, молодому мужчине.

— М-м, в какое время днём лучше...

Ёсино-сан посмотрела на свои наручные часы. 11:15. Видимо, в издательстве «Kyuuteisha» обеденный перерыв начинался раньше, чем в других местах.

— Хм, думаю, вам лучше позвонить в районе часа или двух.

— А, хорошо, спасибо. Тогда я перезвоню позже.

Ёсино-сан положила трубку и выдохнула. Являясь инициатором всего этого, она выглядела так, будто в любой момент могла потерять сознание.

— Кстати, — сказала Рэй-сама, — с чего мы решили, что они обязательно должны сидеть в издательстве с девяти до пяти? Я слышала, что их работники частенько засиживаются допоздна.

— Если они работают допоздна, то когда же они приходят на работу?

— Хм, днём, наверное? Может, их рабочий день ещё не начался?

— ...В районе часа или двух.

— ...Да.

— ...

Профессиональные бейсболисты, персонал ночных клубов. Юми уже знала о существовании профессий, рабочие часы для которых сильно отличаются от общепринятых. Но то, что в издательстве люди начинают работать уже днём и потом сидят до глубокой ночи, казалось ей странным. Похоже, чувство времени во взрослом мире совершенно отличается от такового в детском.

Никто больше не стал озвучивать свои мысли по этому поводу. Наступил полдень, девушки устроили себе обед, разделив на троих те бутерброды и салаты, которые принесла Юми.

— Кстати, не думаю, что редакторский отдел даст нам ответ просто потому, что мы попросим, — сказала Юми, запив кусок корочки хлеба чаем с молоком.

Кстати, молоко в чай ей добавила Ёсино-сан. Видимо, будучи хозяйкой дома, она не могла допустить, чтобы её соседка дважды или даже трижды обслуживала её гостью, но в то же время не создавалось ощущение, что Ёсино-сан это беспокоило. Скорее всего, она считала, что тем самым Рэй-сама помогает ей в раскрытии настоящей личности Суги Сэй.

— Вполне возможно, что ты права, — как бы между прочим сказала Рэй-сама, рассматривая название на пакете, в котором лежали бутерброды. — Какой хороший хлеб. Юми-тян, это рядом с твоим домом продают?

— Да. ...Думаю, они не станут нам ничего рассказывать об авторе.

Так спокойно. Но как только Юми начала чувствовать себя участницей дружеского чаепития с миролюбивыми беседами, Ёсино-сан разорвала эту иллюзию и заявила:

— Всё зависит лишь от того, как попросить. Ну же, куда делся ваш боевой настрой?

— Боевой настрой... эм...

— Ну да...

Куда мог деться их боевой настрой? Юми и Рэй-сама переглянулись. С самого начала Ёсино-сан была единственным человеком, у которого это расследование вызывало восторг.

— Кстати, Ёсино-сан, как ты собиралась задать им вопрос? — спросила Юми.

— Увидишь, — ответила Ёсино-сан, подняв телефонную трубку во второй раз.

— Ёсино, только не лги, — вмешалась Рэй-сама.

— И без тебя знаю.

13:15.

Бип-бип-бип-бип.

Телефоны в наши дни стали умными — нажатие всего одной кнопки позволяет ещё раз позвонить по тому номеру, что вы уже набирали.

— А, здравствуйте.

Кто-то на удивление быстро взял трубку. Ёсино-сан сказала, что является читательницей «Cosmos Books», и вежливо попросила ответить на некоторые вопросы, связанные с «Лесом Терний».

— О, вот как. Нет-нет, всё в порядке.

В этот раз Юми и Рэй-сама не стали подходить ближе, поэтому им было не слышно, что отвечал другой человек, и общее представление об этом разговоре они могли составить лишь на основе того, что говорила Ёсино-сан.

— В общем, «Лес Терний» вызвал довольно много шума в нашей школе... Да, я имею в виду слухи о том, что его написала одна из старшекурсниц. Потому что автор, Суга Сэй, не указала никакой информации о себе, да? С этой старшекурсницей произошло нечто похожее в прошлом году...

Продолжая в той же манере, Ёсино-сан рассказала о том, что ученицам школы запрещено подрабатывать, а ту самую старшекурсницу недавно вызвали в кабинет директора, чтобы задать определённые вопросы. Затем она сказала, не приведя ни единого доказательства в защиту своих слов, что та девушка не является автором новеллы, но находится под угрозой исключения из школы. Что ж, Минако-сама так и говорила, поэтому нельзя утверждать, что это абсолютная ложь...

— А... Да... Понятно. Да, я поняла... Да... Да, извините, что отняла у вас время. Спасибо.

Разговор длился около пяти минут. Это много или мало для такого рода телефонного звонка? Как бы то ни было, Ёсино-сан попрощалась и повесила трубку.

И выражение её лица совершенно ясно давало понять, что план провалился.

— Они сказали, что не могут отвечать на такие вопросы. Даже если речь о возможном исключении ученицы, они не станут вмешиваться до тех пор, пока из школы не поступит официальный запрос.

— Ну, это было ожидаемо.

— Наверное, находятся люди, которые лгут о проблемах, чтобы выведать у них информацию.

М-да, мрачные перспективы. Скрестив руки, Ёсино-сан и её помощницы погрузились в размышления.

По всей видимости, и без них есть много тех, кто интересуется настоящей личностью Суги Сэй. Человек, с которым разговаривала Ёсино-сан, не являлся главным в отделе, но, похоже, привык отвечать на подобного рода звонки.

— Ох, ладно.

Ёсино-сан встала из-за котацу.

— Ты сдаёшься? — в один голос спросили Юми и Рэй-сама. Они уже начали думать, что скоро всё благополучно завершится.

— Конечно нет.

Неистребимый энтузиазм Ёсино-сан. Такое ощущение, будто неудачи только придавали ей сил.

— Телефонные звонки оказались безрезультатны, поэтому пришло время увидеться с ними лицом к лицу.

— Э?!

Ёсино-сан, откуда в тебе столько энергии? Ещё недавно твоё сердце с трудом справлялось, но теперь ты совершенно другой человек! Или, возможно, именно сегодня она была готова на любые подвиги.

— Раз так, очевидно, что тебе нужно договориться с ними о встрече.

— Вот ты, Рэй-тян, и позвонишь им сейчас. Скажешь, что мы хотим встретиться с сотрудниками издательства по поводу «Леса Терний».

— Почему я?

— Потому что если я ещё раз позвоню, ничего не выйдет. Убеди их своим тоном, что звонишь в издательство впервые, пожалуйста.

— Аргх... Только ради тебя, Ёсино.

Несмотря на жалобы, она всё же подошла к телефону. Наглядный пример того, что Рэй-сама очень мягка с ней. Юми не представляла, что бы она сделала, если бы в тот момент Ёсино-сан повернулась и сказала: «Тогда это сделает Юми-сан». Но Ёсино-сан отлично знала, кем она на самом деле могла манипулировать.

Рэй-сама говорила по телефону крайне деловым тоном. Видимо, сегодня им не удастся назначить время встречи, поскольку Рэй-сама сказала, что обсудит что-то с друзьями и позвонит в другое время.

— Так или иначе, главного по отделу нет на месте.

— М-м, ясненько, — кивнула Ёсино-сан.

Похоже, она наконец-то сдалась.

— Тогда пойдёмте туда прямо сейчас.

Размечтались. И как ей только могло прийти такое в голову? Раз они сказали, что сегодня точно не получится, почему бы просто не успокоиться и отложить это на потом?

— Что если глава отдела на встрече с Сугой Сэй, и когда мы окажемся на пороге издательства, он уже вернётся?

Ёсино-сан всё ещё была полна энтузиазма. Но эта фантастическая идея явно была притянута за уши. Авторы так не работают, ей это должно быть известно.

— И мы ничего не теряем.

— Как раз теряем. Транспортные расходы, пребывание на холоде, и всё это может оказаться впустую, если нам откажут.

Именно так. Юми захотела наградить Рэй-сама залпом аплодисментов.

— Юми-сан, ты тоже так считаешь?

Похоже, Ёсино-сан заметила это, судя по её холодному взгляду.

— Эм-м...

(Чёрт.)

Вид Ёсино-сан ясно давал понять, что она может вот-вот взорваться, если Юми даст неверный ответ. Что ж, нетрудно представить, к каким разрушительным последствиям это может привести. В этом Ёсино-сан не уступала Сатико-сама.

— Я думаю, что на сегодня с нас хватит. К тому же, тебе нужно быть дома, разве нет?

— Только из-за курьера. После его прихода я могу запереть дверь и уйти.

— А курьер уже приходил?

— Ещё нет.

— Тогда мы не можем никуда пойти.

«Хорошо, — подумала Юми, — это помогло успокоить её». Рэй-сама тоже показала Юми знаки одобрения, незаметно для Ёсино-сан.

— ...Наверное, сегодня не получится...

Ёсино-сан уже была готова сдаться, как вдруг домофон издал звонкий «динь-дон».

— Как удачно...

Ёсино-сан торжествующе улыбнулась и поскакала вниз по ступенькам.

Три часа дня.

Они стояли перед издательством «Kyuuteisha» с совершенно разными выражениями на лицах.

Вид Ёсино-сан так и кричал: «В атаку!» Рэй-сама с серьёзным видом размышляла о своей неспособности отказать Ёсино-сан. Юми же просто удивлённо смотрела на всё, словно желая спросить: «И что теперь?»

Сначала они доехали на поезде до Синдзюку, после чего воспользовались метро. Выйдя на станции J, девушки добрались до издательства за то же время, что требуется для приготовления одной порции рамена.

Здание оказалось куда более масштабным, чем ожидала Юми, из-за чего она решила, что здесь же и печатались готовые книги. Услышав это, Рэй-сама и Ёсино-сан расхохотались до слёз. Этим занимаются типографии! Ну конечно.

— Ладно, пора идти.

Ёсино-сан направилась прямо ко входу. Автоматические стеклянные двери приглашающе разъехались в стороны.

— Добро пожаловать.

Секретарши встретили их ослепительными улыбками. Они были настолько симпатичными, что в голове невольно возникала мысль о том, что их приняли на эту работу главным образом из-за внешности.

Позади них стоял высокий накаченный охранник, а за его спиной виднелись ещё одни стеклянные двери. Похоже, через них тоже предстояло пройти.

— Эм, я бы хотела посетить редакторский отдел «Cosmos Books».

Хоть у Ёсино-сан и был боевой настрой, она всё же была не настолько безрассудной, чтобы попытаться нокаутировать охранника и прорваться к стеклянным дверям. Поэтому она просто подошла к секретаршам и обратилась с просьбой.

— Да, если у вас назначена встреча, отметьтесь здесь, пожалуйста.

Лист бумаги, который одна из них протянула Ёсино-сан, был похож на библиотечный бланк с полями для имени и номера телефона посетителя. Ёсино-сан начала что-то записывать, но остановилась на половине и отложила ручку. Очевидно, что она не могла заполнить оставшиеся поля, потому что никто так и не выделил им время в своём расписании.

— Извините, мне никто не назначал встречу.

— Хах?..

Сделав озадаченное лицо, секретарша приняла наполовину заполненный бланк.

— Вам... не назначено?

— Да. Но мне бы всё же хотелось поговорить с кем-то из редакторского отдела «Cosmos Books».

— Вы хотели бы показать им что-то из своих рукописей?..

— Нет, я просто читательница.

Услышав этот диалог, Юми впервые узнала, что есть люди, которые приносят свои работы прямо в издательство. Первоначально она пришла сюда под давлением Ёсино-сан, но теперь этот вынужденный визит превратился в познавательную экскурсию.

— Привет, у стойки регистрации...

Выслушав Ёсино-сан, секретарша набрала какой-то внутренний телефонный номер, видимо, имевший непосредственное отношение к редакции «Cosmos Books», и рассказала о «читательнице, которой не назначено».

— Пожалуйста, подождите минутку, — улыбнулась она, положив трубку.

Нужно отдать должное профессионализму этой девушки, так легко выпутавшейся из ситуации с тремя нежданными здесь детьми. Юми на самом деле думала, что их просто выставят за порог.

Пока они ждали, Юми видела множество людей, входящих в здание и выходящих из него. Большая часть из них заполняла такие же бланки, какой выдали Ёсино-сан, некоторые же просто проходили мимо, показывая нечто вроде удостоверения личности.

Примерно десять минут спустя к ним подошёл слегка упитанный мужчина в джинсах и свитере.

— Это вы трое хотели поговорить с редакцией «Cosmos Books»?

Он не был похож на человека, озабоченного своим внешним видом, так что было сложно угадать его возраст. Юми немного расстроилась, узнав, что этот мужчина работает в редакторском отделе. При посещении такого крупного издательства она ожидала, что их встретит кто-то в деловом костюме.

— Сегодня мы все довольно сильно загружены и свободного времени у нас очень немного, так что не могли бы вы прийти сюда в какой-нибудь другой день? Просто убедитесь, что вам назначат время встречи.

— Могу я задать всего один вопрос?

— Давайте, но если это связано с личностью кого-то из авторов, я не стану ничего отвечать.

Быстрый джеб [12] по носу от Ёсино-сан. Парень из редакторского отдела напрасно ослабил бдительность.

— «Лес Терний» — автобиографическая новелла, так ведь? И Суга Сэй — бывшая ученица частной школы имени Святой Лиллианы по имени Кубо Сиори. Я права? — быстро проговорила Ёсино-сан.

(И это она называет «всего один вопрос»?..)

Кроме того, она всё равно спросила то, на что он заранее не согласился отвечать. Видимо, ей просто очень не хотелось сдаваться.

— Нам часто задают подобные вопросы, но у Суги Сэй-сенсей есть свои причины, по которым она предпочитает держать это в тайне.

— Но почему бы вам тогда просто не сказать, права я или нет?

— Если бы мы отвечали всем, кто хочет уточнить чьё-то имя, то занимались бы только этим от рассвета до заката.

Потому что если они выполнят одну такую просьбу, другие захотят такого же отношения к своим вопросам. Юми понимала позицию редактора. Но Ёсино-сан не отступала:

— А если бы сама Суга Сэй-сан сказала, что на такой вопрос можно ответить?

— Хм, ну да, — сказал мужчина и со смехом добавил: — Вот только этого не случится.

— Тогда, может, вы передадите мой вопрос Суге Сэй-сан? Я Симадзу Ёсино, ученица школы для девочек имени Святой Лиллианы. И Сато Сэй — моя близкая подруга. Спросите, могу ли я получить ответ на вопрос: «На самом деле вас зовут Кубо Сиори или нет?»

— Нет-нет, я не могу этого сделать. Иначе получится, что я делаю для вас исключение. К тому же, я не работаю непосредственно с ней. ...В общем, оставьте эту затею, пожалуйста.

Ох, он уже собрался попрощаться. Наверное, сейчас скажет: «Так или иначе, спасибо, что посетили ‘Cosmos Books’», а затем уйдёт.

Но тут стеклянные двери позади них раздвинулись и ...

— О, Ямагиси-сан? — послышался женский голос.

— Ух...

По всей видимости, мужчина в джинсах и свитере был тем самым Ямагиси-саном. Услышав обращение к себе, он быстро выпрямился, но Юми не поняла, к чему было сказано его «ух».

— В чём дело? Боже, вы окружены такими милыми девочками.

Милые девочки обернулись и увидели улыбающуюся обладательницу голоса. Выглядела она как типичная бизнес-леди. Вместо того чтобы, как все прочие люди, записаться у стойки регистрации, она направилась прямо к ним.

(Наверное, она работает здесь?..)

Но в это время Ямагиси-сан принялся махать руками, словно показывая этой женщине знаками, что ей необходимо убраться из их поля зрения.

Возможно, он паниковал бы так, если бы она ему нравилась, но сейчас был явно не тот случай.

— Здравствуйте.

Не обращая никакого внимания на Ямагиси-сана, она обратилась к трём гостьям.

— Доброго дня.

Привычка — страшная сила. Несмотря на то, как с ними поздоровалась эта женщина, Юми тут же ответила: «Доброго дня», после чего Рэй-сама и Ёсино-сан последовали её примеру. Наверное, на них так подействовало присутствие рядом людей в школьной форме Лиллианы.

— Ой, какая прелесть. Приветствие прямо как из «Леса Терний»!

Ямагиси-сан выглядел так, будто вот-вот лишится чувств, чего совсем было нельзя сказать о стоявшей рядом леди, которая, похоже, получала искреннее удовольствие от происходящего.

— Эй, так что случилось? Ямагиси-сан, я сделала что-то не так?

Мужчина ничего не ответил, но это было и не нужно. Она сама уже всё сказала.

— Бинго! — прошептала Рэй-сама.

Она повернулась к женщине и осторожно спросила:

— Извините, вы сказали «Лес Терний»?

— А-а-ах... — раздался стон Ямагиси-сана.

Бизнес-леди звали Сасаки-сан.

Измученный Ямагиси-сан рассказал ей обо всём, что они обсудили несколько минут тому назад, на что Сасаки-сан кивнула и сказала: «Понятно. Видимо, я подошла в очень удачное время».

— Что ж, я как раз отвечаю за всё, что связано с деятельностью Суги Сэй-сенсей, но, думаю, вы от всех получите одинаковый ответ. Никто из редакторского отдела не расскажет вам её тайну. И сейчас мне нужно приступить к работе, так что прошу проще...

Сасаки-сан быстро взглянула на свои наручные часы.

— Хм-м.

К беседе неожиданно присоединился ещё один человек — женщина, только что закончившая заполнять регистрационный бланк.

— О, да ладно, Сасаки-сан, неужели даже не выслушаешь их?

В обмен на заполненный бланк она получила у секретарши пропуск, после чего подошла к ним. Это была миниатюрная женщина в туфлях на высоких каблуках, немного исхудавшая и, хотя это трудно было оценить, глядя издалека, относительно пожилая.

— Вы работаете со мной, а я не против немного отложить дела.

— Но, Касуга-сан...

Ямагиси-сан и Сасаки-сан явно были озадачены её неожиданным приходом.

— Не стоит вот так затыкать всем рты. Выслушай то, что им нужно было тебе сказать, и только потом объясняйся, исходя из ситуации. Такими и должны быть отношения между людьми, разве нет?

«Кажется, она ровесница моей бабушки», — подумала Юми. Люди в таком возрасте склонны докучать всем своими наставлениями. Но сейчас это оказалось спасением для них.

—И, раз уж я пришла вам на выручку, не возражаете, если я тоже послушаю? — улыбнулась пожилая леди.

Она прямо как милая бабуля.

Естественно, троица утвердительно кивнула. Ведь если бы не она, Сасаки-сан даже и слушать бы их не стала.

— Ладно, — вздохнула Сасаки-сан. — Вы же понимаете, что всё может закончиться тем, что я просто вас выслушаю?

— Да.

— Хорошо. Пойдёмте, не в коридоре же нам беседовать.

Попросив секретаршу выделить им пустое помещение, Сасаки-сан привела всех в комнату, похожую на зал в кафе. Ямагиси-сан тут же убежал со словами: «Это меня уже не касается». Таким образом, за квадратным столом разместились лишь пять леди.

Пока они шли по коридору, Юми успела быстро заглянуть в одну из комнат, где за столом, вся поверхность которого была обложена страницами из какой-то манги, сидели двое мужчин. Каждый из них напряжённо размышлял о чём-то, скрестив руки на груди.

Ёсино-сан, подгоняемая нетерпеливыми взглядами, подробно рассказала о Розе Гигантее, называя её «Сэмпай», и Сиори-сан, «её подруге». Сасаки-сан внимательно выслушала её от начала и до конца. Изредка она отвечала «и?» или «ясно». Именно таких людей обычно называют «хорошими слушателями».

— Понятно. Вы трое просто хотели убедиться, что ваша сэмпай непричастна к этому, и если это так, то всё остальное, связанное с личностью Суги Сэй, вас не интересует. Я это понимаю. Но, как вы знаете, мы уже уладили это недоразумение.

— Что?

Рэй-сама, Ёсино-сан и Юми удивлённо склонили головы набок, причём сделали это настолько синхронно, словно были персонажами какого-то аниме.

— У Сато Сэй такие хорошие друзья.

С этими словами пожилая леди улыбнулась, и всё вокруг словно засияло. Юми понадеялась, что она сможет так же улыбаться, когда состарится.

— Стоп, погодите! — Ёсино-сан вскочила из-за стола. — Я же ни разу не произнесла «Сато Сэй»!

(...А!)

Юми тоже это заметила. Ёсино-сан называла Розу Гигантею исключительно словом «Сэмпай». Но как тогда эта пожилая леди узнала о ней?

— Роза Гигантея, ученица старшей школы для девочек имени Святой Лиллианы. Думаю, во всём «Cosmos books» уже не найдётся человека, который бы не знал о ней, — грустно улыбнулась Сасаки-сан. — За последние четыре или пять дней нам позвонило великое множество людей с одним и тем же вопросом: является ли Суга Сэй псевдонимом, под которым пишет Сато Сэй?

А пожилая леди добавила, что как-то раз, во время одного из обедов, они с Сасаки-сан говорили о том, какая нынче активная молодёжь.

— Когда мы решили опубликовать произведение Суги Сэй, не указывая её настоящее имя, то и предположить не могли, что случится нечто подобное. Так что мы просим прощения у Сато Сэй-сан.

— Неудачное сходство имён получилось, — сказала пожилая леди.

— Да уж, — кивнула Сасаки-сан.

Тогда Рэй-сама решила спросить ещё кое-что:

— Эм, получается, Суга Сэй-сенсей — это точно не Сато Сэй-сан? И в школе об этом знают?

— Можно и так сказать.

— Администрация подавала официальный запрос?

— Нет, дело в том, что... — начала пожилая леди, однако испепеляющий взгляд Сасаки-сан заставил её остановиться. — О, об этом же можно рассказать, правда?

— Что ж, даже если бы я запретила, вы бы всё равно это сделали, да?.. В свою очередь вы трое должны пообещать, что не будете распространяться об услышанном.

Сасаки-сан сознательно придала лицу устрашающее выражение, из-за чего троица энергично закивала.

— Видите ли, — снова начала пожилая леди, — вчера в редакцию «Cosmos books» кое-кто позвонил.

— Кое-кто?

— Да. Но пока что я сохраню имя этого человека в тайне. Так вот, причина звонка опять же заключалась в Суге Сэй, но на этот раз имя, прозвучавшее в телефонной трубке, очень сильно отличалось от привычного «Сато Сэй». Это шокировало редакторский отдел. Как думаете, почему?

— Потому что этот человек назвал настоящее имя Суги Сэй, — ответила Ёсино-сан.

— Именно. А когда спросили, кто им звонит, то удивились ещё больше.

— Потому что это оказалась вторая главная героиня «Леса Терний».

— Верно. Закончив читать новеллу три дня назад, она поняла, что в книге описано и её прошлое. Однако она не знала, как связаться с автором, поэтому решила позвонить в редакцию.

Услышав это, Юми подумала, что звонила Роза Гигантея, хотевшая убедиться в том, что под псевдонимом скрывается Кубо Сиори-сан.

— Суга Сэй-сенсей — это Кубо Сиори-сан?

Рэй-сама оказалась быстрее Юми.

(Бинго!)

Похоже, пазл начал успешно складываться. Юми была уверена в том, что они правы.

Но ответ Сасаки-сан оказался несколько неожиданным:

— Кубо Сиори-сан... Кто это?

Все застыли. Ощущение, будто кто-то остановил время.

Ёсино-сан, Рэй-сама и Юми поняли друг друга без слов. Выражений на их лицах оказалось более чем достаточно.

— Подождите...

Ёсино-сан приложила руку к голове, словно пытаясь собраться с мыслями, а потом спросила слабым голосом:

— Раз в редакции ничего не знают о Кубо Сиори, то Сато Сэй-сан вообще никак не связана с «Лесом Терний», правильно?

Неудивительно, что это сбило их с толку. Даже если Роза Гигантея и не являлась Сугой Сэй, они были уверены в том, что она могла быть той самой Сэй из новеллы.

Весь пазл с грохотом рассыпался. Тогда... как такое могло произойти?

— Ну да. Мы же так и сказали, разве нет? — невозмутимо сказала пожилая леди.

Да, сказали, но речь шла о том, могла ли она на самом деле являться Сугой Сэй. Теперь же они узнали, что Сато Сэй не имеет никакого отношения к созданию этой новеллы.

— Но факт того, что в школе знают о непричастности Розы Гигантеи...

— Верно, Юми-сан. Это означает, что человек, позвонивший тогда в редакцию, напрямую связан с академией Святой Лиллианы.

Юми и Ёсино-сан, захваченные этой мыслью, принялись ломать голову над тем, кто бы это мог быть. Безрезультатно.

— Не спешите, — тихо сказала Рэй-сама. — Мы предполагаем, что в новелле она названа именем Каори, так? Получается, что те события происходили в Лиллиане? Но разве это не странно? Ведь мы почти сразу исключили такую возможность, потому что во всей школе нет никого более похожего на главную героиню, чем Роза Гигантея.

Быть может, эта Каори всё ещё учится в этой школе? Или можно предположить, что сама Каори написала «Лес Терний», а та, кого в книге назвали Сэй, как-то связана с академией Святой Лиллианы.

(А-ах, мой мозг сейчас взорвётся.)

Не имея привычки к столь глубокому анализу всего происходящего, Юми подумала, что, если так и дальше пойдёт, она может не дожить до выпуска из школы.

— Уже сдаётесь?

Похоже, пожилая леди любила головоломки (в отличие от Сасаки-сан) и с удовольствием наблюдала за тем, как они мучились над загадкой. Если подумать, эти двое уже знали правильный ответ.

Юми хотела поднять руку и признать своё поражение, однако знала, что Ёсино-сан не простила бы ей этого, и потому решительно отвергла эту идею. А Рэй-сама всегда была готова к отчаянной борьбе. Она не из тех, кто легко проигрывает.

— Предполагается, что этот человек должен быть там, но его с нами нет... — пробормотала Рэй-сама.

— Что?

— Действие происходит в Лиллиане, но среди наших учениц нет автора «Леса Терний». Тогда...

— ...Машина времени? — ответила Ёсино-сан с таким выражением лица, будто ей всё стало совершенно понятно.

Рэй-сама согласно кивнула.

Машина времени.

Сначала Юми представила себе Каори, летящую в машине времени, но потом подумала, что в реальности такого точно быть не могло. Всё-таки Ёсино-сан сказала это в шутку.

— Очевидно, что это произошло в прошлом, причём настолько давнем, что даже слухов из тех времён уже не осталось.

Если Сэй и Каори посещали школу Святой Лиллианы, то это могло объяснить, почему они никогда не слышали о них раньше.

И если бы те события произошли всего несколько лет тому назад, в школе бы, скорее всего, ещё существовала своего рода легенда.

Даже то, что произошло с Розой Гигантеей и так нескоро дошло до несведущих первокурсниц, после её выпуска из школы станет легендой. Спустя какое-то время легенда превратится в миф, а потом и вовсе бесследно исчезнет.

— Машина времени. Понимаю, да, она способна на такое.

Ёсино-сан и Рэй-сама высказали свои предположения пожилой леди.

— Похоже, вы двое смогли найти ключ к разгадке.

Хоть и неуверенно, но они утвердительно кивнули.

(П-подождите, и что нам это даёт? Что вы смогли понять?)

Юми запаниковала, оставшись за бортом.

Может, она просто не очень хорошо соображает? Может, её посредственные оценки за тесты по японскому языку были результатом того, что она не умела читать между строк или же могла давать ответы лишь на вопросы определённых типов?

Юми осознала, что те события произошли некогда в прошлом, но это не помогло ей продвинуться в собственных рассуждениях.

Из какого периода Сэй и Каори прилетели к ним на своей машине времени?

Кем они являлись на самом деле?

— Ваша подруга в замешательстве. Почему бы вам не помочь ей?

Юми, та самая подруга, погрузилась в серьёзные размышления. Ёсино-сан и Рэй-сама смогли это понять. Так что подсказка была где-то на поверхности, совсем рядом.

Всё самое важное заключалось в словах тех двух леди, что сидели напротив них.

Сасаки-сан, сотруднице редакторского отдела «Cosmos Books», было около двадцати пяти, а может быть и тридцати лет.

А вот про возраст другой леди Юми ничего не могла сказать. Наверное, ей было больше шестидесяти, но меньше восьмидесяти, где-то в этом интервале. Вообще она выглядела как утончённая и следящая за тенденциями моды бабушка. Сасаки-сан один раз упомянула её имя, но Юми не смогла его вспомнить.

(Ха?..)

Юми отвела взгляд, но поймала себя на мысли, что снова принялась разглядывать пожилую леди.

Кто она такая?

Эта женщина работала вместе с Сасаки-сан, и они случайно встретились с ней именно здесь. Немного навязчивая и любознательная дама.

(И похоже, что она много знает обо всём этом...)

Если подумать, эта пожилая леди выделялась среди всех работников издательства, которых им довелось сегодня увидеть. Но не создавалось впечатления, будто она была здесь чужой. Скорее совсем наоборот. Она говорила так свободно, словно все эти люди были гостями в её доме.

— Т, тогда...

Сколько времени должно пройти для того, чтобы все забыли о чём-то? Десять, двадцать, тридцать лет. Нет, может потребоваться даже больше.

Пятьдесят, шестьдесят... Если тогда они были юными девушками, сколько лет им могло быть сейчас?

— Да, ты думаешь правильно.

Все мысли Юми отображались у неё на лице, поэтому пожилая леди, решив похвалить ход этих рассуждений, наградила её улыбкой.

— Получается, что вы, вы...

Даже имея подтверждение своей догадки, Юми не могла в это поверить, и потому сидела в растерянности, с трудом выговаривая каждое слово.

— Суга Сэй — это я. Спасибо, что прочитали мою новеллу.

Ёсино-сан надеялась на то, что они каким-то чудом столкнутся с Сугой Сэй, и это действительно произошло. Невероятно.

Что если Сасаки-сан, ответственная за выпуск «Леса Терний», на самом деле должна была сегодня встретиться с Сугой Сэй? И она вернулась в издательство как раз в то время, когда они пришли туда. Ёсино-сан умела предвидеть будущее? Или, быть может, она при помощи неких сверхъестественных сил управляла действиями Суги Сэй?

Так или иначе, Юми не могла отделаться от мысли, что Ёсино-сан обладает экстрасенсорными способностями.

«С такой подругой надо быть осторожной», — подумала она.

— На самом деле это был довольно большой скандал, и дело даже дошло до прессы, но, как бы цинично это не звучало, война помогла всем забыть о случившемся, — сказала Суга Сэй (которую на самом деле звали Касуга Сэйко-сан), глядя куда-то вдаль.

Все испытали чувство досады, когда она рассказала, что её псевдонимом был получен удалением по одному иероглифу из имени и фамилии.

И вот так просто Касуга Сэйко стала Сугой Сэй. Конечно, Юми не билась над загадкой этого псевдонима днями и ночами, но услышанное всё равно расстроило её.

А вот то, как Сато Сэй превратилась в Сугу Сэй с помощью сахара, казалось ей гораздо более изощрённым способом зашифровать своё имя.

Однако Сасаки-сан и Сэйко-сан не смогли додуматься до этой идеи, а потом, услышав объяснение, покатились со смеху, потому что всё это время пытались понять, каким образом можно было переставить иероглифы в имени «Сэй».

— Эм... раз об этом написали в газетах, то те события произошли на самом деле?

Этот вопрос задала Ёсино-сан. «Так нельзя!» — накинулась на неё Рэй-сама. Однако Касуга-сан, похоже, нисколько не смутилась.

— Я переписала время и место действия в определённых эпизодах, чтобы юным читателям было легче представить себе всё, и немного поменяла имена, но в остальном всё практически точно соответствует реальности. Настоящее имя Каори — Саори, а меня зовут Сэйко, понимаете, да?

Они решили изменить некоторые детали из уважения к реально существующим людям, которые были в этом заинтересованы.

Но, очевидно, это означало, что те двое на самом деле пытались совершить двойное самоубийство. Было крайне сложно поверить в то, что бабушка, сидящая перед ними, могла совершить такое в прошлом.

Желая никогда не быть найденными, Сэйко и Саори взялись за руки и ушли в глубину леса. Там они разом приняли всё имевшееся у них снотворное, чтобы уйти в другой мир, где они смогли бы всегда быть вместе.

— Но, как вы понимаете, конец у этой истории на самом деле оказался другой.

«Как вы понимаете». Прозвучало так, будто это не касалось Касуги-сан. Странное поведение для человека, написавшего «Лес Терний», однако после её объяснения всё стало понятно.

— Я не знала, что Саори на самом деле жива до вчерашнего дня, когда она позвонила мне. Она тоже думала, что я тогда умерла, потому что, как я смогла заметить, в местных газетах было написано «одна мертва, другая находится в критическом состоянии».

— Одна мертва?

— Наши имена не упоминались в статье, поэтому, естественно, обе из нас, будучи живыми, решили, что другая умерла, — усмехнулась Касуга-сан.

— Всего лишь из-за статьи...

— Это было недоразумение. Вчера я пошла в библиотеку, чтобы просмотреть газетные архивы, и узнала, что уже на следующий день они напечатали отказ от своих слов и извинения. Однако родители, видимо, решили воспользоваться нашим незнанием в свою пользу. Ведь это был, наверное, единственный способ разлучить нас...

В общем, Сэй и Каори, точнее, Сэйко-сан и Саори-сан думали, что возлюбленная каждой из них уже ушла в иной мир. И с этой убеждённостью они прожили несколько десятилетий...

— Превосходно. Касуга-сан, у меня есть идея. Вы могли бы написать продолжение «Леса Терний», — сказала Сасаки-сан, неожиданно переключившись в рабочий режим. — Однажды вам позвонила Каори, которая, как вы думали, уже давно должна была быть мертва. Так начинается история о ...

— Да. Но давнее прошлое будет преследовать нас.

Касуга-сан намеревалась встретиться с Саори-сан в канун Рождества. В день, когда их разлучили несколько десятилетий тому назад.

— То, что мы обе дожили до стольких лет, можно считать подарком Господа.

Видимо, в «Cosmos Books» придерживались более гибкой позиции относительно настоящей личности Суги Сэй. Касуга-сан и Сасаки-сан как раз обсуждали это.

Они надеялись, что, скрыв личную информацию об авторе, смогут уберечь читателей от неверных предположений, например, таких, из-за которых досталось ни в чём не повинной Розе Гигантее.

Вообще Суга Сэй использовала псевдоним по двум причинам.

Во-первых, Касуга-сан была председателем одной частной компании, так что публикация под реальным именем могла бы создать проблемы. Во-вторых, в издательстве решили, что будет лучше скрыть личность автора, чтобы это никак не повлияло на попытку читателей представить себе Сэй из «Леса Терний». Ведь это была автобиографическая новелла, так что в итоге людям бы захотелось узнать, как выглядит человек, рассказавший эту историю из своей жизни. И если бы они узнали, что книгу написала женщина преклонного возраста, это бы нанесло сокрушительный удар по тому образу, который создался в их сознании. По крайней мере, так подумали в издательстве.

Но Юми была не согласна с ними.

Потому что Касуга-сан казалась ей такой чудесной бабушкой.

* * *

— Ещё увидимся, — сказали Касуга-сан и Сасаки-сан, прежде чем исчезнуть в глубинах «Kyuuteisha».

Юми посмотрела на свои наручные часы. 17:30. Издательство уже заканчивало приём посетителей.

— «Ещё увидимся», прямо так и сказала, — улыбнулась Ёсино-сан.

— Может, она имела в виду «увидимся на страницах книг»? — пробормотала Рэй-сама.

— Ах, — неожиданно вспомнила Юми, когда они вышли из здания и немного прошли вперёд, — так, как в итоге связаны Саори-сан и школа Святой Лиллианы?

— Чёрт, — взвизгнули Ёсино-сан и Рэй-сама в один голос.

К сожалению, двери уже были заперты, и раз это не было что-то экстренно важное, им не следовало проситься войти. А даже если бы по их просьбе всё же открыли двери, им крайне не хотелось снова беспокоить Сасаки-сан и Касугу-сан, так что пришлось просто сдаться.

Как бы то ни было, сегодняшний день оказался очень богат на события, так что они довольно сильно устали. Хотелось лишь вернуться домой и принять душ. Если бы у них была возможность вернуться в издательство, то изматывающая череда открытий продолжилась бы.

А когда Юми спокойно обдумала всё, что они узнали сегодня, то вспомнила об ещё одной важной вещи.

(Мне нужно было попросить у неё автограф...)

Аргх, чёрт возьми. Почему именно сейчас? Юми возненавидела себя.

Я навечно заснула в своём терновом лесу, потому что в нём остались моя душа и бездыханное тело Каори, не меняющееся с тех пор, как нам было по шестнадцать.

* * *

24-ое декабря.

Помимо того, что это канун Рождества, сегодняшний день должен был ознаменоваться церемонией в честь окончания второго семестра в старшей школе имени Святой Лиллианы.

Весь мир активно готовился к наступлению праздника, в отличие от Юми, которая не планировала ничего особенного: всего лишь поесть вечером торт вместе с семьёй. В общем, причин для восторга на самом деле не было. И хотя официально зимние каникулы должны были начаться завтра, они начали отдыхать сразу же после экзаменов, так что в этом плане ничего не менялось.

Что гораздо важнее, в день церемонии всем раздавали табели с выставленными оценками. Некоторых это, похоже, совсем не волновало, но обычные ученицы, коих было подавляющее большинство, определённо беспокоились насчёт этого. На самом деле Юми нельзя было однозначно отнести ко второй категории, но из-за плохих оценок она могла лишиться подарка на Новый Год и карманных денег, а вот это было уже очень важно.

— Эх...

— Юми-сан, ты вздыхаешь всё утро.

Щёлк.

Перед партой, за которой сидела Юми, неожиданно появилась Цутако-сан. «Смотри, теперь у меня новенькая!» — похвасталась она, показав поближе свою камеру. Цутако-сан в этот момент напоминала старого доктора с аптечкой через плечо. Хотя до лекаря эпохи Эдо ей было ещё далеко, хотя бы потому, что при ней не было никаких целебных трав.

— Хи-хи-хи, а я знаю, почему ты так вздыхаешь.

Найдя идеальное средство от скуки, Цутако-сан просияла от счастья.

Сегодня они пришли в школу гораздо раньше обычного. После утреннего классного часа сразу же должна была начаться рождественская месса в церкви.

— Причина для беспокойства Юми-сан №1 — табель с оценками.

— Да, это точно.

Им ещё не вернули проверенные тесты, но Юми уже могла предугадать свои баллы на основе того, какими сложными ей показались задания. «Контрольные всего лишь определяют, насколько хорошо вы усвоили материал уроков». Так всегда говорят учителя. Но Юми была не настолько наивна, чтобы безоговорочно верить в это.

— Причина №2 — ты ещё не отправила новогодние открытки.

— А! — резко вскрикнула Юми.

Совсем вылетело из головы. Из-за того случая с Розой Гигантеей она отложила многие дела на потом. Новогодние открытки отправлялись после экзаменов, так было заведено. Но все те тридцать штук, что дала ей мама, до сих пор скопом лежали у неё в ящике. Удивительно, как она могла забыть об этом. Ведь реклама по телевизору то и дело напоминала всем об открытках.

— Юми-сан, ты стала такой рассеянной. Я даже беспокоюсь, — сказала Цутако-сан, не переставая при этом щёлкать камерой.

(Эй, что в этом забавного?)

— Но очевидно, что главная причина твоих вздохов — бутон Розы Хинэнсис.

— ...

Это правда.

Они не виделись целую неделю. Юми даже проснулась раньше обычного, но потом подумала, что дожидаться Сатико-сама у школьных ворот было бы слишком навязчиво и нагло, поэтому она просто пошла к себе в класс.

Как глупо. По крайней мере, она вполне могла пересечься с Сатико-сама в коридоре. Что ж, Юми жалела о многих вещах, которые она хотела сделать, но не смогла из-за собственной нерешительности. Многие её проблемы возникали именно по этой причине.

(Кроме того...)

Начиная с завтрашнего дня, они не смогут какое-то время видеться друг с другом. Это заставляло Юми напряжённо думать о том, как ей лучше попрощаться, когда сегодня они встретятся в последний раз перед разлукой.

Учитывая то, как вела себя Сатико-сама в течение этой недели, вполне возможно, что в следующий раз она увидит её лишь уже в начале третьего семестра. Нет, на самом деле не «возможно», а «практически наверняка».

«Как одиноко», — подумала Юми. Расстояние между их домами было гораздо больше, чем несколько шагов, как в случае с Ёсино-сан и Рэй-сама. Но в то же время они с Сатико-сама были не настолько отстранёнными друг от друга, как Роза Гигантея и Симако-сан, потому что Юми совсем не считала, что это нормально, если они не будут видеться.

Возможно, это был первый раз в её жизни, когда она ощущала одиночество во время каникул. Интересно, а Сатико-сама когда-нибудь чувствовала себя так?

Жизнь несправедлива.

Оценки оказались не так плохи, как опасалась Юми.

Но от этого её день не стал ярче и радостнее, потому что главной причиной уныния по-прежнему оставалась Сатико-сама.

Ученицы начали собираться на рождественскую мессу. В принципе, посещать это мероприятие необязательно, если нет желания, но, так или иначе, большинство старшеклассниц приходили в церковь.

В этот день даже атеисты становятся верующими, так что неудивительно, что многие ученики католической школы складывали руки для молитвы. Ради мессы даже откладывали романтические свидания. Те же, кто не приходил на неё, в большинстве случаев либо собирались посетить другую мессу вместе с семьёй, либо где-нибудь помогали с подготовкой к рождественской вечеринке. В общем, большинство учениц Лиллианы относились к этому со всей серьёзностью.

— Эй, сюда, — помахала рукой Роза Гигантея, стоявшая у входа в церковь.

Юми и Симако-сан, которые, выйдя из одного класса, вместе отправились на мессу, отреагировали на этот зов и подошли к Розе Гигантее. Хотя в церкви уже собралось великое множество людей, войти в это священное место всё равно нужно было как можно достойнее. Из-за этого Юми так занервничала, что чуть не остановила Розу Гигантею у самого порога.

— Тут пока ещё хватает свободных мест, так что занимайте их поскорее. О, Юми-тян, ты сидишь здесь.

Юми застыла, когда увидела, куда показала Роза Гигантея — на пустое место рядом с Сатико-сама.

— С-сестра...

— Чему ты так удивилась? Это грубо, знаешь ли.

А как тут не удивиться?

Ведь Юми думала, что встретит Сатико-сама уже после мессы в Особняке Роз, так что это оказалось для неё сюрпризом. Она не предполагала, что Роза Гигантея займёт им определённые места, и потому рассчитывала сесть где-нибудь сзади или в углу, чтобы издалека тайно восхищаться Сатико-сама, какой бы низменной и оскорбительной эта мысль не казалась Иисусу.

— Сестра, мы так давно не виделись. А, п-прости, что опоздала. Ой, и д-доброго дня.

— Ш-ш, просто садись, — холодно ответила Сатико-сама.

— ...Да.

Юми была словно собачка, заскакавшая от радости при виде хозяина, который вернулся домой, и получившая замечание за свой безудержный восторг.

Ах-х, но, даже будучи отчитанной, Юми чувствовала умиротворение, просто находясь рядом с Сатико-сама.

Когда Юми наконец заняла своё место (с соблюдением всех хороших манер), то увидела, что Симако-сан, естественно, уже сидела рядом с Розой Гигантеей. Ну, не совсем рядом, а на небольшом расстоянии, так, чтобы их руки могли соприкасаться, а могли и нет. Но, казалось, что Симако-сан это полностью устраивало.

Минако-сама назвала случившееся «Скандалом Белой Розы», но, несмотря на то, что сегодня был последний день перед официальными каникулами, вся эта история удивительным образом стихла. Наверное, главную роль в этом сыграло заявление Розы Гигантеи о своей непричастности, сказанное перед толпой первокурсниц. Или, что тоже вероятно, так подействовали извинения от «Cosmos Books». А возможно, что все просто потеряли к этому интерес. Так или иначе, у Юми в классе уже никто не обсуждал Розу Гигантею. Попытаться возродить интерес к этой истории могли лишь те, кто упустил последние новости и ещё читал или даже только собирался прочитать «Лес Терний».

В итоге клуб журналистов не смог сделать из «скандала» статью.

— Хорошо неделя прошла? — спросила Сатико-сама, всё ещё глядя прямо перед собой.

— А, да.

— Я всё задавалась вопросом, что же вы тогда собрались предпринять. Но, надеюсь, ты не ввязалась во что-то безрассудное, да?

Сатико-сама словно видела всё насквозь. Что ж, она оказалась права, так что Юми не было нужды возражать.

— Не то, чтобы я не доверяю тебе.

Кажется, что, даже не глядя на Юми, она могла читать все её мысли. Усмехнувшись, Сатико-сама пояснила:

— В том смысле, что, даже доверяя своей младшей сестре, я не могу не беспокоиться о ней во время разлуки. В особенности из-за того, что я сопровождала отца в деловой поездке и всё это время была за пределами страны.

— Да?

— Я ездила во Францию.

Она сказала это так невзначай, словно речь шла о магазине в Синдзюку [13]. Юми была настолько поражена этим, что сказала лишь:

— О, так вот как всё было.

Но, как бы то ни было...

Сатико-сама ездила за границу.

Разумеется, при таких обстоятельствах они никак не могли встретиться на той неделе. Ещё недавнее чувство одиночества начало казаться Юми проявлением собственной глупости.

Хор начал петь, поэтому им пришлось замолчать, но Юми решила, что после мессы она обязательно расскажет Сатико-сама обо всём, что с ними произошло.

Даже если для Сатико-сама это далеко не так интересно, она не отступит, просто сделает это быстро и коротко.

Юми нужно было стать более разговорчивой.

Она и Сатико-сама очень похожи в том, что каждой из них чего-то немного не хватает для того, чтобы хорошо ладить.

— Что это?

Переступив порог Особняка Роз, Юми широко открыла глаза от удивления.

— Спрашиваешь, что это? Рождественская вечеринка, разве не видно? — сказала Роза Фетида.

— Рождественская вечеринка?

— О, наша малышка Юми-тян может ещё не знать о таких вещах, — зашептала на ухо Юми Роза Гигантея, вошедшая в Особняк прямо за ней. — Понимаешь, в Японии с древнейших времён принято устраивать торжества за несколько часов до дня рождения Иисуса. Но есть одно правило — ты не должна спрашивать, зачем мы это делаем. Просто так принято.

(...Боже, они играются со мной как хотят.)

Она же не спрашивала значение слова «рождество», да и объяснение Розы Гигантеи было нелепым.

Нелепым было и внутреннее убранство Особняка.

Конечно, Юми понимала, что им хотелось подготовить помещение для вечеринки. Но в одной комнате было столько всяких маленьких самодельных украшений... Такого не увидишь даже на празднике в детском саду.

(Это больше похоже на Танабату [14], чем на Рождество.)

Гирлянды в виде цепочек, округлые звёзды из смятой бумаги и тому подобные вещи. Роза Хинэнсис так воодушевилась, что даже сделала себе корону из картона и фольги, после чего принялась за изготовление цветов из салфеток.

(Вот что значит «безотходное производство», да?)

Когда настолько привыкаешь к тому, чтобы восхищаться чему-то, то такие вещи тоже начинают казаться удивительными и необычными.

Розы и их младшие сёстры — потрясающие люди, так что Юми приходилось пересиливать себя, чтобы не восторгаться ими постоянно. Но, похоже, что удивлять её было ежедневной нормой для Ямаюрикай.

— Ты витала в облаках, пока мы планировали вечеринку, Юми-тян, — сказала Рэй-сама, рисуя кофейным кремом на торте какой-то замысловатый узор.

— Бюш дё Ноэль [15]!

— Хоть я и готовила его из полуфабрикатов, выглядит очень неплохо, что скажешь?

Гордо улыбнувшись, Рэй-сама дала Юми попробовать крем. Сладкая, но и немного горькая на вкус субстанция растаяла во рту.

— Я могу помочь с чем-нибудь?

Ёсино-сан и Симако-сан захватили место у раковины, поэтому кроме радости за Розу Хинэнсис, которая всё ещё самозабвенно мастерила украшения, словно девочка в детском саду, Юми почувствовала вину за своё бездействие. Очевидно, в приготовлении торта она уже не могла принять участие, а если бы она попыталась помочь с сервировкой стола, то Роза Фетида накинулась бы на неё.

Сатико-сама тем временем ушла за какой-то вещью, которую она забыла в церкви, и так до сих пор не вернулась.

— Хочешь помочь?

Юми совсем забыла, что сзади всё ещё была Роза Гигантея, которая решила воспользоваться этим и обняла её со спины.

— У меня есть хорошая работёнка для тебя, так что погнали на абордаж, аррр!

— ...

Да кто она такая?

— Эм, чего вы хотите...

— О, ну же, просто дай мне сводить тебя в одно милое местечко, ладно?

— Милое местечко?!

Руки Розы Гигантеи всё ещё обнимали Юми, поэтому она потащила её за собой, не принимая возражений. Другие члены Ямаюрикай не стали препятствовать этому, а, наоборот, помахали руками со словами: «Развлекайтесь, только возвращайтесь не очень поздно». Вот почему Роза Гигантея могла делать всё, что ей вздумается.

(Симако-сан... Тебе нужно держать свою сестру на привязи...)

Но, конечно, немая мольба Юми не могла достичь Симако-сан, потому что она стояла у раковины и от души смеялась вместе с Ёсино-сан.

Когда они вышли из Особняка, Роза Гигантея наконец-то отпустила её.

— Начнём со шкафчика для обуви.

— Ха?

— Твоё задание — как можно быстрее найти Камеру-тян.

(Ка... Камера-тян?!)

Юми даже стало немного нехорошо. Если бы она что-то пила в этот момент, то точно бы поперхнулась.

— Вы имеете в виду Такесиму Цутако-сан? — нерешительно спросила Юми, несмотря на то, что она уже знала, что это правильный ответ.

— Думаю, это прозвище ей подходит лучше, чем Цутако-тян, не думаешь?

— Э...

Юми не хватило бы смелости когда-нибудь назвать свою одноклассницу Камерой-тян.

— А зачем вам Цутако-сан?

— Камеру-тян всегда ищут для того, чтобы...

— ...Вы хотите, чтобы она была фотографом на вечеринке.

— Ой, ну зачем же так. Мы просто пригласим её отпраздновать вместе с нами, что в этом такого? Ну, а она может взять с собой свою камеру. Уверена, если мы это предложим, то она расплачется от счастья. Но нам нужно поспешить с поисками, иначе Камера-тян может уйти домой.

Что ж, этим они могли бы дать фотографу ещё одну возможность получить удовольствие от своего хобби, так что Юми решила прислушаться к Розе Гигантее и тоже отправиться за Цутако-сан.

Её уличная обувь стояла в шкафчике, а это значит, что она ещё была в школе, фотографировала учениц перед зимними каникулами.

— Может, она сейчас у статуи Девы Марии? — сказала Роза Гигантея. — Это довольно модно: проводить ритуал передачи чёток перед летними или зимними каникулами.

А сегодня Канун Рождества. Идеальный день для того, чтобы стать сёстрами.

Вот только Цутако-сан почти наверняка не принимала непосредственного участия в таком ритуале, а вместо этого тайно фотографировала других.

— Что будем делать?

Они могли сходить к статуе Девы Марии, чтобы проверить свою догадку, но существовала некоторая вероятность того, что так они пройдут мимо неё. А ещё она могла до сих пор быть в церкви.

— Давай пройдёмся.

Когда они немного отошли от Особняка, Роза Гигантея облизнула свой указательный палец и подняла его вверх, чтобы определить направление ветра. Вряд ли бы это помогло им найти Цутако-сан, хотя...

— Хм-м, хм-м... О, кто-то идёт вон оттуда!

У Розы Гигантеи острый слух. Действительно, когда они посмотрели в сторону библиотеки, то увидели идущую к ним фигуру. К сожалению, это была не Цутако-сан, но что-то в этом человеке показалось Юми знакомым.

— Касуга-сан?!

Когда Юми подбежала ближе, женщина в пальто цвета слоновой кости и тёмно-коричневой шляпе ностальгически улыбнулась ей.

— О, я думала, что узнала вас... Вы Фукудзава Юми-сан?

— Да. Спасибо вам за помощь в тот день.

— Юми-тян, это твоя знакомая?

Роза Гигантея, неспешно вникнувшая в суть происходящего, теперь полностью вжилась в роль старейшины и вежливо поприветствовала гостью: «Добро пожаловать».

— Доброго дня, — ответила Касуга-сан, произнеся слова, которые она, скорее всего, много лет тому назад ежедневно говорила своим подругам.

— Эм... Это Касуга-сан. Она выпускница Лиллианы, и...

«Интересно, как много можно ей рассказать», — подумала Юми, но Роза Гигантея вместо того чтобы задать какой-то вопрос, лишь поклонилась и сказала:

— Спасибо, что позаботились о моей кохай. Меня зовут Сато Сэй.

Лицо Касуги-сан на секунду приняло удивлённое выражение, после чего она улыбнулась: «Вот как».

— Ох, да, не желаете ли пойти с нами в Особняк Роз? У нас рождественская вечеринка.

Роза Гигантея любезно пригласила к ним бабушку, которую видела впервые в жизни. И до сих пор она даже не знала, кто этот человек.

— Благодарю за приглашение, но я пришла сюда встретиться кое с кем. ...Извините, но не могли бы вы показать мне дорогу?

— Конечно, если вы этого хотите. Правда, Юми-тян?

— А, да.

Наверное, Касуга-сан хотела подольше поговорить с Розой Гигантеей.

Так что Юми сопроводила их только до входа для гостей, после чего отправилась самостоятельно искать Цутако-сан.

— Куда вас отвести?

— В кабинет директора, пожалуйста.

Посмотрев им вслед, Юми почему-то испытала чувство восхищения. Касуга-сан и Роза Гигантея теперь вместе шли по территории школы.

Такое чувство, будто в Лиллиане действительно существовала невидимая машина времени.

Восхитительно.

Если бы по школе не стали распространяться слухи о том, что под псевдонимом Суга Сэй скрывается Роза Гигантея, Саори-сан, быть может, никогда бы не прочла «Лес Терний».

И если бы этого не случилось, она бы не позвонила тогда в издательство, и они с Касугой-сан дожили бы до конца своих дней, так и не узнав о том, что возлюбленная каждой из них не умерла в то Рождество.

(Хах?..)

Юми застыла на месте.

(Кабинет директора?)

Касуга-сан так сказала.

Видимо, у неё было какое-то дело к директору.

(Погодите, но Касуга-сан также говорила, что собирается встретиться с Саори-сан в канун Рождества... А директора зовут...)

Сестра Уэмура. Уэмура Саори.

Юми оглянулась назад, но Касуги-сан уже не было видно. Словно она была лишь иллюзией...

Юми так и стояла там, ошеломлённая своим открытием, как вдруг кто-то тронул её за плечо.

— Юми?

Обернувшись, она увидела перед собой Сатико-сама.

— А?! Э, сестра!

— О, прекрасно, пойдём вместе в Особняк?

— Э, хм-м, но...

Когда Юми объяснила ей, Сатико-сама сказала, что всё в порядке.

— Я только что видела Такесиму Цутако-сан, вприпрыжку бегущую к Особняку Роз.

И как только Цутако-сан умудрилась всё разведать? Жуть. Хотя этого вполне можно было ожидать от Камеры-тян.

— О, точно, пока не забыла, — Сатико-сама протянула Юми маленькую коробочку. — Вот, подарок для тебя.

— ...Сувенир из Франции?

В ответ на её дурацкий вопрос Сатико-сама лишь горько улыбнулась и поправила:

— Это рождественский подарок.

— Э?!

У Юми все мысли вылетели из головы, словно кто-то нажал на кнопку «перезагрузка».

Потому что она даже не думала об обмене подарками здесь и сейчас. Ведь в предыдущие шестнадцать лет своей жизни она получала подарки только от своих родителей.

— Давай, открой его.

Юми нерешительно сняла обёртку и открыла коробку. Там лежал белый носовой платок с роскошным кружевом по краям и буквой S, вышитой белыми нитками в углу.

— Такой же, как у тебя, сестра?..

Возможно, Сатико-сама когда-то приобрела несколько одинаковых платков, и этот был одним из них.

— Ты ведь будешь им пользоваться?

— С-спасибо! Огромное спасибо. Но я...

— Не беспокойся насчёт этого. Я просто хотела сделать тебе подарок. ...А, знаю.

Сатико-сама протянула руку к лицу Юми и сняла чёрную ленточку, украшавшую её боковой хвостик.

— Если тебя это беспокоит, могу я взамен взять её?

Сатико-сама собрала свои чёрные волосы и повязала на них ленточку. Всё это выглядело так красиво и естественно, что сердце Юми было готово выскочить из груди.

— С Рождеством, — прошептала Сатико-сама, взяв Юми за руки.

...Пусть всем людям мира в этот день улыбнётся удача.

Когда они шли к Особняку Роз, держась за руки, Юми чувствовала, что вот-вот расплачется.

Если бы в этот момент ещё пошёл снег, она бы возблагодарила небеса.

____________

1. Нобунага ода (1534-1582 гг.) — военно-политический лидер японии периода сэнгоку, один из наиболее выдающихся самураев в японской истории. его сестра, оити ода, при жизни считалась несравненной красавицей.

2. «sugar» в переводе на русский означает «сахар». но так как наши герои говорят на японском, то юми произносит соответствующее слово 砂糖 [satō].

3. Канда — небольшой район, расположенный в центре токио. в нём находится огромное количество разнообразных книжных лавочек и магазинов.

4. Так как теперь юми стала называть сатико «сестрой», и отношения между ними стали чуть более близкими, то с этого момента и далее обе девушки будут обращаться друг к другу на «ты».

5. Имеется в виду звук о-очень мягкого приземления :)

6. Фастбол — разновидность подачи в бейсболе, позволяющая придать мячу наибольшее ускорение.

7. Фурисодэ — шёлковое кимоно с длинными рукавами, традиционный японский наряд незамужних девушек и невест.

8. Хомонги — кимоно для визитов, наиболее богатое узорами среди всех типов кимоно.

9. Сити-го-сан («семь-пять-три») — общенародный японский праздник, посвящённый мальчикам и девочкам в возрасте трёх, пяти и семи лет. в этот день (15 ноября) принято наряжать детей в традиционные кимоно, хотя встречаются и другие варианты праздничной одежды.

10. Котацу — низкий деревянный каркас стола, накрытый тяжёлым одеялом, на который сверху положена столешница.

11. До второй мировой войны заимствованные слова в японском языке обычно записывались с помощью кандзи.

12. Джеб — короткий прямой удар в боксе.

13. Синдзюку — район токио.

14. Танабата — традиционный японский праздник, часто называемый «фестивалем звёзд». ежегодно отмечается 7 июля. одной из особенностей праздника являются уличные украшения, главным образом цветные ленты, которые часто прикрепляют к бамбуковым шестам.

15. Бюш дё ноэль — французский рождественский торт в виде полена.