Кнут с грохотом упал на землю, и Ван Луань безжизненно осела на пол. Теперь она выглядела особенно потерянной. Она никак не ожидала, что Цзие уже умер. Когда умирает совершенствующийся на такой высокой стадии, это будет заметно, но Цзие умер тихо, и это говорит о том, что он многое подготовил заранее.

Ван Луань всегда думала, что больше всех любит Цинхэ. Цинхэ не сделал ничего плохого в своей жизни, и единственное, что он сделал неправильно, – это полюбил не того человека и в результате даже потерял свою жизнь. Но, глядя на всё случившееся сейчас, ей казалось, что он любил нужного человека. Если это так, то чем она занималась всё это время?

– Слухи в том году, – внезапно произнесла Ван Луань хриплым голосом, который звучал так, будто она внезапно постарела на несколько десятилетий, – происходили от меня.

Она внезапно заговорила без контекста, поэтому никто не понял, что она имела в виду. Мастер Цзие продолжал смотреть на неё сверху вниз, выражение его лица не изменилось.

Ван Луань подняла голову:

– Я сказала другим, что ты согласился быть его спутником Дао, просто чтобы подавить его внутренних демонов. Я завидовала тебе и также винила Цинхэ, поэтому, когда старейшины пришли спросить меня, правда ли это, я сказала, что да, это правда.

После утверждения Ван Луань эти старейшины решили избавиться от Цинхэ. Хотя в то время у Цзие не было такой большой власти, он всё ещё являлся главой секты. Если ему действительно нравился Цинхэ, эти люди не были бы такими бессердечными и обдумали бы всё более тщательно.

Но всё уже произошло.

Слухи будут существовать всегда, а ревность – это чувство, которое побуждает к совершению плохих поступков, таких как намеренно распространяемая клевета, чтобы вызвать обиду и оскорбление. Всё то, что сделали бы обычные люди, делали и практикующие. Хотя для обычных людей это было не чем иным, как мелкими спорами, это вызвало большое кровопролитие в мире совершенствования.

Ван Луань не имела злых намерений. Она не хотела убивать Цинхэ, не говоря уже о том, чтобы отделить его от Цзие. Она даже не думала о том, чтобы сделать что-то подобное, но именно эти несколько её слов привели к трагедии. Сначала Ван Луань не знала, как Цинхэ сошёл с ума. Она была убита горем и опечалена, но ей пришлось защищать свою секту. Только после того, как Цинхэ умер, и секта Чжао Тянь очистила свою репутацию, она обнаружила источник трагедии.

Это те слова, которые она произнесла.

То, что она сказала.

После этого Ван Луань сошла с ума. Она отчаянно искала способ воскресить Цинхэ. Возможно, отчасти причина заключалась в том, что ей нравился Цинхэ, но главная причина заключалась в том, что она чувствовала себя слишком виноватой.

Ван Луань никогда никому об этом не рассказывала, и она не собиралась никому рассказывать, но, увидев сегодня Цзие, она, наконец, рассказала секрет, который хранила всё это время. Она посмотрела на Цзие, её красные глаза медленно вернулись к нормальному состоянию. Она ждала ответа Цзие.

Она хотела, чтобы Цзие её возненавидел, она хотела, чтобы Цзие захотел убить её. Она не знала, чего хотела, но чувствовала, что если бы Цзие мог выразить некоторую ненависть или гнев, она бы почувствовала себя немного лучше.

Однако Цзие никогда не давал ей такой возможности. Ей было суждено умереть без душевного спокойствия.

– Я знаю.

Эти простые слова окончательно разбили последнюю надежду Ван Луань.

Чи Чжао не мог объяснить, что он сейчас чувствовал. Даже он, будучи сторонним наблюдателем, с трудом мог смотреть на это, но жертва, Цзие, всё же сумел сохранить рассудок. Он также только что сказал, что знает?

Ван Луань на мгновение была ошеломлена. Её лицо снова исказилось:

– Тогда почему ты не убил меня? Почему ты не отомстил?

– Потому что… я – духовный корень Ян.

Это ещё одна фраза, произнесённая без контекста, но, как ни странно, все присутствующие поняли, что он имел в виду.

Поскольку он был духовным корнем Ян, у него не было внутренних демонов, поэтому он относился ко всем рационально и спокойно. Это правда, что Ван Луань сделала что-то не так, но, в конце концов, не Ван Луань была причиной этой трагедии, а он и Цинхэ.

Он недостаточно защищал Цинхэ, а Цинхэ недостаточно доверял ему. Даже если бы Ван Луань ничего не сделала, нашёлся бы кто-то ещё. Пока Цинхэ слышал подобные замечания, он становился подозрительным и тревожным. Эти старейшины могли терпеть его какое-то время, но они не смогут терпеть его всю жизнь. Как только эти противоречия накопятся, они рано или поздно будут выявлены. Это всего лишь вопрос времени.

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха…

После короткого периода оцепенения грустный и печальный смех разнёсся по пещере, царапая барабанные перепонки присутствующих людей. Ван Луань громко рассмеялась, но никто не почувствовал, что она ужасна, и просто подумал, что она слишком жалкая.

Шестьсот лет самоистязаний превратили её внешность в нечто, больше не похожее на человека или призрака. Она ошибалась, но можно ли приписать все ошибки ей одной? Конечно, нет.

Ван Луань безумно выбежала. Мэн Ги вытерпела боль и поспешно погналась за ней. Хуан Линьэр посмотрел на Цзие со сложным выражением на лице и затем двинулась, чтобы спасти совершенствующихся, висящих сверху. Цзие просто стоял на месте, а затем молча вышел.

Линь Чанфэн всё это время смотрел на Мастера Цзие в оцепенении. Увидев, как он уходит, он тоже последовал за ним. Чи Чжао и Хань Юй посмотрели друг на друга. Никто не ожидал, что ситуация станет развиваться в этом направлении. Чи Чжао колебался мгновение, а затем решил также погнаться за ним, но он не подошёл слишком близко и просто встал на расстоянии, давая достаточно места для учителя и ученика.

Этот инцидент длился всю ночь, и солнце уже вставало. За пределами пещеры располагался большой горный хребет. Цзие стоял под сосной, глядя на красный горизонт вдалеке.

– Учитель.

У Линь Чанфэна перехватило дыхание. Он никак не ожидал, что его учитель уже давно покинул этот мир. Для него Мастер Цзие был как отец. Он никогда не любил его, потому что Мастер Цзие был слишком холоден и безразличен к Цинхэ, но теперь он понял, что его Учитель тоже любил Цинхэ и просто не умел хорошо это выразить, поэтому никто не знал.

Цзие повернулся и встал на солнце. Его фигура также была полупрозрачной. На этот раз он использовал слишком много духовной силы, и даже клон, состоящий из его божественных чувств, не смог выдержать.

Линь Чанфэн теперь мог решать дела самостоятельно, и секта также вернулась на правильный путь. Даже царство совершенствования было мирным. Его больше ничто не связывало.

Мастер Цзие улыбнулся:

– Мы с тобой никогда не были одинаковыми.

Линь Чанфэн удивился, а затем он слегка кивнул:

– Ученик знает.

Мастер Цзие посмотрела вдаль на слегка незнакомую фигуру:

– Он и Цинхэ тоже разные.

Линь Чанфэн повернулся и посмотрел на Чи Чжао, нерешительно стоящего вдали и не осмеливающегося подойти ближе. Он поджал губы:

– Он любит меня и верит в меня.

Мастер Цзие изогнул губы в согласия:

– Да.

Чи Чжао не мог слышать, о чём они говорили, но мог видеть ситуацию со своей стороны. Осталось не так много божественных чувств, и Мастер Цзие всегда поддерживал свой облик клона, используя их. Наблюдая издалека, он увидел, как фигура Мастера Цзие медленно исчезала, пока не растворилась полностью. Чи Чжао почувствовал, как у него слегка заболело сердце.

У него не было никаких чувств к Мастеру Цзие. Он грустил из-за Линь Чанфэна. Молча приблизившись к нему, Чи Чжао ещё не успел протянуть руку, когда Линь Чанфэн внезапно обернулся.

Двое посмотрели друг на друга. Чи Чжао открыл рот, чтобы сказать несколько утешительных слов, но слова утешения были бесполезны. Что бы он ни сказал, это не поможет. Чи Чжао молча закрыл рот и протянул руки, чтобы крепко обнять Линь Чанфэна.

Тёплое тело обнимало его, и ресницы Линь Чанфэна слегка задрожали. Секунду спустя он немного опустил голову, медленно закрыл глаза и прижался губами ко лбу Чи Чжао, крепко обняв его в ответ. Никто ничего не сказал. На самом деле ещё много вещей, которые не решены, и беспорядок в пещере нельзя оставлять на одну Хуан Линьэр, но Линь Чанфэн не хотел двигаться.

В этот момент он не хотел заботиться ни о чём другом. Он просто хотел крепко обнять любимого человека.

В конце концов, именно Чи Чжао поднял голову, прервав долгое молчание.

– Почему ты заключил со мной соглашение жизни и смерти? Ты… тоже хочешь умереть со мной?

Мастер Цзие и Мастер Цинхэ умерли вместе. Когда Чи Чжао спросил об этом, его сердце забилось от боли. Он не хотел оставлять Линь Чанфэна здесь одного, но он также не хотел, чтобы тот добровольно отказался от своей долгой жизни. Очень часто Чи Чжао забывал, что Линь Чанфэн был просто личностью, и что у него настоящего всё ещё была собственная жизнь за пределами этого мира.

Посмотрев на Чи Чжао, Линь Чанфэн медленно покачал головой:

– Я хочу жить с тобой. Если нет другого выхода, мы можем умереть вместе.

Чи Чжао на какое-то время был ошеломлён. Внезапно он засмеялся:

– Тогда хорошо.

Когда они будут жить, они будут жить вместе, и если один из них умрёт, они умрут вместе. В их последние несколько дней никто не останется позади, и никому не придётся пережить боль разлуки. Если так, это не казалось таким уж плохим.

Весть о том, что Мастер Цзие уже скончался, распространилась, и тайна, которая хранилась шестьсот лет, наконец, стала достоянием общественности. Люди были шокированы, озадачены и большинство из них даже вздохнули.

Ван Луань была задержана дворцом Лиян, и другая глава секты была переизбрана. Новая глава была занята спасением репутации дворца Лиян и не проявила милосердия к Ван Луань. Опасаясь, что Ван Луань сбежит, она послала двенадцать стражников охранять её днём и ночью, но на самом деле ей не нужно было этого делать. Даже если бы вокруг не было охраны, Ван Луань не ушла бы.

Первоначально люди думали, что секта Чжао Тянь будет сильно затронута без Мастера Цзие, но на самом деле всё шло точно так же, как и в прошлом, не произошло никаких изменений. Когда Линь Чанфэн занял позицию главы секты, ни у кого в секте не было никаких возражений.

Жизнь текла по-прежнему. В течение длительного периода совершенствования каждый неизбежно столкнётся с какими-то важными событиями, которые могут сбить с толку. Однако время было лучшим лекарством для забвения. Как гласит старая пословица, нет ничего, что не смогло бы преодолеть время.

История Цзие и Цинхэ была слишком трагичной, но она позволила Чи Чжао кое-что понять. Обиды, когда-то жившие в его сердце, исчезли. Он больше не думал о пятидесятилетнем сроке и вместо этого серьёзно относился к каждому дню.

Пятьдесят лет пролетели очень быстро. Когда настал последний день, Чи Чжао уже мысленно подготовился, и они медитировали друг перед другом. Он внезапно открыл глаза и положил руки на колени Линь Чанфэна.

Почувствовав прикосновение, Линь Чанфэн открыл глаза. Прежде чем он успел спросить, он увидел, как Чи Чжао наклонился ближе и поцеловал его в губы с улыбкой.

– Я очень тебя люблю, ты знаешь?

Линь Чанфэн медленно моргнул, а затем мягко кивнул.

– Тогда ты меня любишь?

Пары всегда задавали такие незрелые вопросы. На самом деле вам не нужно спрашивать, любят ли вас, но иногда вам просто нужно это подтверждение. Несмотря на незрелость, Линь Чанфэн ответил безо всякого раздражения:

– Да.

Он закрыл глаза и немного наклонился вперёд, прижимая одну руку к задней части шеи Чи Чжао, а другой придерживая его за талию. Их губы и зубы переплелись. Чи Чжао всё время держал глаза открытыми. Он посмотрел на человека перед ним, и все мысленные приготовления, которые он делал ранее, рухнули в одно мгновение.

На самом деле ему повезло гораздо больше, чем другим. Ни у кого больше не было возможности проводить столько времени со своим возлюбленным.

Ему действительно не на что жаловаться.

Но…

Он очень хотел узнать его имя.

Он действительно хотел знать, как он выглядит.

Он очень хотел знать, будет ли он по-прежнему смотреть на него такими нежными глазами, когда увидит его истинное «я».

Чи Чжао чувствовал, что скоро заплачет. Внезапно его пять чувств отключились, и его зрение потемнело. Чи Чжао подсознательно моргнул несколько раз, и когда он снова открыл глаза, он обнаружил, что находится в знакомом системном пространстве.

[Прошло пятьдесят лет. Хозяин, вам пора домой.]

Чи Чжао всё ещё был ошеломлён. Через некоторое время он выдавил улыбку: «Я думал, что меня предупредят. Не ожидал, что это произойдёт так внезапно».

Система ему не ответила. Чи Чжао глубоко вздохнул, а затем искренне улыбнулся: «Прощай, Система. Я буду скучать по тебе».

Система по-прежнему не говорила. Левое запястье Чи Чжао внезапно онемело. Он подсознательно посмотрел, но ничего не увидел. В этот момент Система, наконец, дала ему объяснение.

[Прощальный подарок. Вы узнаете в будущем, что это.]

[До свидания, хозяин.]

Чи Чжао хотел сказать что-то ещё, но внезапно мощная сила потянула его. Он не мог открыть глаза. Когда он, наконец, смог снова открыть их, всё перед ним было белым.

Некоторое время тупо глядя в потолок, он хотел сесть, но обнаружил, что всё его тело как будто прибито к кровати и очень жесткое. За дверью раздался странный шум. Чи Чжао оглянулся и увидел незнакомую женщину, стоящую там. Она выглядела лет на пятьдесят и была одета в одежду, похожую на униформу. Она даже держала в руках тряпку.

Эта женщина смотрела на него широко раскрытыми глазами. Прежде чем Чи Чжао смог открыть рот, он увидел, как женщина развернулась и выбежала.

– 306! Пациент 306 очнулся! Поторопитесь!

Кто пациент 306? Я?

Чи Чжао тупо смотрел в том направлении, куда убежала уборщица. Его разум пребывал в полном беспорядке. Он не в колледже. Как он вдруг здесь появился? Ах да, в колледже пропало электричество, и он пошёл купить кое-что, но по дороге туда он, похоже… кажется, был сбит машиной?

Точно так же, как Чи Чжао изо всех сил пытался вспомнить, в другом месте, которое опаляло солнце, вышел старик, который закончил сортировку своего овощного поля, вытирая лицо полотенцем, висевшим на его шее. Пока он отдыхал, куча мусора рядом с ним пошевелилась.

Это была куча урожая, которую нужно утилизировать, и в основном она состояла из стеблей пшеницы и сорняков. Её должны сжечь сегодня вечером. Старик прищурился, и мгновение спустя из неё вылез человек с взлохмаченными волосами.

Наконец, снова увидев дневной свет, мужчина не ожидал, что окажется на ферме. Такого древнего места он никогда не видел собственными глазами и читал о нём только в книгах. Он охлопал сорняки со своего тела и осмотрелся.

Он не знал, удалось ему или нет. Эта мусорная компания занималась только перемещением душ и никогда раньше не передавала ни одного живого человека. Перед тем, как он ушёл, другая сторона поклялась, что они нашли Чи Чжао и погрешность составляет не более одной световой секунды.

Есть как большие, так и маленькие планеты, и одна световая секунда была эквивалентна 300 000 километров. Если планета Чи Чжао была очень маленькой, то его могли бы отправить даже на другую планету.

Но просто оглядываться было бесполезно, лучше спросить, что это за место.

Итак, он подошёл к единственному человеку возле себя. Поразмыслив, он спросил на языке Чи Чжао:

– Простите, вы знаете, что это за место?

Старик только что наблюдал за ним. Чем больше он смотрел на него, тем больше чувствовал, что этот мужчина не был хорошим человеком.

– Ха? Спрашиваете дорогу? Не спрашивайте меня, я ничего не знаю. Если вам что-то нужно, найдите старосту деревни!

Мужчина: «………»

Ну, хоть язык работал. Эта планета должна быть правильной.

Том 7. Глава 176