Настал день моего тридцати *летия.

В первую половину дня мы пошли в Сибую, и тут правда оказалось много молодёжи.

На станции и за её пределами, куда ни глянь, всюду люди, люди, люди.

— Ва, круто. В Сибуе столько людей, — оказавшаяся здесь впервые Миу не могла скрыть удивления.

Реакция ребёнка из Тохоку.

Я так же реагировала, когда в Токио оказалась.

И всё же... Давно я в Сибуе не была.

Хм, тут спокойнее, чем мне казалось.

Я всё думала, что тут молодёжь носится, да спиртные напитки распивает... Похоже это и правда предрассудки.

— Миу, вначале в тот магазин с дисками?

— Верно, — кивнула она Таккуну, и мы пошли через толпу.

— Хи-хи. Я так взволнована. Как же в Токио хорошо. Выберу себе университет в Токио.

— В Токио... Ты серьёзно?

— Ага, вполне серьёзно, — кивнула Миу, слегка удивив.

Она только в первом классе старшей школы, а уже об университете думает.

— Я всегда думала выбрать университет подальше. И даже если бы в местный пошла, хотела бы жить одна.

— Почему? В местный можно и из дома ездить.

— Так ведь... — она посмотрела на меня и Таккуна, после чего вздохнула. — Не хочу вашей супружеской жизни мешать.

— Что? — я была в шоке.

И Таккун покраснел.

— Когда я пойду в университет, вы уже поженитесь. Потому как дочь я должна подумать об этом.

— Н-ну-ка погоди.

— А. И не переживай, я регулярно буду заходить. Чтобы на братишку или сестричку посмотреть.

— ... Блин. Не забегай слишком далеко!

Братишка или сестричка.

Но... Если наши отношения и дальше будут развиваться, то когда Миу будет в университете... Нет, нет, нет!

Пока ещё слишком рано!

— Если в доме буду я, вам же неловко будет?

— Н-не будет нам неловко. С тобой или без тебя между нами ничего не поменяется. Если мы останемся одни, голову нам не сорвёт...

— ... Ха-ха.

Высмеяла.

Меня дочь высмеяла!

Ну блин, я точно лишилась достоинства как мать. Она теперь уже знает, что мы сразу заигрывать начнём, стоит нам одним остаться.

— Вот ведь, пытаетесь передо мной идеальными выглядеть. Раз уж вы глупая парочка, то и ведите себя соответственно. Хоть я и с вами, могли бы за руки взяться.

— Ну, за руки...

— Возьмёмся?

— Нет! Ты чего поддался ей, Таккун?!

Он протянул руку, а я тут же накричала.

Нет, нельзя, не могу.

Я уже привыкла ходить с ним по городу, держась за руку... Но перед дочерью сделать это не могу.

Даже если мы глупые влюблённые.

Даже если супруги.

— А. Вот и магазин. Ва, какой огромный! Вот что значит Сибуя! — поиздевавшись над нами, Миу снова переключилась.

Впереди мы увидели большое здание с огромной вывеской.

Миу сфотографировалась перед панелью с мальчишеской группой, потом мы поели в кафе, в котором были всякие вещи из популярной манги, а следом походили по магазинам.

Втроём мы обошли местные здания.

— Ах, не зря пришли. Я довольна. Эту панель на следующей неделе демонтируют, так что я была обязана её увидеть.

— А эти идолы довольно популярные. Столько молодёжи фотографировалось.

— ... Они не идолы. Они танцуют и поют. Так что они не идолы, а артисты.

— А? Не идолы? Молодые парни собираются в группу, поют и танцуют, они же идолы...

— Да уж. Ничего ты не понимаешь. Для тёти, родившейся в эру Сёва, это сложно. Вот что значит родиться в эпоху, когда все те, кто танцуют и поют, идолы.

— Х-хватит издеваться!.. Хм. Это ведь одно и то же. В последнее время группы, состоящие из парней, все одинаковые, их одного от другого не отличишь.

— Давай-ка сменим тему, мама.

— Что?

— «Лавкайзер весь одинаковый», «каждый год одно и то же, как не надоело», «они же все одинаковые, не отличить». Вот скажу я так, и что ты подумаешь?

— Разозлюсь! Они же разные, совершенно разные! Прелесть лавкайзера в том, что каждый раз меняется тема! И персонажи, и история совершенно разные! Серии совершенно разные и все героини обладают своим очарованием! Я могу целый час объяснять это тому, кто говорит, что они все одинаковые.

— Мама. Вот это я и испытываю.

— ... Прости.

— Рано извиняешься...

После аргументации дочери, на меня грустно посмотрел Таккун.

Нет, но я ведь неправа.

И я это осознала.

Я начала говорить, что вся культура молодёжи одинаковая, и уже закончила.

И правда ведь как бабулька.

Надо быть осторожнее и идти в ногу с молодёжью!..

— Так, теперь надо одежду прикупить.

— Т-только не слишком дорогую.

— Знаю.

Мы вышли из здания и направились в модный магазин.

И по пути...

— ... А?

Я остановилась.

В толпе я увидела знакомое лицо.

Оиномори-сан.

Она была на противоположной стороне дороги и нас не видела.

На ней были чёрные брюки и длинный жакет. Женщина высокая и худая, потому жакет ей очень шёл.

Давно я не видела её не в костюме.

Хм.

Что же делать?

Она вроде меня не заметила, может не стоит звать её.

Мы же здесь по личным делам.

Да, так и поступлю.

И.

Решив так, я снова собралась идти...

— ... М?!

И сразу же остановилась.

Увиденное шокировало меня.

— А? Нет, нет... А?

Стоп, погодите!..

— А? Аяко-сан?

— Что случилось, мама?

Ушедшие вперёд Таккун и Миу остановились, посмотрев на меня.

— ... Давайте, сюда, сюда.

Я подозвала их, и мы вместе скрылись между домами.

Из тени я посмотрела на другую сторону дороги.

— Ч-что? Что случилось, мама?

— Вон там, смотрите...

Я указала на ту сторону.

— А. Оиномори-сан.

— И правда. Оиномори-сан.

— Давно я её не видела... Отлично выглядит. Стильно и модно. И моложе мамы.

— Не поздороваемся?

Я не про то...

Миу сказала то, что мне не понравилось, а Таккун не поддержал, обидно конечно, но, серьёзно? Неужели Оиномори-сан и правда моложе меня выглядит? Обидно... Но да не о том сейчас.

— ... Рядом. Рядом с Оиномори-сан посмотрите.

Она была не одна.

Рядом с ней... Молодой парень.

Ниже Оиномори-сан. Мелковат для мужчины. На нем была белая футболка и узкие джинсы. Кепка на глаза натянута, так что лица не разглядеть.

— А, она с мужчиной? Может её парень?

— Он не слишком молодо для парня выглядит? Лицо почти не видно... Но одежда слишком уж молодёжная.

— Не парень... При том, что было... Ага. Н-никакой ошибки...

Дрожа от страха, я сказала.

— Оиномори-сан... Стала сахарной мамочкой!

Сахарная мамочка.

Это как папочка, только версия мамочки.

Взрослая женщина ходит с молодым парнем по ресторанам и магазинам, а он получает деньги. Слышала, что простыми свиданиями всё не ограничивается, у них вполне физические отношения могут быть.

— Сахарная мамочка... Да ну, Оиномори-сан не стала бы.

— Может и стала. Она жаловалась, что ей мужчину надо...

Я вспомнила, о чём мы в ресторане говорили.

Оиномори-сан сказала, что завидует нашим отношениям.

И ляпнула, что может и ей себе найти молоденького парня.

Но чтобы из-за этого... Становиться сахарной мамочкой!..

— Это ведь серьёзно!.. Моя начальница сахарная мамочка... Она покупает молодого парня... Что будет, если об этом все узнают?..

— Даже если так, что такого? Выглядит это как невинное свидание.

— Ну нет. Он слишком молодо выглядит. Наверное вдвое моложе Оиномори-сан.

— Может у их любви разница в возрасте.

— Нет. Мужчина, который на десять лет младше, для женщины всё равно что ребёнок. Она его полюбить не сможет.

— ...

— Мама, у братика Таку шок.

— ... А! П-прости, Таккун! Всё не так! Ты особенный! Мы оба особенные!

Пока у нас творилось безумие...

Оиномори-сан и молодой парень пошли.

— А, уходят... Быстрее за ними!

— А? За ними?

У остальных желания не было, но я скомандовала и начала преследование.

Я не могла оставить всё как есть. Ведь от этого зависела судьба компании. Если она и правда сладкая мамочка, придётся с этим что-то сделать.

Мы перебрались на другую сторону улицы и держались в нескольких метрах позади.

Людей тут много, потому преследование она вряд ли заметит.

— Куда она направляется?

— ... Кто знает.

Мы тихо переговаривались.

Но... Ч-что же делать?

Без особых раздумий мы стали преследовать... Но что если они в отель идут? Смотреть на такое вместе с Миу... Как-то неловко.

— Эй, мама, — пока я ломала себе голову, Миу с подозрением заговорила. — А этот парень... Не слишком молод?

— А?

— Это скорее не молодой парень, а подросток...

После её слов я присмотрелась.

Из-за кепки лица было не разглядеть, но я мельком разглядела его, пока он с Оиномори-сан говорил.

Профиль... И правда молодой.

Или скорее юный.

Да он подросток, при этом ему вряд ли даже пятнадцать исполнилось. Я-то думала, что он мелковат, а он ещё просто не вырос.

— К-как же так... Пусть молодые и лучше, но не на подростка же руки накладывать!.. — я была в шоке и успела ускориться.

Уже была так близко, что могла услышать их.

Оказавшись рядом, я прислушалась.

— ... Да ладно. Я бы и один повеселился. Отстань. Так нам обоим проще.

— Нельзя.

— Да не переживай, отцу и бабушке я всё как надо скажу. Типа нам было весело вместе.

— ... Н-не в этом дело.

— ...

— П-подожди, Аюму. Это ... Хватит на ходу в телефон смотреть. Это опасно.

— У меня ивент, не могу остановиться.

— ... Кому говорю.

— ...

— Т-точно. Может ты чего-нибудь хочешь? Давай подарок тебе какой-нибудь куплю.

— Деньги.

— ... Деньги.

— Тогда подарочную карту. Баланс пополни. Этому я буду больше всего рад.

— Аюму...

Разговор оказался неожиданным.

Парень... Нет, мальчик по пути не отрывал взгляда от телефона. Похоже в какую-то игру играет. Иногда он поворачивался, но по большей части был сосредоточен на экране.

Речь холодная и резкая.

Будто просто плевался.

А Оиномори-сан... Выглядела озадаченной.

Она заставляла себя улыбаться, но явно через силу. Но при этом обхаживала его.

Поверить не могу.

Куда делать самоуверенная саркастичная улыбка? Что стало с воплощением высокомерия?

Такую Оиномори-сан я вижу впервые...

— ... А. Кья.

Я так увлеклась их разговором, что врезалась в вывеску магазина и упала.

— Ой-ой-ой...

— Т-ты в порядке, Аяко-сан?

— Блин. Ну ты чего, мама?

Таккун слишком сильно переживал за меня, а Миу была холодна.

Я поднялась...

— ... Катсураги-кун?

Оиномори-сан с мальчиком повернулись и увидели меня.

Заметили.

— Атерадзава-кун и Миу-тян тоже...

— А, а-ха-ха... З-здравствуйте, — только и оставалось неловко улыбаться.

— А-ага...

Оиномори-сан тоже было неловко.

Я впервые вижу её такой.

Она смотрела то на нас, то на мальчика.

— А... Это Катсураги Аяко-сан, она у меня работает. А за ней... Это сложно так объяснит, потом расскажу, — она представила нас ему, а потом повернулась в нашу сторону.

Рукой она указала на мальчика.

— Это Арамати Аюму. В этом году исполняется тринадцать... — на одном дыхании выдала она.

При этом выглядела виноватой.

— ... Мой... Сын.

— ...

А?

Сын?