Инь Би Юэ почувствовал, что атмосфера мгновенно изменилась.

Все присутствующие уставились на него с неописуемо сложными выражениями лиц.

Убирая меч в ножны, Инь Би Юэ увидел, как Чэнь И улыбнулся и вежливо поклонился.

— В сегодняшнем бою я искренне признаю свое поражение.

Инь Би Юэ почувствовал, что ему невероятно повезло. Похоже, что ореол, эта дешевая подделка, даже ненависть толком пробудить не способен. Поэтому он вернул поклон и ответил:

— Ты позволил мне победить.

Ученик, ответственный за объявление результатов, провозгласил:

— Бой окончен. Победил Инь Би Юэ из секты Цан Я...

Несмотря на то, что этот поединок получился очень зрелищным, поскольку оба противника во время него испытали и взлеты и падения, никто из них не был ранен. Они начали бой со спокойного и сдержанного приветствия, и закончили его точно так же.

Когда Инь Би Юэ спустился с арены, его сразу же окружила толпа учеников горы Цан Я. Их взгляды казались одновременно радостными и печальными, как будто они сожалели... что "железо не может стать сталью".

Став объектом столь пристального внимания, он чувствовал себя очень неловко.

В следующее мгновение толпа раздалась в стороны, и он встретился взглядом с Ло Мин Чуанем. Как всегда, его глаза казались очень ясными, словно озаренными янтарным светом. В них плескалось беспокойство. Ло Мин Чуань тихо спросил:

— Ты не ранен?

Все происходило точно так же, как после окончания его первого поединка. В ту же минуту Инь Би Юэ ощутил чувство тепла и поддержки. Как бы ни относились к нему в этом мире, взгляд Ло Мин Чуаня всегда оставался неизменным.

Да разве сейчас подходящее время думать об этом!

Старший брат-ученик так долго находился под палящим солнцем. Конечно же, он ждет, чтобы я поддержал его по дороге домой! ~\(≧▽≦)/~

Ло Мин Чуань тихо кашлянул, а затем кратко и по делу сказал:

— У нас есть кое-какое дело. Мы с младшим братом-учеником уйдем первыми.

И тогда у всех присутствующих на лицах появилось взволнованное выражение.

Они шли по уже прекрасно знакомой им дороге. После того, как они свернули на боковую улочку, Инь Би Юэ подхватил под руку Ло Мин Чуаня, чтобы поддержать его. Внутри тела Инь Би Юэ все еще циркулировало нерастраченное намерение меча Холодной воды, производя разрушительное действие на его меридианы. Он не удержался и прижался теснее.

Но затем ему внезапно показалось, что такая близость неуместна. Старший брат-ученик всегда придерживался правил, поэтому ему такое может быть непривычно. И когда он уже хотел увеличить между ними дистанцию, то услышал, как Ло Мин Чуань искренне сказал:

— Спасибо, младший брат-ученик.

Не за что! ~\(≧▽≦)/~

*************

Те двое ушли без промедления. Когда все оставшиеся у арены люди пришли в себя, Инь Би Юэ и Ло Мин Чуань уже были так далеко, что их фигур больше не было видно. Они слились в единую точку под необъятными небесами.

Ученики секты Цан Я принялись обмениваться замечаниями, сопровождая их прочувствованными вздохами.

Хэ Янь Юнь печально произнесла.

— Старший брат-ученик Инь такой... Хорошо, что есть старший брат-ученик Ло, который может за ним присмотреть.

Дуань Чун Сюань не знал, какое ему следует сделать выражение лица. Что касается характера своего старшего брата-ученика, он понимал его намного лучше остальных.

— К счастью, благодаря боевым способностям и уровню культивации четвертого брата-ученика вряд ли его кто-то сможет обидеть.

Некоторые с ним не согласились.

— Да, у старшего брата-ученика Иня высокий уровень культивации, да и боевые способности выдающиеся. Но вдруг такое случится, что в будущем какой-нибудь нехороший человек задумает обмануть его? Например, решит притвориться несчастным, чтобы вызвать у него сочувствие? Что тогда?

— Старший брат-ученик Инь всегда ходит с таким холодным выражением лица! Он кажется очень хладнокровным и отстраненным! Это очень хорошо!

— Верно! Хотя из-за этого его часто недопонимают, но так он сможет отпугнуть проходимцев!

Собравшись вместе, ученики секты Цан Я еще долго общались, выражая глубокую обеспокоенность характером своего старшего брата-ученика. В конце-концов, они пришли к выводу, что старший брат-ученик Ло должен тщательно заботиться о нем! Мало того, вся секта Цан Я должна объединиться, чтобы тоже присматривать за ним!

Ученики секты Лянь Цзянь поднялись на арену, чтобы помочь Чэнь И спуститься вниз. Чэнь И махнул рукой, давая понять, что не стоит беспокоиться. Он действительно не был ранен.

Цюй Дуй Янь тоже почувствовала облегчение.

Внезапно на наблюдательной платформе кто-то произнес имя Будды. Все оглянулись и увидели буддистского монаха из храма Цзе Кун, одетого в серое. Буддистские культиваторы обычно держались скромно, особенно те, которые принадлежали к храму Цзе Кун. Даже на оживленных улицах города они вели себя так, будто находятся в храме.

Цзы Мин являлся младшим братом-учеником главы храма Цзе Кун. Благодаря своему положению и уровню культивации, он по праву занимал это место на наблюдательной платформе. Но поскольку он все это время молчал, почти никто не обращал на него внимания.

Звук его голоса казался теплым как весенний ветерок, как будто он читал святое писание.

— Амитабха. Великий учитель часто говорил, когда ученики нашего храма выходят в мир, им не нужно во всем уступать другим людям из-за милосердия. Вместо этого, им следует обладать "сердцем Будды и твердыми руками". Прежде я не слишком хорошо понимал это выражение, но теперь мне стало ясно. Он имел в виду таких людей, как уважаемый Инь.

Все были глубоко тронуты его словами. Какое-то мгновение люди даже не знали, что сказать.

Старейшина секты Бао Пу холодно фыркнул. На его лице застыло неприязненное выражение.

— Какие еще доброта и милосердие? Это всего-навсего пустое мягкосердечие и слабость! В будущем он ничего не добьется! Кто мог ожидать, что у Святого меча есть такой ученик! — тихо проворчал он.

Внезапно он почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Он поспешно обернулся и увидел, что на него ледяным взглядом уставилась старейшина секты Лянь Цзянь.

И тогда он вспомнил, что Инь Би Юэ проявил милосердие именно к ученику секты Лянь Цзянь. Хотя его голос был тихим, но сказанные им слова не могли остаться незамеченными этой женщиной, которая находилась в полшаге от ступени Обретения бессмертия. Среди всех, кто сегодня наблюдал за поединком, ее уровень культивации был самым высоким. Этот взгляд не сопровождался давлением силы, но был полон угрозы. Ему ничего не оставалось, как прикусить язык.

Старейшина секты меча Цин Лу тоже сказал свое слово.

— Это хорошо, что у Святого меча есть такой ученик, — спокойно заметил он.

Закончив сверлить старейшину секты Бао Пу своим убийственным взглядом, немолодая женщина повернулась к Цюй Дуй Янь. Только тогда выражение ее лица немного смягчилось. Она уже проанализировала ход битвы, поэтому решила дать наставления.

— Для того, чтобы выполнить свой последний прием "Поймать луну", твой старший брат-ученик использовал всю свою силу. Истинная сущность, которая защищала его тело, практически полностью развеялась. Если бы Инь Би Юэ завершил свой удар, Чэнь И не меньше чем на год потерял бы возможность держать в руке саблю. Даже если бы твоя мать использовала "Золотой ветер нефритовой росы", ему все равно потребовалось бы полгода, чтобы исцелиться.

Договорив до этого места, она сделала предупреждение.

— В будущем, с кем бы ты не сражалась, пока на кону не стоит вопрос жизни и смерти, никогда не позволяй рассеиваться истинной сущности, защищающей твое тело. Это подвергнет тебя смертельной опасности... Что касается Инь Би Юэ, у него холодное лицо, но теплое сердце. Вот только он слишком упрям и даже не смог признать, что сделал одолжение. Не бери с него пример.

Цюй Дуй Янь пообещала так же послушно, как и прежде:

— Янь-эр поняла ваши наставления.

Немолодая женщина довольно кивнула.

И все же, когда Цюй Дуй Янь подумала о том юноше с холодным лицом и теплым сердцем, то не удержалась от улыбки.

И его милосердие, и его оторванность от мира — все это ей показалось в высшей степени прекрасным.

Он был не таким, как другие. Особенным.

Несмотря на все разговоры, третий тур фестиваля продолжался. Ведь каким бы поразительным не был тот бой, но он уже закончился.

Тем не менее, этот поединок продолжали обсуждать в чайных домиках и ресторанах. Как только меч "Надежда озера" впервые покинул ножны, мощь десяти тысяч гор разрушила прием "Поймать луну". Эту силу не стоило недооценивать. Люди задумались, если сравнить этот меч с мечом Ветра и дождя, какой окажется острее?

На этот вопрос не мог ответить даже сам Инь Би Юэ.

Сидя на циновке, он тонкой тканью протирал свой меч. Выражение его лица было очень серьезным, а движения — старательными. Про себя он во всех подробностях вспоминал прошедший бой. Ему вовсе не померещилось. Когда он выхватил этот меч, тот слегка вибрировал и тихонько гудел, словно в раздражении или ярости.

Но он все равно не принял его истинную сущность, оставаясь тихим и упрямым. Даже если бы "Линь Юань", божественное оружие "Эпохи святых" все еще существовало, вряд ли оно могло обладать еще более заносчивым нравом.

Когда Инь Би Юэ подумал об этом, его сердце чуть не разбилось.

#Мастер, когда вы вручили мне этот меч, должно быть произошел какой-то баг#

#Я хочу поговорить с этим мечом#

**************

Семь дней спустя закончился третий тур фестиваля "Срывания цветка". Цюй Дуй Янь не появилась больше ни разу. Многие люди с тоской вздыхали по ее несравненной красоте и гадали, доведется ли им еще раз увидеть ее в этой жизни.

В следующий тур должны были перейти сорок человек. Но некоторые победители предыдущих поединков были сильно ранены, поэтому им пришлось отказаться от дальнейшего участия. Таким образом, осталось тридцать шесть человек. Перед началом следующей жеребьевки всем участникам предоставили три дня отдыха. За это время люди секты меча Цин Лу должны были укрепить и починить защитный барьер вокруг арены.

В город Е прибыло еще больше культиваторов из других мест. Все они ожидали следующего тура состязаний. Ежедневные патрули стражей в черных доспехах стали еще более частыми. Игорные дома и винные лавки процветали, как никогда.

Теперь число учеников, которые отсеялись в результате боев и были вынуждены стать зрителями, намного превышало число тех, кто еще продолжал участвовать.

Многие люди, которые больше не испытывали напряжения от состязания, стали завсегдатаями игорных домов. Им нравилось делать небольшие ставки, чтобы поддержать свою собственную секту. Это немного разнообразило и оживляло их жизнь культиваторов.

Хотя результаты жеребьевки еще не были оглашены, многим было известно о происшествии в чайном домике. Люди понимали, что Чжун Шань, меч Ветра и дождя, и Инь Би Юэ, ученик Святого меча, непременно встретятся в битве. Поэтому, ставки начали делать заранее.

Сила меча, которую Инь Би Юэ продемонстрировал в предыдущем поединке, практически полностью развеяла слухи о том, что он потерпел отклонение в культивации. Теперь между двумя соперниками была не слишком большая разница в ставках.

Но из-за того, что у Чжун Шаня уровень культивации был выше, люди ставили на него больше. В конце концов, в предыдущих поединках некоторые даже засомневались, что он на поздней стади Откровения. Они начали подозревать, что он уже в полушаге от ступени Просветления.

На озере Цю жизнь текла довольно однообразно. Ло Мин Чуань и Инь Би Юэ бесконечно повторяли по циклу следующие действия: культивация, тренировки с мечом, наставление Трещотки.

Дуань Чун Сюань тоже был занят культивацией, тренировками с мечом и получением наставлений. Но даже несмотря на свой плотный график, он нашел время, чтобы сбегать в игорный дом и сделать крупную ставку на своего старшего брата-ученика.

В результате, в глазах юных девушек города Е его образ красивого молодого богача стал еще более ослепительным.

В этой большой игре, слухи о которой распространялись как лесной пожар, приняли участие почти все. В стороне остались лишь ученики секты Бао Пу.

Но не потому, что они были поглощены культивацией, отстранившись от низменных развлечений. Просто перед боем Инь Би Юэ и Хэ Лая они одолжили в банке города Е огромную сумму денег, и все поставили на победу Хэ Лая. Проиграв ставку, они не смогли собрать вовремя достаточно денег. Их долг был уплачен сопровождавшим их старейшиной, причем из своих личных средств.

Новость об этом происшествии дошла до гор Хэн Дуань на Западном континенте. Старейшины секты назвали это "крайним позором". Поэтому теперь ученики секты Бао Пу побаивались участвовать в азартных играх.

Самые жаркие дни в городе Е уже прошли. Теперь, когда солнце садилось на западе, поднимался прохладный ветерок. Жители города выносили на улицы бамбуковые кресла, чтобы насладиться вечерней прохладой. Они обмахивались веерами и грызли подсолнечные семечки, обсуждая последние новости с фестиваля. Дома развлечений поспешили развесить цветные фонари, а лавочники на главной улице начали готовиться к ночной торговле. В богатых домах тоже зажгли огни пораньше.

Ученики секты Цан Я закончили свои тренировки с мечом. Некоторые вернулись в свои комнаты, чтобы заняться медитацией, а другие отправились в город Е, чтобы присоединиться к веселью.

Небо на западе озаряли последние лучи солнца. Отражавшая их поверхность озера, окрасилась золотом. Усталые птицы разлетелись по своим гнездам. Вдалеке, между белыми стенами и серой черепицей домов, поднимался кухонный дым.

Люди, собравшиеся у озера, постепенно разошлись. Больше не было слышно ни смеха, ни разговоров. С наступлением сумерек озеро Цю окутала тишина.

Только легкий ветерок нежно раздувал ветви плакучих ив, растущих вокруг озера.

До сих пор этот вечер ничем не отличался от предыдущих. Тем не менее, уже было предопределено, что сегодня он окажется другим.

Потому что под деревом ивы стояла девушка. Никто не знал, когда она пришла и сколько здесь провела времени.

Она появилась здесь так тихо, что ее не заметил ни вечерний ветерок, ни плакучая ива.

На ней были фиолетовые одежды с зауженной талией и широкими рукавами, которые были расшиты распустившимися цветами более темного оттенка. Ее шпилька не была деревянной или нефритовой. Ее украшала одна-единственная жемчужина, сияющая в лучах заходящего солнца.

Когда юноша с белыми волосами открыл дверь и вышел к озеру, держа в руках свой меч, она слегка улыбнулась.

Одна улыбка — три месяца весны.

Разве элегантная красота плакучих ив могла сравниться с нежностью ямочек на ее щеках?

Разве сверкающая поверхность озера могла сравниться с сиянием ее ясных глаз?

Том 1. Глава 41