Лёгкий ветерок прошелестел по равнине, молодая листва колыхнулась в ответ. На небе ярко сияло солнце — и ведь ещё недавно кругом лежал серебристый снег.

Наступила весна.

Континент Варно, королевство Натра. Здесь, на крайнем севере, свирепая зима властвовала до последнего, и оттого страна только сейчас встречала первые ростки.

Из тени рощи на свежий луг вынырнули всадники. Впереди ехал юноша — наследный принц Натры Уэйн Салема Арбалест. Полы его алого плаща мерно покачивались в такт лошадиному шагу. Рядом не отставала девушка — доверенная слуга Ниним Рэлей, фламийка: сквозь чёлку белоснежных волос смотрели два алых глаза-огонька.

Уэйн полной грудью вдохнул ароматный воздух:

— Дивный денёк для прогулки, а?

— На редкость тёплый, — сухо отозвалась Ниним.

— Лови момент: не часто судьба даёт насладиться покоем.

Принц сидел в седле вразвалку. Лошадь пусть и с недовольством, но смиренно и неторопливо несла свою ношу.

— Давай без сюрпризов. — Девушка глянула на конную стражу за ними: — Мы не одни.

Она очень хотела, чтобы парень вёл себя как подобает регенту государства.

— Знаю-знаю. Подданные и без того рвут и мечут.

Ниним вздохнула:

— И поэтому мы здесь.

— Да брось. По-прежнему сердишься?

— Конечно, сержусь. А ещё отчасти это моя вина, — снова, но уже тяжелее вздохнула фламийка. — Взял да заделался приёмным сыном Агаты. Такое тебе с рук не спустят.

Несколькими днями ранее. Кодбэлл, Уиллеронский дворец. Зал совета утопал в криках возмущения.

— Ради бога, Ваше Высочество! Поймите уже, в какое положение себя поставили! — пытался докричаться из-за стола один вассал.

— Вы наследный принц Натры! — поддержал другой. — Дом Арбалестов правит уже более двух столетий! Род Вашего Высочества основал Галеус — первый апостол Леветии! Ценнее крови во всём свете нет!

Стенания феодалов были самые честные, однако в возгласах проскальзывали показные нотки. Потому-то Уэйн и Ниним, которая стояла рядом, наблюдали за ними несколько озадаченно.

— И вот вас усыновил консул Ульбета! Ради всего святого! Как вы могли?!

Ульбетская лига ютилась на самом западном краю Варно. Страной правил консул Агата; зимой он пригласил Уэйна на переговоры, а после ряда перипетий усыновил его.

Уэйн во всеуслышание стал названным сыном чужого государя. Покой покинул стены Уиллеронского дворца. Дворяне передавали младших отпрысков в другие семьи своей страны, дочерей сватали за подданных иной короны, однако Уэйн наследовал натрийский престол. Однажды он переймёт бразды правления, и его очередная интрига — дело неслыханное.

Что с правами на трон? Допустимо ли подобное вообще? Вассалы сокрушались над этими вопросами день и ночь.

— Поберегите нервы, — улыбкой принц попробовал успокоить сановников. — Признаю, я весьма далеко зашёл, тем не менее вы и сами убедились: ни один закон мною не преступлен.

Его слова лишь подлили масла в огонь. Один из мужчин грохнул по столу:

— Да какие здесь законы?!

Вельможи из кожи вон вылезли, но истолковали действующие указы так, чтобы Уэйн оказался невиновен. Наказание для регента им тоже выйдет боком.

— Вы — символ Натры! Народ гордится королевской династией! Запятнать род Арбалестов — запятнать страну! Никто не смеет порочить Ваше Высочество! Даже вы!

— Я понимаю, что ты пытаешься сказать…

— Я не один! Уверен, я имею честь говорить от всех подданных королевства!

— Вне всяких сомнений…

— Ваше Высочество чрезмерно поспешны в своих действиях! Без внешней политики Натра исчезнет, но, бога ради, доверьтесь нам! Не несите этот крест в одиночку!

Уэйн смолк и с мольбой о помощи в глазах посмотрел на Ниним. Девушка покачала головой: она была бессильна.

Совет читал нотации принцу ещё несколько часов. В конце концов знать заключила, что за всем стоят непомерный труд и груз ответственности, и взвалила часть бремени сюзерена на себя. Уэйн опомниться не успел, как с рабочего стола исчезли горы бумаг.

Неожиданно, но у принца появилась свободная минутка.

Наши дни. Уэйн сел на траву посреди цветущего луга и усмехнулся:

— И чего подданные будто лимон съели?

— Смеёшься? Ты весь двор на уши поставил.

Ниним спешилась, и они вместе разложили набор для пикника: одеяло, посуду и корзинки с едой.

— И мне не в чем их винить, — отметил парень, окончательно развалившись на траве. — Считай, вот-вот правда откроется.

— Иди сюда, раз собрался лежать, — похлопала девушка по расстеленному одеялу рядом с собой.

Уэйн не стал бороться с ленью и с каменным лицом перекатился.

— Совсем невмоготу прилично себя вести? — скосила на него взгляд Ниним, готовя чай. — Хотя неважно. Лучше скажи, что ещё за правда?

— Натра во все времена давала прибежище страждущим с востока и запада, а нашедшие место под солнцем в иных краях наше королевство тотчас же покидали. Таким образом здесь оставались лишь те, кому некуда податься.

— Как всегда, на слова ты не поскупился. Так, что в итоге?

— Застрявших в Натре наша монархия вполне устраивает. Более двухсот лет уже властвуем — виданное ли дело?

Век стран на Варно короток, а их династий и того меньше. К гибели приводили тщеславие самого правителя, амбиции соседних королевств, а порой и обыкновенный неурожай. Трудно поддерживать жизнь государства, когда человеку отпущен столь малый срок. Тем и отличалась семья Арбалестов.

Уэйн продолжил:

— Мы — старейший правящий дом на Варно, подданные с гордостью служат нам. Только ветер переменился.

Наконец Ниним поняла, к чему он клонит.

— Виной тому твои достижения? — спросила девушка, передавая чай.

— В яблочко. — Уэйн принял чашку. — Кодбэлл вступил в золотой век, и помимо гордости за древность рода, натрийская корона обзавелась весьма внушительным влиянием. Камень на дороге для иных сильных мира сего обернулся алмазом.

— Вслед за сюзереном возвысились и подданные: вассалитет твоему «алмазу» принёс не только богатство, но и почёт.

— В их жизни тоже наступил золотой век, — хмыкнул принц.

— А в итоге ты дал «короне» смачную оплеуху.

— То-то подданные расстроились.

Уэйн не просто испортил им триумф — бросил в огонь всякую причину для радости.

Но тут он поделился ещё одним спорным мнением:

— Абсолютизм — иллюзия, которая…

— Уэйн, — позвала Ниним и, когда принц повернулся, сунула ему в рот хлеб. — Давай без опрометчивых заявлений. Где только не встретишь лишние глаза и уши.

Юноша доел хлеб и пожал плечами:

— Будет тебе, словно тайну открыл. Что угодно обретёт ценность, если каждый затвердит об этом: можно хоть железо в деньги превратить, хоть безродного аристократом сделать. И ведь кто-то готов за это жизнь положить — не безумие ли?

— Мой долг не позволяет ставить под сомнение королевскую власть.

— Ты же не на службе сейчас.

Ниним какое-то время молчала и в конце концов вздохнула:

— По мне, тоже бессмысленно пресмыкаться перед родом. Однако большинство дорожат им, и противостоять устою равно против течения идти. С другой стороны, благодаря преданности этому роду мы сейчас и наслаждаемся прогулкой.

— Да я только за. Лишь бы работы поубавилось.

— Предсказуемо, — с укором посмотрела фламийка. — Не боишься, что вельможи пойдут наперекор твоим планам?

— Повод волноваться исчерпывающий, — преспокойно согласился Уэйн. — Тем не менее достанет ли им смелости?

— Ты это к чему?

— Если бы изнеженные роскошью вассалы думали своей головой и брали ответственность, мир стал бы гораздо лучше.

На лице Ниним промелькнула тень тревоги.

— Что-то ты больно суров к своим же подданным.

— Назовём это объективностью. Как пить дать уже через минуту явится посыльный с мольбой вернуться во дворец.

— Думаю, двор повременит ещё немного.

— Предлагаю пари, — озорно сверкнул взглядом Уэйн после недолгой паузы. — Если победа за мной, ты каждый раз мяукаешь.

— Опять за старое?

— Порой можно себя побаловать.

— Хорошо. Если я выиграю, то…

— Ваше Высочество!

Уэйн и Ниним обернулись: через луг к ним галопом нёсся гонец. Парень торжествующе посмотрел на девушку:

— Так что там?

— Ничего. Мяу, — удручённо вздохнула та.

Тем временем принцесса Натры Флания Элк Арбалест посетила фамильный особняк за городом. Уиллеронский дворец служил главным домом её семьи, а также зданием, где заседало правительство — в нём постоянно кипела жизнь. Загородное поместье — тихое пристанище, в которое вход был заказан всем, кроме королевских особ, прислуги и высших сановников. Стоило лишь ступить под своды особняка, и человек попадал в безмолвное пространство, точно застывшее во времени. Уже четыре года его занимала всего одна персона..

Флания поставила свежие цветы на окне, сквозь которое лились лучики весеннего солнца.

— Может, сюда, пап?

— Замечательно. Так ветер донесёт их аромат, — раздался голос из глубины комнаты.

В постели лежал мужчина средних лет. В нём угадывались черты Уэйна и Флании, и отнюдь не случайно: это — король Оуэн; уже несколько лет как он был прикован хворью к постели.

— Сколь чудесный запах весны. Ты сама выбрала цветы?

— Да. Подобрала такие, что украсят комнату.

— Как же я счастлив иметь столь заботливое дитя, — улыбнулся Оуэн. Только от измождения промелькнуло лишь её подобие.

На лицо девушки легла тень.

Оуэн был слаб с рождения. Четыре года назад климат резко изменился и тем самым окончательно подкосил здоровье монарха. Король передал правительственные дела старшему брату Флании, Уэйну, чтобы всецело заняться лечением, однако по прошествию столь длительного срока он так и не восстановился.

— Не печалься.

Выпрямившись, Флания постаралась прогнать тучи над головой.

— Мне правда уже лучше, — подбодрил её Оуэн мягким голосом. — Я всё чаще выхожу на прогулку и верю: однажды вновь предстану перед народом. Более того, ни за что не позволю смерти прибрать меня раньше твоей свадьбы. Мирабель, моя драгоценная покойная жена, разгневается, если не принесу ей столь прекрасную весть.

Оуэн храбрился. И всё же Флания не отмахнулась от стараний отца:

— Ты прав. Только когда примерю венчальное платье, увижу, как ты расплачешься.

— Само собой. По мне и не скажешь, но я плачу при всяком удобном случае.

Отец и дочь обменялись улыбками.

— О чём поговорим сегодня? — поинтересовался мужчина. — В прошлый раз я рассказывал, как мы с Мирабель полюбили друг друга.

Флания делилась повседневной рутиной и страстями с политических полей, а Оуэн — чем-то из личной жизни либо историями. Принцесса всегда приносила что-то свежее, король же загородное поместье не покидал, и оттого его запасы истощались. Пока он думал, что бы им обсудить, Флания сама обратилась с просьбой:

— Расскажи мне больше про Уэйна.

— Про Уэйна? — удивился Оуэн. — Ты же знаешь его не хуже меня.

— Я считала так. Все видят в нём милостивого и справедливого правителя. Но недавно я задумалась: может, это только одна его сторона? Я изучила решения брата на месте регента: хотела выяснить, что им движет…

— И увидела что-то неожиданное?

На первый взгляд казалось, Уэйн преследовал исключительно интересы Натры. Однако Флания копнула глубже и обнаружила: пока народ оставался в неведении, брат действовал жёстко и лицемерно. Девушка не осуждала его. В то же время ледяной расчёт и игра на чужих чувствах не вписывались в образ доброго старшего брата.

Флания кивнула:

— Вот я и хочу узнать: что думаешь ты?

— Гм… — задумался Оуэн, серьёзно ли настроена дочь. — Я скажу, но прежде позволь спросить: что ты намерена делать с полученным знанием?

— Что намерена?.. — растерялась принцесса.

— У каждого из нас много сторон, и Уэйн — не исключение. Вот и всё. За улыбкой твой брат способен скрывать тирана, и в то же время это не делает его любовь к тебе ложью. Почему ты так желаешь выведать секреты?

— Н-ну, я…

Флания замялась: не знала ответа. Чего она добивалась? Стремилась убедиться, что сердце брата таит одно добро?

Король добавил:

— Я не хотел тебя упрекнуть. Если ты искренне беспокоишься, я расскажу, если же ищешь опровержения догадкам, боюсь, может статься, мне тебя не в чем уверить.

Слова отца вылились в предостережение, и Флания погрузилась в раздумья. Чем больше она понимала Уэйна, тем яснее виделся его загадочный образ. И этот образ обернулся бездной, что холодил ей душу. Впрочем, принцесса и не думала бросать регенту вызов. Была и другая причина, которую она не силах выразить словами.

Флания старалась прогнать тревогу, норовившую поглотить её, твердила себе, что Уэйн добрый, что он любит народ и страну. Если же это окажется не так…

Внезапно со стуком в дверь в комнату ворвался слуга:

— Ваше Величество, Ваше Высочество, прошу прощения, что прерываю, но Его Высочество принц Уэйн вызывает принцессу Фланию к себе. Велел передать, дело не терпит отлагательств.

— Уэйн? — оторопела девушка от совпадения. Они только заговорили о брате.

Хотя едва ли он их подслушал.

— Должно быть, что-то важное. Ступай.

— Но ведь…

— Мы всегда можем вернуться к нашему разговору, — настоял Оуэн.

Флания сдалась, поклонилась и выпорхнула из комнаты.

Король посмотрел, как дочка скрылась за дверью, и наедине с собой затруднённо прошептал:

— Что я думаю про Уэйна? Что тут сказать… Он дракон в человечьем облике?

Монарший кабинет Уиллеронского дворца.

— Приглашение в Делунио? — вопросительно наклонила голову Флания.

— Именно его передал гонец нашего соседа, — ответил Уэйн, сидя за столом напротив. — Повод — вторая годовщина союза.

На западе Натра граничила с государствами Солджест и Делунио. В прошлом торговые распри и растущее могущество Кодбэлла вынудили Делунио объединиться с Питчей против северного королевства. Стараниями Уэйна планы пошли прахом, и всю вину возложили на тогдашнего канцлера. Его отстранили от власти, а после три страны заключили хрупкий альянс.

— Ничего примечательного в празднестве нет, только едва ли наши друзья хотят просто отметить, — продолжил Уэйн. — Флания, что, по-твоему, затеяли в Делунио?

Та задумалась ненадолго и ответила:

— Показать нерушимость альянса внутри страны и за рубежом?

— Громкая церемония с представителями всего триумвирата упрочит союз в глазах подданных, а также остережёт остальных игроков на Варно, — кивнул принц. — Что-нибудь ещё?

— Ещё? Гм…

Уэйн частенько подобным образом проверял Фланию, но редко просил уточнить, если получал правильный ответ. Девушка погрузилась в судорожные мысли.

— Дам подсказку: сравни нынешнее положение Делунио, Натры и Солджеста.

— Нынешнее положение…

Ещё недавно вопрос поставил бы Фланию в тупик. Однако она сравнила политический вес трёх государств и пришла к выводу:

— Церемонией они намерены заявить о себе в союзе?

— Острый ум, Флания, — хмыкнул Уэйн.

Принцесса засияла от похвалы брата. Юноша глянул на неё и объяснил:

— Натра процветает, Солджест силён как никогда, а вот Делунио похвастаться нечем. Сверх того — с изгнанием канцлера дела у королевства пошли по наклонной.

Флания скривилась в лице: догадывалась, отчего так всё сложилось. Не обращая внимания, Уэйн продолжил:

— Прежде гнусный канцлер дёргал за ниточки. С него низложили полномочия, и королю со сподвижниками судьба даровала возможность взять положение в свои руки. Увы, мир далёк от грёз, да и править — дело не из простых. Ныне монарх слепо доверяется новому канцлеру, а тот из рук вон плохо исполняет свой долг.

— Потому они и приглашают союзников.

Альянс с Кодбэллом и Питчей поддерживал Делунио на плаву. Бездействие превратит страну в сателлит — церемонией власти намеревались сохранить и союз, и равный статус.

— Тут мы и подходим к главному, — поднял палец Уэйн. — Отвергнув приглашение, Натра положит альянсу конец. С этим я бы повременил, а потому мы нашим друзьям подыграем. Один нюанс: вельможи и шагу мне не дадут ступить за порог.

— Значит…

Уэйна усыновил консул Ульбетской лиги Агата, и двор пришёл в бешенство. Раз так, брат позвал Фланию лишь по одной причине.

— Ты отправишься вместо меня.

Готовиться к поездке стали незамедлительно. Представлять интересы Натры — тяжкая доля, однако достижения Флании с лихвой заглушили ропот сановников. Вскоре кареты снарядили, свиту собрали, с принимающей стороной детали обсудили. Глазом моргнуть не успели, как во дворе королевского дворца выстроилась колонна экипажей и повозок.

Стоял ясный день, завершались последние приготовления. Сквозь снующую вдоль карет прислугу к Флании протиснулся Сэргис.

— Ваше Высочество, мы готовы отправляться, — доложил он. — С вашего позволения, я совершу последний обход.

— Благодарю, Сэргис. Ступай.

— Вернусь сию же минуту, — поклонился мужчина и удалился.

Принцесса проводила его взглядом, вошла в карету и плюхнулась на мягкое сиденье.

— Странно как-то, — пробормотала Флания.

— Что странно? — спросил Нанаки, юный стражник, который взобрался внутрь вслед за девушкой. Белые волосы и алые глаза выдавали в нём фламийца.

— Я уезжаю за границу, а Уэйн остаётся. Обычно наоборот.

— Он провожал тебя, когда мы поехали в Мильтас.

— Так-то оно так…

Однажды Флания отправилась в торговую столицу вместо брата, но сейчас ей всё ощущалось иначе.

— Пару лет назад я бы и не подумал, что Уэйн настолько будет полагаться на тебя, — признался Нанаки.

— Ты прав. Я всегда мечтала об этом, но чтобы так скоро представлять страну за рубежом…

Была ещё одна причина, почему Флания не находила себе места. Принцесса многое хотела расспросить у Уэйна и вместе с тем радовалась, что брат больше хвалил её и доверял. Девушка всей душой любила брата и уважала его и не видела в этом противоречия.

«Ой, я же забыла расспросить отца о Уэйне», — опомнилась Флания. Она столь увлеклась подготовкой, что прочее совершенно вылетело из головы.

Впрочем, Флания не бросится в загородное поместье: Уэйн поручил важную миссию.

Нанаки вырвал принцессу из раздумий:

— Чего ворон считаешь?

— Да так. Думаю о предстоящей миссии.

— Смотрю, ты выросла, — тихо заметил парень.

— Выросла?

Флания осмотрела себя. За последние года она очень даже расцвела, став писаной красавицей…

— Вернее, растёшь, — брякнул Нанаки, отведя взгляд, и в то же мгновение получил подушкой по голове.

Монарший кабинет. Когда кареты окончательно скрылись из виду, Ниним оторвала взгляд от окна и повернулась к Уэйну:

— На сей раз ты само спокойствие.

Принц чинно сидел за столом и изучал документы. Раньше он ходил взад-вперёд по комнате, держась за голову. Что изменилось?

— Дежурная встреча в союзном государстве — отнюдь не переговоры с недругами, — пожал плечами юноша. — К тому же Флания блестяще проявила себя в Мильтасе.

Имя принцессы Натры всё чаще звучало что в высшем свете, что в народе. Никто не смел оспорить гений Уэйна, и тем не менее он — такой же человек, а в одиночку с королевством не совладать. Регент не преминул случаем дать сестре говорить от своего имени. И вот усилия принесли плоды.

— Вояж в Делунио для Флании точно прогулка по парку. Я намерен ставить перед ней всё большие вызовы, — добавил Уэйн.

Принц всегда справлялся без чьей-либо помощи. Даже когда работал сообща, он заготавливал план на случай провала. И тут он заявляет такое. За холодным комментарием определённо скрывалась крепкая вера во Фланию.

Ниним не сдержала смешка.

— Что смешного?

— Да нет, ничего.

Девушка обязательно передаст слова парня его сестре. Она будет вне себя от счастья.

— Вот и долгожданный отдых, — бросил Уэйн отчёты на стол.

Прежде он утопал в горах бумаг, сейчас же на нём лежала лишь аккуратная стопочка. Хотя вельможи и кинулись разом просить сюзерена помочь, когда вдруг получили приглашение, в целом они управлялись с делами сами.

Ниним кивнула:

— И всё же лучше подготовиться, если в Делунио что-то произойдёт.

— Полно. Где необходимо, расквартируем солдат, оставим рутину на вассалов и будем сидеть-наблюдать. Давно уже пора подогреть себе креслице…

— Прошу прощения, Ваше Высочество! — ворвался в кабинет сановник. На его лице застыла мука. — Прибыл посол от принцессы Роуэлльмины! В Эсвальдской империи назревает война!

Ниним многозначительно глянула на Уэйна:

— Что скажешь?

— Ни на минуту нельзя оставить без присмотра, — тяжело вздохнул принц и поднял взгляд: — Сразимся же на два фронта.