Пока Солджест и Делунио на севере готовились утопить друг друга в крови, на юге Эсвальдской империи сгущались чёрные тучи. Второй принц Бардлош и третий принц Манфред вновь сцепились за право нести венценосную волю.

В прошлом году ряд сражений выбил из гонки принца Деметрио, а фракции его братьев сильно поредели — долгое время им пришлось зализывать раны.

Первым оправился Бардлош. Собрав армию, он вторгся во владения младшего наследника; Манфред дал отпор. Да только достойная битва между ними так и не разгорелась. Разведки боем, разрозненные стычки и редкие поединки затянулись на несколько дней…

Юго-западные пределы Эсвальдии. Посреди некогда мирных подгорных равнин и перелесков стояли друг напротив друга лагеря армии принцев.

Один из солдат Манфреда взглянул на реющие знамёна над соседним холмом:

— Бардлош и сегодня не дернётся?

— Его ребята лишь на словах хороши, — поделился товарищ поблизости. — И где их хвалёный боевой дух?

— Мы сами не лучше. Только стрелы и пускаем чёрт знает куда, — с досадой буркнул ещё один.

— Я-то надеялся на решающую битву, о которой сложат песни. Что теперь?

— А я думал, Манфред быстро победит — вот и выбрал его. Видать, зря.

— Дурак! Придержи язык!

Беспечно болтавшие солдаты настороженно оглянулись.

— Вы же и сами видите: оба держатся на волоске.

И Бардлош, и Манфред стояли на грани поражения. Прежде все верили, что обязательно кто-то из них добудет трон, но Роуэлльмина растоптала эту веру.

— Манфред так вообще разношерстный сброд из губерний понабрал.

— Клятва верности Эсвальдии тоже не делает верность Бардлошу бескрайней..

— Не поспоришь, — отозвался солдат, не отрывая глаз от боевых порядков неприятеля. — Опять сегодня в гляделки играем?

— Пока в армии хоть похлёбку дают, грех жаловаться. Но ведь интересно, о чём на верхах думают?

— Да кто ж их разберёт? Лишь бы не о поражении.

Сомнения и недовольство витали над лагерями наследников, а вопросы воинов оставались без ответа.

Войска стояли вблизи маленького провинциального городка. И сейчас поместье местного дворянина занимали самые неожиданные гости.

Манфред в кресле оторвал взгляд от карты на столе:

— Всё идёт по плану.

— Не хочу признавать, но да, — согласился Бардлош, сложив руки на груди.

Их встреча проходила в строжайшей тайне. И причина тому…

— Меня это тоже не устраивает, но выбора нет: лишь так мы расколем третью фракцию.

Уэйн предполагал, что Роуэлльмина станет целью сражения. И он оказался прав.

— Уже наводишь панику в различных краях? — поинтересовался средний наследник.

Младший кивнул:

— Подстрекать крестьян весьма просто.

Пока обе армии «противостояли», отряды Манфреда сеяли смуту во всех эсвальдских землях.

— Вся вина за лишения народа ляжет на Роуэлльмину. Думаешь, клюнет?

— Куда она денется? Раз примерила на себя нимб поборницы отчизны, пусть несёт до конца. Не пристало «святым» закрывать глаза на страдания ни в чём не повинных.

Принцы накаливали положение в Эсвальдии. Для вида они загнали противоборство в тупик, а в то время тут и там вспыхивали мятежи и бунты, одни феодалы посягали на территории других. Бадрлош и Манфред прикрылись войной, и в итоге разбираться с хаосом осталась Роуэлльмина.

— Стоять друг напротив друга посреди равнин много средств не отнимет, а вот наша сестра лишится и денег, и ресурсов, — добавил Манфред.

— Раньше она водила нас за нос. Отплатим той же монетой, — кивнул Бардлош, а затем злобно вздохнул: — Только это не делает нам чести.

— Мы делаем, что должны.

Роуэлльмина будет терять силы на помощь нуждающимся, а армии принцев и шагу не ступят. Несомненно, удручённые эсвальдцы зададутся вопросом, дескать, чем это они занимаются, когда страна в беде, и тем не менее у братьев нет иного выхода, кроме как объединиться против сестры — столь она сильна.

Манфред продолжил:

— Мы уже не на лучшем счету. Только отбросив репутацию, мы уничтожим её у Роуэлльмины.

Бардлош выглядел недовольно, но промолчал.

— Историю пишет победитель, — заметил третий принц. — Когда же Эсвальдия вновь расцветёт, былая честь вернётся.

— Тут ты прав, — хмыкнул средний наследник. — Однако за одним из нас дурная слава закрепится навсегда. — Он пронзительно посмотрел на брата: — И это будешь ты.

Манфред вперил испепеляющий взгляд в ответ. Так они и метали искры в гробовой тишине, пока Бардлош не счёл, что смысла в этом нет.

— Когда Роуэлльмина сделает ход? — перевёл мужчина тему.

Манфред развёл руками:

— Тут я бессилен. Зная нашу сестру, скажу, что бой будет труден. Уж она постарается выйти сухой из воды.

— Держу пари, премьер-министр Кескинель и Запад вмешаются, если затянем. Фалькас так точно не применит случаем напасть.

Сквозь горный хребет Горб Великана тянется три главных пути: через Натру, Мильтас и Фалькас. Южный, через Фалькас, лежал ближе всех к сердцу Эсвальдии — Грантсалу. В прошлом страны не раз сталкивались в ожесточённых сражениях, и Бардлош не смел пренебрегать старым врагом.

Манфред же покачал головой:

— Нет нужды бояться: у премьер-министра связаны руки после того, как он в прошлом году своевольно возглавил армию, а Фалькас не станет лезть, когда у самого разлад.

— Ты о голоде?

— В том числе. Ещё и Восточно-леветианская церковь решила пустить у соседа корни — как бы их королю страну не потерять.

— Воевать из-за веры — то ещё ремесло глупца, — бросил Бардлош и резко встал.

— Боже, неужели церковь не посещаешь?

— Хожу исправно. И истинный бог обитает только пределах земель государя императора, — отчеканил Бардлош. — На этом всё. Сообщи, как Роуэлльмина зашевелится.

— Разумеется. Гляди в оба.

— Спасибо за очевидный совет. Только попробуй направить нож в спину, — огрызнулся второй принц, покидая комнату.

Манфред остался наедине.

— О, будь покоен. Никаких предательств, пока не избавимся от Роуэлльмины.

Грантсал, королевский дворец. В самом сердце Эсвальдии Роуэлльмина сидела за столом в окружении вороха бумаг.

— Хитро, — выпустила девушка и опустила документ. — Подумать только: снизошли до грязных трюков под конец игры…

В её руках находились сведения о войсках Бардлоша и Манфреда. Ничто не скроется от глаз и ушей принцессы, тем более, когда сплочённость покинула ряды врага. Ложную информацию использовали во все века, однако корабль братьев уже шёл ко дну — мало кто удержит рот на замке, сохраняя верность.

— А главное — они работают! — взвыла Роуэлльмина, схватившись за голову.

Девушка поглотила фракцию Деметрио, восстановила отношения с Патрией — всё складывалось как нельзя лучше. Но тут Бардлош и Манфред сговорились против неё.

— Вы ведь не терпите друг друга! Сражайтесь сами, а победу мне оставьте! Вот была бы у меня армия!..

Что толку знать неприятеля как облупленного, когда управы на него нет? Оттого Роуэлльмина брюзжала и вздыхала, сетуя на бессилие.

Фракция поборников отечества стремилась к мирному исходу и войсками не обладала. У сторонников принцессы не было ни щитов, ни стальных клинков с самого начала, и она вынужденно уповала на мантру о любви и мире.

Ныне на глазах растущая поддержка подкрепила бы притязания Роуэлльмины на императорскую мантию стройными колоннами солдат. Девушка отказывалась, и не потому, что вдруг поверила в собственную красивую, но чепуху: имей она силу, вмиг расправилась бы с братьями.

Отчего же такой тиран, как Роуэлльмина, причитала во дворце?

С одной стороны, сила обернёт мирное послание против неё самой: принцесса лишь намерением надеть корону уже пошатнула фракцию — война и вовсе отвернёт народ от девушки. С иной — Роуэлльмина не располагала достойными генералами: весь офицерский корпус уже давно служил тому или иному наследнику. Принцесса — искусный дипломат, но бездарный тактик.

В итоге добытая огнём и мечом виктория разрушит добрую славу, а ведь история помнит: побеждали и многократно превосходящего врага…

Притворная война Манфреда и Бардлоша затягивалась, по всей Эсвальдии вспыхивали мятежи. Братья собирались истощить ресурсы Роуэлльмины, которые она обязательно израсходует, дабы сохранить порядок. Это сыграет на руку репутации девушки, тем не менее лишь золото и грохот армии на марше обеспечат ей победу.

Роуэлльмина распласталась на столе:

— Хоть бы Уэйн не отказал…

Принцесса составила план, но в одиночку не справится. Затем она и послала в далёкую Натру доверенную слугу. Фиш должна была появиться с минуту на минуту.

— Ну-ну-ну? Ну, где же ты, Фи-и-иш! — воззвала в потолок Роуэлльмина, не в силах сдержать тревогу.

— Ваше Высочество, я вернулась, — с порога доложила Фиш Бланделл.

— Фиш! — просияла принцесса и едва не влетела в неё от счастья. — Я так рада тебя видеть! Как дорога?

— Ничего стоящего внимания Вашего Высочества по пути не стряслось. — Она передала футляр: — Прошу простить мою краткость. Ответ принца Уэйна.

— Огромное спасибо.

Роуэлльмина плавным движением вынула письмо, развернула, бегло пробежалась глазами, а затем…

— Умничка, Фиш! — звонко воскликнула принцесса. — Действуем по плану!

— Всё благодаря стратегическому дарованию Вашего Высочества, — смягчилась Фиш на облегчение сюзерена.

Тут Роуэлльмина задумалась:

— Смущают дополнительные условия. Не вижу причин отказывать, но, не знаешь, зачем они Уэйну?

— Это связано с волнениями в западных королевствах. Однако больше принц Уэйн ничего не упомянул…

— Помнится, в Солджесте свергли государя прямо во время церемонии в Делунио.

— Когда покидала Натру, слышала, Риделл готовит армию против узурпатора.

— Это где-то далеко на северо-западе, и волноваться нет резона, гм… — Роуэлльмина стихла на какое-то время, но быстро взяла себя в руки: — Впрочем, что толку вилами по воде писать? Дела эсвальдские для меня превыше прочих.

— Стало быть…

— Отправляемся. Понимаю, ты только с дороги, но тоже готовься, — велела принцесса и таинственно улыбнулась: — Любопытно, и как же нас встретит извечный враг Фалькас?

Риделл, гостевой особняк Солджеста. Торчейла сидела на диване и упивалась фруктами.

— Воинства Делунио и Солджеста вот-вот схлестнутся в сече, полагаю, — обронила она, отправив дольку мандарина в рот. — Смилуется ли господь над моим несчастным братцем?

Армия Делунио насчитывала порядка пятнадцати тысяч солдат. Ей на встречу выступил сам Кабра во главе не более десяти тысяч. Если учесть время марша, сражение развернётся со дня на день.

— Рассчитываете на наше поражение? — поинтересовалась слуга рядом.

— Иному не бывать-с.

Подданная нахмурилась от непонимания:

— Солджестские воины по праву считаются сильнейшими, ведь учил их лично Его Величество Грюйер. Численный перевес не поможет Делунио…

— Сие и есть причина, — перебила Торчейла. — Отец взрастил армию. На словах — они верные ратники короны, на деле — его личные псы. Сколь долго солдаты станут повиноваться тому, кто сверг их государя?

— Для них он враг хуже интервента…

— Многие позабудут раздоры, коли неприятель у ворот, тем паче, среди наши рядов найдутся и верные воины братца. Он не столь глуп-с. Однако довольно ли сего, дабы вырвать викторию?

Офицеры не проявят себя в должной мере с бестолковым полководцем — для Торчейлы их разгром неминуем.

Принцесса хмыкнула:

— А опосля Делунио сполна вкусит горечь пораженья.

— Ваше Высочество о прибытии?..

— Зело страшный шум поднимется в Риделле. Мне должно подготовиться.

Торчейла вообразила, как скорчится в лице Маллейн, и дерзко улыбнулась.

Тем временем, пока Торчейла плела интриги, Флания сидела, понуро глядела в пол и беспрестанно вздыхала.

Сидевший поблизости Сэргис повернулся:

— Ваше Высочество, нет нужды так переживать.

— Все стараются, из кожи лезут, а я сижу тут… Бесит, — буркнула принцесса.

— Это всё, что остаётся.

Флания была гостем чужого государства и не намеревалась устраивать переполох, подобно Торчейле. К тому же свиты с прислугой у девушки с горсть — многого таким числом не добиться.

— И нельзя сказать, что вы сидите сложа руки, — добавил Сэргис.

— Надеюсь, с Нанаки и Зеновией всё хорошо.

Уэйн дал Флании два совета, как политик.

Первый — не упускать возможность. Она может сама упасть в руки, но нет гарантий, что не испарится в ту же секунду. Удачу надо хватать за хвост.

Второй — управлять положением. Раз судьба улыбнулась, должно действовать, но обязательно кто-нибудь да вмешается. Нельзя ждать у моря погоды.

«Упреждай события, — говорил Уэйн. — Заставь мир подчиниться твоей воле».

Флания последовала советам и уже разыграла две главные карты.

— Получится ли? — задалась принцесса вопросом.

— К несчастью, будущее от меня сокрыто, — развёл руками Сэргис. — И всё же, Ваше Высочество, осмелюсь заявить: если начинание и провалится, никто в жизни бы подобный план не придумал.

От слов советника на сердце девушки стало легче.

Раздался стук в дверь, и в комнате вошёл слуга:

— Прошу прощения, Ваше Высочество, есть донесения.

— Говори, — кивнула принцесса.

— У нас гости.

Флания и Сэргис озадаченно обменялись взглядами: они никого не ждали.

— Также наши люди заметили прибытие в королевский дворец знатной персоны, — продолжил мужчина.

Сейчас за этим могла стоять только Торчейла.

— Кто же?

Слуга кивнул:

— Префект Апостольской курии. Её Высокопреосвященство госпожа Кардмелия.

— Госпожа Кардмелия здесь? — в недоумении нахмурился Маллейн.

— Её Высокопреосвященство желает видеться с Его Величеством, — доложил сановник. — Как нам быть?

— Она стоит на вершине Леветианской церкви, имеет право говорить от имени Его Святейшества — отказать нельзя. Пригласите Его Величество в тронный зал. Скоро буду.

Маллейн шёл по коридору и судорожно размышлял: «Почему Кардмелия приехала именно сейчас? Совпадение? Или нечто большее?»

С раздражением цыкнув, канцлер вошёл в тронный зал. Лоуренс, стража и королевский двор уже находились на месте.

— Ваше Величество, благодарю за честь встретиться с вами, — поклонился Малллейн, встав напротив короля.

Лоуренс дрожащим голосом ответил:

— Г-говорят, во дворец прибыл кто-то из Апостольской курии.

— Это правда. Вашему Величеству не о чём беспокоиться — доверьтесь мне.

Мужчина не видел смысла рассыпаться в объяснениях. Он замял разговор, встал рядом с монархом и развернулся к залу. Тяжёлые двери отворились и явили собравшимся женщину.

— Искренне извиняюсь за столь внезапный визит, Ваше Величество, — полился ручьём серебряный голос. — Я Кардмелия, префект Апостольской курии.

Люди все как один замерли. Слухи твердили, якобы Кардмелия давно уже старуха в летах, однако королевскому двору Делунио предстала женщина, словно сошедшая с искусных картин; её кожа напоминала фарфор, волосы отливали блеском, а сама она источала сияние юной красавицы. Больше тридцати лет ей бы никто не дал. Иной бы и двадцати.

В то же время присутствующие не дали себя обмануть: женщина перед ними не та, кем кажется, ведь за неземным очарованием таилась смертоносная опасность.

От губительного, вместе с тем неотразимого обаяния Кардмелии Лоуренс проглотил язык. Вернув самообладание, Маллейн глянул на неуклюжие попытки короля выдавить из себя хотя бы слово и со всем лицемерием поприветствовал гостью:

— Добро пожаловать в Делунио, Ваше Высокопреосвященство. Позвольте узнать: что за повод привёл вас в Риделл? Если намерены отдохнуть, захватывающие виды королевства и его подданные к вашим услугам.

— Уверяю, объяснение не заставит себя ждать, — с капелькой раскаяния в тоне ответила Кардмелия. — Прошу, дайте всего одну минуту.

«Взялась из ниоткуда, а теперь ждать заставляешь? — нахмурился канцлер. — Что за чертовщина?»

Пока мужчина терялся в догадках, в дверном проёме за спиной префекта возникла крохотная фигура.

— Ой, никак опоздала? Прощенья просим-с.

То была Торчейла.

Маллейн вконец смешался. Принцесса ничуть не удивилась префекту — наоборот: поздоровавшись, охотно встала рядом с прелатом. Она явно не случайно забрела в тронный зал.

Канцлер стёр с лица хмурость и полюбопытствовал:

— Не изволите объяснить, Ваше Высочество?

— Это я пригласила Её Высочество, — ответила Кардмелия за Торчейлу.

«Они заодно», — пронеслось в голове Маллейна. По спине пробежал зловещий холодок.

— В таком случае, Ваше Высокопреосвященство, позвольте вновь поинтересоваться: что вас привело?

Вопрос опасный, но не задать его нельзя. Мужчина уже не скрывал тревоги, когда малиновые губы Кардмелии сложились в пленительную улыбку:

— Знаете ли, я здесь, дабы предъявить ультиматум королевству Делунио.

Тронный зал погрузился в хаос:

— Что она сказала?

— Ультиматум?

— Что не устроило Церковь?

Королевский двор недоумевал, волнение и шум нарастал. Маллейн громко обратился к собравшимся:

— Тишина! Вы находитесь в присутствии Его Величества!

Суровый упрёк поставил дворян и вельмож на место. Безмолвие вновь опустилось в зал, и тем не менее главный вопрос по-прежнему открыт.

— Ваше Высокопреосвященство, к чему вы ведёте? — вернулся канцлер к разговору.

— Будто великая тайна… — наигранно вздохнула Кардмелия, приложив палец к подбородку. — В Апостольском дворце не закроют глаза на то, как Делунио отступил от учения Леветии. Церковь предаст королевство анафеме, если вы сейчас же не раскаетесь пред господом богом и не отплатите за грехи. Или же намерены заявить, якобы Риделл непричастен?

— Как вы смеете?! — взорвался Маллейн. — Это вздор! Мы никогда не отворачивались от веры!

Голос мужчины дрогнул. В голове всё перемешалось. Леветианская церковь рано или поздно вклинилось бы в противостояние западных стран. Конечно, Делунио само ввязалось в войну, но причина — междоусобная борьба наследников солджестского трона. Канцлер полагал, что Патриарший престол вмешается, когда разногласия уже исчерпаются.

Только стороны даже клинки не скрестили.

Цели Кардмелии для Маллейна оставались покрыты непроницаемым пологом. А в политике всё просто: не знать мотивы оппонента равно быть на шаг позади.

— В чём согрешило Делунио, что Ваше Высокопреосвященство обвиняете нас во лжи? — потребовал ясности Маллейн.

Кардмелия лучезарно улыбнулась:

— Вы вторглись в Солджест, неся с собой тьму и разложение восточного леветианства. Таков ваш грех.

Её слова про́клятым клинком вонзились в сердце Делунио.

Маллейн повержено пошатнулся. Война отнюдь не главный повод. Канцлер и не представлял, что услышит о Восточной церкви в тронном зале, да ещё от второго человека в западном леветианстве после патриарха.

Между тем Кардмелия продолжила:

— Знаете ли, поступали донесения, что Риделл получил значительную поддержку от приспешников понтифика. Вторжение в Солджест же — ничто иное, как посягательство Восточной церкви делунионскими руками.

Маллейн не нашёлся с ответом. Королевство действительно получило помощь от кардинала, а затем напало на северо-западного соседа. Факты друг с другом не связаны, но любой проведёт между ними параллель.

— О-ошибаетесь! — вырвалось из уст Лоуренса. Его взгляд упал на молча стоявшую Торчейлу. — М-мы объявили войну Питче, дабы покарать изменника короля Кабру и вернуть трон законному наследнику! Разве это не правда, принцесса Торчейла?!

Армия выступила в Солджест, только когда страна заручилась согласием члена её королевской династии. Самостоятельно в Риделле никогда бы не обнажили мечи. Торчейле достаточно подтвердить слова Лоуренса, чтобы снять обвинения.

И она…

— Как сие понимать? Что-то не припомню подобное.

…Своей самой яркой улыбкой отмахнулась от слов Лоуренса.

— Что?..

Теперь вместе с королём остолбенел уже весь зал. И правда, и официальная позиция в том, что Риделл направил армию в Питчу, чтобы помочь Торчейле добыть корону. Сейчас же принцесса всё отрицала.

«Подставила, значит? — заскрежетал зубами Маллейн. — Сперва попросила напасть, затем Церковь осудила нападение, и вот ты от всего открещиваешься? Как пить дать в заговоре с Кардмелией».

— Ч-что это значит? — вскочил с трона Лоуренс, срывая голос. — Моя страна!.. Моя армия!.. Мы протянули вам руку помощи!..

Кардмелия повернулась к рядом стоявшей Торчейле:

— Это правда, Ваше Высочество?

— Господь с вами. По-прежнему не ведаю, о чём глаголит король.

Они в открытую обменялись язвительными усмешками.

— С-СТРАЖА! — проревел Лоуренс.

Солдаты вздрогнули. Монарх всегда был кроток, сидел тише воды — они впервые видели, как он бесновался.

— Взять их! Не позволю оскорблять моё отечество!

— Бог мой. Что полагаете, Ваше Высокопреосвященство?

— Не сумев оправдаться, Его Величество намерен силой избежать своей участи. Только этому не бывать.

Торчейла и Кардмелия и бровью не повели, чем ещё больше взбесили Лоуренса. Маллейн вмешался:

— Прошу, одумайтесь, Ваше Величество! Нападением вы навлечёте ярость Церкви!

— Утереться предлагаешь?! Я этого не потерплю! Стража! — снова позвал король.

Маллейн сразу же поднял руку:

— Оставаться на своих местах!

Солдаты озадаченно переглянулась между собой:

— И как быть?

— Приказ короля…

— Но ведь…

Они не понимали, кому подчиняться: законному сюзерену или истинному. Тогда канцлер решил наконец покончить с фарсом:

— Его Величество изнурён! Немедленно проводить государя в покои!

Стража знала Маллейна лучше. Подчинившись, они силой уволокли Лоуренса из тронного зала под ликующим взглядом Кардмелии.

— Ваше Высокопреосвященство, прошу прощения за доставленные неудобства, — заговорил канцлер, когда в зал вернулся порядок. — От имени Его Величества я принимаю ультиматум Леветианской церкви, но, бога ради, дайте время! Всё это так внезапно!

Префект хихикнула:

— Спорить не стану. В свете столь занимательного зрелища я дам вам несколько дней. С вашего позволения.

Тихо развернувшись, Кардмелия направилась к выходу.

— Дондеже удалюсь, пожалуй, — весело откланялась Торчейла и лёгкой походкой засеменила следом. — Утром опосля крепкого сна меня ожидается зело важная весть.

— Будь ты проклята, принцесса! — прошипел мужчина в спину.

Стоило главным виновницам «торжеств» покинуть зал, как Маллейн со всего размаху ударил ногой стену.

— Ваше сиятельство! — тут же подбежал чиновник.

Канцлер схватил его за воротник:

— Слушать приказ: ни одно слово не покинет стены тронного зала! Запереть Лоуренса — пусть хоть волком взвоет! Всё напрасно, если он примется творить невесть что!

— К-как прикажете!

— Отправьте гонца к войскам! — Отпустив подчинённого, Маллейн обратился к остальным: — Разверните их! Ни один солдат не пересечёт границу с Солджестом!

— Но, Ваше сиятельство, по плану мы уже должны были столкнуться с их армией. Гонец не успе…

— Исполнять! И найдите Юана! Отправьте за решётку восточных леветианцев! Всех, кто есть в стране!

— В-ваше сиятельство?

— Если не будем держать их в узде, дорого поплатимся! Выполнять!

Приближённые Маллейна разбежались, как тараканы.

«Немыслимо! — рвал и метал мужчина про себя. — Я с самого начала плясал под дудку Торчейлы? Чёрт!»

Когда канцлер увидел префекта и принцессу вместе, внутри него сразу поселилось дурное предчувствие. Однако такого исхода он даже не представлял.

Торчейла стремилась к власти, отец и брат стояли у неё на пути. Открытым честолюбием девушка сперва напугала Кабру, что отнимет у него корону, затем покинула Солджест, дабы принц в исступлении избавил её от государя. Делунио принцессе понадобился, чтобы свергнуть уже самого Кабру. Торчейла раскусила намерения Риделла и использовала себе на руку. Поскольку однажды посадивший её на трон союзник никогда не дал бы править вволю, она обратилась к Церкви: нет кредитора — нет долга.

Где Маллейн оступился? Когда принял помощь Восточной церкви? Когда попытался вытянуть выгоду из переворота в Солджесте? Или когда недооценил Торчейлу, решив, что она — обыкновенная девчушка?

Тут к канцлеру вернулись слуги:

— Ваше сиятельство! Господин Юан пропал!

— Его свиты нигде нет! В комнатах пусто!

— Что?! — округлил глаза мужчина.

Это не случайность. Восточные леветианцы прознали и сбежали.

— Найти их! Далеко они не ушли!

Маллейн судорожно искал выход. Не поймает Юана и его людей — не откупится от Кардмелии. Он выиграл время, но какой от него прок, если нечего будет противопоставить?

«Если ничего не поможет…» — мрачно размышлял Маллейн. Он выберется. И ради этого бросит всё на съедение волкам.

Приказ Маллейна не возымел силы, и вскоре о произошедшем в тронном зале знал весь Риделл.

— Неожиданно. Как Ваше Высочество и говорили, страсти накаляются.

— Правда, я не думала, что в город прибудет сама префект, — натянуто улыбнулась Флания.

Информация сочилась из всех щелей королевского дворца. Пусть делегацию Натры и отрезали от гущи событий, неведомым образом до неё доходило каждое известие.

— К слову о неожиданностях, — продолжила принцесса. — Не думала встретить вас здесь.

Она посмотрела на проповедника и кардинала Восточно-леветианской церкви Юана, за которым развернулась самая настоящая охота. Едва он и соотечественники узнали, что приехала Кардмелия, не мешкая тайно пробрались в гостевой особняк.

— Видно, у Вашего Высокопреосвященства хорошее чутьё.

— Миссионерство обязывает обладать острой интуицией, — улыбнулся Юан. — Мы уже разослали весть верующим в Делунио, чтобы они спрятались.

Стоял вопрос жизни и смерти, а он находил в себе силы улыбаться, чем поразил принцессу.

Девушка спросила:

— Тем не менее вы уверены, что со мной вы в безопасности?

— В ином случае меня бы след простыл. Я намерен остаться и наблюдать, и оттого лучшей защиты не сыскать.

Риделл навлёк на себя немилость Леветианской церкви — врываться в особняк Натры и тем самым портить отношения с Кодбэллом сейчас не в его интересах. Юан мог даже не таясь находиться под крылом Флании — и пальцем не тронут.

— Часть меня опасалась, что нам откажут. Ваше Высочество не отвернулись, и за это я бесконечно вам признателен.

— Дом Арбалестов всегда принимал обездоленных — я лишь переняла нашу давнюю традицию. — Флания криво улыбнулась: — Это с одной стороны. Правда в том, что я увидела пользу.

Кардинал ответил без утайки:

— Не стоит волноваться. Я и сам по-прежнему доверяю звону монет больше, нежели вере в людей. Тем не менее двери дворца для нас закрыты. Если не считать сведений, которыми мы уже поделились, даже не представляю, чем можем быть полезны.

— Одно это бесценно. Закончим сегодня: лишь своим присутствием Ваше Высокопреосвященство вернёт покой в сердца соотечественников.

— Пожалуй, именно так и поступлю, — поклонился Юан и исчез за дверью.

Мужчина выглядел непринуждённо, и всё же круговорот событий истощит любого. В том числе и человека позади принцессы.

— Сэргис, — обратилась к нему Флания. — Понимаю, тебе тяжело, но и ты отдохни.

Кардмелия одним движением загнала Делунио в угол. Сэргис себе места не находил, зная, в какой опасности отчизна. Советник ходил сам не свой и весь как-то осунулся, отчего девушка боялась, что он вот-вот рухнет.

Заметив тревогу в глазах сюзерена, Сэргис кивнул:

— Как скажете. Прошу прощения.

— Вернёмся к разговору завтра, — произнесла Флания, проводила его взглядом и устало облокотилась на спинку дивана.

Комната осталась целиком в распоряжении принцессы. Обычно в такие моменты из тёмного угла выскакивал Нанаки, но сейчас его здесь нет.

Отдыхать рано. Уэйн рассказывал о Кардмелии, называл её бестией. На что пошла Торчейла, дабы префект явилась в Риделл?

На Западе быть врагом Леветии — подписать смертный приговор. Земли Делунио лежали близко к древней столице Лушану — соседи не преминут случаем отрезать себе кусок побольше. Флания обещала Сэргису спасти его родину, если он станет служить ей «по-настоящему». Такими темпами девушка уговор не сдержит.

«Нанаки и Зеновия заняты, — рассуждала Флания. — Даже если у них получится, шанс мал. Ещё. Нужен ещё один шаг. Но какой? И как сделать его, когда игра уже почти окончена?»

Девушка погружалась в раздумья, когда вдруг прогремело окно. Она глянула: за стеклом кто-то был. Флания чуть не вскрикнула, но в последнюю секунду остановилась: узнала того, кто стоял в проёме.

— Ниним?! — кинулась принцесса открывать окно.

Нежданной гостью оказалась доверенная слуга Уэйна.

— Тише, Ваше Высочество, — прошептала она и беззвучно проскользнула в дом.

— Н-но почему ты здесь?

Флания не слышала, что Ниним прибудет в Делунио. Её приезд сродни грому среди ясного неба.

— Его Высочество Уэйн направил меня к вам, — объяснила девушка. — Прошу прощения за внезапность, но иначе было нельзя: мы не знаем всего положения.

Как и во всяком западном королевстве, в Делунио притесняли фламийцев. При этом из-за грядущей войны Флания превратилась в ценную заложницу; за особняком пристально следили. Через парадный вход Ниним точно бы не прошла.

— Ваше Высочество что-нибудь беспокоит?

— Всё хорошо. За нами бдят, но в основном я свободна.

— Как гора с плеч. Нанаки всегда с вами, однако мне подумалось, вдруг он… — Ниним остановилась. Её посетил вопрос: — Ваше Высочество, где Нанаки?

Личному стражу должно всегда быть подле сюзерена, но фламийка никак не находила парня глазами.

— Эм-м, я попросила его об услуге. Он не здесь, — затруднённо ответила Флания.

Ниним блеснула взглядом:

— Оставил Ваше Высочество в столь опасный час?

По лбу принцессы прокатилась бисеринка пота. Для Флании Ниним как старшая сестра. И всё же Нанаки отсутствовал по её воле; крепясь, девушка посмотрела прямо в алые глаза фламийки.

Так бы они и стояли, но в конце концов Ниним уступила:

— Как угодно, Ваше Высочество. Раз настаиваете, не вижу смысла зацикливаться. Однако, пока он не вернётся, я от вас не отлучусь.

— Спасибо, — с облегчением вздохнула Флания и собралась с духом. — Стало быть, ты хотела убедиться, что я цела и невредима? Потому проделала весь путь?

— Отнюдь. Я также здесь передать это от Его Высочества, — протянула девушка конверт, скреплённый сургучной печатью.

Уэйн послал с письмом ближайшего слугу — столь ценно его содержание.

Флания даже замешкала: принимать ли? Брат доверил ей миссию, она стремилась оправдать ожидания. Девушка страшилась, что письмо — приказ возвратиться домой. Волнения Уэйна ясны, и всё-таки Флании хотелось, чтобы он верил в сестру до конца.

— Ваше Высочество? — позвала Ниним.

— А… хорошо, я прочту.

Принцесса взяла письмо, вскрыла, с ужасом пробежалась по нему глазами и… не нашла неотвратимого требования. Ошеломлённая девушка прочла ещё раз. Затем ещё.

— Ниним, когда Уэйн написал письмо?

— В тот же день, когда мы узнали о перевороте в Солджесте.

Послание Уэйна — спасительная соломинка, тот самый шаг, которого Флании так не хватало, рука помощи, что старший брат протянул сестре в час, когда она больше всего нуждалась.

Фланию точно молния поразила. Уэйн предвидел всё.

— Честно говоря, — медленно начала она, — в этом весь мой брат…

— Его Высочество также передал, что вы вольны изорвать письмо в клочья, если он переступил рамки, — добавила Ниним.

— Нет-нет. Разве стану я разбрасываться его усилиями? Теперь… теперь ведь всё получится.

В голове Флания уже видела выход из тупика. Она затрепетала от радости. Ощущал ли Уэйн подобное? Азарт, чувство всемогущества, когда мир будто на ладони.

— Ну всё! — хлопнула по щекам принцесса.

Надо держать себя в руках. Упиваясь эйфорией, Флания забудется, а ведь, в отличии от брата, она ещё совсем новичок. Та самая возможность это или нет, девушка воспользуется ею, но сохранит главную добродетель — хладнокровие.

— Ниним, требуется помощь. Дело не терпит отлагательств.

— Непременно, Ваше Высочество, — кивнула Ниним. — Что нужно сделать?

На лице Флании сверкнула ухмылка, словно в неё вселился сам Уэйн:

— Маленькую шалость.