Из-за того, что сегодня был праздник Хэллоуин, сегодня в школе занятий не было. Поэтому я поспал сегодня вдоволь. Однако, когда часы показали мне около 4 часов дня, мне пришлось собираться на работу.

На улицах сегодня будет не продохнуть, поэтому я решил оставить свой велосипед на велопарковке возле дома и пройтись пешком. Как и всегда, Аясэ вышла раньше меня и пошла в книжный магазин по совершенно другому маршруту, не по которому обычно шёл я.

Подходя к станции Сибуя, в очередной раз начинаю понимать, что сегодня людей заботит только праздник. Трудно представить, что уже на следующий день наступит День Всех Святых. И сегодня улицы в Сибуе были сплошь и рядом заполонён людьми, одетыми в различные маскарадные костюмы. По пути я сталкивался с зомби, вампирами, мумиями, оборотнями… Проще говоря, мне на глаза попадались от самых скромных костюмов до самых запоминающихся. В сравнении со вчерашним днём, сегодня людей в костюмах было, наверное, в десять раз больше.

— Я сейчас в обморок упаду… — бормоча себе под нос, я старался как можно сильнее абстрагироваться от этой толпы.

На улице не было свободного места, поэтому я то и дело постоянно врезался в кого-либо плечом. Я задавался вопросом, что же будет в самом книжном магазине, если на улице было столько много народу?

По какому-то счастливому стечению обстоятельств, мне удалось добраться до места моей работы. Войдя в книжный магазин с главного входа, я увидел в нём творящийся хаос, в котором примерно около 30% людей были одеты в маскарадные костюмы. Я протиснулся мимо них и вошёл в подсобные помещения.

— Эй, Асамура? Сегодня стоишь на кассе, — сказав это, мой менеджер вновь вручил мне колпак скомороха. Вкратце введя меня в курс дела, больше всего он попросил меня быть предельно внимательным и осторожным в этот особенный день.

Переодевшись в униформу книжного магазина, я вышел на место своей сегодняшней каторги. Рядом с кассой я заметил какую-то причудливую полку, которой вчера здесь не было — на ней в кучу были свалены какие-то мелкие товары, которые можно было увидеть в магазинах уценённых товаров, свечи разных форм и размеров и даже, по какой-то причине, разноцветные светящиеся палочки. Я так подумал, что менеджер после закрытия магазина явно приложил к этому руку. Конечно же, эта полка была поставлена только в честь сегодняшнего праздника, а завтра его должны уже убрать, потому что наш основной бизнес был расположен только на продажах книг. Было очевидно, что убеждения менеджера были продать как можно больше товаров, чтобы повысить наш доход за счёт праздника. И, конечно же, особенную нагрузку возложится на плечи тех, кого сегодня поставят работать за кассой. И при всём при этом, работать ему придётся с колпаком скомороха на голове.

Что и следовало ожидать — на деле это оказалось куда хуже, чем на словах, будто закон Мёрфи действовал сегодня в полную силу. Нагрузка на нас — кассиров — оказалась настолько катастрофически сильной, что между обслуживанием покупателей у нас не было ни единой свободной секунды. Сибуя являлась самым густонаселённым городом в Японии, который не знает слово сон, и так как Хэллоуин выпал на выходные, казалось, что каждый его житель решил заглянуть именно в наш книжный магазин. За спиной одного человека, у которого я оформлял покупки, стояла очередь, длинною в бесконечность.

Я понимал, что бизнес будет выжимать все соки, чтобы превысить прогнозируемую прибыль, но у меня не было такого опыта, поэтому в конце своей смены я едва ли мог даже о чём-либо думать. У меня дико болели ноги из-за того, что стоял на одном и том же месте, не находя и секунды на лёгкий перерыв. Я даже боялся, что завтра едва ли могу встать на них. Впервые в своей жизни я завидовал Мару, который после каждой тренировки не жалуется на мышечную усталость. Впрочем, я даже не представляю себе, через какие круги ада мне придётся пройти, чтобы получить такое же натренированное тело, не знающее слово «боль», словно сама судьба сейчас смеётся надо мной.

Однако самая ужасная трагедия произошла со мной тогда, когда до конца моей смены оставались считанные минуты. И была она связана с тем, что кого-то вырвало возле входа в наш книжный магазин. Скорее всего, какой-то придурок подумал, что может влить в себя всё, что только можно. Вполне очевидно, что наш магазин не оставил это происшествие без внимания, поскольку игнорирование этой субстанции на асфальте создало бы не самый лучший имидж книжному магазину. И, словно по иронии судьбы, ответственным, кто должен убрать жижу перед магазином, назначили меня.

Прихватив ведро со шваброй, я, будто шагая к эшафоту, медленным шагом направился к выходу из магазина. Миновав дверь, которая открывалась по датчику движения, я оказался на месте преступления. Конечно же, сам преступник давно скрылся без следа, но оставил за собой одну большую и отвратительную улику. В своей голове я проклинал этого человека, который только и умеет, что создавать другим людям проблемы.

Холодный осенний ветерок проникал сквозь лёгкую одежду, пока я смотрел на прохожих в маскарадных костюмах, безэмоционально елозя шваброй в разные стороны, как хорошо отлаженная машина. Я не испытывал к ним никакой зависти и даже к их настроениям, потому что меня никогда не интересовала подобная жизнь. Но, когда мимо меня прошла пара, идущая рука об руку, моё любопытство взяло надо мной верх.

Это была парочка студентов, которая остановилась напротив рекламной афиши какого-то фильма, висевшего на стене нашего книжного магазина. Они, обнявшись, с наслаждением посмотрели друг на друга и поцеловались, не обращая особого внимания на толпу, которая проходила мимо них. Мне подобная сцена напомнила момент в Икэбукуро, когда увидел парня с девушкой, целующихся у всех на глазах. И сейчас, смотря на них, я всё больше начинаю поддаваться идее, что целоваться на людях не являлось каким-то грехом.

— Хм?

Я заметил ещё одного человека, который нагло присел напротив них — молодая женщина, смотрящая на их поцелуй. Она была одета в костюм какого-то дьяволёнка, что только придавало красок этому зрелищу. К тому же выражение её глаз ничуть не уступали её образу, в котором она хотела себя показать в честь этого праздника. На её ободке к тому же были прицеплены два небольших рога, а на талии у поясницы висел небольшой хвост. Её чёрная юбка, длинные рукава и мантия больше всего подходила к какой-нибудь ведьме из детских сказок, но, скорее всего, это был особенный костюм, впитывающая в себя образ дьявола и ведьмы одновременно. Очевидно, что будь это обычный день, на неё бы уставились все, кто проходил мимо неё.

Хотите верьте или нет, но никто кроме меня из прохожих не обратил на неё внимания, будто у меня перед глазами появилась праздничная галлюцинация. Даже эти двое студентов так и не вышли из своего внутреннего мирка, когда на них нагло уставилась какой-то дьяволёнок.

— Хм-м-м. У вас двоих есть минутка? — обратился к ним этот дьяволёнок.

Если бы она ничего не сказала, эти двое продолжали бы своё дело, но, когда они услышали её голос, они тут же отпрянули друг от друга в сторону. Слава богу, что это не было моей галлюцинацией, которая будто бы приукрашала мою и так не самую лучшую рабочую смену в моей жизни.

— Ч-чего вам? — сказав это, парень закрыл собой девушку.

Дьяволёнок, когда заметил это, продолжил давить на них.

— Я смотрю, что вы оба готовы к совершению противоправных действий даже на глазах у прохожих. Вы всегда целуетесь у них на глазах?

— Что?..

Его вопрос сбил парня с толку. Впрочем, я его в этом не виню, потому что мне и самому было не понятно, о чём его спрашивала эта чудачка в костюме дьяволёнка.

— Не нужно задумываться над моим вопросом. Мне просто стало любопытно, как такая праздничная обстановка побуждает вас игнорировать любые общественные и этические нормы. Или, может быть, этим праздником пользуются такие люди, которым не хватает воспитания? Проще говоря, мне просто любопытен образ ваших мыслей.

— О чём ты, черт возьми?

— Хватит. Пойдём отсюда, — дёрнула девушка за руку парня, упрашивая его уйти.

— Постойте. Наверное, вы двое возбуждаетесь, когда на вас смотрят? Если это так, то вы должны быть мне благодарны за то, что составила вам компанию.

— Пойдём. Пожалуйста, не преследуйте нас!

— Можете хотя бы ответить на мой последний вопрос? Вы двое поцеловались из-за магии этого праздника или потому, что вам это нравится от природы? Мне нужно услышать ваш ответ, чтобы на их основе я сделала вывод.

— Никаких ответов не дадим! — возразила ей девушка, потянув со всей силы своего парня прочь от этой женщины.

— Очень вам признательна за ценные наблюдения: они помогут мне в будущих исследованиях, — махнула им рукой на прощание женщина, глядя им в спину. — Ну а теперь мне нужно найти следующий объект для наблюдения.

— Ой…

Наши взгляды встретились. Увидев её заспанные глаза, но цвета ярче любого драгоценного камня, в моей голове появилось воспоминание. Её слегка бледноватая кожа, растрёпанные волосы создавали во мне впечатление, словно она только недавно проснулась. Сутулый вид, неприятные вопросы, ответы на которые были намного неприятными… Мне на ум приходил только один человек — доцент из университета Ёмиури, с которым она увлечённо беседовала летом в блинной. Если мне не изменяет память, то звали её «доцент Кудо».

Помнится, Ёмиури упоминала, что после окончания смены она встретится с людьми из своего университета. Полагаю, что доцент Кудо пришла раньше, чтобы с ней встретиться.

— Мы где-то встречались?

— Ой, простите, что смотрел на вас.

— Не волнуйся. Я не буду тебя обвинять, потому что многие исследования начинаются со зрительного наблюдения.

— В-вы правы…

— Ты, наверное, тоже наблюдал за ними, так ведь? Что ты думаешь?

Она интересуется моим мнением? Впрочем, каким бы не был откровенным её вопрос, ответ не застал себя долго ждать.

— Честно говоря, мне было неловко.

— Вот как?

— На уровне интуиции, наверно.

— Понятно. Потому что перед твоими глазами появилась незнакомая тебе парочка, которая целовалась у всех на виду?

— Это не то, что я…

— Ты точно в этом уверен? Ты только что дал мне, человеку, который попросил тебя дать своё мнение без каких-либо отмазок. Наверное, тебе было знакомо такое поведение, раз уж ты быстро мне ответил? И твой ответ отразил те чувства, который ты испытывал. Ведь если бы всё было по-другому, то ты бы назвал эту сцену бельмом на глазу или вызвало у тебя отвращение, но твой ответ был искренним. По-научному это называется «эмпатическое смущение». Ты поставил себя на их место, и поэтому почувствовал смущение.

Доцент Кудо сумела точно описать мои чувства, даже несмотря на совершенно нескромный ответ. Наверное, ничего другого я и не ожидал услышать от человека, который когда-то мастерски обыграл словом Ёмиури.

— Большинство опрошенных мною людей в той или иной степени стесняются целоваться у прохожих на глазах, поэтому статистика наделена разными результатами. Все мои вопросы, заданные им, относятся к их полу, семейному положению и прочему… И только 8% среди опрошенных не испытывают смущения, когда целуются у всех на глазах. Намного более интересны 20% людей, которые имели опыт поцелуя на публике.

— И что это значит?

— По статистике, большинство опрошенных людей не решалось целоваться на публике; на это решилось пойти только меньшинство. И мне больше всего было интересно узнать, при каких обстоятельствах они пошли на этот шаг, — слегка обнадёживающе сказала доцент Кудо. — К сожалению, существует не так много исследований, в которых подробно изучена данная проблема, и по этой причине я хочу выяснить, при каких обстоятельствах люди были готовы проигнорировать общественные нормы и мораль, позволяющие им целоваться у всех на виду.

— ...Понятно.

Какой глубокий ход мыслей. И в то же время какие они были страшными. Даже одного слова хватило, чтобы она затянула меня в свои сети.

Вновь взглянув на её причудливый и необычный костюм, мне казалось, что я разговариваю с самым настоящим Мефистофелем во плоти.

— Хэллоуин в Сибуе особенно популярен среди молодых людей, которые совершают подобные ошибки.

— Наверное, вы правы.

— Под «ошибками» я имею в виду поступки, которые отличаются от норм общества. Именно этот феномен я сейчас изучаю, предполагая, что он воздействует на их умы.

— То есть вы, по сути, проводите исследования? Ничего другого я и не ожидал услышать от доцента, которому показалось что-то интересно.

— Надо же? Так всё-таки ты меня знаешь?

Ой, чёрт. Наверное, из-за того, что мы разговорились друг с другом, я даже и забыл, с кем я сейчас разговаривал. Конечно же, мне было известно, кто она такая, но моё знакомство с ней ограничивается лишь тем моментом, когда я совершенно случайно увидел её вместе с Ёмиури, чего мне следовало не говорить ей.

Размышляя над тем, как выкрутиться из этой ситуации, она осмотрела меня с ног до головы.

— Понятно. Значит, ты здесь работаешь? Ты ведь тот «младший» Ёмиури.

— Да, вы абсолютно правы.

— Тогда твоя фамилия — Асамура?

— Эм-м-м… Вы даже и это знаете?

— Я только сейчас его вспомнила.

И ведь могла же сказать это более дружелюбно.

— Меня зовут Эйха Кудо. Я доцент женского университета Цукиномия, в котором учится Ёмиури. Я уже встречалась с твоей младшей сестрой.

— Я слышал об этом.

Аясэ даже пожаловалась мне о том, что на день открытых дверей её начала допрашивать подозрительная женщина. Хоть она и выговорилась мне в течение нескольких минут, я уже мог прочувствовать боль Аясэ и понять, через что ей пришлось пройти.

— Всё-таки я не должна мешать твоей работе. Я сейчас уйду.

— …Это неожиданно.

— Почему?

— Я полагал, что вы будете расспрашивать меня.

— Ха-ха-ха. Я не люблю мешать, когда кто-то выполняет свои рабочие обязательства или старается улучшить свою успеваемость. Мне даже неинтересно влезать в то, что не представляет для меня интерес. Конечно же, кроме тех моментов, связанных с моим родом деятельности.

Я был потрясён услышать то, что у неё хватило смелости заявить об этом. Но больше всего меня поражало то, что она совершенно не обращает внимания на мнения незнакомых или окружающих её людей.

— Тогда, прошу прощения, — сказала она и повернулась ко мне спиной.

Я сделал глубокий вдох и вернулся к уборке.

— Ах, да. Вспомнила, — внезапно остановилась Кудо и заговорила со мной. — Разрешишь мне сделать дьявольскую услугу и наложить на тебя проклятье?

— Какое проклятие? Звучит не очень по-доброму.

— Почему парень с девушкой, которые обычно скромничают на глазах у всех, теряет чувство стыда в такой день? Я полагаю, что ответ к этому вопросу заложен во временном снижения очков IQ.

— …Вы это хотите сказать, что атмосфера праздника Хэллоуина делает людей идиотами?

— Именно так. Чем глупее человек, тем сильнее им движет инстинкты… Говоря иными словами, эти двоя хотят сексуального удовлетворения.

— Вы всегда настолько откровенны?

— Но ведь это же правда… Но быть идиотом не так уж и плохо.

— Я не понимаю, почему быть идиотом хорошо.

— Так они будут счастливы.

— Вы говорите про духовность?

Такое ощущение, что мы оба потеряли логику в разговоре.

— Люди с начала времён были связаны с ней. Это неотъемлемая часть человеческого общества — сказав это, доцент Кудо указала пальцем в сторону улицы.

Посмотрев туда, я увидел толпу людей в маскарадных костюмах, полностью заполнившую перекрёсток. Такой вид отдался эхом в голове, вызвав в ней воспоминания от совместной ночной прогулки с Фудзинами. Тогда люди были потеряны в спиртном и полностью полагались на него, чтобы забыться. Но сейчас был праздник Хэллоуин, который будто бы позволял людям забыть обо всём, что делало их человеком разумным.

— Поэтому я накладываю на вас проклятье глупости, человеки разумные. Счастливого Хэллоуина!

— Глупости? Я не очень понимаю ваших шуток.

То есть, она хотела сказать, чтобы я вместе с Аясэ без зазрений совести повели себя как идиоты? Не может быть. Меня уже начали раздражать её слова, поэтому мне хотелось высказать ей то, что мне это не нравится, но стоило мне поднять голову, так её уже нигде не было. Она сделал то, что и сказала, и потом бесследно исчезла.

— Она ведь… никакой не дьявол, верно?

Этого же ведь просто не может быть, я прав? Ха-ха-ха… Какой бы странной не была эта картина, всё же я невозмутимо закончил убирать жижу возле входа и вернулся в магазин.

***

Моя смена закончилась. Заходя в подсобные помещения, я встретился с менеджером, который вручил мне подарочный пакет с завязанными на лямках ленточками.

— Держи, Асамура. Спасибо за твою работу в этот напряжённый день, — сказал он, протягивая в мои руки пакет, в котором, по всей видимости, лежали конфеты.

Думая, что это была дополнительное поощрение в честь праздника Хэллоуин, я принял его с благодарностью.

— А этот тебе, Аясэ.

— Большое спасибо.

Аясэ зашла в офис чуть позже меня, где тоже получила в награду подарочный пакет с конфетами. Конечно же, не обошли стороной и Ёмиури, которая вошла самой последней.

Свои смены мы закончили практически в одно и то же время, что было довольно редким явлением. Из вчерашнего разговора я помнил, что Ёмиури собиралась встретиться вместе с подругами и отправиться вместе с ними в караоке. Когда я сообщил ей, что встретился на улице с доцентом Кудо, она забеспокоилась, сказав: «Ты в порядке? Она с тобой ничего не сделал?!» Должен сказать, что её реакция удивила меня куда больше, чем внезапная встреча с её преподавателем в университете. И когда я сказал ей, что со мной всё в порядке, даже не понимая, прокляла ли она меня на самом деле или нет, Ёмиури посмотрела на меня так, словно увидела призрака.

Выйдя из офиса, я направился в мужскую раздевалку, чтобы переодеться. Вернувшись снова в офис, заметил, что Аясэ и Ёмиури уже успели переодеться и прийти сюда раньше меня. Аясэ была одета как обычно, но вот на Ёмиури уже был надет маскарадный костюм, который она, скорее всего, подготовила заранее. На её голове находилась ведьминская шляпа с широкими полями и подходящая к её цвету тёмное платье. На какой-то миг я даже позабыл, что эта девушка одевалась по принципу «ординарной японской красоты». По моему мнению, этот наряд не был каким-то вульгарным — он больше всего был похож на те костюмы, которые можно было увидеть у какой-нибудь ведьмы, живущей глубоко в дремучем лесу. Брошь на её груди была выточена из особенного камня с выгравированными на ней рунами, что придавало особого шарма к её ведьминому образу. Вместо метлы, которая бы только подчеркивала её образ, у неё была волшебная палочка, купленная, судя по всему, в каком-нибудь парке развлечений.

— Хи-хи-хи! Как я выгляжу? — одарила меня Ёмиури высокомерной улыбкой, показывая мне свой костюм.

— По-моему, тебе очень идёт. Если бы я впервые с тобой встретился, подумал бы, что ты настоящая ведьма.

Я понимал, что она ждала от меня комплиментов, поэтому не стал скрывать от неё правды. И, насколько я мог заметить, они пришлись ей по душе.

— Наверное, больше всего ты бы хотел увидеть Саки в костюме, я не права?

Не сказал бы, что это было не так, но сама Аясэ уж точно такого бы не сделала.

— И не собиралась, — ответила Аясэ, стоявшая у меня за спиной.

Как в воду глядел.

— Но ведь ты будешь смотреться милее, если наденешь какой-нибудь костюм!

— Нет уж, спасибо.

— Ну всего разочек, хорошо? Ну же, не стесняйся, — сказала Ёмиури и начала рыться в своей сумке, в которой, скорее всего, находится какая-то безделушка. — Хотя бы примерь разочек эти кошачьи ушки!

Ёмиури проговорила это тоном некоего синего робота.

— Повторяю ещё раз — нет!

— Какой сухой ответ! Ты такая зануда! Всё же я настаиваю, что ты в них будешь выглядеть милой! Даже младший будет счастлив! Я права?

— Только втягивать меня не надо.

Мне было немного сложно узнать, что это говорит Ёмиури, однако я всё ещё продолжал понимать, что она ни грамма не изменилась, продолжая сохранять сущность извращённого старикашки внутри себя. Если бы на самом деле она была этим стариком, то, вполне вероятно, Аясэ смогла бы подать на неё в суд за домогательства на рабочем месте.

— Наверное, нам уже пора идти домой.

— Что-о-о?.. Ну ладно. Ведь всё равно я от своего не откажусь.

Не откажется?

— Я их никогда не надену.

— Но тебе же ведь нравится одеваться во всё милое, так ведь?

Аясэ на секунду замешкалась.

— Всё, хватит. Нам уже пора идти.

— Ну во-о-от. Ладно, младший, будь ей достойным телохранителем в эту ночь.

— Да, я позабочусь.

Ведьма из дремучих лесов помахала нам рукой и перекинула через плечо спортивную сумку. Услышав бы это со стороны, я бы удивился. Скорее всего, Ёмиури собиралась положить её в какой-нибудь привокзальный шкафчик, чтобы не тащиться вместе с ним по всей Сибуе всю ночь. Интересно, найдётся ли вообще свободный шкафчик, осознавая, сколько вообще людей вышло в эту ночь на улицы Сибуи? Или она также и об этом позаботилась, как со своим нарядом? Впрочем, зная её, насколько она была пунктуальна, я не удивлюсь, если она продумала всё вплоть до мелочей.

— До встречи!

— Стой, старшая.

Когда она собиралась выйти из офиса, я крикнул ей вслед, чтобы она остановилась.

— Хм-м-м? В чём дело?

— Вот, держи.

Я положил ей в руки маленькие леденцы, завёрнутые в обёртку.

— Что это?

— Конфеты. Или леденцы от кашля, если быть точным. Ты упоминала, что собираешься пойти в караоке, да?

— Ой. Я даже и не подумала, что ты вспомнишь. Какой хороший мальчик!

— Перестань уже дразнить меня.

— Хе-хе-хе. Но всё равно я очень признательна тебе, — сказав это, Ёмиури прижала леденцы к щеке и улыбнулась. — В благодарность за твою заботу я наложу на тебя заклятье счастья! Вжух!

Как настоящая ведьма, она взмахнула палочкой. И прежде, чем уйти из офиса, она добавила:

— Счастливого Хэллоуина! До встречи! — сказала Ёмиури, поворачиваясь к нам спиной, из-за чего подол её юбки поднялся под порывом ветра.

— Пока.

— Будь осторожна, — помахала ей рукой Аясэ.

— Думаю, и нам пора, — сказал я. Аясэ кивнула мне и взяла свою сумку.

Пока мы остались наедине, я сделал шаг в сторону Аясэ и вытащил из своей сумки другой подарок. Аясэ, увидев это, удивилась.

— Что это?

— Это тебе.

Это была ещё одна небольшая обёртка.

— Конфета?

— Да, шоколадная.

— Но мне нечего тебе подарить взамен.

— Не переживай. Это всего лишь небольшой кусочек моей доброты. Счастливого Хэллоуина.

— Счастливого Хэллоуина. И спасибо.

Перед тем, как выйти из книжного магазина через главный вход, Аясэ попросила меня подождать ещё минутку, и направилась в сторону касс. Мне стало любопытно, что привлекло её внимание? Может, она что-то забыла купить? Я отошёл немного в сторону от выхода, чтобы не мешать другим людям, и стал ждать возвращения Аясэ. И где-то через несколько минут она-таки вернулась, но без какой-либо покупки в руках.

— Извини, что так долго.

— Ты что-то забыла?

— Ну, что-то типа того, — ответила она мне и встала рядом со мной.

— Ладно… Тогда пойдём?

— Ага.

Выйдя на улицу, мы будто бы оказались в другом измерении. Куда не посмотри, повсюду были люди в маскарадных костюмах. Места, где можно было бы хотя бы пройти, не оказалось. Впрочем, я изначально понимал, что этим всё и закончится. К огромному счастью, я сделал правильный выбор, что не взял с собой велосипед.

— Не думал, что их будет так много…

— Их слишком много.

— По крайней мере, нас в ней никто не увидит.

Узнать в этой толпе одного из своих одноклассников было бы практически нереально. Мне казалось, что нам двоим потребуется очень много времени, чтобы пробиться сквозь это течение из иностранцев и студентов, беззаботно прожигающих свою жизнь. Мы были не так уж и далеко от станции, но по ощущениям мы словно оказались в храме Мэйдзи на Новый Год. Впрочем, всё равно народу было очень много.

— Ай! — вскрикнула Аясэ.

Видимо, она столкнулась с кем-то из прохожих, от которого не смогла увернуться.

— На тротуаре возле проезжей части должно быть меньше народу. Давай свернём туда.

— Х-хорошо.

Хоть мы и шли вдоль края, нам то и дело навстречу шли множество людей. Мне казалось, что мы можем разделиться в любую секунду. Впрочем, нам ведь всё равно нужно было идти домой, так что не было никакой опасности в том, что мы друг с другом потеряемся.

— Возьми, Аясэ, — сказал я и протянул Аясэ руку, которую она тут же схватила.

Когда она взялась за мою ладонь, моё сердце забилось быстрее. Её ладонь была по сравнению с моей немного маленькой, что в какой-то момент мне казалось, что я могу сломать её, если сожму сильнее, но гораздо страшнее мне было потерять её, чем отпускать. Поэтому я как можно крепче ухватился за её ладонь.

— Смотри под ноги.

— Хорошо, — ответила она мне и подошла ко мне ближе, чтобы встречный поток людей не утащил её за собой.

Прошла будто бы вечность с того момента, когда я впервые ощутил её тепло.

Посмотрев вперёд, я увидел холм Догендзака, вверх по которому поднимались люди. Между ними было настолько мало пространства, что даже муравью не куда было пролезть. Прямо над их головами возвышались здания, ярко блистающих светом рекламных вывесок на фоне тёмного неба. Мне казалось, что ночь накрыла Сибую бархатным одеялом, где я с Аясэ пытались пробиться сквозь течение из праздничных костюмов.

Сумеречное небо уже давно превратилось в ночное. Наверняка уже все маленькие дети легли спать. А на улицах, тем временем, бесновали клоуны, ведьмы с мётлами, вампиры с клыками и многие другие мифические существа. На протяжении всего пути мы слышали поп-музыку, играющую из колонок придорожных магазинов.

Навстречу нам шла толпа фальшивых монстров. Даже если бы в этой толпе притаился настоящий монстр, никто бы не заметил этого. Словно по чьей-то всесильной воле огромная масса монстров, стоящая на пешеходном переходе и ожидающая зелёного сигнала светофора, двигалась в одном направлении. И стоило вновь загореться красному сигналу светофора, как тут же монстры встали на краю тротуара. Такое действие повторялось множество раз. На проезжей части гудели гудки автомобилей; в стороне смеялись, как идиоты, парень и девушка, замотанные с головы до ног в бинты; мимо нас проносились огни автомобилей; приветственная мелодия играла каждый раз, стоило кому-нибудь открыть дверь в магазин. Абсолютно каждый звук на улицах оглушал настолько, что невозможно было услышать собственного голоса.

Однако с моими чувствами, бушующими внутри меня, это не волновало, словно я оказался на седьмом небе от счастья. Посреди всей этой суматохи вокруг меня я держался за руку с единственной девушкой — моей младшей сводной сестрой. Мы наконец начали понимать, что чувства, которые мы испытываем друг к другу, были настоящими. Мне казалось это невозможным, что это произойдёт именно со мной. Или это всего лишь чья-то шутка? Но мне было всё равно, поскольку сейчас я чувствовал тепло, исходящее от её ладони.

Мимо нас прошёл человек в маске волка. Мне показалось, что он улыбнулся нам. Наверное, это был один из моих одноклассников, увидевший меня вместе с Аясэ, с которой я держался за руки. Конечно, это было маловероятно, но всё равно такая вероятность не была равна нулю.

Станция Сибуя была далеко за нашими спинами. Чем ближе мы подходили к нашему дому, тем меньше людей шло нам навстречу. Уличных фонарей тоже, как и людей, становилось всё меньше до тех пор, пока перед нашими глазами не появились огни нашего жилого дома. Пройдя сквозь парк и перейдя широкую улицу, мы наконец разомкнули руки.

— Если бы…

— А?

— Если бы мы оба были в костюмах, то нас бы не волновало, что кто-то на нас смотрит.

— Наверное, ты прав.

Мы даже и не планировали, что придём домой, держась за руки. И вдоволь насладившись этим мгновением, вкусив теплоту этих ощущений, мы оба поняли, что не хотим их отпускать, потому что мы хотели быть вместе. Если бы не этот праздник, в котором люди скрывали свои эмоции за маскарадными костюмами, мы воспользовались этим моментом, чтобы взяться за руки. Я был в этом полностью уверен, но к тому же я хорошо знал, что для Аясэ наряжаться и краситься — две разные вещи. Даже если бы я предложил ей скрыться за маскарадными костюмами в этот праздник, то она, вполне вероятно, отказалась бы от такой идеи ввиду своей застенчивости.

— Когда-нибудь… — сказал я.

Интересно, получится ли у нас вести себя как настоящая влюблённая пара, которая не задумывается о разных мелочах? Однако это дело вертится не только вокруг нас двоих, но и вокруг наших родителей, которые хотят видеть между нами только семейные отношения.

— Что когда-нибудь?

— Нет… Забудь.

Наши тени от уличного фонаря продолжали держаться за руки. Мне хотелось, чтобы этот момент продолжался вечность. В этих тенях на асфальте я будто бы увидел двух детей, которые боялись расставаться друг с другом. Посмотрев на жилой дом, я увидел свет в их комнатах, осознавая, что внутри них жила семья или те люди, которые в будущем планировали завести семью. Ну а я с Аясэ шёл домой, ни разу не протянув ей руку, чтобы она снова взялась за неё.

Открыв входную дверь, я включил свет.

— Мы дома.

Хоть мы и сказали это вместе, ответа не последовало. Нам показалось это странным. По крайней мере, мы и так понимали, что Акико-сан сейчас должна быть на работе, но, по крайней мере, мы ожидали услышать ответ моего старика.

Аясэ, опередив меня, вошла в гостиную и удивлённо ойкнула.

— Ой?

— Что случилось?

— Вот, — протянула она мне записку.

«Я поеду, навещу Акико», — было написано на ней.

Я достал смартфон из кармана и проверил в нём сообщения. К моему удивлению, я даже не обратил внимание, что он мне написал в LINE. Прочитав его, я понял, что мой старик отправился навестить Акико-сан на её работе. Воспользовавшись тем, что завтра у нас было воскресенье, скорее всего, они просидят там до утра.

Скорее всего, из-за того, что я не ответил ему в LINE, он решил оставить записку в гостиной на столе.

— Похоже, что домой они вернутся вдвоём.

— Видимо, да.

Ответив мне, Аясэ сама проверяла сообщения на своём смартфоне. Это было забавно осознавать, что никто из нас не заметил, что нам вообще кто-то писал, когда мы шли домой. И нам двоим было понятно, что наши родители вернутся домой вместе уже под утро. Мы думали, что мой старик умирает от голода, поэтому мы как можно скорее поспешили домой, но, скорее всего, этих двоих не будет дома целую ночь.

— Всё-таки он был занят на работе…

И всё потому, что у них была огромная разница в свободном графике. Даже когда они поженились, они не могли найти и свободной минутки, чтобы провести это время вместе. Но, с другой стороны, это означало…

— Получается, что мы остались одни?

— Похоже на то.

— Понятно. И что будет делать с ужином? Я думала приготовить набэ, но так как наших родителей нет дома… Наверное, приготовлю-ка чего-нибудь лёгкого. Есть предложения?

Я задумался, потому что не ожидал от неё такого вопроса. И отвечать: «На твоё усмотрение», — было неуместно, и это я знал точно.

— Ну…

Хм-м-м, чего же мне попросить?

— Прости. Наверное, это был слишком неожиданный вопрос, — сказала Аясэ, заметив мою длинную паузу.

Скорее всего, даже Аясэ не знала, что ей приготовить. Если бы она меня не спрашивала, то уж точно бы меня об этом не спросила. Да и, ко всему прочему, она была вольна готовить всё, что ей взбредёт в голову.

— Нет-нет-нет. Если ты хочешь что-нибудь мне приготовить, то мне всё-таки стоило дать тебе ответ. Прости, что я над этим задумался.

К сожалению, у меня самого не было столько разных идей в голове, чтобы можно было с ходу дать ответ. И вместо этого я предложил Аясэ другую идею.

— Есть у меня одна хитрость, которая поможет нам.

— Какая ещё хитрость?

— Если человека поставить перед выбором, в котором он может выбрать всё, что захочет, то обычно он не сможет сделать выбор.

Это было похоже на проблему сервисов потокового вещания с их огромными библиотеками, в которых есть куча всего, что можно посмотреть. В том числе такая проблема относится и о меню в ресторанах, потому что слишком огромный выбор ограничивает посетителя, как бы парадоксально это не звучало. Даже когда человек был голоден настолько, что готов съесть всё, что угодно, на самом деле, он не сможет сделать выбор, что именно он хотел бы съесть. И это было нормально.

— Нам нужно воспользоваться методом исключения. Если мы говорим об ужине, то нам нужно решить, чего мы не хотим есть.

— А? Что ты имеешь в виду?

— Нам это поможет сделать выбор. По крайней мере, это помогает лично мне. Наверное, ты знаешь, что еда быстро надоедает, если её есть постоянно, верно? Поэтому сперва нам нужно вспомнить то, что мы ели совсем недавно.

— На завтрак у нас была японская кухня, а на обед… рамен быстрого приготовления, чтобы не напрягаться с ним.

— Эти два варианта мы исключаем. Значит, у нас была японская кухня и рамен быстрого приготовления. Следовательно, мы их исключаем из выбора. Вот так вот всё просто.

— Тогда остаётся западная кухня.

— Вот теперь у нас есть выбор, верно?

— Да, теперь стало намного проще.

— И ещё, самое главное, нужно подобрать такое блюда, на которое у нас хватит продуктов. В другом случае, можно просто заказать доставку или приготовить что-нибудь из того, что быстрее всего портится. А что у нас портиться быстрее всего?

— Получается, яйца?

— Тогда у нас остаётся блюдо из яиц. А это либо омурайс, либо обычная яичница… Больше ничего не лезет в голову из того, что мы когда-то ели.

— Тогда что насчёт французских тостов?

— Звучит чудесно. Я за.

Аясэ готовила их когда-то давно, и вышли они просто великолепными. Обычно я видел французские тосты только в романах.

— Приготовить их будет несложно, так как это самый лёгкий рецепт.

— К тому же они будут выглядеть как торт, что хорошо будет смотреться в честь сегодняшнего праздника.

Теперь нам стало гораздо проще, потому что мы определились с меню на ужин. Так как он принадлежал к западной кухне, то вместо мисо-супа мы будем есть обычный суп, поскольку в холодильнике остались остатки бульона. К тому же мы обнаружили достаточное количество овощей, из которых мы решили нарезать себе салата.

Разделив работу на двоих, чтобы успеть всё приготовить, мы разложили все миски на столе, когда закончили готовить ужин. У нас ушло примерно около тридцати минут, и наш сегодняшний ужин состоял из французских тостов с салатом и кукурузным супом.

— Мне всегда кажется, что на приготовление ужина уходит гораздо больше времени, чем на сам приём пищи.

— Наверное, ты прав. Но разве это происходит не со всеми вещами? Порой на их создание уходит ещё больше времени, а мы довольствуемся лишь одним мгновением.

Она была права. Это как с книгами, которые мне нравится читать. Я могу прочитать книгу в мягкой обложке за час или два, но на её написание, наверное, уходят несколько целых дней или даже месяцев. По правде говоря, это с виду может показаться не таким сложным, но, когда я задумываюсь над этим, мне кажется, что никому не стоит забывать говорить слова благодарности тем людям, которые пишут книги ради того, чтобы их прочитали.

— Спасибо, Аясэ, что всегда готовишь так вкусно, — слегка опустив перед ней голову, Аясэ посмотрела куда-то в сторону.

Она смутилась. Это я знаю.

— Не преувеличивай. Я просто делаю то, что умею. Ничего более.

Аясэ осталась всё такой же скромной девушкой, когда мы впервые встретились друг с другом.

— И всё равно я благодарен тебе.

— Но ведь ты и сам можешь приготовить себе ужин, верно?

— Мне всё равно не получится нагнать тебя. Даже эти тосты кажутся мне недосягаемыми.

— …Не льсти мне, — Аясэ вовсе перестала смотреть на меня, смотря куда-то в стену.

— Не хочешь кофе? — спросил я её.

— Из-за кофе я не смогу уснуть…

Как правильно заметила Аясэ, из-за кофе невозможно будет уснуть, поэтому его часто пьют перед самим экзаменами.

— Кстати говоря… — я встал со стула и достал коробку из шкафа.

В ней находился кофе без кофеина, который мой старик получил от коллеги на работе. Это был кофе в капсулах, который кладут в кофеварку вместе с кипятком.

— Будешь? Он не содержит кофеина.

Услышав её согласие, я включил электрический чайник и достал из того же шкафа две чашки, пока в этот момент времени Аясэ мыла посуду. Спустя несколько минут, когда вода в чайнике закипела, я налил её в кофеварку и заварил нам две чашки кофе. Его восхитительный аромат поднимался к моему носу, когда я собирался сделать глоток, как вдруг Аясэ воскликнула:

— Ой! Подожди, Асамура.

— Что?

Аясэ положила к себе на колени сумку и начала в ней копошиться. После она достала из какой-то пакет.

— Стой. Разве его не продавали в нашем книжном магазине?

Потому что этот в этот пакет мы собирали покупки наших посетителей в книжном магазине.

— Да. Заметила его, когда увидела полку у касс, — ответила мне Аясэ, вытащив из пакета его содержимое и поставив его на стол.

Это была обычная коробка. Насколько я понял, в ней находился обычный светильник, по форме напоминающий тыкву.

— …Это светильник?

— Ага, — ответила мне Аясэ, поставив его на стол.

Догадаться, что это светильник, было не сложно, потому что надпись на самой коробке говорила, что это была «светодиодная лампа». Конечно же, сам светильник Джека не был сделан из настоящей тыквы, а только издалека создавал впечатление, словно он был настоящим. К тому же вместе с ним в комплект входили две пальчиковые батарейки. На самой лампе был выключатель, который загорелся слабым свечением, если поставить его в положение «ВКЛ».

— Я выключу свет.

Как и сказала Аясэ, она выключила люстру на потолке, и теперь всю кухню освещала только небольшая лампа в виде тыквы. Посмотрев на неё снова, я заметил, что теперь она светила куда ярче.

— В старые времена нам приходилось зажигать настоящие свечи, но сегодня мы можем просто включить её. Удивительное сейчас время, — сказала Аясэ, сев обратно на своё место.

Пламя от свечи в маленькой тыкве горела благодаря светодиодами. Как правильно заметила Аясэ, он и правда горел как настоящая настольная свеча.

Вся гостиная пребывала в темноте, и мы с Аясэ, находясь под тёплым светом лампы, посмотрели друг другу в лицо.

— Давным-давно…

— Хм?

— Мама мне подарила мне настоящую восковую свечу, которая похожа на эту лампу.

— Может быть, это был один и тот же производитель?

— Наверное. В ночь на Хэллоуин всё сложилось так, что я осталась дома одна. Тогда я решила зажечь эту свечу сама… За что меня потом мама отругала.

Наверное, сама Аясэ должна была понимать, насколько это было опасно зажигать свечи самой. Даже если брать во внимание, что свет — это признак жизни, то горел он по той причине, что она ждала возвращения своей мамы. Лично мне всегда становилось тепло на душе, когда из окон моей квартиры горел свет.

— Почему-то, когда я смотрю на эту лампу, я снова возвращаюсь в тот момент времени.

— Я тебя понимаю.

— Я не так часто видела свою маму, даже дома. С самого детства я всегда скучала, когда её не было рядом. Я ждала, когда она вернётся домой… — сказала Аясэ, а затем остановилась. — Но я рада, что встретила этот Хэллоуин с тобой, Асамура.

В слабом свете лампы посреди окружающей нас тьмы освещал только наши лица. Её глаза отражали светодиоды в лампе, которые будто бы танцевали у неё на глазах. У меня затрепетало сердце, словно побуждая меня приблизиться к её лицу.

— Эй…

— Да?

— Ну-у…

Я осторожно приблизился к ней, а она была даже к этому готова. В её пристальном взгляде продолжало танцевать светодиодная лампа. Не понимая, что мною двигало, но мне хотелось прикоснуться к её щеке ладонью правой руки. Я нежно взял прядь её волос, которая касалось её щеки, и аккуратно провёл по ними пальцами.

— Твои волосы стали длиннее.

— Они всё равно не такие длинные, как были раньше.

— Так тебе идёт лучше.

— …Спасибо.

То обещание, которое мы дали друг другу месяц назад, по моей инициативе мы вышли за эти рамки. Готов ли я столкнуться с последствиями? Хоть мне и было неспокойно, но…

«Я накладываю на вас проклятье глупости, человеки разумные. Счастливого Хэллоуина!» — нашёптывал мне на ухо дьявол. Если бы мы не были готовы, то наверняка бы продолжали оставаться братом и сестрой вечно. И если бы кто-то спросил меня, хотел бы я проводить с ней больше времени, разделяя друг с другом наше счастье, то мой ответ был бы очевидным. Мне просто хотелось прикасаться к ней как можно чаще, и хочу, чтобы она всегда была рядом со мной. Вот такими были мои чувства к ней — эгоистичными и, если спросить у дьявола, идиотскими, как те две тени под уличным фонарём, на которые я посмотрел перед нашим домом. Именно поэтому я хочу быть рядом с ней.

Смотря друг другу в глаза, я заметил, что она опустила плечи и закрыла глаза, ожидая моих действий. Я никогда и не замечал, что у неё были настолько длинные ресницы… Этот совершенно неуместный факт появился у меня в голове только тогда, когда и я закрыл свои глаза.

Прильнув к её лицу, я почувствовал нежную теплоту на своих губах. Я понял, что поцеловал Аясэ. Не как сестру, а как свою девушку. В доме, никого кроме нас двоих, не было. Наверное, только Бог был свидетелем нашего греха, но… я надеялся, что больше всего его волновали монстры и демоны, которые сейчас слонялись по улицам Сибуи, отмечая праздник Хэллоуин. Этот грех, скорее всего, так и остался никому неизвестен.

— Будто дьявол опьянил нас. Скорее всего, у Хэллоуина всё-таки есть какая-то магия.

Когда я сел на своё место, Аясэ сказала эти слова шёпотом.