Нечеловеческие крики раздавались в комнате, освещенной красным светом.

Белая рука мелькнула, как вспышка, и крики прекратились.

— … Слушаю, — ответил сладкий голос Лоли.

Курумия сидела за своим столом, освещенная лучами заходящего солнца. Прежде чем ее прервали, она подготавливала вопросы к экзамену. Сейчас же она прижала телефон к уху.

Брелок в виде кошки с широко раскрытыми глазами покачивался на ее телефоне, напоминая повешенный труп.

— …

Тишина. Она еще немного подождала, но ответа не последовало.

Курумия нахмурилась. Она барабанила пальцами по столу.

— Эй, я же сказала, что слушаю. Ты там оглохла?

— Да, — раздалось чистое сопрано. — Я слышу тебя, Хиджири, дорогуша.

— Раз слышишь меня, то отвечай скорее, сволочь.

— Прости, прости. Просто твой голос такой милый. Я была очарована.

— … Заткнись. Не смей тратить мое время попусту.

— Ой, какая застенчивая.

— Хочешь умереть? Продолжай в том же духе.

— Даже ты не можешь убить меня через телефон! Хи-хи…

— Поспорим? — Она цокнула языком и откинулась на спинку кресла.

— … В любом случае, много воды утекло, Хиджири. Как ты там?

— Мне тут невероятно весело. А ты?

— Эх, а вот мне не очень. Моя цель невероятно упряма.

— Хах, вот оно как? Я слышала об этой необычной личности. Ну, это понятно, если речь идет о матери этого создания.

— … Этого создания?

— Да. Тот же, о ком мы говорили до этого. О парне, в которого влюбилась эта тупая Ренко.

— …

На другом конце телефона что-то изменилось. Через некоторое время более низким голосом прозвучал ответ:

— … А, ты о нем. Кёске Камия, верно? Что, его голова до сих пор не слетела с плеч?

— Как слышишь. Вообще, все стало только хуже. Она без ума от него.

Из трубки раздался треск.

— Хм… вот оно как? Они ведь не могут встречаться… если он ответит взаимностью, то это разбудит ее спящий убийственный порыв, и она убьет его.

— По крайней мере должна. Она продолжает утверждать это.

— Но… но?! Они уже держались за руки? Они ведь… еще не целовались? Ну конечно нет, верно?! А если да… ох, что нам делать?!

— Не знаю. Не спрашивай меня. Но…

Курумия подождала, пока наступит тишина.

— Ренко не подчиняется моим приказам.

— … О? Что, ты снова пыталась заставить ее убить Кёске?

— Нет. В этот раз его младшую сестру. Я приказала Ренко «чуть не убить девушку на глазах ее брата».

Курумия дала Аяке дробовик, и пока она училась обращаться с ним на стрельбище — Курумия так же отдала приказ Ренко: поменяйся с Аякой ролями прямо перед Кёске.

Ренко должна была захотеть убивать и сделала бы это, раскрыв тем самым свою истинную сущность перед Кёске, и, возможно, его едва выжившей сестрой…

С другой стороны, если Аяка смогла бы убить Ренко, это тоже должно было вывести Кёске из себя. А если еще пострадали бы Майна с Эйри, то это показало бы способности Аяки.

Так же, Кёске бы ни за что не простил Ренко за свою сестру. Любовь Ренко разрушится у нее на глазах, и все будет закончено. Любой из этих вариантов развития событий был приемлем.

Она хотела, чтобы все так прошло.

— Но она ослушалась моего приказа. Я заранее открыла замок на ее ограничителе, так что не важно, сама она снимет его или он спадет… но она задушила свой убийственный порыв и помогла его младшей сестре. Не вижу смысла ей поступать так, но, возможно, она боялась… не моего наказания, а ненависти Камии. Это очень серьезно! Дева Убийца — идеальная убийца — сопротивляется своему желанию убивать. Это же невозможно.

— … Согласна.

— Как я и думала, было ошибкой привести ее сюда. Позволить инструменту быть человеком… я так же понимаю и твои чувства по этому поводу, но…

— Хиджири, — голос был нежным, но строгим. — Ты все правильно сказала. Ты абсолютно права. Тем не менее, я и так это знала с самого начала. Ты же не думаешь, что я не могу понять то, что понимаешь ты?

— … Хм.

В ее голосе отчетливо звучала гордыня. Однако при этом там не было ни капли неуважения. Ее интеллект был на другом уровне. Курумия — да кто угодно — даже представить не могут, насколько она была умнее всех вокруг. И хотя она часто оскорбляла людей, это было не из-за гордыни.

— … Прости, — сказала Курумия. — Кажется, я сказала лишнее.

— Да. Есть вещи, которые я не знаю, но и не хочу знать. Понимаешь? Эта девушка — инструмент организации. Она не человек. Я знаю, это странно, когда создатель инструмента отправляет его в школу так, будто это живой человек. Даже они понимают это! Но я…

Голос на другом конце запнулся, создав неприятную тишину.

— Ах… просто… — запиналась Курумия. — Как бы сказать… я пытаюсь быть на твоей стороне! Но ты должна понимать, что уже первого проявления такого аномального поведения достаточно, чтобы вмешалось руководство. Они не будут молчать. И им будет плевать на твои желания, желания ее создателя. Ренко…

— Хм? Прости, я отходила за своим энергетиком.

— Ой, да пошла ты.

— Говорю же, прости! Ты же знаешь, что у меня хроническое заболевание, которое заставляет меня действовать в критические моменты.

— Да ну? Тогда тебе лучше обратиться в больницу.

— А-ха-ха! Боюсь, это невозможно. Я слишком занята.

— … Хмф. Опять развлекаешься со своей целью? Ладно, не перетрудись там.

— Ммм. Прямо сейчас мы играем в прятки! Похоже, моя цель имеет некоторые связи в криминальном мире… эта работа труднее, чем я думала. Ну, вообще я тут просто как сопровождающий, так что это скорее отпуск. У меня даже есть сувенир для тебя, Хиджири.

— Ох, спасибо. Отправишь его мне.

Брелок на ее телефоне также был подарком от ее подруги. Это был маскот дэт-метал группы Черные Кошки Смерти, и она даже поставила их песню себе на звонок. Он ей очень нравился. Вкусы Курумии совпадали со вкусами ее подруги, так что она с нетерпением ждала посылку.

— Нет.

— …

Она не совсем поняла, что до нее хотят донести.

Возможно, почувствовав недоумение Курумии, человек на том конце линии быстро продолжил:

— Погоди, погоди! Я не собираюсь отправлять его тебе. Я отдам сувенир лично.

— … Лично?

— Да. Я долго думала над этим после того, как услышала твои рассказы. Я не могу откладывать свой визит. Я приеду проведать тебя, Хиджири. Оставлю свою цель кому-нибудь другому и приеду проведать тебя и Ренко. Ты ведь хочешь этого, верно?

— … Ммм. — Все так, как и сказала девушка. Расстройство Ренко было серьезным; и Курумия в этом виновата. Она благодарна, что ее создатель лично приедет.

— Да, это будет превосходно.

— Ага. Я возьму все на себя, а ты можешь отдохнуть и попить молоко. Хочу увидеть некоторый рост.

— … Сучка. Только явись, и я уничтожу тебя.

— Э?! Но я ведь говорила про Ренко… хи-хи! Прошло ведь уже полгода… жду с нетерпением! Встречу с тобой и Ренко, конечно же, но еще… с Кёске Камией, про которого ты говорила. Мне очень хочется увидеть того, в кого влюбилась моя дочь. У меня столько вопросов! «Почему она тебе нравится?», «как сильно она тебе нравится?», «что ты о ней думаешь?» и так далее… хотя сомневаюсь, что меня удовлетворит любой из ответов. — Ее смех не казался расслабленным.

Курумия бессознательно улыбнулась. Она зовет инструмент «дочерью». Ее привязанность к Ренко напомнила Курумии о родителях.

— Ладно, пока все, так что… с нетерпением жду нашей встречи! Я скоро еще позвоню.

— Конечно. Ты довольно слабая, так что позаботься о себе.

— А ты как всегда до отвращения прямолинейна, Хиджири, так что тоже позаботься о себе. Пока-пока!

— Ага, до скорого.

Щелк.

Связь прервалась.

Вздохнув, Курумия опустила телефон. И вдруг она начала смеяться. Солнце уже село, опустив комнату во мрак. Единственным источником света был экран телефона, лежащего на столе.

На ярком экране, отображавшим историю звонков, светилась надпись:

Рейко Хикава…