Вернувшись в свою комнату, Чи Чжао молча сел на кровать. Потом он некоторое время полежал, а затем снова сел.

Он размышлял, как ему вести себя, чтобы выглядеть больным более реалистично.

Притвориться, что у него болит голова? Нет, если он переборщит, то легко начнёт жаловаться ни на что. Притвориться заболевшим? Но у практикующих никогда не бывает болезней, и это было для него немного сложно, так как он не мог регулировать температуру собственного тела.

После долгих размышлений, рука Чи Чжао, гладившая чашку, внезапно остановилась.

Как бы он ни притворялся, все это фальшивка, и как только он будет разоблачён, результат будет не слишком хорошим. Если бы он действительно был болен, то его бы не разоблачили.

Глядя на призрачный меч сбоку, Чи Чжао понял, что ему делать.

Чи Чжао схватил его рукой, непрерывно крича от боли. По его пальцам потекла ярко-красная кровь. Когда призрачный меч врезался в плоть, он почувствовал на мгновение острую боль, но как только он подумал, что может заставить Линь Чанфэна появиться с этой болью, боль, казалось, исчезла. Глядя на свою окровавленную руку, Чи Чжао показал спокойную, но странную улыбку.

Тело – подарок родителей. Чи Чжао до этого никогда не поступал так с собой. Эта его упрямая и параноидальная личность, вероятно, была результатом его духовного корня Инь.

Фактически, Чи Чжао тоже чувствовал, что с ним что-то не так, но он не хотел терпеть и не хотел контролировать себя. Каждая секунда, прошедшая впустую в этом мире, оставляла на одну секунду меньше отпущенного ему времени. Он не заботился ни о других, ни о себе. В оставшееся ограниченное время он должен использовать все средства, чтобы получить то, что он хотел, потому что это его последний шанс.

Сначала он какое-то время притворялся, что кряхтит от боли, но позже он сидел на кровати, ничего не выражая, наблюдая, как по пальцам стекает кровь, и мысленно отмечал, сколько времени прошло.

Линь Чанфэн пришёл очень быстро. Первоначально он был недалеко и оставил некоторые из своих божественных чувств с Чи Чжао. Божественных чувств было недостаточно, чтобы позволить ему увидеть, что происходило вокруг Чи Чжао, но они позволили ему быстро определить его состояние. В тот момент, когда он заметил, что состояние Чи Чжао не кажется нормальным, он отшвырнул старейшин в сторону и бросился к нему.

Приземлившись посреди двора, он мгновенно почувствовал слабый запах крови. Линь Чанфэн с тревогой подошёл. Порыв ветра от взмаха рукавами открыл дверь, и Чи Чжао оглянулся.

Увидев шокированное лицо Линь Чанфэна, Чи Чжао поднял руку, чтобы показать ему свою рану:

– Старший брат, посмотри, я ранен.

Зрачки Линь Чанфэна сузились. Увидев на мгновение расслабленную улыбку на лице Чи Чжао, он почувствовал, что ему стало трудно дышать.

………

Всё было иначе, чем в прошлый раз. В последний раз Чи Чжао был ранен мечом Линь Чанфэна. Его меч был редким артефактом, который появлялся примерно раз в тысячу лет, и после ранения было трудно залечь раны. На этот раз Чи Чжао поранил себя обычным призрачным мечом, поэтому ему даже не понадобилось наносить лекарственный порошок. Если он использует небольшую технику исцеления, эта рана скоро исчезнет.

Чи Чжао тоже знал это, и поэтому осмелился принять такое опрометчивое решение. Его цель состояла в том, чтобы привлечь Линь Чанфэна, а не убить себя. Он действительно ценил свою жизнь, не собираясь кончать с собой так легко.

После того, как Линь Чанфэн оправился от своего первоначального шока, его лицо помрачнело. Чи Чжао воспринял это, но совсем не боялся.

Если бы Линь Чанфэн вообще не отреагировал, вот тогда он испугался бы. Видя его таким злым прямо сейчас, Чи Чжао хотел получить именно такую реакцию.

Это означало, что Линь Чанфэн всё ещё заботился о нём, и именно поэтому он был так зол, когда увидел, что Чи Чжао поранился.

Хотя раны уже не было, пролитая кровь не могла быть восстановлена за такой короткий период времени. После быстрой потери крови лицо Чи Чжао побледнело, но он всё ещё смотрел на Линь Чанфэна с улыбкой. На лбу Линь Чанфэна явно выступали синие вены.

В последний раз он так злился, будучи молодым человеком, он тогда ещё не был достаточно зрелым. Его сверстники сознательно разозлили его, а он попался на их уловки и вступил в драку. Однако это было более шестисот лет назад. Он уже не был тем молодым человеком и давно потерял своё юношеское мышление.

Гнев, которого он не испытывал очень долгое время, наполнил его сердце. Он подавил мысли в своём сердце и накормил Чи Чжао таблеткой, восстанавливающей кровь. Чи Чжао в этот момент был действительно послушен и ел всё, что ему давали. Когда он закончил, тот даже поднял голову и улыбнулся ему.

Но Линь Чанфэн не обратил на это внимания.

Он строго посмотрел на Чи Чжао:

– Кто тебя этому научил?

Почти все родители, узнав, что их ребёнок совершил ошибку, подсознательно хотят найти для них оправдание. Они часто думают, что, возможно, это не их вина. Возможно, их кто-то спровоцировал.

Но Чи Чжао лишь несколько раз моргнул и покачал головой:

– Меня никто не учил.

Линь Чанфэн не мог подобрать слов. Он сразу же сердито сказал:

– Твоё тело – подарок родителей. Как ты думаешь, родители будут счастливы, узнав, что ты это делаешь?!

Что бы ни говорил Линь Чанфэн, Чи Чжао оставался таким же, как и раньше. Линь Чанфэн чувствовал, что юноша рассердит его до смерти. Он смотрел на Чи Чжао несколько долгих секунд, а затем закрыл рот и перестал читать ему проповеди.

На его лице промелькнуло разочарование. Это изменение было ясно подмечено Чи Чжао. Лицо Чи Чжао на мгновение застыло, и улыбка на его губах немного поблекла.

Чи Чжао пристально посмотрел на Линь Чанфэна. Его голос был спокойным:

– Старший брат, почему ты не спрашиваешь меня, почему я это сделал?

Взгляд Линь Чанфэна упал на вазу, поставленную в углу комнаты. Он поджал губы и не ответил.

О некоторых вещах нет необходимости говорить напрямую. Пока на это намекали, обе стороны негласно понимали. Линь Чанфэн подумал, что того, что он сделал, было достаточно, поэтому он взял на себя инициативу и покинул Чи Чжао и предоставил ему и тому человеку по имени Юй Мочэнь немного места.

Он надеялся, что Чи Чжао сможет развить добрые чувства к этому человеку, но он не хотел, чтобы Чи Чжао действительно влюбился в этого человека.

Эта его мысль была слишком противоречивой и слишком требовательной для другого человека. Однако так думал Линь Чанфэн.

Он хотел, чтобы этот младший брат был похож на других младших братьев. Он хотел, чтобы ему нравилось больше вещей, а не только он сам находился бы в его глазах.

Никто не понимал мысли Линь Чанфэна, даже сам Линь Чанфэн.

Не могу отпустить, не могу удержать, не могу оставить в покое, не могу стоять в стороне.

Чи Чжао был очень талантливым. Если бы он захотел, многие практикующие обнаружили бы его и даже влюбились бы в него, как и Юй Мочэнь. Он только что прибыл на главную вершину, чтобы передать несколько сообщений от своего мастера. Время, в течение которого он оставался здесь, было меньше, чем сгоревшая палочка ладана, а время, когда он видел Чи Чжао, было не более чем мгновением.

Но за это краткое мгновение Чи Чжао сумел полностью войти в его сердце и запечатлеть себя в нём.

Он настолько хорош, что если бы у него действительно появились чувства к другому человеку, никто бы не смог этому противостоять. Как и сам Линь Чанфэн, который стал живым примером.

Если бы всё пошло по его плану, он не был бы счастлив. Если всё пойдёт не по его плану, он всё равно не будет счастлив. Чтобы заставить его появиться, Чи Чжао намеренно причинил себе вред. Определённо, нормальные люди не подумали бы об этом методе. Нормальные люди не были бы такими безжалостными, не говоря уже о том, чтобы быть такими безжалостными по отношению к себе.

Итак…

Прежде чем прийти к выводу, Чи Чжао внезапно встал. Он слегка приподнял голову и уставился на Линя Чанфэна парой ярких глаз.

– Почему ты не говоришь?

Чи Чжао в этот момент выглядел немного агрессивным. Он терпел два года и терпеливо ждал два года, но теперь он больше не мог этого допустить.

В прошлом, каким бы непреодолимым ни был разрыв между ними, какой бы глубокой ни была ненависть, этот человек быстро влюблялся в него и относился к нему искренне. На этот раз между ними не было ничего. Они не встречались раньше, и он не причинил ему вреда. Почему он всё ещё не осмеливался развивать отношения?

Чи Чжао действительно не понимал. Он не был дураком. Даже если Линь Чанфэн хорошо это скрывал, они жили в одном месте два года, и он мог сказать, что Линь Чанфэн заботился о нём.

Чи Чжао не знал, превратилась ли эта забота, которую он испытывал к нему, в чувство любви к их возлюбленному, но он был уверен, что Линь Чанфэн что-то чувствовал по отношению к нему. Даже если и не так, чтобы сразу понравиться ему, но всё же и не так, чтобы жалеть единого взгляда.

Целый месяц он не видел его и не разговаривал с ним. Знает ли он, насколько ценно для него сейчас время?

– Назови мне причину. Скажи мне, почему ты меня избегаешь?

Почти ледяное лицо Чи Чжао было похоже на острый нож. И оно проткнуло маленькую дырочку в сердце Линь Чанфэна. Крови немного, но больно.

Однако, прожив столько лет, он давно научился скрывать свои эмоции. Выражение его лица не изменилось, он просто молча поджал губы и отвернулся:

– Я не избегаю тебя. Я отвечаю за секту от имени мастера и изначально очень занят.

От услышанной усмешки тело Линь Чанфэна напряглось.

Он оглянулся и увидел Чи Чжао, гневно рассмеявшегося:

– Вот и всё.

После того, как было сказано последнее слово, улыбка на лице Чи Чжао исчезла. Его глаза были очень холодными, а слова полны острых углов:

– Поскольку ты так занят каждый день, я также не увижу тебя в следующем месяце? Неважно. Начиная с сегодняшнего дня, если ты не придёшь ко мне в течение дня, я один раз порежусь мечом. Разве ты не знаешь, как лечить раны? После того, как я порезался, ты приходишь и помогаешь мне. Даже если ты не придёшь, я больше никого не стану искать. Либо ты придёшь ко мне, либо увидишь, как я истёк кровью.

Эти слова были слишком нелепыми, особенно последняя фраза. Как только эти слова были произнесены, Линь Чанфэн почувствовал, что его сердце вот-вот разобьётся на части. Он сдерживался, чтобы Чи Чжао мог жить дольше, но что тот теперь говорит?

Смотреть, как он истекает кровью?

Цвет с лица Линь Чанфэна исчез. Он не мог не сделать шаг вперёд. Его руки были крепко сжаты в кулаки, и после долгого периода молчания он открыл рот и сказал низким и подавленным голосом:

– Не говори мне таких слов снова.

Чи Чжао не чувствовал себя хорошо, видя его таким, но из его рта вылетела ещё одна жестокая фраза:

– Хорошо, я не буду этого говорить. Ты можешь увидеть собственными глазами, смогу ли я это сделать.

Том 7. Глава 165