Почему? Почему? Этого ведь не должно было случиться.

Я сидел на туалете и хватался за голову. Унитаз грел задницу, но вот от холодка, бежавшего по позвоночнику, не спасал.

Я ведь не собирался пропускать время.

Но это случилось само по себе.

— Братик. Ты всё ещё в туалете? — Тика постучала в дверь.

... Я не собирался использовать силу, но время ускорилось. Что это вообще значит?

Время перематывается без моего согласия.

Страшновато это.

Неприятно, когда очевидной причины нет. Так ведь придётся жить в страхе, что меня опять перенесёт вперёд.

— У. Братик. Быстрее. Я описаюсь.

А, вспомнил.

Моя первая перемотка. Тогда же было нечто подобное.

Тогда я сбежал от самопровозглашённого парня Ханамии (который не был её парнем) и спрятался в кабинке общественного туалета, а он нашёл меня и стал выбивать дверь, когда всё случилось.

Значит об этом думать надо?

Я представил себе ту же опасность и сила сама активировалась.

То есть работает она со сбоями.

Всё равно что сама по себе активируется, правда так легче, чем если бы она работала в случайном порядке. Просто буду делать всё, чтобы вновь не попасть в подобную ситуацию.

Я ведь никогда не отбрасывал вероятность, что всё это случайно.

Тогда конец всем надеждам.

Ну, тут как ни думай, правильный ответ не узнать.

— Куда любопытнее, что случилось за то время, что я пропустил?.. Надеюсь всё не так, как в прошлый раз.

В прошлый раз я нарушил слово, данное Нозоми... И всё потому что не знал об её дне рождения.

Не хочу, чтобы снова нечто подобное случилось.

— Ладно, надо собраться и дальше следовать вперёд.

Я встал с унитаза, смыл и открыл дверь. А находившаяся в коридоре Тика недовольно посмотрела на меня.

— Ч-чего? Что такое? Что ты так смотришь?

Что-то она слишком злится.

Неужели за пропущенное время поссориться успели?..

— Братик! Ты слишком долго в туалете сидишь! Я всё стучу, а ты не отвечаешь! Я чуть не описалась!

А, точно, она ведь стучала.

— Прости. Слишком задумался, вот и не заметил.

— Бу! Бу! — Тика недовольно надулась. Милая какая.

— Ты в туалет идёшь?

— Точно! В туалет!

Придя в себя, она сразу же влетела в туалет.

Хлоп, дверь закрылась.

— А, точно. Тика, я кое о чём спросить хотел, — вспомнив, я спросил через дверь. — Со мной в последнее время ничего странного не происходило? Любая мелочь. Если заметила что-то, расскажи.

— ...

— А? Тика? Эй.

Ответа не было. На этом деле сосредоточилась?

Нет, вряд ли. Она же злопамятная.

Выглядит прямолинейной, и на деле простачка. Я её игнорировал, и она решила тем же ответить.

— Тика. Ну прости меня. Расскажи пожалуйста.

— ...

— Эй. Тика-сан.

— Пудинг.

— Что?

— Купи пудинг, тогда расскажу.

В-вот же...

— П-понял. Куплю.

— Правда?! Даже со взбитыми сливками?

— Ага. Без проблем.

— Вай! Ура! Братик, обожаю! — с радостным криком я услышал звук смываемой воды, Тика открыла дверь и обняла меня.

Прямолинейная, и та ещё простачка.

Хотя простота, она и есть простота.

Было больно, что придётся тратить свои карманные деньги на пудинг, но ради информации придётся потерпеть.

— Но почему бы об этом спряшиваешь?

— ... Да так, — уклончиво сказал я. — Ну так что? Рассказывай, — поторопил я.

Тика показала свои белые зубы, упёрла руки в боки и заговорила, набрав побольше воздуха:

— Да так... Ничего особенного!

— ...

Ничего особенного?!

В итоге я просто пудинг ей пообещал.

Случившееся за две недели так и оставалось чёрным ящиком.

Было тревожно, но так я в школу опоздаю.

Я вышел из дома и на свинцовых ногах поплёлся на занятия.

Был конец октября, и в ветку начал примешиваться зимний холодок. Я шёл сгорбившись, когда ощутил мягкий хлопок по спине.

— Асия. Доброе утро.

Я обернулся и увидел поднявшую руку Нозоми.

Всё такая же милая. Ничем не уступает моделям и знаменитостям. Она моя девушка, потому я могу так говорить.

— А-ага. Доброе, — я неуклюже поздоровался.

— Что такое? Какой-то ты нервный.

— Да нет...

Из-за того, что пропустил две недели, не мог нормально поговорить с ней. Будто никак подходящих слов подобрать не выходит.

— А, понятно. На меня засмотрелся?

— ...

— Что? Скажи что-нибудь! Выглядит так, будто я самовосхвалением занимаюсь, — в спешке заговорила покрасневшая Нозоми, тыкнув меля локтем в бок.

— А, прости. Призадумался... Я тут спросить кое-что хотел. Как у нас дела в последнее время?

— Как дела?

— Ну... мы же ладим. Сейчас мы нормально общаемся, но может недавно ссорились?

— Ты чего об этом спрашиваешь вообще?

— Да так, интересно...

Нозоми думала, что я вообще несу. Уж мне ли об этом не знать.

Выглядело это подозрительно. Но я должен был спросить.

— Хм. Странный ты, Асия, — удивлённо пробормотала Нозоми, а потом взяла мою руку. И оплела пальцы.

— Так пойдёт?

— А?

— Между нами всё замечательно. Теперь понимаешь? — она улыбнулась мне.

Видя её, мне стало ясно, что между нами ничего плохого не произошло. Тепло её руки было красноречивее слов.

— Хи-хи. Пойдём вот так в школу?

— А-ага.

Мы пошли, держась за руки.

От этого в груди было очень тепло. Хоть и дул прохладный октябрьский ветер, больше я не шёл, согнув спину колесом.

... Похоже в этот раз во время пропуска ничего особенного не произошло.

Уверенности не было, но почему-то так мне казалось.

Болтая о всяких глупостях, мы добрались до ворот. Там стояли ученики с повязками дисциплинарного комитета.

— Утреннее приветствие. Ну дают.

Дисциплинарный комитет встречал учеников.

Всю неделю по утрам дисциплинарный комитет стоял перед входом и встречал учеников.

И среди них была наша одноклассница Хиираги.

— А? Асия...

Когда я её увидел, Нозоми посмотрела на меня.

— Что такое?

— Нет. Так. Просто интересно.

Что?

А мы всё ближе подходили к воротам.

Нас накрыло дождём «доброе утро» от дисциплинарного комитета, а потом я встретился взглядом с Хиираги.

Обычно я всегда приходил в последний момент, потому натыкался на её недовольные слова. «Лучше распределяй время. Сделай что-нибудь, чтобы не приходить в последний момент».

Потому сегодня из-за пропуска я пришёл пораньше.

Так что Хиираги не на то было жаловаться.

Я оставался спокоен, когда улыбнулся ей.

— Хиираги. Доброе утро.

— Ага. Асия-кун. Доброе утро.

Хиираги тоже ответила мне улыбкой.

... А? Мне кажется или она на что-то злится?

Да ну, быть не может. Просто невозможно. Я слишком много думаю, потому покачал головой, чтобы отогнать дурные мысли и пошёл в здание школы... Как вдруг.

— Ух.

Меня схватили за воротник и потянули.

Ч-чего?! Я обернулся и увидел улыбавшуюся Хиираги.

— Асия-кун. Храбрости тебе не занимать. Приходишь поздно, ещё и можешь так легко здороваться. Прямо впечатляет.

У-у-у-у... Я спиной ощущал тёмную ауру.

Т-точно злится...

— Нет, нет, нет! Обычно я и правда в последний момент приходил, но сегодня даже до звонка в восемь двадцать пять пришёл.

— Да. Другим бы я это пустила с рук. Но ты ведь должен быть в семь сорок пять.

— Почему?! Чего только со мной такая несправедливостью?!

— Нет. Никакой несправедливости. Ты ведь в дисциплинарном комитете.

... Что?

— Члены дисциплинарного комитета должны собираться у входи в семь сорок пять. Я ведь только об этом на той неделе и говорила.

— Э-это...

Я пока так до конца смысла слов не понял.

Хиираги разжевала мне всё точно мать, кормящая ребёнка, а я мог только мямлить.

Это...

— Похоже ты ещё не привык быть членом дисциплинарного комитета, Асия-кун.

Я стал членом дисциплинарного комитета.

Похоже как-то так.

Когда-то я успел стать членом дисциплинарного комитета. А ведь я человек не с лучшим поведением.

Вообще места у них были.

Туда должны вступить парень и девушка из класса, но Хиираги сказала, что помеха ей не нужна, и сама заняла эту должность.

Но за эти две недели это положение получил и я.

Конечно мне хотелось знать, что же случилось.

Кстати, Нозоми озадаченно посмотрела на меня, похоже поняла, что я, будучи в дисциплинарном комитете, никого не приветствую. Можно было увидеть удивление от того, что я забросил обязанности и пошёл в школу.

— Асия. Устроила тебе Хиираги у входа в школу, — когда я сел на место, ко мне обратился улыбавшийся Танабе.

— Что? Слышал, о чём мы говорили?

— Ага. Забросил утреннее приветствие. Грязная же у тебя душонка.

— Я же не против системы пошёл. Просто забыл. И человека с грязной душонкой в дисциплинарный комитет не возьмут.

— Ха-ха. Ну да. Кстати, о дисциплинарном комитете. Как меня туда вообще занесло? Я сам вступил?

Для начала хотелось прояснить это.

Я вступил в дисциплинарный комитет по своей воле? И по какой причине я сделал это?

— Ну. Нас просто Хиираги перед фактом поставила, что ты теперь в дисциплинарном комитете.

— Вот как...

— Я бы и сам хотел услышать это от тебя. Хиираги ведь говорила, что парень там не нужен, а потом почему-то позволила тебе занять должность.

— Будь я на что-то способен...

— А ты уже сегодня приветствие пропустил?

— Ну да.

Самому даже говорить об этом не хотелось.

— Может тебе стоит Хиираги спросить?

— Хм...

Спросить хотелось бы, да она вряд ли расскажет. И у меня не осталось никаких воспоминаний о пропущенном времени.

— А может дело в том, что ты ей нравишься?

— А?

— С любимым человеком хочется проводить как можно больше времени, вот она и воспользовалась положением и дала тебе должность... Может такое быть?

— Нет, не может. Она совсем не такая. Хиираги слишком серьёзная, раздолбай вроде меня ей меньше всего понравиться мог.

Я добавил «да и вообще».

— У меня же уже есть девушка.

Вот уж не думал, что придёт день, когда я это скажу.

— А это неважно. Мы живём в мире измен. Да и парни, у которых девушки есть, куда популярнее.

— И откуда такие познания?

— Из интернета. Статью одну видел.

— Что-то не верится...

Да и вообще, даже если я ей был не симпатичен, а потом понравлюсь, мир из-за этого вниз головой не перевернётся.

— Ладно. Пообедаем вместе.

Когда пришло время обеда, Нозоми подошла ко мне с двумя бенто.

До этого мы втихую встречались у чёрного входа или на лестнице, ведущей к крыше, но теперь мы ели прямо в классе.

— Сегодня я твой любимый омлет с рисом приготовила. Так что готовься.

— А? Правда?

— Хи-хи. Рад ведь? Открывай быстрее.

Как она и предложила, я открыл обед и уставился на него.

Там был рис с курицей в омлете, а кетчупом было нарисовано сердечко. Ещё была курица в кляре и соевом соусе, помидоры черри, шпинат, в общем очень сбалансированная еда.

— Всё, что мне нравится! Ты запомнила.

— Конечно ж. Всё же я твоя девушка. Как говорят, что если хочешь сцапать парня, начни с его желудка. Так что надо хвататься за твоё желудок, Асия.

Он уже твой. И желудок, и сердце.

Правда мне стыдно говорить такое.

— Тогда не отказывай себе. Ешь что больше захочется...

Хм. Сложно выбрать.

Подумав, я решил начать с курицы. Куриное мясо было как следует пропитано бульоном.

— Очень вкусно... — сказал я, и Нозоми довольно улыбнулась.

— Вот как. Вот и отлично. Как же я рада.

— Но ведь непросто постоянно готовить. Приходится ведь рано вставать?

— Я ведь должна ещё и для Саеко готовить. К тому же мне нравится готовить обед тебе.

— Нравится?

— Просто ты так глупо говоришь «вкусно». И съедаешь всё без остатка.

— Ну да, вкусно ведь. Не оставлять же такое.

— Хи-хи. Это мне в тебе и нравится.

Положив подбородок на руки, Нозоми улыбалась, а у меня в горле начало першить. Всё же я не привык когда мне говорят «нравится».

— А-ха-ха. Смутился, смутился.

— З-замолчи ты. Чего ещё ожидала?

Пока мы болтали, нас прервал ещё один голос.

— Кажется я вовремя.

Я обернулся.

Скрестив руки, на нас смотрела Хиираги.

— Асия-кун, нам надо поговорить. Отойдём?

— Поговорить? А здесь нельзя?

— Нет. Хотелось бы сделать это где-то ещё. Янагито-сан, я одолжу Асию-куна?

— Я не против, — Нозоми с улыбкой посмотрела на меня. — Ты снова чем-то разозлил Митсуки, Асия? Трудный ребёнок.

Такого просто не может... Или я просто не знаю. Ладно...

— Не про одного Асию-куна можно говорить, что он трудный ребёнок, — удивлённая Хиираги заговорила от моего имени. Обычно мы были на разных сторонах. Но в этот раз во мнениях сошлись. Вот именно, не говори так.

— Ладно, идём. Асия-кун, следуй за мной.

На расстоянии я шёл за Хиираги по коридору. Она и правда искала безлюдное место, потому мы пришли к крыше.

Мы остановились на площадке перед заблокированной крышей.

— Так о чём ты хотела поговорить?

Я ещё не доел обед Нозоми и хотел поскорее вернуться.

— Почему ты меня игнорируешь?

— Что?

— Я ведь отправила тебе сообщение. На второй перемене.

— Сообщение?

Я взял телефон и проверил уведомления в Line. Никаких сообщений не было.

— Нет, ничего.

У меня адреса Хиираги нет, так что прийти ничего не должно.

— Такого быть не может. Проверь электронную почту.

— Электронную почту? Быть не может...

Теперь я открыл почту.

На самом верху входящих... Есть! Отправитель и правда «Хиираги Митсуки» и пришло где-то в десять тридцать. Откроем.

«Не забывай, что сегодня во время обеда мы убираем мусор на территории школы. Как получишь, отправь ответное письмо в течение пяти минут. Хиираги».

Вот такие простые слова она написала.

— Я во время перемены новые сообщения проверяла. Думала, раз не ответил, значит могло не дойти... — Хиираги злобно смотрела на меня.

— Нет, нет, нет! Кто в наше время электронные письма шлёт! Туда один спам приходит, так что я электронку даже не открываю.

Сейчас только подозрительные письма счастья приходят, да сообщения о встречах знаменитостей, все контакты уже в Line перебрались.

— Неужели ты до сих пор старый телефон используешь?

— И-издеваться вздумал? У меня смартфон.

— Тогда почему Line не используешь? Удобнее ведь, чем почта.

— Не знаю, как... — смутилась Хиираги. Она с техникой не ладит?

— К тому же Line ведь скачивать надо? Вдруг я вирус подцеплю, и мне будут домой всякие обманщики названивать.

— Нет там вирусов и не будет тебя никто обманывать.

— А если на сайт для взрослых перекинет?..

— Не перекинет тебя!

— В-вот как, — у Хиираги прямо от сердца отлегло. — ... В начальной школе я дома в интернете лазила и нажала на странную ссылку, а меня на такой сайт перекинуло.

— А. Да, бывает.

У меня много раз такое было.

Я скорее сам такие ссылки искал.

— Я так испугалась, весь день тряслась, боялась, что родители узнают. Больше с интернетом дел не имею.

Похоже у неё связана с этим серьёзная травма.

— Но ведь так неудобно связываться с друзьями и товарищами. Я и сам почту предпочитал, но причин перейти у меня хватало.

— Никаких проблем. Мне не с кем связываться.

— О... Прости.

— Может не будешь на меня с жалостью смотреть?.. Но знаешь. Раз связаться с тобой сложно, видать стоит и мне перейти. Тут ведь ничего опасного нет.

— Я тоже думаю, что так лучше.

— Прости, поможешь установить? — сказала Хиираги и протянула мне телефон.

— Без проблем. Вижу ты не стесняешься отдать кому-то телефон. Там ведь столько персональных данных. Не переживаешь, что кто-то увидит?

— Там нет ничего, за что мне могло быть стыдно. А у тебя есть?

— Ну так у меня есть...

— Есть, значит. Так ведь... — Хиираги посмотрела на меня, а потом покраснела и отвела взгляд. — ... Ладно, хватит. Давай дальше.

Что? Странная реакция. Ну и ладно.

Я установил Line на телефон Хиираги. Туда загрузились все контакты из адресной книги... Ува. Серьёзно? Я-то думал, что нет того, у кого в Line друзей ещё меньше, чем у меня.

— Ого. Вот что из себя Line представляет... — Хиираги смотрела в телефон из-за моего плеча.

... Что-то она ближе, чем надо. Нозоми одна из первых красавиц школы, но и Хиираги может конкуренцию составить.

— Попробую сообщение отправить. Вот так... Вот. Готово.

В следующий миг на мой телефон пришло голосовое оповещение.

«Сегодня во время обеда мы убираем мусор на территории школы. Как получишь, отправь ответное письмо в течение пяти минут. Хиираги».

Она с интересом смотрела на меня.

Мне не хотелось, и чтобы сообщить об этом, я отправил стикер с человеком, качающим головой.

— Ва. Асия-кун. Что это? Как ты это сделал?

— Это стикеры. Их используют, чтобы сообщить собеседнику о своих чувствах.

— Ого. Сколько их... А, этот милый...

Хиираги рассматривала экран телефона, а потом отправила медведя, танцующего хулу, даже не понимая, что это значит.

— Милый ведь?

— Только к разговору это отношения не имеет.

Во время обеда собирать мусор à нет (стикер) à танец хула (стикер), какой-то ненормальный разговор вышел.

— По поводу уборки мусора. Дисциплинарный комитет не только встречает учеников, но и таким занимается?

Я думал, что это обязанности комитета благоустройства.

— Нет. Уборкой на территории школы дисциплинарный комитет не занимается. Это специально для нас двоих.

— Для нас... И зачем?

— Убрать мусор — всё равно что очистить своё сердце. Я подумала, что так будет лучше для тебя.

— Хочешь сказать, что у меня сердце грязное?

— Не будем о том, грязное ли оно, но явно нездоровое. Потому я буду наблюдать за тобой на посту в дисциплинарном комитете.

— А? Н-наблюдать?

— Да. При том, что ты сделал. Очевидно же. Мне необходимо исполнять обязанности, и как член дисциплинарного комитета я должна наблюдать за тобой и перевоспитывать.

Вот о чём сейчас Хиираги сказала.

То есть я вступил не по своей воле, а чтобы она могла осуществлять надзор. Это понятно. Не мог во мне пробудиться дух служить обществу за пропущенное время.

Однако...

Что я сделал?..

В этом вопрос.

Чтобы за мной наблюдать и перевоспитывать, я ведь должен был что-то натворить?

— Что я сделал?

— Хочешь, чтобы я это сказала?! — голос Хиираги стал громче, она покраснела и обняла себя за плечи. Смотрит на меня как на извращенца.

— Так больше некого здесь спрашивать.

— Ну да...

— Прошу. Расскажи, — я умолял. Мне очень хотелось узнать, что случилось.

— ... Эх. Ладно. Поняла, — Хиираги вздохнула и смирившись сказала.

Слава богу. Она обо всём расскажет.

Нападение, порча имущества, проникновение на территорию школы посреди ночи... В голове крутилось много вариантов. Я не знал, что сделал. Но был готов принять всё, что она скажет.

Ладно! Выкладывай!

— ... Т-ты... Попробовал украсть.

— Украсть? Что украсть?

Неужели чей-то кошелёк? Так я вором стал?

— Ну... Украсть пробовал.

— А? Что ты сказала?

Слишком тихо, не могу расслышать.

— Г-говорю же... Мою... Украсть пробовал.

— Скажи нормально! — выкрикнул я.

Хиираги даже вздрогнула... А потом подняла голову и закричала от безысходности:

— А, блин! Говорю же! Во время физкультуры ты пробрался в раздевалку и попытался украсть мою форму!

... Что?

Я был готов принять всё. Но тут мне на голову ядерную боеголовку сбросили.

Я-я-я. Попытался украсть форму Хиираги?

— Ч-что за чушь!

— Это я говорить должна! Я за заколкой вернулась, а там ты с моей формой. Я спросила, что ты делаешь, а ты поклонился, извинился и ничего не объяснил... И как по мне, выглядело это так, будто ты мою форму украсть пытался.

— ...

— Ты ведь... Взял бы мою форму домой и воплотил подавляемые тобой чувства? Я знала о людях со странными привычками, но не думала, что один будет так близко...

Нет, нет, погоди! Это всё ложные обвинения!

Так я хотел заявить, но доказательств нет.

Воспоминаний о пропущенном времени у меня не осталось. Только показания Хиираги. Если на них полагаться, то я точно злодей.

... Поверить не могу, что меня заподозрили в воровстве одежды. Это прямо серьёзный приговор.

— Это... Кстати, а Нозоми...

— Н-не говорила я ей! Никому не говорила. Об этом знаем лишь ты и я.

— В-вот как, — слава богу. — Но почему?

— Почему не рассказала?

Я кивнул. Так бы меня в преподавательскую сдать стоило.

— Было бы проще заявить на тебя, чтобы исключили... Но ты ведь станешь частью обществе, и вдруг такое повторится? Тут простое решение не годится. Надо вернуть тебя на правильный путь, пока не поздно, — Хиираги продолжала. — Вот я и назначила тебя в дисциплинарный комитет. Если будешь поблизости, я смогу тебя исправить.

Понятно. Вот оно как... Ага, как же!

Правда загадку, почему я стал членом дисциплинарного комитета, я раскрыл.

Только ещё больше новых появилось.

— Нельзя просто выгонять из школы за нарушения. Потому как член дисциплинарного комитета я должна взять за тебя ответственность и перевоспитать, — Хиираги смотрела прямо на меня. — И конечно, ты должен слушаться меня. Если не хочешь, чтобы твой секрет раскрыли, веди себя как верный пёс. Всё понял?

— ...

— Всё по-нял?

— Гав!

— Вот и хорошо, — Хиираги довольно улыбнулась. — Я больше люблю собак. Они послушнее кошек.

Дальше я собирал мусор по школе вместе с Хиираги, после чего отсидел вторую половину занятий.

После уроков я поплёлся с Синохарой-сенсей в западное здание ради дополнительных занятий.

— Асия-кун. Что-то ты сегодня совсем подавленный, — сказала она, видя как я развалился на столе.

— Да...

— Если что-то случилось, можешь поговорить со мной. О чём угодно! — Синохара-сенсей вытянулась, прижимая руку к груди.

В неё пылал дух учителя, потому она хотела развеять все тревоги учеников.

— А, но неужели это что-то связанное с любовью... Я в школе для девочек училась, потому не очень в таком разбираюсь...

Э-хе-хе, она смущённо рассмеялась. Как мило.

— Сенсей.

— Ага. Что такое?

— Что хорошего в форме?..

— А?

— Она так хороша, что ради неё можно жизнь под откос пустить?..

Хи-хи-хи... Я бессильно смеялся, чем удивил Синохару-сенсей.

— Н-не очень понимаю, но многие ведь восхищаются формой. Это ведь символ молодости. Так что с формой?

— Ничего...

Сенсей. Я похоже преступник. Кажется я попробовал украсть форму Хиираги.

... Правда я так это и не прояснил.

Да и кто признается в таком? После такого точно будут с отвращением смотреть.

... Так, постой-ка! А что случилось перед кражей? Тут ведь ничего не прояснилось!

Хиираги могла всё неправильно понять.

Странно ведь. Не помню, чтобы меня до перемотки хоть сколько-то форма привлекала... Я готов был кричать об этом, когда вспомнил.

О том, что было до пропуска.

Я ехал на багажнике велосипеда Нозоми из школы.

Я обнял её со спины, чтобы не упасть, прижавшись лицом к форме. От неё так приятно пахло.

Я не мог забыть тот аромат, это чувство крепло в моей груди, и я решил украсть форму Хиираги?

Но мог я и случайно забрести в женскую раздевалку? Забрёл и юбка сама в руке оказалась?

Я пробрался в раздевалку с каким-то умыслом.

Стоит думать так.

Но чего я на Хиираги нацелился? Раз мне так нравилась форма Нозоми, надо было её красть (нельзя).

Меня ведь с Хиираги ничего не связывает.

То есть никакого мотива.

— Это, Синохара-сенсей. Можно вопрос?

— Если смогу, то отвечу на всё!

— Можете рассказать, как дела в классе? Про любые мелочи расскажите.

Может она видела, что со мной за это время случилось?.. Я хотел найти хоть какие-то зацепки, почему я мог попробовать украсть форму.

— Хм. В последнее время Тоояма-сан часто пропускает занятия. Может ей нездоровится, но у неё нет уважительной причины, потому я немного волнуюсь.

Тоояма-сан — это подруга Нозоми, перед перемоткой они общались о том, что она с таким-то придурком из техникума рассталась.

Ого. Прогуливает значит. Ведь и правда не было её сегодня.

— А ещё что?

Я не об этом хотел узнать.

— А. Точно...

— Точно?

— В последнее время ты на уроках неспокойный. Постоянно посматриваешь в сторону Хиираги-сан.

— ...

Я об этом хотел спросить, но что-то не хочется!

Эй, эй! Это ведь то самое! Благодаря Синохаре-сенсей моё подозрение только усиливается.

... Я что, и правда попытался украсть форму Хиираги? Если об этом узнает Нозоми...

— Легко всё не разрешится...

И не только.

Если об этом станет известно, я из просто неприметного жучка в жука-паразита превращусь.

Хиираги пока не собирается никому об этом рассказывать, но кто знает, надолго ли это. Она может разрушить мою школьную жизнь под настроение. И мне придётся жить с этим страхом.

... Чёрт. Я-то думал, что без проблем пропущенное время пережил. А тут такое случилось.

Оставалось лишь вздыхать.

И из-за того, что две недели занятий пропустил, я так и не сдвинулся с места, будто крутил педали на ржавом велосипеде.

Занятия закончились и уже на закате я вернулся домой. Я открыл дверь и ко мне подбежала Тика.

— Пудинг!.. То есть нет! Братик, с возвращением!

— Что-то ты слишком торопишься со своими хотелками, — улыбнувшись я протянул пакет из минимаркета, который держал позади. — Вот. С кремом.

— Вай! Братик, обожаю!

Тика обняла меня и стала тереться.

Душонка продажная. Хотя милая.

— Вот и съем!

Неспособная сдержать радость, Тика взяла пудинг в руки и покружила по коридору точно балерина.

Когда я открыл дверь в гостиную, пудинг стоял на столе открытым. Она возилась с ним пластиковой ложечкой.

— Уня. Счастье, — на лице было блаженство. Похоже и правда счастлива. Если за сто тридцать йен можно принести такое счастье, то это очень дёшево.

— У тебя крем на лице.

Я стёр с правой щеки Тики крем пальцем.

— Его тоже съем. А.

— Даже то, что на щеке съесть согласна. Жадина... Вот.

Я протянул ей палец, и она всё съела. Своим маленьким язычком она слизала то, что было на кончике пальца.

Что-то щекотно.

— Я в ванную и спать. А ты зубы почисти как следует.

— Уня. Рано ты.

— Слишком много думал сегодня. Вот и устал.

— Хо. Что приготовить на завтрак?

— С тобой это не связано...

Завидую я ей.

Я быстро помылся, почистил зубы, переоделся в пижаму. Потом пошёл в свою комнату на втором этаже, выключил свет и улёгся на кровать.

Эх, устал.

Столько всего случилось за сегодня. Преимущественно плохого.

Оказалось бы всё просто сном.

Будто я не пытался воровать форму Хиираги и не становился членом дисциплинарного комитета.

Пока я думал об этом, на меня накатила сонливость.

— ... Кун... Кун.

Я услышал голос.

— ... Кун. Просыпайся. Асия-кун.

Меня кто-то будил. Тика скорее всего.

— М-м. Ещё пять минут.

— Асия-кун. Живо просыпайся!

Кто-то отдёрнул одеяло. Сразу же стало холодно, и море сонливости сразу же пересохло, с силой вернув меня к реальности.

— Жестоко так... Ува?! Хиираги?! — я удивлённо уставился на неё.

Рядом с кроватью стояла Хиираги. В школьной форме скрестив руки она смотрела на меня.

— Доброе утро, Асия-кун. Проснулся наконец.

— Ч-что ты тут делаешь, Хиираги...

— Ты же сам сказал, что тяжело просыпаешься. Вот я и пришла, чтобы ты утреннее приветствие не пропустил.

— Как ты в дом попала?! Тайком проникла?..

— Меня впустили. Твоя сестрёнка. Сказала, что я из твоего класса, вот она и впустила.

Из-за плеча Хиираги, находясь у двери внутрь заглядывала Тика. Улыбалась и демонстрировала зубы.

— Эй, Тика! Я тебе говорил не впускать незнакомых и Хиираги в дом!

— Вот как?

— Не вини сестру, Асия-кун. И почему я отдельно вынесена?.. Ладно, быстрее умывайся. А то завтрак остынет.

— Завтрак?.. Ты приготовила?

— Да. Ничего сложного.

— ... Неужели я тебе нравлюсь?

— К-конечно не нравишься! Чушь не неси! Всё это для того, чтобы тебя исправить!

Я просто слегка пошутил, а она покраснела и стала отпираться.

Ни к чему было до такого доходить...

— В здоровом теле — здоровый дух. Для начала надо избавить тебя от дурных привычек.

Ну, их у меня точно хватает.

Я проверил время на телефоне у кровати. Всего семь утра. Обычно я только в восемь просыпаюсь, потому в этот раз на час раньше.

— Моё тело непригодно для подъёма в семь утра...

Зевая, я спустился в гостиную, а на столе стоял завтрак.

Жареный хлеб с золотистой коркой. Яичница с беконом. И на маленькой тарелочке салат.

— О. Вот это ты старательная...

Обычно я готовлю еду куда проще.

— Твоя сестра сказала. Ты обычно ешь просто хлеб, а она ест хлопья с молоком.

— Не особо мне хочется с утра готовить.

— Нельзя так. Ты о еде совсем не думаешь.

— У яиц вкус слабоватый, — довольно сказала Тика, потянувшись к яичнице. А Хиираги не сердясь, но при этом довольно холодно ответила:

— Плохо, когда много соли.

— Бу. А, а это у тебя что? Сок?

— Это? Смузи.

В руке у Хиираги была бутылка с зелёной жидкостью, напоминавшей кожу пришельца по цвету.

— Я по утрам постоянно бегаю и пью его после душа. Он богат клетчаткой и полезен для здоровья.

— Хо, — Тика не очень поняла, что это.

— Если хочешь, можешь попробовать.

— А можно?!

— Да.

Тика сказала:

— Вай! Спасибо, — она приняла бутылку и стала пить. А потом выдохнула и улыбнулась. — Кола куда вкуснее!

А ты ожидала! Смузки для здоровья полезен! И если про один вкус говорить, конечно кола вкуснее.

— Ты с утра бегаешь, Хиираги, ты во сколько просыпаешься?

— В пять тридцать.

В-в пять тридцать?!

— Прямо как наша бабушка.

Тика, прошу, помолчи.

Все твои грубости на мне отражаются.

— На экономике же нам говорят, что надо правильно тратить время. Чем раньше встанешь, тем лучше станешь.

— Если так судить, я всё своё время бесполезно провожу... Но как же здорово, когда можно весь день спать. Так бы и жил.

Жить бы для того, чтобы просто спать.

— Чтобы увеличить продолжительность жизни, приходится спать, даже если не хочется. Хочется, чтобы жизнь была как можно более разнообразной.

Похоже у Хиираги жизнь раза в полтора загруженнее, чем у меня.

Потому мы такие разные.

После завтрака мы отправились в школу.

Я проснулся раньше обычного, потому мой движок работал на холостых. Да и при том, какая вчера на него нагрузка была, как бы сегодня не развалился.

Особо не переговариваясь с Хиираги, мы добрались до школьных ворот.

Там уже начали собираться другие члены дисциплинарного комитета. Последним пришёл преподаватель и мы принялись встречать учащихся.

Доброе утро. Доброе утро. Доброе утро.

Прямо какое-то заклинение, мне даже стало казаться, что в монотонности учитель даже Пеппер-куна обходит.

Другие ребята из дисциплинарного комитета были тоже очень серьёзными... Так я подумал, посмотрев на Хиираги, стоявшую по соседству.

— Доброе утро, Огава-сан. У оркестра скоро соревнования? Буду надеяться, что вы займёте первое место.

— Доброе утро, Сакиока-сан. Ты причёску сменила. Тебе очень идёт.

— Доброе утро, Итики-кун. Сегодня не опоздал. Так держать.

Она искренне приветствовала каждого, и я заметил.

Хиираги говорила с интонацией... И не просто здоровалась, а разговаривала.

О клубе, о причёске, а личной жизни, её интересовали все ученики.

Они отвечали парой слов и уходили, но все они точно были немного напряжённее до того, как с ними заговорили.

— Неплохо вот так поговорить немного, — глядя на меня сказала Хиираги. — Никто не приходит в школу с одними позитивными мыслями. У всех есть весёлые и грустные дни. Вот я и разговариваю с ними. Чтобы немного изменить настроение, пока они в школе.

Она делает это, рассуждая вот так?

Кстати... Я тут вспомнил.

Когда я прихожу прямо перед звонком, она спрашивает «нормально ли ты позавтракал», «оставляй у кровати воду, слышала, что полезно пить воду с утра» и ещё много всего. Мне неохота каждый день ходить в школу, но похоже этот диалог заставлял меня переключиться.

— Хиираги, ты так много думаешь о других учениках.

— С тех пор как я начала это, уже полгода прошло. Сейчас я запомнила имена и лица почти всех учеников.

Почти всех... — сказал я. — Здесь же почти пятьсот учащихся.

— Даже собака столько слов запомнить может. А мы люди, и для нас здесь не должно быть ничего сложного.

А мне с тридцатью одноклассниками помучиться пришлось.

Но и к остальным это относится. Не так много людей могут запомнить тех, с кем даже не общаются. В средней школе девочки в основном только тех мальчиков запоминали, которые им нравились. И никому было не интересно имя рохли вроде меня.

Но Хиираги сказала, что запомнила имена и лица всех.

— Зачем тебе это? Не думаю, что в этом есть какой-то толк, — случайно спросил я.

Даже если тут как-то это скажется, но на собственный статус это не повлияет. За это даже никто не заплатит.

— Ответ простой.

Хиираги смягчилась и, прищурив глаза, посмотрела на учеников.

— Я люблю эту школу. И здешних учеников. Потому хочу, чтобы жизнь здесь становилась лишь лучше.

— Потому и раздаёшь указания как член дисциплинарного комитета?

— Да. Кричу как потерпевшая. Потому все и не выносят меня. Но кто-то же должен заниматься этим.

За её словами скрывалась уверенность. Решительность Хиираги достигла моего сердца.

Я ещё никогда не видел никого, кто бы так сильно пёкся о школе и учениках. Она даже на меня, попытавшегося украсть форму (всё ещё верю, что тут какая-то ошибка), не заявила и решила исправить.

— Потому скажу, Асия-кун... Расстанься с Янагито-сан.

— ... А?

— Она точно не подходит на роль девушки. Пока всё не стало непоправимым, оборви всё.

Она сурово смотрела на меня, говоря нечто непонятное.

Было ясно, что Хиираги серьёзна.

— Х-Хиираги, ты понимаешь, что говоришь?

Это был выпад в сторону моей девушки. Смолчать я не мог. Но из-за малого опыта, мой голос дрожал.

— Понимаю. Куда лучше, чем ты, Асия-кун. Я три года училась с Янагито-сан в одном классе в средней школе.

— А?..

Впервые об этом слышу.

Может мне и доводилось об этом слышать, но это могло быть в пропущенном времени, потому я и не запомнил.

В общем...

— Ты училась в одном классе с Нозоми... Значит... И про складной нож знаешь?

— Да. Я лучше чем кто-либо это видела. Она каждый день доставала его на уроках и доставляла проблемы ученикам других школ. Ты ведь и сам слышал об этом.

— Ну... Про свидания за тридцать тысяч йен и про то, что она могла отправить в больницу за косые взгляды вечером в городе. И ещё много чего...

Но...

— Всё это лишь глупые слухи. Нозоми говорила, что никогда не ходила на свидания за деньги.

Она сама говорила об этом, когда я ходил к ней в гости.

— Про свидания это и правда только слухи. Но вот жестокость — это чистая правда.

— А?

— Янагито-сан постоянно с кем-то дралась вечерами в городе. И пальцев не хватит, чтобы сосчитать учеников других школ, которых она отправила в больницу. Они даже в школу приходили, чтобы отомстить. Представляешь, как простым ученикам вроде меня мучиться приходилось?..

Во взгляде Хиираги была ненависть.

Похоже тогда Нозоми любила драться. И доставалось всем, кто был рядом. Потому очень уж подходило ей то, что её называли хулиганкой со складным ножом.

— Вот что я тебе скажу, Асия-кун, — проговорила Хиираги. — Янагито-сан куда опаснее, чем ты думаешь. Не удивлюсь, если она опять сделает что-то жестокое.

— Этого...

— Не может быть? Только и остаётся надеяться на это. Ты ничего не знаешь о Янагито-сан, Асия-кун, — холодно сказала Хиираги, глядя на меня. — Ты видишь лишь какая она снаружи. Встреть ты её в средней школе, не говорил бы так.

После слов Хиираги, у меня слова застряли в горле.

Да. Я всё ещё ничего не знал о Нозоми. Ни о прошлом, ни о том, что сейчас. Из-за пропусков, воспоминаний не осталось.

У меня было лишь несколько кусочков пазла человека по имени Нозоми, которого сравнивали со складным ножом. У всех есть личина, которую они скрывают от других. Если учитывать это, у меня было не так уж и много.

— Я за тебя переживаю, потому и говорю это. Если не хочешь, чтобы кто-то узнал, что ты пытался украсть вещи, лучше прекрати с ней отношения.

Это была угроза.

И сейчас меня охватил страх. Оставалось лишь как послушному псу послушаться её.

Иначе мой секрет может разойтись по всему классу.

И если о попытке кражи станет известно, то я в любом случае расстанусь с Нозоми. А этого хотелось избежать.

... Всё становится только хуже.

Время приветствия подошло к концу, и начался первый урок.

Занятия только начались, а я уже устал. Из-за того, что встал рано, на меня накатила усталость. Но из-за надзора Хиираги заснуть не получалось. Я тыкал себя карандашом в ладонь, отгоняя сон.

Сохранив сознание, я дожил до перерыва, и улыбавшаяся Нозоми подошла ко мне и сказала:

— Эй, Асия. Может сходим до торгового автомата у столовой и купим сок?

Да. Мы ведь встречаемся... Я уже готов был встать, как телефон в кармане завибрировал. Отправителем была Хиираги.

«Не забывай, о чём я тебе сказала».

Короткое сообщение. И очень пугающее.

Да. У меня на шее был воротник с бомбой. Чуть ослушаюсь Хиираги, и бомба взорвётся, и с моей общественной жизнью можно попрощаться.

... То есть.

Я не могу отказать Хиираги.

— Это. А ты что хочешь пить?

— Я? Кофе с молоком.

— Понял. Сейчас куплю!

— Что... Асия?!

Я сорвался из класса, убегая. Купил два напитка в торговом автомате и вернулся.

— Вот и я! — тяжело дыша, я протянул Нозоми кофе.

— С-спасибо...

— Мне к следующему уроку приготовиться надо!

Оставив озадаченную Нозоми, я стал ковыряться в столе, как прилежный ученик. По мне было видно, что мне не до разговоров.

Не хочу иметь с тобой никаких дел... Такого я сказать не мог. Но даже если бы она попробовал узнать, в чём дело, я бы не смог рассказать.

Вот и притворялся.

Так и буду себя вести, пока Хиираги не надоест.

Прозвенел звонов, и Нозоми стала уходить.

— Я не собиралась тебя куда-то гонять. Просто хотела вместе пройтись до столовой и поболтать... — я услышал, как она это сказала, и меня охватило чувство вины.

... Прости.

Я тоже хотел пройтись вместе с тобой.

Но не могу.

Всё же Хиираги наблюдает.

И в оставшееся время я старался держаться от Нозоми подальше.

Я бегал в туалет, хоть мне и не хотелось, ходил в библиотеку, чтобы не читать книги, притворялся, что сплю на парте.

Сна не было, сосредоточиться я не мог, в итоге забил автогол на уроке физкультуры. Ребята из команды меня освистали. В качестве наказания заставили убирать корзины с мячами на склад.

— Чёрт... Тяжеловато для одного.

Добравшись до склада инвентаря, который был далековато от поля, и вернув корзину, я вытер пот со лба.

Эх, устал. Надо поскорее вернуться в класс и переодеться.

— Асия-кун. Вот ты где. А я тебя искала.

Я обернулся и увидел стоявшую перед дверью Хиираги, упиравшую руки в бока. У девочек тоже была физкультура, потому она была в форме.

— Хиираги. Что ещё?

Опять странный приказ придумала?

— У меня к тебе дело, вот и искала. Однако повезло. Место как раз подходит для того, что я задумала.

— Что задумала?

О чём она?.. Я озадаченно склонил голову.

— А?!

Я не верил своим глазам.

Хиираги зачем-то закрыла двери склада. И заблокировала их шестом. Теперь это полностью закрытая комната.

— Что ты задумала?..

— Я же говорила? Перевоспитать тебя. Так нас никто не сможет увидеть.

Хиираги приблизилась ко мне, схватив за руку. Она оттащила меня к матам, находившимся в глубине склада.

Мы были очень близко друг к другу.

Что она делать собралась?

Неясность меня пугала...

Хиираги слегка прокашлялась:

— Асия-кун, ты должен ощупать моё тело.

— ... Что?

Что она сказала? Нет, серьёзно.

— Хиираги, так ты извращенка?

— ... Конечно же нет! Я обнажу достаточно кожи, чтобы тебе нравилась не форма школьниц, а девичьи тела!

— А, вот оно как... То есть нет! Раздеваться-то ни к чему!

— А что ещё остаётся? Всё ради твоего будущего, Асия-кун. И как член дисциплинарного комитета я должна приложить все силы, чтобы решить вопрос.

... Жуткое у неё чувство ответственности. Прямо ненормальное.

Хиираги сняла обувь, а потом принялась снимать носки. Во тьме склада засверкали белые ножки.

— Вот, Асия-кун. Трогай моё тело. Это приказ.

— Но...

— Живее. Или пристыдить меня вздумал?

... Раз приказ, отказаться не выйдет.

Чёрт. Ну ладно.

— Сама попросила, — выдал я, и со спины сунул руки под одежду Хиираги.

Я ощутил тёплое тело, не прикрытое тканью своими ладонями.

Ч-что это?

— ... Асия-кун, ну что? Каково трогать девочку?

Потому что бегала по утрам, она была очень подтянутой. И всё же мягкой. Упругой и в то же время я будто в ней утопал.

Ничего себе, какие у девушек тела.

— Заинтересовался немного?

— ... А отвечать обязательно?

— Да. Конечно. Ради этого ведь и стараемся.

— ... Ну, тогда да.

— Вот как. Ну и хорошо. Тогда продолжай.

Что за разговор такой?

Я трогал тело Хиираги. Живот, талию, бёдра, всё ощупал, что было приятно.

Будучи подростком, я странно себя чувствовал, когда трогал её. Рука двигалась от бёдра к талии, а от живота к груди сама по себе, а Хиираги тяжело дышала.

— М... Хха... М...

При касании её тело дрожало.

Пальцы скользнули по бёдрам.

— М-м...

Раздался горячий стон.

— Т-ты в порядке?

— ... Да. Нельзя здесь шуметь.

Вот же упрямая.

Тогда я продолжу трогать.

— Хья... Нет... Ух...

Хиираги прикрыла глаза и закусила губу, чтобы вытерпеть. Вся её кожа покрылась потом, а губы, из которых вырывалось тяжёлое дыхание, прикрыла рукой.

Казалось, что сейчас случится взрыв.

Её слабое место уши, я решил добить Хиираги и подул ей в ухо.

— ... М?! Нет!

Дёрг!

Тело Хиираги содрогнулось, и она растеклась на мате. В глазах уже не было былой стойкости.

Я снова вытянул руку...

— А-Асия-кун! Хватит! — обхватив себя за плечи, остановила она.

— Почему? — спросил я.

— Н-ну... — она начала говорить. — Т-так ведь! Скоро перерыв закончится. Верно? А на занятия опаздывать нельзя!

И правда уже скоро звонок.

Но прозвучало всё как простая отговорка.

Мы поднялись с мата, убрали шест и вышли со склада. Пока шли в класс, Хиираги пробурчала:

— Слава богу. Если бы продолжили, я бы с ума сошла...

Обед.

Чтобы избежать встречи с Нозоми, я притворился, что у меня болит живот и сбежал в туалет, всё оставшееся время я просто бродил по школе, но в коридоре между двумя зданиями наткнулся на Нозоми.

— Асия, вот ты где.

У неё было два обеда. Похоже она искала меня.

— Наконец-то, пообедаем во дворе?

Вообще стоило бы отказаться. Но она ведь специально для меня готовила.

Я осторожно осмотрелся.

Так. Хиираги не видать.

— Ага. Конечно. Идём.

Если не застукает, всё будет в порядке... Так я сказал себе, направляясь во двор.

Двор располагался между четырьмя зданиями, откуда хорошо просматривался, но скамейка здесь была скрыта деревьями.

— Слава богу. Можно спокойно поговорить. Асия, ты будто избегаешь меня сегодня, — сказала Нозоми.

— ... Ты заметила?

— Ну да. Всё же врать ты не умеешь. Я сразу поняла, что ты бегаешь от меня.

Хотел бы я научиться выглядеть более убедительно. Именно так я подумал.

— Неужели Митсуки надоумила?

— ... М?!

Прямо угадала, чем очень удивила.

— О-откуда ты это?..

— Так и знала. Наверняка рассказала обо мне в средней школе и сказала не встречаться со мной.

Серьёзно? Откуда она всё знает?

Она эспер и умеет мысли читать? Или она просто может читать всё это по моему лицу?

— Митсуки меня терпеть не может. Ну, при том, что я ей столько проблем в средней школе доставила, это не удивительно.

— Но ты ведь исправилась?

— Ну да. Но неприязнь и доставленные проблемы так просто это не отметит, — Нозоми печально улыбнулась.

— В классе меня уже все приняли, но остальные ребята бояться. Многие до сих пор верят, что я на свидания за деньги ходила.

Вообще когда мы вышли во двор, другие стали держаться от нас подальше.

Да и в коридорах парни стали спрашивать: «Эй, сколько надо заплатить, чтобы встретиться с Янагито?»

— Ты сожалеешь о том, что было в прошлом?

— Была бы возможность вернуться назад, я бы всё исправила. Но ведь это невозможно. Остаётся жить с грузом своих поступков, — Нозоми грустно улыбнулась. — Выслушав Митсуки, что ты думаешь, Асия?

— А?

— Я тебе неприятна?

— Нет... — я покачал головой.

— Тогда почему ты меня избегаешь?

— Это...

— Хм. Не можешь ответить? — потом Нозоми добавила. — Асия, похоже ты что-то скрываешь.

Она сказала это шутливо, но для меня это не было шуткой.

— В последнее время ты всё время вместе с Митсуки. Вижу вас, и мне тревожно. Может я излишне подозрительна. Но тогда объясни мне всё.

Всё стало очень плохо.

Я мог оправдываться, но она могла попросить телефон, чтобы убедиться. А там переписка с Хиираги, так она доберётся до того, что я пытался украсть форму. И тогда уже конец.

И что делать? Что делать? Я весь покрылся потом.

— ... Я и правда кое-что скрываю, — выдавил зажатый я. — ... Но я не могу рассказать. Когда-нибудь я всё тебе расскажу. Потому пока просто оставь это.

Всего я рассказать не мог, и всё же был искренним.

Пришлось положиться на удачу.

— Хм... — Нозоми начала что-то обдумывать. — Эй. Тогда поцелуй меня.

— А?

— Ты же меня любишь? Вот и докажи.

— Нет, это как-то... — я сразу же замотал головой. — Что-то ты слишком напористая сегодня.

— Я ведь была не против, когда ты вступил в дисциплинарный комитет. Можешь же ты это сделать, раз добавил мне хлопот, — Нозоми были разражена, когда прижалась к моему плечу. — Давай, быстрее.

— Л-ладно.

Осторожно я положил руку на её спину, а потом точно клюнул её в губы. Видать было щекотно, потому она засмеялась.

А потом всё сделала она.

Всё повторилось несколько раз, мы смотрели в глаза друг другу.

Теперь она довольно улыбалась.

— Хи-хи. То-то же. Сегодня не буду ни о чём спрашивать. У меня и самой несколько секретов есть, про которые рассказывать не хочется.

И о чём она рассказывать не хочет?

Ну и слава богу. Спасён.

— И всё же. Митсуки собралась разлучить нас. Так что и я должна что-то придумать, — бесстрашно улыбаясь, пробормотала Нозоми.

Нехорошее у меня предчувствие.

— Решено. Асия. Больше не общайся с Митсуки.

— А?..

— Обязанности члена дисциплинарного комитета ты выполнять должен. Но не более. Не хочу, чтобы её ненависть ко мне и на тебя перешла.

Она сказала нечто невероятное.

Хиираги запретила общаться с Нозоми, а Нозоми запретила общаться с Хиираги.

Вот и что мне делать? Какое решение будет верным? Я должен послушаться Нозоми? Или же Хиираги.

Ну, первопричина от этого никуда не денется.

Чтобы всё решить... Надо сделать лишь одно.

Развеять все сомнения в отношении воровства! Только это я могу сделать!

Не знаю, что я делал в женской раздевалке во время урока. И почему я взял именно форму Хиираги?

Пока не обелю своё имя, будущего у меня нет.

Надо проверить всё ещё раз.

Почему я пробрался в женскую раздевалку во время физкультуры? И почему хотел взять именно форму Хиираги?

Для начала я решил узнать дату преступления.

Когда обед закончился, мы вернулись в класс, и там на меня уставилась Хиираги:

— Асия-кун, ты где был? Я тебе сообщение в Line отправила, а ты не ответил... Неужели обедал с Янагито-сан?..

— Н-нет! У меня живот разболелся, и я в туалете просидел. Прямо как из сломанного крана хлестало. Настолько сильно...

— Х-хватит об этом. Прекрати.

Стоило заговорить про понос, как Хиираги меня сразу же остановила. Есть, как и планировал. Так разговор смогу повести я.

— Эй. Хиираги, я кое о чём спросить хочу. Ну... О том случае. Какого это числа было?

— Том случае?

— Когда я попробовал твою форму украсть...

— ... М?!

Её лицо сразу же запылало. Она тут же осмотрелась по сторонам. Убедившись, что рядом никого, она достала телефон и стала что-то набирать.

«Не говори об этом в классе! Вдруг кто-то услышит!»

«Прости. Был неосторожен».

Она прислала мне гневного кролика.

И я смог урегулировать опасную ситуацию.

«Так когда это было?»

«... Восемнадцатого. В пятницу на втором уроке».

А я пришёл в себя после перемотки двадцать второго октября во вторник, значит всё случилось за четыре дня до этого.

На то, чтобы узнать, что за день, ушло много сил.

«Но что толку от того, что ты узнал? Отправишься назад во времени и остановишь себя?»

Вернуться в прошлое я не мог. Двигался я лишь в будущее.

«Тогда что мне делать?» — пошутил я.

«Буду осторожен. Если неудачно изменишь прошлое, нарушить причинно-следственные связи и можешь оказаться стёртым».

Прочитав её сообщение, я улыбнулся.

— Ч-что?..

— Нет, просто с тобой на удивление просто. Тебе значит фильмы и романы всякие нравятся?

— З-замолчи... — она смутилась и опустила голову.

Во время перерывов Хиираги читает книги, потому у неё похоже было всё в порядке с воображением.

День и время я знаю.

Теперь надо выяснить обстоятельства.

После пятого урока я выхватил Танабе и стал расспрашивать про физкультуру восемнадцатого.

— Теперь-то чего? Неделя ведь прошла.

— Надо мне. Прошу. Правда, — я его упрашивал.

— Не так просто. С тебя сок.

— Не выйдет. В этом месяце я на мели. Ну правда, прошу. Могу на колени встать... Правда не хочется и не буду.

— То есть от тебя можно ничего не ждать?! — ошарашенно сказал Танабе. — Да и не случилось ничего. Всё как всегда, парни в баскетбол играли, а девчонки на поле — в гандбол.

— А что с раздевалкой? Мы своей пользовались или в женскую ходили?

— Ты о чём? Мы же всегда в одном месте переодеваемся. Мы в классе, а девчонки — в раздевалке возле спортзала.

— Ну да...

Толку тут никакого.

— А, кстати, вспомнил. Ты тогда во время урока ускользнул. Сказал, что тебе плохо.

Видать направился в женскую раздевалку.

— Все ещё сказали, что ты, засранец, просто матч прогулять решил. Так до конца и не вернулся.

Хиираги застукала меня во время урока в женской раздевалке. Если время не подгадать, ничего ведь и не получится.

В итоге подробностей я не узнал.

... Нет, стоп.

Кое-что есть.

— Танабе. А ещё кто-то во время урока улизнул?

— Нет, вроде никто.

— А отсутствующие были?

— Да. Среди парней все были. А девчонок нескольких не было.

Так и знал.

Раз так... То может вор не я.

Я ведь прав?

Вот заканчивается урок, девочки возвращаются в раздевалку, и Хиираги узнает, что форма пропала, и на кого она подумает?

На того, у кого нет алиби. То есть на того, кто сбежал с урока... На меня.

То есть она считает, что это был я, потому что не присутствовал. Сложно заподозрить, что кто-то прикинулся больным и тайком пробрался в женскую раздевалку.

Конечно я мог не забирать ничего, просто там же и насладиться формой, но не на уроке же.

Значит...

То есть я там был с другой целью. Вполне логично.

Вот только без понятия, зачем.

Но теперь есть возможность доказать, что я не при чём. Во тьме забрезжил лучик надежды.

Больше выяснять было нечего, я дождался окончания занятий.

Я поехал с Нозоми до её работы так, чтобы не попасться на глаза Хиираги.

— Я на месте. Спасибо, — когда мы добрались, Нозоми собралась спрыгнуть с велосипеда. — До завтра, — сказала она и поцеловала меня в щёку.

По пути домой в кармане завибрировал телефон. Думая, что в игре восстановилась выносливость, я достал его, а это звонила Ханамия.

— Да. Слушаю.

«Юта-сан. Ты сейчас свободен?»

— Да. Как раз заняться нечем.

«Вот как. Может тогда повеселимся вместе? Жду в игровом центре.

— Понял. Иду.

«Да. Жду тебя».

Она повесила трубку.

Я думал идти домой, а тут планы изменились.

... Довольно редко я после занятий сразу домой возвращаюсь. Уже и не верится, что раньше я иначе жил.

Я добрался до игрового центра у станции, где у входа меня ждала Ханамия.

— Ах, Юта-сан. Ты пришёл, — увидев меня, она помахала. В обычной одежде, прямо как фея.

— Что такое? Опять противника найти не можешь? Ну, здесь молодёжи не так уж и много.

— Нет. Это не связано с играми. Я просто хотела увидеться.

— А?

Ханамия сделала шаг вперёд.

Ворвавшись в личное пространство, она обняла меня.

— Э-эй, Ханамия, ты чего так внезапно!..

— Если я не буду так постоянно делать, мне будет плохо. Так что сегодня я восстановлю много энергии. Нюх, нюх.

— Но всё же ты слишком близко... — сказал я, отводя взгляд в сторону, пока меня обнимали. — А если нас неправильно поймут?

— Значит станем парочкой, — Ханамия улыбнулась. — Я ведь тебя люблю.

В её взгляде был отравляющий меня яд.

Нельзя. Не поддавайся. Это же просто шутка. И всё же сердце стало биться как безумное. Вот оно, отсутствие опыта общения с девушками...

— Но у меня же есть Нозоми...

— Меня это не волнует. Я и тебя, и Нозоми-сан люблю. А, может будем втроём встречаться. Все в выигрыше будут.

— Нет уж! Больше проблем.

— Вот как? Уверена, я стану отличной женщиной, — Ханамия коснулась щеки пальцем, говоря это.

Эй, эй, не стоит такое ученицы средней школы говорить. Нет уж. Я Ханамии не соперник. Уж она меня под свою дудку плясать заставит.

— Ну, пошли внутрь. Сегодня Юта-сан будет только моим.

Ханамия оплела мою руку своей и повела меня. Я ощущал её мягкие выпуклости.

— А, Юта-сан. Этот плюшевый мишка такой милый, — сказала она, когда мы проходили мимо крана. Внутри был медведь почти метр в высоту.

— Хм. Что-то он великоват.

— Прямо концентрированная милота. Будь он у меня в комнате, каждый день был бы радостным.

Похоже девушки все такие.

Мне бы он только мешал. Я бы точно до смерти перепугался, если бы пошёл ночью в туалет и на него наткнулся.

— Решено. Он будет у меня в комнате.

Ханамия приняла крутую позу, выставив вперёд грудь, и твёрдой походкой направилась к крану. Но после пяти попыток так и не вытащила его. Механизм слишком слабый оказался, захватить медведя мог, но он постоянно выпадал.

— Пока не стало лишь больнее, может прекратишь? — дал я совет, наблюдая со спины. Отступится сейчас, не растеряет все деньги в кошельке.

— ... Фух. Ну ладно. Время для главного оружия.

— Главного оружия?

— Юта-сан. Подожди здесь немного, — сказала Ханамия и отошла. Куда это она?

Неужели всё же сдалась? А она привела сотрудника заведения, мужчину, напоминавшего студента.

Ханамия указала на медведя и что-то сказала сотруднику. Она скрестила руки на груди, посмотрела на него и стала просить. Понятно. В общем решила перетащить медведя поближе, чтобы вытащить было легче. Так я подумал.

А влюбившийся в неё сотрудник открыл стекло и передал Ханамии медведя.

— Что?! — выдал я.

— Ах. Мишка, какой милый, — обнимая его, девушка прижималась к нему щекой, а я спросил:

— Что ты для этого сделала?

— Просто попросила. Сказала, что очень хочу медведя. И сотрудник открыл витрину и отдал его мне.

Какая же тут игра после такого?

— ... Всё же ты популярная, Ханамия.

— А? Да не особо.

Она принялась смущённо мяться. Довольно мило. Но вот подруг у неё точно мало.

... Хотя у меня ни подруг, ни друзей почти нет, потому не мне об этом говорить.

— Хи-хи. Как же я рада, что подружилась с тобой. С Нозоми-сан я в игровой центр не хочу.

— А ходила когда-то?

— Да. В средней школе мы тут каждый день были. Нозоми-сан очень не хотела домой возвращаться. Потому всегда была со мной. Правда играть она не умела, так что просто за мной наблюдала.

Нозоми в средней школе. Время, когда её называли хулиганкой со складным ножом.

— Не хотела возвращаться домой?.. Тогда где Нозоми ночевала?

— У меня дома. Я ведь одна живу. Каждую ночь мы спали вместе на одной кровати.

— В-вместе на одной кровати?..

— Да. Нозоми-сан во сне такая милая. И спит неспокойно, всё время меня обнимала.

У меня в голове всплыл образ, как они спят вместе. Нозоми обнимает Ханамию как подушку... Как же возбуждает. Увидеть бы такое хоть раз.

— И всё же не возвращаться домой. Я слышал слухи, но похоже в средней школе Нозоми и правда была хулиганкой.

— Ох, что было. Прямо ощущалось: «Приблизишься, порежу». Невыносимо колючей была.

— Но ты уже тогда была близка с ней.

— Одинокая девочка такая милая. Когда мы стали подругами, она стала зависеть от меня. Так всё и было. «Главное, что у меня ты есть, и больше мне никто не нужен», — как же волнительно было, когда она это говорила.

— Ага... Потому ты и сблизилась.

Вот она, Ханамия. Жестоко и бессердечно заманила её. А смирившаяся Нозоми просто действовала заодно с ней.

— Но сейчас она стала мягче, в школу стала ходить. Даже любимого нашла, живёт обычной жизнью. Мне даже одиноко.

— Почему Нозоми перестала быть хулиганкой?

— Юта-сан, а ты не знаешь? Вы же встречаетесь.

Не знаю. Я вообще мало знаю о Нозоми.

— Потому что её отец умер.

А?..

— Раньше у неё в семье всё было очень плохо, из-за постоянных ссор она не возвращалась домой... Но однажды её отца сбила машина. Он в тяжёлом состоянии попал в больницу, но ненадолго пришёл в себя и попросил: «Позаботься о семье». Услышав это, Нозоми-сан посчитала, что обязана защищать свою семью. На следующий день она забросила старую жизнь и даже стала готовиться к вступительным экзаменам. Решила поступить в университет и найти работу, чтобы поддержать семью.

Вот оно как...

Когда я был у неё, она говорила, что мама допоздна работает, а папы нет. Это значило, что он скончался.

— Вначале результаты были ужасными, что её никуда не брали, но за три месяца результаты стали улучшаться, и она поступила в старшую школу.

— Она старательно занималась.

— Стоит посмотреть на Нозоми-сан, чтобы понять, что человек может добиться всего, если захочет. Главное прилагать усилия. Мне и самой стоит брать с неё пример.

При том, что я полагался на карандаш, а не на старания, услышав, как всё было у Нозоми, мне даже стало стыдно.

— Точно. Юта-сан. Давай сфотографируемся на память в фото-кабинке. В средней школе я часто фотографировалась с Нозоми-сан.

«Хочешь посмотреть?» — спросила Ханамия и достала из кошелька фото. Там была такая же симпатичная, но немного моложе Янагито, и такая же Ханамия, которая обхватила её за руку и тем смутила.

Тогда она и правда казалась серьёзнее. По ней прямо было видно, что все вокруг враги.

Незнакомая для меня Нозоми.

— Ну же, давай фотографироваться, — сказала Ханамия и стала подталкивать меня в спину, мы вошли в кабинку, залитую белым светом.

«Примите позу как на изображении».

Стоило закинуть деньги, из автомата прозвучал голос.

— Позу? Какую ещё позу?

— Я помогу. Вот так...

Ханамия взяла меня за руку и стала вертеть как манекеном.

— Кстати, Ханамия, ты ведь в этом году поступаешь? Уже октябрь, ничего, что ты просто веселишься?

— С учёбой у меня проблем нет. Я думаю поступить в вашу школу. Оценки у меня довольно высокие.

— Высокие... У нас конечно обычная старшая школа. И всё же я удивлён, что ты такая старательная в учёбе.

— Учёба и игры довольно похожи.

А вот я такого не ощущаю. Может потому что дурак.

«Снимаем!» — снова прозвучал голос.

— А? Что... Уже?!

«Улыбайтесь! Три, два, один... Да!»

Вместе с голосом засверкала вспышка.

Из-за того, что говорил с Ханамией, не успел отреагировать. В спешке я начал улыбаться. Но я не привык улыбаться перед кем-то, потому получилось неуклюже.

Вспышка сработала несколько раз и всё прекратилось. Мы покинули кабинку, Ханамия что-то там рисовала, а я ждал рядом.

— Вот. Прошу. Твоя половина, Юта-сан.

Она отдала мне полученные фотографии.

— Ух.

Там были мы с руками в форме сердечка. Я сделал, как она велела, но не думал, что так получится. Рядом была миленькая надпись «Во время любовного свиданьица».

— Я буду хранить воспоминания о сегодняшнем дне. Обязательно покажу Нозоми-сан наши фотографии.

— А ну не смей! Ты что вообще задумала?!

В шесть я расстался с Ханамией и вернулся домой.

Вскоре и Тика вернулась от подруги, и мы поужинали.

После ванной я сел на диван в гостиной вместе с Тикой, мы спорили о том, кто съест мороженное, когда зазвонил телефон.

На дисплее высветилось «Хиираги Митсуки».

В десять вечера позвонить решила?

Вряд ли что-то серьёзное, но лучше уж ответить.

— Да. Слушаю.

«Прости, что поздно. Можешь говорить?»

— Да.

«По поводу завтрашнего... Хочу тебя попросить».

— Это. Завтрашнего?

О чём она вообще?

«Завтра школьное собрание. Я, как представитель дисциплинарного комитета, должна стоять на сцене, а тут недавно стычки, связанные с учениками других школ участились, потому надо предупредить, чтобы все после школы сразу же возвращались домой.

— Ого. Вот как.

Впервые слышу. Правда вся предыдущая неделя была пропущена, потому я ничего не помнил.

«... Твоя реакция. Неужели забыл?»

— С-скажешь тоже! Конечно я помню... Так о чём попросить хотела?

«Так вот...»

Пауза.

«Пока я буду ждать за кулисами, постоишь со мной?»

— А?

«Одна я волнуюсь... За кулисами темно... И если кто-то будет рядом, мне будет спокойнее. Так что... Прошу...»

Она почти умоляла, чем удивила меня. Я-то думал, что Хиираги всегда остаётся спокойной.

— Тогда ладно.

«Правда?»

— Ага. Могу и постоять.

«Ты обещал. Так что сдержи слово. Не смей где-нибудь посередине передумать».

— Не переживай.

«Слава богу. Теперь наконец заснуть могу...» — в голосе слышалось облегчение, она мне даже милой показалось.

Хотя Хиираги, знающей мою тайну, достаточно было приказать. Какая правильная.

«Ну, до завтра. Я зайду за тобой. Надо всех приветствовать и встреча на первом уроке, так что опаздывать нельзя».

— Так сильно я не опоздаю!

«Так про обычных учеников сказать можно. Но ты превосходишь все ожидания... Именно так я и оцениваю тебя».

— Благодарю.

«Это не похвала... Ладно, спокойной ночи».

Она повесила трубку.

Потом Хиираги прислала мне стикер через Line. Кланяющегося медведя. Полагаюсь на тебя.

— Хиираги удачно стикер подобрала.

Видать больше слать было некому, потому она слала стикеры по поводу и без. Если уж посмотреть в историю, тут столько всего было, что я даже улыбнулся.

Я нажал указательным пальцем на стикер и тут меня точно молнией поразило.

— Точно. История Line!..

Чего я раньше не подумал?

Что бы там ни случилось во время пропуска, возможно я был не один и мог обсудить это с кем-то. Правда в основном мы общались лично.

Слова никак не вернёшь.

Но вот история в Line могла остаться.

Я стал просматривать записи немногих друзей из списка. Разговоры, которые я не запомнил за две недели. Я немного переписываюсь, потому истории в чатах должно быть немного, и всё же она была.

Переписка с Ханамией об играх. С Танабе о домашке. И сильнее всего в глаза бросалась переписка с Нозоми.

«Прости, полагаюсь на тебя завтра», — написала она.

«Понял», — ответил я.

Это была какая-то обычная просьба на первый взгляд. Только переписывались мы семнадцатого числа вечером.

А форму Хиираги я украл восемнадцатого.

Простое совпадение?

Или всё же...