Одинокая фигура стояла в большом помещении, тускло освещённом зелёным светлокамнем. Огромная двойная дверь была открыта позади него. Два ряда столбов растянулись в помещении, расположившись друг за другом на равном расстоянии.

Это просторное помещение напоминало храм. Но его серьёзная величественность была омрачена тем, насколько сильно оно было разрушено.

Фигура молча уставилась в конец помещения, представляя объект, который когда-то находился там. Нерешительный голос окликнул фигуру сзади, прерывая забытье.

— Хадзиме-кун.

Хадзиме оглянулся через плечо и ответил:

— Каори. Как всё продвигается?

— Всё идёт гладко. Я даже смогла собрать ещё больше минералов, которые просил. Благодаря Компасу я могу мгновенно понять, где расположены самые богатые залежи руд. И ни один из монстров здесь не представляет угрозу.

— Что ж, всё же у тебя тело апостола, так что это неудивительно.

День прошёл с того момента, как они отправились в путь из замка Владыки Демонов.

Хадзиме закинул всех демонов в особую тюрьму, найденную им в замке, которая отрубала любую магию, после чего запер их там с примерно недельным запасом еды. После этого он вернулся на Снежные Поля Шни, чтобы откопать ранее спрятанные там артефакты. Как только с этим было покончено, он тут же переместился в Хайлигх, где выхлебал все имеющиеся зелья маны и заставил всех самых лучших докторов страны передать ему свою ману. Тем временем Лилиана объяснила ситуацию своим подчинённым и подготовила всех к эвакуации.

Он также забрал всё ценное из хранилищ столицы, чтобы создать артефакты, которые были нужны без промедления, включая высокоскоростные средства передвижения, которые он раздал послам, направленным в окружающие страны.

Как только с этим было покончено, он вернулся в Провал Райсен и воспользовался кольцом Оскара, чтобы открыть короткий путь к его дому на дне лабиринта. Хадзиме оставил там Мью и Ремию, после чего отправился собирать ресурсы вместе с Каори.

Он уже восстановил свой Глаз Демона и искусственную руку при помощи материалов, найденных в мастерской Оскара. И потому он выбрал воспользоваться своими обширными познаниями о Лабиринте в совокупности со своими навыками Синергиста, чтобы найти хорошие места для добычи, тогда как Каори воспользовалась Компасом Вечных Путей. Они собирали ресурсы с умопомрачительной скоростью, и всего за день уже собрали несколько десятков тонн руд.

— Жалко, что не получилось найти каких-либо Божественных камней достаточно крупных, чтобы производили Амброзию… найденные возле дома Оскара были максимум небольшими шариками.

— Ну, это ведь всё же легендарное сокровище, знаешь ли. Если на то пошло, мне очень повезло, что я нашёл его, едва попав в бездну. То, что ты нашла хотя бы такие маленькие кусочки — уже замечательно. Хорошо потрудилась.

— Рада, что смогла помочь, — сказала Каори с улыбкой. Затем передала свою Сокровищницу Хадзиме, встала рядом с ним и осмотрела груду, лежащую у стены.

— Это здесь ты впервые встретился с Юэ?

Наполовину растаявшая куча металла была всем, что осталось от куба, столетиями удерживающего Юэ в заточении.

Хадзиме кивнул, его взгляд был ярким и чистым. Тёмные эмоции, которые со временем вознеслись в нигилистическое отрицание всего, уже сгинули. Вместо этого его глаза были полны надеждой, пока он предавался приятным воспоминаниям.

— Когда впервые увидел её, то подумал, что попал в какой-то фильм ужасов. Стоял непроглядный мрак, и единственное, что я смог увидеть — это её алые глаза, уставившиеся на меня из темноты. А затем, когда приблизился, я увидел её длинные, истончившиеся волосы, словно как у призрака. Знаешь, когда Юэ впервые попросила о помощи, я почти что просто закрыл дверь и ушёл. Я подумал, что ничего хорошего не выйдет, если связаться с такой опасной девчонкой, как она.

— Хе-хе-хе… Полагаю, было довольно странно найти девушку здесь внизу, посреди бездны.

— Ну верно ведь? Кроме того, в то время меня заботило только выживание. Задумываясь сейчас, я удивлён, что вообще побеспокоился ей помочь.

Каори снова рассмеялась и заявила:

— А теперь она настолько важна для тебя, что ты готов уничтожить целый мир, чтобы вернуть её. Жизнь довольно загадочная штука, да?

— И не говори.

Хадзиме и Каори закрыли глаза, когда разговор подошёл к концу. Они оба в этот момент думали о Юэ. Она была девушкой, которую он любил больше всего, тогда как для неё она была близкой подругой.

Спустя некоторое время они оба одновременно открыли глаза, в них горела пламенная решимость.

— Мы вернём её, — прошептала Каори.

— Да, несмотря ни на что, — ответил Хадзиме.

Они тихо стукнулись кулаками вместе, укрепив решимость.

— А, точно, ух… я какое-то время размышлял над этим и… — внезапно начал смущённо мямлить Хадзиме.

— Хм? О чём ты? — озадаченно спросила Каори.

— Каори, я думаю, что тебе стоит остаться, когда мы отправимся в Святилище.

— Э? Почему?... А, ты беспокоишься, что Эхит снова может меня отключить?

На какой-то миг Каори почувствовала себя настолько обиженной, что слёзы навернулись на глаза, но затем она уловила логику Хадзиме.

— Верно. Я придумал несколько артефактов, чтобы противостоять его силам, но не уверен, насколько они будут эффективны. Это он создал твоё текущее тело, так что действительно сложно быть уверенным.

— Ты… верно говоришь.

Каори поняла, к чему клонит Хадзиме, и его беспокойства были обоснованы. К тому же, если она вернётся в своё изначальное тело, то станет недостаточно сильна, чтобы выжить в Святилище. Несмотря на это, всё равно было неприятно слушать о том, что ей не стоит сопровождать его в финальном бою. В конце концов, желание Каори вернуть Юэ было таким же сильным, как и у всех остальных.

Хадзиме увидел, как она дуется, и добавил:

— Пожалуйста, не надо делать такое лицо. Послушай, даже если мы вернём Юэ назад, это ведь будет бессмысленно, если все ученики здесь помрут? В смысле, пусть мне и плевать, но я уверен, что ты расстроишься. К тому же, нужно, чтобы кто-нибудь защитил Мью и Ремию. Я намерен оставить их здесь, в доме Оркуса, но нет никаких гарантий, что даже такое место будет в безопасности.

— Угхххх, — простонала Каори. Но она не могла поспорить. Помимо Хадзиме, Шии и Тио, она была единственной, кто способен сражаться с апостолам наравне. Кроме того, поскольку Хадзиме распространил пропаганду, заявляющую, что атакующая армия состоит из «поддельных» апостолов, ведомых поддельным Эхитом, то участие Каори на передовой в качестве «настоящего» апостола поможет поддержать боевой дух войск.

Что важнее всего, основная сила Каори заключалась в лечении. Хадзиме мог дать армиям Тортуса огневую мощь, необходимую для сражения на равных с войсками Эхита, но он не мог воссоздать магические способности Каори. Если она останется, то сможет свести потери к минимуму. Чем больше она думала об этом, тем больше осознавала, что Хадзиме прав.

— Ха-а-а, похоже, придётся остаться. Мне это не по душе, но я не хочу вас обременять. К тому же, здесь тоже полно тех, кого я хочу защитить… Ладно, я защищу всех, пока вы не вернётесь. И я никому не дам и пальцем коснуться Мью и Ремии, клянусь!

— Спасибо. Обнадёживает знать, что ты будешь здесь, чтобы всех защитить.

— Ага, положись на меня, — сказала Каори с немного натянутой улыбкой. Но секундой позже она что-то поняла, и её улыбка стала искренней. — Мхм, ты точно можешь положиться на меня! Я защищу и Ай-тян-сенсей с Лили!

— Зачем ты их упомянула?

— О, и я, конечно же, также защищу и Юку-тян!

— Какое отношение ко всему этому имеет Сонобе?..

— Не думаешь, что пришло время прекратить прикидываться дурачком?

— …

Каори зыркнула на Хадзиме суровым взглядом уровня Юэ, после чего прошептала достаточно громко, чтобы он услышал.

— Теперь даже среди одноклассниц появилась целая куча девушек, выглядящих без ума от тебя… Не могу поверить, что ты такой бабник, Хадзиме-кун. Я ещё не стала для тебя «особенной», а ты уже добавляешь ещё больше девушек в свой гарем. Я пожалуюсь на тебя Юэ, когда она вернётся.

Каори с напускным раздражением глянула на Хадзиме, и у него поднялась бровь. Он не был раздражён её поведением. Откровенно, он был скорее удивлён собой, из-за того, что хотел опровергнуть только что сказанное ею.

Хадзиме присел и протянул руку к горе осевшего антимагического камня, которая когда-то была тюрьмой Юэ.

— Знаешь, я тогда как следует ощутил этот удар. Почти уверен, что именно это и вывело меня из того состояния.

— Э?.. А, когда ты разошёлся?.. Эм-м, прости, было больно, да? Я тогда ударила изо всех сил… — потребовалась Каори секунда, что понять, о чём говорит Хадзиме, но когда поняла, виновато опустила взгляд.

Яркие алые искры разбежались по полу. Хадзиме применил трансмутацию на куче антимагкамня. В прошлом разрушение этой тюрьмы потребовало от него всех сил, а теперь казалось, словно свойства этого камня сопротивляться мане совсем на него не влияли.

Пока превращал кучу в стопки кубиков размером с ладонь, он пожал плечами и произнёс:

— Этот удар потряс меня до самого основания. Как и сказанные тобой слова.

— Ух, эт-то, меня, наверное, немного занесло… — пробормотала Каори и заёрзала, готовясь к тому, что её отчитают. Однако следующие слова Хадзиме застали её врасплох.

— Я более чем уверен, что никто другой не смог бы тронуть меня, как сделала ты.

— А?

— Ну, наверное, Шиа и Тио тоже могли бы, но и всё на этом. Если бы кто-то другой сделал то же самое, то это бы не сработало.

— Хочешь сказать…

— Похоже, ты куда более особенная для меня, чем я осознавал.

— Хадзиме-кун…

Хадзиме закончил перерабатывать антимагкамень и поднялся на ноги. Действительно, он пришёл сюда, чтобы предаться воспоминаниям, но его основной целью было обеспечить себе большой запас антимагкамня.

Каори взглянула на него, его ласковый вид напомнил ей старого Хадзиме, которого она знала перед его падением в бездну. Это заставило её сердце забиться быстрее.

— Спасибо, Каори. Спасибо, что всегда думаешь обо мне. Я решил, что должен сказать тебе об этом, прежде чем отправлюсь убивать бога.

— Не говори так. Звучишь так, словно не собираешься возвращаться.

— Ха-ха, думаю, это действительно прозвучало немного зловеще. Прости, я не пытался заставить тебя беспокоиться.

Каори покачала головой и ответила:

— Всё нормально. Я тоже должна поблагодарить тебя. Твои слова сделали меня по-настоящему счастливой.

Каори понимала, что ещё слишком рано праздновать. Но всё же она была счастлива, что её чувства наконец-то достучались до него, и что она стала его источником сил. Слёзы собрались в её глазах, но она сказала себе, что не будет плакать перед решающим сражением, и немного пошутила:

— Хе-хе-хе, надо будет похвастаться перед Юэ, когда она вернётся. Интересно, как она ответит, когда я скажу ей, что наконец-то достигла одного уровня с Шией?

— Она просто снова начнёт издеваться над тобой, не забыла? Не знаю почему, но ей очень нравится валять дурака с тобой.

— Угх, это вероятно потому, что ей нравятся мои реакции. Одни лишь мысли о том, что она сделает, злят меня. Надо найти способ отыграться, прежде чем она вернётся.

— Я уже могу сказать, что она обернёт всё против тебя и заставит убежать плакаться Шизуку.

— Уф-ф, почему у тебя от этого такой радостный вид, Хадзиме-кун?! — прокричала Каори, надув щёки. Хадзиме лишь усмехнулся и пожал плечами в ответ.

Разговор на этом угас, но тишина вовсе не была неприятной. Они стояли плечом к плечу, вспоминая про Юэ. Через несколько минут Каори внезапно произнесла:

— А, точно… Есть кое-что, о чём я думала, Хадзиме-кун. Мне просто показалось, или ты всё это время трансмутировал без использования магических кругов?

Это не было настолько важно, чтобы Каори упомянула это раньше, но она видела, как Эхит и апостолы уничтожили все магические круги на обуви и одежде Хадзиме.

«Постойте, разве это не значит, что он создал свои стирающие существование цепи без использования магических кругов?»

— А, точно. Я забыл рассказать вам, что теперь я могу делать то же самое, что и Юэ. Мне достаточно лишь представить магический круг в уме, чтобы применять свои заклинания Синергиста.

— Стоять, когда это ты научился такому навыку?

Хадзиме бросил Каори свою пластину статуса. Он получил новую в королевском дворце для замены той, что была утеряна. Каори поймала её, и её рот невольно открылся, когда она увидела, что на ней написано.

— Это один из производных навыков профессии Синергист. Он называется «Воображаемая Структура». Он позволяет мне использовать воображаемые магические круги, чтобы применять заклинания. Оказывается это последний производный навык моей профессии.

Хадзиме довёл себя до предела, пытаясь противостоять Священному Приказу Эхита, и сделав так, он достиг пика Синергистов при помощи одной лишь силы воли. Однако это был не единственный новый навык, полученный им.

— Эм-м, Хадиме-кун? Что это тут за навык? Я про «Запредельность». Похоже, это один из производных навыков Слома Предела.

— А. Говоря по-простому, этот навык повышает предел моего таланта.

Он не повышал каких-либо параметров Хадзиме, как и не давал ему особых способностей. Однако он в значительной степени повышал предел всего этого, усиливая его дремлющие способности. Его новый теоретический максимум был гораздо больше, чем то, на что был способен любой человек. Если дать достаточно времени, его сила превзойдёт даже мощь богов.

Это был навык, которые могли получить лишь истинные мастера своего ремесла. В связи с чем его название и было «Запредельность». Навык усиливал все врождённые способности человека до запредельного для него уровня и давал своему пользователю талант среднего человека в областях магии, к которым у него не имелось никакой склонности.

Однако это был настолько сложный навык для использования, что было маловероятно, чтобы кто-то смог активировать его больше, чем раз в своей жизни, даже если получит его.

— Теперь, когда у меня есть этот навык, я уверен в одном. Мои способности Синергиста наконец-то превзошли способности Оскара Оркуса.

По этой причине Хадзиме был настолько уверен, что сможет сделать достаточно оружия для всех всего за три дня, как и в одиночку создать ухудшенную версию кристального ключа. Если объединит свои усилившиеся способности с магией вознесения, то сможет превзойти величайшего Синергиста всех времён — Оскара Оркуса.

— До этого мне было тяжело трансмутировать антимагкамень. Поскольку он гасит магию, я даже не мог сохранить его особо много в своей Сокровищнице. Хотя, полагаю, я бы не стал его держать при себе, даже если бы мог, поскольку он, судя по всему, вызывал у Юэ плохие воспоминания. Как бы то ни было, суть в том, что теперь я могу легко обрабатывать его, как бы мне ни захотелось.

— Я-Ясно… Хе-хе-хе, похоже, Эхит действительно облажался, не прикончив тебя, пока у него был шанс.

— Ага. Кстати говоря, я намереваюсь сделать уникальный артефакт и для тебя, Каори.

— С нетерпением жду этого.

Пока говорили, Хадзиме закончил помещать весь антимагкамень в свою Сокровищницу. С этим у него наконец-то было достаточно исходных материалов, чтобы полноценно приступить к работе.

Теперь было время начать массовое производство оружия. Но как раз, когда собирался развернуться уходить, Хадзиме заметил что-то краем глаза.

— Хм? Что это там?

Маленький герб был вырезан в полу там, где находился антимагкамень.

— Что там нашёл, Хадзиме-кун? Это же… герб? Он выглядит прямо как тот, что мы видели в Морозных Пещерах. Герб Вандре Шни… — наклонила Каори голову в сторону. Хадзиме кивнул и достал кулон в форме слезы, который они получили за покорение Морозных Пещер. В тот же миг, как кулон покинул Сокровищницу, они заметили перемену.

— Они… резонируют?

Высокочастотный писк заполнил помещение. И секундой позже кулон и герб на полу начали вибрировать.

Хадзиме ощутил, как его руку потянуло, и, взглянув вниз, увидел, как кулон медленно тянется к гербу. Присмотревшись, он заметил на гербе небольшое углубление, как раз достаточное для кулона Вандре.

— Каори, просто на всякий случай, отойди.

Каори сделала шаг назад, и Хадзиме поместил кулон в углубление. Мгновением позже герб засиял… и раздался металлический скрежет, пока поднималась часть пола. Из него возник каменный столб примерно тридцать сантиметров в диаметре, который остановился, как только поднялся до пояса. Часть столба скользнула в сторону, открывая небольшое отверстие.

— Я и не представляла, что здесь есть нечто подобное. Похоже, что не получится открыть что бы там ни было, пока сначала не покоришь Морозные Пещеры…

— Похоже на то. Поскольку это было прямо под клеткой Юэ, у меня предчувствие, что это как-то связано с ней.

Внутри столба находился бесцветный, прозрачный кристалл, размером с мячик для пинбола. Он выглядел как уменьшенная версия кристальных шаров, используемых провидцами. Хадзиме подобрал его и обследовал со всех сторон. Через несколько секунд он выяснил, что это такое.

— Это тот же самый проекционный артефакт, что использовали Оскар с остальными, чтобы проигрывать записанные ими послания для тех, кто покорил их лабиринты.

— Понятно… Есть только один человек, кто мог оставить здесь нечто подобное.

— Давай посмотрим, что записано в послании, — влил Хадзиме немного маны в кристалл. Тёмно-золотистый свет заполнил мрачное помещение, затмевая собой освещение зелёного светлокамня.

Хадзиме и Каори прищурились, и знакомая фигура появилась из урагана света. Переданное им послание было наполнено решимостью, раскаянием и переполняющей любовью. И под конец он поведал очень трогательное, искреннее желание, прежде чем исчезнуть.

Свет начал рассеиваться, оставляя Хадзиме и Каори наедине со своими мыслями. На лице Каори были следы от слёз. Им было сложно описать, что именно они чувствовали, но это послание оставило на них глубокое впечатление.

— Мы должны показать это Юэ… — прошептала Каори.

— Да, обязательно. Каори, возьмёшь это себе. Я не хочу рисковать сломать это, когда мы вторгнемся в Святилище.

— Конечно. Обещаю, что сохраню это.

Хадзиме передал кристалл Каори, и она прижала его к своей груди.

— Итак, теперь у нас не так много времени. Идём назад, чтобы я мог начать массовое производство артефактов.

— Странно слышать такое, когда обычно нации начали бы воевать за обладание всего лишь одним таким артефактом.

Хадзиме пожал плечами и в последний раз оглянул зал, где впервые встретился с Юэ. Когда его взгляд достиг места, где она была запечатана, он на краткий миг закрыл глаза. После этого он развернулся и вышел не оборачиваясь.

Каори грациозно последовала за ним. Она закрыла за ними двери, вновь погружая зал в темноту. Однако тьма, заполнившая его была тёплой и манящей, а не холодной и безжизненной.

Хадзиме и Каори вернулись в дом Оскара, который был скрыт в самой глубокой части лабиринта.

Для своего дома и окружающего его сада Оскар создал себе большой альков в сланцево-сером камне, и как только Хадзиме и Каори вошли в него, Мью высунула голову из одного из окон трёхэтажного дома и улыбнулась им.

— Папа, сестрёнка Каори! С возвращением! — воскликнула Мью, побежав вниз по лестнице и из дома, после чего прыгнула Хадзиме на руки.

— Я вернулся, Мью.

— Вот и мы, Мью-тян.

Хадзиме и Каори потратили целый день на сбор руды, так что Мью почувствовала себя одиноко. Хотя ни Хадзиме, ни Каори ни секунды не отдохнули после ухода из замка Владыки Демонов, вялой улыбки Мью было достаточно, чтобы смахнуть их усталость.

Когда они вошли в дом, звук тапочек, шлёпающих по полу, эхом отразился от стен. Мгновением позже Ремия возникла в фойе. На ней был фартук поверх платья, а в руке — половник.

— С возвращением, дорогой. И тебе тоже, Каори-сан. Я рада видеть, что вы в полном порядке.

— С-Спасибо, — заикаясь, произнёс Хадзиме.

— Прошу прощения? «Дорогой»? Ты же намеренно это делаешь, да, Ремия-сан?

— Ты бы хотел поужинать, принять ванну, или свою жену с дочерью?

— Ясно, ты точно делаешь это намеренно! Хватит использовать такие клишированные фразы! И ещё, нечего так спокойно включать в это свою дочь!

— Ара-ара, Каори-сан. Я просто спрашивала, не хочет ли он провести с нами немного качественного семейного времени. Уфуфу, что это ты там себе вообразила?

— Я н-не представляла ничего странного! Серьёзно!

— В таком случае, дорогой, ты бы вместо этого предпочёл Каори-сан?

— Что?! М-Меня?! Хватит подкалывать меня, Ремия-сан! — взвизгнула Каори и сердито уставилась на Ремию, которая лишь рассмеялась. Было похоже, что её настоящей целью было понервировать Каори, а не Хадзиме. Взрослым женщинам вроде Юэ и Ремии нравилось подшучивать над Каори.

Хадзиме сочувственно похлопал Каори по плечу и сказал:

— Послушай, давай остановимся на этом, Ремия. У нас не так много времени, так что боюсь, что мне придётся направиться прямиком в мастерскую. Пожалуйста, принеси еду туда.

— Понятно… Ты совсем не спал, но, похоже, что я не могу просить тебя отдохнуть. Если сейчас не выжмешь из себя всё возможное, то мы не переживём грядущее, — попыталась она повалять дурака с Хадзиме и Каори, чтобы они расслабились, но к сожалению, это не сработало. Хотя беспокоилась за их состояние, Ремия понимала, что сейчас не время отдыхать.

— Ну ладненько, я принесу тебе еду, как только будет готово. А, ещё принцесса оставила тебе послание. Она сказала, что всё продвигается гладко.

Ремия занималась всей почтой, пока Хадзиме отсутствовал, собирая материалы. Шизуку уже успешно убедила Гахарда присоединиться к альянсу. И с поддержкой королевы Лилиана убедила жителей столицы в опасности, с которой они столкнулись, после чего начала эвакуировать их в империю, тогда как империя перемещала сюда свои войска. Постройка крепости также шла с опережением графика.

«Полагаю, что создание в первую очередь артефактов для Номуры и остальных строителей было верным решением».

Хадзиме, к печали Лилианы и остальных дворян, вынес подчистую королевскую сокровищницу и трансмутировал все артефакты в ней в новые, подходящие для Кентаро и остальных специалистов магии земли.

Ремия также получила послание из Вербергена. оказалось, что Сузу и Рютаро смогли убедить Ульфрика и остальных старейшин присоединиться к сражению. Насчёт Хаулий… что ж, их даже не пришлось убеждать. Как только приготовления закончатся, зверолюды переместятся через порталы в Хайлигх.

— Ясно… Похоже, что всё идёт даже лучше, чем запланировано.

— Речи Айко-сан оказались очень полезными. Люди обожают Богиню Плодородия. Она даже отправилась в империю с Вербергеном, чтобы и там выступить с речами. К тому же помогло, что новый Папа освятил полноценную священную войну.

— Новый Папа — это ведь какой-то старикан, которого принцесса целенаправленно притащила из какого-то захолустья, верно? Ну, теперь он глава церкви, так что, полагаю, ничего удивительного в том, что люди слушают его. Раз он поддерживает Учителя, вполне логично, что никто не станет в ней сомневаться.

У Лилианы был удивительно намётанный глаз, когда нужно было определить характер людей. И не только это — она была опытным лидером. Хадзиме был вынужден признать, что она куда компетентнее, чем он думал. Она была полна решимости спасти свою страну, и хотя ей не хватало опыта, королева и её советники были рядом, чтобы помочь. Не было никого более подходящего, чем она, чтобы вести человечество во время этого кризиса.

— Что насчёт людей, отправленных мной в остальные страны.

— К сожалению, вестей от них ещё не было. От Тио-сан также ничего.

— Что ж, я не ждал ничего особого. Даже с артефактами не получится перемещаться настолько быстро.

Было несколько учеников, как и несколько рыцарей, работающих напрямую на Симона, нового Папу, которые отправились в различные регионы в качестве официальных послов Хайлигха. Они все использовали «Небодоски», новый артефакт, разработанный Хадзиме. Как и предполагало название, они были досками для сёрфинга, позволявшие владельцу скользить по небу. Они оборачивали владельца барьером пространственной магии, чтобы снижать сопротивление воздуха, и использовали магию гравитации для имитирования полёта. Их крейсерская скорость была в районе 200 километров в час, хотя имеющие большой запас маны могли ускоряться до 300 километров в час. Однако для использования потреблялось огромное количество маны, так что обычным людям требовались частые перерывы при их использовании. Тем не менее, по прикидкам Хадзиме, все должны были примерно сейчас уже достичь мест назначения. Как только это будет сделано, они легко смогут открыть портал обратно в Хайлигх и тут же вернуться.

— Спасибо за сведения. И извини, что заставляю тебя заниматься всеми сообщениями. Я знаю, ты не привыкла заниматься подобным.

— Тебе не за что извиняться… Скорее я счастлива, что могу как-то помочь тебе. Я настолько у тебя в долгу… и я — твоя жена.

— Ты однозначно не моя жена.

— Ара-ара, не беспокойся о таких мелочах.

— Это довольно таки большая «мелочь».

— Уфуфу…

— Ух, эм-м, ну ладно… — отступил Хадзиме, поняв, что никак не сможет пробиться через улыбку Ремии. Ему также не хотелось спорить на глазах у Мью. И, откровенно говоря, Ремия выглядела довольной тем, что может вести себя так, так что он не видел никаких причин заставлять её прекращать это.

«Ну, пока Мью является частью моей жизни, мы, по сути, семья…» — нашёл Хадзиме оправдание для себя, после чего передал Мью Ремии. Он напоследок ещё раз погладил её по голове, прежде чем отправиться в мастерскую Оскара.

Мастерская была достаточно просторной, чтобы внутри поместилось футбольное поле. Тут также было множество инструментов, позволяющих производить более эффективную трансмутацию, делая это идеальным местом для Синергиста.

Оказавшись внутри, Хадзиме достал из Сокровищницы настоящую гору материалов и произнёс:

— А теперь давай посмотрим, насколько у нас получится всё ускорить. Каори, мне понадобится твоя помощь.

— Конечно! Положись на меня!

Хадзиме трансмутировал огромный кристаллический столб в центре мастерской. Каори обошла его с другой стороны, и они оба взглянули друг на друга через прозрачный столб.

Хадзиме хотел хотя бы частично ослабить нехватку времени, в которой он оказался, в связи с чем попросил Каори присоединиться к нему. Она была самым опытным пользователем магии восстановления, контролирующей время.

— Готова? Сделаем это… Трансмутация!

— Временной Разрыв!

Алые искры и светлофиолетовый свет пересеклись в центре столба.

Временной Разрыв был заклинанием магии восстановления, которое растягивало время. Из-за того, насколько сильно оно переплеталось с сутью магии восстановления, это было одно из самых сложных заклинаний для освоения. Вернее, для обычных людей было даже невозможно когда-либо овладеть им.

Точно так же, как Хадзиме преодолел свои пределы и освоил «Запредельность», Каори достигла новых высот в магии восстановления. То, что они пытались сделать, было возможно только благодаря тому, что они были мастерами своих специальностей.

Алые искры Хадзиме пробежали по всей длине столба, привязывая фиолетовую ману Каори к кристаллу. Спустя некоторое время её волосы начали хлестать во все стороны медленнее обычного. Всё в мастерской словно побледнело.

— Нгх… Хадзиме-кун.

— Этого хватит, Каори. Хорошо потрудилась.

Каори сложилась пополам, опираясь руками на колени и тяжело дыша. Хотя применяли магию лишь несколько секунд, они использовали очень много маны.

— Хаа… Хааа… С-Сработало?

— Ага. Судя по виду, я смогу растянуть время где-то… в десять раз. Если бы был один, то мне бы очень повезло, если бы я смог замедлить время хотя бы в два раза. Благодарю. Это сделает всё намного проще.

— Хааа… Слава богу.

Хадзиме устало улыбнулся. Прозрачный кристалл теперь испускал бледно-фиолетовый свет. Каори покрылась румянцем от похвалы и облегчённо вздохнула.

— Теперь, когда мы сделали его, мне стоит дать ему название… «Комната Духа и Времени» звучит неплохо, да?

— Не стоит вот так красть название. Почему бы не назвать его просто «Часовой Кристалл»?

— Но это звучит не так круто…

— Уф-ф, да какая разница, насколько круто оно звучит? Ну же, принимайся за работу! Я пойду ещё насобираю тебе руды!

— Ладно…

Несмотря на недовольство вкусом Каори в названиях, Хадзиме всё же кивнул и активировал Часовой Кристалл. Как и до этого, всё в мастерской стало немного менее цветастым. Покуда кристалл был активен, всё в мастерской было в десять раз замедленнее, чем в остальном мире. Один час внутри был равен лишь шести минутам снаружи.

Мью и Ремия внезапно вошли в мастерскую в этот самый момент.

— Папа, мы принесли еду!

— Ара-ара, здесь внутри довольно странные ощущения.

Ремия несла поднос, на котором горой были сложены бутерброды. Она сделала пищу, которую было легко есть одной рукой, чтобы не мешать его работе. Хадзиме махнул Ремии подождать секундочку, и она отошла к входу в мастерскую вместе с Каори и Мью.

— Что ж, Оскар Оркус, время доказать, что я превзошёл тебя, — заявил он с уверенной улыбкой.

Во многих смыслах Оскар был наставником Хадзиме. Он не только даровал Хадзиме магию создания, но также оставил после себя невероятное количество исследовательских заметок и артефактов. Хотя они были разделены тысячелетиями, Хадзиме считал Оскара своим учителем. И, как и любой другой хороший ученик, он желал превзойти своего учителя. В конце концов, если Хадзиме хотел достичь того, что не смогли Оскар с остальными Освободителями, то у него не было другого выбора.

— Трансмутация!

Алые искры заполнили всё помещение. Они создали впечатление, словно мастерская внезапно заполнилась ярко-красными рубинами. Все магические круги, созданные Оскаром, начали светиться активировавшись, и Хадзиме создал к ним новые в нескольких местах, чтобы дополнить общий дизайн. Магические круги усеяли потолок, стены и пол. Как только закончил с ними, он создал один огромный трёхмерный магический круг, охватывающий их всех.

Через секунду гора руды начала колыхаться.

Хадзиме применил «Разложение Руд», чтобы переработать различные собранные им металлы, после чего активировал магию создания, чтобы наделить каждый из них необходимой магией. Он также основательно воспользовался навыком «Ускоренная Трансмутация», чтобы постоянно ускорять этот процесс.

Переработанные слитки, зачарованные древней магией, появлялись один за другим. И как только каждый из них был закончен, он исчезал, потому что ещё один из магических кругов телепортировал каждый из слитков в обозначенные позиции.

После этого Хадзиме лично взял эти переработанные слитки и начал трансмутировать их в различную экипировку. За секунды он создал меч, щит, копьё, шлем, набор брони, разные пули и ещё несколько других видов оружия. Он без промедления оценил каждое из творений, чтобы убедиться в отсутствии дефектов, после чего отправил каждую из частей экипировки к различным магическим кругам.

Как только с этим было закончено, переработанные слитки начали телепортироваться к этим магическим кругам, которые затем использовали модели мечей, щитов и всего подобного, чтобы создать дубликаты при помощи новоприбывшего материала. Кроме того, завершённые дубликаты отправлялись к ещё одному магическому кругу, который открыл портал на поверхность для транспортировки всего этого в королевство.

— Х-Хадзиме-кун… Ты же только что?.. — растерянно прошептала Каори, с трепетом устававшись на мастерскую.

— Ага, я превратил всю мастерскую в один огромный артефакт. Теперь это автоматическая фабрика по производству оружия.

Действительно, весь процесс мало чем отличался от фабрик на Земле. Пока имелось достаточно материалов, оригинальное оружие, служащее в качестве чертежей, оставалось на месте, а Хадзиме — продолжал снабжать фабрику маной, она могла продолжать бесконечно перерабатывать, создавать и телепортировать экипировку.

«Неудивительно, что Хадзиме-кун выглядел таким уверенным, когда говорил, что сможет создать оружия на всех».

Понятие массовой продукции вероятнее всего не существовало во времена Оскара Оркуса. Это был стиль Трансмутации, который мог создать только человек из пост-индустриального общества, вроде Хадзиме. И что лучше всего, время в мастерской двигалось в десять раз медленнее, так что каждую минуту десятки и сотни артефактов появлялись из портала в королевстве. Хадзиме не сомневался, что Лилиана с трепетом пялилась на растущую гору легендарных артефактов.

— Я могу оставить это место как есть, и оно продолжит пыхтеть, так что, пожалуй, могу позволить себе короткий перерыв. Ремия, Мью, простите за ожидание. Давайте теперь поедим.

— Х-Хорошо!

— Ара-ара, не уверена, что существуют подходящие слова, которые смогли бы выразить моё изумление.

Реакция Ремии была едва ли удивительной. Секунду назад Хадзиме был окружён магическими кругами, светящимися геометрическими узорами, размахивая руками, словно дирижёр перед оркестром. Он выглядел как волшебник из сказки, создавая чудеса одно за другим всего лишь щёлкнув пальцами. Но теперь он снова выглядел как обычный парень, потянувшись за бутербродом и пробубнив: «Ух, как же я проголодался».

Хадзиме провёл час «перезаряжаясь», хотя продолжал трансмутировать простые вещи, пока ел. Как только съел достаточно еды, чтобы протянуть на этом день, он заговорил:

— Ладно, теперь мне надо начать создавать спецартефакты для Учителя и всех остальных. Мне также надо будет создать несколько крупных пушек для уничтожения скоплений. Каори, добудешь мне ещё руды?

— Конечно! Но, Хадзиме-кун, убедись, что хорошо отдохнёшь, как только закончишь. Теперь, благодаря Часовому Кристаллу, у нас есть ещё куча времени.

— Ага, знаю. Мью, Ремия, я хочу, чтобы вы оставались на связи с остальными. Тут внутри время движется медленнее, так что я могу пропустить важные события. Дайте мне знать, если что-то случится. Я буду слишком сфокусирован на своей работе, чтобы самому это заметить.

— Хорошо!

— Замечательно. Когда мне доставить еду в следующий раз?

— Два часа спустя должно будет быть нормально.

— Для тебя ведь пройдёт целый день. Намереваешься всё это время работать? — обеспокоенно глянула Ремия на Хадзиме, тогда как Каори угрожающе ему улыбнулась.

Он неловко отвёл взгляд и возразил:

— Послушайте, всем понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к новым артефактам. Если не отправим им их как можно скорее, то они могут не суметь воспользоваться ими по максимуму.

В чём-то он был прав. Чем быстрее Хадзиме закончит всем их специализированные артефакты, тем более умелыми они станут в их использовании.

Каори и Ремия нехотя кивнули, хотя всё ещё выглядели обеспокоенными. Но прежде, чем они смогли вставить что-либо ещё, Хадзиме принялся трансмутировать.

— Нет никаких гарантий, что этот дом в полной безопасности. Вполне может случиться, что Эхит, или кто-нибудь ещё, возьмёт под контроль кого-нибудь из тех, кого мы знаем, и отправит их напасть на нас.

Однако вероятность подобного казалась невероятно мизерной. Эхит назвал это своей последней игрой. Он не видел в уничтожении Тортуса войны. В его глазах это был просто способ развеять скуку. В связи с этим Хадзиме сомневался, что Эхит пойдёт на все эти трудности, чтобы установить его местонахождение и подослать убийц.

Вместе с этим, было всё же лучше лишний раз перестраховаться. И потому он решил создать прототип разработанного им оружия. Таким образом, Ремия и Мью будут иметь хоть какую-то защиту.

Хадзиме представил структуру в уме, после чего спроецировал голограмму этой визуализации в центре мастерской. Как только голограмма стала достаточно чёткой, он снова замахал руками как дирижёр, и алые искры забегали по горе руды.

Гора завертелась словно яйцо, которое вот-вот вылупится. Лучи красного света ударили из её центра, и наружу высунулась пара рук. Они столкнули в сторону гору необработанной руды, обнажая создание трёхметровой высоты с восемью ногами. Его верхняя часть тела напоминала асуру из-за шести рук и демонического лица.

Смертоносное оружие торчало из его спины и поясницы, тогда как глаза сверкали алым, как и огромный кристалл в груди.

— Д-Да ты просто продолжаешь создавать одну безумную штуку за другой, да?

— Ухты-ы-ы-ы-ы, он такой крутой!

— Э? Т-Ты считаешь, эта штука выглядит круто, Мью? Твоя мама немного его боится…

Каори и Ремия выглядели слегка напуганными, но глаза Мью сверкали от возбуждения. Хадзиме ухмыльнулся Мью, вручил ей небольшое кольцо и сказал:

— Этот голем сделан по большей части из руды, но он также использует несколько частей монстров и подпитывается кристаллом маны, так что это наполовину монстр. Обычно его нужно было бы контролировать духкамнем, но ты можешь также давать ему и устные команды, если захочешь. Он был запрограммирован слушаться любого, кто носит это кольцо.

Голем был живым оружием, смесью монстра и машины. Однако он не обладал своей волей и даже не шевельнётся без указаний. Хадзиме создал его, соединив магию создания с магией метаморфоз.

Ему пришла в голову эта идея от монстра-скорпиона, с которым он сражался вместе с Юэ во время их первой встречи. Эта штука была усилена рудой в панцире, но поскольку Хадзиме был Синергистом, то он пошёл наоборот и создал машину, усиленную частями монстров.

— Ты даёшь это мне?

— Ага. Это твой личный голем, Мью. Никто другой не может им воспользоваться.

— Мой… и только мой… Ухты-ы-ы-ы…

Мью действительно пошла в Хадзиме. Идея особого оружия, которое могла использовать только она, заставляла её кровь закипеть.

Кольцо поглощало ману из окружения точно так же, как экипировка Хадзиме, созданная им для Хаулий. Она также была зачарована магией духа, чтобы гарантировать, что как только владелец будет зарегистрирован, то никто другой не сможет этим воспользоваться. Хадзиме был серьёзен, когда говорил, что этот голем принадлежит только Мью.

Ремия выглядела желающей сказать Мью оставить голема там, откуда он выполз, но не смогла найти в себе мужества для этого.

— Что ж, Мью, теперь я рассчитываю, что ты будешь приглядывать за всем!

— Так точно! — сказала Мью и бодро отсалютовала Хадзиме, что заставило Ремию и Каори взорваться смехом. После этого он повернулся к ним с улыбкой и сказал:

— Я рассчитываю и на вас обеих. Мне надо будет сконцентрироваться, так что пока это не что-то срочное, не возвращайтесь, пока не истекут два часа.

Они кивнули ему и вышли из мастерской. Мью последовала за ними, восседая на плече своего нового голема-питомца. Как только они ушли, улыбка Хадзиме исчезла, и он взглянула на потолок. Одиночество и гнев исказили его лицо. Через несколько секунд он достал маленькие кусочки Божественного камня, которые смогла найти Каори. Он также высыпал из Сокровищницы всю оставшуюся собранную им руду.

— Юэ… — прошептал он, его голос был полон несчётным количеством эмоций. Через секунду водоворот алой маны извергся из него.

Час спустя (реального времени).

— Ах-х-х, — мягко простонал Хадзиме, отмокая в ванне, в которой он взобрался по лестнице взросления вместе с Юэ. Он выглядел как зомби. Не прошло ещё и пары часов, и Хадзиме всё ещё не закончил создание всех запланированных артефактов. И всё же вот он здесь отдыхал.

— Папа! — прокричала Мью, подбегая туда, где был Хадзиме. Он ласково улыбнулся ей и, как и всегда, она прыгнула на него. Он тут же вскочил на ноги, чтобы поймать её.

— Эй, это опасно, Мью.

— Хе-хе-хе-хе… прости.

Было очевидно по голосу Мью, что она ни капли не раскаивается. Покачав головой, Хадзиме медленно опустил её в ванну, чтобы она привыкла к температуре.

Она издала довольный вздох и прикрыла глаза. Мью выглядела невероятно очаровательно, и Хадзиме начал расчёсывать пальцами её изумрудно-зелёные волосы. В ответ она улыбнулась и позволила ему повеселиться несколько секунд, прежде чем внезапно нахмурилась и прокричала:

— Стоять, нет! Плохой папа! Я всё ещё не простила тебя!

— Я же сказал, что извиняюсь. Я действительно не хотел заставлять вас беспокоиться.

— Я больше не верю твоим извинениям! — прокричала Мью, возмущённо надув свои щёки и указав на него. Однако эффект от этого был немного разрушен тем, что она всё ещё сидела у Хадзиме на коленях.

Причина, по которой Хадзиме расслаблялся, заключалась в том, что некоторое время назад Ремия вошла в мастерскую и обнаружила его валяющимся без движения на полу… в луже собственной крови.

Естественно, она закричала, увидев его покрытого порезами и истекающим кровью из всех щелей, так что на это примчалась Мью. Увидев Хадзиме в таком состоянии, Мью расплакалась.

Ремия тут же поспешила связаться с Каори, которая примчалась и применила магию восстановления на Хадзиме. Его раны были почти настолько же ужасны, как во время происшествия в замке Владыки Демонов, и от Каори потребовалось всё её значительное мастерство лечения, чтобы вытащить его с края смерти. Когда Хадзиме наконец-то снова открыл глаза, Каори облегчённо вздохнула. Но первыми же словами, вышедшими из его рта, были:

— Сработало? Да! Мой козырь, наконец, готов.

Разумеется, Каори, Ремия и Мью довольно сильно разозлились и прочитали ему длинные нотации о том, чтобы он лучше заботился о себе, но Хадзиме лишь отмахнулся от них, сказав: «Виноват. Но теперь я в порядке, так что не беспокойтесь».

И на этом он не остановился — он также сразу попытался направиться обратно работать, поскольку Каори была настолько добра, что поделилась с ним своей маной.

Это было последней каплей. У трёх девушек кончилось терпение, они вытащили его из мастерской и заставили отправиться в ванную отдохнуть некоторое время. Они поняли, что он не даст себе отдохнуть, если останется в мастерской.

— Моя задача — следить за тобой! Никакой работы в ванной!

— Послушай, даже я не стал бы заниматься чем-то настолько непрактичным.

Хадзиме говорил правду, но Мью не выглядела поверившей. Его последняя выходка основательно подорвала её доверие к нему.

— Я буду следить за тобой и в мастерской тоже!

— Серьёзно? — промямлил Хадзиме, откинувшись назад и уставившись в потолок. Ему казалось, что он не загоняет себя настолько сильно. Скорее уж он просто сделал то, что надо было сделать. Но в результате он почти помер, и Каори понадобилось спасать его, так что он не мог возражать.

Несмотря на это он не собирался останавливаться. Если не сделает всё возможное, что в его силах, чтобы план спасения оказался успешен, то никогда себе этого не простит. Он собирался вложить всего себя до последней капли в это финальное сражение.

Если это было ради спасения Юэ, то никакая цена не была слишком велика. Однако он не был уверен, как объяснить это Мью так, чтобы она смогла понять.

Мью неотрывно смотрела на него несколько секунд, после чего улыбнулась и произнесла:

— Папа, когда сестрёнка Юэ вернётся, давайте все вместе примем ванную! Я хочу, чтобы ты сделал кучу игрушек для ванной! — начала она плескаться в воде, чтобы подчеркнуть свою радость. — Я ничем не могу помочь, но я могу придумать кучу весёлого, чем мы можем заняться потом! Так что давай как следует поиграем, когда сестрёнка Юэ вернётся!

— Мью…

Хадзиме был достаточно чутким, чтобы понять, почему Мью внезапно об этом заговорила. Он думал над тем, как объяснится ей, но она всё это время видела его насквозь.

Хотя она была бессильна помочь, она всё ещё делала всё возможное, чтобы найти способ для облегчения беспокойств своего любимого папочки. И чтобы взбодрить остальных, ей сперва надо было самой быть жизнерадостной.

Мью была сильной девочкой. Она обладала абсолютной верой в то, что если расскажет Хадзиме о своих надеждах на будущее, то он сделает их явью. И это значило, что он не может позволить себе сыграть в ящик.

Увидев её радостную улыбку, Хадзиме почесал голову и улыбнулся ей в ответ:

— Ага, мы будем заниматься самыми разными весёлыми вещами, когда Юэ вернётся, так что убедись, что придумала несколько хороших игр. Я тоже придумаю побольше интересных игрушек.

— Ммм… — ответила Мью, подражая особенностям речи Юэ. Она прозвучала так мило, что Хадзиме начал неосознанно гладить её по голове.

Одиночество, которое он сдерживал всё это время, немного утихло, и Хадзиме смог впервые по-настоящему расслабиться с момента похищения Юэ. В этот самый миг Ремия и Каори вошли в ванную.

— Ара, похоже, вы вдвоём тут хорошо расслабляетесь. Не возражаешь, если мы присоединимся?

— Х-Хадзиме-кун, н-надеюсь, это нормально.

— Я уже догадался, что это случится, когда пришла Мью.

Они обе прикрывались полотенцами, но это не особо много закрывало. Ничего удивительного, что они покраснели от смущения.

Технически, Каори была не в своём настоящем теле, но она всё ещё была смущена тем, что её увидят голой. Обычные апостолы были настолько нарочито идеальными, что выглядели пугающими, но она каким-то образом выглядела очаровательно.

Однако она не излучала сексуальную привлекательность в том же ключе, как Ремия. Ремия даже издала тихий стон, опустив лодыжку в воду, подчёркивая свою красоту. Любой другой парень, кроме Хадзиме, не смог бы удержать себя под контролем. Разумеется, Ремия никогда бы и не стала принимать ванну с таким парнем.

— Мне стоит выйти? — многозначительно спросил Хадзиме. Хотя не прошло и пяти минут с того момента, как он погрузился в ванну.

Лёгкое беспокойство пробежало по лицу Ремии, и она спешно ответила:

— Если мы тебя беспокоим, то мы можем уйти. Но мне кажется, что сейчас тебе не стоит быть одному. Если останешься в одиночестве, то в итоге погрузишься в грустные мысли, не так ли? Я просто посчитала, что тебе будет проще расслабиться, если мы все будем рядом. Нельзя преодолеть печаль при помощи одной лишь силы воли.

— …

Хадзиме нечем было возразить, учитывая, как Мью только что пыталась его взбодрить. Кроме того, когда его оставили самому себе, он загнал себя настолько, что снова почти что помер.

— Когда ты подавлен, надо быть рядом с заботящимися о тебе людьми. Когда я думала, что ты погиб, это Шизуку-тян помогла мне выстоять. Я знаю, что не смогу заменить Юэ, но я всё равно хочу быть рядом с тобой. Если не сделаю хотя бы этого, тогда Юэ будет насмехаться надо мной до конца времён, — улыбаясь, подошла Каори к Хадзиме. Без Шизуку она однозначно бы поддалась отчаянию, когда Хадзиме рухнул в бездну. И потому она лучше всех остальных понимала, насколько Хадзиме нужен кто-нибудь рядом.

Хадзиме не смог заставить себя отказаться от доброты девушек, и потому вяло улыбнулся им.

— Спасибо. Честно говоря, если не соберусь, то Юэ будет насмехаться так надо мной, а не над тобой.

— Не могу представить, чтобы она когда-либо стала насмехаться над тобой.

— Уфуфу. Юэ-сан слишком сильно любит тебя для подобного, Хадзиме-сан.

Все трое рассмеялись, вспоминая о Юэ.

— Мр-р… — профырчала Мью.

— Хм? Похоже, что Мью засыпает.

Её глаза были наполовину закрыты, и она улеглась на груди Хадзиме. Она ни секунды не смыкала глаз с того момента, как они выбрались из замка Владыки Демонов, так что было поразительно, что она столько протянула.

— Полагаю, мне стоит помыть её и уложить в кровать, пока она не вырубилась.

Хадзиме провёл в ванной не так много времени, но он всё равно чувствовал себя свежее. Он всё ещё намеревался слегка вздремнуть в мастерской, чтобы восстановить силы, но его умственную усталость как ветром сдуло.

Улыбаясь, Ремия заметила, как Каори нервно поглядывает на Хадзиме и душевую зону. Через несколько секунд ей в голову внезапно пришла идея.

— Что ж, замечательно. В таком случае, Хадзиме-сан, почему бы мне не помыть твой перед, пока ты моешь Мью?

— Я сам могу помыть свою спи… Стоп, ты только что сказала «перед»? — произнёс Хадзиме ледяным тоном и зырнкул на Ремию, но она лишь тепло улыбнулась ему.

— Да, мне кажется, что Каори-сан предпочла бы помыть твою спину. Всё верно, Каори-сан?

— Что?! Ремия-сан, что ты такое говоришь?! Т-Ты не можешь мыть его п-перед!

— Ара, тогда ты предпочла бы заняться этим сама?

— Я-Я?! П-Помыть п-перед Хадзиме-куна?.. — пробубнила Каори и её взгляд скользнул к одной из частей тела Хадзиме. Вскоре после этого её лицо стало красным как помидор.

— Идиотки. Я ни за что не дам вам помыть меня.

— Но, Хадзиме-сан, подумай о том, сколько Каори-сан сделала для тебя. Она к тому же столько трудится, чтобы собрать тебе побольше материалов… Не думаешь, что она заслужила награду?

— Ремия-сан… Спасибо…

— Ты права, но я не Тио. Только извращенцы позволят другим мыть свои причиндалы.

— Однако я уверена, что Каори-сан сочла бы это за честь… — сказала Ремия, поворачиваясь к Каори, которая отвела взгляд. Судя по виду Каори, она была согласна с такой мыслью.

— Каори… я ошибался в тебе.

— Пожалуйста, не смотри на меня с такой жалостью! — сказала Каори, после чего присела и спрятала лицо под водой.

Вздыхая, Хадзиме поднялся и взял Мью в душевую. Когда ушёл, он услышал слова Ремии:

— Каори-сан, я слышала, как Мью говорила, что «сестрёнка Каори — напористая девушка».

— Мью-тян говорила так?!

— Сейчас время быть напористой, не так ли?

— Н-Ну… Постой, почему именно сейчас-то?!

— Замечательно, я согласна пойти на компромисс. Мы все втроём помоем перед Хадзиме-сана.

— Думаю, это будет не такой нервотрёпкой, если мы все… Стой, чего?! Ты только что сказала «втроём»?! Что, чёрт возьми, ты собираешься заставить Мью-тян сделать, Ремия-сан?!

— Ара-ара… у-фу-фу…

— Ты не сможешь отшутиться от этого!

«Бедная Каори. Все любят валять с ней дурака», — подумал Хадзиме. Самым страшным в этом было то, что несмотря на жалобы, Каори выглядела радующейся тому, что её дразнят. Даже когда Юэ подшучивала над ней, казалось, что она веселится.

«Думаю, Юэ приучила её получать удовольствие от того, что с ней играются».

Разумеется, Хадзиме никогда бы не сказал ей этого в лицо. Тем не менее, он был рад, что Ремия помогает Каори справиться с одиночеством в её душе так же, как она помогла ему.

— Похоже, когда Юэ вернётся, жизнь Каори превратится в ад…

— Мр-р? — сонно простонала Мью, взглянув на Хадзиме, пока он мыл её волосы.

«Похоже, что у твоей мамы и Юэ много общего».

День спустя вернулась Шиа.

— Хадзиме-сан, я вернулась! — прокричала она, врываясь через дверь в мастерскую Хадзиме.

Судя по тому, как возбуждённо она скакала, Хадзиме предположил, что её миссия по получению помощи от Миледи Райсен увенчалась успехом. Её глаза сверкнули от радости, когда она увидела, что Хадзиме смог воссоздать свою искусственную руку и глаз. Улыбаясь, Хадзиме повернулся к ней.

— С возвращением, Шиа. Полагаю, ты смогла найти Миледи?

— Ага! Оказывается, несколько апостолов явились напасть на неё до того, как я добралась, но…

— Серьёзно? С ней всё в порядке?

— Ага, она всеми ими вытерла пол. Её личная комната и големы были в полном порядке. Оказалось, что она очень страшная, когда сражается по-настоящему.

— Думаю, это логично, всё же она Освободитель.

— Именно так. К сожалению, Миледи-сан сказала, что не сможет покинуть лабиринт без тщательной подготовки, так что я не смогла притащить её сюда. Но она сказала, что явится на финальное сражение вместе со своей армией големов.

У Шии был тоскливый взгляд, когда она рассказывала про это.

«Не могу поверить, что кто-то настолько невероятно бесящий, как Миледи, действительно села серьёзно поговорить с Шией».

Заметив скептический вид на лице Хадзиме, Шиа печально улыбнулась:

— Понимаю, о чём ты думаешь, но она, вероятно, наконец-то сможет достичь мечты всей своей жизни. Когда я сказала ей, что мы намереваемся повергнуть Эхита, она выглядела… радостной не очень верное слово. Прости, не могу придумать подходящего способа, чтобы описать её.

— Ясно… Вероятно это не то, что можно передать словами.

Миледи Райсен была лидером Освободителей. Даже после того, как все её соратники умерли, она переместила свою душу в голема и продолжила тысячами лет выжидать в этой расщелине. Как бы всё не закончилось, она провела всю свою жизнь, готовясь к этому решающему сражению. Хадзиме сомневался, что кто-либо живущий в этой эпохе сможет понять её чувства.

— О, но она очень быстро снова начала вести себя супер-раздрающе. Она вела себя тихо только с минуту, после чего начала нести всякое дерьмо вроде: «Ясно-ясно, значит, ты пришла, чтобы умолять меня о помощи. Ну, полагаю, я ведь самая красивейшая и умнейшая волшебница на всём свете. Как же тяжело, что люди просят меня о помощи даже спустя все эти тысячи лет. Но не беспокойся, я спасу вас! Будь благодарной! Давай же, вставай на колени и пади ниц передо мной!». Так что я огрела её с ноги и напомнила ей, где её место. К тому времени как я ушла, это она была павшей ниц передо мной!

— Я-Ясно.

— Как бы то ни было, она сказала, что ей надо запасти силы перед финальным сражением, так что раз уж я не могла привести её, я стащила из её лабиринта всё, что выглядело полезным, — лукаво улыбнулась Шиа, похлопав по раздувшемуся мешку у неё на плече. Хадзиме ни капли не сомневался, что она по сути обокрала Миледи точно так же, как сделал он, когда они впервые покорили её лабиринт. Он мог легко представить, как Миледи рыдала в углу, пока Шиа разграбляла её лабиринт.

— Что насчёт тебя, Хадзиме-сан? Как дела с твоей стороны? Я слышала от Ремии, что в твоей мастерской время движется медленнее, и что ты уже провёл тут десять дней, — оглядела Шиа мастерскую, возбуждённо задёргав ушками, когда увидела, как автоматическая производственная линия создаёт бесчисленное оружие и телепортирует в другие места.

— Я позаботился о том, чтобы хорошо есть и спать, так что теперь в идеальном состоянии. Как можешь видеть, производство артефактов идёт гладко. Куда важнее, что ты принесла от Миледи?

— Для начала вот это, — сказала Шиа, присев неподалёку на кресло и положив маленький белый мраморный шарик на стол. — Это артефакт «Анти-священный-приказ».

— Э-э-э, о чём ты?

«Это должно быть его название? Даже названия, которые она даёт, бесят. Может быть, она делает это просто, чтобы вывести Эхита из себя».

К счастью, сам артефакт был создан Оскаром, и, как и всё созданное Оскаром, он был высококачественным. Всё ещё немного озадаченный названием, Хадзиме подобрал мраморный шарик и начал анализировать его.

— Ухты, впечатляет. Это, по сути, устройство помех.

Шиа вопросительно наклонила голову.

— Этот его Священный Приказ просто очень мощное заклинание магии духа. Оно отпечатывает волю колдующего на душе цели, заставляя исполнять любое указание. Эхит предваряет каждую из своих команд своим именем, потому что это даёт заклинанию точку приложения и заставляет цель обратить на него внимание.

— Понятно… И из-за этого его заклинание становится сильнее, когда он использует то более длинное имя?

— Ага, я полагаю, что это его настоящее имя. Вот почему этот… этот… Чёрт побери, я не буду использовать это тупое название, придуманное Миледи!

— Почему бы тогда нам не придумать новое название?

Было поразительно, как Миледи смогла вывести Хадзиме из себя, когда её даже не было рядом.

— Хм-м, давай назовём его пока что Духовный Панцирь. Он окружает душу пользователя своей собственной волей, рассеивая силу приказов Эхита.

— А, так вот почему ты назвал его устройством помех.

— Ага. Оскар придумал меры предосторожности даже на тот случай, если у тебя украдут этот артефакт. С этим мы на шаг ближе к победе над Эхитом. Хорошо потрудилась, Шиа.

— Хе-хе-хе, я рада, что смогла помочь.

Хадзиме улыбнулся Шие, и её ушки радостно закачались в стороны. По факту он должен был благодарить Миледи за вручение такой вещи, но Хадзиме отказывался благодарить её за что-либо. Шиа вероятно чувствовала то же самое.

— А, ещё я получила вот это.

— Нож? Он кажется очень мощным. Что это?.. Срань господня.

Следующим, что достала Шиа из своего мешка, был маленький нож в чёрных ножнах. Хадзиме охнул от удивления, когда обнажил его, и уставился на небесно-голубое лезвие. Казалось, словно лезвие было отлито из сапфира.

Он с первого взгляда смог понять, что это не один из святых мечей, идущих сквозь историю Тортуса. Нет, давящая аура, излучаемая лезвием, была тем, что могло быть произведено только концептуальной магией.

— Он зовётся Кинжал Богоубийца. Концептуальная магия, вложенная в него — это способность убить бога.

— Похоже, что это один из трёх артефактов концептуальной магии, которые, как сказали Освободители, они смогли создать. Тц, не могу поверить, что Миледи придерживала его всё это время. Если у неё такое было, то стоило дать это с самого начала.

— Я тоже ей об этом сказала, но она просто ответила: «Э? Вы же сказали, что не собираетесь пытаться убивать богов? С чего бы мне давать богоубийственное оружие тем, кто не заинтересован сражаться с богами? Теперь, если хочешь его, лучше вылижи мою обувь и извинись за то, что взорвали до этого мою комнату! Может быть, тогда я подумаю над тем, чтобы дать его тебе, мвахахахаха!».

— Понятно…

— Ага. Но не беспокойся, я заехала тем лариатом [1], что ты меня научил, и снова точно так же взорвала её комнату, чтобы напомнить ей, где её место. Она усилила защиту с нашей последней встречи, но её было недостаточно, чтобы избежать моего стального кулака! Хе-хе-хе, заставить её склониться передо мной было так приятно!

— П-Понятно…

«Чёрт, Шиа становится злобной. Наверное, мне больше не стоит позволять ей приближаться к Миледи?» — Хадзиме не хотел, чтобы Шиа превратилась в безжалостного тирана, избивающего всех, кто раздражает её. Естественно, он не заметил иронии в этом желании.

— Кстати говоря, третий артефакт, который они создали, назывался Стрела Границ… и это его они использовали, чтобы открыть проход в Святилище, но он был потерян, когда они проиграли.

Однако Освободители сделали несколько его ухудшенных копий, и Шиа принесла с собой один из них. Конечно, ухудшенная версия была неспособна заставить распахнуться проход в Святилище, но вместе с ухудшенной версией кристального ключа Хадзиме, этого могло оказаться как раз достаточно.

— А, точно, Миледи-сан предупредила меня, что Освободители были загнаны скрываться людьми этого мира до того, как они смогли смахнуться с Эхитом, так что она не уверена в том, насколько эффективен будет Кинжал Богоубийца. Но она сказала, что он точно не навредит душе Юэ-сан, так что мы сможем как следует им воспользоваться.

— Это хорошие новости. Я создал собственный козырь, но чем больше у нас вариантов — тем лучше. Раз этот кинжал не навредит Юэ, тогда его точно стоит держать при себе.

Когда Хадзиме убрал кинжал обратно в ножны, Шиа нахмурилась:

— Впрочем, я бы не особо на него полагалась. Оказалось, что Освободители создали его, напившись в стельку. Они впали в безумие, когда у них не вышло создать концептуальную магию убийства богов против Эхита, так что они начали пить и соревноваться в том, кто сможет придумать самое лучшее оскорбление Эхита. Спустя время они вырубились… а когда проснулись следующим утром, этот кинжал лежал на столе.

— Хочешь сказать, они создали его по ошибке?

— Они плохо соображали к тому моменту, когда создавали его, так что единственными эмоциями, вложенными в него, было: «Сдохни, Эхит, сраный ублюдок». Вот почему он не навредит никому, кроме него.

— А вот в это я могу поверить. Кажется, я понимаю, что должно быть чувствовали эти ребята. Это очень поможет вернуть Юэ целой и невредимой. Пусть Миледи и раздражающая сучка, но, похоже, что мне всё-таки стоит поблагодарить её после того, как всё закончится.

— И впрямь, верно ведь? Хотя у меня чувство, что в итоге я снова её побью, как только закончу благодарить.

Хадзиме и Шиа вздохнули, представив раздражающую улыбку Миледи.

Увидев, что это был последний из сувениров Шии, Хадзиме закинул артефакты в Сокровищницу, после чего достал другую.

— Вот, я сделал тебе новую Сокровищницу. Я сложил в неё все новые артефакты, сделанные для тебя, включая новый молот.

— О, да, чёрт возьми! Я так ждала этого! — встали торчком ушки Шии, и она тут же призвала своё новое оружие — Вильдрюкен [2].

— Хоу-у-у-у-у. Я скучала по ощущению холодного, твёрдого металла в моих руках. Нет ничего лучше, чем расплющивать врагов гигантским молотом.

— Ты начинаешь меня пугать.

Шиа тёрлась щекой о молот с выражением экстаза на лице.

— О, ты вернулась, сестрёнка Шиа! С возвращением! — сказала Мью, заглянув в мастерскую.

Улыбаясь, Шиа повернулась к ней и произнесла:

— Мью-тян! Я до…ма?

Её улыбка напряглась, когда увидела многоногого голема, на котором ехала Мью.

— Эм-м, Мью-тян, где ты достала этого омерзительно выглядящего голема?

— Папочка сделал его мне! Этого зовут Бель-тян. Того — Са-тян, вон там — А-тян, рядом с ним — Лю-тян, вот этот — Ма-тян, а те двое — Леви-тян и Вель-тян!

— Да сколько их у тебя?! — пробежали мурашки по спине Шии, когда ещё больше големов вошло вслед за Мью. В них было что-то основательно жуткое, вызывающее у неё отвращение.

— Я сделал один для защиты Мью и Ремии, но эти ребята оказались куда многофункциональнее, чем я рассчитывал, так что в итоге я сделал ещё несколько. Честно говоря, даже я не могу понять, как они вышли такими сильными, а ведь это я сделал их.

— Разве это не что-то плохое?!

Их полными именами были Бельфегор, Сатана, Асмодей, Люцифер, Мамон, Левиафан и Вельзевул. Мью сама их все придумала, как и их прозвища. Хадзиме хотелось верить, что это просто совпадение, что девушка лишь четырёх лет от роду придумала имена величайших библейских демонов, но учитывая Мью, никогда нельзя было быть уверенным.

— Мью, напомни-ка мне снова, откуда ты взяла эти имена?

— Мр-р? Ты такой странный, папа. Бель-тян просто выглядит как Бель-тян, Са-тян выглядит как Са-тян, и все остальные выглядят прямо как их имена. Вот и всё.

— Ух, ясно…

— Это точно плохие новости, Хадзиме-сан!

Хадзиме начинал серьёзно беспокоиться, что какой-то древний ужас поселился в его дочери.

— Ребята, поздоровайтесь с сестрёнкой Шией!

— Хьи-и-и-и! — завизжала Шиа, когда големы приняли позы и выпустил радужный дым из спин. Они были словно отряд могучих рейнджеров, собранных из семи смертных грехов.

— Хадзиме-сан, зачем они так позируют? Непохоже, что Мью-тян приказала им сделать это. Это ты их запрограммировал так делать?

— Это не моих рук дело. И ещё, Мью недостаточно умело контролирует их, чтобы заставить всех семерых вот так принять разные позы.

— Я не доверяю этим големам, Хадзиме-сан! — воскликнула Шиа, угрожающе указав на големов. Волосы встали дыбом на её голове.

— Послушай, я понимаю, о чём ты. Честно говоря, я начинаю беспокоиться, что добавил им слишком много частей монстров, и теперь они стали автономны. Но в смысле, просто взгляни… — сказал Хадзиме, беспомощно пожав плечами.

— Они ведь такие крутые, верно?! — сказала Мью с ослепительной улыбкой, и големы заметно покраснели. Они были верными собачками Мью.

— Мью без ума от них, и они полностью исправны. Скорее, они даже сильнее, чем я ожидал от них. Мне кажется, будет неправильно разобрать их.

— Что если какие-то из приспешников Эхита овладели ими?

— Ага, я тоже об этом подумал, так что попытался побольше оскорблять Эхита прямо перед ними, но они не реагировали. Я даже показал им записи схождения Эхита в замке владыки демонов и заставил их разбить устройства воспроизведения.

Големы были более чем счастливы растоптать видео с Альвом и Эхитом. Их энтузиазм откровенно удивил Хадзиме. Он предположил, что у них теперь глубокая ненависть к Альву и Эхиту, поскольку видео показало, как они навредили Мью. Конечно, в тот момент Эхит овладел Юэ, так что это означало, что Хадзиме был вынужден смотреть, как големы с радостью топчутся по её изображениям.

— Что ж, полагаю, это доказывает, что они как минимум не пешки Эхита.

— Ага, никто из последователей этого парня не посмеет наступить на его изображение. Моё предположение заключается в том, что части монстров в големах развивают собственные личности.

Настоящая причина, почему Хадзиме сделал ещё нескольких, заключалась в том, что он оказался в замешательстве, почему его первый голем начал становиться более независимым. Но каждый последующий созданный им оказывался точно таким же, и прежде, чем он заметил это, он уже создал семерых, так и не приблизившись к пониманию, что же делает не так. К тому же големы с восьмого и далее функционировали как задумано — как безмозглые дроны.

— А, точно! Папа, я пришла сказать, что сестрёнка Каори и остальные вернулись!

— О, спасибо, что сообщила.

— Мхм! О, но сестрёнка Сузу ведёт себя странно.

Сузу и Рютаро завершили свою миссию в Вербергене примерно полдня назад и с тех пор были здесь в Лабиринте Оркуса. В данный момент они приручали монстров бездны с Каори, защищающей их, пока она собирала материалы.

«У них что, какие-то проблемы с превращением монстров в фамильяров?»

Хадзиме объяснил Шие, чем занималась Каори с остальными, и направился с ней ко входу.

— Шиа, ты вернулась! Я так понимаю, всё прошло хорошо?

— Ага! Я тоже рада тебя видеть, Каори-сан!

Улыбаясь, Каори подбежала и обняла Шию. Однако Сузу и Рютаро остались стоять возле входа, отделяющего дом Оскара от опасного лабиринта. Было похоже, что они не особо хотя входить.

— Рада видеть тебя целой и невредимой, Сузу-сан. Вы смогли убедить моего отц… в смысле, клан Хаулий и старейшин Вербергена присоединиться к сражению?

Видя, что они стоят на месте, Хадзиме и остальные подошли к Сузу и Рютаро. Приблизившись, Хадзиме заметил, что Сузу смотрит куда угодно, только не на него, и услышал, как Рютаро тихо прошептал: «Давай уже разберёмся с этим».

— Эм-м, всё прошло хорошо, Шиашиа. Люди Вербергена изначально не верили в Эхита, так что когда мы сообщили им о том, что судьба мира зависит от этого сражения, они тут же нам поверили.

— Ага. Некоторые из них беспокоились, что у них не будет ни шанса против армий Эхита, но когда мы сказали им, что они получат твои артефакты, Нагумо, тут же сменили пластинку. Хаулии…тоже с нами, наверное?

— Что значит «наверное»? — спросила Шиа, подозрительно уставившись.

Рютаро заметно дёрнулся… и после того, как помямлил что-то несколько секунд, наконец-то собрался с духом и сказал:

— Хорошо, итак, они готовы сражаться, это… когда я сказал, что нам нужна их помощь, они разрыдались.

— Мой отец?

— Не только он, Шиашиа. Весь клан. Затем они начали скандировать «Убить! Убить! Убить!», что очень нас напугало. Оказывается, они были очень тронуты, потому что наконец-то могли сразиться рядом со своим боссом. Их крики были настолько громкими, что даже слегка разогнали туман вокруг.

— …

— Я и не представлял, что вот такое происходит, когда тренируешь людей в стиле сержанта Хартмана. Их глаза налились кровью… и они выглядели крайне счастливыми перспективой убивать. Все животные в округе потеряли сознание из-за того, насколько сильной была их жажда крови. У некоторых даже сердце остановилось.

— Простите за то, что моя семья такая безумная.

Кровь отхлынула от лиц Сузу и Рютаро, и они начали дрожать от воспоминаний о встрече с Хаулиями. Кролелюды смогли вселить страх в их сердца.

Честно говоря, Хаулии напоминали Сузу религиозных фанатиков, которые безоговорочно верили в Эхита. За исключением того, что вместо него все милые кролелюды уверовали в Хадзиме.

«Временами я задаюсь вопросом, не хуже ли Эхита Нагумо-кун?» — подумала она.

Для Хаулий не было большей чести, чем сражаться плечом к плечу с Хадзиме. Одного того, что Хадзиме лично попросил их помощи, было достаточно, чтобы привести многих из них в экстаз.

— Эти ребята вероятно до чёртиков взбудоражены. Я лишь надеюсь, что они не создадут проблем остальным странам альянса…

— Не могу представить, какая боль в животе будет у Ульфрика к концу всего этого.

— А, точно, Шиашиа, Нагумо-кун. Ульфрик-сан уже принимает кучу лекарств для желудка.

— …

Ушки Шии поникли, тогда как Хадзиме неловко отвёл взгляд. У них не было никаких сомнений, что как минимум часть беспокойств Ульфрика произрастала из того, что его дочь стала извращенкой. Кроме того, поскольку Шиа отказалась обращать на неё хоть какое-то внимание, она повадилась проникать в деревню Хаулий, чтобы Кам «наказывал» её.

Хадзиме и Шиа понимали, что они прямо ответственны за это, так что, быстро обменявшись взглядами, они единодушно решили сменить тему.

— Ну ладно, Танигучи, вы смогли приручить каких-либо сильных монстров?!

— Мью-тян сказала, что ты ведёшь себя странно… всё в порядке?!

— Угх…

Теперь это Сузу была той, кто неловко отвёл взгляд. И потому Хадзиме вместо этого повернулся к Рютаро.

— Я не заполучил ни одного! Оказывается, я не особо хорош во всём этом приручении, — ответил Рютаро с самоуничижительной улыбкой.

Хадзиме выстрелил в него резиновой пулей и холодно на него зыркнул, пока тот схватившись за лоб извивался на земле. Однако прежде, чем он смог ещё как-нибудь наказать, Каори схватила его за руку и прокричала:

— С-Стой, стой, стой! Не то чтобы у них не было вообще никакого прогресса! Сузу-тян смогла заполучить несколько фамильяров, а Рютаро-кун научился новому способу использовать свою магию метаморфоз!

— О? Ребята, если вы чего-то добились, то почему сразу не сказали? — повернулся Хадзиме снова к Сузу, которая слегка дёрнулась и покрылась холодным потом.

— Н-Ну, мне действительно кажется, что я получила кучу сильных монстров, но…

— В чём проблема?

— Э-Это… значит один из прирученных монстров — это гигантская сороконожка, плюющаяся кислотой.

— А, тот парень. Есть похожий монстр этажами повыше, но этот намного сильнее. Вместо того чтобы использовать части себя в качестве снарядов, он может стрелять ядом просто прямо из тела. Я довольно знатно испугался, когда впервые увидел его.

— Я т-тоже. Также я приручила эту большую пчелу, которая может стрелять взрывными иглами.

— Этого я тоже помню. Штуки, которыми она стреляет, скорее мини-ракеты, чем иглы. Меня почти объяло пламя, когда я впервые сражался с ней.

— Ещё один прирученный монстр — это муравей, который может закапываться.

— Эти ребята очень хороши во внезапных атаках.

— Ещё я приручила богомола, который стреляет лезвиями ветра из лапок.

— Что ещё?

— Паука и мотылька.

— Почему все монстры насекомоподобные? — спросил Хадзиме с любознательным видом.

Сузу скрыла лицо обеими руками и начала хныкать.

— Я не знаю! По какой-то причине единственные монстры, на которых работает моя магия метаморфоз — это жуки! Что-то не так с этим лабиринтом! В лесу я смогла заполучить много милых пушистых друзей!

Оказалось, что она делала это ненамеренно. Сузу сделала всех насекомых своими фамильярами только из-за того, что у неё не было другого выбора. Хадзиме невольно стало жалко её.

Все прирученные ею монстры были совершенно отвратительны. Но монстры были куда сильнее любых, живущих на поверхности. Пусть они и не смогли бы выстоять против апостолов, они как минимум будут ровней монстрам Фрида и умертвиям Эри.

— Э-э-э, но с другой стороны, может, ваши противники будут испытывать к ним такое отвращение, что откроются для атаки?

Было редкостью видеть, чтобы Хадзиме утешал кого-то, особенно не среди своих девушек. Однако его сочувствие лишь ещё больше ранило Сузу, заставив её сесть на корточки и начать рисовать в грязи.

— Хочешь сказать, я должна показать это Эри? Я хочу поговорить с ней, а не зашугать. Хнык… Теперь все начнут считать, что я отвратительная…

— Э-Это неправда, Сузу-тян! Кроме того, ты ведь смогла получить одного пушистого фамильяра, верно?!

В отчаянной попытке ободрить Эри, Каори случайно сболтнула о том, что она не должна была говорить. Запаниковав, Сузу вскочила на ноги и прокричала:

— Ты должна была сохранить это в секрете, Каорин!

Она исподтишка бросила взгляд на Хадзиме, что не ускользнуло от него.

— Э? Что значит в секрете? Что тут происходит, Танигучи?

— Хьи-и-и!

Хадзиме холодно зыркнул на Сузу, и она спешно попятилась к воротам. После этого она развернулась спиной и что-то оборонительно обняла.

Хадзиме прищурился, всем видом давая ясно понять, что Сузу окажется в мире боли, если не заговорит. Сузу изо всех сил старалась не встретиться взглядом с Хадзиме, тогда как Каори неловко улыбнулась.

Прежде, чем Хадзиме смог спросить снова, Мью внезапно произнесла:

— Хм? Что-что, Бель-тян? А? За воротами есть сильный монстр?

Оказалось, что теперь Мью была способна общаться со своими големами.

— Да вы шутите… — прошептал Хадзиме. Он громко прокашлялся и повернулся к Мью. — Эм-м, Мью. Я не думаю, что Бель-тян может говорить…

— О чём ты говоришь? Все умеют разговаривать. Они и двигаются сами по себе. Ну же, папа, ты ведь должен знать об этом.

— Должен? Э-Эй, Шиа, Каори, Танигучи, Сакагами, я просто устал? Эти големы действительно говорят?

Все замотали головами в ответ. Хадзиме потёр виски и неуверенно спросил:

— Кстати говоря, что именно сказали големы?

— Эм-м, Са-тян сказал: «У этого ублюдка хороший боевой дух». А-тян сказал: «Ага, у него кишка не тонка. Похоже, что бросит вызов любому, кто выглядит сильным, кто бы это ни был. Но ему серьёзно стоит уяснить место. Щенку вроде него должно кланяться перед принцессой».

— Они говорят цельными предложениями?

— О, а Лю-тян сказал тебе: «Не парься о мелочах, хозяин. Любовь и мир — вот всё, что важно».

— Серьёзно?!

Хадзиме начинал всё больше и больше бояться своих творений с каждой прошедшей минутой.

«Я что, случайно наделил этих ребят магией духа? Или какие-то блуждающие духи вошли в них, когда я их создавал? Мне кажется, я не допускал никаких ошибок, но…»

Самым страшным во всём этом было то, что Мью выглядела считающей действия големов обычным делом. Хотя то, что такая чувствительная к злобе девочка, как она, не боялась их, вероятно, означало, что души, поселившиеся в машинах, были безобидны.

«К тому же они все зовут её «Принцесса»… Наверное, я могу доверить им приглядывать за Мью, хотя…»

— Папа, там кролик! — прокричала Мью, выглянув за ворота посмотреть, что там пыталась спрятать Сузу. Она положила руки на голову и изобразила кроличьи уши.

— Хм? Ага, конечно тут кролик, — сказал Хадзиме, поворачиваясь к Шие. Та качнула кроличьими ушами, подчёркивая свою кроликовость.

— Нет, я имею в виду пушистого белого кролика!

— Ага, вижу. Танигучи не очень хорошо справляется с его сокрытием, — вздыхая, повернулся Хадзиме к Сузу. По его глазам Сузу могла понять, что всё раскрылось. Но она отказывалась сдавать создание в её объятиях. В попытке сгладить события, Каори заговорила:

— Э-Это, Хадзиме-кун, о-он не плохой кролик, правда. Скорее, он особенный. Он очень уважает тебя и…

— А? Он… уважает меня?

Осознав, что это может быть её единственный шанс спасти своего пушистого друга, Сузу прокричала:

— Да, так и есть! Кроме того, случившееся — не его вина, так что, пожалуйста, не стреляй в него при первом же виде! Он единственное милое создание, на котором сработала моя магия метаморфоз! Пожалуйста!

— Теперь я просто озадачен, — пробубнил Хадзиме.

Вяло улыбнувшись, Рютаро махнул Хадзиме следовать за ним.

Хадзиме вышел за ворота и взглянул на кролика Сузу. У него были длинные уши и тёмно-багровые глаза. Красные вены оплетали белую шерсть кролика. Но они не пульсировали как у остальных монстров, вместо этого мягко сияя.

Самой отличительной чертой кролика из всех были его крупные ноги. Хотя он выглядел слегка отличающимся от тех, кого помнил Хадзиме, поскольку Сузу приручила его, но основные характеристики были теми же.

— Кьюн!

Крик кролика тоже ничем не отличался от того, что он помнил. Этот кролик без сомнения был того же вида, что и тот, который повредил левую руку Хадзиме и почти убил его, пока не появился медведь. Конечно, это был не тот же самый кролик, поскольку Хадзиме исполнил свою месть по отношению к тому.

Сузу пыталась спрятать его от Хадзиме, поскольку боялась, что он прикончит его при первом же виде.

— Не то чтобы я стал убивать твоего фамильяра просто по тому, что он одного вида с тем, что атаковал меня.

— П-Правда? Ты серьёзно говоришь, Нагумо-кун? Я могу оставить его?

— Он — не собака, а я — не твой отец. Хотя разве эти ребята не живут на самом верхнем этаже? Только не говорите, что вы прошли весь путь туда в поисках милого монстра, которого ты могла бы приручить… Собственно, не думаю, что у вас хватило бы времени на это.

«Но тогда как вы наткнулись на него?» — бросил Хадзиме с такими мыслями вопросительный взгляд на Сузу, но прежде, чем она смогла ответить, кролик выскочил из-за неё и поскакал к нему. До этого он настороженно следил за ним и держался на расстоянии, так что Хадзиме был удивлён такой внезапной сменой поведения. Он схватил кролика за уши и поднял в воздух на уровень глаз.

— Кью! Мокью! Укью!

Он не пытался атаковать Хадзиме, но Хадзиме не мог понять, что именно тот пытается сделать. Он озадаченно глянул, и Сузу вышла вперёд, чтобы перевести.

Магия метаморфоз позволяла пользователю понять немного из того, что думали и чувствовали их фамильяры. Степень этого зависела от силы фамильяра и того, как долго человек был с ним связан. Пока не проведут годы вместе с фамильяром, они могли получить лишь смутное понимание о его мыслях. Как бы то ни было, в обычных обстоятельствах.

— Эм-м, он говорит: «Мой король, это честь, наконец, встретить тебя! Когда я осознал, что смогу стать ещё сильнее, поклявшись в преданности вашей соратнице, я охотно стал её фамильяром. Не могу дождаться возможности сразиться с тобой. Е-Ещё, не мог бы ты быть так добр, чтобы одарить меня именем, мой король?». Не смотри на меня с таким недоверием, он действительно сказал это!

— Хорошо, даже если это так, зачем ты добавляешь странный акцент [3]?

— Потому что это так он звучит для меня! — запротестовала Сузу с красным лицом.

Все повернулись обратно к кролику. Было явно похоже, что именно это он и говорит, судя по его взгляду. Его глаза выглядели умоляющими Хадзиме.

— Ладно, что ж, мы впустую тратим тут время. Давайте сначала вернёмся в мастерскую.

«Почему все эти безумные события происходят прямо перед финальным сражением? Полагаю, они по большей части хорошие, и всё же…» — вернулся Хадзиме в мастерскую с обеспокоенным видом.

Как только все вошли внутрь, Хадзиме активировал Часовой Кристалл и сел за главным столом.

Ремия принесла всем чаю, после чего вернулась на кухню с Мью, чтобы приготовить обед. Сузу отпила немного чаю и начала объяснять, как она встретила этого кролика.

Сперва Сузу расстроилась, что единственными монстрами, которых у неё получалось приручить, были насекомые, и потеряла мотивацию продолжать. Под самый конец у неё вышло приручить стаю красивых бабочек, что немного подняло ей настроение, и она начала двигаться обратно к дому Оскара. По дороге она заметила странного кролика. Он настороженно перепрыгивал от тени к тени, как можно лучше стараясь не оказываться на виду. Это само по себе уже было странно, однако то, как он это делал, казалось странно человечным.

Не только его манеры были странными, но также было известным фактом, что монстры никогда не покидали свой родной этаж. Однако этот кролик запрыгал вниз по лестнице на следующий этаж без всяких колебаний. Это напрягло Каори, и она приготовилась избавиться от него, но затем случилось неожиданное. Кролик заметил Каори с остальными, но вместо того, чтобы напасть, он выглядел счастливым встретить их.

Его уши активно закачались, и он даже разразился радостным писком. Он к тому же выглядел испытавшим облегчение, словно наконец-то оказался в безопасности.

Он осторожно двинулся к их группе, убедившись, что не делает никаких резких движений. То, как он нерешительно поглядывал на Каори с остальными, словно спрашивая, нормально ли ему приближаться ещё больше, было настолько мило, что Сузу тут же оказалась сражена.

После приручения всех этих насекомых, она наконец-то нашла очаровательного кролика… такого, который к тому же не был агрессивен.

Каори всё ещё оставалась настороже, но Сузу проигнорировала все предупреждения и подбежала к кролику. Она протянула ему руку и заявила:

— Я приняла решение! Пожалуйста, стань моим фамильяром!

Кстати говоря, её первым впечатлением о кролике было то, что это мерзкое создание, к которому она не хочет даже приближаться. Как бы то ни было, кролик оказался застигнут врасплох внезапным заявлением Сузу, и наклонил голову в сторону в очень человечной манере.

Воспользовавшись шансом, Сузу начала тараторить обо всех причинах, почему кролику стоит стать её фамильяром. С тем, как говорила, она звучала прямо как отвратительная сталкерша, которая загнала в угол своего идола.

— Я буду кормить тебя три, нет, четыре раза в день и обеспечу тебе хорошее место для сна. Я буду давать тебе выходные, и даже буду платить! Если нужно больше времени для отдыха, мы можем это обсудить! И не только это — я воспользуюсь магией метаморфоз, чтобы усилить все твои параметры! Ты станешь куда сильнее! Ты не найдёшь такой возможности где-либо ещё! Это твой единственный шанс получить замечательный дом, верных соратников и выпадающую раз жизни возможность увеличить силу!

Каори и Рютаро оба были ошеломлены. Для начала, они сомневались, что кролик вообще мог понять Сузу. И действительно, он не мог, так что Сузу повернулась к Каори и начала умолять её воспользоваться магией духа, чтобы они могли поговорить.

Нехотя Каори активировала Связь Душ, не ожидая, что это действительно сработает. Но к её удивлению кролик не просто обладал собственной волей, но он к тому же был очень разумен. Большинство монстров действовали инстинктивно, но не этот. Наоборот, он звучно разволновался, когда Сузу объяснила ему о том, что может сделать его сильнее.

Соблазнённый обещанием силы, кролик вступил в контакт с Сузу и стал её фамильяром. А как только контракт был заключён, Сузу смогла лучше его понимать и спросила его о его намерениях. Оказывается, кролик действительно был Зайцем Ногмастером, населявшим первый этаж бездны, но он жаждал силы и отправился в путешествие, чтобы тренироваться. Когда Сузу встретила его, он уже был достаточно силён, чтобы сражаться с монстрами восьмидесятых этажей бездны. И это всё благодаря Хадзиме он смог стать так силён. Точнее, это было благодаря Амброзии, которую Хадзиме оставил после себя.

Этот Заяц Ногмастер хлебнул из небольшой лужицы Амброзии, оставшейся в маленькой пещере, которую Хадзиме использовал в качестве базы на первом этаже. Амброзия даровала кролику значительно увеличившийся запас маны и способность самостоятельно мыслить.

Теперь, когда он отведал этот божественный вкус, он подсел на него. Вылакав всю Амброзию в бывшей базе Хадзиме, он начал блуждать по коридорам в поисках ещё большего. Он избивал любых монстров, попадавшихся ему на пути, пока наконец-то не натолкнулся на Когтистого Медведя.

Кролик, в действительности, видел сражение Хадзиме с Когтистым Медведем, так что решил, что теперь ему больше нечего бояться. Только он не знал, что монстры лабиринта возрождаются спустя определённое время.

Он храбро сразился с Когтистым Медведем, полный решимости продолжить своё путешествие. Обычно Зайцы Ногмастера инстинктивно попытались бы сбежать от кого-то настолько сильного, как Когтистый Медведь, в результате чего за ними бы погнались и убили. Но Амброзия дала кролику силу разума, и он осознал, что сможем выжить, только если сразится и победит.

Во время боя он потратил каждую секунду на размышления, анализ и планирование. Даже когда Когтистый Медведь загнал его в угол, он не сдался, и спустя время его яростная решимость позволила ему разблокировать производный навык его особой магии, что помогло ему закрепить за собой победу. Глядя на труп владыки этого этажа кролик кое-что осознал. Живые создания становились сильнее, преодолевая такие испытания.

На следующий день кролик отправился в путешествие, чтобы стать сильнее. Его абсолютной целью было найти Хадзиме, своего короля, того, кто даровал ему эту силу. Он хотел одновременно поблагодарить его и показать, насколько сильнее он стал. После этого он стал бы путешествовать по миру и сражаться против сильнейших созданий, каких только сможет найти, чтобы отточить свои навыки.

В то время Хадзиме не обладал таким удобным предметом, как Сокровищница, так что был вынужден оставлять любые излишки Амброзии, выделяющиеся из Божественного камня, какие не мог сохранить и унести с собой. Заяц Ногмастер продолжил находить места, где останавливался Хадзиме, и, выпивая то немногое, что оставалось после него, он становился сильнее и умнее. Спустя некоторое время он стал достаточно силён, чтобы идти нога в ногу с монстрами восьмидесятых этажей, и заполучил интеллект среднего человека.

— Что это, чёрт возьми, такое, сюжет какой-то новеллы?

— Кьюю!

Хадзиме откровенно казалось, словно он только что прочитал новеллу с кроликом в качестве главного героя.

— Ха-ха-ха, он действительно поразителен. Ранее я позволила ему немного сразиться, чтобы проверить его навыки, и благодаря моей магии метаморфоз он стал достаточно силён, чтобы сражаться один на один с монстрами девяностых этажей.

— Он настолько быстр, что я не поспеваю за ним. И ещё он двигается похожим на Шизуку образом. Могу поспорить, что он может использовать и Без Ритма. Он даже способен создавать ударные волны своими пинками.

— Понятно…

Хадзиме настолько устал, что даже не мог указать на абсурдность всего этого. Смущённо улыбаясь, Сузу спросила робким голосом:

— Эм-м, вот поэтому он хочет, чтобы дал ему имя, Нагумо-кун. Это должен быть ты, а не я, так что, пожалуйста?

— Ну, раз уж такое дело, это хорошо, что ты заполучила себе в помощь сильного фамильяра. Но, чёрт, это утомительнее, чем даже когда я сражался с Эхитом… и он к тому же хочет, чтобы я выбрал ему имя… — взглянул Хадзиме на кролика, который запрыгнул на стол. Тот выжидающе уставился на него в ответ.

— Что насчёт Миффи?

— Отказано, — тут же ответила Каори. Она не позволит Хадзиме воровать имя маскота с Земли. Особенно у такого милого, как Миффи. Миффи ни за что не запинывала медведей насмерть.

Вздыхая, Хадзиме сделал ещё несколько предложений.

— Ладно, Пётр Кро…

— Ни за что.

— Удонге.

— Не знаю откуда это, но я не сомневаюсь, что ты опять откуда-то это стащил. Отнесись серьёзнее!

«Вообще-то, я отношусь серьёзно…» — подумал Хадзиме.

Он раздражённо вскинул руки вверх и произнёс:

— Ох, да плевать. Тогда давайте просто назовём его Инаба. Он по большей части выглядит как заяц.

— Разве это не слишком клишированно? Это как назвать собаку Шарик. Не можешь придумать более милого имени?

— Все остальные мои фамильяры — это отвратительные насекомые, так что я бы предпочла более милое имя для кролика…

— Постойте, что Инаба имеет общего с зайцами?

Каори и Сузу были недовольны именем, тогда как Рютаро, который был незнаком с большинством японских мифов, вообще не понимал какая тут связь [4].

— Хотя бы он выглядит довольным этим.

— Ну… раз ему нравится это имя, тогда, думаю, всё нормально…

— Эх-х. Инабочка, значит?.. Не знаю, может это имя милее, чем мне поначалу показалось?

Нехотя, Каори и Сузу согласились с именем, которое выбрал Хадзиме. Тем временем Рютаро тянул Сузу за рукав и просил объяснить, но Сузу игнорировала его. У неё было недостаточно терпения, чтобы учить такого мышцеголового, как Рютаро.

— Ну и хорошо, Инабочка. Поскольку мы оба кролики, давай бу…

— Кью! — пронёсся резкий толчок, когда Инаба отпнул руку Шии в сторону. Все шокировано уставались на кролика.

Пока Шиа замерла от удивления, Инаба поднял взгляд на её ушки, после чего пренебрежительно фыркнул. Её удивление быстро переросло в гнев, и она повернулась к Сузу с устрашающей улыбкой.

— Хьи-и-и, у-успокойся, Шиашиа!

— Я спокойна. Теперь, скажи мне, что сказала эта маленькая сопля.

— Э-Это, ну…

— Сузу-сан?

— Хь-и-и! О-Он сказал: «Думаешь, твоих вялых мелких кроличьих ушей достаточно, чтобы удовлетворить моего короля? Пхех, да ты слишком много на себя берёшь!». Стой, не злись на меня, это он сказал это!

«Я — единственный кролик, необходимый моему королю!» — передавалось наглым видом Инабы. Стул Шии стукнул об пол, когда она поднялась на ноги, сложила руки перед собой и угрожающе зыркнула на Инабу.

— У тебя кишка не тонка, бросать мне вызов. Похоже, что мне придётся преподать тебе урок. Единственный кролик, достойный Хадзиме-сана, это я!

— Кью!

Усиленный магией кулак Шии просвистел перед носом Хадзиме. Она ударила с такой скоростью, что трение кулака о воздух создало запах горелого, зависнувший на несколько секунд.

Инаба ловко отскочил в сторону, после чего воспользовался Аэродинамикой, чтобы сменить траекторию в воздухе и нанести удар ногой как топором по Шие. Она скрестила руки перед собой, чтобы заблокировать его. Ударная волна, созданная столкновением, была достаточно мощной, чтобы скинуть Сузу со стула, и опрокинуть чай Рютаро на него.

Сделав сальто назад, Инаба приземлился на голову Хадзиме, и Шиа ударила по нему ногой. Хадзиме предстал прекрасный вид трусов Шии, тогда как Инаба контратаковал собственным пинком. Ещё одна ударная волна разошлась в стороны прямо над головой Хадзиме, взъерошивая его волосы.

Шиа и Инаба перенесли свой бой за пределы мастерской, чтобы ничего не сломать, и начали сражаться ещё яростнее.

— Успокойтесь, оба! Никто…

— Я должна преподать этому кролику, где его место! Личный кролик Хадзиме-сана — это я… и никто другой!

— Кью, кью!

— Это не соревнование, знаете ли! Хватит вести себя как собаки, сражающиеся за звание альфы! — последовала за ними Каори, пытаясь прекратить драку. Тем временем Ремия лишь улыбнулась и произнесла:

— Ара-ара, похоже, что они хорошо поладили.

Мью воскликнула:

— Кролики такие классные! Э? Ты тоже хочешь с ними сразиться, Са-тян? Но тебе нужно моё разрешение? Конечно, можешь!

Один големов Хадзиме присоединился к сражению, и звуки взрывов добавились к шумихе. Хадзиме проигнорировал переполох и повернулся к Сузу.

— Эй, Танигучи, держи. Это артефакты для твоих фамильяров. С этим ты сможешь призывать их в любое время, без необходимости открывать для них порталы. Кстати говоря, Сакагами, ты сказал, что нашёл новый способ использовать свою магию метаморфоз, но чему именно ты научился? — разложил он несколько артефактов на столе. Один был специализированной сокровищницей, предназначенной для хранения и переноски монстров, который он назвал Сферой Монстров (Хотя в своём уме он называл их просто покеболами). Он также достал ремень для хранения Сфер Монстров и обычную Сокровищницу, как и улучшенную версию вееров Сузу и перчаток Рютаро.

Они оба в ответ высунули голову из-под стола, под которым прятались.

— К-Как он может так беспечно себя вести при таких обстоятельствах?..

— Вероятно, он бы сошёл с ума, если бы не научился просто игнорировать такое. Я понимаю твою боль, парень.

Сузу смотрела на него с благоговением, тогда как Рютаро сочувственно улыбался. Они оба снова сели на свои места и начали экипировать артефакты, предоставленные им Хадзиме.

Рютаро объяснил, что это у него был за новый способ использовать магию метаморфоз, отчего Хадзиме был крайне изумлён. Хотя он не мог поверить, что такое варварское применение магии метаморфоз было эффективно, он, тем не менее, вздохнул и начал делать новые артефакты, соответствующие новому стилю Рютаро…

Сейчас был час до того, как стрелки часов дойдут до полуночи, сигнализируя о старте дня, в который начнётся вторжение Эхита.

Шиа, Каори, Сузу и Рютаро провели весь день в мастерской с Часовым Кристаллом, тренируясь с новыми артефактами.

Каори, Сузу и Рютаро только что отправились на поверхность, тогда как Хадзиме и Шиа занимались последними приготовлениями.

— Завтра этот день…

— Ага. Хотя Эхит никогда не говорил, когда конкретно он начнёт.

Если Эхит имел в виду ровно три дня со своего заявления, тогда в запасе было ещё около двенадцати часов.

Разумеется, было вполне возможно, что он нападёт сразу, как только наступит день, или точно также прямо перед его окончанием.

— Хадзиме-сан.

— Да?

— «Даже если со мной что-то случится, я уверена, что ты и Хадзиме спасёте меня, так что не о чем беспокоиться».

— Это Юэ так сказала?

— Ага, когда мы были в Морозных Пещерах. Я сказала ей, что это очевидно, — надела Шиа кольцо на палец, свою новую Сокровищницу, и продолжила. — Эти три дня… Я знаю, они были нужны нам, чтобы приготовиться, но это также были единственные три дня, которые были у Юэ, чтобы сопротивляться.

— Ага, ты права…

Эхит заявил, что ему нужно три дня, чтобы получить полный контроль над своим сосудом. А значит, за три дня он сможет силой поставить Юэ в позицию, когда она не больше сможет сопротивляться.

Никто не говорил об этом вслух, но все задавались вопросом, в каком состоянии будет душа Юэ, когда они найдут её. Они понимали, что должны быть готовы к худшему, на всякий случай.

— Но знаешь, я всё равно верю. Я верю, что Юэ-сан в безопасности. Я не сомневаюсь и в том, что она верит, что мы придём спасти её.

— Безусловно. Мы ведь говорим про Юэ. Кроме того, ты как раз недавно привела её в форму. Её душа ни за что не проиграет какому-то самозваному богу. Даже если он сделает для неё невозможным всякое сопротивление, гарантирую, что она будет следить за ним как ястреб, ожидая, когда он откроется.

— Хе-хе-хе, ты прав. Но враг в этот раз очень силён. Нам надо быть готовыми к смерти, если мы хотим иметь хоть какую-то надежду его одолеть.

— Что ты пытаешься сказать?

Шиа обернулась и встретила взгляд Хадзиме. Её глаза пылали гневом от похищения её близкой подруги, решимостью вернуть её назад и непоколебимым боевым настроем.

Решительным голосом Шиа объявила:

— Я собираюсь вернуть Юэ-сан несмотря ни на что. Плевать насколько меня придётся загнать себя или насколько безрассудно придётся повести себя. Если не смогу спасти Юэ-сан, тогда лучше умру и унесу с собой как можно больше врагов. Настолько много она значит для меня.

— Ясно… И?

— Пожалуйста, не останавливай меня от совершения чего-либо безумного. Я хочу, чтобы ты сражался вместе со мной, Хадзиме-сан, а не беспокоился за мою безопасность.

В зависимости от того, как взглянуть на это, можно было сказать, что Шиа просит Хадзиме умереть вместе с ней. Она не могла вынести будущего, где она жива, а Юэ — нет. И она просила Хадзиме умереть с ней в случае, если они не смогут вернуть Юэ обратно. Это было то, что главная героиня обычных рассказов никогда бы не сказала, но у Хадзиме её просьба не вызывала ни капли отвращения.

— Разве не поздновато просить меня о таком? Мы уже давным-давно решили разделить одну судьбу. Либо мы все выберемся из этого, либо все вместе умрём. Не беспокойся, Шиа, я не намерен жертвовать собой, просто чтобы позволить тебе сбежать, так что и тебе лучше не струсить и не взять эти слова назад, — провокационно улыбнулся ей Хадзиме. Несмотря на то, как сурово могли прозвучать его слова для независимого наблюдателя, это было именно то, что хотела услышать Шиа. Её кроличьи уши замахали в стороны, и широкая улыбка растянулась на её лице.

— Естественно! Я просто хотела, чтобы ты знал. Если внезапно в последнюю секунду прокричишь нечто тупое, вроде: «Хотя бы ты, Шиа, выживи!» — то это испортит весь момент.

— Ну, согласно ребятам из моего класса, я куда больше владыка демонов, чем настоящий владыка демонов. И ты знаешь, что говорят — никто не сбежит от владыки демонов.

Изначально термином владыка демонов подразумевали главного среди расы демонов, но в случае Хадзиме люди называли его так, потому что он был «демоном» (ужасающим воплощением смерти и разрушения) и владыкой (тем, кто использует свою силу, чтобы подчинять себе).

Одноклассники Хадзиме популяризовали это прозвище, и теперь жители по всему Тортусу именовали Хадзиме Владыкой Демонов.

— Как бы то ни было, никто из нас не собирается помирать в лучах славы. Мы получим всё, что хотим, и выбьем дерьмо из всего, что встанет на пути.

— Ха-ха-ха, я знала, что ты так и скажешь, Хадзиме-сан. Но знаешь, это именно те слова, что говорит Владыка Демонов. Думаю, это подходящее прозвище, — улыбаясь, махнула Шиа Вильдрюкеном по широкой дуге и закинула молот на плечо. — Давай поспешим и вернём Юэ, чтобы наконец-то устроить тройничок!

— Это прямо таки убило настрой, похотливая крольчиха.

Шиа не спеша вышла из мастерской, счастливо распевая себе под нос. Вздохнув, Хадзиме пожал плечами и последовал за ней. Несмотря на раздражённый вид, по его глазам было ясно, что он действительно любит и доверяет Шие.

Ремия и Мью дожидались Хадзиме в фойе. Хадзиме велел им остаться здесь, пока судьба мира не будет решена. Однако големы Мью отправятся с ним.

Некоторое время назад Ремия и Мью попросили Хадзиме разрешить им отправиться хотя бы в крепость, чтобы они могли поддержать солдат на передовой. Никто из них не хотел отсиживаться здесь и ничего не делать во время сражения за возвращение Юэ.

Несмотря на это Хадзиме не разрешил. Он понимал, что ведёт себя эгоистично, прося их остаться в безопасности, пока все остальные сражаются, но ему было плевать на это. Однако Мью закатила большую истерику и Ремия выглядела нехарактерно подавленной, так что он согласился пойти на небольшой компромисс.

Поскольку созданные им големы могли передавать увиденное и услышанное своему владельцу, как и управляться на расстоянии, он сказал им помочь в войне управляя големами отсюда.

Естественно, это означало, что сейчас был последний раз, когда они смогут увидеть его вживую, пока не закончится битва.

— Папа… — пробубнила Мью, подбежав к Хадзиме и обеспокоенно посмотрев на него. Он присел на один уровень глаз с ней и спокойно посмотрел на неё. Они вот так неотрывно смотрели друг другу в глаза несколько минут, после чего Хадзиме сказал:

— Ну, я отправляюсь.

— Ммм!

Между ними больше ничего не нужно было произносить.

— Хадзиме-сан, Шиа-сан, пожалуйста, будьте осторожны. Я буду ждать вашего возвращения целыми и невредимыми.

— Так точно. Знаешь, Ремия-сан, ты действительно хорошо исполняешь всю эту сцену «жены, провожающей своего мужа на войну». Ты даже моё сердце заставила забиться чуть быстрее.

— Шиа, ты теперь возбуждаешься прямо на любого?

— Ара, спасибо за комплимент. Обязательно вернись назад, чтобы я могла поприветствовать и тебя тоже.

— Будет сделано, — обыденно ответил Хадзиме.

— Конечно! — уверенно произнесла Шиа.

Все четверо подошли ближе и обнялись. С этим последним прощанием Хадзиме и Шиа оставили Великий Лабиринт Оркуса позади.

Как только Хадзиме и Шиа вышли из портала, к ним подбежала Шизуку.

— Ты наконец-то здесь. Лидеры всех стран ждут тебя. Следуй за мной.

Это было всем приветствием с её стороны, прежде чем она развернулась на 180 градусов и пошла вперёд. Было похоже, что она в плохом настроении. Хадзиме и Шиа обменялись озадаченными взглядами, последовав за ней.

Была почти полночь, но выглядело так, будто сейчас полдень. Свет слишком яркий и слишком объёмный, чтобы быть светом звёзд, мерцал в ночном небе, освещая округу. Это были артефакты Хадзиме, отправленные им, чтобы строительство могло проводиться в том числе ночью, и чтобы дать защитникам преимущество, если бой растянется до ночи. Со всем этим ярким освещением равнины возле столицы Хайлигха выглядели как футбольный стадион.

Столица и Священная Гора не испускали никакого света и были погружены в глубокую тьму. Было странно видеть таким обычно настолько яркий город.

— Где Каори?

— Она с одноклассниками. Сузу и Рютаро тоже с ней. Ты ведь отправил с ней второй Часовой Кристалл? Все воспользовались им, чтобы как можно больше потренироваться с их артефактами.

Равнина кипела активностью. Солдаты и рыцари бегали туда-сюда, тогда как кузнецы, торговцы, инженеры и остальной всевозможный вспомогательный персонал неистово работали за кулисами.

Слои траншей, бастионов и ДОТов, оборудованных здоровенными противовоздушными орудиями, защищали крепость, которая возвышалась надо всем в центре равнины. Она была создана из материала, напоминающего красный кирпич, но на самом деле это была невероятно плотная и твёрдая руда из бездны. Хотя крепость казалась примитивной, её огромные размеры придавали ей устрашающий вид. Вкратце, было сложно поверить, что её возвели всего за несколько дней.

— О? Нагумо! Ты, наконец, здесь! — воскликнул Кентаро, выйдя из главных ворот крепости. Он подбежал к Хадзиме, Аяко следовала за ним прямо позади.

— Нуооооооо, это же мастер Нагумо! — ещё один голос окликнул Хадзиме. Он тоже был знаком. Раздался взрывной рёв, и солдаты в округе с тревогой обнажили мечи. Звук было настолько громким, что Аяко потеряла сознание, и Кентаро поспешил подхватить её, пока она не упала на землю.

— Тебя ведь звали Вольпен, верно? Если не ошибаюсь, то ты лучший Синергист королевства…

— О-о-о-о-о-о, ты помнишь меня?! Ты действительно хороший мастер.

— Не припомню, чтобы когда-либо становился твоим…

Его слова потонули в море Синергистов, скандирующих: «Учитель! Учитель!».

Мир был на грани конца, но они совсем не изменились. В прошлом, когда Хадзиме посетил столицу, они с таким упорством гонялись за ним, что у него не получалось оторваться от них, что бы он ни делал. Более того, новые артефакты, присланные Хадзиме, заставили их поклоняться ему даже больше, чем когда-либо раньше. По их восторженным взглядам можно было понять, что они видят в нём своего бога.

Хадзиме долбанул их током Электропокрытия и выбрался из окружения, после чего повернулся к Кентаро и Аяко.

— Номура, хорошо поработал. Крепость выглядит идеальной.

— С-Спасибо. Я всего лишь применил свою магию там, где указывал артефакт. Впрочем, теперь я стал куда лучше в использовании магии земли.

— Я тоже поражена. Я всего лишь как можно больше фокусировалась на лечении Кентаро, но теперь моя целебная магия настолько же хороша, как у Каори в самом начале.

Смущённо улыбаясь, они оба достали артефакты в форме жезлов, которые Хадзиме дал им, словно говоря, что всё их развитие было благодаря им.

— Я так полагаю… с твоей стороны нет никаких проблем? — нерешительно спросил Кентаро, глядя на големов рядом с Хадзиме. Те приняли вычурную позу, отчего Аяко почти что снова упала в обморок.

Оглядевшись вокруг, Хадзиме заметил, что они стали центром всеобщего внимания. Всплеск эмоций Вольпена и присутствие его големов привлекло взгляды всех солдат в округе. Все они смотрели на Хадзиме с благоговением и уважением. В этот самый момент вклинилась Шизуку со словами:

— Номура-кун, Аяко, вы сможете поговорить потом. Лили и остальные ждут Нагумо-куна, чтобы начать военный совет.

— А, т-точно, простите, что задержали.

— Д-Да, простите… Ты стала такой смелой, Шизуку…

Шизуку обхватила руку Хадзиме и слегка улыбнулась Кентаро и Аяко. Она убедилась как следует прижаться к нему, так что его рука оказалась зажата между её грудей.

Кентаро неловко отвёл взгляд, а Аяко заметно покраснела. Всё ещё улыбаясь, Шизуку потащила Хадзиме дальше.

Множество имперских солдат уныло простонали, но Шизуку не обращала на них ни капли внимания. Она тоже покраснела от смелости своих действий, но выглядела чрезвычайно довольной собой.

— Яэгаши, что-то случилось?

— Это что, пробуждение сексуальности Шизуку-сан?! — воскликнула Шиа.

Было крайне странно, что обычно застенчивая Шизуку вела себя настолько напористо, как минимум, когда это касалось любовных отношений.

— Зови меня просто Шизуку. Я не хочу, чтобы ты продолжал звать меня по фамилии. Я тоже буду звать тебя просто Хадзиме.

— Э?

Шизуку устало вздохнула и добавила:

— Послушай, император был очень настырным. Он всё продолжал искать оправдания, чтобы провести со мной больше времени, и эти оправдания были очень уместны, так что я не могла просто отмахнуться от него.

Судя по виду, Шизуку была в плохом настроении от того, насколько неуёмен был Гахард.

— Я же говорил тебе, если будет доставать, то можешь просто воспользоваться моим именем.

— Я так и сделала. Я сказала ему, что п-парень, которого я л-л-люблю, это ты, Хадзиме.

— Чёрт, вот так прямо и сказала. Ну так что, он продолжил подкатывать? Я же сказал сообщить мне, если это случится.

Лицо Шизуку сменилось с раздражённого на обеспокоенное, когда она ответила:

— Я не хотела тебя беспокоить из-за таких мелочей, Х-Хадзиме. Ты — ключ к победе в этой войне, так что я решила, что будет лучше не отвлекать тебя от работы.

— Тебе не нужно беспокоиться насчёт меня. Кроме того, потребовалось бы лишь несколько секунд, чтобы открыть портал и дать ему отведать моих резиновых пуль.

— Хе-хе-хе, я не сообщила тебе именно потому что понимала, что так ты и поступишь. Пусть ты и воспользовался бы нелетальными пулями, это всё равно стало бы дипломатической проблемой, если бы ты атаковал лидера одной из самых сильных наций. Но взамен тебе лучше позволить мне позаигрывать с тобой сейчас, когда ты рядом. Я намереваюсь продемонстрировать императору, насколько мы близки.

— Ясно. Вот зачем ты так обхватила мою руку на глазах у всех имперских солдат?

— Да. Как бы то ни было, вот такие у меня причины, так что, пожалуйста, позволь мне ненадолго монополизировать Хадзиме, Шиа.

— Полагаю, я не могу отказать. Хе-хе-хе, тогда я просто ограничусь искусственной рукой Хадзиме-сана! — воскликнула Шиа, обняв искусственную руку Хадзиме и также прижавшись к ней грудью. Для солдат он выглядел как какой-то дерзкий сопляк, демонстрирующий всем свой гарем, но даже не знавшие кто он такой были слишком напуганы его големами, чтобы сказать что-нибудь.

Кентаро и Аяко обменялись взглядами, наблюдая, как эта троица медленно удаляется, наплевав на зависть солдат.

— Он точно Владыка Демонов.

— Безусловно.

Согласно кивнули они друг другу.

Как только Хадзиме вошёл в зал совета, все начали переговариваться.

Он остановился на входе и осмотрел помещение. Первым, что он заметил, был круглый стол в центре. На нём находилась трёхмерная карта, демонстрирующая примерный ландшафт Священной Горы и крепости человечества. Вокруг крепости были расположены несколько отметок, обозначающих позиции линий снабжения и ключевых укреплений.

Вокруг стола расселись лидеры различных наций этого мира вместе с их ближайшими помощниками.

Ближе всего ко входу сидела Хатаяма Айко, Богиня Плодородия. Рядом с ней была Сонобе Юка, затем шла принцесса Хайлигха, Лилиана С.Б. Хайлигх, её новоиспечённая капитан рыцарей, Кузели Рейл, недавно назначенный Папа, Симон Л.Г. Либерал, его диякон, Сибил Л.Г. Либерал, и командор храмовых рыцарей, Дэвид Залер. По часовой стрелке от свиты принцессы находились — герцог Анкаджи, Ранзи Ф. Зенген, Император Хёльшера, Гахард Д. Хёльшер, вождь старейшин Вербергена, Ульфрик Хейпист, вождь племени Хаулий, Кам Хаулия, помощница Кама, Алтина Хейпист, глава гильдии авантюристов, Бальс Лапута, его секретарь Катерина Волкер, представитель авантюристов золотого ранга, Кристабель, представитель Фурена, Грейл Кудета, его помощник Вилл Кудета, и глава отделения гильдии авантюристов Фурена, Илва Чанг. Было также несколько лидеров остальных крупнейших наций, как и их генералы с советниками.

Все они выжидательно повернулись к Хадзиме, но их лица напряглись, когда они увидели, как Шизуку висит на одной его руке, а Шиа — на другой. Хотя он не опоздал, многих всё равно раздражало, что он показался после всех самых важных лиц этого мира… и к тому же с девушкой в каждой руке.

Айко, Лилиана и Юка привыкли к его поведению, но они были раздражены по другой причине.

— Нагумо-кун, это… не подобает вот так ходить с девушкой в каждой руке! Как твой учитель, я не могу закрыть глаза на такое развратное поведение!

— К-Как она и сказала! Ты пытаешься покрасоваться перед нами своими подружками?! Хотя каждый раз, когда я пытаюсь сблизиться с тобой, ты меня просто игнорируешь?!

— Ты ужасен, Нагумо!

— О, это об этом мальчике вы так много рассказывали, госпожа Айко, Юка? Должен сказать, я довольно-таки завидую. Только подумать, что у него есть единоличная власть над сиськами столь многих прекрасных женщин… Гвах?!

— Дедушка, прошу, веди себя больше как подобает Папе! Ты меня позоришь!

Прежде, чем Симон смог договорить, его внучка заехала ему по голове, и он плюхнулся на стол. Краснея, Юка обошла и тоже шлёпнула Симона.

— Ты действительно меня бесишь, Нагумо! Ты ведь красуешься тем, насколько близок с Шизуку, просто чтобы выбесить меня, да?! Да?!

— Вот это наш босс! Даже после того, как его возлюбленная была похищена, у него полно женщин в запасе! Это ты так пытаешься нас раззадорить перед великой кульминацией, Бо… Бвах?!

Хадзиме заткнул Кама резиновой пулей, пока он не сболтнул ещё какую-нибудь глупость.

«Какого чёрта Кам вообще здесь делает? Неужто слухи о его деяниях распространились так далеко, что теперь все силы мира уважают его вместе с Хаулиями? Понятно, они одолели империю и избавились от системы рабства зверолюдов, но всё же… Может быть, они пригласили его сюда, потому что боялись упускать из виду?»

Пока Хадзиме гадал над присутствием Кама, Шизуку слегка покраснела и грациозно отпустила его руку. Однако она продолжила держаться за его рукав кончиками пальцев. Её действия лишь ещё больше распалили гнев Гахарда, и он выглядел готовым вцепиться Хадзиме в глотку.

С другой стороны Шиа уже отпустила Хадзиме и закрыла лицо руками. Она была смущена бесцеремонной выходкой своего отца. И ещё от её внимания не ускользнуло, что Алтина присутствовала как помощница Кама, а не Ульфрика.

Как только Алтина заметила Шию, то начала тяжело дышать, пошатываясь, приблизилась и произнесла:

— М-Мы наконец-то воссоединились, лучшая подруга!

Это испугало Шию настолько, что она выбежала из зала.

— А-а-а, куда ты уходишь, Шиа?! Подожди меня-я-я-я! — проревела Алтина, внезапно разогнавшись вслед за Шией.

Наблюдая за Камом и Алтиной, Ульфрик достал несколько таблеток из кармана и проглотил их. Хадзиме не сомневался, что это было лекарство от боли в желудке.

Хадзиме и Шизуку направились к своим местам, которые находились рядом с Айко. Как только они расселись, Хадзиме указал на Гахарда и сказал:

— Шизуку так себя ведёт по твоей вине. Вини в этом себя, Гахард.

— Ах, т-ты мелкий… как всегда наглый, я погляжу.

— Я слышал, что ты продолжал пытаться заигрывать с Шизуку, пока меня не было. Либо сейчас же сдайся, либо я оторву тебе яйца.

— Ара, ты намерен дать мне ещё одного нового друга поиграть, Хадзиме? Какой замечательный подарок! Ты действительно любишь меня! — воскликнула Кристабель, её мускулы забугрились под пышным платьем. Хадзиме целиком и полностью проигнорировал Кристабель, тогда как Шизуку ласково погладила Хадзиме по спине.

Напуганный угрозой кастрации, Гахард скользнул обратно на место и молча уставился в стол. Он сделал всё возможное, чтобы не смотреть на Кристабель. Гахард был известен как широко мыслящий император, но сейчас явно не выглядел таким. Само существование Кристабель пробуждало в нём первобытный страх, в той же манере, как и Хадзиме.

— Вообще-то, постойте. Что вообще здесь делает этот безумный владелец магазина одежды?

У Хадзиме возникло ощущение, что это собрание будет куда более изматывающим, чем битва за судьбу мира.

Большинство лидеров стран лишь повержено покачали головами, так что Бальс вяло улыбнулся и произнёс:

— Кристабель теперь в отставке, но она изначально была авантюристом золотого ранга. Несмотря на отставку, она всё ещё сильнейший авантюрист золотого ранга, когда-либо виденного гильдией.

Услышав это, Хадзиме повернулся к Катерине. Она выглядела как скромная, толстая, старая тётка, но Хадзиме знал правду. В прошлом она была одной из величайших наставниц в гильдии, и научила Илву вместе со многими остальными официальными лицами гильдии всему, что они сейчас знают. Она без сомнения присутствовала потому что им была нужна её острая проницательность.

— Ха-ха-ха, это не ложь. Кристабель действительно сильнейшая авантюристка гильдии. Она ушла в отставку вместе со мной, и мы вместе переехали в Брук. Её мечтой всегда было открыть магазин одежды, так что она тогда уже некоторое время выискивала шанс покинуть гильдию.

— Однако какой бы сильной я ни была, моё сердце всё ещё такое же, как у хрупкой девы, Хадзиме-кьюн! — заявила Кристабель, подмигнув Хадзиме, что нанесло ему немало психологического урона.

Хадзиме твёрдо уставился прямо перед собой и отказывался отвечать Кристабель.

— Ай-тян-сенсей! У Хадзиме началась гипервентиляция! Ты должна спасти его магией духа!

— О, н-нет! Даруй свет душам, потерявшим свою искру! Окончи этот кошмар своим сиянием… Душевный Покой!

Распев Айко был длиннее, чем даже когда она развеивала проклятие Эхита, что к счастью сделало её заклинание достаточно сильным, что вернуть Хадзиме в норму.

— Ух-х-х, можем мы уже начать собрание? — спросил Ранзи с напряжённым видом.

Это наконец-то положило конец валянию дурака. Главной целью этого собрания было познакомить друг с другом всех лидеров стран. Хадзиме даже не будет участвовать в сражении на Тортусе, так что не было никакой необходимости обсуждать с ним стратегию или нечто подобное.

К счастью, поскольку демоны были общими врагами людей многие столетия, между большинством стран действовали договора на случай чрезвычайных ситуаций. Естественно, страны всё равно временами устраивали стычки между собой, но они объединялись, когда события принимали серьёзный оборот.

То же самое было верно и для гильдии авантюристов с церковью, и уже имелся протокол о том, как координировать общую армию.

Конечно, теперь в это включились и зверолюды, но Лилиана и остальные уже обсудили, как армии зверолюдов и людей будут действовать вместе. Было бы невозможно заставить эти две армии работать вперемешку, поскольку зверолюдов дискриминировали столетиями, а Верберген не имел никаких контактов с остальными странами. По этой причине включать цепь командования зверолюдов в более крупную структуру под армию людей не сработало бы. Вместо этого было решено, что зверолюды будут функционировать как независимая ударная сила под командованием старейшин Вербергена.

Юка и остальные ученики тоже будут независимой силой. Айко будет действовать вместе с ними, используя свою магию духа, чтобы поддерживать отряды на передовой. Хотя она была лишь символичным лидером — у неё не было абсолютно никакого опыта в командовании солдат, так что было нелогично делать её генералом.

Также у солдат было полно возможности попрактиковаться с оружием и пушками, которые прислал Хадзиме, так что они были более чем готовы к сражению. Скорее уж у них было больше проблем с использованием мечей и брони, присланных им, чем с его пушками.

Это было едва ли удивительно. Огнестрельное оружие и подобное было создано лёгким для использования, и они работали одинаково независимо от того, кто ими пользовался. Практика была необходима, чтобы добиться эффективной перезарядки и наведения на цель, но если преподать основы, то они как минимум смогут спокойно использовать такое оружие. К тому же Хадзиме прислал даже артефакты с видеозаписями о том, как использовать всё его оружие, что позволило обучать их использованию одновременно большие группы солдат. Он мог услышать, как вдали люди тренируются стрельбе, и судя по звуку большинство освоило азы.

Другими словами, Хадзиме здесь нечего было делать. Это собрание было созвано по большей части, чтобы лидеры стран могли поговорить перед решающим сражением с человеком, в чьих руках лежала судьба мира.

Невозмутимый от внимания, обращённого на него, Хадзиме повернулся к Лилиане и оглядел её.

— Всё же… я удивлён всеобщим решением, что это ты должна быть главнокомандующим, Принцесса.

Когда Ранзи впервые упомянул про это, у Хадзиме рот раскрылся от удивления. Не было никакой логики в том, чтобы назначить такого новичка, как Лилиана, верховным главнокомандующим, когда тут присутствует так много опытных генералов, вроде Гахарда.

— Э-э-э, ну… честно говоря, я тоже думала, что этим займётся Гахард. И ещё, зови меня Лили, а не принцесса.

— В смысле, я бы занялся этим, если бы был единственным подходящим на эту роль. Но в тебе тоже есть всё необходимое, чтобы вести за собой, Принцесса. Такое сражение бывает раз в жизни, так что я хочу быть там, чтобы биться. Не забыли, что я император военной нации?

— Военная она или нет, никакой император не должен быть на баррикадах. Хотя, думаю, Принцесса будет лучшим выбором, если хотим поднять всеобщую мораль… — произнёс Хадзиме.

— Ну вот, всё понимаешь, — сказал Гахард.

— Я же сказала, зови меня Лили, а не принцесса… — прошептала Лилиана тихим голосом, но Хадзиме проигнорировал её.

Он мог понять, что подразумевает Гахард. В таком сражении тактики и манёвры будут иметь значение только в начале. Не пройдёт много времени, прежде чем бой скатится в рукопашную. Каждый из апостолов была индивидуально очень сильна, и не было похоже, что они пользуются чем-либо вроде построений. В таком случае было логично поставить в качестве главнокомандующего самого популярного человека.

Лилиана понимала лучше остальных, что ей не хватает опыта для такой роли. Однако она изучала военную теорию хотя бы во время своего обучения. У неё также была свита из опытных офицеров, чтобы поддерживать в вопросах тактики, и у неё была несокрушимая воля, необходимая, чтобы вести огромную армию. В этом плане она больше всего подходила для задачи. Никто другой не был настолько же харизматичен или решителен, как она.

Когда в прошлом королевство оказалось под угрозой уничтожения, она в одиночку сбежала из столицы и проделала немалый путь, чтобы заполучить помощь Хадзиме. И не только это — она открыла людям заговор лжебога. Конечно, это было частью замысла Хадзиме, но люди всё равно поверили ей. Она также путешествовала по миру с Богиней Плодородия, чтобы предупредить людей о надвигающейся опасности. И всё это к тому же в юном четырнадцатилетнем возрасте.

Она сказала людям сбежать, тогда как объявила, что сама останется, чтобы сражаться. Она попросила рыцарей и солдат присоединиться к ней в этом, но дала ясно понять, что будет сражаться даже в одиночку.

Сверх всего этого, она отдала приоритет жизни Ландела, сказав ему укрыться в безопасном месте. Она доверила будущее королевства своему любимому младшему брату, как и своей матери, которую тоже попросила эвакуироваться.

Лилиана была самой популярной принцессой ещё до всех этих событий, но когда люди увидели, как она жертвует собой ради них, они были тронуты до слёз. Боевой дух солдат королевства взмыл до небес. Они все были готовы сложить свои жизни ради своей драгоценной принцессы.

— Психология масс — страшная штука, но думаю, что ещё страшнее было видеть, как Лилиана-сан тихо посмеивается, когда никто не видит, от того, что все пляшут под её дудку, — пробубнила Айко с отстранённым видом. Она была травмирована тем, как легко люди манипулировались теми, у кого были скрытые мотивы. Кузели тоже знала про истинный характер Лилианы, в связи с чем печально кивнула в согласие.

— Прошу прощения? Ты манипулировала людьми не меньше меня, Айко-сан! Мои слова смогли тронуть только жителей королевства. Это ты довела до исступления всех солдат Вербергена и Империи, так что не тебе о таком говорить!

— Я-Я не такая как ты! Я просто следовала инструкциям, которые мне прислал Хадзиме!

В этот момент Кам показал Хадзиме большой палец вверх. В тот же самый миг Ульфрик и Гахард раздражённо на него зыркнули.

— Ну конечно это он стоял за этим… — пробубнил Ульфрик.

Кстати говоря, Айко сделала всё возможное и невозможное во время своих речей. Хотя он не проинструктировал её так делать, она воспользовалась магией духа, чтобы повысить убедительность своих слов. В результате вера людей в неё выросла экспоненциально. В них развилась горящая ненависть к «лже» Эхиту. У Хадзиме закралось подозрение, что как только Эхит исчезнет, люди начнут поклоняться Айко как своему новому богу.

Айко и Лилиана были устрашающи. Айко — потому что она была непротив применить магию духа, чтобы манипулировать людьми, а Лилиана — потому что она могла манипулировать людьми даже без магии духа.

Пока Айко и Лилиана спорили, кто из них хуже, Гахард и Ульфрик устало переглянулись.

— И принцесса, и богиня ужасающи. За всё время своего правления императором, я не встречал никого страшнее них.

— И не говори. Думаю, мы были правы, опасаясь людей…

Несмотря на многие годы угнетения, разделяющие двух лидеров, Гахард и Ульфрик выглядели близкими.

Самым впечатляющим в том, чего достигли Айко и Лилиана, было то, что это не являлось промывкой мозгов. И это значило, что солдаты не придут внезапно в себя, сбежав, если всё вдруг начнёт выглядеть очень скверно.

Принцесса, Богиня Плодородия и Папа — все вместе подтвердили, что это святая война, что придало всем чувство товарищества и общей цели, несмотря на то, что они были из разных стран. Эти солдаты не цапались между собой не просто по тому, что им так приказали, а потому что они действительно считали это правильным. Будущие историки вероятно будут трепетать от того, насколько сплочённым вышел этот альянс.

Понимание того, что все объединились, дало Хадзиме надежду, что война на Тортусе не будет односторонним разгромом, и удовлетворённо кивнул. После этого он повернулся к Лилиане и Айко, которые всё ещё препирались. Несмотря на то, насколько детской была их мотивация, он всё равно задолжал им благодарность.

— Эй, Учитель, Принцесса. Успокой…

— Не зови меня «Учитель», зови меня Айко.

— Не «Принцесса», а Лили, — произнесли они одновременно.

— Я погляжу, вы в идеальной синхронизации.

Знание о том, что они могут завтра умереть, сделало Айко и Лилиану куда напористее обычного.

— Похоже, что люди, которые обычно держат чувства в себе, действительно впадают в крайности, как только раскрепощаются, — задумчиво произнесла Шизуку с кривой улыбкой.

«Как будто тебе такое говорить…» — подумал Хадзиме, покосившись на неё, и Шизуку внезапно покраснела, осознав сказанное. Она закрыла лицо хвостиком, пытаясь спрятать своё выражение, и Папа Симон внезапно воткнулся в разговор.

— Дамы и господа, мне кажется, что на этом нам стоит закончить с оценкой нашего спасителя. Что скажете?

— Мы собрались здесь не потому, что хотели «оценить» его, Ваше Высокопреосвященство, — сказал Ранзи, покачав головой. — Я лишь хотел увидеть, каким человеком стал тот, кто спас моё герцогство. Вот и всё. У меня не было никаких сомнений, что наш герой однажды станет героем для всего мира.

Ранзи собирался лично повести свои войска в бой. Он оставил своего сына Виза в Анкаджи, чтобы тот мог принять бразды правления, если он тут погибнет.

Одетый в броню, созданную ему Хадзиме, он произнёс добродушным голосом:

— Господин Нагумо, воины герцогства здесь не потому, что мы хотим спасти мир.

— Что ты хочешь сказать?

— Мы слышали, что твоя цель — это сокрушить злого бога и положить конец его амбициям. В таком случае наша причина сражаться точно такая же. Можете положиться на нас, господин Нагумо. Мы не позволим этому треклятому богу растоптать нас. Мы сразимся, выживем и будем помыкать ему своей победой… Это меньшее, что мы можем сделать, чтобы отплатить твоей доброте.

— Ха-ха-ха, вот это чертовски веская причина сражаться, — поразился Хадзиме заявлением Ранзи, но не мог отрицать того, что это сделало его немного счастливым.

Катерина подпёрла щёки руками и добавила:

— С того момента, как ты зашёл в моё заведение, я всегда думала, что ты сделаешь нечто великое… но я и представить не могла, что ты в итоге будешь решать судьбу мира. Для меня честь, что это я занималась твоей регистрацией в гильдии.

— Ты действительно мне очень помогла в то время. Благодаря написанному тобой письму мы смогла легко пройти через Фурен.

Илва вздохнул и пробубнил:

— Когда ты показался в Фурене, у меня было чувство, будто ты скрываешь какой-то огромный секрет, который изменит весь мир. Знаешь, некоторые люди подумали, что вы были моими личными чистильщиками… Сейчас стыдно о таком вспоминать, учитывая, насколько вы сильнее меня.

— Однако это благодаря твоей глубокой проницательности мой сын выжил, Илва. Если бы ты не предложил то задание господину Нагумо, то он бы вероятнее всего погиб, — сказал Грейл Кудета, после чего поклонился Хадзиме.

— Господин Нагумо. Когда принял задание, ты ведь попросил у меня доступ ко всем моим связям в награду, верно? Что ж, я воспользовался ими, чтобы привести всех в Фурене сюда, чтобы сразиться на твоей стороне. Я пообещал оказать тебе всю свою поддержку. Хотя подозреваю, что на этом этапе это не значит много.

— Не, я рассчитываю и на вас тоже. Для меня значит действительно много, что ты и твои воины хотите оказать мне поддержку в противостоянии на земле.

Обычно дворянин королевства, вроде Грейла, не мог бы быть представителем Фурена. Но его семья многие поколения служила дипломатами, и он предоставлял финансовую и логистическую поддержку во время конфликтов. Этого, вкупе с тем, что он знал Хадзиме, было достаточно, чтобы убедить правителей Фурена отправить в качестве их представителя именно его.

Он взял с собой столько средств и ресурсов, сколько было возможно, чтобы помочь Хадзиме во время вторжения в Святилище, но во время встречи узнал, что Хадзиме не нужны какие-либо материалы.

Вилл вышел вперёд из-за Грейла и произнёс:

— Давно не виделись, господин Хадзиме.

— Давно не виделись, Вилл. Уверен, что стоит быть здесь? Может, лучше было остаться где-нибудь в безопасности на случай, если произойдёт худшее, и тебе понадобится унаследовать бразды семьи?

— Не беспокойся, я самый младший сын в семье Кудета. Кроме того, я хотел сюда прийти. Я хочу сделать всё возможное для людей, которые сражаются за наше будущее.

— Я погляжу, ты всё ещё донельзя добр, — пренебрежительно пожал плечами Хадзиме, но Вилл покачал головой и ответил:

— Это не совсем верно. Помнишь, как сказал мне о том, что в будущем я обязательно узнаю, в чём был смысл того, что я выжил? Думаю, причина этого была в том, чтобы я смог быть здесь сегодня.

«А, да, я такое говорил…» — вспомнил Хадзиме о том времени, когда он впервые нашёл Вилла, сжавшегося в маленькой пещере. Вилл рыдал от ненависти к себе из-за того, что был счастлив выжить, когда все его спутники погибли.

— «Если тебе так жаль твоих погибших товарищей… тогда живи дальше. Даже если тебе придётся ползти по земле, выкапывая объедки, выживи. До тех пор, пока ты продолжаешь бороться… однажды наступит тот день, когда ты поймёшь, в чём был смысл того, что ты пережил этот день».

Удивившись, все повернулись к Хадзиме.

— Это те самые слова, что ты сказал мне, не так ли, господин Хадзиме?

— Ага… Тебе лучше выжить в этом сражении, чтобы ты мог продолжать в будущем искать ответ на этот вопрос, Вилл.

— Разумеется! Я не могу умереть и оставить свою маму!

— Я и не знал, что ты такой маменькин сынок.

— Как его отец, стыдно признавать, что я не смог помочь ему перерасти это. Хотя полагаю, что отчасти это вина Сарии, что она была такой безумно любящей матерью.

— Что отец, что сын, полагаю, — сказал Хадзиме, и все рассмеялись. Когда смех утих, Гахард, Ульфрик, Ранзи, Бальс, Симон и Кам произнесли несколько слов поддержки.

— Не вздумай налажать там, Нагумо Хадзиме. Мы позаботимся о врагах с земли, так что тебе лучше прикончить этого сраного бога.

— Мы доверяем тебе нашу судьбу, Нагумо Хадзиме.

— Оставь армию злого бога на нас. Мы не позволим, чтобы всё шло, как он хочет.

— Не забудь, ты тоже авантюрист золотого ранга. Заставь гильдию гордиться тобой, Нагумо Хадзиме.

— Я буду молиться за твой успех, сын освобождения. Пусть твоя победа проложит путь к перестройке учений церкви.

— Эй, Босс, эта битва ведь войдёт в историю? Для нас будет честью биться вместе с тобой, пусть и на разных полях сражений. Я надеюсь, что ты готов увидеть, как мы выкладываемся на полную!

Тронутые уверенностью их лидеров, присутствующие рыцари и солдаты заликовали.

Хадзиме встал на ноги и заставил всех стихнуть торжественным взмахом руки. Он не выглядел конкретно грозным, но излучал тяжёлое давление, которое нельзя было проигнорировать.

— Этот ублюдок выбесил меня, и теперь я его прикончу. Вот и всё в этой битве. Но из-за этого Тортус сможет увидеть новый день, — хотя его голос был тих, он был весом. Угрожающий блеск возник в его глазах, и он добавил. — Злой бог с божественной армией? Не смешите меня. Этот ублюдок просто какой-то неудачник, считающий себя всемогущим. Нет никаких причин бояться его.

Слова Хадзиме взбудоражили сердца присутствующих, распаляя огонь их духа.

— Люди и зверолюды куда сильнее, чем он думает.

Все смертные расы, оставшиеся на Тортусе, объединили силы в своём походе. Это будет величайшее сражение в истории. И оно будет без сомнения самым изнурительным.

— Этот ублюдок не сможет сокрушить нас.

Хадзиме был уверен, что человечество выйдет победителем. И его непоколебимая уверенность помогла внушить это всем остальным.

— Покажите дерзкому говнюку насколько стойкими могут быть смертные! Мы раздавим его амбиции и заставим пожалеть о том, что он недооценивал нас! Верно?! — задорная ухмылка растянулась на лице Хадзиме, когда он закончил свою речь вопросом. Все молча обменялись взглядами и через несколько секунд похожие улыбки возникли и на их лицах.

Лидеры всех великих стран почувствовали, словно с их плеч сняли груз, и их дух вознёсся до предела. В этот момент…

— С-Срочное донесение! — воскликнул молодой гонец, тут же врываясь в комнату. Все выхватили оружие, думая, что Эхит начал нападение, но было похоже, что это не так.

— Множество драконов возникло из центрального телепортационного круга! Драколюды пришли нам на помощь!

На лице гонца была смесь надежды и трепета.

— Хадзиме, — прошептала Шизуку.

— Ага, похоже, что она справилась.

Улыбаясь, Хадзиме вышел, чтобы поприветствовать свою любимую драконшу-мазохистку.

Выйдя из крепости, Хадзиме поднял взгляд к небесам. Драконы были освещены огнями снизу, так что он мог различить лишь их силуэты.

Он и остальные члены военного совета отправились в открытое поле и обнаружили, что Шиа, Каори и остальные его одноклассники уже были здесь. Оказалось, что они завершили свои тренировки и тоже вышли поприветствовать Тио.

Большая толпа солдат собралась вокруг драконов, и Хадзиме с остальными оказалось трудно пройти к ним. Обычно люди расходились при первом виде Каори, но сейчас они были так возбуждены сценой перед собой, что совсем не заметили её присутствия. К тому же никто не был напуган драконами, поскольку Симон заранее всем рассказал о том, что драколюды не вымерли и столетиями втайне сражались против злого Эхита.

Гахард вышел вперёд и рявкнул солдатам расступиться. Как и ожидалось, этого было достаточно, чтобы люди открыли им проход.

Хадзиме пошёл вперёд и заметил несколько закалённых воинов-драколюдов, расположившихся в центре свободного пространства. Знакомый чёрный дракон стоял посреди них.

— Хозяин! Твоя верная слуга наконец-то вернулась! Похвали меня за достигнутое! — вернулась Тио в форму человека, как только заметила Хадзиме, и прыгнула на него с тоской во взгляде.

Естественно, он выхватил Доннер и выстрелил ей в лоб резиновой пулей. Она пролетела по воздуху, сделав тройное сальто и впечатавшись в землю.

— Огромное спасибо, — мягко простонала она, после чего её голова плюхнулась на землю.

Последовавшая тишина была настолько полнейшей, что даже сверчки не трещали. Все наблюдали, лишившись дара речи, как Тио извивается от удовольствия, с экстазом на лице. Это было невероятное зрелище.

— Хааа… Хааа, прошли три долгих дня с тех пор, когда я последний раз могла испытывать такую замечательную боль. Я так истосковалась по этому… Фуааах...

— С возвращением, Тио. Рад видеть, что ты успела вовремя привести всех сюда. Однако я не думал, что ты переместишься в форме дракона… Это был тот ещё способ появления.

Драколюды были стёрты из истории Эхитом. Пять сотен лет они скрывались в тенях, ожидая дня, когда появится тот, кто бросит вызов богам, чтобы они могли сразиться вместе с ним.

Теперь здесь появился Хадзиме, и они покинули свой укромный северный остров, чтобы вернуться на континент.

Тяжело дыша, Тио подскочила на ноги и элегантно смахнула волосы с лица. Было поразительно, как у неё получалось переходить из состояния омерзительной в утончённую за одну секунду.

— У-фу-фу, действительно. Показалось, что будет уместней появиться вот так торжественно, чтобы поднять всеобщую мораль.

Тио щёлкнула пальцами, и драконы в воздухе проревели один за другим. Земля содрогнулась от силы их рёвов.

Тем временем шесть драконов, окружающих Тио, начали светиться, и они превратились в людей. Все они были крупными, мускулистыми мужчинами, и носили кимоно, похожее на то, что было на Тио.

Что отличало каждого из них, так это цвет волос. У одного были огненно-красные, у другого — глубокого синего цвета, у следующего — насыщенно янтарные, у четвёртого — фиолетовые, у пятого — белые, и у последнего — нефритово-зелёные.

Каждый из них был довольно красив, и было очевидно по их манерам, что все они закалённые ветераны. Окружающие солдаты взорвались овациями, испытав облегчение от того, что древняя раса драколюдов явилась, чтобы сразиться вместе с ними.

— Восхитительно. Если бы только мои покойные мать и отец могли бы увидеть это восхитительное зрелище.

— О чём ты говоришь? Если хочешь им что-то показать, то должна представить их взору нашу победу.

— Охо, полагаю, это так.

Хадзиме ласково похлопал Тио по плечу, когда слёзы выступили у неё на глазах. Было откровенно сложно поверить, что несколько секунд назад она тяжело дышала, как извращенка.

Вздыхая, Шиа вышла к ним вперёд, пока они не начали флиртовать и не смутили окружающих ещё больше.

— С возвращением, Тио-сан. Послушай, постарайся пока сдерживаться, пожалуйста. Мы уже привыкли к вашим отношениям, но все остальные смотрят на вас, как на сумасшедших! Сначала ты возбуждаешься, когда он в тебя стреляет, а теперь вы тут заигрываете!

— Теперь если так задуматься, Хадзиме-кун очень смелый, да?

— Он решился на роль хозяина Тио. Я в каком-то смысле напугана тем, насколько обыденным стало их такое общение, и тем, насколько я теперь к этому привыкла.

Каори и Шизуку тоже подкинули свою пару копеек, но осознали, что пытаться объяснить здравый смысл Хадзиме и Тио было бессмысленно, тогда как те озадаченно глядели в ответ на Шию с остальными.

Прежде, чем они смогли спросить Шию, о чём та говорит, статный драколюд средних лет с красными волосами вышел вперёд. Он выглядел настолько величественно, что даже Гахард и Ульфрик испытали желание склониться перед ним. Они вытянулись по струнке и поправили воротники, внезапно занервничав.

Каждый с первого взгляда понял, что этот человек обладает королевской выправкой. Впрочем, Хадзиме был единственным оказавшимся нетронутым этим. Он безразлично встретил взгляд мужчины, и красноволосый драколюд прищурился. Однако он не выглядел недовольным. Скорее он был поражён выдержкой Хадзиме.

Двое коротко посмотрели друг другу в глаза, после чего мужчина повернулся к лидерам разных стран и произнёс:

— Рад с вами познакомиться, владыки Тортуса. Я — вождь племени драколюдов, Адул Кларус. Мы пришли сюда помочь вам в борьбе с богом. Я с нетерпением жду возможности сразиться со всеми вами плечом к плечу.

Его голос не был особенно громким. На деле он был довольно мягок, но даже те солдаты, что стояли с самого края толпы, смогли услышать его. Его дружественный тон принёс всем ошеломительное чувство облегчения, словно теперь, когда он пришёл, они оказались в безопасности.

Простого приветствия Адула было достаточно, чтобы уже поднять мораль.

«Срань господня…» — подумал Гахард, с благоговением глядя на вождя драколюдов.

— Ясно. Так вот каков настоящий драколюд…

— Прошу прощения, Хозяин. Что это ты подразумеваешь?

Хотя Адул был настолько силён, что когда-то правил всем Тортусом, он пожал руки Лилиане и остальным как равным. Он был скромен, мудр и добр. Он был именно таким, каким Юэ представляла себе драколюдов.

Тем временем тот, которого знал Хадзиме с остальными, был полнейшим позором. Все они сочувственно глянули на Тио, после чего печально покачали головой.

— Тио-сан, он подразумевает именно то, что ты подумала.

— Но почему?! Да что во мне может быть не так?!

— Прости, Тио.

— За что ты извиняешься?!

— Я… тоже действительно не могу встать в твою защиту. Прости.

— Пожалуйста, Шизуку! Скажи что-нибудь, хоть что-нибудь! Когда ты так смотришь в сторону, это больнее любых оскорблений!

— Вот так вот, Тио-сан.

— Печальнее всего, что ты к тому же действительно крута, когда включаешь режим Супер Тио.

— Сузу, Рютаро… я погляжу, вы стали наглыми в моё отсутствие…

Неспособный вынести того, как все дразнят Тио, синеволосый драколюд накинулся на Хадзиме и остальных. Он зыркнул на каждого по очереди, остановившись, когда дошёл до Хадзиме.

— Ублюдок, какого чёрта ты сделал с принцессой? — спросил он, низко прорычав.

Сбитый с толку, Хадзиме глянул на Лилиану. Все, включая и его тоже, ассоциировали титул «принцессы» с ней. Он не мог даже представить, почему сидящего в изоляции драколюда могло так озаботить то, что он мог или не мог сделать с Лилианой. Гахард и остальные тоже на неё глянули. Однако Лилиана тоже не могла придумать ни чего, что Хадзиме мог сделать ей, так что покачала головой.

— Куда ты смотришь?! Очевидно, что я говорю про нашу принцессу, Тио-сама!

В этот момент Хадзиме и остальные напряглись. Через несколько секунд они все повернулись к Тио.

Тио покраснела и отвела взгляд. Она вела себя прямо как ребёнок, которого только что смутили родители перед друзьями.

Всё ещё шокированный, Хадзиме промямлил:

— Т-Ты принцесса?

Шиа кивнула:

— Н-Не может быть…

Каори прошептала:

— Ясно… значит, Тио — принцесса?..

Шизуку пробубнила:

— Стойте, выходит, она прямо как Лили?

После растянувшейся тишины, все четверо сочувственно улыбнулись Тио и произнесли:

— Всё хорошо, Тио.

— Не беспокойся, Тио-сан.

— Всё будет в порядке, Тио!

— Ага, не волнуйся, Тио!

Жалость в их глазах была невыносимо болезненной.

— Что значит «всё будет в порядке»?! Кроме того, я же уже рассказывала вам о том, что я королевских кровей!

— А, точно… Прости, принцесса Тио, я совсем забыл.

— Ага, прости, принцесса Тио. Не беспокойся, теперь я буду звать тебя принцесса Тио, так что не забуду снова.

— Да, должно быть это вылетело у меня из головы из-за того, насколько ты извращенка. Но всё нормально, принцесса Тио, в этот раз я точно запомню!

— Т-Ты очень милая принцесса, принцесса Тио! Мир — большое место, так что конечно логично, что здесь есть такие принцессы, как ты!

Лицо Тио покраснело как помидор, а слёзы потекли по щекам.

— Сто-о-о-ойте! Вы хоть представляете, насколько это смущает?! Пожалуйста, умоляю вас, обращайтесь ко мне так же, как и до этого! Этот стыд ни капли не возбуждает!

«Сперва ты злишься, что мы не уважаем тебя, как драколюда… а теперь ты умоляешь нас прекратить звать тебя принцессой? Определись уже!» — с ухмылкой подумал Хадзиме.

— Что тут такого, принцесса Тио? Это милое прозвище. Я думаю, принцесса Тио звучит замечательно. Скорее уж мне стоило начать звать тебя принцесса Тио ещё раньше. Я компенсирую это побольше, называя тебя теперь принцесса Тио.

— Прошу, сто-о-о-о-ой! — вскрикнула Тио, присев на месте и закрыв лицо руками. Она покраснела до самых кончиков ушей.

Хадзиме присел рядом с ней и продолжил безостановочно шептать ей на ухо «Принцесса Тио». Общение с ней полностью превратило его в отъявленного садиста. Это было ещё одним очередным доказательством того, что он единственный подходил на роль хозяина Тио.

Синеволосый драколюд метал глазами кинжалы в Хадзиме и остальных.

— Ублюдки, да как вы смеете так унижать принцессу! Я так и знал, ты пытал её, чтобы заставить её стать твоей послушной рабыней. Вот почему она стала такой!

Обвинения драколюда напомнили Хадзиме об одном герое, который всё время делал внезапные умозаключения и в итоге всё неправильно понимал.

Тио печально улыбнулась и произнесла:

— Успокойся, Ристас. Они мои драгоценные товарищи. Пусть мы и близки с тобой, но это не значит, что тебе дозволено так их очернять.

— П-Принцесса?! Вы сошли с ума?! Пожалуйста, придите в себя!

— Хмф, что создаёт у тебя впечатление, что я сошла с ума? — покровительственно глянула она на Ристаса, отчего молодой человек сорвался. Гнев, который он изо всех сил сдерживал, вырвался бурным потоком.

— Наша принцесса раньше не была такой извращенкой!

— Верно, — ответили все одновременно, как будто даже не раздумывали над этим. Действительно, Ристас был прав.

— Прежде, чем ушла из деревни, она была мудрой, доброй и величественной принцессой. Все любили и уважали её! Она не была той, кто возбудится от того, что её шлёпают, или станет получать удовольствие от оскорблений! Это очевидно, что все вы… нет, вот этот парень, которого она зовёт Хозяином, сделал с ней нечто ужасное!

— Верно, — снова повторили все, согласно кивая. Здесь нечему было возразить.

Судя по тому, что сказал Ристас, в прошлом Тио была образцовой принцессой, пока жила в деревне драколюдов. Но когда вернулась, изящная, величественная принцесса, которую все знали, оказалась извращенкой. Было едва ли удивительно, что Ристас был настолько огорчён. На деле все, кроме Хадзиме, сочувствовали ему.

Остальные драколюды лучше справлялись с контролем своих эмоций, чем Ристас, но было очевидно по тому, как они зыркают на Хадзиме, что все они разделяют его мысли.

Прежде, чем Ристас смог продолжить кричать на Хадзиме, Адул заговорил приказным тоном:

— Хватит.

— Н-Но, Вождь! — не мог просто отступить Ристас. Остальные драколюды тоже выглядели стоящими на его стороне, а не на стороне Адула.

— Превращение Тио действительно оказалось большим шоком для всех нас, но…

— Если ты тоже так думаешь, тогда почему останавливаешь меня?!

— Может я и стар, но я ещё не настолько дряхлый, чтобы не понимать чувств моей внучки. Тио ценит узы с этими людьми, и ясно, что она искренне любит этого молодого человека. Ты сомневаешься в моих суждениях?

Ристас повесил голову, неспособный поспорить с этим. После этого Адул повернулся к Тио:

— Я всегда знал, что ты устала от скучной жизни в нашей деревне, Тио. Я также знал, что только твоё чувство ответственности перед нами не позволяло тебе последовать за своими желаниями, чтобы отомстить богам, поступившим с нами так несправедливо.

— Дедушка…

— На самом деле ты отправилась на континент не потому, что это было твоим долгом всё разведать. Ты надеялась найти там что-то, что изменит безвыходное положение, в которое нас загнали. И, похоже, что ты действительно нашла то, что искала, — ласково улыбнулся Адул своей внучке и Тио смущённо кивнула. — В таком случае, у нас нет права злиться на твоих новых товарищей. Скорее уж мы должны быть им благодарны. Из того, как гордо ты о них говорила, ясно, что ты очень ими дорожишь. Я никогда не видел тебя настолько счастливой, как когда ты рассказывала нам о них.

Хадзиме и остальные повернулись к Тио. Смущённая, она скрыла лицо своими длинными рукавами. Этот жест был настолько милым, что даже у Шии сердце замерло на секунду.

Ристас всё ещё выглядел готовым поспорить, так что Адул повернулся к нему и сказал суровым тоном:

— К тому же, Ристас, не слишком зрело с твоей стороны кричать на окружающих просто из-за того, что тебе завидно.

— М-Мне не…

— Чего такой удивлённый вид? Все в деревне знают, что ты усердно тренировался, поскольку Тио сказала, что жениться только на том, кто будет сильнее неё. Даже дурак мог понять, что ты влюбился в неё. Особенно поскольку ты бросал вызов только кандидатам в её женихи.

Хадзиме повернулся к Тио, которая неловко улыбнулась. Оказалось, что она тоже знала про его настоящие чувства. Заметив взгляд Хадзиме, Тио повернулась к нему и пожала плечами. Она тихо дала ему знать, что остальные мужчины, стоящие вокруг Адула, были остальными, кто хотел стать её женихом.

Видя, насколько близко Тио липнет к Хадзиме, Ристас и остальные кандидаты в женихи угрожающе прищурились.

— Ухты… я и не знал, что ты так популярна у себя дома.

— О? Ревнуешь?

— Не, я просто поражён, что эти ребята не сдались, узнав, что ты конченная извращенка.

— Нгх! Ристас и остальные не способны так обыденно меня оскорбить, как это делаешь ты, Хозяин!

Шиа и остальные устало глянули на Тио, тогда как Адул откланялся перед Лилианой и остальными лидерами стран, чтобы подойти ближе к Хадзиме.

— Рад с тобой познакомиться, Нагумо Хадзиме-кун. Я много о тебе слышал от Тио. Она также показала мне твою битву в замке владыки демонов. Я и представить не мог, что существуют те, кто достаточно силён, чтобы убивать богов. Даже мощь всех драколюдов вместе взятых будет недостаточна, чтобы достичь такого.

— Рад познакомиться с Вами, господин Адул. Простите, что пробудил такие странные наклонности в вашей внучке. Я осознаю, что это ночь перед финальным сражением и вероятно сейчас не время для такого, но можете меня ударить, если пожелаете.

Одноклассники Хадзиме начали перешёптываться: «Кто-нибудь, примените лечебную магию на Нагумо!», «Владыка Демонов оказался ошеломлён!», «О нет, он сошёл с ума, человечеству конец!».

Было удивительно, что Хадзиме добровольно позволял кому-то ударить его, но ещё удивительнее было то, что он настолько уважительно разговаривал с Адулом. Неудивительно, что его одноклассники оказались настолько шокированы.

Фиолетовый свет окатил Хадзиме. Каори только что применила на него целебную магию. Шиа также достала Вильдрюкен и было похоже, что она вот-вот собирается буквально вбить в Хадзиме рассудок. Тем временем Шизуку закрыла лицо руками, неспособная продолжать смотреть на это.

Даже Тио была потрясена. Лицо Хадзиме дёрнулось, и он подавил желание заехать своим друзьям.

— Хм… Ты довольно отличаешься от того, что мне рассказали… но, судя по реакциям твоих друзей, это для тебя несвойственно.

— Ты последний член семьи, оставшийся у Тио. Если бы ты просто был вождём племени драколюдов, то я бы не побеспокоился проявлять к тебе такое уважение, но ты её дедушка.

— Охо, значит ты уважаешь меня, потому что я дедушка Тио, а не из-за моего статуса. Ха-ха-ха, как интересно, — широкая улыбка растянулась на лице Адула. Его осанистая величественность исчезла, и он внезапно стал выглядеть как озорной старикан. Он выглядел крайне довольным заявлением Хадзиме. Тио тоже улыбнулась, теперь она понимала причины странного поведения Хадзиме.

— В таком случае, думаю, мне стоит звать тебя Хадзиме-кун. Хадзиме-кун, у меня нет намерений бить тебя. Как сказал ранее, я лишь хочу, чтобы Тио была счастливой. Пока она улыбается от всей души, у меня нет причин что-либо тебе делать. Скорее, я рад, что ты смог завоевать сердце моей упёртой внучки. Это подвиг, с которым не смог справиться никто за прошедшие пять сотен лет.

— Яс… но? — не ожидал Хадзиме ответа, настолько полного терпимости. Он думал, что Адул точно захочет ему заехать.

— Ммм. Если она счастлива, то неважно, какие там у неё наклонности. Куда важнее, есть кое-что, что я должен спросить у тебя насчёт принцессы вампиров.

— Насчёт Юэ?

— Да. Оказалось большим сюрпризом, что она всё ещё жива. Должен сказать, это довольно странный поворот судьбы, что моя внучка влюбилась в одного человека, что и принцесса вампиров. Она ведь та, кого ты любишь больше всех на свете, верно?

— Да, так и есть.

Адул кивнул, невозмутимый немедленным ответом Хадзиме. Однако остальные драколюды выглядели довольно рассерженными. Ристас особенно выглядел готовым начать очередную тираду. Он явно считал Хадзиме монстром за заявление о том, что он любит другую женщину, когда у него есть Тио.

— Что ж, я очень люблю свою внучку. Когда её родители пали в великой битве пятьсот лет назад, я поклялся, что защищу её несмотря ни на что, в связи с чем есть кое-что, о чём я должен попросить тебя, прежде чем ты отправишься на настолько смертельно опасное поле боя.

Адул уставился на Хадзиме, его драконьи глаза были готовы увидеть насквозь любую потенциальную ложь.

Хадзиме поправил свой галстук и выпрямил спину, преисполнившись решимости ответить настолько искренне, насколько это возможно.

— Что ты думаешь насчёт Тио? Даже если она любит тебя, если ты не разделяешь её чувств, тогда боюсь, что не могу позволить ей пойти с тобой. Как её дедушка, я готов доверить её только тому, кто заботится о ней настолько же, насколько и я, и даже больше.

— Понимаю, — ощутил Хадзиме вес слов Адула. Это мог быть последний раз, когда он сможет увидеть свою внучку. Было вполне возможно, что он погибнет во время сражения, так что он хотел убедиться, что поступает правильно, оставляя Тио под присмотром Хадзиме.

Взгляд Хадзиме прошёлся по всем драколюдам, Шие с остальными его спутниками, и Адуле, пока наконец-то не остановился на Тио.

Ошеломлённая пристальностью его взгляда, Тио невольно попыталась сделать шаг назад. Но прежде, чем она успела, Хадзиме обхватил рукой её талию и прижал ближе… словно пытаясь дать всем ясно понять, что она — его женщина.

Лицо Тио стало ещё краснее, и она выглядела настолько нежной, что было трудно поверить, что она буйная мазохистка.

Хадзиме поднял взгляд на Адула и сказал твёрдым, несгибаемым голосом:

— Последнее время люди стали говорить, что я куда более злобный, чем Владыка Демонов.

— Охо?

— Я не знаю, правы ли они, но верно, что я всегда получаю то, что я хочу, что бы для этого не потребовалось, и что я убью любого, кто встанет у меня на пути к этому.

Окружающие солдаты и одноклассники Хадзиме снова начали яростно перешёптываться, но Адул молча слушал.

— Я хочу Тио.

Тио дёрнулась в его руках. Она с надеждой посмотрела на него своими прекрасными золотыми глазами.

— Я хочу показать ей свой дом, я хочу, чтобы она была рядом со мной. Плевать, что она чувствует. Теперь я не дам ей сбежать от меня. Я не стану отрицать, что Юэ — та, кого я люблю больше всего, но я люблю и Тио тоже. Я понимаю, что эгоистично с моей стороны говорить такое, но тем не менее…

— Продолжай, — сказал Адул раскатистым голосом. Он выглядел настолько грозно, что люди поблизости попятились назад.

Хадзиме глянул на Ристаса и остальные драколюдов, прежде чем повернуться к Адулу и показать ему свою фирменную бесстрашную ухмылку.

— Теперь Тио принадлежит мне. Если не нравится это, тогда вам придётся отобрать её у меня. Я приму вызов в любом месте, в любое время.

Остальные драколюды шокировано уставились на Хадзиме. Даже солдаты людей были ошеломлены. Шиа, Каори и Шизуку ожидали такого ответа, так что они выглядели просто устало раздражёнными. Но, разумеется, они тоже не могли представить Тио не рядом с ними, так что были рады, что Хадзиме сражался за то, чтобы удержать её.

Адул посмотрел на Хадзиме, затем на Шию с остальными и сказал:

— Ты действительно прямо как Владыка Демонов из сказок… невероятно силён и невероятно бесцеремонен. Хех, значит, моя внучка была соблазнена Владыкой Демонов? Тем самым Владыкой Демонов, что спасёт мир. Га-ха-ха-ха! — прекратил Адул сверлить Хадзиме взглядом и взорвался смехом. Как только его смех утих, он оглядел Тио и кивнул себе. — Какое замечательное выражение лица. Ты никогда не показывала такого лица в нашей деревне. Я погляжу, ты не только любима многими, но и любишь многих в ответ.

— Действительно, дедушка. Я люблю не только Хозяина, но и Юэ с остальными. И я с уверенностью могу сказать, что они все любят меня. Они благословили меня столь многим, что у меня ощущение, словно я могла бы сразить Эхита в одиночку, если понадобится.

Улыбка Адула стала шире, и он поправил воротник в той же манере, как до этого Хадзиме, и поклонился ему.

— Замечательно, Владыка Демонов, я доверяю тебе свою внучку. Береги её так же, как поступил бы со своей самой любимой.

— Я не оставлю её до самой смерти. Клянусь в этом.

Адул кивнул, облегчение показалось на его лице. После этого развернулся обратно и ушёл туда, где ждали Гахард с остальными. Было похоже, что они не могут поверить в то, что только что произошло.

— Если я позову свою маму и попрошу её так запытать Нагумо-сана, может у меня тоже будет шанс с ним?

— Лилиана-сан, я думаю, что этим ты добьёшься себе лишь ярости своей матери… Хотя, я понимаю твои чувства.

Лилиана и Айко пялились на Хадзиме с тоской в глазах, надеясь, что он скажет что-нибудь насчёт любви и к ним тоже. Кузели и Катерина утащили двух влюблённых девушек в крепость вместе с остальными, но те продолжали тайком бросать на него взгляды, пока не скрылись из виду. Естественно, Хадзиме полностью их проигнорировал и изо всех сил старался не встречаться с ними взглядом.

— Вот дерьмо. Нагумо реально Владыка Демонов.

— Не могу поверить, что кто-то из моих одноклассниц оказался в его гареме.

— У меня внезапно возникло ощущение, что я не могу помереть, пока не заеду Хадзиме по харе. Я ни за что не позволю апостолам одолеть меня.

Ацуси, Йошики и остальные парни начали гореть завистью.

— К тому же похоже, что он собирается добавить ещё несколько девушек себе в гарем!

— Нельзя допускать, чтобы ему продолжало сходить это с рук!

Девушки взволнованно обсуждали последнюю выходку Хадзиме, но их лидер, Юка, выглядела довольно угрюмой.

Множество солдат, видевших этот разговор, тоже болтали об этом.

Вздыхая, Хадзиме схватил Тио за руку и попытался сбежать из окружения зевак. Пока они продвигались через толпу, одурманенная улыбка на лице Тио внезапно исчезла, и она прошептала ему на ухо:

— Хозяин, я очень, очень рада услышать, что ты любишь меня, но я должна кое-что прояснить. Ты ведь решил сказать мне это сейчас не потому, что боишься, что мы можем не пережить эту битву?

Если в этом была причина, Тио намеревалась как следует его отчитать. Было мило, как она могла быть такой мазохисткой, в то же время исполняя роль мамочки, которая заботится обо всех в их группе.

Хадзиме решительно глянул Тио в глаза и ответил:

— Единственные, кто завтра помрёт, это Эхит и его подпевалы. Чёрта с два на этом закончится наша история. Я просто не хотел отвечать твоему деду спустя рукава, вот и всё.

— Уфуфуфу, понятно. Тогда замечательно. Полагаю, это значит, что нам надо будет устроить оргию, как только Юэ вернётся.

— И зачем тебе с Шией всегда надо вот так убивать настрой?

Каори, Шизуку и несколько одноклассников Хадзиме бросили на Шию язвительные взгляды. Она в ответ просто отвернулась и начала невинно насвистывать.

После того, как сбежали из толпы, Хадзиме и с остальными отправились на крышу крепости. Как только забрался туда, он трасмутировал себе пляжную лежанку и развалился, дожидаясь прибытия армии Эхита.

Тем временем Тио, Каори, Сузу, Айко, Юка и все одноклассники Хадзиме продолжили тренироваться со своими новыми артефактами. Они воспользовались Часовым Кристаллом, чтобы выжать как можно больше из оставшегося у них времени.

Сейчас всё ещё было несколько часов до рассвета, но все слишком нервничали, чтобы спать. К счастью, небрежное отношение Хадзиме помогло не дать всем настолько перенервничать, чтобы они вымотали себя. Простого наблюдения за тем, как он валяется на лежанке закрыв глаза, было достаточно, чтобы успокоить их нервы. Благодаря созданной им атмосфере, было множество людей, которым было комфортно подойти к Хадзиме.

Первым подошедшим поговорить был старый торговец, одетый в роскошные одежды. Его тёмно-коричневые волосы были связаны в хвост, и он привёл с собой красивую девушку примерно одного возраста с Хадзиме.

— Мотто, что ты тут делаешь? — спросил Хадзиме, заметив его.

— Веду бизнес, что же ещё? Хотя в данный момент я предлагаю все свои товары солдатам бесплатно.

— Значит, ты пытаешься завоевать расположение важных шишек всех стран? Полагаю, ты больше заинтересован в прибыли после этой войны, чем во время неё.

Некоторые из одноклассников Хадзиме повернулись подслушать его разговор. Шиа и Каори обе уже встречали Мотто, так что объяснили остальным про его отношения с Хадзиме.

Мотто поднял бровь, впечатлённый проницательностью Хадзиме.

— Я уже подозревал это, когда впервые встретил тебя, но похоже, что ты действительно один из героев, призванных королевством. Мне верится, что это судьба впервые связала нас, так что я надеюсь, что ты будешь согласен вести со мной дела в будущем.

— Ты пришёл сказать только об этом?

— Каждое из твоих действий значительно влияет на будущее. Как только эта война закончится, что скажешь насчёт того, чтобы воспользоваться своим знанием из иного мира, чтобы открыть здесь своё дело? Естественно, моя торговая компания окажет тебе всевозможную поддержку.

— Никогда не сдаёшься, да? — спросил Хадзиме с усталым видом. Тем не менее, тот факт, что Мотто думал о будущем, подразумевал, что он уверен в успехе Хадзиме, так что его визит имел приятный оттенок.

— А, точно, в этот раз я привёл с собой свою внучку. Позволь представить.

Очаровательная молодая девушка грациозно вышла вперёд и сделала реверанс перед Хадзиме.

— Это честь познакомиться с Вами, Хадзиме-сама. Я — Самия Юнкер, официальный секретарь торговой компании Юнкер. Если хотите открыть своё дело, то я готова помочь вам.

— Ладно, время закончилось, идите отсюда!

— Спасибо, что заглянули, но Хадзиме-кун — занятой парень! Выход вон там, так что воспользуйтесь им и уходите!

Осознав, на что нацелились Мотто и Самия, Шиа и Каори спешно включились, чтобы не дать ещё одной девушке оказаться в гареме Хадзиме.

— Проклятье, эта девушка такая милая! — пробурчал Йошики.

В ответ Синдзи сказал:

— Это всё слава. Если сможем накопить какие-нибудь достижения за время этой битвы, то у нас тоже будут такие шансы!

Пока эти двое болтали о таких обыденных вещах, пришли ещё посетители.

— Вы чем-то заняты?

— Не могу поверить, что вы настолько расслаблены прямо перед финальным сражением.

Знакомый тигролюд вышел на крышу, следом за которым поднялась молодая женщина-гарпия и медведолюд средних лет.

Кроличьи уши Шии оживились, когда она увидела их:

— О? Это же старейшина Мао, капитан охраны Вербергена и… медведолюд, которого наша семья…

— Хьи-и-и, Хаулия! — присел и обхватил голову дородный воин-медведолюд, Регин.

Все повернулись к Шие.

— Э-Это не моя вина. Это папа травмировал его! — запинаясь, заговорила она.

Хадзиме взглянул на небо и тихо произнёс:

— Тебя звали… Гил, верно?

— Я впечатлён, что ты помнишь меня. Я ведь всего лишь капитан стражи Вербергена, — ответил Гил, смущённо улыбаясь. Он был первым зверолюдом, которого встречал Хадзиме, дважды посещая Верберген.

— Вообще-то, Гил теперь один из наших генералов, Нагумо. Его должность вторая только перед верховным главнокомандующим армии, и есть только пять генералов, включая его.

— Хах, а ты многого смог достичь.

— Это всё благодаря тебе. По правде говоря, я попросил Мао позволить мне сопроводить её, потому что хотел поговорить с тобой.

— И что я сделал?

Мао объяснила, что после того, как армия демонов напала на Верберген, им надо было избрать нового генерала, чтобы заменить погибшего. Гил был избран на эту должность, потому что смог спокойно разрешить с ситуацию с Хадзиме, когда они впервые встретились с ним.

Единственная причина, почему Верберген до сих пор существует, это потому что Хадзиме натренировал Хаулий. В связи с этим старейшины решили, что Гил, хорошо поработавший, разбираясь с первой встречей с Хадзиме, лучше всего подходил на роль нового генерала. Он уже был достаточно силён, и его способность спокойно принимать решения доказала, что у него есть всё необходимое, чтобы вести за собой.

Как только эта битва закончится, отношения между зверолюдами и людьми начнут кардинально меняться. Я не знаю, чем всё закончится, но надеюсь, что ты будешь согласен снова нам помочь, если возникнет такая необходимость. Я буду молиться о твоём успехе.

Сказав свою часть, Гил отошёл назад и передал слово Мао. Как и всегда, Гил был прямолинеен. Мао неловко улыбнулась:

— Эта битва войдёт в историю. Я понимаю, что это непростая просьба, но прошу позволить мне взять у тебя интервью, как только всё закончится, Нагумо.

Мао была главой журнала Вербергена, как и одной из старейшин совета.

Улыбаясь, Хадзиме ответил:

— Ни за что.

— Почему нет?!

«Конечно, потому что ты отклоняешься от правды в своих статьях!»

Хадзиме собственноручно видел, как Мао фабриковала и приукрашивала истории, чтобы её журнал лучше продавался.

— Я уже начала рекламировать, что следующий выпуск будет содержать интервью с тобой! Он будет называться «Особый Победный! Яркое будущее ожидает дам Нагумо! Следуйте этим простым шагам, и вы тоже сможете присоединиться к его гарему!». Ну, что скажешь? Разве это возбуждает в тебе любопытство?!

— Это возбуждает во мне желание убить тебя.

К удивлению Хадзиме, множество одноклассниц напряглись, когда услышали слова Мао. Было похоже, что новая статья будет иметь большой спрос. В этот момент появился ещё один посетитель.

— Шизуку-онесама-а-а-а!

— А-а-а-а, как ты меня нашла?!

— Я пришла сюда, следуя за твоим запахом.

Женщина-рыцарь, прыгнувшая на руки Шизуку, была одной из бывших телохранительниц Лилианы. Из-за вызванных ею скандалов её постоянно понижали в звании, и теперь она был одного ранга с простым пехотинцем.

Она настолько боготворила Шизуку, что была непротив применить тёмную магию на Гахарде, чтобы он держался подальше от её драгоценной старшей сестры. Естественно, она была членом тайного общего безумных преследовательниц Шизуку, Духовных Сестёр.

— Нюх, нюх… А-а-а-ах, как же давно я дышала твоим свежим запахом! Ха-а… Ха-а-а!

— Хадзиме! Спаси меня, Хадзиме!

— Хм? Теперь ты зовёшь его Хадзиме? Не Нагумо-кун, а Хадзиме? Нагумо, ублюдок!

Убрала рыцарь лицо с груди Шизуку и зыркнула на Хадзиме. Юка и остальные с криком отпрянули. Её лицо было настолько ужасающим, что у них волосы встали дыбом.

Вздыхая, Хадзиме щёлкнул пальцами. Секундой позже несколько Хаулий возникли из теней. Кам почтительно поклонился Хадзиме и спросил:

— Каковы приказания, Босс?

— Никто не пропустит ни единого рыцаря. Избавьтесь от этого бельма на глазу. О, и заодно избавьтесь от этой лживой журналистки, пока занимаетесь этим.

— Есть!

— Что я такого сделала?! Постойте, господин Кам, пожалуйста, не надо! Не-е-ет!

— Значит это племя буйных кроликов, о котором все говорят. Прекрасно. Я покажу вам, что мои Духовные Сёстры более чем ровня твоему личному отряду убийц, Нагумо!

Мао тут же сбежала, тогда как молодая женщина-рыцарь попыталась применить заклинание тёмной магии на Кама.

Ещё больше Хаулий собралось на крыше, окружая добычу. Они начали скандировать «Обезглавить!», тогда как Шизуку отчаянно пыталась не дать им сделать что-нибудь чересчур экстремальное.

Однако даже когда с Мао и девушкой-рыцарем разобрались, посетители продолжили приходить. Дэвид и остальные рыцари пришли спросить Хадзиме о его отношениях с Айко, Кристабель и её ученицы(?) попытались заигрывать с Хадзиме, и так далее. По правде, большинство тех, кто стал ученицами Кристабель, раньше были мужчинами, чьи шары оказались раздавлены Хадзиме и Юэ. Когда Хадзиме узнал, что поспособствовал созданию ещё большего количества Кристабель, его душа почти покинула тело.

После того, как толпа трансвеститов ушла, несколько драколюдов явились бросить вызов Хадзиме. Нянька Тио, Венри, тоже пришла поговорить с ней наедине. Судя по её виду, внезапная перемена в Тио вызвала у неё немалый шок.

В какой-то момент одноклассники Хадзиме прекратили тренировки и принялись смотреть, как он разбирается с кучей посетителей.

— Несмотря на холодное отношение, он всё равно окружён множеством людей… — прошептала Юка, лёгкая улыбка украшала её лицо.

«Если так подумать, он был таким ещё в Японии».

Прежде, чем их призвали, Хадзиме всё также был популярен, и в хорошем и в плохом смысле. Каори и Шизуку всегда разговаривали с ним, тогда как группа Хиямы всё время издевалась над ним.

— Он всегда был таким парнем. Мы просто никогда не замечали, — спокойно ответил Рютаро.

— Думаешь, Нагумоччи победит? — неуверенно спросила Нана, поворачиваясь к Юке. Все тут же последовали её примеру. Юка оглядела своих товарищей и произнесла:

— Конечно.

Уверенная улыбка появилась на её лице, и остальные ученики просто улыбнулись ей в ответ.

Постепенно начался рассвет. Солнечные лучи пересекли линию горизонта, заставляя всех отбросить длинные тени. Тёплый свет наполнил воздух, и прямо перед тем, как солнце полностью взошло над горизонтом, Хадзиме открыл глаза.

— Они здесь.

Секундой позже тёмно-багровая мана захлестнула воздух, перекрывая собой оранжевый рассвет. Нечто в своей основе отвратительное смешалось со светом, и это усиливало страх и беспокойство, ощущаемое всеми. Глаза монстров светились точно таким же светом, что вероятно объясняло, почему это казалось настолько пугающим.

Теперь солнце было лишь маленькой точкой в небе, его свет был совершенно искоренён тёмно-багровым потоком. Воздух трещал, а земля содрогалась.

Взгляды всех были притянуты к вершине Священной Горы.

— Небо… трещит, — прошептал кто-то. Прозвучал оглушительный взрыв, и небо над священным храмом лопнуло, словно стеклянное полотно.

Время наконец-то пришло. Эхит явился принести конец миру, тогда как смертные расы набрались решимости положить конец его тирании. Чем бы это ни закончилось, это будет последним боем.

____________

1. Опять реслинг — атакующий набегает на противника и выставив руку вбок наносит ею удар в область шеи/груди противника, опрокидывая его.

2. С немецкого «особо расплющиватель».

3. Увы, был потерян при переводе

4. Это про мифы, связанные с «белым зайцем из инабы»