Было так жарко, что пот лился лишь от того, что я стою. Стрекот цикад точно пронзал голову.

После полудня, ближайшая станция к морю была заполнена людьми. Я подумал, разве сегодня не будний день, но начались летние каникулы. Будь они прокляты. Как стал офисным работником, забыл, что это такое.

— Мията-сан, вы опаздываете! Я на этой жаре вся ссохнусь! Угощаете колой за это! — хмурясь, Сузуки миновала турникет, тыкая в меня меня рукой. Каштановые волосы были собраны сзади, на ней была футболка, шорты и кроссовки. На плече висела небольшая сумка. Всё такая же тяжёлая.

Проще было бы приехать вместе на рабочей машине, но Сузуки опять стала бы кричать, что воняет, и вот как всё вышло. Но тут нас заберёт машина мэра, который и является заказчиком, так что всё равно ехать придётся. Потому пусть выкусит.

— Хорош орать. До назначенного времени ещё полчаса. Ты слишком рано пришла. И ты здесь семпай. Так что и угощать меня ты должна.

Да и не прибыл ещё наш сотрудник поддержки. То есть я всё равно рано.

— Вы же старик, так что такое говорите? А, Мията-сан, от вас табаком разит, не стойте на подветренной стороне.

Всё такая же грубиянка.

— Сегодня снова саке взяла? — я указал на сумку, а она открыла её:

— Конечно, это же рабочий инструмент!

Большая зелёная бутылка с белой этикеткой и надписью толстой кистью.

— Это саке кто угодно полюбит!

Она показала мне с нежностью прижатую бутылку японского саке. Даже дыхание сбилось.

— Это Дзюнмай Дайгиндзё, они используют свои традиции и технологии по обработке риса! Идеальный фруктовый вкус, и главное вкусно!

— И ты такое дорогое саке берёшь?

— Я стащила из дома, так что никаких проблем!

И это «никаких проблем»?

— Будешь на море пить — твои проблемы. Упадёшь, я спасать не стану.

— Я водой управляю, так что не утону! А вы плавать не умеете?

— Нет, умею.

Пока болтали, успел поезд подойти. Из него сразу же разнеслись радостные голоса. Молодёжь проходила через турникет. Эх, молодёжь. Следом повалили семьи.

А дальше был неспешный молодой парень в лёгких брюках и белой рубашке. Увидев нас, он помахал.

— Здравствуйте. Вы рано.

Наша поддержка в этом задании. Говорят, что во время выполнения работы многие часто получали ранения, и как в случае с кодамой нас направили сюда побольше.

— Опаздываешь!

— Замолчи, ещё пять минут.

Парень скривился, глядя на Сузуки. Потом посмотрел на меня и улыбнулся.

— Я Сакаэ. Рад встрече. А вы тот самый Мията-сан.

— ... Тот самый?

— Ну в смысле курильщик. А, я сам уже год как бросил. Но раньше курил. Вы же в стене дыру проделали. Наверняка удивились.

Он весело улыбался, думая о том, что мог бы быть на моём месте. Мне показалось это забавным, и я тоже улыбнулся.

— А, отвратительно.

Была бы Сузуки милой как он, а она лишь недовольно в разговор влезает.

— Сакаэ, ты слишком фамильярен.

— А ты шумная.

Он улыбался мне и кривился Сузуки.

Я же посмотрел на них. Что это? Между ними что-то было?

Сузуки заметила мой взгляд и с отвращением проговорила:

— Мы вместе устроились.

— А чего не ладите?

— Он в команде Матсуситы-сан оказался! Я хотела быть! С Матсуситой-сан! — жаловалась она. А, вот в чём дело. Вот же бесит.

— А Матсуситой-сан что?

— Она в семейном путешествии, так что на помощь прислали меня.

Путешествие во время отпуска, да, белая компания.

Тут настал час дня. В часах на станции заиграла музыка, появились танцующие человечки. А на кольцевую заехал белый седан. Немолодой мужчина вёл нужную нам машину. Похоже это за нами.

Машина отдалялась от моря и рассекала между полей. Наконец появились дома среди возвышенностей. И вот машина остановилась перед очень большим домом. Ворота как перед домом самурая, стене, казалось, конца нет.

Нас привезли не в ратушу или торговую палату. А домой к мэру. На воротах сияла мраморная табличка с надписью «Куно».

— Простите, что так далеко ехать пришлось.

Мэр ещё не договорил, а ворота стали открываться автоматически. О, я отвлёкся на сельские виды, а тут оказывается всё отлично обустроено.

С виду старинный японский дом, а гостиная в европейском стиле, диван мягкий, и кондиционер работает, прямо как в раю. Женщина, напоминающая домработницу, принесла нам холодный ячменный чай.

— Задание — расследовать происшествие в море.

Я как обычно достал из сумки распечатку запроса.

Сузуки рядом со мной выпила чай. Только слышно, как лёд в стакане стучит, ну пусть лучше молчит.

Сакаэ молча осматривал дом. Похоже он его впечатлил.

— За несколько дней было пять случаев, — вытерев пот с бородатой щеки, сказал мэр. — Часто случаются приливы, и много человек чуть не утонуло.

— Течения не меняются сами собой. Может недалеко от берега какое-то течение есть?

Вроде до берега рукой подать, но довольно часто случается, что люди уже не возвращаются.

Мэр тяжело вздохнул:

— Если бы всё так, я бы не сделал запрос.

Ну, тоже верно.

— Мы больше говорим о безопасности, ставим знаки «вход воспрещён» в опасных местах, натягиваем заграждения, делаем всё. Днём местные по очереди дежурят. И всё же. На днях турист подошёл к морю вечером и поднял настоящий шум. Раструбил в социальных сетях, что видел, как что-то унесло в море. И тут же был написан отзыв на гостиницу. Хотя она тут вообще ни при чём.

— Ей явно досталось.

— А теперь начала прибывать молодёжь, которая хочет свою храбрость испытать. Даже не представляю, что может случиться. Не хочу, чтобы ночью они подходили к опасным местам. Пока вред, который мы понесли не такой серьёзный, но если случится крупный инцидент, всё попадёт в новости, и люди перестанут приезжать, это будет серьёзным ударом для города.

Если всё через социальные сети расходиться будет, то наоборот люди приезжать будут. Отдыхающих студентов полно.

— Хотя если слухи можно использовать для оживления города, то это наверное хорошо.

Мэр тяжело вздохнул.

Всякие истории о призраках, монстрах и храмах собирают людей. Но если это никому не вредит. Зевак тут явно никто не ждёт.

— Вы выставляете на ночь патрули?

— Не каждую ночь, всё же это невозможно. Местные по возможности наблюдают. Они уже начали поговаривать о проклятии.

Сузуки допила чай и уставилась на мэра:

— Если это проклятие, вы не знаете, что могло быть его причиной?

— Нет, это лишь слухи, такое ведь повсюду есть. Вряд ли это как-то связано. Дух человека, сброшенного в море, убитый дезертир, затонувший корабль. Понимаете? Лето.

— Мне интересно не о чём говорят приезжие, а чего конкретно боятся местные. Может вы знаете кого-то, кто мог стать призраком? — резко спросила Сузуки.

— Ничего не могу конкретного сказать, но если случаи продолжатся, может чего и случится. Всё это происходит лишь по ночам. Жутко и опасно, — сказал мэр. Враньём попахивает.

Если бы переживал, уже бы пляж закрыл, но так скорее лишь пришлый думает. Для местных сейчас время заработка, им будет сложно. Не акула же появилась. А нам теперь заниматься.

Но если он скроет, что что-то случилось, и всё станет хуже — это плохо.

Сузуки недоумевающе посмотрела на мэра. Во взгляде было подозрение, не смотри так на заказчика.

— Ясно. Тогда мы отправимся на место, — опередив девушку, сказал я. Мэр почесал голову и закивал:

— Обсуждение на городском собрании затянулось бы до конца лета, ещё и протокол вести, потому я плачу из собственного кармана, — сказал он. Вот как. Потому мы и встречаемся у него дома. — В любом случае быстрый осмотр не позволит успокоить людей в городе. Изучите всё как следует, и я только буду рад, если ничего не окажется. Ну, странного и правда ничего нет, — невнятно сказал мэр.

В итоге мы должны выяснить причину и следить на случай, если кто-то к морю подойдёт ночью.

Наблюдение посреди ночи — это отдельный договор, на что мэр сразу же принялся жаловаться.

— Это необходимо. Это ведь часть задания. Молодёжь должна помогать глубинке. Это ведь важное время для заработка.

На лице Сузуки появилась озадаченность. Хотелось спросить, уж не клюнула ли она, но девушка поставила кружку на стол.

— Нет! Про расследования инцидентов мы слышали, но наблюдение посреди ночи — это совсем другая история. Я считаю, что это надо добавить в стоимость работ. Мы же не полиция.

Надо же какая настойчивая. Кстати, она ведь не любит, когда над ней насмехаются. Хотя и переговоры вести не умеет.

— Доплата за ночную работу должна быть в соответствии с трудовым кодексом.

— Так велит ваша компания?

— Наша компания платит нам, а заказчик должен заплатить её. Труд должен соответственно оцениваться. И за качественную работу надо заплатить.

Тут мэр заявил решительно:

— В таком случае, если у меня возникнут вопросы, я платить не буду!

Мы снова сели на машину мэра и направились на пляж. На месте мэр с нами попрощался и уехал. Сказал, чтобы мы позвонили, и тогда нас заберут.

Эй, ты в любое время приедешь? И ранним утром? Надо было рабочую машину брать.

Летние дни длинные, но солнце уже начало клониться. Мне всегда было тяжко под летним солнцем, потому и рад был, что не приходилось ждать днём. В вот вечером жара вполне сносная.

— Прямо бедняжка, пусть молодёжь его спасает, хочет, чтобы бесплатно работали.

Люди с пляжа расходились. Оставались лишь всякие парочки.

Сузуки бесилась и топала ногами по песку на ходу. Сакаэ сказал:

— Нечасто тебя что-то так бесит, Сузуки. Обычно ты идёшь на поводу и принимаешь намного больше, чем изначально просили.

— Это не из-за тебя... Скорее уж я жадностью Мияты-сана заразилась! — она повернулась ко мне. Теперь гнев был направлен на меня.

— Не умеет Мията-сан договариваться.

— Молчи.

— Это ведь вы разозлили мэра. К тому же! — она топнула ногой. — Это ведь подозрительно! За этим явно что-то скрывается! Почему он не рассказал?!

— Потому что не хотел, это же очевидно. Он же говорил, что всё и так по сети разлетелось, проверим, может и найдём чего.

Я стал искать странные происшествия на телефоне, но их было столько, что не ясно, что из этого правда, а что ложь. Похоже дело и правда загадочное, может на сайтах местных получится чего найти?

— Вы же инженер, а гуглить не умеете.

— Это заблуждение. Сама-то не хочешь слышать, что сама из храма, а духов боишься.

— А я не боюсь.

— Вот именно.

Прёт напролом и залить пытается.

Ладно. Раз мэр такой, то и другие вряд ли говорить захотят.

Конечно хотелось бы кого-нибудь разговорить. За несколько дней пять случаев, так что вероятность высокая.

— Будем ходить по этой жаре, и точно помрём. А ночью температура не спадёт. В отличие от Сузуки я натура тонкая.

— Можно воду или лёд купить. Сузуки, может ты своей силой что-то сделать можешь?

— Я устала, так что нет! Не распоряжайтесь чужими силами!

— Да я шучу. И так жарко, не бесись.

Я стал обмахиваться рукой.

— Пока солнце не село, пошлите на место.

Я отчитался начальнику, и мы отправились на пляж.

Мы пришли в скалистую область, где было больше всего неприятных случаев.

Мы дошли до края и обнаружили что-то, напоминающее баррикады. Большая вывеска гласила: «Опасно! Не входить!» Там же была натянута чёрно-желтая лента, и стоял человек, охранявший проход.

Скорее всего один из местных, который дежурил по сменам.

Мужчина посмотрел на нас и сделался серьёзным.

— Здесь опасно, нечего вам тут делать!

— А что-то случилось? — спросил я.

— Поскользнуться можно. Несколько человек уже пострадали, потому никого не пускаем.

Похоже у него можно не спрашивать.

Мужчина собирался спровадить нас. Когда нас уже выталкивали, я сказал «мы хотели бы немного поговорить» и дал визитку.

— А, мы вот эту компанию представляем.

Он тут же напрягся, смотрел на нас с неприязнью. То на визитку поглядывал, то на нас, и вот с прищуром пробежался по надписи. Прочитал: «Вас тревожат странные звуки и странные тени? Обращайтесь к нам!» Как же стыдно, когда приходится это слышать, может не надо?

— Нас мэр нанял, чтобы расследовать. Мы хотим узнать, что происходит в море.

Мужчина с подозрением посмотрел на нас:

— Вы типа каких-то экстрасенсов?

Я думал, он нас учёными назовёт, может мэр нас так назвал. Экстрасенсы.

— Точно экстрасенсы?

Он смотрел на Сузуки, Сакаэ и меня. Мы явно не подходили по описанию, так что во взгляде было подозрение. Если речь заходит о том, чтобы не привлекать внимание, то и костюм надевать не стоит.

— Гости рассказывают жуткие истории о том, что кто-то их за ноги тянет. Вы не знаете подробностей?

— А, ничего необычного, что что-то такое появляется, — мужчина тут же смягчился. Это что, нормально, что что-то появляется.

— А что появляется?

— Так это и появляется.

— Это?

Знать не хотелось.

— Привидение?! — громко спросила Сузуки. Мужчина нахмурился.

— Да. Вы не в курсе? Место-то известное среди самоубийц, — говоря, он посмотрел за спину. Тут как раз волна. Она разбилась об берег. Да уж. Настоящий саспенс.

Снова привидение, прямо хуже не бывает. Не хочу я дело с привидением посреди ночи летом расследовать. Вдруг их тут много?

Как и сказал мэр, возможно тут замешано проклятие привидения.

... Хотя случаи в последнее время участились.

Я простонал и что-то заметил краем зрения. Звучали весёлые голоса. И шум со стороны баррикады. Несколько фигур пересекли запретную линию.

— Эй, не входить!

Пока болтал с нами, несколько молодых ребят успели пройти. Вот чёрт. А ведь мэр пообещал нам, что дополнительно заплатит, если мы следить будем.

— Мы пойдём за ними, а вы следите за этим местом, — сказал я, и мы пересекли ленту.

Пляж быстро сменился скалистой набережной. Пока от нас разбегались мокрицы, я старался не поскользнуться в сандалиях и шёл дальше. Штанины джинсов промокли, но ничего не поделаешь. Дорога продолжалась дальше.

Мы слышали весёлые крики. Два парня и две девушки. Скорее всего парочки студентов. Кто-то из них заметил нас и выдал «ува».

Остальные тоже обернулись. До этого им было весело, а теперь сразу же стало тихо.

Ребята виновато смотрели на нас. Почему это? Когда они пролезли, их видели, но они не сильно шумели. А тут нашли, и теперь они прямо просили, чтобы на них кто-нибудь поругался.

Я вздохнул и отмахнулся.

— Мы не местные и ругать вас не будем. Просто тому мужику сказали, что вернём вас.

Ребята удивились и переглянулись. Не знали, что и подумать. А я продолжал.

— Было чего интересного?

После этих слов их точно силы покинули. Теперь они с улыбками смотрели на нас. Это слегка бесило, но они точно не издевались. Один из них посмотрел на нас так, будто мы в очереди за пирожными стояли и вообще такие же как они.

— Вы тоже пришли посмотреть на курган? — спросил один из них.

... Курган? Типа монумент самоубийцам?

— Да, точно, — дал я ответ. Солнце садилось, теперь между морем и небом образовался градиент.

Возле тёмного моря разбивались тёмные волны. Один из ребят стоял на скале. Она была довольно необычной, цилиндрической. Вряд ли люди её специально сюда вот так поставили и по сравнению с другими море не так сильно её сточило. Он свалился и частично оказался под водой. Где-то мне по пояс в высоту.

— Что это? — спросил я, и молодёжь рассмеялась.

— Не впечатляет, верно? Это курган. И в нём ничего особенного.

Парень опёрся ногами, будто спрыгнуть собирался. Ребята прямо говорили «никаких спойлеров».

Сузуки это явно подстегнуло.

— Эй, вы! А ну не суйтесь туда! — сказала она. Ничем не уступала шуму волн. Я её понимаю, но не надо лишнее внимание привлекать.

Ребята забеспокоились. А я отвёл Сузуки и улыбнулся.

— Опасно ведь. Поскользнуться легко, тот мужик нам сказал.

Парень наверху стал выглядеть виновато. Скорее всего его девушка стала его успокаивать и взяла за руку. Бесят. Заигрывать тут собрались.

— А ты храбрый, раз забрался. Мы слышали, оно здесь появляется. Это же монумент? Не боитесь, что вас проклянут и в море утащат?

Я их удивил, а ребята переглянулись и улыбнулись.

— Вы видели, что там наверху? — теперь заговорил другой парень. Сузуки сразу вытянулась.

— Наверху? В смысле на утёсе? Что там?!

Ребята поражённо посмотрели на нас.

Я забрал вещи Сузуки. Сумку с её бутылкой. «А!» — вскрикнула девушка.

— Прости, что таскать пришлось.

Снова расшумелась. Я тут разговор веду, так что не мешайся.

— Они сказали, что им наверх забираться не хочется, потому мы и пришли сюда.

Все уставились на нас. Молодая девушка смотрела на нас как на каких-то старичков. Хуже не придумаешь.

— Там ничего так. Сходить стоит. Самое то, когда солнце сядет, так что сладкое мы напоследок оставили.

— Ого. Серьёзно?

— Хотя в этом ничего особенного нет, — парень на кургане рассмеялся. Быстро переключился. Молодость.

Они советовали самим посмотреть. После чего поклонились и вернулись на пляж.

— И что это было?! — спросила Сузуки, забрав у меня сумку.

— Поболтал. Добыл информацию.

Хотя возможно и зря я сумку у неё забрал.

Я закатал джинсы и направился к скале, где был парень. Недовольная Сузуки тоже вошла в воду по колено и посмотрела. Сакаэ отошёл к скале и наблюдал. Наглый.

— Подозрительно.

— Ничего. Может волны унесли?

Следы дождей и ветров были, но это место отличалось от других скал. Не было ни водорослей, ни моллюсков.

— Возможно, но тогда мы бы что-то рядом в море увидели.

— Это же монумент самоубийцам... Он же сверху должен стоять?

— Что бы тут ни было, ничего хорошего в этом нет. И духи здесь не упокоятся.

— Духи здесь...

Ува, всё же они тут. И не один.

— Меня всё беспокоило это...

— А, нет, не говори! Если не вижу, значит ничего нет!

Кстати, обрыв ведь чуть дальше? Это там люди с собой кончают? С запозданием меня прошиб озноб.

Выступил холодный пот. Я помолился. Не выходите. Хотя если не появятся призраки, ставшие причиной происходящего, мы работу не выполним. Пусть вас Сузуки видит, меня оставьте!

— Ну, ребята про утёс говорили, может оттуда свалился, — помолившись, я посмотрел на утёс позади.

— Мой выход, — молча наблюдавший Сакаэ поднял руку. — Я геолог.

— Геолог?

— Обычно это предполагает, что человек оценивает, может ли как-то земля пагубно повлиять на человека, но с учётом нашей профессии меня можно назвать специалистом психометрии. Знаете, что это? Психометрия — это способность читать воспоминания предметов. Я специализируюсь на земле.

А, точно. Вспомнил.

— Матсусита-сан говорила, что её напарник специализируется на исследованиях. Вы же закончили то дело с ДТП, которое мы начали.

— Когда проходит время, это сложнее, но дата и время известны, и там остались сильные чувства. Здорово, когда получается поймать преступника, хорошая работа, — улыбнулся Сакаэ. — То, что нам заплатят, хорошо, но это доставляет хлопоты местным, потому давайте сделаем всё в лучшем виде и вернёмся. Будет здорово, если тут ничего не окажется.

Вроде зазнайка, но точно не плохой.

Стараясь не промочить ноги, он сунул руку в воду и коснулся земли.

— Если затянем, заказчик из-за дополнительной оплаты разноется.

... Точно.

Сакаэ выяснил, что он и правда сверху упал.

Но прошло уже несколько дней, мысли туристов уже стали нечёткими под впечатлениями, потому деталей разобрать не вышло.

— И ещё какие-то помехи. Скорее всего потому что их тут много.

— Их много? Ничего невидимого нет.

— Я видел руку, тянувшуюся к скале, но слишком темно, ничего не понять. К тому же здесь вода, так что вышло так себе.

Ничего не поделаешь. Я посмотрел на скалу. Довольно высокая.

— Наверх сходим?

Мы вернулись на пляж, молодёжи уже не было. Лишь мужчина скрестил руки и недовольно топал по земле. Увидев нас, он заголосил.

Что-то случилось? Он ткнул в нас телефоном:

— Мне сказали, что вы меня замените.

Мэр успел? Быстро он. Так не понравилось, что больше платить придётся? Хочет из нас всё выжать за эти деньги.

— Мы хотим наверх сходить, подождёте ещё немного?

— Тогда побыстрее! Не люблю я за этим местом наблюдать! — искренне признался он.

Мы прошли по дороге, а потом перебрались на извилистую тропу, и вот добрались до вершины утёса. Дальше не пройти, мы оказались перед натянутой верёвкой, но всё же мы перебрались через неё. Вид открывался бескрайний, очень красиво. Я видел, как начало заходить солнце. Ещё бы здесь люди не сбрасывались.

Здесь же был большой камень, который явно кто-то обработал. Вокруг стояли четыре небольших цилиндрических камня. Такой же был внизу.

Ниже были такие же металлические баррикады. И натянутая верёвка. А ещё жёлто-чёрная лента.

Устанавливали в спешке. Похоже спешили.

На самом большом камне что-то написано, «преданность» вроде, больше ничего не разобрать.

— Давайте проверю, — Сакаэ опустился на колени, прикрыл глаза и коснулся земли.

— Тут всё четче, но эмоций слишком много, сложно рассмотреть.

Глубокий вдох. Шум волн, голоса отдыхающих на пляже.

Какое-то время Сакаэ молчал.

— Мешают чувства любопытных. Мысли размываются. А, может это. Цвет волос отличается, — бормотал он.

— Отец злится?.. Достал уже старик, как же бесит... На кургане русалок ничего страшного.

Парень открыл глаза.

— Там ничего не копали? — Сакаэ указал на большой камень.

Мы перебрались через верёвку и посмотрели за камень. Там и правда была большая яма.

— Кто-то копал?

Что-то выкопали и оттащили к краю. Не нравится мне это.

Перебравшаяся следом за мной Сузуки осмотрела все камни.

— Пентаграмма нарушена. Как-то странно делать такое с монументом для самоубийц. Камень в центре запечатан, но я не понимаю, зачем его запечатали, и зачем сняли печать.

Камень, который что-то запечатывал. В месте печати яма. Ответ лишь один.

— Ты про русалок говорил?

Мы поискали указание на это место и русалок, и нашли подсказку.

На берегу есть курган русалок. А ещё фотография в социальных сетях.

«Курган русалок уничтожен! Рядом с монументом появилась яма! Работа призраков?!»

Работа?! Вот уж вряд ли.

— Достаточный повод заинтересовать местом, где люди с собой кончают, — безучастно сказал Сакаэ.

— Почему нам про курган русалок не рассказали?

— Там печать. Скорее всего не хотели, — Сузуки сжала губы и задумчиво заговорила. Её лицо в закатных лучах стало оранжевым.

— Это старая история.

— Старая история, которая продолжается до сих пор, — скорее всего она имела ввиду храм, которым уже давно управляет её семья.

— Место самоубийств, — Сакаэ поднялся и отряхнул колени.

Он сказал, что может читать воспоминания земли. То, что надо, он не увидел. Но наверняка смог разглядеть покончивших с собой.

— Ты в норме?

— Ну, я уже привык, — улыбнулся он.

— ... Внизу ведь признаки есть. Они с ямой как-то связаны?

Мы решили послушать свидетеля.

Находился он неподалёку, а звали его Кунокатсу.

— Прямо названия ресторана со свининой из эпохи Сёва.

— Мыслить так, значит быть стариком.

— Притихни, Сузуки. Рождённым в Хейсей слова не давали.

Сакаэ посмотрел на мой телефон и выдал поражённое «ах».

— Настоящее имя.

Сейчас молодёжь использует в интернете настоящие имена.

... Куно. Фамилия мэра.

— У него вполне может быть сын-студент.

Отсюда и снимки. Или может он дружит с кем-то светловолосым. Нынешним студентам во время каникул дома скучно.

— А, это он. Это его я видел.

Оставалось лишь поговорить с мэром.

Охранник стал жаловаться: «Вы всё ещё не собираетесь меня сменить?!», — а мы позвонили мэру и попросили приехать. Лучше у него дома поговорить, чем на улице.

— Да как так? Вы же на смену встать должны! — бесился мэр, похоже уже выслушав жалобы. Я пропустил его слова мимо ушей и спросил:

— Почему вы не рассказали нам о том, что монумент сломан?

Лицо мужчины сделалось печальным.

— Мы собираемся его восстановить, но что с того? Или это и правда призраки стали людей за ноги хватать?

— А разве вы обратились к нам не потому, что так думаете?

— Монумент сломали, и случайно начались инциденты, люди стали бояться. И я вызвал вас, чтобы успокоить их, — быстро проговорил он. Явно что-то скрывает.

— У вас нет никаких идей по этому поводу?

Я положил телефон на стол. Показал сообщение. Выражение на лице мэра переменилось.

Сына мэра зовут Куно Катсуми. Он как раз бездельничал дома.

— Не входи без разрешения! — разозлился он на отца, когда тот вошёл к нему. И тот не уступил: «Молчать! Долго ещё бездельничать будешь?!»

— Как это понимать?! Что ты натворил?! — тыкая моим телефоном, кричал мэр.

— Заткнись, подумаешь.

На миг парень удивился. А потом стал выглядеть так, будто его достали.

— Да, это я. Вместе с другом мы сбросили камень в море.

Я забрал у мэра свой телефон.

— Значит след ты оставил.

— Да, будто там что-то было, забавно же, — опираясь на стену, рассмеялся сын мэра.

— Ты понимаешь, что натворил?! — мэр от злости покраснел. Он доставил проблемы городу, и теперь оказалось, что лично ему. Гнев мужчины был выше ожидаемого. Выражение на лице парня тоже изменилось.

— У нас здесь только пляж, туристов почти нет! А с историей о призраках люди повалят! Уже повалили!

— После таких слухов, даже если туристов много, ничего хорошего нам в этом нет.

— Сразу после открытия сезона были люди, которые успели поскользнуться. Это случилось ещё до того, как я курган разломал. А люди уже болтают про проклятия и что это Куно виноваты. Что бы ни случилось, у них вечно мы виноваты! Достали!

— Что значит виновата семья мэра? — вмешалась Сузуки. Мэр недовольно ответил:

— Я виноват лишь в том, что у меня власть.

— А что за русалки? У вас тут курган русалок.

Я показал пост в социальных сетях. Мэр уставился на сына. Тот виновато потупился, но тут же зло уставился на отца. Мужчина холодно заговорил:

— Когда-то на берег выбросило русалку. Она умерла и её похоронили. Там монумент самоубийцам и курган русалки.

— И чуть что, сразу в этом мы виноваты! Уж лучше просто сломать!

— Вы разозлите мёртвых! Это ведь память, — теперь гневно закричала Сузуки.

— Мёртвые, призраки — всё это прошлое! Уже надоели!

— Инциденты происходят из-за вас. Такие шуточки недопустимы!

— Совсем двинутая?! Те люди просто поскользнулись!

Ну да, разрушить монумент и вызвать призраков — это лишь байки. Никто не думает, что и правда может появиться призрак.

— И что там? Ничего не было?

Все посмотрели на мэра. О чём он вообще?

Сын взглянул на отца. Не получив ответа, тот разозлился и выхватил мой телефон.

— Ты яму раскопал. Там ничего не было?! — он тыкал пальцем в снимок. Телефон мой сломать собрался?

Парень на миг непонимающе застыл. А потом ответил:

— Ничего там не было! А теперь валите!

Покинув комнату, мы остановились в коридоре.

Разочарованный мэр пошёл, громко ступая по полу.

— Больше не надо наблюдать ночью. Повезло, можно не платить за дополнительную работу. Вы можете возвращаться, — не оборачиваясь сказал он.

— А? Мы ведь только выяснили, кто испортил курган, а не о причинах происшествий.

— Местные переживали, что это проклятие. А теперь ясно, что это глупая шутка.

— То есть всё случайность?

Сузуки говорила, что призраки есть, но молодёжь явно не переживала, и ничего страшного не случилось.

— Лучше восстановить курган и провести ещё одну церемонию. А до тех пор продолжать наблюдать, — Сузуки следовала за мэром.

— Я и без вас всё восстановлю. Поднять камень снизу — это не дело пяти минут.

— Есть причина, почему там печать. Если её не восстановить скорее...

— Сказал же, что ваши услуги не нужны. Проблема решена. Оплата будет завтра. Я могу отвезти вас на станцию, вам стоит успеть до последнего поезда.

Выставленные, мы ждали, пока водитель развернёт машину.

— Следы точно парень оставил? — Сузуки смотрела в тёмное небо, было видно, что она в это не верит.

— Меня волнует пентаграмма. Барьер был разрушен. А мэр интересовался, что было в земле.

Он говорил, что там похоронили русалку. Должны были остаться кости или ещё что-то.

— Ничего не было. Может всё вернулось в землю.

Смысл уже обсуждать.

— Мэр явно что-то скрывает!

— Мы хотели получить дополнительную оплату, вот он и пытался на нас тогда ещё работу повесить.

— То есть в деньгах дело?! — жаловалась Сузуки.

— Ты же будешь беситься, если тебе молодняк приказывать начнёт. Вполне можно на эмоциях и сделать что-то. Тебе дают работу, а ты условия ставишь. Конечно тебя использовать будут.

Это я понять мог. Обиды у меня не было.

— То есть мы вернёмся, просто всё бросив?

— Заказчик сказал, что ему наши услуги не нужны! Что бы мэр ни скрывал, он не хочет, чтобы мы лезли, и мы не должны. Что если мы только проблем доставим, если нос сунем? Что если ты сделаешь это дело личным? Что если случится что-то опасное? Тебе же сказали, не лезть.

— Но это не значит, что мы вообще ничего не можем!

— «Старая история, которая продолжается до сих пор», — ты сама так сказала. Будешь вечно о местных заботиться? Тогда ты без конца сюда бегать будешь.

— Вы бессердечный!

Я тридцатилетний мужик, которому плевать и на неё, и на местных. Сузуки слишком наивная и серьёзная, для меня слишком уж яркая натура. Хотя точно не милая.

— Обладая силой, разве вам не хочется быть полезным? — с обидой проговорила она. — Я родилась со своей силой в храме и думала, куда её приложить, меня даже семья не понимает из-за этого, почему и вы не поймёте? Разве вы не хотите использовать её, если есть такая возможность?!

— Не знаю! Я жил в семье обычных офисных служащих, и должен был прожить жизнь, не зная ни о какой силе! Я не такой благородный как ты! Ты мои чувства понимаешь?! — закричал я. — Мне надоело, что меня выжимают. Не хочу быть сломленным морально и физически. За работу должны платить! Труд должен оплачиваться, ведь у всего есть цена. Тебе доводилось работать на работе, которой конца и края нет, где тебя только нагружают и нагружают?

Я видел тех, кто ломался и впадал в меланхолию, думал, что и сам когда-нибудь таким стану.

— Один раз согласишься, и будешь соглашаться всегда. То ещё веселье.

Я вырвался из этого ада, и назад не собираюсь.

— Сама в это вляпаешься и меня затащишь. О заказчике думаешь, а о напарнике подумать не хочешь?

Сузуки притихла. Она просто молчала.

— Ладно вам, не кипятитесь, — поднял руки Сакаэ и улыбнулся нам.

— Так, поступим следующим образом. Уже поздно, потому снимем номера в гостинице и заночуем здесь. Если что-то случится, мы справимся, и с мэром попробуем договориться. Я отчитаюсь начальнику.

Сакаэ всё устраивало.

Сузуки скривилась, но согласилась.

Вроде сезон для туризма, но гостиница полупустой оказалась. Вроде и здорово, но встречали нас тут без энтузиазма.

— Работнички Куно?

Одно упоминание мэра вызывало враждебность. Хотя мы даже ничего не сделали. Отпишусь потом на сайте путешественников.

Я думал нас выставят, но похоже постояльцы были нужны, и нам сдали номера. Но из-за того, что мы свалились на них внезапно, оставили без еды. В таком случае пойдём в кабак.

— Вы гости мэра?

В небольшом баре мы втроём сели за стойку, и вот что сразу же услышали.

Недовольная Сузуки просто молча стала пить.

И здесь Куно? Мы везде слышали про мэра, потому я начинал понимать чувства его сына. Все за нами будто следили.

— Почему все так враждебно к мэру относятся? — не выдержав, спросил я, а хозяин с недоверием посмотрел на меня.

— Мы же ни за кем не следим. А к нам и в гостинице холодно отнеслись. Мы ведь просто приехали расследованием заняться. А теперь нас ещё и мэр выгнал.

— А, расследуете случай с курганом.

Отношение хозяина изменилось, возможно из-за того, что он думал, что узнает что-то, или потому что нас мэр выставил.

— Это не то, о чём с чужаками разговаривают. Об этом громко не говорят, но предок мэра захватил город.

— То есть они не всегда здесь правили?

— Раньше тут другой правитель был. Вроде великий человек, но не без слабостей. Этим предок Куно воспользовался и довёл до самоубийства. Монумент как раз тому человеку.

Понятно, вот почему это место самоубийц.

— Разве это не курган русалки?

— А что, мэр сам не говорил?.. Ну, значит не рассказал. Это оказывается сынок его сломал.

Город маленький, слухи быстро расходятся.

— Уж не знаю, правда ли это, но когда-то давно на пляж выбросило русалку. Правитель говорил вернуть её в море, но предок Куно сказал, что она дар моря и предлагал вместе съесть. В общем предок этот обманул людей, выставил правителя и захватил город.

— Мясо русалки. То есть они бессмертия хотели? Вот и съели?

— Похоже на то.

Такое в манге и играх тоже есть, потому даже я знаю.

Мясо русалки дарует бессмертие.

Русалки вроде как наполовину люди. Сам я их не видел. А эти люди её убили и съели?

— Так жители города что, долгожители?

Хозяин рассмеялся:

— Конечно нет. Это бы уже вскрылось. Зато тогда много детей родилось, видать тонизирующий эффект был, хотя кто-то отравился и умер, старики вообще говорят, что это проклятие было.

Монумент скорее всего поставили отравившимся.

— Не было никакой русалки. Просто байка. Куно просто от правителя избавился, а байку для отвода глаз придумали.

Ну, вполне логичное заключение. Раньше я бы и сам посчитал это глупостью.

Но кодама существует, а значит и русалка вполне может.

Может, но я лишь невнятно согласился. А хозяин пожал плечами:

— В любом случае то был дед мэра, и тогда все жители заодно было... А нынешний мэр с этим никак не связан.

— Но благодаря его стараниям Куно до сих пор управляют городом.

Другой посетитель поднял руку и попросил пива. Мужчина ответил ему и понёс пиво.

Сакаэ, держа кружку с пивом, пробурчал:

— Как-то странно всё это,- он посмотрел на меню, висевшее на стене, прожевал сашими и проговорил, ни к кому не обращаясь. — Когда использовал психометрию, я ощутил сильные чувства. Они были странными, потому я подумал, что с нашим делом это не связано, но теперь мне не даёт это покоя.

— Почему?

Я вспомнил, как он иронично улыбнулся на месте самоубийств.

— Мне показалось, что с той скалы кто-то кого-то столкнул.

... Ясно. Там было убийство, выданное за самоубийство. Настоящий саспенс.

— Ох и не нравится мне всё это.

Тут распахнулась дверь. Все посмотрели на человека, вошедшего в бар.

— Стариканы!

Это был сын мэра, Куно Катсуми.

— Знаешь, что с тобой будет, если останешься здесь?

— Знаю! Город-то маленький!

Парень вошёл в бар, крича.

— Надо убираться.

— Что-то приближается?! — подскочила Сузуки.

— Нет, но местные его сейчас разделают. Кто-нибудь, остановите это!

— Полиция.

— Как же! Они тоже местные!

Напыщенность куда-то делась, и теперь парень взволнованно кричал:

— Я не думал, что всё так серьёзно.

Тут же поспешила Сузуки.

Вечно она лезет, куда не просят.

— Блин, достала!

На машине с сыном мэра мы приехали на пляж, людей здесь уже не было. Лишь слышался шум волн... Хотя в темноте разносился галдёж мужчин.

Сузуки выпрыгнула из машины и с сумкой в руках побежала на пляж. Выпить она успела прилично. Под ноги смотри. Если об песок споткнёшься и упадёшь, я помогать не стану.

— Говорю же, я тут охраняю! — на окраине пляжа на страже стоял злящийся мужчина. А вокруг него собрались другие. Они чуть ли не тыкались козырьками кепок в него.

— Это ведь всё мэр виноват!

— Разошлись странные слухи, и мы теперь заработать не можем!

Они ругались.

Его обступали, мужчина спиной упёрся в баррикаду и закричал:

— Всё случилось не из-за мэра!

— А выглядит именно так!

— О чём вы, ваши предки тоже это ели! Мы все соучастники!

— Их вынудил дед Куно! — один из окруживших громко закричал. Другие согласились, подходя всё ближе.

— Мы вообще с этим не связаны!

Для них курган русалки — это не просто старая история. Как сказала Сузуки прошлое тесно связано с настоящим.

Если хозяин бара говорил правду... Нет, мэр и правда не имеет отношения к этому. Во всём виноват дед мэра и те, кто жили в то время. Потому и винить мэра довольно странно. Но для этих людей что сделал дед мэра — сделал он сам.

Но раз они обвиняют мэра, странно, что считают, что сами ни при чём, хотя их предки тоже приняли в этом участие.

— Пока ничего не случилось, но все мы понимаем, что делать надо!

— Кто что делать собрался?! — закричала Сузуки. И бутылку из сумки достала.

Мужчины сразу же обернулись, услышав голос молодой девушки.

— ... Что, девушка?

Они видели, как по песку идёт Сузуки, и один угрожающе заговорил.

— Накинулись все вместе, позор вам!

На девушку угроза не подействовала. Мужчина заметил её и закричал:

— Эй, вы охранять собираетесь?!

Он был зол. Если бы мы его сменили, тогда бы нас так же окружили. Мы-то не местные, потому на нас они пока внимания и не обращали.

Ну, с гневом этих людей ничего не сделаешь, чему быть, того не миновать.

Хотя это всё равно не моё дело.

— Нет, мэр велел нам убираться, — сказал я, а у мужчины глаза округлились:

— Как безответственно!

Да говори что хочешь.

— Господа! — прозвучал громкий голос, а потом девушка достала ложку и открыла крышку бутылки. И начала пить с горла. — Давайте успокоимся и поговорим!

Выглядело это подозрительно.

Мужчины ничего не понимали. Ну да.

— Ты вообще кто?

— Мы прибыли сюда, чтобы расследовать происходящие инциденты!

Она снова отпила. Нахмурившись, заговорил охранник:

— Их мэр нанял, они экстрасенсы-сенсеи.

Экстрасенсы ладно, а сенсеи тут при чём?

— Прислуга мэра!

Ну хватит уже. Почему сразу прислуга?

— Можно со словами поаккуратнее!

— Пришлым слова не давали! Не лезьте в наше дело!

Они начали перекрикивать.

Я подтолкнул пившую Сузуки поближе к ним.

— Как и было сказано, мэр нанял нас расследовать происшествия.

— Вы же в гостинице остановились! Но ещё ведь ничего не решено!

— Сегодня уже поздно, так что мы отдыхаем.

Охранник закричал:

— Почему вы ушли? Или уже разобрались в причине?

— Разрушение монумента и инциденты — это случайное совпадение...

— Как же! — позади прозвучал гневный крик.

Им не хотелось, чтобы что-то произошло, но в то же время они не верили, что ничего не происходит.

— Вы как следует проверяли?!

Один из кричавших толкнул меня в плечо. Уже и руки распускают. Было не больно, скорее я удивился. Ещё и запнулся в песке. А они все разом решили перейти на рукоприкладство.

Блин, и что теперь делать?

— Я не потерплю насилия! — закричала Сузуки. Чья бы корова мычала.

— Заткнись и вали отсюда! — другой мужчина протянул к ней руку.

Сузуки нахмурилась. Она уклонилась от ладони. А потом перехватила руку и что-то сделала, мужчина, который был крупнее неё, оказался подброшен в воздух. Прозвучал сухой удар, поднялся песок.

И лежавший на земле, и другие мужчины хлопали глазами.

— Если вы сами этого хотите, я сдерживаться не буду! Я стараюсь не использовать силы на обычных людях, но не потерплю такого поведения.

Сузуки снова стала пить.

А потом расставила ноги и согнула их. Одной рукой она сжимала бутылку, а второй почесала под носом.

— Я покажу вам силу пьяного кулака!

Ты кто, Брюс ли? Пьяный кулак у Джеки Чана был. Ты явно напутала.

Девушка уже была готова использовать наказание железного кулака. Но тут прозвучал крик. Он доносился со стороны рифа.

— Ладно, оставим это.

Похоже кто-то опять проскочил мимо нас.

Я достал сигарету и взял в рот. Зажёг зажигалку. Я уже успел затянуться, а Сузуки даже не пожаловалась. С бутылкой в руке она так и понеслась. Даже не остановишь.

Мужчины что-то бурчали, но никто даже не думал сдвигаться с места.

— Мията-сан, это те студенты, — похоже использовав свою силу, Сакаэ указал по ту сторону верёвки. — Бросишь людей в беде? Сузуки уже побежала.

На лице написано, что надо идти, бесит.

— А ты как поступишь?

— Мне за риск не платят, — он пожелал мне удачи и помахал.

— Засранец.

— Так я отношусь не к ударной группе. Буду ждать на случай, если поддержка понадобится.

— Тогда зови мэра и договорись о дополнительной оплате. Я за бесплатно работать не хочу!

— Да, да, — ответил он. Тут вышел сын мэра.

— Я поговорю с отцом. Я сказал, что в кургане ничего не было, но соврал.

— Всё же ты скрыл что-то.

— Там были кости. Я выбросил их в море.

... Хуже не придумаешь.

Сжав сигарету, я бежал за Сузуки. Перебравшись через баррикады, я следовал дальше. Хотя не скажу, что прямо бежал, скорее спешил, стараясь не поскользнуться. Из-за волн кроссовки девушки были полны воды, и у меня джинсы по щиколотку мокрые. Море было тёмным, а воды стало больше.

Как и сказал Сакаэ, студенты оказались здесь.

— Возвращайтесь на пляж! — закричал я, и на нас посмотрели заплаканные лица. Вода здесь двигалась неестественно.

— Нас волны держат!

— Там что-то есть! Оно схватило нас за ноги!

Они кричали нам. Эх, ну вот. Так и знал.

— Тут точно что-то есть! Я видел кости! — крикнул молодой парень. А потом поднялся ещё непонятный пронзительный крик.

Из воды потянулись бессчётные руки. Пальцы напоминали слизней. Кто-то тянулся, точно цепляясь за скалу. Потом из воды появилось лицо. Дальше спина.

Оно повернулось в мою сторону.

— У-э-э-э-э-э! — закричал я. Опасно было, чуть сигарету не выронил.

Ползучий дух добрался до упавшего кургана... Точнее до камня, запечатывающего курган, и поднялся.

Его освещала луна. Я видел, как он слабо светится голубым светом.

У нас тут летнее море, хватит страшилок!

Сузуки посмотрела на меня, а потом уставилась в море.

— Мията-сан, зачем вы пришли? Вы же вроде никого не спасаете бесплатно?

— Вот об этом сейчас не надо. Тут что-то поганое происходит, что просто оставить нельзя. И Сакаэ уже должен договариваться.

— Всё же вы жлоб.

Студенты снова закричали. Одного из них утянуло под воду.

— Сузуки!

— Знаю!

Вода вокруг него разлетелась. Поднялся столб. Будто Моисей воду развёл, студента получилось вытащить. Поднялась большая волна, подбросившая его. Друзья, чтобы он не ударился об скалу, тут же подхватили его.

Он ничего не понимал. А другой парень закричал:

— Что это было?

— Штормовая волна. Здесь опасно, возвращайтесь на берег.

— Это призрак! — закричала женщина. Блин, вот достали.

— Тебе показалось! — крикнул я, а студенты уже стали уходить.

Теперь и я весь мокрый. К тому же в морской воде. Хуже не бывает.

На камень, на котором стоял тогда молодой парень, карабкалось что-то белое. И при этом щёлкало.

Это были кости. Было ясно даже в темноте. Нижних рёбер не было. Вместо таза и ног были кости, формирующие хвост. Светившиеся руки и люди тянулись к костям.

Череп поднялся и чёрные глазницы повернулись в мою сторону. Меня будто поглощала пустота.

Я затаил дыхание. Когда затянулся, услышал, как выгорает сигарета.

Большая волна накрыла кости.

— Эй.

Волны становились сильнее. Они бились об берег. Я же, поддерживая шатавшуюся Сузуки, выбрался на скалу.

— Что это было?!

Накрывшая курган волна отступила.

А скелет стал обрастать плотью. Точно манекен с нарисованными мышцами это существо всё ещё смотрело в нашу сторону.

Снова волна. Когда она отхлынула, появилась женщина. Чёрные волосы, сияющее белым лицо, верхняя часть тела. А ещё отдающая серебром чешуя.

Русалка.

Точно статуя, она сидела на кургане.

— Вот это сиськи! — прозвучал крик Сузуки.

— Да, да, точно. Это вообще-то уже сексуально домогательство, направленное на меня!

— Я не вам это говорила! Само вырвалось!

А, вот как.

Хотя лицо у неё злющее. И глаза круглые, рыбьи. Это была женщина с длинными-длинными чёрными волосами.

Мэр переживал за то, что было в кургане. Его сын сказал, что там были кости. Он выкинул их в море.

— Этот «Кунокатсу» сказал, что выкинул кости в море. А она в воде возродилась?! — разнёсся мой голос. Половина тела человеческая, а нижнюю часть подорвать хотелось.

Хотя ситуация была не подходящая, чтобы говорить об этом.

Сузуки тяжело вздохнула и гневно закричала:

— Вы думаете, что достаточно положить кости в воду, чтобы кто-то воскрес?!

— Человек точно не воскреснет, а вот про нелюдей я ничего не знаю!

— Логично.

Вот соглашаться не надо.

— Но она похожа на дух усопшего. В кости русалки вселился дух бывшего правителя, потому и похоже, будто она возродилась. Оно поглотило духов и стало больше.

Тут я заметил, что поднявшихся и ползучих духов нет.

— Они лишились сил и уснули.

— Правда? Ты прямо как настоящая жрица говоришь.

— Вы вообще ничего не запоминаете, если вам не платят? Я не жрица! Я священник!

Снова курган накрыла волна.

Так я подумал, но теперь волна больше моего роста приближалась к нам. Она собиралась нас поглотить.

Я выдохнул колечко дыма. Оно попало в воду, и её разнесло.

— В саке морская вода попала! Как же так! — кричала Сузуки. Сама виновата, что хорошую бутылку взяла.

Поднялась ещё одна волна, собравшаяся поглотить нас. С такой мне уже не справиться. Но тут волна разошлась и разбилась об скалу. Сузуки работа.

Вода накрыла курган, и русалка исчезла.

Мне это сразу не понравилось, и я выпустил дым себе под ноги. И увидел русалку, собиравшуюся схватить нас за ноги. Дым достиг поверхности, вода разлетелась, намочив нас с головы до ног, но и русалке точно досталось.

Даже продохнуть некогда. Я в воде, когда мой противник русалка.

Даже искать не пришлось, она выпрыгнула слева как летучая рыба. Из открытого рта торчали клыки. Я затянулся. Но этот миг был критичным. Не успеваю. Так бы сбежать, но позади скала.

— Йа-а-а!

Тут Сузуки ударила с ноги летевшую на нас русалку.

Попала прямо по носу. Русалка отлетела и шлёпнулась в воду.

Вот даёт. Хотя я и так это знал.

Из воды стал разноситься крик. Похоже разозлилась.

— Я не проиграю!

Сузуки подняла бутылку на уровень глаз и перевернула. Прозрачная жидкость стала вытекать. Но не попала в воду, а превратилась в прозрачный меч. Катана из бутылки.

Сузуки двумя руками взяла бутылку, лезвие было перед ней.

— Мията-сан.

— Что?

— Бутылка тяжелая! Я пьяна, не могу силу вложить!

— Дура! Давай!

Я стиснул зубами сигарету и взял у Сузуки бутылку. Даже в моей руке катана из саке сохраняла форму.

Деталей не знаю, но скорее всего для того, чтобы форма сохранялась, нужна концентрация и солидное умение. И это Сузуки... Её концентрация пугает, раз она на такое даже пьяная способна.

— В следующий раз мне стаканчик налей.

— Стакан и сигарета — это слишком по-стариковски!

— Не больше, чем с бутылкой обниматься!

Приближалась третья волна. Верхом на ней приближалась русалка. Я снова затянулся и выпустил кольцо. Волна взорвалась.

Но она оказалась слишком сильной, снести её не вышло. Наплевав на сигарету, я в последний раз затянулся.

Меня прижало к скале. Я чуть было не застонал, но в таком бы случае выдохнул дым. Пришлось сжать зубы покрепче.

Даже в морской воде с мечом из саке ничего не случилось.

Русалка атаковала когтями, которые напоминали ножи. Я встретил её мечом. А потом выдохнул.

Попав в меч из саке, произошёл взрыв, разошлось пламя. Я чуть бутылку не выронил. Эй, эй, вроде ж не спиртяга, так почему прозрачный меч теперь голубым пламенем горит?

Возможно это следствие объединения силы Сузуки и моей. Когути точно обрадуется.

Посмотрев на огонь, русалка отпрянула. Она убрала когти.

— А ну в море возвращайся, — сказал я и нанёс удар огненным мечом.

— Гья-а-а-а-а-а-а! — прозвучал крик, русалка загорелась.

Она выгорела, даже костей не осталось.

Волны сразу же успокоились. Теперь они лишь мягко били по берегу.

— Ва-а-а-а-а! — и тут прозвучал крик Сузуки. — При поддержке Мияты-сана получилась смертельная техника. Теперь нашу команду точно не распустят! Теперь мне придётся иметь дело не со скрягой и беспечным стариканом, а нормальным человеком, с которым можно и по службе подняться!

— Немного неловко такое слышать, и прекрати про свои амбиции рассказывать, не скрывая неприязни. Я бы и сам был бы рад, чтобы наша команда распалась. Куда мне до паровоза, несущегося на собственных эмоциях.

— Грубиян!

— Да плевать, только не надо тут без сил падать.

— Мне ваша забота не нужна! Своими силами дойду!

Говоря, она шаталась.

Вздохнув, я затянулся. Надеюсь, Сакаэ смог договориться. Надо для начала перед мэром отчитаться. Но если так подумать, Сузуки пьяная, вряд ли мэр нам поверит.

Теперь ещё всё объяснять перепуганным студентам и стариканам, ожидающим на пляже.

Очередная работёнка, думая так, я молча пошёл в сторону пляжа.

Тут обернулась Сузуки и закричала:

— Не курите на ходу!

— Притихни, уже докуриваю.

Она шла шаткой походкой, но вот остановилась и посмотрела на скалу.

— ... Там точно никого?

— Ты про призраков? Да побойся бога.

Она ещё кого-то не очистила? Там и правда была фигура.

Это человек? Вроде свет горит.

Это фонарик? Кто там, местный? Только я так подумал.

Свет погас, а Сузуки отбросило.

Прозвучал взрыв, поднялась ударная волна. По рифу ударила белая волна.

— Эй!

Я повернулся в сторону моря. Но... Лишь вода. Упавшей Сузуки не видать.

Наверху снова зажегся свет. Я тут же пригляделся. Сузуки в воде должна справиться. Хотя я всё же переживал.

Но вместо того, чтобы бросаться в воду, я затянулся. Хорошо, что ещё не выкурил сигарету полностью.

Дым врезался в скопление света.

Свет взорвался, осветив водную гладь. Разнеслась ударная волна.

Тут и Сузуки вернулась верхом на волне, прямо как тогда студента вытаскивала. Вся мокрая, она прокашлялась.

— Уэ. Кхе.

— Эй, ты в порядке?

Сузуки сидела на камне и кашляла. С её волос капала вода.

— Моё саке...

Саке при ней не было.

— Вкусное саке, которое так старательно изготавливали все в компании производителя...

В сторону скалы были направлены полные ненависти глаза.

... Ну, главное, что она в порядке.

— Не прощу.

В море слышался шум. Вода выстреливала точно копья. Они бились о скалы. Разлетались куски камней, мне даже пришлось отойти.

— Опасно же, хорош ландшафт менять!

Но Сузуки меня не слушала. Вода продолжала подниматься.

— Эй, стой, а ну не лезь, ты же пьяная!

Она поднялась вверх так же как выбралась из моря. Могла бы то же самое сделать, когда нам туда забираться надо было.

... Теперь сверху звучал её крик.

— Куда ты делся! Не смей сбегать, трус!

Теперь мне немного стало легче.

Мы стряхнули нескольких городских и мэра, которого позвал Сакаэ, и пошли на скалу.

Сакаэ понял, что кто-то наблюдал за нами.

— Похоже у него есть сила. Лица не видно, может использовал какую-то защиту, — хмурился парень. Лицо мокрой Сузуки было наполнено неприязнью.

— Сверху запустил что-то вроде магии.

— Почему магии? Может это был коктейль Молотого или дымовая бомба.

— От дымовой бомбы не отбросил. И есть следы использования техники.

— Тут я ничего сказать не могу. Магию я не видел. Она чем-то отличается?

— Управление водой или ваша дыхательная техника — это личная способность организма. Магию же можно выучить. Хотя она близка к моим молитвам. Нужен материал для использования, — объясняла Сузуки, не пытаясь поиздеваться надо мной. — Обычно используется какое-нибудь проклятие или вызывается техника. Но если мастер на чём-то специализируется, он может использовать что-то более масштабное.

Что-то, что позволяет блокировать психометрию и отшвырнуть Сузуки?

Сакаэ пожал плечами и продолжил вслед за девушкой:

— В отличие от вас, Мията-сан, с вашей необычной силой, маги в нашем мире не такая уж и редкость. Если будешь тренироваться, то станешь сильнее.

— Почему маги? У нас тут фэнтези?

Продолжая курить, я скрестил руки. И слышал, как тлеет сигарета.

— Может это как-то связано с большим числом травм на работе.

Сакаэ и Сузуки замолчали.

Если подумать, странного было много. В случае с кодамой там целая толпа появилась. И из-за большого числа происшествий стали поддержку отправлять. Неужели совпадение?

— У-у-у.

Пока я думал, застонала Сузуки.

— Что случилось?

— Ничего.

... Эх, и вот снова. Её уже шатало, а она всё силу использовала.

— Надо отчитаться начальнику. Это уже не связано с заказом, так что возвращаемся. За это нам всё равно не заплатят.

На этом всё. Возможно тот человек всё ещё близко, а учитывая состояние Сузуки, если он нападёт, нам несдобровать.

— Давай, — я протянул руку, а девушка большими и злыми глазами посмотрела на меня.

— Я в норме. Мне не нужна помощь того, кто без денег на выручку не приходит.

— Вот упёртая.

Это и правда бесит.

— Ладно уж, так и быть, я тебе помогу. Будь благодарна, — Сакаэ высокомерно усадил девушку на спину. При этом коленки щуплого парня дрожали. — А ты тяжёлая.

— Сакаэ, ты грубиян! Просто я тренированная!

— А, да, да, — отмахнулся он от её жалоб.