~
Был вечер, но спать пока слишком рано. Я уж помылся, потому потеть мне не хотелось. Играть желания не было, как и смотреть телевизор. И учиться тоже.
Я просто смотрел через окно в дом напротив. Дом Сегавы. Из моей комнаты можно было увидеть комнату Сегавы Эрики. У неё всё ещё горел свет.
Я взял телефон и отправил ей сообщение «Если свободна, может встретимся». Тут же пришёл ответ. Я прочитал «Ок».
Выйдя из дома, я направился в парк Хоситсуки, там и увидел Сегаву.
Она сидела на скамейке под фонарём. Девушка была в бриджах и худи, а длинные чёрные волосы были собраны за спиной. Линзы она сняла и сейчас на ней были очки. Худая и с белой кожей. Её большие чёрные глаза можно было прекрасно рассмотреть за очками. Мы были друзьями детства. Признавать не хочется, но я вроде как бегаю за ней, как хвостик.
Ничего толком не сказав, я сел рядом с ней.
Сегава посмотрела в телефон, а на меня не обращала внимания.
Кроме нас в парке был ещё человек.
Крупный высокий мужчина висел на турнике и, тяжело дыша, подтягивался. Во тьме парка разносился только его голос.
— Эй, ты знаешь? Ган-тян со средней школы слегка набрал вес.
— А, — сказала Сегава и убрала телефон в карман.
Я озадаченно склонил голову:
— Сегава, ты что, злишься?
Кажется, вела она себя немного не так, как обычно. Даже ответ. Голос. Его громкость.
Что-то было не так, правда не пойму что, но что-то точно было слегка не так.
Сегава улыбнулась:
— Нет, не злюсь. Просто слегка озадачена реакцией.
— Почему это?
— Кстати, Азума, ты опять начал по вечерам гулять.
Азума — это я. Имя — Тисато. И если полностью Азума Тисато.
— Ты вообще-то тоже тут гуляешь, Сегава.
— Нет, я не про сейчас. А позже и совсем один.
Переварив это, я посмотрел на девушку:
— А, ты видела?
— Ещё как видела. Что ты поздним вечером один делаешь?
— Гуляю и насвистываю себе под нос.
Когда не спалось, я выбирался из дома и просто бродил. Ничего подозрительного я не делал.
— И у тебя была причина насвистывать?
— Была. Настроение хорошее.
— ...
— ...
Потянувшись, Сегава вытянула перед собой руки.
— Тётя тоже волнуется.
— А, она тоже в курсе?
— В парке видят кого-то подозрительного, опасно это.
— Вот как? Жуть.
— Ага. Так что прекращай блуждать поздно вечером.
— Ага, — дал я неуверенный ответ.
— Кстати, Азума, что у тебя в последнее время? — спросила Сегава.
Я вздохнул:
— Ты о чём?
— Занимаешься чем-нибудь?
— Нет, ничем.
Поступив в старшую школу, я ничем особо не занимался. В клуб не вступал, да и занимался не особо старательно. Как и в средней школе, если был свободен, то просто бездельничал в парке.
Да и не сожалею об этом.
Ничего здесь не происходило, а я искал что-то «весёлое».
— Азума, ты так и не хочешь становиться взрослым, — сказала Сегава.
— А, о чём ты? — сказал я, думая, что она угадала.
— Но не вечно же ребячиться.
— Ну прости, мама, — сбежал я, отшутившись.
— Я тебе не мама, — сказала Сегава и поднялась, она посмотрела на меня. — Пройдёмся?
— Да, давай, — я тоже поднялся.
Мы зашли за скамейку и пошли по дорожке.
Парк был заполнен дорожками, здесь была развлекательная площадка и даже поле для бейсбола. Кстати, мы были на круглой площадке со спортивными тренажёрами.
— Эй, Сегава. Выслушаешь, что меня тревожит? — спросил я, пока мы шли.
— А? Чего так внезапно? — напрягшись, спросила она.
— Не пойму, что значит «милый». Что это? Лицо? Голос? Жесты? Характер?
Сегава поражённо улыбнулась.
— Ну о чём ты, Азума?
— У меня комплекс от того, что я не понимаю, что значит «милый».
— А, комплекс?
— Комплекс. Когда все вокруг говорят, что эта звезда или актриса такая милая, я себя не в своей тарелке чувствую.
— А.
— А хотелось бы поддержать их. А не получается. Когда другим весело, я один как-то печально выгляжу.
Сегава озадаченно склонила голову:
— А, и как ты выглядишь?
— Ну зеркала у меня под рукой нет, потому я и сам не знаю.
Девушка нахмурилась.
— Не умеешь ты разговор поддержать. И всё же, Азума, ты так сильно хочешь узнать, что значит «милый»?
— Ага. Хочу.
— Тогда я знаю способ.
Я уставился на неё широко открытыми глазами:
— А, правда?
— Для начала поставь на вершину своей пирамиды «милоты» меня. Так ты и поймёшь, что значит «милый».
Мне сразу же подумалось, что иногда Сегава говорит что-то странное.
И что за пирамида «милоты»?
— Ну поставлю я тебя на вершину «милоты», а дальше что?
— А потом сравнивай со мной и определяй степень «милоты».
Вот как.
— То есть калькулятор тоже милый.
— Так, погоди. Я у тебя в голове на уровне калькулятора?
— Ты же быстро считаешь. Да и домашнее задание вполне милым может быть.
— Вот значит что ты обо мне думаешь, Азума? Я шокирована. Больше я тебе домашку не покажу.
— Нет же! Шучу я.
— Да знаю. А если серьёзно, то как насчёт этого? Попробовать это?
— Ты о чём?
— ...
— ...
— Эй, что если я поставлю тебя на вершину пирамиды «крутости»?
— Отличная идея, обязательно попробуй.
Сегава посмотрела на меня.
— А, ты ведь довольно классный.
— А, серьёзно?
Я дотронулся до подбородка и встал в многозначительную позу.
Сегава продолжала:
— И мешок с песком тоже довольно классный.
Я захлопал глазами:
— Чего? Ты о чём вообще?
— Ударить тебя можно?
— Ни в коем случае.
Ничего не говоря, Сегава ударила меня по плечу.
— Больно, — я стал потирать плечо. — За что? Говорил же, что нельзя. За калькулятор разозлилась?
— Просто груша-то в ответ не бьёт. Вот и врезала.
Что за логика такая?
— Я тебя вообще не понимаю.
— Тут нюанс есть, если ударить, то бам, а если врезать, то бум. Так что «ударить можно?», а ты «нельзя», тогда я «вместо удара врежу», бум здесь допускается.
— Вот уж нет. Что за тупое остроумие? Твоя логика слишком экстравагантна, и пялишься как Иккю [1].
— А, как Иккю пялюсь?
— Ага. Пялишься. Ещё «что это значит, что это значит» повторяй.
— Ах. Но, Азума.
— Что?
— Он Иккю-сан. А то слишком уж дружелюбно.
— Вот ты Иккю-сан. Только, Сегава, ты же сама его просто Иккю назвала.
— Так ведь это же Иккю.
— И что?
Сегава посмотрела на меня сонными глазами и сказала «близкий друг».
— ...
— ...
— Близкий друг... — сказал я, достал из кармана плейер и воткнул наушники в уши.
— Ну-ка погоди, — сказала Сегава. — Впервые вижу человека, который во время разговора решил музыку послушать.
Кончики моих губ приподнялись.
— Это новый альбом «Нанока Ходзу».
— Я ещё не слышала. И как? — спросила Сегава, а я достал один наушник из уха.
И тут. Позади точно звериный крик раздался: «Что-о-о-о-о-о?!»
Сегава тоже его слышала. Прозвучало «хья».
Вокруг установилась тишина.
— Ты слышала? — спросил я.
Девушка напряжённо кивнула:
— Слышала.
Снова стало тихо.
Я посмотрел на Сегаву.
— Слушай, Сегава. Ты «хья» слышала?
Она озадаченно склонила голову:
— Нет, вроде не слышала.
— ...
— ...
— Точно врёшь.
— Кто-то позади нас прошёл.
— А, правда? — я и не заметил.
— Но шагов я не слышала. Когда остановились мы, шаги тоже затихли.
Моё сердце забилось быстрее.
— А, почему?
— Может преследует?
— Кто? Зачем?
И тут в траве на прогулочной дорожке началось шуршание.
Мы затаили дыхание.
Сегава говорила, что здесь стал появляться кто-то подозрительный.
Неужели он?..
А потом из травы кто-то выскочил. Вроде человек. «У-о-и», — заревел он точно зверь и понёсся на нас.
Аж передёрнуло.
— Плохо дело... — сказал я и посмотрел на Сегаву, а она уже пустилась убегать.
Спина девушка стала маленькой. Не какой-то девчачий, а чистый спринт.
Решила пожертвовать мной и сбежать.
Иди ты.
Слегка с запозданием, я тоже побежал. Конечно, до Сегавы далеко. Однако на свой шкуре я чуял, что этот тип не отстаёт.
Чего он гонится? Хотя может только я думаю, что за мной гонятся, а этот позади и не думает меня преследовать?
— Подожди!
Точно гонится.
Лучше разделиться. Чтобы сократить риск, я побежал не по той дороге, что и Сегава. И тут подумал. В этом точно ничего хорошего. Если он за Сегавой гонится, то он же на неё одну напасть сможет.
Похоже неправильный выбор я сделал.
Хоть я так и подумал, но похоже зря. Преследователь гнался за мной.
Ну слава богу.
Так он на Сегаву не нападёт.
***
***
***
— Почему за мной?! Девушек преследовать надо! А тут только я! — кричал я.
— Стой! Подожди!
Позади доносился мужской голос.
Чего ему?
Он с самого начала на меня нацелился.
Я продолжал бежать по тёмной дороге.
— Стой, Азума!
Тяжело дыша, я спросил:
— Ты откуда моё имя знаешь? Ты кто вообще?
И почуял присутствие своего преследователя прямо позади.
Это вообще скверно.
— Стой, Азума, — повторил он ещё раз практически задыхаясь.
Какой-то голос знакомый.
— А, этот голос.
Он врезался мне в бок и повалил. И когда преследователь схватил меня, я понял, кто это.
Ну точно.
— Хха, хха, Ган-тян. Ты чего? — спросил я у преследователя.
На меня завалился набравший вес с поступления в старшую школу Ган-тян. Рост сто восемьдесят сантиметров, здоровенный и с резким взглядом, со средней школы вообще не изменился. Правда, как и говорили, вес он поднабрал.
— Ты чего убегаешь? — спросил Ган-тян.
— А кто бы не убегал, если бы за ним на тёмной дороге великан гнался? — чтобы восстановить дыхание, я глубоко вдохнул. — Да и вообще. Чего ты нас преследовал?
— Есть кое-что поважнее. Я должен тебя побить.
— За что?
— За то, что с Сегавой заигрываешь! Не прощу!
— А? — мои брови нахмурились.
— Что вы в парке делали?
— Да ничего, как и всегда болтали. Просто скучно было.
— Как и всегда? У вас такое постоянно?
— Да чего ты, блин! — крикнул я.
А потом ощутил присутствие сзади.
— Всё хорошо? — боязливо на расстоянии в нашу сторону смотрела Сегава.
— Бросила меня и втихомолку сбежала!
— Ладно тебе, Титян, — сказала она. — Я слышала, что ты меня бросить на ходу успел.
— Не без этого. Но если бы он погнался за тобой, я бы побежал следом и напал бы сзади.
— Врёшь ведь, — сказала Сегава.
— Ну, Сегава, ты же быстрая, он бы тебя не схватил.
— Это правда, — Ган-тян слез с меня и поднялся.
— Сегава?..
— Это же Ивасаки-кун, — прищурилась девушка.
— А, да. Это я, Ивасаки, — Ган-тян стал говорить громче.
Сегава подошла поближе.
— И что ты делаешь?
— Тренируюсь в парке, вот вас увидел. Подумал позвать. А, Сегава, тебе идут очки.
Девушка выглядела напряжённой.
— А, спасибо, — ответила она.
— Вот ты мерзкий, Ган-тян, — сказал я.
А он пнул, пока я на земле сидел.
— За что? — застонал я, снова завалившись.
— За то, что мешок с песком, — сказала Сегава.
Ган-тян посмотрел на девушку:
— Вы встречаетесь?
Она улыбнулась и стала размахивать руками:
— Конечно нет.
— Тогда чем занимаетесь?
— Да ничем, бездельничаем, просто болтаем.
И тут я вспомнил.
— А, точно. Ган-тян, ты же Сегаве на церемонии выпуска в средней школе признался. В этом дело? Поэтому на меня разозлился?
Сегава недовольно отвела взгляд.
Ган-тян тоже помрачнел.
— А, прости... — я поднялся, и чтобы отвлечься, схватил парня за грудь. — Слушай, Ган-тян, я слышал, что ты вес набрал, но выходит это не так. Ты просто сиськи отрастил.
— Замочу.
— Мог ведь нормально позвать. А то напугал.
— Я и позвал. А вы побежали.
— Это точно было не нормально. Я думал, это тот подозрительный тип.
Ган-тян осмотрелся по сторонам.
— А, тут ведь какой-то подозрительный тип появляться стал.
— Верно.
— Шарахается тут, что-то под нос напевая.
— А? Вот как?
— И вроде как это песни Нанока Ходзу.
***
***
***
— Я, что ли? — спросил я.
____________
1. Иккю сюдзин — японский буддист, персонаж аниме.
~ Последняя глава ~