Вернёмся на три дня назад.

— Я слышала, если завести страницу в инсте, можно увеличить количество друзей.

— Чего это вы вдруг, Мио-сан?

Мио-сан сказала, что тоже хочет пойти за покупками к ужину, и, фотографируя камень на обочине, произнесла это. Камень такой хороший, что казалось, может поползти.

Но сколько бы он ни набрал подписчиков, чего вдруг её это заинтересовало?

— Неужели с Тсутией или Мурасаки что-то случилось?

— А, почему?

— Просто вы внезапно сказали, что хотите ещё друзей. Значит с имеющимися что-то не так?

— ... Тсутия-сан и Мурасаки-сан хорошие друзья.

— Верьте в это, и всё будет хорошо, наверное.

— Наверное.

— Сирогане-сан рассказала, что со словами стоит быть осторожнее.

Она столько всего нарассказывала в раменной. Адвокатское дело пугает.

— Точность важна.

— Ста процентов в мире практически не бывает. Слова «я тебя никогда не оставлю» абсолютны только в драмах.

— Такое бывает. Достаточно имя в заявлении на брак вписать.

— Заявление на брак.

Желание нацепить кольцо на пальчик. А потом во время заката на набережной:

«Я люблю тебя. И никогда тебя не покину».

А тут просто печать в заявлении ставиться и всё, даже смотреть не на что.

— А, кстати Сирогане-сан вроде говорила. Сейчас уже дальше кольцо расценивается как договор. Кольцо приравнивается к помолвке.

— А? Сирогане-сан ещё и брачными делами занимается?

— Вроде нет.

Она изучала это для пополнения своих знаний или для личных целей?

Я вспомнил, как она смотрела вдаль при упоминании свадебного торта, завернул за угол и повернулся к женщине, которая была со стороны дороги.

— В жизни разное бывает.

— Разное.

Такое и у Мио-сан бывает, так что я решил не копать.

— Так что по поводу инсты?

— Точно, инсты.

Инстраграмм, или коротко инста.

Социальная сеть, где десять миллиардов пользователей по всему миру выкладывают фото. В Японии молодая женщина может, выкладывать интересные снимки, собирать подписчиков и заполучить статус. Популярным людям легче завести друзей, потому отчасти верно утверждение, что если у тебя есть инстаграмм, то число друзей увеличится.

— Я ничего против Тсутии-сана и Киран-тян не имею. Но они оба ваши знакомые.

— Да, оба мои бывшие коллеги.

— А я хочу своими силами завести друзей.

— Это влияние Юки?

След от укуса моей сестры, агрессивно ищущей друзей, оказался куда больше, чем я мог подумать.

— И всё же я думал, что вы не из тех, кто пользуется социальными сетями.

— Правда?

Как-то легкомысленно заводить отношения, используя социальные сети. Хотя до того, как она меня наняла, всё время была одна.

— Раньше я интересовалась. Никси и Die With We.

— Никси куда-то вылетел из трендов...

— Точно.

— Да.

— Я не смогла заполнить заявку на заведение друзей и просто бросила.

— Как-то так я и думал.

В Нуиттере это сделать легко, как говорят, но скорее всего у неё не было ни подписок, ни подписчиков.

— И ещё... Die With We? Впервые слышу. Это типа «мы мертвы»?

— Приложение, которое можно использовать, когда на телефоне меньше пяти процентов заряда.

— Социальная сеть, которую можно использовать, когда заряда меньше пяти процентов.

— Довольно популярная.

— А, и правда. Сразу же нашёл.

Ясно, Die — это про заряд телефона. Типа вместе те, у кого заряда не осталось.

— Только японский не поддерживается, потому японцев там почти нет.

— Если там все иностранцы, то с ними вообще не встретишься, села батарейка, разговор прервался, ну и чёрт с ним.

Рационально. Очень рационально. Только если упустить из виду основную цель завести друзей.

— От неё вы тоже отказались, и теперь инста.

— В этот раз я постараюсь. Потому, Матсутомо-сан, пошлите в кафе.

— Кафе?

— Я сниму там крем или ещё что-то. И использую.

Использует?

— Что?

— «Колонку о еде в кафе».

Один из пунктов устава семейства Саотоме.

Придуман в день, когда она познакомилась с Мурасаки. Они договорились ходить по кафе и писать всё, что повысит производительность. Это случилось после игры в Уно, они так увлечённо писали, получилось не хуже устава компании.

— ... Тогда решено.

— Раз так решили, хотелось бы попробовать.

***

Три дня спустя в субботу.

Видя её дома, я забывал, что Мио-сан просто отличный маркетолог. Она знакома с разными отраслями, и просто разносторонний человек при желании. А в остальном дома у неё как после конца света, но да не буду об этом.

Мио-сан отлично умеет фотографировать. Она иногда снимает дома Фу-тяна и А-тяна, женщина отлично подбирает угол и освещение, чтобы подчеркнуть очарование плюшевых игрушек.

Так что и в этом модном кафе у неё должны отличные снимки получиться. Для инсты. Не спрашивайте.

— Матсутомо-сан.

— Что такое, Мио-сан?

— Может вернёмся и попьём кофе с молоком?

— Кафе перед нами, Мио-сан.

Вот так с тех пор, как мы пришли.

Она остановилась перед заведением и три минуты думала, стоит ли его сфотографировать. С уверенным выражением сказала «пошлите домой». Саотоме Мио-сан, двадцать восемь лет.

— Раз уж проделали такой путь, давайте подумаем здраво. Если собрались снимать, надо заказать модные блинчики или модный кофе.

— Я думала, что мне тут даже и говорить толком не придётся.

— Думать о смысле своим действий — значит думать об ответственности.

— Это скорее к президенту перед объявлением войны относится.

Чтобы сделать снимок, надо заказать еду, почти всё оставить и уйти, так поступает в инстаграмме.

— Так что я подумала. Дома есть что попить, и так будет лучше для Земли и кошелька.

— Ясно. Кстати, Мио-сан.

И даже так среди пользователей есть отдельная группа. Мы съедаем всё, что заказываем, и вообще серьёзно не задумываемся об этом.

Мио-сан тоже это понимает, значит вопрос в другом.

— Что такое?

— Я уже сделал заказ.

— ...

— ...

Мио-сан думала пять секунд.

— Тогда заходим внутрь, Матсутомо-сан. Время — деньги.

— Золотые слова.

Модное кафе, если бы ещё что-то с атмосферой сделать. Официанты не обращали на нас внимания, а для Мио-сан это был повод для побега. Вообще странно, в кафе возле дома она и одна ходит.

Хотя красотка, которая может даже на атмосферу здесь влиять. Прям чувствую, как на неё посматривают.

— Матсутомо-сан, сколько? — глядя в меню, спросила она. Что качается смысла.

— Сахар, молоко, взбитые сливки, шоколад, размер кружки... Около четырёхсот пятидесяти калорий.

— А это?

— Сахар, молоко, взбитые сливки, банан, клубника, зефир, сухари... Около семисот сорока.

— Спасибо.

Мио-сан снова посмотрела в меню, а официантка на нас. На нас во второй раз посмотрела девушка, которой где-то столько же лет, сколько и Юке.

Предпочитаю, чтобы во время работы на меня так не смотрели.

— Мио-сан, вы решили?

— Да, это и это...

Официантка слегка неуверенно смотрела на то, как женщина делает заказ, и вот через пять минут.

— О!..

— Я такое впервые заказываю, вот оно какое...

Светло-фиолетовая основа крема, взбитые сливки, апельсиновый соус, цветовая схема напоминала космос осенью. Не буду говорить, из чего состоит, но явно продукты не дешёвые.

Я был искренне впечатлён, а Мио-сан достала телефон, как изначально и планировала.

— Так, снимаю.

— Слышал, что в инстаграмме у людей прямо особая техника, а вы как снимать будете?

— Не переживайте, я всё изучила.

— Хо, и как?

Самоуверенно Мио-сан взяла чашку. Правой рукой она почему-то перевела камеру в режим селфи.

— Поставлю на грудь и выпью, не используя рук!

— Вы явно культурные обычаи напутали, Мио-сан.

Это про чай с тапиокой и молоком и его вызов.

— А, я где-то ошиблась?

— Думаю, что вы куда-то отклонились, возможно в сторону культуры Англии или Франции.

— Аж до Дурвского пролива?..

— Возможно подписчиков у вас станет больше, но насчёт друзей не уверен...

— А я столько тренировалась.

— Тренировались?

Похоже она тренировалась. Я всё думал, чем она одна дома занимается, так вот чем.

— Поставить легко. Вот.

— ... Стоит!

И правда есть те, кто способен на это. Устойчивость впечатляет. Как и собравшиеся взгляды.

— То, что он стоит здорово конечно, но вот так снимать сложно...

— Снимите просто на фоне интерьера. Например перед тем букетом цветов.

— Но я так старалась...

Она не любит выделяться, и потому даже не понимает, когда это происходит. Правда ей для этого достаточно просто встать и пройтись, так что она просто невнимательная.

— Красиво сняла... Но как-то обычно.

— Обычно — лучше всего.

Она сняла, но на это ушло время, так что сливки осели, а стакан стал мутнее. Женщина сделала снимок и теперь взяла длинную ложку.

— А, вкусно.

— Казалось, что тут всё только для внешней красоты, но сделано на славу.

Мио-сан стала есть быстрее, пока лёд не растаял и вкус не ухудшился.

— Потом отправлю фото Киран-тян и Юке-тян.

— А, в инсту не будете выкладывать?

— Для начала надо сделать побольше снимков и первым выбрать лучшее.

— Понятно.

Вполне бывает такое, что пыл остывает. И я заметил ещё кое-что.

— Мио-сан.

— Что?

— Будем продолжать?

— Я подумаю.

Устали. Я и Мио-сан очень устали.

Кафе было модным, к тому же внешний вид людей едва уступал красоте высокого осеннего неба. Какие-то тут свои принципы.

— Ну эти кафе, может лучше цветы выращивать?

— Они высохнут, так что лучше алоэ взять.

— Понимаю.

Это не относится к уличным цветам, но красивые комнатные растения точно высохнут.

— А с ним можно выйти в социальные сети?

— Если честно, сомневаюсь.

— Ну да.

Есть те, кому алоэ нравится, но число подписчиков он не увеличит. Нужно что-то другое.

— Домашняя еда?

— Тоже не выйдет. А, слышал, что ночные бассейны популярны.

— Вечериночных людей дом [1]?

— Давайте заканчивать.

Есть ещё рукоделие, в котором хороша Мурасаки. Конечно есть те, кто намного лучше неё, но и Мио-сан не подходит выкладывать снимки, чтобы количество подписчиков увеличивать.

— В таком случае... Хм?

Мио-сан отпила семьдесят процентов напитка, когда завибрировал телефон.

— От Тсутии. Говорит, что выходные свободны.

— ... Это.

— Спрашивает про ваши планы. Мало ли.

— Я свободна.

Вокруг весело люди, потому она сомневалась, стоит ли проверять сейчас свои средства на счёте.

— Похоже хочет знать, не хотим ли мы пойти вчетвером в поход.

— Поход.

— Как раз сезон.

И как раз недавно говорили об этом. И есть причина пойти сейчас.

— Матсутомо-сан, в смысле в поход?

— Вид гор, цветная палатка, готовка горячих сэндвичей.

— О.

— Будем делать памятные фото, жаря под осенним небом зефир.

— А смотреться будет?

— Будет.

Я вошёл в телефон.

***

Со съёмок в кафе мы переключились на поход, и вот настали выходные.

«Го...»

— Мио-сан, стоп.

— Мурасаки, стоять.

— А?

— А?

«Море!» — в таком же духе они хотели закричать «Горы!», но мы их остановили как раз когда начался наш поход.

— Матсу, к нам та семья повернулась.

— Наверняка они Ямада [2].

Для осенних листьев ещё рано, но в воздухе ещё ощущалась летняя пышность. Здесь было установлено много палаток. Много таких же семей, как те предполагаемые Ямады.

— Что ж, Матсу, палатку мы поставили.

— Потрясающие сейчас палатки.

В начальной школе были занятия... Тогда они назывались «лесной школой»... И я с тех пор помню, как устанавливать палатку. Если сравнивать с той старой тканью и всеми железяками, то за эти пятнадцать лет всё стало куда проще.

Всё было готово, и девушки с телефонами наперевес убежали к магазину, чтобы посмотреть, какие там народные поделки.

— Ну что, разожжём уголь?

— Уже? Вроде спешить некуда.

Еду для барбекю мы ещё дома заготовили. Осталось лишь развести огонь и приготовить. Мы только прибыли, так что спешить некуда.

— Нам надо бахнуть огонь, а тут надо подготовиться.

— Нам же спешить некуда?

— Некуда.

Между «разжечь огонь» и «бахнуть костёр» есть какая-то существенная разница.

— И как его бахнуть?

— А ты не знаешь, Матсу? — почему-то со вздохом он сказал это. — Чтобы быть популярными.

Похоже мужчины, умеющие разводить костёр хорошо, популярны среди женщин. Если есть такая статистика, то ладно. Но имеется одна проблема.

— Тсутия, ты уголь разжигал?

— Ролики смотрел. Знаю, как это делается.

— Ты говоришь как школьник, который смотрел видео для взрослых.

— Вообще-то я немного попрактиковался.

— Разводить огонь попрактиковался? Да ты прямо мужик.

Если сможешь разжечь быстро, будешь крут, и опозоришься, если не получится. Потому он и практиковался.

— А, прости, звонят.

Я помогал открывать упаковку с углём, когда телефон завибрировал. Вообще мне звонили не напрямую, а через приложение.

Это была «Юка!!! On Line». Раньше была просто «Юка». Но потом она начала постоянно менять имя.

— ...

Я зажал на телефоне кнопку минуса и ответил.

«Почему?! Я ведь у тебя была! А ты!»

— А, прости, плохо слышу. Знал, что ты орать будешь, потому сделал тише.

Я вернул громкость и передал возившемуся с углём Тсутии старые газеты. Чтобы разжечь огонь, он использовал воспламенитель.

«Так вы правда отправились в поход?»

— Отправились. Сейчас огонь разводим.

«Поход!»

Снова закричала. Я убрал телефон от уха, а то даже больно, после чего задал сестре вопрос:

— Откуда ты знаешь, что мы пошли в поход? Я вроде не говорил.

«Я с Саотоме-сан переписывалась».

— А, значит от Мио-сан.

Хоть она была здесь недолго, но девушки успели сдружиться. Только теперь в жертву были принесены мои барабанные перепонки.

«Но я кое-чего не поняла».

— Что такое?

«Что за фото проклятой куклы?»

— Проклятой куклы?

«Саотоме-сан прислала».

— Кстати, девушки ведь пошли в сувенирную лавку.

«А вдруг этот лагерь проклят?»

Услышав неожиданную информацию, я повернулся в сторону магазина, где находились Мио-сан и Мурасаки.

***

Я и Киран-тян спорили.

— Она милая. Её создали, чтобы продать как сувенир.

— Нет, красивая. Куклы изначально для взрослых делали.

— Если есть деформация, отличающая от оригинала, это делает вещь милой. Это искусство и культура милоты Японии.

— В Японии понятие красоты сводится ко взрослой на манер Укиё-э. Традиции сохранены, а значит она красивая.

Мы спорили милая или красивая кукла в красном кимоно.

И теперь тема перекочевала в наши понятия красоты.

— Не ожидала, что ты будешь такой упёртой, Киран-тян.

— Как та, кто шьёт игрушки, я не проиграю.

— Так мы ничего не решим... Нам нужно мнение третьей стороны.

— Тсутии-семпая или Матсутомо-семпая?

Можно было спросить у них, но лучше бы у какой-нибудь девушки.

— В мире сейчас равноправие, но всё же мнения мужчин и женщин отличаются.

— Точно.

— Матсутомо-сан вряд ли сможет понять это.

— И на Тсутию-семпая можно не рассчитывать.

Спокойно. И серьёзно.

— Обычно добрый и дружелюбный, но иногда творит не пойми что, желая выглядеть мужественным.

— Мужественным?

— Приседал на кухне.

— Не очень понимаю.

Он не просто мышцы накачать хочет?

— И когда переест, слегка пугает. Как он может две порции обеда съедать? И на корпоративах я ем лишь то, что могу, а он всё.

— Так ведь он парень...

Много едят и много двигаются.

Ага, все парни такие.

— Давай Юке-тян отправим.

— Юке... А, сестре Матсутомо-семпая.

— Верно, его сестрёнке. Она маленькая и милая.

— Насколько маленькая?

— Этого вопроса я не ожидала.

Ведь и правда. Для меня они обе маленькие, но лоб Юки где-то у меня перед глазами. А Киран-тян...

— Пошли к палатке, пока Юка-тян не ответит.

— Это, так насколько?..

— Парни нас заждались уже.

— Мио-сан?

— ... А?

Экран погас, странно. Я не нажимала на кнопку, но экран тёмный.

— Что такое?

— Телефон сел... Но я его заряжала.

— Может сломался?

Плохо. Я же взяла его, чтобы снимать, а успела только куклу сфотографировать.

— Что же делать?..

***

— Взбодритесь, Мио-сан. Мы огонь развели.

— Вкусно... Мясо вкусное... Кукуруза вкусная...

Девушки вернулись из магазина, и оказалось, что у Мио-сан перестал работать телефон, и она ничего не сняла. Мы ели мясо и овощи, насаженные на шампуры, но девушка сидела скрючившись и была не в духе.

Тсутия и Мeрасаки тоже переживали и держались слегка на расстоянии.

— А ты знаешь, Мурасаки?

— Что?

— Чтобы развести огонь, можно газеты использовать.

— Их ведь скручивают.

— А что будет, если слишком сильно скручивать?

— ... Они сжимаются и снова становятся деревьями?

— Горячий воздух изнутри сильно обжигает.

— Понятно.

Тсутия говорил гордо, испытав это на себе, и все его руки были в пластырях. Поглядывая на них, Мио-сан понемногу ела.

— Всё не можете выбросить эту мысль из головы, Мио-сан.

— А, что?

— То, что телефон сломался.

— О том, что я могла так увлечься снимками, что просто забуду о тех, с кем приехала или буду идти, уткнувшись в телефон, и может случиться несчастный случай?

— Вы принимаете реальность. Понимаю.

Она тут же задумалась.

— Что понимаете?..

— То, какая вы позитивная.

— Спасибо. И почему?

Надо же.

Вроде бы об одном и том же говорим. К тому же так спокойно. Ну ладно.

— Раз телефон сломался, возможно проклятие рассеялось.

— Проклятие?

— Я слышал от Юки, что вы проклятую куклу сняли. Возможно дух овладел снимком, а это опасно, но раз телефон сломался, зла удалось избежать.

— Я не снимала проклятую куклу...

— А?

— А?

Мы посмотрели друг на друга и склонили головы.

Юка о другом говорила. О присланной фотографии проклятой куклы. Ей оправили зловещую красную куклу.

— Я и Киран-тян спорили милая кукла или красивая.

— Только эти два варианта?

— И решили спросить у Юки-тян.

— ... Про эту куклу?

— Да, верно.

Кукла, которую сняли, с какой стороны ни посмотри, проклятая. А Мио-сан и Мурасаки считали её не страшной, а красивой и милой. Похоже люди по-разному воспринимают японских кукол.

— ... Ради фотографий можете и моим телефоном воспользоваться.

— Правда?!

На лицо Мио-сан вернулась улыбка. Вот и отлично.

Уж камера точно безопасна, а нам лучше бы заняться нашими делами. Например поиграть в бадминтон.

— Подаю, сестрица!

— Да, давай!

— Хха!.. Хха!.. Хха!

— А ты знаешь, Мурасаки?

— Что, Тсутия-семпай?

— Если перья на ракетку нацепить и взмахнуть, её так трясти не будет.

— Всё в порядке. В следующий раз попаду.

Ещё мы решили приготовить горячие сэндвичи.

— Да, собираемся.

— Да.

— Ага.

— Угу.

— Я предупреждал. Кухонные принадлежности для всех мы взяли, но если надо ещё что-то, берите сами.

— Говорил.

— Тогда почему тут четыре аппарата для приготовления горячих сэндвичей стоят?!

— Хотелось сделать.

— Простите, мне тоже.

— Ладно ещё Тсутия и Мурасаки, но мы же вместе собирались, так зачем было брать, Мио-сан?..

— Сделать хотелось...

Я думал, почему вещи такие тяжёлые, а там четыре крупных куска металла, а между тем настал вечер.

Мы готовили кофе и какао, а ещё жарили зефир. И жарившая Мио-сан внезапно посмотрела на меня:

— Матсутомо-сан, я поняла нечто ужасное.

— Что такое, Мио-сан?

— Я не сняла, как играю в бадминтон.

— А.

Поняв, что она не оставила воспоминаний на камере, женщина схватилась за голову, а я протянул ей плитку шоколада. Теперь будет зефир в шоколаде в американском стиле. И Мио-сан создавала калорийный капитализм.

— Н-но ведь было весело. Ваши будущие друзья, которых вы не знаете, важны, но и то, что сейчас важно.

— Даже не знаю...

— Пожарьте зефир и сфотографируйте его. Вот телефон.

— А, ага.

Похоже и себя решила снять. Сменила камеру и стала вертеть.

— Матсутомо-сан, давайте ближе.

— Да, да.

Мио-сан потянула мою руку и положила на плечо. С гор дул ветер, нёсший запах травы и листьев, который перемешивался с запахом женщины.

— ... Это наверное первый раз.

— Что?

— Я делаю селфи с кем-то. К тому же с тремя людьми.

— Уверен, таких возможностей будет ещё больше. Вы заведёте инсту и у вас будет много друзей.

— Думаете?

— Да.

— ... Ну тогда.

Она подняла камеру чуть выше.

— Вначале снимемся вдвоём.

Естественно. Так естественно сказала, что слегка смутила.

Хотя неплохо быть для Мио-сан чуть более особенным.

— Хорошо. Зефир тоже в кадр вставить?

— Можно, но в инстаграмм я это фото заливать не буду.

— Вот как?

— Да.

Таймер составлял три секунды.

Две.

Одна.

— Сыр.

Должен был прозвучать щелчок, но чьё-то сердце так сильно стучало, что я его не услышал.

***

«Братик проклят».

— С чего вдруг?

«Фотки Саотоме-сан жуткие».

— М?

Следующая неделя после поездки. Мне позвонила сестра, и я стал переспрашивать, о чём она говорит.

— Мио-сан про куклу меня всё рассказала. Она показалась ей красивой, потому и сняла.

Хотя согласиться я всё же не могу. Эта кукла... Когда находилась в гостиной, выглядела жутко, потому я попросил Мио-сан забрать её в спальню.

«Я не про эту, а про ту, что в инстаграмме».

— Это про которую?

«Когда вы вместе жарили зефир».

— А, эту.

Мы снялись вчетвером, и Мио-сан выложила её. Остальные разрешили выложить снимок, сразу видно, что доверяют.

— Обычная фотография ведь. Где она проклятая?

«Справа сверху...»

«Пим-пом».

Когда я думал, о чём говорит Юка, позвонили. Как раз время хозяйке вернуться.

— Прости, Мио-сан вернулись, потом поговорим.

«Что, братик, будь осторо...»

Я повесил трубку и пошёл в коридор. Уж прости, сестрёнка, но у меня работа, а то если не открою сразу же, она начнёт переживать, что никого нет.

— Так.

Я протянул руку, и тут дверь открылась и заглянула Мио-сан...

— Матсутомо-сан, Матсутомо-сан!

— С возвращение... Близко, экран близко, Мио-сан.

Быстро. Резко. Она двигалась быстро и резко. Не так как обычно.

Я слегка отстранился от экрана телефона и посмотрел на страницу в инстаграмме. Снимок с поездки, про который говорила Юка.

И в подписи снизу было что-то странное.

— Здорово, тридцать тысяч.

— Завирусилось! Вирусный маркетинг!

— Какой маркетинг, вы что-то продали, Мио-сан?

— Завирусилось!

Завирусилось. Фото четырёх человек вокруг костра завирусилось. Оно разошлось из инстрграмма по другим социальным сетям.

Так обрадовалась первой завирусившейся фотографии, что прыгает как кот, поймавший голубя.

— Поздравляю... Но там есть что-то, что могло принести такую славу?

— Потому что нам весело было?

— Так ведь обычные люди на природе отдыхают. Не знаете, что всем так понравилось?

— Я на работе занята была, потому даже комментарии не прочитала.

Она полезла в телефон читать комментарии. Их было много, но суть одна.

— «Впервые такое вижу», «жуть», «смерть», «спасите». Что это?

— «Тьма справа сверху»?..

Я посмотрел в то место, про которое говорили. Там, где должно быть темно, можно было увидеть нечто красное.

— Это же.

— Кукла. Та, которую Мио-сан купила. Это фото с привидением.

Фото с привидением.

Бум появления призраков прошёл, но и сейчас подобное привлекало внимание. И если снимок любительский, то ещё лучше.

— Неожиданно, но здорово ведь, что такая популярность пришла. Теперь у вас много подписчиков.

— Матсутомо-сан.

— Почему вы выглядите так, будто сейчас умрёте?

— Я эту куклу ни разу из сумки не доставала.

— Как купили ни разу?

— Ни разу.

— Может Мурасаки... Нет, она бы не залезла в сумку без разрешения.

— И я так думаю.

— Она что, в воздухе парит...

Никакого постамента нет, ей просто не на чем было стоять. Сомневаюсь, что Мио-сан отредактировала так, чтобы скрыть его.

А значит.

— Мио-сан.

— Да.

— Давайте удалим.

— Вместе с аккаунтом.

Решительная Мио-сан кивнула. Решив забыть обо всём, она отказалась от этого плана по поиску друзей.

— Жаль конечно.

— Нет, всё же не стоит на социальные сети полагаться. Надо видеть друга лично.

— Мио-сан!..

Это влияние Юки или проросли чувства стараться ради себя после случая с омлетом, а может всего сразу. Не знаю, и всё же это к лучшему.

— И когда-нибудь я постараюсь!

— ... Когда-нибудь?

— Что сегодня к мисо-супу?

— Тофу со вкусом помелы, Мио-сан.

— Я переодеваться.

— «Когда-нибудь» — это когда, Мио-сан?

Мне показалось, что речь не про короткий период времени, и я проводил взглядом женщину до шкафа.

— Ну и ладно.

Я подогрел мисо-суп и поставил на стол.

Когда я закончил хозяйничать на кухне, то прошёл мимо ванной. И подумал, что когда за этой раздвижной дверью веселились Мио-сан и Юка, для обеих это был большой шаг вперёд.

____________

1. Вообще не уверен, но из всех трёх слов, правда в другом порядке, есть группа home party people. может есть какой-то намёк, а может я ошибаюсь.

2. Девушки пытались крикнуть «яма да».