— ... А, значит здесь мы прощаемся, Коёми...

Холл больницы.

Напротив Коёми Судо расстроенно сжала губы.

— Было весело здесь со всеми, и назад будет возвращаться весело. Но я думала, что мы вместе назад полетим...

... Обычное утро.

В вестибюле нового здания больницы Утаро было оживлённо.

Здесь находились женщины с детьми. С интересом что-то обсуждали пожилые люди.

Молодой мужчина похоже пришёл кого-то навестить.

Это был обычный день, в который не происходило ничего срочного.

И тут... Мы, старшеклассники смотрелись странно.

Посетители и больные с любопытством посматривали на нас.

— Ладно тебе, как обследование закончится, она сразу же вернётся в Токио, — с улыбкой сказал расстроившейся Судо Сюдзи. — Тогда у нас будет полно времени, в том числе и на путешествия.

— ... Ну да.

... Акиха и Харука соединились, став Коёми.

Тогда мы вернули Нагуре-сенсей ключи, рассказали, что случилось, поблагодарили и вернулись в больницу.

Её сразу же обследовали... И сказали, что динамика положительная.

Её личность стала цельной и стабильной.

Кстати, Такео-сан был очень зол.

Я был готов к тому, что он отругает меня и ударит. Всё же он волновавшийся родитель.

А я низко поклонился и извинился. Сказал, что поступил глупо. Что подверг опасности Акиху и Харуку.

Он был зол. Но бить не стал.

Но... Вот его гнев утих. И он обнял меня и расплакался.

От переполнявших чувств, теплоты и громкого голоса и я почему-то немного всплакнул.

Потом мы перебрались в вестибюль.

Обследование продолжалось, но Коёми сказала, что через месяц вернётся в Токио. Похоже специально ради этого она и ускользнула.

Как раз в это время... Прибыли Судо и остальные.

— В этом городе еда такая вкусна... — радостно говорила Судо.

Похоже они успели позавтракать в районе рынка Санкаку. Кажется они взяли морепродукты, тарелку с икрой и трёхцветную...

... Даже завидно. Я бы и сам попробовать хотел...

Они подошли к Коёми. И какое-то время говорили с ней.

— ... И всё же странное ощущение... — сказала Хиираги-сан. — Я впервые общаюсь с Коёми-тян... А кажется, что нет... Будто ты сразу Акиха-тян и Харука-тян...

... Я испытывал то же самое.

Я понимал это.

«Она» признала «Акиху» и «Харуку» внутри себя. Признала их равными, и они сплелись внутри «неё» и продолжили жить.

И... Вот какую форму она приняла.

Коёми стала цельной, и её «рада познакомиться» казалось знакомым и в то же время каким-то странным.

То же и к нашему дальнейшему разговору относится.

— ... Яно, ты в порядке? — спросил у меня Хосоно, и разговор переметнулся на меня.

— Ты через столько всего прошёл. Как самочувствие?

... Самочувствие?

Я всё о другом думал, но только не об этом...

— ... Ну, наверное проголодался.

Больно мне не было, а остальное уже не так важно.

Просто проголодался и спать хочу. Я ужасно устал, но чувство удовлетворённости и радости были куда сильнее.

— Чем дальше займёшься?

— М, раз со всем разобрались, значит вернусь в Нисиоги... Надо в школу идти, так что некогда мне здесь засиживаться...

— А, ну тогда! — Кирика хлопнула в ладоши, говоря, что у неё идея. — Давай поедим, а потом вернёмся вместе.

— ... Да, было бы неплохо.

— Тогда как вам такое?! Суси на конвейере! На Хоккайдо они ведь жутко вкусные. Всегда хотела попробовать! Ещё и много, так что самое то. Ну что, ребята?

— А неплохо! Отличная идея, Кирика-тян!

— Я тоже не против поесть, так что за.

Мы решили большинством пойти в ресторан суси.

А значит... Скоро пора прощаться с Коёми.

— ... До встречи, — помахал я девушке, вышедшей нас проводить.

— Буду ждать, когда мы увидимся в Ниси-Огикубо...

Коёми тоже помахала мне.

То, как она махает и улыбается, я никогда не забуду.

***

... Мы вернулись на синкансене.

Мы поели суси. А возле магазина с пончиками у станции встретились с Тиёдой-сенсей и стали обсуждать возвращение.

И тут.

— ... Я вернусь на синкансене, — сказал Хосоно. — На самолёте... Не полечу. Поеду на синкансене...

Похоже он впервые летел на самолёте.

И это... Оказалось очень страшно.

Он был так напуган, что даже побледнел.

... Жалко его, но в то же время и забавно. Наш твердолобый Хосоно боится летать...

А Хиираги-сан наверняка считает его милым. Вон, с улыбкой посматривает на него... И у Кирики на лице улыбка... Наверняка внутри она вообще хохочет...

И всё же.

— А! Да ладно тебе! — жуя пончик, недовольно проговорила Судо.

Вроде суси наелись, а она никак не успокоится...

— Мы же не упадём! И на синкансене долго, к тому же стоит билет столько же, сколько и на поезд! Потому смирить и возвращайся самолётом!

— ... Нет, — бледный Хосоно замотал головой. — Я один на поезде поеду... А вы летите...

— ... Блин!

... В общем одного Хосоно мы не стали отпускать.

И все поехали на синкансене.

И среди нас только Кирика была в приподнятом настроении.

— Это вполне отличная возможность, — она довольно смотрела в окно. — Как-то глупо всё время делать всё, полагаясь на одну эффективность.

***

... Из Утаро мы добрались до Син Хакодате Хокуто.

Пересели на поезд до Токио, и солнце к этому времени уже было на западе.

— Когда доберёмся до Ниси-Огикубо... Будет уже поздно... — посмотрев на часы на телефоне, сказала сидевшая рядом со мной Судо.

— Ну, зато спешить некуда, и можно станционным обедом насладиться...

— Точно. Хотя выматывает столько на поезде ездить...

Пока говорил, поезд раскачивался на ходу.

Он ускорялся, и вокзал пропал из виду.

... Я чётко ощущал.

Я покидаю Хоккайдо и возвращаюсь в Токио. Там начнётся новая жизнь.

Глядя на то, как за горами садится солнце, я размышлял о том, что будет.

Я посмотрел на друзей...

Они все собрались вместе и с одинаковым выражением смотрели в окно.

Солнечный свет падал прямо на них.

И тут... Мне показалось, что я стал лучше распознавать эмоции у них на лицах. Малозаметные эмоции, на которые раньше я не обращал внимания. Понять по лицу очарование и особенности. То, какие они.

Уверен, раньше я постоянно упускал это.

Я пытался быть рядом с Акихой и Харукой. Но даже себя толком не видел. И тогда я упускал из виду очень многое.

Важное, не очень, то, чего лучше не видеть, столько всего, что не счесть.

И теперь я всё это вижу.

В моей новой жизни я нашёл много важного, чего раньше не было.

Но ещё... Я немного сожалел.

Столько всего, что я упустил в этой жизни. То, что отпустил. То, что незаменимо.

Наверняка я забуду.

Сейчас воспоминания за этот год ещё свежи. Горечь и радость любви. Сцену во время моей встречи с девушками и запах.

Со временем я всё это забуду.

... Потому я подумал.

О том, что я хочу сделать.

Сделать кое-что, пока всё это не стало лишь воспоминаниями.

***

— ... Прибыли.

— Точно.

— С возвращением, Яно.

Попрощавшись с Кирикой, мы вышли на станции Ниси-Огикубо.

Привычная платформа и такой знакомый северный выход.

Знакомые рекламные сообщения, шум толпы и весенние ароматы...

Всеми пятью чувствами я ощутил.

Я живу в этом городе. И я буду ждать, пока она не вернёмся.

Буду ждать, когда вернётся она... Коёми.

Выйдя со станции, мы направились домой.

На каждой новой развилке я прощался с друзьями.

И вот... Я подумал о том, что решил в поезде.

Письмо, которое написали девушки.

Прощальная записка, которую Акиха и Харука написали мне.

Я напишу длинный ответ.

Для меня и для неё, чтобы осталась память о времени, проведённом с девушками.

Чтобы девушка в Утаро помнила каждый день здесь...

Для Коёми

Я впервые пишу тебе письмо.

Возможно ты удивишься, но я и сам удивлён, что делаю это.

Я наверное с начальной школы такого не делал.

С тех пор, как написал письмо себе через десять лет.

Сколько времени прошло с тех пор, как я встретился с Акихой и Харукой?

Месяц, год, десять лет.

Почему-то мне казалось, что начавшаяся в тот день повседневность никогда не закончится.

Невинно считал, что эти дни с тобой будут длиться вечно.

И потому очень многое упустил.

Например, как по дороге из школы сияли звёзды, правую руку, поправлявшую сумку, ложь, сказанную ради кого-то.

Кривая, расчерченная мячом, поднимающийся из мусоросжигателя дым, повторяемые слова-паразиты.

То, к чему можно было прикоснуться лишь тогда.

И то, что уже потеряно.

И потому сейчас

Напоследок я хочу всё это вспомнить с тобой.